ГЛАВА 1.
Понеже Милтиад Аѳинеанин, Кимонов сын, древнею и знатною породою, також честным своим житием всех других превзошел, и таких лет был, что сограждане его не токмо доброе об нем думали, но и совершенно уверены быть могли, что он будет таким человеком, какова его быть признавали: то случилось, что Аѳинеане намерились послать в Херсон переведенцов. Когда таких людей множество нашлось, которые желали туда ехать, то из них отправлены в Делфы выборные для требования совету у Аполлина, кого б пред другими выбрать главным начальником. В тех странах жили тогда Ѳракиане, с которыми войну иметь надлежало. Оным требующим совета Питиа приказала именно выбрать Милтиада; и ежели то сделаете, то намерение счастливо удастся. Посему проречению Милтиад с отборным войском отправлен флотом в Херсон;. и когда дошед до Лемна, хотел жителей того острова покоришь под власть Аѳинеян, а притом требовал, чтоб Лемнийские жители добровольно поддались, то они насмехаясь ему отвечали: они тогда поддадутся, когда он из Аѳин по морю северным ветром в Лемн приедет; ибо сей ветер яко с северной стороны дующей противен из Аѳин едущим. Милтиад не теряя времени, предприял намеренной путь и прибыл в полуостров Херсон.
ГЛАВА 2.
На оном полуострову в краткое время разбивши варварское войско, всю Землю завоевал, места способные к крепостному строению укрепил, войску с собою приведенному отвел места для поселения, и обогатил добычами от частых наездов получаемыми. Ему в том поспешествовал сколько разум столько и щастие. Ибо храбростию солдат своих победивши неприятельское войско, все с наибольшею справедливостию в порядок привел, и сам там остаться вознамерился. Он между ими имел Королевскую власть, хотя Королевского титула не употребляло, и то получил как от управления так и от правосудия, а однакож Аѳинеянам, от которых он послан, услуги свои показывал. И потому сколько по соизволению тех, которые его отправили, столько и по согласию оных, с которыми поехал, всегда имел главное правление. Таким образом в Херсоне приведши все в доброе состояние, в Лемн возвратился, и по договору требовал, чтоб ему Лемнийсцы город сдали. Но они отвечали: ежели северными ветром из дому к ним приедет, то они сдадутся. Милтиад на то сказал, что он имеет дом в Херсоне. Кариан, живших тогда в Лемне, дела хотя не по мнению происходили, однакож они будучи преодолены не данным своим обязательством, но неприятельским щастием, противиться не дерзнули, и с острова выбрались, равным щастием и прочие острова называемые Цикладийские привел он под власть Аѳинеан.
ГЛАВА 3.
В тоже время Персидский Царь Дарий переведши войско из Азии в Европу, Скиѳам войну объявил и для того навел мост чрез реку Истр, чтоб до оному перевесть полки. Для охранения того мосту в отсутствии себя оставил знатнейших жителей, которых привел с собою из Ионии и Еолиды, и каждого из них в городах их учинил бессменными наместниками. Потому Дарий рассуждал, что он Греков Азиатских легко удержит под своею властию, ежели им яко друзьям своим поручит правление городов, которые по приключившемуся ему нещастию совсем пропадут. Между оными считался и Милтиад, которому також охранение моста поручено было. И понеже тогда частые приходили вестники, что Дарию нещастие, и одолевают его Скиѳы, то Милтиад к хранителям мосту говорил, чтоб щастливого случая не упускать к свобождению Греции; ибо ежели Дарий с войском с собою приведенным пропадет, то не токмо Европа безопасна будет, но и живущие в Азии Греки свободятся от Персидского владения и бедствия. Сие легко учинить таким образом, а именно ежели снять мост, то Царь либо от неприятельского оружия, либо с голоду чрез несколько дней погибнет. И хотя многие совет его похваляли, однакож Мистией Милетянин противясь исполнению того говорил: правда, что народу то полезно будет а не нам правителям, потому что правление наше утверждается на царствовании Дария; которого ежели не станет, то и мы низвержены, и от сограждан своих или убиты, или по крайней мере в ссылку сосланы будем. И того ради не принимая прочих совету, ничто им за столь полезное не присуждал, как только стараться о утверждении царства Персидского. А понеже многие мнение его приняли, то Милтиад не сумневаяся, что о его советах, про которые весьма многие знали, донесется Царю, оставил Херсон, и в Аѳины назад поехал. И хотя основательное его представление не принято, однакож достойно всякой похвалы, понеже больше старался об общей вольности, нежели о своей власти.
ГЛАВА 4.
Дарий возвратившись из Европы в Азию, по совету тайных своих Советников, чтоб Грецию покорить под свою власть, вооружил пятьсот судов под командою Датиса и Артаферна, и им дал в команду 200000 человек пехоты, да 10000. конницы, полагая причину, что он неприятель Аѳинеанам, понеже помощию их жители провинции Ионии приступом взяли город Сард, и его гарнизон побили. Оные Царские Генералы, выступя с войском на берег у Евбеи, тот час взяли Еретрию, и всех жителей Греческой нации полоня, отослали в Азию к Царю. Оттуда они пришед в Аѳинейскую область, с армиею своею стали лагерем на Мараѳонском поле. Сие поле стоит от Аѳин почти в десяти тысячах шагов. Аѳинеане сей толь близкой и великой тревоги испужавшись, помочи ни от кого другого токмо от Лакедемонян просили, и Филиппида гонца того рода, которые бегучи во весь день не уставали, послали в Лакедемон с известием, что вспомогательное войско скоро надобно. В Аѳинах выбраны десять Генералов для командования армиею, в котором числе и Милтиад находился. Между оными Генералами произошел великой спор, в городе ль засесть, или идти против неприятеля и дать с ним баталию. Один Милтиад всячески старался уговорить своих сограждан, чтоб, как возможно, скорее стать лагерем. По учинении того не токмо сограждане ободрятся усмотря, что на храбрость их надеются, но и неприятель не поспешит увидя, что отваживаются сразиться с толь невеликою армиею.
ГЛАВА 5.
В то время никоторой город Аѳинеанам не помогал кроме Платеенцов, которые прислали на помощь тысячу человеке. По прибытии сей помочи считалось солдат десять тысяч человек, которые все превеликую охоту к бою показывали, от чего Милтиад пред прочими Генералами имел большую силу. И потому Аѳинеане властию и могуществом его побуждены, войско из города вывели, и на удобном месте лагерем стали. На другой день внизу под горою армию насупротив построя к баталии новым образом, с великою свирепостию ударили на неприятеля. Ибо дерева во многих местах были засечены в таком намерении, дабы не токмо прикрытым быть высотою гор, но и неприятельская конница имела б остановку, чтоб многолюдством не быть окруженным, Датис хотя видел, что сие место его армии неспособно, однакож надеясь на множество своего войска, желал биться тем наипаче, пока Лакедемоняне на помощь не пришли. Того ради вывел на поле сто тысяч человек пехоты да десять тысяч конницы, и баталию учинил. На оной Аѳинеане столь храбро билися, что неприятеля своего вдесятеро их сильнейшего в бег обратили, и такой страх навели, что Персиане не в лагерь но на суда побежали. Такой славной баталии доныне никогда не случалось; ибо так малая армия столь многочисленной никогда не побеждала.
ГЛАВА 6.
По видимому не непристойно объявить о том, какое награждение получил Милтиад за оную победу, дабы тем лучше усмотреть, что во всех городах одинакое обыкновение. И как прежде у нашего народа чести были необычайны и невелики, однакож высоко почитались, а ныне чести весьма многим даются, и потому не в великом почтении: так усматриваем, что прежде и у Аѳинеан тож обыкновение было. Ибо Милтиаду за свобождение Аѳин и всей Греции в честь на переходах называемых Пециле, написана была живописью Мараѳонская баталия, где между десятью Генералами он первой изображен, которой солдат поощрял и баталию начал. Оной же народ, когда пришел в большую силу, и подарками, получаемыми от желающих получить какой чин, испорчен стал, приказал поставить триста статуй Дмитрию Фалерею.
ГЛАВА 7.
После сей баталии Аѳинеане поручили Милтиаду 70. судов, чтоб на островы, которые варварам помогали, шел он войною. По принятии сей команды многие острова привел опять в подданство, а некоторые силою взял, И понеже он острова Пара, гордящегося богатством своим, словами на свою сторону склонить не мог; то войско вывел с судов на берег, город окружил рвом и валом, и пресек привоз съестных припасов: потом учиня все приуготовления к приступу, ближе к городу подошел. В то самое время, как город уже взять можно было, вдали на твердой земле роща, которая видна была с острова, незнаемо каким то случаем ночью загорелась. Усмотря сей огонь как осажденные так и осаждающие подумали, что знаке к свобождению города от осады с флота подан. Сие подало причину жителям в городе крепиться в сдаче, а Милтиад опасаясь, чтоб не пришел Царской флот, по сожжении сделанных от него укреплений, с толиким же числом судов, с коликим из дому поехал, возвратился назад в Аѳины к великому неудовольствию своих сограждан. По приезде почли его за изменника для того, что, понеже он Паре взять мог, будучи от Царя подкуплен, без всякого успеху осаду города оставил. В то время Милтиад был болен от ран, которые даны ему при осаде города. Для той причины, понеже сам оправдания в том принесть не мог, ответствовал за него брат его Тизагор. По исследовании судом дела хотя от смерти прощен, однакож деньгами штрафован. А именно по суду определено заплатить ему пятьдесят талантов, которая сумма на флот изошла. И понеже он тогда положенного на него штрафа заплатишь не был в состоянии, то в тюрьму посажен и там живот свой скончал.
ГЛАВА 8.
Хотя Милтиада обвиняли, что он нерассудно оставил осаду города Пара, однакож осудили его для другой причины. Ибо Аѳинеане для Пизистратова тиранства, которое было за несколько лет пред сим, всех своих сограждан главной власти боялись. Милтиад, которой имел часто команду в поле и правление в городе, не мог быть незнатным человеком, а особливо что он от обыкновения имел желание к правлению. Ибо в Херсоне чрез все время бытности его там, имел всегдашнее правление, и назван был тиранном, но праведным: понеже они власть получил не силою но по соизволению своих сограждан, и оную дружески содержал. Все бо те почитаются за тираннов и называются тираннами, которые имеют всегдашнюю власть в вольном городе. Но Милтиад был не токмо весьма дружелюбен но и чрезвычайно милостив, так что всяк имел к нему свободной доступ. Он был в великом почтении у всех городов, славен породою и в воинских делах весьма знатен, Сие народ видя, лучше хотел его безвинно штрафовать, нежели себе самому долее быть в опасении.