Описание Германия, лежащей по ту сторону Альбии. О Гетах. О Фригийцах. Мигдоны, Бебрики, Медобиѳины, Биѳины, Ѳины, Мариандины, все народы фракийского происхождения. Мизийцы. Гиппомолги, Галактофаги и Абии есть не что иное, как Скиѳы и Сарматы. Повествование Посейдония о Мизийцах. Ѳракийцы-ктисты. Рассказ о Гете Замолксие. Воздержание у Гетов от употребления в пищу животных. Ошибки Аполлодора в его трактате, "О кораблях". Гомер прямо не упоминает о Скиѳах, не указывает на них ясно своими Гиппомолгами, Галактофагами и Абиями. Несколько слов Ефора о Скиѳах и Савроматах. Современная Страбону история Гетов. Беребиста. Река Марис, впадающая в Дунабий. Упоминание о ѳракийском племени Трибаллах. Остров Певке. Несколько слов об устьях Истра. Река Тюра. Башня Неоптолема. Деревня Гермонактова. Два города: Никония и Офиуса. Остров Левке. Река Борисѳен. Страна между Борисѳеном и устьем Мэотиды холодна. Полуостров Бег-Ахилов. Тафрии. Залив Тамюракский.
1) Южная часть Германии, простирающаяся за Альбией, занята вдоль по этой реке Свевами; за ними тотчас следует область Гетов, сначала узкая, тянется южной своею частью вдоль Истра, а северною по границам Геркинского леса, и касается подошвы гор, занимая впрочем некоторую часть самих гор; потом распространяется к северу до Тюрегетов; впрочем точно указать границы области Гетов мы не можем. Достойны замечания те писатели, которые при незнании этих стран, поместили здесь Рипейские горы и Гипербореев, поверив измышлениям миѳографов, как напр. Пиѳея Массалиец, который много налгал в своих описаниях земель, лежащих при северном Океане; его ложь впрочем искусно прикрыта астрономией и математикой. Нам однако не подобает обращать особенное внимание на подобных миѳографов, куда должно причислить и Софокла, который в известной трагедии говорит, как Орейѳия была похищена и унесена Бореем
"За Понт, к самым крайним границам земли, к источнику ночи, к небесным вратам, к Старому саду Феба";
все подобное нисколько не относится к нашему настоящему труду, а потому его следует опустить, как поступает Сократ в Федре. За то мы будем говорить больше о том, что нам дает положительная история, как древняя, так и современная.
2) Мы знаем, что древние Эллины считали Гетов народом Ѳракийским, что этот народ обитал сначала по обеим сторонам Истра вместе с Мизийцами, или, как теперь их называют, Мёзийцами, народом тоже Ѳракийского происхождения; от него произошли Мизийцы, живущие теперь между Лидийцами, Фригией и Троадой. Надо заметить, что сами Фригийцы никто иной, как Бриги, и что они тоже Ѳракийского происхождения, равно как Мигдоны, Бебрики, Медобиѳины, Биѳины, Ѳины и, как я думаю, Мариандины; только все прочие народы окончательно покинули Европу, остались в ней только Мизийцы. Мне кажется, Посейдоний правильно заключает, что Гомер под именем Мизийцев разумеет Мизийцев европейских (тех, которые обитают во Ѳракии), когда говорит:
"- он назад обратил свои блестящие глаза, вглядываясь вдаль на землю Ѳракийцев, укротителей коней, и на землю Мизийцев, сражающихся вблизи"[1]. -
Если понимать здесь азиатских Мизийцев, то речь поэта будет бессмысленна. В самом деле, говоря, что Зевс отвратил взор от земли Троянцев к земле Ѳракиян, понимать, что эта последняя - ничто иное, как земля Мизийцев, живущих не на противоположной Троаде стороне, а по соседству с нею, и примыкающих к ней (Троаде) со всех сторон, отделенных в то же время от Ѳракии пространным Геллеспонтом, - это значило бы соединять между собою части света и не понимать слов Гомера. Обращение взоров есть бесспорно обращение назад; кто обращает взгляд от Троянцев на тех, которые расположены не позади их, но с боку, тот переносит взгляд вдаль, но вовсе не назад. Следующие затем слова поэта могут служить доказательством того, что он соединил с Мазийцами Гиппемолгов, Галактофагов и Абиев, а эти народы никто иной, как кочующие в своих кибитках Скиѳы и Сарматы. Заметьте, что в настоящее время эти племена и племена Бастарнов смешались как с теми Ѳракийцами, которые живут по ту сторону Истра, так отчасти и с теми, которые по сю сторону реки; далее с ними же перемешиваются племена кельтические - Бои, Скордиски и Тавриски. Иные впрочем называют Скордисков Скордистами; а Тавриски, говорят, никто иной, как Тириски и Тавристы.
3) Посейдоний говорит, что Мизийцы из благочестия удерживаются от употребления в пищу всего живого, а след. скота. Поэтому они питаются только медом, молоком и сыром; жизнь ведут мирную; почему и называются ѳеосебеями и капнобатами (почитателями бога и воскурений). Тот же Посейдоний кроме того говорит, что некоторые Ѳракийцы живут без женщин; они называются ктистами (что значит основатели) и удостоены считаться священными; живут они беззаботно; о всех их поэт сказал:
"-достойные удивления доители кобыл, питающиеся кумысом, и Абии, самый честный народ".
Абиями их называют собственно потому, что они живут без жен (слово абий значит не имеющий средств к жизни), считая холостую жизнь как бы только половиною настоящей жизни, также, как и дом Протесилая поэт называет полусовершенным, потому что Протесилай был вдов. Мизийцев называет поэт "сражающимися вблизи" потому, что они не допускают нападать на себя и слывут хорошими воинами. Наконец в десятой книге Илиады следовало бы написать вместо Μυσῶν τ᾿ἀγχεμάχων - Μοισῶν τ᾿ἀγχεμάχων.
4) Но лишне, быть может, изменять чтение принятое за много лет до нас. Ведь гораздо вероятнее, что называясь прежде Мизийцами (Μισοί), теперь тот же народ именуется другим именем (Μοιςοί). Абиев не столько можно принять за безбрачных, сколько за бездомных и живущих по кибиткам. Далее, так как несправедливости возникают преимущественно при договорах и платеже денег, то конечно те, которые имеют очень мало потребностей, могут быть названы самыми честными: поэтому и философы, совершенно отождествляя справедливость и скромность, старались быть умеренными и иметь столько, сколько достаточно для первых необходимостей; отчего некоторые из них, доводя умеренность до крайности, и обратились к циническому образу жизни. Чтобы Ѳракийцы и в честности Геты жили без жен, на это нет никакого указания. Достаточно обратить внимание на то, что говорит Менандр о них, не выдумавши, как кажется, но почерпнувши из истории:
"Все Ѳракияне, а преимущественно Геты (ведь и я сам, сознаюсь, оттуда происхожу), не очень-то воздержны".
И немного ниже он указывает на страсть к женщинам:
"Ибо ни один из нас не женится так, чтобы у него не было десяти или одиннадцати жен; иные имеют двенадцать и более. А если случится, что кто-нибудь умрет, будучи женатым только на четырех или на пяти, тот уж между земляками считается несчастным и в брак не вступавшим".
Это подтверждают и другие; но не вероятно, чтобы одни и те же люди считали жизнь без большего количества жен несчастной и считали бы безбрачную жизнь делом справедливым и доблестным. Очевидно, считать неженатых ѳеосебеями и капнобатами, значит противоречить общепринятым понятиям, потому что все считают женщин виновницами культа богов: они призывают мужчин к служению богам в важных случаях, к участию в праздниках и к молитвам; редко случается, чтобы мужчина, живя без женщины, был особенно ревностным исполнителем религиозных обрядов. Обратись к тому же самому поэту, изображающему мужчину, который сокрушается по поводу больших издержек на священнодействия женщин и говорит:
"- Мучат нас боги, в особенности женатых: ибо необходимо совершать постоянно какой-нибудь праздник".
Потом вводит ненавистника женщин, который их обвиняет в том же самом:
"Приносили мы жертвы пять раз в день; семь служанок кругом били в кимвалы и при этом выли".
Таким образом кажется несообразностью, чтобы у Гетов исключительно холостые считались благочестивыми; но что это племя отличается особенною религиозностью, и что оно по благочестию воздерживается от животных, этому нельзя не верить; все это подтверждается как Посейдонием, так и другими исследователями.
5) Так, рассказывают, что какой-то Гет, по имени Замолксий, служил рабом у Пиѳагора. Он почерпнул от философа некоторые сведения из астрономии, пополненные им в Египте, куда он попал после долгих блужданий. Воротившись в отечество, Замолксий пользовался большим почетом у вельмож и всех соотечественников, так как мог предсказывать по звездам, и в конце концов достиг того, что убедил царя взять его в соучастники правления, как могущего возвещать волю богов. Сначала он был назначен только жрецом наиболее почитаемого у них бога; но потом сам был принят за бога и, удалившись в недоступную для других местность, проводил там в пещерах подвижническую жизнь, редко сообщаясь с людьми, исключая царя и слуг; царь совещался с ним, видя, что народ повинуется ему теперь гораздо охотнее, чем прежде, как человеку, который составляет свои определения по совету самих богов. Этот обычай продлился до нашего времени, так как и теперь у Гетов всегда есть какой-нибудь советник царя, считающийся богом. Гору они назвали Святою; имя её Когеон: одноименна с рекою, текущею мимо её. Во времена царя Гетов Беребисты, на которого Кесарь Божественный готовился идти войною, исполнял обязанности такого бога известный Декеней. Наконец у Гетов сохраняется еще и теперь предписание Пиѳагора о воздержании от животных, которое было им передано Замолксием.
6) Впрочем сомнения, высказанные Посейдонием относительно гомеровских Мигов (Мизийцев) и Гиппемолгов, еще могут быть допущены; но того, что Аполлодор говорит в начале второй книги "О кораблях", нельзя допустить ни в каком случае. Он одобряет то мнение Ератосѳена, что "Гомер и вообще древние хорошо знали Элладу, но что обнаружили много незнания в том, что находится далеко за её пределами, потому что они не совершали длинных путей и не были опытны в плавании". Соглашаясь с этим, Аполлодор прибавляет, что "Гомер Авлиду называет скалистой, как есть и на самом деле, Етеон холмистым, Ѳисбу - богатою голубями, Галиарт - степным; но того, что дальше, ни он, ни другие не знали. Так", говорит он, "не смотря на то, что в Понт впадает 40 рек, Гомер не упоминает ни об одной из самых замечательных, как Истр, Танаида, Борисѳен, Гипания, Фасида, Ѳермодонт, Галий. Кроме того, не упоминая о Скиѳах, поэт упоминает о каких-то Гиппемолгах, которых он всех называет благородными, Галактофагах и Абиях. О живущих внутри материка Пафлагонцах он узнал от тех, которые сухим путем приходили к этим странам; но морского пафлагонского берега он не знает; и это естественно, потому что в то время море это было не доступно для плавания, и потому называлось Аксенским, - не доступно по причине сильных бурь и дикости прибрежных народов, в особенности Скиѳов, которые приносят в жертву чужестранцев, питаются их мясом и употребляют черепа вместо чаш. Впоследствии Ионяне основали на берегу этого моря города, и тогда это море было названо Евксинским. Также поэт не знает того, что относится к Египту и Либии, как напр. наводнений Нила и приморских насыпей - обо всем этом он нигде не упоминает; также не упоминает ни о перешейке, что между Красным и Египетским морями, ни об Арабии, Эѳиопии, ни об Океане. Об этих народах писал только философ Зенон, с которым нужно согласиться, когда он говорит:
"Был я у Эѳиопов, у Сидонцев и у Арабов".
Но не удивительно, если Гомер не знает этого, продолжает Аполлодор, когда гораздо позднейшие поэты многого не знали и рассказывали чудеса; так Гезиод говорит о Семикинах (наполовину собаки), Мегалокефалах (с огромными головами), Пигмеях. Эсхил в Промеѳее говорит о Кинокефалах (с собачими головами), Стернофѳалмах (имеющих глаза в груди), Мономматах (одноглазых) и о множестве других". Отсюда Аполлодор переходит к писателям, говорящим о Рипейских горах, горе Огии, местожительстве Горгон и Гесперид, о земле Меропиде у Ѳеопомпа, о городе Киммериде у Гекатея, о земле Панхэйской у Евемера, о речных камнях из песку, которые распускаются от дождей, у Аристотеля, далее о находящемся в Либии городе Диониса, о том, что найти его дважды одному и тому же лицу не возможно. Потом Аполлодор соглашается с теми, которые заключают из Гомера, что Одиссей блуждал около Сицилии: "покрайней мере надо допустить, что блуждание было действительно здесь, и что поэт только ради басни перенес его на другую сторону океана. Но", продолжает Аполлодор, "если можно извинить другим, то никак нельзя простить Каллимаху, владевшему вполне грамматикой: он говорит, что Гавд - остров Калипсы, а Коркира - Схерия". Между тем других Аполлодор упрекает за то, что они много налгали о Геренах, Акакесие, Деме в Иѳаке, о Пелеороние при Пелионе, о Главкопии в Аѳинах. Присоединивши к этому еще кое что в том же роде, Аполлодор наконец заканчивает, почерпая вообще очень много от Ератосѳена, в чем, как мы выше упомянули, последний далеко не достоверен. Во всяком случае то замечание, что последующие писатели горазда опытнее в географии, чем их предшественники, можно вполне применить к Ератосѳену и Аполлодору, хотя в критике и преимущественно в критике на Гомера они зашли слишком далеко, так что справедливо можно их упрекнуть за то, что они взвалили на поэта, чего сами не знали.
Между прочим надо заметить, что различные наши критические замечания, которые приходится нам делать против этих писателей, находят подобающее себе место, то при частном описании разных стран обитаемой земли, то в общем введении.
7) До сих пор мы говорили о Ѳракийцах и о
"Мизийцах, сражающихся вблизи, о знаменитых доителях кобыл, Галактофагах, об Абиях, самом честном народе",
желая сравнить наше описание с известиями Посейдония, Аполлодора и Эратосѳена. Надо еще заметить, что они составляли рассуждения свои совершенно противно предначертанному ими же плану. Так, они предположили себе доказать, что незнание всего, что находится далеко за Элладой, больше у ранних, чем у позднейших писателей; но показали как раз противное, и сами выказали большое незнание не только о странах, лежащих за Элладой, но даже о тех, которые лежат в самой Элладе.
Однако, как я уже сказал, пусть другие предметы повествования остаются до другого раза, а теперь рассмотрим ближайшее. Говорят, что Гомер по незнанию не упоминает о Скиѳах и о той дикости их, с какою обращались они с иностранцами, принося их в жертву, употребляя в пищу человеческое мясо, делая из черепов себе кубки, и что благодаря их присутствию Понт и начал называться Аксенским (негостеприимным); что напротив поэт выдумал каких то Гиппемолгов, Галактофагов и Абиев, самый честный народ, не существовавших однако нигде на земле. Но каким же образом современники Гомера называли Понт Аксенским, если они не ведали ни той дикости обитателей, ни самих обитателей, которыми были, без сомнения, Скиѳы. Никогда, говорят, не было за Мизийцами, Ѳракийцами и Гетами, ни Гиппелмогов, ни Галактофагов, ни Абиев! Но ведь тетерь еще есть там так называемые Гамаксойки (живущие по кибиткам) и Номады, занимающиеся скотоводством и питающиеся молоком, сыром и преимущественно кумысом: они не умеют делать запасы и заниматься мелочной торговлей, умеют только менять товар на товар. Каким же образом не знал Скиѳов поэт, называя каких-то доителей кобыл и кормящихся молоком? Что современники его называли эти народы Гиппемолгами, тому может быть свидетелем Гезиод в приведенных Эратосѳеном словах:
"Эѳиопов, Лигеев и доителей кобыла Скиѳов".
Далее, что удивительного, если Гомер в противоположность нам, у которых существуют договоры и неправды возникающие из них, назвал Абиев честнейшими благородными людьми, потому что они не занимаются ни торговлею, ни приобретением денег, имеют все общее, кроме меча и чаши для питья; у них общи даже дети и жены, согласно учению Платона. Далее Эсхил явно соглашается с Гомером, говоря о Скиѳах:
"Но Скиѳы очень расположены к кумысу".
Это самое мнение и теперь еще существует у Эллинов. Так, мы считаем их очень простодушными, нековарными, гораздо более бережливыми, чем мы, и довольными своим положением. Вообще надо сказать, наш образ жизни почти в среду всех народов внес изменение к худшему, внесши роскошь, страсть к удовольствиям и множество всякого рода нечестных средств к обогащению. Подобная порча в большой мере проникла к различным варварам, между прочим и к Номадам. Действительно, со времени знакомства с морем, они делались все хуже и хуже, занимаясь разбоями и убивая путешественников; если и вступают в сношения с иностранцами, то перенимают от них только роскошь и торгашескую ловкость; вместе с этим у них, конечно, появляется изнеженность; что развращает их нравы, вводя на место былого простодушие коварство.
8) Но древнейшие Скиѳы, преимущественно жившие около времен Гомера, были именно такими людьми, какими изобразил их Гомер, и какими их считали и Эллины. Обрати внимание, например, на известия Геродота о том царе Скиѳов, против которого Дарий пошел войною, на тот ответ, который был им дан Дарию. Обрати также внимание на то, что говорит Хризипп о царях Боспора, именно о Левконе. Тою же простотою, о которой я говорил, исполнены послания древних Персов, достопамятные изречения Египтян, Бабилонян, Индийцев. Вследствие этого Анахарсис, Абарис и некоторые другие Скиѳы пользовались среди Эллинов большим почетом, ибо они владели высокой степенью того, что можно назвать характеристическими доблестями их нации: любезностью, простотою, справедливостью. Да что говорить о столь древних временах! Александр, сын Филиппа, во время похода на Ѳракийцев, обитавших за Эмом, вторгнувшись в землю Трибаллов, которые, как он видел, простираются до Истра и до находящегося на нем острова Певки, и затем проник в местности, расположенные по ту сторону реки и занятые Гегами, - направился, говорят, сначала к острову; но, когда на остров взойти не мог но недостатку судов, тем более, что сюда подоспел царь Трибаллов Сюрм и еще больше затруднил дело, тогда Александр перешел в страну Гетов и, взявши их город, быстро поворотил домой. Не смотря однако на это, Александр получил дары от Гетов и от Сюрма. Птоломей же, сын Лога, рассказывает, что Кельты обитавшие около Адрии, во время этого похода вступили в ряды войск Александра, из-за дружбы и гостеприимства. Благосклонно их принявши, царь во время попойки спрашивает, чего они больше всего боятся, ожидая, что они скажут: "его"; но те отвечали, что ничего, кроме разве, падения на них неба; что же, касается говорили они, такого мужа, как Александр, то дружбу его они ценят выше всего. Итак, первый факт, что Сюрм, не смотря на то, что отразил Александра, все-таки послал ему подарки и заключил даже дружественный союз, а второй - ответ Кельтов, что они ничего не боятся, но дружбу великого человека ценят выше всего, - эти два факта могут служить достаточным доказательством простодушие варваров. Далее опять, Дромихет, царь Гетов времени преемников Александра, захватил однажды в плен Лизимаха, воевавшего против него; потом, показавши Лизимаху бедность свою и целого племени, и вместе с тем довольство, Дромихет посоветовал Лизимаху с такими не воевать, но искать себе в них друзей. Сказавши это, он гостеприимно обошелся с пленником, заключил с ним дружбу и освободил. Платон между прочим в "Государственном управлении" учит, что моря, как виновника зол, нужно избегать, потому что, по его мнению, народы, которые имеют хорошее управление, не живут при море, удаляясь от него как можно дальше.
9) Ефор в четвертой книге Истории, которая носит заглавие "Европа", рассмотревши Европу до Скиѳов, в конце говорит: "Савроматы и Скиѳы далеко не одинаковы по своему образу жизни: иные до такой степени свирепы, что едят человеческое мясо, напротив другие воздерживаются даже от употребления в пищу животных; многие писатели, говорит он, рассказывают об их дикости, - писатели, которым лично приходилось наблюдать страшное, удивительное и поразительное; но, прибавляет он, следует показать и примеры противного", затем переходит к описанию Скиѳов, отличающихся благородным характером. "Между кочующими Скиѳами встречаются народы, которые питаются только кумысом и отличаются при этом замечательною честностью и справедливостью". "О них упоминали и поэты, как напр. Гомер":
"Сказавши, он начал смотреть на землю Галактофагов и Абиев, самых честных людей".
Гезиод в поэме, которую он озаглавил "Окружность земли", говорит, что Финей был уведен Гарпиями
"в землю Галактофагов, имеющих жилища свои на повозках".
Затем Ефор, объясняя причину факта, говорит: "как естественно, что люди, которые ведут простой образ жизни, несклонны к приобретению богатств, свободны в управлении от всяких несправедливостей, не смотря на то, что имеют все общее, даже жен, детей и всех родственников; извне их не трогают, не завоевывают, так как они не возбуждают ни в ком зависти, ничего не имея, из-за чего кто-нибудь пожелал бы обратить их в рабство". Далее Ефор упоминает о Хериле, который при трудном переходе Дария через положенный мост, сказал:
"Пастухи овец - Саки, по происхождению Скиѳы, обитали на богатой пшеницею Азиде; они потомки непорочных людей, Номадов".
Ефор, называя Анахарсиса человеком мудрым, говорит, что "они происходил от этого сильного племени; он был даже причислен к семи мудрецам за строгую воздержность и разум". Ефор при этом Анахарсису приписывает изобретение горящего трута, двузубчатого якоря и гончарного колеса. Я упоминаю об этом, хотя вполне сознаю, что Ефор как и в других случаях так и относительно Анахарсиса не все сообщает верно. Каким образом гончарное колесо может быть изобретением Анахарсиса, если об этом колесе знал еще Гомер, живший гораздо раньше?
"Подобно тому как если какой-нибудь гончар прилаженное в руках колесо..."
. и затем дальше.
Всем этим я желал только показать, что и в древнее и в новое время сильно распространена была молва, что Номады, чрезвычайно удаленные от прочих людей, питаются молоком, не имеют имущества и отличаются большою честностью, и что это следоват. не выдумано Гомером.
10) Что касается Мизийцев, то я справедливо могу требовать об них отчета от Аполлодора, на основании того, что говорится в стихах Гомера: считает ли Аполлодор Мизийцев выдумкой поэта, когда этот последний говорит:
"Мизийцев, сражающихся вблизи, благородных доителей кобыл,"
или же он разумеет здесь тех Мизийцев, которые живут в Азии? Если он понимает здесь азиатских Мизийцев, тогда, как выше мы пояснили, он ложно толкует слова поэта; если же он говорит, что это вымысел, что во Ѳракии не было никаких Мизийцев, в таком случае он противоречит истине, потому что еще в наше время Элий Кат переселил из частей, расположенных за Истром, 50,000 Гетов во Ѳракию (племя Гетов говорит тем же языком, что и Ѳракийцы); эти переселенные Геты и теперь живут здесь, называясь Мёзийцами (Μοισοί); так ли они назывались и в древности, и только в и Азии переименованы были в Мизийцев, или же, что вероятнее как по свидетельствам истории, так и из слов поэта, что и жители Ѳракии в древности назывались Мизийцами? - Но довольно об этом, возвратимся к дальнейшему описанию.
11) Древнюю историю Гетов мы опустим, а займемся современным нам. Гет Бёребиста, положивши верховную власть над народом, поправил состояние последнего, много потерпевшего от частых войн; упражнением, воздержанием от пьянства и повиновением законам страна настолько возвысилась, что в продолжение нескольких лет здесь образовалось сильное царство: большая часть соседей подчинялись Гетам. Даже для Римлян он делался страшным, когда смело перешел Истр, опустошая Ѳракию до самой Македонии и Иллирии; Кельтов, соединившихся с Ѳракийцами и Иллирийцами, он разбил; Боев, находившихся под предводительством Критасира, а также Таврисков уничтожил в конец. Чтобы заставить народ повиноваться, Беребиста прибегнул к помощи Декенея, волшебника, который, во время путешествия по Египту, научился давать некоторые предзнаменования, выдаваемые им за ответы богов; за что вскоре он стал считаться богом, подобно Замолксию, о котором мы говорили. Доказательством повиновения Гетов своему царю может служить следующее обстоятельство: он заставил их вырубить виноград и жить без вина. Однако Беребиста лишен был власти некоторыми бунтовщиками прежде, чем Римляне послали против пего войско. Преемники его разделили между собою владычество, и, когда Август Кесарь послал против них войско, Геты делились на пять частей, между тем как до смерти Бёребисты делились они только на 4. Впрочем деления Гетов в разные времена были новые и определялись обстоятельствами.
12) Есть еще другое деление гетской земли, идущее с древних времен: в одной части по этому делению обитают так называемые Дави, в другой Геты. Гетами собственно называют тех, поселения которых простираются к Понту и к востоку; а Даками тех, которые селятся в противоположном направлении к Германии и к источникам Истра. Эти Даки в древности, я полагаю, назывались Давами, полагаю это на том основании, что в Аттике существовали названия рабов: Геты, Давы. Кажется, это вероятнее, чем то мнение, будто это название рабов происходит от Скиѳов, известных под именем Даев, которые обитают далее, подле Гиркании, и, как кажется, действительно отправляют невольников в Аттику. Вообще невольники, находившиеся в Аѳинах в качестве слуг, назывались или по именам племен, к которым принадлежали, как например, Лид (Лидянин), Сир (Сириец), или по именам, у тех племен общеупотребительным, так напр., Нанес или Мида, из Фригии, Тибий, из Пафлагонии. Племя Гетов, сделавшееся при Бёребисте очень могущественным, было впоследствии в конец ослаблено восстаниями и Римлянами; впрочем еще и теперь они в состоянии высылать 40,000 человек.
13) Через область Гетов протекает река Марис и впадает в Данубий (Дунай), по которому Римляне отправляли необходимые для войны предметы. Верхние части реки Истра и те, что у источников, до порогов, назывались Данубием; в этой части река течет преимущественно через область Даков; нижние части реки до Понта, возле которых обитают Геты, называются Истром. Даки и Геты говорят одним и тем же языком. Эллинам Геты более известны, так как они совершали частые переселения по обе стороны Истра, при чем смешались с Ѳракийцами и Мизийцами. Подобному смешению подверглось и Ѳракийское племя Трибаллов, которые также вынуждены были совершить переселения, будучи вытесняемы из своих мест жительства более сильными соседями, именно Скиѳами, Бастарнами и Савроматами из-за Истра, которые не только прогнали их за Истр, но во время преследования утвердились на островах реки и во Ѳракии, где они были осилены особенно Иллирийцами, самыми грозными неприятелями, каких только они имели по сю сторону реки. Усилившись тогда до такой степени, что могли высылать войско в 200 тысяч человек, Геты и Даки в настоящее время могут выставить только 40,000 и не далеки от совершенного покорения Римлянами; однако пока не совсем подчинились, благодаря надеждам на Германцев, жестоких врагов Римлян.
14) Между Понтийским морем и Гетами, от Истра до Тиры, лежит пустынная часть земли Гетов, представляющая огромную безводную равнину, на которой Дарий, сын Гистаспа, принужден был терпеть голод во время перехода через Истр в область Скиѳов, когда он рисковал погибнуть от голода со всем войском; понявши хоть и поздно всю затруднительность своего положения, он поворотил назад. Впоследствии Лизимах, отправившись в поход против Гетов и царя их Дромихеты, не только подвергся той же опасности, но даже взят был живым в плен; однако и он было спасся, нашедши в Дромихете добродушного варвара, как выше мною рассказано.
15) При устьях Истра находится огромный остров Певке, владетели которого, Бастарны, носят название Певкинских. Есть кроме того другие острова, гораздо меньшие, из которых одни выше Певке, другие при море. Истр - река с семью устьями, из которых самое большее называется Священным, и через которое вверх к Певке нужно проплыть 120 стадий. К нижней части этого острова Дарий построил мост, хотя мог бы провести его и к верхней. Если плыть по направлению к Понту, то это устье будет первым с левой стороны; остальные представятся одно за другим, если плыть мимо того берега, который тянется на восток к Тире; седьмое устье отстоит от первого почти на триста стадий. Между этими семью устьями лежат островки. Те три устья, которые тотчас следуют за Священным устьем, не велики; остальные больше этих, но все-таки гораздо меньше Священного. Ефор между прочим сказал, что Истр имеет пять устьев. От Истра до судоходной реки Тиры считают 90 стадий. В промежутке этих двух рек находятся два огромных озера, из которых одно соединяется с морем, так что образует собою гавань, а другое не имеет входа.
16) В устье Тиры находится башня, называемая башней Неоптолема, и деревня, которая называется деревней Гермонакта. Если отсюда проплыть вверх 140 стадий, то находим по обеим сторонам два города - один Никония, другой, на левой стороне, Офиуса. Прибрежные жители говорят о существовании еще одного города, отстоящего отсюда на 120 стадий вверх. От устья Тиры отстоит остров Левке на 500 стадий; этот остров расположен на открытом море и посвящен Ахиллу.
17) Затем следует река Борисѳен, судоходная на протяжении 600 стадий; неподалеку от Борисѳена протекает другая река, Гипаний, лежит остров перед устьем Борисѳена, имеющий гавань. Если проплыть по Борисѳену расстояние в 200 стадий, то встретится город одного имени с рекою, который впрочем называется также и Ольбией; он основан Милетийцами и представляет огромный торговый рынок. Вся страна, лежащая над упомянутым промежутком между Борисѳеном и Истром, во первых, составляет пустыню Гетов, потом область Тюригетов, за которыми следуют Язиги-Сарматы, так называемые Василии и Урги; все они по большей части номады, и только немногие занимаются земледелием. Говорят, что эти народы обитали иногда и при Истре, по обоим берегам его. Живущие внутри материка Бастарны граничат с Тюригетами и Германцами, сами будучи вероятно племени германского и разделяясь на множество частей: некоторые называются Бастарнами Атменскими и Сидонскими, другие же, которые владеют на реке Истре островом Певке, носят название Певкинских; Бастарны-Роксоланы самые северные и населяют равнины между Танаидой и Борисѳеном. Мы знаем, что вообще вся страна от Германии до Каспия представляет равнину; но обитает ли кто за Роксоланами, этого мы не знаем. Роксоланы под предводительством Тасия воевали против полководцев Миѳридата Евпатора, и, несмотря на то, что вступили в союз с Палаком, сыном Скилура, и выказали себя народом воинственным, но против стройной и хорошо вооруженной фаланги всякое варварское войско оказывалось слабым, слишком легковооруженным, и Роксоланы, которых было около 50 тысяч, не могли устоять против 6-ти тысячам, выстроенных под предводительством Диофанта, полководца Миѳридатова, и большая часть войска их погибла. Легкая пехота у Роксолан облекается в шлемы из сырой бычачей кожи и в панцири; для наступления они пользуются копьем, мечом и луком. На Роксолан похожа в этом отношении и большая часть прочих народов. - Кибитки номадов, деланные из войлока. прикрепляются к повозкам, на которых кочевники и проводят свою жизнь; кругом кибиток ходит скот, молоком, сыром и мясом которого кочевники и питаются. Живут номады на различных местах, смотря по тому, какое из них в данное время обладает хорошими пастбищами, - зимою на болотах около Мэотиды, летом и на равнинах.
18) Вся страна до морского побережья между Борисѳеном и устьем Мэотиды отличается климатом очень холодным, а в особенности те из приморских областей, которые лежат севернее прочих, именно: устье Мэотиды и еще более устье Борисѳена, а также углубления залива Тамиракского или Каркинитского, где находится перешеек большего Херсонеса. Хотя на здешних равнинах и обитают люди, но климат здесь очень холодный, почему здесь и не держат ослов, животное, которое не сносит холода; потом, телята рождаются без рогов, а, если и с рогами, то сами жители отпиливают их, потому что эта часть у животного легко повреждается от холода. Лошади малы, а овцы велики; трескаются даже медные ведра, а содержимое замерзает в них. Силу замерзания однако лучше всего можно понять из того, что бывает около устья Мэотиды: из Пантикапеи в Фанагорию, напр., легко переезжают по льду повозки, и канал превращается таким образом в сухой путь; кроме того в этом месте из под льда ловят рыбу так называемой гангамой (неводом), преимущественно осетров, по величине не уступающих дельфинам. На этом же месте, говорят, Неоптолем, предводитель Миѳридата, летом разбил варваров в морском сражении, а зимою в конном. Рассказывают впрочем, что на Боспоре зимою зарывают виноград, прикрывая растения толстым слоем земли. Однако говорят, что здесь бывают и большие жары, быть может, потому, что тело здешних обитателей слишком чувствительно к жаре, а быть может потому, что поля свободны от ветров, или потому, что густой воздух нагревается более, что в облаках производит второстепенные солнца. Кажется впрочем, что Атеа, который воевал с Филиппом, сыном Аминты, управлял бо́льшею частью тамошних варваров.
19) За островом, лежащим пред Борисѳеном, начинается водный путь на восток к мысу, который составляет оконечность Ахиллесова пути: местность обнаженная, но называется рощею и посвящена Ахиллу; затем Ахиллесов путь, полуостров, углубляющийся в море: он образует косу, которая простирается в длину на восток почти на тысячу стадий; наибольшая её ширина в две стадии, а наименьшая в четыре плеѳра; отстоит от континента по обеим сторонам на 60 стадий; почва на нем песчана, имеет только колодезную воду. Посередине шея перешейка имеет около 40 стадий. Заканчивается полуостров мысом, который называется Тамиракским, и который снабжен пристанью, обращенною к материку. За этим мысом следует залив Каркинитский, очень значительный, простирающийся к северу почти на тысячу стадий; здешние жители однако говорят, что до углубления залива расстояние втрое большее; жители эти называются Тафриями. Залив называют Тамиракским, но имени мыса.