Об ошибках во второй книге Эратосѳена. Ошибки в вычислении расстояний по широте и долготе. Как Эратосѳен разделяет сушу, с некоторыми выходящими отсюда заметками о пользе верного и правильного раздела.
1) Во второй книге Эратосѳен пытается исправить Географию и предлагает собственные мнения; с нашей стороны нужно постараться сделать к нему поправки, если таковые необходимы. Что он советует ввести в географию положения математики и физики, это справедливо; а также его мнение, что земля, как и весь мир, шарообразна и заселена кругом, и другие подобные мысли верны. Но прочие географы не согласны с ним относительно величины земли. Последующие писатели не одобряют его измерения; однако Гиппарх пользуется для обозначения небесных явлений в каждой отдельной местности промежуточными расстояниями, показанными Эратосѳеном по меридиану Мероэ, Александрии, Борисѳена, хотя при этом прибавляет, что исчисления его уклоняются немного от истины. Вслед за этим Эратосѳен пространно трактует о фигуре земли, и, доказывая, что вся земля вместе с влажным элементом шарообразна равно как и небо, он кажется теряет из виду собственный предмет рассуждения, потому что для него достаточно было коснуться этого мимоходом.
2) После этого, определяя ширину обитаемой земли, он утверждает, что от Мероэ, - собственно от меридиана, проходящего через это место, до Александрии 10,000 стадий; отсюда же до Геллеспонта около 8,100 стадий, потом до Борисѳена 5,000 стадий, наконец от параллельного круга, проходящего через Ѳулу которая по словам Пиѳеи (Πίϑέας) отстоит от Британнии к северу на шесть дней плавания и близко к Ледовитому морю, еще около 10,500 стадий. И так, если мы прибавим еще для стран лежащих выше Мероэ 3,400 стадий, чтобы обнять остров Египтян, Кинамомофор и Тапробану, то получим 38,000 стадий.
3) Относительно всех других расстояний можно ему уступить, так как здесь соглашаются с ним обыкновенно все. Но кто может признать верным расстояние, установленное им от Борисѳена до параллельного круга в Ѳуле? Пиѳеа в рассказах о Ѳуле оказывается величайшим лгуном, и те, которые видели Британнию и Иерну, не говорят ничего о Ѳуле, упоминая о других небольших островах подле Британнии. Самая Британния но длине почти равняется Кельтике простирающейся подле, имеет не более 5,000 стадий и граничит с оконечностями противолежащей Кельтики. В этих двух странах восточные оконечности противолежат восточным и западные западным; восточные части обеих лежат одни к другим так близко, что с одного берега можно видеть противоположный, именно Кантий с одной стороны и устье Рейна с другой. Между тем он говорит, что остров (Британния) тянется в длину более нежели на 20,000 стадий, а Кантий, по его словам, отстоит от Кельтики на несколько дней плавания. Что касается Остимий и местностей, лежащих по ту сторону Рейна до Скиѳии, все известия Пиѳеи ложны. Кто наговорил столько неправды о местах известных всем, едва ли может сообщать истину о тех странах, которые неизвестны никому.
4) Гиппарх и другие писатели полагают, что параллельный круг, проходящий через Борисѳен, тот же самый, что проходит через Британнию; основываются они при этом на том, что один и тот же круг существует для Византии и Массалии; потому что, говорит Пиѳея, отношение гномона в Массалии к тени, замеченное Эратосѳеном, совершенно тоже самое, какое Гиппарх нашел в Византии в одинаковых условиях времени. Из Массалии до середины Британнии не более 5.000 стадий; а прошедши далее от середины Британнии не больше 4.000 стадий, едва ли можно найти удобообитаемую землю (это было бы на высоте Иерны), так что те дальнейшие местности, в которые он переносит Ѳулу, уже наверно необитаемы. Я не понимаю таким образом, откуда Эратосѳен выводит, что расстояние между параллельным кругом, проходящим через Ѳулу, и Борисѳенским равняется 11,500 стад.
5) Сделавши ошибку относительно ширины земли, Эратосѳен необходимо должен был погрешить и в определении длины её. Что длина известной части земли более чем вдвое превышает ширину её, это единогласно утверждают как позднейшие писатели, так и из прежних наиболее даровитые. Я имею в виду землю простирающуюся от оконечностей Индии до крайних пределов Иберии, и от параллельного круга Эѳиопов до того, на котором лежит Иерна. Взявши вместо этого ширину, от крайних Эѳиопов до Ѳулы, он должен был длину увеличить, чтобы получить расстояние вдвое более, чем ширина. И так, он утверждает, что в самом узком месте от границ Индии до реки Инда 16,000 стадий; а если принять к сведению и мысы Индии, то длина увеличивается на 3, 600 стадий; а оттуда до Каспийских ворот 14,000; потом до Евфрата 10,000; от Евфрата до Нила 5,000; до устьев Каноба еще 1,300; далее до Карѳагена 13,500; до Геракловых столбов не менее 8,000. В общей сумме длина превышает ширину на 70,800 стадий; но к этому, думает он, нужно прибавить тот изгиб Европы, который лежит вне Геракловых столбов, находится против Иберийцев и направляется к Западу; он имеет не менее 3,000 стадий; кроме того различные мысы этого берега и между ними мыс в стране Остимиев, называемый Кабеем, и прилежащие сюда острова, крайний из которых Укспсама, отстоят, по словам Пиѳеи, на три дня плавания. Сказавши это, он присоединяет крайние области около мысов, а также около Остимиев, Уксисамы и тех островов, о которых он говорит, потому что страны эти все расположены далее к северу, и они Кельтские, а не Иберийские; однако вероятнее, что все это выдумка Пиѳеи. К обозначенным расстояниям длины он прибавляет еще 2,000 стадий на западе, 2,000 на востоке, чтобы, ширина не оказалось более половины длины.
6) После этого Эратосѳен старается подробно доказать, что согласно с самою природою промежуток между востоком и западом больше Другого. "Согласно с природою, говорит он, населяемая земля должна иметь наибольшую длину между восходом и заходом солнца, как мы говорили, и если верно мнение математиков, что земля образует круг, соединяя свои оконечности. Так что если б обширность Атлантического моря не препятствовала нам, то можно было бы переплыть из Иберии в Индию по одному и тому же параллельному кругу, что составляет дополнение к упомянутому расстоянию, превосходящее третью часть целого круга, если только круг проходящий через Аѳины имеет меньше 200,000 стадий, тот круг, по которому мы измеряли упомянутое расстояние между Индией и Иберией". В этом Эратосѳен ошибается. Его рассуждение об умеренном или нашем поясе, часть которого составляет обитаемая земля, согласно с мнениями математиков и верно; но нельзя прилагать того же самого только к населяемой земле. Под этою последнею мы разумеем ту часть всей земли, на которой мы живем, и которую мы знаем. В одном и том же умеренном поясе могут быть две населенных страны или даже больше, в особенности вблизи к кругу, который описывается через Аѳины и пересекает Атлантическое море. С другой стороны, останавливаясь вторично на доказательстве шарообразности земли, он заслуживает также упрека, равно как и за то, что не перестает нападать на Гомера в одних и тех же вопросах.
7) Вслед за этим Эратосѳен говорит, что много рассуждали о материках, что одни разделали их реками Нилом и Танаидом, представляя материки островами; другие же с помощью перешей ков, один из которых простирается между Каспийским морем и Понтом, а другой между Эриѳрейским и Экрегматом представляя таким образ. материк полуостровами; при этом он замечает что для него не понятно, каким образом подобное исследование может приносить пользу, и что это разногласие есть только спор людей, дебатирующих на подобие Демокрита, потому что, говорит он, "если нет точных границ как для Колитта и Мелиты, именно, столбов или стен, тогда можно говорит вообще, что это Колит, а то Мелита, но нельзя точно определить пограничную линию. Вот почему часто относительно некоторых стран происходили споры; как например у Аргивян и Лакедемонян относительно Ѳиреи, у Аѳинян и Беотян относительно Оропа. Впрочем Эллины, различая три материка, имеют в виду не всю населяемую землю, но только ту часть её, которую занимают сами и противолежащую ей, именно Карию, на которой живут Ионяне и соседние с Ионянами народности; потом с течением времени они подвигались вперед, и когда число известных им стран увеличилось, они распространили деление и на них". И так, чтобы начать с конца и вести спор не так, как Демокрит, но как сам Эратосѳен, я спрашиваю: неужели первые, разделившие три материка, были те лица, которые желали отделить землю Эллинов от противоположной им страны Карийцев? Или же те Эллины имели в виду только Элладу, Карию и небольшую часть соседней области? Таким образом исключали Европу, Азию и Либию? И только другие, обративши внимание на всю населенную землю, по крайней мере в тех пределах, в каких они могли описывать, были виновниками деления на три части? Но в таком случае, каким образом произошло, что первое деление не распространилось на всю населяемую землю? Говоря о трех частях и называя каждую часть материком, кто может не обнимать мыслью то целое, часть которого он делит? Если же он не имел в виду всей населенной земли и занимался делением только какой нибудь части её, то частью которой из частей населенной земли он считал Азию или Европу или вообще материк? И так все это изложено нескладно.
8) Но еще более нескладно излагает Эратосѳен свои мысли о том, что определение границ не может принести никакой практической пользы, как например разграничение Колитта и Мелиты; после этого он тотчас обращается в противоположную сторону. Именно он говорит: если войны из за Ѳиреи и Оропа происходили вследствие незнания границы их, то отсюда видно, что разделение стран может принести практическую пользу. Или быть может он говорит, что точное определение границ для отдельных местностей, именно для определенных народностей, полезно, но излишне для целых материков? Нет, и для материков он считает не менее важным, потому что и относительно материков между сильными правителями могут возникать недоразумения: кому принадлежит Египет (очевидно т. н. нижняя часть Египта): тому ли, кто владеет Азией, или тому, кто управляет Либией. Но не настаивая на этом случае по его редкости, все таки должно сказать, что материки следует делить иначе, обширными пограничными межами, которые могли бы быть перенесены и на всю обитаемую землю; и не должно при этом смущаться, если лица разделяющие страны реками, оставят не разделенными какие нибудь местности по той причине, что реки не доходят до океана, не обнимают материков, как бы образуя из них острова.
9) В конце своих "Записок" Эратосѳен, порицая тех, которые разделяют все человечество на две части, на Эллинов и варваров, а равно тех, которые советовали Александру обращаться с Эллинами; как с друзьями, а с варварами как с врагами, - говорит, что правильнее разделять людей на добродетельных и порочных. Ибо многие из Эллинов - люди порочные, равно как и среди варварских народов есть некоторые с хорошим политическим устройством, как например: Индийцы и Арианы, не говоря уже о Римлянах и Карѳагенянах, пользующихся достойными удивления государственными формами. Вот почему Александр, не обращая внимания на советников, собирал около себя замечательных людей, сколько можно было найти, и награждал их своими милостями". Точно также лица, разделившие людей на две части, из которых одних считали достойными презрения, других похвалы, руководились при делении только тем, что среди одних господствует законность, гражданское устройство, вкус к образованию, к умственной деятельности, а у других совершенно этому противоположное. Равным образом Александр, не пренебрегая советниками, но одобряя мнения их, поступал согласно с ними, а не наперекор им, обращая только внимание на намерение тех, которые так советовали.