В этом разделе будут рассмотрены некоторые сохранившиеся на случайно найденных листах пергамента и папируса отрывки романов, допускающие лишь весьма приблизительную датировку.
В ряде случаев ранняя датировка подкрепляется палеографическими соображениями.
Особенно близок к роману Харитона так называемый "Роман о царевне Хионе". Отрывок его был обнаружен Вилькеном в небольшом кодексе, состоявшем из шести листов пергамента, который ему удалось приобрести в египетских Фивах; он сохранялся, по-видимому, в одном из монастырей верхнего Египта. Кодекс этот был палимпсестом: под коптским письмом X-XII вв. находился греческий текст прекрасного унциального письма VI или VII вв. н. э. Первые четыре листа содержали главы из последней книги романа Харитона; дальше следовало начало романа о Хионе. К сожалению, драгоценная находка codex Thebanus deperditus (потерянный Фиванский кодекс) в 1899 г. погибла во время пожара, вспыхнувшего на пароходе, когда тот находился уже в гамбургском порту. Сохранились лишь копии, изготовленные Вилькеном, но снятые лишь с тех мест греческого текста, которые читались легче всего.
В первом из фрагментов говорится о каком-то совете, относящемся к судьбе царства, которое должно перейти к будущему супругу царевны. По-видимому, совещаются женихи Хионы, устанавливающие срок для ответа; возможно, что эта ситуация навеяна картинами сватовства в гомеровской "Одиссее". По другому толкованию совещаются царь и его вельможи. Во втором столбце речь идет о молве. Молва играла роль и в романе Харитона [1]. Хиона обо всем узнает от матери. Далее беседуют Хиона и ее возлюбленный.
Тот факт, что роман о Хионе в рукописи непосредственно примыкал к роману Харитона, позволил высказать предположение о тождестве их авторов. Это предположение, не доказанное и едва ли доказуемое, становится, однако, довольно правдоподобным, если привлечь на помощь стилистические сопоставления. Язык отрывка близок к языку Харитона и лишен рафинированной риторичности позднейших романов. Повторяется ряд мотивов, в том числе мотивы "Одиссеи".
Давно уже было отмечено, что в нескольких романах имена героинь совпадают с именами нимф, о культе которых мы знаем по другим источникам: это относится как в Хионе, так и к Каллирое (Харитон) и Левкиппе (Ахилл Татий). Вместе с тем прозрачное имя Хионы (χιών - снег) и ее царское звание придает всему отрывку колорит сказочности.
Если роман этот и не принадлежит Харитону, то во всяком случае он может быть отнесен к тому же типу литературных произведений, и, вероятно, к той же эпохе.
Черты исторического романа проступают в одном известном по отрывкам романе, где основным действующим лицом оказывается сын царя Сесонхосиса [2]. Действие происходит в Египте. Царь Сесонхосис, вероятно, тождествен с фараоном Шешонком I (945-924 гг.), о котором известно, что он по династическим соображениям женил своего сына, будущего Осоркона I, на царевне Макаре, происходившей, по-видимому, из ранее царствовавшей Танитской династии. В сохранившемся фрагменте он требует, чтобы сын, не названный по имени, вступил в брак; друг советует юноше покориться; происходит разговор отца с сыном. Приключения исторических или псевдо-исторических героев сочетаются с любовной темой, как в "Романе о Нине" и у Харитона.
Сходство некоторых мотивов и общий стиль повествования позволяют говорить о близости к Харитону, когда мы рассматриваем отрывки еще одного романа, героями которого являются Каллигона и Эрасин [3].
Находящаяся в остром припадке отчаяния Каллигона приходит в шатер Эвбиота, изображенного в виде благородного и преданного поклонника. Эвбиот удаляет всех из помещения, давая понять Каллигоне, что получены дурные вести о войне с савроматами. Каллигона рыдает, проклинает тот день, когда она увидела Эрасина на охоте, бранит свои глаза и упрекает Артемиду. Она протягивает руку за кинжалом, желая покончить с собою, но Эвбиот уже при ее появлении вынул этот кинжал из ножен, и Каллигона, неправильно истолковав его действия как страх за собственную жизнь, говорит о себе, что она не амазонка, но лишь эллинская женщина, правда, не уступающая амазонкам в отваге, и требует свой кинжал обратно.
Трудно вполне ясно представить себе ситуацию, изображенную автором. Эрасин, - по-видимому, возлюбленный Каллигоны, с нею разлученный; слова об охоте сопоставляют с тем местом романа Харитона [4], где Артаксеркс именно на охоте хочет покрасоваться перед Каллироей. Обстановка экзотична. Упоминание о савроматах переносит читателя на периферию греческого мира, в такой же мере пригодную для фантастических войн и приключений, как и Эфиопия у Гелиодора. Имя Эвбиота встречается и у Лукиана [5].
Еще труднее судить о фабуле произведения, отрывок которого был найден в Оксиринхе и опубликован в 1913 г. [6]. В нем речь идет о Дионисии, получающем в награду за доблесть пленную царицу. Действие развертывается при каком-то восточном дворе, где находятся и некий царь, и Дионисий, и сама прекрасная пленница; мотив пленения царицы встречался и в романе Харитона.
Приключения на море встречаются и в "Романе о Нине" [7] и у Харитона. Рассказ о морском приключении содержится и в довольно значительном отрывке романа, где в качестве героини выступала, вероятно, Герпиллида [8].
Там, где текст становится связным, рассказывается о приключениях Герпиллиды и ее возлюбленного: рассказ вложен в его уста и ведется в первом лице. Влюбленная чета пользовалась гостеприимством каких-то людей, живущих на берегу моря, а затем оба пускаются в плавание, но почему-то на разных кораблях. Рассказчик отплывает раньше, более крупный корабль Герпиллиды задерживается в гавани. Разражается буря, и на реях корабля вспыхивают так называемые огни Св. Эльма, в греческом морском фольклоре считавшиеся признаком появления Диоскуров. Описания бури встречаются у Ахилла Татия [9] и у Гелиодора [10].
Иного рода ситуации, тоже достаточно типичные для фабулы любовных романов, дают фрагменты романа о Метиохе и Партенопе, которые были найдены в Египте в разное время. Здесь надо прежде всего отметить рассуждение об Эроте, вложенное в уста Метиоха и задуманное как возражение на чью-то предшествующую речь: Метиох отвергает обычный мифологический и поэтический образ этого божества и объясняет любовь рационалистически, как простое "движение души". Тут же присутствует Партенопа. Позиция Метиоха. напоминает высокомерное отношение к Эроту Габрокома в начале романа Ксенофонта Эфесского[11], и весьма вероятно, что Метиох должен был в дальнейшем испытать на себе самом все могущество Эрота, как случилось и с Габрокомом.
В дальнейших отрывках Метиох уже просит руки Партенопы, отец которой не дает еще своего согласия; два оратора выступают в пользу юноши. В последнем отрывке, связь которого с предыдущими не вполне доказана, жители Керкиры одобряют действия некоего Демехара, выкупившего девушку у кого-то, кто ею владел; все они живо заинтересованы в чьей-то готовящейся свадьбе. Участие всего города в любовных переживаниях героев - мотив, часто встречающийся у Харитона. Если имеется в виду предстоящая свадьба Метиоха и Партенопы, то отрывок мог бы относиться к концу романа.
С папирусными отрывками интересно сопоставить замечание Лукиана [12] о Партенопе, наряду с Федрой и Родопой принадлежавшей к числу "влюбленных женщин древности, сильнее всего одержимых страстями", история которой постоянно изображалась в пантомимах.
Приведенные отрывки, число которых могло бы быть еще увеличено, с непререкаемой ясностью устанавливают, что во II в. н. э. в обращении находилось огромное количество любовно-приключенческих романов.

---

[1] «Повесть о любви Херея и Каллирои», I, 5.
[2] Сильно поврежденный кусок папируса IIIIV в. н. э., опубликованный в 1922 г. (Oxyrynch. pap., XV, 18).
[3] Папирус найден в Оксиринхе и находится в Каирском собрании папирусов (P. Cair. 47992); красивое и правильное книжное письмо позволяет датировать его II в. н. э.
[4] «Повесть о любви Херея и Каллирои», VI. 4.
[5] «Токсарид», 51, 54.
[6] Фрагмент опубликован в Publ. délia soc. Ital. Время написания, папируса — III в. н. э.
[7] А III, 20.
[8] Место находки неизвестно; папирус был приобретен в Мединет–эль–Фаюме и в 1897 г. опубликован Магаффи; ныне находится в Дублине. Палеографические данные позволяют отнести найденный папирус к началу II в. н. э.
[9] III, 1–5.
[10] V, 27.
[11] I, 1.
[12] «О пляске», 2.