Феопомп. Свидетельства и фрагменты (Приложение B.)

Автор: 
Переводчик: 

Свидетельства

T1 Феопомп. Хиосец, оратор. Сын Дамасистрата. Родился [процветал?] около времени, когда ни одного архонта не было избрано в Афинах [404/3], в 93-й Олимпиаду [408/5], современник Эфора. Ученик Исократа вместе с Эфором. Написал эпитому Геродота в двух книгах, Филиппику в 72 [так в оригинале, 58] книгах, и Элленику, продолжив работу Фукидида и Ксенофонта [так в оригинале, наподобие Ксенофонта?], в 11 [так в оригинале, 12] книгах; она содержит события после Пелопоннесской войны и т. д. [Он также написал много других вещей.]
T2 Фотий Жизнь Феопомпа. (Westermann, Vitarum Scriptores, 204-6): Феопомп был хиосец по рождению, сын Дамострата. Говорят, что он отправился в изгнание вместе со своим отцом, когда тот был осужден за "спартанство", что он был возвращен в свою родную страну после смерти отца, и что его возвращение было устроено Александром Македонским, пославшим письмо хиосцам [334]. В то время Феопомпу, как говорят, было сорок пять лет. После смерти Александра изгнанный отовсюду, он пришел в Египет, однако Птолемей, царь Египта, не принимал его, и [даже] хотел покончить с ним, как [с человеком, который] докучал, но кто-то из его друзей заступился и спас его.
T3(b) Феопомп родился где-то после Алкивиада.
T4 Хиосский оратор Кавкал, брат историка Феопомпа.
T5(a) Говорят, что он и Эфор были учениками Исократа. Его манера выражения имеет много от формы речи Исократа вследствие подражания ему, хотя и не дотягивает до исократовой точности в исполнении. Учитель якобы дал им установку [писать] на исторические темы. Изучение древних времен выпало Эфору, а Феопомп обратился к эллинской истории после Фукидида. Следовательно, Исократ приспособил задачу согласно природе каждого из них. Поэтому их соответствующие введения очень похожи на мысли и в других аспектах, как если бы каждый выскакивал из одних и тех же стартовых ворот на ипподроме истории.
T5(b) Демосфен учился риторике вместе с афинянином Эсионом и хиосцем Феопомпом философом.
Zos. Vit. Isocr. 3.90-105 (Westermann, Vitarum Scriptores, 256-7): Он [Исократ] имел много учеников. Из них получили известность и почести Феопомп и Эфор, чьи истории сохранились, Гиперид, Исей, и Ликург, которые признаны в числе десяти ораторов, Филиск и Исократ, его тезка, Теодект и Андротион, который написал Аттиду и против которого Демосфен написал речь, и Пифон из Византия, оратор Филиппа. Что касается Эфора и Феопомпа, то существует история, которая хорошо символизирует Исократа. Когда он увидел, что Феопомп брал какую-нибудь маленькую тему и растягивал ее, очень подробно останавливаясь на ней, как он поступал в Филиппике, а Эфор, взявшись наоборот за большую и требующую многих слов, распространялся мало и скудно, он сказал: "У меня есть два ученика, один из которых нуждается в кнуте, а другой в узде". Кнут он имел в виду для Эфора из-за его природной медлительности и краткости, тогда как узду предназначал для Феопомпа из-за его безудержной болтливости.
В то время Эфор и Феопомп, ученики Исократа, были увенчаны как выдающиеся между другими.
Cic. De Or. 2.13 (57): После этого [то есть, по истечении времени Филиста Сиракузского] знаменитейшая риторическая кузница, так сказать, произвела двоих высокоталантливых людей, Феопомпа и Эфора, которые обратились к истории по настоянию своего учителя, Исократа. Но они никогда не касались судебных дел.
Cic. De Or. 2.22-23 (94): И о чудо! Там возник Исократ, учитель всех ораторов, из школы которого, как из троянского коня, вышли сплошь одни герои, только некоторые из них стремились отличиться на риторическом поприще, другие хотели прославиться на поле боя. Действительно, из первой группы были Феопомпы, Эфоры, Филисты и Навкраты.
Cic. De Or. 3.9 (36) = Quint. 2.8.11: Исократ, выдающийся педагог, говорил, что он обычно использует шпору для Эфора и поводья для Феопомпа.
T6(a) Теодект из Фаселиса в Ликии, сын Аристандра, оратор, обратился к написанию трагедий ... он, Навкрат из Эрифр, Исократ, оратор из Аполлонии, и Феопомп произнесли погребальные энкомии Мавсолу в 106-ю Олимпиаду [356-352], когда Артемисия, жена Мавсола, устроила состязание [в память по мужу]. Теодект выиграл с большим успехом, потому что он говорил трагическим стихом. Другие говорят, что Феопомп взял первый приз.
T6(b) Бороться за эти призы, говорят, пришли мужи, выдающиеся в остроумии и превосходные в красноречии: Феопомп, Теодект и Навкрат. Некоторые даже писали, что сам Исократ состязался с ними. Но в этом конкурсе победителем был признан Феопомп. Он был учеником Исократа.
(Sudа) "Исократ, сын Амикла": Исократ из Аполлонии на Понте или из Гераклеи, согласно Калистрату, сын философа Амикла, оратор, ученик и преемник великого Исократа. Посещал лекции философа Платона. Этот Исократ состязался с Теодектом, оратором и трагическим поэтом, Феопомпом Хиосским и Навкратом из Эрифр на соревновании в погребальных речах в честь Мавсола, царя Галикарнаса.
T7 (Спевсипп. Письмо Филиппу) Податель сего письма Антипатр является магнетом по рождению, но уже в течение длительного времени он пишет Греческую историю в Афинах. Он говорит, что в настоящее время кем-то обижен в Магнесии. Выслушай его дело и помоги ему как можешь. Так будет правильно по многим причинам, но особенно потому, что, когда мы прочитали в школе обращение, отправленное тебе Исократом, он одобрил его главный аргумент, но поставил ему в вину неупоминание твоих добрых услуг Греции. Я постараюсь сказать о нескольких из них, ибо Исократ не отразил благодеяний, оказанных тобою и твоими предками Элладе, и не развеял клевету, распространяемую против тебя некоторыми; не щадит он и Платона в письмах, уже посланных тебе. И все же в первую очередь он не должен упускать из виду твою нынешнюю дружбу с нашим городом, но ему следовало дать понять о ней и твоему потомству. Когда Геракл хотел быть посвященным в мистерии, хотя было принято у нас в былые дни не инициировать чужестранца, он стал приемным сыном Пилия. Если это так, то Исократу ничто не мешает обращаться к тебе как к согражданину, так как твоя семья происходит от Геракла. После этого он мог сообщить о добрых услугах, оказанных Греции со стороны Александра, твоего предка, и других [предков]. Хотя тот не афишировал их, словно они были под запретом и могли повлечь бедствия. Например, когда Ксеркс направил послов в Грецию требовать землю и воду, Александр убил послов. Позже, когда варвары начали свое вторжение, и греки противостояли им у вашего Гераклеона, и когда Александр сообщил им о предательстве Алева и фессалийцев, греки отступили и были спасены благодаря Александру. Тем не менее, было бы уместно, чтобы не только Геродот и Дамаст упомянули об этих услугах, но и тот, кто превозносит [Филипп § 77] себя в риторических фразах из своего учебника [текст поврежден] ... доброжелательные ученики должны благоприятствовать тебе. Ему следовало бы упомянуть также о его доброте во время Мардония при Платеях и многих последующих услугах твоих предков. Написанная так [с включением услуг] его речь гораздо более привлекла бы к тебе сердца греков, нежели не упоминающая ничего хорошего о твоем царстве. Кроме того, обсуждение древней истории подходило к Исократовым преклонным летам, и, как он сам сказал, чтобы изложить это с изяществом [Филипп § 10], был бы необходим "полный расцвет его умственных сил". Кроме того, он мог бы развеять клевету, которая возникла по большей части от олинфян. Ибо кто подумал бы, что ты настолько глуп, что, воюя с иллирийцами и фракийцами и еще с афинянами и лакедемонянами и другими греками и варварами, ты бы начал войну и против олинфян? Однако, не в письме распространяться по этим вопросам. Скорее я хотел бы сказать о том, что для столкнувшихся с ними они не оставались секретом, но замалчивались в течение длительного времени всеми, хотя в твоих интересах узнать о них, и сдается мне, я могу попросить у тебя награду за эти хорошие известия для Антипатра. Как видишь, касаемо земли, которая пришла к олинфянам, податель этого письма является первым и действительно единственным автором достоверных рассказов о том, что она принадлежала в древности Гераклидам, а не халкидянам. Он говорит, что одинаковым образом Нелей в Мессении и Силей в земле Амфиполь были убиты Гераклом, и оба как преступники: Мессена была дана в залог Нестору, сыну Нелея, а земля Филлида уделена Дикею, брату Силея. Многие поколения спустя Кресфонт приобрел Мессену, но афиняне и халкидяне захватили Амфиполь, хотя он принадлежал Гераклидам. Точно так же другие вредоносные и беззаконные люди были уничтожены Гераклом: Гиппокоонт, тиран в Спарте, и Алкионей в Паллене [области Амфиполя]. Спарта была передана Тиндарею, Потидея и остальная Паллена Сифону, сыну Посейдона. Сыновья Аристодема взяли землю Лаконии во время возвращения Гераклидов, но эретрийцы, коринфяне и вернувшиеся из-под Трои ахейцы забрали Паллену, хотя она принадлежала Гераклидам. Он сообщает, как Геракл уложил аналогичным образом тиранов Тмола и Телегона, сыновей Протея, в области Тороне, и как, убив Клейда и его сыновей в Амбракии, он назначил Аристомаха, сына Сифона, охранять Торону, но халкидяне заняли ее, хотя она твоя. Он также поручил Амбракию Ладику и Харатту, предписав им передать эти залоговые территории его потомкам. Опять же, все македонцы знают о самых последних приобретениях Александра из земли эдонов. Теперь это не исократовы заявления и не просто звучание имен, но сообщения, способные принести пользу твоему правлению. Кроме того, поскольку ты явно заинтересован в Амфиктионии [то есть в Дельфах], я хотел бы рассказать тебе старую историю из [сочинения] Антипатра, как впервые были созданы амфиктионы, и как из амфиктионов были исключены Аполлоном флегии, Гераклом дриопы, и амфиктионами крисеи. Все они, хотя являлись амфиктионами, были лишены своих голосов, и другие заполучили их голоса и вступили в амфиктионский союз. Некоторым ид этих дел, говорит он, ты подражал и даже принял в качестве приза на Пифийских играх за свое вторжение в Дельфы два фокейских голоса от амфиктионов. А тот, кто утверждает, что научит "говорить старые вещи по-новому и новые по-старому" [Панегирик § 8], в данном случае не изложил ни древние дела, ни твои самые последние победы, ни что-либо произошедшее в промежутке между ними. Действительно, он, кажется, не слышал об одних, не знал о других и забыл остальные. Кроме того, мудрый человек призывает тебя к актам справедливости. Он одобрительно описывает изгнание и возвращение Алкивиада, например [Филипп §§ 58-61], но опускает более важные и прекрасные достижения твоего отца. Алкивиад был изгнан по обвинению в безбожии и вернулся, причинив большой ущерб собственной стране, но Аминта, после того как уступил в борьбе за трон, удалился на короткое время, но потом стал править Македонией снова. Позже Алкивиад был изгнан вторично и окончил свою жизнь позорно, но твой отец состарился на своем троне. Опять же, он выставляет перед тобой монархию Дионисия [Филипп § 65], словно дает тебе установку подражать наиболее нечестивым, а не самым выдающимся людям и соперничать с наихудшим, а не с хорошим. Он утверждает, в своем руководстве по красноречию, что целесообразно применять обычные парадигмы и хорошо известные примеры [Филипп § 113], но потом, не уважая свое ремесло, использует примеры диковинные и самые постыдные, противореча собственной аргументации насколько возможно. Тем не менее, самое смешное из всего, о чем он пишет, следующее: он утверждает, что умело отразил доводы тех своих учеников, которые критиковали его усилия [Филипп § 22]. Побежденные из числа его учеников, потому что они были на пике своей риторической силы и не имели ничего сказать против его замечаний, расхвалили его речь настолько тепло, что дали ей первую премию на этом одном из его выступлений [Филипп § 22]. Но ты можешь быстро узнать ценность исторической работы и преподавания Исократа из того, что он делает киренцев, которые всем известны как переселенцы из Фер, колонистами из Лакедемона [Филипп § 23], и из того, что он [Исократ] назначил ученика с Понта преемником своей школы. Видал ты многих софистов, но нет большего повесы, чем тот понтиец. Кроме того, я слышал, что в настоящее время при тебе находится Феопомп, весьма тупоумный, и что он клевещет на Платона, как будто это не Платон подготовил начало твоего правления во времена Пердикки и это не Платон тяжело переживал, если какое-либо насилие или конфликт случались во дворце. Поэтому для того, чтобы заткнуть Феопомпу рот, прикажи Антипатру почитать ему из своей Эллинской истории, и Феопомп узнает, что он по праву пренебрегаем всеми и незаслуженно пользуется твоим покровительством. Аналогично, когда Исократ был молодым человеком, он и Тимофей писали срамные письма против тебя народу Афин. И теперь, когда он стар, он проигнорировал твой успех, как будто из ненависти или зависти. Он послал тебе обращение, которое сначала написал Агесилаю. Позже, он сделал там несколько изменений и продал его Дионисию, тирану Сицилии. В третий раз он взял немного там, добавил немного оттуда и пошел обхаживать Александра Фессалийского. Наконец, он с прожорливостью сплавил его тебе. Однако, я хотел бы, чтобы мой свиток напомнил о его отговорках в посланном им тебе обращении. По поводу Амфиполя он говорит, что мирный договор мешает ему писать подробно [Филипп §§ 6-8], что о бессмертии Геракла он побеседует с тобой в будущем [Филипп § 33], он извиняется за свой преклонный возраст, из-за которого при обсуждении некоторых вопросов он что-то перепутал [Филипп § 149], и просит не удивляться, если его понтийский ученик сделает письмо гнилым и негодным, когда будет его читать [Филипп §§ 25-27], и говорит, что ты сам знаешь, как победить царя Персии [Филипп § 149]. Увы, моего свитка недостаточно, чтобы написать об остальных его отговорках. Царь захватил Египет и папируса не хватает. Прощай. Позаботься скорее об Антипатре и отошли его обратно к нам.
T8 Suda, "Ephorus" (Westermann, Vitarum Scriptores, 213): Эфор из Кимы и Феопомп Хиосский, сын Дамасистрата, оба ученики Исократа, были противоположны по характеру и обратились к литературе по разным причинам. Эфор отвергал компромиссы, и его историографический стиль был скучным и вялым из-за недостатка яркости. Во время изгнания Феопомп стал просителем Артемиды Эфесской. Он послал множество писем Александру против хиосцев, и кроме того написал много энкомиев самому Александру. Говорят также, что он написал обличительную речь и против Александра, но она не сохранилась.
T9 Феокрит, хиосский оратор ... был политическим противником историка Феопомпа.
T10 Анаксимен мог поступить с врагом остроумным, но и самым мстительным способом. Он был хорошим подражателем и умел копировать стиль других. Когда возникла ссора между ним и Феопомпом, сыном Дамасистрата, Анаксимен написал насмешливую брошюру против афинян, спартанцев и фиванцев вместе взятых (то есть, Трикаран). Это был точь-в-точь Феопомп. Он поставил имя "Феопомп" на брошюре и разослал ее по городам. В результате, хотя ее автором был Анаксимен, ненависть к Феопомпу вспыхнула по всей Греции.
Lucian. Pseudol. 29: сказать про Феопомпа, судя по его Трикарану, что он разрушил первейшие города триединой речью, и, опять же сказать, что он пронзил Грецию трезубцем и что он Цербер красноречия.
T11 Деметрий сказал, что никто не касался написания этих законов, потому что это священное занятие. Он утверждал, что некоторые уже испытали вред от божества после покушения на них; например, Феопомп страдал головой более тридцати дней за то, что собирался написать историю о них, и только приостановив свое намерение, из-за которого явилось ему расстройство ума, смог он умилостивить бога. Кроме того, он даже видел сон о том, что это повторится с ним опять, если он и впредь будет влезать в святые вещи и замахнется упрощать их. Когда он отказался от этих планов, к нему вернулось здравомыслие.
T12 Подобно ему [Эфору] Каллисфен и Феопомп, которые принадлежали к тому же поколению, воздержались от древних мифологических историй.
T13 Из историков, Фукидид закончил свою историю здесь [411/10], а Ксенофонт и Феопомп продолжили его с того места, где он остановился. Ксенофонт охватил сорок восемь лет, но Феопомп закончил свою историю сражением при Книде [394], охватив семнадцать лет эллинских дел в двенадцати книгах.
T14 [394/3] Феопомп Хиосский закончил свою работу, Элленику, этим годом, то есть Книдским сражением. Он написал двенадцать книг. Историк этот начал с битвы у Киноссемы [там, где остановился Фукидид] и написал, охватив семнадцать лет.
T15 [Фукидид] умер после Пелопонесской войны ... Он написал события двадцать первого года ... Феопомп и Ксенофонт заполнили оставшиеся шесть лет, к которым они добавили свои Элленики.
T16 Эта [восьмая книга Фукидида] не Ксенофонта; ее характер достаточно являет это ... и она, конечно, не Феопомпа, как некоторые считали.
T17 Из историков, Феопомп Хиосский сделал этот год [360/59] началом своей истории о Филиппе. Он написал пятьдесят восемь книг, пять из которых утрачены.
T18 Исторические книги Феопомпа прочитаны, из которых пятьдесят три уцелели. Некоторые из древних утверждали, что шестая, седьмая, одиннадцатая, двадцать девятая и тридцатая были потеряны. И о них я не знаю. А некто Менофан - муж тоже древний и не презренный, написавший кое-что о Феопомпе - говорит, что двенадцатая также была потеряна. Однако, я читал ее наряду с другими (см. F103)
T19 Polyb. 8,8 (10).2-11 (13) .8.1 В настоящем случае, как и в предыдущей книге, я продолжаю разрабатывать эту [мессенскую] тему не только из вышеупомянутых соображений, но и потому, что некоторые авторы опустили события в Мессении полностью, а другие, из доброжелательности к царям, или наоборот, из страха перед ними, утверждали, что попрание Филиппом уважения к богам и человеческого закона в отношении мессенцев никак не ошибочно, напротив, его действия были достойны похвал и совершенно правильны. Можно видеть, что историки Филиппа поступают так не только в мессенских делах, но и в других случаях. Отсюда происходит, что их работы вовсе не имеют форму истории; они лишь панегирики. Мое личное мнение состоит в том, что никто не должен ни бичевать, ни превозносить царей ложно, как это было сделано в прошлом многими, но всегда следует согласовывать новое сообщение с тем, что было написано ранее, подходяще репутации каждого персонажа. Однако, возможно, это легче сказать, чем сделать, потому что многочисленны и разнообразны ситуации и обстоятельства, уступая которым люди на протяжении своей жизни были не в состоянии говорить или писать очевидные вещи. Поэтому некоторых из них должно простить, но не других. На этот счет можно было бы особенно упрекать Феопомпа (см. F27). Если бы кто-либо прочитал начало его сорок девятой книги, нелепость этого автора удивила бы всех. Помимо других произволов он смел выражаться следующим образом - я записал это его собственными словами (F225а). Кто не осудил бы эту грубую болтовню писателя? Поэтому он заслуживает осуждения не только за то, что он противоречит собственному намерению в своей вступительной речи, но также за то, что он лгал против царя и его гетайров и особенно за то, что лгал так постыдно и непристойно. Если бы кто писал о Сарданапале или об одном из его партнеров, то и тогда едва ли можно было использовать столь бранный язык. О его образе жизни и распутстве мы знаем из надписи на его могиле: "Сколько я съел, все излишки мои, как и радости блуда все тоже мои". (10 [12]. 11) ... И после смерти Александра, когда они (друзья) спорили о большей части населенного мира, они приобрели известность, которая была передана в очень многих мемуарах. Так, брань историка Тимея в адрес сицилийского правителя Агафокла хотя явно бьет через край, однако разумна, потому что он направляет свою тираду против мерзкого и недружелюбного тирана. Брань же Феопомпа совершенно бессмысленна. Ибо, намереваясь писать о царе, очень удачно родившемся и склонном к превосходству над другими, он не опустил ни одну позорную или ужасную о нем историю. Следовательно, историк должен казаться либо лжецом и льстецом в предисловии в начале своей работы, либо полным глупцом и по-детски слепым в своих суждениях по отдельным предметам, словно он думал, что необоснованным и неуместным сарказмом он сам представится более надежным авторитетом и что его хвалебные суждения о Филиппе будут считаться более достойными хорошего приема. Кроме того, никто не одобрит общего плана сочинения вышеупомянутого автора. Он взялся написать Элленику с момента, где остановился Фукидид, но, добравшись до времен Левктр и самых блестящих подвигов греков, он вдруг отказался от эллинской темы и связанных с нею вопросов и начал писать о деятельности Филиппа. Конечно, было бы гораздо более достойно и просто включить действия Филиппа в историю Греции, а не греческие дела в историю Филиппа. Ибо даже человек, занятый описанием царских дел, не удержался бы и изменил название и характер своего сочинения, если бы имел право и возможность. Начав историю Греции и преуспев в этом, ни один человек в мире не был бы так простодушен, чтобы превратить ее в жизнеописание царя. Что же заставило Феопомпа презреть столь немалое противоречие, как не то, что сперва его целью было полезное дело, а потом собственная корысть? Возможно, он мог бы ответить, что ошибся, изменив тему предмета, если бы кто-то спросил его об этом; но что касается его позорной речи о "друзьях" [в F225 (a)], я думаю, он не будет в состоянии дать объяснений и признает, что далеко вышел за рамки приличия.
T20(a) Феопомп Хиосский является наиболее известным из всех учеников Исократа. Он написал много панегириков, много увещательных речей, Хиосские письма - как они озаглавлены - и другие сочинения, достойные внимания. Он заслуживает похвалы как историк сперва за сюжеты [избранные им] для своих Историй (оба хороши: одна История охватывает заключительную часть Пелопоннесской войны, другая освещает деятельность Филиппа), во-вторых [его стоит отметить] за разумение (обе Истории изложены ясно и последовательно), и особенно за неустанную заботу о своем детище. И пусть никто не считает это простым развлечением. Вовсе нет, но из этого составляется совокупность полезности, как можно было бы сказать. Не говоря уже обо всех других вещах, кто не согласится с любителями ученого дискурса, что очень важно обрести полное знание о массе обычаев чужестранцев и греков, услышать о многих законах и государственных устройствах, о жизни людей, их деяниях, конце, поворотах в судьбе? Этим вопросам он посвятил обилие сведений, продуманно вплетенных в ткань основного рассказа. Все эти успехи историка весьма завидны, как и все его мудрые суждения на протяжении всей истории, поскольку он распространяется по поводу справедливости, приличного поведения и других добродетелей во многих прекрасных пассажах. Но венцом и наиболее характерным его достижением, которого столь же точно и мощно не повторил ни один другой историк ни до, ни после него, является его способность не только увидеть и сообщить то, что было очевидно для всех в каждом случае, но внимательно изучить как скрытые причины поступков и их исполнителей, так и их внутренние чувства, недоступные зрению большинства, и пролить свет на все тайны мнимой добродетели и маскируемых пороков. Я думаю, что мифический экзамен бесплотных душ в Аиде перед адскими судьями по строгости примерно аналогичен приговорам у Феопомпа. Поэтому он даже слывет клеветником, потому что выдвигает ненужные обвинения против важных лиц сверх необходимого, действуя несколько как врачи, которые, вырезая и выжигая раны на теле пациента, задевают при этом и здоровые части. Вот какого качества природа Феопомпа в действии. Его стиль наиболее близок к Исократову. Он чистый, разговорный и понятный, также высокий, великолепный и полный торжественности. Он попадает в "смешанную" классификацию стилей, течет сладко и нежно. Он отличается от стиля Исократа едкостью и энергией по некоторым темам [например], когда он обсуждает страсти, и особенно, когда он обличает города или стратегов за злонамерения и злодеяния - он тяжеловат по этим предметам. Он не намного отличается от Демосфеновой суровости, как можно увидеть из многих мест, но особенно из его Хиосских писем, написанных от всего сердца. Если бы в этих письмах, где он был особенно ревностным, он отверг переплетение букв-звуков, круговую и регулярную упорядоченность периодов и единообразие манерности, он далеко превзошел бы самого себя в стилистике. Есть определенные места в русле повествования, где он ошибается, и особенно в отступлениях. Некоторые из них не являются ни необходимыми, ни своевременными и кажутся совсем детскими. Сюда можно отнести рассказ о появлении Силена в Македонии, историю дракона, который сражался против триеры, и много других басен этого рода. Этих историков, которые были рассмотрены в свою очередь, будет достаточно, чтобы обеспечить подходящие отправные точки для примеров любой формы всем, кто с удовольствием занимается политическим красноречием.
T20(b) Я не думал, что необходимо доказывать превосходство Исократа над всеми этих ораторами, в том числе и над теми, которые жили при нем и подражали качеству его стиля. Я имею в виду Теодекта, Феопомпа, Навкрата, Эфора, Филиска, Кефисодора и многих других. Ибо те мужи не достойны и рядом стоять с Исократовой силой.
T21 Феопомп занимает место рядом с ними [Геродотом и Фукидидом], уступает им как историк, но превосходит обоих как оратор - и оратором он действительно был в течение длительного времени, прежде чем его убедили пойти в историки.
T22 Я слышу, что он [Феопомп] был очень красноречивым человеком в Греции.
T23 О Феопомпе, Эфоре, Гелланике Филисте и иже с ними мне казалось излишним что-либо писать.
T24 Самым красноречивым [из учеников Исократа] был Гиперид, оратор, но если бы это был Феопомп Хиосский или Эфор из Кимы, я поверил бы и не удивился.
T25(a) Энкомии и инвективы должны быть сдержанными, осмотрительными, честными, хорошо аргументированными, краткими и своевременными. В конце концов, твои персонажи не в суде. Ты ведь не хочешь подвергнуться той же критике, что и Феопомп, который осуждает большинство своих персонажей с реальной злобой и на постоянной основе, действуя в качестве обвинителя, а не историка.
T25(b) [Анций апрель 59 г. до н. э.] Здесь, несомненно, я должен играть роль политика. Ибо там [в Риме] я не только отстранен от игры, но и сыт этим по горло. Поэтому я буду писать секретные меморандумы, которые мы будем читать вместе, в стиле Феопомпа или даже намного язвительнее.
T26(a) Итак, Квинт, <в целом> история проверяется правдой, а у Феопомпа существует бесчисленное множество басен.
T26(b) Он мне кажется великим выдумщиком как в предыдущей истории (см. F75), так и в других местах.
T27 Euseb. PE 10.3.1-12: Лонгин, празднуя Платонии в Афинах, пригласил меня на праздник вместе с несколькими другими, в частности, Никагором Софистом и Старшим, Аполлонием Грамматиком, Деметрием Геометром, Просеном перипатетиком, Каллиетом стоиком, а сам он сделал себя седьмым.
Когда ужин шел полным ходом, возникла дискуссия среди прочего об Эфоре. "Давайте послушаем", сказал он, "что это за шум по поводу Эфора". Участниками спора были Каистрий и Максим. Последний ставил Эфора даже выше Феопомпа, но Каистрий называл его плагиатором. "И что является отличительной чертой Эфора," спросил он, "как не то, что он перенес к себе дословно целых три тысячи строк из произведений Даимаха, Каллисфена и Анаксимена?". На что Аполлоний Грамматик ответил: "А разве ты не знаешь, что Феопомп, которого ты предпочитаешь, также не чужд этой болезни?" (см. FF 21, 70, 102). Под конец Аполлоний сказал: "Почему мы удивляемся, что Эфор и Феопомп подхватили болезнь плагиата? Ведь оба они ужасно ленивы".
T28(a) Если кто-то сомневается в этом, пусть учится у Феопомпа Хиосского, правдивого человека, который потратил много денег на тщательное исследование истории.
T28(b) Феопомп, однако, отличался резким и злым нравом, и стиль у него был насыщенный, компактный и тщательно продуманный. Он предпочитал откровенность в способе речи. Поэтому Исократ сказал, что ему нужны поводья, а Эфору шпора.
T29 Вот для чего, по-моему, самые вдумчивые из древних авторов имели привычку давать своим читателям отдых посредством отступлений, и некоторые из них уходили в древность, сообщая мифической или исторический материал, тогда как другие рассуждают о чем-нибудь современном; при этом они не только перемещали сцены из одной части Греции в другую, но подключали и события за границей. Например, при работе с фессалийскими делами и подвигами Александра из Фер они прерывают рассказ, чтобы поведать нам о проектах лакедемонян в Пелопоннесе или о планах афинян, и о том, что случилось в Македонии или Иллирии, и после того как поразвлекали нас так, говорят нам об экспедиции Ификрата в Египет и о жестокостях, совершенных Клеархом в Понте. Так что вы увидите, что все историки практикуют этот способ, но только без порядка, в то время как сам я прибегаю к нему регулярно. Ибо авторы, которых я имею в виду, после упоминания, как Бардилис, царь Иллирии, и Керсоблепт, царь Фракии, приобрели свои царства, не дают нам продолжения и не переносят по истечении определенного времени к тому, что оказывается продолжением, но вставив эти вопросы, словно застолбив участок, возвращаются к своей первоначальной теме. Но сам я, рассматривая отдельно все самые важные части мира, как и события, имевшие место в каждом, и придерживаясь всегда единому порядку, как с каждым вопросом должно обходиться, сообщаю под каждым годом современные события, которые тогда происходили, предоставив читателю полную свободу вникать как в непрерывное повествование, так и в места, где я прервал его, так что он не найдет ни один из вопросов, которые я упомянул, несовершенным и недостаточным. Это все, что я должен сказать.
T30 Крайне важно избегать вставления длинных отступлений в середине своей речи. Конечно, нет необходимости избегать отступлений вообще, как их чурается Филист, ибо они дают читателю отдохнуть от концентрации. Следует лишь избегать отступлений, которые настолько длинны, что читатель рискует потерять цепь мыслей, в результате чего он не будет в состоянии вспомнить нить рассказа, как у Феопомпа в Филиппике, где мы сталкиваемся примерно с двумя, даже с тремя и более целыми историями в виде отступлений и в них нет никакого упоминания Филиппа, ни даже имени какого-либо македонца
T31 Феопомп расширяет свои исторические повествования большим количеством отступлений на разные исторические темы. Вот по какой причине Филипп, который вел войну против римлян [Филипп V Македонский], изъял отступления, в результате чего получился непрерывный рассказ о деятельности Филиппа [Феопомпова тема] в шестнадцати книгах. Он подогнал все это вместе, не добавив ничего своего и, как гласит история, только подчистил отступления.
T32 Polyb. 12.25f. Что я имею в виду, будет еще яснее из следующих ссылок, как, например, то, что случилось с Эфором в некоторых частях его истории. Ибо что касается баталий, то историк этот, как мне кажется, имеет определенное представление о морских сражениях, но зато ничего не смыслит в битвах сухопутных. Следовательно, когда мы читаем у него о навмахиях при Кипре и Книде, в которых военачальники царя сражались против саламинца Эвагора и против лакедемонян, мы удивляемся мастерству и эрудиции автора, как и черпаем из него много полезных сведений в аналогичных случаях. Но когда Эфор описывает битву при Левктрах между фиванцами и лакедемонянами или после при Мантинее между теми же противниками - где Эпаминонд потерял свою жизнь - если мы пройдем их пункт за пунктом и изучим построения и перестроения во время этих сражений, он покажется смешным, совершенно неопытным и незнакомым с этого рода вещами. Конечно, битва при Левктрах была согласованным действием с участием одного боевого сегмента, и поэтому она не полностью раскрывает отсутствие опыта у автора. Однако, битву при Мантинее изложить не так просто, и отсюда она наименее понята историком. Это будет ясно, если посмотреть на местность и точно отмерить движения, описанные им самим. Те же самые [огрехи] можно найти у Феопомпа и особенно у Тимея, которого мы теперь обсуждаем. Ибо пока они [Феопомп и Тимей] приводят этого рода вещи в общих чертах, их промахи остаются незамеченными, но всякий раз, когда они захотят разработать и уточнить там что-нибудь, [присущие им] ошибки сразу вылезают наружу, как и у Эфора.
T33 Plut. 803A-B. Политическое ораторское искусство более чем судебное подходит для афоризмов, исторических анекдотов, мифов и метафор, с помощью которых в меру и в нужный момент риторы потрясают своих слушателей ... Но что касается торжественных речей и периодов Эфора, Феопомпа и Анаксимена, которые они декламируют, [словно] вооружив и выстроив боевые силы, то можно сказать: "Никто не не пустословит пред оружием".
T34 Дурис в первой книге своих Историй говорит: "Эфор и Феопомп очень неудовлетворительно изложили события, поэтому они не вызывают ни чувства волнения, ни радости в повествовании. Их задачей был только стиль". Несмотря на это, Дурис во многих отношениях хуже, чем они, и совершает в композиции те же самые ошибки, в которых он обвиняет и их. Однако, направил ​​ли он свое замечание против высокомерного утверждения Феопомпа, что древние уступали теперешним второсортным, не могу сказать, [но для меня очевидно], что оба они не понимали древних должным образом, и на этом я бы наиболее сильно настаивал. Клеохар Мирлейский, высказываясь, я думаю, обо всех речах Исократа - ибо это то, что по-моему он имеет в виду в своем сравнении с Демосфеном - предостерегая против ссылок на ненужные параллели, говорит, что Демосфеновы речи подобны телам солдат, а Исократовы являются словно телами атлетов. Понятно, что Феопомп не уступает ни одному из исократиков как стилист.
T35 Многие отвергали учение Платона и находили недостатки в его произведениях, в первую очередь его ближайший ученик Аристотель, затем Кефисодор, Феопомп, Зоил, Гипподам, Деметрий и многие другие, которые выставляли его в смешном виде не из зависти или недоброжелательства, а из стремления установить истину.
T36 Cic. Brut. 66. [Катону] не хватает поклонников, как и много веков назад их недоставало Филисту Сиракузскому и самому Фукидиду. Ибо, как горделивая и возвышенная риторика Феопомпа задвинула в тень их сжатые и иногда даже не вполне понятные из-за краткости или чрезмерной едкости предложения - как Демосфен затмил Лисия - так и современная высоко выстроенная речь последующих писателей скрыла Катона от света.
T37 Cic. Or. 207. Следовательно, отложив в сторону другие формы ораторского искусства, мы выбрали для нашего обсуждения ту, которая используется в суде и в публичных собраниях. В других формах, то есть в истории и в эпидейктическом красноречии, как его еще называют, желательно иметь все, что делается в периодическом стиле Исократа и Феопомпа, так что язык работает, как будто он находится в кругу, останавливаясь после каждой завершенной и законченной фразы.
D. H. Comp. 23. Гладкий тип соединения, который я поместил на второе место, имеет следующие характеристики. Он не ищет "кругового обзора" для каждого отдельного слова или широкую надежную базу для всех них или длинных интервалов между ними. Ему чужды медлительность и стабильность. Его целью являются слова в движении, слова, налетающие друг на друга и поддерживающие друг друга, как постоянно текущий поток. Этот тип любит отдельные части, которые объединяются и переплетаются вместе так, чтобы выглядеть как можно длиннее, одним сплошным высказыванием. Это достигается за счет точности подгонки стыков, которые оставляют промежутки между словами незаметно. Это как прекрасно вытканная одежда или картины, в которых свет сливается с тенью. Все слова, как ожидается, будут благозвучными, нежными, мягкими, девственными; слоги грубые и колючие он ненавидит и осторожно относится ко всему смелому или рискованному. Не удовлетворяясь пригодными соединениями и четкими связями между словами, этот способ направлен также на тесное переплетение членов в общее здание, венчаемое периодом. Он ограничивает длину колона до состояния "не слишком короткий, не слишком долгий" и периода, который должен быть того размера, чтобы дыхание взрослого человека могло его контролировать. Он не терпит непериодического письма: периода, не разделенного на члены, или колона вне пропорции. Он использует ритмы не очень долгие, но средние или очень короткие. Концы его периодов должны быть ритмичными и точно базирующимися. Связи между периодами здесь формируются противоположно связи между словами: этот тип письма сливает слова, но отличает периоды и пытается сделать их видимыми со всех сторон. Его любимые фигуры не архаичные или, например, производящие впечатление торжественности, весомости или напряжения, но роскошные и ласкающие, полные обманных и театральных качеств. Проще говоря, второй тип во всех важных аспектах противоположен первому, и это нечего повторять. Остается перечислить его выдающихся практикантов. Из эпических писателей лучший представитель, я думаю, Гесиод, из лирических поэтов Сафо и затем Анакреонт и Симонид, среди трагических поэтов только Еврипид; строго говоря нет ни одного историка, хотя Эфор и Феопомп ближе к нему, чем большинство. Среди ораторов у нас есть Исократ.
T38 Cic. Or. 151. Это [естественный порядок слов] латинский язык так тщательно отмечает, что никто не является настолько безграмотным, чтобы избегать слияния гласных. На этот счет некоторые критикуют даже Феопомпа за то, что он пошел на многое, чтобы избежать этих позиций гласных, хотя то же самое можно сказать и о его учителе. Quint. Inst. 9.4.35. С другой стороны, пауза не столь уж ужасное преступление. Я не знаю, хуже ли пренебрегать ею, или поднимать большой шум вокруг нее. По необходимости, страх перед ней подавляет словесный поток и отвлекает нас от более решительных выражений. Итак, пренебрежительно дозволять ей все, но рабское всегда избегает ее. В целом согласуется с уважительной причиной [мнение], что Исократ и его последователи, особенно Феопомп, зашли слишком далеко, избегая ее.
T39 Исократ ... обычно удерживал его [Феопомпа] от тщеславия в стилистической смелости.
T40 Кого найдешь более приятным, чем Геродот, более серьезным, чем Фукидид, более сжатым, чем Филист Сиракузский, более едким, чем Феопомп, более мягким, чем Эфор?
T41 Точно так же фраза Феопомпа кажется мне наиболее выразительной из-за аналогии. Не понимаю, как Цецилий мог придраться к ней. "Филипп был искусен", говорит он, "в переваривании фактов". Здесь разговорное словосочетание гораздо более выразительно, чем любая разукрашенная фраза. Ибо поскольку оно взято прямо из повседневной жизни, ей гораздо проще поверить. Следовательно, в отношении человека, который преодолевает тяготы и нищету с терпением и даже с удовольствием ради успеха в жизни, выражение "перевариваемые факты" является очень удачным оборотом речи.
T42 Всего несколькими словами испортил Феопомп описание приготовления персидского царя к походу на Египет (см. F263). В этом случае Феопомп незаметно для себя спускается все ниже и ниже вместо того, чтобы постепенно возвеличивать свой рассказ. В замечательное описание приготовлений к грандиозному походу он внес вдруг какие-то мешки, тюки с пряностями и сразу же ввел нас в кухню. Попробуем представить себе, что кто-нибудь действительно принес и положил мешки с тюками среди всего этого великолепия, между золотыми и разукрашенными драгоценными камнями сосудами, серебряными чашами, кубками и златотканными шатрами. Что за непривлекательное зрелище раскрылось бы перед нашими взорами! Подобным уродством должны выглядеть в описании все эти слова, оказавшиеся здесь, словно пятна на одежде, совершенно некстати. Автору ничего не стоило бы избежать грубой ошибки. В дополнение к тому месту, где речь идет о горных кряжах, нужно было бы сказать еще о верблюдах и других животных, нагруженных всевозможными лакомствами; можно было наконец, просто указаать груды зерна и назвать все то, что имеет непосредственное отношение к роскоши и комфорту; если же ему было так важно сохранить в своем рассказе мельчайшие подробности, следовало бы обстоятельно все перечислить (Чистякова).
T43 Demetr. Eloc. 240. Мы подошли к мощности, и будет ясно из уже сказанного, что она тоже исходит из тех же трех источников, как и все предыдущие стили. Есть некоторые предметы, которые имеют неотъемлемую мощь, что делает даже писателей, чей стиль самый слабый, на вид сильными. Когда Феопомп например, говорит о флейтистках, борделях и тому подобном, все это настолько впечатляет, что его слабый стиль упускается из виду и считается мощным.
T44 Demetr. Eloc. 247. Мы избегаем антитез и омонимов в наших периодах, потому что они напыщенны и не имеют силы. Они скорее холодные, нежели мощные. Феопомп, например, когда он нападает на "друзей Филиппа", разрушает мощь антитезой: "Мужи-убийцы были они по природе, мужи-проститутки были они в обиходе". Когда читатель слишком внимателен к стилю, да еще к плохому стилю, он теряет контакт со всеми ощущениями.
T45 D. Chr. 18.10. Теперь в случае с Геродотом: если тебе когда-нибудь понадобится настоящее удовольствие, прочитай его, когда у тебя много времени. Неторопливый и приятный аспект его сообщения передаст впечатление, что его работа больше рассказ, чем история. Фукидид находится в первом разряде историков, по моему мнению, а Феопомп во втором. Существует риторическое влияние в повествовательных частях его работ. Стилистически он не испытывает недостатка в мощи, и он не небрежен. Моменты легкомысленности в его стиле не столь презренны, чтобы причинить тебе скорбь. Эфор, с другой стороны, передал много истории, но тебе не следует подражать разлегшейся неспешности его повествовательного стиля.
T46 Существительное "изгнанник" [apokeryctos = "лишенный прав"] в древности не использовалось. Феопомп использует его, но оно не является надежным для различения стиля.
T47 Он [Тимей] придирается к Феопомпу за то, что Дионисий у него переехал из Сицилии в Коринф на торговом корабле, хотя в действительности он отплыл на военном судне.
T48 Ф[eoпомп]ов [Tеодектов?] Лаконик, один [свиток]; [Корин]ф[иа]к, один; [Maвсо]л, один; [Oлим]пик, один; [Филип]п, один; Энкомий [Александр]а, один; О [пропуск], один; [пропуск], один; К Эвагору [пропуск]; Письм[о] к [пропуск], один; Обращен[ие к] Александру [пропуск]; Панафенаи[к, один]; Против учен[ия Платона]. Другого Феопомпа: О царстве.
T49 См. FF68.
T50 Десять историков: Фукидид, Геродот, Ксенофонт, Филист Сиракузский, Феопомп, Эфор, Анаксимен, Каллисфен, Гелланик, Полибий.
T51 (Charax of Pergamon, no. 103, T2 = Evagrius НЕ 5.24): Все, что происходило сказочного или правдивого, будь то войны греков и древних варваров между собой и против других, или вообще совершенное кем-либо с тех пор как появились люди, все это записано Хараксом, Эфором, Феопомпом и другими бесчисленными авторами.

Эпитома истории Геродота

F1 "Подняться [anabenai] на лошадь", вместо "взобраться" [epibenai]. Феопомп в Эпитоме Геродота.
F2 "Впавший в нищету". Феопомп в Эпитоме Геродота.
F3 "Отправить в изгнание". Феопомп в Эпитоме Геродота.
F4 "Стремиться" ... вместо "побуждать". Феопомп в Эпитоме Геродота; еще употребляется в значении "желаю", то же самое в Эпитоме.

Элленика

F5 [Фукидид] прекратил свою историю морской битвой под Киноссемой ... Писать о последующих событиях он оставил другим, Ксенофонту и Феопомпу. Но [Фукидид не включил в свой труд] ни второй морской бой возле Киноссемы, о котором говорил Феопомп, ни сражение у Кизика, в котором Фрасибул, Ферамен и Алкивиад одержали победу, ни битву при Аргинусских островах, где афиняне победили лакедемонян, ни венчающий афинскую катастрофу морской бой при Эгоспотамах, когда афиняне потеряли свои корабли и последующие надежды. Их оборонительная стена была снесена, затем установилась ​​тирания тридцати, и город постигли многие беды, описанные Феопомпом.

Книга 1

F6 Кардия ... находится, как говорит Феопомп в первой книге Элленики, на Херсонесе у так называемого Черного моря.
F7 Хрисополь, в Вифинии близ Халкедона ... Эфор книга 23 ... и Феопомп в книге 1 Элленики: "Они отплыли в Халкедон и Византий с остальной частью войска с целью удержать Хрисополь".

Книга 2

F8 Педарит. Исократ в Архидаме [53]. Он был одним из тех, кого посылали из Лакедемона как гармостов; [был он] благородного рождения, как говорит Феопомп во второй книге Элленики.
F9 Аспенд, город Памфилии ... Феопомп в четвертой книге Элленики: "уйдя от аспендийцев". Женский род тот же самый. Также Аспендская и Аспендийская территория [Aspendia и Aspendis - тот же автор].
F10 Тринесса, место [река?] во Фригии. Феопомп Элленика 4.
F11 Селласия, город Лаконии. Феопомп Элленика 4.

Книга 6

F12 Ороп ... также Феопомп в Элленике 6. "[Некоторые] из оропцев общались с Телефом и людьми из его компании, которые хотели, чтобы Ороп принадлежал им".
F13 Феопомп в Элленике 7 [или: и Гелланик], говоря об илотах, что они также называются гелеатами, пишет следующее: "Народ илотов пребывает в крайне суровом и горьком состоянии. Они порабощаемы спартанцами уже в течение долгого времени. Некоторые из них из Мессены, но гелеаты именуются так от того, что когда-то занимали место в Лаконии, называемое Гелос (болото).

Книга 8

F14 Эмбатон, место в Эрифрее. Феопомп Элленика 8.
F15 Кальпе, город вифинцев. Феопомп Элленика 8.
F16 Ладепсы и транипсы, племена вифинцев. Феопомп Элленика 8 [или 50, следовательно Филиппика?]
F17 Китоний, город между Мисией и Лидией. Феопомп Элленика 8...

Книга 9

F18 Феопомп в девятой книге Элленики говорит, что эретриец Афиней стал льстецом и миньоном Сизифа из Фарсалии.

Книга 10

F19 Карпасия, город на Кипре ... гражданин карпасеот ... Феопомп в книге 10 называет их карпасиями. F20 Почти каждый пишет, что Павсаний и Лисандр были печально известны роскошной жизнью, но Феопомп в десятой книге Элленики говорит обратное о Лисандре: "он был прилежен и умел дружить и с простыми людьми и с царями. Он соблюдал умеренность и чуждался удовольствий. Действительно, став владыкой почти всей Эллады, ни в одном из городов он не засветился ни как сладострастник, ни как участник несвоевременного застолья".

Книга 11

F21 "Я тоже", сказал Никагор, "когда прочитал его Элленику и ксенофонтову, обнаружил, что он перетащил к себе многое из работы Ксенофонта. Особенно шокирует то, что он ухудшает украденные отрывки. Хорошим примером может служить встреча Фарнабаза и Агесилая, состоявшаяся по просьбе Аполлофана из Кизика, и их беседа друг с другом во время перемирия. Ксенофонт описал их в своей четвертой книге [4.1.29-40] чарующим способом и подходяще достоинству каждого, но Феопомп перенес их в одиннадцатую книгу своей Элленики, сделав вялыми, безжизненными, и статичными. Он стремится добавить и проявить силу языка и - при посредстве плагиата - стилистическую полировку. Но он оказывается скучным и ленивым как прокрастинатор, разрушая живость и яркость Ксенофонта".
F22 Об откормленных гусях и телятах Феопомп в Филиппике 13 [F106] и Элленике 11, где он показывает самообладание спартанцев в отношении желудка, пишет так: "Фасосцы также послали Агесилаю, когда он прибыл, овец всех видов и хорошо упитанный крупный рогатый скот, и, кроме них [среди даров] были также лепешки и всякого рода лакомства. Агесилай принял овец и крупный рогатый скот, но лепешек и лакомств он сперва даже не заметил, ибо они были вне поля зрения, однако, когда увидел, приказал убрать, заявив, что не должно лакедемонянам есть это. Когда же фасосцы настаивали, он сказал: "Возьмите это и отдайте вот тем людям", указывая на илотов, и продолжил: "Гораздо уместнее, если они испортят их, нежели меня и присутствующих здесь лакедемонян".
F23 Он имеет в виду Фивы в Азии ... Более того, Филеас говорит, что есть Фивы в Фтиотийской области Фессалии, а Феопомп в Элленике [книга 3?] говорит, что есть еще одни [Фивы] рядом с Микале и милетцы сдали его самосцам.

Истории (Филиппика)

Вступление

F24 Я вынужден начать с нескольких слов о себе, хотя я не охотник повторять речи, обычные во введениях к историям. Я также не намерен останавливаться на своих собственных достоинствах ... и решил не клеветать на других историков, как [клевещут] Анаксимен [Анаксилай] и Феопомп во введениях к своим историям.
F25 Он говорит, что Исократ писал речи и давал уроки за неимением дохода, и Теодект [делал это] тоже за плату; оба обучали молодых людей и тем зарабатывали на жизнь, тогда как и он сам, и Навкрат были самодостаточны и тратили все свое время на охоту за мудростью и знаниями. И [он говорит], что не казалось бы неразумным претендовать ему на первенство, поскольку он написал эпидиктических речей не менее 20 000 строк и [кроме того написал еще] более 150 000 строк [в общей сложности?], откуда можно узнать о деяниях греков и варваров, которые все еще сообщаются даже по сей день и, более того, потому что нет важного места или выдающегося города у греков, которого он не посетил с целью показать свое ораторское искусство или в котором он не оставил большую известность и прочную память о своем риторическом мастерстве. Так он говорит о себе, и он заявил, что выдающиеся писатели прежнего времени значительно уступают даже второсортным авторам современных ему дней. Он утверждает, что это видно из одних наилучше сработанных трудов и других забытых, ибо, по его словам, литературные знания достигли значительного прогресса в его поколение. Но кого он подразумевает под "авторами прежнего времени", я не могу верно угадать. Не стану предполагать, что он нахально бранит Геродота и Фукидида, ибо во многих отношениях он гораздо хуже этих мужей. Возможно, он имеет в виду Гелланика и Филиста Сиракузского, историков, или, возможно, завуалированно намекает на Горгия и Лисия и подобных им, рожденных еще до него, хотя почти одновременно, но даже они не настолько худшие, нежели он, авторы.
F26 Очевидно, что даже если он никогда не написал [об этом ни слова?], он очень хорошо подготовился для работы. Он потратил огромные суммы на сбор материала. Кроме того, он много чего видел сам. Он также общался с многими важными людьми того времени - военачальниками, демагогами и философами, ради своего сочинения. Он сделал написание истории не простым времяпрепровождением, как некоторые, но главным занятием в жизни. Рассмотрев многие аспекты его работы, постигаешь вложенный в нее труд. Ведь он говорит о расселениях народов с включением легенд об основании городов, приводит биографии монархов с показом их интимных привычек, и если было что-то замечательное или необычное на суше или на море, он и это запечатлел у себя.
F27 На этот счет (см. Т19) можно было бы особенно упрекать Феопомпа, который, в начале своей истории Филиппа говорит, что была особая причина, которая побудила его взяться за эту работу, а именно, что "Европа никогда еще не рождала равного Филиппу, сыну Аминты, человека". Однако, сразу после этого, и во вступлении, и на протяжении всей истории он изображает его как самого отпетого бабника, почти уничтожившего собственный дом своей импульсивной склонностью к этого рода вещам, и кроме того [рисует его] как самого несправедливого человека и махрового интригана в манипулировании друзьями и союзниками, как поработителя большого числа городов, захватившего их предательством и силой, и как неизлечимого алкоголика, который часто замечался от своих
близких пьяным даже в дневное время. Приготовившись говорить о царе, родившемся со всеми природными качествами великого мужа, он ничего позорного или ужасного о нем не опустил. Так что либо этот автор [Феопомп] был лгуном и льстецом во вступительных замечаниях в начале своей истории, либо он полностью глуп и по-детски доверчив при изложении подробных сведений, предполагая, что бессмысленными и надуманными оскорблениями он заработает себе авторитет и получит признание за свою хвалебную оценку Филиппа.

Книга 1

F28 Например, в историю Фессалии в управление Александра Ферского они (см. Т29) вставляли рассказы о делах лакедемонян в Пелопоннесе, а также [рассказы] об афинянах, о событиях в Македонии или Иллирии, затем после короткого перерыва продолжали говорить о походе Ификрата в Египет и о жестокостях Клеарха в Понте ... упомянув, каким образом Бардилис, царь иллирийский, и Керсоблепт, царь фракийский, приобрели свои владения (Мищенко).
F29 Аргей ... Что касается этого человека, Феопомп также говорит в 1-й книге Филиппик: "Они называют Архелая [или: Аргея и Павсания сыновей Архелая?] и Аргеем, и Павсанием".
F30(a) Что означает "это когда-то много обсуждаемый секрет" у Демосфена в Филиппике [2, 6]? Феопомп объяснил это в [тридцать ... ] книге 1. Он говорит: "Он также отправил Антифонта и Харидема послами к Филиппу для переговоров о дружбе. По прибытии они пытались убедить его заключить тайную сделку с афинянами, обещая ему Пидну, чтобы им в свою очередь получить Амфиполь. Однако, послы ничего не сообщили об этом афинскому народу, потому что не хотели, чтобы пиднейцы знали, что они собираются предать их, но устроили это тайно с буле (Афин).
F30(b) Почему в тайне? Да чтобы ни потидейцы, ни пиднейцы не знали и не были настороже. Но Феопомп говорит, что это касалось только Пидны и Филиппа, чтобы он сам дал Амфиполь афинянам и получил Пидну от них в свою собственность. Это было секретом, чтобы пиднейцы не узнали об этом и не были настороже, ибо они не хотели быть под Филиппом.
F31 В 1-й книге Филиппики Феопомп говорит следующее о Филиппе: "На третий день он прибыл в Онокарсиду, округ Фракии, где находились исключительно хорошо посаженные рощи, приятные для обитания в другое время, но особенно в летний сезон. Это была одна из любимых резиденций Котиса. Он из всех царей, которые когда-либо жили во Фракии, был наиболее предан удовольствиям и роскоши. Он ходил по своей стране и везде, где видел осеняемые деревьями и орошаемые потоками места, воздвигал там пиршественные залы. Он часто посещал каждый из них всякий раз, когда оказывался поблизости, приносил жертвы богам и общался с ипархами. Он жил счастливым и благословенным, пока не совершил святотатство в отношении Афины". Историк продолжает рассказывать о том, как он устроил праздничный ужин, будто собирался жениться на Афине, приготовил брачный чертог и ожидал богиню, не прекращая бражничать. Когда он совсем лишился разума, то послал одного из копьеносцев посмотреть, явилась ли богиня в чертог. Когда тот вернулся с докладом, что ее нет, он застрелил его из лука, как умертвил и второго посланного по той же причине. Наконец, третий сообразил и сказал, что богиня давно уже там. Этот царь однажды в порыве ревности растерзал свою жену собственными руками, начав с гениталий.
Гарпократион: Котис. Он правил Фракией в течение двадцати четырех лет. Сначала он жил в роскоши и в склонности к удовольствиям, но потом, когда успехи его возросли, он впал в крайнюю дикость и ярость, так что даже разрезал свою жену, от которой имел детей, напополам своими собственными руками, начав с ее половых органов.
F32 Мокарс, область Фракии. Феопомп Филиппика 1.
F33 Алланта, город Македонии [и Аркадии]. Феопомп в Филиппике 1 назвал его Аллантий.
F34 Халкида Существует еще одна Халкида, город Лариссы. Он также приводится в форме множественного числа, Chalcae: Феопомп Филиппика 1 [пропуск?] и 3: "он продолжал войну, выступив из Халкиды Лариссейской" [F48].
F35 Киней ... Историки согласны между собой, что Киней был одним из тех, кто сдал фессалийские дела Филиппу - особенно Феопомп в книге 1, где он подробно рассказал о деятельности этого человека.
F36 Ныне люди даже среднего достатка в состоянии ставить роскошный стол или иметь собственных поваров и много других слуг, или расходовать на повседневные нужды больше, чем древние привыкли тратить на жертвоприношения и праздники.
F37 "есть основания", а не "размышлять", Феопомп Филиппика 1.

Книга 2

F38 В Филиппике 2 Феопомп говорит, что цари пеонов, поскольку у скота, разводимого в их земле, вырастают рога вместимостью в три и четыре хоя, делают из них чаши для питья, украшая их края серебром и золотом.
F39 А во второй книге Филиппики [Феопомп] говорит: "Иллирийцы обедают и выпивают сидя. Они приглашают своих жен на попойки, и считается хорошим тоном для женщины пить в компании с любым встречным и поперечным. Они уводят своих мужей домой с застолий. Жизнь у этих людей не сахар, и они подпоясывают животы широкими ремнями, когда пьют. Сперва они подпоясывают умеренно, но всякий раз, когда добавляют дозу, стягивают ремень плотнее".
F40 И он говорит, "[Ардиеи] [автариаты] приобрели триста тысяч проспелетов, которые совсем как илоты. Каждый день они бражничают, устраивают симпосии, и объедаются и пьют без ограничений. Поэтому, когда кельты оказались в состоянии войны с ними, они, зная об отсутствии у них самоконтроля, дали приказ всем своим солдатам приготовить у себя в палатках щедрый ужин и положить в пищу травяное снадобье, способное опустошить кишечник и вызвать диарею, вследствие чего одни из них были схвачены кельтами и уничтожены; другие бросились в реки, не владея своими желудками".
F41 Неон, Демосфен в речи за Ктесифона [О венке 295]. Что касается его дружбы с Филиппом, Феопомп пишет эту историю в Филиппике 2? [32?, 52?]; [и см. F235].

Книга 3

F42 Гиеракс ... Гиеракс был одним из послов, отправленных амфиполитами в Афины, когда они желали отдать свой город и территорию под власть афинян, как Феопомп записал в Филиппике 3.
F43 Дат, город Фракии, благословенный богатством. От этого города возникла поговорка: "Дат [полон] благ". О нем и окружающей его земле говорят, называя его иногда в среднем роде, Datum; иногда в женском, Datus, как у Эфора в книге 4 (no. 70, F37). Существует лишь один пример Datus мужского рода: у Феопомпа, Филиппика 3. Однако, город Датен был переименован [в Филиппы], когда Филипп, царь Македонии, завоевал его, как говорят Эфор и Филохор в книге 5.
F44 Зирения, город Фракии. Феопомп Филиппика 3.
F45 Гиппака, пища скифов из молока лошадей. Некоторые называют ее лошадиной сывороткой; она используется скифами. Они пьют ее или едят в виде простокваши согласно Феопомпу в книге 3 той же самой [его?] работы.
F46 Сесонхозис, царь всего Египта после Гора, сына Исиды и Осириса, напал на Азию и покорил ее всю, как и большую часть Европы. Более точное сообщение о его подвигах содержится у Геродота [2.102 сл.]. Феопомп в книге 3 называет его Сесострисом.
F47 Тапсак, город Сирии у Евфрата. Феопомп в Филиппике 3.
F48 См. F34.

Книга 4

F49 Рассуждая о фессалийцах в книге 4, он говорит: "Они вечно развлекаются в обществе танцовщиц и флейтисток, в то время как другие проводят все дни, играя в кости, пьянствуя и предаваясь аналогичным порокам. И их больше заботит, чтобы перед ними были столы, уставленные всеми видами лакомств, нежели стремление к строго упорядоченной жизни [deest aliquid?]; "фарсальцы из всех народов", продолжает он," являются ленивейшими и наиболее расточительными".
F50 Галоннес ... Феопомп упоминает спор из-за Галоннеса в книге 4, Анаксимен также в своей Филиппике, книге 4 (no. 72, F7).
F51 Эйон ... Феопомп в книге 4 говорит, что афиняне изгнали амфиполитов из Эйона и разрушили город.
F52 Во время осады Мефоны он [Филипп] потерял правый глаз, пораженный стрелой, когда осматривал осадные машины и навесы, о чем Феопомп сообщает в книге 4 своей Истории о нем. Марсий Македонский согласен с ним (no. 135-6, F16). Однако, Дурис (no. 76, F36) ...

Книга 5

F53 Пагасы, Демосфен в Филиппике [1,9]. Это гавань ферейцев, Пагасы, как Феопомп в Филиппике 5 [некоторые рукописи опускают "5"] проясняет.
F54 Амфаны, город Дориды. Гекатей в Генеалогиях 1 (no. 1, F3). Феопомп называет его Amphanaea в Филиппике 5. Существует округ Фессалии с тем же именем.
F55 Маккары, область выше Фарсала. Феопомп, Филиппика 5.
F56 Олика, город Македонии. Феопомп, Филиппика 5.
F57 Многоедение, как и мясоедение лишает умы рассудительности и делает души более вялыми, заполняя их к тому же вспыльчивостью, ожесточением и неуклюжестью.
F58 Тем не менее, согласно многим, ослиные вьючные седла упоминаются в книге 5 Филиппики.
F59 Пигела ... Пигела город в Ионии, который, как Феопомп говорит в книге 6, получила свое название, когда некоторые из членов экипажа Агамемнона остались там из-за болей в ягодицах [pygae].
F60 Эва, город в Аркадии. Феопомп книга 6.
F61 Эвемон, город орхоменцев. Феопомп книга 6.
F62 О некоторых народах, которые живут рядом с океаном, Феопомп в Филиппике 8 говорит, что они привыкли к изнеженной жизни. О византийцах же и халкедонцах тот же Феопомп говорит следующее: "Византийцы, которые имели у себя демократию в течение долгого времени, использовали свой портовый город как торговый центр, и все жители ошивались возле рынка и гавани; поэтому они были распущенны и приучились собираться вместе и пьянствовать в тавернах. Халкедонцы до вхождения в политию Византия коллективно проповедовали лучшие привычки в обиходе. Однако, вкусив демократии византийцев, они испортились [deest aliquid] в роскоши, изменили свой образ жизни, оставили наиболее разумные и умеренные занятия и превратились в пьяниц и расточителей.
F63 Амфиктионы, эллинское собрание, которое встречалось в Фермопилах. По одному сообщению оно получило свое название от Амфиктиона, сына Девкалиона, потому что тот соединил племена вместе во время своего царствования, как Феопомп говорит в книге 8. Были двенадцать племен: ионийцы, дорийцы, перребы, беотийцы, магнезийцы, ахейцы, фтиотийцы, мелиейцы, долопы, энианы, дельфийцы, фокейцы. По другому сообщению [название] происходит из того факта, что в собрании состояли все соседи дельфийцев, как говорит Анаксимен в книге 1 Элленики.

Чудеса

F64(a) Аристотель в первой книге сочинения "О философии" говорит, что [маги] даже древнее египтян, и они считают, что есть две верховные силы: добрый дух и злой. Один из них Зевс и Оромазд [Ахура Мазда], другой Аид и Ариман. Об этом говорят также Гермипп в книге 1 "О магах", и Евдокс в "Объезде"; говорит об этом в Филиппике 8 и Феопомп, который добавляет, что маги верят в воскрешение, что люди будут бессмертны и существующие вещи не исчезнут благодаря их молитвам. Евдем Родосский также записывает это.
F64(b) Зороастр предсказал, что настанет время, когда воскреснут все умершие. Феопомп знает, что я имею в виду, и другие узнали от него.
F65 Оромаз, родившийся от самого чистого света, и Ариманий, родившийся от темноты, пребывают в состоянии неутихающей войны друг с другом; и Оромаз создал шесть богов, первого Хорошей Мысли, второго Правды, третьего Порядка, и остальных, одного Мудрости, одного Богатства, и одного Демиурга благородных удовольствий. Но Ариманий создал, так сказать, конкурентов, равных тем в числе. Тогда Оромаз увеличил себя в три раза и удалился от Солнца настолько же, насколько Солнце отстоит от Земли, и украсил небеса звездами. Одну звезду, Сириус, он установил там перед всеми другими как опекуна и сторожа. Двадцать четыре других богов он создал и поместил в яйцо. Но боги, созданные Ариманием, которые были равны в числе Оромазовым, проникли в яйцо и пробились внутрь; в результате зло соединилось с добром. Однако предназначенное время должно наступить, когда будет решено, чтобы Ариманий, занятый навлечением мора и голода, подвергся уничтожению и исчез бы; и затем земля станет равниной и установятся один образ жизни и одна форма правления для счастливых людей, говорящих на одном языке. А Феопомп утверждает, что, согласно мудрецам один бог должен пересиливать, а другой наоборот побеждаться, и так по очереди на протяжении трех тысяч лет, и позже в течение еще трех тысяч лет им предстоит бороться и воевать, и одному суждено уничтожать труды другого, пока наконец Гадес не скончается; тогда люди осчастливятся, обходясь при этом без еды и не строя жилищ. А бог, который умудрился вызвать все эти вещи, должен тогда успокоиться и отдохнуть какое-то время, для бога не длительное, но сколько хватило бы для сна человеку.
F66 Таланты Зопира, Кратин в Pylaeae. В книге 8 О Филиппе Феопомп говорит, что он был перс, который из стремления втереться в милость к царю, избил себя и отрезал себе нос и уши. Он вошел в Вавилон и, приобретя доверие его жителей благодаря своему несчастному состоянию, взял город. Он метафорически использует "таланты" и "ярмо" для "деяний" и "достижений".
F67(a) Согласно докладу Феопомпа и очень многих других, Эпименид был сыном Фестия, но некоторые говорят, что Досиада, и остальные, что Агесарха. По рождению он был критянин из Кносса, и он возможно изменил свою внешность, опустив волосы как некритянин. Однажды отец послал его в поле на поиски овцы. По пути он прилег отдохнуть в пещере в полдень и проспал пятьдесят семь лет. После этого он встал и пошел искать овцу, полагая, что спал в течение короткого времени. Но не находя ее, он вышел в поле, где увидел, что все изменилось и что он был во владениях другого. Тогда он отправился назад и прибыл в город. Там, когда он вошел в свой дом, он столкнулся с людьми, которые спрашивали его, кто он, до тех пор, пока он не обнаружил, что его младший брат теперь старик. От него он узнал всю правду.
F67(b) Эпименид из Крита, как говорят, был послан своим отцом и братьями в поле, чтобы привести в город овцу. Когда его настигла ночь, он решил отдохнуть от своего путешествия и заснул на пятьдесят семь лет, как сообщили многие другие, и особенно Феопомп, когда он проходит Чудеса место за местом. По ходу истории семья Эпименида умерла, а он пробудился и отправился искать овцу, за которой его послали. Нигде не видя ее, он пришел в поле - он полагал, что проснулся в тот же день, в который по его мнению и прилег - но обнаружив, что поле было продано и усадьба [кому-то] почти подарена, вернулся в город, где, войдя в свой дом, от живших там узнал все, в том числе и время своего исчезновения. Согласно Феопомпу критяне говорят, что он жил сто пятьдесят [семь] лет и умер. Немало других замечательных историй рассказывают об этом человеке.
F68(a) Этот человек [Эпименид] жил 157 лет согласно Феопомпу. Ибо [пятьдесят] семь лет из них он спал.
F68(b) Эпименид из Кносса, который, как утверждает Феопомп, жил 157 лет.
F68(c) Феопомп [приписывает] 157 [лет] жизни Эпимениду из Кносса.
F69 В Чудесах Феопомп [говорит, что], когда он [Эпименид] строил храм для нимф, раздался голос с неба: "Эпименид, не для нимф, но для Зевса". [Он говорит, что] он, предсказал критянам поражение лакедемонян от аркадян, как я уже упоминал выше; и, конечно, они были разбиты под Орхоменом. Он постарел за столько дней, сколько спал лет. Это тоже записано Феопомпом.
F70 Феопомп также воровал истории, приписывая анекдоты не тем людям, поэтому и он может быть выставлен как плагиатор. Андрон в своем Tриподе исследовал вопрос о пророчествах Пифагора и написал: "Однажды в Метапонте он почувствовал жажду, и когда он налил воду из цистерны и выпил, то предсказал землетрясение на третий день". Он [Порфирий?] приводит другие примеры и добавляет: "Все эти вещи, которые Андрон записал о Пифагоре, были украдены Феопомпом, ибо Феопомп использовал одни и те же истории, но приписал их другому лицу. Он говорит, видите ли, что Ферекид из Сироса сделал эти пророчества. Мало того, что он скрывал свое воровство под этим именем-перевертышем, но он изменил и географию. Предсказание землетрясения, которое Андрон разместил в Метапонте, Феопомп локализовал на острове Сирос. Кроме того, в истории о корабле он сказал, что его увидели не из Мегары в Сицилии, но с Самоса; опять же, он изменил захват Сибариса на взятие Мессены; и для того, чтобы казалось, будто о чем-то необычном сообщается, добавил он имя незнакомца. Его звали, утверждает он, Перилаем.
F71 Ферекид, сын Бабида ... Феопомп говорит, что он был первым, кто писал о природе и богах. Кроме того, многие чудеса рассказываются о нем. В самом деле, когда он прогуливался по берегу Самоса [песчаном берегу?] и увидел судно, плывущее с попутным ветром, он сказал, что оно утонет через некоторое время, и оно действительно затонуло у него на глазах. Однажды, когда он выпил воды, взятой из колодца, он предсказал землетрясение на третий день, и оно произошло. Когда он шел из Олимпии в Мессену, он посоветовал своему другу Перилаю не оставаться там дома со всеми владениями. Тот не послушался и Мессена пала. Он также сказал лакедемонянам, чтобы те не почитали ни золота, ни серебра, как говорит Феопомп в Чудесах. Это наставление, как говорят, было дано ему во сне Гераклом, который, в ту же ночь приказал царям повиноваться Ферекиду. Впрочем, некоторые приписывают эти подвиги Пифагору.
F72 Что касается Пифагора, то он был самосец, сын Мнесарха, как говорит Гиппобот; но согласно
Аристоксемиду, Аристотелю и Феопомпу он был тиррен. Неанф (no. 84, F29) говорит, что он был с Сироса или из Тира.
F73 [Афинион сделал себя командующим афинскими войсками]. Немного дней спустя "философ" сам себя назначил диктатором, проиллюстрировав учение Пифагора о предательстве и открыв, что действительно значила для них философия, которую ввел благородный Пифагор и которую описывал в 8-й книге Филиппики Феопомп и [кроме него] ученик Каллимаха Гермипп. Не откладывая надолго, этот негодяй ... покончил с наилучшими гражданами.
F74(a) Лучшие примеры изложения мифических историй будут ... От Феопомпа в Филиппике 8 история Силена.
F74(b) Феопомп сообщает про змея, который вступил в бой с триерой.
F75(a) Гелиодор говорит, что Антиох Эпифан, которого Полибий [26,1] называет Эпиманом [то есть невменяемым] за его сумасбродные выходки, смешал воду фонтана в Антиохии с вином точно так же, как по словам Феопомпа поступил и фригиец Мидас, когда он хотел поймать Силена опьяневшим от алкоголя. Согласно Биону (no. 14, F3), этот источник, названный Инна, протекал между медами и пеонами.
F75(b) Конечно, не считают, что эта история о Силене была выдумкой Вергилия, [но считают, что] она переведена с Феопомпа; ибо он говорит, что Силен был захвачен в бессознательном состоянии от перепития пастухами царя Мидаса. Они подошли к нему, пока он спал, и овладели им коварством. Потом, когда цепи соскользнула сами по себе, и он освободился, то стал говорить о природе и древности, отвечая на вопросы Мидаса. Все эти вещи, касающиеся Силена, записаны Феопомпом в книге под названием Чудеса.
F75(c) Феопомп описывает встречу Мидаса Фригийского и Силена. Этот Силен был сыном нимфы, по своей природе ниже бога, но посильнее человека, поскольку, конечно, он был бессмертен.
Они обсуждали друг с другом многие вещи, и, в частности, Силен поведал Мидасу следующую историю. Он сказал, что Европа, Азия и Ливия были острова, вокруг которых Oкеан течет по кругу. Только один континент находится вне этого мира. Он описывает его площадь как необъятную. На нем водятся животные большого размера, да и люди там вдвое больше ростом, нежели здесь. И продолжительность их жизни не та же самая, как у нас, но длиннее тоже в два раза. Они имеют много крупных городов и своеобразный уклад жизни. Законы, устроенные для них, противоположны тем, к которым привыкли мы. Он сказал, что там есть два крупнейших города, не похожих друг на друга вообще. Один из них называется Военград, другой Святоград. Жители Благочестия пребывают в мире и изобилии. не пашут и не сеют, получая плоды земли без плугов и быков. Они отличаются хорошим здоровьем, никогда не болеют и умирают в смехе и радости. Они настолько однозначно справедливы, что даже боги не брезгуют часто их посещать. Жители же Военграда чрезвычайно воинственны. Рождаясь во всеоружии, они подчиняют своих соседей. Этот город управляет многими народами. Там жителей не меньше двух миллионов. Они умирают после того, как заболевают на всю оставшуюся жизнь, но редко; большинство из них погибают, сраженные камнями или дубинами. Их не ранит железное оружие. Они имеют золота и серебра столько, что золото дешевле для них, чем железо для нас. Силен сказал, что они [Военщики] один раз выступили, чтобы перейти на наши острова. Они пересекли океан с мириадами тысяч людей и пришли к гипербореям. Когда они узнали, что это были счастливейшие из всех народов нашего мира, они стали презирать нас, как влачащих жалкую жизнь и по этой причине пренебрегли идти дальше. И он добавил еще более удивительную вещь. Некоторые люди, так называемые меропы, живут среди них во многих крупных городах, а в отдаленнейшей части их земли есть место, называемое "Возврата нет". Оно как пропасть, покрытая ни тьмой, ни светом, и воздух висит над ней, смешанный с чем-то мутно-красным. Две реки текут вокруг этого места: одна называется рекой удовольствия, другая печали. Деревья размером с высокие платаны растут рядом с этими двумя реками. Деревья у реки печали приносят плод следующего свойства: если кто-нибудь попробует его, он проливает так много слез, что угасает всю свою жизнь в стенаниях и так умирает. С другой стороны, деревья, которые растут на берегу реки удовольствия, несут противоположного рода. Любой, кто отведает его, освобождается от всех прежних забот. Даже если он любил кого-либо, об этом он тоже забывает; и он понемногу молодеет. Он восстанавливает ранние, былые фазы своей жизни. Он теряет старость и возвращается к расцвету сил, потом вступает в юношеский возраст, потом становится мальчиком, потом младенцем и после исчезает. Пусть этому верят, если хиосцу можно доверять вообще, когда он рассказывает истории. Я думаю, что он умный рассказчик в этой и других вещах помимо того.
F75(d) От тех (Аполлодор, no. 244, F157) переходит к историкам, которые говорят о Рипейских горах, горе Огий, поселении Горгон и Гесперид и земле Меропиде у Феопомпа.
F75(е) ... если не верить знаменитому Силену, который при дворе царя Мидаса честно рассказал о другом мире, как Феопомп заявляет.
F76 Феопомп [говорит] в Чудесах об олимпийском состязании, что хотя множество коршунов парило над головой с визгом во время священного праздника, мясные части жертв, которые распределялись вкруговую, остались нетронутыми.

Книга 9

F77 Есть три Бакида [согласно Филету из Эфеса]: старший был из беотийского Эйкона, второй афинянин, третий аркадянин из города Кафия. Согласно Филету из Эфеса он также называется Кидас и Алет. В книге 9 Филиппики Феопомп записывает много других замечательных вещей об этом Бакиде и, в частности о том, что когда-то он исцелил от безумия лакедемонских женщин. Аполлон дал им этого человека очистителем.
F78 Многие вещи представлены среди древних ... В частности, мы имеем в девятой книге Феопомповой Филиппики фессалийскую Темпейскую долину, которая находится между двумя великими горами, Оссой и Олимпом. Между этими двумя горами течет Пеней, в которые впадают все реки на протяжении всей Фессалии.
F79 Аттические [стилисты] говорят "о так много", используя и винительный и дательный падежи. Феопомп, Филиппика 9: "длиной около сорока стадий" [используя винительный].
F80 Давайте опишем словами место, называемое Темпа, в Фессалии ... Оно расположено между двумя горами, Олимпом и Оссой. Эти две очень высокие горы, казалось бы, разделены друг от друга некоей божественной волей. Между ними лежит долина, длина которой составляет около сорока стадий [8 км] и ширина один плефр [30 м] или немного шире, если поискать. Река, называемая Пеней, протекает через долину. С ним смешиваются другие потоки и делают его полноводным. Эта территория имеет места отдыха, богатые структурой и разнообразием, совсем не работы человеческих рук, но выращенные природой, которая стремилась украсить этот уголок при самом его появлении на свет. Плющ в изобилии и очень пышный процветает там, будто нежится и ползет вверх, цепляясь за вздымающиеся ввысь деревья наподобие виноградных лоз. Каменный дуб в изобилии растет на утесе и затеняет скалу. Сама скала полностью скрыта, и можно увидеть только зелень, радующую глаз. В гладких низинах найдешь пестрые рощи и частые беседки как приятные убежища от летней жары для обретения желанной прохлады. Многочисленные источники плещутся тут, и журчат ручейки с холодной и сладкой для питья влагой. Эти воды, как говорят, благотворны для любого, кто омоется в них с целью поправить свое здоровье. Птицы околдовывают своим пением здесь и там; особенно мелодичные певцы разнообразными концертами изгоняют усталость из прохожих, и отпускают их отдохнувшими. Эти услады и места отдыха встречаются по обе стороны реки. Через сердце Темпы течет Пеней; его движение неспешно и льется тягуче как оливковое масло. Глубокая тень от свисающих с прибрежных деревьев ветвей почти на весь день служит защитой от солнечных лучей для проплывающих на лодках туристов. Все люди, которые живут рядом, встречаются друг с другом, приносят жертвы, устраивают собрания и пьют вместе. От множества жертв и частых всесожжений естественно вкусные запахи доходят до путешественников по воде и по суше. Поэтому значимость удела, его долгая история и поднимающая настроение атмосфера придает ему неземной колорит. Там по словам фессалийцев Аполлон Пифийский был очищен в соответствии с приказанием Зевса, когда он застрелил Пифона, змея, который охранял Дельфы, когда Гея еще обладала этой святыней. Говорят, что сын Зевса и Лето отправился увенчанный темпейским лавром, и неся тот же лавр в правой руке, пришел в Дельфы и овладел оракулом. На том самом месте, где Аполлон надел венок и сорвал лавр, стоит жертвенник. Каждый девятый год дельфийцы организовывают шествие юношей из знатных семей и священного вождя, выбираемого из их числа. Придя и принеся великолепную жертву в Темпе, они плетут венки из того самого лавра, который когда-то присмотрел себе Бог, и возвращаются назад. Они идут по дороге, называемой Пифийский Путь. Она проходит через Фессалию, Пеласгию, гору Эту и по земле энианов, мелийцев, дорийцев и западных локров. Они сопровождают шествие песней и знаками уважения не менее, чем те, которые почитают носителей священных даров гипербореев тому же богу. Из того же лавра изготовляют венки для победителей на Пифийских играх. Вот мое сообщение о фессалийской Темпе.
F81 В Филиппике 9 Феопомп говорит: "Агафокл, который был рабом и фессалийским пенестом, сумел привлечь к себе внимание со стороны Филиппа как своей лестью, так и тем, что плясал и смешил царя на застольях. Именно этого человека Филипп послал разорить перребов и управлять их делами. Македонец всегда окружал себя людьми этого сорта, проводя много времени с ними в пьянстве и буффонадах даже при обсуждении серьезнейших вопросов".
F82 Фаркедон, город Фессалии. Феопомп, Филиппика 9 [говорит] Фаркадон, через "а".
F83 Дронгил, область Фракии [mss. Фессалии]. Феопомп Филиппика 9.
F84 Кобрис, город Фракии. Феопомп Филиппика 9.

Книга 10. О демагогах

F85 Сразу после этих достижений он [Фемистокл] решил восстановить и укрепить город - как говорит Феопомп, убедив эфоров взятками не выступать против [его] замысла, но, по мнению большинства [просто] обманув их.
F86 Большая часть его [Фемистокла] имущества была тайно переправлена через море в Азию его друзьями, но сумма, которую нашли и забрали в казначейство, по словам Феопомпа составляла сто талантов, а Теофраст говорит, что восемьдесят, хотя он не имел даже трех талантов, прежде чем начал политическую карьеру.
F87 Ибо не бродя по Азии, как говорит Феопомп, но пребывая в Магнезии и наслаждаясь прекрасными дарами, как и почитаемый наравне с лучшими из персов, он [Фемистокл] жил без страха в течение длительного времени, потому что царь не обращал ни малейшего внимания на эллинские дела, занятый внутренними.
F88 Феопомп в десятой книге Филиппики говорит о Кимоне: "Когда прошло неполных пять лет и началась война с лакедемонянами, народ послал за Кимоном, считая, что своей проксенией он заключит быстрый мир. Прибыв в город, он закончил войну ".
F89 Писистрат пользовался удовольствиями с умеренностью. Настолько, что, как сообщает Феопомп в двадцать первой книге [F135], он не ставил ни одного охранника в своем имении или в садах, но позволял тем, кто хотел войти, поесть и забрать то, что ему было нужно. Кимон позже делал то же самое в подражание ему. В отношении него, в свою очередь, Феопомп говорит в десятой книге Филиппики: "Кимон Афинский не размещал ни одного стража над плодами в своих полях и садах, так что любой гражданин, который хотел, мог войти и взять что ему нужно было, в его имениях. Кроме того, он предоставил свой дом открытым для всех, так что регулярно снабжал недорогой едой многих людей, и бедные афиняне являлись к нему и обедали. И он, как правило, также старался помочь ежедневным просителям. И говорят, что он всегда имел при себе двоих или троих юношей с мелочью и приказывал им раздавать ее, когда кто-нибудь подходил с просьбой о вспомоществовании, и говорят, что он помогал и с расходами на погребение. Много раз он делал следующее: когда он видел, что кто-то из граждан плохо одет, то приказывал одному из молодых людей, которые сопровождали его, поменяться с ним одеждой. Всеми этими поступками он прославился и был первым из граждан".
F90 Но Феопомп пишет о нем [Кимоне], что он был и самого воровского склада человек, и осужден не единожды за то, что не упускал случая для позорного получения прибыли. И урок взяточничества именно от него в первую очередь кажется переняли стратеги в Афинах.
F91 "что Фукидид также испытал однажды, когда был под судом": ... Факт остракизма указывает на то, что [это был Фукидид] сын Мелесия и тот, кто был подвергнут остракизму. Феопомп историк, однако, говорит, что это был сын Пантена, который соперник Перикла. Но Андротион также говорит (no.324, F37), что это был сын Мелесия.
F92 Клеон был демагогом афинян и их лидером в течение семи лет. Он стал первым, кто обращался к демосу с трибуны, вопя и ругаясь. Он был дерзким человеком, настолько, что, согласно Феопомпу, когда афиняне [однажды?] явились на собрание, он пришел в экклесию в венке и приказал им отложить встречу - ибо он приносил жертву и собирался развлекать гостей из-за рубежа - и закрыл экклесию.
F93 "ненавидя его": Феопомп в десятой книге Филиппики говорит, что всадники ненавидели его [Клеона]. Ибо после того как он был оскорблен ими и спровоцирован [на ответные действия], он сам подался в политику и стремился насолить им, [например] он осудил их по обвинению в отказе исполнять свои воинские обязанности.
F94 "те пять талантов, что Клеон прокашлял": ... Клеон получил пять талантов от островитян за то, чтобы он убедил афинян облегчить их [островитян] платежи. Когда всадники узнали об этом, они заявили протест и потребовали, чтобы он вернул деньги. Феопомп упоминает это. F95 Этот Гипербол, как говорит Андротион (no. 324, F42), был сыном Антифана из демы Перифоиды ... Андокид утверждает, что он иностранец и варвар ... в Демотиндарее (F5, 230 Edmonds, Fragments) Полизел говорит, что он фригиец ... Платон, комический поэт, говорит в своей пьесе "Гипербол" (F170, там же), что он лидиец из рода Мидаса. Другие приводят иные рассказы. Но на самом деле он сын Хремета, как говорит Феопомп в своем сочинении о демагогах.
F96(a) И снова Феопомп в десятой книге Филиппики говорит, что заговор был составлен против него [Гипербола] на Самосе врагами из Афин, и он был убит, а его труп был засунут в мешок и брошен в море.
F96(b) Феопомп говорит, что они даже бросили его тело в море, и пишет, что они подвергли остракизму Гипербола на шесть лет [так в оригинале], но после того как он отплыл на Самос и поселился там, он умер. Засунув его тело в мех для вина, они бросили его в море. Schol. Aristoph. Pac. 681: "Гипербол же": Потому что он пользовался политической известностью после Клеона. Гипербол был сыном Хремета [см. F95] и братом Харона; он был продавцом светильников и морально порицаем. После господства Клеона, он взял на себя руководство демосом. Начиная с него афиняне стали доверять город и руководство демосом ничтожествам, хотя ранее его возглавляли весьма выдающиеся граждане. Демос предпочитал людей этого рода, потому что война с лакедемонянами нарушила их веру в более выдающихся граждан и принесла опасение, что они могли бы свергнуть демократию. Он был подвергнут остракизму не вследствие какого-либо страха перед властью или служебным положением, но из-за своего дурного поведения и чувством затруднения со стороны города. Пребывая на Самосе, он стал объектом заговора, организованного его афинскими врагами, и умер. Засунув его тело в мешок, они бросили его в море [см. F96].
F97 И он [Феопомп] говорит, что Каллистрату, сыну демагога Калликрата, не хватало самоконтроля в погоне за удовольствиями, но он был усерден в политической деятельности.
F98 Оцененный вклад ... Они называли дань "оцененным вкладом" [или "взносами"], так как эллины обижались на слово "дань". Каллистрат дал ему это название, как говорит Феопомп в Филиппике 10.
F99 "Евбул ... Феопомп в десятой книге Филиппики дал подробное сообщение, что он был самым выдающимся лидером демоса; кропотливый и трудолюбивый, он принес немало денег государству, которые распределял среди афинян, в результате чего во время политической карьеры этого человека город стал менее смелым и более слабым".
Евбул был самым видным демагогом, прилежным и трудолюбивым. Он доставил афинянам большое богатство, но распределял его между ними. В результате город стал крайне трусливым и безразличным под его управлением, как Феопомп записывает в книге 10 Филиппики
F100 Феопомп в Филиппике 10, из которой некоторые отделяют последний раздел, в котором находится сообщение об афинских [демагогах], говорит, что демагог Евбул стал расточителем. Вот его слова: "И настолько [Евбул? афинский народ?] превзошел тарентинцев в мотовстве и жадности, что в то время как последние показывали расточительность только в отношении общественных празднеств, афинский народ целенаправленно растрачивал на них свои государственные доходы".

Книга 11

F101 Амадок ... Было двое их, отец и сын. Сын пошел к Филиппу для того, чтобы стать его союзником в войне против Керсоблепта. Феопомп упоминает обоих в Филиппике 11.
F102 Ибо в одиннадцатой книге своего сочинения о Филиппе он переписал дословно ту часть Исократова Ареопагитика, которая начинается словами: "из добра и зла ничего не выпадает людям несмешанным, но за богатством и могуществом следуют безумие и необузданность, тогда как за нуждой и скромностью шествуют благоразумие и умеренность, так что трудно рассудить, что оставить из этих вещей своим детям.

Книга 12

F103 Двенадцатая книга включает в себя следующее: об Акорисе, царе египетском, как он заключил договор с баркеями [варварами?] и действовал от имени Эвагора Кипрского в сопротивлении персидскому царю; как Эвагор внезапно пришел к правлению Кипром, свергнув Абдимона Китионского, который господствовал тогда на Кипре; как эллины с Агамемноном изгнали подданных Кинира, потомками которого являются амафунтцы, и взяли Кипр. Как царя убедили начать войну с Эвагором, и он назначил Автофрадата полководцем и Гекатомна адмиралом; и о мире, который царь в качестве арбитра присудил эллинам; как царь с большей энергией возобновил войну против Эвагора, и о морской битве у Кипра; также о том, как город афинян пытался соблюдать условия соглашения с царем, но лакедемоняне высокомерно нарушали их; как был заключен Анталкидов мир; как Тирибаз вел войну и как он устроил заговор против Эвагора и как Эвагор донес на него царю и арестовал его [боролся против него?] с помощью Оронта; также о том, как, когда Нектанебид унаследовал египетский трон, Эвагор отправил послов к лакедемонянам, и как Кипрская война окончилась для него; также о Никокреонте, как он составил заговор и неожиданно был изобличен, как он бежал, бросив свою дочь, как Эвагор и его сын Пнитагор без ведома друг друга спали с ней. Как Фрасидей, полумужчина [евнух], элеец по рождению, организовывал "свидания" с девушкой для каждого из них по очереди, как это стало причиной их смерти, когда Фрасидей подстроил их гибель. Затем о том, как Акорис египетский заключил союз с писидийцами, и об их стране, и о стране Аспенда; и о врачах Коса и Книда, называемых Асклепиадами: первые пришли из Сирна как потомки Подалирия; также о провидце Мопсе и его дочерях, Роде, Мелиаде [Rhodia, Mallos? Milyae?] и Памфилии, от которых названы Мопсуэстия, Родия в Ликии; и как Памфилия была колонизирована греками, и о войне [которая вспыхнула] между ними; и как ликийцы сражались против телмиссцев под руководством своего царя Перикла, и прекратили войну только тогда, когда, блокировав их в собственных стенах, пришли к условиям договора; вот что содержит "утерянная" 12-я книга Менофана.
F104 "Доволен я хиосцами вполне" (Аристофан, Птицы 880), он [Аристоксен] взял это тоже из истории. Афиняне на своих государственных празднествах молились вместе и за себя, и за хиосцев, так как хиосцы отправили союзный контингент в Афины, когда для последних настала необходимость войны, как говорит Феопомп в Филиппике 12: "но большинство отказалось это сделать, и поэтому они обычно возносят общие молитвы и за хиосцев, и за себя; и аналогично, когда они производили возлияния в государственных жертвоприношениях, они молились богам, чтобы те дали благ как хиосцам, так и им самим". Евполид также говорит о Хиосе в "Городах": "Хиос, прекраснейший град: боевые он шлет корабли и людей всякий раз, как наступит нужда". Фрасимах говорит то же самое, что и Феопомп, в "Большом мастерстве". Гиперид в Хиосской речи уточняет, что и хиосцы молились за афинян.

Книга 13

F105 В Филиппике 13 [Феопомп] записывает следующее о Хабрии [стратеге] афинян: "Он не мог жить в городе, отчасти из-за своей распущенности и роскошного образа жизни, и отчасти из-за афинян, которые суровы ко всем своим [выдающимся гражданам]. Поэтому [почти? все] их выдающиеся граждане предпочитали жить за границей: Ификрат во Фракии, Конон на Кипре, Тимофей на Лесбосе, Харет в Сигее и сам Хабрий в Египте".
F106(a) Феопомп Хиосский в своей Элленике (F22) и в тринадцатой книге Филиппики [говорит, что], когда лаконец Агесилай прибыл в Египет, египтяне послали ему гусей и откормленных коров.
F106(b) Смешны также те люди, которые говорят, что навкратийский венок сделан из папируса, называемого "венечным" египтянами. Они ссылаются на Феопомпа из тринадцатой Филиппики и одиннадцатой [в рукописях третьей] Элленики, который говорит, что египтяне отправили и другие подарки Агесилаю, когда он прибыл в Египет, и в частности "венечный" папирус.
F107 Собрав своих [Агесилаевых] наемников с деньгами, которые Тах послал ему ... после того как он прибыл в Египет на кораблях, сразу же главные из царских чиновников и администраторов пришли на борт судна посетить его. Среди других египтян тоже было много энтузиазма и предвкушения из-за имени и репутации Агесилая. Все они сбежались, чтобы взглянуть на него. Но когда они не увидели ни великолепия, ни роскошной обстановки, а узрели только старика, лежащего в траве на берегу моря, с ничтожным телом и маленького роста, завернутого в грубый, обычный плащ, они стали издеваться над ним и отпустили шутку: "Как в старой истории: гора застонала и родила мышь". Они удивились его нелепству все больше, когда из принесенных ему даров он взял ячменную еду, коров и гусей, но отверг лакомства, лепешки и благовония. И когда они настаивали и просили [принять отвергнутое] он приказал им отдать это илотам. Однако, Феопомп [в тексте Феофраст] говорит, что он был доволен папирусом для плетения венков. Из-за гладкости [и изящества] венков он попросил и получил какое-то их количество от царя, когда отплывал на родину.
Как только он высадился в Египте, главные военачальники и губернаторы царя вышли встретить его и оказать ему честь. Было большое нетерпение и ожидание со стороны и других египтян в связи с именем и славой Агесилая, и все сбежались, чтобы посмотреть на него. Но когда они вместо блестящей свиты увидели лишь старика, лежащего на траве у моря, с маленьким и неказистым телом, покрытым грубым и бедным плащом, они стали шутить и смеяться, говоря, что здесь иллюстрируется басня, "гора мучилась в родах, а затем родила мышь". Они еще более удивились его оригинальности, когда ему доставили гостеприимные дары: из них он принял муку, телят, и гусей, но отклонил сладости, печенья и благовония, а когда его убеждали и умоляли взять их, он велел унести их и раздать рабам. Он был рад, однако, как [Теофраст] говорит, папирусу, из которого изготавливались опрятные и простые венки, и когда уезжал из Египта, попросил и получил некоторое его количество от царя.
F108 Даже Тах, царь египтян, издевался над Агесилаем ... когда тот пришел к нему в качестве союзника (он был почти карлик), и отпустил шутку: "Гора застонала, Зевс устрашился, но она родила мышь". Агесилай услышал комментарий и ответил сердито: "Наступит время, когда я буду казаться тебе львом". Позже, после того, как египтяне отпали от Таха, как говорят Феопомп и Ликей из Навкратиса в своей Египетской истории, Агесилай ничем не помог ему; тот потерял свое царство и бежал в Персию.
Nep. Ages. 8: В то время как природа была добра к нему, одарив большими умственными способностями, менее щедро она наделила его физическими данными. Он был коротышкой и хромал. Те, кто не знал его, издевались над его уродливым видом [см. F108], но люди, знакомые с его прекрасными качествами, не могли найти для него достаточно похвал. Существует интересная история о непредставительной внешности Агесилая. На восьмидесятом году во время экспедиции в Египет с целью помочь Таху, он разбил лагерь на открытом пляже вместе со своими людьми. Вместо стола он бросил на землю солому и накрыл ее шкурой. Солдаты последовали его примеру и легли в простых, сильно изношенных одеждах. Их наряд указывал на то, что все они бедные люди, и никто не предположил бы, что царь был одним из них. Когда новость о его приходе достигла слуг египетского царя, они нанесли ему разнообразных подарков. С трудом поверив, что Агесилай был среди них, они вручили подарки с комплиментами от царя. Агесилай отказался принимать какие-либо подарки, кроме телятины, хлеба и рыбы, в которых он и его люди нуждались в тот момент. Благовония, венки, и сладости он раздал своим слугам, а все остальное приказал возвратить. Это действие побудило прислужников царя презирать его еще больше, потому что они чувствовали, что он выбрал то, что взял из-за незнания того, что было ценно [см. F107].
F109 Ангары [означает] послы. Феопомп в своей тринадцатой книге: "Он отправил послов, которых они [персы] называют ангарами".
Непот: Хабрий 3: В результате этих действий персидские должностные лица направили делегацию в Афины [см. F109?] с жалобой, что без их ведома Хабрий сражался вместе с египтянами против персов. В ответ руководство Афин установили для Хабрия срок, в который или до которого он должен был вернуться домой, и если он не вернется к этой дате, он будет приговорен к смертной казни заочно. Хабрий послушно вернулся в Афины, как только услышал приказ, но не задержался там дольше необходимого. Он не собирался жить открыто на глазах у общественности, тем более среди афинских граждан, ибо привык ни в чем себе не отказывать, чего они не одобрили бы. В этом и заключается изъян, свойственный большим и свободным государствам, где зависть сопутствует славе, клевета преследует любого, кто возвысился, и бедные не могут равнодушно взирать на счастье богатых. Поэтому Хабрий часто и надолго покидал Афины: да и все их вожди поступали аналогично. Они считали, что будут избавлены от ревности только на чужбине, держась подальше от собственного народа. Поэтому Конон жил на Кипре, Ификрат во Фракии, Тимофей на Лесбосе, Харет в Сигее. [Впрочем] последний делами и нравами отличался от других; он все еще был в почете и имел силу в Афинах [см. F105].
F110 Город рабов, в Ливии. Эфор [в книге] 5 [упоминает] (no. 70, F50). Есть еще город храмовых рабов на Крите, согласно Сосикрату в Кретике. Также во Фракии есть Скандалополь, который якобы основал Филипп, собрав там обвиняемых в мошенничестве [или: выдвигающих обвинения в мошеннических целях?], доносчиков, лжесвидетелей, сутяг и других негодяев в количестве двух тысяч, как говорит Феопомп в Филиппике 13.
F111 Килликон печально известен как негодяй. Некоторые говорят, что он предал Самос или Милет приенцам, но Феопомп в своих Историях 13 говорит, что он предал остров Сирос самосцам. Когда люди неоднократно спрашивали его, что он будет делать, он отвечал: "Ничего, кроме хорошего". Тем самым оратор говорит, что он сделал все к лучшему, как выразился Килликон. Однако, его предательство был наказано следующим образом. Некто Феаген из Сироса, гражданин острова, преданного Килликоном, был мясником в Самосе, куда он переехал очень давно и где проживал. Он весьма злился на предательство своей родины. Когда Килликон пришел к нему купить мяса, тот дал ему подержать (kratein) товар под предлогом, чтобы было удобнее отрезать кусок. Килликон повиновался и держал (kratein снова). Тогда Феаген поднял свой мясницкий нож и отрубил руку Килликону со словами: "Ты не предашь другой город этой рукой".
F112 Андира, город [Троады]. Он среднего рода. Там существует вид камня, который превращается в железо при контакте с огнем: когда он смешивается с какой-то землей и нагревается в печи, фальшивое серебро стекает прочь. Наконец, соединенный с медью, он становится орихалком [то есть, горной или желтой медью].

Книга 14

F113 Феопомп в 14-й книге Филиппик говорит: "Всякий раз, когда царь приходит к любому из своих вельмож на обед, те тратят на застолье двадцать, иногда тридцать талантов. Некоторые даже тратят намного больше (dapanosi), поскольку с давних времен каждый из их городов был обязан, в виде дани, угощать царя соответствующим своей величине обедом".

Книга 15

F114 В пятнадцатой книге Филипповых историй Феопомп говорит, что Стратон, царь Сидона, превзошел всех людей в склонности к наслаждениям и роскошному образу жизни. Как и феакийцы в соответствии с басней Гомера, пировали и слушали кифаристов и певцов историй, в тех же занятиях и Стратон проводил большое количество времени. В самом деле, он настолько превзошел их страстью к удовольствиям, что если феаки, как говорит Гомер, выпивали в компании своих собственных жен и дочерей, Стратон затевал вечеринки с флейтистками и женщинами, которые развлекали игрой на арфе и лире. Он приглашал многих куртизанок из Пелопоннеса, многих музыкантш из Ионии, других молодых девушек со всей Эллады, певиц, танцовщиц. Вместе с друзьями он устраивал между ними соревнования и тратил время на интимное общение с ними. Он радовался этому роду жизни и был [сам] по своей природе рабом удовольствий, но особенно [им стал], когда начал конкурировать с Никоклом. Они оказались в неумеренном соперничестве друг с другом, каждый из которых стремился сделать свою собственную жизнь более приятной и беззаботной. Они досоревновались до того, что даже расспрашивали приезжих об убранстве домов каждого из двоих, о расточительности при жертвоприношениях, которые имели место при дворе обоих, и стремились превзойти друг друга в этого рода вещах. Они старались создать видимость того, что счастливы и весьма благополучны. Однако везение их кончилось еще при жизни, и оба были умерщвлены насильственным образом.
F115 Диония, город, названный Феопомпом среди кипрских городов: Филиппика 15.
F116 Кресий, город Кипра. Феопомп, Филиппика 15.
F117 В Историях 15 Феопомп говорит, что тысячи из них [колофонцев] расхаживали по городу в пурпурных плащах, которые были редкими и желанными в то время даже для царей. Пурпуровый краситель считался по ценности равным серебру. Именно по причине этого поведения они скатились к тирании и мятежам и были уничтожены вместе с государством. Диоген Вавилонский говорит то же самое о них в первой книге "Законов".
F118 Нотий, эта область расположена перед городом колофонцев согласно Феопомпу в книге 15.
F119 Керкид, Демосфен в речи за Ктесифонта [О венке 295] перечисляя предателей, называет аркадянина Керкида; и Феопомп говорит, что он был [рабом?] тех, кто сочувствовал македонцам. Филиппика 15 [5?].
F120 По свержении четырехсот он был обвинен вместе с Архептолемом, одним из четырехсот. Он [Антифонт] был признан виновным и подвергнут наказанию для предателей: [что означало] изгнание с потерей права на погребение и кроме того присвоение [предателю] статуса изгоя, включая и егопотомков. Но некоторые записали, что он был убит тридцатью, как говорит Лисий в своем выступлении за Антифонтову дочь ... То, что он был приговорен к смерти тридцатью, записывает Феопомп в Филиппике 15. Однако, будет еще один Антифонт, чей отец был Лисидонид, которого Кратин упоминает как негодяя в "Бутылочке".

Книга 16

F121 В шестнадцатой книге Историй Феопомп говорит следующее о другом родосце: "Гегесилох с Родоса сделался никчемным из-за пьянства и азартных игр и не имел в целом никакого уважения среди родосцев, но был позором и для друзей, и для остальной части населения вследствие отчаянной испорченности своего образа жизни". Он продолжает сразу же говорить об олигархии, которую тот установил вместе с друзьями и говорит: "И немало родовитых жен даже первых граждан он развратил, и растлил многих мальчиков и юношей. Действительно, они зашли в распутстве настолько далеко, что уговорили друг друга играть в кости на почтенных женщин. Они согласились заранее, что проигравшие должны будут приводить определенную горожанку для "общения"с победителем. И они не терпели никаких отговорок и приказывали хоть убеждением, хоть силой, но все равно приводить. Безусловно, и другие родосцы развлекались той же игрой, но сам Гегесилох делал это наиболее открыто и часто, хотя собирался стать главой государства".

Книга 17

F122(a) Первые греки, которые, я знаю, использовали купленных рабов, были хиосцы, как Феопомп записал в семнадцатой книге своих историй. "Хиосцы были первыми из эллинов после фессалийцев и лакедемонян, использовавшими рабов. Однако, приобрели они их по-другому. Лакедемоняне и фессалийцы повидимому поработили эллинов, занимавших ранее территорию, которую они имеют сейчас :.. лакедемоняне [поработили] ахейцев, а фессалийцы перребов и магнетов; порабощенные населения назвали илотами в первом случае и пенестами во втором. Однако, хиосцы приобретали варваров для домашних услуг, уплачивая за них цену.
F122(b) Феопомп говорит, что рабы свободного рождения называются пенестами у фессалийцев и илотами у лакедемонян.
F123 Ассесс, город Милетской земли. Феопомп. Филиппика 15 [? 24].

Книга 18

F124 В восемнадцатой книге историй Феопомп, ведя речь о Никострате из Аргоса, говорит, что он был льстецом персидского царя. Он пишет: "Как не считать Никострата из Аргоса мелким человеком? Он родился первым человеком в городе аргивян, и хотя унаследовал хорошее происхождение, деньги и значительное состояние от своих предков, он превзошел всех людей в лести и угодничестве, и не только тех, которые были в экспедиции в одно с ним в то время, но и тех, которые ушли в поход прежде. В первую очередь, он настолько полюбил пребывание в почете у варвара, что в своем желании угодить ему и приобрести больше его доверия, он взял сына ко двору царя, чего никто еще никогда повидимому не сделал. Затем, каждый день, когда он собирался обедать, он ставил отдельный стол, вызывающий дух царя. Он наполнял его зерном и другими повседневными потребностями, ибо он слышал, что так поступают персы, которые ожидают у [царских] ворот, и думал, что он будет больше вознагражден деньгами от царя за свое раболепие. Он был омерзительно жаден, и я не знаю, был ли любой другой человек столь восприимчив к очарованию денег.

Книга 20

F125 Сирра, город Фракии. Феопомп Филиппика 20.
F126(a) И Феопомп в ХХ книге историй говорит, что около Бисалтии зайцы рождаются с двумя печенями.
F126(b) Бисалтия, город и территория Македонии ... Вокруг него почти у всех пойманных зайцев имелись две печени. Феопомп записывает это, как и Фаворин.
F127 [Хорошими примерами] изложения являются история флейтиста у Геродота (1,141), лошади у Филиста Сиракузского, и одна в ХХ книге Феопомповой Филиппики о войне и надменности, которую Филипп рассказал правителям Халкидики.

Книга 21

F128(a) Ионийское море Италии, в которое впадает Адриатическое; поэтому некоторые называют его также Адриатическим. Оно получило свое название от Иония, иллирийца по рождению, как говорит Феопомп в двадцать первой ... Некоторые [выводят его] от скитаний, постигших Ио.
F128(b) Ионийское море вокруг Сицилии получило свое название от Иo, как говорят некоторые. Однако, Феопомп говорит, что [оно названо] от Иония, иллирийца. Архемах [выводит его] от каких-то ионийцев, которые в нем утонули.
F128(c) Также Ликофрон назвал его от Иo. Феопомп и многие другие [выводят его] от Иония, иллирийца, который был царем тамошних регионов, сына Адрия, который основал город, Aдрию, как ее называют, на этом море. Другие говорят, что эта Адрия была основана Дионисием Старшим.
F129 Устье является общим для обоих морей, но Ионийское море выделяется, потому что оно используется для названия первой части моря, а Адриатическое [используется для названия] внутренней части по направлению к заливу, но теперь так называется все море. Феопомп говорит об именах, что одно [Ионийское] произошло от человека, который был правителем [тамошних] регионов, его семья была из Иссы, и что Адриатическое было названием, происходящим от реки. Расстояние от Либурнидов до Керавнских гор немного больше, чем две тысячи стадиев. Феопомп устанавливает их расстояние от залива в шесть дней плавания и тридцать дней пути пешком как длину Иллирии - слишком длинно, по моей оценке. Кроме того, он говорит некоторые невероятные вещи: что два моря соединены каналом, заключая так из [факта] открытия хиосской и фасосской керамики в устье Нарона; что два моря видны с некоей горы; что некоторые из] островов Либурнид [настолько велики по размеру, или считая один из ...], что имеет [или: что имея] окружность в пятьсот стадий; и что Истр впадает одним из своих устьев в Адриатическое море. Есть некоторые подобные ложные понятия и популярные утверждения у Эратосфена, как говорит Полибий в своих замечаниях на него и некоторых других авторов.
F130 Далее идет так называемое Адрийское море. Феопемпт [sic, Феопомп] описывает его положение. Он утверждает, что оно разделяет перешеек с Понтийским морем и имеет острова, очень похожие на Киклады, одни из которых называются Апсиртиды, другие Электриды, а третьи Либурниды. Записывают, что орда варваров проживает вокруг Адриатического залива, почти сто пятьдесят тысяч, обрабатывая богатую и плодородную почву. Говорят, что животные там приносят двойной приплод. Их климат другой, нежели в окрестностях Понтийского моря, хотя два моря соседствуют. Там ни снежно, ни чрезмерно холодно. Постоянный дождь преобладает повсюду, и погода склонна к резким и насильственным изменениям. Особенно в летнее время оно подвергается так называемым тайфунам с ураганами и молниями. Примерно пятьдесят городов венетов расположены там на оконечности залива. Говорят, что они пришли из земли пафлагонцев, чтобы колонизировать берега Адриатики.
F131 Ладеста или Ладест, один из Либурнийских островов. Феопомп Филиппика 21.
F132 И в двадцать первой книге Филиппики он говорит, что народ умбров - он ​​находится на Адриатическом море - ведет достаточно изнеженный образ жизни, похожий на лидийский, и их страна является плодородной; это способствует их счастью.
F133 [коннары и палинур] Феопомп упоминает эти растения в Филиппике 21.
F134 И он записывает то же самое [что и о Филиппе, F225] о Дионисии в своей двадцать первой книге: Дионисий, тиран Сицилии [предпочитал] людей, которые транжирили свое имущество на пьянство, азартные игры и разгульную жизнь. Он хотел, чтобы все они были развращенными щеголями и он описал их эвфемистически [как ... ?]
F135 Действительно, их отец Писистрат с умеренностью наслаждался удовольствиями. Он даже не размещал охранников в своих садах и полях, как Феопомп записывает в своей двадцать первой книге, но разрешал всем, кто хотел, войти и сорвать или забрать то, что было нужно. Позднее Кимон поступал точно также в подражание ему (F89).
F136 Ликей ... Одним из афинских гимнасиев является Ликей. Феопомп в книге 21 говорит, что его построил Писистрат, но Филохор в книге 4 говорит, что он был воздвигнут во время господства Перикла.

Книга 21

F137 Омарий, город Фессалии. Феопомп Филиппика 22. Там почитаются Зевс и Афина.
F138 Симефа, город Фессалии. Гражданин называется симефец, согласно Феопомпу Филиппика 22.
F139 В своей двадцать второй книге Феопомп пишет о халкидянах во Фракии и говорит: "Они презирали лучшие занятия и были неумеренно склонны к пьянству, легкомысленной жизни и значительной невоздержности".
F140 Ферма ... это небольшой фракийский город, как говорит Феопомп в книге 22.
F141 Хитрополис, область Фракии. Феопомп Филиппика 22: "Он пришел к Хитрополису, региону, колонизированному из Афитиды". Родительный падеж следует затем: "Хитропольцы допустили его".
F142 Фестор, город Фракии. Феопомп 22.

Книга 23

F143 В двадцать третьей книге, говоря о Харидеме из Орея, которому афиняне дали права гражданства, он [Феопомп] говорит: "Он усвоил для себя ежедневный режим, который был сумасброден и нацелен на то, чтобы выпивать и быть пьяным всегда, и он даже смел развращать почтенных женщин. Наконец, он дошел в своей несдержанности до того, что стал домогаться от совета олинфийцев некоего молодого парня. Мальчишка был красив и изящен. Он, как оказалось, числился среди пленных, взятых на войне вместе с македонцем Дердой.
F144 Эолей [Эолий], город фракийского Херсонеса. Феопомп Филиппика 23: "Я [так в оригинале, они? он?] отправился в город Аттики [sic, Боттики] Эолей, управлявшийся по законам халкидян.
F145 Брея, город [Фракии], который афиняне оборудовали как колонию. В родительном падеже должно быть Breate, но Breaean у Феопомпа 23.

Книга 24

F146 Бетий, город Македонии. Феопомп 24.
F147 Ассера, среднего рода, город халкидян. Феопомп 24.
F148 Арес - родительный падеж: Aretos ... область Эвбеи. Феопомп двадцать четвертая книга Филиппики.
F149 Дуст, город Эвбеи. Феопомп в Филиппике 24: "Подбив соседний с эретрийцами народ к отпадению, он выступил против одного города, Дуста".
F150 Окол, область эретрийцев. Феопомп Филиппика 24.
F151 Скабала, область [страна?] эретрийцев. Феопомп Филиппика 24.

Книга 25

F152 Милькор [Миакор], халкидский город во Фракии. Гражданин милькорий [миакорий]. Феопомп Филиппика 25.
F153 Из Феопомпа в двадцать пятой книге Филиппики: "Греческая присяга, которую по словам афинян греки произнесли против варваров перед Платейской битвой, сфальсифицирована, как и соглашение афинян с царем Дарием против греков. Кроме того сражение при Марафоне происходило не так, как его воспевают; да и все другие вещи, о которых вопит город афинян, используются для обмана эллинов".
F154 "Аттическими буквами", в двадцать пятой книге Филиппики Феопомп говорит, что договор с варваром является подделкой; он написан не аттическими буквами на стеле, а ионийскими.
F155 "Народ Самоса", ​Архин [афинянин?] убедил афинян использовать ионийские буквы в архонтство Эвклида [403/2] ... Феопомп пишет о нем (кто убедил).
F156 [Война] называется Священной, потому что она возникла из-за святилища в ​​Дельфах. О ней пишут Фукидид [1.112-5], Эратосфен в книге 9 (no. 241, F38) и Феопомп в книге 25.
F157 Гедилей ... Существует гора в Беотии, Гедилей, как говорит Феопомп в книге 25.
F158 Они говорят, что орихалк имеет вид меди и был назван в честь своего первооткрывателя, человека по имени Орий. Аристотель в "Таинстве обрядов посвящения" говорит, что имени и формы этого вещества вообще не существует, но некоторые отвечают, что имя используется, хотя вещества не существует. Однако, другие говорят, что это имя скульптора. Так говорит Сократ, также Феопомп в своей двадцать пятой. Так было и в смешанной речи комической сцены.

Книга 26

F159 "Священные предметы" ... кроме того, "деревянные статуи". Феопомп в двадцать шестой.
F160 Апр, женского рода, город Фракии. Феопомп 26: "в то время как Антипатр ожидал возле Апра".
F161 Дрис [Дрисон?], Город в Эпире. Существует еще один [Дрис] во Фракии. Феопомп в его двадцать шестой говорит, что последний был основан Ификратом.
F162 В двадцать шестой его историй Феопомп говорит: "Филипп знал, что фессалийцы были невоздержны в своем образе жизни; поэтому он устраивал для них пьяные оргии и всячески старался заискивать перед ними. Действительно, он плясал, кутил и предавался любому акту необузданности, ибо был шутом по своей природе - и каждый день он напивался, находя радость в привычке к разгулу и в общении с так называемыми "остроумцами", которые говорят и делают забавные вещи, [и] он [завоевал?] больше приходивших к нему фессалийцев скорее пьянками, нежели взятками".
Феопомп опять в двадцать шестой книге Историй говорит: "Филипп, зная, что фессалийцы были необузданны и сумасбродны, устраивал для них пиры и старался развлекать их любым способом, отплясывая и буйствуя и подчиняясь каждому виду распущенности; он был сам по природе вульгарен, напиваясь каждый день и наслаждаясь занятиями, которые следовали тому же курсу, и обществом людей, которые говорили и делали смешные вещи. В результате он привлек к себе большинство фессалийцев, которые общались с ним, не подарками, а застольями".
F163 Также Филипп, отец Александра, был пьяница, как Феопомп записывает в двадцать шестой [книге] своих Историй.
F164 Он назвал мегарцев отвратительными, потому что они и беотийцы не переносили афинян, как Феопомп свидетельствует устами демагога Филократа, сказавшего следующее: "Рассмотрите, кроме того, насколько мало у нас шансов добиться победы при том раскладе, что государство совсем не преуспевает внешнеполитически, но скорее многочисленные и великие опасности окружают нас. Мы знаем, что беотийцы и мегарцы недружелюбны к нам, из пелопоннесцев же одни склоняются к Фивам, другие к Спарте, тогда как родосцы и хиосцы со своими союзниками враждебны нашему городу и на деле говорят о дружбе с Филиппом".
F165 Оп[ять он (Демосфен, О венке 28) не сообщил] имен послов от Филиппа. Их звали [Антипатр], Парменион, [и Эврилох?], согласно Феопом[пу в двадцать] шестой [книге] Филиппики.

Книга 27

F166 Феопомп приводит свидетельство в двадцать седьмой [книге сочинения] "О Филиппе" относительно дохода афинян в четыреста талантов в Филиппово время, вложив в уста демагога Антифонта следующие слова: "Рассмотрите, насколько худшими трусами мы оказались бы, если бы пошли на этот мир и отказались от Амфиполя - мы, занимающие самый большой из всех эллинских городов, имеющие массу союзников, триста военных галер и собирающие доход почти в четыреста талантов. И кто тогда не осудит нас, если мы, тушуясь перед македонской силой, согласимся на что-либо несправедливое?'

Книга 30

F167 Корисы ... городом Беотии является Корисы. Феопомп 30.
F168 Пилы ... что место встречи амфиктионов было в Пилах, сообщает как Гиперид в своей надгробной речи [6,18] и Феопомп в 30.
F169 "Священные представители" ... магистраты, посланные в Совет амфиктионов от каждого полиса, участвующие в ассамблее, получили этот титул. Феопомп проясняет это в 30.
F170 Поэтому фессалийцы поступили прекрасно, сравняв с землей город под названием Лесть, который обычно населяли мелийцы. Феопомп в тридцатой.

Книга 32

F171 Феопомп доступно объясняет, [кем являются] эпевнакты, как их называют среди спартанцев - они тоже рабы - в тридцать второй книге своих Историй. Он говорит: "Когда много лакедемонян пало в войне с мессенцами, оставшиеся в живых приняли меры предосторожности, чтобы не вымереть [от людских потерь] в результате ущерба, причиненного врагами. Они предписали илотам взойти на ложе каждого убитого [в бою]. Позже они даже сделали их гражданами, назвав эпевнактами [принадлежащими ложу], потому что они были назначены занять брачные места взамен погибших товарищей [лакедемонян].
F172 Фаламы, город Мессении. Феопомп Филиппика 32.
F173 Aсы, села Коринфа. Феопомп 32 Филиппики: "Асы и Маус большие и густонаселенные деревни".
F174 Маус, деревня Коринфа. Феопомп 32.
F175 Ностия, деревня Аркадии. Феопомп Филиппика 32.

Книга 33

F176 Тот же самый [Феопомп] записывает в книге 33 своих историй также, что среди сикионцев некоторых люди, подобно эпевнактам называются катонакофорами ["носящими грубую одежду из овчины"]. Менехм записывает нечто подобное в Сикионике (no. 131, F 1).
F177 Меландия, область Ситонии (?) [Сикионии?]. Феопомп Филиппика 13 (?), [33].
F178 О выселениях чужеземцев из Лакедемона Феопомп говорит в 33: "Когда в стране трудно с продовольствием, происходит изгнание чужеземцев". Феопомп в тридцать шестой.

Книга 35

F179 В тридцать пятой книге своих Историй Феопомп говорит, что Тис, царь пафлагонцев, снабжал свой стол сотней перемен, начиная с быка, когда он обедал. Когда же он был пленен и приведен к царю, то, находясь под стражей, он снова обеспечивал себя тем же самым [меню] и жил в великолепии. Поэтому Артаксеркс, услышав про это, сказал, что по его мнению тот живет как человек, который вскоре будет мертв.
F180 Катанира, среднего рода, город [чей?]. Феопомп Филиппика 35.

Книга 36

См. F178.

Книга 38

F181(a) Относительно Клеарха, тирана Гераклеи Понтийской, он говорит в тридцать восьмой книге своих Историй, что он жестоко покончил со многими людьми, дав большинству из них выпить болиголов. Он говорит: "Но когда все узнали об этой "чаше любви" из яда, то никто не выходил на улицу, не поев сперва руты. Люди, которые съедят ее заранее, не испытают каких-либо негативных последствий от употребления аконита. Говорят, что аконит получил свое название из-за того, что он растет в месте, называемом Аконы, которое находится вблизи Гераклеи.
Феопомп в своем сообщении о Клеархе, тиране Гераклеи на Понте, говоря в 38-й книге Историй, как он насильственно казнил много людей, давая большинству из них выпить аконит, продолжает: "когда все узнали про эту его круговую чашу, они никогда не выходили из дома, не поев руты, ибо поевшим ее не повредит питье аконита, который, говорит он, был назван от места Аконы близ Гераклеи'
F181(b) Феопомп историк говорит, что препарат под названием аконит растет в месте, называемом Аконы рядом с Гераклеей на Понтийском море, откуда он получил свое название. Он не действует и не в состоянии причинить вред, если человек выпьет руту в тот же день. Тиран Клеарх убил многих людей ядом и пытался скрывать эти факты, но когда они обнаружились, большинство гераклейцев не выходило из дома, не поев прежде руты. Он весьма пространно записывает повод и причину его обнаружения. Поэтому я оставляю эту [тему].
F181(с) Аконит растет в Аконах. Существует горный хребет в Гераклее, называемый этим именем, Аконы, как Феопомп записывает и Эвфорион в "Госте".
F182 Эдантий, город иллирийцев. Феопомп Филиппика 38.

Книга 39

F183 Эфикия ... Феопомп Филиппика 39.
F184 Из историков Феопомп Хиосский в своей Истории Филиппики посвятил три книги сицилийским делам. Начав от тирании Дионисия Старшего и охватив пятьдесят лет, он окончил изгнанием Дионисия Младшего [344/3]. [Три книги с сорок первой (?) до сорок третьей (?).] Книг пять числом с сорок первой [так в оригинале, с тридцать девятой] до сорок третьей.
F185 [Феопомп] говорит в книге 39: "Аполлократ, сын тирана Дионисия был распутник и пьяница. Некоторые из его льстецов подстрекали его чуть ли не вообще порвать с отцом".
F186 Он также говорит, что Гиппарин, сын Дионисия, стал тираном [был алкоголиком?] и перерезал себе горло в состоянии алкогольного опьянения.
F187 А вот что он говорит о Нисее: "Нисей, сын Дионисия Старшего, овладев делами в Сиракузах, запасся четырехконной колесницей и одеждами поузорчатее. Он также гурманствовал и бражничал, насиловал женщин и детей, предавался и другим излишествам, и так каждый день".
F188 См. книга 40, ниже.
F189 Мерусий, область [Сицилии]. Феопомп Филиппика 39 [31?]. Основателями сходно назывались мерусии. Существует также Артемида Мероесса. Место отстоит на семьдесят стадий от Сиракуз. Некоторые говорят, что они из Мероэ в Эфиопии.
F190 Ксифония, город Сицилии. Феопомп Филиппика 39.
F191 Гидрунт, укрепление, мужского рода. Феопомп Филиппика 39.

Книга 40

F188 Нисей, тиран Сиракуз, и Аполлократ пили по-черному. Они были сыновьями Дионисия Старшего, как Феопомп записывает в сороковой и последующей части своих Историй. О Нисее он пишет: "Позже, когда Нисей стал тираном Сиракуз, он жил в обжорстве и опьянении, как человек, приговоренный к смертной казни и знающий, что ему осталось лишь несколько месяцев".
F192 Роскошествовал и лакедемонянин Фаракс, как Феопомп записывает в своей сороковой. Он пользовался удовольствиями настолько бессмысленно и беспорядочно, что гораздо более походил на сикелиота по образу жизни, чем на спартанца по месту рождения.
F193 Серебряные и золотые подношения были сперва посвящены Гигом. До него у Пифийского храма еще не было никакого серебра, ни любого золота, как Фений Эфесский говорит и Феопомп в Филиппике 40. Эти историки пишут, что Пифийская святыня была украшена Гигом и его преемником Крезом, и после них Гелоном и Гиероном из Сицилии. Гелон посвятил треножник и Победу из золота во время вторжения Ксеркса в Грецию; дары Гиерона были того же рода. Вот слова Феопомпа: "В былые дни святыня была украшена медными посвящениями, не статуями, но котлами и треножниками из меди. Когда же лакедемоняне хотели покрыть лик Аполлона в Амиклах золотом, то не найдя золота в Элладе, они послали к оракулу и спросили бога, у кого им купить золото. Бог ответил, что они должны пойти к Крезу Лидийскому и купить золото у него; и они пошли и купили некоторое количество. Когда Гиерон Сиракузский хотел посвятить богу свой треножник и Победу из чистого золота, то в течение долгого времени он не мог добыть золото, но позже он послал ходоков в Элладу. Они едва добрались до Коринфа и начали свой поиск, нашли же его в доме коринфянина Архитела. Он скупал золото в течение продолжительного времени и постепенно набрал существенный запас. Он продал агентам Гиерона столько, сколько они хотели. После этого он еще зачерпнул рукой сколько мог удержать и добавил немало. За это Гиерон послал судно с зерном и много других подарков из Сицилии.
F194 Дима, город Ахайи ... гражданин димей ... Феопомп 40: "Вождями от города были Афенид и Гераклид и от наемников Архелай из Димы."
F195 Элевферис, город Беотии близ Оропа, [основатели] Коф и Экл. Феопомп 40 [43?].
F196 Талария, город сиракузян. Феопомп 40.

Книга 42

F197 Гиппос, остров Эретрии [?] [Эрифреи?]. Феопомп 42. Кроме того, город в Сицилии.
F198 Mискера, город Сикании. Феопомп Филиппика 42.

Книга 43

F199 Ксера, город недалеко от Геракловых Столбов. Феопомп 43.
F200 Maссия, страна рядом с Тартессом. Родительный падеж Massianоs. Феопомп 43
F201 Тлет [так в оригинале, Глет - no. 31, F2], иберийское племя, живущее рядом с Тартессом. Феопомп 43.
F202 Дрилоний, большой город, самый дальний из кельтских городов. Родительный падеж Drilonian. Феопомп 43.
F203(a) Ипсикуры, лигурийский народ. Феопомп 43: "которую прежде населяли ипсикуры, арбаксаны и эвбии, лигуры по рождению".
F203(b) Арбаксаны, лигурийский народ. Феопомп 43]: "Они плыли мимо первой необитаемой страны, которую обрабатывали [ранее] ипсикуры и арбаксаны".
F204 И Феопомп в 43-й книге своих Историй говорит, что у этрусков в обычае пользоваться женщинами сообща; последние же весьма заботятся о своих телах и часто занимаются физическими упражнениями даже с мужчинами, иногда также друг с другом, поскольку для них не позор показывать себя обнаженной. Далее, они обедают не с собственными мужьями, а с любым кто попадется и потчуют вином всякого, кого пожелают. Они не просыхают от пьянства, но очень миловидны. Этруски воспитывают всех детей, которые рождаются, не зная, кто отец в каждом случае. Дети в свою очередь практикуют тот же самый образ жизни как и те, кто дал им воспитание, часто устраивая попойки и общаясь со всеми женщинами. Этруски ничуть не стыдятся, если их видят, как они делают это или как с ними делают это, поскольку совершать это открыто также их национальный обычай. И настолько они не испытывают тут каких-либо комплексов, что, говорят, когда этруск занимается сексом у себя дома, то его подробно расспрашивают, что он при этом чувствует, открыто называя акт неприличным словом. Когда же они собираются в товарищеском кругу или для семейных праздников, то поступают следующим образом: прежде всего, после того, как они прекращают пить и готовы лечь спать, слуги вводят к ним еще при свете ламп иногда проституток, иногда очень красивых мальчиков, иногда также их жен; и когда они насладятся ими, слуги представляют им крепких молодых людей, которые в свою очередь сходятся с ними. Они забавляются любовными интригами и иногда совокупляются прямо на глазах друг у друга, но в большинстве случаев за воздвигнутыми вокруг кроватей экранами; экраны эти сделаны из решетчатых палочек, на которые набрасывают одежды. С большой охотой они общаются, что и говорить, с женщинами, намного больше, однако, любят вступать в связь с мальчиками и подростками. Ибо в их стране мальчишки очень хорошенькие, потому что живут в роскоши и холят свои тела. Фактически все варвары, которые живут на западе, удаляют волосы с тела посредством смоляных пластырей и бритвы. Для этой цели у этрусков, по крайней мере, существует много салонов, где клиентов обслуживают мастера, соответствующие нашим парикмахерам, и посетители, приходя туда, предоставляют себя полностью их услугам, не стесняясь ни зрителей, ни прохожих. Этот обычай используется даже среди многих греков, которые живут в Италии; он перешел к ним от самнитов и мессапиев".
F205 Да, действительно! Феопомп записывает в сорок третьей книге своей Филиппики, что Гомер родился через четыреста лет после экспедиции в Илион [Троянской войны]. Эвфорион в сочинении "Об Алевадах" относит его рождение приблизительно ко времени Гига, который начал править с момента восемнадцатой Олимпиады. Он говорит, что Гиг был первый, кого называли тираном.
F206 Элатея: Демосфен За Ктесифона (О венке 143). Это был самый крупный из городов в Фокиде. "Оратор [Демосфен] еще раз в седьмой Филиппике [О Галоннесе 32], если она подлинная, говорит следующее: "В Кассопии три города: Пандосия, Бухета и Элатея". Надо сказать, что некоторые авторы пишут ее точнее с "р": Элатрея. Феопомп, например, в 43-й говорит, что у кассопиев было четыре города ... Элатрея, Пандосия, Бития и Бухета.
F207 Пандосия: Демосфен в Филиппике [О Галоннесе 32]. Феопомп написал историю взятия городов в Кассопии, одним из которых является Пандосия, в своей [сорок] третьей книге.

Книга 44

F208 Тетрархия: Демосфен в Филиппиках (Третья Филиппика 26). Были четыре округа Фессалии, и каждая часть была названа четвертью [тетрадой] согласно Гелланику в его Фессалике (no. 4, F52) ... Аристотель в трактате "Об общем государственном устройстве фессалийцев" говорит, что Фессалия была разделена на четыре части во время Алевада красного ... Феопомп в своей сорок четвертой показывает, как Филипп поставил правителя над каждой из этих частей.
F209 В сорок четвертой части Историй Феопомп говорит, что Филипп поставил фессалийца Фрасидея тираном над его же соотечественниками. Он был интеллектуальный пигмей, но гигантский льстец.

Книга 45

F210 Тот же историк говорит это о Тимолае из Фив в своей сорок пятой книге: "Немало лиц помешалось в повседневневности среди прочего и от пьянства, но более безудержного, более алчного и в большей степени раба удовольствий нежели упомянутого Тимолая я не знаю в общественной жизни никого".
F211 Халия, город Беотии. Феопомп 45: "Халия и так называемая Гирия, которая рядом с ней в Беотии".
F212 Халия ... Родительный падеж Chalian. Тот же автор: "Позднее халкидяне вели войну с эолийцами, которые владели материком, а именно с халийцами, беотийцами, орхоменцами и фиванцами".
F213 И о Харете он говорит в своей сорок пятой: "Харет был вялым и медлительным и погряз кроме того в роскошной жизни. В свои военные кампании он брал с собой флейтисток, арфисток и походных гетер. Средства, выделяемые ему на войну, он отчасти транжирил на своих девок, отчасти оставлял в Афинах краснобаям, инициаторам декретов и защитникам его интересов в судах. Однако, афиняне никогда не пеняли ему, но наоборот за это любили его больше чем [других] граждан, и не случайно, ибо сами жили, как и он, раз уж их юноши развлекались с проститутками и флейтистками, а молодые люди чуть постарше пьянствовали, играли в кости и предавались аналогичным порокам, и все граждане тратились больше на общественные праздники и жертвоприношения, нежели на ведение войны".
F214 Зерании, народ Фракии. Феопомп 45 [25?].

Книга 46

F215 Феопомп говорит в своей сорок шестой: "Аркадяне угощают в свои праздники и господ и рабов без различия и готовят один стол для всех. Они выставляют одни и те же яства для всех и смешивают один кратер для всех".
F216 В сорок шестой части Историй Феопомп говорит: "Геты носят лиры и играют на них при проведении своих посольств".

Книга 47

F217 [Следующее включе]но в соро[к седьму]ю книгу Феопом[повой Филип]пики: война [против Фили]ппа, ее начало [для афинян; [осада] Перин[фа и Визa]нтия; ... фракийцев, так называемых тeтр[ахоритов]; взятие [штурмом] от Антипатра фракийского [города] Ангисса. [Что] Филипп [написал] Антипатру и Пар[мениoну, которые были] среди тетрахор[итов].
F218 Агесс [так в оригинале, Ангисс?], город Фракии. Феопомп 47.
F219 Астак, город Вифинии ... есть также область византийцев. Феопомп 47.
F220 Кабила: Демосфен в восьмой Филиппике [О Херсонесе 44]. Округ Фракии согласно Феопомпу 47 и Анаксимену Филиппика 8.

Книга 48

F221 Данфалиты, фракийский народ. Феопомп 48.
F222 Есть два Аристомедеса. [Один] был из Фер. Он вступил в союз с полководцами [персидского царя] против Филиппа. Сам Филипп [среди] дру[гих] писал о [нем] в своем письме к афинянам; также Фео[помп] в сорок восьмой книге своего сочинения о Филиппе. Он сражался против Александра с Дарием в Киликии и бежал на Кипр согласно Анаксимену в девятой[?] [пятой? второй?] книге сочинения Об Александре.

Книга 49

F223 Мелинофаги, народ Фракии. Ксенофонт Анабасис, книга 5 [5,7] и Феопомп в сорок девятой.
F224 После того как Филипп стал обладателем большого состояния, он не растратил его быстро, но можно сказать выбросил за дверь или пустил на ветер, являясь худшим хозяином в мире, как впрочем и его товарищи. Ведь ни один из них не знал, как жить праведно или управлять собственностью разумно. Он сам был виноват в этом: ненасытный и сумасбродный, он все делал в опрометчивой манере, приобретал ли или дарил. Ибо как солдат он не имел времени, чтобы подсчитать доходы и расходы. Добавьте к этому и то, что его товарищи были люди, которые подались к нему из очень многих областей; некоторые из них были из одной с ним страны, другие из Фессалии, третьи со всей остальной Греции, выбранные не за свои превосходные заслуги, но напротив, почти все в эллинском или варварском мире развратники, мерзавцы или безобразники стеклись в Македонию и получили титул "товарищей Филиппа". И даже если предположить, что кто-то из них не был пропащим, когда туда пришел, то вскоре становился им, как и остальные под влиянием македонской жизни и привычек. Отчасти войны и кампании, отчасти мотовство подстрекали их жить не законопослушно, но расточительно и подобно разбойникам с большой дороги.
F225(a) Филипп вообще не благоволил людям с хорошей репутацией, которые берегли свое имущество, но уважал и привечал расточителей, погрязших в пьянстве и в азартных играх. Поэтому он не только поощрял их пороки, но даже сделал мастерами в каждом виде зла и разврата. Что позорного и шокирующего они не совершили, и чем хорошим и похвальным пренебрегли? Некоторые из них брили свои тела и делали их гладкими как у женщин, а другие на самом деле распутничали друг с другом, хотя и бородатые. Они водили с собой двоих или троих миньонов и обслуживали других в том же качестве, так что мы не ошиблись бы, называя их не придворными, а куртизанками, не солдатами, а шлюхами. По природе мужеубийцы, на практике они стали мужи-проститутки. Одним словом, чтобы не быть многословным и тем более страдая от громадного наплыва других вопросов, я считаю, что те, кого называли друзьями и товарищами Филиппа, были хуже скотов и нравами ужаснее кентавров, утвердившихся на Пелионе, или живущих на Леонтинской равнине лестригонов, или каких-либо других монстров.
F225(b) Кроме того, они предпочитали пьянство трезвости и были готовы грабить и убивать, а не жить достойно. Говорить правду и держать слово они считали последним делом, в то время как охотно лжесвидетельствовали и обманывали в наисвятейших местах. Пренебрегая тем, что имели, они жаждали того, чего не имели, хотя им принадлежала целая часть Европы. Ибо я считаю, что, хотя этих "товарищей" насчитывалось в то время не более восьмисот, они тем не менее имели во владении столько земли, сколько десять тысяч греков, обладавших богатой и обширной территорией.

Книга 50

F226 Кароскепы [Главные сады], округ Фракии. Феопомп 50. Родительный падеж Carocepite. Та же цитата [у Стефана].
F227 Феопомп в пятидесятой говорит следующее о мефимнцах: "Они целыми днями сумасбродствовали, возлежа и пьянствуя, не считаясь с расходами. Тиран Клеомен положил этому конец. Он связал в мешках сводниц, которые вербовали [заниматься проституцией] свободных женщин, [и] трех или четырех самых скандальных проституток и поручил некоторым людям бросить их в море".
F228 "Скирафия" [scirapheum] ... как правило называли игорные дома "sciraphia", так как игроки обычно проводили время на Скиросе, как Феопомп объясняет в 50.

Книга 51

F229 Кранея, округ амбракиотов. Феопомп 51.
F230 Гиероним: ... второй Гиероним был мегалополец. Демосфен упоминает его в речи против Эсхина [О ложном посольстве 11]. Феопомп также записывает в 51, что он рьяно стоял за македонскую партию.
F231 Миртис: Демосфен в речи за Ктесифонта [О венке 295] дает список предателей в каждом городе "аргивяне: Миртис, Теледам, Мнасея". В 51 [1??] Феопомп называет Пасею и Амиртея македонскими агентами от аргивян. Надо здесь проверить орфографические ошибки.

Книга 52

F232 В 52-й книге он [Феопомп] говорит, что лаконец Архидам приучил себя к роскоши, словно был чужеземец, и он отвергал режим родной страны. По этой причине он не мог жить на родине, но всегда стремился проводить время вдали от дома из-за своей невоздержности. Когда тарентинцы отправили [в Спарту] посольство в поисках союза, он изъявил готовность прийти к ним на помощь, но когда он попал туда и был убит на войне, то даже не заслужил погребения, хотя тарентинцы предложили значительную сумму денег врагам за возвращение его тела.
F233 И в пятьдесят второй книге своих Историй он пишет следующее о тарентинцах: "Почти каждый месяц [так в оригинале, каждый день] город тарентинцев режет вола и проводит общественные празднества. Толпа частных лиц всегда собирается и пьянствует. Действительно, у тарентинцев есть поговорка: пока другие, посвящая себя тяжелым трудам и упорно занимаясь работой, лишь готовятся к [хорошей] жизни, они, пируя и развлекаясь, не откладывают ее [в долгий ящик], но уже живут".
F234 Баретий, округ на Адриатике. Феопомп 52 [42?].
F235(a) "То есть стоять на страже в Навпакте". Солдатам гарнизона Навпакта платили мало, но их содержание было дорогостоящим, отсюда пословица. Однако, как некоторые говорят, пословица возникла потому, что Филипп взял Навпакт и перебил весь гарнизон, состоявший из ахейцев [?] [по рекомендации? ахейцев?]. Феопомп записывает это в книге 2 [?] [52, 42?].
F235(b) "Стой на страже в Навпакте". Когда Филипп взял Навпакт ахейцы [так в оригинале] перерезали глотки стражам и убили Павсания, капитана охраны [или: он перерезал глотки солдатам гарнизона, состоявшего из ахейцев, и ... убили ...?]. Так говорит Феопомп.

Книга 53

F236 В пятьдесят третьей он [Феопомп] говорит о событиях в Херонее, как он [Филипп] пригласил послов, пришедших к нему на обед: "Как только они ушли, Филипп послал за некоторыми из своих сподвижников и приказал пригласить флейтисток, кифариста Аристоника, флейтиста Дориона и людей, которые привыкли выпивать с ним. Филипп обычно повсюду таскал за собой эту челядь и был снабжен большим количеством принадлежностей для застолий и пирушек. Он был пьяница и распутник по характеру и держал в своем окружении множество скоморохов, музыкантов и шутов. Он пил всю ночь и опьянел, осушив много (?); он разрешил всем другим отбыть, когда уже приближался рассвет, и отправился, не переставая кутить, к послам афинян, [но текст поврежден или подвергся небрежному сокращению].

Книга 54

F237(a) В 54-й книге Историй Феопомп говорит, что в царстве Филиппа вокруг Бисалтии, Амфиполя и македонской Грестонии в середине весны фиговые деревья несли инжир, виноградные лозы виноград, и оливковые деревья оливки в то время, когда можно было ожидать их произрастания, и Филиппу везло во всем.
F237(b) Гастрония [так в оригинале], область Македонии. Феопомп 54.

Книга 55

F238 Кария, округ Лаконии. Феопомп 55.
F239 Трикаран, укрепление в Флиасии. Феопомп 55.

Книги 56 и 57

F240 В книге 56 Историй Феопомп описывает Ксенопифию, мать Лисандрида, как самую красивую женщину в Пелопоннесе. Однако, лакедемоняне убили и ее, и ее сестру Хрису, когда царь Агесилай одолел Лисандрида, своего политического врага, и приказал лакедемонянам изгнать его.
F241 Эгирусса, город Мегариды. Страбон [9.1.10]. Иначе он пишется Эгир. Феопомп 56.
F242 Алея, город Аркадии. Феопомп 56.
F243 Эвгия, округ Аркадии. Феопомп 56.
F244 Ликея, город Аркадии. Феопомп 56. У Менелая Ликефа.
F245 Мессапии, округ Лаконии. Родительный падеж Messapean. Зевс почитается там. Феопомп 57.
F246 "Увенчивая победителей": У Демосфена в его речи против Эсхина вместо "почитая", и у других авторов в смысле "увенчивать". Так Феопомп в 57 и Менандр в пьесе "О самом себе скорбящем".

Фрагменты без номера книги

О сокровищах, награбленных в Дельфах (СНД).
F247 Феопомп в СНД говорит, что Асопих, Эпаминондов любовник, изобразил Левктрский трофей в виде герба на своем щите, что он подвергал себя невероятным опасностям, и что этот щит посвящен в Дельфах в Стое.
F248 В той же работе Феопомп говорит, что Фаилл, тиран фокейцев, был бабник, а Ономарх предпочитал мальчиков, и [говорит], что Ономарх имел половое сношение [deest] с симпатичным сыном Пифодора из Сикиона, который пришел в Дельфы с целью посвятить свои локоны, и за это [Ономарх] оказал ему благосклонность за счет сокровищ бога, а именно дал четыре золотые тиары, подношение сибаритов. Фаилл дал Бромиаде, флейтистке и дочери Диниада, серебряный фужер от фокейцев, и з[олотой вено]к из плюща, дар пепарефцев. "Она даже собиралась играть на Пифийских играх", говорит он, "но ей помешала толпа". "Ономарх дал красавчику Фискиду", добавляет он, "сыну трихонца Ликолада, [золотой] лавровый венок, посвящение эфесцев". Это парень был взят отцом на встречу с Филиппом, но хотя и услужил ему в качестве проститутки, был отослан с пустыми руками. Ономарх дал Дамиппу, хорошенькому мальчику и сыну амфипольца Эпилика, приношение Плисфена [так в оригинале, Клисфена?]. Филомел дал Фарсалии, фессалийской танцовщице, золотой лавровый венок, посвящение лампсакцев. Эта Фарсалия находилась в Метапонте, и когда раздался голос из медного лаврового дерева (которое метапонтцы воздвигли во время визита Аристея из Проконнеса, прибывшего по его словам от гипербореев), она была разорвана безумными провидцами на рынке сразу же как появилась там. Позже, когда люди искали объяснение случившемуся, оказалось, что она была убита из-за венка бога.
F249 В работе Феопомпа под названием СНД говорится: "Харету афинянину перепало шестьдесят талантов из Лисандра. На них он угостил обедом афинян на рынке, когда совершил победное жертвоприношение после успешного боя с Филипповыми наемниками. Их вождем был Адей, по прозвищу Алектрион [Петух].

Ff250-259 Разные работы

Письма

F250 Т[от же автор в п]исьме Фи[липпу] также пишет о репутации, которую [он (Гермея) культивировал у греков. [Хотя он был евнух, он вел себя как] человек от природы куль[турный] и любезный. Хотя и [варв]ар, он философствует с п[лат]онистами, и хотя он стал рабом в тенетах обжорства, он принимает участие а священных празднествах. Он приобрел некоторые мысы [и] крошечные [области] и снискал уважение своей физической подготовкой. Так он убедил (?) город Элиду объ[явить] о прекращении вражды [с ним] ... [по-видимому, с целью соревноваться на Олимпийских играх].
F251 Я часто брался за Симбулевтикон [письмо или эссе с советами], но не нашел ничего, несмотря на то, что имею при себе книги "К Александру" и аристотелеву, и феопомпову. Но где сходство? Они писали, что было почетно для них самих и приятно для Александра.
F252 Феопомп Хиос в своем совете Александру начинает обсуждать одного из своих сограждан, Феокрита, говоря: "Он пьет из серебряного [серебряной чаши для питья?] и даже золотых, и он использует другую схожую посуду у себя на столе, хотя раньше ему не хватало средств, чтобы не только из серебряного блюда или даже медной, но и из глиняных чаш выпивать, да и глиняные были иногда со сколами.
F253 В письме к Александру Феопомпа нападает на отсутствие у Гарпала самообладания: "Рассмотри и узнай из источников в Вавилоне о внимании, которое он проявил к мертвой Пифионике. Она была рабыней флейтистки Бакхиды, а та, в свою очередь [рабыней] фракийской гетеры Синопы, которая переместила свой "дом" из Эгины в Афины. Поэтому она была не трижды рабыня, но трижды шлюха. По цене больше двухсот талантов он построил ей два памятника. Что удивляет всех, так это то, что никто, ни он, ни кто-либо другой из правителей не воздвигнул мемориал солдатам, погибшим в Киликии за твое царство и свободу греков. Однако, мемориалы для блудницы Пифионики, один в Афинах, другой в Вавилоне, теперь увидят после долгого строительства. Она была широко доступна для тех, кто ее хотел, как все знали, за скромную цену; для нее человек, который утверждает, что он твой друг, решился создать храм и священную ограду и называет их святилищем и алтарем Афродиты Пифионики в неуважении к богопочитанию, чем смешивает с грязью и твою честь тоже.
F254(a) Феопомп в своих Хиосских письмах [письмах о Хиосе?] ​​ говорит, что Гарпал послал за Гликерой из Афин после смерти Пифионики. Когда она приехала, она жила в царских резиденциях в Тарсе, и люди падали ниц перед ней и называли царицей. Он также запретил людям увенчивать Гарпала, если они также не увенчали Гликеру. В Россе он даже осмелился создать бронзовую статую ней рядом [со статуей Александра и?] и его собственной.
F254(b) После смерти Пифионики Гарпал послал за Гликерой, тоже куртизанкой, и, как Феопомп записывает, Гарпал запретил людям увенчивать себя, если они не увенчивали и гетеру: "Он воздвиг бронзовую статую Гликере в сирийском Россе в том самом месте, где он собирается возвести статую тебе [письмо адресовано Александру] и самому себе. Он позволил ей жить в царских резиденциях в Тарсе, и смотрит, как ей оказывают почтение, называют царицей и удостаивают других знаков внимания, которые приличествуют твоей матери или жене".

Панегирик Филиппу

F255 У нас есть энкомии из Исократа, погребальные речи из Платона, Фукидида, Гиперида и Лисия, и панегирики Филиппу и Александру из Феопомпа, также Агесилай Ксенофонта.
F256 Полезно прогнозировать будущее из прошлых событий, ... как это делает Феопомп в своем панегирике Филиппу, говоря: "Если бы Филипп не остановился, он правил бы всей Европой".

Панегирик Александру

F257 См. F255.

Порицание Александра

F258 Говорят также, что Феопомп написал диатрибу против Александра, но она не уцелела.

Инвектива на учение Платона

F259 Феопомп Хиосский, кроме того, в своей инвективе против учения Платона, говорит, "можно обнаружить, что многие из его диалогов бесполезны и фальшивы. Большинство из них излагают Аристипповы доктрины, некоторые Антисфеновы, и многие из них списаны из гераклейца Брисона".

Фрагменты без названия книги или номера книги

F260 Но откуда город [Пессинунт] был назван этим именем, историки не согласны. Некоторые производят его название от pesein ["падать"], так как изображение богини упало с неба; другие говорят, что Ил, сын Tроса, царя Дардании, в войне с [deest] назвал его так. Однако, Феопомп утверждает, что это Мидас, когда-то очень могущественный царь Фригии, а не Ил назвал город.
F261 diapoliteuesthai и antipoliteuesthai различаются. Используют diapoliteuesthai относительно людей из одного и того же города и antipoliteusthai для политических противников из одного города [соперничающих] в другом. Тем не менее, Феопомп использует antipoliteuesthai в отношении людей, борющихся друг с другом в одном городе.
F262 "Филипп был искусен", говорит Феопомп, "в переваривании фактов". См. T41.
F263 Точно так же Феопомп сначала дает великолепный зачин к походу персидского царя на Египет и потом все это разрушает буквально несколькими словами: "Какой город или страна в Азии не отправили свое посольство к царю? Какая красивая или ценная вещь, какой продукт земли или произведение искусства не были принесены ему в дар? Было много драгоценных покрывал и плащей, пурпурных, узорчатых и белых; было много золотых палаток, снабженных всем необходимым, было много одежд и кроватей немалой цены. Были серебряные и золотые сосуды, чаши и кубки, одни усыпанные драгоценностями, другие тщательно и прекрасно отделанные. Бесчисленные мириады оружия были там, греческого и варварского. Были стада вьючных животных и жертвы, откормленные на убой, многие медимны приправ, много тюков, мешков и папирусных свитков, много и вского другого добра. Было так много соленого мяса любого вида, что путешественники принимали издалека громадные их кучи за скалы или холмы, теснящиеся на равнине". Он переходит от возвышенного к среднему. Развитие сцены должно было идти другим путем. Привмешав тюки, приправы и мешки в прекрасное описание всей экспедиции, он вызывает в воображении картину кухни.
F264 Geitonia [прилегающий регион] вместо geitnia. Феопомп Филиппика, также geitonein [быть рядом].
F265 katarai [налетать], а не "идти". Феопомп.
F266 Феопомп говорит, что во фракийской Халкидике есть следующее место: когда какое-либо животное входит в него, оно уходит оттуда целым и невредимым, но ни один жук-скарабей не ускользает оттуда, они просто ходят по кругу и умирают там. По этой причине место называется Cantharolethron.
F267(a) Говорят, что есть только два ворона в фессалийском Кранноне. Вот почему эмблема города на всех начертанных указах о проксении [государственных декретах об официальной дружбе] - как принято для всех государств добавлять эмблему - это изображение двух воронов на бронзовой колеснице, потому что больше двух никогда не видели там. Колесница добавлена по следующей причине - ибо это тоже, казалось бы, странность: они посвятили [воронам] бронзовую [колесницу], которую качают, когда там засуха, и просят у Бога дождя; и, говорят, дождь приходит. Феопомп добавляет более удивительную вещь, чем это, потому что он говорит, что они остаются в Кранноне лишь до тех пор, пока у них не появится выводок. Когда же они родят, то покидают молодняк и удаляются.
F267(b) Краннон ... город Афамании [?], из Краннона сын Пеласга. Они говорят, что есть только два ворона в этом месте, так [утверждают] Каллисфен в Чудесах и Феопомп. Всякий раз, когда они рождают птенцов, они оставляют их, в равном количестве [самим себе], и удаляются.
F268(a) [Каллимах говорит, что Феопомп сообщает], что в стране агриан-фракийцев река под названием Понт вымывает подобные углю камни. Они горят, но ведут себя в полной противоположности древесному углю. Они гаснут, когда раздуваются кузнечными мехами, но горят лучше когда опрыснуты водой. Никакое животное не может вынести из запаха.
F268(b) Агрии ... народ Пеонии между Гемом и Родопой. У Полибия (18.5.8) они пишутся в четыре слога с долгой "а" ... Agriaei и Agrieis согласно Феопомпу.
F269 Согласно истории, циркулирующей в Лампсаке, источник в Лусе имеет в себе [полевых] мышей, подобных домовым. Феопомп записывает это.
F270(a) [Каллимах] говорит, что Феопомп пишет, что испивший из источника у фракийских кинхропов сразу умирает.
F270(b) Феопомп говорит, что есть один источник во Фракии, и если люди омоются водой из него, они умирают.
F270(с) Феопомп говорит, что во Фракии также, у кихропов, можно быть убитым водой.
F271(a) В Скотуссе есть небольшой источник, который имеет силу лечить раны не только людей, но и крупного рогатого скота. Даже если отрезать или разбить кусок дерева и бросить его туда, он пустит побеги.
F271(b) Феопомп говорит, что в Скотусе есть озеро, которое заживляет раны.
F272 И из источника близ Хаонии, когда вода выпаривается, формируется соль.
F273 Также [Каллимах] говорит, что Феопомп пишет, что рядом с Феспротией из земли выкапывают угли, которые можно жечь.
F274(a) [Каллимах] также говорит, что Феопомп сообщает, что венеты, которые живут на Адриатике, посылают подарки галкам в виде пирогов из грубого ячменя. Люди приносят их, выкладывают и уходят Стая птиц остается, собравшись на границах страны, в то время как две или три летят вперед, исследуют подарки, и прилетают обратно совсем как послы или разведчики. Всякий раз, когда ста[я deest].
F274(b) Феопомп говорит, что венеты, живущие на Адриатике, посылают подарки галкам в сезон вспахивания и сеяния. Подарки были пирогами из грубого ячменя, хорошо и тщательно замешанными. Подарки предлагаются с целью ублажить галок по соглашению о перемирии, чтобы они не собирали урожай зерна, разбросанный на земле, и не клевали его. Лик соглашается с этим, но добавляет следующее [deest? или: но (говорит, что) следующие вещи добавлены к подаркам] также красноцветные ленты. Выложив эти подарки, они уходят. Стаи галок ожидают у границ. Тогда две или три избираются как послы, которых посылают из городов разведать количество подарков. Соответственно, когда они взглянут, они возвращаются и зовут их так, как это свойственно их природе, одним, чтобы звать, и другим, чтобы повиноваться. Так они прибывают стаей. Если они попробуют вышеупомянутое, венеты знают, что у них в кармане соглашение с птицами. Однако, если те побрезгуют ими как скудными и не попробуют, жители считают, что их [грядущий?] голод - следствие птичьего презрения. Поскольку, если упомянутая недегустация приводит к тому, что они остаются, если можно так выразиться, неподкупленными, они летят на зерновые поля и выдирают большую часть посеянного семени; с самой дикой яростью они терзают его и роются в нем.
F275 Что обманывает многих, обманывает и оратора Феопомпа в пассаже, где он обвиняет Платона в желании определять каждую вещь. Что же он говорит? "Неужели никто из нас не сказал ничего хорошего или справедливого перед тобой? Или, если мы не уделяем [уделили] чуть-чуть внимания тому, какова каждая из этих вещей, то мы произносим [произносили] звуки просто так и без смысла?"
"[Феопомп] обвиняет Платона в желании определить все. Почему еще он говорит? "Разве никто из нас прежде тебя не сказал ничего хорошего и справедливого? Или мы произносим звуки бессмысленно и в пустоту, не дознаваясь дотошно, какова каждая из этих вещей?"
F276 Феопомп говорит, что красное вино впервые было открыто хиосцами, а хиосцы первыми узнали о разведении винограда и уходе за виноградной лозой от Энопиона, сына Диониса, который колонизировал остров с ними. Затем они поделились знаниями с другими людьми.
F277 Феопомп Хиосский отмечает, что виноградная лоза была обнаружена в Олимпии рядом с Алфеем. Он также говорит, что на пять стадий подальше есть место в Элиде, в котором жители закрывают и запечатывают три пустых медных котла во время Дионисий в присутствии гостей на фестивале. Позже, когда они открывают котлы, они находят их с вином.
F278(a) Феопомп говорит, что вода в реке Эригон сурова и что люди пьянеют от нее как от вина.
F278(b) И он говорит, что Феопомп утверждает, что в Линкестах есть [источник] суровой воды, и люди, которые пьют из него, становятся пьяные, как от вина. Очень многие другие свидетельствуют об этом.
F278(c) Феопомп говорит, что в Линкестах есть жесткая вода, которая опьяняет тех, кто ее пьет.
F278(d) Феопомп говорит, что в Линкесте [так в оригинале, Линкестах] есть источник воды, которая на вкус как уксус и делает людей, которые ее пьют, пьяными как от вина.
F278(е) Но Феопомп утверждает, что можно напиться допьяна из источников, которые я упоминал выше - то есть, несколько кислая вода, называемая линкестидой, опьяняет людей, как вино. То же самое находится в Пафлагонии и в регионе Бурь [см. Plin. NH 2.230].
F279 Пердикка царствовал до Архелая сорок один год, согласно Никомеду из Аканфа, тридцать пять лет по Феопомпу, сорок лет по Анаксимену (no. 72, F27), двадцать восемь по Гиерониму (no. 154, F l), двадцать три согласно Марсию (no. 135-6, F15) и Филохору.
F280 Аркадион из Ахеи не был льстецом. Феопомп пишет о нем, как и Дурис в Македонике (no. 76, F3). Этот Аркадион бежал в добровольное изгнание с родины из ненависти к Филиппу. Он был весьма остроумен и очень многие из его реплик записаны. Как-то случилось, что Аркадион был в Дельфах, когда и Филипп находился там с визитом. Когда македонец увидел его, он обратился к нему с вопросом: "Доколе будешь бегать, Аркадион?" "Пока не найду я людей", ответил тот, "незнакомых с Филиппом".
F281 Пифийский оракул называет [город Афины] очагом Эллады, но злобный Феопомп именует его ее пританеем; и в другом месте он говорит, что Афины были набиты актерами, моряками и разбойниками, и еще лжесвидетелями, мошенниками и составителями поддельных завещаний".
F282 А в другой части своей истории он пишет: "Филипп отчасти по природе был маниакален и склонен очертя голову бросаться в опасность, отчасти от пьянства, ибо являлся хроническим алкоголиком и часто шел в бой, находясь под хмельком".
F283(a) Феопомп дает список пьяниц и алкоголиков и включает в него Дионисия Младшего, тирана Сицилии, который, по его словам, повредил себе зрение от винопития.
F283(b) Феопомп говорит, что он повредил зрение от чрезмерного и безудержного пьянства настолько, что стал видеть очень слабо, и [Феопомп говорит], что он обычно сидел сложа руки в цирюльнях и делал забавные замечания.
F284 Записано, что у молоссов скот имеет очень большие рога. Феопомп пишет про их обработку.
F285(a) Как Хамелеон Гераклейский записывает в сочинении "О Пиндаре", существует древний обычай в Коринфе. Всякий раз, когда город молится Афродите о чем-то важном, очень большое количество гетер присоединяется к молениям. Они молятся богине, а затем посещают священные обряды. Когда перс вторгся в Элладу, как Феопомп записывает и Тимей в седьмой книге, в Коринфе гетеры молились о спасении Эллады, собираясь в храме Афродиты. Поэтому, когда коринфяне посвятили памятную доску богине - она цела и по сей день - и вписали отдельно гетер, которые совершали моления в то время и позже присутствовали при обрядах, Симонид по этому случаю составил следующую эпиграмму: "Стояли гетеры, молившись Киприде за воинов-граждан от имени греков; ведь лучникам-персам богиня сама не сдала цитадели".
F285(b) Феопомп говорит, что [коринфские] женщины молились Афродите, чтобы вселить пыл в своих мужей воевать против мидян от имени Эллады. Они пришли [молиться] в храм Афродиты, который, говорят, Медея основала по поручению Геры. Даже сейчас, говорит он [Феопомп] сохраняется надпись с элегическим стихотворением слева от входа в храм: "Стоявши, Киприде молилися женщины эти за греков и граждан, что бились в сраженье; сама Афродита мидийским стрелкам ведь сдавать не хотела акрополь".
F286 Кроме того, вследствие справедливого раздела добычи Бардилис, иллирийский разбойник, о котором ты можешь прочитать у Феопомпа, имел большое состояние.
F287 Феопомп пишет: "Если кто-либо, избежав опасности, более не подвергает себя никакому риску, то неудивительно, что он так любит жизнь; теперь же, когда над нами нависла столь фатальная угроза, смерть в бою кажется гораздо предпочтительней".
F288 Большинство историков очерняет Алкивиада. Я, однако, следую трем серьезным историкам, которые его не очерняют: Фукидиду, его современнику, Феопомпу, родившемуся чуть позже, и Тимею. Хотя последние двое редко находят доброе слово для кого-либо, они оба дружно его хвалят. Позвольте мне добавить только несколько замечаний из них об Алкивиаде. Он родился в Афинах, самом великолепном городе того времени, и все-таки ему удалось превзойти всех граждан в роскошной жизни и величии. После того как он был изгнан и поселился в Фивах, он посвятил себя настолько всецело склонностям фиванцев, что превзошел всех их в искусствах мужей (беотийцы придавали гораздо больше значения физической пригодности, чем быстроте ума). В свое пребывание среди спартанцев, которые практикуют максимальную нагрузку [при экзамене] на физическую выносливость, он оказался настолько аскетичен, что превзошел лаконцев экономией и в пище, и в одежде. В то время как он жил среди фракийцев, которые предаются чрезмерному пьянству и распущенности, он превзошел их в следовании фракийским обычаям. Персы, знаменитые охотники и знатоки роскоши, были вынуждены восхищаться его охотничьими способностями и [персидским] стилем жизни. Поэтому он состоял в величайшем уважении повсюду, куда бы ни приходил. Но довольно об этом.
F289 Ификрат имел большой рост, был развит физически и умственно и выглядел как истинный полководец. Один его размер производил впечатление на всех, кто встречался с ним. Феопомп говорит нам, что, хотя он был хорошим и надежным гражданином, ему не хватало твердости. Он показал исключительно прекрасные качества в своем обхождении с детьми македонца Аминты: после того как Аминта умер, его жена Эвридика взяла двоих детей, Пердикку и Филиппа, и бежала к Ификрату, у которого нашла защиту.
F290 Так, Феопомп [рассказывает] о флейтистках Пирея, борделях и людях, играющих на авле, поющих и пляшущих.
F291 Гермей выступил на этот путь, евнух и вифинец родом (или: безобразный видом) [короткий пробел] в-третьих [пробел], с Евбулом он взял Ассос и его башню и Атарней с окрестностями. Из всех людей этот человек совершил самые жестокие и злые вещи против всех - и своих граждан, и других, покончив с одними ядом и с другими петлей. Когда хиосцы и митиленцы поставили его во главе какой-то земли, за которую они спорили, он сыграл много пьяных трюков с неоплаченными военными экспедициями и жестоко оскорбил большинство ионийцев. Стяжатель и денежный меняла, он не утихомирился, когда хиосцы попали в беду [большой пробел] чтобы восстановить принятые ими государственные устройства. Однако, он совсем не спасся, и не вышел сухим из воды со своими нечестивыми и отвратительными манерами, но был арестован и отправлен к царю, где подвергся долгим пыткам и закончил жизнь распятым на кресте.
F292 Война афинян против Македонии была спровоцирована как [по причине] других преступлений, которые Филипп совершил [против] (?) афинян, делая при этом вид, что он с ними в мире, так и потому, что его экспедиция против Византии и Перинфа особенно [разозлила их. Эти] города он стремился завоевать по двум причинам: чтобы отобрать доставку зерна у афинян и чтобы своим военно-морским превосходством они не заполучили прибрежные города в качестве баз для флота или убежищ в войне против него. В то время, действительно, он совершил свой самый беззаконный акт, когда забрал купеческие суда в Гиероне, 230 кораблей по Филохору, 180 по Феопомпу. От них он выручил семьсот талантов.
Война афинян против македонца вспыхнула из-за тех обид, которые Филипп причинил Афинам, делая при этом вид, что он намерен сохранять мир. Но главной причиной войны был поход царя на Византий и Перинф. Поход Филиппа имел целью принудить эти города к сдаче по двум причинам. Прежде всего, чтобы лишить афинян доставки хлеба, а также для того, чтобы приморские города не могли предоставить афинскому военному флоту надежных убежищ во время войны с ним. Тогда же Филипп совершил противозаконнейшее дело, захватив находившиеся в Гиероне суда купцов: по свидетельству Филохора - 230, по свидетельству Феопомпа - 180. От продажи этих судов он получил пятьсот талантов (Шишова).
F293 [Относительно разлива Нила] Эфор и Феопомп, которые больше всех остальных уделяют особое внимание этим причинам, наиболее далеки от истины.
F294 [Платон] умер так, как я сказал, в тринадцатый год царствования Филиппа, как Фаворин говорит в своих Меморабилиях, книга 3. Феопомп говорит, что он был в почете у Филиппа [или, был почтен Филиппом при погребении].
F295 [Антисфена] одного из всех сократиков Феопомп хвалит и говорит, что он был очень умелым оратором и изяществом речи мог очаровать кого угодно.
F296 История о драконе, который сражался против триеры.
F297 Артемисия ... Младшая - (упоминается) Демосфеном - [За свободу родосцев 11] была дочерью Гекатомна, жена и сестра Мавсола. Феопомп говорит, что она умерла, угаснув от скорби по мужу и брату, Мавсолу.
F298 Фроний: Эсхин в речи о ложном посольстве [132]. Существует город в Локриде, Фроний, Феопомп в книге [deest, 8?].
F299 Мавсол ... Правитель карийцев. Феопомп говорит, что нет ничего, что он не сделал бы за деньги.
F300 (Homereuein) "Будучи заложником": ... заложники есть люди, предоставленные по договоренности. [Homerein] "присоединиться", чтобы заключить соглашение. Гомер [Одиссея 16,468]: "Явился ко мне как посол от твоих он знакомых". Феопомп говорит, что homerein используется у древних для обозначения "быть последователем". Отсюда, по его словам, тех, кого отдавали в соответствии с соглашением, стали называть "homeri" [то есть, "присоединившиеся" или заложники].
F301 Тилфоссей: Демосфен в речи против Эсхина [О ложном посольстве 48]. Это гора недалеко от Копаидского озера. Феопомп в Филиппике.
F302 Бисир, фракийский герой. Феопомп называет его Бисиром из Херсонеса.
F303 Донактас, Аполлон. Феопомп.
F304 Зира: некоторые считают его видом туники, другие поясом. Лучше воспринимается как бурнус, носимый на плечах подобно эфоду. Геродот упоминает их в книге 7 (69, 75), как и Феопомп Хиосский.
F305 Мы, обозревая авторов, писавших о [войне из-за] Мелии и разделении ее территории, [обнаружили, что] хотя все другие говорят, что [самосцам была выделена] Фигела при разделе, [тем не менее нашли, что] четыре самосца, именно Улиад, Олимпих, Дурис (no. 76, F25) и Эвагон, два эфесца Креофил и Эвалк и один хиосец, Феопомп, записывают все в своих Историях, что [самосцы] получили Фигелу как свою долю ...
F306 Конечно, некоторые из них начали наступление на достоинство народов и самых известных городов и оскорбляли их государственные устройства. Феопомп поступил так с Афинами и Поликрат со Спартой.
F307 Что [Милтокиф] отпа[л от Коти]са, Филохор показал в пятой книге своей A[ттиды. Что], захваченный Керсоблептом, Милтоки[ф уме]р, Феопомп гово[рит в? книге Филиппики, когда пишет следующее:] "Отправившись из города [vacat] он набрал наемников с помощью Гераклида [и П]иф[она], сыновей Архелая. [С]пе[рва] он победил в войне, [взял один из (городов?) во Фракии?] (или) ['запер' некоторые народы на морском (побережье)?], и прошел страну разо[ряя и] опустошая всю ее [vacat] солдат [Сми]кифиона [vacat] против Керсоблепта".
F308 Ф[ео]п[омп также в? книге записывает что-то] очень похожее на это. Ксенофонт, однако ... [контекст утерян. Речь идет о подразделении спартанских солдат].
F309 "Прямо с боевым кличем", то есть мгновенное разрешение военного конфликта, будто сразу после или одновременно с испусканием боевого клича. Так Фукидид [2.8.3; 3.113.6]. У Феопомпа это означает "штурмом".
F310 Тер, царь одрисов, умер в возрасте девяноста двух лет, согласно Феопомпу.
F311 Кatonace: плащ с шерстью [nakos], [свисающей] с нижних [kato] частей. Афиняне восприняли это платье, когда они были под гнетом тиранов [Писистратидов], чтобы в нем из-за его жалкого [вида] не приходить в город. Как говорит Феопомп: "Чтобы они не возвращались в город, тираны принудили их носить katonakе [то есть, шерстяное или ворсистое одеяние]."
F312 Когда Архидам, сын Агесилая, был царем, фокейцы захватили храм в Дельфах. Наемное союзное войско пришло в частном порядке к фокейцам на помощь для борьбы против фиванцев, а лакедемоняне и афиняне помогали им открыто: афиняне [помогали] в память о древнем благодеянии, которое им оказали когда-то фокейцы, лакедемоняне [помогали] под предлогом дружбы, но я думаю, что скорее из ненависти к фиванцам. Феопомп, сын Дамасистрата, говорит, что он [Архидам] получил какие-то деньги сам [или: участвовал в разделе сокровищ?], а Диниха, жена Архидама, получила взятку от правителей Фокиды, чтобы сделать Архидама более склонным к союзу с ними. Я не одобряю ... захвата священных денег, но вот что считаю весьма похвальным в царе: когда фокейцы решились было убить всех взрослых мужчин из Дельф, продать женщин и детей в рабство, и разрушить сам город до основания, Архидам заступился за них, не дав обойтись с ними так фокейцам. Позже он перешел в Италию и вел войну с тарентинцами против варваров, которые были их соседями. Он был убит варварами, и его тело не получило погребения, ибо гнев Аполлона воспрепятствовал этому.
F313 "Спорно" [то есть, amphisbetesimon] Платон [Софист 231E] и Феопомп. "Спорно" [то есть, amphisbeteton], Фукидид [6,6].
F314 "киликизм": Феопомп историк использует его для убийства в нарушение закона [или: убийства, совершенного под влиянием алкоголя?; убийства в результате какого-то разврата?].
F315 "Быть сегодня" без "быть", Феопомп.
F316 Ибо если та приятная [на вид?] Чаша Нимфея (которая не опаляет листву густого леса над собой, хотя близ ледяного потока всегда пылает жар) прекращает течь, это предвещает ужасы соседям в городе Аполлонии, как записывает Феопомп. Она переполняется от дождя и извергает асфальт, смешивающийся с тем непригодным для питья потоком, который даже без этого является более жидким, чем обычный асфальт.
Вечно пылающий кратер горы Нимфей в Иллирии соседствует с ледяной водой источника, а по огням этого кратера жители той местности, Аполлонии, угадывают грозящие беды. При дождях кратер увеличивается и извергает минеральную смолу, которая более жидка, чем прочие разновидности этого вещества. Ее примешивают к воде источника, который без этого не годится для питья (Старостин).
F317 Феофраст, первый чужеземец, который писал с особой тщательностью про римлян - ибо Феопомп, перед которым никто не упоминал о них, только сообщает, что Рим был взят галлами, а Клитарх (no. 137, F3), вслед за ним [сообщает] лишь, что посольство было отправлено [от римлян] к Александру.
F318 Мандония (?) [Мардония, Пандосия, Мандурия, Мандоний?] был город луканов, согласно Феопомпу, в котором Александр Эпирский встретил смерть.
F319 Молоссы, в чьей стране есть храм Зевса Додонского с его знаменитым оракулом, и гора Тмар [Талар, Табар, Тилиар, Тилиарум, Томар?], прославленная Феопомпом, с сотней источников у основания.
F320 Феопомп записывает, что в земле той аполлониаты находят смолу в земле, не уступающей македонской разнообразием.
F321 По дороге [во Фригию] он получил скиталу [палку с надписанной полосой кожи, на которой спартанцы посылали свои депеши] от властей с приказом принять командование и над флотом. Это поощрение досталось только Агесилаю из всех других. И он был по всеобщему мнению самым великим из людей, живущих тогда и самым известным, как Феопомп сказал где-то. Действительно, он прославился больше своими добродетелями, нежели предводительством.
F322 [Эпаминонд] вторгся в Спарту... и они опустошили страну до реки и города, и никто не вышел против них, поскольку Агесилай не разрешил спартанцам "сражаться против столь большого потока и лавины войны", как Феопомп выразился.
F323 Фиванцы удалились из Лаконии, потому что зима наступала, да и аркадяне стали разбегаться в беспорядке, как сообщает большинство авторов. Они оставались там в течение трех месяцев и разорили большую часть страны. Однако, Феопомп говорит, что, когда беотархи уже уходили, к ним прибыл спартиат, Фрикс, принеся десять талантов от Агесилая как взятку за вывод войск, и так они получили дополнительное "пособие на дорогу" от своих врагов за то, что они уже решили. Не знаю, как другие писатели пропустили этот факт и только Феопомп его углядел. Все соглашаются, что Агесилай был главным виновником спасения Лаконии в этом случае, когда он не поддался своим природным порывам и не искал честь и победу, но пошел безопасным путем.
Что касается причины, почему фиванцы ушли из Лаконии, большинство писателей говорит, что это потому, что зимние штормы пришли, и аркадцы начали таять и расходиться; другие [говорят], потому что они оставались там три месяца и совершенно разорили большую часть страны; но Феопомп говорит, что когда фиванские главные магистраты уже решили отвести свою армию назад, Фрикс, спартанец, пришел к ним, принеся десять талантов от Агесилая для уплаты за вывод, так что они только сделали то, что уже давно решили, да еще и деньги от врагов получили.
F324 Что Дурис добавляет к этому (no. 76, F70) [к рассказу о возвращении Алкивиада в Афины], не записывают ни Феопомп, ни Эфор, ни Ксенофонт.
F325 Демосфен, отец Демосфена, был представителем афинской знати, как Феопомп записывает, и его называли Ножовщиком, потому что он имел большую мастерскую и искусных в этом труде рабов. F326 Не знаю, откуда Феопомп взял, что он [Демосфен] имел непостоянный характер и не мог сохранять верность одному и тому же курсу или тем же самым людям в течение длительного времени. Наоборот, очевидно, что вплоть до конца он твердо стоял на позиции, занимаемой им в политике и правлении с самого начала. Мало того, что он не изменял себе всегда, но он отдал свою жизнь, чтобы не измениться.
F327 Феопомп [Феофраст] пишет, что когда афиняне убеждали его [Демосфена] преследовать по суду кого-то и он не повиновался, они подняли шум, но он встал и сказал: "Вы можете использовать меня, мужи афиняне, как советника, хотя не желаете, но не как сикофанта, хотя и пытаетесь".
F328 Действительно, когда Филипп в эйфории от успеха при Амфиссе внезапно вторгся до Элатеи и захватил Фокиду, афиняне были охвачены паникой, и никто не смел подняться на трибуну и не знал, что сказать. Но в обстановке растерянности и безмолвия один только Демосфен выступил вперед и советовал им взять фиванцев в союзники. Он поощрял людей и поддерживал их надежды по своему обыкновению и был отправлен с другими как посол в Фивы. Филипп послал Аминту и Клеарха [Олеандра и Касандра??] македонцев, Даоха фессалийца и Фрасидея, как Марсий говорит (no. 135-6, F20), с заданием говорить против него. Выгода была очевидна для фивян, но каждый имел перед глазами ужасы войны. Их потери во время Фокейской войны еще не забылись, но сила оратора, как выражается Феопомп, вызывала у них храбрость, воспламеняла любовь к чести и оттесняла все другие мысли на задний план. Так, вдохновленные его речами, они отбросили страх, расчет, и благодарность [к Филиппу] ради доблестного дела. Достижения Демосфена, как замечалось, были настолько велики и прославленны, что Филипп сразу послал глашатаев с просьбой о мире. Эллада, однако, обрела уверенность и не страшилась надвигающегося конфликта. Не только стратеги [афинян] должны были исполнять его распоряжения, но и беотархи. Всеми экклесиями управлял он тогда, и фиванской не меньше, чем афинской. Он был очень популярен в обоих городах, и он владел властью не несправедливо или недостойно, как Феопомп утверждает, но вполне умеренно.
F329 Когда катастрофа [в Херонее] случилась с греками, политические противники Демосфена напали на него и приготовили ревизии и обвинительные акты для его дискредитации. Однако, народ не только оправдал его, но и продолжал уважать и призвал обратно к участию в общественной жизни как человека дельного. Так, когда кости погибших были доставлены из Херонеи для погребения, ему поручили произнести хвалебную речь над павшими. Они [афиняне] не переносили свое несчастье "все униженные и подавленные", как театрально пишет Феопомп, но наоборот, особенно почитая и украшая своего советника, давали понять, что его мнение для них по-прежнему сохраняло вес.
F330 В то время [афиняне] выслали Гарпала из города в страхе, что их привлекут к ответственности за деньги, которые захватили политики. Они начали бешеную охоту за расхищенным, входя в дома с целью обыска. Лишь жилище Калликла, сына Арренида, не дали обыскивать, потому что он недавно женился и молодая была внутри, как записал Феопомп.
F331 Но после возлияний и общепринятых молитв затмилась луна. Для Диона здесь не было ничего удивительного, поскольку он знал, что затмения повторялись с регулярными интервалами, и что тень, проецируемая на луну, была вызвана встреванием земли между нею и солнцем. Но так как солдаты, которые были очень встревожены, нуждались в поддержке, провидец Мильт встал среди них и велел им приободриться и ожидать лучших результатов: поскольку божественные силы указали на затмение чего-то ныне великолепного, но так как ничего не было более великолепного, чем тирания Дионисия, то именно ее сияние они погасят, как только достигнут Сицилии. Это толкование тогда Мильт сообщил всем [участников экспедиции], но относительно пчел, которые были замечены роющимися на кормах кораблей Диона, он, выражая страх, сказал по секрету ему и его друзьям, что его предприятие будет процветать вначале, но после краткого расцвета увянет. Говорили, что и Дионисию было много знаменательных знаков с небес. Орел схватил копье у одного из его телохранителей, унес его вверх и затем опустил в море. Кроме того, вода моря, которое омывало акрополь, была сладкой и пригодной для питья в течение целого дня, как все, кто ее попробовал, могли видеть. Опять, свиньи принесли для него поросят, которые в остальном ничем не отличались от других, только не имели ушей. Последнее провидцы объявили признаком неповиновения и восстания, поскольку, по их словам, граждане больше не будут слушать распоряжений тирана; сладость морской воды означает для сиракузян изменение печальных и репрессивных времен на спокойные дни; орел же был слугой Зевса, а копье являлось эмблемой мощи и власти, откуда знамение предсказывало, что величайший из богов желал полного исчезновения тирании. Так, во всяком случае, сообщил Феопомп.
F332 По этой причине особенно [кражи Гилиппом денег, посланных от Лисандра], самые разумные спартанцы стали бояться власти денег как способных испортить даже их успешных граждан. Они упрекали Лисандра и настаивали перед эфорами, чтобы все серебро и золото были изгнаны как проклятия извне, и те согласились. Феопомп называет Скирафида, а Эфор Флогида (no. 70, F205) выдвинувшим мнение, что золото и серебряная монета не могут приниматься в городе, но они должны использовать свои традиционные деньги.
F333 Бедность Лисандра, которая обнаружилась, когда он умер, сделала его добродетель более очевидной. Ведь от обширных денежных сумм, власти и столь большого внимания со стороны городов и царя он не потратился даже немного, чтобы увеличить свой дом. Так записывает Феопомп, которому скорее можно доверять, когда он хвалит, нежели когда он обвиняет, поскольку обвиняет он с большей готовностью, чем хвалит. Немного позже Эфор говорит (no. 70, F207)...
F334(a) [Тимолеонт] ... взяв с собой одного из своих родственников, именно Эсхила, брата Тимофановой жены, а из числа своих друзей, провидца Сатира, согласно Феопомпу, но Эфор (no.70, F221) и Тимей называют его Орфагором ... [речь идет о сопротивлении Тимолеонта тирании своего брата, Тимофана].
F334(b) Феопомп, Эфор и Тимей пишут о каком-то провидце по имени Орфагор.
F335 Феопомп отмечает, что люди, которые живут на Западе считают, что зима - Кронос, лето - Афродита, и весна - Персефона, и что они называют времена года этими именами. Они также считают, что все родилось от Кроноса и Афродиты.
F336 Самым важным примером являются законы ретры, посредством которых Ликург организовывал государственное устройство спартанцев. Они были даны ему в прозе. Действительно, в то время как Геродот, Филохор и Истр очень усердно собирали оракулы в стихах, они также записали мириады [?] прозаических. Однако, Феопомп, который не уступал никому во внимании к оракулу, резко критиковал авторов, которые думают, что Пифия не давала ответов стихами в то время; но когда он хотел подтвердить свою точку зрения, он смог привести в доказательство лишь немногие стихотворные оракулы. Это показывает, что даже в его время их уже давали в прозе.
F337 Кто с куда большим удовольствием на деле не переспал бы с прекраснейшей из женщин, а не просто сидел бы с ней допоздна, что Ксенофонт написал о Панфее (Cyr. 5.1.2-3), или Аристобул о Тимоклее (no. 139, F2), или Феопомп о Фебе.
F338 Неприятными для историка Феопомпа выражениями являются: "больше не граждане", "больше не друзья", "больше не афиняне" [относительно подвергнутых остракизму или изгнанных].
F339 Слово apokeryktos (лишенный прав) не используется у древних, но историк Феопомп его применяет.
F340 Известным является Эпирот Цербер и Александров Перит [?], "зверь Индии." Он одолел льва и был куплен за сто мин. Феопомп говорит, что Александр основал город в его честь, когда пес умер.
F341 Феопомп говорит, что Дионисий переехал из Сицилии в Коринф на торговом судне.
F342 Феопомп говорит, что лучшие знания о войне имеет тот, кто присутствовал в большинстве сражений, как и наиболее способный оратор тот, кто принял участие в наибольшем количестве дебатов, и то же самое в медицине и навигации.
F343 Утверждение, что некоторые тела не отбрасывают тени, если окажутся в полосе света, является признаком нездорового ума. Феопомп тронулся головой, когда сказал, что люди, которые входят в самое святое место храма Зевса в Аркадии, теряют свои тени.
F344 Некто магнесиец (или магнет) из Азии, богатый скотом, был приучен к тому, чтобы приносить большие и роскошные жертвы богам каждый год, отчасти из-за изобилия его имущества и отчасти из благочестия и желания угодить им. Он пришел в Дельфы, и принеся сто волов в жертву Аполлону, приблизился к оракулу, чтобы посоветоватьсч с ним. Предполагая, что он из всех людей проявлял самое большое уважение по отношению к богам, он попросил Пифию дать знать, кто именно чтит бога ревностнее всех, и естественно ожидал первого места себе. Но жрица ответила, что этим человеком был Клеарх, который жил в Мефидрии, в Аркадии. Совершенно ошеломленный этим оборотом, он захотел встретиться с этим человеком и узнать, как тот совершал свои жертвоприношения. Он быстро отправился в Мефидрий, который нашел презренным из-за его малости и скромности. Он не мог вообразить, чтобы кто-то из его граждан мог чтить богов более удовлетворительно или блестяще, чем он. Однако, он встретился с Клеархом и попросил сказать, как тот чтил богов. Клеарх описал, как он это делал, и как усердно сжигал подношения в назначенное время, как каждый месяц в новолуние увенчивал и промывал Гермеса и Гекату и другие священные предметы, оставленные ему его предками. И он сказал, что удостаивал их благовонием, ячменным пирогом и лепешками. Каждый год он делал общепринятые общественные жертвы, не пропуская ни одного праздника. На этих тех же самых празднованиях он уважал богов, не забивая волов и не закалывая священных животных, а предлагая лишь то, что было под рукой. Он проявлял особую заботу, чтобы распределять богам первые плоды всех своих зерновых культур, когда они созревали, и дары земли, одни из которых он преподносил нетронутыми, другие сжигал
F345 Тем не менее, он презирает Исократа и утверждает, что учитель уступил ему в соревновании на играх по Мавсолу.
F346 Клар, место в Колофоне, посвященное Аполлону, оракул бога. Оно было основано Манто, дочерью Тиресия, или каким-то героем по имени Клар, согласно Феопомпу. Однако, Неарх (no. 133, F29) ...
F347(a) Хитры [праздник Горшков]. Феопомп говорит, что оставшиеся в живых от потопа кипятили глиняный горшок [chytra] со всеми сортами семян, откуда пошло и название празднества, "и у них в [обычае] приносить жертву Гермесу Хтонию" [или так у них в привычке делать приношения к?]. Никто не отведывает из горшка. Выжившие поступали так, умоляя Гермеса от имени мертвых. Фестиваль проводится тринадцатого антестериона согласно Филохору.
F347(b) Хитры являются праздником для афинян. Он проводится по причине, которую Феопомп выдвигает. Он говорит: "Поэтому люди, пережившие [потоп], назвали весь праздник по имени того дня, в который они пришли в себя". И, "У них в обычае не приносить жертв вообще никому из богов Олимпа, исключая Гермеса Хтония. Из глиняного горшка, который каждый в городе кипятит, не отведывает ни один жрец. Так они поступают в этот день". Также, "Выжившие в то время умоляли Гермеса от имени мертвых". Игры проводились по этому случаю, так называемые Chytrini, как говорит Филохор.
F348 Феопомп говорит, что самые рослые и сильнейшие из всех македонцев выбирались в копьеносцы для царя и назывались пешими сотоварищами (pezetairoi).
F349 "Ибо нет ни одного простака, который счел бы, что Филипп жаждет лишь ветхих местечек во Фракии - иначе как назвать Дронгил [F83], Кабилу [F220] и Мастиру ... - а не гаваней афинян, но что он позволит вам сохранить все это, в то время как пойдет на погибель ради проса и ячменя во фракийских ямах для их хранения" (Демосфен "О Херсонесе" 44-45). В ямах хранения, то есть в подвалах. Феопомп и Софокл в Инахе: "хранилища для ячменя".
F350 "И священная Килла" [Гомер Илиада 1,38], здесь история: Пелопс, сын Тантала и [deest?] в виде оплаты за свои мальчишеские милости получил от Посейдона неприрученных лошадей и на колеснице своей поспешил к Пизе в Пелопоннесе, чтобы жениться на Гипподамии, поскольку он хотел победить ее убивающего женихов отца, Эномая. Когда он был около Лесбоса, Килл, его возница, умер. И во сне он стоял над Пелопсом, весьма горевавшим по нему, оплакивал свою собственную смерть и обращался с просьбами о погребении. Поэтому, когда Пелопс проснулся, он сжег его труп дотла в огне. Затем он с великолепием предал погребению пепел, насыпав холм над ним. Возле холма он основал храм, который назвал храмом Аполлона Киллея из-за внезапности смерти Килла. Что больше, он также основал город и назвал его Киллой. Килл, однако, даже после смерти, кажется, помог Пелопсу победить Эномая в гонке. История находится у Феопомпа.
F351 "Сгнили вконец корабельные доски, канаты изношены тоже" [Гомер Илиада 2,135]: этим словам подходят два значения: одно [значит] уехать прежде, чем суда станут полностью бесполезными, и другое [значит] остаться, потому что они сгнили от времени и непригодны для плавания. Феопомп говорит, что это причина кораблекрушения; и так Калхас и Амфилох со своими людьми возвращались пешком.
F352 Феопомп говорит, что Александр Ферский весьма почитал Диониса в Пагасах, прозванного Пелагием. И когда Александр утонул в море [так в оригинале, его тело было брошено в море?], Дионис предстал одному из рыбаков во сне и приказал ему забрать "корзину с костями". Он вернулся к Краннон и отдал их родственникам, и те похоронили их.
F353 Тем не менее, anenenkein [вернуть] заслуживает чуть большего внимания. Это anenenkein в значении вести назад и возвращаться проясняется цитатой: "Они несли до Корикийской [то есть, пещеры]" (Hdt. 8.36). Это все равно что сказать "они возвратились" ... Употребляется вместо "он отдышался', как Павсаний [аттицист второго века н. э.] говорит, приводя слова Феопомпа: "он онемел, но потом пришел в себя". Кроме того, Геродот: "Он был поражен этим и онемел на время, но едва придя в себя, опять заговорил" [1,116], и еще [1,86].
F354 Гортиния: Феопомп говорит, что когда Одиссей вернулся домой и узнал все, что случилось с Пенелопой, он ушел и прибыл в Тиррению, где основал Гортинию. Он умер там и был весьма почитаем народом.
F355 Олимпиада, его мать [Александра] прослеживала свое происхождение до Пирра, сына Ахилла, и Гелена, сына Приама, как говорит Феопомп и Пирандр. Пирр возводит свой род к Эаку, а Гелен к Дардану.
F356(a) Феопомп говорит, что Медея влюбилась в Сизифа.
F356(b) Феопомп Хиосский (?) сообщает, что Эвмел, коринфский исторический поэт, говорит о разделении царства Гелиоса между его сыновьями Ээтом и Алоеем. (?): "Но когда Эзт и Алоей родились у Гелиоса и Антиопы, тогда славный сын Гипериона разделил землю пополам для своих сыновей. Одну часть держал Асоп, и эту он дал богоподобному Алоею. Другой обладал Эфир, и он отдал ее всю Ээту. Однако, Ээт охотно предоставил ее охранять Буну до тех пор, пока он не возратится или кто-то от него, будь то сын или внук, а сам отправился в землю Колхиды".
F357 Празднество Карнеи отмечается в честь Аполлона Карнея в Пелопоннесе. Оно происходит от провидца Карнея, который дал оракул Гераклидам; от него Аполлона называют "Карнеем". История находится у Феопомпа. Аргивяне называют того же бога и Зевсом, и Гегетором [вождем], потому что они считают, что он предводительствует их войском. Гераклиды убили Карна, когда они вступали в Пелопоннес, подозревая, что он шпионил за их армией. Позднее они начали почитать его, когда погибали от чумы.
F358 "От реки Гелы" [Cмешок] [Фукидид 6.4.3.]: Кто-то говорит, что это [название] происходит от припадка смеха у Антифема - [конкретно] Феопомп сказал: "Когда он узнал от оракула, что станет основателем города, он засмеялся, думая, что это безнадежное дело; от этого он дал имя Гела [смешок] городу.
F359 Феопомп говорит, что по этим причинам сладкое вещество, как было показано, существует, но не сладость.
F360 Адрана, город Фракии, который находится чуть выше Береники. Феопомп.
F361 Эгис, согласно Эвфориону, граждане эгиты согласно Павсанию [3.2.5; 8.27.4]. Но Ликофрон приводит родительный падеж Aegyan, используя его в женском роде: "Все ты снесешь за эгийскую суку" ... Феопомп называет их эгиеями.
F362 Акрефия, город Беотии. Некоторые называют его Acraephium. Павсаний [9.23.5] называет его [Acraephnium] в среднем роде ... Родительный падеж Acreaphiaean и Acraephian - Аполлон почитается этим прозвищем - кроме того (он почитается прозвищами) [Акрефей и] Акрефий ... Эфор (no. 70, F229) использует Акрефний и Акрафеот. Феопомп говорит об Acraephnia и использовал родительный падеж Acraephneus.
F363 Аквилина, иллирийский город. Феопомп.
F364 Акиф, один город в Дорийском четырехградье. Феопомп.
F365 Галикии, город Сицилии. Феопомпа.
F366 Галисарна, город в стране Троады. Феопомп. Родительный падеж Halisarnaean.
F367 Аханы, народ рядом со Скифией. Они также называются ахарнами у Феопомпа.
F368 Бубаст, город Египта ... и провинции Бубастит. Он также называется Bubastian у Феопомпа.
F369 Буфия, город в Ионии. Феопомп называет ее областью.
F370 Гермонасса, остров с небольшим городом на нем в Боспоре Киммерийском, колонизирована ионийцами согласно Периэгету ... Менипп называет ее областью Трапезона в своем Объезде двух морей. Гекатей (no. 1, F208) и Феопомп называют ее городом.
F371 Индара, город сиканов. Феопомп.
F372 Мелибея, город Фессалии. Страбон [5.16.22]. Родительный падеж Melibean. Феопомп.
F373 Мелитея, город Фессалии. Александр в Азии. Феопомп называет ее Мелитией ... Эфор в 30 (no. 70, F95.): "Тираны Фер и их мелитейские друзья будучи ранее ..."
F374 Неандрия, город Троады на Геллеспонте ... Neandreum среднего рода у Феопомпа.
F375 Скифы [?], город Фракии рядом с Потидеей. Родительный падеж Sciathian [Scithaean?]. Феопомп.
F376 Скибр, область Македонии. Феопомп.
F377 Траллия [Tralles?], провинция Иллирии. Они называются Tralli. Также Tralleis у Феопомпа.
F378 Трер, область Фракии. Треры являются фракийским народом. Феопомп называет их трарами.
F379 Гиперэсия, город Ахайи. Родительный падеж Hyperesian. Феопомп называет их Hyperasians с долгой "а'.
F380 Если кто, приобретя наибольшие блага, проводит после жизнь в печали, тот из всех, кто был, кто есть и кто будет, самый несчастный.
F381 Феопомп признается, что он будет рассказывать мифические истории, и получше, чем те, которые сообщают Геродот, Ктесий, Гелланик (no. 4) и авторы Индики.
F382 Феопомп говорит, что народов Эпира числом четырнадцать. Наиболее известными из них являются хаоны и молоссы. Это потому, что хаоны однажды владели всем Эпиром, а позже там правили и молоссы. Последние прибавили в силе благодаря своей тесной связи с царской фамилией - они были из клана Эакидов - и по причине оракула Додона (F319) в их области ... Хаоны, феспроты и следующие за ними кассопеи - они тоже феспроты - занимают морское побережье от Керавнских гор до Амбракийского залива. Их страна плодородна ... Близ Кихира находится небольшой городок кассопеев Бухетий [так в оригинале, Buchetium]. Он расположен чуть подальше от моря. Далее вглубь лежат Элатрия, Пандосия и Батии. Их территория простирается до залива.
F383 Жители A[сины, которая является] деревней в Арголиде близ Навпл[ии, были переселены лакедемонянами в Мессению, где] есть еще одна дерев[ня] с тем же названием, что и арголидская Асина. Феопомп говорит, что лакедемоняне, забрав много чужой территории, селили на ней людей, которые пришли к ним как беглецы. [Кроме того], люди из Навплии ушли туда (в Мессению).
F384 Между Трезеной и Эпидавром находится укрепленное место, Мефана, и полуостров с одноименным названием. В некоторых текстах Фукидида [4.45.2] оно называется Мефоной, так же, как и македонский город, в котором Филипп потерял глаз во время его осады [F52]. Вот почему Димитрий Скепсийский предполагает, что некоторые авторы были обмануты, думая, что это была Мефона в Трезене, против которой, как говорят, люди, отправленные Агамемноном для набора моряков, произнесли проклятие, чтобы жители не знали отдыха от постройки его стены. Но это не они, а македонцы отказались дать матросов, как говорит Феопомп, ибо те [люди около Трезена], вероятно, не ослушались бы, живя так близко от Агамемнона.
F385 Парапотамии есть поселение на Кефиссе возле Фанотея, Херонеи и Элатеи. Феопомп говорит, что место это находится примерно в сорока стадиях от Херонеи; что оно является границей между амбрисками, панопеями и давлиями, что оно расположено в проходе из Беотии в Фокиду на умеренно высоком холме и между горами Парнасом и [Гадилием], которые оставляют [между собой] равнину длиною в пять стадий. Равнина эта в свою очередь разделена Кефиссом, где можно пройти по узкому берегу с обеих сторон. Кефисс начинается около Лилея, фокейского города, как говорит Гомер: "Лилей населяли они, у начала Кефисса" [Илиада 2.523]. Он впадает в Копаидское озеро. Гадилий [Гедилий?] простирается в виде горного массива на шестьдесят стадий до [Гифантея?] Аконтия [?], на котором расположен Орхомен. Гесиод больше говорит о реке и ее токе, как она течет через всю Фокиду, искривляясь и извиваясь наподобие змеи. "По Панопею, Глихон укрепленный, по Орхомену идет он, крутяся змеею" [F38]. Теснины возле Паропотамиев или Парапотамиев - оба написания используются - яростно оспаривались в [Фокейскую войну], ибо только через них можно проникнуть [в Фокиду].
F386 И в Пелопоннесе Аргосские высоты и река Ларис, которая отделяет Элиду от Димы. Феопомп говорит, что был также город, Лариса, расположенный на той же границе.
F387 Эллопии ушли в Гистиею и увеличили размеры города, когда они были принуждены сделать это после битвы при Левктрах тираном Филистидом. Демосфен [Третья Филиппика 32] говорит, что Филипп сделал Филистида еще и тираном Орея, в который была переименована Гистиея, чьи жители стали оритами. Некоторые говорят, что Гистиея была колонизирована афинянами из дема гистиейцев, как Эретрия [была колонизирована афинским] демом эретрийцев. Феопомп говорит, что когда Перикл замирял Эвбею, он переселил гистиейцев в Македонию по соглашению с ними, и две тысячи афинян пошли и заняли Орей. Они были прежде демом гистиейцев.
F388 Нет никаких сведений о том, кто они [мариандины] и откуда они пришли. Ни диалект, ни любое другое этническое различие [их?] не найдены среди [других] народов. Они наиболее близки к вифинцам. Следовательно, они, вероятно, фракийское племя. Феопомп говорит, что мариандины когда-то правили частью управляемой многими династами Пафлагонии. Они атаковали и покорили бебриков, но потом покинули страну и оставили ей свое имя.
F389 Амис ... Феопомп говорит, что милетцы впервые заселили его, [пропуск, второй раз его заселил?] правитель Каппадокии, в третий раз он был заселен Афиноклом и некоторыми афинянами, и его имя было изменено на Пирей.
F390 Я уже описал Сест и весь Херсонес в разделе о местах во Фракии. Феопомп говорит, что Сест небольшое, но хорошо укрепленное место, связанное с гаванью стеной в два плетра [толщиной?]. По этим причинам и из-за тока он контролирует морские пути.
F391 Тмол достаточно ограничен, имеет умеренную окружность и полностью закрыт пределами Лидии. Месогида находится напротив и достигает Микале, начинаясь от Келен согласно Феопомпу. В результате, фригийцы обладают той ее частью, чьи регионы примыкают к Келенам и Апамее; мисийцы и лидяне владеют второй частью, карийцы и ионийцы третьей.
F392 Формион. Феопомп пишет о нем в Филиппике. Он происходил из Кротона и был ранен в битве при Сагре. Поскольку рана заживала медленно, он получил оракул пойти в Спарту. Оракул сказал, что врачом ему будет человек, который сперва предложит ему ужин. Когда он прибыл в Спарту и сошел с колесницы, некий молодой человек пригласил его на ужин, после которого спросил о цели его визита. и, услышав об оракуле, соскреб [немного?] с копья и покрыл соскобом рану [он соскреб рану и наложил ее на копье?]. После того как они поднялись с застолья, гость, думая, что садился в колесницу, взялся за дверь своего дома в Кротоне. Кроме того, так как он праздновал Феоксении [фестиваль в честь Диоскуров], Диоскуры [Кастор и Поллукс] пригласили его к Батту в Кирену, и он отправился, неся стебель сильфия [считалось, что разнообразие укропа росло близ Кирены],
F393 Этот Каран был одиннадцатым от Геракла и ... седьмой от Темена. Его родословная дается Диодором и большинством историков - один из которых Феопомп - следующим образом: Каран, сын Фидона, сына Аристодамида, сына Меропса, сына Фестия, сына Киссия, сына Темена, сына Аристомаха, сына Клеодата, сына Гилла, сын Геракла.
F394 Светоний [Nero 46] говорит, что Нерон никогда не видел снов, и Феопомп сказал то же самое о Фрасимеде.
F395 Феопомп: "Ибо мне известно, что многие к живым относятся с враждебностью, к мертвым же по прошествии лет убавляют ненависть".
F396 "Может, какой иногородний придет и купит вас". Эта пословица была впервые сказана Филиппом, согласно Феопомпу. Когда Филипп разрушил город фессалийцев и продал оказавшихся там приезжих в рабство, он произнес в насмешку: "Может, какой иногородний придет и купит вас".

Сомнительные Фрагменты

F397 Феопомп говорит, что мать поэта Еврипида зарабатывала на жизнь, продавая овощи с огорода.
F398 Acatus, широкий, плоский шар [фиал], потому что он похож на торговое судно. Феопомп.
F399 alypos [не унывающий], тот, кто никогда не скорбит, также используется alypetos. Феопомп.
F400 Anthelios [отражающий солнце], луна, также тень от солнца. Иногда еще означает имитацию или что-то, отданное в обмен. Феопомп.
F401 В этой речи оратор советует афинянам подозревать в Филиппе врага ... ибо он утверждает, что Филипп состоит в заговоре против афинян и всех греков, и он говорит, что его поступки доказывают, что он виновен в этом отношении. Он заявляет, что он даст ответы некоторым послам, которые прибыли, ибо афиняне были озадачены тем, как они должны отвечать. Откуда они пришли и по какой причине, не раскрывается в речи, но можно узнать это из Филипповых историй. В это время Филипп отправил послов к афинянам с жалобами, что они оклеветали его перед греками утверждениями, что он обещал им много замечательных вещей, но в действительности был лжец. Он настаивает на том, что он ничего не обещал и не лгал. Он требует доказательств касательно спорного дела. Аргивяне и мессенцы также отправили послов в Афины для поддержки Филиппа. Они также обвинили афинян, утверждая, что они [афиняне] хорошо относились к спартанцам и аплодировали им, хотя те порабощали Пелопоннес, но мешают им [аргивянам и мессенцам] в их борьбе за свободу.
F402 Лабда [греческая буква лямбда], спартанцы надписывали ее на своих щитах, как мессенцы писали букву "М". Евполид: "Был ошарашен он, лямбды блестящие видя". Феопомп то же самое.
F403 "Это произошло", примерно то же, что и "оказалось" ... Однако, "он написал это" у Феопомпа и других является варваризмом.
F404 Затем он отправился посольствовать, общаясь с греками и призывая их [к борьбе]. Так он вовлек почти всех в альянс против Филиппа. В результате собралось пятнадцать тысяч пехоты и две тысячи конницы, не считая отрядов из городов. Деньги также охотно давали для наемников. И когда союзники потребовали, чтобы взносы поступали на отдельные счета, как Феофраст [Феопомп?] говорит, демагог Кробил ответил, что война не питается договоренностями.
F405 Феопомп говорит, что amphiphoreis называются metretai [мера жидкости] некоторыми людьми. Лисаний говорит, что amphiphoreus называется amphoreus афинянами.
F406 Был обычай, когда стол уже уносили, выпивать дополнительный глоток для хорошего настроения. Так говорит Феопомп. Однако, Аполлодор (no. 244, F215) ...
F407 Херонея ... названа по Херону ... мифографы называют его сыном Аполлона и Феры, Гелланик в книге 2 о священных вещах (4, F81) говорит Гера. [Феопомп?]: "Афиняне и их сторонники атаковали "орхоменствующих" и взяли Херонею, город Орхомена".
F408(a) Lopas [плошка], у сиракузян сковорода. У Феопомпа это урна с прахом, и у комических поэтов.
F408(b) лопада [винительный, плошка], [богиня?]. Феопомп.
F409 "Считая за ничто"; используется вместо "презрел", "обманул": "Поправ договор и считая за ничто свои клятвы, Александр посадил в тюрьму Пелопида и заключил его под стражу".
F410 и 411 являются поддельными.

1


Смотри также: