Плавание Неарха
Submitted by agnostik on Суб, 09/01/2012 - 16:53
Прежде чем корабли Неарха добрались до Мосарны (современная Пасни), запасы зерна у македонцев совершенно истощились. В Кинзе (отожествляется по созвучию с современной Куизой) они поймали несколько диких коз. В Мосарне они взяли проводника-лоцмана, который обещал доставить их до берегов Кармании (Керман). Плодородная местность и мирный народ были ими встречены у селения Варна (современный Гватер). У Киизы впервые они увидали китов, встрече с которыми Неарх посвящает весьма красочное описание. Далее, в бухте Гватер, для пополнения запасов продовольствия они напали на укрепленное поселение, но нашли лишь рыбную муку, которой преимущественно и питались жители. Лучшую пищу они увидели только в плодородной Кармании, где раздобыли зерна и фруктов. Вскоре путешественники увидали большой мыс, который, как оказалось, был мысом Макета (современный Рас-Мейдани, глубоко вдающийся в Оманский залив). Неарх отверг совет находившегося при нем ученого Онесикрита, предлагавшего плыть по Персидскому заливу вдоль берегов Аравии.
Вскоре флот достиг р. Анамис (отожествляется с р. Минаб) и плодородной Гармозии (близ современного Ормуза). Прервав дальнейшее плавание, Неарх направился внутрь страны (к современному Голашгирду) для встречи с Александром, о котором получил известие. Вернувшись оттуда, он, выполняя распоряжения царя, поплыл далее, обследуя северные берега и острова Персидского залива, пока не достиг порта Диридотис у устья Евфрата. Узпав о приближении Александра, он вступил в р. Паситигрис (отожествляется с р. Карун), поднявшись по которой, соединился с его войском.
Для того чтобы читатель получил представление о характере повествования Неарха, мы приводим несколько глав из названного выше сочинения Арриана, в которых он целиком опирается на Неарха.
"(Описание Индии, 23, 1) Отплыв от устья Арабиса [р. Порали или р. Хаб], они плыли вдоль страны орейтов; пройдя приблизительно 200 стадий, они остановились в Пагалах у скалистого берега с сильным прибоем, но для того, чтобы бросить якоря, место это было удобное. Экипаж оставался на кораблях в открытом море, те же, кто добывал воду, сошли с кораблей. (2) На другой день, двинувшись с рассветом и проплыв около 400 стадий, к вечеру они подошли к Кабанам [современная Кингала] и стали у пустынного берега. Так как и здесь у берега были подводные камни и сильное волнение, то корабли стали на якорь в открытом море.
(3) Во время этого плавания сильный ветер с моря обрушился на корабли, и при этом погибли два военных судна и одно легкое [кипрское] судно; люди спаслись вплавь, так как корабли плыли недалеко от земли. (4) Отчалив в середине ночи, они плыли вплоть до Кокал [современный Гуринд], которые от того берега, откуда они тронулись, отстоят на 200 стадий. Корабли оставались в открытом море на якоре, экипаж же Неарх высадил на землю и дал ему отдохнуть в лагере, так как все, сильно настрадавшись в море, жаждали передышки. Лагерь он укрепил стеной для охраны от нападения варваров.
(24, 1) Двинувшись оттуда, они поплыли с попутным ветром и, пройдя около 50 стадий, пристали у бурной реки, которая называлась Томер [современная р. Хингор]. (2) При впадении этой реки в море было болото; низины у берега населяли люди, жившие в тесных жилищах. Когда они увидели подплывавший флот, они почувствовали страх и, вытянувшись по всему берегу, стали в боевой порядок, как бы собираясь сражаться, если прибывшие станут высаживаться.
(3) У них были толстые копья длиной в шесть локтей, но у копий не было железных наконечников, а обожженное острие заменяло для них железо; числом их было до шестисот.
(4) Когда Неарх увидел, что они твердо держатся на месте и выстроились в боевом порядке вдоль берега, он велел кораблям стать на якорь в открытом море, на расстоянии полета стрелы, так чтобы стрелы с кораблей могли долетать до земли, копья же варваров, будучи тяжелыми, были пригодны для рукопашного боя, при метании же издали они не представляли никакой опасности. (5) Неарх, выбрав тех из солдат, которые были наиболее подвижны, вооружены самым легким оружием и лучше умели плавать, велел им по данному сигналу броситься в море.
(6) Им был дан приказ, чтобы каждый из них, выплыв [на мелкое место], стоял в воде, ожидая следующего за ним товарища, и не нападать на варваров, пока фаланга не установится в глубину по три человека; тогда, подняв военный клич, бегом идти на них. (7) И тотчас же те, которые были для этого предназначены, стали бросаться с кораблей в море, быстро плыли и устанавливались в порядке. Затем, построясь фалангой, они подняли боевой клич в честь Эниалия [бог войны у греков] и бегом двинулись на врага. Бывшие на кораблях в свою очередь подняли крик и стали метать в варваров стрелы и снаряды из метательных орудий.
(8) Враги, испуганные блеском оружия и быстротой нападения, поражаемые стрелами и другими снарядами, будучи полуголы, не решились обороняться даже и короткое время и обратились в бегство. Одни из них во время этого бегства были убиты, другие захвачены в плен, а некоторые бежали в горы.
(9) У взятых в плен как все остальное тело, так и голова были покрыты густыми волосами, а ногти у них были как бы звериные когти. По словам Неарха, этими ногтями они пользовались как железным инструментом, прокалывали и раздирали ими рыбу и разрезали деревья, которые помягче. Другие же деревья они рубили острыми камнями, так как не знали железа. В качестве одежды они носили звериные шкуры, а некоторые и толстые кожи больших рыб.
(25, 1) Тут греки вытащили корабли на сушу и починили те из них, которые в чем-либо пострадали. На шестой день они отправились в дальнейший путь и, проплыв около трехсот стадий, прибыли в местность, которая была крайней в земле орейтов. Название этого места Малана [отожествляется с мысом Рас-Малан]. (2) Орейты, которые живут внутри материка, носят такую же одежду, как и индийцы, и вооружены так же, как они, но язык у них, законы и установления - другие.
(3) Длина этого плавания вдоль берегов страны арабиев - 1000 стадий, с того места, откуда они отплыли, вдоль же страны орейтов -1600. (4) Когда они плыли вдоль земли индийцев [начиная отсюда[3] индийцев уже не было], по словам Неарха, тени отбрасывались неодинаково. (5) Когда они по морю уходили далеко к югу, то и самые тени, казалось, обращались к югу; когда солнце среди дня стояло в зените, то в этих местах можно было видеть, как у предметов не было тени. (6) Из звезд те, которые прежде были видны высоко в небе - одни становились вовсе невидимы, другие появлялись у самой земли на горизонте, и те, которые прежде всегда сияли на небе, теперь то заходили, то вновь появлялись.
(7) То, что здесь описал Неарх, мне кажется, не отступает от истины, так как в египетской Сиенне, когда летом бывает время солнцеворота [время равноденствия], показывают колодец, который в полдень не дает никакой тени. (8) Естественно, что и у индийцев, особенно у живущих на юге, происходят те же явления, и особенно в Индийском море, поскольку это море еще больше отклоняется к югу.
(29,8) ...Длина проделанного ими пути вдоль страны ихтиофагов была немногим более 10 000 стадий. (9) Эти ихтиофаги питаются рыбой, откуда у них и самое их наименование. Немногие из них занимаются рыбной ловлей. Некоторые из них строят для этой цели суда и знают искусство рыбной ловли. Но большую часть добычи дает им морской отлив. (10) Некоторые для этой цели имеют специальные сети величиной в большинстве случаев до двух стадий. Они плетут их из волокон финиковой пальмы, ссучивая эти волокна, как лен. (11) Всякий раз, когда море отступает и земля обнажается - там, где ровная земля, рыб почти не остается, где есть углубления и где задерживается вода, тут-то и бывает очень много рыбы, большей частью мелкой, но попадается и покрупнее. Закинув сеть, они вытаскивают рыбу.
(12) Самую нежную они поедают сырьем, как только вытащат из воды, ту же, что покрупней и пожестче, они сушат на солнце. Когда эта рыба совершенно высохнет, как зажаренная на огне, они размалывают ее, делают из нее муку и приготовляют хлеб, а некоторые пекут из муки тонкие лепешки. (13) Их скот тоже ест сырую рыбу, так как их страна лишена лугов и не имеет травы.
(14) Они ловят здесь очень много крабов, улиток и раковин. Соль сама собою родится в этой стране. [Из тунцов] они делают масло. (15) Для тех из них, кто живет в пустынных местностях, где не растут деревья и нет никаких культурных плодов, - для тех все питание заключается в рыбе. Немногие у них засевают маленькие участки земли и пользуются полученным зерном и хлебом как приправой к рыбе, так как хлебом для них служит рыба. (16) Дома себе они строят следующим образом: самые богатые из них, всякий раз, когда море выбросит на берег кита, собирают его кости и пользуются ими как деревянными шестами. Из более плоских костей они делают двери. Из тех же, кто победнее, большинство строит себе дома из костей обыкновенных рыб.
(30, 1) В открытом океане водятся огромные киты и гораздо более крупные рыбы, чем в нашем [Средиземном] море. (2) Неарх рассказывает, что, когда они плыли из Кинзы [современная Куиза], на рассвете они увидали, что вода в море бьет высоко кверху, подымаясь как бы силою какого-то раздувательного меха. (3) Испуганные этим, моряки спросили проводников на кораблях, что это такое и отчего происходит; они же ответили, что это киты. Плывя по морю, они выдувают воду кверху. Гребцы так испугались, что у них из рук выпали весла. (4) Тогда сам Неарх, проезжая по всей линии кораблей, обращался к людям со словами ободрения и воодушевления и тем, мимо кого он проезжал, приказывал повернуть нос корабля во фронт, как бы для сражения, и, поднявши боевой крик, частыми и сильными ударами весел производить возможно больше шума. (5) Они ободрились и все вместе, как было приказано, двинулись против китов. Когда они уже приближались к этим животным, подняли воинский крик сколько хватало голоса, стали трубить в трубы и производить насколько возможно больший шум греблей. (6) И вот киты, которые виднелись уже у самого носа судов, испуганные шумом, опустились в глубину и немного позднее, вынырнув за кормой, держались на поверхности и вновь стали выкидывать кверху воду.
(7) Тут среди моряков поднялся шум приветствий при этом неожиданном спасении и раздавались похвалы смелости и мудрости Неарха. (8) Некоторые из этих китов, когда начинается отлив, захваченное на отмелях, так там и остаются. Иные из них выбрасываются на землю сильными бурями. Там они загнивают и погибают, и, когда распадается их кожа и мясо, остаются кости, которыми люди пользуются для постройки домов (9). Кости их ребер служат для этих зданий как бы большими балками, а кости поменьше употребляются как стропила; кости их челюстей употребляются как двери, так как многие из этих китов достигают величины до 5 оргий [около 10 метров]"[4]
Детальность и обстоятельность этого рассказа позволяет поставить его в сравнение с лучшими образцами древнегреческих географических и этнографических описаний, принадлежащих перу Геродота, Гиппократа и Ксенофонта. Нельзя не заметить, однако, что Неарх приписывает сравнительно северным областям, лежащим у 25 - 30° северной широты, такие физические и астрономические явления (например, отсутствие тени в полдень у предметов и даже перевод тени на южную сторону), которые могли бы быть в действительности наблюдаемы лишь под экватором.
В книге II своей "Географии" греческий писатель Страбон, живший на рубеже нашей эры, сообщает, что в сочинении Неарха содержится немало небылиц, хотя и не так много, как в сочинениях таких ученых эпохи Александра Македонского, тоже писавших об Индии, как Деимах и Мегастен. Перечисляя эти небылицы, Страбон упоминает о людях, спящих на своих ушах, безротых и безносых, одноглазых, большеногих и с пальцами, обращенными назад и т. п., т. е. упоминает все то, о чем, видимо, писал впервые Скилак из Карианды. Далее Страбон сообщает об утверждении Неарха, будто тот сам видел муравьев, роющих золото, и повторяет тем самым легенду, известную еще Геродоту. В данном случае, как, может быть, и в некоторых других, Неарх поддался влиянию Скилака из Карианды (через посредство Гекатея Милетского) и Ктесия из Книда (младшего современника Геродота), писавших об Индии и передававших распространенные в их времена легенды. Страбон сомневается также и в правильности утверждений Неарха о положении созвездий у устья Инда, но ему уже известно, что описанные Неархом явления в действительности наблюдались в его время лишь в Ливии у лежащего значительно ближе к экватору пункта на берегу р. Нила - Мероэ.
Следовательно, на представления Неарха, проведшего несколько лет в Индии и в действительности проделавшего путь вдоль побережья Индийского океана от Карачи до устья Евфрата, несмотря на его большую наблюдательность, значительное влияние продолжали оказывать более древние, восходящие к Скилаку, описания Индии. На это указывают различные сказочные географические и этнографические подробности в описании Неарха и его ошибочные теоретические представления, в силу которых Индия по своему географическому положению являлась как бы продолжением Ливии (Африки). К некоторым из этих сказочных подробностей и теоретических измышлений нам еще придется вернуться при рассмотрении древнейших плаваний вдоль (или вокруг) побережья африканского материка по водам Индийского океана.
[1] Речь идет, вероятно, о современной реке Хингор или реке Мукула, отстоящих друг от друга километров на семьдесят и не менее чем на сто пятьдесят километров от Карачи.
[2] Стадий Арриана равен 200 метрам.
[3] Т. е. от земли арабиев.
[4] Перевод С П. Кондратьева. «Вестник древней истории», 1940, № 2, приложение, стр. 248,
Арриан в этом сочинении приводит из Неархова описания морского пути настолько подробные выдержки, что имеется полная возможность судить об обстоятельности и достоверности географических и этнографических подробностей этого плавания. Неарх выступил от устья Инда в конце сентября 325 г. до н. э. с командой около 5000 человек. Кроме того, на кораблях была и вооруженная охрана из сухопутных войск. Он хотел было дождаться северо-западных муссонов, но ему пришлось отплыть на месяц раньше предположенного срока вследствие враждебности со стороны индийских племен. Из-за неблагоприятной погоды македонские корабли принуждены были отстаиваться на протяжении 25 дней в гавани Александра (Современный порт Карачи), после чего они за пять дней достигли устья р. Арабис (нынешняя р. Порали или р. Хаб, километрах в пятидесяти к западу от Карачи). Во время плавания вдоль берегов племени орейтов, у которых была сделана остановка, они потеряли три корабля во время бури, но команда их спаслась вплавь. Добравшись до Кокалы (близ современного Гуринда), Неарх стал на якорь, сошел на сушу и соорудил лагерь для защиты от местных жителей. Пополнив свои запасы провиантом, подвезенным по распоряжению следовавшего сухим путем Александра, и починив корабли, он поплыл дальше при попутном ветре и добрался до р. Томер.[1] Здесь он высадился, несмотря на сопротивление местных жителей, которых македоняне насчитали около 600. Неарх нанес им поражение и захватил некоторых в плен.
После нового ремонта судов Неарх отплыл на шестой депь. Вскоре он достиг Малапы (современный Рас-Малан), откуда он плыл 20 дней вдоль берегов Гедрозии (соответствует современному Белуджистану), заселенных ихтиофагами ("рыбоедами"), В первый день он проплыл Багисару (Кап-Сер у залива Ормира), на третий - Каламу (локализуется у маленькой речки Калами), где получил продовольствие у жителей. В ста стадиях[2] оттуда находился о. Карбина (или Карнина), о котором он сообщает со слов обитателей побережья легендарные подробности. Этот сказочный остров, по всей вероятности, о. Астола, находящийся в 50 километрах от мыса Рас-Джадди, являлся в древности, как, по-видимому, и в более позднее время, центром солнечного культа. Слава об этом острове проникла и в другую древнегреческую географическую и социально-утопическую литературу, о чем будет сказано ниже.
: Карта к плаванию Неарха (325 г. до н. э.)
Прежде чем корабли Неарха добрались до Мосарны (современная Пасни), запасы зерна у македонцев совершенно истощились. В Кинзе (отожествляется по созвучию с современной Куизой) они поймали несколько диких коз. В Мосарне они взяли проводника-лоцмана, который обещал доставить их до берегов Кармании (Керман). Плодородная местность и мирный народ были ими встречены у селения Варна (современный Гватер). У Киизы впервые они увидали китов, встрече с которыми Неарх посвящает весьма красочное описание. Далее, в бухте Гватер, для пополнения запасов продовольствия они напали на укрепленное поселение, но нашли лишь рыбную муку, которой преимущественно и питались жители. Лучшую пищу они увидели только в плодородной Кармании, где раздобыли зерна и фруктов. Вскоре путешественники увидали большой мыс, который, как оказалось, был мысом Макета (современный Рас-Мейдани, глубоко вдающийся в Оманский залив). Неарх отверг совет находившегося при нем ученого Онесикрита, предлагавшего плыть по Персидскому заливу вдоль берегов Аравии.
Вскоре флот достиг р. Анамис (отожествляется с р. Минаб) и плодородной Гармозии (близ современного Ормуза). Прервав дальнейшее плавание, Неарх направился внутрь страны (к современному Голашгирду) для встречи с Александром, о котором получил известие. Вернувшись оттуда, он, выполняя распоряжения царя, поплыл далее, обследуя северные берега и острова Персидского залива, пока не достиг порта Диридотис у устья Евфрата. Узпав о приближении Александра, он вступил в р. Паситигрис (отожествляется с р. Карун), поднявшись по которой, соединился с его войском.
Для того чтобы читатель получил представление о характере повествования Неарха, мы приводим несколько глав из названного выше сочинения Арриана, в которых он целиком опирается на Неарха.
"(Описание Индии, 23, 1) Отплыв от устья Арабиса [р. Порали или р. Хаб], они плыли вдоль страны орейтов; пройдя приблизительно 200 стадий, они остановились в Пагалах у скалистого берега с сильным прибоем, но для того, чтобы бросить якоря, место это было удобное. Экипаж оставался на кораблях в открытом море, те же, кто добывал воду, сошли с кораблей. (2) На другой день, двинувшись с рассветом и проплыв около 400 стадий, к вечеру они подошли к Кабанам [современная Кингала] и стали у пустынного берега. Так как и здесь у берега были подводные камни и сильное волнение, то корабли стали на якорь в открытом море.
(3) Во время этого плавания сильный ветер с моря обрушился на корабли, и при этом погибли два военных судна и одно легкое [кипрское] судно; люди спаслись вплавь, так как корабли плыли недалеко от земли. (4) Отчалив в середине ночи, они плыли вплоть до Кокал [современный Гуринд], которые от того берега, откуда они тронулись, отстоят на 200 стадий. Корабли оставались в открытом море на якоре, экипаж же Неарх высадил на землю и дал ему отдохнуть в лагере, так как все, сильно настрадавшись в море, жаждали передышки. Лагерь он укрепил стеной для охраны от нападения варваров.
(24, 1) Двинувшись оттуда, они поплыли с попутным ветром и, пройдя около 50 стадий, пристали у бурной реки, которая называлась Томер [современная р. Хингор]. (2) При впадении этой реки в море было болото; низины у берега населяли люди, жившие в тесных жилищах. Когда они увидели подплывавший флот, они почувствовали страх и, вытянувшись по всему берегу, стали в боевой порядок, как бы собираясь сражаться, если прибывшие станут высаживаться.
(3) У них были толстые копья длиной в шесть локтей, но у копий не было железных наконечников, а обожженное острие заменяло для них железо; числом их было до шестисот.
(4) Когда Неарх увидел, что они твердо держатся на месте и выстроились в боевом порядке вдоль берега, он велел кораблям стать на якорь в открытом море, на расстоянии полета стрелы, так чтобы стрелы с кораблей могли долетать до земли, копья же варваров, будучи тяжелыми, были пригодны для рукопашного боя, при метании же издали они не представляли никакой опасности. (5) Неарх, выбрав тех из солдат, которые были наиболее подвижны, вооружены самым легким оружием и лучше умели плавать, велел им по данному сигналу броситься в море.
(6) Им был дан приказ, чтобы каждый из них, выплыв [на мелкое место], стоял в воде, ожидая следующего за ним товарища, и не нападать на варваров, пока фаланга не установится в глубину по три человека; тогда, подняв военный клич, бегом идти на них. (7) И тотчас же те, которые были для этого предназначены, стали бросаться с кораблей в море, быстро плыли и устанавливались в порядке. Затем, построясь фалангой, они подняли боевой клич в честь Эниалия [бог войны у греков] и бегом двинулись на врага. Бывшие на кораблях в свою очередь подняли крик и стали метать в варваров стрелы и снаряды из метательных орудий.
(8) Враги, испуганные блеском оружия и быстротой нападения, поражаемые стрелами и другими снарядами, будучи полуголы, не решились обороняться даже и короткое время и обратились в бегство. Одни из них во время этого бегства были убиты, другие захвачены в плен, а некоторые бежали в горы.
(9) У взятых в плен как все остальное тело, так и голова были покрыты густыми волосами, а ногти у них были как бы звериные когти. По словам Неарха, этими ногтями они пользовались как железным инструментом, прокалывали и раздирали ими рыбу и разрезали деревья, которые помягче. Другие же деревья они рубили острыми камнями, так как не знали железа. В качестве одежды они носили звериные шкуры, а некоторые и толстые кожи больших рыб.
(25, 1) Тут греки вытащили корабли на сушу и починили те из них, которые в чем-либо пострадали. На шестой день они отправились в дальнейший путь и, проплыв около трехсот стадий, прибыли в местность, которая была крайней в земле орейтов. Название этого места Малана [отожествляется с мысом Рас-Малан]. (2) Орейты, которые живут внутри материка, носят такую же одежду, как и индийцы, и вооружены так же, как они, но язык у них, законы и установления - другие.
(3) Длина этого плавания вдоль берегов страны арабиев - 1000 стадий, с того места, откуда они отплыли, вдоль же страны орейтов -1600. (4) Когда они плыли вдоль земли индийцев [начиная отсюда[3] индийцев уже не было], по словам Неарха, тени отбрасывались неодинаково. (5) Когда они по морю уходили далеко к югу, то и самые тени, казалось, обращались к югу; когда солнце среди дня стояло в зените, то в этих местах можно было видеть, как у предметов не было тени. (6) Из звезд те, которые прежде были видны высоко в небе - одни становились вовсе невидимы, другие появлялись у самой земли на горизонте, и те, которые прежде всегда сияли на небе, теперь то заходили, то вновь появлялись.
(7) То, что здесь описал Неарх, мне кажется, не отступает от истины, так как в египетской Сиенне, когда летом бывает время солнцеворота [время равноденствия], показывают колодец, который в полдень не дает никакой тени. (8) Естественно, что и у индийцев, особенно у живущих на юге, происходят те же явления, и особенно в Индийском море, поскольку это море еще больше отклоняется к югу.
(29,8) ...Длина проделанного ими пути вдоль страны ихтиофагов была немногим более 10 000 стадий. (9) Эти ихтиофаги питаются рыбой, откуда у них и самое их наименование. Немногие из них занимаются рыбной ловлей. Некоторые из них строят для этой цели суда и знают искусство рыбной ловли. Но большую часть добычи дает им морской отлив. (10) Некоторые для этой цели имеют специальные сети величиной в большинстве случаев до двух стадий. Они плетут их из волокон финиковой пальмы, ссучивая эти волокна, как лен. (11) Всякий раз, когда море отступает и земля обнажается - там, где ровная земля, рыб почти не остается, где есть углубления и где задерживается вода, тут-то и бывает очень много рыбы, большей частью мелкой, но попадается и покрупнее. Закинув сеть, они вытаскивают рыбу.
(12) Самую нежную они поедают сырьем, как только вытащат из воды, ту же, что покрупней и пожестче, они сушат на солнце. Когда эта рыба совершенно высохнет, как зажаренная на огне, они размалывают ее, делают из нее муку и приготовляют хлеб, а некоторые пекут из муки тонкие лепешки. (13) Их скот тоже ест сырую рыбу, так как их страна лишена лугов и не имеет травы.
(14) Они ловят здесь очень много крабов, улиток и раковин. Соль сама собою родится в этой стране. [Из тунцов] они делают масло. (15) Для тех из них, кто живет в пустынных местностях, где не растут деревья и нет никаких культурных плодов, - для тех все питание заключается в рыбе. Немногие у них засевают маленькие участки земли и пользуются полученным зерном и хлебом как приправой к рыбе, так как хлебом для них служит рыба. (16) Дома себе они строят следующим образом: самые богатые из них, всякий раз, когда море выбросит на берег кита, собирают его кости и пользуются ими как деревянными шестами. Из более плоских костей они делают двери. Из тех же, кто победнее, большинство строит себе дома из костей обыкновенных рыб.
(30, 1) В открытом океане водятся огромные киты и гораздо более крупные рыбы, чем в нашем [Средиземном] море. (2) Неарх рассказывает, что, когда они плыли из Кинзы [современная Куиза], на рассвете они увидали, что вода в море бьет высоко кверху, подымаясь как бы силою какого-то раздувательного меха. (3) Испуганные этим, моряки спросили проводников на кораблях, что это такое и отчего происходит; они же ответили, что это киты. Плывя по морю, они выдувают воду кверху. Гребцы так испугались, что у них из рук выпали весла. (4) Тогда сам Неарх, проезжая по всей линии кораблей, обращался к людям со словами ободрения и воодушевления и тем, мимо кого он проезжал, приказывал повернуть нос корабля во фронт, как бы для сражения, и, поднявши боевой крик, частыми и сильными ударами весел производить возможно больше шума. (5) Они ободрились и все вместе, как было приказано, двинулись против китов. Когда они уже приближались к этим животным, подняли воинский крик сколько хватало голоса, стали трубить в трубы и производить насколько возможно больший шум греблей. (6) И вот киты, которые виднелись уже у самого носа судов, испуганные шумом, опустились в глубину и немного позднее, вынырнув за кормой, держались на поверхности и вновь стали выкидывать кверху воду.
(7) Тут среди моряков поднялся шум приветствий при этом неожиданном спасении и раздавались похвалы смелости и мудрости Неарха. (8) Некоторые из этих китов, когда начинается отлив, захваченное на отмелях, так там и остаются. Иные из них выбрасываются на землю сильными бурями. Там они загнивают и погибают, и, когда распадается их кожа и мясо, остаются кости, которыми люди пользуются для постройки домов (9). Кости их ребер служат для этих зданий как бы большими балками, а кости поменьше употребляются как стропила; кости их челюстей употребляются как двери, так как многие из этих китов достигают величины до 5 оргий [около 10 метров]"[4]
Детальность и обстоятельность этого рассказа позволяет поставить его в сравнение с лучшими образцами древнегреческих географических и этнографических описаний, принадлежащих перу Геродота, Гиппократа и Ксенофонта. Нельзя не заметить, однако, что Неарх приписывает сравнительно северным областям, лежащим у 25 - 30° северной широты, такие физические и астрономические явления (например, отсутствие тени в полдень у предметов и даже перевод тени на южную сторону), которые могли бы быть в действительности наблюдаемы лишь под экватором.
В книге II своей "Географии" греческий писатель Страбон, живший на рубеже нашей эры, сообщает, что в сочинении Неарха содержится немало небылиц, хотя и не так много, как в сочинениях таких ученых эпохи Александра Македонского, тоже писавших об Индии, как Деимах и Мегастен. Перечисляя эти небылицы, Страбон упоминает о людях, спящих на своих ушах, безротых и безносых, одноглазых, большеногих и с пальцами, обращенными назад и т. п., т. е. упоминает все то, о чем, видимо, писал впервые Скилак из Карианды. Далее Страбон сообщает об утверждении Неарха, будто тот сам видел муравьев, роющих золото, и повторяет тем самым легенду, известную еще Геродоту. В данном случае, как, может быть, и в некоторых других, Неарх поддался влиянию Скилака из Карианды (через посредство Гекатея Милетского) и Ктесия из Книда (младшего современника Геродота), писавших об Индии и передававших распространенные в их времена легенды. Страбон сомневается также и в правильности утверждений Неарха о положении созвездий у устья Инда, но ему уже известно, что описанные Неархом явления в действительности наблюдались в его время лишь в Ливии у лежащего значительно ближе к экватору пункта на берегу р. Нила - Мероэ.
Следовательно, на представления Неарха, проведшего несколько лет в Индии и в действительности проделавшего путь вдоль побережья Индийского океана от Карачи до устья Евфрата, несмотря на его большую наблюдательность, значительное влияние продолжали оказывать более древние, восходящие к Скилаку, описания Индии. На это указывают различные сказочные географические и этнографические подробности в описании Неарха и его ошибочные теоретические представления, в силу которых Индия по своему географическому положению являлась как бы продолжением Ливии (Африки). К некоторым из этих сказочных подробностей и теоретических измышлений нам еще придется вернуться при рассмотрении древнейших плаваний вдоль (или вокруг) побережья африканского материка по водам Индийского океана.
[1] Речь идет, вероятно, о современной реке Хингор или реке Мукула, отстоящих друг от друга километров на семьдесят и не менее чем на сто пятьдесят километров от Карачи.
[2] Стадий Арриана равен 200 метрам.
[3] Т. е. от земли арабиев.
[4] Перевод С П. Кондратьева. «Вестник древней истории», 1940, № 2, приложение, стр. 248,
