О том, что быть неправо богатым жалостнее бедности (orat. VII F)

1. Вчера вечером некто скорбел и стенал, перечисляя нищих, одних стоявших, других бывших не в состоянии и стоять, третьих—и сидеть, и одних увечных, других более исхудалых, чем иные из мертвецов. Он говорил, как жалко, что люди, одетые в такие лохмотья, переносят такой холод, при чем на одних только перевязки по бедрам, у других обнажены руки и ноги, те от самых плеч, эти от паха.
2. Являлись некоторые, у которых не была покрыта ни одна часть тела, и каждый ежеминутно повторял свои просьбы прохожему дать что нибудь, и важно было получить не только хлеб, но и обол.
3. В то время, как этот господин стенал и называл их жалкими, группа людей, принявших ванну, со светильниками шумно шла на обед, где было все, кроме нектара и амброзии. А тот воскликнул: «Как счастливы эти люди!» и распространялся о золоте, которое порождает обилие золота.
4. Я же отрицал, чтобы те, кто обладают богатством, непременно должны были считаться и блаженными. Ведь есть некоторые из чрезвычайно богатых людей, более достойные сострадания, чем те, чья десница весь день протянута ладонью вверх, призывая подать.
5. Ведь для последних беда заключается в искании даятеля, но недостатка в таковых у них не будет, следовательно, они живут, и нет никакого судьи ни на земле, ни под землею, который потребует нищего к ответу за нищенство, согласное его положению.
6. Нет и законов, положенных против тех, кто или не получили по наследству большего состояния, или сами не смогли его приобрести, но против тех, кто приобрели таковое, однако недобросовестным путем, бывают и доносы, и суды, и обвинения, и процессы, и ненависть со стороны и людей, и богов.
7. И если избегают здешних судов, больше ничего не бывает, но сидит тот судья, которого нельзя миновать, Минос, сын Зевса, с первого взгляда отличая душу неправую и правую. А помощи дурной душе нет ни откуда, ни от искусства слова, ни от обилия денег, ни от родства, или друзей, но ей приходится отторгнутой, куда назначено, переносить кару.
8. Итак тому, чье сострадание направится куда следует, скорее, чем нищие, заслуживающими сострадания покажутся богатые, хотя бы те клятвенно заверяли о своем полном голодании. Ведь, конечно, гораздо ужаснее, чем спать с собаками на мусоре, спать на серебряных ложах, добытых недобросовестно.
9. И вот из тех, кто составили себе большие состояния, найдешь не мало ограбивших других, не под стать этим нашим грабителям, что обижают в малом, но отнявших много рабов, много домов с квартирами, много поместий, много грузовых судов, золота, серебра, платья.
10. Другие присвояют священные участки и храмы, с вполне легким сердцем сбросив, затем, статуи с подставок, третьи наполняют храмы мякиной [1], а более храбрые, разрушив их [2], даже поселились в домах, построенных из их камня.
11. Из них одни уже понесли кару, другие еще нет, но ничто их от того не избавить. Говоря «их», разумею их, и детей, и внуков, так как кого ни поразить удар, он поразит того смельчака.
12. Итак, их следовало бы жалеть скорее, чем тех, кто смотрят на чужие пальцы (давальцев), потому что последним смерть прекратить нужду в средствах для жизни, а первых за малое время удовольствия постигнет нескончаемое возмездие.


[1] Срв. orat. XXX § 38. § 39.
[2] См. т. I, стр. 490.