Александр выразил уверенность в том, что его мать сделала лучший выбор, отказавшись от власти, так как македонцы никогда не признали бы женщину в качестве правителя. (Плутарх)
После смерти Александра Македонского в 323 году до н. э. его империя была раздроблена из–за отсутствия явного наследника. Вместо этого возникла группа амбициозных македонских и греческих генералов, желавших власти. Это привело к долгой серии гражданских войн, которые завершились созданием эллинистических царств Диадохами — самопровозглашенными преемниками Александра.
В предыдущие столетия борьба македонской царской династии Аргеадов характеризовалась междоусобной кровной местью из–за слишком большого числа потенциальных наследников трона. После смерти Александра произошло обратное, поскольку внезапно не осталось ни одного мужчины, способного принять царствование. Был умственно отсталый сводный брат Александра Филипп Арридей, а также посмертно рожденный сын Александра ― наполовину варвар — Александр от бактрийской принцессы Роксаны, ни один из которых не казался хорошей альтернативой генералам и македонской армии. Поэтому вакуум власти заполнили женщины из династии Аргеадов. Наиболее важными из них были Олимпиада, мать Александра Македонского, Адея–Эвридика, его племянница, и, в несколько меньшей степени, его сестры Клеопатра, Киннана и Фессалоника.
Олимпиада и Адея–Эвридика вступили в политическую и военную борьбу за будущее своей династии, получив поддержку генералов, потенциальных царей и простого народа. Они быстро пришли к власти, но также быстро потеряли её после трагического столкновения. Погибшие женщины поспособствовали окончательному падению династии Аргеадов.
Войны преемников, серия конфликтов между коалициями генералов и самопровозглашенных царей, продолжались с 321 году до смерти Селевка в 281 г. Македонская империя Александра распалась окончательно в 301 году после поражения Антигона Монофтальма и его сына Деметрия Полиоркета в битве при Ипсе. Регенты пытались сохранить единство империи, но без успеха. В результате разделения империи на отдельные части возникли новые царства под управлением Преемников: наиболее важными из них были Птолемей в Египте, Кассандр в Македонии, Селевк в бывшей Персии, Лисимах во Фракии, а также Антигон и Деметрий в Малой Азии, Греции и Сирии, которые объявили себя царями. Антигон после победы над Эвменом стремился к имперскому господству; однако большинство других сатрапов объединили свои усилия для противостояния ему и победили при Ипсе. Империя Антигона и Деметрия была разделена между победителями. Царства Селевка, Птолемея и Кассандра оставались главными державами на протяжении эллинистического периода до их завоевания Римской республикой перед нашей эрой.
Период после 323 года был переломным для македонской политической реальности. Отсутствие наследника Аргеадов и огромные военные силы привели к хаосу. Традиционное руководство было отброшено, а действия основных игроков определяли новую политику. Смерть Александра и отсутствие централизации привели к распаду империи. Военные силы были распределены между генералами, что усилило хаос. Македонские солдаты стали почти наемниками, лояльными лишь к тем, кто им платил. Преемники показали жажду власти над империей. Некоторые были удовлетворены своим положением, другие стремились править всей территорий — как «вторые Александры».
Споры в академическом сообществе касаются значения битвы при Ипсе как поворотного момента в войнах Диадохов. Битва рассматривается как переход от гражданских к «международным» конфликтам, где солдаты и генералы воевали с товарищами и соотечественниками.
Так Македония, в то время как ее командиры разделились на две партии, вооружилась против собственных жизненно важных органов и перенаправила меч от войны с врагом на пролитие гражданской крови, будучи готовой, подобно людям в приступе безумия, отрубить себе руки и конечности (Юстин 13.6.17)
В этот период женщины стали играть значительную роль в политике, командуя вооруженными силами и обладая политическим влиянием, что отразилось на последующих эллинистических царицах, таких как Арсиноя II Египетская, Лаодика I, Клеопатра Тея Селевкийская и и Клеопатра VII Египетская. Они разрабатывали династическую политику и были ключевыми фигурами за слабыми мужьями или сыновьями. Новый подход к царской власти заменил нормы раннего периода Аргеадов. Обожествление царей стало способом легитимизации правления без связей со старой линией Аргеадов. Эллинистические правители формировали свою уникальную идентичность, порвав с прошлым аргеадов.
Роль женщин в войнах преемников часто остается недоисследованной областью истории. В повествовании почти полностью доминировали генералы, которые впоследствии основали свои собственные династии и царства, а подвиги женщин–аргеадов часто рассматриваются как второстепенные события в общей картине.
Войны преемников, особенно первая фаза с 322 по 316 год, были хаотическим периодом на трех континентах. Исследований о роли женщин–аргеадов в этом времени еще маловато, но их влияние на царства и династии было значительно. Олимпиада и Адея–Эвридика сыграли ключевую роль в возникновении Македонского царства династии Антипатридов через манипуляции Кассандра. Их действия также способствовали разрушению культурных барьеров для участия женщин в политике Македонии.
Цель этого тезиса — показать влияние деятельности женщин–аргеадов, таких как Адея–Эвридика и Олимпиада, на политический ландшафт Македонии. Их роль не только при жизни, но и после смерти оказала значительное воздействие. Женщины–Аргеады были активными участниками «Войн Диадохов» и способны видеть движущие силы событий. Исследуемая тема подчеркивает равноправие этих женщин с мужчинами–диадохами.

Природа существующих источников

«Медленный и обдуманный подход в изучении древней истории важен для достоверных знаний. Стремление наложить одну гипотезу на другую может привести к неопределенности, особенно при ограниченном количестве свидетельств. Даже лучше задокументированные периоды могут иметь недостаточное количество информации». (Мак–Нил)
Приведенная выше цитата более чем сорокалетней давности остается актуальной и по сей день. В отличие от периода Филиппа II и Александра Македонского, войны преемников сталкиваются с нехваткой качественных исходных материалов. Македонские источники отсутствуют; доступны лишь написанные римлянами и греками. Недостаток информации вызывает серьезные дебаты ученых по поводу хронологии этого периода.
Насколько известно ученым, утраченные ныне «Истории», написанные Гиеронимом Кардийским, секретарем или помощником своего соотечественника Эвмена, а позже Антигона Монофтальма и его сына Деметрия Полиоркета, были наиболее полным и подробным изложением событий, а также наиболее близкими хронологически и географически. Другие историки, такие как Диодор Сицилийский и Плутарх, включили части Гиеронима в свои собственные работы. «История преемников» Гиеронима охватывала период с 323 по 272 год (что значительно превышает его собственную долговечную жизнь, поскольку, как говорят, он умер в преклонном возрасте 104 лет), но повествование Диодора заканчивается поражением Антигона в 301 году при Ипсе, а в Жизнеописаниях Плутарха события, не имеющие прямого отношения к его субъектам Эвмену и Деметрию Полиоркету описываются лишь бегло. Смещение в сторону Эвмена и Антигона в текстах Плутарха и Диодора, по всей вероятности, произошло от Гиеронима.
В случае с «Параллельными жизнями» Плутарха, что признает сам автор, он не обязательно заинтересован в написании правдивой истории, скорее его больше интересует передача морали и исследование судеб и характеров знаменитых людей. Его «Жизни» организованы в «параллельные» пары, где Деметрий в паре с Марком Антонием, а Эвмен с Квинтом Серторием, что приводит к косвенным и бесполезным сравнениям между ними. К сожалению, «События после Александра» (τὰ μετὰ Ἀλέξανδρον») Арриана сохранились только в виде мелких обрывков (в Ватиканском, Гетеборгском и Гейдельбергском палимпсестах) и в кратком резюме Фотия. (Интересно, что заголовок τὰ μετὰ Ἀλέξανδρον приводится только Фотием). «События» Арриана, по–видимому, охватывали только период с 323 по 319 год, по крайней мере, такова хронология изложения Фотия и сохранившихся фрагментов. Считается, что «Анабасис Александра» Арриана был основан на (также утерянных) личных рассказах египетского правителя Птолемея I, который сопровождал Александра в его походах как его личный друг и был важной фигурой в войнах, последовавших за его смертью. Не исключено, что «События» Арриана также были основаны на отчетах Птолемея, записанных незадолго до смерти последнего в 283 году до нашей эры. Доступные нам отчеты были написаны спустя столетия после свершившихся фактов, либо в первом веке до нашей эры (Диодор и, возможно, Помпей Трог, которого эпитомизировал Юстин), либо в первых трех веках нашей эры (Плутарх, Арриан, Павсаний, Полиэн и Афиней). Таким образом, ошибки, приписываемые временной дистанции, появляются то тут, то там в текстах, такие как неверные имена людей, неправильная маркировка связей и взаимоотношений между персонажами (например, Юстин называет Фессалонику дочерью Арридея) и проблемы с датами.
В древней историографии существует множество других проблем, включая политическую предвзятость, морализацию, божественное вмешательство, отмеченную временную удаленность от описываемых событий и более поздние сокращенные истории утраченных текстов. Следует также учитывать характер письма. Эпитома Юстина настолько сжата, что местами почти бесполезна, и даже довольно подробное повествование Диодора упускает много информации. Тем не менее, книги Диодора весьма важны для исследования этого периода, учитывая их уровень детализации и тот факт, что все книги, относящиеся к Войнам Преемников, сохранились. Его книги с восемнадцатой по двадцатую охватывают в среднем 7,33 года на книгу, что удивительно подробно, если учесть, что его библиотека длиной в сорок книг охватывает «всю историю» вплоть до времен Юлия Цезаря. Для сравнения утерянный отчет Арриана о Диадохах, обобщенный Фотием в 9 веке н. э., охватывает примерно полгода в каждой книге, но заканчивается вскоре после раздела в Трипарадисе в 319 году, в то время как Диодор охватывает период до 301 года. Как и Плутарх, Диодор виновен в фаворитизме и крайне небрежен в своих рассказах о Лисимахе, Селевке, а Клеопатра, Киннана и Фессалоника, сестры Александра, у него почти не упоминаются. Некоторые пробелы заполняет «Эпитома Трога» Юстина и фрагменты Арриана» Еще один факт, заслуживающий упоминания, — это греко–римский социальный и политический контекст, в котором писали авторы. Несмотря на то, что Плутарх и Диодор были греками, они принадлежали к греко–римской образованной элите и писали с этой точки зрения. Не сохранилось ни одного македонского или греко–македонского источника ни из одного из эллинистических царств–преемников, что означает, что единственные дошедшие до нас тексты о Македонии и македонцах написаны с точки зрения греков–городов–государств.
Плутарх предпочитает рассматривать людей, а не их поступки отдельно или объективно (οὔτε γὰρ ἱστορίας γράφομεν, ἀλλὰ βίους, οὔτε ταῖς ἐπιφανεστάταις πράξεσι πάντως ἔνεστι δήλωσις ἀρετῆς ἢ κακίας; «Мы пишем не историю, а биографии, и величайшие деяния не всегда свидетельствуют о добродетели или пороке.»). Плутарх и в меньшей степени Диодор осуждают Олимпиаду за использование «женских» атрибутов для обеспечения себе власти. Ей приписываются безумие и ревность, которых нет у мужчин–преемников, несмотря на их столь же безжалостное поведение. Это будет подробно рассмотрено в главе 5.
Молчание источников может привести к разочарованию и отсутствию ответов на важные вопросы, а также способствует углублению отступлений и перипетий [1] . Отсутствие освещения ключевых персонажей и событий вызывает раздражение, создавая методологические проблемы. Аргументы, основанные на молчании, часто игнорируют историческую эмпирическую практику.
Принятие аргументов e silentio в древней истории иногда было необходимостью из–за бедности исходного материала. Например, утверждение о Кратере, который в отличие от Селевка после смерти Александра отрекся от своей персидской жены (и из этого был сделан вывод, что македонцы массово бросали своих восточных жен), основано на молчании источников. Это предположение соответствует непопулярной среди македонских офицеров и солдат александровой политике «ориентализации», но требует большего фактического подтверждения. [2]
Хотя документы дают ценную информацию о динамике власти и борьбе того времени, необходимо учитывать ограниченность исторических свидетельств. Отсутствие полной информации может затруднить современных историков в интерпретации событий.
За последнее десятилетие ученые обсуждают важность ассамблеи македонской армии, что вызывает сомнения относительно полномочий этой организации по утверждению или отклонению потенциального монарха. События на конференции в Трипарадисе, связанные с приходом к власти Адеи, указывают на конституционную власть армии как способность принимать решения под угрозами и с применением силы. Собрание также использовалась Кассандром для придания законности суду и казни Олимпиады (Diod. 19.51.1-2; Just. 14.6.6, 6.9). Однако статус этого института все еще обсуждается.
Из–за отсутствия достоверных источников о женщинах негреческого происхождения, необходимо быть осторожным при анализе действий и мотивов македонских царственных женщин в период Войн преемников. Древние историки проявляли явное женоненавистничество из–за обществ Греции и Рима, где престижными считались «мужские» качества, такие, как охота, война и спорт. Женщины, занимающие политическую власть, вызывали недовольство у греко–римских историков из–за традиций. Олимпиада критиковалась в источниках за закулисность. К Адее относились более уважительно благодаря союзу с Кассандром и ее боевым методам.
Нумизматические, археологические и эпиграфические свидетельства о действиях женщин–аргеад в этот период очень ограничены. Например, ни одна из цариц не была изображена на монетах Македонской империи до времен Птолемея II и Арсинои II (283-246 гг. до н. э.). Примечательные археологические находки — гробницы в Эгах и кладбища в Берое — вызывали споры об определении личности погребенных, возможно принадлежавших Адее–Эвридике.

Проблемы хронологии

Продолжаются споры о датировке и хронологии периода Диадохов до битвы при Ипсе в 301 году до н. э. Установление точной временной шкалы имеет решающее значение для понимания того, как события влияли друг на друга. Например, правильная датировка смерти Эвмена и битвы при Габиене помогает определить ключевые события, такие как смерть Олимпиады, приход к власти Кассандра, бегство Селевка из Вавилона и восхождение Антигона на царский престол. Это также помогает понять присутствие Адеи в Македонии до начала войны и важно для обсуждения археологических находок, связанных с возможной гробницей Адеи и Арридея.
Попытки найти компромисс между различными системами датирования продолжаются десятилетиями, но проблемы и противоречия сохраняются независимо от выбранного метода.
В начале этого периода, особенно во время Первой и Второй Войн преемников (322-320 гг. и 319-315 гг.), события разворачивались на трех континентах с участием множества ключевых фигур. Сложная взаимосвязь этих событий в централизованной империи оказывала далеко идущие последствия за ее пределами. Диодор хорошо отразил это, структурируя свои главы по континентам и выделяя ключевые фигуры, такие как Антигон, Кассандр и Птолемей. Одна из проблем хронологии возникает из попытки Диодора приспособить военный четырехсезонный календарь к более распространенной афинской и олимпийской хронологии. Книги 18–20 его «Библиотеки» о диадохах тесно опираются на Гиеронима из Кардии; его попытка коррелировать времена года с временами правления афинских архонтов содержит недочеты.
Есть относительно существенные различия между «ранней» и «поздней» хронологиями: ранняя датирует смерть Пердикки и раздел в Трипарадисе 321 годом, а смерти Олимпиады и Эвмена с разницей в несколько месяцев 317/316 годом, и битву при Газе ― началом 312 года, в то время как поздняя хронология датирует смерть Пердикки 320 годом, Олимпиады и Эвмена ― 316/315 годом, а Газу — концом 312 года. Немало ученых предпочитают раннюю хронологию, но у нее есть недостатки, такие как почти полное отсутствие событий в 317/16 и их переизбыток в 312/11. Отсюда поднимается вопрос, были ли рассматриваемые лица физически способны побывать в таком количестве мест за один год, учитывая довольно значительные расстояния, особенно при перемещении больших армий. Такая неясность влияет на последующие события, требуя более точного определения временных рамок. Расхождение начинается в 321/320 году, так как у Диодора в книге 18 отсутствуют упоминания о двух важных архонтских годах (321/320 и 320/319), и он также не упоминает Олимпийские игры 320 года, что привело к путанице в описании последующих событий. Эпиграфические свидетельства использовались для подтверждения обеих хронологий, что создавало проблемы при установлении окончательной временной шкалы.
Наиболее важными эпиграфическими источниками являются Marmor Parium, мраморная надпись середины 3 века до н. э., в которой перечислены известные события со времен мифических царей Афин вплоть до 263 года до н. э., а также вавилонские хроники Диадохов (BCHP 3), фрагмент клинописной таблички, вероятно, написанный вскоре после того, как Селевк стал царем Вавилонии (после 305 года). Другие важные клинописные фрагменты включают Список царей Урука и астрономические тексты, такие как Солнечный Сарос, в котором указаны астрономические даты и явления, а также известные события. Однако в Marmor Parium перечислены события, происходящие только в течение определенного архонтского года, то есть с июля по июнь, и в нескольких местах явно допущена ошибка, например, неправильное датирование солнечного затмения в 310 году на два года, что само по себе не является серьезной проблемой, но ставит под сомнение датировку и других событий. [3]
Косвенное согласие между Диодором и «Хроникой Диадохов» убедительно подтверждается ссылкой Диодора на Пердикку ― после трехлетнего правления лишился […] жизни (18.36.7) и ссылкой Хроники на то, что в том же месяце царь [sic] сражался с сатрапами Египта […] Месяц VIII день 10 (1.23-4). [4] Первый год правления Филиппа Арридея отмечен в Списке царей как тот же год, что и последний год правления Александра (324), и в Списке говорится о восьми годах правления вместо точной записи Диодора (почти наверняка Гиеронима) о шести годах и четырех месяцах. Бегство Селевка из Вавилона к 316 году не очень согласуется с предположением ранней хронологии о поражении Эвмена при Габиене и последующей смерти в конце 316-начале 315 года, но согласуется с поздней хронологией, поскольку Антигон находится в Финикии в 315 году.
Ключом к пониманию хронологии является правильное определение даты смерти Эвмена, поскольку с ней связаны многие важные события как в Азии, так и в Европе. В списке царей указано, что Филипп Арридей правил шесть лет и четыре месяца, что указывает на его смерть и смерть Адеи–Эвридики в октябре или ноябре 317 года. Эвмен в Иране, готовясь воевать, подделал письмо Певкесте, чтобы отговорить сатрапа Персии от поддержки Антигона. [5] Этот обман, вероятно, произошел осенью 316 года, после восхода Собачьей Звезды, [6] что совпало с событиями в Македонии в ноябре прошлого года. Таким образом, решающее сражение при Габиене и гибель Эвмена, вероятно, произошли зимой 316/315 года, что побудило Селевка бежать из Вавилона ранней весной 315 года. [7] Этот сценарий предполагает быстрое перемещение Антигона из Вавилона в Киликию до конца года и наступления зимы. [8] В качестве альтернативы предполагается, что Селевк бежал из Вавилона в 316 году, и в этом случае следует рассматривать поддельное письмо, отправленное Певкесте из Персиды, либо как выдуманную историю Диодора, либо как вполне пророческую фантазию Эвмена. [9]
Для понимания происходящего необходимо учитывать очень юный возраст Адеи–Эвридики. Крайне важно оценить, повлияли ли на события импульсивные действия подростка в условиях ограниченной поддержки, или же она со временем заключила союзы, как с Кассандром. Это соображение особенно актуально в свете аргументов, приведенных в главе 6 относительно возможной сестры Адеи. Хотя мы знаем, что Адея–Эвридика провела два года в Пелле, то, если использовать скорректированные расчеты, у нее было бы больше времени, чтобы создавать союзы, бросать вызовы авторитету Полиперхона и обладать царской властью. Отражало ли ее решение противостоять Олимпиаде до прибытия из Греции Кассандра веру в оперативную поддержку Кассандра или страх перед его потенциальным предательством, если он встанет на сторону Олимпиады?
Для Олимпиады в центре внимания стоит Эвмен. Источники упоминают о переписке между Эвменом в Анатолии и Месопотамии и Олимпиадой в Молоссии. Тем не менее, время, необходимое для доставки писем, представляет собой проблему. Согласно ранней хронологии, у последних посланий Олимпиады осталось совсем немного времени, чтобы дойти до Эвмена перед его предполагаемым поражением при Паретакене и отступлением в Иран, откуда почтовой службе пришлось бы проходить через враждебную территорию, чтобы добраться до Македонии. Рискнула бы Олимпиада вторгнуться в Македонию, если бы знала, что Эвмен был окружен в Иране более многочисленной армией Антигона? Потеря своего важнейшего восточного союзника могла бы проложить Антигону путь к возвращению в Македонию и борьбе с Олимпиадой. Это подчеркивает сложность точной датировки событий и понимания их взаимосвязи.
Обзор «ранней“ и ”поздней“ хронологии

Современная историография

Исследований по женщинам из династии Аргеадов долгое время не хватало. Грейс Харрит Макарди в 1930‑х годах начала работу в этой области с книги «Эллинистические царицы» (1932), но она страдает зависимостью от источников без критического подхода. С увеличением интереса к истории женщин в 1970‑х годах эллинистические и македонские женщины получили больше внимания, особенно благодаря работам Сары Померой. Элизабет Доннелли Карни стала ведущим ученым, написав «Женщины и монархия в Македонии» (2000) и «Олимпиада: мать Александра Великого» (2006). Карни остается экспертом по женщинам из династии Аргеадов. Однако исследования об Адее–Эвридике нет. Единственное исследование об этой молодой царице — статья Карни «Карьера Адеи–Эвридики», которая хоть и заслуживает внимания, но недостаточно подробна. Источники едва упоминают Адею, есть лишь несколько коротких отрывков Дуриса (у Афинея) и Полиэна, которые носят анекдотический характер, что ограничивает возможности исследования.
Тем не менее, еще есть возможность глубже погрузиться в правление Адеи в качестве царицы Македонии, особенно учитывая ее соперничество с Олимпиадой и влияние ее матери Киннаны. Кроме того, ее взаимодействие с различными Преемниками, особенно с Кассандром, требует изучения: как они сотрудничали и влияли на решения друг друга? Анализируя потенциальный исходный материал, можно сформировать обоснованные гипотезы об отношениях Адеи и Кассандра, проливающие свет на политические события в Македонии. Сложность периода (323-316 гг. до н. э.) требует подробного обзора всего Ближнего Востока, чтобы ответить на вопросы о действиях женщин Аргеадов. Прошлые исследования часто отодвигают Олимпиаду и Адею на второй план как простые отвлекающие факторы в более масштабном повествовании о Войнах преемников, перекликаясь с предубеждениями древних авторов. Современные историки, находящиеся под влиянием древних источников, несправедливо критиковали Олимпиаду, упуская из виду присущее этим рассказам женоненавистничество. Следовательно, необходима осторожность при интерпретации изображения Олимпиады и других аргеадских женщин в исторических источниках.
Для нашей работы необходим многосторонний подход. Во–первых, рассмотрите деятельность всех женщин Аргеадов, сосредоточив внимание на Адее и Олимпиаде коллективно, а не индивидуально. Адея, вероятно, последовала плану своей матери, хотя ее независимость после смерти родительницы неясна. Во–вторых, ключевые преемники, такие как Антипатр, Кассандр и Полиперхон, имеют решающее значение для понимания македонской борьбы за власть в 320-316 годах до нашей эры. Антигон и Эвмен упоминаются, но подробно не рассматриваются. Кассандр привлекает внимание из–за его значительных взаимодействий с Адеей и Олимпиадой. В-третьих, изучите царскую легитимность в македонской монархии с помощью дебатов между «конституционной школой» и «школой автократии». Несмотря на древние гендерные роли и враждебные отзывы, женщины обладали политической властью в период Войн преемников, что вызвало протесты со стороны населения Македонии. Концепция легитимности, о чем свидетельствуют такие термины, как «достоинство» (axiōma) и «хорошая репутация» (timē) в источниках, является критической, но обсуждаемой среди ученых.

[1] Истории, в которых описывается драматический поворот событий, обычно используются в литературных трагедиях. Пример из Диодора — это история о группе заключенных, пытающихся сбежать из крепости, которым удается захватить ее, но они осаждаются более года, прежде чем их убивают войска Антигона (Diod. 19.16.1-5).
[2] Plut. Alex. 51.9-11, 54.4-6; Arr. 4.8.8-9.1, 4.12.3-5; Curt: 8.1.45, 8.1.49-52, 8.5.13-20; Diod. 18.77.7-78.1. Примеры противодействия Каллисфена практике проскинезиса и гневная речь Черного Клита превращении царя в восточного деспота и последующем убийстве говорят о неодобрении и напряженности в рядах великой армии. Другим примером является замечание, сделанное как Курцием, так и Юстином о консервативном характере рядовых пехоты и мятеже Мелеагра в 323 году по поводу смешанной этнической принадлежности еще не родившегося Александра IV (Just. 13.2.6-8; Curt. 10.6.20-1.)
[3] Одно и то же затмение правильно датировано в вавилонском солнечном Саросе (BM 36754) (11‑й год правления Александра IV / 7‑й год правления Селевка I, перекрестный год, 312) и упоминается Диодором (20.5.5) и Юстином (22.6.1-2). Подобные затмения являются идеальными ориентирами для событий, поскольку они происходят в соглаcии с предсказуемым и поддающимся вычислениям небесным календарем.
[4] Подразумеваемый ―царь» — это Пердикка в его роли регента. В нижней строке говорится ―царь […] отправился в землю Македонию и не вернулся (1.26.7, 1.27.8). Второе упоминание о царе, без сомнения, относится к Антипатру в том же качестве, что и эпимелеты из соправителей после Трипарадиса, поскольку именно он сделал Антигона стратегом Азии. То, что он отправился в Македонию, чтобы никогда не вернуться, объясняется тем, что Антипатр умер вскоре после возвращения домой.
[5] Диодор 19.23.2-3 подробно описывает, как Олимпиада приняла регентство над Александром IV, победила Кассандра, а также направила Полиперхона в Малую Азию для вторжения на территории Антигона. Отсутствие имени Арридея и упоминание Александра IV означает, что о смерти Арридея уже знали, как и о том, что Кассандр отправился из Греции, но исход кампании был неизвестен.
[6] Diod. 19.18.2-3. «Собачья звезда» — это звезда Сириус, которая становится видимой в конце июля на широте Месопотамии и Вавилона.
[7] Битва при Габиене, должно быть, произошла достаточно рано зимой, чтобы позволить Антигону впоследствии разместить свою армию на зимние квартиры, поскольку Диодор говорит, что войска Антигона перешли на зимние квартиры в Милии (19.46.1).
[8] После Габиены и казни Эвмена Антигон и его огромная армия сделали крюк в Сузы, чтобы конфисковать деньги из тамошней казны (Diod. 19.48.5-8), и провели по крайней мере некоторое время в качестве «почетных гостей» в Вавилоне, где Селевк играл роль невольного хозяина, еще больше задерживая поход на запад.
[9] Учитывая склонность Диодора в значительной степени полагаться на Гиеронима и близость Гиеронима к событиям, окружавшим Эвмена и Антигона, я полагаю, что рассказ Диодора о кампаниях Эвмена 317-315 годов в Азии обладает большой степенью достоверности, включая историю о поддельном письме.