К концу третьего и началу второго веков до нашей эры Египет отчаянно нуждался в более сильном руководстве. Те же проблемы продолжали мучить династию с самого ее начала. Главной среди этих проблем была неспособность Птолемеев спокойно ассимилировать коренное население Египта. Необходимость участия местных египетских солдат (Machimoi) в битве при Рафии (217 г. до н. э.) еще больше обострила отношения между правителями Птолемеев и их египетскими подданными, чем раньше. Кроме того, сохранялась постоянная угроза Египту со стороны родственного царства Селевкидов. И, наконец, Рим быстро становился самой могущественной силой в Средиземноморье и непререкаемым арбитром для соперничающих эллинистических царств. Именно в эти неспокойные времена появилась птолемеевская царица, обладавшая необычайной прозорливостью и влиянием. Тот факт, что Клеопатра I стала регентшей в эти бурные времена, заставляет задуматься об условиях и череде событий, которые в итоге привели ее к такому беспрецедентному положению. В первых трех главах обсуждались эти предпосылки: i) сила министров и придворных при дворе, но их подчинение могущественному и способному монарху, ii) поддержка Клеопатрой I своих личных евнухов, а также успешная институционализация их при дворе Птолемеев, и, наконец, iii) прецеденты, созданные прошлыми царицами, которые повлияли не только на нее, но и на ее подданных, заставив их принять и терпеть женщину–правителя. В этой главе мы обсудим, как с момента своего появления в Египте Клеопатра I завоевала огромную поддержку египтян, а вместе с ней и влияние, даже несмотря на то, что она была иностранкой. Это укрепление царской власти стало важнейшим предвестником того, что Клеопатра I стала первой женщиной–регентом, а ее преемницы — первыми птолемеевскими царицами, ставшими совместными правителями.

4.1 Титулярные свидетельства

Сохранилось несколько надписей с упоминанием Клеопатры I, но есть проблемы с ее титулатурой. Титулярные надписи Клеопатры I встречаются редко, и часто трудно определить, относится ли надпись к ней или к одному из ее потомков. Поэтому, когда в какой–либо надписи упоминается Клеопатра, необходимо очень тщательно определить, какая именно Клеопатра имеется в виду.
Большинство ранних посвящений, сделанных Клеопатре I во время правления ее мужа Птолемея V, не являются официальными, но показывают отношение к ней птолемеевского народа. [1] Самые ранние титулатуры Клеопатры I свидетельствуют о необычайной притягательности для нее и широкой популярности и обожании среди ее подданных — примечательно не только то, что она была первой иностранной царицей Птолемеев, но и то, что она была селевкидкой. В частности, присвоение всех титулярных почестей, ранее воздававшихся ее птолемеевским предшественникам, таких как «сестра» и «евхаристия», и новый титул «Сира» (ср. Appian, Syrian Wars, 1.5) ясно показывают, что подданные приняли ее как свою царицу.
Таблица № 11: Титулы Клеопатры I во время правления Птолемея V

 

Дата	Титул	Тип посвящения	Титул
193+?	«Сириянка» или «Сира»	Александрийский
193+	«Thea Epiphanes» («Богиня, воплощенная в жизнь»).	Царская титулатура (Первый ряд надписи)	Вασιλεὺς Πτολεμαῖος καὶ ΒασίλισσαΚλεοπάτρα Θεοὶ Ἐπιφανεῖς
194/3+	«Eucharistos» («Благодетельный Бог»)	Царская титулатура
	«Царь Птолемей и царица Клеопатра, явленные и благодетельные боги».	Царская титулатура (Второй ряд надписи)	Βασιλεὺς Πτολεμαΐος καὶ Βασίλισσα Κλεοπάτρα θεοὶ Ἐπιφανεῖς καὶ Εὐχαρίστοί
191/0	«Сестра» (Полная форма:) «Фараон Птолемей, сын Птолемея и Арсинои, Богов–Любящих–Отца, со своей сестрой, своей женой царицей Клеопатрой, Явленные Боги».	Царская титулатура (Второй ряд надписи)	Βασιλεὺς Πτολεµαΐος, βασιλέωςΠτολεμαίου καὶ Βασιλίσσης Αρσινόης ΘεῶνΦιλοπατόρων, καὶ Βασίλισσα Κλεοπάτρα, ἡἀδελφὴ καὶ γυνὴ, Θεοὶ Ἐπιφανείς καὶΕὐχαρίστοι, καὶ ὁ υἱὸς αὐτῶν Πτολεμαῖος
204-180 гг.	«В царствование Птолемея, сына Птолемея и Арсинои, Отца–Любящего–Богов».	ДАТИРОВОЧНАЯ ФОРМУЛА	Βασιλεὺων Πτολεµαΐοςὁ Πτολεμαίουκαὶ Αρσινόης ΘεῶνΦιλοπατόρων

 

Уайтхорн считает, что александрийцы дали Клеопатре I прозвище «Сира» или «Сириянка» из глубокой симпатии к ней. Он считает, что с самого начала между Клеопатрой I и ее новыми подданными существовала сильная взаимная привязанность.
К сожалению, у него нет доказательств, подтверждающих эту точку зрения. Этот титул мог быть не более чем указанием на ее иностранное происхождение и рождение. Например, если птолемеевская принцесса выходила замуж в дом Селевкидов, ее могли прозвать «египтянкой» или «птолемейкой» из–за ее иностранного происхождения. Последние исследования на эту тему также говорят в пользу того, что этот титул просто указывает на происхождение и истоки. Хёльбль объясняет этот титул следующим образом: «У шестнадцатилетнего царя теперь была жена около десяти лет, Клеопатра I, которую называли «сириянкой» из–за ее происхождения и природного дружелюбия к Селевкидам».
Титул «Теос Эпифан», присвоенный Птолемею V в 199/8 году до н. э. и обозначавший его как живого бога, был передан Клеопатре I после их брака (193 год до н. э.). Хотя она была иностранкой, этот титул, как и другие титулы, такие как «Эвхаристия», которые были дарованы ее предшественникам, не были ей присвоены. Это очень важно, так как присвоение этих титулов свидетельствует не только о хороших отношениях между египетским жречеством и Клеопатрой I, но и о ее признании и поддержке со стороны подданных, что является важнейшей составляющей ее последующего успеха. Я считаю, что именно благодаря признанию от египетского жречества она получила доступ к определенным религиозным функциям. Таким образом, Клеопатра I на этом раннем этапе своего царствования, возможно, уже понимала, каким влиянием она может обладать в царстве при поддержке своих подданных.
Ее титул «сестра» (ἡ ἀδελφή) также заслуживает особого упоминания, поскольку она никак не была связана с семьей Лагидов. Этот титул является хорошим доказательством признания ее подданными, как греко–македонскими, так и египетскими. Этот титул не противоречит, а, наоборот, отбрасывает все сомнения в ее связи с прошлыми птолемеевскими царицами, укрепляя ее положение.
Кроме того, преклонение перед царским титулом, проявленное к предыдущим царицам, позволяло предположить, что она также получит их поддержку. Что касается политической власти, которая могла сопутствовать этому титулу, то отношение к ней различных подданных также было неоднозначным.
Греки, если только царица не упоминалась в их документах как обладающая властью (как в случае с Клеопатрой I в первые годы правления Птолемея VI), не считали ее правительницей Египта. Однако для египтян их царица, сестра царя, считалась соправителем, который играл активную роль в общественной жизни, политике и в придворных церемониях. Согласно египетским законам и обычаям, «сестра царя» участвовала в управлении царством. Ввиду более высокого статуса и роли царственных женщин в соответствии с египетским законодательством и обычаями, я считаю, что египтизация некоторых институтов при жизни Клеопатры I была не случайностью, а намеренной попыткой добиться большего влияния и, возможно, однажды власти.
датировочная формула до регентства Клеопатры I все еще следовала традиционному греческому протоколу, согласно которому имя царя упоминалось в первую очередь. Датировочная формула в этот период истории Птолемеев не всегда показывала, у кого была истинная власть. Например, в правление Птолемея IV троном манипулировали и управляли министры царя, поскольку двор Птолемеев контролировал Сосибий. Несмотря на контроль Сосибия, имя царя как правящего монарха в датировочной формуле по–прежнему было нормой. Но царь был всего лишь куклой.
Титулярные свидетельства о Клеопатре I во время правления ее мужа, Птолемея V, говорят о том, что в свете птолемеевского царизма ее положение было весьма уникальным. Самым значительным отличием ее состояния было ее иностранное происхождение. Вопреки ожидаемой реакции птолемеевских подданных, как греческих, так и египетских, на эту иностранку, Клеопатра I была принята, на что указывает дарование ей титулов и почестей. К этим почестям не следует относиться легкомысленно, особенно с точки зрения египтян, поскольку эти титулы, пусть и поверхностные для грека, предполагали определенные обязанности, религиозные или церемониальные. Таким образом, почести Клеопатре I как жене Птолемея V ясно показывают ее поддержку со стороны египетских подданных и египетского жречества. Для ее египетских подданных факт, что она и ее муж, царь, представляли религиозное лидерство, не допускал пререкания; это была константа египетского поклонения и верности. Более того, эта ранняя поддержка со стороны ее египетских подданных, как я полагаю, повлияла на то, что в надежде обрести реальную власть она еще больше египтизировала династию Птолемеев.

4.2 Литературные свидетельства

До помолвки с Птолемеем V Эпифаном Клеопатра I не упоминается в древних источниках. Аппиан — единственный древний источник, который сообщает об этом инциденте и упоминает Клеопатру I по имени:
«Зная, что надо скрывать свои намерения относительно войны с римлянами, он предусмотрительно связывает брачными узами близких к нему царей: в Египет Птолемею он послал Клеопатру, имевшую прозвище Сира, в качестве приданого отдав Келесирию, которую сам отнял у Птолемея, ухаживая за юношей, чтобы он во время его войны с римлянами сохранял спокойствие» (Syrian Wars, 1,5). [2]
Есть только несколько других прямых ссылок на Клеопатру I, упомянутых Ливием, хотя ни один из этих отрывков не дает никаких намеков на степень влияния Клеопатры I на своего мужа. Тем не менее, влияние предыдущих птолемеевских цариц, о котором упоминает Плутарх, является важным фактом, который следует иметь в виду. Плутарх, как и я, подчеркивал, что сочетание слабого государя и сильной царицы делало возможность появления влиятельной царицы вполне реальной. Мы также можем применить этот сценарий к Клеопатре I и Птолемею V. Птолемей V, как и Птолемей IV, находился под контролем и доминированием своих влиятельных придворных и был известен как слабый царь. Существует множество упоминаний о слабом политическом и административном положении Эпифана, а также о постоянной угрозе со стороны Селевкидов, римлян и его египетских подданных на протяжении всей его жизни. Сильный характер Клеопатры I, напротив, проявляется сразу после смерти ее мужа, когда она становится первой женщиной–регентом. Еще до смерти мужа Клеопатра I проявляет себя как исключительная царица благодаря многочисленным усовершенствованиям, которые она вносит в царствование, к чему я сейчас и перейду.

4.3 Клеопатра I как жена фараона

Правители Птолемеев обладали уникальным преимуществом перед своими современниками из других эллинистических царств. Уважение к египетскому жречеству и принятие фараоновых обычаев обеспечили им признание и назначение в качестве законной фараонской династии. Александр Македонский начал политику, согласно которой каждый правитель Египта при вступлении на престол посвящался в фараоны. Эта политика была упорядочена среди птолемеевских правителей при Птолемее V. Проведение этой политики с целью заручиться поддержкой коренного египетского населения и влиятельного жречества путем строительства и восстановления храмов по всей империи привело к совершенно иным результатам.
Птолемеевские цари не получали от своих египетских подданных единодушного одобрения, им приходилось постоянно подавлять восстания и мятежи в Фиваидской области, где проживало большинство коренного египетского населения. Более того, местные подданные, наоборот, обожали и почитали своих цариц. Эти царственные женщины, несмотря на беспорядки, окружавшие монархию и правителей Птолемеев, извлекли из своего титула фараонских цариц наибольшую пользу. Фараонские царственные женщины были почитаемы и во многих сферах египетской жизни занимали уважаемые роли. Клеопатра I в полной мере воспользовалась этой ассоциацией и предприняла шаги, чтобы навсегда закрепить те же привилегии за своими потомками, используя права фараонских женщин на владение землей и опекунство, роль в династической религии фараонов, а также привилегии, полученные благодаря постоянному введению в монархии Птолемеев брака между братьями и сестрами.
Египетские женщины в фараоновы и эллинистические времена играли более значительную роль, имели более высокий статус и более широкий, чем их греческие современницы спектр прав. Это резко контрастирует с ограничениями, налагаемыми на древнегреческих и средиземноморских женщин. В Египте, чем выше было положение женщины в обществе, тем больше она считалась равной своему мужу в любой роли. Одним из самых уникальных прав, которыми пользовались египетские женщины, было право владеть землей. То, что египетские женщины обладали правом собственности — явление обычное, но редкое среди птолемеевских цариц. Египетские женщины владели собственной землей и, как и мужчины, распоряжались ею по своему усмотрению: «Общеизвестно, что в греко–египетском праве не существовало ограничений на способность женщин принимать участие в любого рода частных коммерческих сделках» (Таубеншлаг). Им также принадлежали прибыль и доходы от их земель; таким образом, экономически грамотный руководитель — даже если это была женщина — мог накопить большое личное богатство. Личное богатство Арсинои II и Клеопатры I было не прямым результатом применения этого фараонского закона, а следствием их статуса и владений до того, как они стали птолемеевскими царицами. [3] Однако этот фараонский закон был важен тем, что позволял им сохранять доходы, которые они уже накопили. Таким образом, принятие этого фараонского закона позволило другим царицам, таким как Арсиноя II и Клеопатра I, добиться большего авторитета и влияния при дворе и значительно укрепило положение царицы при дворе.
Помимо земли, фараонские женщины также обладали брачными, наследственными и опекунскими правами. Больше всего Клеопатру I затронули права опекунства. В случае смерти мужа мать имела право назначить опекуна для своего ребенка и затем действовать от его имени в финансовых операциях. Женщина в этом случае обладала большими полномочиями: «Прав у матери в семье было ни в коей мере не меньше, чем у отца» (Таубеншлаг). В случаях с Арсиноей III и Клеопатрой I опека над ребенком, наследником, была возложена на мать. Обычно, согласно греческому законодательству, опекунство переходило к следующему мужчине по отцовской линии. Однако связь птолемеевской царицы с фараонским обычаем позволяла царице выступать в качестве опекуна. Ко времени Клеопатры II, дочери Клеопатры I, эта опека приобрела силу и значение, и трон мог законно принадлежать овдовевшей царице, если с ней на троне находился мужчина–правитель из ее семьи. Таким образом, я считаю, что правовой статус египетских женщин позволил царственным женщинам Птолемеев приобрести большее влияние, что в конечном итоге позволило Клеопатре I стать первой женщиной–опекуном и регентом династии Птолемеев. Попытки Клеопатры I египтизировать некоторые греческие институты очень четко прослеживаются в ее попытках извлечь выгоду из этого фараонского закона.
Фараонские царственные женщины были также возвышены и высоко почитаемы в божественной и религиозной сфере. В этой сфере женщины — члены царской семьи олицетворяли собой преемственность и обновление семьи, поскольку они производили на свет наследников престола мужского пола. Именно из–за этих двух ролей и обязанностей египетские царственные женщины в некоторых отношениях считались даже более важными, чем их коллеги–мужчины. Фактически, именно из–за их важности для продолжения царского рода фараонская монархия, по мнению некоторых ученых, была матрилинейной.
Клеопатра I не могла следовать обычной традиции брака между братьями и сестрами, которой следовали ее предшественницы, Арсиноя II и Арсиноя III. Однако, понимая необходимость и важность продолжения этого обычая для своих детей, она обручила двух своих первых детей, Птолемея VI и Клеопатру II, в очень раннем возрасте. Преимущества продолжения традиции брака между братьями и сестрами среди ее потомков воздавались втрое. Во–первых, брак между братьями и сестрами был необходим для поддержания и объединения прошлого, настоящего и будущего царской семьи. Эта связь с прошлыми и настоящими птолемеевскими правителями была более важна для Клеопатры I, чем, скажем, для Арсинои II, поскольку легитимность Клеопатры I, и особенно ее детей, нуждалась в укреплении и проверке на прочность. Если ее собственная легитимность была укреплена, то законность ее детей также была гарантирована. Во–вторых, благодаря браку братьев и сестер Клеопатра I укрепила царскую власть для своих преемниц, которым не нужно было беспокоиться о том, что их дочери будут вытеснены соперничающими родственниками — как это произошло с Арсиноей II после возвращения Арсинои I в Египет [4] — но они знали, что каждая из них в свою очередь станет птолемеевской царицей наряду со своим братом и царем. Клеопатра I предприняла дальнейшие попытки гарантировать своим детям права на трон, добиваясь, чтобы ее династическое имя было продолжено ее потомками, как это сделал Птолемей I Сотер для своего потомства.
Результат успешного принятия Клеопатрой I важных ролей и функций создал нехарактерную «полярность между полами» для ее преемниц. Учитывая большее уважение и почтение к царице, как к жене фараона, а также большее влияние и роли, которые сопутствовали этому статусу, неудивительно обнаружить птолемеевских цариц в «традиционно мужских сферах управления и ведения войны» сразу после смерти Птолемея V Эпифана, мужа Клеопатры I. Успех Клеопатры I в объединении с фараонскими царицами придал ее царской власти большее влияние, а также узаконил ее детей в глазах их подданных.

4.4 Положение Клеопатры I при дворе

Изменение политического положения и власти птолемеевских цариц, а также отношения к царской власти произошло сразу после преждевременной смерти Птолемея V Эпифана (в 180 году до н. э.). После смерти Птолемея V, как и в случае с Птолемеем IV, трон унаследовал ребенок. Однако, в отличие от беззащитного Птолемея V, Птолемей VI был защищен своей матерью, Клеопатрой I, которая сразу же стала более влиятельной и могущественной фигурой при дворе. Литературная традиция подтверждает изменение статуса Клеопатры I после смерти ее мужа. Остро ощущается не только превосходства Клеопатры I над ее сыном Птолемеем VI, но и международное признание статуса Клеопатры I как равной Птолемею V со стороны Рима и других эллинистических царств.
Согласно Полибию и Ливию, Клеопатра I приобрела равный статус со своим умершим мужем. [5] Это можно понять из их отрывков, в которых упоминается отправка посланников из различных окрестных царств для возобновления дружбы и договоров с Египтом во время праздника Анаклетерий («совершеннолетия») Филометора; это событие произошло почти через восемь лет после смерти Эпифана. Отрывки следующие:
«В это же время до ахейцев дошла весть, что в честь царя Птолемея совершено было празднество провозглашения, обычаем установленное в Египте для царей, когда они приходят в возраст. Почитая своим долгом засвидетельствовать собственное участие к торжеству, ахейцы определили отправить послов к царю с поручением возобновить существовавшие раньше дружеские отношения между союзом ахейцев и египетским царством, для чего теперь же выбрали Алкифа и Пасиада» (Polybius, xxviii. 12.8-9),
и
«В то же время к царю были отправлены пять уполномоченных для мониторинга ситуации в Македонии. Им было предписано заодно посетить Александрию для возобновления дружеских отношений с Птолемеем» (Livy, xlii.6.4).
Общая задержка соседей Египта с отправкой посланников для возобновления договоров между ними и Египтом сразу после смерти Птолемея V Эпифана говорит о признании роли Клеопатры I как продолжающегося правителя Египта. Как правило, в этот период истории договоры заключались только на время правления монарха и должны были возобновляться его преемником или опекунами его наследника сразу после его смерти. Однако после смерти Эпифана и в течение следующего десятилетия, пока Птолемей VI не достиг «возраста совершеннолетия», когда он стал достаточно взрослым, чтобы править самостоятельно, посланники в Египте не появлялись. Вместо этого Клеопатра I признавалась правителем Египта взамен своего мужа. Это представляется одним из единственно возможных объяснений десятилетнего перерыва в приеме иностранных посольств между смертью Эпифана и наступлением совершеннолетия Филометора.
Чрезвычайно плавный переход от Птолемея V Эпифана к Клеопатре I — это еще один главный аргумент, который позволяет предположить, что Клеопатра I рассматривалась как равная Птолемею V. Признание Клеопатры I в качестве правительницы Египта не только ее подданными, но и Римом и эллинистическими царствами было беспрецедентным случаем в истории Птолемеев. Из этих двух упоминаний можно сделать вывод, что после смерти Эпифана она пользовалась большим уважением со стороны окружающих царств. Кроме того, будучи сестрой Селевка IV, правителя династии Селевкидов, Клеопатра I была единственным птолемеевским правителем, которому не приходилось беспокоиться о столкновениях между Египтом и Сирией; несомненно, это было облегчением как для населения Селевкидов, так и для подданных Египта.
Наконец, переход власти от Птолемея V Эпифана к Клеопатре I и ее всеобщее признание в качестве правителя Египта вместе с ее сыном, Птолемеем VI, намекают на ее причастность к смерти мужа. Однако лучшим доказательством причастности Клеопатры I к преждевременной смерти Птолемея V являются литературные свидетельства, в которых упоминается, что незадолго до своей смерти в 181/0 году до н. э. Эпифан готовил свои войска для отвоевания Келесирии у царства Селевкидов (Ср. Diodorus, xxix.29; Porphyrius, FGrHist. № 260, F. 48). Тогдашний царь Сирии Селевк IV был родным братом Клеопатры I. Мы знаем, что Клеопатра I и Селевк IV не питали друг к другу злобы, потому что во время регентства Клеопатры I между этими двумя царствами был мир, которого до этого времени еще не было. Даже если учесть, что Эпифан готовился к войне против Селевка IV, есть еще два свидетельства, которые указывают на то, что его смерть была своевременной, а значит, совсем не случайной. Во–первых, Птолемей V только что подавил последних местных повстанцев в регионе Дельты (184-3 гг. до н. э.). Эти волнения туземцев досаждали династии со времен правления его отца, Птолемея IV. Во–вторых, после смерти отца Птолемей VI не был достаточно взрослым, чтобы править самостоятельно. Согласно фараонскому закону об опеке, право на это назначение имела его мать. Клеопатра I была также чрезвычайно популярна среди своих подданных, как греческих, так и египетских, подобно Арсиное III, которая создала самый ранний прецедент назначения опекуна от своих подданных. После смерти мужа Клеопатра I оказалась в идеальной ситуации, поскольку ей не пришлось заниматься крупными восстаниями и сражениями, которые в течение нескольких лет терзали царство как внутри страны, так и за рубежом, и она была назначена опекуном своего сына.

4.5 Резюме

К моменту смерти мужа политическое положение Клеопатры I было не больше, но и не меньше того, которое занимала Арсиноя III. Однако ее статус и статус последующих птолемеевских цариц изменился после весьма преждевременной смерти Птолемея V Эпифана. Достижения Клеопатры I стали отправной точкой и образцом для ее преемниц.
Клеопатра I укрепила положение и роль царицы до такой степени, что ее преемницы имели роскошь иметь устоявшийся фундамент, из которого они могли черпать свою власть. Наибольшее влияние Клеопатра I оказала на династию Птолемеев тем, что она усовершенствовала роль и положение птолемеевских цариц в иерархической структуре двора. Клеопатра I добилась этого в основном за счет использования, во–первых, степени власти и контроля — политического и религиозного, частного и общественного — которыми она могла обладать благодаря своей ассоциации с «женой фараона». Эта связь с греко–египетским династическим культом возвышала положение царицы до божественного статуса в глазах ее подданных, особенно египтян, и гарантировала их лояльность к царице. К счастью, еще до того, как Клеопатра I стала женой фараона, она уже имела гораздо более высокий статус «египетской» царственной женщины. Ее уважаемое положение сильно контрастировало с гораздо более низким положением женщин — даже аристократок — в большинстве других средиземноморских обществ. Более того, используя брак между братьями и сестрами, Клеопатра I обеспечила преемственность для своих преемниц, поскольку каждая из них в свою очередь получила статус жены фараона, а также все те почести и роли, которыми обладала она сама. Особенно следует отметить принятие и использование Клеопатрой I фараонского закона об опеке, согласно которому царицы теперь имели право стать опекунами своих несовершеннолетних сыновей. И, наконец, благодаря браку между братьями и сестрами для будущих цариц был создан фундамент, из которого они могли черпать поддержку и влияние, если ситуация требовала от них быть сильнее и если им предоставлялась такая возможность.

---

[1] Тип посвящения был очень важен для выявления того, что официально использовалось и признавалось «правительством» в качестве династических надписей, а какие посвящения просто отражали мнение подданных монарха. Первыми, или официальными, посвящениями были стандартные надписи, такие как датировочная формула, отражающая греческие, македонские и египетские протоколы. После официальных надписей первой стороны по важности следовали надписи второй стороны, наиболее ярким примером которых являются надписи ὑπὲρ («от имени»). Надписи второго ряда были особенно важны для выявления отношения александрийцев и греков к своим правителям вне официальной сферы, поскольку такие посвящения «если они не происходят из семейных посвящений и посвящений рабов, вольноотпущенников и так далее, за здоровье родственников, процветание работодателей и хозяев и так далее, тесно сродни им» (Фрейзер). Этот тип посвящения представлял собой общую «формулу верности», которую, по мнению Альберро и Фрейзера, греческое население использовало для выражения своего почтения различным членам царской семьи и которая «показывала, что греки имели личные отношения с государем и поэтому находились под его защитой» (Фрейзер). Хотя подобные посвящения существовали везде, где были эллинистические монархии, этот жанр был особенно популярен в птолемеевском Египте, и он особенно полезен для определения отношений между птолемеевскими правителями и их подданными на протяжении всей истории.
[2] Также важным из отрывка Аппиана является упоминание о приданом Клеопатры I. Я не буду обсуждать все различные мнения относительно того, каковы были намерения Антиоха III, когда он отдавал Келесирию в качестве части приданого своей дочери, или кто имел права на эту территорию после ее смерти. Однако, что касается ее приданого, Магаффи дает лучшие комментарии о его последствиях: «Ее приданое в виде доходов Келесирии было очень велико, но породило политические осложнения в дальнейшем». Необходимо также уточнить, что, несмотря на то, как ученые относятся к ее приданому, оно не давало ей никаких прав и возможностей и не обеспечивало ей какого–либо возвышенного политического положения при дворе Птолемеев. Ср. Polybius, v.67.6-10; xxviii.l.2ff, 20.9; Josephus, A. J. xii.l 54ff; Eusebius, II.124ff; Daniel, 11.17.
[3] Арсиноя II, жена Птолемея II Филадельфа, от двух предыдущих браков накопила так много денег, что она могла легко содержать собственную наемную армию, а приданое Клеопатры I — Келесирия — также было источником богатства, за права на которое Птолемеи и Селевкиды немедленно вступили в борьбу после ее смерти. Греческое правление в птолемеевском Египте наделяло женщину правами на ее приданое: «Приданое всегда является собственностью жены, но муж имеет право им пользоваться» (Таубеншлаг)
[4] Арсиноя I была падчерицей Арсинои II. После обвинения в заговоре против своего мужа, Птолемея II, Арсиноя I была изгнана в Фиваиду. Затем Птолемей II женился на Арсиное II около 275 года до н. э.
[5] Есть еще один отрывок Ливия, в котором Птолемей и Клеопатра правили царством в равной степени как соправители, хотя Ливий случайно перепутал Клеопатру II с Клеопатрой I (xxxviii.9-11).