Военные восстания

Перед рассмотрением карьеры Бонифация следует обратить внимание на два аспекта: военные восстания в Африке и религиозную ситуацию в регионе. В начале 370‑х годов magister equitum Феодосий вел серьезную войну против местного повстанца Фирма. Фирм был сыном Нубела, царя местного племени мавров. Он и его другие братья были местными магнатами, которые обеспечивали безопасность оседлого населения. Фирм убил одного из своих братьев, Саммака, который был близким другом комита Африки Романа. Роман довел дело до сведения Валентиниана I и пресек все попытки друзей Фирма выслушать версию последнего. В результате Фирм был вынужден восстать; его поддержали несколько местных племен и подразделения императорской армии. Его восстание было подавлено только после нескольких лет тяжелых боев. Старинные ученые интерпретировали восстание Фирма как часть национального движения против империи и навесили на него такие ярлыки, как «мавританский вождь» или «африканский принц». Однако, несмотря на его происхождение от мавров, ценности и культура Фирма были вполне римскими и христианизированными. Он был скорее не национальным революционером, а местным жителем, который пытался подняться по римской лестнице, но был вынужден восстать, потому что не мог конкурировать с влиянием Романа. Сочетание романтизма и честолюбия становится еще более очевидным в случае с братом Фирма, Гильдоном.
Во время кампании против Фирма Гильдон перешел на сторону императорских войск и через несколько лет получил должность comes Africae от восточного императора Феодосия, отцом которого был тот самый Феодосий, посланный против Фирма. Однако в то же время Гильдон был связан с узурпатором Магном Максимом и воздерживался от активного участия в гражданской войне между этими двумя людьми. Тем не менее в 393 году Феодосий пожаловал Гильдону уникальный титул magister utriusque militiae per Africam, чтобы защитить Африку и обеспечить его лояльность. Император также дал его дочери мужа, а внуки Гильдона воспитывались в Константинополе. Таким образом, Гильдон стал связан с восточным двором семейной верностью и династическими интересами. Когда Феодосий умер и Стилихон предъявил претензии на регентство над обеими частями империи, Гильдон, естественно, был склонен перенести свою верность на восток, где политика Стилихона вызывала резкое неприятие. В конце концов он решил отменить поставки зерна в Рим, и в 398 году против него была направлена армия под командованием его брата Маскецеля. Тот разгромил войска Гильдона, состоявшие как из римских войск, так и из племен мавров. Однако по возвращении Маскецель погиб в результате подозрительного несчастного случая (Oros. 7.36.13; Zos. 5.11.4–5). Как и Гильдон, Маскецель стал игроком в имперской политике благодаря своему местному положению и связям в италийских католических кругах. Стилихон, очевидно, не был склонен больше рисковать в будущем и в итоге предоставил должность comes Africae своему шурину Вафанарию, что является убедительным свидетельством важности этого звания с точки зрения положения Северной Африки на позднеимперском Западе.
Вафанарий был убит во время чистки, последовавшей после падения Стилихона, и на этот раз звание comes Africae получил Гераклиан. Он оказался одним из самых верных союзников Гонория. Во время вторжения Алариха в Италию он перенаправил поставки зерна из Рима в Равенну и снабжал императора средствами. В 413 году он даже получил должность консула, но в том же году поднял восстание. Его восстание, очевидно, было вызвано казнью Констанцием министра Гонория, Олимпия. И он, и Олимпий были причастны к казни Стилихона, и Гераклиан мог попытаться нанести ответный удар Констанцию, когда тот был занят вестготской кампанией в Галлии. В прошлом эти восстания интерпретировались как африканские сепаратистские движения. Однако правильнее рассматривать их как результат индивидуальных амбиций местных военных играть роль в имперской политике. Если Фирм соперничал с Романом на местном уровне, то восстания Гильдона и Гераклиана определенно были нацелены на более значительную роль в имперских эшелонах. Эта динамика достигнет своего апогея с Бонифацием.

Африканская церковь

С третьего века Северная Африка была западной провинцией, где христианство укоренилось наиболее прочно. Однако во время великих гонений того века возник раскол, который будет разрывать этот регион на протяжении нескольких поколений. В основе конфликта, бушевавшего в североафриканской церкви, лежал вопрос о том, как поступать с христианами, отрекшимися от своей веры во время гонений. Значительное число священнослужителей даже сдавали своих собратьев имперским властям и предавали Священное Писание. Когда Константин I начал распространять свою власть на запад, многие из этих людей были восстановлены в своих должностях. Большинство церквей за пределами Африки, поддерживая политику Константина по объединению церкви и государства, согласились с реабилитациями. Донат и его последователи, однако, отказались признать власть этих «предателей», поскольку видели здесь оскорбление целостности и чистоты Церкви. Эти донатисты положили начало серьезному расколу и выступали против любой христианской ассимиляции в империю.
После Арльского собора Константин зашел настолько далеко, что в 317 году послал войска в Северную Африку, вызвав тем самым первое спонсируемое государством преследование христиан другими христианами. Кампания была совсем не успешной, поскольку донатисты отказывались прибегать к насилию, но с готовностью принимали мученическую смерть, и в 321 году он отменил ее. Хотя император Констант изгнал Доната в 346 году, и католицизм на некоторое время вновь утвердился, донатизм стал массовым движением. Во время правления Пармениана (362-391) донатисты составляли большинство африканских христиан. Особенно в Нумидии была радикальная сельская секта, не имевшая аналогов в остальном средиземноморском мире. Ее непримиримость печально прославилась благодаря действиям тесно связанных с ней циркумцеллионов: групп, изображаемых как толпы воинствующих фанатиков, которые бродили по сельской местности, прибегая к насилию против своих противников. Однако недавние исследования показали, что циркумцеллионы не были связаны исключительно с донатистами. Но католической церкви в Африке благодаря неустанным трудам ее самого известного представителя Августина в конце концов удалось загнать донатистское движение в изоляцию.
После избрания епископом Карфагена (391-427) Аврелия африканские католики начали контрнаступление, с помощью которого им не только удалось вновь утвердить свое первенство в регионе, но в первой четверти пятого века даже привести Северную Африку к доминированию в делах западной церкви. Ключевой фигурой, которую Аврелий ввел в эту борьбу, был Августин, которому была оказана честь произнести вступительную проповедь на пленарном епископском соборе в Гиппоне Регии в 393 году. Тогда он был всего лишь пресвитером, но уже в 396 году стал епископом этого города. В последующие пятнадцать лет он стал защитником католиков и прилагал все усилия, чтобы заставить донатистов вступить в открытую дискуссию. Представители проигравшей стороны будут осуждены имперским правительством и заклеймены как еретики. В 405 году ему удалось убедить правительство Равенны начать применять меры против донатистов, а в 411 году ему удалось противостоять им на конференции в Карфагене. После напряженных дебатов имперский трибун и нотарий Марцеллин вынес решение в пользу католицизма как истинной церкви Африки. Имперский эдикт вскоре запретил донатистов, конфисковал их имущество и наложил большие штрафы на тех, кто отказался перейти в католичество. Однако победа Августина над донатистами вскоре была омрачена более важными религиозными делами.
В начале пятого века Пелагий, британец по происхождению и житель Рима, бросил вызов обычным христианам, призывая их взять на себя ответственность за свои души. Он считал, что душа свободна выбирать добро так же легко, как и зло. Только развращенность общества и сила привычки сдерживают душу, а крещение может стать резким переломом и началом новой, совершенной жизни. Взгляды Пелагия прямо противоположны взглядам Августина, который считал судьбу человеческих душ предопределенной, так что только «благодать» может принести им спасение. Ранее каждый из них был хорошего мнения о другом. Однако с 411 года между ними разгорелась теологическая борьба, в результате которой Августин впервые в своей жизни стал международной фигурой. Проповеди Пелагия привлекли значительное внимание италийской аристократии, и он получил большой резонанс на Востоке. Августин пытался добиться того, чтобы Пелагий был объявлен еретиком от папы и императора, но он добился этого только после того, как в 418 году на монастырь Иеронима в Палестине напали банды, связанные с Пелагием. В тот самый момент, когда Констанций (III) принес порядок и облегчение западным провинциям, страдавшим от гражданских войн и нашествий варваров, Августин создал единство в христианской Африке. То, что успехи обоих не переживут своих архитекторов, станет очевидным во время карьеры Бонифация.