О Олимпии

F 1 Suda, Lexicon, — Κυψελιδῶν ἀνάθημα:
В Олимпии. Платон в "Федре" (236b) [говорит, что] рядом с посвящением Кипселидов в Олимпии был воздвигнут кованый колосс. Однако говорят, что это было подношение не Кипселидов, а Кипсела. Например, Агаклит в своем труде "Об Олимпии" (Peri Olympias) говорит следующее: "Древний храм Геры, посвящение жителей Скиллунта, которые являются элейцами. А в храме находится золотой колосс, посвященный Кипселом Коринфским. Ибо говорят, что Кипсел поклялся, что если он станет тираном коринфян, то посвятит [Зевсу] налоги на имущество сограждан за десять лет. И, собрав десятину с доходов, он заказал колосса из кованого металла". Но Дидим говорит, что Периандр [сын Кипсела] заказал колосса, чтобы обуздать расточительность и самомнение коринфских жителей. Ибо и Теофраст во второй книге Peri kairôn говорит следующее: "Другие же расточают богатство на более достойные предприятия, конкретно на экспедиции и войны, как это было с тираном Дионисием. Тот считал необходимым расточать не только чужие богатства, но и свои собственные, чтобы не было средств для заговоров против него. Пирамиды в Египте, колосс Кипселидов и все подобные проекты, похоже, имеют тот же или похожий замысел". Приводится также надпись на колоссе: "Если я не колосс, выточенный из золота, то пусть род Кипселидов будет полностью уничтожен", а Апеллад Понтийский (BNJ 266 F 5) приводит надпись: "Если я не колосс из чистого золота, пусть род Кипселидов будет полностью уничтожен".

Комментарий
В платоновском отрывке Федр игриво предполагает, что, если Сократ сможет улучшить рассуждения Лисия о любви, то следует установить колоссальный образ философа из кованого металла рядом с аналогичным посвящением Кипселидов в Олимпии. Позолоченное изображение Зевса в натуральную величину, очевидно, было одним из самых богатых и знаменитых памятников святилища, служившим своего рода синонимом личной расточительности в классический и более поздние периоды; ср. также Diogenes Laertios 1.96, Pausanias 5.2.3, [Plutarch], Moralia 400e, Strabo 8.3.30, 6.20. Если, как кажется вероятным, свидетельство неизвестного в другом месте Агаклита было процитировано Дидимом, писавшим в первом веке до нашей эры, мы, можем заключить, что посвящение стояло в храме Геры на протяжении всей эллинистической эпохи. В любом случае, статуя почти наверняка была уничтожена или удалена из святилища где-то до середины II века, поскольку Павсаний в своем описании Герайона (5.16.1–20.5) не упоминает о ней и, по-видимому, никогда ее не видел ( см. 5.2.3).
Две засвидетельствованные версии посвятительной надписи несколько необычны, поскольку в них отсутствует какая-либо ссылка на сам акт посвящения.
Более поздние источники (например, Павсаний 5.2.3) утверждают, что коринфяне в какой-то момент попытались превратить колосс в государственное посвящение, и что отказ элейцев в этой просьбе побудил первых запретить вторым участвовать в Истмийских играх (ср. Echephylidas, BNJ 409 F 1 с комментариями). Псевдо-Плутарх, Moralia 400d-f, который также упоминает эту историю, противопоставляет поведение элейцев в данном случае поведению властей в Дельфах, которые, очевидно, удовлетворили просьбу коринфян об аналогичном переосвящении сокровищницы Кипселид в их собственном святилище.
В остальном античные комментаторы довольно равномерно разделились во мнении, кто из двух пресловутых тиранов был первоначальным посвятителем колосса, сам Кипселос (ок. 640?; ср. также Pausanias 5.2.3, [Plutarch], Moralia 400e) или его сын Периандр (ок. 600?; ср. также Ephoros, BNJ 70 F 178 ap. Diogenes Laertios 1.96). Поскольку крайне маловероятно, чтобы вотивная статуя из такого материала и такого масштаба была заказана до конца седьмого века, Периандр является более вероятным кандидатом.
Что касается мотивов посвящения, то суждения Теофраста и Дидима, вероятно, отражают влияние Аристотеля ("Политика" 1313b18-25, где в качестве иллюстрации приводятся, в частности, египетские пирамиды и "посвящения" (anathêmata) Кипселидов в Олимпии), который утверждал, что "тираны" обычно предпочитают возведение грандиозных общественных работ и памятников прежде всего потому, что такие проекты истощают богатство и физическую энергию подданных, ослабляя всякую волю к восстанию. Но, похоже, грандиозные проекты, заказанные Кипселом и Периандром в архаическую эпоху, были продиктованы совсем другими соображениями. В отсутствие какого-либо четко сформулированного понятия "государственной" власти, политика того времени регулярно принимала форму межличностных состязаний между выдающимися семьями и отдельными людьми. И в рамках этой относительно анархической политической культуры развивались нормы поведения, которые поощряли все амбициозные элиты выставлять напоказ свои претензии на лидерство путем возведения дорогостоящих сооружений и других памятников, как в своих родных городах, так и в престижных общеэллинских местах, таких как Олимпия и Дельфы.