Книга Восьмая. Аркадия

[История аркадского племени].

1. [Границы]. Границу Аркадии, со стороны Арголиды, составляют владения тегеатов и мантинейцев, занимающих вместе с остальными арисадянами всю середину Пелопоннеса, потому что первые от Исѳма будут коринѳяне; затем к коринѳянам, со стороны моря, прилегают епидаврийцы; а вдоль Епидавра, Тризина и Ермионы идет Арголидский залив с приморской полосой Арголиды; далее за Арголидою идут поселения лакедемонских перииков, за которыми идет Мессиния, простирающаяся через Мефону, Пилос и Кипариссии тоже до самого моря; (2) опять же со стороны Лехея к коринѳянам примыкают сикионцы, крайние обитатели Арголиды с этой стороны, а за Сикионом, по всему морскому берегу, следуют ахейцы; наконец, ту часть Пелопоннеса, которая лежит против Ехинадских островов, населяют илийцы, и страна их со стороны Олимпии и устья реки Алѳея соприкасается с Мессинией, а со стороны Дим с Ахаией. (3) Таким образом все вышеозначенные местности омываются морем, но аркадяне отрезаны со всех сторон от моря и живут в средоземии; потому Гомер и говорит, что они прибыли под Трою не на своих кораблях, а на взятых у Агамемнона.
(4) [Пеласги]. По преданию аркадян, первым человеком, жившим в этой стране, был Пеласг; но естественно, что тогда жил здесь не один Пеласг, а в сообществе с другими людьми, в противном случае ему не над кем было бы и царствовать. Величием, силою, красотою и сметливостью он превосходил своих современников, и по всей вероятности за эти качества его выбрали царем. Поэт Асий вот что говорит о нем: «Равного богу Пеласга земля на лесистых вершинах гор сей страны родила, чтобы смертный народ появился».
(5) Во время своего царствования Пеласг придумал строить крыши, чтобы предохранить людей от холода, дождя и зноя; для этой же цели изобрел хитоны из свиных кож, какие и теперь еще носят бедные люди в окрестностях Еввии и в Фокиде: отучил жителей питаться зелеными листьями, травами и кореньями, которые не только· не были питательны, но некоторые даже вредны; а вместо этого заставил их употреблять в пищу плоды деревьев дубовой породы, но не всех, а только желуди бука. Эта пища, открытая Пеласгом, так долго удержалась у некоторых народов, что когда Пиѳия отсоветовала лакедемонянам нападение на Аркадию, то справедливо могла сказать: «Я тебе не отказываю, но в Аркадии много мужей желудеядущих; они–то тебя и не пустят».
В царствование Пеласга, говорят, и страна, эта стала называться Пеласгией.
2, [Ликаон]. Сын Пеласга, Ликаон, превзошел отца еще более мудрыми делами: построил город Ликосуру на горе. Ликейской, Зевсу дал название Ликейского и учредил Ликейские игры.
Панаѳинейские игры у аѳинян, по моему мнению, тогда еще небыли учреждены, так как празднество это называлось тогда еще просто аѳинеями, а панаѳинеями, говорят, стало оно называться только при Фисее, когда было отпраздновано всеми аѳинянами, соединившимися в одну городскую общину. (2) Об Олимпийских играх не говорю, так как начало их относится еще до человеческих времен: говорят, что на них состязались Кронос и Зевс и что первые состязались в беге куреты. По моему мнению, аѳинский царь Кекропс и аркадский Ликаон были современники, но к божественному они относились далеко не одинаково. (3) Кекропс, например, первый назвал Зевса Всевышним, и ничего не приносил ему в жертву, что только имеет душу: сожигал на алтаре только хлебные жертвы, употребляемые и доселе у аѳинян под названием «жертвенные пирожки» (пеланы); но Ликаон, напротив, на алтаре Ликейского Зевса принес в жертву новорожденного младенца и из крови его сделал возлияние на жертвенник, за каковую жертву, будто бы, тогда же из человека превратился в волка.
(4) Рассказу этому я вполне верю, так как он подтверждается и старинными аркадскими преданиями, и сам по себе правдоподобен: тогдашние люди за свою справедливость и благочестие были гостями и сотрапезниками богов, и милость богов к справедливым людям обнаруживалась тогда также непосредственно, как и гнев на преступных. Да и сами боги, которые еще и до сих пор пользуются почетом, родились тогда от людей, как например: Аристей, Критская Вритомартида, Иракл, сын Алкмены, Амфиарай, сын Оиклея, и затем Полидевк и Кастор. (5) Поэтому можно поверить, что и Ликаон обратился в животное, и Танталова Ниова в камень. Но в наши дни. когда зло достигло крайней степени и распространилось по всем городам и по всей земле, ни один еще бог не родился от человека, исключая разве тех высоких особ, которые величаются богами по имени или из лести. И теперь преступных постигает божеское наказание не тотчас, а только после их смерти. (6) Что случаи, часто повторявшиеся в древности и теперь еще кое–где встречающиеся, потеряли веру у народа, виной этому сами люди, которые к правде примешивают ложь: например, рассказывают, будто со времен Ликаона всякий раз, при жертвоприношении Ликейскому Зевсу, кто–нибудь превращается в волка, и не на всю жизнь, а по истечении десяти лет будто превращается опять в человека, если только не коснулся человеческого мяса, а если коснулся, то будто бы навсегда остается животным. (7) Точно также рассказывают, будто Ниова, на горе Сипиле, в летнее время проливает слезы. Я сам слышал, будто у грифов такие–же пятна, как у пантер, или, напр., будто тритоны говорят человеческим голосом, — а другие говорят напротив, будто тритоны трубят в продырявленные раковины. Такие люди, охотно слушающие подобные сказки, всегда способны и сами прибавить новое чудо, и этой примесью лжи затемняют истину.
3. [Каллисто]. В третьем поколении после Пеласга страна увеличилась городами и населением. Вся власть перешла к старшему сыну Ликаона, Никтиму; поэтому прочие сыновья Ликаона построили новые города, где кому наиболее понравилось. Паллант построил город Паллантий, Орисфей — Оресфасий, Фигал — Фигалию.
(2) О Паллантии упоминает и Стисихор Имерейский в своей «Гириониде»; Фигалия и Оресфасий со временем переменили свои имена: Фигалия получила название Фиалии от Фиала, сына Вуколиона, Оресфасий — Орестил, от Ореста, сына Агамемнонова. Точно также (из остальных сыновей Ликаона) Транозей, Дассат, Макарой и Клиссон, Акак и Фокн, основали свои города: Фокн основал Фокнию, Акак — Акакисий. От имени этого Акака, по преданию аркадян, Гомер дал епитет Ерму; (3) от Клиссона получили название город и река Елиссон, точно также, как Макария, Дасея и Трапезунт получили названия тоже от сыновей Ликаона; Орхомен был основателем Орхомена и так называемого Меѳидрия, которые Гомер в своей поэме называет «овцеобильными». Писунт и Меленей основали Писунт, Ѳирею — Ѳиреат; кроме того аркадяне говорят, что и Ѳирея, находящаяся в Арголиде, и Ѳиреатский залив получили свое название тоже от этого Ѳирея; (4) Менал построил Менал, один из знаменитейших городов древней Аркадии, Тегеат — Тетею, Мантиней — Мантинею; от Крома получил название город Кромы; Харисием основана Харисия, Триколоном Триколон, Перефом Перефеи, Асеатом Асея, Ликеем Ликеаты, Суматеем Суматия; Алифир и Ирей дали имена двум городам того же имени — Алифиру и Ирее. (4) Младший сын Ликаона, Инотр, потребовал от старшего брата, Никтима, денег и людей, переправился на кораблях в Италию, поселился и дал название стране, Инотрии. Это была первая эллинская колония вне Эллады, а если точно считать, то до Инотра и варвары не ездили в чужую землю. При всем этом множестве сыновей, Ликаон имел только одну дочь, Каллисто. (6) Эту Каллисто, говорят эллины, полюбил Зевс и сочетался с ней, но Гера, узнав об этом, обратила ее в медведицу, а Артемида, чтобы угодить Гере, застрелила эту медведицу из лука. Тогда Зевс послал Ерма, и приказал ему спасти ребенка, которым Каллисто была беременна, а ее самое обратил в созвездие, которое и называется «Большая Медведица». О нем и Гомер упоминает при отплытии Одиссея от Калипсо в следующих стихах:
…Очей не сводил он с Плеяд, с нисходящего поздно
В море Воота, с Медведицы, в людях еще колесницы
Имя носящей…
Но быть может и то, что это созвездие получило название просто в честь Каллисто, так как аркадяне показывают гробницу Каллисто.
4·. [Аркад]. По смерти Никтима, правление перешло к сыну Каллисто, Аркаду. Он ввел хлебопашество, которому сам научился у Триптолема, ознакомил своих людей с печением хлеба, а от Адриста перенял искусство ткать одежду и все, относящееся к обработке шерсти. От этого царя страна, вместо Пеласгии, стала называться Аркадией, а жители, вместо пеласгов, аржадянами. (2) Говорят, что Аркад имел женой не смертную женщину, а нимфу дриаду. Аркадяне называли своих нимф дриадами, епимилиадами и наидами; последние весьма, часто упоминаются и у Гомера. Имя этой нимфы было Ерато и от неё, говорят, у Аркада было три сына: Азан, Афидант и Елат, а до этого брака у него был еще один сын, Автолай· Когда эти три сына подросли, Аркад разделил между ними страну на три части: (3) и от Азана часть его получила название Азании, — от этих азанов, говорят, происходят и те поселенцы, что живут во Фригии, около так называемой Стевнской пещеры и реки Пенкала; Афидант получил Тегею с окрестными землями, — потому- то поэты и называют Тегею Афидантовой долей; (4) наконец, Елат получил гору Киллину, которая тогда еще не имела никакого названия. В скором времени, однако, Елат отсюда переселился в страну, называемую теперь Фокидой, подал помощь фокейцам в войне против флегиев и основал город Елатию. У Азана, говорят, был один сын Клитор; у Афиданта — Алей, а у Елата пять: Эпит, Перей, Киллин, Исхис и Стимфал. (5) В честь Азана, Аркадова сына, говорят, было устроено первое погребальное празднество; были ли при этом какие нибудь другие игры — этого не знаю, но, во всяком случае, тут были конские скачки. Сын Азана, Клитор, поселился в городе Ликосуре, был одним из могущественнейших владетелей и основал город того же имени — Клитор. (6) Алею досталась отцовская часть; что же касается сыновой Елата, то от Киллина стали называть гору Киллиной, от Стимфала — источник и город Стимфал, расположенный у этого источника; о смерти Элатова сына, Исхиса, я уже сообщил прежде, при описании Арголиды. У Перея, говорят, не было ни одного сына, а только дочь Неера, которая впоследствии была женою Автолика, жившего на горе Парнассе и слывшего за Ермова сына, потому что на самом деле отцом его был Дедалион.
(7) Так как Клитор, сын Азана, был бездетным, то царская власть над аркадянамн перешла к Эпиту, сыну Елата. Но Эпит погиб на охоте, и погиб не от какого–либо сильного животного, а по неосторожности, от ужалившей его змеи «сипс» (гнойной). Такую змею мне самому случилось однажды видеть: она не больше самой маленькой ехидны, пепельного цвета, немного пятнистая, голова у неё широкая, шея узкая, но живот толстый, хвост короткий; ползает она совершенно так, как другая змея, так называемая кераст (рогатая), в косом направлении, как раки.
(8) После Эппта вступил в управление Алей, потому что он, как сын Афиданта, был в третьей линии от Аркада, тогда как сыновья Стимфала Агамид и Гортис приходились уже в четвертой линии. Этот Алей построил в Тегее древний храм Аѳины Алеи и здесь имел свое пребывание; а Гортий, сын Стимфала, построил город Гортин у реки, которая тоже называется Гортинием.
Алей имел трота сыновей: Ликурга, Амфидаманта и Кифея и одну дочь Авгу. (9) По рассказу Екатея, с нею жил Иракл, когда приходил в Тегею, но когда это обнаружилось, и она родила от Иракла мальчика, Алей вложил ее вместе с ребенком в ящик и бросил в море. Так приплыла она к Тевфранту, одному богатому владетелю на Каикской равнине, который полюбил ее и женился. Еще и теперь в Пергаме, к северу от Каика, есть памятник Авги: могильная насыпь, окруженная каменной оградой, и на этой насыпи видна медная статуя, изображающая нагую женщину.
(10) По смерти Алея, царскую власть, по старшинству, получил Ликург, запятнавший себя тем, что хитростью, а не правым путем, убил доблестного мужа Аринфея. У Ликурга было два сына: Анкей и Епох; последний заболел и умер, а Анкей принимал участие в походе аргонавтов, под предводительством Иасона, в Колхиду, и потом, отправившись вместе с Мелеагром на охоту, погиб от калидонского вепря, а Ликург достиг глубокой старости, пережив обоих сыновей; а когда умер, господство над Аркадией перешло к Ехему, сыну Аеропа, внуку Кифея, правнуку Алея.
5. [Войны аркадян). В царствование Ехема в Пелопоннес вторглись доряне под предводительством Ираклова сына, Илла; но были побеждены ахейцами в сражении, на Коринѳском перешейке, в котором Ехем убил Илла, вызвавшего его на единоборство. Это предание я нахожу более достоверным, чем то, в котором говорится, что царем ахейцев был тогда Орест и что в его царствование. Илл сделал попытку возвратиться в Пелопоннес. Из этого позднейшего предания можно заключить, что Тимандра, дочь Тиндарея, была тогда женою того Ехема, который убил Илла. (2) После Ехема воцарился Агапинор, сын Анкея, Ликургова сына; он водил аркадян под Трою. Когда, но взятии Илиона, эллины плыли домой, на пути поднялась буря, которая забросила Агапинора вместе с аркадскими кораблями на остров Кипр. Здесь Агапинор основал город Паф и построил в нем храм Афродиты, которая до сих лор была почитаема жителями Кипра в местности, называемой Голги. (3) Впоследствии времени Лаодика, одна из потомков Агапинора, послала в Тегею для Аѳины Алейской покров, на котором была надпись, указывавшая, между прочим, и на происхождение Лаодики, в следующих словах: «Покров сей Лаодика посвящает Аѳине, в широкопространную отчизну, из славного Кипра».
(4) Так как Агапинор из Илиона более не возвратился, то правление перешло к Иппофу, сыну Керкиона, внуку Агамида, правнуку Стимфала. В течении жизни этого Иппофа не случилось ничего особенно замечательного, кроме только того, что он имел свое пребывание не в Тегее, а в Трапезунте. После него вступил на царство сын его, Эпит, при котором Орест, сын Агамемиона, согласно предсказанию Аполлона Делфийского, (5) переселился из Микин в Аркадию. Эпит, сын Иппофов, дерзнул войти в храм Посидона, в Мантинее, вход в который и тогда, также как теперь, недоступен был ни для одного человека: но как только вошел, тотчас ослеп, и в скором времени после этого умер. (6) В следующее за ним правление сына его Кипсела произошло вторичное вторжение дорян, но уже не через Коринѳский перешеек, как тремя поколениями раньше, а с моря, у так называемого Рионского мыса. Кипсел, осведомившись об этом, узнал также, что один из сыновей Аристомаха не был еще женат; потому он поспешил выдать за него свою дочь и, породнившись таким образом с Кресфонтом, спас себя и аркадян от грозившей опасности 30). (7) Сын Кипсела Олеас, в союзе с лакедемонскими и аргосскими ираклидами, возвратил в Мессину сына своей сестры Эпита. Ему наследовал сын его Вуколион, а этому — сын Фиал, тот самый, который лишил Фигала, Ликаонова сына, потомственной славы тем, что городу, основанному им, дал от своего имени название Фиалии, которое, впрочем, не повсеместно было принято.
(8) В царствование Сима, Фиалова сына, сгорела в Фигалии старинная деревянная статуя Черной Димитры, что было предзнаменованием того, что Сим вскоре должен был умереть. При сыне и наследнике его Помпе, в Киллину прибыли с торговыми делами эгиняне, а отсюда на ослах эгиняне ввезли свои товары в Аркадию. За это Помп принял их с великим почетом и в доказательство своей дружбы к эгинянам дал своему сыну имя «Эгинит».
(9) После Эгинита царем аркадян был сын его Полимистор, при котором лакедемоняне под предводительством Харилла сделали первое нападение на Тегею, но тегейцы, вооружившиеся вместе со своими женами, победили: часть лакедемонян была перебита, оставшиеся вместе с Хариллом были живыми взяты в плен; по подробнее об этом я расскажу при описании Тегеи.
(10) У Полимистора не было детей, и правление перешло к его племяннику Эхмиду, сыну Вриака. Вриак тоже сын Эгинита, но моложе Полимистора. В царствование этого Эхмида, возникла у лакедемонян война с мессинянами, и аркадяне, бывшие с давних пор в дружбе с мессинянами, теперь стали открыто на сторону мессинского царь Аристодима и сражались с лакедемонянами.
(11) Затем Аристократ, сын Эхмида, может быть, и многим чем обидел своих аркадян, — я этого но отрицаю и но подтверждаю, — но не могу умолчать о том, что мне самому известно об ужасном его преступлении против богов. На границе Орхомена с Мантинеею есть храм, по прозванию Артемиды «В гимнах» [Имнии]. Эту Артемиду с незапамятных времен почитают все аркадяне. Жреческую должность этой богини исполняла тогда одна молодая девица. (12) Встречая на все свои гнусные попытки упорный отказ этой девицы, Аристократ однажды ворвался за нею в храм и несмотря на то, что она припала к жертвеннику Артемиды, здесь обесчестил ее. Когда этот ужасный поступок сделался известен, аркадяне побили его камнями, и по этому поводу изменили самый закон, так что впредь жреческая должность Артемиды предоставлялась не девушке, а замужней женщине, как достаточно знакомой с мужчинами.
У Аристократа был сын, Икета, а у этого опять Аристократ, одноименный со своим дедом, и имевший подобный же конец, так как и его аркадяне добили камнями, когда открылось, что он принял подкуп из Лакедемона и что его измена была причиною поражения мессинян у Большого Рва. Этот позорный поступок лишил царства и все потомство Кипсела. Вот все, что я мог узнать об аркадских царях.
6. Из древнейшей истории, общей всем аркадянам, надо упомянуть: во первых, поход на Трою, затем войны их с лакедемонянами, веденные для поддержки мессинян, и наконец участие их в битве при Платее против мидян. (2) С лакедемонянами они ходили более по принуждению, чем по собственному желанию, как против аѳинян, так и в Азию с Агисилаем, а на битву при Левктрах пошли против виотийцев. Впрочем, недоверие свое к лакедемонянам они выказывали в разных случаях, а главным образом в том, что после поражения лакедемонян при Левктрах, тут же, не медля, перешли на сторону ѳивян. Правда, они не сражались при Херонее в союзе со всеми эллинами против Филиппа Македонского ни позже в Фессалии против Антипатра, но и не переходили на сторону, враждебную эллинам. (3) В опасной битве при Фермопилах против галатов, они не принимали участия исключительно только из–за лакедемонян, потому что, как говорят, опасались, чтобы последние, воспользовавшись их отсутствием, не опустошили их страны. За то к Ахейскому союзу они пристали скорее и решительнее, чем все эллины. Вот все, относящееся к общей истории аркадян; а что мне в отдельности известно о каждом городе, то будет помещено в своем месте при подробном описании.

[Аркадские города].

(От аргосской границы до Мантинеи). Из Аргоса ведут в Аркадию три пути: (4) один на Тегею — от Исий через гору Парѳений, два другие на Мантинею — через так называемый Прин и через Климак [Ступени]. Последний путь шире и при спуске имел некогда даже вырубленные в скалах ступени. Если сойти с Климака, будет местность, называемая Малангеи, откуда в Мантинею течет вода, годная для питья. (5) Если идти дальше от Мелангей, то, в расстоянии около семи стадий до города Мантинеи, будет так называемый «источник мелиастов». Мелиасты устраивают ночное богослужение Диониса, а при источнике находится и самое здание, в котором то совершается; тут же и храм Афродиты Черной. Прозвание это богиня получила не от чего другого, как только от того, что люди вообще совершают половые деяния не днем, как животные, но большей частью ночью.
(6) Другой путь гораздо уже и ведет через гору Артемисию, о которой я уже упоминал, что там находится храм и статуя Артемиды и истоки реки Инаха. Река эта на всем протяжении своего течения вдоль горной дороги образует границу между Аргосом и Мантинеей; с того места, где уклоняется от дороги, она течет уже исключительно по аргивским владениям, почему Эсхил и другие называют Инах аргивской рекою.
7. Если в Мантинею спуститься чрез Артемисий, то сейчас будет так называемое Гнилое поле (Аргон педион), которое действительно соответствует своему названию, потому что дождевая вода, стекающая сюда с гор, делает эту равнину совершенно бесплодной, и ничто не мешало бы ей обратиться в озеро, если бы вода не скрывалась в отверстиях земли, где она до тех пор остается под землею, пока наконец у Дины не появится опять на поверхность. (2) Дина эта — источник сладкой воды, вытекающей из моря у так называемого Генеѳлия в Арголиде; сюда в древности аргивяне бросали для Посидона лошадей вместе с уздечками. Как известно, сладкая вода вытекает из моря не только в Арголиде, в этом месте, но и в Ѳеспротиде, около так называемого Химерийского мыса; (3) но еще большее чудо представляет кипящая вода в Меандре, где вода бьет не только из скалы, которую она омывает, но даже из самого дна реки. Точно также в Тирринии, у Дикеархийского берега, в море есть кипящая вода, отчего там сделали даже искусственный остров, чтобы этой воды не оставить без употребления, и обратить в теплые купальни.
(4) По левую сторону так называемого Гнилого поля находится гора, а на ней следы военного стана Филиппа, Аминтова сына, и развалины поселка Нестаны. Здесь, говорят, Филипп располагался станом, и от него теперь еще тамошний источник, по имени Филиппа, называется, Филипповым; а приходил Филипп в Аркадию с целью привлечь аркадян на свою сторону и отклонить от остальных эллинов. (5) Всякий согласится, что из всех македонских царей до и после Филиппа никто не совершил более блестящих подвигов, но, рассуждая справедливой беспристрастно, никто не признает его за хорошего полководца, так как он и клятвы попирал, и договоры нарушал при всяком случае, а исполнения своих обещаний держался меньше, чем кто бы то ни было. (6) Зато и гнев богов постиг его скоро, потому что, как известно, Филиппу было всего только 46 лет, когда на нем исполнилось предсказание делфийского прорицалища, полученное им в ответ на вопрос о Персии. Оно гласило: «Вол увенчан и ждет, готов и заклатель». Вскоре однако же обнаружилось, что это относилось не к мидянам, а к самому Филиппу.
(7) После его смерти, Олимпиада тотчас велела лишить жизни малолетнего сына его, рожденного от Клеопатры, племянницы Аттала, вместе с самой Клеопатрой, — их умертвили на раскаленной медной бляхе, — а затем умертвила и Аридея. Даже на дом Кассандра наложила судьба свою тяжкую руку, потому что его дети родились от Фессалоники, дочери Филиппа, а Фессалоника и Аридей происходили от фессалийских матерей. Что касается Александра, кончина его всем известна. (8) Если бы Филипп подумал хорошо над судьбою спартанца Главка и при всех своих действиях помнил изречение: «мужа, хранящего клятву, потомство счастливое будет», то, полагаю, никакой бог не потушил бы одновременно жизни Александра и македонской славы. Но я, впрочем, уклоняюсь от рассказа.
8. За развалинами Нестаны находится важное святилище Димитриев честь которой мантинейцы ежегодно здесь совершают праздник. Внизу к Нестане прилегает также часть Гнилого Поля [Арга], называемая Гульбище Меры [Хорос Меры]. Протяжение Гнилого Поля составляет 10 стадий. Дальше, если пройти небольшую возвышенностей спуститься в другую равнину, будет около дороги источник, под именем Агнец [Арна]. (2) Об этом источнике аркадяне говорят вот что. Когда Рея родила Посидона, то положила его в овчарню, чтобы он там рос с ягнятами, которые паслись около этого источника, а сама сказала Крону, что родила лошаденка, какового и отдала ему на съедение, вместо мальчика, так точно как в последствии, вместо Зевса, подала ему завернутый в пеленки камень.
(3) В начале своего описания, я считал подобные эллинские рассказы обыкновенной нелепостью, но теперь, когда дошел до Аркадии, смотрю иначе. Древние эллинские мудрецы высказывали свое учение не прямо, а в притчах, потому и сказанное о Кроне, полагаю, имеет особенный смысл. На все, касающееся божества, будем смотреть, как нам передано.
[Мантинея]
(4) [История города]. От этого источника до города Мантинеи неболее 12 стадий. Как кажется, Мантиней, сын Ликаонов, основал город в другом месте, и теперь еще называемый аркадцами по его имени, но оттуда, по некоему прорицанию, вывела жителей и переселила сюда Антиноя, дочь Нифея Алеева, и указателем пути имела змея, — (5) почему и протекающая около города река называется Змей (Офис). Аркадские археологи не говорят, какой это был змей, но если догадываться и заключать по Гомеру, то, надо полагать, этот змей был дракон. При исчислении кораблей, говоря о Филоктете, что эллины оставили его на о-ве Лимносе, когда он страдал от укушения змеи, Гомер назвал змею не «офис» (змея), а «гидра» (водянка), между тем как того дракона, которого орел кинул в троянцев, назвал «офис». Естественно, поэтому, что и проводник Антинои был дракон.
(6) В сражении аркадцев с лакедемонянами при Динеях мантинейцы не участвовали, а в пелопоннеской войне стояли против лакедемонян с илейцами, и когда прибыло вспомогательное войско из Аѳин, сражались против лакедемонян. По дружбе к аѳинянам, они участвовали и в походе в Сицилию. (7) В последствии, когда в мантинейскую область сделал вторжение лакедемонский царь Агисиполид, сын Павсании, мантинейцы были разбиты и заперты в стены, а спустя немного был взят и город, впрочем не силою, а хитростью: Агисиполид отвел реку Змий и направил воду на стены, сделанные из сырого кирпича, отчего стены размылись и рассыпались.
(8) Действительном случае нападения, сырой кирпич представляет гораздо больше безопасности, чем камень, который при ударах ломается и выскакивает из своих мест, тогда как кирпич при ударах нисколько не портится, но зато от воды он разрушается так же быстро, как воск от солнца.
(9) Впрочем это выдумка не Агисиполида, но ею еще прежде воспользовался Кимон, сын Милтиада, когда осаждал на Стримоне Пион, защищаемый персидским войском мидянина Вога.
Этому то восхваляемому эллинами подвигу и подражал Агисиполид, а когда взял Мантинею, то только малую часть жителей оставил в городе; прочих расселил по поселкам.
(10) Затем возвратили их в отечество уже ѳивяне, после славного дела при Левктрах, но мантинейцы, возвратившись, далеко не оказались благодарными, потому что, когда открылось, что они сносятся с лакедемонянами, и устраивают мир для себя, а не для всех аркадян, мантинейцы испугались ѳивян, прямо стали на сторону лакедемонян, и в сражении при Мантинее стояли вместе с лакедемонянами против Епаминонда.
(11) Спустя несколько лет, у них произошла вражда с лакедемонянами, и они отпали к ахейскому союзу, так что с помощью ахейского войска, под начальством Арата, победили спартанского царя Агиса, сына Евдамида, и не пустили в свою область. Затем, они помогали ахейцам и против Клеомена. и с ними уничтожили силу лакедемонян. После этого, когда Антигон был опекуном малолетнего македонского царя, Филиппа, будущего отца Персеева, и оказывал особенное покровительство ахейцам, то мантинейцы в честь Антигона, сверх всего прочего, и самый города. Маитинею переименовали Антигонией. (12) Дальше затем, в сражении Августа с Антонием, при мысе Аполлона Актийского, мантинейцы сражались на стороне Августа; прочие аркадцы были на стороне Антония просто по ненависти к лакедемонянам, которые сочувствовали Августу. Наконец, спустя десять поколений после Антигона, Адриан, как только воцарился, уничтожил имя, заимствованное от Македонии, и приказал город называть, по прежнему, Мантинеей.
9. [Достопримечательности]. Из храмов в Мантинее находится: двойной храм, разделенный почти по средине стеною. В одной половине находится образ Асклипия, работы Алкамена, другая — посвящена Лито и ее детям, изваяние которых сооружено в третьем поколении после Алкамена Праксителем. На цоколе изваяния рельефное изображение — Муза и играющий на флейте Сатир. Там же, на одной колонне, рельефное изображение Поливия, сына Ликорты, о котором я буду говорить ниже.
(2) Есть в Мантинее и другие святилища: Зевса Спасителя (Сотира), другой с именем Зевса Подателя (Епидота), потому что он подает благо человеку. Есть храм Диоскуров, а в другом месте — Димитры Коры, в котором горит огонь, и мантинейцы всегда заботятся, чтобы этот огонь не потух; (3) а около театра я видел храм Геры с изваяниями: сидящей на троне Геры и предстоящих ей Аѳины и Гебы, дочери Геры. Все это творения Праксителя. У алтаря Геры находится гробница Аркада, сына Каллисто. Его кости перенесены сюда из Менала, в силу следующего прорицания из Дельф:
(4) Есть холодный Менал. Там лежит Аркад, от коего все аркадцы зовутся. Туда я велю шествовать, с сердцем благодушным поднять Аркада и отнести назад в город прекрасный, где трипутие, четырепутие и пятидорожие, и там уготовить Аркаду священную рощу и жертвы.
То место, где гробница Аркада, мантинейцы называют Жертвенник Солнца.
(5) Не далеко от театра находятся знаменитые гробницы: одна, круглого вида, называемая Общий очаг, где, говорят, положена дочь Кифея, Автоноя; на другой поставлена колонна с рельефным изваянием Грилла, сына Ксенофонта. (6) А за театром развалины храма Афродиты, по имени Соратницы, и остатки ее изваяния. Надпись на цоколе показывает, что жертвовательницей этого изваяния была Никиппа, дочь Пасия, а самый храм мантинейцы воздвигли на намять потомкам, что в сражении при Актийском мысе они были на стороне римлян. Кроме того, мантинейцы почитают еще Аѳину Алею, в честь которой есть храм и изваяние. (7) У них и Антиной считается богом, и его храм самый новый между мантинейскими. Император Адриан безмерно любил этого Антиноя. Я лично не видел его, но видел изваяния и портреты. Почести ему воздаются и в других местах, а в Египте, на р. Ниле, есть город имени Антиноя; а почитание воздают ому в Мантинее вот почему. (8) Род Антиноя был из города Вифинии, что за р. Сангарием, а вифинцы, по происхождению, аркадцы, из Мантинеи. Поэтому император Адриан учредил для него в Мантинее обряды, так что каждый год устраивается праздник, и через пять лет бывают игры. Кроме того, в мантинейской гимнасии есть палата с статуями Антиноя, замечательная камнями, которыми украшена, и живописью. Многие из этих статуй похожи на статуи Вакха. Там же есть копия с аѳинской картины в Керамике, изображающей подвиг аѳинян при Мантинее.
(9) На мантинейском рынке стоит медное изображение некоей женщины, которую мантинейцы зовут Диоменией, дочерью Аркада; там же памятник герою Подару, который, по преданию, пал в битве с Епаминондом и ѳиванцами, а три поколения раньше меня мантинейцы заменили надпись на могиле именем другого Подара, потомка первого, который жил уже в те времена, когда пользовались римским гражданством. (10) Но при мне почитали древнего Подара, и говорили, что в этом сражении более всех мантинейцев и соратников отличился Грил Ксенофонтов, после Грила — мараѳонский Кифисодор, тогдашний начальник аѳинской конницы, а третьим по храбрости признают Подара.
10. [Дороги из Мантинеи в Аркадию]. Из Мантинеи ведут в Аркадию разные пути. Я опишу все, где что есть достопримечательного. По направлению в Тегею, влево от большой дороги, у самых мантинейских стен, есть место для конских ристаний, а недалеко оттуда стадия, где бывают игры в праздник Антиноя. Над стадией гора Блуждания (Алисия), так названная от блуждания здесь Реи, а на горе священная роща Димитры. (2) На самом краю этой горы находится храм Посидона Конника, откуда до Мантинеи не больше стадии. Об этом храме вот что говорит предание и история. Нынешний храм построил император Адриан, который, для того чтобы никто не проник в древнее святилище и не тронул части развалин, поставил особых надсмотрщиков над работами и приказал новый храм строить вокруг старого. Древний храм, по преданию, построили Агамид и Трофоний из дубовых, прилаженных один к другому, брусьев. Чтобы заградить вход в храм, они не делали перил, а просто протянули шерстяной шнурок, полагая, что для людей благочестивых и это будет острасткой, (3) а быть может, эта веревка имела особую силу. Известно затем, что Эпит, сын Иппофоя, вошел в святилище. Он не перепрыгивал и не пролезал снизу, а просто перерезал веревку. Но как только совершил такой безбожный поступок, морская волна брызнула ему в глаза, и он ослеп и скоро умер, потому что в этом храме, по старинному преданию, показывается морская вода. (4) Нечто в этом роде рассказывают аѳиняне относительно морской воды в своем акрополе, а также карийцы, из города Милас, относительно своего храма, который они называют на своем языке Огоа. Положим, в Аѳинах море, находящееся у Фалера, отстоит от города не далее 20 стадий, Миласейская гавань тоже от города не дальние 80 стадий, но появление моря в Мантинее, на столь далеком расстоянии, очевидно, произошло по воле бога.
(5) По ту сторону храма Посидона находится каменный трофей, поставленный над лакедемонянами и их царем Агисом. О ходе этого сражения мантинейцы рассказывают так. Сами мантинейцы занимали правое крыло, представив на битву войско от всех возрастов и полководца Подара, третьего потомка того Подара, который сражался против ѳивян. Кроме того, у них был вещатель илеец Фрасивул, сын Энея, из Иамидов, который предсказал мантинейцам победу и сам участвовал в деле. (6) На левом крыле построилось остальное аркадское войско, с полководцами от каждого города, причем у мегалополитов было два полководца: Лидиад и Леонид; середина поручена была Арату, сикионцам и ахейцам.
Между тем лакедемоняне и Агис растянули фалангу таким образом, чтобы сравняться с линией противников. Середину у них занимал Агис и его окружающие. (7) Но Арат с своим войском по предварительному условию перебежал к аркадцам, как будто от натиска лакедемонян, а через это незаметно изменил вид строя на полумесяц. Тогда Агис с лакедемонянами, вполне уверенный в победе, тем более налег на Арата, чтобы окружить его, а за ним поспешили и с боков, считая главным делом прогнать Арата и его отряд, и таким образом аркадцы очутились в тылу. (8) Лакедемоняне были окружены, потеряли большую половину войска, и сам царь Агис Евдамидов убит. По словам мантинейцев, на защиту их явился даже Посидон, почему они и трофей посвятили этому богу.
(9) Что боги присутствовали на войнах и при избиении людей, об этом говорят все поэты, писавшие об ужасах при Илионе; аѳиняне также воспевают участие богов в сражениях при Мараѳоне и при Саламине; но очевиднее всего гибель войска галлов ври Делфах, уничтоженного Аполлоном и добрыми демонами. Точно также и мантинейцы говорят о своей победе, что она произошла не без Посидона. (10) А об Леокиде, сотоварище мегалопольского полководца Лидиада, аркадцы говорят, что он быль девятый потомок того Аркесилая, который жил в Ликосуре и видел старую лань, посвященную богине Владычице, и имевшую на шее ожерелье с следующей надписью: «Я, лань, поймана была младая, когда Агапинор шел под Илион». А это сказание доказывает, что олени могут жать долее, чем даже слоны.
11. [Могилы]. За храмом Посидона начинается роща, вся из дубовых деревьев, называемая Пелагос (Пучина), и через нее ведет дорога из Мантинеи в Тегею; а границею мантинейцев с тегейцами служит находящийся у большой дороги круглый жертвенник.
Если повернуть влево от храма Посидона., то не далее как через 5 стадий будут могилы дочерей Пелия, которые, по мантинейскому преданию, поселились здесь, когда бежали от укоризн по поводу убийства отца своего Пелия. (2) Рассказывают, будто Мидия, желавшая сделать царем Иасона, по прибытии в Иолк, замыслила погубить Пелия Показывая вид, будто ненавидит Иасона, она объявила дочерям Пелия, что, если они хотят, она может сделать, что их отец из старика сделается опять молодым. А чтобы уверить, зарезала старого барана, бросила его мясо с каким то зельем в котел, сварила и затем вынула из котла, вместо старого барана, молодого ягненка. Тогда она принялась и за Пелия: (3) заколола его и сварила так, что от Пелия дочерям ничего не осталось даже для погребения. Это–то и заставило дочерей переселиться в Аркадию; а когда они умерли, им здесь насыпали могилы. Имен их не оставил ни один поэт, сколько мне известно, но живописец Микон под их изображениями надписал имена: одной — Астерония, другой — Антиноя.
(4) В 20 стадиях от этих могил находится место, называемое Физоны, немного возвышенное и окруженное каменною оградою — могила Физонов. Дальше дорога делается узкою и здесь, говорят, находится могила Ариифоя, названного по оружию, которое он носил, Булава [Коринит].
(5) [Дорога в Паллантию]. А если идти из Мантинеи в Палланнию, — эта дорога тоже прилегает к дубовой роще Пелагос, — и пройти 30 стадий, то будет место, где происходило конное сражение аѳинян и мантинейцев с виотийскою конницею, и где был убит Епаминонд. Мантинейцы говорят, что Епаминонд был убит мантинейцем Махерионом; лакедемоняне не признают этого человека спартанцем и тоже называют его Махерионом, а аѳиняне, в чем согласны и ѳиванцы, утверждают, (6) что смертельную рану Епаминонду нанес Грилл, и в этом смысле у них есть картина, изображающая дело при Мантинее.
Но, как известно, Грилл погребен в Мантинее на общественные средства, и на том месте, где он пал, мантинейцы поставили ему статую, как мужу отличнейшему из соратников, тогда как о Махерионе только говорят, хотя бы и лакедемоняне, а памятника Махериону, в роде тех какие ставят славным мужам, пет ни в Спарте, ни в Мантинее.
(7) Когда Епаминонд был ранен, его вынесли из строя еще живым. Он закрыл рукою рану и, вынося ужасную боль, следил за ходом сражения, — место, откуда он смотрел, потомки назвали Сторожа [Скопа], — а когда сражение приняло нерешительный исход, отнял руку от раны и испустил дух, и был похоронен на том самом месте, где произошла битва. (5) На его могиле стоит мраморная колонна, и на колонне щит с рельефным изображением дракона, указывающего на происхождение Епаминонда от драконов, от так называемых сеянных [спартов]. Есть еще две колонны на могиле: одна — старинная, с виотийской надписью, другая — воздвигнутая императором Адрианом, который также сделал надпись.
(9) Из всех эллинов, отличившихся полководцами, Епаминонда можно признать первым полководцем, во всяком случае не уступающим никому другому, потому что лакедемонские и аѳинские полководцы имели уже древнюю славу городов, которая воодушевляла их воинов. Ѳивяне были чужды такой славы, и привыкли слушаться других, а Епаминонд в короткое время сделал их первенствующим племенем в Элладе. (10) Епаминонду было предсказано в Делфах: беречься пучины (пелагос). Поэтому он никогда не вступал ни на военный корабль, ни на купеческий, а между тем бог, говоря о пучине, указывал не на море, а на рощу Пучину. Подобный обман в местности произошел в последствии с Аннибалом, полководцем карфагенским, как и раньше с аѳинянами. (11) Аннибалу было предсказано Аммоном, что он умрет и будет похоронен на земле «Ливийской», и он был уверен, что уничтожит власть римлян и затем, возвратившись в Ливию, там окончит старость. Между тем случилось вот что: когда римский полководец Фламиний решился непременно взять Аннибала живым в плен, Аннибал обратился под защиту Прусия, и когда Прусий оттолкнул, и Аннибал вскочил на коня, то обнаженным мечем нечаянно поранил себе палец. От этой раны, когда он проехал несколько стадий, последовало воспаление, и на третий день Аннибал скончался; а ту местность, где он скончался, никомидийцы называют Ливийскою. (12) Точно также аѳинянам было сказано в Додоне, чтобы они заселили Сицилию, а Сицилия есть небольшой холм недалеко от Аѳин. Между тем аѳиняне, не вдумавшись в прорицание, повели войско за пределы Аттики и втянулись в войну с Сиракузами. Подобных примеров можно представить и больше.
12. [Дороги в Орхомен]. Не дальше стадии от могилы Епаминонда находится храм Зевса, с именем Хармона.
В аркадских лесах бывают разные дубы: одни, называемые широколиственными, другие буковыми, третьи пробковыми. Последние имеют такую легкую и ноздреватую кору, что она служит приметою для сетей и для якорей, и потому ионийцы и елегический поэт Ермисианакс называют ее пробкой (феллос).
(2) Меѳидрий теперь уже не город, а поселок, принадлежащий Мегалополю. Дорога в Меѳидрий ведет из Мантинеи. Пройдя 30 стадий, будет равнина, называемая Алкимедонт, а над ней гора Остракина с пещерой, в которой жил Алкимедонт один из так называемых героев. (3) У этого Алкимедонта, по рассказам фигалийцев, была дочь Фиало, и с ней сочетался Иракл. Когда Алкимедонт узнал, что она родила мальчика, то связал ее вместе с мальчиком, — аркадцы называют его Эхмагором, — и оставил на горе, чтобы они погибли. Когда мальчик стал плакать, сорока услышала плач и стала подражать. (4) В это время проходил Иракл, услышал крик сороки и принял его за крик ребенка, а не птицы; пошел по голосу, нашел Фиало, развязал и спас мальчика. От этого и ближайший источник, по имени сороки (Кисса), называется Сорочьим (Кисса). В 40 стадиях от этого источника находится местность Петросака, составляющая границу между мегалополитами и мантинейцами.
(5) Кроме двух указанных, в Орхомон ведут еще другие дороги. На одной находится так называемый стадион Лады, на котором Лада устраивал состязание в беге, и тут же храм Артемиды, а на право от дороги высокий земляной курган, который считают могилой Пенелопы, в противоположность известной поэме «Ѳеспротида». (6) В этой поэме говорится, что, по возвращении Одиссея из Трои, Пенелопа родила от него сына Птолипорфа, а по маптинейскому сказанию, Пенелопа, зато что навела женихов, была изгнана Одиссеем из дома, ушла в Лакедемон, а оттуда в Мантинею, где и последовала её кончина. (7) У этой могилы начинается небольшая равнина, а на ней гора с развалинами древней Мантинеи. Это место при мне называлось Городище (Птолис).
Если пройти отсюда не большое пространство, будет источник Алалкомении, а в 30 стадиях от Городища развалины поселка., получившего имя от Меры, дочери Атланта, — если только Мера похоронена здесь, а не в Тегейской области, потому что тегейский рассказ, что Мера похоронена у них, а не у мантинейцев, более вероятный; а может быть, прибывшая в Мантинею была другая Мера, потомок Меры, дочери Атланта.
(8) Есть еще одна дорога в Орхомен, на которой находится гора Анхизия, а у подошвы горы могила Анхиза. Когда Эней направлялся в Сицилию и пристал к Лаконике, то основал здесь два города; Афродисиаду и Итиду; а когда к нему прибыл но какому то поводу Анхиз и здесь умер, Эней похоронил его около той горы, которая от него получила имя Анхизии. (9) Это подтверждают и эолийцы, которые при мне поселились на древнем Илионе и нигде не нашли могилы Анхиза, Около горы Анхизии развалины храма Афротиды. Тут же, около Анхизии, граница мантинейцев с орхоменцами.
[Орхомен]
13. В орхоменской области, налево от дороги, ведущей от Анхизии, на склоне горы, находится святилище Артемиды Имнии [«В гимнах»], в котором и мантинейцы имеют свою жрицу и своего жреца, и те всю жизнь должны соблюдать целомудрие и во всем соблюдать святость, так что в своем образе жизни и даже в купании они поступают совсем не так, как другие люди, и даже не входят в дом обыкновенного человека. Подобно этому, как мне известно, живут в Ефесе целый год, но не более, поступающие в жречество богини Артемиды Ефеской «истиаторы» (угощатели), которых горожане называют «ессинами» (царями).
Праздники Артемиды «В гимнах» совершаются ежегодно.
(2) Старый Орхомен был построен на вершине горы, где и теперь еще есть развалины площади и стены, а нынешний находится под стенами древнего города. Достойны примечания здесь: источник, снабжающий город водою, и храмы Посидона и Афродиты с мраморными изваяниями богов, а перед городом, в дупле громадного кедра, стоит деревянная статуя Артемиды, которую, по имени кедра, жители называют Кедровая (Кодреатис). (3) Под городом, в недалеком расстоянии один от другого, лежат камни целыми кучами, наваленные в честь павших на войне, но в какой войне — с пелононесцами или с самими аркадцами, этого не указывают надписи, да и сами орхоменцы не знают. (4) Напротив Орхомена находится гора Шершавая (Трахис), которая вместе с городом образует ложбину. Если бог посылает дождь, то вода проходит по этой ложбине и направляется на другую низменность, Орхоменскую, представляющую небольшое болото.
По выходе из Орхомена, через 3 стадии, одна, прямая дорога ведет в город Кафию, вдоль ложбины, и затем влево от болота; другая, если перейти через ложбину, под горой Трахис. (5) На этой дороге находится могила Аристократа, того самого, который некогда насилием опозорил деву, жрицу богини «В гимнах» [Имнии]; дальше будут так называемые Тенейские источники, а дальше в 7 стадиях, местность Амилос, где, говорят, был когда–то город того же имени. Здесь опять расходятся дороги: одна идет на Стимфал, другая на Феней. Направо пред тобой сейчас же будет гора, на которой сходятся границы орхоменцев, фенейцев и кафийцев, а над границами возвышается высокая скала, называемая «кафийский камень». От этих границ идет вниз ложбина, через которую ведет дорога в город Феней. Приблизительно на половине ложбины выступает вода из источника, а на самом конце местность Кафии.
[Феней]
14. Под Кафиями начинается Фенейская равнина. Некогда здесь было такое наводнение, что древний Феней совершенно был затоплен и теперь еще на горах есть следы, как высоко доходила вода. В 5 стадиях от Кафий находятся горы: Ориксис и Скиафис, и под каждой горой есть глубокая яма, куда собирается вода из равнины. По рассказам фенейцев, эти ямы сделаны руками человеческими, и именно Ираклом, (2) когда он жил в Фенее у Лаономы, матери Амфитриона, потому что Амфитрион будто бы родился от Алкея и фенеянки Лаономы, дочери Гунея, а не от Лисидики, дочери Пелопа. Если Иракл действительно жил в Фенее, то надо признать, что когда он бежал из Тирипфа от преследования Еврисѳея, то бежал не прямо в Ѳивы, а сперва прибыл в Феней. (3) А чтобы река Олвий, или, как другие аркадцы называют, Ароаний, имела особенное русло, Иракл по средине равнины провел канал длиною в 50 стадий, а глубина его, там, где он не засыпался, доходит до 30 футов. Однако река не идет по этому каналу, и возвратилась в старое русло.
(4) Самый город находится в 50 стадиях от упомянутых ям под горами. Основателем его считают туземца Фенея. В городе есть акрополь, расположенный на обрывистой скале, и потому с большей части сторон неприступный, но ради безопасности он в некоторых местах укреплен еще искусственно. В акрополе был храм Аѳины, по имени Тритонии, от которого теперь остались только развалины.
(5) Там же стоит и медный Посидон, но имени Конный (Иппиос), по преданию, посвященный Одиссеем. Говорят, когда у Одиссея пропали лошади, и он пошел по Элладе разыскивать их, то нашел на Фенейской земле, и там, где нашел, поставил святилище Артемиды, наименовав ее Конедательницей (Евриппа), и изваяние Посидона Конного; (6) и будто ему захотелось, чтобы здесь и впредь паслись его кобылы, точно также как он хотел, чтобы его коровы паслись на твердой земле против Итаки. Фенейцы показывали мне также на цоколе статуи надпись, заключающую наказ Одиссея пастухам.
(7) Но, хотя я соглашаюсь с фенейцами в общем содержании этого рассказа, не могу поверить, чтобы Одиссей посвятил статую из меди, потому что в эти времена еще не умели делать цельных медных статуй, а медью только покрывали статуи, как платьем. О способе, употреблявшемся у древних при изготовлении медных изделий, я уже упоминал в спартанской истории, при описании статуи Всевышнего Зевса. (8) Первый, кто стал выливать медные статуи, были самосцы: Рик Филеев и Ѳеодор Телеклов. Произведение Ѳеодора был и тот изумрудный перстень с печатью, который носил самосский тиранн Поликрат и которым он так гордился.
(9) Если спускаться из города, сейчас будет стадион, а на холме гробница Ификла, брата Ираклова и отца Иолаева. По эллинским рассказам, Иолай постоянно помогал Ираклу в его подвигах, а отец, Ификл, в первом сражении Иракла с илейским царем Авгием, получил рану от сыновей Актора, называемых но имени матери, Молины, молинидами. Ближние Ификла перенесли его, больного, в Феней, где фенеец Вуфаг и его жена Промпа выказали свое попечение об Ификле, и когда он от этой раны умер, там же его и похоронили. (10) Этому Ификлу, как герою, фенейцы приносят жертвы, а из богов наиболее почитают Ерма, в честь которого устраивают Ермейские игры и имеют храм с мраморной статуей, работы аѳинянина Евхира Еввулидова. Позади этого храма находится гробница Миртила, который считается сыном Ерма и был возницей Иномая. Когда приходили женихи к дочери Иномая, Ипподамии, то Иномай заставлял вступать в конное состязание, и Миртил так искусно правил копями, что к концу ристалища Иномай своим копьем всегда убивал жениха. (11) Но Миртил сам любил Ипподамию, и так как не смел состязаться со своим господином, то продолжал служить ему возничим. Наконец и он сам. изменил Иномаю, увлекшись обещанием Пелопса, который скакал, что позволит ему пробыть одну ночь с Ипподамией. Но когда Пелопс остался победителем и Миртил напомнил ему о данном обещании, Пелопс бросил его с корабля в море. Волны вынесли его тело на берег, а фенейцы подняли и погребли. (12) Поэтому в Фенее ежегодно ночью устраивается праздник Миртилу. Оказывается таким образом, что Пелопс немного проехал морем: от устьев Алѳея до Илейской пристани, и следовательно Миртойское море, которое начинается от острова Еввии и около необитаемого острова Елены доходит до Егейского моря, получило название вовсе не от Миртила Ермова, и, как мне кажется, еввийские археологи предполагают вернее, когда говорят, что это море так названо по имени женщины Мирто. Фенейцы имеют еще храм Димитры, с именем Елевсинской, в честь которой совершают праздник и говорят, что у них делается то же самое, что в Елевсине, потому что, будто бы, по делфийскому изречению, к ним приходил для этого Наос, а этот Наос был третий потомок Евмолпа.
15. Около храма Димитры Елевсинской находится известная Петрома [Глыба] — два большие камня, искусно прилаженные один к другому. (2) Во время большого праздника Димитры, эти камни раскрывают и из них вынимают писание, содержащее обряды богослужения. Это писание читается для посвященных, и в ту же ночь его опять кладут на прежнее место. Как мне известно, многие фенейцы в важных случаях даже клянутся перед Петромой. (3) На этой Петроме находится круглая покрышка, в которой сохраняется личина Димитры Кидарии. Когда наступает великий праздник, жрец надевает на себя эту личину и, по известному указанию, ударяет к подземным. У фенейцев есть предание, что Димитра, когда искала дочери, приходила и в Феней, еще прежде Наоса, и кто из фенейцев принимал ее в дом и встречал гостеприимно, тем она подавала разные стручковые плоды, кроме бобов, — (4) а почему бобы считаются не чистыми, об этом у них есть особенное священное сказание. А принявшие богиню, фенейцы Трисавл и Дамифал, по фенейскому сказанию, поставили под горой Килленой храм Димитры Фесмии и учредили праздник, который и теперь совершается. Этот храм находится не дальше 15 стадий от города.
(5) Если из Фенея идти в ахейские города Пеллену и Эгиру, то через 15 стадий будет храм Аполлона Пиѳийского, от которого теперь остались только развалины и громадный жертвенник из белого мрамора, где и теперь еще фенейцы приносят жертвы Аполлону и Артемиде, и говорят, что этот храм построил Иракл по взятии Елиды. Там же находятся могилы и тех героев, которые вместе с Ираклом участвовали в походе против елейцев и не вернулись домой. (6) Около самой реки Ароания, немного дальше храма Аполлона, находится могила Теламона, а недалеко от источника Энои похоронен Халкодонт. Но никто не поверит, чтобы этот Халкодонт был отец Елефинора, водившего еввийцев на Илион, или чтобы этот Теламон был отец Аякса и Тевкра: потому что мог ли Халкодонт участвовать в походе Иракла, когда он еще раньше был убит Амфитрионом, чему есть достаточные доказательства в Ѳивах? (7) Точно также и Тевкр никоим образом не построил бы Саламина на острове Кипре, если бы его, по возвращении из Трои, никто не гнал из дому, а гнать его мог только Теламон. Очевидно, участвовавшие в елейском походе Иракла были не Халкодонт еввийский и не Теламон эгинский, а другие соименные знаменитым мужам, как это бывало и при мне, и всегда случается.
(8) Граница фенейцев в ахейскую сторону не одна. Со стороны Пеллены границею служит так называемая Порина, со стороны Эгиры — местность «к Артемиде». Если пройдешь немного по фенейской земле, от храма Аполлона Пиѳийского, то станешь на дороге, ведущей к горе Краѳиде, (9) из которой вытекают истопники реки Краѳиды, впадающей в море около Эг — в древности ахейского города, а ныне, пустынной местности. По имени этой Краѳиды полупила название и италийская река Краѳида, в Вруттии. На горе Краѳиде находится храм Артемиды Огневицы (Пиронии), откуда в древности аргивцы брали огонь для лернейских игрищ.
16. Если идти из Фенея на восток, будет гора Геронтион, по которой ведет дорога. И эта гора служит границею фенейской земли со стимфалийскою. Влево от этой горы, если идти еще по фенейской земле, будут фенейские горы, называемые «Три источника» (Трикрины), потому что там находятся три источника. Там, говорят, горные нимфы купали новорожденного Ерма, вследствие чего источники считаются посвященными Ерму. (2) Недалеко от Трикрии есть другая гора, Язва (Синия), где, говорят, умор от укушения змеи Эпит, сын Елата, и там же похоронен, так как нести дальше тело Елата не было возможности. Аркадцы говорят, что и теперь на этой горе водятся ядовитые змеи, хотя попадаются очень редко; но так как гора большую часть года бывает покрыта снегом, то змеи, застигнутые снегом вне своих нор, погибают от снега, а если и успеют убежать в норы, то все таки холод проникает в норы, и значительная часть их пропадает.
(3) Могилу Эпита я осматривал с особенным тщанием, так как о ней упоминает Гомер в своей поэме, когда говорит об аркадянах. Эта небольшая земляная насыпь, кругом обложенная камнями, конечно могла возбудить удивление Гомера, который не видел более замечательной могилы, так как он даже пляску, изображенную Ифестом на щите Ахилла, сравнивает с пляской (Ариадны), изображенной Дедалом, очевидно, потому что лучшей работы не видел. (4) Я видел много замечательных могил, и особенно могу указать на следующие две: одну в Галикарнасе, другую в столице евреев. Та, что в Галикарнасе, сделана в честь галикарнаского царя Мавсола. По размерам она так велика и так художественно украшена, что даже римляне, если хотят выразить свое удивление какому либо знаменитому памятнику, говорят; «Настоящий Мавсолей». (5) У евреев, в Солимах, в том самом городе, который до основания разрушен был римским императором, находится гробница некоей еврейки Елены. Двери этой гробницы, равно как и прочие части, сделаны из камня, и однажды в год, в один тот–же день, в одну и ту же пору, посредством известного механизма раскрываются сами собою и затем, через некоторое время, опять закрываются на год, и если бы кто захотел их раскрыть, то скорее мог бы разбить, чем раскрыть.
17. [Гора Киллина]. За могилою Эпита будет гора, высочайшая из аркадских гор, Киллина, а на вершине горы находится храм Ерма Киллинского. Очевидно, имя горы и название бога произошло от Киллена, сына Елатова. (2) На сколько я мог исследовать, в старину изваяния богов делалась из следующих деревьев: черного дерева, кипариса, кедра, дуба, смилака и лотоса; но статуя Ерма киллинского не напоминает ничего подобного· Она сделана из какого–то пахучего дерева, и имеет около 8 футов вышины.
(3) Гора Киллина имеет следующее диво: на ней водятся совершенно белые дрозды; потому те птицы, которые носят то–же имя у виотийцев, принадлежат к другой породе, не поющей. Белых орлов, которых ради белизны называют лебедиными, я сам видел на горе Сипиле, около так называемого Танталова озера; а белых свиней и медведей во Фракии держат даже простые люди. Есть и белые зайцы и олени. (4) Белые зайцы водятся в Ливии, а белых оленей я сам видел в Риме и удивлялся; только не пришлось спросить, откуда они: из материка, или островитяне. Все это я говорю по поводу белых дроздов на Киллине, чтобы кто не подумал, что это неправда.
(5) К Киллине примыкает другая гора — Ободранная Черепаха [Хелидореа], где, говорят, Ерм, когда нашел черепаху, содрал кожу и сделал лиру. Здесь граница фенейцев и пелленцев, по большею частью этой горы владеют ахейцы.
(6) [Стикс]. Если из Фенея идти на вечер, или закат солнца, то левая дорога ведет в Клитор, а правая в г. Нонакрис и к водам Стикса. Нонакрис в древности был укреплением аркадским, и название получил от жены Ликаона. При мне оставались только развалины, и те не совсем видны. Не далеко от этих развалин находится высокий обрыв скалы, такой высоты, как я еще не видал. Из этого обрыва каплет вода, которую эллины называют «вода Стикса».
18. Поэт Исиод в своей поэме Ѳеогонии, — если только она принадлежит Исиоду, — говорит, что Стикс была дочь Океана, жена Палланта; подобно этому пишет и поэт Лин. Я читал эти стихи и нахожу их положительно подложными. (2) Также и критянин Епименид говорит, что Стикс была дочь Океана, но сожительница не Палланта, а некоего Пиранта, от которого родила Ехидну. Гомер особенно часто употреблял имя Стикса. Например, при клятве Гера говорит:
Да будут свидетелями и эта земля, и широкое небо, и каплющие воды Стикса.
Очевидно, Гомер говорит это так, как если бы сам видел каплющую воду Стикса. (3) При исчислении соратников Гунея он дает знать, что воды реки Титарисия текут из Стикса, а дальше говорит, что и в аде есть воды Стикса; и Аѳина, напоминая Зевсу, что он не помнит, что чрез нее Иракл выполнил подвиги, назначенные Еврисѳсем, говорит:
Если бы я это наперед знала своим вещим сердцем, когда он посылал его к крепко запертым дверям Аида, чтобы из мрачного Ерева привел пса Аидова, то не спасся бы он от ужасных волн Стикса.
(4) Та вода, которая каплет со скалы, что при Нонакрисе, падает опять на высокую скалу, затем исчезает под этой скалой и впадает в реку Краѳиду. Она имеет такую силу, что приносит смерть и человеку и всякому живущему существу. Говорят, что однажды козы напились этой воды, и подохли. Впоследствии замечены были и другие особенности этой воды. (5) Всякий сосуд стеклянный, моррийный и даже каменный, всякая глиняная вещь от воды Стикса разрывается, а роговые и костяные предметы, железо, медь, свинец, олово, серебро и янтарь, эта вода разъедает. То же самое бывает и с золотом, хотя лесбосская поэтесса и говорит, что золото никакая ржавчина не покрывает, — что подтверждает и само золота. (6) Таким образом, самым простым вещам бог дает силу и славу предметов отличных. Напр., уксус растворяет жемчуг, а козья кровь размягчает даже алмаз — самый твердый камень. Но таким же образом и вода Стикса бессильна распустить конское копыто: если в копыто налить этой воды, то вода держится и нисколько не разъедает. Говорят, что и Александр, сын Филиппа, был отравлен этой водой, но так ли это, не знаю.
(7) [Кинеѳа]. За Нонакрисом идут горы, называемые Ароанийские и в них есть пещера. В эту пещеру скрывались бешеные дочери Прита, пока Мелампод своими священнодействиями и очищениями не вывел их оттуда и перевел в Лусы. Большею частью Акроанийских гор владеют фенейцы, а Лусы лежат уже в области клиторцев. Лусы были некогда городом, и в 11‑ю пиѳиаду лусиец Агисилай был провозглашен амфиктионами, как победитель в конном состязании. При мне не осталось даже следов Лус. А Мелампод, когда привел дочерей Прита в Лусы, бешенство их врачевал в храме Артемиды. Оттого и богиню Артемиду клиторцы называют Утоляющею (Имерисия).
19. Жители Кинеѳы, по происхождению, тоже аркадцы. Они посвятили в Олимпию изваяние Зевса, держащего в каждой руке молнии. Город Кинеѳа находится не дальше 40 стадий от храма Артемиды. На площади там находятся жертвенники и статуя императора Адриана. (2) Что особенно замечательно в Кинеѳе, это храм Диониса с зимним праздником богу. В этот день горожане, намазавшись жиром, берут из стада на плечи быка, какого им бог укажет, и несут в храм. Такой у них соблюдается обычай в праздник Диониса. Есть еще там, в расстоянии не более двух стадий от города, источник холодной воды, над которым растет каштан. (3) Если кого укусит бешенная собака или испытает другое повреждение, то пьет эту воду и исцеляется. Поэтому источник называется Небеснующим (Алиссос). Таким образом, аркадцы имеют две воды: одну около Фенея, называемую Стиксом, пагубную для человека, другую в Кинеѳе, полезную, которая составляет как бы противовес первой.
(4) Дорога, идущая из Фенея на запад в левую сторону, ведет в г. Клитор, к тому каналу, который сделал Иракл, чтобы он был руслом для реки Ароания. Здесь дорога спускается к местности Ликурии, и здесь граница фенейцев с клиторцами.
20. [Речка Ладон. Сказание о Дафне], Пройдя 50 стадий от Ликурии будут источники речки Ладона. Я слышал, что вода из фенейского болота проходит подгорными ходами, выступает здесь вторично и образует истоки Ладона. Так ли это или нет, не могу сказать; во всяком случае Ладон одна из красивейших рек в Элладе, к тому же прославленная сказанием о Дафне. (2) Что касается этого сказания, то я умолчу о преданиях сирийских жителей у реки Оронта; аркадцы и елейцы рассказывают иначе. У Иномая, владычествовавшего в Писе, был сын Левкипп, который любил Дафну, но боялся свататься, потому что она совершенно чуждалась мужчин, и придумал такую хитрость. (3) Он отпустил длинные волосы, как будто для посвящения Алѳею; затем заплел их по девичьи, надел женское платье и, отправившись к Дафне, сказал, что он дочь Иномая и желает вместе с Дафной ходить на охоту. Та поверила. А так как он превосходил всех девушек и достоинством рода и знанием охоты, и кроме того умел особенно услужить ей, то скоро вызвал в ней сильную любовь. (4) Поэты, говорящие о любви к Дафне Аполлона, к этому прибавляют, что Аполлон позавидовал счастью Левкиппа, Он внушил Дафне и её подругам желание купаться в речке Ладоне, и когда Левкипп отказался, девушки раздела его против воли. Как только они увидели, что это не девушка, тотчас стали поражать его копьями и мечами и убили. Так говорят аркадцы.
21. В 60 стадиях от истоков Ладона находится город Клитор. Дорога к нему ведет прямо от истоков Ладона по узкой долине вдоль р. Ароания, а под самым городом нужно переходить речку Клитор, которая впадает в Ароаний в 7 стадиях за городом. (2) Между прочими рыбами в Ароании есть так называемые пеструхи (пикилии), о которых говорят, будто они издают звуки, похожие на птицу дрозда. Я видел их пойманных, но не слышал никакого голоса, хотя стоял у реки до захода солнца, потому что говорили, будто эти рыбы большею частью в это время поют.
Имя «Клитор» дано этому городу от Клитора, сына Азанова. (3) Он лежит на равнине и окружен небольшими горами. Замечательнейшие храмы в Клиторе: Димитры, Асклиния и третий Илифии.
Гомер говорит о многих Илифиях, но числа их не указывает. Древнейший поэт, Олин ликийский, написавший много гимнов для дилосцев и говорящий о многих богах, Илифию называет «благопрядущею », — что равносильно Судьбе, — и считает ее старше Времени (Кроноса). (4) Есть еще храм диоскуров, называемых «великими богами», в 4 стадиях от города, с медным изваянием этих богов; а в 30 стадиях от города, на вершине горы, построен храм Аѳины Дочери (Кории) с изваянием богини.
22. [Стимфал]. Возвращаюсь опять к Стимфалу и к горе Геронтион, составляющей границу между фенейцами и стимфалийцаыи. Стимфалийцы более не принадлежат к аркадцам: они сами отделились и причислились к аргосскому союзу; но по происхождению они аркадцы, что подтверждает и Гомер. Основателем их был Стимфал, третий потомок Аркада, сын Каллисты, хотя, впрочем, древний Стимфал был основан в другом месте, а не на нынешнем. (2) В древнем Стимфале, говорят, жил Тимен, сын Пеласга, воспитавший богиню Геру и воздвигнувший ей три святилища с тремя названиями: одно, когда она была девой — Отроковице, другое, как жене Зевса — Совершенной, третье, когда она разошлась с Зевсом и возвратилась в Стимфал — Вдовице. Так говорят стимфалийцы о богине.
(3) В нынешнем Стимфале нет ничего из вышесказанного, а есть вот что. Прежде всего, источник, из которого император Адриан провел воду в город. В зимнюю пору этот источник образует небольшое озеро, и из него речку Стимфал; летом озера не бывает, и речка прямо идет из источника. Эта речка скрывается под землею, и опять является в Арголиде, но уже под именем Ерасина.
(4) Есть предание, что некогда на водах Стимфала водились пожиравшие людей птицы, которые наконец были перестреляны Ираклом; но Писандр Камирский говорит, что Иракл не перестрелял их, а прогнал шумом тимпанов.
В пустынной Аравии, между другими животными, водятся также птицы, которых называют «стимфалидами» и которые для человека опаснее львов и пантер. (5) Эти птицы нападают на охотников,. наносят раны своими клювами и убивают. Их клювы так крепки, что пробивают и медь и железо — все что носят охотники. Но если надеть платье из лыка, то в этом их клювы вязнут, так точно как крылья маленьких птиц прилипают к птичьему клею. Стимфалиды величиною с журавля, похожи на ибисов; но их клювы гораздо крепче и не загнутые, как у ибисов. (6) Одинаковы ли нынешние арабские стимфалиды с тогдашними или только одноименны, я не знаю; но если они всегда одинаковы, как напр., коршуны или орлы, то, надо полагать, они были аравийского происхождения, и часть их залетела в Аркадию к Стимфалу. Конечно, у арабов они могли называться не стимфалидами, а как либо иначе: но слава Иракла и превосходство эллинского имени сделали то, что эти птицы стали называться стимфалидами и в пустыне Аравийской, и продолжают до сих пор так называться.
(7) В Стимфале есть еще древний храм Артемиды Стимфалийской, с деревянной статуей богини, большая половина которой вызолочена. На крыше этого храма поставлены птицы стимфалиды, но из чего они сделаны, из дерева или гипса, трудно определить: кажется, из дерева; а с задней стороны этого храма стоят статуи девушек из белого мрамора, с птичьими ногами. (8) В наше время здесь случилось следующее чудо. Когда происходил праздник Артемиды Стимфалийской, при чем горожане совершали его не так, как следовало, и многое упустили из предписанного, неожиданно обрушился лес над той пучиной, где речка Стимфал уходит под землю, и так как вода не могла идти своим течением, то разлилась более чем на 40 стадий, и из равнины образовалось озеро. (9) В это самое время, говорят, один охотник гнался за оленем. Олень бежал и наконец прыгнул в это болото; разгоряченный охотник последовал за ним и тоже поплыл, но пучина поглотила и оленя и охотника, а за ними и вода ушла под землю, так что еще в тот же день вся затопленная стимфалийская равнина осушилась· С этого времени они празднуют Артемиде гораздо с большим усердием.
23. За Стимфалом следует город Алея, тоже принадлежащий к аргоскому союзу, хотя основателем признается Алей, сын Афиданта. Из храмов в Алее находятся: Артемиды Ефесской, Аѳины Алеи и Диониса с изваянием. Дионису ежегодно празднуют Кущи [Скиерии], при чем, в силу прорицания из Делф, алейские женщины бичуют себя так точно, как в Спарте юноши бичуют себя около храма Артемиды Орфии.
(2) Говоря об орхоменянах, я сказал, что прямая дорога в Алею идет около ложбины, а оттуда влево от болота. Против этого–то болота, чтобы вода из Орхомена не затопляла кафийских полей, здесь сделана земляная насыпь. С внутренней стороны этой насыпи течет вода, достаточная для того, чтобы сделать речку, но она уходит под землю и опять показывается около так называемых Нас [Островов], — самое место, где вода выходит, называется Ревн [Поток], — и затем образовавшаяся и более не прекращающаяся речка называется Трагос [Козел].
(3) Название города Кафии, очевидно, произошло от Кифея, сына Алеева, по аркадскому выговору. Кафийцы о себе говорят, что они происхождения аттического, из Аѳин, но были изгнаны Эгеем, пришли в Аркадию, обратились к покровительству Кифея, и поселились здесь. Город лежит на краю равнины, у подошвы невысокой горы. В Кафиях есть храмы Посидона и Артемиды, называемой Кнакальской, по имени горы Кнакала, на которой ежегодно совершается праздник богине.
(4) Немного выше города находится источник, а у источника растет громадный и очень красивый явор, который называют Менелаевым, и говорят, что его посадил Менелай, когда приходил сюда собирать войско на Трою. При мне и самый источник называли Менелаевым.
(5) Если бы я, следуя эллинским рассказам, захотел перечислить все древние деревья, какие еще сохранились и зеленеют, то самым древним деревом будет ива, растущая в святилище Геры на о-ве Самосе. За нею следуют: Додонский дуб, аѳинская маслина, что в акрополе, и такое же дерево на о-ве Дилосе; третьим древнейшим деревом сирийцы признали бы свой лавр, а четвертым нужно признать явор Менелая.
(6) Не дальше стадии от Кафии находится местность Кондилея с рощей Артемиды и храмом Артемиды, который в древности назывался Кондилейским, но после переименован, и вот по какому случаю. Однажды мальчики, — сколько их было, неизвестно, — играли около храма и нашли веревочку. Этой веревочкой они обвязали шею статуи и стали говорить, (7) что Артемида удавилась, а кафийцы, когда увидели это, побили их камнями. Но за такой поступок, на них послано было наказание: их жены стали рождать мертвых детей, и это продолжалось до тех пор, пока Пиѳия прорекла: «детей предать погребению и ежегодно приносить им жертвы, как убитым невинно». Все это кафийцы исполнили, по приказанию прорицалища, и исполняют до сих пор, а Артемиду Кондилейскую, тоже до приказанию Пиѳии, стали называть Удавленницей (Ананхомона).
(8) Пройдя от Кафий стадий 7, спустишься к так называемым Насам (островам), а пройдя еще 50 стадий, будет речка Ладон, за которой находятся поселки Аргеафы, Ликунты и Скотана, а дальше дубовая роща «Сорон», через которую идет дорога в Псофиду. Эта роща, подобно другим аркадским лесам, производит диких свиней, медведей и черепах неимоверной величины, из которых можно делать лиры, как и из индийских черепах. На конце рощи «Сорона» находятся развалины селения Паоса, а немного дальше город, называемый Сиры, составляющий границу Клитора с Псофидою.
24. [Псофида]. Основателем города Псофиды одни считают Псофида, сына Аррона, внука Ериманѳа, правнука Аристы, пращура Парфаона, который был сын Перифита и внук Никтима. Другие говорят, что основательницею была Псофида, дочь Ксанфа, сына Ериманѳова, внука Аркадова.
(2) Таковы сведения из аркадских памятников об аркадских царях, по наиболее правдивый рассказ заключается в том, что у саканского правителя Ерика была дочь Псофида. Когда она стала матерью, Ерик не захотел иметь ее в своем доме и отослал к своему другу Ликорте, который жил в городе Фигии, называвшемся прежде правления Ликорты Ериманѳом. Там росли рожденные Псофидою от Иракла два мальчика: Ехефрон и Промах, и они переименовали город Фигию, по имени матери, в Псофиду. (3) На острове Закинфе есть акрополь, который тоже называется Псофидою, так как первый, переехавший на этот остров и сделавшийся основателем города, был псофидский муж, Закинф, сын Дардана.
(4) Псофида отстоит от Сир не дальше 30 стадий, и при ней течет река Ароаний, а немного дальше от города другая река, Ериманѳ, истоки которой на горе, посвященной Пану, Лампии, составляющей часть Ериманѳских гор. Гомер говорит, что на Тайгете и Ериманѳе хорошая охота на зверей.
Река Ериманѳ, вышедши из Лампии, проходить через Аркадию, имея вправо гору Фолою, а влево местность Ѳелпусу, и впадает в Алѳей. (5) Говорят, что Иракл, по требованию Еврисѳея, на Ериманѳе охотился за диким кабаном, отличавшимся необычайным ростом и яроетью, а жители города Кум, что в Опиках, говорят, что зубы Ерифманфского кабана лежат в их храме и посвящены Аполлону; но в их рассказе нет ни малейшей вероятности.
(6) В Псофиде было два храма, и один из них Афродиты, с именем Ерикины, от которого при мне оставались только развалины. Говорят, что его построила Псофида, дочь Ерика; и это правдоподобно, потому что и в Сицилии, около горы Ерика, есть весьма древний и весьма чтимый храм Афродиты Ерикины, по богатству не уступающий даже храму в Пафе. (7) Памятники героям Промаху и Ехефрону, ничем впрочем не замечательные, и при мне были целы.
[Могила Алкмеона]. В Псофиде похоронен Алкмеон, сын Амфиарая. Его гробница ничем не отличается: ни величиной сооружения, ни другими украшениями; но кругом гробницы растут такие высокие кипарисы, что своей тенью покрывают далее лежащую около города гору. Их никогда не рубят и считают посвященными Алкмеону, а местные жители называют даже «девами».
(8) Что касается Алкмеона, то он прибыл сюда, когда бежал из Аргоса, после убийства матери, и когда Псофида называлась, по имени Фигея, Фигиею. Здесь он сочетался с дочерью Фигея Алѳесивеей и вместе с другими подарками подарил ей ожерелье. Но так как его и в Аркадии проследовало наказание, то он обратился за советом в Делфы, и Пиѳия отвечала, что мщение за Ерифилу оставит его «в стране самой недавней, которую произвело море после его греха над матерью». (9) Тогда он отыскал остров, нанесенный водами реки Ахелоя, поселился там, взял в жены дочь Ахелоя Каллирою, как говорят акарнанцы, и имел от неё двух сыновей: Акарнана и Амфотера. По имени первого, стали называться и жители тамошнего материка, прежде называвшиеся куретами. Но безумные желания толкали многих людей, и тем более женщин. (10) Каллирое захотелось иметь ожерелье Ерифилы, и она послала Алкмеона против его воли в Фигию. Здесь и настигла его кончина: его убили хитростью сыновья Фигея, Тимен и Аксион; а ожерелье сыновья Фигея посвятили, говорят, Аполлону в Дельфы. В их то царствование, но словам псофидцев, т. е. когда город назывался еще Фигией, был поход эллинов на Трою, но сами псофидцы не принимали участия, так как аргивские предводители враждовали с их царями как по родству с Алкмеоном, так и по причине участия в походе на Ѳивы.
(11) А что Ехинадские о-ва до сих пор не соединены Ахелоем с материком, виною этому этолийцы, которые были изгнаны из своей земли и оставили ее не возделанною, вследствие чего р. Ахелой не может наносить достаточно ила для соединения островов с материком. Это можно подтвердить тем, что р. Меандр, протекающая через возделанные области Фригии и Карии, в короткое время занесла пролив, бывший между Прииной и Милетом.
(12) В Псофиде, у самой р. Ериманѳа, есть храм Ериманѳу со статуей его и других рек, при чем статуи всех рек сделаны из белого мрамора, а статуя Нила египетского из черного, на том основании, что Нил проходит через страну эфиопов. (13) Что касается слышанного мною в Псофиде рассказа, будто в этом городе был современник лидийского царя Креза, некто Аглай, который будто бы всю свою жизнь провел счастливо, то этому я не верю. Один человек несет на себе больше бед, другой меньше, как и корабль: один испытывает большую бурю, другой меньшую. (14) А чтобы человек и стоял вне всяких бедствий, или чтобы корабль все время имел попутный ветер, этого никогда не бывает. Потому и Гомер говорит, что перед Зевсом стоят две чаши: одна с благами, другая с бедами, — очевидно, наученный дельфийским богом, который ему, Гомеру, сказал однажды, что Гомер будет и счастлив и несчастлив, как родившийся одинаково для того и для другого жребия.
25. Если из Псофиды идти в Ѳелпусу, то влево от р. Ладона будет первая местность Тропеи, за которыми начинается дубовый лес, называемый «лес Афродиты» (Афродисион), а дальше столб с древней надписью: «Граница псофидцев с Ѳелпусской страной»; а на Ѳелпусской земле находится река, называемая Арсин, а если перейти эту реку и пройти 25 стадий, будут развалины селения Каунта. и на дороге храм Асклипия Каунтского. (2) В 40 стадиях от этого храма город Ѳелпуса. Название городу дано, говорят, по имени нимфы Ѳелпусы, которая была дочерью Ладона. Как я уже сказал, Ладон берет свои воды в Клиторских потоках. Оттуда он течет около местностей: Левкасии, Месовоев, через Касы, на Ориг и так называемый Алунт, а из Алунта на Фалиады, к храму Димитры Елевсинской. (3) Этот храм находится уже в пределах ѳелпусских и в нем есть статуи — каждая не менее 7 футов: Димитры, её дочери и Диониса — все из мрамора. За храмом р. Ладон с левой стороны обходит город Ѳелпусу, расположенный на высоком холме, и при мне почти необитаемый, так что напр., площадь, которая прежде находилась в середине города, теперь на самом конце. В Ѳелпусе есть еще храм Асклипия и храм 12 богов, разрушенный почти до основания.
(4) За Ѳелпусой Ладон направляется к храму Димитры, что в Онкии, которую жители Ѳелпусы называют Гневной (Еринией), как это подтверждает и поэт Антимах в описании похода против Ѳив, говоря: «Там есть святилище богини Димитры Еринии». А Онк был сын Аполлона и царствовал в ѳелпусской стране, в местности Онкии. (5) А название Еринии дано Димитре по следующему случаю. Когда она ходила и искала дочери, за нею следовал Посидон, который желал сочетаться с нею. Тогда Димитра превратилась в кобылицу и паслась с кобылицами Онка. Когда Посидон увидел это, сам превратился в коня и сочетался. (6) Димитра сначала гневалась за это на Позидона, но после успокоилась, и омылась в р. Ладоне. От этого и произошли названия богини Гневная: [Ериния], — у аркадцев «ериниин» значит «гневаться», — и Лусия (Омовенная), от того что она омылась в Ладоне.
Стоящие в храме изваяния богини сделаны из дерева, кроме лица и конечностей рук и ног, сделанных из паросского мрамора. (7) Эта Ериния держит в правой руке факел, в левой известный ящичек; статуя вышиною около 9 футов; статуя Лусии будет около 6 футов. Относительно последней некоторые полагают, что это изображение не Димитры Лусии, а Фемиды, но такое предположение ошибочно.
Дальше аркадское предание говорит, что от Посидона Димитра родила дочь, имя которой не сообщается непосвященным, и коня Ариона, (8) от которого аркадцы первые стали называть Посидона «конным», и в подтверждение этого аркадцы приводят одно место из Илиады, а другое из Ѳиваиды. В Илиаде Нестор говорит своему сыну, что его не догонит никакой конь, даже если бы это был Арион, скорый конь Адраста, по роду сущий от богов. В Ѳиваиде поэт Антимах говорит, что Адраст бежал из Ѳив в печальной одежде на темно–синем Арионе, из чего аркадцы заключают, что Посидон был отец Ариона; но Антимах говорит, что он был сын земли. (9) Вот эти слова: «Адраст, сын Талая Ерифеева, первый из данаев погнал преславных коней: быстрого Кора и Ариона ѳелпусского, которого родила сама земля около рощи Аполлона Онисейского, на диво смертным». (10) Но и рожденный из земли конь может иметь божественное происхождение и темно–синюю шерсть. Есть еще рассказ: будто Иракл, когда воевал против Илиды, выпросил у Онка коня Ариона, ездил на нем в битву и по завоевании Илиды подарил Адрасту. Поэтому у Антимаха говорится: «Адраст был третий, укротивший Ариона».
(11) Оставив храм Еринии влево, речка Ладон течет дальше влево от храма Аполлона Онкейского и вправо от храма Асклипия Отрока, где могила кормилицы Тригоны, Эта Тригона, говорят, была кормилицей Асклипия, так как Автолай, побочный сын Аркада, нашел его в Ѳелпусе, когда его выкинули, принял и выкормил. Вот почему, как я думаю, Асклипий чествуется здесь, как отрок, — о чем я говорил уже в истории епидаврийцев. (12) Есть там еще речка Туфоя, которая впадает в Ладон на границе Гереи с Ѳелпусою; в местности, известной у аркадцев под именем Поля (Педион), а то место, где Ладон впадает в Алѳей, называется Остров Коршунов (Насос Коракон). Некоторые полагают, что упоминаемые Гомером о-ва: Ениспа, Стратия и Рипа находились на р. Лядоне и будто на них жили люди, (13) но это предположение ошибочно, так как Ладон никогда не имел островов даже таких, которые были бы больше перевозочного судна. Правда, эта красивейшая речка, не только между эллинскими реками, но и между варварскими, но по величине она не такова, чтобы иметь острова, как это бывает на Истре или на Еридане.
26. Основателем Гереи был Герей, сын Ликаона. Этот город лежит на правой стороне Алѳея, и одна половина его расположена на покатой горе, другая около реки. Здесь же по берегу идут высаженные миртами и другими домашними деревьями места для гуляния; тут же и купальни, и два храма Диониса: один, известный под именем Диониса Полита, другой — Диониса Авксита. (2) Там же есть здание, где совершается праздник Дионису — оргии. Есть еще в Герее храм Пана, как местного аркадского бога, а от храма Геры при мне оставались только колонны с развалинами. А из атлетов больше всех отличился один гереец, Дамарет, и в Олимпии; он превзошел всех аркадских атлетов, потому что первый одержал победу в вооруженном беге.
(3) Спустившись с Гереи к Елее и пройдя 15 стадий, будешь переходить р. Ладон, а отсюда 20 стадий до р. Ериманѳа, который, по словам аркадцев, составляет границу с Елеей, а елейцы границей считают могилу Корева. (4) Когда Ифит возобновил забытые долгое время олимпийские игры, и положены были награды за один бег, этот Корев первый одержал победу. На его памятнике сделана надпись, что в Олимпии Корев победил первый из людей, и что его могила находится на Илейской границе.
(5) Алифиры — маленький городок, потому что большая часть жителей его выселилась в Мегалополь, в аргивский союз. Если идти сюда из Гереи, то нужно сперва перейти реку Алѳей, затем через 10 стадий будет равнина, а за равниной, в 30 стадиях, за горою будут Алифиры. (6) Название Алифир произошло от Алифира, сына Ликаона. В городе находятся храмы: Асклипия и Аѳины, почитаемой более прочих богов, о которой там говорят, что она родилась и кормилась в Алифирах, в силу чего здесь есть и жертвенник Зевсу Родильнику (Лехеат), как родившему здесь Аѳину; а так как алифирцы приписывают себе сказание о р. Тритоне, то и источник называют Тритонским. (7) Изваяние Аѳины сделано из меди, работы Ипатодора, замечательное произведение как по величине, так по отделке. Одному из богов, как кажется, Аѳине, здесь совершается всенародное празднество. На этом празднестве, они приносят жертвы Мухолову [Миагру], которому молятся над жертвами, как герою, и призывают его. (8) Для принесших такую жертву мухи уже не оказываются вредными.
На той же дороге из Гереи в Мегалополь находятся Меленеи, основанные Меленеем Ликаоновым. При мне это был безлюдный город, но богато снабженный водою; а 40 стадий выше находится Вуфагия, где берет начало р. Вуфаг, впадающая в Алѳей, и где граница герейцев с мегалополитами.
[Мегалополь]
27. [История города]. Мегалополь — самый младший не только из аркадских, но вообще из эллинских городов, исключая разве те города, которые переменили жителей по случаю римского владычества. А собрались сюда аркадцы ради большей силы, потому что еще прежде них тоже сделали аргосцы. Аргосцы, можно сказать, каждый день видели пред собой опасность войны и разорения от лакедемонян, но когда уничтожили Тиринѳ, Исии, Орнеи, Микены, Мидию и другие незначительные города Арголиды и перевели жителей в Аргос, тогда не только перестали бояться лакедемонян, но у них явилась еще сила и против соседей. Вот какая была цель соединения аркадцев в один город.
(2) Основателем Мегалополя, но справедливости, нужно признать ѳивянина Епаминонда: он собрал аркадцев, а чтобы защитить их от лакедемонян, которые готовы были помешать постройке города, он послал аркадцам 1,000 отборных ѳивских воинов с полководцем Памменом.
(3) Аркадские основатели были: Ликомид, Ополей, Тимон и Проксен — последние два из Тегеи, а Ликомид и Ополей мантинейцы; клиторцы: Клеолай и Акрифий; менальцы: Евкампид и Иероним, и паррасийцы — Пассикрат и Ѳеоксен. Города, выказавшие рвение к общему благу и ненависть к лакедемонянам и пожелавшие оставить родные города, были: Алея, Паллантия, Евтея, Суматия, Иасея, Перефеи, Елиссон, Орефеасия, Дипеи и Ликея — все из Менала; от евтрисиев: Триколоны, Зития, Харисия, Птоледерма, Кнавсон и Парория; (4) от эгитов; Скиртония, Малея, Кромы, Вленины и Левктр; от паррасийцев: ликосурды, фокнейцы, трапезунтцы, просеи, и города: Акакисия, Аконтия, Макария и Дасея; от кинуреев, что в Аркадии: Гортис, Фисоя, что под Ликеем, ликейцы и Алифиры, а из орхоменского союза: Фисоя, Меѳидрия и Тевфис; сверх того так называемый Триполис: Каллия, Динина и Нонакрис.
(5) Таким образом почти все аркадцы пристали к общему решению и поспешно стали собираться в Мегалополь. Ликеаты, триколоны, ликосуры и трапезунтцы желали переменить свое решение и остаться на прежних местах, (6) но их заставили переселиться в Мегалополь, а трапезунтцы совсем исчезли из Пелопоннеса; по крайней мере, те из них, которые остались и на первых порах в ярости не были перерезаны аркадцами, выселились за Понт и были приняты в согражданство жителями Трапезунта, которые были их соотчичи и носили имя своей митрополии. Ликосуры, которые тоже отказались, были пощажены только потому, что бросились в храм, под защиту богинь Димитры и Госпожи (Деспины). (7) Из всех этих аркадских городов некоторые ныне совершенно опустели, а некоторыми мегалополиты пользуются, как своими поселками, это: Гортины, Дипины, Фисоя орхоменская, Меѳидрия, Тевфис, Каллии, Елиссонт и др.; только Паллантия испытала лучший жребий; Алифиры тоже по прежнему остались городом.
(8) Засоление Мегалополя последовало в том же году, несколько месяцев спустя, после поражения лакедемонян при Левкрах, т. е. в год архонтства в Аѳинах Фрасиклида, во второй год 102 олимпиады, когда Дамон Ѳурийский одержал победу в стадии. (9) Таким образом аркадцы, приставши к ѳивскому союзу, перестали бояться лакедемонян. Но когда ѳивяне вмешались в так называемую священную войну (10) и на них напали усилившиеся от захвата делфийского храма фокейцы, а за ними и другие соседи, тогда лакедемоняне, из ревности, решились наказать аркадцев и уничтожить Мегалоноль.; но мегалополиты защищались мужественно: их крепко поддерживали окружные города, и потому не могло быть перевеса ни на какой стороне. Тем не менее аркадцы своей ненавистью к лакедемонянам очень способствовали усилению власти македонского царя Филиппа, сына Аминты, ибо они даже не участвовали в сражении при Херонее и затем в Фессалии.
(11) Спустя немного лет после этого, в Мегалополе возвысился тиранн Аристодим, родом фигалиец, сын Артилы, усыновленный одним из сильнейших мегалополитов, Тритеом, человек, несмотря на тиранническое правление, заслуживший название «доброго». В его то правление напали на Мегалополь лакедемоняне и старший сын царя Клеомена, Акротат — (о нем и обо всем роде спартанских царей я уже говорил в своем месте). Сражение было очень жаркое, и много пало с обеих сторон, но победили мегалополиты. Между убитыми спартиатами был и Акротат, который таким образом не был преемником своего отца на царстве.
(12) Через два поколения после смерти Аристодима власть над Мегалополем перешла к Лидиаду. Это был человек незнатного рода, но с отличными дарованиями и, как оказалось в последствии, очень любивший свой город. Власть досталась ему в молодости, но когда он вошел в разум, добровольно отказался от тираннии, хотя положение его было очень твердо; а когда мегалополиты пристали к ахейскому союзу, Лидиад заслужил такую славу у аркадцев и у всех ахейцев, что его ставили наравне с Аратом.
(13) Между тем лакедемоняне и их царь из другого дома, Агис, сын Евдамида, все пошли опять войной, с силами гораздо большими и лучшими, чем при Акротате. В последовавшем сражении они победили мегалополитов и, придвинув к стене крепкую осадную машину, стали разбивать башню. (14) Но в то время, как они надеялись на следующий день совершенно обрушить башню, ветер Борей, спасавший неоднократно эллинов и разбивший мидийские корабли о Сипиадские скалы, спас и мегалополитов от гибели. Он дул так долго и так сильно, что машина Агисова рухнула и совершенно разбилась. Этот Агис, встретивший препятствие со стороны Борея при осаде Мегалополя, был тот самый, от которого Арат и сикионцы отняли Пеллипу, что в Ахайи, и который кончил жизнь при Мантинее.
(15) Спустя немного времени, Клеомен. сын Леонида, в мирное время захватил Мегалополь ночью, обманом. Тогда сбежавшиеся на защиту отечества горожане были перебиты; с ними пал и доблестно сражавшийся Лидиад. Оставшиеся две части способных к военной службе жителей Филопимен, сын Кравгида, с женами и детьми увел в Мессинию, (16) а всех, кто был захвачен в городе, Клеомен предавал смерти, и самый город разрыл и сжег. Как мегалополиты восстановили свой город, и какие их были подвиги, все это я скажу, когда буду говорить о Филопимене; тем не менее лакедемоняне ничуть не виновны в несчастий мегалополитов: всему виною Клеомен, который царское правление переменил на тиранническое.
(17) Итак, как я сказал, границу мегалополитов и ирейцев составляют истоки речки Вуфага. Это название произошло от героя Вуфага, сына Иапета и Ѳорнаки, по имени которой и в Лаконике есть местность «Ѳорнака». А этот Вуфаг, по преданию, был застрелен Артемидою на горе Фолое, за кощунство против богини.
28. [Дороги в Мегалополь]. Если идти дальше от истоков речки Вуфага, то сперва будет местность Марафа, а дальше — Гортина, в древности город, а ныне деревня. В Гортине есть храм Асклиния из пентелийского мрамора, и в нем статуи: Асклипий без бороды и Здоровье (Игиея), обе работы Скопы. Тамошние жители говорят, будто Александр, сын Филиппа, посвятил сюда панцирь и копье; и действительно, при мне еще был здесь панцирь и наконечник копья.
Через Гортину протекает речка, которую при истоках называют Лусий [Купальный], — здесь купали новорожденного Зевса, — а дальше, по местности, называют Гортинием. (2) Этот Гортиний имеет воду самую холодную из всех рек, потому что, напр., Истр, Рейн, Ипанис, Борисѳен и другие, как замерзающие зимою, можно назвать просто холодными: они текут через земли, большую часть года покрытые снегом, и там окружающий воздух наполнен морозом; (3) но реки, текущие в умеренном климате, летом прохлаждающие пьющих и моющихся, а замою не замерзающие, только такие реки, полагаю, будут давать действительно холодную воду. Такого рода холодная вода в Кидне, протекающем через Тарсы, в Мелане, что около Сиды памфилийской, в Аленте Колофонском, холодную воду которого воспевают даже элегические поэты. Но вода Гортиния гораздо холоднее, особенно летом. Истоки его около Меѳидрия, в Фисое, а местность, где он впадает в Алѳей, называется Ретеи.
(4) К местности Фисое прилегает селение Тевѳида, в древности городок, тот самый, который для троянской войны доставил на свой счет рать с предводителем. Имя ему Тевфис, а другие называют Орнитом. Когда эллины долго не получала попутного ветра, чтобы выехать из Авлиды и их держала сильная буря, Тевф ис вступил в спор с Агамемноном и намерен был вести своих аркадцев назад. (5) В это время Аѳина, приняв вид Мелана Опова, стала отговаривать Тевфиса от возвращения назад, но рассвирепевший Тевфис ударил богиню копьем в бедро и повел свое войско назад. Когда он возвратился домой, ему явилась богиня Аѳина, с раной на бедре. С тех пор Тевфиса постигла изнурительная болезнь, а тевѳидцам, одним во всей Аркадии, земля не воздавала плода. (6) В последствии, в Додоне, между другими средствами умилостивления богини, им было сказано поставить изваяние богини с раной на бедре. Эту статую я сам видел: на ней у богини бедро перевязано багровой повязкой. Есть еще в Тевѳиде храмы Афродиты и Артемиды.
(7) На той же дороге из Гортины в Мегалополь находится могила убитых в сражении с Клеоменом. Эту могилу мегалополиты называют «Могила вероломства» (Паравасион), потому что они были убиты вследствие вероломства Клеомена. К «Могиле вероломства» прилегает поле, простирающееся более чем на 60 стадий, а направо от дороги находятся развалины города Вренфы, а оттуда выходит речка Вренфеат, которая через 5 стадий впадает в р. Алѳей.
29. Когда перейти р. Алѳей, будет местность, называемая Трапезунтскою, и там развалины города Трапезунта, и затем если пойти по Алѳею влево от Трапезунта, то недалеко от реки будет место, называемое Вафос, где через каждые три года совершается праздник великим богиням,
Там же есть источник, называемый Олимпиада, который показывается через год, а около него из земли извергается пламень Аркадцы говорят, что известная битва гигантов с богами происходила именно здесь, а не во фракийской Паллине, и потому жертвуют здесь молнии, буре и грому. (2) В Илиаде Гомер вовсе не упоминает о гигантах; в Одиссее упоминает, что на корабли Одиссея нападали лестригоны, «подобные гигантам, а не мужам»; приводит еще слова царя феаков, что феаки также близки к богам, как киклопы и племя гигантов. Этим он показывает, что гиганты не божеский род, а смертные. Еще яснее это видно из следующего места:
«Некогда он царствовал над гордыми гигантами,
но и сам погиб и погубил парод бесчеловечный,
а слово народ (λαος) у Гомера всегда обозначает «множество».
(3) Но чтобы у гигантов вместо ног были драконы, то эта нелепость между прочим опровергается следующим доказательством. В Сирии есть река Оронт, которая впадает в море, но не везде проходит по ровному месту: в некоторых местах идет очень извилисто и падает с крутых скал. Чтобы корабли могли пройти по этой реке из моря в Антиохию, римский император приказал прорыт необходимый для этой цели канал, не жалея трудов и издержек, и в этот канал отвести воду. (4) Когда таким образом старое русло высохло, то на дне реки найдена была гробница из кирпичей, длиной более 11 локтей и в ней, во всю длину гробницы, человек, совсем целый. По этому поводу сирийцы отправились с вопросом к богу в Клар, и бог сказал им, что это Оронт, родом индиец.
Действительно, если в начале влажная земля, согретая лучами солнца, могла рождать первых людей, то какой земле, более свойственно производить великанов, как не прежней Индии, той стране, в которой и теперь еще родятся животные невероятной величины и вида, каковы, напр., слоны?
(5) В 10 стадиях от местности, называемой Вафос, находится селение Василида, основателем которого был Кипсел, выдавший свою дочь за Крефонта Аристомахова. При мне Василида представляла развалины с остатками храма Димитры Елевсинской.
Здесь опять нужно перейти р. Алѳей, и дальше будет город Фокния, получивший имя от Фокна Ликаонова, ныне совершенно обезлюдевший, Говорят, Фокн строил город на холме. Речка Аминий, протекающая около этого холма, впадает в Елиссон, а Елиссон недалеко отсюда впадает в Алѳей.
30. [Достопримечательности]. Река Елиссон, начинаясь от селения того же имени и пройдя через дипейскую землю и затем ликейскую, направляется к Мегалополю и затем в 30 стадиях за Мегалополем впадает в р. Алѳей. Под самым Мегалополем находится храм Посидона Всевидящего (Епопта), со статуей, от которой при мне была одна голова.
(2) Река Елиссон разделяет город на две части: северную и южную, или на правую и левую, так точно как Еврипы разделяют Книд и Митилину. В северной части, т. е. направо по течению реки, устроена площадь, с каменною оградою и с храмом Зевса Ликейского. Особого хода в этот храм нет, так что все что внутри, видно: (3) жертвенник бога, два стола, два орла, такие же как столы, и мраморное изваяние Пана с именем Синоин, а это имя произошло от нимфы Синои, которая более других нимф была кормилицей Пана. Перед храмовой оградой находится медное изваяние Аполлона, замечательное по величине — около 12 футов, приношение фигалийцев на украшение Мегалополя. (4) Место, где первоначально была поставлена фигалийцами эта статуя, называется Вассы, а название бога «Помощник» (Епикурий) перенесено сюда из Фигалии, почему — будет сказано в речи о фигалийцах.
Направо от статуи находится небольшое изваяние Матери богов, а от храма остались только колонны. (5) Перед храмом Матери нет никаких статуй; от них остались только постаменты. На одном таком постаменте надпись гласит, что это статуя Диофана, сына Диеева, первого, собравшего весь Пелопоннес для так называемого ахейского союза. (6) Известный портик Филиппа на площади построил не Филипп, сын Аминты, но граждане дали это название в угождение Филиппу.
Сюда примыкает разрушившийся храм Ерма Акакисия; там ничего по осталось, кроме каменной черепахи. К портику Филиппа прилегает другой портик, меньший этого, заключающий городские судебные палаты, которых там шесть. В одной палате находится изваяние Артемиды Ефесской, в другой медный Пан в локоть вышины, но имени Сколита. (7) Он перенесешь сюда из холма Сколиты,. который находится внутри городской стены и из которого вода выходит в р. Елиссон.
За судебными палатами находится храм Счастья (Тихи) с мраморной статуей, меньше 5 футов вышины. Есть еще портик, тоже на площади, называемый Мирополь (купля благовоний), построенный из той добычи, которая досталась после поражения Акротата, сына Клеомена, и лакедемонян в правление в Мегалополе Аристодима.
(8) На той же площади, позади священной ограды храма Ликейского Зевса, стоит колонна с рельефным изображением мужа — Поливия Ликортова, и с елегической надписью, что он блуждал и по суше и по морю и что, сделавшись римским союзником, прекратил гнев их на эллинское племя. (9) Этот Поливий описал деяния римлян, как они вступили в войну с карфагенами, и какая была причина этой войны, как они наконец, после великих опасностей и благодаря Сципиону, называемому у них Карфагенским, окончили эту войну и разрушили Карфаген до основания. Говорят, что когда римский полководец слушался советов Поливия, всегда поступал хорошо, а когда отвергал его советы, делал ошибки. Все эллинские города, принадлежавшие к ахейскому союзу, благодаря Поливию получали свое устройство и свои законы. Влево от статуи Поливия находится городской совет. (10) Есть еще на площади портик, называемый «Аристандрия», построенный, как говорят, одним из горожан, Аристандром, а к этому портику примыкает, с восточной стороны, храм Зевса спасителя (Сотира), кругом обставленный колоннами. Пред восседающим на троне Зевсом предстоят: с одной стороны Мегалополь, а с левой — статуя Артемиды спасительницы (Сотиры), произведения из пентелийского мрамора аѳинских художников Кифисодота и Ксенофонта.
31. К западной стороне портика Аристандрии прилегает священная ограда Великих Богинь, а эти великие богини — Димитра и Кора, как я сказал уже при описании Мессинии, но аркадцы называют Кору спасительницею.
(2) Перед входом находятся рельефы: Артемида, Асклипий и здоровье (Игиея). Великие богини сделаны: Димитра из мрамора вся, а у Спасительницы части, покрытые платьем, из дерева. Величина каждой около 15 футов. Эти статуи и находящиеся пред ними две маленькие девочки в хитонах, доходящих до пят, и с корзинами на головах, наполненными цветами, творение художника. Одни говорят, что эти девочки дочери Дамофонта, а другие, желающие видеть в них божественное, полагают, что одна девочка Аѳина, другая — Артемида, и что они с Персефоной собирают цветы. (3) Есть и Иракл около Димитрьг, величиной не более локтя, которого Ономакрит в своем стихотворении называет одним из идейских дактилов; а перед ним стоит стол и на нем рельефы: дне оры, Пан с сирингой и Аполлон с кифарой. При них есть и надпись, что это первые боги. (4) А на столе стоит несколько нимф: Неда, несущая мальчика Зевса, Анфракия, тоже аркадская нимфа, с факелом, Агно — с кружкой в одной руке и с кубком в другой, Архироя и Миртоесса с сосудами, из которых льется вода.
Внутри священной ограды находится храм Зевса дружественного (филия) со статуей, работы аргивца Поликлита: Зевс похож на Диониса, потому что на нем вместо сандалий котурны, в одной руке кубок, в другой тирс, но на тирсе сидит орел, что противоречит обыкновенным сказаниям о Дионисе, (5) Позади этого храма находится небольшая роща, окруженная оградой, в которую вход воспрещается посторонним лицам, а перед рощей стоят статуи Димитры и Коры, величиной около трех футов. Внутри ограды храм великих богинь и Афродиты, а перед входом в храм — древние деревянные статуи Геры, Аполлона и Муз, перенесенные сюда из Трапезунта, (6) а находящиеся в храме деревянные статуи Ерма и Афродиты Измышляющей соорудил Дамофон. У Афродиты руки, лицо и конечности ног сделаны из мрамора; а название Измышляющей, как я думаю, дано очень верно: потому что ради Афродиты и её дел люди придумывают всякого рода хитрости и готовы на всякий обман.
(7) В здании находятся также статуи мужей: Каллигнота, Менты, Сосигена и Пола, которые, по преданию, первые учредили в Мегалополе служение великам богиням и притом совершенно в таком виде, как оно происходит в Елевсине. Внутри ограды стоят статуи следующих богов, имеющие вид четырехугольный: Ерма· с именем «водителя» (агитор), Аполлона, Аѳины, Посидона и Солнца с двумя именами: спасителя и Иракла. Храм этих богов велик, и в нем–то совершается праздник великих богинь. (8) Направо от храма великих богинь храм Коры с мраморной статуей её, вышиной до 8 футов, у подножия совершенно закрытой повязками. Женщины имеют вход в этот храм во всякое время, мужчины входят только раз в год.
(9) С западной стороны, к базару прилегает гимнасия, а за тем портиком, который носит имя македонского царя Филиппа, есть два небольшие холма: на одном развалины храма Аѳины Полиады, на другом храм Геры Телеи, тоже в развалинах. Под последним холмом находится так называемый исток Вафилл, который тоже идет на увеличение Елиссона. Таковы достопримечательности северной стороны Мегалополя.
32. На той стороне реки, в южной части города, замечателен театр, величайший из эллинских театров, и в нем источник никогда не высыхающей воды. Недалеко от театра остатки стен аркадского совета Десяти Тысяч, который, по имени строителя, назывался Ферсилиев, а вблизи театра дом, построенный некогда для Александра, сына Филиппова, ныне принадлежащий частному человеку, Перед этим домом находится изваяние Аммона, четырехугольной формы, в роде Ермов, с бараньими рогами. (2) От замечательного храма, посвященного совместно Музам, Аполлону и Ерму, ныне только небольшие остатки стен. Была еще одна Муза и Аполлон четырехугольной формы, в роде Ермов. Храм Афродиты тоже в развалинах, кроме части, называемой пронаос, и трех статуй Афродиты: одной — с именем Небесная, другой — Всенародная, третьей — без всякого названия.
(3) Недалеко находится жертвенник Арея; говорили, что прежде был построен и храм Арею. За храмом Афродиты устроен стадион, прилегающий одной стороной к театру, — там находится священный источник Диониса, а другой стороной — к храму Диониса, тому самому храму, который, два поколения раньше меня, поразила молния. От него остались тоже небольшие развалины. От совместного храма Иракла и Ерма, около стадиона, остался только жертвенник.
(4) В этой стороне города, к востоку, находится холм, а на нем храм Артемиды Агротеры, тоже приношение Аристодима, а вправо от Агротеры священная земля с храмом и статуями Асклипия и Игиеи, а если сойти немного вниз, будут боги, тоже четырехугольной формы, с именем «Делатели» (Ергаты): Аѳина Ергана, Аполлон Агией, Ерм, Иракл и Илифия, из коих трем последним еще у Гомера приписывается известная слава: Ерму служение у Зевса и путеводство в Аид душам умерших, Ираклу совершение многих трудных подвигов, а Илифии. облегчение мучений родильниц. Под этим холмом есть еще другой храм Асклипия–Отрока. (5) Статуя его стоящая, не более локтя, а Аполлон изображен сидящим на троне и имеет не менее 6 футов. В этом же храме хранятся кости, судя по величине, бо́льшие, чем бывают у человека. Говорят, что это кости одного из титанов, которых собрал Опладам для защиты Реи, о чем я скажу после. Около этого храма есть источник, который тоже течет в Елиссон.
33. Я нисколько не удивляюсь, что Мегалополь, построенный с таким усердием аркадцами, при стольких надеждах всех эллинов, в настоящее время потерял все прежнее величие и все значение и представляет одни почти развалины. Высшая сила всегда созидает новое и судьба всегда переменяет крепкое на слабое, живущее на разрушающееся; как ей желательно, так она с грозной необходимостью и направляет. (2) Микены, повелевавшие в троянскую войну всеми эллинами, Нин, столица ассирийского царства, виотийские Ѳивы, руководившие некогда всею Элладою — все это обезлюдело и превратилось в пустыню; имя Ѳив ограничивается теперь одним городским замком да небольшим числом жителей. Точно также славившиеся в древности богатствами Ѳивы в Египте, Орхомен минийский или Дилос — место всеобщей эллинской торговли, в настоящее время не могут равняться со многими владениями даже частных лиц среднего состояния, а о-в Дилос, если от него отнять стражу, присылаемую из Аѳин для охраны святилища, можно считать совершенно безлюдным. (3) От Вавилона, города, громаднее которого не видело солнце, остались только стены да храм Вила, как и от аргосского Тиринѳа. Все исчезло, по воле высшей силы. Между тем построенные вчера или позавчера: город Александра в Египте или город Селевка при Оронте, как обласканные судьбою, достигли высшего процветания и могущества. (4) Но сила судьбы, возвышавшая и унижавшая города, еще более возбуждаете удивление следующим обстоятельством.
Не вдалеке от о-ва Лимноса находился другой остров, Хриса, на котором, по преданию, страдал Филоктет от укушения змеи. Поднялись морские волны, и целый этот остров совершенно исчез под водою. В другом месте явился остров, называвшийся Иера (Священный), но и этот исчез в мое время. Так непостоянна и изменчива судьба человека.
34. (Окрестности). Если идти из Мегалополя в Мессинию и пройти 7 стадий, то будет, налево от большой дороги, храм богинь, называемых, как и самое это место, Неистовыми (Мании). Я полагаю, что это название Евменид, и что здесь Орест сошел с ума после убийства матери. (2) Недалеко от этого храма находится небольшой земляной курган, на котором лежат сделанный из камня палец, так что имя этому кургану: Палец (Дактил). На этом месте, говорят, Орест, в припадке безумия, откусил себе палец на руке. С этим местом сходится другая местность, называемая « Врачевание» [Аки], потому что здесь последовало врачевание Ореста от его болезни. Там тоже ость храм Евмевид. (3) Об этих богинях о говорят, что когда они желали лишить Ореста рассудка, явились ему первыми, а после того как он откусил себе палец, явились уже белыми, и он, при взгляде на них, пришел в сознание и принес жертву: первым — очистительную, в отвращение их гнева, вторым — благодарственную. Вместе с последними принято приносить жертву и Харитам. Около местности «Врачевания» [Аки] есть еще другое святилище, называемое Постригалище [Куреион], потому что там Орест остриг волосы, когда пришел в себя. (4) Пелопоннесские археологи говорят, что преследование Ореста Ериниями за Клитемнистру произошло в Аркадии и случилось прежде суда в ареопаге, и что обвинителем его был не Тиндарей, который тогда уже не существовал, но Перилай, требовавший мести за кровь Клитемнистры, как двоюродный брат её. Перилай был сын Икария, у которого в последствии были еще дочери.
(5) От Маний, до р. Алѳея, пути 15 стадий. Здесь р. Гафеат, приняв в себя р. Карнион, впадает в Алѳей. Истоки Карниона идут из Эгитиды из под храма Аполлона Кереата, а истоки Гафеата идут из Кромитиды, из Гафей; (6) а Кромитида находится выше Алѳея в 40 стадиях. Там был город Кромы, от которого теперь и следов не осталось. От Кром будет 20 стадий до Нимфады, богато снабженной водою и всякими деревьями, а отсюда 20 стадий до Ермея — границы между мегалополитами и мессенцами. Там на столбе изображен Ерм.
35, Это — дорога в Мессинию, а из Мегалополя в мессинский Карнасий ведет другая дорога. Здесь нужно сперва перейти р. Алѳей, в том месте, где в него впадают соединившиеся речки Малунт и Скирос. Отсюда, имея Малунт вправо, перейдешь его через 30 стадий и по крутой дороге дойдешь до местности, называемой Федрия. (2) А от Федрии 15 стадий до так называемого «Ерма у Владычицы». Это тоже граница мессинская и мегалопольская, и там находятся небольшие статуи Владычицы и Димитры, а также Ерма и Иракла, и мне кажется, что сделанное Дедалом деревянное изваяние для Иракла стояло на границе Мессиния с Аркадией. (3) Если идти из Мегалополя в Лакедемон, то до р. Алѳея будет 30 стадий; оттуда до Ѳалесий, если идти вдоль р. Фиунта, — которая тоже впадает в Алѳей, — оставив Фиунт влево, 40 стадий, а Ѳалесий в 20 стадиях от «Ерма у Велемины». (4) Аркадцы говорят, что Велемина, в древности, принадлежала им, но что лакедемоняне отрезали ее себе. Я нахожу это невероятным по многим причинам, и особенно потому, что ѳивяне никогда не допустили бы ущерба аркадянам, если бы знали, что могут возвратить им что либо по праву,
(5) Из Мегалополя ведут дороги и во внутренние места Аркадии. Таким образом от Мегалополя до Меѳидрия 170 стадий, а до так называемой местности «Скиас» — 13 стадий. Там находятся развалины храма Артемиды Скиатиды, построенного, как говорят, в правление Аристодима. Отсюда в 10 стадиях находятся некоторые остатки города Харисий, а еще через 10 стадий будет дорога в Триколоны.
(6) Триколоны составляли некогда город. Еще при мне, там на одном холме, стоял храм Посидона с статуей четырехугольной формы, а вокруг храма идет священная роща. Основателями Триколон были сыновья Ликаона, а Зитию, лежащую в 15 стадиях от Триколон, но не но прямой дороге, а влево от Триколон, основал, говорят, Зитей сын Триколона, а Парорей, младший сын Триколона, основал Парорию, которая от Зитии в 10 стадиях. Но оба эти города при мне уже опустели.
(7) В Зитии был еще храм Димитры и Артемиды. В развалинах лежат и другие города: Ѳирей в 15 стадиях от Парории. Ипсунт за полем на горе Ипсунте· Земля между Ѳиреем и Ипсунтом очень гориста и наполнена дикими зверями. А что Ѳирей и Ипсунт были сыновья Ликаона, я уже раньше сказал.
(8) Направо от Триколон будет сперва крутая дорога к источнику, называемому Криница [Круны], а спустившись оттуда, через 30 стадий, будет могила Каллисты — высокая земляная насыпь, на которой много деревьев диких и плодовых, а на верху насыпи — святилище Артемиды, с именем Каллиста (Прекрасная). Мне кажется, что поэт Памфос, первый назвавший Артемиду Каллистою, заимствовал что либо у аркадян. Отсюда в 25 стадиях, а от Триколон в 100 стадиях, на р. Елиссоне, (9) по прямой дороге в Меѳидрий, о котором я еще буду говорить, местность «Анемоса» и гора Фаланф, а на этой горе развалины города Фаланфа, а Фаланф был сын Агелая Стимфалова.
(10) За этой горой находится поле, так называемое Поле Пола [Педион Полу], а дальше Схинунт, получивший название от виотийца Схинея. Если этот Схиней переселился сюда из чужой стороны, то очень может быть, что и находящийся около р. Схинунта «Бег Аталанты» получил имя от его дочери. Впрочем, все согласны, что эти места находятся здесь, в Аркадии.
36. Итак, на этом пути достоин упоминания только Меѳидрий. От Триколон до Меѳидрия 137 стадий. Название Меѳидрия (Междуречье) произошло оттого, что этот город стоит на высоком холме между двумя речками: Малитою и Милаонтом. Основателем был Орхомен. До присоединения к Мегалополю, меѳидрийцы нередко сами выигрывали состязания в Олимпии.
(2) Около р. Милаонта находится храм Посидона Конного, а за р. Малитою лежит известная гора «Чудесная» (Фавмасия). На этой горе, утверждают меѳидрии, скрывалась Рея, носившая в себе Зевса, и здесь же, на случай нападения Крона, приготовился защищать ее гигант Опладам с другими гигантами. (3) Здесь, говорят, она родила на горе Ликее, и здесь же произошел обман Крона и рассказываемое эллинами поднесение, вместо мальчика, камня. На вершине этой горы находится «пещера Реи», в которую входят только посвященные богине женщины, а мужчинам вход не дозволяется.
(4) В 30 стадиях от Мифидрия источник Нимфасия, а в 30 стадиях от Нимфасии граница между мегалополитами, орхоменцами и кафийцами.
(5) Если из Мегалополя идти на Менал через так называемые «Ворота на болото», вдоль реки Елиссона, то влево от дороги будет храм Благого бога. Если же боги — податели блага человеку, а Зевс верховный бог, то, очевидно, этим наименованием указывается Зевс. Немного дальше оттуда будет могила Аристодима, которому даже единоличная власть не воспрепятствовала получить название Доброго. Там же храм Аѳины, с именем Изобретательницы, потому что она виновница всяких замыслов и изобретений.
(6) На правой стороне пути, священное место ветра Борея, где мегалополиты ежегодно приносят жертву, почитая Борея ни чуть не меньше прочих богов, как своего спасителя от лакедемонян и от Агиса. Рядом будет памятник Оикла, отца Амфиараева, — если только неизбежное настигло его в Аркадии, а не под Троей, в походе с Ираклом на Лаомедонта. Дальше храм и роща так называемой «Димитры на болоте». Эта местность находится в 5 стадиях за городом, и туда доступ дозволяется только женщинам. (7) В 30 стадиях дальше местность, называемая Палиский, а из Палиския, оставив влево часто высыхающий Елаф, и пройдя около 20 стадий, будут развалины Перефей с храмом Пана. Если затем перейти ручей, и идти прямо от реки 15 стадий, будет равнина, за которой следует гора, называющаяся также, как и равнина, Менал. У подошвы этой горы находятся следы города Ликои с храмом и медной статуей Артемиды Ликойской, а на полуденной стороне горы стоял город Сумития. (8) На этой горе находится так называемая местность, «Три пути», откуда мантинейцы, по приказанию из Делф, перенесли кости Аркада, сына Каллисты. Здесь же видны еще развалины города Менала с остатками храма Аѳины, стадион для состязания атлетов и другой стадион для конских скачек. Гора Менал считается на столько любимою и посещаемою богом Паном, что живущие на этой горе утверждают, что слышат здесь даже игру его на свирели.
(9) Между святилищем Владычицы и городом Мегалополем расстояния будет 40 стадий, и на половине дороги нужно переходить р. Алѳей; за этой рекой, в двух стадиях, развалины города Макарей, а, оттуда в 7 стадиях развалины другого города, Дасей, а от Дасей столько же стадий до так называемого холма Ерма Акакисия. Под этим холмом был город Акакисий; а на холме при мне еще было мраморное изваяние Ерма Акакисия. (10) По этому поводу у аркадцев есть сказание, что Ерм здесь выкормился и что выкормил его Акак, сын Ликаона. Но ѳивяне говорят об этом иначе, а танагреи еще иначе.
37. Храм Владычицы находится в 4 стадиях от Акакисия. Передо ним прежде всего виднеется храм Артемиды Игимоны с медной статуей богипи, держащей в руках светильники. Я полагаю ей около 6 футов.
Оттуда вход в священную ограду Владычицы. Если идти в храм, по правую сторону будет портик, и в нем на стене рельефные изображения из мрамора. Первый рельеф — Судьбы и Зевс, именуемый Предводитель Судеб, второй Иракл, отнимающий у Аполлона треножник, — что я об этом слышал, расскажу в Фокиде, когда буду говорить о Делфах. (2) Между этими рельефами находится таблица, содержащая все, что относится до празднования таинств Владычицы. Третий рельеф представляет Нимф и Панов. На четвертом изображен Поливий, сын Ликорты, с надписью; «Если бы Эллада с самого начала слушалась Поливия, не испытала бы столько бед; и даже в ошибках помощь ей была от одного Поливия».
Перед самым храмом стоят жертвенники Димитры и Владычицы, а за ними жертвенник великой матери, а сами богини, Владычица и Димитра, сидят на троне. (3) Эти статуи, трон, на котором они сидят, скамейка под ногами — все сделано из одного камня. Ни в одеждах, ни в рельефах вокруг трона нет ни малейшей приставки из другого камня посредством железа или замазки: все сделано из одного камня. Аркадцы говорят, что этот цельный камень отнюдь не был доставлен сюда из другого места, но что вследствие сновидения его выкопали здесь же, в ограде. Величина каждой статуи равняется приблизительно величине находящейся в Аѳинах Матери. И эти статуи изваяны Дамофонтом. (4) Димитра в правой руке держит светильник, а левую протянула к Владычице, а Владычица левой рукой держит скипетр и на коленях известный ящичек, а правой придерживает ящичек. По сторонам трона стоят: около Димитры Артемида, накинувши оленью шкуру, с колчаном на плечах: в одной руке держит лампаду, в другой два дракон,, а около Артемиды лежит собака, из тех что для охоты. (5) Перед статуей Владычицы стоит Анит, имеющий вид вооруженного мужа. Состоящие при храме говорят, что Владычица была выкормлена Анитом и что он сам был из титанов.
Что касается титанов, то первый ввел их в поэзию Гомер, который говорит, что это боги в так называемом Тартаре. Это говорится в клятве Геры. У Гомера имя титанов заимствовал Ономакрит, составивший песни о таинствах Диоииса, где он говорит, что титаны были виновниками печальной участи Диониса. (6) Так говорят аркадцы об Аните, а что Артемида дочь не Лито, а Димитры, это египетское предание, и его сообщил эллинам Эсхил Евфорионов. Что же касается изображенных, внизу статуй, куритов и рельефных изображений, на пьедестале, коривантов — потому что это особый род, не куриты, — то об этом я должен умолчать, хотя и знаю. (7) А для жертвы аркадцы приносят в храме плоды всяких садовых деревьев, кроме гранатовых яблок.
Если выходить из храма, до правую руку, в стене вделано зеркало. Если в него смотреть, то своего лица или совсем не увидишь или же увидишь в тусклом виде, но статуи богов и трон отражаются совершенно ясно.
(8) Подле этого храма, немного в сторону, направо находятся так называемые Великие Чертоги, в которых аркадцы совершают таинство и жертвуют богине много и обильно. А жертвует всякий, кто что имеет. А при жертвовании животных не перерезывают горло, как при других жертвах, а отрубают ту часть тела, какая попадется в руку. (9) Аркадцы почитают Владычицу более всех богов и считают ее дочерью Посидона и Димитры; и все называют ее Владычицей, как и дочь Зевса называют просто Дочерью (Кора), хотя собственное имя её Персефона, — какое название употребил и Гомер и еще раньше Памфос. Но я боюсь произносить имя Владычицы перед непосвященными.
(1) За Великими Чертогами священная роща Владычицы, окруженная каменной оградой. В этой роще, между прочими деревьями, есть дуб и масличное дерево, выросшие из одного корня; и это вовсе не искусство умного садовника–земледельца. За рощей жертвенники Посидона Конника, как отца Владычицы, и других богов; на последнем жертвеннике надпись гласит, что он общий всем богам.
(11) Отсюда нужно подниматься, по лестнице, в храм Пана. Есть здесь и портик, ведущий в храм, и небольшая статуя. Подобно великим богам, этот Пан может внимать людским обетам и наказывать лукавых, как подобает. Пред ним горит неугасимое пламя.
В древности, говорят, этот бог издавал даже прорицания, и предсказательницей его была нимфа Ерата, которая была сожительницей Аркада, сына Каллисты: приводят даже стихи Каллисты, которые я сам читал. (12) В том же храме есть жертвенник Арея и две статуи Афродиты: одна из белого мрамора, другая, более старая, из дерева. Таковы же резные статуи Аполлона и Аѳины, но Аѳине есть и храм.
38. [Ликосура. Гора Лакей]. Немного выше будет ограда Ликосуры, с небольшим числом жителей. Из всех городов, какие только показала земля на материке и на островах, Ликосура самый древний город, и ее первую увидело солнце; по ней люди научились строить и другие города.
(2) Налево от храма Владычицы будет гора Ликей. Аркадцы называют ее еще Олимпом и Священной Вершиной и говорят, что на этой горе выкормлен Зевс. И там есть место, называемое Критея, влево от рощи Аполлона Паррасия, — в противоречие критскому сказанию, по которому эта Критея есть остров Крит. (3) Аркадцы даже имена дают нимфам, которые вскормили Зевса: Фисоя, Неда и Агно. Фисоя заселила город в Паррасии, Фисою (при мне это был поселок мегалопольский), от Неды получила имя речка Неда, а от Агно есть на горе Ликее источник, в котором вода, как и в Истре, всегда одинакова и летом и зимою. (4) А если наступит засуха, так что семена и деревья сохнут, тогда жрец. Никейского Зевса, помолившись над водою и совершив требуемые жертвы, бросает на поверхность воды, но не в самую воду, дубовую ветку, и как только вода всколыхнется, поднимается пар, как будто туман, а через несколько времени этот пар сгущается в облако; это облако притягивает к себе другие и делает то, что на аркадскую землю спускается дождь.
(5) На этой горе есть так же храм Пана, окруженный густою рощею, с прилегающим ипподромом и стадионом, потому что в начале Ликеи праздновались на этой горе. Есть там и пьедесталы статуй, но самих статуй нет. На одном таком пьедестале елегическая надпись говорит, что это образ Астианакта, родом от· Аркада.
(6) Между другими достопримечательностями гора Ликей имеет еще следующую. Там есть священная ограда Ликейского Зевса, переступать которую не дозволяется ни одному человеку, а если кто нарушит этот закон и войдет, тот неизбежно умрет до конца года.
Говорили еще, что если кто войдет в ограду, человек или зверь, то не бывает тени. Поэтому, если туда забежит какой либо зверь, то охотник останавливается снаружи и не преследует далее, и если смотрит на зверя, то никакой тени но замечает. В Сиине, что под Эфиопией, в то время когда солнце вступает в созвездие Рака, тоже не бывает тени ни от деревьев, ни от животных, но в Ликейской роще это происходит во всякое время года.
(7) На самой главной вершине Ликейской горы есть земляная насыпь, это — жертвенник Ликейского Зевса, и оттуда виден весь Пелопоннес, а перед жертвенником, с восточной стороны, стоят два столбя, и на них вызолоченные орлы, сделанные в очень древние времена. На этом жертвеннике приносят жертвы Ликейскому Зевсу в тайне, и потому я не могу распространяться об этих жертвах. Пусть будет, как есть и как это было у меня в таких случаях с начала.
(8) На восточной стороне горы находится храм Аполлона, с именем Паррасийского; его называют еще Пиѳийским. Совершая ежегодно праздник этому богу, аркадцы на площади закалывают кабана Аполлону Епикурию, и заколовши несут его в храм Аполлона Паррасийского с флейтами и с великолепием, и здесь обрезавши бедра, жгут, а мясо тут же съедают. Так это принято.
(9) Северную часть Ликейской горы составляет Фисоэя, где окрестные жители особенно почитают нимфу Фисою. Через фисойские земли протекает и впадает в Алѳей р, Милаон, а дальше другие речки: Нус, Ахелой, Келад и Налиф. Одноименные аркадскому Ахелою есть еще две реки, более впрочем знаменитые: (10) один, протекающий через Акарнанию и Этолию и впадающий против Ехинадских островов, который у Гомера называется царем всех рек; другой Ахелой течет из горы Сипила, сделавшийся знаменитым, как и эта гора, вследствие происшествия с Ниобой. А третий Ахелой около горы Ликея.
(11) Направо от Ликосуры находятся горы, известные под именем Номии [Пастбища], и там есть храм Пана Номия, а окрестности называются Мелпия [Песня], потому что будто бы там Пан изобрел игру на свирели, а горы названы Номийскими вероятнее всего от пастбищ Пана, но сами аркадцы говорят, что это имя нимфы.
[Фигалия]
39. Под Ликосурою проходит, в западном направлении, р, Платанистон, которую нужно непременно перейти, если идти в г. Фигалию; и затем дорога постоянно поднимается в гору на расстоянии 30 стадий или 30 с небольшим.
(2) Все, что касается Ликаонова сына Фигала, первоначального основателя Фигалии, как в последствии город переменил свое имя на Фиалию, от Фиала Вуколионова, и как опять вернул прежнее имя, все это сказано раньше. Рассказывают и много другого, маловероятного: напр., что Фигал был туземец, а не сын Ликаона, или что была нимфа Фигалия, из так называемых дриад.
(3) Когда лакедемоняне стремились к подчинению Аркадии и прежде всего вторглись в Фигалию, фигалийцы были побеждены и осаждены, и так как городу предстояла участь быть взятым силою, то фигалийцы сами оставили город, а может быть лакедемоняне выпустили их по договору. Это взятие Фигалии и удаление её жителей произошло во время архонства в Аѳинах Милтиада, во 2 году 30‑й ол., когда в Олимпии третий раз победил лаконец Хионис. (4) Между тем, бежавшие фигалийды отправились в Делфы и спрашивали бога, по какой дороге им возвратиться в родной город. На этот вопрос Пиѳия отвечала, что такой дороги она не видит, но если они возьмут сто человек дружины из Оресфасии, то эта дружина будет перебита, а фигалийцы через них найдут дорогу. Когда оресфасийская дружина узнала о таком ответе Пиѳии, то каждый из дружины на перерыв добивался принадлежать к этой сотне и участвовать в войне за Фигалию.
(5) Когда они встретились с лакедемонской стражей, предсказание в точности исполнилось: все они пали в доблестной битве, выгнав спартанцев и возвратив фигалийцам родной город.
Фигалия лежит на высокой, почти со всех сторон обрывающейся горе, по которой, по скалам, проведена и городская стена, а если подняться на эту гору, то она представляется гладкой равниной. Там есть храм Артемиды Спасительницы (Сотиры) с мраморной статуей стоящей богиня. Из этого храма у них принято совершать торжественные шествия. (6) Есть и гимнасия с изваянием Ерма, как будто в накинутом плаще (иматии), который, впрочем, не доходит до ног, так как статуя оканчивается четырехугольной формой. Есть еще храм Диониса, называемого горожанами Акратофорос, с изваянием этого бога, Нижней части этой статуи совсем не видно за плющевыми и лавровыми листьями, а что видно, покрыто киноварью и блестит. А киноварь, говорят, добывается в Ивирии, вместе с золотом.
40. [Два атлета]. На фигалийской площади стоит статуя панкратиаста Аррахиона, довольно древняя, если судить по положению членов. Ноги не очень раздвинуты, руки висят по бокам и доходят до бедр. Она сделана из камня и имела надпись, которая от времени исчезла. Этот Аррахион одержал две победы на олимпийских состязаниях перед 54 олимпиадой, а в эту олимпиаду особенно выказалось превосходство Аррахиона и справедливость элланодиков. (2) Когда он боролся уже с последним противником за венок, — кто это был, все ровно, — этот успел схватить Аррахиона ногами и повалить, а руками стал давить за шею. Аррахион откусил ему палец на ноге, но давимый противником испустил душу, в то самое время как тот от боли в ноге решился оставить его. Но елейцы объявили победителем Аррахиона и на его труп возложили венок.
(3) Подобно этому сделали аргосцы с кулачным бойцом, опидамнийцем Кревгою на Немейских играх, и тоже возложили венок на умершего Кревгу, так как противник его, сиракузянин Дамоксен, нарушил условия. Так как бой их захватывал вечер, то было условлено, при свидетелях, наносить удары поочередно. Тогда еще кулачные бойцы не обвязывали кистей рук острыми ремнями, и действовали мягкими ремнями, обвязанными вокруг ладони, оставляя пальцы свободными; а мягкие ремни делались из сырой воловьей кожи, переплетаясь между собою по особенному древнему способу. (4) И вот Кревга первый опустил удар на голову Дамоксена; затем Дамоксен сказал Кревге удержать руку. Кревга повиновался. Тогда Дамоксен выпрямив пальцы с острыми ногтями, ударил Кревгу в бок, и так сильно, что рука вошла внутрь. Дамоксен повторил удар, запустил руку в середину и, схватив за внутренности, выкинул их вон. Кревга тут же испустил душу. (5) Но аргосцы, за нарушение условия — так как Дамоксен вместо »одного» удара нанес «несколько», выгнали его из города, а победу приписали умершему Кревге, и в Аргосе поставили его статую, которая еще в мое время стояла в храме Аполлона Ликия.
41. На фигалийской площади находится также почетная общая могила (полиандрия) оресфасийской дружине, и им, как героям, ежегодно приносится похоронная жертва.
(2) Около Фигалии протекает р. Лимакс (Нечистая), впадающая в Неду. Это название произошло, говорят, по поводу очищений Реи, потому что, когда она родила Зевса, и нимфы совершили над нею очищение, то все нечистое бросили в эту реку, а это нечистое в древности называлось «лимата», как подтверждает Гомер, который говорит, что, по избавлении от моровой язвы, эллины очищались, и все нечистоты, лимата, бросали в море. (3) Истоки р. Неды на горе Керавсии, составляющей часть Никейской. Она протекает близко Фигалии, и фигалийские мальчики стригут в честь этой реки свои волосы. Около моря по ней ходят небольшие суда. Из всех мне известных рек Меандр отличается наибольшей кривизной в своем течении; второй после Меандра можно признать Неду.
(4) В 12 стадиях вверх от Фигалии находятся теплые ключи, а не вдалеке оттуда Лимакс впадает в Неду; а там, где они сливаются. находится храм Евриномы, исстари священный, но не доступный по причине гористой местности. Этот храм весь зарос кипариссами, которые растут один около другого. (5) Простой народ в Фигалии считает Евриному названием Артемиды, но люди знающие древности говорят, что Евринома дочь Океана, о которой Гомер упоминает в Илиаде, и что она вместе с Фетидою принимала Ифесга. Этот храм все время остается закрытым, и только раз в год, в один и тот же день, его открывают и приносят жертвы общественные и частные. (6) Мне не довелось быть на этом праздновании, и потому статуи Евриномы я не видел, а от фигалийцев слышал, что изображение богини окружено золотыми цепями и представляет до бедр женщину, а дальше рыбу. Как для дочери Океана, живущей в морских глубинах вместе с Фетидой, рыба может служить хорошим символом, но для Артемиды такой вид не имеет никакого смысла.
(7) Фигалия окружена горами: налево так называемая Котилия, направо, против Котилии, поднимается Елаия, Котилия находится в 40 стадиях от города. На этой горе находится местность Вассы, с храмом Аполлона Епикурия. И храм, и крыша храма сделаны из мрамора. (8) За исключением Тегейского, этот храм превосходит все Пелопонненские храмы как красотою мрамора, так гармонической отделкой. Название Епикурия (Целебный) дано оттого, что Аполлон помог жителям во время губительной заразы, так точно как в Аѳинах, по такому же поводу, Аполлон называется Отвращающим (Алексикакос). (9) И это название дано фигалийокому Аполлону именно во время пелопоннеской войны, что подтверждается и обоими названиями Аполлона, и тем еще, что архитектором фигалийского храма был Иктин, современник Перикла, строитель аѳинского Парѳенона. Выше я упомянул уже, что статуя Аполлона из Фигалии перенесена в Мегалополь, где и стоит на площади.
(10) На той же горе Котилии есть источник. В одном описании говорится, что этот источник дает начало р. Лимаксу, но писавший это, видно, и сам не видел, и сообщивший ему тоже не видел. У меня было и то и другое и я сам видел эту речку, но вода, текущая из источника на горе Котилии, идет очень недалеко, и совершенно пропадает, но где именно в Аркадии берет начало Лимакс, не удалось расспросить. За храмом Аполлона Епикурия есть местность, называемая Котил, и там храм Афродиты, без крыши, со статуей богини.
42, Другая гора, Елаия, находится от Фигалия в 30 стадиях. Там есть священная пещера, называемая пещерою Черной Димитры. Ѳелпусский рассказ о сочетании Посидона и Димитры сходится с таким же фигалийским рассказом, но только фигалийцы говорят, что от Димитры родился не конь, а та, которую аркадцы именуют Владычицей. (2) После этого, говорят, Димитра, в гневе на Посидона и в скорби от похищения Персефоны, надела черные одежды и удалилась в эту пещеру, где и оставалась долгое время. От этого все произведения земли погибли, а затем и большая часть людей тоже погибла от голода, между тем как никто из богов не знал, где скрывается Димитра. (3) Наконец Пан, когда пошел в Аркадию и стал охотиться по разным горам, пришел и на гору Елаию, заглянул в пещеру и увидел Димитру: увидел, в каком она виде и в каких одеждах. От Пана узнал об этом Зевс и послал к Димитре Судеб (Миры). Тогда то Димитра послушалась, оставила, свой гнев и прекратила печаль. Вследствие этого, фигалийцы считают пещеру священною, и там поставили деревянную статую. А эта статуя сделана таким образом: богиня сидит на скале; во всех частях она представляет из себя женщину, кроме головы, а голова и волосы — (4) лошадиные, и к этой голове приросли драконы и другие животные. На ней хитон, доходящий до самых ног, в одной руке дельфин, в другой голубь. Для чего они сделали такую статую, это для человека, не недогадливого и понимающего древности, понятно; (5) а черною назвали оттого, что носила черные одежды. Чье это произведение и по какому случаю оно сгорело, фигалийцы не знают. Но когда не стало древнего изображения, а фигалийцы не только не поставили нового, но еще прекратили праздники и жертвы, их страну постигло бесплодие, а когда они обратились в Делфы, Пиѳия отвечала так:
(6) «Аркадяне, азаны — желудееды, обитающие в фигалийской глубокой пещере конеложной Дио́! Пришли вы узнать причину и спасение от голода; одни вы — вторично номады, одни вы опять ищете пищи в лесах. Дио́ лишила тебя пастбищ, Дио́ лишила пастырей тучной травы, опять заставила питаться голодным, лишенная чести дедов и древних воздаяний. Скоро друг, друга пожрете, детей поедите, если народными жертвами мой гнев не смягчите, если божеской почестью не украсите глубокой пещеры»,
(7) Когда в Фигалию был принесен такой ответ бога, фигалийцы стали чтить Димитру еще более, чем прежде, и· предложили эгинцу Онату Миконову, за какую только хочет плату, сделать им изваяние Димитры. Этого самого Оната есть в Пергаме медный Аполлон — диво величайшее, как по величине, так и по художеству. И вот он отыскал картину или копию древней статуи, а больше, как говорят, по виденному во сне, и сделал фигалийцам медную статую, во втором поколении после похода мидянина на Элладу, как это я могу подтвердить вот чем: (8) во время похода Ксеркса в Европу, Сиракузами и всей Сицилией правил Гелон, сын Диномена, а когда он умер, власть перешла к его брату, Иерону, и когда умер Иерон, не исполнив своего обета — внести пожертвования Олимпийскому Зевсу за конные победы, то его сын, Диномен, отдал за отца. (9) А эти пожертвования были работы Оната, потому что в Олимпии на пожертвованных вещах есть такая надпись:
«Быв победитель на твоих славных играх, Зевс Олимпийский, однажды на четырехконной, дважды на одноконной колеснице, Иерон уготовил тебе сии дары, но сын, Диномен, приносит в память отца, сиракузца».
Другая надпись такая:
(10) «Совершил меня сын Никонов, Онат, на о-ве Эгине домом живущий».
Время Оната падает на аѳинского Игия и аргосского Агелада.
(11) Ради этой–то Димитры, главным, образом, и я ездил в Фигалию, и приносил ей жертву по туземному обычаю — ничего из кровавого, только бескровную жертву: садовые плоды, виноград, воск и шерсть, еще не бывшую в деле, а как есть, с овечьим потом. Все это кладется на жертвенник перед пещерой и поливается маслом. Так приносится жертва частными лицами и ежегодная от фигалийской общины. (12) Ведает этим жрица с находящимся при ней самым младшим священнослужителем из числа трех, из местных горожан. Вокруг пещеры находится дубовая роща, а из источника идет холодная вода. Но статуи, сделанной Онатом, при мне уже не было, и даже была ли она, многие совсем не знали. (13) Попавшийся мне один старик сказал, что тремя поколениями раньше его на эту статую с потолка обрушилась скала и так разбила, что ничего не осталось. Действительно, на потолке я видел ясные следы, где отломилась скала.
43. [Из Мегалополя в Паллантию]. Порядок рассказа требует теперь говорить о Паллантии, если там есть что–либо достопримечательного, а также о том, почему император Антонин Старший но только сделал из Паллантия — поселка город, но еще даровал этому городу самоуправление и свободу от пошлин.
(2) Говорят, был аркадянин, отличавшийся и смыслом и знанием войны, некто Евандр. Он был сын Ерма и нимфы, дочери Ладона. Посланный на выселок с воинством из паллантийских аркадян, он, около р. Тибра, основал город Паллантий, который впоследствии составил часть Рима. Тем не менее часть Рима, заселенная аркадскими спутниками Евандра, долго сохраняла древнее имя Паллантия, и только впоследствии из этого слова выпало одно л и н. Это–то и было причиной милостей императора Адриана к Паллантию. (3) Этот император, столько благодетельствовавший паллантийцам, не был виновником ни одной войны, по собственной воле, и начинавших ее наказывал строго. Таким образом, когда начали войну мавры, многочисленнейшее и независимое кочевое ливийское племя, еще более воинственное, чем скифы, так как живут не на повозках, а на лошадях — и сами, и их жены, Антонин выгнал их совершенно из страны и заставил бежать в крайние пределы Ливии, к горе Атланту и к приатлантийским жителям. (4) Точно также отнял большую часть земли от британских бригантов, которые с оружием нападали на принадлежавшую к римскому подданству Генунийскую область. А когда страшное землетрясение опустошило ликийские и карийские города Кос и Родос, император Антонин не жалел издержек и усердия на восстановление этих городов. Впрочем, об его щедрости, с которой он помогал нуждавшимся эллинам и варварам, об его громадных сооружениях в Элладе, Ионии, Карфагене и Сирии, другие писали с достаточной подробностью, но он оставил по себе еще вот какую память. (5) По закону, те эллины, которые считались римскими гражданами, не имели права передавать свое имущество детям, если дети жили в элливских городах, а должны были передавать чужим или в императорскую казну. Император Антонин отменил этот закон и позволил передавать наследство детям, потому что руководствовался более человеколюбием, чем исполнением закона, полезного только для обогащения. Римляне назвали его благочестивым, за его особенную религиозность, а по моему мнению, он носил бы имя и Кира Старшего, которого назвали отцом.
Преемником на царство Антонин оставил сына, соименного ему, Антонина Второго. Этот Антонин укротил оружием, начавших войну и притеснения, германцев — самое воинственное и многочисленное варварское племя в Европе, а также племя савроматов.
44. (Из Мегалополя в Тегею). Будем продолжать описание Аркадии. Дорога из Мегалополя в Паллантию и Тогею ведет до так называемого Кургана (Хома), На этой дороге, под городом находится поселок Ладокия, так названная по имени Ладока, сына Ехемова; а дальше будет место, где лежал в древности город Эмоний, основанный Эмоном Ликаоновым и оставивший по себе только название местности — «Эмонийская». (2) За Эмониями, направо от дороги, остатки города Оресфасия, между которыми находятся также столбы храма Артемиды, называемой Жрицы (Иереи). Если из Эмоний идти прямо, будет урочище Афродитино, а дальше другое — Аѳинино, налево от которого находится храм Аѳины с мраморным изображением богини, (3) а в 20 стадиях от Аѳинина развалины города Асеи, и холм, на котором некогда был акрополь, с остатками крепостной стены, видными и теперь еще.
Здесь, в 5 стадиях от Асей, немного в сторону от дороги, находятся истоки р. Алѳея, а у самой дороги истоки р. Еврота. При истоках Алѳея стоит храм Матери богов, не имеющий крыши, и два каменные льва. (4) Еврот здесь соединяет свои воды с водами Алѳея, и около 20 стадий они имеют одно течение, но дальше исчезают в пучине, и затем уже Еврот появляется в Лаконике, а Алѳей в Мегалопольском округе, в Потоках (Пигах}. Из Асей есть подъем на гору Борееву, на вершине которой остатки храма. Говорили, что это храм Аѳине Спасительнице и Посидону, построенный Одиссеем по возвращении из Трои.
(5) Упомянутый Курган (Хома) составляет границу мегалопольцев с тегеянами и паллантиями. Паллантийская равнина начинается тут же влево от Кургана. В Паллантии есть храм и две мраморные статуи: Палланта и Евандра. Дальше, храм Коры, дочери Димитры, и недалеко, статуя Поливия. На холме, что над городом, служившем прежде акрополем, и теперь еще находится храм богов, с названием Чистых, где клянутся в важных случаях. (6) Имен этих богов паллантии или не знают, или не хотят сказать, Вероятно, они названы Чистыми оттого, что Паллант приносил им жертвы не такие, как отец его приносил Лакейскому Зевсу.
(7) На право от Кургана простирается Манфурийское поле, с которого начинается тегейская граница и которое тянется 50 стадий до самой Тегеи. Направо от дороги возвышается небольшая гора, называемая Крисия, а на ней храм Обильному (Афнею). По тегейскому рассказу, когда Арей сочетался с Аеропой, дочерью Кифея Алеева, и она здесь в родах испустила дух, родившийся от нее мальчик припал к груди умершей матери и, (8) по воле Арея, нашел в сосцах большое обилие молока. По этому поводу бог назван «обильным»; а имя мальчику, по их словам, было дано Аероп.
На дороге в Тегею находится источник, известный под названием Левкония. Говорят, у Афедонта была дочь Левкона, могила которой недалеко от Тогеи.
[Тегея]
45. (История города). По рассказам тегейцев, в правление Тегеата, сына Ликаонова, его именем называлась вся их сторона, и люди тогда жили отдельно, восьмью поселками: гареаты, филакеи, кариаты, корифеи, потахиды, эаты, манфиреи и ехевифы: в царствование Афиданта присоединился еще девятый поселок — Афиданты; а основателем нынешней Тегеи был Алей. (2) Кроме деяний общих с аркадцами, каковы: участие в троянской войне, мидийская война, сражение с лакедемонянами при Дипеях, тегейцы и отдельно совершили следующие славные подвиги. Анкей, сын Ликурга, хотя и раненный, удержал Калидонского вепря, которого Аталанта раньше всех поразила стрелою, за что получила голову и кожу этого зверя. (3) Во время вторжения ираклидов в Пелопоннес, тегеец Ехел Аеропов вступал в единоборство с Иллом и одолел его; а когда на Тегею пошли лакедемоняне, тегейцы первые победили их и набрали множество пленных.
(4) Древний тегейский храм Аѳины Алеи был построен Алеем, но он сгорел по неизвестной причине, и тегейцы в последствии построили новый, большой и замечательный. Древний храм сгорел в архонство в Аѳинах Диофанта, в последний год 96 олимпиады, когда в стадии победил илеец Евиолем. (5) Нынешний храм своею величественностью и красотою превосходит все храмы, сколько их есть в Пелопоннесе. Он имеет три ряда колонн: первый ряд — дорический, второй — коринѳский, и вне храма — ионический. Архитектором его был паросец Скопа, тот самый, который соорудил много статуй в древней Элладе, Ионии и Карии. (6) На фронтоне храма изображена калидонская охота. По середине этого рельефа — кабан, а кругом, с одной стороны: Аталанта, Мелеагр, Фисей, Теламон, Пилей, Полидевк, Иолай, постоянный сотрудник Иракла, и сыновья Фестия, братья Алѳен: Профой и Комит; с другой стороны, против кабана: раненый и опустивший секиру Анкей и поддерживающий его Епох; при нем: Кастор и Амфиарай Оиклов, за которыми следует: Иппофой Керкионов, внук Агами да Стимфилова, и последний Пирифой. На заднем фронтоне изображена битва Тилефа с Ахиллом на Каикском поле.
46. Древняя статуя Аѳины Алей, а с нею и зубы Калидонского вепря были взяты по приказанию римского императора Августа, когда он победил Антония и его союзников, в числе которых были и аркадцы, кроме мантинеев. (2) Но, как известно, Август не первый начал отнимать у побежденных священные сокровища и статуи богов: он делал то, что было в обычае с древних пор. Когда был взят Илион и эллины стали делить добычу, то статуя Зевса Еркия досталась Сѳенелу Капанееву. Спустя много лет, когда дорийцы переселились в Сицилию, и Антифим, основатель Голы, разорил сиканский город Омфаку, то в Гелу перенес и статую, сделанную Дедалом. Персидский царь Ксеркс Дариев, не говоря о многом другом, вывезенном из Аѳин, взял из Враврона и статую Артемиды Вравронской, а у милетян, за участие в эллинском флоте, взял медного Аполлона, что в Вранхидах, который в последствии, спустя много лет, был возвращен Селевком; а в Аргосе еще при мне сохранялись статуи, похищенные в Тиринѳе: одна в храме Геры, другая в храме Аполлона Илейского. (4) Кизикийцы, войною заставившие проконнисцов присоединиться, в то же время отняли от них статую Матери Диндимины. Статуя золотая, у которой лицо, за недостатком слоновой кости, сделано из зубов гиппопотама. Таким образом, Август делал то, что было принято издревле и у эллинов, и у варваров.
Статуя Аѳины Алеи стоит в Риме, у входа на площадь, сделанную Августом. (5) Там она поставлена, вся из слоновой кости, работы Ендия, А из зубов калидонского вепря один, говорят, сломали любители редкостей, а другой положен в императорском саду, в храме Диониса. Длина его была более полусаженя [оргии].
47. (Храм Аѳины Алеи). Нынешний образ Аѳины принесен в Тегею из поселка Мансуреев, у которых она имела название Конной, потому что, по их сказаниям, во время битвы богов с гигантами, Аѳина погнала колесницу на Енкелада, хотя между всеми эллинами и даже между пелопоннесцами эта богиня называется Алеею. Перед образом Аѳины стоят: с одной стороны Асклипий, с другой Игиея — работа паросца Скопы из пентелийского мрамора.
(2) В храме сохраняются приношения, весьма замечательные: 1) кожа калидонского вепря, от времени сгнившая и совсем без шерсти. 2) Цепи, которые еще не изъедены ржавчиной: в этих цепях лакедемонские пленные работали на тегейских полях. 3) Священное ложе Аѳины и нарисованный её образ; 4) оружие тегеянки Марписсы, называемой Вдовы, о которой я буду говорить после. (3) Жертвоприношение Аѳине совершает юная жрица, каких лет — не знаю, но не возмужалая. Жертвенник богини, по уверению тегейцев, сделан Меламподом Амифаоновым, и на нем рельефы: Рея и нимфа Эноя держать маленького Зевса, а по бокам по четыре женских лица. На одной стороне: Главка, Неда, Фисоя и Анфракия; на другой: Ида, Агно, Алкиноя и Фрикса. Есть еще изваяние Мнимосины и др. муз.
(4) Недалеко от храма находится стадион — земляная насыпь, где происходят двоякие игры, которые они называют; одни — Алейские, по имени Аѳины, другие — Полоненные (Алотии), ко поводу взятия в полон многих лакедемонян. На север от храма есть источник, при котором Иракл учинил насилие над Авгою, — что противоречит сказанию Екатея об этом предмете. А дальше от источника, в 3 стадиях, будет храм Ерма Эпита.
(5) В Тегее есть еще другой храм Аѳины Полиатиды. В этот храм жрец входит один раз в год. Тегейцы называют его «храмом ограждения», и говорят, что Кифею, сыну Алея, было обещано Аѳиною, что Тегея никогда не исчезнет и будет существовать вечно, и что для охранения города будто бы Аѳина отрезала ему часть волос Медузы. (6) А относительно Артемиды Проводительницы рассказывают вот что. В аркадском Орхомене был тиран Аристомилид. Полюбив одну тегейскую девушку, и овладев ею каким–то образом, он поручил стеречь ее Хронию, но прежде чем ее привели к тирану, она, от страха и стыда, умертвила себя. Тогда Артемида явилась Хронию и подняла его на Аристомилида; и он убил Аристомилида, бежал в Тегею и там создал храм Артемиде.
48. Тегейская Агора имеет вид кирпича, отчего и находящийся здесь храм Афродиты с каменной статуей называется обыкновенно «На кирпиче». На двух колоннах рельефные изображения: на одной Антифан, Крез, Тиронид и Пирия· — законодатели тегейские, чествуемые до сих пор в Тегее; на другой — Иасий верхом на коне, которого он держит левой рукой, а в правой пальмовую ветвь. Говорят, этот Иасий победил на верховом состязании в тот самый год, когда ѳивянин Иракл учредил олимпийские игры. (2) Почему в Олимпии победителю давали масличный венок, а. в Делфах лавровый, о первом я уже сказал в Елиде, а о втором буду говорить в Фокиде. На Исѳме употреблялась для этого сосна, а в Немее растение петрушка, ради страданий Палемона и Архемора. Но обыкновенно на играх употребляются венки из пальмы, и в правую руку победитель повсюду получает пальму. Этот обычай имеет такое основание. (3) Когда Фисей возвращался из Крита и на Дилосе устроил игры Аполлону, то победителям раздавал венки из пальмы. Оттуда это получило свое начало; а о дилосской пальме упоминает еще Гомер в молении Одиссея к дочери Алкиноя.
(4) На тегейской площади есть еще изображение Арея — рельеф на колонне. Этого Арея они называют «Женоприимец» (гинекофином) по следующему случаю. Во время войны с лакедемонянами, когда на Тегею первый раз напал лакедемонский царь Харилл, тегеянки взялись за оружие и устроили засаду за тем холмом, который теперь называется Сторожка (Филактрида). Войска сошлись, но так как с обеих сторон была выказана неслыханная храбрость, то упорная битва продолжалась с нерешительным успехом. (5) Но когда показались тегейские женщины и принялись за дело, лакедемоняне были опрокинуты и разбиты, причем более всех отличилась Марписса, известная под именем Вдовы. Между пленными спартанцами был и царь Харилл, которого, впрочем, отпустили без выкупа, причем он дал клятву, что лакедемоняне никогда более не будут воевать с Тегеею, — но скоро нарушил ее. После этого женщины, сами, без мужчин, принесли Арею жертву благодарственную за победу и даже не пригласили мужчин к жертвенному мясу. Оттуда и произошло название Арея «Женоприимец».
(6) Есть еще жертвенник Зевсу Совершенному (Телию) со статуей четырехугольной формы, — откуда я заключаю, что аркадцам более всего нравятся статуи этой формы. Там же памятники Тегеату Ликаонову и его жене Мере, — говорят, Мера была дочь Атланта, — о которой и Гомер упоминает в рассказе Одиссея Алкиною, при описании сошествия в Аид и виденных там душ. (7) Илифию, храм и изваяние которой тоже находится на тегейской площади, тегейцы называют «Авга на коленях», на том основании, что когда Алей передал свою дочь Авгу Навплию, чтобы он увез ее и потопил в море, Авга упала на колени и родила сына на том месте, где теперь храм Илифии. Но этот рассказ противоречит другому рассказу, по которому Авга тайно от отца родила сына Тилефа, который был брошен на горе Парѳении, и там лань кормила его своим молоком. Этот рассказ передается и тегейцами.
(8) У храма Илифии есть жертвенник Земле (Гее), а около жертвенника два столба. Один из белого мрамора — на нем Поливий, сын Ликорты, а на другом изображен Елат, один из сыновей Аркада.

[Подвиги Филопимена]

49. Недалеко от площади находится театр, и около него подставки медных статуй, потому что самих статуй уже нет. На одной такой подставке елегическая надпись указывает, что это была статуя Филопимена.
Благодаря уму и великим заслугам Филонимена, этот человек оставил по себе неизгладимую память во всей Элладе.
(2) Что касается происхождения, то, по знатности рода, отец его, Кравгид, не уступал никому в Мегалополе. По смерти отца, оставшись малолетним мальчиком, Филопимен состоял под опекой Клеандра, мантинейского изгнанника, который, после несчастной судьбы родного города, навсегда поселился в Мегалополе, в доме Кравгида, старинного своего друга. Учителями Филопимен имел, между прочим, Мегалофана и Екдила, которые сами были учениками Аркесилая Питанского. (3) Ростом и силою Филопимен не уступал никому в Пелопоннесе, но наружность имел некрасивую. Заниматься гимнастическими состязаниями, награждаемыми венками, он не имел ни малейшей охоты, но свой земельный участок возделывал тщательно; точно также любил звериную ловлю. Читал книги знаменитых эллинских мудрецов, особенно описания войн и книги по военному искусству. Он желал устроить свою жизнь таким образом, чтобы и в мыслях и в поступках иметь образцом Епаминонда, но это удавалось ему не во всех отношениях: душа Епаминонда была кроткая, даже в гневе, а аркадцы вспыльчивы и порывисты.
(4) Когда Клеомен захватил Мегалополь, Филопимен не нал духом. Он собрал около двух третей способных к оружию, и вместе с женщинами и детьми ушел в союзную тогда и сочувствующую Мессинию, а когда Клеомен, через глашатого, объявил, что раскаивается в своем насилии, и, если мегалопольцы возвратятся, готов заключить с ними мирный договор, Филопимен склонил союзный совет к тому, чтобы добиваться возвращения в отечество посредством оружия, и не верить договорам и обещаниям. (5) Когда таким образом при Селасии произошло сражение с Клеоменом и лакедемонянами, в котором участвовали ахейцы и все аркадские города, а так же Антигон с македонским войском, Филопимен стал во главе конницы, но, видя, что судьба сражения решается на стороне пехоты, слез с лошади и стал в ряды оплитов. (6) Здесь он выказал достойную храбрость, и хотя неприятельское копье вонзилось ему в голень и он упал, не смотря на это, с копьем, на коленях, продолжал подвигаться вперед, так что от этого ползанья даже сломалось копье. Когда наконец лакедемоняне с Клеоменом были побеждены, и Филопимен был перенесен в лагерь, то здесь врачи из одной голени вынули наконечник копья, из другой древко. Видя такое мужество Филопимена, Антигон хотел непременно взять его с собой в Македонию, но Филопимен не пленился этим предложением, (7) а поехал в Крит, где тогда была междоусобная война, и стал во главе наемных войск, а по возвращении в Мегалополь был избран ахейцами в начальники конницы, которую и сделал первою во всей Элладе. Когда при Ларисе произошло сражение ахейцев и их союзников против елейцев и помогавших елейцам, по родству, этолян, Филопимен сначала убил собственноручно начальника неприятельской конницы Димофанта, а затем обратил в бегство и всю конницу как этолян, так и елейцев.
50. Так как ахейцы смотрели на него и во всем его держались, то он мог переменить и вооружение пехотинцев. Они носили маленькие копья и длинные щиты, в роде келтских дверняков или персидских плетеных щитов. Филопимен предложил носить панцири и надевать наколенники, щиты взять аргивские, а маленькие копья заменить длинными.
(2) Когда в Лакедемоне явился новый тиран, Маханид, и вспыхнула опять война ахейцев с лакедемонянами и Маханидом, ахейские войска повел Филопимен. В происшедшем сражении при Мантинее. спартанские легковооруженные победили ахейских легковооруженных, и Маханид обратил их в бегство, но лакедемонские оплиты были опрокинуты фалангой Филопимена. Возвратившийся от преследования Маханид попался на встречу Филопимену и был убит. Впрочем, за эту неудачу лакедемоняне больше выиграли, потому что избавились от тирана.
(3) Немного после этого, когда аргивцы праздновали Немейские игры, Филонимену удалось присутствовать при состязании кифаристов. И вот, когда Пилад, из Мегалополя родом, считавшийся лучшим из современных кифаристов и даже получивший победу на Пиѳийских играх, запел стихотворение Тимофея милетского «Персы», которое начинается: «Дающие Элладе высшее украшение — свободу», то весь эллинский народ обратил свои взоры на Филопимена, и рукоплесканиями дал знать, что это стихотворение относится к нему. Подобный случай был в Олимпии с Ѳемистоклом: когда он вошел в театр, все встали. Македонский царь Филипп, сын Димитрия, тот самый, который отравил сикионского Арата, (4) подослал в Мегалополь убийц, чтобы убили Филопимена, но это не удалось, и Филипп навлек на себя, ненависть всей Эллады. Когда ѳивяне победили мегарян и уже стали взбираться на мегарскую стену, а между тем мегарцы распустили ложный слух, что, к ним идет Филопимен, это навело такой страх на ѳивян, что они ушли домой, даже не окончив начатого дела.
(5) Между тем в Лакодемоне явился новый тиран, Навид, первое нападение которого было в Пелопоннесе на Мессину. Он ночью подступил к Мессине, когда никоим образом не ожидалось нападение, и занял город кроме акрополя; но когда на следующий день прибыл с войском Филопимен, Навид должен был заключить мир и оставить город. (6) Когда кончился срок начальствования, и для управления избраны были другие аркадцы, Филопимен снова отправился в Крит, на помощь угнетенным гортинцам, но аркадцы стали роптать, и он должен был вернуться в то самое время, (7) когда римляне предприняли войну против Навида, и с великим усердием принял участие во флоте, который римляне приготовили против Навида. При этом случилось, что Филопимен, как незнакомый с морем, сам того не замечая, сел на корабль, который имел течь, так что римляне и союзники невольно вспомнили слова Гомера, когда он говорит о невежестве аркадцев в морском деле. (8) Несколько дней спустя после морского сражения, Филопимен со своим аркадским отрядом выждал безлунную ночь и сжег лакедемонский стан в Гиѳии, но там в неудобном месте напал на него Навид. (9) Отряд Филопимена был немногочисленный, но опытный в войне; Филопимен стал отступать, и постоянным изменением боевого строя делал то, что благоприятные условия местности окапывались на его стороне. Наконец победил Навида, а ночью перебил множество лакедемонян, чем достиг еще большей славы в Элладе. (10) После этого Навид стал просить у римлян перемирия на определенный срок, но прежде чем таковое перемирие состоялось, Навид был убит одним калидонцем, который пришел будто бы ради союза, а на, самом деле был враг и подослан этолами.
51. Воспользовавшись этим обстоятельством, Филопимен напал на Спарту и заставил лакедемонян пристать к ахейскому союзу. Спустя немного, Тит, назначенный начальником римских войск против Эллады, и мегалополит Диофан Диеев, выбранный в ахейские предводители, обвинили лакедемонян в новой измене против римлян и подступили к самой Спарте, но Филопимен, не смотря на то, что жил тогда в Спарте частным человеком, приказал запереть перед ними ворота. (2) За этот поступок, а также за его действия против обоих тиранов, лакедемоняне предлагали ему дом Навида, стоивший более 100 талантов, но он отказался и предложил им обратить свою щедрость на тех, кто наиболее влиятелен в ахейском союзном совете. Как говорят, он имел в виду Тимолая.
(3) Филопимен быть еще раз выбран в ахейские предводители. Когда в Лакедемоне последовали междоусобия, Филопимен выгнал триста человек, главных виновников, не только из Спарты, но из всего Пелопоннеса, продал в рабство более 3000 илотов, разрушил спартанские стены и объявил, чтобы спартанская молодежь (ефивы) впредь отказалась от занятий по законам Ликурга, а ахейкая молодежь, напротив того, ввела бы эти занятия. В последствии, римляне опять предоставили спартанцам воспитывать детей по местным обычаям. (4) Когда Маний, римский полководец, разбил при Фермопилах сирийское войско Антиоха, потомка Селевка Никатора, и Аристен на ахейском совете предлагал мегалополитам всячески угождать римлянам и ни в чем не идти против, Филопимен, злобно взглянув на Аристена, заметил ему, что этим он ускоряет гибель Эллады; а когда Маний захотел возвратить лакедемонских изгнанников, Филопимен воспротивился этому в собрании, но, по удалении Мания, позволил им возвратиться в Спарту.
(5) Наконец, пришлось и Филопимену поплатиться за свое высокомерие. Избранный восьмой раз ахейским предводителем, он однажды упрекнул знаменитого мегалопольского гражданина Ликорту тем, что тот отдался живым в руки неприятелю. В это время возникла вражда между мессинцами и ахейцами. Филопимен послал Ликорту с войском опустошать Мессинскую область, но на третий день, не смотря на то, что был болен горячкой, а между тем ему было уже более 70 лет, пожелал сам принять участие в деле Ликорты, и последовал за ним с 60 всадниками и пелтастами. (6) Ликорта с своим отрядом возвратился невредимо, без особенного вреда для мессинцев и для себя, но Филопимен был ранен в голову, упал с лошади и живым привезен в Мессину. На состоявшемся по этому поводу народном собрании высказывались разные мнения, как поступить с Филопименом. (7) Динократ и другие богатые мессинцы требовали смерти, но народная партия старалась всячески спасти Филопимена, называя его более чем отцом Эллады.
Не смотря на это, Динократ решился погубить его даже против воли мессинцев и послал ему яд в темницу. (8) Ликорта, как только узнал об этом, тотчас собрал войско из аркадцев и ахейцев и пошел на Мессину. Народ мессинский немедленно перешел на сторону аркадцев и выдал на казнь всех виновников смерти Филопимена, кроме Динократа, который собственноручно отпустил свою душу. Кости Филопимена аркадцы перенесли в Мегалополь.
52. После смерти Филопимена, появление в Элладе славных мужей прекратилось. Милтиад Кимонов, победивший персов при Мараѳоне и удержавший напор варваров, был первый благодетель всей Эллады, Филопимен Кравгидов — последний. Доблестные предшественники Милтиада, каковы: Кодр Меланфов, спартанец Полидор, Аристомен мессинец и многие другие действовали каждый на пользу своего отечества, но отнюдь не на пользу всей Эллады.
(2) Второе место после Милтиада принадлежит Леониду Анаксандридову и Ѳемистоклу Неоклову, выгнавшим Ксеркса из Эллады, один — двумя морскими сражениями, другой — битвой при Фермопилах. Что же касается Аристида Лисимахова и Павсавии Клеомвротова, предводительствовавших эллинами при Платеях, то последующие действия Павсании лишили его права считаться благодетелем эллинов, а Аристид обложил данью всех эллинов, живших по островам, (3) между тем как до Аристида эллины были свободны от всякой дани. Ксанфипп Арифронов и Кимон тоже оказали услуги всей Элладе: один вместе с спартанским царем Леотихидом уничтожил персидский флот при Микале, другой совершил много подвигов на пользу Эллады в разных отношениях.
Но тех, которые покрыли себя хотя бы даже величайшей славой во время пелопонесской войны, следует называть просто самоубийцами: (4) именно они, так сказать, потопили могущество Эллады.
Несколько поддержали потрясенную этими ужасами Элладу Конон Тимофеев и Епамипонд Полимнидов, выгнавшие лакедемонские гарнизоны с их наместниками и уничтожившие десятиначальников — один на островах и в приморских городах, другой в городах, удаленных от моря. (5) Кроме того, Епаминонд еще прославил Элладу двумя городами: Мессиной и Мегалополем. К благодетелям всей Эллады можно причислить еще Леосѳена и Арата. Леосѳен, даже против воли Александра, спас в Элладу служивших в Персии 50 тысяч эллинских наемщиков, а об Арате я уже говорил по поводу Сикиона.
(6) На тегейском памятнике Филопимену находится следующая надпись:
Блиставший честью и доблестью на всю Элладу, много потрудившийся на брани и в совете, воинственный аркадянин, Филопимен, за копьем которого следовала великая слава. Его же венчает двойным трофеем спасенная от рабства Спарта. Признательная Тегея поставила ему сей памятник, великодушному сыну Кравгида, беспорочному утвердителю свободы.
53. (Продолжение описания Тегеи). Есть еще в Тегее храм Аполлона Агиея, поставленный, как говорят тегейцы, по следующему поводу. (2) Когда Аполлон и Артемида ходили по земле и наказывали всех, кто не принимал Лито, когда она носила их в утробе, то пришли и в Тегею, и здесь их принял Тегеат. Скефр, сын Тегеата, подошел к Аполлону и стал вести с ним тайную беседу, но другой сын Тегеата, Лимон, подозревая, что Скефр на него что–то замышляет, напал на брата и убил, за что тут же и сым бил наказан стрелой Артемиды. (3) Хотя Тегеат и Мера принесли Аполлону и Артемиде жертву, но через несколько времени в Тегее последовало бесплодие, и затем пришел ответ из Дельф: «плакать по Скефре». Поэтому на празднике Аполлона Агиея, сверх всего установленного в честь Скефра., жрица Артемиды бегает за кем нибудь, как будто Артемида за Лимоном.
(4) Тегейцы говорят еще, что оставшиеся сыновья Тегеата, Кидон, Архидий и Гортин сами переселились на остров Крит и там основали города: Кидонию, Гортин и Катрей. Но критяне говорят иначе: что Кидон был сын Ерма и дочери Миноса Акакалиды, Катрей — сын Миноса, а Гортин — Радаманфа. (5) Относительно этого Радаманфа, у Гомера в словах Протея к Менелаю, говорится, что он, Менелай, «пойдет на поле Илисий, куда уже раньше отправился Радаманф». Кинеѳон в своем стихотворении говорит, что Радаманф сын Ифеста, Ифест Тала, а Тал Крита. Впрочем, эллинские рассказы вообще противоречат один другому, особенно что касается родословных.
(6) В Тегее 4 изваяния Аполлона Агиея, от каждой филы. Имена фил: Клареотида, Иппофитида, Аполлонеатида и Афанеатида; а называются так по имени участков, которые по жребию достались сыновьям Аркада, и по имени Иппофоя Керкионова. Есть еще храм Димитры и Коры, называемых здесь Плододателями (Карпофоры), (7) а недалеко храм Афротиды Пафийской, построенный Лаодикой, которая, как я уже сказал, была дочь Агапинора, водившего аркадцев под Трою, и жила в Пафе. Недалеко отсюда, два храма Диониса и жертвенник Коры, и храм Аполлона с позолоченным изваянием, работы Хирисофа, родом критянина; но когда он жил и кто его учил, неизвестно. (8) Пребывание Дедала в Кносе у Миноса доставило критянам славу искусных выделывателей деревянных статуй. Около Аполлона стоит Хирисоф, сделанный из камня.
(9) Один из жертвенников аркадцы называют «Общий очаг». Там есть статуя Иракла, у которого на голени рана, полученная в первой битве с сыновьями Иппокоонта. Есть еще в Тегее возвышенность, где находится много тегейских жертвенников. Она называется «холм Зевса Участкового» [Клария], очевидно, оттого, что здесь проходил раздел между сыновьями Аркада.
(10) Здесь тегейцы ежегодно совершают праздник, тем более, что с этим праздником соединяется воспоминание о войне с лакедемонянами. Некогда, под этот праздник, на них напали лакедемоняне, но так как бог послал большой снег, то враги от холода сильно терпели, а сами тегейцы, тайно от врагов, зажгли огонь, согрелись, и, взяв оружие, пошли на лакедемонян, и победили их.
Видел я в Тегее и другие достопримечательности: дом Алея памятник Ехема, с колонной, на которой рельефное изображение состязания Ехема с Иллом.
(11) Если идти из Тегеи в Лаконику, то налево от дороги будет жертвенник Пана. Там же жертвенник ликийскому Зевсу, а от храмов остались только развалины. Эти жертвенники не дальше двух стадий от городской стены. А если пройти еще 7 стадий, будет храм Артемиды, именуемой «Лимнатидскою», со статуей богини из черного дерева, сделанной в так называемом эгинском стиле. В 10 стадиях отсюда будут развалины храма Артемиды Кнакеатидской.
54. [Граница.] Река Алѳей составляет границу между тегейцами и лакедемонянами. Начало её в Филаке, но у истоков опа принимает много, хотя и небольших, других вод, отчего это место и называется Стечение [Символы.] (2) В сравнении с другими реками Алѳей имеет ту особенность, что произвольно может прятаться под землей и опять показываться. Начавшись в Филаке и дойдя до Стечения, он скрывается на Тегейском поле, затем показывается в Асее и, соединившись с Евротом, опять теряется. (3) Затем, появившись в так называемых аркадских потоках, проходит около Писы и Олимпии и впадает в море повыше елейской морской стоянки, Киллины. Но точение его и здесь не прекращается. Он пробивается через такую пучину, как Адриатическое море, и показывается около Сиракуз, в Ортигии, где и теряется в водах Арефусы.
(4) На прямой дороге из Тегеи в Ѳирею и в Ѳирейские поселки, из достопримечательностей была могила Ореста, сына Агамемнона, по кости Ореста, по рассказам тегейцев, взяты отсюда одним спартанцем, так что при мне здесь уже не было могилы внутри ворот.· Около дороги течет река Гарат. Если перейти Гарат и пройти 10 стадий, будет храм Пана, а около него священный дуб Пана.
(5) Дорога из Тегеи в Аргос вполне приспособлена для езды, и это преимущественно военная дорога. На этой дороге сперва, будет храм и статуя Асклипия, а если повернуть оттуда на одну стадию влево, будут остатки совершенно разрушенного храма Аполлона Пиѳийского. На той же прямой дороге будет дубовая роща, и в роще храм Димитры, называемый «в Корифеях».
(6) Недалеко другой храм, Диониса Миста. Здесь начинается гора Парѳений, на которой есть священная земля Тилефа, где он, по преданию, был выкинут, будучи ребенком, и выкормлен ланью. Немного дальше храм Пана, где Пан явился Филиппиду и сказал ему то, что одинаково передается тегейцами и аѳинянами. (7) На горе Парѳений водятся черепахи, из которых делают хорошие лиры. Окрестные жители считают их священной принадлежностью Пана, и потому сами их не трогают и другим не позволяют.
Если перейти Парѳений, будут возделанные тегейские поля, составляющие границу тегейцев с Арголидой, так точно, как со стороны аргивян здесь границей служат Исии.
Таковы части Пелопоннеса, таковы города в этих частях и таковы достопримечательности в Пелопоннесских городах.