Vita Артаксеркса — единственная сохранившаяся плутархова работа, которая прямо касается варваров, хотя он ссылается на них в своих сочинениях не менее 950 раз. Уже Виламовиц предположил, что интерес Плутарха к персидскому двору, возможно, был вызван при написании биографий Алкивиада, Лисандра, Агесилая и, прежде всего, Александра. Но датирование Vita Артаксеркса сложно, потому что контент не дает никаких подсказок, и результат остается гипотетическим. Однако, некоторые особенности этой Vita указывают на то, что это скорее ранний Плутарх, своеобразное упражнение перед написанием параллельных биографий и, вероятно, также перед Жизнями Цезарей.

Плутарх входит в эту Vita без прооймия и сразу приступает к делу. Читатель получает в первой главе всю важную информацию о семейных связях Артаксеркса. Кроме того, автор называет своих двух основных информантов: Динона и Ктесия. Датирование этих общих утверждений, которые должны служить для ознакомления читателя с темой, невозможно.

1.1-4 В этой главе Плутарх использовал, по крайней мере, троих из своих «доноров»: Ксенофонта, Ктесия и Динона, даже цитируя последних двух авторов по имени (Artax. 1.4), в то время как его использование Ксенофонта можно признать только косвенной цитатой — но способ цитирования следует рассматривать как признак высокого мнения Плутарха о работе Ксенофонта.

Цитируя Ктесия и Динона, Плутарх сообщает о противоречии в личном имени Артаксеркса II: Ктесий назвал его Арсиком, а Динон Оарсом. Факт, что Плутарх принимает здесь версию Ктесия, всегда рассматривался наукой как признак предпочтительного использования Плутархом Ктесия в этой Vita. Это привело к тому, что имена младших братьев Артаксеркса (Остан и Оксатр) приписываются Ктеcию, хотя отрывки из Фотия называют другие для обоих (Артост и Оксендр). Однако, на основании критического изучения традиции можно доказать, что Плутарх не прибегал в этом месте биографии к Ктесию, поэтому Фотий, вероятно, правильно передал имена как ктесиевы. Плутарх предпочитает имя Арсик, но в дальнейших подробностях о царской семье следует не Ктесию, а скорее другому источнику. Комментарий Плутарха о работе Ктесия, если следовать этому отрывку, также прекрасно вписывается в эту схему: Ктесий внес в свою работу яркую смесь неправдоподобных и бессмысленных историй. Параллельные пассажи можно найти в очень похожих ситуациях: так, говоря в Artax. 6.9 о дате убийства Статиры, Плутарх прямо выступает против варианта Динона и поддерживает Ктесия, после чего у него следует резкая критика работы Ктесия. Что–то подобное происходит в Artax. 13, 4: приведя количество солдат в царском войске у Ксенофонта и Динона с одной стороны, и у Ктесия с другой, Плутарх не становится ни на чью сторону, но тут же пытается доказать ктесиеву ложь, основываясь на ксенофонтовом сообщении, объективно не связанным с численностью царских воинов (Artax. 13, 5-7). Ксенофонт сообщает, что Фалин, фаворит Тиссаферна, был единственным греком, который участвовал в посольстве Великого царя к вождям греческих наемников. Ктесий в этот момент не упоминается Ксенофонтом (Xen. 2, 1, 7). Именно этот пункт также является одним из аргументов, что Ктесий никогда не был при дворе Великого царя, хотя сам Ктесий утверждает, что участвовал в этом посольстве. Я хотел бы согласиться с Плутархом, что Ксенофонт не оставил бы этот факт неупомянутым. Но здесь Плутарх еще не закончил свою критику: он также называет Ктесия честолюбцем, и кроме того симпатизантом лакедемонян и Клеарха (Artax. 13, 7, см. также Artax. 18, 7f.). Смит полагает, что Плутарх взял эту критику в адрес Ктесия из своего основного источника Динона. Тот также мог пытаться исправлять и подвергать критике своего предшественника Ктесия, как Ктесий своего предшественника Геродота (см., например, FGrH 688, F 17 [62]: Ктесий упрекает Геродота и Гелланика за то, что они солгали).

Эта первая глава, очевидно, отмечена высоким уровнем контаминации источника. Даже углубленный анализ не может — особенно из–за плохой традиции — связать все пассажи. Поэтому взгляд на эту начальную главу должен вызвать большой скептицизм по поводу тезиса основного источника. Кроме того, тенденция Плутарха в обращении с Ктесием в качестве донора показывает, что он неохотно использовал Ктесия из–за его часто невероятных заявлений, и поэтому он считает, что он должен оправдываться в противоречивых моментах — если по какой–то причине он выбрал версию Ктесия. Следовательно, предположение о том, что ктесиева Персика является основным источником Плутарха для этой Vita, маловероятно.

«Артаксеркс», древнеперсидская форма Ŗtaxšaçā, является тронным именем нескольких персидских царей династии Ахеменидов. Вероятно, ни одно древнеперсидское имя не претерпело столько попыток толкований, как Ŗtaxšaçā. «Великий воин», или по другому чтению «очень энергичный» у Геродота (6, 98, 3) в соответствии с текущими знаниями можно считать неверными. Поскольку его составляющие ŗta — («праведность, порядок, истина») и xšaçā («царство, правление») одинаково применимы, то толкования вроде «тот, чье правление/царство основано на истине», или «тот, чье господство определяется истиной» возможны, но только в дополнение к множеству других вариантов. Верба предлагает собственный вариант: «тот, чье правление должно соответствовать истинному закону». Шмитт справедливо указывает, что этимологическая ясность двух терминов не должна обманывать и что о синтаксической связи между ними нет никакой информации. Но он слишком осторожен, поскольку религиозно–политически название программно объединяет оба компонента.

Артаксеркс I, персидский Великий царь (465/64-424), сын Ксеркса I и Аместриды, после убийства его отца в дворцовом восстании наследовал ему на троне при обстоятельствах, которые не были полностью выяснены (Diod. 11, 69). Флавий Иосиф (Ant. 11, 6, 1) приводит его личное имя, Кир, но я должен согласиться с тем, что для этого сообщения надежной основы нет.

У греческих и латинских авторов (например, Nep. reg 1, 3), Артаксеркс I носит эпитет Макрохейр. Однако латинское название Longimanus, которое неоднократно появляется в лексиконах, обнаруживается только в поздней древности (Hieron. chron. Euseb. Ad olymp., 79). Эпитет, с одной стороны, основан на физическом недостатке, как и у Плутарха (среди прочего, Mor. 173D). Страбон также знает это прозвище и объясняет его телесной аномалией, однако ошибочно относит его не к Артаксерксу, а к Дарию (15, 3, 21). Символически же оно означает, что его власть простиралась далеко (Pollux, Onomastikon 2, 151). Физическое превосходство и доблесть в бою (косвенно подразумеваемые упоминаниями об отдаленных военных операциях за пределами Персии) были важными факторами легитимности правления Ахеменидов и поэтому отражаются во многих надписях и встречается также в многочисленных греческих текстах, которые знают об огромном росте и физической красоте великих царей (Hdt. 7, 187, Xen. Kyrop. 8, 3, 14, Nep. Reg. 1, 4, Plut. Alex 21, 6, Diod. 17, 37, 5; Curt. 3, 12, 16f.)

Плутарх подчеркивает мягкость и благородство Артаксеркса I (Artax. 4, 4). В другой биографии он свидетельствует о благородном нраве и политическом предвидении Артаксеркса I. Он принимает противника своего отца, Фемистокла, который бежит из Греции, у себя с почетом (Themist. 27-29). Непот хвалит его как сильного и смелого воина (Reg. 1, 4), а Диодор подчеркивает эффективное, но мягкое правление Артаксеркса I, которого, как говорят, весьма почитали персы (Diod. 11, 71, 2). Фактически, в своем долгом царствовании он оказался способным и энергичным царем, который, несмотря на свою молодость при воцарении, укрепил персидскую мировую державу. Репутация этого царя весьма положительна в греческой традиции. После его смерти ему наследовал его сын Ксеркс (II).

Артаксеркс II, персидский великий царь (405/404-359), старший сын Дария II и внук Парисатиды, внук Артаксеркса I, согласно собственному утверждению Плутарха, главный герой этой Vita (Artax. 1.1). Более поздние авторы дали ему прозвище Мнемон, то есть «памятливый» (Nep. reg. 1, 3; Just. Prol. 9; Prol., 10; Suda, v. Anaximandros). Шмитт неточен, заявляя, что Плутарх был первым греческим автором, который дал Артаксерксу II это прозвище. Но поскольку Непот использует латинизированную форму греческого слова (лат. Mnemon), ясно, что эпитет уже использовался до Плутарха, поскольку он, конечно же, не был придуман латинским автором. Плутарх — это только самый древний сохранившийся греческий автор, который использовал этот эпитет.

Артаксеркс II — если следовать указаниям Плутарха — родился в 453 году. Согласно Artax. 30. 9, где с большой вероятностью цитируется Динон (см. FGrH 690, F 20a), Артаксеркс II достиг возраста 94 лет. Если бы не трудности с хронологией, можно утверждать, что его рождение имело место до воцарения его отца: следовательно, он не является «пурпуророжденным» (Artax. 2. 4; Ktesias, FGrH 688 F 15 [51 ]).

Поскольку царствование Артаксеркса II ознаменовалось внешними конфликтами, оно может показаться фазой начала упадка Персидской империи. Например, Артаксеркс должен был признать потерю Египта (404 г.), который сохранял свою независимость до 344-43 гг., а в начале четвертого века столкнулся с агрессивной политикой Спарты в Малой Азии. Аналогичным образом, этот период правления Ахеменидов также характеризуется внутренними волнениями, в том числе угрозой, вызванной Великим восстанием сатрапов.

Однако достаточно взглянуть на успехи этого царя, чтобы разоблачить предположение о (даже моральном) упадке как мираж, основанный исключительно на некритической интерпретации греческих источников: он подавил попытку узурпации своего брата при Кунаксе, обеспечил персидское владычество в Сирии и Палестине, успешно противостоял военным действиям Спарты, что привело к тому, что он стал посредником и гарантом «царского мира» 387-86 гг., который закрепил его господство над Малой Азией; он также успешно сражался против саламинского царя Эвагора и победил уже упомянутых мятежных сатрапов. Его правление является самым продолжительным из всех Ахеменидов, и, конечно же, временем величайшего персидского влияния на политические судьбы Греции.

Понять плутархову характеристику Артаксеркса II нелегко. Плутарх подчеркивает, что многим он казался умеренным и скромным правителем (Artax. 4, 4, 5, 1-5, 24, 9f., 30, 9), но при более внимательном чтении становится ясно, что сам Плутарх не согласен с этим впечатлением (иначе Diod. 15, 93 и Nep. Reg. 1,4). Плутарх видит его то пассивным, то активным, легко поддающимся чужому влиянию (особенно женщин при дворе) и жестоким тираном (Artax. 7, 1-3, 25, 3). В то же время в Vita есть более длинные отрывки, которые показывают Артаксеркса хорошим полководцем с благородным характером (Artax. 24f.), Возможно, Плутарх загрязняет биографию различными тенденциями, но благодаря им также можно упомянуть не только о негативных аспектах Великого царя (см. Artax. 24, 9f.). Артаксеркс II был окружен способными людьми вроде Фарнабаза, Тиссаферна, Тирибаза и его сына Оха (позже Артаксеркса III), которые имели большой авторитет при дворе, и играют важные роди в этой Vita.

1.2 У Дария и Парисатиды родилось четверо сыновей: Это предложение Плутарха, которое, несомненно, основано на первом предложении ксенофонтова Анабасиса, является молчаливой поправкой этого автора. В первом предложении ксенофонтовой работы читатель узнает, что у Дария и Парисатиды было два сына: Артаксеркс и Кир (Xen. An. 1, 1,1). Ксенофонт также знает, по крайней мере, об одном незаконнорожденном сыне (An. 2, 4, 25). Считается, что Ксенофонт знал, но не упоминал о младших законнорожденных сыновьях, поскольку они не имели значения для его сообщения из–за их возраста. Согласно Ктесию (FGrH 688, F 15 [47]), у Дария и Парисатиды было тринадцать детей, из которых выжили только одна дочь (Aместрида) и четверо сыновей. Плутарх упоминает — конечно, не на основе Ктесия (см. Artax. 1, 2) — только четырех выживших сыновей: Артаксеркса, Кира, Остана и Оксатра, но без явного исправления Ксенофонта. Эта секретность заметна, поскольку в других местах Плутарх не скупится на порицания. Ктесий неоднократно подвергается резким атакам. Отсюда ясно, что Плутарх не обязательно пытается судить авторов по фактическим критериям, но руководствуется и несвязанными обстоятельствами. Ксенофонт был для Плутарха явно «хорошим» автором (хотя он и совершал ошибки), тогда как работа Ктесия вызывала его недовольство.

Дарий: Здесь имеется в виду Дарий II, персидский великий царь (424-404), сын Артаксеркса I и вавилонянки, чье имя было по Ктесию Космартидена (FGrH 688, F 15 [47]). По этой причине греческие авторы дали ему эпитет Нот («бастард/ублюдок», например, Plut. mor. 522F; Paus. 6, 5, 7). Написание «Dareios» (например, Aischyl. Pers. 244, Hdt. 1, 183, Thuc. 1, 14, 2), прочно закрепилось в греческой литературе как тронное имя троих ахеменидских царей. У одного только Эсхила имя названо десятки раз, а у Геродота — более трехсот. Латинский эквивалент - Darius или Dareus (например, Cic. Tus. disp. 5, 97, 5; Val. Max. 3, 9, 2, 6; Nep. Miltiades, 3, 1 и т. п.). Кроме того, упомянута более длинная форма имени, Dareiaios, но только у Ктесия (FGrH 688, F 13-16) и Ксенофонта (Hell. 2, 1, 8f.). Еще эта форма используется в эксцерпте Фотия для сына Ксеркса Дария (FGrH 688, F 13 [24] и F 13 [33]) и Дария II (FGrH 688, F 15 [50f.]). Dareios, по–видимому, воспроизводит более короткую форму, чем древнеперсидская d-a-r-y-v-u-š / Dārayavauš («благо удерживающий / сохраняющий»). В греческих текстах Дарий II следует за кратковременными правлениями своих сводных братьев Ксеркса (II) и Согдиана/ Секиндиана (Ktesias, FGrH 688, F 15 [47-51]); вавилонские источники не упоминают о них, и он наследует своему отцу Артаксерксу непосредственно. Он женился на чрезвычайно богатой — судя по данным вавилонского архива — помещице и своей сводной сестре Парисатиде. Однако ее имя можно найти только на табличках, которые явно приурочены к периоду после воцарения Дария II — обстоятельство, которое может означать, что Парисатида пришла к владению землей только после заключения брака. От этого брака появилось много детей, из которых, как уже сказано, выжили только четыре сына и одна дочь. Правление Дария было, как мы узнаём из греческих источников, отмечено многими внутренними восстаниями. Часто в них участвовали сатрапы, которые хотели расширить то, что они унаследовали. Ктесий упомянул, в частности, восстание брата царя Арсита и мятеж сатрапа Писсуфна (FGrH 688, F 15 [52f.]). Через сатрапа Тиссаферна и, прежде всего, принца Кира империя присоединилась к Спарте в Пелопоннесской войне, которая была решена в пользу лакедемонян с помощью персидских денег. Дарий умер в Вавилоне в 404 году (Ktesias, FGrH 688, F 16 [57]). Он считается последним Ахеменидским владыкой, погребенным в Накш–и–Рустам.

Парисатида, по словам Ктесия, была дочерью Артаксеркса I и вавилонянки по имени Андия (Ktesias, FGrH 688, F 15 [47]). Она вышла замуж за своего сводного брата Оха, позже Дария II, и родила ему среди прочих Артаксеркса II и Кира Младшего. Греческая форма имени также восходит, как, например, вавилонская Pu–ru-"-šá–ti–iš, к древнеперсидской Paru–šiyati (возможно, «сохраняющая много счастья, радости»). Согласно греческим источникам, она, как говорят, оказывала большое влияние на Дария, а затем на Артаксеркса II. Она описывается как чрезвычайно властная и жестокая и, например, по единодушному сообщению Ктесия (FGrH 688, F 15 [51]) и Динона (FGrH 690, F 15) — отравила супругу своего сына Артаксеркса. Однако, эти свидетельства не могут приблизить к верной оценке ее личности, поскольку о женщинах персидского двора сообщалось множество фактов этого рода. Тем не менее историческая наука долгое время воспринимала эту картину без критики. КУК подводит итог общему мнению: «Но если судить по тому, что мы слышим о царицах, персидские женщины могут быть властными, и Аместрида и Парисатида были более кровожадными, чем любой из царей, за исключением, быть может, Артаксеркса III», и тем самым он дважды прогибается под тенденцией греческих источников. Во–первых, он следует отрицательному представлению о Парисатиде, во–вторых, он также убежден, что Артаксеркс III был самым жестоким ахеменидским правителем — с чем последние исследования не согласны.

Санцини-Вирденбург и Бросиус интенсивно занимались темой женщин при дворе Ахеменидов. Оба они анализируют нарисованный греками образ жестоких и влиятельных женщин с точки зрения его содержания правды. Бросиус приходит к выводу, что «мать царя» (например, Парисатида), безусловно, была самой влиятельной женщиной при дворе Великого царя, у которой было место для маневра. С одной стороны, эти возможности лежали в экономическом секторе: из сообщений греков и также из вавилонского архива, мы знаем, что Парисатида — безусловно, после брака с Дарием II или, возможно, еще раньше владела землями в Вавилонии, Сирии и Мидии. Она ставит свои экономические возможности на службу своему сыну Киру (Xen. 1, 1, 3f.) в поддержку его попытки узурпации (Xen. Anab. 1, 4, 9; 2, 4, 27). Эта информация дает нам подсказки об экономических возможностях у женщин царской семьи, особенно у матери царя, что, должно быть, казалось странным для греков. Помимо этих экономических возможностей, Бросиус также видит «мать царя» в качестве «посредника для своей семьи при персидском дворе». Это была ее обязанность защищать членов семьи, которые не понравились Великому царю. Так, ей удалось добиться амнистии для Кира Младшего после его неудачного покушения против брата. Однако это не следует рассматривать как общее влияние «матери царя» на юрисдикцию. В своей работе Бросиус ясно продемонстрировал высокую степень благочестия благородных женщин в социальной и культурной жизни двора Ахеменидов — обстоятельство, которое могло бы вызвать ощущение отсутствия контроля и порядка у греческого наблюдателя, но оно также показывает пределы этого влияния. В целом женщины при дворе не играли никакой роли в политических, военных или юридических вопросах. Точный анализ источников просто не позволяет сделать вывод о том, что влияние женщин при дворе (вместе с упадком элиты) неуклонно росло.

Кир Младший был законным сыном Дария II и Парисатиды и младшим братом великого царя Артаксеркса II. Греческие авторы называют его Младшим, чтобы отличить его от Кира II. В отличие от его старшего брата, согласно греческим источникам, Кир родился в пурпуре, то есть при власти своего отца (Ktesias, FGrH 688 F 15 [51]). Поскольку уже в 408/407 он по инициативе своей матери руководил сатрапиями Лидии, Большой Фригии и Каппадокии (Xen. Anab. 1, 9, 7), а также был верховным главнокомандующим войсками (караном) в Малой Азии, его дата рождения должна быть очень близка к началу отцовского правления (около 423). Но в возрасте 16-17 лет он был бы еще очень молод для важной должности карана (Xen., 1, 1, 2). Каран стоял выше обычных сатрапов и, вероятно, ему поручались специальные военные задания Великого царя. Кир последовательно проводил политику, благоприятную для Спарты (Thuc. 2, 65, 12), и подружился с командиром спартанского флота Лисандром. После смерти отца Кир, как говорят, участвовал в покушении против законного преемника трона, своего брата Артаксеркса, и поэтому был арестован и осужден (Artax. 3). Однако Парисатида добилась амнистии для сына, и ему разрешили вернуться в Малую Азию. Там, с помощью Спарты, ионийских греков, греческих наемников и местных войск он подготовил крупномасштабную военную операцию против своего брата. Парисатида опять поддерживала младшего сына. Ксенофонт дает нам в своем «Анабасисе» в качестве участника кампании пластичную картину этого похода. Попытка узурпации, наконец, потерпела неудачу, потому что Кир потерял свою жизнь в решающей битве возле Кунаксы недалеко от Вавилона (осень 401 года).

Остан и Оксатр: О двух младших братьях Артаксеркса II и Кира Младшего многого не скажешь. Ксенофонт, похоже, не знает этих двоих вообще или сознательно исключает их из своего сообщения из–за их возраста. Оба упоминаются снова в Vita (Оксатр в Artax. 5, 5, Остан там же и еще в 22, 11), но не играют никакой существенной роли. У Диодора Остан появляется как отец Арсана и, следовательно, как дед Дария III (Diod. 17, 5, 5). Возможно, Оксатр идентичен с Оксиартом, упоминаемым Филархом (Athen. 13, 609).

Следует отметить следующее: Плутарх явно заимствует личное имя Артаксеркса у Ктесия и соглашается с ним по числу оставшихся в живых сыновей (выжившая дочь Плутархом игнорируется, в чем можно увидеть первое, возможно, отклонение от Ктесия/Фотия), но упоминает двух младших братьев Артаксеркса, Остана и Оксатра, а не Артоста и Оксендра, как у Ктесия/Фотия (Ktesias, FGrH 688, F 15 [51]). Из–за этого отклонения имен и утверждения Плутарха, что Ктесий должен знать имя царя лучше всех, так как он был у него на службе (1, 4), имена у Фотия изучались снова и снова.

Уже Сиберг подозревал повреждение текста, или изменение имен писцом или ошибку Фотия. Однако рукописи не указывают на это. Тем не менее Шмитт, например, указывает, что нет никаких дополнительных свидетельств или образовательных параллелей для формы имени «Oxendras», предоставленной Фотием, откуда, следовательно, очевидно, что оно выдумано. Его вывод из этого заключается в том, что плутархов экземпляр Ктесия еще содержал верное имя, в то время как у Фотия повреждение уже имелось. Однако эта гипотеза кажется слабой, так как даже второе имя, поставляемое Фотием (Артост), имеет существенное отклонение от формы имени у Плутарха (Остан).

Превращение из Остана в Артоста не может быть объяснено. По этой причине исследования неоднократно обсуждали, являются ли Остан у Плутарха и Артост у Ктесия/Фотия одним и тем же принцем, а не двумя разными лицами. Например, генеалогия у Юсти включает и Артоста, и Остана как сыновей Дария II. Очевидно, что Юсти хотел гармонизировать противоречивые источники и, тем самым заполучить Ктесия в качестве донора для имени у Плутарха: Ктесий (FGrH 688, F 15 [51]) и Плутарх (Artax. 1, 2) оба знают, что выжили четыре сына Дария II и Парисатиды. Поэтому непонятно, откуда вдруг должен прийти пятый сын. Отсюда также было высказано предположение, что Ктесий привел имя умершего ребенка. Основное внимание должно быть уделено источнику Плутарха. Ибо, даже если бы Ктесий заменил имя, он бы назвал только четыре имени. Поэтому в любом случае четыре имени Арсик, Кир, Оксатр (после ставший Оксендром) и в любом случае Артост стояли у Ктесия.

Итак, Артост, безусловно, является версией, предоставленной Kтесием (если мы не предполагаем, что Фотий вставил вторую правильную или правильно выглядящую иранскую форму, отклоняющуюся от Ктесия). В результате, по крайней мере в этом случае «известный ненадежный эксцерпт Фотия» не может рассматриваться как источник ошибки.

Из этих замечаний следует, что Плутарх не почерпнул имена обоих братьев из Ктесия, поскольку предположение о том, что Плутарх взял одно имя из Ктесия, а другое из другого источника, непрочно. Мой аргумент поддерживает старый тезис Смита, который предположил, что имена, переданные Фотием, являются достоверными, а Плутарх больше доверяет известным формам имен среди братьев Артаксеркса (например, они засвечены у Диодора: в Diod 17, 5, 3 как прямое свидетельство имени брата Артаксеркса II, и в Diod. 17, 34, 1 как косвенное свидетельство существования имени «Оксатр»).

1.3 Кир — древнеперсидский Куруш. Имя «Кир» идентично персидскому слову «солнце» (Ktesias, FGrH 688, F 15 [51]). Каким бы ни был источник Ктесия, Плутарх, вероятно, извлекает свои знания из его работы. Другие древние этимологии связывали имя с рекой, которая, как говорили, текла около Пасаргад (Strab. 15, 3, 6). Есть еще несколько рек с прежним названием «Кирос». Один из них протекает в Персиде. Другие выводы связаны с греческим словом kyon (сука), потому что Кир, как говорят, был вскормлен собакой. Сходно у Юстина (1.5.1): «Мальчик, живя среди пастухов, получил имя Кир». В современных исследованиях правильная этимология является спорной.