Три речи из одиннадцати "Филиппин" носят еще с древности общее название Олинѳских, по имени города, игравшего видную роль в истории Аѳин вообще и в особенности в наступательном движении Филиппа на Элладу. По словам Демосѳена, с завоеванием Олинѳа Филипп получал возможность идти беспрепятственно на Аттику (I, 25 - 27). Позже, когда возгорелась открытая война между олинѳянами и Филиппом, и когда олинѳяне предлагали Филиппу кончить войну, последний отвечал: "Одно из двух: или вы должны покинуть Олинѳ, или я должен уйти из Македонии" (IX, 11) Словом, город имел первостепенное значение для обеих сторон, и обе стороны, Филипп и Демосѳен, это ясно сознавали: для македонских царей он был преградою к утверждению и распространению их владычества, для аѳинской республики - надежным оплотом против северных инородцев.
Олинѳ ко времени Филиппа представлял собою центр могущественной политической организации, пограничной с Македонией, соединявшей в себе не менее 35 городов, господствовавшей над обширной территорией на суше и над северною частью Эгейского моря. Город лежал на месте нын. Айо-Мамас, где и теперь еще сохранились развалины, в той части Ѳракийского побережья (Χαλϰιδεῖς οἷ или Θϱᾴϰης), которая называлась Халкидикой и вдается глубоко в Эгейское море тремя мысами: Палленою, Сиѳонией, Автою, в этом порядке следующими от запада на восток. Между Палленой и Сиѳонией в Халкидский полуостров врезывается Эгейское море Торонским заливом. На плодоносной обширной равнине, расстилающейся над Торонским заливом, вблизи Паллены, немного севернее Потидеи был расположен Олинѳ, главнейшая из многочисленных колоний, основанных здесь халкидянами из Евбеи в разное время, начиная, быть может, с VIII в. до P. X. Халкидским по населению город сделался, впрочем, только в 480 г., когда его боттиэйское население было истреблено Артабазом, и самый город причислен к халкидским владениям. Халкидяне составляли значительнейшую часть населения на полуострове, и как это обстоятельство, - единоплеменность множества жителей, - так и необходимость самозащиты против окрестных чуждых народов благоприятствовали образованию и быстрому росту халкидского союза. К тому же здесь в основу союзных связей было положено начало не гегемонии с политическим преобладанием главного города и с зависимым положением прочих участников союза, но начало индигената, принятия новых членов на правах олинѳского гражданства, так что все участники халкидского союза пользовались одинаковыми политическими правами, без утраты однако самостоятельности в местных делах; законы для всего союза писались одни и те же; от имени союза чеканились монеты (Ксеноф. История Эллады V, 2, 12, 19). К какому времени относится начало халкидского, или олинѳского союза, нам неизвестно, во всяком случае к тому времени, когда не успели еще образоваться на полуострове сильные городские центры на подобие более поздних, наприм., Потидеи, Аполлонии, Аканѳа, когда жители многих халкидских поселений добровольно и охотно переселялись в Олинѳ, становились его полноправными гражданами (Страб. VII, стр.11), С этим строем халкидского союза мы знакомимся впервые из речи аканѳского лпогарха Клигена, произнесенной против Олинѳа в Спарте в 388 г. Года за два до этого халкидяне воспользовались смутами в Македонии, заняли нижнюю часть её с несколькими городами, в числе которых была и Пелла, столица Македонии, причем все эти города тоже вошли в состав союза; в него же около этого времени вошла и значительная коринѳская колония Потидея, лежавшая на самом перешейке Паллены. Вмешательство Спарты кончилось расчленением союза, а Олинѳ обязался признать над собою верховенство Спарты и доставлять ей свой контингент в случае воины (380-379 до P. X). Однако с падением спартанской гегемонии (371 до P. X.) халкидский союз быстро возродился на прежних началах. Очевидно, насильственное расторжение шло в разрез с желаниями и интересами многих членов союза. Из речи Демосѳена мы знаем, что ко времени наступательных действии Филиппа Олинѳ стал вдвое многолюднее, чем был за 30 лет до того: теперь собственной конницы у олинѳян было 1000 человек, а число его граждан возросло с 5,000 до 10,000. Оратор отмечает факт слияния всех халкидян в одно государство, так называемый синойкисм (XIX, 264. '266. IX 26), что свидетельствует во всяком случае о сильном уплотнении олинѳского, или халкидского союза. Если ядро союза составлял Олинѳ с окрестный поселениями, по преимуществу халкидскими, если эти последние составляли вместе с Олинѳом скорее связное целое, нежели союз самостоятельных городов, то в союзе были и другие части, не· столь тесно входившие в организацию, примыкавшие к ней на правах союзников (σύμμαχοι) с сохранением своей политической автономии; они вступали в союз частью по доброй воле, частью по принуждению; по отношению к ним Олинѳ был главою, гегемоном. Эти-то элементы и составляли слабую сторону халкидской федерации. Таким образом в олинѳской организации совмещались начала синойкисма, федерации и гегемонии. Общим именем "ѳракийских халкидян" обозначались иногда жители Олинѳа и других городов Халкидики, а другой раз жители разных частей Халкидики, входивших в состав союза, обозначаются именем олинѳян (Vischer, Kleine Schriften, I, 348 сл. 560. Kuhn, Entstehung der Städte der Alten. 1878, стр.243, сл. Swoboda, Archaeol. Mitteil, aus Oesterreich, 1883, VII).
Олинѳские речи произнесены в первой половине 349 г., были разделены небольшими промежутками времени и изображают положение дел в существенном сходное; только в 3-ей речи оратор имеет в виду не только то, что война между Филиппом и олинѳянами началась, но что аѳиняне уже оказали помощь олинѳянам, т. е. такое действие со стороны аѳинской республики, к которому Демосѳен побуждает слушателей в I речи (I, 2); не прямо, с оговоркою сделанное оратором предложение о зрелищных суммах в I речи составляет главный предмет III-ей. Здесь же оратор решительнее прежнего нападает на своих политических противников: высказанные им раньше предположения должны были оправдаться на деле, и поданная олинѳянам помощь в том виде, как советовали противники, должна была оказаться недостаточной. Намеренно оратор умалчивает во всех олинѳских речах об антагонизме, долгое время господствовавшем между халкидским союзом и аѳинской республикой. Между тем Филипп искусно воспользовался этими неприязненными взаимными отношениями для того, чтобы обессилить и одну, и другую сторону. Интересы олинѳян и аѳинян на Ѳракийском побережье сталкивались больше всего по вопросу об Амфиполе, первоначально аѳинской колонии (437 до P. X.), имевшей для метрополии важное значение торговое, промышленное и военное. Аѳиняне потеряли Амфиполь еще в 422 г. до P. X.; город попал сначала в зависимость от Спарты, а после падения спартанской гегемонии находился под влиянием то Македонии, то Халкидского союза. Еще в 364 г. аѳиняне под командою Тимоѳея напрасно пытались отнять у олинѳян этот город. По вступлении на престол (359 до P. X.) Филипп по видимому обнаружил полнейшую готовность отказаться от всяких притязаний на Амфиполь и заключить союз с аѳинянами. По договору с аѳинянами в 358 г. город был уступлен аѳинянам, что, однако, не помешало Филиппу вскоре, при обстоятельствах более для него благоприятных, пойти войною на Амфиполь (357). Сначала сами амфипольцы, а потом олинѳяне, напуганные наступательными действиями царя, искали защиты и помощи у аѳинян. Ходатайство олинѳян было оставлено в Аѳинах без внимания, потому что Филипп еще в 359 г. уверил аѳинский народ, что город будет завоеван им для аѳинян, взамен чего аѳиняне обещали ему возвратить Пидну, незадолго до того завоеванную Тимоѳеем. Но Филипп и без помощи аѳинян овладел обоими городами и удержал их за собою (357). Тогда-то олинѳяне решили кончить давние распри с аѳинянами и заключить с ними союз; но Филипп не допустил до этого, обольщая аѳинян, как своих союзников, новыми обещаниями, а тем временем разрушил аѳинский город Потидею и землю его отдал олинѳянам; им же он уступил Анѳемунт, лежавший на границе македонских и халкидских владении (856), и кроме того, щедрыми подарками склонил на свою сторону влиятельнейших граждан Олинѳа. Олинѳяне опять оказались в союзе с Филиппом против аѳинян. Кроме Потидеи, Филипп в 353 г. отнял у аѳинян Меѳону, город на Ѳермейском заливе, взял в Ѳессалии Феры и гавань Пагасы (352). Всюду аѳиняне опаздывали с своим войском. В том же году Филипп перешел Стримон, подчинил своему влиянию Ѳракию и находившиеся здесь греческие города и с занятием Герейон-Тейхос на Пропонтиде стал угрожать Херсонесу Ѳракийскому, принадлежавшему к аѳинским владениям, а вместе с тем и проходу в Геллеспонт; наступательное движение Филиппа в Ѳессалии тоже не останавливалось. Опять интересы Хадкидики и Аѳин, казалось, соединяли их против общего врага; опять Филиппу удалось не допустить союза между ними, и только вторжение его с значительным войском в Халкидику и осада нескольких халкидских городов привели к союзу между обеими республиками (349). Та и другая понимали, как во II в. этоляне и ахейцы с союзниками в виду надвигающейся тучи с запада, из Италии, понимали, что их распрями, домашними, междуэллинскими, воспользуется инородческая держава, стремящаяся к господству над Элладой. Олинѳское посольство в Аѳинах заключило союз и получило от народа обещание военной поддержки. Ко времени, вскоре за этим актом следовавшему, относится I олинѳская речь. Главное содержание речи - подбор данных, свидетельствующих об относительной слабости Филиппа и о вероятности победы над ним, если только аѳиняне не ограничатся полумерами и не запоздают с помощью Олинѳу. Здесь же осторожно затронут вопрос и об обращении зрелищных сумм (τὰ ϑεωϱιϰά) на военные нужды, как о наиболее верном средстве добыть потребные для войны деньги. После I речи олинѳянам была оказана помощь, хотя и не в том виде, как предлагал Демосѳен. Аѳиняне отправили наемный вспомогательный отряд под начальством Харета: 2000 пелтастов и 30 триер, уже находившихся в море, и к ним присоединили еще 8 триер, ради этого снаряженных. Это мы знаем из истории Аттики Филохора, писателя ΙΙΙ в. до P. X., через Дионисия Галикарнасского (К Аммею, I, 9). Вторая олинѳская речь отличается более спокойным тоном, занята исключительно изобличением слабых сторон Филиппа, как македонского царя, его отношениями к союзникам, к своему народу и приближенным, его нечестием и неправдами. По всей видимости, ничего решительного против Олинѳа и Халкидики Филиппом еще не было сделано. II-ая речь произнесена как бы в дополнение ко II-ой, с целью создать в Аѳинах благоприятное настроение для решительных действий. Наемное войско, о котором только что сказано, было отправлено, быть может, после II речи. От того же Филохора мы узнаем, что на смену Харету аѳиняне отправили Харидема с 18 триерами, на которых находились наемники в числе 4000 пелтастов и 150 человек конницы; это было ответом на вторичное посольство олинѳян. Сведения Филохора об этой экспедиции, сопровождавшейся разорением некоторых владений Филиппа и бесчинствами аѳинского полководца в Олинѳе, пополняются Ѳеопомпом и Сатиром, отрывки которых сохранились у Аѳеноя (X, 436. XIII, р. 557), а также речью Демосѳена против Аристокра. Тем временем Филипп покончил с затруднениями в Ѳессалии (I, 22. II, 11. Срвн. Диодор XVI, 52), и весною следующего года снова вторгся в Халкидику (348). Незначительные удачи наемного войска, на которые намекает Демосѳен в начале III речи и в конце её (1. 2. 35), не имеют отношения к этой последней экспедиции: в ней участвовали уже не наемники, но войско из аѳинских граждан. Под начальством Харета были отправлены 17 триер, 2000 тяжеловооруженных и 300 конных воинов, - все граждане. И на сей раз аѳинское войско запоздало: эскадра была задержана противными ветрами. Филипп, овладевши гаванью Олинѳа, Мекиберной, Тороной, всеми городами Халкидского союза, разбил олинѳян в двух сражениях, осадил город и взял его, благодаря измене Евѳикрата и Ласѳена. Олинѳ был разрушен, а жители его проданы в рабство (Демосѳ. XIX 265-267. Диод. XVI, 52-53. Дион. Галик. К Аммею, 9). Последняя аѳинская экспедиция отделена от трех Олинѳских речей промежутком времени в несколько месяцев. Третья из этих речей произнесена в то время, когда в Аѳинах были получены известия о первых удачах Харидема, т е. в том же 849 г., в первой половине его, а Олинѳ взят Филиппом летом 848 г. В III речи оратор подробно развивает свое предложение о зрелищных суммах и призывает граждан воодушевиться примерами предков.
Речи расположены в нашем переводе в том порядке, какой, сообразно с венецианским списком (F) и другими того же семейства, установлен еще в XVI в. Он удерживается и в издании В. Диндорфа, текст которого положен нами в основу перевода: Demosthenis orationes ex recensione Guilieimi Dindortii. Ed. quarta correction curante Friderico Blass. Lipsiae. MDCCCXCVII, Усвоенный издателями порядок и нумерация речей не всегда совпадают с хронологическим порядком их произнесения. Так, раньше трех олинѳских речей были произнесены оратором: "О сотовариществах", "За свободу родян", "За мегалопольцев", "Первая речь против Филиппа". Эта последняя особенно важна по своему отношению к олинѳским событиям. Для цитат из Демосѳена мы пользуемся общепринятой нумерацией речей. I