Гераклид Кимейский

Составитель: 

T 1 Diogenes Laertios 5.93-4 (H.S. Long (ed.), Diogenis Laertii Vitae Philosophorum (Oxford 1964))
Всего было четырнадцать Гераклидов: …третий – из Кимы, написал пять книг "О Персии"; четвертый – тоже из Кимы, ритор, составитель учебников; пятый – из Каллатиса или Александрии, написал "Преемства" в шести книгах и "Речь о челноке", за которую сам был прозван Челнок; шестой – из Александрии, писал о персидских особенностях;

Персика

Книга первая
F 1 Athenaios, Deipnosophists 12.8 p. 514 BC (S.D. Olson (ed.), Athenaeus, The learned banqueters (Harvard, MA 2006-11))
Гераклид Понтийский во второй книге "О справедливости" пишет: "Город милетян пал от бедствий, рожденных роскошью и гражданскими распрями, ибо в нем каждый, не зная чувства меры, истреблял своих врагов до самого корня.Так, когда зажиточные граждане вступили в борьбу с простонародьем, которое звали "гергитами", и поначалу верх одерживал народ, то изгнавши богатеев из города, они собрали детей изгнанников на току и предали преступнейшей казни - насмерть затоптали волами. Зато и богачи, взявши верх, обмазывали своих пленников смолою и заживо сжигали всех вместе с детьми. Говорят, что когда они горели, было явлено много знамений: священная олива вспыхнула сама собой, а бог Аполлон, долго отказывавший им в вещаниях, на вопрос "за что?" ответил так:
"Много печалит меня беззащитных убийство гергитов,
Участь сгоревших в смоле и навеки увядшее древо".
Книга вторая
F 2 Athenaios, Deipnosophists 4.26 p. 145a-146a (S.D. Olson (ed.), Athenaeus, The learned banqueters (Harvard, MA 2006-11))
Гераклид из Кум, автор "Персидской истории", пишет во второй книге, озаглавленной "Снаряжения": "Вся челядь прислуживает за обедом гостям персидского царя, приняв ванну и нарядившись в белые одежды, и тратит на приготовление к пиру до половины дня. Одни из царских сотрапезников едят снаружи, доступные взорам любого желающего, другие же внутри вместе с царем. Однако и они не делят трапезу с царем, но во дворце устроены напротив друг друга два зала: в одном из них пирует царь, в другом приглашенные гости; и царь лицезреет их сквозь занавес, повешенный на дверях, они же его не видят. Только иногда во время праздников все пируют в одном помещении с царем; под это отводится большой зал. Когда же царь [после обеда] устраивает попойку (а бывает это часто), то застольников обычно бывает двенадцать человек. Когда все уже отобедали, царь в своей комнате, гости в другой, то их приглашает войти кто-нибудь из евнухов. И тогда, войдя к царю, они бражничают вместе с ним, хотя вино пьют не то же самое. Гости сидят на полу, а он возлежит на ложе с золотыми ножками; напившись сверх всякой меры, гости расходятся. Завтракает и обедает царь обычно один, иногда с женой и с кем-нибудь из сыновей. Во время обеда ему поют и играют на лирах наложницы, одна отдельно (ε̉ξάρχει), а другие хором. Царский пир, - продолжает Гераклид, - на первый взгляд кажется расточителен, но по рассмотрению оказывается расчетлив и даже скуповат; таковы же и пиры всех персидских вельмож. А именно, ежедневно для царских нужд забивается тысяча животных, в том числе лошади, верблюды, быки, ослы, олени и множество овец, а также птицы, среди них аравийские страусы (очень большие), гуси и петухи. От всего этого каждому царскому гостю подается только малая часть, причем каждый может унести домой всё, чего не съел за столом. Большая же часть мяса забитых животных и прочей снеди выносится во двор для телохранителей и пельтастов, находящихся на царском кормлении. Там все остатки мяса и хлеба делятся поровну; и как в Элладе наемники получают плату деньгами, так они получают ее от царя по договору пищей. У остальных персидских вельмож тоже еда подается на стол вся сразу; когда же сотрапезники отобедают, все остатки (главным образом, мясо и хлеб) начальник стола раздает слугам, этим они и кормятся. Поэтому самые знатные сотрапезники ходят к царю только на завтрак, извиняясь тем, что не могут посещать его дважды, так как должны принимать своих собственных гостей".
F 3 Etymologicum genuinum (Etymologicum magnum p. 247.41), s.v. δανάκης (K. Alpers, Bericht über Stand und Methode der Ausgabe des Etymologicum genuinum (Copenhagen 1969))
Danakes. Это имя варварской монеты, больше обола, которую кладут в рот трупам. Стоимостью проезда пассажира корабля Ахерусии является danakes. Ахерусия озеро в Аиде, котороые покойный пересекает, и при этом они дают указанные монеты паромщику.
Danakes называется то, что бросается в данои. Данои или трупы, так сказать, сухие. За сгоревшие вещи (дана) сухие. [Дров для топки сухих натаскать], топором наколоть их, (Od. 15.322). Гераклид во второй книге его Персики.
F 4 Athenaios, Deipnosophists 12.13 p. 517b-c (S.D. Olson (ed.), Athenaeus, The learned banqueters (Harvard, MA 2006-11))
Гераклид Кимейский в "Подготовительных записях" к книге "О Персии" пишет, что царь СТРАНЫ БЛАГОВОНИЙ никому не подвластен и правит независимо, а потом продолжает: "Роскошью и беспечностью он превосходит всех. Живет он, не выходя из дворца, в расточительной роскоши, сам ничего не делая и мало с кем разговаривая, а для всех дел назначая судей. Если кто решит, что судьи рассудили несправедливо, то в верхнем этаже дворца есть дверца на цепочке, и кто считает суд несправедливым, тот тянет эту цепочку и открывает дверцу, и тогда царь, заметив это, впускает его и сам правит суд. И если окажется, что судьи судили несправедливо, то их казнят, если же справедливо, то казнят открывшего дверцу. А расходы на содержание царя, его жен и друзей считаются по пятнадцать вавилонских талантов в день".
F 5 Athenaios, Deipnosophists 2.31 p. 48c-49a (S.D. Olson (ed.), Athenaeus, The learned banqueters (Harvard, MA 2006-11))
Как пишет Гераклид, должности так называемых "постельничих" первыми ввели персы; они должны были следить за мягкостью и нарядностью постелей. Поэтому-то, высоко ценя Тимагора (или, как пишет перипатетик Фений, критского гортинца Энтима), который, подражая Фемистоклу, отправился вслед за ним к царю, Артаксеркс даровал ему шатер редкой красоты и величины в придачу с ложем на серебряных ножках, а вместе с драгоценными коврами послал также и простыни (υ̉ποστρώματα), говоря, что эллины не умеют застилать постели. Полностью завладев душой царя, критянин получал приглашения на его семейные трапезы - честь, которой ни до, ни после не удостаивался ни один эллин. Эта привилегия тщательно оберегалась его потомками. Ее не удостоился даже афинянин Тимагор, преклонивший перед царем колена и осыпанный величайшими благодеяниями, - ему одному посылали блюда с царского стола. Лаконцу Анталкиду Артаксеркс, сняв с себя, послал напитанный благовониями венок, но Энтиму он оказывал подобную честь многократно и приглашал его на семейные обеды. Персы это едва терпели, ибо молва распространилась в народе и как раз тогда готовился новый поход на Элладу. [Артаксеркс] послал ему и ложе на серебряных ножках, и покрывало, и купольный шатер из цветных тканей, и серебряное кресло, и позолоченный зонтик, и двадцать золотых, усыпанных драгоценными камнями фиалов, и сотню больших серебряных, и серебряные кратеры, и сотню молоденьких девочек, столько же мальчиков, шесть тысяч золотых монет, не говоря уже о посылаемом для удовлетворения каждодневных надобностей.
F 6 Plutarch, Life of Themistokles 27.1 (K. Ziegler (ed.), Plutarchi Vitae parallelae 1.14 (Leipzig 1969))
Фукидид и Харон из Лампсака рассказывают, что Ксеркса тогда уже не было в живых и что Фемистокл имел свидание с его сыном; но Эфор, Динон, Клитарх, Гераклид и еще несколько других авторов говорят, что он пришел к самому Ксерксу.
F 7a Plutarch, Life of Artaxerxes 23.6 (K. Ziegler (ed.), Plutarchi Vitae parallelae 3.12 (Leipzig 1971))
Иные — и среди них Гераклид из Кимы — утверждают, будто Артаксеркс взял в жены не только Атоссу, но и другую дочь, Аместриду, о которой мы расскажем немного ниже.