Аноним из Коринфа

Переводчик: 

О Парфянской войне

F1 Lucian, Quomodo historia conscribenda sit 29
Другой историк… не выходивший никогда ни на шаг из Коринфа, не бывший даже в Кенхреях, а не то чтобы в Сирии или Армении, начал следующими словами, — они мне запомнились: «Ушам следует доверять менее, чем глазам, а потому я пишу, что видел, а не то, о чем слышал».
Комментарий
В своей резкой критике писателей о Парфянской войне (см. также BNJ 203) Лукиан теперь приводит конкретного автора из Коринфа. Этот автор, по словам Лукиана, никогда не доходил даже до Кенхрей, одного из двух портов Коринфа. В этом фрагменте опять видно знакомство Лукиана с греческой литературной традицией. Коринфская пословица ‘Уши менее заслуживают доверия, чем глаза’ взята почти непосредственно из Геродота (Hdt. 1.8: дискуссия между Кандавлом и Гигом), а также основана на замечании Гераклита Эфесского, сохраненном Полибием 12.27: ὀφθαλμοὶ γὰρ τῶν ὤτων ἀκριβέστεροι μάρτυρες (‘глаза более заслуживающие доверия свидетели, чем уши’). Противоречие пословицы с фактическим поведением автора прочно закреплено Лукианом
F2 Lucian, Quomodo historia conscribenda sit 29
А видел он все так хорошо, что считает парфянских змей, которые являются значками военных отрядов (если не ошибаюсь, один змей полагается на отряд в тысячу человек), огромными живыми змеями, родящимися в Персиде, немного далее Иберии. Этих змей они, по его словам, привязывают к длинным палкам и держат высоко над головой, чтобы издалека нагонять страх во время наступления, а затем, уже в сражении, освобождают их и посылают на врагов. Очевидно, многие из наших были проглочены этими тварями, а другие, обвитые ими, задушены и раздавлены. Все это он сам видел своими глазами, наблюдая в безопасности с высокого дерева.
Комментарий
Описание парфянских змей выглядит очень похожим на описание Σημεῖα Σκυθικά, скифских военных знаков отличия, упомянутых Аррианом (Tactica 35.3-4) и Судой (sigma 322). По сути это были разноцветные ткани в форме змей, которые несли на длинных шестах, чтобы пугать противников. Запись Суды добавляет, что колебание полевого знака воздухом увеличивало ужасающее воздействие.
Иберией или Иверией (или точнее Кавказская Иберия) называлась среди греков и римлян древнее грузинское царство Картли (4‑й век до н. э. — 5‑й век н. э.), территория которого ориентировочно соответствовала восточной и южной части современной Грузии.
Описание Коринфянином Персиды ясно указывает на то, что у него не было никакого понятия относительно соответствующего местоположения этих двух областей. Хотя Иберия действительно являлась частью персидской ахеменидской империи в течение какого–то времени, сама Персида — область на юге современного Ирана и, поэтому, не ‘немного далее’.
F3 Lucian, Quomodo historia conscribenda sit 29
И он хорошо поступил, что не начал боя с этими животными, иначе у нас не было бы теперь столь исключительного историка и притом лично совершившего столько великих и славных подвигов в этой войне. Он даже часто подвергался опасности и был ранен под Сурой, очевидно когда прогуливался от Крания до Лерны. И все это наш историк читал перед коринфянами, которые отлично знали, что он никогда не видел войны даже на картине.
Комментарий
Первое, что бросается в глаза, состоит в том, что Лукиан в этом фрагменте использует для обозначения историка более общее слово συγγραφεύς вместо ἱστορικός, хотя он один из тех, кто употребляет ἱστορία в смысле нашего использования: см. BNJ 203 T1.
Сура — укрепленный город на правом берегу реки Евфрат, упомянутый Плинием (Естествознание 5.87, 89). Это было одно из мест, где произошло жестокое сражение во время Парфянской войны. Это далеко от Kранея, описанного Диогеном Лаэрцием как место, где жил философ Диоген: ἐτύγχανε μὲν γὰρ διάγων ἐν τῶι Κρανείωι τῶι πρὸ τῆς Κορίνθου γυμνασίωι, ‘ему довелось жить в Кранее, гимназии перед Коринфом’ (Диоген Лаэрций 6.77) и где состоялся примечательный разговор между этим самым философом и Александром Великим (Диогена Лаэрций 6.38; также Плутарх, Александр 14). В трактате De exilio (601B) Плутарх, кажется, предполагает, что проживание в Kранее было чем–то, чего могли достигнуть только привилегированные люди. С другой стороны, Павсаний описывает его как кипарисовую рощу, расположенную перед городом в его северо–западной стороне (Paus. 2.2.4). В Коринфе был еще другой гимнасий, упомянутый Павсанием, т. е. древний спортивный зал, в непосредственной близости от источника, называемого Лерна (Paus. 2.4.5). Он был расположен на северной стороне города, внутри городской стены, примерно в 200 м к западу от Лехейской дороги.
Ввиду предыдущих замечаний Лукиана об историке из Коринфа я нахожу несостоятельным предположение Робака, что в этом ненадежном параграфе Лукиан подразумевал аргосскую Лерну, если только из–за артикля τὴν. Я полагаю, наоборот, что Лукиан намеревался наброситься на Коринфянина, предполагая, что он выдумал ранение во время мирной и комфортной прогулки в пределах или в непосредственной близости от его родного города. Роллер справедливо добавляет: “Высмеивая Коринфянина за непонимание географии, утверждающего, что Персида только за пределами Иберии и т. п., сам Лукиан показывает свое собственное, четкое и точное, географическое знание Коринфа, весьма отдаленного от его собственного родного города”. Одновременно Лукиан дискредитирует людей в Коринфе, слушающих без критики эту ерунду.
F4 Lucian, Quomodo historia conscribenda sit 29
Мало того, он не был знаком ни с оружием, ни с осадными машинами и не знал названий таксисов [центурий?] и каталохисмов [когорт?]; поэтому он и не придавал большого значения тому, что называл фалангу флангом, а лобовую атаку фланговой.
Комментарий
О различии между таксисом и каталохисмом см. также Arrian, Ars Tactica 5.1-2). На основе Тактики Асклепиодота 2.7-8, по–моему, можно предположить, что таксисы идеально состояли из 128 человек (восемь отделений по 16 солдат), хотя практически обычно приблизительно из 100 человек (точно так же, как лохи). Каталохисм состоял из многих таксисов, возможно составляя иногда в общем количестве целых 1,000 человек. В римской армии центурия состояла приблизительно из 80 человек (10 контуберний по 8 человек). Когорта, наоборот, обычно насчитывала 480 человек (6 центурий по 80 человек), за исключением первой когорты, которая состояла из 800 человек (5 центурий по 160 человек): Термины, использованные в данном фрагменте (и их значения), озадачивают и не распознаны удовлетворительно. Килберн переводит τάξεις как 'полки' и καταλοχισμοὶ как 'списки личного состава'.
Биографическое эссе
Как и в BNJ 203, Лукиан не приводит нам имени писателя. В нескольких фрагментах он показывает напыщенного, тщеславного и вводящего в заблуждение автора, который жил (и проживает) в Коринфе и который кроме того, не удосужился ознакомиться с правильной терминологией по своему предмету. "Этот автор — карикатура плохого историка и в лучшем случае несведущий прозаик" (Штробель)