В 241 г. до н. э. Эвмена I сменил на пергамском престоле Аттал I. Новый правитель не был сыном своего предшественника. Страбон и Павсаний называют Аттала I сыном Аттала, который являлся братом Филетера, следовательно, Аттал I приходился Эвмену I двоюродным братом (Strab. XIII. 4, 2; Paus. I. 8, 2). Однако имеются основания сомневаться в правильности предложенной греческими писателями генеалогии. Эпиграфические материалы показывают, что отец Аттала I Аттал был сыном Аттала - брата Филетера, то есть приходился этому последнему Атталу внуком, а не сыном. В античной традиции, которая сохранилась в относительно позднем изложении Страбона и Павсания, Аттал, отец Аттала I, был забыт[1]. Таким образом, Эвмен I передал свою власть сыну двоюродного брата, но усыновил его. Мать Аттала I Антиохида происходила из царского рода Селевкидов.
К власти Аттал I пришел в возрасте 28 лет (как полагают, он родился в 269 г. до н. э.)[2]. Источники ничего не сообщают о его деятельности до восшествия на престол. Если же судить по первым годам правления Аттала I, то можно заключить, что к моменту воцарения он имел определенный опыт военной и государственной деятельности. О личности Аттала мало известно. Бесспорно, он был энергичным государственным и военным деятелем. Многие победы, связанные с его именем, говорят о полководческих способностях царя. Видимо, Аттал I был достаточно образованным человеком, ценившим искусство и понимавшим значение архитектуры, скульптуры, науки для славы государства; при нем в Пергаме велось активное строительство.
Личная жизнь царя сложилась счастливо. Около 223 г. до н. э. (но не позже 220 г. до н. э.) Аттал I женился на Аполлониде, происходившей из дружественного Атталидам города Кизика. Жена не принесла Атталу I богатства и связей со знатными родственниками, но прославилась своим благонравием, благочестием, любовью к мужу и четырем сыновьям: Эвмену, Атталу (будущие цари Эвмен II и Аттал II), Филетеру и Афенею. Полибий дает Аполлониде превосходную характеристику: "...супруга Аттала по многим причинам заслуживает нашего упоминания и похвалы... Женщина простого звания, Аполлонида сделалась царицей и сохранила за собой это достоинство до самой кончины... скромностью и обходительностью, серьезным и благородным характером..." (XXII. 20,2. Пер. Ф. Г. Мищенко).
С начальным этапом правления Аттала I связано событие, которое оставило глубокое впечатление в сознании современников и потомков и во многом определило дальнейшую судьбу молодого государства, - это крупная победа над племенами галатов, проживавших в центральной части Анатолии. Кельты, известные также как галлы (так называли их римляне) или галаты[3], составляли большую группу племен индоевропейского происхождения, населявших многие области Европы. Первоначально они проживали в пределах современной Франции, на территории Германии и Чехии; в V в. до н. э. проникли в Испанию и южную Францию; в начале IV в. до н. э. вторглись в северную Италию и заняли долину реки По. В середине IV в. до н. э. началось проникновение кельтов на территорию бассейна Дуная, в Иллирию, Фракию, Македонию. Они предпринимали даже попытки вторгнуться в Грецию, разграбили знаменитое святилище Аполлона в городе Дельфы, но в конечном счете были изгнаны из страны.
Несколько галльских племен, объединившихся под командованием вождей Леоннория и Лутария, подошли к берегам Пропонтиды (Мраморного моря), проливов Геллеспонт и Боспор, захватили полуостров Херсонес, город Лисимахию, опустошили округу торгового города Византия и наложили на его население дань.
В государстве Вифиния, которое занимало северо-западную часть Малой Азии, в это время боролись за власть Зипет и Никомед. Последний, не надеясь на собственные силы, заключил договор с галатами, помог им в 278/277 г. до н. э. переправиться через проливы в Анатолию и использовал в борьбе с соперником[4]. Три племени галлов, переправившись в Анатолию, разделились: трокмы остались в северо-западной части полуострова в районе Геллеспонта, толистоагии двинулись на юг в Ионию и Эолию, а текгосаги направились в центральную область, которая получила название Галатия[5]. Позже здесь поселились и другие племена галатов.
Действия Никомеда I Вифинского имели следствием значительное изменение международной обстановки в Малой Азии - появилась новая весьма грозная сила, с которой населявшим полуостров народам пришлось бороться. Кельты нападали на города, убивали или уводили в плен людей, разоряли хозяйство, накладывали дань. От набегов галлов пострадали Кизик, Илион, Приена, Эфес, Милет, Эритры и другие города. Греческий писатель Павсаний приводит в своем сочинении стихотворные строки поэтессы Фаэнниды, содержавшие описание бедствий греков: "Узкий пролив Геллеспонта пройдя, станет дерзко-надменным войско галатов, несущее гибель; оно беззаконно Азию будет громить; еще большие беды назначит бог для живущих по берегу моря в ближайшее время" (X. 15, 3).
Ряд документальных свидетельств раскрывает драматичность сложившейся в западной части Малой Азии ситуации. Декрет из города Эритры, принятый в честь городской коллегии стратегов, показывает, что жители были вынуждены откупаться от кельтов деньгами (Syll.³ 410. Стк. 13-15). Другой документ - почетное постановление сельских общин поселений Неотейхос и Кидднукоме, принятое в 267 г. до н. э. в честь Ахея, влиятельного родственника и приближенного Антиоха I, а также в честь эконома и эклогиста - двух должностных лиц Ахея, которые по поручению последнего выкупили из плена захваченных галатами жителей (стк. 6-15)[6].
Эллинистические цари проводили в отношении галатов двойственную политику: воинственность пришельцев заставляла воевать с ними и вместе с тем позволяла использовать их в качестве наемных воинов для борьбы с другими противниками.
Первую попытку обуздать пришельцев предпринял Антиох I, одержавший над ними победу в 275 г. до н. э. около г. Фиатира. (App. Syr. 65). Но галаты продолжали тревожить своими вторжениями греков. Филетеру, видимо, каким-то образом удалось избежать галльской угрозы. Возможно, он даже одержал над ними военную победу (IG. XI. 4, 1105)[7]. Известно, что Филетер оказывал помощь городу Кизик, предоставляя коней для охраны территории, деньги, зерно именно в годы войны с галатами (OGIS. 748). Эвмен I вынужден был откупаться от них деньгами. При Аттале I ситуация решительно переменилась: он отказался платить кельтам деньги (Liv. XXXVIII. 16, 14). Пожелавшие покарать правителя Пергама галаты толистоагии были встречены войском Аттала I у истоков реки Каик и наголову разбиты. Данное событие произошло в первые годы правления Аттала I, наиболее вероятно, в 238-235 гг. до н. э. (IvP. 20; 24; Strab. XIII. 4,2; Liv. XXXVIII. 16; Justin. Prolog. XXVII; Polyb. XVIII. 41, 7-8; Paus. I. 25, 2)[8]. Павсаний рассказывает, что в Пергаме хранились трофеи, взятые у галатов, а битва была запечатлена на картине (1,4, 6). Победа над галатами принесла Атталу I значительный политический капитал: он стал известен в греческом мире и полностью использовал возможности ситуации. К своему имени Аттал I прибавил почетное имя Сотер ("Спаситель"), Был изменен монетный чекан: голову изображаемого на монетах Филетера стал покрывать лавровый венок. В Пергаме в память о победе были поставлены статуи и скульптурные группы. Но самым значительным итогом стало то, что Аттал I принял после победы титул царя, поставив себя тем самым в один ряд с правителями крупных и могущественных государств. В качестве дополнительного основания к обретению Атталом I царского титула, вероятно, выступал также тот факт, что Аттал I стал первым представителем династии, рожденным в браке с женщиной царского рода, ведь его мать Антиохида происходила из рода Селевкидов, хотя и от боковой его ветви[9].
В середине III в. до н. э. в государстве Селевкидов сложилась напряженная внутренняя и внешняя ситуация, вызванная Третьей Сирийской войной (246-241 г. до н. э.) между Селевкидами и Птолемеями и борьбой за власть в Сирийском царстве между царем Селевком II и его младшим братом Антиохом Гиераксом ("Ястребом"). Война между братьями проходила с переменным успехом. Селевк II разбил Антиоха в Лидии, но через год укрепивший свою армию отрядами наемников-галатов Антиох Гиеракс нанес брату поражение. Малая Азия в результате данных событий стала принадлежать Гиераксу. Последний усмирил своих галльских наемников, которые вышли было из повиновения и начали грабить и разорять греков, а также заключил союз с царем Вифинии -Зиелой, скрепив политические отношения династическим браком (Memnon. XXII (FHG. 537).
Энергично набиравший силу пергамский царь Аттал I представлял для власти Антиоха Гиеракса определенную опасность. Между двумя правителями началась война, события которой известны мало[10]. Неясны причины и повод к началу военных действий, а также последовательность сражений и хронология событий. Можно полагать, что инициатива исходила со стороны Антиоха Гиеракса. Он вторгся с армией на территорию Пергамского государства, имея на своей стороне отряды кельтов текюсагов и толистоагиев. Одна из надписей Пергама (OGIS. 275) говорит о победе над Антиохом, тектосагами и толистоагиями у Афродисиона. Афродисион был святилищем богини Афродиты, которое находилось у стен Пергама (Polyb. XVIII. 2, 2, 6,4; Liv. XXXII. 33, 5)[11]. Видимо, война в самом начале протекала неудачно для Аттала I, который не сумел остановить противника на границе (ср.: Iustin. XXVII. 3, 1). В дальнейшем пергамский царь нанес своему противнику серию поражений. Надписи Пергама упоминают победы над Антиохом в Геллеспонтской Фригии (OGIS. 274), затем в 229 или 228 г. до н. э. (по хронологии историка Евсевия (Euseb. Chron. 1. 253) - у озера Колое, в Лидии (OGIS. 278), и в Карии, на реке Гарпас (OGIS. 271, 279). Разгромленный Атталом I Антиох Гиеракс в 227 г. до н. э. бежал во Фракию, где вскоре погиб (Euseb. Chron. 1. 253). В результате царь Пергама на короткое время подчинил своей власти значительные территории Малой Азии, принадлежавшие ранее Селевкидам, - Лидию, Геллеспонтскую и Великую Фригии, Ликаонию. Селевк II, брат и противник Антиоха Гиеракса, оказался перед необходимостью борьбы с Атталом I, но, не успев ее начать, погиб. Его преемник Селевк III Сотер (226-223 гг. до н. э.) направил против правителя Пергама полководцев с войском. Царю Сирии оказал помощь в борьбе с Атталом I некий Лисий, которого ученые считают династом одной из областей Малой Азии[12]. Пергамское войско снова одержало победы, в память о которых в городе были поставлены две надписи (OGIS. 272, 277). Встревоженный развитием событий в Малой Азии, Селевк III сам возглавил армию, перешел с ней в 223 г. до н. э. через горный хребет Тавр, но неожиданно был убит одним из воинов-галагов (Polyb. IV. 48, 7-8).
Свои победы Аттал I увенчал строительством на акрополе Пергама на территории святилища Афины памятника, надписи которого рассказывали о победах царя (OGIS. 273-279). День битвы при Афродисионе стал священным (IvP. 247.1). Покровительница города богиня Афина получила имя Никефора - "Приносящая победу". В честь ее был возведен памятник с перечислением побед Атгала I (IvP. 33-37), а за пределами города - выделен священный участок (Polyb. XVI. 1, 6)[13].
Важным результатом побед Аттала I над галатами и Антиохом Гиераксом явилось установление тесных отношений с ближайшими греческими городами. Возможно, отношения с полисами были оформлены договорами[14]. Но территориальные приобретения Аттала I были кратковременными. Через несколько лет ситуация в Малой Азии решительно изменилась. Новый обладатель престола Селевкидов Антиох III, прозванный Великим (223-187 гг. до н. э.), встретил серьезные внешнеполитические и внутренние проблемы, связанные с обострением отношений с Птолемеем IV и с восстанием сатрапов и племен в восточных регионах царства. Сложная обстановка сложилась и в Малой Азии. Еще до прихода Антиоха III к власти наместником сирийского царя в Малой Азии был назначен Ахей[15]. Родственник Селевкидов, он приходился внуком тому Ахею, на дочери которого, Антиохиде, был женат Аттал, отец Аттала I. Таким образом, наместник Малой Азии приходился пергамскому царю двоюродным братом. Ахей занимал при сирийском дворе весьма высокое положение, пользовался расположением воинов. Во время неудачного похода Селевка III в Малую Азию в 223 г. до н. э., когда царь был убит, войско предложило царскую диадему Ахею, но последний проявил в тот момент политическую осторожность и дальновидность и отказался от царской власти в пользу младшего брата убитого царя Антиоха III.
Став наместником Малой Азии, Ахей начал войну с Атталом I, в ходе которой пергамский царь за два года лишился своих территориальных приобретений и даже был вынужден уступить некоторые свои исконные владения. В 220/219 г. до н. э. война между Ахеем и Атталом I временно прекратилась, вероятно, благодаря посредничеству города Византия (Polyb. IV. 48).
В ходе войн за малоазийские владения Ахей настолько укрепил свои позиции, что объявил себя в 220 г. до н. э. царем, "отважился вести себя по-царски и писать городам", - по словам Полибия (V. 57, 5). Правда, воины, поддержав полководца в этом, отказались воевать в Сирии с Антиохом III, "негодуя при предположении, что они идут войной на того, кого сама природа поставила им царем" (Polyb. V. 57,6). Ахей, продолжая завоевания в Малой Азии, в частности начав войну в области Писидия с городом Селге, вынужден был, очевидно, вывести войска из западных районов Малой Азии. Аттал I воспользовался изменившейся ситуацией. Летом 218 г. до н. э. пергамский царь открыл военную кампанию против Ахея[16]. Его войско было усилено отрядами галатов-эгосагов. Аттал I направил армию к югу от устья реки Каик, подчиняя своей власти приморские греческие города. Передаем далее слово Полибию, оставившему описание данного похода: "В то время как Ахей шел войной на селгеев, Аттал с галатами эгосагами обходил города Эолиды и все смежные с ними, раньше того из страха перешедшие на сторону Ахея. Большинство городов добровольно и охотно покорились Атталу; сила потребовалась против немногих. Первыми городами, покорившимися ему, были: Кима, Смирна[17], Фокея, вслед за ними покорились эгияне и темниты, устрашенные его приближением; от теосцев и колофонян явились послы с предложением взять под свою власть их самих и города их. И этих последних Аттал принял на тех же условиях, как и поименованных выше, получил от них заложников, но наиболее благосклонно обращался с послами от смирнян, потому что они постояннее всех блюли верность ему. Не теряя времени, он пошел дальше и после переправы через реку Лик пошел на поселения мисян, а оттуда прибыл к городу карсян, навел страх на них, а равно на гарнизон Дидимы-Тейхе, приобрел и эти поселения, переданные ему Фемистоклом, которого Ахей оставил было здесь начальником. Отсюда Аттал двинулся дальше, разграбил равнину Апии, перевалил через гору, именуемую Пелекантом, и расположился станом подле реки Мегиста.
В это время случилось лунное затмение. Галаты давно уже роптали на тягости похода, потому что шли с женами и детьми, которые следовали за ними в повозках. В затмении они видели дурное предзнаменование и объявили, что дальше не пойдут. Царь Аттал не имел от них никакой пользы; он знал также, что галаты совершают поход отдельно от остального войска, располагаются особым станом, вообще непокорны и заносчивы... Поэтому Аттал обещал отвести их теперь назад к месту переправы и дать им удобную для жительства область, а впоследствии исполнить все их требования, поскольку это будет возможно и справедливо. После этого Аттал отвел эгосагов к Геллеспонту, ласково обошелся с лампсакиянами, александрийцами и илионянами, потому что они оставались верными ему, и возвратился с войском в Пергам" (Polyb. V. 77-78. Пер. Ф. Г. Мищенко).
Итог похода Аттала I летом 218 г. до н. э. был значительным - он восстановил власть в северо-западной части Малой Азии, поставил под контроль многие прибрежные города. В дальнейшем влияние Пергама в развитии полисов побережья ощущалось явно[18]. Видимо, с экспедицией 218 г. до н. э. связано событие, описанное Страбоном: Аттал, разрушив город Гергифа в Троаде, переселил его жителей к истокам реки Каик[19]. Возникшая деревня сохранила прежнее название (Страбон отмечает, что это была именно деревня: XIII. 1, 70). Возможно, разрушение города в Троаде было вызвано сопротивлением, которое оказали его жители царю Пергамского государства.
Ахей между тем одержал победу в Писидии над городом Селге и присоединил к своим владениям также часть Памфилии. Возвратившись в свою резиденцию - прекрасно укрепленный город Сарды, он готовился к новой войне с Атталом I. Но возвышение Ахея вызвало серьезные опасения Антиоха III, вознамерившегося расправиться с опасным родственником. Весной 216 г. до н. э. сирийский царь вступил с армией на территорию Малой Азии и заключил союз с Атталом I (Polyb. V. 107, 4)[20]. Данный факт свидетельствует о признании Антиохом III Пергамского царства самостоятельной политической силой, а Аттала I - равным ему по статусу правителем. Антиох III, видимо, признал за царем Пергама все его владения. Военные действия против Ахея затянулись. Последний укрепился в Сардах и отражал все попытки противника захватить город: "...непрерывно следовали одна за другою легкие стычки и правильные сражения, днем и ночью, причем обе воюющие стороны изобретали всевозможные засады, противозасады и нападения" (Polyb. VII. 15. Пер. Ф. Г. Мищенко). Наконец, один из командиров армии Антиоха III сумел, определив слабое место в обороне города, захватить его. Укрывшийся в крепости Ахей был через некоторое время с помощью хитрости и измены схвачен и казнен: ему отрубили руки, ноги и голову, а труп зашили в ослиную шкуру и пригвоздили к кресту (Polyb. VII. 15-18; VIII. 17-23). В 213 г. до н. э. война с Ахеем завершилась. Для Пергама победа имела значительные последствия: с могущественным царем Антиохом III установились дружественные отношения, с его стороны было получено официальное признание государства и его границ[21].
Последние полтора десятилетия своего правления Аттал I уделял немалое внимание событиям на Балканском полуострове и даже участвовал в них. В чем заключается причина переориентации внешней политики царя Пергама? Следует категорически возразить против предположения М. Олло о том, что царь Пергама вынашивал широкие экспансионистские планы и намеревался создать в Эгеиде мощную империю[22]. Источники не содержат материалов для подобного толкования. Территориальный рост государства в Малой Азии при сложившихся к концу III в. до н. э. обстоятельствах был невозможен. Сирия прочно владела большей частью полуострова и представляла собой грозную силу. Вифиния, враждебное Пергаму царство, пользовалась поддержкой Македонии. Поэтому, намереваясь, очевидно, приобрести межэллинскую известность и надежных союзников, Аттал I обратился к делам Балканской Греции[23].
Около 219 г. до н. э. Аттал I установил дружественные отношения с Этолийским союзом[24]. Это событие, не сыгравшее первоначально заметной роли, имело далеко идущие последствия, ибо Пергам оказался втянутым в целую цепь войн.
В 218 г. до н. э. полководец Карфагена Ганнибал начал войну с Римом (Вторая Пуническая война 218-201 гг. до н. э.). Уже в разгар военных действий в 215 г. до н. э. он вступил в союз с энергичным царем Македонии Филиппом V[25], намереваясь привлечь его к борьбе. Но римские дипломаты сумели в значительной степени нейтрализовать этот успех Ганнибала: они заключили в 211 г. до н. э. союз с Этолийской лигой, враждебно относившейся к Македонии. По римско-этолийскому соглашению в борьбу с Филиппом V могли вступить и союзники Этолии, в том числе Аттал I (Liv. XXVI. 24).
Первым крупным событием Первой Македонской войны (215-205 гг. до н. э.), в котором приняли участие войска пергамского царя, явилось взятие острова Эгина летом 210 г. до н. э.[26] Сохранилась посвятительная надпись царя Аттала богине Афине в честь этого успеха (OGIS. 281). Право на территорию острова имел Этолийский союз, но уступил его Атталу I за 30 талантов (Polyb. XXII. 11,9-10). Эгина стала первым заморским владением царства Пергам и оставалась в его составе до самой гибели династии Атталидов.
Весной 209 г. до н. э. Этолийский союз на своем собрании, которое играло роль главного органа объединения, избрал Аттала I стратегом-автократором, вручив ему тем самым высшую власть (Liv. XXVII. 29). Но участие войск Пергамского царства в войне с Македонией, надо признать, было незначительным. В 209 г. до н. э. отряды Аттала I вместе с этолийцами и римлянами пытались преградить около города Ламия путь армии Филиппа V, но были дважды разбиты (Liv. XXVII. 30). Зиму 209/208 г. до н. э. Аттал I и римский командующий П. Сульпиций Гальба провели на Эгине, разрабатывая планы военной кампании. В начале лета 208 г. до н. э. возобновились военные действия, но Аттал I недолго участвовал в них. Его армия онустошила окрестности города Пепарета, разгромила и разграбила Опунт (Polyb. X. 42, 1, Liv. XXVIII. 5-7). Из найденных в Дельфах надписей известно, что Аттал I в 209 или 208 г. до н. э. разместил небольшой гарнизон в городе Лилея для защиты его от македонян[27].
На этом пергамский царь был вынужден прервать свое пребывание в Греции: ему стало известно, что царь Вифинии Прусий I по требованию своего союзника Филиппа V начал войну против него в Малой Азии (Liv. XXVIII. 7-8).
Участие Пергамского царства в Первой Македонской войне оказалось бесславным и малорезультативным в военном отношении, но имело весьма значительные политические последствия: началось сближение Пергама с Римом, также, видимо, установились дружественные отношения с Афинами[28].
Установление дружественных отношений с Римской республикой приобрело для Пергамского царства особое значение в связи с тем, что в Малой Азии Аттал I имел опасных противников в лице царства Селевкидов и Вифинского царства, а также в связи с тем, что в римской внешней политике с конца III в. до н. э. все большее значение стало приобретать восточное направление. Римляне в своей деятельности в Восточном Средиземноморье активно использовали дипломатию, с готовностью принимали на себя роль посредников и арбитров в межгреческих делах, применяли привлекательные для греков политические лозунги, а также нередко прибегали к военной силе союзных царств[29].
В 205 г. до н. э. завершилась Первая Македонская война. Римляне направили все силы на борьбу с Ганнибалом, армия которого по-прежнему оставалась на территории Италии и создавала для государства постоянную угрозу. Тит Ливий сообщает, что в Сивиллиных книгах было обнаружено предсказание о том, что враг (Ганнибал) будет изгнан из Италии, если в Рим привезут матерь Идейскую (Liv. XXIX. 10), известную также под именем Великой Матери богов (Кибелы). Культовым центром Кибелы являлся город Пессинунт в малоазийской области Фригия. Атталиды высоко почитали эту богиню. Филетер перестроил старое святилище Матери Богов около Пергама, а позже одним из пергамских царей был возведен храм Кибелы в самом Пессинунте (Strab. XII. 5, 3). Поэтому римляне обратились за помощью к Атталу I. Как писал римский историк Тит Ливий, "в то время уже начинали скрепляться с Атталом, царем, дружественные связи, вследствие военных действий сообща против Филиппа, и можно было надеяться, что Аттал сделает для народа римского все, что будет в состоянии" (XXIX. 11. Пер. П. Адрианова). В 204 г. до н. э. в Пергам было направлено посольство. Аттал I принял его приветливо, сопроводил во Фригию в Пессинунт, где передал священный камень, который традиционно считался местными жителями воплощением Матери богов (Liv. XXIX. 11 )[30].
Важным внешнеполитическим успехом Аттала I в эти годы стало сближение с Родосом. Этот островной полис превратился в эпоху эллинизма в один из наиболее развитых ремесленных и торговых центров, обладал достаточно мощным для защиты своих интересов флотом. До конца III в. до н. э. отношения Пергама и Родоса были враждебными, но агрессивные действия македонского царя Филиппа V заставили противников сблизиться[31].
Внешнеполитическая активность царя Македонии и сирийского монарха Антиоха III вызвала значительное обострение международной обстановки в Восточном Средиземноморье в конце III в. до н. э. В 203 г. до н. э. Филипп V и Антиох III заключили между собой соглашение, по которому надлежало лишить Египет, внутренне ослабленный, многих его владений (Polyb. III. 2, 8; XV. 20, 2)[32]. Для Пергама и Родоса значительную угрозу представляла политика Македонии в Эгейском море, на островах и на побережье Малой Азии. Филипп V предполагал укрепить свои позиции, ослабленные в ходе Первой Македонской войны, успешными действиями на море. Его союзником в этой деятельности стал царь Вифинии Прусий I. Отношения Македонии и Вифинии были скреплены династическим браком - Прусий I женился на Апаме, которая, вероятно, приходилась Филиппу V сестрой (Polyb. XV. 22,2; Strab. XIII. 4, 1). В 202 г. до н. э. Филипп V захватил города Киос и Мирлею на черноморском побережье Малой Азии, а жителей их продал в рабство, установил власть над Лисимахией и Калхедоном (Polyb. XV. 22,23). Весной 201 г. до н. э. царь Македонии занял остров Самос и атаковал Хиос, который являлся союзником Родоса. Война с Родосом и Пергамом стала неизбежной[33].
К острову Хиос подошла соединенная эскадра Пергамского царства, Родоса и Византия, насчитывавшая 65 больших кораблей и 24 легких судна. Ей противостоял мощный флот Филиппа V в количестве 53 больших и 150 легких кораблей. Сражение развернулось в проливе между Хиосом и берегом Малой Азии. Одновременно происходили как бы две самостоятельные битвы. Правое крыло боевого порядка Филиппа V находилось ближе к материку и имело противником Аттала I, тогда как левое крыло македонской флотилии, расположенное у берега острова Хиос, противостояло натиску флота Родоса. Царь Аттал I, которому было около 70 лет, принимал участие в сражении, командуя кораблями и проявляя при этом личное мужество.
На правом крыле пергамский флот уже одерживал решительную победу, когда в разгар сражения Атгал I, увлекшись преследованием корабля Филиппа V, оторвался на флагманском судне от основных сил и едва не попал в плен к македонскому царю. Чтобы избежать опасности, ему пришлось пристать к берегу и, бросив корабли, укрыться за стенами города Эритры. В отсутствие царя флотоводец Дионисодор возглавил флот и продолжил сражение. И на левом, и на правом фланге была одержана победа над Филиппом V, который потерял три тысячи воинов и около шести тысяч моряков убитыми и 2700 пленными. В сражении с Атталом I флот Македонии лишился 42 кораблей разного класса, а на левом фланге в битве с родоссцами - 59 судов, считая те 34 корабля, которые Аттал I и родосцы захватили вместе с командой. Потери флота Пергамского царства составили 6 кораблей и около 70 воинов погибшими. К этому надо добавить упоминаемые Полибием при других обстоятельствах команды кораблей Пергама, оказавшиеся в плену (Polyb. XVIII. 2, 2; 6, 3; 8, 10). Родос лишился всего трех судов и около 60 воинов[34]. "...Филипп, которому до сих пор не доводилось ни на суше, ни на море понести в одном деле такие потери людьми, был весьма огорчен случившимся, и мужество его сильно убавилось; только перед другими он старался всеми способами скрывать свое настроение, хотя при таком положении дела сохранить спокойствие духа было невозможно. .. один вид того, что было после сражения, наводил ужас на всякого. Потери людьми были столь велики, что весь пролив тогда же, во время битвы, покрылся мертвыми телами, кровью, вооружением, обломками кораблей, а на следующие за этим дни можно было видеть все это беспорядочно нагроможденное кучами на морских берегах. Такое зрелище повергало в тяжелое смущение не одного Филиппа, но и всех македонян" (Polyb. XVI. 8, 6-10. Пер. Ф. Г. Мищенко). Победа Аттала I над флотом Филиппа при Хиосе была отмечена специальной посвятительной надписью в честь Зевса и Афины Никефоры (IvP. 52).
После неудачи на море Филипп V перенес военные действия на сушу и вторгся в пределы Пергамского царства. Аттал I предусмотрел возможность нападения и подготовился к нему. ".. .В передовых схватках гарнизон Пергама, благодаря сильному местоположению города, легко отражал нападающих; и в деревнях Филипп не находил никакой добычи, так как Аттал предусмотрел нападение и принял соответствующие меры. Ничего другого не оставалось ему, как обратить свою ярость против изображений божеств и святилищ... Он не только жег и разрушал до основания храмы и алтари, но велел разбивать самые камни, чтобы всякое восстановление развалин сделать невозможным. Затем он разорил Никефорий[35], вырубив его рощу и опрокинув ограду, множество великолепных храмов сровнял с землей" (Polyb. XVI. 1, 3-6. Пер. Ф. Г. Мищенко).
Не добившись успеха около Пергама, Филипп V направился к Фиатире, затем на равнину Фивы в надежде приобрести добычу и в Гиеракому (Polyb. XVI. 1,7-8). Военные действия македонского царя производят странное впечатление: как будто он надеялся быстро решить исход кампании в Пергаме, а потому не был подготовлен к длительной войне. Дальнейший его поход после неудачи у стен Пергама был направлен явно на приобретение военной добычи. Видимо, армия македонского царя не была достаточно обеспечена продовольствием. Можно полагать, что решение напасть на Пергам было поспешным, вызванным неудачей на море и желанием компенсировать ее успехом на суше и нейтрализовать пергамского царя. Видимо, в это же время Филипп V сумел захватить расположенный по соседству с Пергамом город Мирина и разместить там гарнизон (Liv. XXIII. 30).
Почему Аттал I допустил осквернение и разрушение храмов в окрестностях города и не вышел с армией навстречу Филиппу V? Полибий, говоря о военных силах пергамского царя, упоминает лишь гарнизон города (XVI. 1, 3). Следует предположить, что войско Аттала I находилось не в Пергаме, а в каком-то ином месте.
Неудачу на море Филипп V в скором времени компенсировал, встретившись у острова Лада с флотилией Родоса и разгромив ее (Polyb. XVI. 10,1 ; 15). Возможно, после победы при Хиосе пергамский царь и Родос не считали флот Филиппа V опасным и разделили свои силы[36].
В дальнейшем Филипп V двинулся южнее, в Карию, где осаждал и захватывал города. Несмотря на отдельные успехи, положение его армии только ухудшалось. "Он видел, что родяне и Аттал не только не распускают флот, но вооружают еще новые корабли и с большей, чем прежде, настойчивостью теснят неприятельские гарнизоны, это ставило Филиппа в большое затруднение" (Polyb. XVI. 24, 2. Пер. Ф. Г. Мищенко). Продовольственное снабжение войска выросло в серьезную проблему, македонская армия занималась грабежом и насилием. Пергам и Родос вновь соединили свои силы и блокировали флот и армию Филиппа V на побережье Малой Азии в Баргилиях.
Филипп V провел в Карии зиму 201/200 г. до н. э. и вынужден был, не добившись заметных успехов, вернуться в Македонию, преследуемый родосцами и Атталом I (Polyb. XYI. 24, 1; Polyaen. IV, 18; 2; Liv. XXXI. 14, 11).
В целом война была для Филиппа V безуспешной: он не добился победы, не ослабил своих противников, не приобрел значительной добычи, ухудшил отношения не только с Пергамом, Родосом и рядом других греческих государств, но также с Римом. По определению Н. Хэммонда, морская политика Филиппа V обернулась катастрофой: море стало открытым для римского вмешательства, а некоторые греческие государства поняли, что располагают возможностью делать выбор между Македонией и Римом[37].
В Риме между тем все более популярной становилась идея войны с Македонией: политика Филиппа V вызывала серьезные опасения. Аттал I приложил усилия к тому, чтобы разжечь антимакедонские настроения. Еще во время войны с Филиппом V в Карии осенью 201 г. до н. э. царь Пергамского государства и родоссцы направили послов в Рим с информацией о положении дел в Малой Азии (Liv. XXXV. 2, 1-2; см. также Polyb. XVI. 24, 1-3; Iustin. XXX. 3, 5; App. Maced. 4, 2).
Позже, когда Аттал I с флотом находился на острове Эгина, он, узнав, что в порт Пирей явились римские послы, прибыл в город и "первый день по прибытии в Пирей... употребил на переговоры с римскими послами и был очень рад, когда услышал, как римляне вспоминают их прежние союзнические действия и с какой готовностью пойдут на Филиппа войной" (Polyb. XVI. 25, 4. Пер. Ф. Г. Мищенко).
Из Пирея Аттал I вместе с римскими послами прибыл в Афины, где был встречен населением с великим почетом. "...Аттал вместе с римлянами и афинскими архонтами вступил в город с большой торжественностью, ибо навстречу им вышли не только должностные лица и всадники, но и все граждане с женами и детьми. Когда произошла встреча, толпа приветствовала римлян и особенно Аттала с несравненным восторгом... афиняне определили воздать Атталу такие почести, каких никогда раньше не оказывали своим благодетелям" (Polyb. XVI. 25. 5-6, 8. Пер. Ф. Г. Мищенко). В частности, была создана новая фила, которая получила его имя - Атталида (Polyb. XVI. 25, 9; Liv. XXXI. 15). Тогда же в составе этой филы был образован новый дем - Аполлонии, названный в честь царицы Аполлониды[38].
Очевидно, в это же время Аттал I совершил еще одну важную военно-дипломатическую акцию: он заключил договор с жителями полиса Малла, который находился на острове Крит[39]. Договор датируется временем около 200 г. до н. э. и фиксирует обязательства Аттала I направить в Маллу 300 воинов с командиром. Видимо, заключение подобного союза было вызвано намерением Аттала I более прочно обосноваться в Греции и на островах, создать широкую сеть союзнических отношений для борьбы против Филиппа V. По договору пергамский царь обязывался обеспечить воинам транспорт, жалованье (видимо, на время дороги) и то, что необходимо в пути (стк. 18-19). По прибытии воинов маллийцы обеспечивали их деньгами и хлебом, но во время военных действий, когда воины находятся на вражеской территории, пропитание они должны были добывать сами (стк. 21-25).
Между тем Филипп V весной и летом 200 г. до н. э. вел активные военные действия сразу на двух направлениях: его полководец Филоклет должен был опустошить Аттику; сам царь Македонии возглавил кампанию во Фракии, захватывая на северном побережье Эгейского моря греческие города Маронею, Энос, на Херсонесе Фракийском - Сест и многие крепости (Liv. XXI. 16). Тогда же подвергся осаде город Абидос, удачно расположенный на азиатском берегу пролива Геллеспонт. Обладание Абидосом позволило бы Филиппу V полностью контролировать черноморские проливы и господствовать на важных торговых путях. Дальнейшая политика Пергамского государства и Родоса в данных обстоятельствах представляется исследователям странной. Прежде всего городу Абидосу союзники оказали помощь скорее символическую, чем реальную: Аттал I направил всего 300 воинов, Кизик- одну трирему, а Родос - лишь одну квадрирему (Polyb. XVI. 29-34; Liv. XXXI. 16). И это при том, что падение города прямо задевало интересы Пергама и Родоса. Ч. Старр предложил убедительное объяснение политики Родоса и Пергама в связи с осадой Абидоса: несмотря на объединение сил в борьбе против Филиппа V, союзники по-прежнему с недоверием относились друг к другу. Каждый из них полагал, что активная помощь Абидосу может заметно укрепить позиции другого[40]. Еще один неясный аспект событий борьбы Родоса, Пергамского царства и ряда других примкнувших к союзу с ними государств против Македонии в 201-200 гг. до н. э. заключается в том, что оба союзника после изгнания Филиппа V из Карии вели военные действия крайне вяло, предпочитая им дипломатические усилия к созданию мощной антимакедонской коалиции (Polyb. XVI. 28, Liv. XXXI. 15). Нерешительность Родоса и Аттала I можно объяснить снова их взаимной подозрительностью и неуверенностью в собственных силах. Поэтому они и предпринимали значительные усилия к тому, чтобы вовлечь в конфликт Рим. В результате город Абидос был Филиппом V захвачен и разграблен в 200 г. до н. э. Тогда же объектом агрессии со стороны македонского царя стали Афины.
В ходе перечисленных событий римские послы предъявили царю Македонии ультиматум с требованием прекратить военные действия против греков. Поскольку Филипп отказался выполнить условие Рима, ему была объявлена война, которая получила название Второй Македонской (200-196 гг. до н. э.)[41]. Вступление Рима в конфликт с Македонией явилось большой удачей для Пергама и Родоса. Прежде всего, резко возросли военные возможности антимакедонской коалиции. Рим ослабил внутренние противоречия между Родосом и Пергамом. Наконец, уже в ходе войны в борьбу с Македонией вступили также Этолийский и Ахейский союзы[42].
Театром военных действий стала территория Балканской Греции, Македонии и островов Эгейского моря. Участие Пергамского государства в войне опять же не было значительным. Выразилось оно главным образом в действиях флота, который вместе с римскими кораблями захватывал острова и города, находившиеся под властью Филиппа V. Основная военно-морская база Атгала I находилась на принадлежавшем ему острове Эгина. Весной и летом 199 г. до н. э. союзная эскадра захватила остров Андрос, вынудив к сдаче гарнизон македонского царя, отбила город Орей на острове Евбея, а потом безуспешно пыталась занять остров Кифнос и город Кассандрию. Осенью военные действия на море прекратились.
Аттал I со своими кораблями вошел в порт Пирей, задержался там для участия в празднествах в честь богини Деметры, а затем удалился домой (Liv. XXXI. 44-47). Из Орея, как в свое время с Эгины, Аттал I привез в Пергам произведения искусства, которые были выставлены в городе. Сохранился постамент статуи с надписью "Из Орея" (IvP. 50).
Весной 198 г. до н. э. Аттал I возобновил свое участие в военных действиях, но положение его неожиданно осложнилось: царь Антиох III напал на Пергам (Liv. XXXII. 8). Правитель Пергама направил в связи с этим посольство в римский сенат с заверениями в дружбе и готовности продолжать войну с Македонией и с просьбой: или направить римский отряд в Малую Азию, или разрешить ему самому вернуться домой на защиту царства. Сенат постановил отправить послов к Антиоху III и отпустить Аттала I для урегулирования отношений с сирийским царем.
Известие Т. Ливия о походе Антиоха III летом 198 г. до н. э. в Малую Азию с целью завоевать Пергам отвергалось или ставилось под сомнение рядом ученых. Б. Низе отвергал факт угрозы Пергамскому царству, считая, что в этот момент отношения между Сирией и Атталом I носили дружественный характер, а сам Антиох III был занят войной в Келесирии. М. Олло отвергал историчность посольства Аттала I в Рим. Р. Макшейн считал, что в случае нападения Сирии на Пергам Аттал I не стал бы ожидать разрешения Рима, чтобы вернуться в Малую Азию для защиты своих владений. Но О. Лейце убедительно показал ошибочность мнения Б. Низе[43], считая сообщение Т. Ливия достоверным. Возражение Р. Макшейна неосновательно: странно выглядели бы действия Аттала I, весьма дорожившего союзом с Римом, если бы о своем намерении возвратиться в Пергам для борьбы с Антиохом III он не проинформировал союзника.
Вмешательство Рима вынудило сирийского царя отказаться на время от своих намерений. В благодарность Аттал I направил в Рим послов, которые доставили золотой венок весом 246 фунтов (Liv. XXXII. 27, 1).
В кампании 198 г. до н. э. со стороны Аттала I было снаряжено 24 пентеры. Войско и флот пергамского царя вели военные действия на острове Эвбея с целью захватить города Эретрию и Карист, затем участвовали в осаде Коринфа (Liv. XXXII. 16-17,23). Военная роль Пергама во Второй Македонской войне в основном ограничилась перечисленными акциями. В главном сражении - битве при Киноскефалах 197 г. до н. э. - войска Аттала I скорее всего не участвовали. Во всяком случае, источники ничего не сообщают по этому поводу.
Пергамский царь принимал участие в важнейших переговорах, которые велись в ходе войны, выполнял значительные дипломатические поручения. В 199 г. до н. э. Аттал I вместе с римским легатом встретился с этолийскими послами, которые просили о помощи (Liv. XXXI. 46). В 198 г. до н. э. от Пергама, так же как и от Рима, Родоса и Афин, были направлены послы к Ахейскому союзу с целью призвать его к совместной борьбе с Филиппом V. Дипломатическая миссия увенчалась успехом (Liv. XXXII. 19, 23). Несколько позже у Никеи состоялись сорвавшиеся в дальнейшем переговоры македонского царя с противниками. Аттала I представлял Дионисодор, возможно, один из командиров его флота в битве при острове Хиос (Liv. XXXII. 32; Polyb. XVIII. 1, 3). Тиран Спарты Набис пригласил для переговоров римского командующего Т. Квинкция Фламинина и царя Аттала I (Liv. XXXII. 39-40). Последний совершил две посольские миссии в Сикион, с жителями которого установил дружественные отношения. Как рассказывает Полибий, Аттал I выкупил им за большую сумму священный участок бога Аполлона, в другой приезд подарил 10 талантов серебра и 10 тысяч медимнов пшеницы. В благодарность сикионяне воздвигли огромное изображение Аттала I высотой в 10 локтей и поставили его на площади около статуи Аполлона, а позже решили соорудить золотое изображение царя и приносить в честь Аттала ежегодно жертвы (Polyb. XVIII. 16; Liv. 32, 39, 40).
Наконец, последним деянием пергамского монарха стало выступление перед жителями города Фивы в Беотии с целью привлечь их к союзу. Семидесятидвухлетний Аттал I первым стал произносить речь в собрании, но не вынес напряжения и упал, сраженный параличом (Polyb. XVIII. 17, 6; Plut. Flam. VI; Liv. XXXIII. 2). Разбитый недугом царь был переправлен морем в Пергам, где и скончался в 197 г. до н. э. (Plut. Flam. VI).
Итоги государственной деятельности Аттала I весьма велики. Пергамскому царю удалось превратить свое незначительное владение в царство, укрепить его самостоятельность, в очень сложной международной обстановке обеспечить возвышение и территориальный рост. Аттал I создал боеспособную армию, одержал ряд значительных военных побед, добился для своего государства внешнеполитического влияния. Одним из важнейших успехов Пергамского царя явилось установление союзнических отношений с Римом, которые в дальнейшем обеспечили государству Атталидов не только сохранение в окружении опасных противников, но даже усиление и приобретение значительных новых территорий и рост внешнеполитического влияния.

---

[1] Вопросы генеалогии подробно рассмотрены в гл. 2, п. 1. См.: Meyer E. Zum Stammbaum der Attaliden // Klio. 1923-1925. Bd. XIX. S. 465, 471; Allen R. Op. cit. P. 181-189; Hansen E. Op. cit. P. 26. Not. 2.
[2] Hansen E. Op. cit. P. 26. Not. 1.
[3] Истории и культуре кельтов посвящена обширная литература: Монгайт А. Л. Археология Западной Европы. Бронзовый и железный век. М., 1974. С. 236-238,242-246; Филипп Я. Кельтская цивилизация и ее наследие. Прага, 1961; Граков Б. Н. Ранний железный век (Культуры Западной и Юго-Восточной Европы). М., 1977. С. 53-78; Жигунин В. Д. Международные отношения... С. 60-68; История Европы. Т. 1.М., 1988. С. 492-508; Широкова Н. С. Древние кельты на рубеже старой и новой эры. Л., 1989. С. 75-92, 93-110. О вторжении кельтов в Малую Азию см.: Slahelin F. Geschichte der Kleinasiatischen Galater. Leipzig, 1907; McShane R. Op. cit. P. 35 f. со ссылками на источники и литературу.
[4] Подробнее см.: Габелко О. Л. История Вифинского царства. С. 176-190; см. также: Моисеева Т. А. Переселение кельтов в Малую Азию и договор Никомеда Вифинского с галатами // Норция. Вып. 2. Воронеж, 1978. С. 74—76\Дройзен И. Г. Ук. соч. Т. 3. С. 47-48, 97-101; Жигунин В. Д. Указ. соч. С. 66-68; Niese B. Geschichte der griechischen und makedonischen Staaten seit der Schlacht bei Chaeronea. Bd. 1. Gotha, 1893. S. 13-20,25-26, 77-83; CAH. Vol. 7. P. 104-105.
[5] Одно из племен по-разному именуется в источниках: толистоагии в надписях Пергама и толистобогии в нарративных источниках (Slahelin F. Op. cit. S. 42. Not. 3; Hansen E. Op. cit. P. 29. Not. 15).
[6] Текст документа, комментарий к нему и анализ ситуации, в которой он был принят, см.: Worrle M. Antiochos 1, Achaios der Altere und die Galater // Chiron. 1975. Bd. 5. S. 59-87.
[7] Hansen E. Op. cit. P. 30-31; McShane R. Op. cit. P. 38. Not. 24.
[8] Allen R. Op. cit. P. 34. См. также: Koehn Cl. Krieg... S. 116-117, 121-123, 127, etc.
[9] На это обстоятельство обратил внимание О. Л. Габелко. См.: Габелко О. Л. Династическая история эллинистических монархий Малой Азии по данным «Хронографии» Георгия Синкелла // Antiquitas aeterna. Поволжский антиковедческий журнал: Сб. науч. тр. Вып. 1. Эллинистический мир: единство многообразия. Казань, 2005. С. 104.
[10] Kopp F. Über die Galaterkriege der Attaliden // RhM. 1885. Bd. XL. S. 114-132; Niese B. GGMS. Bd. 2. S. 157-160; Ferrabino A. La guerre di Attalo I contre i Galati e Antioco Ierace // AAT. 1913. Vol. XLVIII. P. 233-244; Hansen E. Op. cit. P. 33-38; McShane R. Op. cit. P. 59-61; Allen R. Op. cit. P. 30-35; 195-199.
Некоторые специалисты считают, что победа Аттала I над галатами представляет собой лишь одно из событий в войне с Антиохом Гиераксом, который активно использовал кельтов в качестве наемников или союзников (Beloch K. J. GG. Bd. 4. Tl. 2. S. 546; Cardinali G. Op. cit. P. 23-34). Возражают против такого мнения Д. Мейджи, Э. Хансен и Р. Аллен (Magie D. RRAM. Vol. 2. P. 734. Not. 20; Hansen E. Op. cit. P. 32,34-36; Allen R. Op. cit. P. 30. Not. 7; P. 33-34, 141).
[11] Dittenberger W. OGIS. Vol. 1. P. 453. Not. 8; Hansen E. Op. cit. P. 35.
[12] Dittenberger W. OGIS. Vol. 1. P. 450. Not. 2; P. 454. Not. 14; Hansen E. Op. cit. P. 36; Allen R. Op. cit. P. 35.
[13] Frankel M. Das grosse Siegesdenkmal Attalos des Ersten II Philologus. 1895. Bd. LIV. S. 1-10; Hansen E. Op. cit. P. 36-37.
[14] McShane R. Op. cit. P. 61 ; Allen R. Op. cit. P. 55 (o Teoce).
[15] Wilcken U. Achaios (4)// RE. 1893. Bd. 1.1. Sp. 206-207; Bengtson H. Griechische Geschichte: Von den Anfängen bis in die römische Kaiserzeit. 5. Aufl. München, 1977. S. 416-417; Will E. Histoire politique du monde hellenistique (323-30 av. J.-C.). T. 2. Des avènements d’Antiochos III et de Philippe V à la fin des. Lagides. 2. éd. Nancy, 1982. P. 15-17, 23-26, 47-51; WolskiJ. The Seleucids. The decline and fall of their Empire. Krakow, 1999. P. 62, 72-73.
[16] Leuze O. Die Feldzuge Antiochos’ des Grossen nach Kleinasien // Hermes. 1923. Bd. LVIII. S. 187-201 ; Robert L. La campagne d’Attale I-er en 218 // Robert L. Etudes Anatoliennes. Paris, 1937. P. 185-198; Holleaux M. L’expedition d’Attale I-er en 218 //Holleaux M. Etudes d’Epigraphie et d’Histoire Grecques. Vol. 2. Paris, 1940. P. 17-42; Hansen E. Op. cit. P. 41-44; McShane R. Op. cit. P. 62-65; Allen R. Op. cit. P. 37 f.
[17] Некоторые исследователи предполагают, что в текст Полибия вкралась ошибка: вместо расположенной южнее всех названных полисов Смирны должна быть указана Мирина, соседний с Кимой и Фокеей город: Witcken U. Attalos // RE. 1896. Bd. 2. Sp. 2162; Hosek R. Kyme (A Historical Survey) // Anatolian Collection of Charles University. Kyme I. Praha, 1974. P. 197. Not. 46; Allen R. Op. cit. P. 41. Not. 45.
[18] Rostovlzeff M. SEHHW. Vol. 1. P. 593; Hosek R. Op. cit. P. 198.
[19] Rostovtzeff M. Ibidem; Hansen E. Op. cit. P. 42. Not. 83.
[20] Авраменко И. H. Взятие Сард войсками Антиоха III в освещении Полибия // Античный мир и археология. Вып. 11. Саратов, 2002. С. 30-37; Leuze O. Op. cit. Р. 188-189; micken U. Achaios (4) // RE. 1893. Bd. 1.1. Sp. 206-207; Benglson H. Griechische Geschichte... S. 416-417; Will E. Histoire politique du monde hellénistique. P. 15-17,23-26,47-51 ; Ma J. Antiochos III and the Cities of Western Asia Minor. Oxford, 2000. P. 54-61. О Сардах как крепости см.: Dusinberre E. Aspects of Empire... P. 11-20.
[21] Allen R. Op. cit. P. 58-61, 65.
[22] Holleaux M. Rome, la Grece et les monarchies hellenistiques au Hl-e siecle avant J.-C. Paris, 1921. P. 202-208; ср.: Allen R. Op. cit. P. 66-67.
[23] Hansen E. Op. cit. P. 46.
[24] Hansen E. Op. cit. P. 46; McShane R. Op. cit. P. 100-102.
[25] О деятельности Филиппа V см.: Walbank F. W. Philipp V of Macedon. Cambridge, 1940.
[26] Начало Первой Македонской войны ученые датируют по-разному: 215,214,211 гг. до н. э. Благодарю В. И. Кащеева за необходимое уточнение. Прямых сведений об участии пергамских войск во взятии Эгины нет. См.: Niese В. GGMS. Bd. 2. S. 484. Not. 5; Hansen E. Op. cit. P. 47. Not. 102. Полибий сообщает о захвате острова этолийцами и римлянами (IX. 42).
[27] Fouilles de Delphes. Т. III. Epigraphie. Fase. IV. Livr. 2. Inscriptiones de la Terrasse du Temple. Paris, 1954. N. 132-135 (A, B, C, D).
[28] Allen R. Attalos I and Aigina//ABSA. 1971. Vol. 66. P. 2. Not. 8; McShane R. Op. cit. P. 111-115; Habicht Chr. Athen in Hellenistischer Zeit. München, 1994. S. 183-201.
[29] Подробнее см.: Кащеев В. И. Эллинистический мир и Рим. Война, мир и дипломатия в 220-146 годах до н. э. М., 1993; он же. Римляне как третейские судьи в межгосударственных спорах греков // Античность: мир и образы. Сб. статей. Казань, 1997. С. 32-41.
[30] Ревяко К. А. Религиозный аспект внутренней и внешней политики Рима в конце III в. до н. э. (установление государственного культа Кибелы в Римской республике) // Проблемы античной истории и культуры (Докл. XIV Междун. конф. античников соц. стран «Эйрене»), Т. 1. Ереван, 1979. С. 244-245; Кюмон Фр. Восточные религии в римском язычестве. СПб., 2002. С. 77-78; Hansen E. Op. cit. P. 50-51.
[31] Hansen E. Op. cit. P. 52-53; McShane R. Op. cit. P. 96-97, 119-121; Berthold R. Rhodes in the Hellenistic Age. Ithaca; London, 1984. P. 105-106, 115.
[32] Д. Мейджи отрицает факт подобного соглашения: Magie D. The Agreement between Philip V and Antiochus III for the partition of the Egyptian Empire // JRS. 1939. Vol. XXIX. Part I. P. 42. В. И. Кащеев любезно обратил мое внимание также на аналогичную позицию Р. М. Эррингтона: Erringion R. M. The alleged Syro-Macedonian Pact and the Origine of the Second Macedonian War//Athenaeum. 1971. Vol. 79. P. 336-354; idem. Antiochos II, Zeux-is und Euromos // Epigraphica Anatolica. 1986. H. 8. S. 1-8. Большинство ученых признают информацию Полибия достоверной. См.: Magie D. Op. cit. P. 34. Not. 10; ScuUard H. H. Roman Politics. 220-150 В. С. Oxford, 1951. P. 93. Not. Lampela A. Rome and the Ptolemies of Egypt. The development of their Political relations. 273-80 В. C. Helsinki, 1998. P. 76. См. также: Кащеев В. И. Договор Филиппа V и Антиоха III в интерпретации античных и современных авторов// Античный мир и археология. Вып. 8. Саратов, 1990. С. 44—52; он же. Эллинистический мир и Рим... С. 220-224.
[33] О войне Филиппа V с Родосом и Пергамом в 201 г. дон. э. см.: Niese B. GGMS. Bd. 2. S. 584-587; Holleaux M. L’expedition de Philippe V en Asie (201 av. J. C.) //REA. 1920. T. XXII. P. 237-258; 1921. T. ΧΧΠΙ. P. 181-212; 1923. T. XXV. P. 330-366; Starr Ch. Rhodes and Per-gamum. 201-200 B. C. Il Cl. Ph. 1938. Vol. XXXIII. P. 63-68; Thiel J. Studies in the History of Roman Sea Power in Republican Times. Amsterdam, 1946. P. 203-205; Berthold R. M. Lade, Pergamum and Chios // Historia. 1975. Bd. 24. H. 2. P. 150-163. Hammond N. G. L. The Macedonian State... P. 343-344;BertholdR. Rhodes... P. 113-119; Габелко О. Л. История... С. 245-254. Восстановить последовательность и взаимосвязь событий 202-200 гг. до н. э. в Малой Азии сложно, поскольку информация о них сохранилась лишь во фрагментарном виде — Berthold R. Lade... P. 151. Not. 8-10.
[34] Не все специалисты признают достоверными данные о потерях сторон: Holleaux M. Rome and Macedon // CAH. Vol. 8. 1930. P. 154; Walbank F. W. Op. cit. P. 124. Not. 2; Holleaux M. L’expedition...//REA. 1921. T. XXIII. P. 193. Not. 3; P. 189, 191. Но факт решительной победы союзников над Филиппом V признается большинством ученых. О сражении при Хиосе см.: Polyb. XVI. 2-7; Hansen E. Op. cit. P. 53-55; Berthold R. Rhodes... P. 117-118.
[35] Святилище богини Афины Никефоры около Пергама.
[36] Вопрос о причинах разделения сил Пергама и Родоса неясен. См.: Holleaux M. Rome and Macedon. P. 154; Starr Ch. Op. cit. P. 67. Not. 15.
[37] Hammond N. G. L. The Macedonian State... P. 344. См. также: Berthold R. Rhodes... P. 119-123.
[38] Данные Полибия подтверждаются эпиграфическими находками. См.: Хабихт Хр. Афины. История города в эллинистическую эпоху. М., 1999. С. 197. Примеч. 12.
[39] Allen R. Op. cit. P. 209-210 (№ 3 A, B).
[40] Starr Ch. Op. cit. P. 67-68. Э. Хансен отвергла объяснение Ч. Старра. По ее мнению, Аттал I и родосцы рассчитывали на вмешательство Рима: Hansen E. Op. cit. P. 60.
[41] Мы не ставим целью изложение событий Второй Македонской войны, в которой Пергам являлся лишь одним из действующих лиц. См.: Моммзен Т. История Рима. Т. 1. М., 1936. С. 659-676; Hansen E. Op. cit. P. 57-67; McShane R. Op. cit. P. 127. Not. 131,132; P. 128. Not. 129, 130.
[42] Д. Мейджи считал наиболее заинтересованной во вступлении Рима в войну стороной Аттала I и Родос. Действия Филиппа V представляли весьма значительную опасность для них, а спасти их в тех условиях мог только Рим. Magie D. Op. cit. P. 42. Принимая данную оценку ученого, мы не можем согласиться с другим его выводом: поступившая в Рим информация о соглашении между Филиппом V и Антиохом III относительно раздела Египта была сфабрикована родосцами (ibidem. Р. 42-43).
[43] Niese B. GGMS. Bd. 2. S. 604. Not. 4; HoHeaux M. Recherches sur l’histoire des négociations d’Antiochos III avec les Romains //REA. 1913. T. 15. Fasc. 4. P. 20. Not. 3; Leuze O. Op. cit. P. 190 f.; McShane R. Op. cit. P. 132-133. Not. 145.