2. СЕМИРАМИДА И ДРУГИЕ

НИН. Во второй книге Диодора, которая по собственному указанию автора (по крайней мере частично наверняка), составлена по Ктесию, мы замечаем в некоторой степени основную точку зрения и концепцию сочинителя, что ассирийские цари полностью бездеятельны, скрывались во дворце, и что лишь некоторые из них совершили что–то достойное упоминания; поэтому узнaем мы только: 1) историю Нина, 2) историю Семирамиды, 3) историю Ниния, который впредь ничего не совершил, хотя по крайней мере создал род постоянных военных отрядов, 4) известие о военной помощи, оказанной Трое Тевтамом через посредство Мемнона и 5) историю изнеженнейшего Сарданапала, последнего ассирийского царя, который после особенно долгой и отважнейшей обороны был побежден мидийцем Арбаком (и Белезисом).
Точно так же обстоит у Диодора во второй книге и с мидийской историей: кроме перехода гегемонии от ассирийцев к мидянам при Арбаке он знает только: 1) историю Парсонда во времена царя Артея, 2) историю царицы саков Заринеи во времена царя Астибара, 3) историю перехода гегемонии к персам при Кире, которая однако вся рассказана в разделе про персов. Мидийская же глава второй книги Диодора очевидно вся написана по Ктесию, а недостающее начало истории Парсонда и Заринеи можно дополнить по Николаю Дамасскому, так же как и ассирийские цари по меньшей мере в одной части представлены по Ктесию, и у всех этих историй общая тенденция, поэтому и три первые главы второй книги, которые сообщают историю Нина, равно ссылаются на Ктесия, судя по приведенному в 2.1 тезису: "В древние времена в Азии господствовали местные цари, от которых не упоминается ни одного выдающегося деяния и ни разу имени. Первым, о ком сообщается и кому суждено было совершить великие подвиги, является Нин, царь ассирийцев…"
Уже здесь надо указать, что в извлечении Фотия из Ктесия (§ 64) упоминается "Каталог царей от Нина и Семирамиды до Артаксеркса [II]". Итак, Ктесий назвал первым ассирийским царем Нина (и Семирамиду), поэтому все традиции, которые обозначают царем Нинова отца Бела, не выражают настоящий ктесиев текст, в лучшем случае являют смесь источников. Если Синкелл Белу, отцу Нина указывает 55 лет царствования или если Сервий в комментарии к Энеиде (1.621) пишет: "первым царем ассирийцев был Крон, то есть Бел, отец Нина", то это не может происходить из Ктесия. (Если Сервий еще добавляет: "у ассирийцев Бел называется также Сатурном. солнечным богом", то это ясно показывает греческий источник). Ставит однако Евсевий в Хронике между Белом и Нином четырех царей — Арбела, Халая, Анебия, Бебия — то есть это прямо не Ктесий, но поздний эллинистический источник, который уже Нина считал основателем города Ниния и у которого и те цари тоже основали столицы.
Так как имена "Каталога царей от Нина" мы впервые читаем в лучшем случае у Кастора Родосского (ок. 50 г. до н. э.), то наверняка уже тогда состоялось синхронистичное выравнивание греческой мифической истории с эллинизированной месопотамской династической эпохой, так что мы не можем сразу привлечь этот список для праредакции Ктесия.
Кроме основной тенденции у Диодора мы замечаем в 2.1, что Нин (как позднее Арбак и Кир) выступает в качестве лидера молодежной организации, которая в самой Ассирии неизвестна, а вот в Иране (и в Армении) возможна, и это означает, что 2.1 заимствует материал из некоей традиции, которая указывает на Иран, следовательно на какой–то иранизированный источник, откуда иранские условия и обычаи жизни переносятся в ассирийскую историю. Из 2.1 ясно, что хотя этот иранизированный источник сообщает и о более раннем времени ассирийской гегемонии, однако сознательная и достойная своей традиции история начинается лишь с Нина — и начинается не с мифической иранской праистории, а с ассирийского господства, которое было включено в шаблон мирового владыки послеалександрова времени. Не только ссылка на Клитарха (2.7), или на Афинея (2.20), или информация касательно Дионисия Сиракузского и Ганнибала (2.5) свидетельствуют о других источниках помимо Ктесия, но и весь текст второй книги позволяет выявить синхронографию первого тысячелетия до н. э. Это один писатель, который сознательно и с умыслом вставил впоследствии обычные имена отчасти с целью обнаружить связь с деяниями Александра Великого, и названы здесь ассирийцы, которых позже сменили сирийцы, как если бы Селевкидский рейх существовал уже при Ктесии.
Позже также и у Арбака подчеркивалось наличие класса юношей, чьим вождем был Нин, что возможно только у Ктесия, который обрабатывал в своем сочинении персидские положения. Мы усматриваем уже из этого места, что Ктесий никогда не переступал персидского горизонта; его История зациклена на иранских возрастных категориях.
А вот ни арабов, ни их якобы князя Ариея нигде нельзя зафиксировать ни для древности, ни для времени около 400 г. до н. э. Что они набатейские или какие–то другие, не докажешь, да и может быть они вообще не арабы, если выступают без верблюдов.
Перечисление покоренных народов показывает все еще древнеперсидское разделение на запад и восток, конечно в греческо–модернизированном виде, с особенным предпочтением регионов Малой Азии. Диодор в 2.2.3 называет:
А. Египет и Финикию, Келесирию, Киликию, Памфилию, всю Карию, Фригию, Мисию и Лидию; [притом приобрел Нин Троаду и Пригеллеспонтскую Фригию, Пропонтиду и Вифинию, Каппадокию и варварские народы, которые обитают у Понта до Танаиса]
Б. далее покорил он земли кадусиев и тапиров, гирканов и дрангов, дербиков, карманиев и хорамниев, барканиев и парфиев [и взял также Персиду и Сузиану и так называемые каспийские земли…] (В квадратных скобках в А и Б стоят те места, которые даже у Диодора являются поздними дополнениями).
Дарий же I называет следующих данников: А. Элам, Мидию, Вавилон, арабов, Ассирию, Египет, Армению, Каппадокию, Спарду (Малая Азия), ионийцев сухопутных и морских, Б. и земли Востока: Сагартия, Парфиена, Дрангиана, Харайва, Бахтриш, Согдиана, Хорасмия, Саттагидия, Арахосия, Индуш, Гандара, Сака, Мака.
Пожалуй, ясно, что текст Диодора следует только одному источнику, который использовал только Ктесия без обработки и который никак не Клитарх. Бактрия, которая по Диодору завоевана лишь позднее, не может в ктесиевом изложении являться Бахтриш; о ней можно так думать лишь после Александра. Однако, где лежит у Ктесия эта труднодоступная земля, можно угадать, лишь постигнув, что это у Ктесия за Индуш.
Итак, кого же понимать под Нином у Диодора?
1) Он заключает союз с Ариеем, царем арабов, который длится до застройки его новой резиденции (2.3). Параллели Ариея — Белезис при Арбаке и Оибар при Кире.
2) Он побеждает сперва вавилонян (с дополнением: "тогда нынешний Вавилон еще не был основан"), своих соседей, облагает их ежегодным налогом и убивает их царя вместе с детьми (по Синкеллу этот царь называется Набонид, значит, Набунед).
3) Он вторгся в Армению, после чего враждебный царь Барзан присоединяется к Нину и становится его союзником (скорее сопровождает его в военной свите), что очень напоминает традицию о Кире и царе Армении в ксенонофонтовой Киропедии.
4) Он побеждает Мидию и ее царя Фарна, которого он пленяет вместе с женой и детьми и которого (по-видимому так!) сажает на кол. (Позже упоминается, что он оставлен Нином в качестве друга наместником).
5) Нин же рассчитывает покорить народы Азии между Танаисом и Нилом, которые он и покорил в течение 17 лет за исключением индов и бактрийцев. Диодор приводит потом по Ктесию список самых значительных покоренных народов — нечто среднее между перечислениями ассирийских царей ("от земли Х до земли Y") и списком земли Ахеменидов.
6) Он строит теперь новый большой город (у Евфрата), в котором поселил самых богатых из Ассирии и "назвал город по себе Нином".
Здесь завершается единоличное правление Нина, и дальше он царствовал вместе с Семирамидой.
Есть лишь один ассирийский царь, которому соответствуют эти указания, Шаррукину II, который был царем в течение 17 лет, в 721–705 гг., и который пришел к власти возможно как узурпатор, но наверняка и как покровитель консервативных ассирийских сил; он был "первым царем", новым царем, который не называл своего отца и обозначил себя наследником 350 царей.
А) Он вел войну с Вавилоном, что маловероятно, так как в его время Небукаднецаров Вавилон еще не был построен.
Б) Он приказал поэтически воспеть свое нападение на Армению (Урарту), причем немалую роль в походе играл Урзана, царь Мусасир—Ардини. Мусасир есть священная местность бога Хальди и его супруги Багмашту, которую полностью разграбил Саргон. Клинописный Урзана — ктесиев Барзан (произносится Warzana).
В) Он вел войну с мидянами–мадаями, чей царь Фарн носит искаженное имя. Во времена Саргона жил и тот Дайукку, которого как основателя собственной мидийской династии прославляет Геродот 1.95–101; жил в 714 г. и Ваксатар, которого Саргон знал как некоего царя мадаев речной местности и который у Диодора 2.32 (якобы по Геродоту, но неопределенно) в Ol.17.2=711 г. стал избранным царем, чьи потомки властвовали до Астиага.
Г) Он единственный царь, который построил город, назвав его своим именем, Дур—Шаррукин (Стена, город Саргона), так что вместо Ninos скорее Kinos, а Шаррукину означает "истинный царь": sarru — царь, kinu — настоящий. (Современник Саргона и может быть тоже не вполне легитимный, царь Руса из Урарту, называет себя схоже "истинным пастырем людей"). Итак, была когда–то речь об одном sarrukinu, который позднее был разделен на sarru и kinu-Kinos, и последнее еще позже связали с городом Нином, тогда как его основателем считался Синахериб, избравший своей столицей Ниневию.
Ясно, что все упомянутые известия не вполне покрываются клинописными данными из времен Саргона, так как они происходят из гораздо более позднего персидского тенденциозно окрашенного источника, который Ктесий многократно по–гречески переработал. В доказательство я скажу, что встречаются названия земель и народов (бактры, инды, кадусии, гирканы — происходящие из сако–скифской традиции граждане), которые восходят к иранским источникам, как у Ксенофонта.
Из сравнения "царь-Нин=шарру–кину" мы должны сделать выводы. Если даже местная традиция путает Саргона II из Ашшура с Саргоном I из Ашшура и с легендой о древнем Саргоне из Аккада, то остается наш исходный пункт непоколебленным, что именно для персидской традиции около 400 г. ассирийская история начинается с Саргона II, следовательно с 721 г. Вся переданная предыстория персидского царского дома может быть не древнее, но только моложе 721 г. Это не только означает, что все называемые потом Ктесием владыки должны быть помещены между 721 и 550 гг., но и что "ассирийская предыстория" никогда не могла простираться за 721–й год. В стороне держится Бероз (и использующий его писатель), так как свою вавилонскую праисторию для Селевкидов он составил по вавилонским источникам, которые мог читать сам, но о которых Ктесий (и тот, кто из него выписывал) ничего не знали.
С Diod. 2.3 история Саргона (царя Кина) завершается, так как в 2.4 следует легенда о Семирамиде и потом ее замужество с Нином после второго, благодаря ей успешно оконченного, похода против Бактры.
СЕМИРАМИДА. Далее следует история Семирамиды (восходящая к Ктесию, но с тех пор многократно измененная), в которой говорится, что у Аскалона в Сирии находится большое и изобилующее рыбой озеро и недалеко от него храм Деркето, как сирийцы называют эту в виде полуженщины–полурыбы богиню. Деркето влюбилась в прекрасного юношу, родила от него дочь, потом юношу умертвила, сама же бросилась в озеро, а тело ее затем преобразилось. (Следовательно, она не была изначально богиней, но лишь позднее превратилась в полудевушку и потом в созвездие или во что–то схожее — что однако стоит не у Ктесия, но сочинено самое раннее до 200 г. до н. э.).
Семирамида была подкинута, голуби вскормили ее молоком и сыром. Пастухи нашли ее и отдали Симме, надзирателю над царскими стадами, который и дал ей имя Семирамиды, на языке сирийцев происходящее от слова "голуби". К Симме приезжает наместник Сирии, Менон, видит красивую девушку, привозит ее в Нин, женится на ней. Она рожает двоих сыновей, Гиапата и Гидаспа, и всецело управляет своим мужем.
С войском, как пишет Ктесий, в 1700 тысяч пехоты, 210 тысяч всадников и 10 600 колесниц Нин выступает против Бактрианы, где царь Оксиарт или Эксаорт оказывает Нину сопротивление. Город Бактры взять никак не удается, поэтому Менон приказывает жене прибыть к месту боевых действий. Семирамида неплохая альпинистка, она берет с собой лишь отряд из тренированных в горах скалолазов и захватывает Бактры. Нин влюбился в нее и пытается убедить Менона уступить ему жену, обещая взамен собственную дочь Сосану. Когда тот не соглашается, Нин переходит к угрозам, и Менон сходит с ума и оканчивает жизнь в петле. Так Семирамида становится царицей. Она родила Нину сына Ниния, потом Нин умирает и оставляет рейх жене, которая погребает его в царском замке и велит насыпать громадный курган в девять стадий высотой и в десять стадий (=1620 м. на 1800 м.).
Затем следует постройка города, который лежит на Евфрате и в 2.8.4 называется также Вавилоном. Его основанием она стремится превзойти деяния мужа. Вопрос прежде всего в том, не стоит ли здесь описание Вавилона на Ниле, так как по Диодору 1.56.5 Ктесий написал, что солдаты Семирамиды основали и назвали по своим отечествам города Трою и Вавилон, оба на Ниле. Это находится у Диодора там, где выступил завоеватель мира Сезоосис, который играл роль еще в позднюю историю Нина. Мне не верится однако, что Ктесий назвал главного бога Вавилона Белом и что этот Зевс—Бел имел рядом с собой Геру и Рею. Уже греческие имена указывают на позднее время, и если говорится, что дворец и постройки были сравнены с землей, а пространство внутри стен по большей части превратилось в пашню, то ясно, что это знал писатель скорее 2–го или 3–го века. Так же и тема висячих садов, которые у Диодора соорудил в угоду своей "персидской жене" поздний "сирийский" царь, обработана явно не по Ктесию, однако не от сходства ли у Ктесия?
Следует поход в Мидию, сперва к горе Багистан, где она разбила парадиз и поместила на. отполированной нижней круче свое изображение, приказав притом — весьма по–александровски — вырезать надпись сирийскими буквами. Была ли это у Ктесия краткая доперсидская надпись или большая Дариева в эллинизированном виде, неопределенно, но что у Ктесия этот эпизод был, оказывается из цитаты о визите Семирамиды в Хавон, что Стефан Византийский приводит как находящееся в первой книге Персики. И здесь она тоже построила парк и всегда приглашала к себе какого–нибудь солдата, которого после ночи любви приказывала убивать.
Семирамида выступает к горе Заркай и затем в Экбатану. Она строит широкую дорогу и в Экбатане царский дворец, потом велит через гору Оронт прорыть канал, который всегда снабжал Экбатану свежей водой. Оттуда она выступает и в Персиду, где воздвигает культурные постройки, которые еще и "сегодня" называют трудами Семирамиды. Далее следуют поход в Египет, Ливию, святилище Аммона, Эфиопию с чудесным квадратным озером, глава о способе погребения у эфиопов и возвращение в Бактру и Азию. И здесь она начинает подготовку к войне против индов и их царя Стабробата.
Затруднение состоит в том, что Семирамида возвратилась в Бактру, которая однако у Ктесия не может быть Бахтриш (Bahtris), так как у него это, как и у Ксенофонта, сирийская, гористая земля и ее могли завоевать только тренированные скалолазы. Можно думать о Кашиарских горах или о лежащей к востоку от Тигра области. Точно так же инды у Ксенофонта по-видимому никак не народ у реки Инда, но возможно какие–то темнокожие и зажиточные люди, скорее всего принимаемые за жрецов. Как войско бактров шло на помощь Сарданапалу, так и Кир, армяне или халдеи берут взаймы у индов золото. Если у Xen. Cyrop. 1.1.4. стоит, что Кир сделался владыкой бактрийцев, индов и киликийцев, то надо думать скорее о Каппадокии—Гамир. В 1.5.2. говорится о том, что царь покорил ассирийцев, царя арабов сделал данником, гирканцев подданными, бактрийцев потеснил и хотел сломить силу мидян; потом посылает он вестников к Крезу, сирийцам, пафлагонцам, индам и киликийцам. Инды эти живут, получается, в Малой Азии, вблизи Киликии, однако бактрийцам ничего нельзя причинить, если не победить мидян. Царь индов третейский судья, у него (армянские) халдеи (Cyrop. 3.2.25.27) часто берут деньги.
Семирамида вооружается в течение двух лет и на третий приказывает всем прийти в Бактры. Она снаряжает флот, призывает судостроителей из Финикии, Сирии, Кипра и прочих приморских земель и велит построить 2 тыс. разборных речных судов, которые перевозятся верблюдами. Затем она приказывает забить 300 тыс. черных волов, а их шкуры сшить и набить сеном, и так получились чучела слонов, с одним человеком внутри и перемещаемые верблюдами, что позднее применил царь Персей против римлян. Происходит корабельная битва, выигранная Семирамидой, которая перешла Инд и захватила 100 тыс. пленных. Со "слонами" однако не прошло, Семирамида ранена и принуждена бежать, потеряв две трети войска. Если она "возвратилась в Бактры", то мы не знаем куда. Вскоре на ее жизнь покушается собственный сын Ниний. Она вспоминает Аммонов оракул и передает сыну власть, приказывает наместникам ему повиноваться и исчезает, словно ушла к богам. Она прожила 62 года и правила 42. "Вот что Ктесий из Книда рассказывает о Семирамиде". Это естественно не Ктесий, но лишь те писатели, который древнего Ктесия скучно историзировали и эллинизировали.
Поразительно для Древнего Востока то, что царь скалолазом был и себя им называл, и как горный козел на высочайшие вершины поднимался и из своего рукава воду от жажды пил. Так сообщает о себе сам царь Синахериб, сын Саргона. Большой флот строил тот же Синахериб у Ниневии на Тигре и у Тиль—Барсипа на Евфрате, призвав матросов из Тира, Сидона и Ионии и приказав вести корабли на юг в Баб—Салимети, откуда они потом достигли противолежащей стороны лагуны и были основательно разграблены врагами. Настоящий провал, так как эламский царь Халлушу (Hallusu) напал одновременно на северный Аккад, завоевал и разграбил город Сиппар, пленил и привел в Элам Синахерибова сына Ашшурнадиншума. Что произошло в 694 и 693 гг. Под Indos вместе с пародией на битву с индами, которую изложил Диодор по измененному старинному тексту Ктесия, скрывается древний Элам с обоими своими группами населения, сусианами и восточными "черными" эфиопами, .
К флоту и его первой постройке относится место у Plin. HN 7.56: Longa nave Iasonem navigasse, Philostephanus auctor est, Hegesias Paralum, Ctesiasapanusmiramin: "… Ктесий (же) называет Семирамиду (именем) sapanu". Это означает, что по Ктесию Семирамида изобрела военные корабли, называемые sapanu, что соответствует возможно происходящему от арамейского нововавилонского множественного числа sapinatu, s(e)pinah в книге Ионы (1.5). Нововавилонское ли было у Ктесия слово, или арамейское, нельзя решить, однако оно как–то должно упоминаться в этом Семирамидином месте, так как речь идет о совсем новых предприятиях Синахериба.
Оба деяния Синахериба — в горах и с флотом — на Ближнем Востоке естественно торжествовали, рассказывали, воспевали и впоследствии (при Селевкидах) постепенно эллинизировали. Так слонов ребячливо произвели в стадо верблюдов, тогда как отдельных верблюдов наряду со слонами где–то возможно и показывали, но стадами наверняка нет. Я верю скорее, что в древнем ктесиевом сообщении вместе с sapinatu–кораблями изготовили еще elippu–корабли, которые эллинистами были превращены в слонов.
Сын Нина и Семирамиды зовется Ниний, сам основатель города Ниневии, да и реальный Синахериб предпочитал Ниневию, так как Дур—Шаррукин он тотчас после смерти отца оставил и вообще избегал называть отцовское имя. Он обозначает себя сыном великого прошлого, сыном Адапы и Гильгамеша, что свидетельствует об обязательном появлении и во времена Синахериба определенно нового течения религии, к которому была причастна любимая жена царя, Накия, т. е. "Чистая", а по–ассирийски Закуту; она происходила, судя по имени, как и ее сестра Абирами, из западной земли, следовательно была арамейкой или скорее иудейкой. (Шаммурамат также западного происхождения, во всяком случае ее имя не надо отделять от левитского Шемирамоф во времена Давида в 1 Паралипоменон 15,18.20; 16,3 и Иосафата во 2 Паралипоменон 17,8). Сей Накии суждено было стать значительнейшей женщиной на Востоке; она как "царица–мать" проложила дорогу к власти сыну Ассурахиддину, доминировала при его дворе (есть бронзовый рельеф, на котором она изображена идущей за сыном Асархаддоном), понятно, что и внука своего Ашшурбанипала (одного из младших сыновей!) посадила на трон она, после того как под ее нажимом принял решение ассирийский рейхстаг.
Эта влиятельная у троих царей фрау должна была уже в ассирийское время сравниваться с Шаммурамат, которая также имела большую силу у свекора Салманасара III, супруга Шамши—Адада V и сына Адад–нерари III, а в 809 – 806 гг. управляла самостоятельно (ибо тогда охотно предоставляли владычество женщинам, например, Дидоне, Иезавели и Гофолии за поклонение Ваалу). О Шаммурамат приходилось что–то слышать и Геродоту, так как он знает пять поколений (=150 лет) от Семирамиды перед второй известной дамой, это, конечно, Нитокрис (одноименная с египтянкой), чьим сыном был некий Лабинет (имевший отцом тоже Лабинета), он же по общему мнению Набунед, хотя озвучиваются еще Набупалосор и Набукудурозор. Вавилонянка Нитокрис — великая строительница. Но для нас важнее "Чистая" Накия и ее муж Синахериб, которые оба соединены в Семирамиде, и возможно происхождение из Аскалона (или перемещенное в Аскалон) тут сказалось. Также дикая раса более позднего времени оставила следы в облике Семирамиды, так что скифская Деркето и затем сирийско–семитская Астар—Афара-Атаргатис стали ее матерями. Насколько ктесиевой является история юности Семирамиды, трудно сказать, так как мы не знаем, какого развития достигла уже к 400 г. легенда о ней и сколько селевкидского повествовательного добра включено в Диодоровы и Николаевы фрагменты. Это относится также к сирийской богине и ее изображениям.
Симма и Менон не стоят внимания. Царь Бактры Эксаорт преобразился в Оксиарта (=Ухшиат–рта=перс. Ухшиарта) Александрова времени и потом в мага Зороастра. Поставленный Синахерибом царь мадаев Уксатар, или Ваксатар, или Уксатра в округе протекания каналов возле Ара(н)шиаша или на пути туда свои полномочия осуществлял, там где должна была лежать древнейшая или Пред—Бактра или превращенная в Бактру страна, которая могла вмешаться в борьбу за область Тигра или Сарданапалову Ниневию. Это был вероятно труднодоступный край с проходами и т. п., но откуда позже корабли могли легко проплыть в южный Элам. Предположительно это Ямутпала, Раши, Эллипи или Хархар.
Далее ясно, что к Синахерибовой легенде присоединены и деяния его сына Асархаддона, следовательно завоевание Египта им и его сыном Ашшурбанипалом. Естественно, мы не должны забывать, что в ассирийской истории богиня Иштар самолично выступает в поход во главе армий, давая тем простор и для воинственной Семирамиды. Мы знаем, что Синахериб действительно потерял под Иерусалимом все свое войско, правда от эпидемии, но неудача в Эламе—Индии напрашивается в параллели, и конечно ассирийские отряды сражались в лагунах Персидского залива, и конечно могли быть и египетские эфиопы, побудившие Синахериба к отступлению. А еще Синахериб был успешный, разбирающийся в науке и технике (он удалил пятую ногу у быка–колосса) современный владыка, великий застройщик, создатель каналов, водных трасс и дорог, выдающийся растениевод, с бесконечным трудом соорудивший свои висячие сады. Приписываемый ему транспорт с обелисками из Армении, идущий вниз по реке, не противоречит изображениям на его рельефах и Семирамиды. Уже с раннего времени помощник Саргона и кронпринц — его сообщения при дворе сохранились — приказывает он тотчас после смерти отца Дур—Шаррукин закрыть и стирает память о родителе, имени его не называет, но происходит он теперь от древнего шумерского героя, и здесь налицо определенное сходство с божественным происхождением Семирамиды. Зачем Санхериб так поступает, мы не знаем, однако и Нин постепенно исчез полностью из истории самой Семирамиды, боевой Иштар, скалолазки, не раз проявляющей наклонности куртизанки и нимфоманки, — что все пожалуй придумано лишь в эллинистическую эпоху. Наконец, жизни Семирамиды угрожает ее сын, основатель Ниневии, а в другом изложении — два ее сына от первого брака: весьма похоже описывается и финал старого Санхериба, убитого одним или двоими сыновьями в доме своего (до сих пор не идентифицированного) бога "Нисрока".
Перед 400 г. до н. э., во время Ктесия, на Элефантине записан древнейший до сих пор вариант истории Ахикара, в котором повествуется, как при двух царях отца и сына Синахериба и Ассурахиддина состояли Ахи–иакар и Надин. Ахикар после смерти Синахериба впал в немилость у его сына, потому что Надин перед Ассурахиддином Ахикара оклеветал. В более поздних сказаниях подкорректированный Ахикар заступается за ассирийского царя перед эфиопским, применяя как правило природный ум, притом встречаются постройка замка в воздухе, канаты из песка и т. д. Все эти истории стали впоследствии повествовательным обрамлением для мудрых изречений Ахикара.
АРБАК. Диодор в 2.23–28 рассказывает (якобы по Ктесию) историю изнеженного Сарданапала и отважного мидянина Арбака, который после долгой и прямо обескураживающей борьбы одерживает наконец победу; его противник сжег себя, сам он владыка мира. По крайней мере часть приведенного здесь сообщения восходит к Ктесию, так как Афиней в 12.38 рассказывает нам примерно то же из начала истории со ссылкой на третью книгу Ктесия. У Диодора однако безусловно некий позднеэллинистический писатель руководяще участвует. Мы не знаем, кто собственно открыл имя Сарданапала и его женскую природу. В клинописной истории он неизвестен, Диодор же считает его последним (или предпоследним) ассирийским царем, так что привычно, с тех пор как научились читать клинопись, отождествлять его с пятым и последним царем Ашшура, Ашшурбанипалом. Если это признать, мы отнесли бы 612–й год к падению Ниневии, однако мы не можем присоединить сюда (впрочем, происходящее очевидно из совсем другого источника) сообщение о мидийской гегемонии у Диодора в 2.32–34, который считает от Арбака до конца ее 284 года или [319] лет. Если сравнить годы правления царей 28+50+22+40 и 30+50+22+40 (без последнего сомнительного Аспанда), остается 140 лет сверх, которые если вычесть из 612, то выходит 472 (или 470); с Аспандом, которому охотно дают 35 или 38 лет, получается 505 или 510: Ахемениды сидят на троне уже 40 лет. Данные Диодора 2.32 однако правильны, так как Киаксар у него около 711 г. выступает и приравненный к нему ктесиев Арбак должен на то же время прийтись. Что же потом ожидало Нин?
В те времена перед Ниневией стояли лагерем многонациональные воинские контингенты, сменявшиеся по прошествии года. Мидянами командовал Арбак, а вавилонянами Белезис, который одновременно был и прорицателем. По Николаю F 3 Арбак и Белезис спали в полдень, и Белезису приснились две говорящие лошади, одна из которых уронила на Арбака навоз и на вопрос другой, зачем она это сделала, ответила, что Арбак владыка мира. Поэтому спрашивает после Белезис, что даст ему Арбак, если овладеет Киликией, потом Вавилонией и наконец если вообще наследует Сарданапалу. С последним вопросом ему торжественно обещан Вавилон и соглашение скреплено рукопожатием.
Белезис убеждает Арбака, что тот действительно станет царем, и вместе они готовят революцию. Арбак стремится взглянуть на царя и ему удается попасть к нему, подкупив одного из евнухов (Спарамиза по Афинею), и он видит его в женском обличии и утопающим в роскоши. Арбак склоняет к отпадению персов, а Белезис арабов, и в очередную ротацию войск они продолжают оставаться перед городом. Однако Сарданапал внезапно обретает воинственность, разбивает мятежников и преследует их до гор; когда же враги возвращаются, он обещает награду за головы Арбака и Белезиса, громит их снова и опять отбрасывает к горам. Мятежники приуныли, но Белезис говорит, что они победят, только с трудом. Начинается третье сражение, Сарданапал захватывет вражеский лагерь и гонит противника теперь до Вавилонии. Белезис еще раз советуется со звездами и объявляет, что надо выждать лишь пять дней, а потом само наладится. Затем мятежники узнали, что на помощь ассирийцам идет отряд из Бактрианы. Арбак тотчас пытается привлечь бактрийцев на свою сторону и имеет успех. (Важно, что это вспомогательное войско появляется и в вавилонском донесении под названием умман–манда; имя царя утеряно, но возможно это скифская дружина). Сарданапал между тем угощает своих победоносных солдат едой и питьем, а ночью на них нападают, и кто не убит бежит в город. Царь назначает Галаймена, брата своей жены, командующим всеми отрядами вне города, которые впрочем дважды побеждены, и Галаймен пал. (Этого Галаймена и Салаймена Г. Хюзинг хочет переменить в Ахемена, да только около 612 г. ни один Ахаманиш не проживал. Саламану тоже под вопросом). Убитых было так много, что Евфрат (!) покраснел от крови. Сарданапал отправляет троих сыновей и двух дочерей в Пафлагонию к верному Котте (скорее всего это Пилемен). Нин осаждается три года, но безрезультатно. Согласно предсказанию Нин будет взят только тогда, когда река станет враждебна городу. Третий год осады выпал очень дождливым, река прибывает и сносит часть стены. Видя, что ему конец, Сарданапал воздвигает громадный сруб, велит собрать золото, серебро, женщин и т. д., и зажечь костер, который горит четырнадцать дней (подробнее о костре у Афинея). Через две недели мятежники проникают в город и облекают Арбака в царское одеяние. Каждый получает дары, а Белезис просит пепел от костра, так как он дал обет Белу и желает насыпать богу курган у реки (может быть в Вавилоне). Это ему разрешили и он сохраняет за собой также Вавилон без уплаты податей. Так идут золото и серебро вместе с пеплом вниз по реке. Однако Арбака ставят в известность, что его провели и тот назначает суд, который приговаривает хитреца к смерти. Все же Арбак находит, что заслуги Белезиса перевешивают его теперешний проступок и освобождает соратника. И с жителями Нина Арбак обошелся тоже весьма мягко. Так окончилась гегемония ассирийцев через 1300 лет. (В знак совершенного уничтожения Вавилона Синахериб также транспортировал вавилонскую землю до острова Тельмун и приказал насыпать в Ашшуре).
Если принять осажденный город за Ниневию, то мы имеем два предания о ее падении в 612 г. Одно приписывает ее разрушение царю мадаев Умакиштару=Киаксару, другое Арбаку. Действительно, согласно нововавилонской хронике, Умакиштар, царь мадаев, участвовал в борьбе, как и неизвестный царь умман–манда. Однако если Умакиштар после трехлетней осады и захвата Ниневии уходит куда–то в направлении Армении и больше не упоминается, то умман–манда удерживают за собой завоеванные земли. Это царь без страха, ужасный грабитель и опустошитель, который называется соратником вавилонского царя, однако так, что лишь себя за свои злодеяния охотно прощает, стесняется только, что, хотя и союзник, он вавилонские области, города и храмы не бережет. Эти толпы манда, связанные не национально, видать примерно как и гемирры, как может быть и появляющиеся около 670 г. теушпы–теиспес есть очевидно союзное воинское формирование, по моему мнению класс эфебов, которые несут охранную службу при ниневийском дворе и совершают дозорные и грабительские рейды, как было и положено любому юношескому ордену. Подобные умман–манда состоят и при Кире, захватившего в 550 г. Иштумегу—Астуига, как таковые они значатся и у Набунеда, когда Иштумегу угрожал Харрану и когда они были взяты в плен "его мелким вассалом" Курашом. Прибавим к 550 причитающиеся 35 или 38 лет Астиагу, получим 585 (588) и еще плюс 28 лет Арбака и у нас прямо и выйдет 612, год падения Ниневии. Итак, оба эти манда не имеют никакого отношения к другим царским домам Мада и Парса. И Кир Великий вел войну не с царем Мада, но с неким Манда. По генеалогии Кураша Аншанского перед ним был Камбуджа, перед ним Кураш (которого мы знаем из 639 г. как царя Парсумаша), перед ним цари Теушпы из Аншана; он происходит получается из фамилии гемирров, из клана манда.
Бактрийцы, которые приближались для деблокады Ниневии, но были переагитированы Арбаком, в то время были не из Bahtris, но скорее из местности возле Агбатаны или Араншиаша, из области протекания каналов; там пребывает также дом Ваксатара=Киаксара. (Прибавлю, что быть может мадаи уже там были и бактрийцами манда представлены). Итак, Арбак руководит молодежной организацией, т. е. вполне возможно, что названием манда обозначали вообще юношеский класс. Кстати, в арамейских текстах и древнеперсидской клинописи писалось "мада", ср. Идуш=Индуш, Гадара=Гандара. Грекам это было совсем неизвестно, они знали собственно только киммерийцев как опустошителей Малой Азии, однако о них у них были не столь страшные воспоминания, как у вавилонян, которые еще в пятом веке всегда пишут "гимирры" там, где персы предлагают "сака".
Кто же есть Сарданапал и кто его сделал последним ассирийским царем, остается неопределенным. У Бероза последний царь Ниневии зовется Сариск ([Син] — шaр–ишку[н]), у вавилонян последним ассирийским царем именуется Ашшур–убаллит II. При Ашшурбанипале было очень счастливое время, райское плодородие, которое по–эллински могло перевоплотиться в женственного царя. Я сомневаюсь, что у Ктесия был назван сам царь Сарданапал. Вавилонянин Белезис хотя и носит стандартизованное эллинское имя, не может быть никем иным как завоевателем Ниневии Набопаласаром, который, как это происходит достаточно часто, божественное имя Nabu потерял: [Nabu]balosyr=balasys-Belesys. Впрочем, замечено, что египетская и ассирийская армии с 616 г. сражались сообща, замечено, что нам неизвестно, сжег ли себя Син–шар–ишкун, замечено, что может быть еще в VIII месяце (612) Ашшур–убаллит сидел в Харране на троне Ассирии, замечено, что умман–манда и Аккад в 610 г. боролись против Египта и Ассирии за Харран и что "египтяне" еще в 607, 606 и 605 гг. стояли у Евфрата и только в 605 г. были разбиты у Кархемиша. "Египтяне" наверняка были наемниками (ионийцами и карийцами), которые следовательно везде выступали против манда и аккадцев.
ПАРСОНД. История об отважном Парсонде у Николая Дамасского F 4 написана не прямо по Ктесию, но по многим младшим переработкам книдийца. Одно указание на происхождение из Ктесия есть в цитате у Athen.12.40, p.530D, где говорится об Аннаре, ипархе царя и правителе Вавилонии. Ктесий расказывает, что Аннар имел женские одежды и свойства, и что 150 играющих на цитре певиц присутствовал при нем, когда он обедал в ресторане. Примерно то же сообщает и Николай, даже количество певиц совпадает. Мы узнаем, что Аннар получил свои полномочия от Арбака, однако не непосредственно, так как он сам говорит, что царь Артей нашептываниям не уступил, чтобы у него "отнять предоставленное Арбаком правление". Аннар причисляет себя итак к Белезисовой фамилии, которая (у Ктесия) сохраняет контроль над Вавилонией, следовательно он позже Арбака и современник Артея. Поэтому начало истории у Николая, что "во времена Арбака, сокрушившего владычество Сарданапала, был самый мужественный и крепкий человек Парсонд как среди мидян, так и среди персов, из которых он происходил, лучший советник и прекраснейший телом сильнейший охотник и непревзойденный боец на колеснице и верхом" - заблуждение. Здесь налицо обычная в истории позднего Селевкидова времени схема "царя" или "закона мидянина и перса". Притом вероятнее, что в ктесиевом рассказе была речь о Парсонде, который как "мидянин" был самый крепкий и мужественный, однако как "перс" самый пригожий (ср. Ксеркс I), величайший охотник и т. д. Могло в ктесиевом тексте идти дело об отношении Парсонда к двум возрастным группам, юношеской и мужской. После его перехода в мужскую группу по достижении полных 26 лет начался заочный спор между ним и Аннаром. Ибо Парсонд считал, что Аннар был обязан ему престол передать, так как он гораздо достойнее и лучше женственного Аннара, который красится и т. п. Артей отказывает трижды. Аннар же обещает своим торговцам много денег, если они приведут к нему Парсонда захваченным. Торговцы эти очевидно вавилоняне. Когда Артей устроил большую охоту у границ Вавилонии, Парсонд убил особенно много кабанов, оленей и под конец преследовал дикого осла, который привел его в вавилонскую область, где пребывали торговцы, следовавшие за многочисленным войском царя и здесь готовившие рынок. Они узнают его, дают ему есть, пить, красивых женщин, и в результате уснувший от усталости Парсонд был приведен к Аннару связанным. Их дальнейшая беседа сильно напоминает разговор младшего Кира с Оронтом, типа, что Аннар ему собственно ничего не сделал, а Парсонд стоит на своем, что он лучший муж, однако по прохождении принудительного курса упражнений в фитнес клубе, в программу которого входили спецпитание, купание, умащение и обучение игре на цитре, он превращается в прекраснейшую при дворе певицу.
Артей велит разыскивать пропавшего охотника, но не находит и следа ни его самого, ни его коня и считает, что его героя растерзал или лев, или другой дикий зверь; он даже объявляет о награде нашедшему. Это похоже на историю библейского Иосифа, только там мадианитяне заменяют торговцев. Через семь лет Артей получает информацию от бичеванного Аннаром евнуха (настоящий Ктесий!), где на самом деле пребывает Парсонд. Он посылает туда своего доверенного как вестника (angaros), который ничего не узнает, затем второго, который при дальнейшем отрицании Аннара должен был "схватить его за пояс и вести на смерть", совсем как Оронта у младшего Кира. Так Парсонд с трудом опознан и приведен в Сузу. Артей удивляется, как честь Парсонда все это выдержала, тот отвечает, что он все вынес, так как мечтал отомстить. Артей обещает ему возмещение за ущерб, но когда он подобно персидскому царю приезжает в Вавилон с инспекцией, его главный евнух Митраферн, подкупленный Аннаром, сумел убедить Артея, что Парсонд не совсем невиновен, и ценой громадных даров, преподнесенных царю, Аннару удалось отделаться; он был обязан лишь уплатить Парсонду компенсацию, которую тот однако отверг со словами: "Кто первым золото в среду людей принес, тому надлежит проклятым быть — посмеялся надо мной вавилонянин". Это очень напоминает пророков, знавших о диких народах, которые золото считают за ничто.
Окончание истории пропало. Мы узнаем лишь (из Свиды), что Парсонд убил Аннара на пиру. Продолжение рассказывает Диодор 2.33, который сообщает причину тяжелой войны между мидянами и кадусиями. Отважный перс и друг Артея обижен несправедливым приговором и с 3 тыс. пехоты и 1 тыс. всадников ушел к кадусиям, где его сестра была замужем за могущественным владыкой. Он старается сделать кадусиев свободными, затем становится их вождем. Артей наступает с большим войском, но отброшен Парсондом, который потом избран царем и совершает постоянные нападения на Мидию. Когда он в преклонном возрасте умирает, то обязывает кадусиев оставаться вечными врагами мидян, которыми они и пребывают до захвата власти Киром. Эти кадусии очевидно дикий кочующий народ. С другой стороны вариант сказания о Ростаме налицо - "охота у границ Турана", дикий осел, который обычно заводит героя к источнику, или в пещеру, или уж прямо к фее, где он засыпает. Парсонд однако живет как могучий Геракл у Омфалы или как Тирибаз, который впрочем впоследствии Артаксеркса Второго от кадусиев спас.
Особенно важным мне кажется то, что Аннар Парсонда не оскопил, но цивилизованными методами преобразил его в "женщину". Парсонд оказывается, что наиболее его ранит, безбородым, ведь так он считается юношей или женщиной. Я указывал, что в древней Армении практиковалось введение в возрастной класс, что халдейский царь называется Uedipri или Lutipri, что переводится как "господин женщин", так как он предводитель юношеского класса, где юноши именовались женщинами, причем и lutu, и uedi(a) означают то же самое и от обоих слов могут даже формироваться глаголы. Юношеский класс проводил работы в неокорчеванной дикой местности и воспитывался в городах, занимаясь тем же, что должна была делать и иранская молодежь. (Они называются кардаками у Страбона 15.3.18, p.734, где karda объясняется как adrodes, т. е. мужественный, но скорее следует читать marda, откуда производится martiia, "мард"). Они как безбородые обозначаются как "женщины". Установление восходит у халдеев к религиозным представлениям, но возрастные данные не иранские. В Армении с двадцати восьми лет "мужчины", в Иране с полных двадцати шести. Чтобы продвигаться наверх, следует соблюдать предписания и выдержать так называемый экзамен, а кто в мужском классе ведет себя не как муж, тот переводится обратно к эфебам. Эта кастовость должна была составлять основу ктесиева сообщения до его редактирования в Александрии, да и по всей видимости у Николая "мидяне" и "персы" являлись разными классами, которое обстоятельство тоже стало жертвой эллинизации, однако для всего рассказа оно оставалось настолько важным, что разделение на классы еще упоминается в первых словах положительной характеристики Парсонда. Тем не менее уже у Ктесия внесено изменение в древнее известие, так как у него главную роль играют евнухи.
Артей господствует в Сузе, которая считается резиденцией, как и у Фотия—Ктесия §§ 9, 59. Парсонду приговор объявляется лишь через десять дней, что напоминает о тонкостях халдейской религии в описании Диодора 2.29, согласно которому все десять дней звезда посылается вестницей от верхних к нижним и обратно как аngaros (=anghira равно "вестник", "певец").
Теперь кое–что об именах. Под Арбаком подразумевается завоеватель Ниневии, которая здесь находится на Евфрате. Этот Arbakes—Arbaka мыслится как владыка мира, при котором другие цари, в том числе и вавилонский, всего–навсего ленники. Если мы Белезиса, вавилонского помощника Арбака лишь в крайнем случае можем свести к (Nabu)balasys(r)=Nabu–balosor, то никакой его преемник Аннар не называется. Афиней со ссылкой на Ктесия именует вавилонянина Аннаром и так он зовется и у Николая, но другие группы рукописей предлагают Nanybros. Обычное же написание Nan(n)aros в печатных изданиях есть однако лишь конъектура Кораиса или вставка по Кораису. Мы знаем лишь единственного человека по имени Аннар, из Аккада, отца некоего Нидит—Бела, который в 522/1 г. говорит о себе: "Я Набукудроссор, сын Набунеда", и который во времена Дария является царем Вавилона (522/1). Дарий I называет (в трехъязычной Бехистунской надписи § 16) отца Нидит—Бела по–древнеперсидски Айнара, по–эламитски А–а–на-а-ра, по–аккадски А–ни–ри. (В 14–й главе Бытия встречается как друг Авраама аморит Мамре и его братья Эшкол и Анер, которые получают часть добычи). Этот Айнара или Энара, наверняка чужак в Аккаде, следовательно и есть наш Аннар. В 522 г. выступает Нидит—Бел как сын Набунеда (который уже в 539 г. был ein alter Herr, пожилой человек) и в 50 лет ему надо было выглядеть так, чтобы его действительно считали сыном последнего вавилонского царя; он родился тогда в 580–570 гг., а его настоящий отец Аннар около 600–590 гг. Если рассказ о нем имеет какую–то историческую основу, то Парсонд убил его по–нашему около 570–560 гг. Так как Набунед к дому Набукаднецара II не принадлежал, то не должно было быть и Аннара; первую генеалогическую связь создает лишь Нидит—Бел, который выдает себя за Набукудроссора. Однако в Сузе господствует Артей (по Николаю), что перед Дарием I невозможно. История тогда не может возникнуть или быть составленной перед кончиной Дария I.
Если мы так залезли во времена Дария, то надо бы обмозговать, не прав ли был Маркварт, который в "Ассириаке Ктесия" объявил, что Артей есть Фравартиш с уменьшительным именем. Это был бы тот князь, который по описанию Дария поднял главный мятеж и называл себя (§§ 24 и 52): "Я Хшатрита из рода Вахшатара"; он был царем в Мада. Но это лишь титулы. Так как Вахшатара=Киаксар не собственное имя, а что–то вроде автократора, то здесь уже маячит определенный предшественник. Хшатрита же глава юношеского класса, от мидийского hsathri "женщина", полный аналог lutipri или uedipri — немного отличается от еще одного титула, haldita, равно Халдита является и отцом мятежного урартца Арахи (Бехистунская надпись § 49: "Араха, армянин"). Однако мы не знаем возраста Фравартиша, и если самовольно назначить ему около 522 г. сорок–пятьдесят лет, то до 550 г. не имел он никакой власти как мидийский царь. Он мог и выпасть, и мог быть сделан аннаровым мидийским царем в наиболее ранней и неизвестной нам традиции.
Перед нами следовательно история возрастных классов, которые около 570 г. действовали; она повествовала о евнухах (и для показа алчности к золоту на времена Артея перенаправлена), потом красивой жизнью, обжорством и потаскухами эллинизирована, Николаем записана, и византийским извлечением из нее мы обладаем.
ЗАРИНЕЯ. Demetr. Phaler. de elocut. § 213 цитирует из Ктесия: "Один мидийский воин, Стриаглий, сбросил с лошади сакидянку (ибо у саков женщины сражаются как амазонки); найдя ее однако хорошо сложенной и в расцвете лет, дал он ей спастись. Потом, когда она принесла клятву, влюбился он в нее. Он хочет от голода умереть, но прежде пишет ей письмо: "Я тебя спас, и мною ты спасена, а я из–за тебя погибаю". То же и в Pap. Oxyrrh. 2330: "и я себя убью". Письмо продолжается и его конец показывает сходство с завершением сохранившейся части у Николая Дамасского F 5. Здесь мы узнаем, что после смерти Мармара, царя саков, Стриангей влюбляется в Заринею, а она в него. Когда он приближается к царскому замку саков, Роксинаке (Steph. Byz. s. v.), она едет ему навстречу и целует его перед всеми, поднимается на его колесницу и они следуют вместе в замок, где Заринея принимает также свиту Стриангея. Тот доверяется своему главному евнуху, который советует ему не терять мужества, но сказать об этом Заринее. Он так и поступает, но она спорит с ним, что он и без того женат на Ретее, дочери Астибара, она красивее и ее, и многих других женщин, и что это для него постыдно, а для нее еще постыднее. Он прямо сбит с толку, возвращается к евнуху, пишет письмо и заставляет евнуха поклясться, что письмо после его смерти тотчас передадут Заринее. Он пишет: "Стриангей говорит Заринее следующее: я тебя спас, а ты меня убила. Если ты поступила правильно, пусть будет тебе благо, если же наоборот, то должна ты испытать ту же боль, что и я". Он кладет письмо под подушку и требует меч от евнуха, который очевидно отказывает, так что он собирается погибнуть от голода. Остальное пропало.
Anonym. De mulier. in bello clarls. 2: "Заринея вышла замуж после смерти своего первого мужа и брата, царя саков Кидрея, за Мермера, владыку земли парфов. Она сражалась против приблизившегося персидского царя и бежала раненая; преследуемая Ангеем, она спасается, став просительницей, а тот вскоре пойман ее мужем и должен быть убит. Она однако хочет его спасти и так как муж против, она освобождает пленных, убивает мужа, передает его землю персам и устанавливает с ними дружбу, как рассказывает Ктесий".
Диодор 2.34 говорит, что при Астибаре парфы отпали от мидян и передали себя сакам. После многолетней войны между саками и мидянами заключен мир: парфам пришлось стать подданными мидян и оба эти народа обязаны были владеть теми же территориями, что и до войны, и жить в вечном мире. В это время жила у саков как их царица Заринна, исключительно отважная фрау, которая выдвинулась в войнах против соседей, культивировала землю, основывала города и т. п. В благодарность ее подданные построили ей трехстороннюю пирамиду со статуей на вершине, и все в колоссальных размерах.
Последнее изложение выглядит очень уж по–лидийски и мы представили бы Диодоровых саков скорее в Малой Азии, хотя сильное смещение в сторону парфов не говорит за эту локализацию. Аноним называет вместо мидян персов и именует царя саков Кидреем; у Николая царь саков Мармар, у Анонима Мермер царь парфов. Сутью же оказывается странная любовная история Стриангея, чье имя также не установлено. И не кроется ли за Ретеей какая–нибудь Рудаба?
Что означает имя царицы саков, мы не знаем. Связь с иранскими zari-, dari-, darania-, "желтый, золотая" (притом также dariku=дарик, лишь золотая монета), совсем ни о чем не говорит. Скорее могло оно иметь отношение к городу Zaris (в аккузативе Zarin), который у Фотия—Ктесия § 55 охраняет Митрадат, сын Тиритухма; там рассказывается о прекрасной Роксане и речь может идти также о Роксанаке, как и назывался царский замок Заринеи. Тогда Заринея была бы фрау из Зариса. Ктесий очевидно излагает об этом полную историю, тогда как позже было написано много анекдотов. Настроен ли Кидрей превратиться в Скидрея или Кирдея? Имя зятя Астибара (т. е. Стриангея) так же сомнительно, как и имя тестя. Astibaras только вариант Artibaras или Astybaras и могло быть иранским arstibara, "арштибара, копьеносец"; он не был бы тогда царем, однако вряд ли эти Диодоровы имена вообще мидийские цари, так как с 2.32 начинается другой источник, не тот, откуда про Арбака. Сам герой зовется STPYAГГАI у Николая и в Папирусе, STPYAГLI у Деметрия, STPYALI у Цеца, TOYAГГAI у Анонима. Текст Диодора здесь особенно краток — как и о Парсонде тут недостает всей предыстории, и он побыстрее переходит к отважной и умной наезднице, которая выглядит так по–лидийски со своей трехсторонней пирамидой.