Самодержцу Кесарю, Траяну Адриану Августу,
Арриан желает здравия.

Мы прибыли в Трапезунт (Τραπεζοῦς) город Эллинский, как называет его Ксенофон[1], приморское поселение Синопян. Мы с удовольствием смотрели на Евксинское море[2] с того самого места, откуда смотрел на него Ксенофон и Ты сам[3], Здесь воздвигнуты уже жертвенники, но из твердого камня, а посему буквы не ясно вырезаны, да и самая Эллинская надпись с погрешностями, потому что составлена варварами. Итак, я рассудил заменить их другими, из белого камня и переписать надписи ясными буквами. Статуя же твоя стоит там[4], положение ее приятно, она указует на море, но на Тебя непохожа и вовсе нехорошей работы. Посему пришли сюда другую статую, достойную наименоваться Твоим именем, представляющую Тебя в том же виде: ибо это место, достойно всегдашней памяти. Тут же построен храм из четвероугольных камней, не худой, однако ж статуи Меркурия (Ερμοῦ) не соответствует ни храму, ни месту; посему, ежели Ты заблагорассудишь, пришли одну статую Меркурия[5], коея бы крайняя мера была пять футов[6]. Пришли также одну статую Филисия (Φιλησιου) в четыре фута: ибо прилично, думаю, что бы внук был в одном храме, и имел общин алтарь с дедом. Приходящие, принося жертву одни Меркурию, другие Филисию, а иные обоим вместе, угодят тому и другому: чтящий Филисия сделает угодное деду его Меркурию, а чтящий Меркурия будет угоден его внуку Филисию[7]. Я сам принес в жертву быка в этом храме, но не так как Ксенофон в Калпийской гавани (ἐν Κάλπης λιμένι), который по недостатку приношения, заклал подъяремного быка, но жители Трапезунта сами приготовили отборную жертву из хорошей породы; мы рассматривали внутренности ее и делали возлиянии. О ком были первые наши молитвы, Ты не должен сомневаться, ибо Тебе известны наши чувства и Ты достоин чтобы все, и даже те, кои не получили никаких благодеяний, молились о Твоем благополучии.
Отплывши от Трапезунтской пристани, мы прибыли в первый день, в пристань Иссу (Υσσος) где делали смотр пехоте: здесь, как Тебе известно, стоит когорта, этот отряд имеет при себе 20 всадников, для служения, которых мы заставляли метать копья. Оттуда отплыли с утренним попутным ветром дующим из рек, и вместе с помощью весел. Ветер был свеж, как говорит Гомер, но недостаточен для скорого плавания. Потом на море сделалось так тихо, что мы плыли только с помощью весел; но внезапно поднялось облако, которое разразилось к востоку и произвело необыкновенный ветер, нам противный, едва не погубивший нас. В короткое время, море так взволновалось, что вода не только в отверстия устроенные для весел, но и через оба борта вливалась в корабли. Это было ужасно. По мере как вычерпывали воду, она снова прибывала. И еще, волны были с боку, от чего с трудом могли грести веслами; но наконец, претерпевши много, мы прибыли в Афины.
На Евксинском понте, ест место так называемое Афины (Αθηνᾶς), в нем находится Эллинский храм Минервы, от которого, как мне кажется, и селение получило название. Здесь находится и упраздненная крепостца. В пристань могут входить, в известное время, немногие корабли, и она укрывает их от южного и восточного, и могла бы спасать даже от северо–восточного ветров; но никак не может защитить стоящие корабли от северного, и от ветра который здесь в Понте называется Фраскием·(Θρασκιας) а в Элладе, Скироном (σκιρον). Ночью раздавались громы с молниями и ветер переменился, поворотив на южный, а вскоре опять на юго–западный[8], самая пристань сделалась небезопасною для кораблей, посему прежде нежели море совсем рассвирепело, мы вытянули на берег корабли, кои могли поместиться в Афинах, кроме одной триремы, которая зайдя за скалы стояла там безопасно. Большее ж число кораблей разослали по соседним берегам, где они также вытянуты на сушу и так спаслись кроме одного, который становясь на якорь преждевременно завернулся вкось, и неуспевши исправиться, был поднят волнами и выброшен на берег, о который и разбился. Однакож спасли не только паруса, снасти судовые и людей, но даже гвозди собраны и смола соскребена; так, что для восстановления его понадобится лишь корабельный лен, коим как Тебе известно, изобилуют берега Понта. Эта буря продолжалась два дня, и мы должны были дожидаться. Нам нельзя было миновать Понтийских Афин, как пристань пустую и неизвестную. Отсюда под рассвет мы покушались выплыть, когда волнение было косвенное, но в продолжение дня подул слабый северный ветер, который восстановив на море тишину сделал его удобным к плаванию так, что до полудня, мы прошли более пяти сот стадий[9], и прибыли в Апсар (Ἄψαρος), где стоят пять когорт. Здесь я раздал жалованье воинам, осмотрел оружие, стену, ров, больных и приготовленные хлебные запасы; какое ж я возымел мнение обо всем том, все это написано Тебе в письмах Латинских. Говорят, что место Апсар когда то в древности называлось Апсиртом (Ἄψυρτος), от Апсирта умерщвленного Медеею, которого гробницу и теперь показывают; после, это название искажено соседними варварами, как и многие другие названия ими испорченные. Так например: Тиана (Τύανα) город в Каппадокии, как сказывают, назывался Фоана (Θόανα) от царя Тавров Фоаса (Θοαντι)[10], который, как говорят, преследуя Ореста и Пилада, дошел до сего места, и здесь умер вероятно от болезни.
Во время прибережного плавания нашего из Трапезунта, мы проехали следующие реки. Иссос (Ὕσσος) от которой и название пристани Иссос, отстоящей от Трапезунта на сто восемьдесят стадий.
Офис (Ὄφις) отстоящий от Иссоса на девяносто стадий, и разграничивающий землю Колхидян (Κόλχων) от Фианники (Θιαννικῆς).
Затем следует река называемая Психр (Ψυχρὶς) отстоящая около тридцати стадий от реки Офис.
Потом река Калос (Καλὸς) на расстоянии тридцати стадий от реки Психр.
Соседняя Психру река Ризиос (Ῥίζιος) отстоящая на сто двадцать стадий от реки Калос.
А от Ризиоса, на расстояние тридцати стадий, протекает река Аскур (Ἄσκουρος).
От нее же на расстояние шестидесяти стадий Адиен (Ἀδιηνὸς); оттуда до Афин сто восемьдесят стадий.
На расстояние же семи стадий от Афин, протекает река Загатис (Ζάγατις).
Отправясь из Афин, мы миновали реку Пританис (Πρύτανις), где построен дворец Анхиала; и эта река отстоит от Афин на сорок стадий.
Соседняя же ей река Пиксит (Πυξίτης), и расстояние между ими девяносто стадий.
От Пиксита же до реки Архавис (Ἄρχαβις) тоже девяносто стадий.
От Архависа. до реки Апсар (Ἄψαρος), шестьдесят стадий.
После Апсара, мы миновали реку Акампсис (Ἄκαμψις)[11] ночью, она отстоит от Апсара на пятнадцать стадий.
А река Вафис (Βαθύς) отстоит от Акампсиса, на семьдесят пять стадий.
Река Акиназис (Ἀκίνασις) отстоит от Вафиса на девяносто стадий.
От Акиназиса на девяносто стадий протекает река Изис (Ἴσις), Сии две последние судоходны, и из них утром дуют сильные ветры.
После Изиса, миновали реку Могру (Μῶγρος); между ими расстояние девяносто стадий; и эта река также судоходна.
Отсюда, мы вошли в реку Фазис (Φάσις)[12], отстоящую от Могры на девяносто стадий. Вода этой реки гораздо легче воды всех рек, которые я знаю, и даже цвет ее различен; легкость же можно узнать по весу, да и кроме того можно заметить сие, когда она впадает в море, ибо всплывает над морскою водою, и не смешивается, так точно как говорил Гомер о Титарисие (Τιταρήσιος), что он впадая в Пеней, «плавает подобно елею поверх воды»[13]. И ежели почерпнуть сверху, то вода пресная, ежели же погрузить сосуд в глубину, то вычерпнешь соленую воду, хотя вода всего Понта гораздо преснее нежели Средиземного моря, чему причиною реки, коих множество и величина неисчислимы. Доказательством же пресности, — ежели нужны доказательства для предметов ясных, — служит то, что все приморские обитатели поят свои стада на море, и кажется животные с удовольствием пьют эту воду; притом говорят, что она им полезнее, чем пресная. Вода Фазиса, имеет цвет как бы свинцовый или оловянный, но постоявши, она очищается; посему принято за правило, что бы мореплавателям входя в Фазис не привозишь иной воды, а когда придут в реку, то старую воду, которая на корабле всю выливать; неисполнившие же сего, как говорят, подвергаются несчастному плаванию. Вода Фазиса не портится, и может оставаться десять лет не только не гниющею, но делается еще сладчайшею.
При входе в Фазис, на левой стороне, воздвигнута статуя богини Фасийской (Φασιανὴη). Заключая по виду, она кажется Реею (Ρέα), ибо держит в руках кимвал, а под троном имеет львов, и сидит подобно Фидиасовой богине в Афинском митрооне (μητρώῳ)[14]. Здесь показывают якорь с корабля Арго, он железный, но мне не показался древним, хотя величиною и видом вовсе непохож на нынешние; а мнится мне, он принадлежит к позднейшим временам[15]. Тут же показывали мне куски другого древнего каменного якоря, которые скорее можно принять за старые обломки якоря корабля Арго. Других памятников от баснословного Ясона нет здесь никаких. Крепость же[16] в коей находятся 400 отборных воинов, мне показалась укрепленною самою природою, и весьма удобною к охранению сюда приплывающих; ее окружает двойной ров, и каждый из них очень широк. Прежде здесь стена была земляная а башни деревянные, но теперь и стена и башни устроены из жженого кирпича; основание ее прочно, она снабжена военными орудиями, коротко сказать, имеет все дабы никто из варваров не мог подступить и чтобы охраняющие ее не подверглись никакой опасности во время осады. Поелику же пристань для судов, и места вне крепости, как обитаемые неслужащими воинами и некоторыми торгующими, надлежало также учинить безопасными, то я рассудил провесть, от двойного рва окружающего крепость, до самой реки другой ров, который бы окружал пристань и дома вне крепости.
От Фазиса мы миновали судоходную реку Хариенс (Χαρίενς); между ними расстояние девяносто стадий.
От Хариенса вошли в реку Ховос (Χῶβos) которая отстоит тоже на девяносто стадий от Хариенса. Здесь мы пристали к берегу, и из Латинских писем моих, Ты узнаешь, что и как делали.
После Ховоса, миновали судоходную реку Сингамис (Σιγγάμης)[17], отстоящую от Ховоса на двести десять стадий,
Соседняя же Сингамису река Тарсурас (Ταρσούνρας), между ими расстояние сто двадцать стадий.
Река Иппос (Ἴππος)[18] отстоит от Тарсураса на сто пятьдесят стадий.
От Иппа до Астелефа (Ἀστέλεφος) тридцать стадий.
Миновавши Астелеф прибыли в Севастополь (Σεβαστόπολις), выйдя прежде полудня из Ховоса, отстоящего от Астелефа на сто двадцать стадий. Того же дня, мы раздали жалованье войску и осматривали лошадей и оружие, а всадников упражняли вскакиванию на лошадей, осматривали также больных и житницы, и ходили вокруг всей крепости и рва.
От реки Ховоса до Севастополя считается всего шесть сот тридцать, а от Трапезунта до Севастополя, две тысячи двести шестьдесят стадий.
Севастополь, в древности назывался Диоскуриасом (Δίοσκουριαίς), был поселение Милетское[19].
Народы, страны которых мы миновали, следующие:
Сопредельные Трапезунтийцам (Τραπεζυντίοις) как говорит Ксенофон, Колхи (Κόλχοι).
Другой же народ весьма воинственный и враждебный Трапезунтийцам, Ксенофон называет Дриллами (Δριλλοι)[20]. Мне же кажется, что это Санны (Σάννοι), ибо они до ныне весьма воинственны и очень неприязненны Трапезунтийцам. Этот народ обитает в неприступных местах и не имеет царей. Они когда то платили дань Римлянам, а по причине теперешней разбойнической его жизни, не исполняет более эту обязанность; но теперь, если будет угодно богам, они опять к ней обратятся, или мы его вытесним.
Соседями сему народу суть Махелоны (Μαχέλονες) и Иниохи (Ἡνίοχοι)[21], царь их Анхиал (Ἀγγχίαλος).
Смежные же Махелонам и Иниохам суть Зидриты (Ζυδρεῖτας), они подвластны Фарасмуну (Φαρασμῦν).
За Зидритами следуют Лазы (Λαζοι)[22] царь их Малассас (Μαλάσσας), получивший от Тебя царство.
Соседы Лазам Апсилы (Ἀψίλαι) ; их царь Иулиан (Ἰουλιανὸς) получил царство от Твоего отца.
Соседы же Апсилов Аваски. (Ἀβασκοὶ)[23]; Ты же даровал царство государю их Рисмагу (Ρησμάγας).
Сопредельные Аваскам Саниги (Σανίγαι); в их земле находится Севастополь. Царь Санигов Спадагас (Σπαδάγας), от Тебя почил царство.
До Апсара (Ἀψάρος) мы плыли к востоку, по правой стороне Евксинского понта; Апсар, как мне кажется, служит пределом длины Понта: ибо от этой реки мы поворотили к Северу до самого Ховоса, а чрез Ховос даже до Сингама, мы поворотили на левую сторону Понта до реки Иппос; а от Иппоса до Астелефа и Диоскуриаса. Отсюда мы видели Кавказскую гору, равную с Кельтическими альпами; видна также некая вершина Кавказа, Стровилом (Στρόβυλος) именуемая, к которой, как и повествуют был по велению Юпитера прикован Вуланом Промитей[24].
Места от Боспора Фракийскаго до Трапезунта суть следующие:
На расстояние ста двадцати стадий от Византии, находится храм Юпитера Урия (Δίας τοῦ Οὐρίς)[25]: Тебе известно, что здесь самый узкий проток Понта, из которого он втекает в Пропонтиду[26].
Отплывая от храма Юпитера, на правой стороне остается река Ривас (Ρήβας), на расстоянии девяноста стадий от храма.
Затем следует так называемый Черный мыс (Μέλαινα ἄκρα)[27], на расстоянии ста пятидесяти стадий.
От Черного мыса, до реки Артенис (Ἀρταίνις), где находится пристань для малых судов, при храме Венеры (Αφροδίτης), сто пятьдесят стадий.
От Артениса до реки Псилис (Ψιλις) сто пятьдесят стадий; здесь могут приставать небольшие суда близ мыса, недалеко выдавшегося от устья реки.
От пристани Кальпи (Κὰλπις) двести десять стадий. Какое же это место, и какая пристань, равно и то, что тут находится холодный и чистый источник, что при море имеется корабельный лес, в котором водятся дикие звери, обо всем этом уже писано было Ксенофоном старшим.
От пристани Кальпи до Рои (Ῥόη) двадцать стадий; здесь имеется пристань для малых судов.
От Рои, до небольшого острова Аполлонии (Ἀπολλωνία) лежащего близ берега, двадцать стадий, за сим островом находится пристань.
Оттуда до Хиле (Χηλὰς) двадцать стадий.
От Хиле до устья реки Сангариуса (Σαγγάριος)[28]; сто восемьдесят стадий. Здесь эта река впадает в Понт.
Отсюда до устья Иппия (Υππίος), сто восемьдесят стадий.
От Иппия до торговой пристани Лиллион (Λίλλιος), сто стадий.
От Лиллиона до Елея (Ἔλαιον) шестьдесят стадий.
Оттуда до Калиса (Κάλητα) другой купеческой пристани, сто двадцать стадии.
От Калиса до реки Ликос (Λύκος) восемьдесят стадий.
От Ликоса до Гераклеии (Ηράκλεια) города Эллино—Дорического, поселения Мегарян, двадцать стадий. В этом городе есть пристань для кораблей[29].
От Гераклеи до Митроон (Μυτρῶον), восемьдесят стадий.
Оттуда до Посидиона (Ποσίδειος)[30], сорок стадий.
Оттуда же до Тиндариды (Τυνδαρίδας), сорок пять стадий.
А оттуда в Нимфеон (Νυμφαῶον) пятнадцать стадий.
От Нимфеона до реки Оксина (Ὀξείνος), тридцать стадий.
От Оксина до Сандаракиса (Σανδαράκις), девяносто стадий; здесь пристань для малых судов.
Оттуда до Криниде (Κρηνιδας), шестьдесят стадий.
От Криниды торговой пристани, до пристани Псила (Ψύλλα), тридцать стадий,
Оттуда до Тиона (Τίον)[31], Эллино—Ионического города, приморского поселения Милетян, девяносто стадий.
От Тиона до реки Виллеос (Βιλλαῖος), двадцать стадий.
От Виллеоса до реки Парфения (Παρθένιων)[32], сто стадий. До сего места обитают Вифиняне поколение фракийское, о котором и Ксенофон упоминает в своем сочинении говоря, что они воинственнейший народ в Азии, и что Эллинское войско претерпело много бедствий в сих странах, ибо тут Аркадяне отделились от отрядов, которыми предводительствовали Хирософ и Ксенофон.
Отсель начинается Пафлагония.
От Парфения до Амастриса (Ἄμαστρις)[33] Эллинской корабельной пристани, девяносто стадий.
Оттуда до Ерифины (Ἐρυθινοι), шестьдесят стадий.
От Ерифин до Кромны (Κρῶμνα), тоже шестьдесят стадий.
Оттуда до Киторы (Κυτωρος), девяносто стадий; здесь имеется пристань для судов.
От Киторы да Эгиалы (Αἰγαλος), шестьдесят стадий.
До Фимина (Θύμηνα), девяносто стадий.
А до Карамвиса (Κάραμβις)[34], сто двадцать стадий.
Оттуда до Зефириона (Ζεφύριον), шестьдесят стадий.
От Зефириона до Авонотихоса (Ἀβώνουτεῖχος), небольшого города, сто пятьдесят стадий; здесь пристань. Хотя и не безопасная, однакожь корабли могут тут безвредно пребывать во время малой бури.
От Авонотихоса до Эгинитиса (Αἰγινητις), сто пятьдесят стадий.
А оттуда до купеческой пристани Кинолис (Κίνωλις), шестьдесят стадий; в Кинолисе суда могут стоять некоторое время года, безвредно.
От Кинолиса до Стефани (Στεφάνις), пристани безопасной, сто восемьдесят стадий[35].
От Стефани до Потами (Πόταμοι), пятнадцать стадий.
Отсюда до мыса Лептис (Λεπτὴς), сто двадцать стадий.
От мыса Лептиса до Армени (Ἀρμένης) с пристанью, шестьдесят стадий. Об Армени упоминает Ксенофон.
Оттуда до Синопа (Σινώπη)[36], сорок стадий, жители Синопа переселенцы Милетские.
От Синопа до Каруса (Κέρεσα), сто пятьдесят стадий; здесь якорное место для судов.
Оттуда до Загора (Ζάγωροι), другие сто пятьдесят стадий.
Отсюда до реки Алис (Ἄλυε), триста стадий. Эта река, когда то была границею владений Креза и Персов, а ныне она протекает Римские владения, но не с юга, как говорит Геродот, а от востока и при устье, разделяет владения Синопян от владений Амисян[37].
От Алиса до Навстафма (Ναύσταθμος) где находится озеро, девяноста стадий.
Оттуда до Конопиона (Κωνωπειον) другого озера, пятьдесят стадий.
От Конопиона до Евсини (Ἔνσήνις), сто двадцать стадий.
Оттуда до Амисоса (Ἄμισος)[38], сто шестьдесят стадий. Амисос Эллинский город, приморское поселение Афинян.
От Амисоса до пристани Анконы (Ἀγκῶνα), где река Ирис (Ἴρις) впадает в море, сто шестьдесят стадий.'
От устьев Ириса до Ираклиона (Ἡράκλεον), корабельной пристани, триста шестьдесят стадий.
Оттуда до реки Фермодона (Θερμώδων), сорок стадий. Это та самая река Фермодон, при которой, как говорят, жили Амазонки[39].
От Фермодона до реки Вирис (Βῆρις) девяносто стадий.
Оттуда до реки Фоарис (Θόαρις), шестьдесят стадий.
От Фоариса до Инон (Οἰνίν), тридцать стадий.
От Инои до реки Фигамус (Φιγαμοῦς), сорок стадий.
Оттуда до крепосцы Фадисанис (Φαδίσάνης), сто пятьдесят стадий.
Оттуда до города Полемониона (Πολεμώνιον), десять стадий.
От Полемониона до мыса Ясонова (Ιασίνιον), сто тридцать стадий.
Отсюда до Киликон (Κιλίκων), пятнадцать стадий.
От острова Киликон до Воона (Βοῳν), семьдесят пять стадий. В Вооне имеется пристань.
Оттуда до Котиора (Κοτύωρα), девяносто стадий; об этом месте упоминал Ксенофон, называя его городом и поселением Синопян; но теперь он превратился в небольшое селение.
От Котиоры до реки Меланфиос (Μελάνθιος), шестьдесят стадий.
Оттуда до другой реки Фарматинос (Φαρμάτηνος), сто пятьдесят стадий.
Оттуда до Фарнакии (Φαρνακεία), сто двадцать стадий. Фарнакия называвшаяся в древности Керасус (Κερασοῦς)[40], была поселение Синопское.
Оттуда до острова Арринтиас (Ἀῤῥηντιάς), тридцать стадий.
Оттоль же пристань Зефирион (Ζεφύριον), сто двадцать стадий.
От Зефириона до Триполиса (Τρίπολις), девяносто стадий.
Оттуда до Аргирин (Ἀργύρια), двадцать стадий.
От Аргирии до Филокалия (Φιλοκάλεια), девяносто стадий.
Оттуда до Коралла (Κόραλλα)[41], сто стадий.
От Кораллы до Иерон–орос (Ἱερὸν ἔρος) сто пятьдесят стадий.
От Иерон–орос до пристани Кордильи (Κορδύλη), сорок стадий. Здесь якорное место для судов.
От Кордилы до Ермонассы (Ἑρμώνασσα)[42], сорок пять стадий и тут пристань.
От Ермонассы до Трапезунта (Τραπεζοῦς)[43], шестьдесят стадий. Здесь по Твоему повелению делается гавань; прежде была тут небольшая пристань для судов, заходивших сюда в летнее время.
Расстояние от Трапезунта до Диоскуриаса мы выше исчислили посредством рек; в сложности же от Трапезунта до Диоскуриаса, нынешнего Севастополя[44] (44), две тысячи двести шестьдесят стадий.
Вот весь путь, плавающим по правой стороне от Византия до Диоскуриаса. Здешним станом, кончаются Римские владения, на правом берегу Понта.
Узнав, что Котис (Κότυς)[45], царь Боспора Киммерийского умер, я постарался описать Тебе плавание до самого Боспора, дабы небезызвестен был Тебе этот путь, если имеешь какое нибудь намерение, касательно этого царства.
Выплывающим из Диоскуриаса встречается первая пристань Питиус (Πιτυοῦς)[46] на расстоянии, трех сот пятидесяти стадий.
Оттуда до Нитики (Νιτικὴ), сто пятьдесят стадий, Здесь в древности жило Скифское племя, о котором упоминает историк Геродот, называя его: Ффиротроктионами, каковое мнение о нем сохранилось и поныне.
От Нитики до реки Аваскос (Ἄβασκος), девяносто стадий.
Воргис (Βόργυς) отстоит от Аваскоса, на сто двадцать стадий.
Нисис (Νῆσις) от Воргиса, на шестьдесят стадий; здесь находится мыс Ираклион.
От Нисиса до Масетики (Μασαιτικὴ), девяносто стадий.
Отсюда до реки Ахеуса (Ὰχαιοῦς), шестьдесят стадий. Эта река служит границею между Зикхами (Ζίκχοί)[47] и Санихами (Σάνιχοι). Царь их Стахемфакс (Σταχέμφαξ) получил от Тебя царство.
От Axeyca до мыса Ираклия (Ἡράκλεια), при котором находится место закрытое от фраския и северного ветров, сто восемьдесят стадий.
Отсюда до древней Лазикн (Λαζικὴ), сто двадцать стадий.
Оттуда до древней Ахайи (Ὰχαία), сто пятьдесят стадий.
Оттуда до пристани Пагра (Πάγρα)[48], триста пятьдесят стадий.
От Пагры до пристани Иерон (Ἰερὸν), сто восемьдесят стадий.
Отсюда до Синдики (Σινδικὴ)[49], триста стадий.
От Синдики до Боспора именуемого Киммерийским[50] и до Пантикапеи (Παντικάπαιον) города на Босноре[51], пятьсот сорок стадий.
Оттуда до реки Танаис (Τάναῖς) шестьдесят стадий. Говорят что Танаис, отделяет Европу от Азии и вытекая из Меотического озера (Μαιῶτις)[52] впадает в Евксинский понт. Не смотря однакож на сие, Эсхил в своей трагедии: «освобождаемый Прометей» полагает Фазис границею между Европою и Азиею. Ибо у него так Титаны говорят Прометею: «О Прометей! мы пришли посмотреть на сии твои подвиги и страдания от оков» Потом исчисляет, какие страны они прошли, «великий двойный предел Европы и Азии, реку Фазис.»
Окружность Меотийского озера полагают около девяти тысяч стаидий.
От Пантикапеи до селения Казека (Καζέκα) лёжащего при море, четыреста двадцать стадий[53].
Отсюда до Феодосии (Θεοδοσία), опустевшего города, двести восемьдесят стадий. Это Эллино–ионический город, поселение Милетянъ. О нем говорится во многих описаниях[54].
Оттуда до опустевшей пристани Скифо—Тавров (Σκυθο–τούρων)[55], двести стадий.
Оттуда до Алмитиса Таврийского (Ἀλμὶτις), шестьсот стадий.
От Лампада (Λαμπάς)[56] (5в) до Символон (Σὔμβολον)[57] Таврической пристани, пятьсот двадцать стадий.
Оттуда до Херсониса (Χεῤῥὄνησος) Таврического[58], сто восемьдесят стадий.
От Херсониса до Керкинитис (Κερκινήτις)[59], шестьсот стадий.
От Керкинитиса до Скифской пристани Калос (Καλὸς)[60], семьсот стадий.
От пристани Кадос до Тамиракис (Ταμυράκης)[61], триста стадий.
Внутри Тамиракиса, находится небольшое озеро, оттуда до устий озера, триста стадий.
От устья озера, до Иона (Ἠόνας) триста восемьдесят стадий.
Отсюда до реки Борисфена (Βορυσθενης), сто пятьдесят стадий. При Борисфене, вверх плывя, стоит Эллинский город Ольвия (Ολβία)[62].
От Борисфена же до небольшого необитаемого острова[63], шестьдесят стадий[64].
Оттуда до Одиссоса (Οδησσός)[65], восемьдесят стадий. В Одиссос есть пристань для судов[66].
За Одиссосом находится гавань Истриан (Ἰστριανῶν)[67], до которой двести пятьдесят стадий.
За нею следует пристань Исиакон (Ἰσιακῶν)[68], до нее пятьдесят стадий[69].
Отсюда до устья реки Истра (Ἰστρςς)[70], называемого Псилон (Ψιλὸν), тысяча двести стадий.
Между сими местами находятся безыменные и пустые земли.
По этому устью, в прямом направлении плывущему северным ветром, лежит остров, который иные называют Ахиллесовым островом (Αχιλλέως· νῆσοή), а другие Ахиллесовым ристалищем[71], иные же именуют его по цвету, белым (λευκὴ) островом[72]. Сказывают, что этот остров воздвигнут Фетидою для ее сына, и что на нем живет Ахиллес[73]. На острове есть храм, посвященный Ахиллесу и его истукан, древней работы. На сем острове люди не живут, но пасется только несколько коз, посвященных Ахиллесу теми, которые пристают к острову. В храме находятся многие различные приношения как–то: чаши, перстни, драгоценные камни; все это суть благодарственные дары Ахиллесу. Есть разные надписи на Латинском и Эллинском языках; стихи написанные разными размерами, содержат хвалы Ахиллесу а некоторые Патроклу: ибо вместе с Ахиллесом почитают и Патрокла, те, кои желают угодить Ахиллесу. На острове водится бесчисленное множество птиц: чаек, гагар и морских ворон. Сии птицы служат в храме: они каждое утро летают в море и обмокнувши крылья, поспешают в храм, и окропивши его, после того как крылья обсохнут, выметают. Некоторые повествуют следующее: из пристающих кораблей, те которые нарочито к нему плывут, привозят с собою животных, из коих принеся в жертву некоторых, посвящают остальных Ахиллесу. Те же которых буря занесла к этому острову, просят у божества подачи жертвенного животного, и по жертвам гадают: оставить ли их живыми или нет. За животное они дают такую цену, которая им покажется приличною; и ежели оракул не соглашается, — во храме есть оракул, — то они прибавляют к цене, продолжая наддачу до тех пор, пока последует согласие оракула. Тогда животное само собою приходит и остается в храме. Такого сребра весьма много накопилось герою, от цены жертв. Ахиллес является во сне, не только пристающим к острову, но и плавающим, когда они недалеко проходят от острова, и указывает им, куда кораблю лучше пройти и где остановиться. Другие же говорят, что он и наяву является им, на мачте или на краю рей, подобно Кастору и Поллуксу (Διοκύρους), с тою только розницею, что Кастор и Поллукс являются открыто, плавающим везде и спасают их[74], а Ахиллес является только приближающимся к острову. Иные говорят, что некоторым является и Патрокл во сне. Все это об острове, я слышал от бывших там людей[75] и по слуху написал. Мне же кажется, это очень вероятным: ибо я убежден в том, что Ахиллес, — герой которому едва ли найдется подобный, — превосходит и своим благородством и красотою и великодушием, и тем, что он быв младым умер и прославлен Гомером, и самою наконец склонностью к дружелюбию до того, что из дружбы решился умереть.
От Псилона до второго устья Истра, шестьдесят стадий.
Оттуда до устья называемого Калон (Καλον), сорок стадий.
От Калон до устья Нарокон (Νάρακον), четвертого устья Истра, шестьдесят стадий.
Отсюда до пятого устья[76], сто двадцать стадий.
А до города Истроса (Ἰστρία)[77], пятьсот стадий.
Оттуда до города Томи (Τόμις)[78], триста стадий.
От Томи до города Каллантры (Κάλλαντρα), тоже триста стадий. Здесь пристань для кораблей.
Оттуда до пристани Карон (Καρῶν), сто восемьдесят стадий, а земля вокруг залива именуется Кария (Καρία).
От пристани Карон до Тетрисиады (Τετρισιάδα) сто двадцать стадий.
Отсюда до Визон (Βίζον), места необитаемого, шестьдесят стадий.
От Визона до Дионисополя (Διονυσόπολις), восемьдесят стадий.
Оттуда до Одиссоса (Οδησσίς)[79] двести стадий, здесь пристань для кораблей.
От Одиссоса до подошвы горы Гема (Ἄἶμος), которая простираетася до Понта, триста шестьдесят стадий; здесь есть пристань.
От Гема до города Месемврии (Μεσημβρια)[80] с пристанью для судов, девяносто стадий.
От Месемврии до города Анхиала (Αγγχίλος), семьдесят стадий.
От Анхиала до Аполлонии (Ἀπολλωνια)[81], сто восемьдесят стадий.
Это все Эллинские города в Скифии, находящиеся по левой стороне, плывущему в Понт.
От Аполлонии до Херсониса (Χεῤῥόνησος), шестьдесят стадий; здесь пристань.
От Херсониса до Авлентихоса (Ἀὑλαίουτεχος) двести пятьдесят стадий.
Оттуда до берега Финиады (Θυνίάδα), сто двадцать стадий.
От Финиады до Салмидисса (Σαλμυδησσὸς), двести стадий. Об этом месте упоминает Ксенофон старший, говоря, что до оного доходило Эллинское войско, под его предводительством, во время похода с фракианином Севфом (Σευθος). Также довольно он написал о том, что здесь не имеется пристани, что много погибает здесь кораблей от бури, и что фракияне часто ссорятся между собою за добычу разбившихся кораблей.
От Салмидисса до Фригии (Φρύγία), триста тридцать стадий.
Оттуда до Кианейских островов (Κυανἑας)[82], триста двадцать стадий. Это те самые острова, которые у древних поэтов называются пловучими, и чрез которые корабль Арго, — на коем Леон отправился в Колхиду, — прошел первый.
От Кианейских островов до храма Юпитера Урия (Διὸς του Ούρίου) и устья Понта, сорок стадий.
Оттуда до пристани Дафны неистовой (Δαφνης τῆς μαινομένης)[83], сорок стадий.
От Дафны до Византии (Βυζάντια)[84], восемьдесят стадий.
Вот все, что встречается замечательного от Киммерийского боспора, до боспора Фракийского и до города Византии.

[1] Это место, и многие другие, где Арриан ссылается на Ксенофона, находится в особенном его сочинении: ἀνἀβασις Κῦρου.
[2] Черное море, в отдаленные времена именовалось Аксенским (ἄξενος), негостеприимным, сколько по причине жестокого холода, столько и по свирепости обитавших вокруг него народов, преимущественно Тавров. Этот народ. убивал пристававших к его берегам чужестранцев и пожирал их тела, а из головных черепов делал чаши для питья. Спустя долгое время Черное море стало посещаться Ионянами, которые основав по берегам его селения, прозвали оное Евксинским, (εὔξεινος) гостеприимным. (Страбон, книга VII, стр, 298, издание Казаубония).
[3] О путешествиях Императора Адриана, Элий Спартиан (глава X) пишет следующее: «В 123 году (от Р. Х.) Адриан посещал: Галлию, Германию и Британию, в 124 Испанию, а отсюда отправился в Ахайю, оттуда же в Афины и Элевзис, где он посвятился в Элевсинские таинства. В 126. году, посещал Сицилию и гору, Этну; в 127 г, был в Африке; в 128 г. вторично был в Афинах и Олимпии, оттуда посетил и Малоазийские области, где соорудил жертвенники.
[4] В благодарность за разные благодеяния излиянные Адрианом на многие Эллинские города, в честь его были воздвигнуты статуи, даже в Афинах, в храме Зевса Елевферия, и в Олимпии.
[5] Обращение Арриана к Императору Адриану, о присылке статуй свидетельствует особенное усердие этого Государя к его религии. Павсаний, описатель Эллады так отзывается об Адриане (Аттика, кн. I, гл. V): «Кесарь Адриан, в царствование которого пишу я настоящее повествование, есть государь более всех к богам благоговеннейший о благах своих подданных. Во время своего царствования, никогда не начинал никакой войны, как только против своей воли. Он наказал только Евреев, за оказанную ему от них измену… Коликие в честь богов соорудил храмы, коликие украсил или обогатил дарами или драгоценными вещами, также какие излиял благодеяния городам Эллинским, и великие явил милости иноплеменникам; все это начертано в Афинах в Панфеоне.»
[6] Ποῦς (стопа), Эллинская мера, равняющаяся шестнадцати дюймам.
[7] Филисий, одно из множества имен приписываемых Аполлону. Φιλήσιος значит любезный. Плиний (кн. XXXIV, гл. 19) пишет, что славным ваятелем Капахом, была отлита из Эгинской меди, красивая статуя нагого Аполлона Филисия.
[8] Древние имена ветров, приблизительно сравненные выходят следующие: Boreas, а также и Aparetias, означает N. Aqvilo—Boreas, Mezes, NNO. Aqvilo—Boreas, Caecias, ONO. Solanus, Apeliotes, Ό. Evrus, OSO. Vulturnus, Evrus, SO. Evro—Notus, Phoenix, SSO. Avster, Notus, S. Libo—Notus, SSW. Africus, Libs, SW. Africus, WSW. Favonius, Zephirus, W. Corus, Japix Circius, NNW. Corus; Agrestes, NW. Thrascius, NNW.
[9] У Эллинов стадии были двух родов: Олимпийская и Пифийская. Первая употреблялась в Пелопоннесе, Аттике, Сицилии и Греческих городах в Италии, последняя же в Фессалии, Иллирии, Фокидии, Фракии и других местах. Олимпийская стадия равняется почти 86 Российским саженям, а Пифийская 69.
[10] Фоас прежде был царем на о. Лемносе, где женщины во всеобщем возмущении избили всех мужчин. Он спасся помощью своей дочери Гипсипиллы. Корабль на коем он плыл, был занесен бурею, и Фоас пристал в Таврию (как некоторые полагают, за 1250 лет до Р. Х.), где сделался ревностным блюстителем приношений человеческих жертв изваянию Девы (Παρθένιου).
[11] Ныне р. Черох отделяющая Гурию от Требизонтской области.
[12] Ныне Рион; при устье ее находится Российская крепость Поти. При р. Фазис в древности были следующие торговые города : Фазис, главный город, Сарапан, бывший при реке Чхиреле впадающей в Квирил, ныне развалившаясь крепость Шарапан. Эя, столица Колхидских царей; Тиндарида и Цигн. По дороге в Иверию, по причине извилин р. Фазиса, должно было переправляться слишком сто двадцать раз, выше Сарапаны. (Страбон, кн. XI, 498, 500). В настоящее время Рион не так извилист как в древности, но в устье болотист и расплывист.
[13] Гомер называет Титарисием реку Эврот, что в Фессалии. О тяжести воды Титарисия и легкости Пенея, упоминает Страбон (кн. IX, 441).
[14] Митроон (от слова: μήτηρ мать) храм великой матери богов — Реи или Кибеллы.
[15] Древние писатели думали, что медь открыта была и вошла в употребление прежде железа и стали. Древние полагали также, что первые люди обладали искусством делать медь весьма твердою и острою, как для обыкновенных домашних вещей так и для оружий. Почему Гесиод (ἔργα καί ἡμεραι) пишет: «у них, (т. е. у древних народов), были медные оружия, медный домашний скарб; медью возделывали землю, черного железа (σίδηρον) тогда еще не было.» После же, утратив искусство укреплять и острить медь, прибегли к крепкому железу. Гомер, следуя древнейшему обыкновению, Χαλχόν — медь, употребляет вместо σίδηρον — железо, когда речь идет об оружии. Пиндар в IV Пифийской оде говорит, что у Аргонавтов был медный якорь. Аргонавты прозваны от слов Αργω имя корабля и ναύτης пловец.
[16] Древний город Фазис основан Эллинами: Иниохами по мнению одних, и Милетянами, по мнению Стефана Византийского. По мнению же Помпония Мелы, был основан некоим Фемистагором Милетянином. Этот город, производил торг разными драгоценными тканями. (Страбон, кн. XI, 458). О древних жителях Фазиса и о самом городе, Гиппократ (в книге III, о воздухе, местах и водах, стр. 289) пишет следующее: «Страна Фазиан болотиста, жарка, водяна и покрыта лесами. Во все времена года идут там обильные и стремительные дожди. Люди обитают там в камышовых домах построенных над водою, и переходят от одного к другому на лодках выдолбленных из цельного дерева. У них есть также рвы и каналы. Пьют воду теплую, стоячую и смешанную с дождевыми потоками. Самая река Фазис, есть река стоячая и течение ее медленно; плоды там произрастающие также нездоровы и лишены вкуса: они никогда хорошо недозревают. Излишество сырости причиною, что Фазиане лицом своим отличаются от всех прочих народов. Они высоки и толсты, ни жилы, ни сгибы у них неприметны; но цвет их бледен, нездоров, поговорка их медленна, и к тому ж ленивы. У них быстрые переходы от холода к жару нечувствительны. Южный ветер дует у них беспрерывно; у них есть также другой ветер вредный и сильный; он свойствен их стране, и называется ими на их языке Кенхрона (Κέγχρονα). Что касается до северного ветра, то он дует там редко и слабо.»
[17] Ныне р. Энгури, впадающая в море при крепости Анаклии; составляет пограничную черту между Мингрелиею и Абхазиею.
[18] Ныне Цхени–сале, т. е. конские воды, впадает в р. Рион, в 60 верстах от Черного моря. Нижние части древнего Иппоса, теперь служат границею между Имеретиею и Мингрелиею.
[19] О происхождении Диоскуриаса древние писатели говорят различно. Мела говорит, что основателями этого города были сами Диоскуры (от слова Διος и Κῦροι — дети Зевса), т. е. Кастор и Поллукс, но Страбон, Плиний, Юстин, Дионисий Периегет, Аммиан Марцеллин и другие, начало оного приписывают, возницам Диоскуров: Амфиту и Керкию, кои отстав от Аргонавтов, были занесены сюда бурею. По словам Плиния, Римляне содержали здесь 150 переводчиков, для торговых дел с разными горными народами. Диоскуриас ныне именуется Исхуриею, она при устье речки Мармар.
[20] О Дриллах упоминает Ксенфон, в походах Кира (гл. V, 271).
[21] Об Иниохах упоминает Страбон (кн. IX, 492). Такое название дали этому народу, Лакедемоняне, Рек и Амфистарат, возницы Диоскуров. Впрочем, многие писатели имена возниц означают разнообразно. Плиний, именует: Амфитом и Тельхием; Юстин: Фрудием и Амфистратом и т..д.
[22] Во времена Восточного Императора Юстиниана I, пространство земель между г. Трапезунтом и Диоскуриасом, именовалось: Лазикою.
[23] Об Авасках упоминает Император Константин багрянородный, в его наставлениях: об управлении Империею (гл. XL, 134). Может быть нынешние Абхазы, составляют потомков упоминаемых Аррианом, Авасков.
[24] См. Трагедию Есхила: узник Прометей.
[25] Здесь плаватели приносили обыкновенно жертвы Юпитеру, с прошением попутного ветра, от чего и прозван ὄυριος, от слов ὁυρα хвост, корма, корабельная, отсюда ὁυρις ἄνεμος попутный ветер.
[26] Пропонтидою называется нынешнее Мраморное, в древности, Эгейское море: О Пропонтиде упоминает современник Юлия Цезаря, знаменитый плаватель вокруг тогдашнего света, Дионисий прозванный периегет, (стих 524 и 540).
[27] Турки этот мыс называют: Кара–бурун.
[28] Дионисий периегет начало р. Сангариуса полагает в великой Фригии. Турки ныне называют ее Сакариею.
[29] Страбон (кн. XII, 542) начало этого города приписывает Милетяням, Юстин же (кн. XIV. гл; 3) Биотянам. Жителям Гераклеи, Херсон Таврический обязан своим началом. Гераклея теперь зовется: Эрекли.
[30] Пиндар в IV Пифийской оде, именует Посидонием; и описывая плавание Аргонавтов говорит следующее: «дуновением нота носимые, приплывают к устью Аксена, там находился богозданный храм морскому Посидону, благозданный каменный жертвенник, было и красивое стадо волов фракийских.»
[31] Стефан Византийский (стр. 710) утверждает, что Тион назван от жреца Тиона, зятя Милития, основавшего г. Милет. Этот город знаменит рождением Филетера, предка царей Пергамских, известных любителей наук.
[32] Чистые воды Парфения были поводом к вымыслу, что в них купалась и близ берегов охотилась Диана. (Стефан Византийский стр. 627). Турки называют ее Бартин.
[33] Такое наименование город получил от Амастры Персиянки, дочери Оксиарта, брата царя Дария, вышедшей в замужество за Дионисия Гераклийского правителя. (Страбон. кн. XII, 544).
[34] Этот мыс, как противоположный Таврическому мысу Криуметопон, что ныне Айя, часто упоминается Страбоном. Он же пишет, что если плыть срединою Понта, то оба мыса: Карамвис и Криуметопон будут видимы. У Турок этот мыс зовется: Керемпе.
[35] Кинолис, Стефани и по ныне Турками так именуются, исключая мыса Лептиса, который они называют: Индже.
[36] По сказаниям Страбона (кн. XII, 546) и Аполлодора (кн. 1, гл. 9) основателями этого города были сопутники Аргонавтов: Автолик, Флогий и Денлеон. Синоп был потом столицею Митридата Евпатора. Циник Диоген родился в этом же городе.
[37] Турки эту реку ныне именуют: Кизил—Ермак.
[38] Прежде именовался Пиреею. Многие подробности о нем пишет Страбон (кл. XII, 547).
[39] Ныне эта река, по Турецки зовется Фермег.
[40] Керасус, ныне Керезун, началось своим обязан Синопянам; издревле замечателен хорошим родом вишен, кои роскошный и лакомый Лукулл, перенес в Италию, и таким образом усвоил это растение Европейскому климату. (Плиний кн. XV, кн. 25).
[41] Пристань Зефирион, Турками теперь называется: Зафира; Триполис — Тиреболи, Коралла же Кориллою.
[42] Кроме сей Эрмонассы была еще другая, в Боспоре Киммерийском; упоминаемая Аррианом Эрмонасса, теперь зовется: Гаромса.
[43] Основан за 747 лет до Р. Х. Синопянами.
[44] Этот город в царствование Восточного Императора Юстииана I, был пленен и разрушен Церсами, пришедшими из Лазики. По свидетельству Досифея Иерусалимского Патриарха, в Севастополе была Архиепископия.
[45] О нем упоминает и Константин багрянородивый (о областях, кн. 11. отд. XII, 110), с добавлением, что ему Адрианом даровано было Боспорское царство, с присоединением многих городов, а в том числе и Херсона.
[46] Питиус был славным я богатым городом, разорен Иниохами (Плиний кн. VI, гл. 5). Этот город был крайнее к Скифам и Сарматам пограничное место царства Понтийского, после покорения оного Римлянами. Во времена Христианства распространенного здесь Иверскими государями, Питиус был местопребыванием Епископа. Святой Иоанн Златоуст, изгнанный из Константинополя происками Евдоксии, жены Императора Аркадия, в 407 году, скончался по дороге к этому городу. Кардипал Бароний, в деяниях церковных и гражданских (часть II, 430; Кедрин в деяниях церковных и гражданских, I, 105) о кончине Златоуста так пишет: «Златоуст святый три лета в заточении быст; в третие лето в рай преселися… Из Арависа убо ведяху его до Питиунта, при брезе Чернаго моря, или Понта Евксинскаго, на место определенное ему от Кесаря, идеже в пути сущь три месяцы, непогодами и беспокойством и немощию утомлен, при граде Комане уже умираше» и проч. Питиус разрушен Персами в царствование Юстиниана I, в одно время с Севастополем. (История о Иерусалимских Патриархах, соч. Досифея Патриарха Иерусалимского. кн. XII, 12). Питиус, а ныне Пицунда, (Российский военный пост), при реке Кобити, находится в ⅓ верст от моря; дорога к ней ведущая проложена чрез сосновый лес. Укрепление тут находящиеся лежит на косе, в лесу; оное составляет стена служившая оградою для древнего монастыря, коего древняя церковь находится почти в целости. Быть может, ныне находящаяся в Пицунде церковь, современна Св. Иоанну Златоустому. Кругом Пицунды живут мирные Абхазы.
[47] О Зикхах упоминает Константин багрянородный в наставлениях: о управлении Империею (кн. XLII, 133). О Санихах упоминает Стефан Византийский (стр. 660).
[48] Ныне Российское укрепление Гагра, находящееся у самого берега моря, при подошве высоких гор.
[49] По Плинию и Аммиану, пребывание Синдов было от нынешней реки Кубани а древнего Гипаниса, и простиралось далее вниз от этой реки. Германские ученые утверждают, что сей народ держался учения Халдейского, происходя от Индейцев. Во время царствования в Боспоре царя Перисада, Синды были подвластны этому Государю. В надписях на камнях сделанных при Перисаде, так значится: ΠΑΙΡΙΣΑΔΕΟΣ… ΒΑΣΙΛΕΥΟΝΤΟΣ ΣΙΝΔΩΝ.
[50] Боспор, от слов βοῦς корова и πόρος переход. Ио, дочь Аргосского царя Инаха, убежавшая от преследования Юноны, превратившей ее в белую корову, переплыла этот пролив, для получения от Прометея ответа, о дальнейшей свой судьбе. [Трагедия Эсхила: узник Прометей). Киммерийским же, пролив прозван был от обитавшего там многочисленного и могущественного племени Киммериан, изгнанного потом Скифами, а сии последние Эллинами (Страбон Кн. XI, 494).
[51] Если Верить преданию помещенному в Географии Стёфана Византийского (стр. 625), то основателями Пантикапеи были Колхидяне, предводительствуемые Аэтом, который от Агаета Скифского царя получил это место. Вероятнее же, что основание Пантикапеи положили Милетяне. (Страбон кн VII, 510). Выгодное Местоположение этого города, вскоре сделало его богатым, а потом и столицею Боспорского Царства.
[52] Меотийское, составлено из слов μαῖα τοῦ πόντου — кормилица моря, поелику из него вода имеет течение в Черное море; Дионисий периегет, Меотийское ныне Азовское море, тоже именует: «матерью моря «(поелику)» оттуда течет обильная вода от Киммерия чрез Боспор» (ст. 165, 166).
[53] Возле Пантикапеи, нынешней Керчи, Страбон, (кн VII, 308, 310) означает два города: Мирмикион (Μυρμήκιον) и Нимфеон (Νυμφαῖον). Следы сих двух городов и поныне явственно обозначаются многими курганами.
[54] Демосфен в речи, произнесенной им на Лептина (II, 237), имя этого города пишет ΘΕΥΔΟΣΙΑ: равно и на единственной монете сего города значится: ΘΕΥ. Аммиан Марцеллин (кн. XXII, гл. 8) помещает Феодосию в число лучших и значительнейших городов Тавриды. Плодородие земель окружающих ее, и в обилии вывозимая из нее пшеница, была главною причиною ее значительности. Феодосия разрушенная, вероятно Таврами, скоро изгладилась из памяти географов. Теперь трудно с верностию показать место, где находился этот город. Генуэзцы поселившиеся в Крыму в XIII веке, близ упоминаемого Константином багрянородным урочища, Кафа (Καφᾰ), основали новый приморский город сего имени. Кафа переходя из рук в руки разных властителей, Генуэзское имя свое, снова изменила на древнее Феодосия, в царствование Императрицы Екатерины II.
[55] Местоположение этой пристани должно быть за Татарскою деревнею Отуз, где в 1831 году почтенный Археолог Бларамберг нашел следы Скифской крепостцы Хавон (ΧΑΥΟΝ): поелику это укрепление было устроено передовым постом, для защиты находящегося внизу порта Скифо—Тавров.
[56] Древнее название Лампас сохранилось в нынешних Татарских деревнях: кучук и биюк Ламбаты. Аррианов, Алмитис, не означаете ли Лампас?
[57] Σύμβολον знак. Поелику Тавры соединялись здесь для произведения разбоев, и потом нападали на всех тех, кои искали убежища в узкоустой (οτενοστόμος) гавани; узкоустая гавань есть нынешний Балаклавский залив.
[58] Следы древнего Херсониса, состоящие из протяжения нескольких курганов, заметны еще и по ныне; они не далеко от теперешнего Херсонесского маяк и в полуострове именуемом Фанари, тотчас за двойною бухтою. Остатки же второго Херсона весьма явственны. Они находятся от Севастополя в трех верстах, вблизи карантина, при бухте называемой карантинною же. Эти остатки, суть участки стен с башнями, фундаменты церквей и разных других· неизвестных зданий. В 988 году, Киевский Великий Князь Владимир, в сем городе принял Христианскую веру.
[59] По сближению стадиазма к Российским верстам, залив Керкинитский должен начинаться там, где нынешняя Ахмечетская бухта.
[60] Место Калосъ трудно определить. У Арриана он означается словом Καλός, тогда как у Страбона (кн. VII, 508) означена словом Καί αλλος, которое издатель Страбоновых книг, ученый Казаубоний, поправил словом Καλός.
[61] И это место невозможно определить, поелику у Арриана здесь оказываются значительные пропуски. Так напр. при исчислении мест упущены: остров Тендра, Илея и крепостца Алектор, а указаны иные места, к. т. Тамирака, небольшое озеро и Ионы. Считаем нужным дополнить Арриановы пропуски, другими классическими же авторами.
Об осгарове Тендре упоминает Дионисий периегет (ст. 306, 307) говоря, что: «Тавры населяют недоступное Ахиллесово ристалище, узкое и вместе длинное, достигающее до самого устья озера» т. е. до Днепровского лимана. Плиний (в его Naturalis hisioria, кн. IV гл. 26), о Тендре следующее пишет: «во 125 милях от острова Ахиллесова, (ныне о. Березань), находится полуостров простирающийся в длину наподобие меча. На семь полуострове Ахиллес упражнялся в ристаниях, от чего место сие и получило название δρόμος Ἀχιλλέως» (Ахиллесово ристалище). Почти тоже говорит и Мела (кн. I. гл. 1). Знаменитый комментатор Илиады, Евстафий, Архиепископ Фессалоникский, пишет, что Ахиллес жил на этом полуострове (ныне же остров), тогда, когда он увез Ифигению свою невесту, обреченную оракулом на принесение в жертв Диане, за убитого Агамемноном оленя, который был ей посвящен.
Об Илее «Отец истории» Геродод (кн. IV, отд, 18) об этой стране так пишет : «за Борисфеном, первая находимая по берегу страна называется Илеею (ὑλαία лесная); выше оной живут Скифы земледельцы.» В той же книге он еще несколько раз упоминает о сей лесистой стране. Упоминают о ней еще: Плиний (кн. IV, гл. 26,) и Мела (кн. I. гл. 1); По соображению, древняя Илея — лесная страна, — должна быть там, где начинается Кинбурнская коса.
Об Алекторе. Известный софист Дион хризостом в царствование Дамоциана посещавший Ольвию, и описывавший окрестности этого города, об Алекторе (XXXVI Борисфенская речь,) пишет следующее: «обе слившиеся вместе реки (Буг в Днепр) впадают в море, у крепостцы Алектор, которая как сказывают, принадлежит супруге Савроматского царя.» В 1835 году, найденные здесь разные древности, окончательно подтвердили бытие Алектора на этом месте. Крепость Очаков, Крымским Ханом Менги—Гиреем, построена на развалинах Алектора (Ист. Гос. Росс. VI, 222).
[62] Большая часть древних писателей полагали Ольвию при Борисфене — Днепре, тогда как она лежит на правом берегу Буга, близко втечения его в Днепр. Ольвия основана Милетянами за 655 лет до Р. Х. В начале именовалась она Милетополем, а потом Ольвиею или Ольвиополем, часто же по близости ее к Днепру, именовалась и Борисфеном. Окруженная плодородными полями и обильно снабжаемая хлебом, живущими вокруг ее Скифами, Ольвия скоро сделалась городом значащим и богатым «средоточием Скифской торговли». Геродот посещавший ее, а потом Страбон, знавший Ольвию по слухам, единогласно именуют ее: «великим торговым местом». Процветая IX веков Ольвия в первый раз была разорена Гетами, но потом опять возобновлена Скифами, покровительствовавшими ей. Сто пятьдесят лет спустя по разорению Ольвии Гетами, Дион хризостом, нашел ее опять процветающею. Нашествие варваров на Римскую Империю, положило конец Ольвии. Судя по последним Ольвийским монетам, она разрушена в царствование Александра Севера т. е. в III веке по Р. Х. Следы Ольвии находятся в 40 верстах от г. Николаева, вблизи села Илыинского, при балке Порутиной.
[63] Под именем малого острова, разумеется древний остров Борисфен, а нынешний Березань (по Турецки Ада); этот остров издревле был посвящен Понтийскими Эллинами Ахиллесу. Множество находимых в разных местах Эллинских надписей, в честь Ахиллеса воздвигнутых, свидетельствуют особенное почитание этого героя; в них везде означено, что они сооружены: ΑΧΙΛΛΕΙ ΠΟΝΤΡΧΗΙ, «Ахиллесу Понтоначальнику». Впрочем, уважение к Ахиллесу питали не одни Понтийские Эллины, но и многие другие. Так, напр. недалеко от Спарты, Праком, внуком Пергама Неоптолемова сына был сооружен Ахиллу храм, всегда затворенный, но пред коим однако ж юноши предпринимавшие пятиподвижие (Πένταθλον), приносили жертву сему герою. В городе Врасие, находился, Ахиллесов храм, где ежегодно праздновалась его память. В Элиде же Ахаллесу были сооружены жертвенник и гробница, по велению какого то прорицалища. Сюда же во время совершаемых игр, в назначенный день и час, по заходе солнца Элидские женщины приходили воздавать честь Ахиллесу при его гробнице, где по обыкновению били себя в груди и плакали о сем герое. И наконец в г. Фаселисе, в храме Минервы, с почтением хранилось медное Ахилесово копье. (Павсаний: кн. III, XX, 575; II, XXIV, 388; VI, XXII, 79 и III, III, 306). По малости и незначительности, островок Березань, лежащий близ Очакова и Кинбурнской косы, очень редко означается на географических картах.
[64] После небольшого острова, Арриан пропустил большой лиман, составляющийся на стечении речек: Березани и Сассыка, и именующийся Березанским заливом. Этот лиман был известен Плинию, под именем Сагарикского залива.
[65] Большие подробности об Одиссосе сообщает Плиний (кн. IV, гл. 26). Он пишет следующее: «далее за Тирасом (ныне Днестром), следуют Аксиаки, народ получивший название от реки; за ними следуют… река Родос, залив Сагарикский, гавань Ордессус.» Реку Аксиак, ныне составляет Тилегульский лиман, при устье коего, с левой стороны находятся следы Одиссоса или Ордессуса, недалеко от селения Коблевки, в 45 верстах от нынешней Одессы.
[66] Здесь Арриан снова делает пропуск. Безымянный автор Перипла Понта Евксинского, во сто шестидесяти стадиях от Одиссоса полагает Эллинское селение Скопелос, которое, по измерению, приходится на месте Дофиновской почтовой станции, отстоящей от нынешней Одессы, на 18 верст, близ устья лимана малого Аджалыка.
[67] На месте ныне процветающей Одессы, Птоломей полагает бывший город Фиску; а достопочтенные археологи: Бларамберг и Стемпковский, назначают здесь якорное место для Эллинских судов, именуя его согласно с Аррианом гаванью Истриан.
[68] Отстоящий от Одессы на 12–ой версте лиман, называемый Сухим, по расчислению стадий, означает место упоминаемой Аррианом пристани Исиакон, которую безыменный автор перипла Понта Евксинского, именует: пристанью, Иакскою.
[69] Арриан после этого места, снова делает значительный пропуск; не упоминает о реке Тирасе нынешнем Днестре, и бывших при нем городах: Никонионе, Офиусе или Тире, селении Ермонаксе и Неоптолемовой башне.
О Никонии и Офиусе Страбон (кн. VII, 306) пишет следующее: «плывя вверх по реке (Тирасу) во 140 стадиях встречаются города: Никония (Νικονια) на правом и Офиуса (Οφιοῦσα) на левом берегу, но жители сих мест полагают от устья реки до города, только сто двадцать стадий.» На месте Никонин теперь находится небольшой городок Овидиополь; а на месте Офиусы, упраздненная крепость Аккерман, По свидетельству Скимна Хийского ст. (55) а также Плиния (кн. IV, гл. II) и Стефана Византийского, Офиуса называлась еще Тирою, от реки Тираса, где и Геродот полагал жилище Тиритов (кн. IV, гл. 51). Последнее название чаще встречается на монетах сего города — ΤΥΡΑΝΩΝ.
О селении Ермонакса и Неоптолемовой башне упоминает Страбон (кн. VII, 306) следующим образом; «при устье реки Тираса есть башня которую называют Неоптолемовою башнею (πυργος Νεοπτολέμος) и селение называемое Ермонаксою (Κώμη Ερμώνακτος).» Эту Ермонаксу, Стефан Византийский смешивает с Ермонассою, которая была в нынешней Тамани. Пространство земли от р. Днестра, до Днепра, Константин багрянородный (о управлении Империею гл.· XLII, 131) называет: «золотым берегом.»
[70] Дионисий периегет (ст. 301) реку Истр, нынешний Дунай, называет «пяти устным» (ηενταπόρος). Другие же комментаторы прибавляют название: «священного» (ἱερόν), сколько от величины реки, столько и от имевшегося к нему почтения у древних. Известный ученый географ, Филипп Клюверий (стр. 216) устьев Дуная считает шесть. 1–е) Певке, а также называемое «священное», 2–е) Наракустома, 3) Псевдостома, 4–е) Калон, 5–е) Борей и 6–е) Стеностома или Спиреостома. Между первым и вторым устьями находящийся остров, именовался: Певке, между вторым и третьим — Наракустома, между третьим и четвертым, Сарматский, а между четвертым и последним был безыменный. Ниже первого устья и на о. Певке, некогда жили Певкины и Бастарны. Последние оставили по себе ископанные ими пещеры и подземные ходы (по рассказам некоторых), будто достигающие до г. Варны.
[71] Арриан ошибочно смешивает остров Левку, ныне именуемый змеиным, (по Гречески Фидониси, а по Турецки Илан–ада) с о. Тендрою. Змеиный остров находится близко истоков Дуная : между устьями Килийским и Сулинским, а Тендра весьма далеко.
[72] Дионисий периегет называет его «многоименным» (πολυώονυμος) и полагает оный жилищем Ахилла и других героев, Прозвание белого (λευκὴ) остров получил, от водящихся на нем белых птиц, чаек? (Дионисий ст. 543, 544 и до 548).
[73] Пиндар (в IV Немейской оде) говорит :«на море Евксинском, владеет блистательным островом Ахиллес.»
[74] Древние почитали Кастора и Поллукса или Полидевка, звездами счастливыми для мореплавателей. Ибо когда Аргонавты были подвержены жестокой буре, и при сем случае показалось им, что два пламени коснулись голов Диоскуров, то вдруг утихла буря и перестало волноваться море. С того времени, все начали верить, что сии два юноши имеют в себе нечто чудесное; и после, когда только электрические огоньки являлись на судах, думали, что то были: Кастор и Поллукс. Но если показывалось одно пламя, которое называли Еленою, то этот огонек, считали предвестием жестокой бури и гибели.
[75] Павсаний, (описание Лаконии кн. III, гл XIX) «На Евксинском понте, при устье р. Истра, находится остров, посвященный Ахиллесу и именующийся Левки (λευκὴ). Окружность сего острова имеет 20, стадий. Он весь покрыт лесом, в коем находится множество зверей и свирепых и кротких. Здесь обретается капище и кумир Ахилловы. Говорят, что в сие место Леоним Кротониат приплыл первый. Ибо тогда возгорелась война между Кротониатами и Локрами в Италии обитающими; и сии последние по причине древнего своего союза с Опонтианами призвали Аякса Оиллеева сына. Леоним предводительствовавший Кротониатами, напал сначала на ту часть неприятельского войска, в которой полагал что начальствует Аякс, Здесь он получил тяжелую рану в грудь, для чего и принужден был удалиться со сражения. Потом, как эта рана наносила ему тяжкую боль, пришел в Дельфы для вопрошения прорицалища. Пифия велела ему идти на остров Левку, где найдет от Аякса, который уврачует его рану. Леоним придя на сей остров, был действительно излечен. Кротониаты сказывают, что Леоним по возвращении своем, рассказывал, что видел он на этом острове Ахиллеса, и не только Аякса Оилеева сына, по и Аякса сына Теламонова, а с ним вместе и Антилоха».
[76] В настоящее время Дунай, протекая мимо крепости Исакчи одним руслом, пред Тульчею в 7½ верстах разделяется на два рукава: правый, разделяющийся на Сулинское и Георгиевское гирлы или устья, и левый, составляющий Килийское гирло. 1) Килийское гирло, за городом Тучковым разделяется на семь ветвей, потом у крепости Килии соединяется в один рукав. Протекши несколько, снова разделяется на семь протоков составляющих между собою 5 больших и 2 малых островов. У деревни же Вилково, Дунай еще раз соединяется, а потом раздробившись на семнадцать больших и малых протоков образующих до 16 больших и малых островов впадает в море. 2) Сулинское гирло начинаясь при разделении по течению на 22 версты, отбрасывает р. Попадью, которая чрез 12 верст снова впадает в оный, а на 33½ версте соединяется с Килийским рукавом посредством речки Шопды, имеющей течение из Килийского рукава. Верхняя часть пространства между рукавами Килийским и Сулийским, с 8 озерами составляет, продолговатый остров Четал; а в нижней, пересекаемой в разных направлениях речками: Атеною, Лопатнею и др. с 20 большими и малыми озерами, составляется большой остров Лети. — Сулинское гирло весьма удобно для судоходства; протекая до 77 верст, оно имеет, в ширину от 100 до 150 сажень, а глубины от 26 до 12½ футов, и по незначительной высоте берегов, удобно к бечевникам. Это гирло отстоит от Килийского, местами на 35 верст. 3) Георгиевское гирло, отделясь от Сулинского гирла ниже старой Тульчи в 8½ верстах и поворотив круто на юг, впадает в море, заняв течением своим до 98 верст. Это гирло шириною от 150 до 200 сажень, а глубины от 14 до 18 фут, но при впадении в море, имеет только 4½ фута; причиною сему два устья и от них песчаные насыпи (банки), вдавшиеся в море верст на 6, чрез что судоходство по Георгиевскому гирлу не производится. Одни рыболовы имеющие плоскодонные лодки, могут проходить отмели. Большое пространство земли между сим и Сулинским гирлами, с несколькими протоками, и более нежели 20 озерами, именуется Георгиевским островом или Моншем. 4) Проток от Георгиевского гирла, называемый Дунаец, и соединяющийся с большим Ропзалынским или Разинским заливом, составляет еще один пространный остров, пресекаемый по разным направлениях несколькими протоками и 5 озерами. Этот остров названия не имеет. Должно полагать, что сей остров есть древний Певке, Георгиевский же — Наракустома, а Лети — Сарматский, верхние же — неизвестные.
[77] По свидетельству безыменного автора перипла понта Евксинского, этот город основан во времена. нашествия Скифов на малую Азию. А по сказанию Скимна Хийского, за 643 года до Р. Х. Относя название Истрополя Милетского (Плиний кн. IV, гл. 11.) так процветал торговлею, что заслужил название; «прекрасного». Сходство монеты г. Истроса с некоторыми монетами г. Ольвии, дает повод думать, что сии два города, находились в частых между собою сношениях.
[78] Томи основан Милетянами, почти в одно время с Истросом. Овидий повествует (плачь Овидия, кн. III, экл. IX), что в этом месте, Медея дочь Колхидского царя Аэта, в бегстве с Язоном, чтобы помешать в погоне отцу своему, умертвила брата своего Апсирта и рассеяла по полям растерзанные его члены, которые отец собирая, замедлил в преследовании. На это обстоятельство указывает и Арриан, (см. стр. 7). В этот же город, Кесарем Августом сослан был в заточение Овидии, написавший здесь свои Элегии.
[79] Поселение Милетское, основанное при царствовании Мидийского царя Астиага, т. е. за 572 года, до Р. Х. (Скимн Хийский, ст. 143)· Страбон, Овидий, Аммиан Марцеллин, Стефан Визатийский и др. все единогласно упоминают об Одиссосе, нынешней Турецкой крепости Варна. Во время занятия ее Российскими войсками, в 1829 году в ней был отыскан древний камень с Эллинскою надписью, содержащею посвящение статуи, гражданину Иросону Протогенову сыну, начальнику торгового союза пяти Эллинских городов (Του κοινου της πενταπολεος). Эллинскую ганзу составляли следующие пять городов: Одиссос — главный город пятисоюзия, Томи нынешняя Кюстенджи, Каллатия нынешняя Мангалия, Месемврия и Аполлония нынешняя пристань Сизополи. К этому ж союзу принадлежал и Истрос. Камень этот ныне сохраняется в Одесском музеуме, и по форме букв, может быть отнесен ко второму веку по Р. Х.
[80] Месемврия основана Мегарянами. Прежде именовалась Меневриею, от слова μένε, что означало имя основателя города βρια, что на фракийском языке означало город. (Страбон кн. VII, 519).
[81] Основана Милетянами, под предводительством Философа Анаксимандра (Элиан кн. III, гл. 17); название получила от Аполлонова храма, находившегося на небольшом островке, прилежавшем к твердой земле этого города. Начало Аполлонии, города замечательнейшего при Понте, некоторые возводят до времен Кировых, т. е. до 603 года до Р. Х. (Экель, Doctrina nummorum II, 24).
[82] Кианейские острова составляли две скалы у Фракийского боспора, ныне Константинопольского пролива. Одна свала находилась на стороне Европейской, другая на Азиатской. В древности, пред проплытием мимо сих скал, мореходцы всегда приносили Нептуну жертвы, о благополучном проходе. Так у Пиндара (IV Пифийская ода) об Аргонавтах говорится следующее: «идучи в опасность великую, молят владыку мореходства, да избегнуть необоримого движения двух живых скал, кои ударяясь между собою, вращаются быстрее ветров страшнозвучных.» Гомер (Одиссея, песнь XII ст. 59 и до 129) еще подробнее описал Кианейские скалы; Дионисий периегет также упоминает о них (ст. 313).
[83] Такое название это место получило, от росшего там лаврового дерева [δάφνη) имевшего свойство приводишь в неистовство и охоту к драке, того, кто отломит от него ветвь. Мифология Эллниов так объясняет это обстоятельство. Владевший при Понте, Веврикский царь Амик, имел страсть пристававших к его владениям иностранцев, вызывать на кулачный бой, на коем всегда одолевая, их убивал. При плытии Аргонавтов в Колхиду, Амик вызвал на такой бой Поллукса, который победя его убил. Подданные погребли царя на том месте, где был умершвлен, а на могиле посадили лавровое дерево, получившее сказанное свойство.
[84] Основание Византии, Дионисий Галикарнасский приписывает Визасу, современнику Ясона; Страбон же, Стефан Византийский и др. относят Мегарянам а Константин порфирородный (о областях, кн. II, гл. 1.) Лакедемонянам и Биотянам. Выгодное местоположение занятое под Византию, вскоре сделало ее городом важным. Процветая несколько веков, Византия подпала под власть Персов, но не надолго. В 478 году, (до Р. Х.) Спартанский полководец Павсаний, возвратил свободу этому городу; тогда же возобновлены были городские стены и самый город распространен (Диодор, кн. XI, гл. 37). В царствование Константина великого, столица Римской империи была перенесена в Византию, которая тогда же была переименована: Константиновым городом (Константинополем).
Залив а также и пролив у г. Византии в древности именовался Боспором и часто Фосфором (φωσφόριον), от следующего случая. Филипп царь Македонский желая овладеть Визанитиею, долгое время держал в осаде этот город, но немогши взять его силою, прибегнул к свойственной ему хитрости: велев под городскою, стеною прорыть тайный проход, дабы чрез оный войти в город. Работы начались и Византийцы о них не знали, как однажды ночью воссиявший свет (ακβτη φωσφόρος) указал осажденным предстоящую опасность, которую они и не замедлили отвратить. (Константин порфирородный, о областях, кн. II, гл. 20).
Н. М.