1. ФРОНТОН

Известнейший латинский ритор II в. н. э., Марк Корнелий Фронтон (M. Cornelius Fronto), был родом из Цирты в Африке. Свое образование он получил у Афинодота и Дионисия, имена которых известны только по упоминанию их Фронтоном; возможно, что местом, где он обучался в юности, была Александрия, о которой он впоследствии не раз говорит как о городе, хорошо знакомом ему. Но большую часть жизни он провел в Риме. Фронтон пользовался при своей жизни широкой известностью и как учитель риторики, и как судебный оратор. Слава его была настолько велика, что император Антонин Пий пригласил его в качестве воспитателя к Марку Аврелию и Луцию Веру. Оба его ученика, особенно Марк Аврелий, по-видимому, очень привязались к своему учителю; Фронтон же, чрезвычайно преданный риторике и считавший ее самым высоким искусством, которое доступно человеку, прилагал величайшие усилия к тому, чтобы сделать из Марка Аврелия, талантом которого он не мог нахвалиться, лучшего оратора своего времени. Расцвет педагогической и ораторской деятельности Фронтона падает на 40 и 50-е годы II в.н. э. Нам неизвестны точные даты ни его рождения, ни его смерти, но, судя по тому, что в его письмах нет упоминания ни об одном событии 70-х годов II в., можно предположить, что он умер между 165 и 169 г. Многие письма его к Марку Аврелию полны жалоб на тяжелую болезнь (ревматизм или подагра), которая не давала ему возможности даже писать и приковывала его к постели. В остальном Фронтон мог считать себя любимцем Фортуны: близость к императорскому двору доставила ему, помимо славы, и должность консула (в 143 г.), которую он, правда, занимал всего несколько месяцев; от проконсульства в Азии, которое было ему предложено на следующий год (144 г.) он был вынужден отказаться по болезни. По-видимому, он вообще редко выезжал из Рима, где имел собственный дом и владел знаменитыми "Меценатовыми садами"; ему принадлежало и поместье в Африке.
До начала прошлого века о Фронтоне можно было судить лишь по отзывам, сохранившимся в произведениях его современников и позднейших писателей, среди которых его авторитет как придворного ритора, знатока старой римской литературы, друга и советчика "философа на троне" Марка Аврелия был чрезвычайно велик. Современник Фронтона Авл Геллий изобразил ритора почтительно окруженным учеными людьми, которые благоговейно прислушиваются к его словам ("Аттические ночи", II, 26; XIII, 26; XIX, 8, 10, 13). Позднее Евмений назвал его "не второй" но другой славой римского красноречия" (Paneg. Const., 14), конечно, под первой славой он подразумевал Цицерона. Минуций Феликс, Макробий, Клавдиан Мамерт, Сидоний Аполлинарий, Иероним, Кассиодор упоминают Фронтона как выдающегося оратора, определяя его стиль то как ясный и точный, то как блестящий, отмечая также, что он пишет строго и с достоинством. Капитолии сообщает нам, что Фронтон был любимым учителем Марка Аврелия, который уважал его больше всех других своих учителей и почтил его статуей в сенате ("Жизнеописание Марка", 2). Однако рукописи, найденные в 1815 г. кардиналом Анджело Майи в библиотеках Милана и Рима, разочаровали исследователей. Правда, речей Фронтона не сохранилось, но найденная переписка его с учениками и друзьями, отрывки из длинных посланий на риторические темы, декламации открыли в нем наивно тщеславного, довольно слащавого и малоостроумного ритора, влюбленного в риторику как таковую, убежденного архаиста, преклоняющегося только перед древнейшей римской литературой.
Доставшееся нам наследие Фронтона состоит из пяти книг писем к Марку Аврелию-Цезарю, двух книг писем к нему же в бытность его императором, двух книг к его соправителю Луцию Веру, отрывков из посланий к ним на риторические темы de eloquentia и de orationibus, книги писем к Антонину Пию, двух книг писем к друзьям, книги писем на греческом языке, отрывков из исторических трактатов, нескольких декламаций или риторических упражнений вроде "Похвалы дыму и пыли", "Похвалы пренебрежению", "Ариона" и совершенно незначительного фрагмента из речи за карфагенян. В письмах мы находим упоминание о его благодарственной речи императору в сенате во время консульства, о панегириках Адриану и Антонину, о речах в защиту карфагенян, вифинцев и различных его друзей, о речи против Герода Аттика. Сидоний Аполлинарий восторженно хвалит речь против Пелопа (Epist. VII, 10), Минуций Феликс упоминает в своем "Октавии" его речь против христиан (9 и 31). О том, каковы эти речи, мы можем только догадываться по стилю писем и по содержащимся в них высказываниям Фронтона по разным вопросам риторики, которые мы воспринимаем как отголоски его ораторской теории.
Невозможно точно определить, кто издал письма Фронтона. По предположению Моммзена, это был сам Фронтон, по мнению Гейнса - его зять и друг Авфидий Викториан, неоднократно упоминающийся в письмах. Мнение Гейнса более вероятно: от Фронтона можно было бы ждать большей систематизации в расположении его собственных писем.
Кое-где письма расположены по хронологическому принципу, иногда же они объединены тематически (письма, относящиеся к консульству - во II книге к Марку Цезарю или письма о процессе Герода - в III книге к нему же), но ни тот, ни другой принцип последовательно не проведен.
Для установления хронологии писем пользовались рассыпанными по письмам различными данными о Марке Аврелии, Фронтоне и других известных лицах и событиях. Этим специально занимался Моммзен[1] и Гейне [2], сделавший попытку в своем издании расположить письма в хронологическом порядке. Можно сказать почти с полной уверенностью, что все они были написаны между 139 и 166 г. н. э.
Основной характер большинства писем воспитательный: это переписка между ревностным учителем и благодарными преданными ему учениками - она полна советов, поучений по поводу разных риторических частностей, вопросов о здоровьи, разговоров о погоде и окрашена взаимной лестью; письма Фронтона к Антонину Пию - это письма к господину и благодетелю; письма к друзьям - главным образом рекомендательные; часть писем к матери (М. Аврелия) и к друзьям (например, к историку Аппиану) написана по-гречески. Хотя Фронтон сознается, что он не так уж силен в греческом языке: "Твоей матери я написал письмо по-гречески,- пишет он М. Аврелию,- такова моя самонадеянность - и связал его с моим письмом к тебе. Ты прочти его первый и, если там есть варваризмы, поправь их - ведь твой греческий гораздо свежее, чем мой; и уж потом отдай матери. Я же не хочу, чтоб твоя мать презирала меня как невежду" (I, 8, 7) [3].


[1] «Hermes», 1874, VIII.
[2] The correspondence of M. Cornelius Fronto... edited... by C. R. Ilaines, I —II London, 1919—1920.
[3] Все цитаты из Фронтона даны в переводе И. П. Стрельниковой.
Ссылки на другие материалы: