Знаменитейшим из учеников Герода Аттика и продолжателем его направления был Элий Аристид. И Герод Аттик, и Элий Аристид принадлежат к социальным верхам, происходят от знатных родителей, располагают богатством и получают блестящее образование. От широких народных масс они, разумеется, чрезвычайно далеки, и их творчество свидетельствует об оторванности от жизни. По сравнению с такими софистами-риторами, каким был, например, Дион Хрисостом, искавший новых путей для счастья человечества, риторы типа Элия Аристида отличаются узостью духовных интересов и бессодержательностью мысли. Интересует их почти исключительно внешняя форма речи, причем в форме они подражают образцам славного, но давно изжитого прошлого древней Греции.
Элий Аристид родился в 117 или, может быть, в 129 г.; он был родом из Малоазийской Мисии. Аристид получил хорошее образование. Среди его учителей, кроме Герода, числятся грамматик Александр из Котиея, бывший также воспитателем Марка Аврелия, и пергамский ритор Аристокл.
Еще молодым человеком Аристид совершает длительное путешествие: ему удается побывать даже в Египте, у самых нильских порогов. Он выступает публично с риторическими декламациями в Афинах, затем на истмийских играх и, наконец, в 156 г. в самом Риме. Об его успехах и большой славе свидетельствуют статуи, поставленные ему при жизни в нескольких городах Египта, Греции и Малой Азии. Однако большую часть своей жизни он провел в Смирне, где занимал видное положение. Около 156 г. Элий Аристид заболел какой-то мучительной болезнью, тянувшейся с перерывами 17 лет. Религиозный и мнительный, Элий Аристид был постоянным посетителем святилищ Асклепия, бога-целителя, памятником чему остались его "Священные речи".
Умер Аристид в 189 г., окруженный славою.
Под именем Аристида сохранилось 55 речей и два небольших риторических руководства, а кроме того, скудные остатки поэтического творчества.
В подавляющем большинстве произведения Элия Аристида представляют собою речи, заранее приготовленные им для публичного произнесения и поэтому тщательно отделанные; импровизация никогда не была его сильной стороной. Зато его заблаговременно и основательно продуманные декламации отличаются гибкостью и блеском ораторского стиля и превосходной имитацией аттической речи. Наряду с произведениями, далекими от политической злободневности, есть и речи, произнесенные на современные Аристиду политические темы, например речь "О единомыслии", обращенная к Пергаму, Смирне и Эфесу (XVII). Следует отметить, что подобно Исократу, подражать языку которого он вообще стремился, Аристид часто писал свои речи для оглашения их другими, т. е. для чтения. Иначе говоря, ораторская проза переходит у него зачастую в публицистическую.
Единственный в своем роде литературный памятник - шесть речей Элия Аристида (XXIII-XXVIII), называемых "Священными речами"; они представляют собой нечто вроде дневника или истории многолетней болезни, главным и успешным врачевателем которой оказался, как уверяет Элий Аристид, сам Асклепий, вступавший в теснейшее личное общение со своим пациентом. Между прочим, являясь больному во сне, Асклепий велит ему записывать свои сны, и об этих снах Аристид рассказывает. Для Аристида - убежденного поклонника старины - характерно, что в этих снах появляются Софокл, Лисий, Платон.
Элий Аристид сознательно и убежденно стремился с возможной точностью воспроизводить язык и стиль величайших из мастеров и аттического красноречия.
Но любопытно, что этот последовательный сторонник классицизма в иных случаях обнаруживает изумительное умение пускать в ход весь ослепительный словесный аппарат азианизма, например в монодии на разрушение Смирны (XX) или в "Элевсинской речи" (XIX).
Виртуозность, с которой он владеет языком классической литературной прозы, сыграла, конечно, немалую роль в славе Аристида. Уже ближайшие к нему поколения расценивают его как классика красноречия. В IV в. н. э. Аристиду усиленно подражают и считают его, наравне с Гомером, гордостью Смирны.