ВВЕДЕНИЕ

Образ классической Греции в антиковедении удивительно многолик, так как меняет свои черты в зависимости от рода зеркала, которое приближает к нему исследователь. Современный мир знаком с отражениями экономики Эллады, ее политической организации, социальной структуры, философии, поэзии, искусства, социальной психологии. В трудах наших предшественников, ученых XIX в., складывался более цельный и гармоничный облик феномена, называемого греческой цивилизацией, но он был, очевидно, и менее близок к оригиналу. В работах сегодняшнего дня античная Греция предстает как в кривых зеркалах, увеличивающих одни черты за счет других, но, к сожалению, пока перед нами нет иного пути для реконструкции прошлого.
Однако далеко не все типы зеркал пользуются в науке одинаковой популярностью, что соответственно влияет на внимание к некоторым типам источников и на уровень их изученности. К числу таких объектов "второго сорта" в советской исторической литературе относится риторика, считающаяся в западном антиковедении одной из наиболее важных и фундаментальных категорий античной культуры; ее трактуют и как порождение специфики мышления древних эллинов, и как его квинтэссенцию. Вместе с тем риторика неотделима от типа организации древнегреческого общества, особенностей его управления. Не случайно феномен политического красноречия практически отсутствовал в древневосточных деспотиях, где государственный строй исключал свободное состязание мнений.
Риторика Эллады - явление уникальное, занимающее промежуточное положение между теоретическими построениями и практической деятельностью. При постоянных трудностях, с которыми приходится сталкиваться исследователю, стремящемуся соотнести уровень абстрактного мышления с породившей его конкретной исторической ситуацией, социальной и политической стратификацией общества и характерной для этого общества системой ценностей, именно риторика играет роль звена, связывающего два аспекта человеческой деятельности.
Вместе с тем сегодняшняя трактовка искусства убеждения - это показатель степени развития науки о прошлом, итог долгого и сложного пути, который прошло антиковедение, прежде чем были заложены основы научного изучения древней истории. Отношение к риторике, оценка ее менялись в зависимости от восприятия античности. Она была объектом восхищения и подражания, затем последовали филологическое исследование красноречия и "открытие" его историками в качестве исторического источника, потом - философский анализ риторики как объекта противостояния учению Платона, и, наконец, риторика стала восприниматься как синтез политической, философской, лингвистической мысли и конкретной общественной деятельности.
Возникнув в V в. до н. э., она первоначально была теснейшим образом связана с софистикой, красноречие играло тогда вспомогательную роль, было средством к достижению цели. Выдвижение его на первый план и развитие в качестве самостоятельной дисциплины определилось социальными и политическими особенностями афинского государства, признанного моделью древнегреческой демократии. Одной из важнейших черт демократического управления была возможность для политических деятелей публично полемизировать с противниками, влияя при помощи убедительной речи на настроение сограждан, добиваться проведения определенной политики. При таком могуществе слова возникала острая необходимость владеть им профессионально, учиться красноречию. Другим важным стимулом стало возрастание числа судебных процессов, также построенных на состязании мнений. Появилась нужда в профессионалах, способных составить юридически грамотную, доказательную, эффектную речь, формирующую мнение судей.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что Греция породила плеяду блестящих ораторов, чьи произведения вошли в золотой фонд европейского красноречия, - Горгий, Андокид, Лисий, Исократ, Гиперид, Демосфен, Динарх, Эсхин. Мастерски владел словом Перикл, его речи производили на современников огромное впечатление - обстоятельство, в немалой степени способствовавшее признанию этого аристократа вождем афинского демоса. Фукидид убедительно показал, что в сознании древних греков демократическая форма правления была неотделима от свободной политической дискуссии: "Мы сами обсуждаем наши действия или стараемся правильно оценить их, не считая речей чем-то вредным для дела; больше вреда, по нашему мнению, происходит от того, если приступать к выполнению необходимого дела без предварительного уяснения его речами". Историк был убежден, что "кто отвергает, что речи являются учителями дел, тот или безрассуден, или преследует личные интересы" (Thuc. II, 40, 2; III, 42, 2. Пер. Ф. Мищенко).
Правда, мысль о том, что государственный деятель может и должен учиться произносить речи, проникала в умы с большим трудом. Платные учителя науки убеждения, софисты, встретили презрение и насмешки всех слоев афинского общества - народ воспринимал их как словесных фокусников, сочинители комедий осыпали ядовитыми остротами, философы негодовали. Так ораторское искусство, прославившее афинян в античном мире, первоначально встретило с одной стороны, "неученой" - непонимание, а с другой, "ученой" - явный снобизм. Но логика исторического развития, становление и укрепление демократии, политическая борьба в городе создали потребность для политиков облекать свои мысли в слова и образы, понятные и близкие демосу, "людям на площади". В конце V в. до н. э. на политическую арену вышло новое поколение государственных деятелей, прошедших специальное обучение ораторскому искусству, соединивших природные способности, темперамент полемистов с отточенной техникой. Наступило время дискуссий профессионалов, выстраивавших свою аргументацию с учетом законов риторики и апеллирующих к установившимся стереотипам общественной психологии.
Под каким бы углом зрения ни исследовать риторику, невозможно миновать фигуру Исократа, одного из наиболее известных политических ораторов, сыгравшего важнейшую роль в развитии греческой культуры и идеологии первой половины IV в. до н. э. На протяжении нескольких десятилетий он посвящал свои речи наиболее важным актуальным вопросам того времени, анализируя меняющуюся обстановку, фиксируя новые явления и оценивая их в экономических, морально-философских, этических, политических категориях. Произведения Исократа дают возможность более четко выявить процессы, протекавшие в греческом обществе, благодаря им создается яркая картина внутреннего и внешнего положения эллинских полисов. Оценка автором событий своего времени, позиция, занятая им по отношению к различным проблемам, позволяет лучше понять Элладу IV в. до н. э.
Оратор уже давно привлекает внимание ученых, литература о его творчестве необычайно обширна, хотя и неоднородна. До конца XIX -начала XX в. Исократ рассматривался в основном как ритор и был объектом изучения филологов. В настоящее время его произведения заняли прочное место среди наиболее важных документов по истории Греции и внимание к ним продолжает возрастать.
Первый этап отражения творчества Исократа в историографии был почти полностью подчинен философии, на втором этапе произошел своеобразный "перекос" в другую сторону: сосредоточенность на идеологической стороне речей оратора нередко заслоняет то значение, которое имеет риторика для понимания любого направления в его деятельности. Оптимальным методом нам представляется комплексный анализ речей Исократа, учитывающий наличие в них и риторических и политических элементов. Жанр Исократа обладает определенной спецификой, в нем тесно спаяны риторика, политическая теория, философия, общественная психология. Эта сложная амальгама требует особых приемов изучения, так как состоит из разнородных частей.
У данной работы есть совершенно конкретная задача - исследовать политические и социальные взгляды оратора и определить, в чем они были индивидуальны, а в чем находились в русле общих тенденций идеологии его времени. Но необходимо также учитывать, что в речах Исократа неизбежно проступает специфика риторики как особого видения мира, имевшего совершенно определенные критерии восприятия фактов, их отбора и интерпретации. Оригинальный, свойственный только этому типу источников способ фиксации действительности должен показать нам еще один лик греческой культуры и одновременно внести свою лепту в воссоздание целостности образа античной цивилизации. Процессы, происходящие в современном мире, выявили еще один важный аспект в наследии оратора. Произведения Исократа дают очень яркий и интересный материал для изучения генезиса культуры политического поведения, соотнесения credo государственных деятелей и лозунгов, которыми они оперируют. Публицистика IV в. до н. э. позволяет лучше понять особенности психологии массы и политического лидера, место и роль истории в пропаганде, приемы воздействия на аудиторию, механизмы формирования некоторых стереотипов, в частности образа врага.
Для более адекватного восприятия читателями атмосферы времени, специфики творчества оратора в Приложении даны три самые важные для исследуемых проблем речи Исократа: "Ареопагитик", "О мире", "Филипп". Их переводы, выполненные К. М. Колобовой, Л. М. Глускиной и В. Г. Боруховичем, были опубликованы в журнале "Вестник древней истории" (1966, № 1-3), руководство которого любезно дало разрешение на перепечатку материалов. Переводы воспроизводятся без изменений, комментарии из-за ограниченности объема данного издания - в сокращенном виде.
Автор выражает свою глубокую признательность всем, чьи советы, помощь и дружеское участие способствовали созданию и изданию этой книги. Особая благодарность - коллегам по Отделу истории древнего мира Института всеобщей истории РАН, а также О. И. Савостьяновой, Л. М. Глускиной, М. К. Трофимовой, И. С. Свенцицкой, И. Л. Маяк, ЭД. Фролову. К сожалению, уже нет в живых наставников и друзей, стоявших у истоков монографии, - К. К. Зельина и Л. Н. Годовиковой, пусть она будет данью их светлой памяти.