При рассмотрении древних легенд и реальных географических данных, касающихся "Островов блаженных", уже отмечалось наличие в соответствующих сообщениях некоторых элементов социальной утопии. Происхождение этих утопических идей, связанных с определенными географическими представлениями, коренится в древних религиозных верованиях, относящихся к культу божеств плодородия, в частности таких, как греческий Кронос и римский Сатурн, почитавшихся царями потустороннего царства блаженных и царями "золотого века", некогда якобы существовавшего на Земле и завещанного людям в будущем.
Царство Кроноса - Сатурна не знало ни войн, ни рабства, ни других социальных несправедливостей. Оно представлялось полной противоположностью реальной действительности рабовладельческого общества. Исторически соответствующие легенды связывали "золотой век" с первобытной эпохой, когда между людьми царило равенство и человеческое племя жило в естественных условиях, без изнурительного труда, пользуясь благами природы. Подобную картину "Золотого века" впервые в греческой литературе нарисовал Гесиод в своей поэме "Труды и дни"; соответствующий ее раздел, изображающий смену веков - золотого, серебряного, бронзового и железного, с постепенным ухудшением условий существования и ожесточением социальных порядков, был первой из известных в древнегреческой литературе попыток социального философствования, отразившей в себе тенденции, отрицающие и осуждающие рабовладельческий общественный строй, с его классовым угнетением и односторонней моралью.
В гомеровских поэмах мы находим упоминания об отдаленных и первобытных народах Севера, как о народах "счастливых" и "справедливых", не знающих разрушительного действия тех сил, которые разъедали античное общество.
С увеличением роли рабства в хозяйстве и с усилением классовой борьбы отмеченные направления в античной литературе сделались еще более явными. Появилась литература, социально-философской тенденцией которой было развитие отмеченных утопических черт. После того как эти черты дали себя почувствовать в эпической поэзии, в драме (а также, в особенности, в комедии), в философской литературе развился специальный жанр утопического философско-географического романа, целью которого было изображение справедливого социального порядка, существующего на каком-либо экзотическом и изолированно расположенном в океане острове. Зачатком нового жанра может быть признано описание о. Атлантиды в диалогах Платона "Тимей" и "Критий", где изображалась жизнь необычайного народа атлантов, среди богатейшей природы, посреди Атлантического океана. Описание острова, на котором жили атланты, во многих чертах соответствовало тому, с чем мы познакомились в связи с характеристикой "Островов блаженных", созданной на реальном географическом материале, почерпнутом из впечатлений от острова Мадейры и Канарских островов.
По мере развития нового жанра и углубления его социально-утопической стороны, в нем все более экзотические и яркие краски приобретала географическая сторона. Об этом свидетельствуют такие произведения, как "Священная летопись" Эфемера, в которой описывается чудесный остров Панхайя, и "Государство Солнца" Ямбула, написанные в III в. до н. э. и известных лишь по краткому пересказу Диодора. И о. Панхайя у Эвгемера и Солнечный остров у Ямбула находятся где-то к югу от Аравии среди вод Индийского океана и своими природными условиями соответствуют островам Мадагаскар или Цейлон, о которых после походов Александра Македонского и плавания Неарха, в эпоху написания рассматриваемых нами произведений, должны были проникнуть в географическую литературу различные полуфантастические сведения.
Жизнь на о. Панхайе протекает при царях-богах Уране, Кроносе и Зевсе, во многом напоминая описания жизни на "Островах блаженных" или на Гомеровском острове Сирии. Жители Панхайи не знали частной собственности на землю. Убойный скот и сельскохозяйственные продукты поступали на общественные склады. Всеми общественными делами на Панхайе заправляли жрецы, как наиболее разумные члены общины, а ремесленники и художники по общественному положению ставились с ними в один ряд. Система распределения продуктов, основанная на принципе равенства, предусматривала поощрительные премии для лучших работников. Все это мы узнаем из Диодора, рассказывающего следующее.
"(Диодор. Историческая библиотека, V, 42, 4 слл.) Что касается самой Панхайи, то остров обладает многими достопримечательностями исторического значения. Он населен людьми местного происхождения, называемыми панхеянами, тогда как иностранцы зовутся океанитами, индийцами, скифами и критянами. На острове имеется большой город, называемый Панара, необыкновенно благоденствующий. Его жители называются приспешниками Зевса Трифилия. Одни лишь обитатели о. Панхайи живут по своим собственным законам и не имеют царя над собою. Ежегодно избирают они трех правителей. Эти правители не имеют права выносить смертные приговоры, но судят по прочим делам. Во всем важнейшем они обращаются к жрецам. Стадиях в шестидесяти от Панары находится храм Зевса Трифилия, стоящий на равнине и почитаемый за его древность, красоту сооружения и местонахождения.
(43) Местность вокруг храма покрыта разнообразной растительностью, не только приносящей плоды, но и радующей глаз. На равнине растут кипарисы огромной величины, платаны, лавры и мирты, между которыми бьют многочисленные родники. Недалеко от священной ограды бьет такой сильный родник сладкой воды, что он обращается в реку, по которой могут плыть лодки. Вода из этой реки проведена в разные концы равнины, она орошает леса из высоких деревьев, где множество людей проводит летнее время и где масса птиц вьет гнезда и услаждает слух своим пением. Там много различных садов и лугов, с разнообразными кустами и цветами...
Там были пальмы с могучими стволами и прекрасными плодами, разных сортов ореховые деревья, приносящие жителям богатое пропитание. Вдобавок ко всему этому там растет в большом количестве виноград разных сортов, лозы его вьются высоко, их переплетения приятны глазу и доставляют радость без приложения труда...
(45) Между горами и в других местах страны панхеян живет много разнообразных зверей. Там много слонов, львов, леопардов, газелей и огромное число разных других животных, различного вида и удивительной силы. На острове было еще три больших города: Гиракия, Далида и Океанида. Вся страна очень плодородна и производит много вина разных сортов. Люди ее воинственны и употребляют боевые колесницы на древний манер. В политическом отношении они делятся на три категории: первая - жрецы, к которым присоединены и ремесленники, вторая - земледельцы, а третья- воины, к которым прибавлены пастухи. Жрецы верховодят во всех делах, решают споры и руководят общественными делами. Земледельцы, обрабатывающие землю, приносят урожай в общественные склады, и тот из них, кто лучше работал, получает особое вознаграждение при разделе, а жрецы решают, кто из них первый, кто второй, и так до десяти, и это делается для поощрения остальных. Так же точно пастухи пригоняют жертвенных животных и всех других в общественные гурты, с точным указанием их числа и веса. Ничто там пе является личной собственностью, за исключением дома и сада, доходы же все сдаются жрецам, которые делят все справедливо, давая каждому его долю, жрецы же одни получают вдвойне..."
Еще далее по линии развития социально-утопических общественных порядков, соответствующих народно-мифологическим мечтаниям о "золотом веке", уводит читателя картина, нарисованная в Ямбуловом "Государстве Солнца".
На Солнечном острове все жители трудятся равно, и все работы исполняются по очереди. Производство и потребление продуктов одинаково регламентируется, вплоть до установления рациональных смен растительной и мясной пищи. Справедливость является высшим благом "Солнечного государства". В нем при обобществлении средств производства и потребления прокламируется также общность жен и совместное воспитание всех детей.
Ямбул рисует природу, жизненные условия, так же как и самих обитателей Солнечного острова, в подчеркнуто сказочных тонах. Остров находится где-то близ экватора, что обеспечивает его жителям постоянное равенство дня и ночи и прекрасный умеренный климат, подобный "вечной осени". Плодородная почва производит в изобилии всевозможные плоды. Горячие и холодные источники содержат воду для питья и купания. Люди, живущие на острове, отличаются гармоническим телосложением, эластичными членами, лишенной растительности кожей. Они обладают необыкновенной силой и красотой. Ямбул попадает на этот остров после разного рода сухопутных и морских приключений.
"(Диодор. Историческая библиотека, II, 55, I слл.) Что же касается острова, открытого в океане на юге, и чудесных рассказов про него, то мы считаем должным сообщить кратко об этом, после того как расскажем об обстоятельствах, приведших к его открытию. Жил некий Ямбул и с детства был предан обучению, а после смерти отца, который был торговцем, сам занялся его делом. Отправившись за благовониями в Аравию, он и его попутчики были захвачены разбойниками. Сначала он вместе с одним из пленников был определен в пастухи, но потом они были захвачены эфиопами и уведены на эфиопийский берег. Их похитили за тем, чтобы они, будучи чужеземцами, послужили для очищения страны. И вот эфиопы, устроив ночной праздник на берегу моря, по принесении жертв, украсили венками из цветов тех людей, которые посылались на остров для совершения очищения. И эти люди, проплыв по большому морю, кидаемые четыре месяца бурей; прибыли к тому острову. Он был круглый и имел в окружности около 5000 стадий. (56, 7 слл.) Климат [Солнечного острова] весьма умеренный, имея в виду, что он находится у экватора и жители не страдают ни от жары, ни от холода. Плоды на нем спеют круглый год, подобно тому как пишет поэт:
Груша за грушей, за яблоком яблоко, смоква за смоквой,
Гроздь же за гроздью, пурпурные, там созревая, сменялись.
(Одиссея, VII, 120-121)
И день там всегда столь же долог, как и ночь, и в полдень ни один предмет не отбрасывает тени, так как солнце находится в зените.
(57) Островитяне живут родственными и общественными группами, не превышающими 400 человек. Члены этих общин проводят время в лугах, так как земля приносит им все необходимое. Благодаря плодородию острова и умеренности климата плоды произрастают сами собой, в количестве большем, чем им нужно для пропитания... На острове много родников - те, что с теплой водой, служат для омовения и избавления от усталости, вода холодных - прекрасна на вкус и сообщает бодрость...
Жители [острова] весьма долговечны, они живут до ста пятидесяти лет, почти никогда пе испытывая болезней. Если же кто становится калекой или страдает от физической немощи, то в силу необходимого закона он должен сам уйти из жизни. И есть у них еще закон, по которому они должны жить лишь определенное количество лет. По прошествии их они должны сами умирать удивительной смертью: у них есть растение особого рода, и если кто ляжет под него, то легко засыпает и умирает. (58) Они не вступают в брак, по воспитывают детей сообща, обращаясь с ними, как если бы они были родителями им всем, и любят их одинаково. Кормилицы часто меняют младенцев по порядку, чтобы матери не могли знать своих детей. И так как между ними нет никакого соперничества, они не испытывают общественных несогласий, придавая высокую цену внутреннему правопорядку".
Этот литературный жанр, как мы легко могли убедиться, довольно тесно связан с определенного рода географической литературой, такой, как, например, описание плавания Эвдокса в первую очередь. Породившие же его идеи оказывали влияние на более серьезную географическую и этнографическую литературу. Черты "атлантизма" и социальной утопии неоднократно проступают у авторов, описывающих экзотические и первобытные племена. Так, например, они очень ярки у Страбона в его описании племени кавказских албанов. Особенно же отчетливо эти признаки проявились у Плиния при описании общественного устройства жителей о. Тапробана (Цейлона). В описании Плиния можно одновременно наблюдать и влияние жанра географического романа, и социально-утопических идей.
Плиний сообщает в книге VI своей "Естественной истории", что знакомство с общественными порядками о. Тапробана произошло благодаря вольноотпущеннику римского откупщика Анния Плокама, жившего в I в. н. э. и ведавшего сбором пошлин на берегах Эритрейского моря. Во время плавания этот вольноотпущенник бурей был занесен на о Тапробан. Прожив там некоторое время, он изучил сингалезский язык, а затем возвратился вместе с послами от тапробанского царя к императору Клавдию. Плиний рассказывает об этом так:
"(Плиний. Естественная история, VI, 86) До сих пор мы передавали древние предания, однако при императоре Клавдии мы получили более точные сведения об о. Тапробане, и даже послы с этого острова прибыли в Рим. Вот как Это случилось. Анний Плокам собирал для казны пошлину на Красном море; один из его вольноотпущенных, плывший в Аравию, был занесен бурей дальше Кармании. Он прибыл на пятнадцатый день в Гиппур, порт на Тапробане. Принятый с радушием царем и изучив за шесть месяцев местный язык, он рассказал царю о римлянах и императоре. Царь, решив завязать с ними дружбу, отправил в Рим четырех послов во главе с Рахией. От них мы узнали, что на острове 500 городов, порт на южной стороне, близ города Палезимунда, самого прекрасного и [являющегося] царской резиденцией с 200 000 жителей. Самый близкий от острова мыс Индии называется Колиакум, в четырех днях пути, а посредине находится остров Солнца. Море там светло-зеленого цвета и полно растений, которые цепляются за рулевые веcла, Послы любовались у нас на Большую Медведицу и Плеяды, небо для них было как бы ново. Они уверяли, что и Луна у них видна над землей только с восьмого по шестнадцатый день [месяца]. Они рассказывали, что у них ночью блестит Канопа - большая звезда с ярким светом; но что их удивляло больше всего, так это то, что тень от их тел падала в сторону нашего, а не их неба и что Солнце подымалось слева и заходило справа, вместе того чтобы проделывать это в обратном порядке. Они говорили, что их богатства больше наших, но у нас больше [частные] состояния. У них нет рабов. У них не спят утром допоздна или в течение дня, дома не высоки, цены на хлеб всегда одинаковы, нет ни судей, ни наказаний. Почитают они Геракла, в цари выбирают старца, отличающегося мягким характером".
Плиний отмечает, как видим, черты социальной справедливости в общественном устройстве о. Тапробана, как бы в противовес римским политическим порядкам времен ранней империи, которыми он, Плиний, будучи сторонником сенаторской партии, имел основания быть недовольным.
Среди недавних находок греческих надписей на берегу Красного моря получено подтверждение реального существования раба или вольноотпущенника Анния Плокама, по имени Лисас, примерно в указанное Плинием время. Он оставил надпись на греческом и латинском языках и этим зарекомендовал себя в качестве грамотного человека. А это обстоятельство заставляет допустить, что Плиний, вероятно, воспользовался каким-либо сочинением этого Лисаса, имевшим социально-утопический характер и отражавшим мечты и надежды низших слоев античного общества в такой же, а может быть, даже и в большей мере, чем это имело место в произведениях Эвгемера и Ямбула.
Из пересказа, содержащегося в тексте Плиния, явствует, что как природа о. Тапробана, так и социальное устройство населения во многом напоминает порядки Солнечного острова Ямбула, послужившие в известной степени прототипом для исторически реального "Солнечного государства", созданного восставшими пергамскими рабами под руководством их вождя Аристоника в Малой Азии в 30-е годы II в. до н. э.
Из всего сказанного следует, что носители-социально-утопических и революционных идей древности - поэты, философы и ученые, бывшие нередко сами выходцами из рабов и, как упомянутый только что Лисас, - видимо, араб по национальности, раб или отпущенник римского откупщика Анния Плокама, - весьма охотно пользовались соответствующей географической литературой и сами прибегали к жанру географического романа для популяризации своих социальных мечтаний, поскольку география заокеанских стран была связана с представлениями о чудесных землях и островах с райским климатом и плодородием, населенных людьми, живущими по справедливым законам, в условиях "золотого века". Картины эти служили живым укором тем жестоким общественным порядкам, которые уже за много веков до того утвердились в средиземноморских странах, но которые, как твердо верили эти античные мечтатели, должны исчезнуть с наступлением нового "золотого века".
Наряду с этими социальными мечтаниями мы находим в рассказе Плиния все аксессуары, характеризующие жанр "океанского романа": тут и кораблекрушения, и бури, и водоросли, препятствующие продвижению судна, и чужие созвездия на небе, и тень, падающая не в ту сторону, как в северном полушарии, и Солнечный остров поблизости от Тапробана, как бы для пущей связи этого рассказа с островом Солнца Ямбула.
География, в особенности же описания экзотических стран, наполненные мифическими подробностями, давала для ищущих и недовольных умов древности весьма благоприятную пищу. Океанские плавания, сообщая тем, кто знакомился с их описаниями, всю остроту путешествия в неизвестность, вызывали в читателях также ощущение возврата в отдаленное, счастливое и блаженное прошлое человечества, в образе которого отдельные умы пытались предвосхитить и угадать также черты вожделенного будущего.