Предисловие

Пусть направляет слово и дела наши Пресвятая Троица, наш Господь и Спаситель - крепкая надежда и защита богоугодных дел, важнейшее и полезнейшее из всего того, что ведет к благоприятному исходу. Поскольку мы писали, побуждаемые одной только заботой о государстве, то мы, в силу человеческой слабости, испытывали необходимость в том, чтобы наше начинание направляло и вело на пользу дела заступничество непорочной Владычицы нашей Приснодевы Богородицы Марии и Всех Святых; да будет благословен Господь наш во веки веков. Аминь[1]
Поскольку военное искусство в течение длительного времени находилось в пренебрежении и пришло, можно сказать, в полное забвение, так что те, которые берутся командовать, не зная общеизвестных истин, часто сталкиваются с различными трудностями, то мы, усматривая причины этого, с одной стороны, в необученности стратиотов,[2] а с другой стороны - в неопытности стратигов,[3] решили в соответствии с нашими возможностями передать опыт, заимствованный у древних[4] и накопленный в повседневной практике, в нижеследующем кратком и простом руководстве, польза которого будет заключаться больше в содержании, чем в словесной форме. Мы делаем это, не имея намерений осуществлять нововведения или излагать что-либо сверх того, что задумано древними. Последние, адресовавшие свой труд людям знающим и опытным, передавали свидетельства, неясные для многих несведущих, опуская то, что нужно, достойное рекомендации и в чем ныне есть потребность. Мы же, полагая необходимым рассмотреть все это и сделать обзор даже того общеизвестного, без чего невозможно осуществлять уверенное военное руководство, задумали некое элементарное пособие или вводный курс для тех, кому предназначено командовать войсками, чтобы тем, кто этого пожелает, было бы легко последовательно переходить от этого к более значительным ранее упомянутым тактическим трудам и древним научным теориям. Как уже сказано, нас нисколько не заботит красота слога или изящество выражений: ведь это не плод священнодействия, а в первую очередь краткое руководство практического характера; вследствие этого мы часто используем ромейские[5] и другие подобные выражения, привычные в армейской среде, для ясного понимания читающих. И если в этих записях что- либо покажется полезным, то за это благодарение Всемогущему Господу, направлявшему наш разум; но если какой-нибудь стратиг благодаря своему опыту и радению предложит что-то более значительное, чем это, то и в этом случае - благодарение Богу, подателю всех благ, нашему же усердию - снисхождение.
Итак, мы советуем стратигу прежде всего иметь заботу о благочестии и справедливости и стремиться посредством этого снискать благоволение Бога, без чего невозможно успешно завершить ни одно начинание, даже если замысел кажется разумным, и невозможно одолеть врагов, даже если они признаются слабыми, потому что все находится в Провидении Божьем, и это Провидение управляет всеми - вплоть до птиц и рыб. Ведь подобно тому, как искусство кормчего, даже самого лучшего, оказывается бесполезным, когда направление ветров неблагоприятно, и как, наоборот, их содействие в сочетании с этим искусством убыстряет вдвое бег корабля в безопасное место, точно так же и хороший стратиг,[6] защищенный благоволением Бога и неустанно соблюдающий требования тактики и стратегии,[7] сможет надежно управлять вверенным ему войском и приноравливаться к коварному образу мышления врагов, как тогда, когда он определяет свою выгоду, так и тогда, когда он приводит свои замыслы к благоприятному исходу. Кроме того, он должен являть всем, кто с ним общается, спокойствие и невозмутимость, скромность и простоту в быту и в одежде, не допускать лести и чрезмерного угодничества в почитании самого себя, но прежде всего выполнять свои прямые обязанности неутомимо и усердно, а не беспечно и небрежно, ибо благодаря заботе и настойчивости можно легко довести до благополучного результата самые трудные из дел; пренебрегающий же делом непременно окажется сам вследствие этого в пренебрежении.
Важные дела следует обдумать всесторонне, а то, что решено - исполнить со всей возможной быстротой и основательностью: ведь для успеха дела необходим благоприятный момент[8] С подчиненными следует обходиться по справедливости: не проявлять мягкости по отношению к виновным в злонамеренности или небрежении, хотя эта мягкость и может показаться хорошей, ибо вовсе нехорошо потворствовать дурным делам и нерадивости, но и не следует, наоборот, налагать взыскания необдуманно и произвольно только ради доказательства своей силы: ведь первое порождает презрение и непослушание, а второе - обоснованную ненависть, приносящую соответствующие плоды. Поскольку в обоих случаях причина кроется в несоразмерности, наилучшим будет соответствие страха и справедливости, то есть разумное наказание виновных по их подлинной вине, которое является для благоразумных людей не карой, но назиданием, обеспечивающим порядок и последовательность хода дел.

---

[1] Характеристика конфессиональных воззрений автора «Стратегикона» дана во вводной статье к настоящему изданию.
[2] Стратиоты (единственное число στρατιώτης) — общее обозначение категории населения, принадлежащего к военно–служилому сословию. В более узком смысле, как противопоставление категории архонтов (см. о них примеч. 2 на с. 65), термин использовался для обозначения рядовых воинов всех родов войск — пехоты, кавалерии, инженерной службы, флота. О происхождении, сущности и исторической эволюции стратиотского сословия см. в издании: Советы и рассказы Кекавмена. Сочинение византийского полководца XI века/ Подготовка текста, перевод и комментарий Г Г Литаврина. М. 1972. С. 380-383 (далее — Литаврин Г Г Кекавмен).
[3] Стратиги (единственное число στρατηγός) — термин, употребляемый для обозначения командующего войском; см. авторское определение в тексте самого трактата (Страт. I, 3), где использован эквивалент «вождь», неоднократно повторенный далее в VIII и XII книгах. Войско, возглавляемое стратигом, чаще всего мыслится как смешанное, включающее в себя различные рода войск. Имеются, впрочем, и случаи, когда речь идет только о «пехотном стратиге» (Страт. XII В, 23); весьма оригинальным является одно из свидетельств заключительной книги (Страт. XII В, 21), где стратиг приравнен к наварху. Об истории термина стратиг см. исследование: Guillatid R. Etudes sur lhistoire administrative de lEmpire byzantin. Les termes designant le commandant en chef des armées byzantines // ΕΕΒΣ. 1959. 29. Ρ 35-43. О многозначном смысле этого термина в более поздних памятниках военной литературы см. в издании: Два византийских военных трактата конца X века/ Подготовка изд. В. В. Кучмы. СПб. 2002. С. 112, 115-116 (далее — Кучма В. В. Два трактата).
[4] Древние — термин, активно используемый практически всеми военными писателями (как более ранними, так и более поздними) для обозначения своих предшественников либо по профессии (военачальников, обычно достаточно высокого ранга), либо по жанру (писателей, авторов военно–научных сочинений). Как уже отмечалось нами в более ранних работах, термин древние не обязательно должен соотноситься с адресатами античного времени: под ним могли подразумеваться и персонажи весьма недалекого прошлого, отделенные от упоминающего их автора иногда всего лишь полустолетием.
[5] Ромеи — наиболее распространенное самоназвание, употребляемое византийскими писателями, стремящимися подчеркнуть прямую государственно–правовую преемственность Византийской империи империи Римской (см. об этом: Кучма В. В. Д ва трактата. С. 111). В анализируемом сюжете автор «Стратегикона» имеет в виду применение латинского языка в армейской практике, особенно при подаче воинских команд. Как известно, в ряде рукописей «Стратегикона» воинские команды излагаются в латинской транскрипции, а в некоторых случаях латинские термины передаются греческими буквами. Проблеме перехода армии с латинского языка на греческий посвящено обобщающее старое исследование, не утратившее значения до настоящего времени: Zilliacus Η. Zum Kampf der Weltsprachen in Oströmichen Reich. Helsingfors, 1935. См. также: Reichenkron G Zur römichen Kommandosprache bei byzantinischen Schriftstellern // BZ. 1961. 54; Mihäescu H. Les elements latins des «Tactica — strategica» de Maurice — Urbicius et leur echo en neo-grec // RESEE. 1968. VI, 3; 1969. VII, 1-2 (далее — Mihãescu. Les elements , с указанием номеров тома, выпуска и страницы); Idem. Les termes de commandement militaires latins dans le Strategicon de Maurice // Revue de linguistique. 1969. 14.
[6] Сравнение стратига с кормчим впервые встречается в сочинении «Στρατηγικός», принадлежащем перу Онасандра. Характеристика воззрений Маврикия на идеальный образ военачальника дана во вводной статье к настоящему изданию.
[7] Различие между двумя основополагающими понятиями — тактикой и стратегией — стало проводиться в военной теории еще со времен Ксенофонта (см. об этом: Кучма В. В. Д ва трактата. С. 241-242). В сочинении ближайшего предшественника Маврикия, анонимного автора VI в. (см.: Anonymus. IV Ρ 20), термин стратегия трактуется как метод защиты отечества и разгрома врагов; под тактикой подразумевается наука, согласно которой масса людей вооружается, упорядочивается и целесообразным способом приводится в движение (Ibid. XIV Ρ 44). Определения стратегии и тактики , содержащиеся во второй книге «Стратегикона» (см.. Страт. II, 1), не оставляют сомнений в том, что понимание Маврикием данных терминов находится целиком в русле предшествующей греко–римской традиции. Весьма показательной в этом смысле является также характеристика основных принципов стратегии в преамбуле VII книги «Стратегикона».
[8] Последняя фраза есть только приблизительная трансляция использованного автором афористического выражения: «των γαρ πραγμάτων ιατροί oi καιροί», которое по смыслу аналогично таким русским пословицам и поговоркам, как «всякая помощь хороша вовремя», «всякому овощу свое время» и т. п., а также знаменитой сентенции «промедление смерти подобно».

Книга I. Введение

1. Как нужно упражнять отдельного солдата в ходе тренировок

В пешем строю - в скоростной стрельбе из лука и ромейским и персидским способами,[1] то есть в навыке быстро вынимать стрелу и сильно натягивать тетиву; то же самое полезно уметь и всадникам. В самом деле, медленная стрельба бесполезна, даже если окажется, что стрела выпущена точно в цель. В скоростной стрельбе из лука в пешем строю на определенное расстояние либо по копью,[2] либо по другой цели. В скоростной стрельбе из лука на скаку верхом на коне в движении - вперед, назад, вправо, влево. Во вскакивании на коня[3] В навыке быстро выстрелить из лука верхом на коне в движении одной или двумя стрелами, убрать натянутый лук в налучие,[4] если оно достаточно просторно или в другое полуналучие,[5] которое для этого предназначено, и выхватить копье, которое носится за спиной. Имея натянутый лук в налучии, владеть копьем; быстро забросив его за спину, выхватить лук. Было бы хорошо, если все это стратиоты упражнялись проделывать верхом на конях во время марша в собственной земле: ведь при этом и переход завершится беспрепятственно, и кони не утомятся.

2. Как нужно вооружить конного стратиота и что следует приобрести по мере необходимости

Когда необходимое индивидуальное обучение будет закончено, стратиоты должны быть вооружены их собственными архонтами,[6] а в период пребывания на зимних квартирах должно быть подготовлено все то, что необходимо для обеспечения военного похода. Надлежит всем, в соответствии с их военной специализацией и установленным денежным довольствием, в первую очередь архонтам мер, мир и тагм,[7] гекатонтархам, декархам, пентархам и тетрархам,[8] букеллариям[9] и федератам[10] иметь нижеследующее: панцири[11] в полный рост до лодыжек с капюшонами,[12] поднимаемые с помощью ремней и колец,[13] вместе с футлярами для них них; шлемы[14] с небольшими султанами[15] наверху; луки по силе каждого,[16] но не сверх этого, а лучше - даже более слабые, вместе с широкими налучиями, чтобы в нужное время можно было вложить в них натянутые луки; в карманах налучий - тетивы в большом количестве; колчаны с крышками, способные вместить от 30 до 40 стрел; в перевязях луков - напильники и шила;[17] кавалерийские копья аварского[18] типа с фламулами,[19] имеющие посередине древка ремень; мечи; круглые шейные щитки аварского типа со свисающей бахромой, снаружи льняные, изнутри шерстяные. Новобранцы-иноплеменники, не умеющие стрелять из луков, должны иметь копья со щитами. Букеллариям нелишне позаботиться о железных наручах,[20] небольших султанах на хвостовом и нагрудном ремнях конской сбруи,[21] небольших фламулах поверх панцирей по плечам. Ведь чем более внушительно выглядит стратиот в полном вооружении, тем более увеличивается его боеготовность и усиливается страх врагов перед ним.
Все новобранцы-ромеи, исключая иноплеменников, в возрасте до 40 лет, умеющие стрелять из лука либо так, как это предписано выше, либо в достаточной мере, обязаны принести с собой токсофаретру;[22] им следует также приобрести два копья, чтобы если, как это случается, одно не попало в цель, использовалось бы другое. Менее опытные солдаты должны пользоваться более слабыми луками; если же они не умеют стрелять, они должны постараться со временем обучиться, поскольку это необходимо[23]
Лошади, в первую очередь лошади архонтов и остальных отборных солдат,[24] должны иметь железные налобники, прикрывающие переднюю часть головы лошадей, и нагрудники - железные или войлочные,[25] или аварского типа,[26] защищающие грудь и шею лошадей, в особенности лошадей тех солдат, которые в сражении располагаются впереди.
Седла должны иметь плотные и широкие попоны и всю надлежащую упряжь; при седлах должны быть также два железных стремени,[27] кожаный мешок,[28] путы для лошадей, седельная сума, в которую в случае необходимости можно было бы поместить провиант для стратиота на три или четыре дня; у лошади на упряжи должны быть четыре султана сзади, один султан на лбу и еще один - под подбородком[29]
Гиматии, то есть зостарии,[30] изготовленные по аварскому образцу либо из льна, либо из козьей шерсти, либо из другой грубой шерстяной ткани,[31] должны быть просторными и свободными, чтобы во время езды ими можно было прикрывать колени и поэтому иметь хороший внешний вид.
Необходимо иметь очень просторные гунии[32] или верхние одеяния[33] из войлока с широкими рукавами; всадникам следует позаботиться о том, чтобы когда они в полном вооружении, в панцире и имеют при себе луки, и если, как это случается, пойдет дождь или воздух станет сырым от влаги, то они, надев эти гунии поверх панцирей и луков, смогли бы защитить свое вооружение, но и не были бы ограничены в движениях, если они захотели бы использовать либо луки, либо копья. Все это особенно необходимо в патрулях:[34] прикрытые гуниями, панцири издали не видны врагам; кроме того, гунии предохраняют и от ударов стрел.
Каждой контубернии[35] необходимо иметь свою палатку,[36] свои серпы и топоры для необходимых случаев; палатки было бы хорошо иметь аварского типа, поскольку они и нарядны и практичны.
Следует обязать стратиотов, в первую очередь тех, которые получают плату на содержание обслуги,[37] непременно позаботиться обо всех своих слугах, как рабах, так и свободных, укомплектованных в соответствии с их предназначением; необходимо в момент очередной выплаты роги[38] составить списки и произвести тщательный учет как стратиотов, так и их слуг, и их вооружения, чтобы стратиоты знали, на каких юридических основаниях[39] они получили выплату, и чтобы во время войны не пришлось по причине уменьшения и нехватки слуг определять некоторых из этих стратиотов в обоз[40] и тем самым уменьшать число участвующих в сражении. Если же некоторые стратиоты, как это случается, не имеют возможности приобрести слуг, необходимо обеспечить стратиотов нижних чинов из такого расчета: на трех или четырех человек - один слуга; подобным образом следует поступить и в отношении вьючных животных, необходимых для перевозки их панцирей и палаток.
Полотнища знамен[41] в каждой мере должны быть одного цвета, фламулы каждой миры также должны иметь один цвет, чтобы каждая отдельная тагма могла легко узнать свое знамя. Нужно также прибавить к полотнищам знамен и другие особые знаки, известные стратиотам, чтобы благодаря этому было бы легко узнавать знамена каждой меры, каждой миры и каждой тагмы. В первую очередь, должны быть отчетливо различимы знамена мерархов,[42] чтобы подчиненные могли легко узнавать их на большом расстоянии.
Стратигу необходимо иметь при себе запас дополнительного вооружения, в первую очередь, луков и стрел, чтобы возмещать то вооружение, которое, естественно, будет израсходовано.
Если не будет возможности закупить все необходимое в собственной стране, архонтам тагм следует изучить этот вопрос в период зимних квартир и доложить через мерархов, в каком количестве лошадей и в каких видах вооружения нуждаются подчиненные им стратиоты, чтобы стратиг распорядился все это приготовить к необходимому сроку для покупки стратиотами.
Кроме кожаных футляров для панцирей, необходимо иметь и чехлы, сделанные из легких материалов,[43] чтобы их можно было во время войны или военных рейдов[44] перевозить на крупах лошадей позади задних седельных лук, и если случится так, что накануне дня возвращения, возможно, не окажется поблизости запасных лошадей,[45] перевозящих снаряжение, панцири не остались бы неприкрытыми и не были бы повреждены, да и стратиоты не утомлялись бы, постоянно нося их на себе.

3. О различных наименованиях архонтов и стратиотов

После того как мы рассказали об индивидуальном обучении и вооружении стратиотов, считаем необходимым изложить значение наименований архонтов, воинских подразделений и отдельных стратиотов, употребляемых во всех тактических руководствах, для лучшего понимания читающих, чтобы те, которые услышат эти наименования впервые, не затруднялись, как это бывает, в их понимании.
Итак, стратигом называется глава и вождь всего войска, гипостратигом - тот, кто занимает в войске второй пост. Мерарх - тот, кому поручено командование мерой, мирарх- командир миры, называемый также дукой. Мера есть боевая часть, состоящая из трех мир или друнгов, мира - боевая часть, состоящая из тагм, то есть арифмов[46] или банд. Комит или трибун есть командир тагмы или арифма, или банды. Илархом, который идет на втором месте после комита или трибуна, называется первый из гекатонтархов. Гекатонтарх- командир сотни воинов;[47] подобно этому декарх возглавляет десятку, а пентарх пятерку солдат. Тетрарх, называемый урагом, является стражем, завершающим ряд. Бандофор является знаменосцем. Ассистент[48] занимает второе место после бандофора. Таксиархами называются мирархи оптиматов[49] Арматом[50] называется помощник оптимата в бою или его оруженосец.
Курсорами[51] называются те, которые идут в передовой линии боевого строя и стремительно преследуют бегущих врагов; дефензорами[52]- те, которые их сопровождают, не нарушая и не разрывая строя, но продвигаясь упорядоченно с целью защиты курсоров, если, как это случается, тем придется повернуть назад. Депотатами[53] называются те, которые следуют за боевым порядком, уносят с поля боя раненых и оказывают им помощь. Антикенсорами,[54] называются те, которые во время маршей высылаются вперед с целью разведки и изучения удобных маршрутов и мест для размещения лагерей; менсорами[55] - те, которые делают разметку для оборудования лагерей или фоссатов[56] Катаскопами называются патрульные;[57] плагиофилаками - те, которые предназначены для защиты флангов первой линии, гиперкерастами - те, которым предписано охватывать неприятельские фланги. Обоз есть имущество стратиотов, включая слуг, вьючных животных и остальные пожитки.

4. Как нужно разделить войско и распределить его архонтов

Когда будет осуществлено предусмотренное уставом вооружение войска и заблаговременно подготовлено все то, что необходимо для его обеспечения, и когда будут уяснены наименования, которыми обозначаются отдельные архонты и стратиоты, необходимо разделить войско на различные тагмы и подразделения и поставить во главе их благоразумных и достойных архонтов. Различные тагмы должны состоять самое большее из 300 или 400 человек; во главе их следует поставить благоразумных и опытных комитов, называемых также трибунами. Тагмы следует свести в миры или хилиархии[58] и установить их численность в 2000 или 3000 человек, в зависимости от величины войска, и поставить во главе их опытных мирархов, благоразумных и ответственных, называемых также дуками или хилиархами. Миры следует объединить в три равные меры и поставить во главе их мерархов, называемых также стратилатами,[59] благоразумных, дисциплинированных и опытных, а по возможности и обученных грамоте;[60] в особенности это относится к командиру средней меры, именуемому гипостратигом, который в случае необходимости должен занять место стратига всего войска.
Порядок должен быть следующим. В первую очередь кавалеристы подразделяются на различные тагмы, тагмы же соединяются в миры или хилиархии, а миры - в три равные меры, то есть среднюю, правую и левую, которые образуют боевой порядок войска, состоящего под командованием стратига. Не нужно, чтобы тагма состояла более чем из 400 человек, исключая тагмы оптиматов, мира - более чем из 3 тысяч, а мера - более чем из 6-7 тысяч человек. Если же окажется, что войско имеет численность больше той, которая здесь указана, будет лучше выделить резерв, расположив его вне мер во вторую линию для охраны флангов мер и их тыла, для организации засад и охвата неприятелей; меры или миры не следует делать большей численности, иначе они, оказавшись переполненными и сильно растянутыми, станут неуправляемыми и неупорядоченными.
Не следует стараться непременно делать все тагмы равной величины, иначе численность войска будет легко подсчитана врагами по числу знамен, но нужно только обеспечить, чтобы тагмы, как уже мы сказали, имели численность не более 400 и не менее 200 человек.

5. Как архонты тагм должны отобрать наиболее мужественных и опытных солдат и как следует сформировать контубернии тагмы

Когда будет осуществлено деление всего войска, каждому архонту следует упорядочить собственную тагму, то есть разделить ее на контубернии. Прежде всего следует отобрать изо всей тагмы гекатонтархов, благоразумных и мужественных, и особенно илархов - вторых по значению архонтов тагм, после этого - декархов, мужественных и самостоятельных, а по возможности и искусных в стрельбе из лука, затем - таких же пентархов, а вслед за ними - тетрархов, то есть стражей в рядах, по двое на каждый ряд, так что всего в каждом ряду окажется по пять отборных солдат. Оставшихся солдат, старослужащих и новобранцев, следует распределить по рядам; после того как будут расставлены эти оставшиеся, к ним следует присоединить и отборных солдат по их принадлежности, с учетом их квалификации: лучших впереди, остальных- соответственно.
Необходимо отобрать двух мандаторов,[61] бдительных и благоразумных, и двух бандофоров. Такой выбор и такое деление должны быть осуществлены в контуберниях, то есть в рядах. И если при этом, как это бывает, не окажется слуг, следует отрядить для ухода за вьючными животными слабых стратиотов из расчета одного человека на три или четыре животных и снабдить наиболее подходящего из этих выделенных стратиотов отличительным знаком, на который будет обязан ориентироваться весь обоз или все вьючные животные[62] Нужно также определить, сколько и какие ряды должны быть размещены справа от знамени, а какие слева от него.

6. Какие предписания [63]дисциплинарного устава следует довести до сведения стратиотов

После упорядочения войска и формирования контуберний следует выстроить тагму по декархиям,[64] и если солдаты тагмы осведомлены о предписаниях дисциплинарного закона, то это хорошо, если же нет, тогда следует через их собственного архонта на специальном занятии сообщить им следующее:[65]
Если стратиот воспротивится собственному тетрарху или пентарху, он подлежит наказанию. Если воспротивятся тетрарх или пентарх своему декарху, следует поступить точно так же. Если воспротивится декарх своему гекатонтарху - надлежит действовать аналогичным образом.
Если же кто-либо из личного состава тагмы осмелится сделать это в отношении архонта, то есть своего комита или трибуна, его следует обезглавить.
Если в отношении какого-либо стратиота совершено беззаконие, ему следует обратиться к архонту тагмы. Если же беззаконие совершено собственным архонтом, следует обратиться к вышестоящему архонту.
Если кто-либо осмелится бродяжничать[66] сверх времени своего отпуска,[67] он должен быть изгнан из войска и как сельский житель[68] передан гражданским властям.
Если некоторые осмелятся организовать заговор, или тайное сообщество, или бунт против собственного архонта, они подлежат обезглавливанию, и в первую очередь - предводители заговора или бунта.
Если тот, кому будет поручена охрана города или кастрона,[69] сдаст его или вопреки распоряжению своего архонта уйдет оттуда, он подлежит высшей мере наказания.
Если кто-либо будет изобличен в намерении предаться врагам, он подлежит высшей мере наказания, и не только он сам, но и его сообщник, поскольку тот, зная об этом, не доложил архонту.
Если кто-либо слышал распоряжения своего декарха, но не исполнил их, он должен быть наказан; если же он совершил ошибку, не имея соответствующих распоряжений, должен быть наказан декарх, поскольку он не проинструктировал своего подчиненного заранее.
Если кто-либо, найдя животное или что-либо подобное, малое или большое, не сообщит об этом архонту и не передаст ему найденное, он подлежит наказанию, и не только он один, но и его сообщник, поскольку оба окажутся ворами.
Если кто-либо причинит ущерб соплателыцику[70] и не компенсирует его добровольно, он должен возместить ему ущерб в двойном размере.
(11) Если кто-либо, получив средства на обновление[71] снаряжения, отнесется с пренебрежением к своему оружию, а декарх не заставит его это оружие приобрести или не оповестит об этом архонта, то и сам стратиот, и его декарх подлежат наказанию.

7. Какие положения дисциплинарного устава следует довести до сведения архонтов тагм

Если кто-либо не будет повиноваться своему архонту, он должен быть наказан по закону.
Если кто-либо причинит ущерб стратиоту, он должен возместить ему ущерб в двойном размере, равно как и соплательщику; если же архонт или стратиот причинят ущерб соплательщику в период зимних квартир или во время лагерных стоянок,[72] или во время марша и не компенсируют его надлежащим образом, они должны возместить этот ущерб в двойном размере.
Если кто-либо осмелится предоставить стратиоту отпуск в период войны, он должен уплатить тридцать номисм[73] штрафа; в период же зимних квартир отпуск пусть будет протяженностью два или три месяца.[74] В мирное время стратиоту пусть будет предоставлен отпуск в пределах епархии[75]
Если кто-либо, кому вверена охрана города или кастрона, сдаст его или оставит без угрожающей жизни необходимости, хотя он имел возможность его защищать, он подлежит обезглавливанию.
После того как будут доведены до сведения положения дисциплинарного устава, нужно выстроить тагмы в боевой порядок и довести до сведения солдат, выстроенных по тагмам, воинские наказания.

8. О наказаниях стратиотов

После построения по тагмам необходимо огласить на ромейском и греческом языках следующие наказания.
Если стратиот во время пребывания в строю или сражения покинет строй или свое знамя и побежит, или раньше времени оставит место, на которое он был поставлен, или ограбит убитого, или устремится в преследование врагов, или нападет на вражеский обоз или фоссат, мы повелеваем покарать его отсечением головы, а все, что, возможно, им будет взято, следует отобрать и передать в общую собственность тагмы, поскольку он ослабил строй и предал своих товарищей.
Если во время общего построения или сражения произойдет, не дай бог,[76] обращение в бегство без серьезной и очевидной причины, мы повелеваем из стратиотов той тагмы, которая первой обратилась в бегство и разрушила общий боевой порядок, в том числе порядок собственной меры, выстроенной для сражения, отсчитать каждого десятого, а солдатам других тагм расстрелять их,[77] поскольку они ослабили строй и стали причиной бегства всей меры. Если же окажется, что некоторые из них, как это случается, будут ранены в этом сражении, то они должны быть освобождены от такого обвинения.
Если, не дай бог, без серьезного и очевидного основания окажется захваченным врагами знамя, мы повелеваем наказать тех, которым была поручена охрана знамени, разжаловав их ниже всех в тех подразделениях или схолах,[78] из которых они были выделены.[79] Если же окажется, что некоторые из них во время сражения будут ранены, то они должны быть освобождены от такого наказания.
Если при наличии фоссата произойдет, не дай бог, обращение в бегство одной меры или всего боевого порядка и если бегущие устремятся не к дефензорам и не к фоссату, но, презрев их, устремятся в другое место, мы повелеваем наказать тех, кто осмелился это сделать, поскольку они предали своих товарищей.
Если стратиот во время сражения бросит свое оружие, мы повелеваем наказать его как обнажившего самого себя и вооружившего врагов.

9. В каком порядке должно совершать войско марш в собственной земле, если враги не угрожают

Если враги не угрожают, не следует собирать большого войска в одном месте, чтобы стратиоты, будучи праздными, не склонились бы к бунту и неуместным помыслам.
Если же война ожидается, войско должно передвигаться упорядоченно, совершая марш либо по мирам, либо по мерам. Ведь стратиоты, находящиеся в строю, оказываются в большей безопасности как в собственной земле, так и во вражеской. Необходимо приучить каждую миру к тому, чтобы позади нее следовало ее имущество[80] со своими собственными опознавательными знаками установленного образца, которое не должно смешиваться с имуществом других подразделений. И если враги находятся на удалении, следует двигаться по мирам или по мерам и не сводить в одно место все войско, чтобы оно вскоре не испытало бы голод, будучи легко обозреваемым врагами и стесненным в обеспечении провиантом. Но когда враги приблизятся на расстояние шести, семи или десяти дней пути, следует собрать все войско и стать единым лагерем в соответствии с установленным положением о лагерях.
Если марш совершается в незнакомых землях или местностях, следует выслать за один день вперед менсоров, обязанных разметить периметр всего места, на котором предполагается войску стать лагерем, и аналогичным образом определить пространство, предназначенное для каждой меры. Так же должны действовать и антикенсоры, обязанные изучить потребность войска в воде и пропитании.
Если встретятся места очень неровные или гористые, или труднопроходимые и заросшие лесом, то для успешного прохождения через них основной массы войска следует по возможности исправить дорогу силами солдат, которые заранее должны быть туда направлены, чтобы ни одна лошадь не пострадала; выделенных для этой цели солдат не следует задействовать в патрульных и других отрядах[81]
Во время марша всего войска его должен вести стратиг, предшествуемый почетным эскортом, составленным из его знатных приближенных, вместе с запасными лошадьми и знаменами букеллариев; сразу же позади стратига должны следовать спафарии,[82] вслед за ними букелларии, а последним - их имущество. По этой же схеме должны соблюдать подобный порядок и архонты каждой меры или миры независимо от того, следуют ли эти части вместе или же каждая по отдельности.
При переправах через реки или переходах через другие труднопреодолимые и неизвестные местности следует выслать вперед антикенсоров, которые должны первыми изучить эти места и доложить стратигу об их особенностях, а затем обеспечить переход силами достойных архонтов. Если же места особенно опасны, то сам командующий всего войска, перейдя их, должен оставаться в данном месте, пока его благополучно не минуют все. Так следует поступить стратигу, если враги не находятся поблизости от этого места. В противном случае ему не следует там оставаться, но пусть архонт каждого подразделения выполняет эту задачу, пока не перейдут благополучно все его подчиненные, не стремясь опередить остальных, чтобы не причинить друг другу возможных неудобств и вреда.
Следует оберегать возделанные места, не совершать по ним переход и ограждать налогоплательщиков[83] от ущерба. Если же действительно необходимо пройти через такие места, следует приказать архонтам каждой меры или миры оставаться там, пока не перейдут все подчиненные им тагмы, и уйти оттуда, передав эти места невредимыми архонту, который идет следующим; подобным образом должен действовать и следующий архонт и каждый из тех, кто идет за ним. Ведь благодаря этому можно будет обеспечить и порядок войска, и безопасность земледельцев.
Если предстоит сражение, а по пути движения встретятся или попадутся дикие животные, их преследование должно быть запрещено, так как при этом поднимаются суматоха и крик, а лошади утомляются без необходимости. В мирное же время охота для стратиотов необходима[84]

---

[1] Дж. Дэннис (см.. Dennis. Strat. Ρ 11, n. 2) присоединяется к мнению А. Бивара (см.. Bivar A. D. Н. Cavalry Equipment and Tactics on the Euphrates Frontier // DOP 1972. 26) о том, что разница между ромейским и персидским способами стрельбы из лука состояла в различной манере использования пальцев правой руки при натягивании тетивы. Ж. Дагрон (см.: Dagron G., Mihãescu Η Le traite sur la guerilla de lempereur Nicephore Phocas (963-969). Paris, 1986. Ρ 143, n. 10; далее — Dagron. Traite), опираясь на многочисленные специальные исследования, в том числе и арабских авторов, называет ромейский способ «палец кольцом», когда тетива захватывается лишь двумя пальцами — большим и указательным, тогда как при стрельбе персидским способом использовались три пальца. Дополнительные подробности об особенностях персидского способа ведения стрельбы из лука сообщаются Маврикием в «этнографической» книге его трактата (см.. Страт XI, 1).
[2] Имеется в виду стрельба по какому–либо предмету, укрепленному на древке копья, вертикально воткнутого в землю.
[3] Описание воинских упражнений, предлагаемых Маврикием, очень напоминает соответствующие рекомендации Вегеция (см.: Вегеций. I, 9-18. С. 237-240.
[4] Налучие — так переводим термин θηκίον , употребляемый в данном смысле в этой же главе еще один раз.
[5] Полуналучие (ήμιθήκιον ). Термин употреблен единственный раз; его соотношение с налучием не вполне ясно. Возможно, полуналучие рассматривалось не в качестве самостоятельного элемента снаряжения, а как часть более общего комплекта — токсофаретры (см. об этом примеч. 1 на с. 68).
[6] Архонты (единственное число άρχων) — обобщающий термин для обозначения командного состава армии, противопоставляемого рядовым стратиотам. Основную литературу по термину архонты см.: Кучма В. В. Д ва трактата. С. 121.
[7] Меры, миры и тагмы — наименования кавалерийских и пехотных частей и подразделений византийской армии. Их структура, численность и командование раскрываются в ходе дальнейшего изложения материала (см., в частности, Страт. I, 3-4). О многозначном смысле термина тагма в более поздних военно–научных сочинениях см.: Кучма В. В. Д ва трактата. С. 320.
[8] Гекатонтархи, декархи, пентархи и тетрархи — наименования архонтов , относящихся к разряду младших командиров. Подробнее об этих воинских званиях и должностях см. далее — Страт. I, 3.
[9] Букелларии — одна из категорий военнослужащих, ведущая свое происхождение со времен императора Гонория. Первоначально букеллариями именовались солдаты как ромейского, так и варварского происхождения, нанятые на службу частными лицами. Во времена императора Маврикия, который, по словам Дж. Дэнниса (см.: Dennis . Strat. Ρ XII), прилагал усилия к тому, чтобы положить конец системе получастных армий, букелларии превратились в одну из элитных частей (численностью до 600 человек) в составе византийской армии — упоминания о ней неоднократны на страницах «Стратегикона». Наиболее подробная характеристика букеллариев содержится в исследовании Ф. Оссареса (см.: Aussaresses. Larmée. Ρ 13-15); см. также: Diesner H.-J. Das Buccelariertum von Stilicho und Sarus bis auf Aetius (454 / 455) // Klio. 1972. 54. В VIII в. букелларии дали свое имя одной из малоазийских фем (источники и литературу об этой феме см.: Constantine Porphyrogenitus. Three Treatises on Imperial Military Expeditions/ Introduction, Edition, Translation and Commentary by J. F Haidon. Wien, 1990. P. 156; далее — Haldon. Expeditions).
[10] Федераты — первоначально (начиная со II в.) представители союзных варварских племен, расселявшиеся согласно соответствующим договорам в пограничных регионах империи и несшие военную службу за соответствующую материальную компенсацию, денежную или натуральную. Роль федератов значительно возросла в период активизации варварской экспансии против империи (IV–V вв.). В армии времени «Стратегикона» федераты являлись крупным воинским контингентом численностью до одной меры , также относящимся (наряду с букеллариями) к элитным частям. Как следует из дальнейшей информации (см.: Страт. II, 6), подразделения федератов размещались в центре первой линии боевого строя. Представляется удачной оценка их Дж. Дэннисом как «рода иностранного легиона» (Dennis . Strat. Ρ 12, n. 4). Подробная характеристика федератов была в свое время дана в исследовании Ф. Оссареса (см.: Aussaresses. Larmée. Ρ 15-16), а также в статье: Maspero J. Φοιδεράτοι et Στρατιώται dans Larmée byzantine au VI–е siècle // BZ. 1912. 21.
[11] Так переводим здесь и далее термин ζάβας (единственное число ζάβα ), специально придавая ему родовое, обобщающее значение (толкование термина — Mihãescu. Les elements, VI, 3. Ρ 486). Материал, из которого изготовлялись панцири, Маврикий нигде не называет. Тот факт, что панцири блестят на солнце (см. об этом: Страт. VII В, 15) еще не означает, что они были сплошь металлическими. В связи с этим перевод термина, предложенный Ф. Оссаресом, X. Михаэску, Дж. Дэннисом и другими как «кольчуга», представляется нам излишне прямолинейным и однозначным; перевод, предложенный Э. Гамилльшегом («Panzer»), является более правильным. См. специальное исследование: Kolias Τ Ζάβα — ζαβαρεῑον — ζαβαρειώτης// JÖB. 1980. 29; см. также: Schreiner Ρ Zur Ausrüstung des Kriegers in Byzanz, in Kiewer Rußland und in Nordeuropa nach bildlichen und literarischen Quellen // Les pays du Nord et Byzance (Scandinavie et Byzance). Uppsala, 1981.
[12] Капюшон (σκαπλίον, здесь — единственное число) прикрывал голову и плечи всадника; точно в таком же смысле термин употребляется в «Стратегиконе» еще один раз (Страт. X, 1). Этимология термина рассмотрена X. Михаэску (см.. Mihãescu. Les elements. VI, 3. Ρ 488). Однако употребленное в отрывке Страт. VII В, 15 слово σκαπλίδες, которое X. Михаэску считает всего лишь разночтением σκαπλίον , мы считаем самостоятельным термином (см. примеч. 1 на с. 142).
[13] Ремень (λωρίον) — от лат. lorum; кольцо (κρικέλλιον) — от лат. circellus (см.. Mihãescu. Les elements. VI, 3. Ρ 488).
[14] Шлемы (единственное число κασσίς с вариантом κασσίδιον) — от лат. kassis с тем же значением.
[15] Султан (τονφίον) — элемент украшения на военных головных уборах в виде пучка перьев или стоячих конских волос (о «коневласых шлемах» писал еще Гомер — см.: Гомер. Илиада/ Перевод с древнегреческого Н. Гнедича. М., 1985. Кн. III. С. 59-60; далее — Гомер. Илиада). В форме tufa зафиксировано Вегецием (см.: Вегеций. III, 5. С. 260). По мнению X. Михаэску (Mihãescu. Les elements. VI, 3. P. 488), термин имеет германское происхождение.
[16] Лук (τόξον), который применялся в византийской армии, обычно изготовлялся из рога и составлялся из двух частей; натяжение составного лука требовало примерно в три раза меньших усилий, чем натяжение простого (соответственно, 20 и 60 кг — см. об этом: Атанасов Щ., Дуйчев ИАнгелов Д. и др. Българското военно изкуство през феодализма. София, 1958. С. 63). Уступая персидскому луку по размерам, византийский превосходил его пробивной мощью. Дальность полета стрелы достигала 300 м (см. об этом: Dennis . Strat. Ρ 31, n. 3 со ссылками на литературу). По свидетельству Прокопия, лучники армии Юстиниана намного превосходили искусством стрельбы своих предшественников эпохи Гомера: «Нынешние лучники, — пишет Прокопий в "Войне с персами" (I, 12-16), — прекрасные наездники и могут без труда на полном скаку натягивать лук и пускать стрелы в обе стороны, как в бегущего от них, так и преследующего их неприятеля. Лук они поднимают до лба, а тетиву натягивают до уха, отчего стрела пускается с такой мощью, что всегда поражает того, в кого попадает, и ни щит, ни панцирь не может отвратить ее стремительного удара» (Прокопий Кесарийский. Война с персами. Война с вандалами. Тайная история/ Пер. статья, коммент. А. А. Чекаловой. М. 1993. С. 8; далее — Прокопий).
[17] Шила (единственное число σονβλίον) — от лат. subula (см.: Mihãescu. Les dements. VI, 3. P. 495).
[18] Первое упоминание аваров , о которых будет подробно рассказано в «этнографической» книге «Стратегикона» (см.: Страт. XI, 2).
[19] Фламулы (единственное число φλάμουλον, от лат. flammula) — здесь: небольшие цветные флажки на навершиях копий (подробно о них см.: Страт. II, 10). Из дальнейших сообщений следует, что фламулы отдельных воинских частей и подразделений должны были отличаться различной окраской и именно поэтому служить опознавательными знаками для архонтов и стратиотов в различных ситуациях походов и сражений. Подробный анализ термина с учетом различных его значений см.: Haldon. Expeditions. Ρ 270-274.
[20] Наручи (единственное число χεφομανίκιον) — элемент защитного вооружения. Термин построен на соединении двух разноязычных слов: греческого χειρ и латинского manica. О вариантах этих терминов и их последующей эволюции см.: Mihãescu. Les elements. VI, 3. Ρ 489.
[21] О латинских терминах элементов конской упряжи см.: Mihãescu. Les elements. VI, 3. P. 493-494.
[22] Токсофаретра (τοξοφάρετρα) — оставляем без перевода этот термин, понимая под ним комплект вооружения, в который входило налучие, способное вместить натянутый лук, и колчан, достаточный для 30-40 стрел. Как было отмечено Ф. Оссаресом, токсофаретра являлась символом военной службы: выражение «носить токсофаретру» было равнозначно нынешнему «носить ружье» (Aussaresses . Larmee. Ρ 52).
[23] Среди памятников ранневизантийской военно–научной литературы известно специальное руководство под наименованием «Περί τοξείας », содержащее рекомендации по обучению быстрой и точной стрельбе из лука; вероятнее всего, трактат датируется доюстиниановским периодом (справку об изданиях см.: Dain A. Les strategistes… Ρ 338).
[24] Отборными (επίλεκτοι) Маврикий именует стратиотов, наделенных специальными функциями в строю, — декархов, пентархов и тетрархов ; об этих функциях можно составить достаточно полное представление из дальнейшей информации (в частности, Страт. I, 5).
[25] Войлок, стеганый материал (κέντονκλον) . X. Михаэску (см.: Mihãescu. Les elements. VI, 3. Ρ 487) производит это слово от лат. centunculus («лоскут», «тряпье»).
[26] Войлочные доспехи упоминаются далее именно в главе об аварах (см., например: Страт. XI, 2).
[27] Представляется правильным наблюдение Дж. Дэнниса (Dennis. Strat. Ρ 13, η. 6): тот факт, что для обозначения стремени Маврикий использует термин σκάλα (идентичный лат. scalae = «лестница», «ступенька» и т. п.), свидетельствует о том, что византийцы начали использовать стремена еще сравнительно недавно, а потому для обозначения этого элемента конского снаряжения еще не существовало специального термина. Еще раз в этом же значении термин σκάλα использован в отрывке: Страт. II, 9. В отрывке же X, 1 этот термин употреблен для обозначения штурмовой лестницы, применяемой при осадах (см. примеч. 1 на с. 176).
[28] Единственный раз использованный здесь термин λωρόσοκκον большинство переводчиков (М. Цыбышев, Ф. Оссарес, X. Михаэску, Э. Гамилльшег) понимают как «кожаный мешок». Дж. Дэннис предложил другой перевод: «а lasso with thong». Поскольку в этом же отрывке Маврикий называет седельную (переметную) суму, которая использовалась для перевозки продуктов питания, второй кожаный мешок предназначался, вероятно, для транспортировки овса или другого фуража.
[29] Так переводим употребленное Маврикием слово νπογένειον , сознавая известную некорректность такого перевода в применении к строению конского черепа. Рекомендации относительно конкретных мест расположения султанов на конской упряжи дают основание утверждать, что эти султаны являлись не только лишь элементами украшения, но имели и утилитарное предназначение: в частности, с их помощью лошадь имела возможность отмахиваться от насекомых.
[30] Гиматии , приравненные Маврикием к зостариям , представляли собой род верхней одежды, наподобие плащей, надеваемых поверх нательной одежды — хитонов (этимология слова подробно рассмотрена X. Михаэску — см.: Mihäescu. Les elements. VI, 3. Ρ 487). Перевод этого термина словом «туника» (как это делают, например, Ф. Оссарес, X. Михаэску, Э. Гамилльшег и Дж. Дэннис) представляется нам спорным, поскольку римская туника являлась нижней одеждой и в этом качестве полностью соответствовала греческому хитону. Предназначение гиматия (= зостария) состояло в том, чтобы обеспечивать удобное и нетравмирующее соприкосновение тела солдата с его военными доспехами. С учетом этого обстоятельства трудно представить себе, как туника могла бы «ложиться» под панцирь, особенно в его кольчужном варианте; следует к тому же напомнить, что чаще всего туника не имела рукавов. Перечень материалов, из которых изготовлялся гиматий (зостарии) , дает основание приравнивать его не к тунике, а к паллию (лат. pallium). В дальнейшем изложении (Страт. XII В, 1) рекомендуется иметь уже не аварские, а готские зостарии.
[31] Использован термин ράσσον , который X. Михаэску (см.. Mihäescu. Les elements. VI, 3. Ρ 488) производит от лат. rado («скоблить», «скрести» и др.).
[32] Оставляем без перевода термин γονννία (единственное число γουννίον), значение которого в данном отрывке раскрывается достаточно ясно. X. Михаэску в своем издании трактата (Mihãescu . Arta militarã. Ρ 53) высказал мнение о кельтском происхождении данного термина и наметил его восточные аналоги. В более поздней своей работе X. Михаэску обратил внимание на позднейшие использования этого термина народами Юго–Восточной Европы (Mihãescu. Les elements. VI, 3. Ρ 485-486). Φ. Оссарес перевел термин γονννίον словом «бурнус» (Aussaresses. Larmee. Ρ 57).
[33] Маврикием использовано слово νοβερονίκιον , которое X. Михаэску производит от слова νευρικόν (см.. Mihãescu. Les elements. VI, 3. P. 486).
[34] Так переводим весьма часто (не менее полусотни раз) используемый Маврикием термин σκοῦλκα (здесь: единственное число), обозначающий специальный (как правило, небольшой численности) отряд или группу солдат, которые высылаются за пределы расположения основной массы войска для несения дозорной, караульной или разведывательной службы (см. об этом: Mihãescu. Les elements. VII, 1. Ρ 159). Термин, по предположению X. Михаэску, имеет германское происхождение (см.: Mihãescu . Les elements. VI, 3. Ρ 495). От этого слова образован термин σκονλκάτωρ , под которым подразумевается солдат, несущий патрульную службу, а также глагол σκονλκενειν , обозначающий весь комплекс действий по выполнению этой службы. Особенно подробно об организации патрулей рассказано в IX, XI и XII книгах «Стратегикона».
[35] Контуберния — группа солдат численностью около десятка человек, связанных между собою фактом близкого расположения в боевом строю (там они выстраиваются в один ряд в затылок друг другу), в маршевой колонне и в условиях лагерной стоянки, где они должны иметь общую палатку и питаться из одного котла; не исключено, что контубернии формировались с учетом дружеских или даже родственных связей между стратиотами — все оттенки смысла данного термина отражены в его латинском эквиваленте contubernium. В определенном смысле византийская контуберния соответствовала отделению как структурной единице взвода в составе современных армий. О формировании контуберний см.. Страт. I, 5 и II, 7
[36] Для обозначения объектов расселения солдат в условиях военной кампании Маврикий в большинстве случаев использует термин τένδα (τέντα). См. также примеч. 3 на с. 123.
[37] Именно так переводим использованный в данном случае Маврикием термин τά φαμιλιαρικά (здесь: множественное число), сближая его с лат. familiaricus («относящийся к рабам»). О других возможных толкованиях термина см.: Aussaresses. Larmee. Ρ 12; Mihãescu. Les elements. VII, 2. Ρ 269.
[38] Рога (ρόγα) — термин, служащий для обозначения денежных выплат, предназначенных стратиотам (см. об этом: Mihãescu . Les elements. VII, 1 Ρ 166). Подробный комментарий с указанием источников и литературы см. в издании: Кучма В. В. Д ва трактата. С. 201-202.
[39] О толковании использованного в данном отрывке термина τίτλος (здесь: единственное число), производного от лат. titulus , см.: Mihãescu. Les elements. VII, 2. Ρ 269.
[40] В данном случае термин обоз (τοῦλδος) употреблен для обозначения всей совокупности войскового имущества (ср. фразу, заключающую 3–ю главу I книги «Стратегикона»). В трактате Маврикия термин используется только лишь в указанном варианте, имеющем, по мнению X. Михаэску (см.: Mihῦescu. Les elements. VI, 3. Ρ 495), германское происхождение. Латинский вариант этого термина (tultus или tuldus) X. Михаэску производит от глагола tuli (pf. от fero — см.: Mihãescu. Arta militarã. Ρ 55). О других элементах в составе обоза см. в примеч. 3 на с. 81. Основную литературу см. в издании: Кучма В. В. Д ва трактата. С. 157-158.
[41] Знамена (единственное число βάνδον) — важнейшие элементы военной символики, в своем утилитарном предназначении играющие роль опознавательных знаков отдельных воинских частей и подразделений. В анализируемом трактате термин βάνδον употребляется в двояком смысле: он. служит для обозначения как знамени, так и того подразделения (тагмы), которое несет службу под этим знаменем (особенно показательно — Страт. II, 20). Охрана знамени — важнейшая задача командиров; утрата знамени в бою — один из серьезно наказуемых составов воинских преступлений (см. например: Страт. I, 8, 16 и 18). Подробную справку о знаменной символике с указанием источников и литературы см. в издании: Haldon. Expeditions. Ρ 270-274.
[42] Мерархи (единственное число μεράρχης) — командиры мер , являвшихся самыми крупными структурными единицами в составе полевой армии. Разъяснения терминов — Страт. I, 3-4. Анализ источников и литературы см.: Haldon. Expeditions. P. 249-250. См. также примеч. 3 на с. 75.
[43] Как полагает X. Михаэску (см.: Mihãescu . Les elements. VI, 3. Ρ 485), в данном случае таким материалом являлись тонкие плетеные кожаные ремни.
[44] Использован термин κοῦρσος , произведенный от лат. cursus (см.: Mihãescu. Les elements. VI, 3. Ρ 497-498). Здесь и в дальнейшем (например: Страт. V, 2; VII А Pr.; IX, 3) преимущественно имеются в виду рейды на вражескую территорию.
[45] Термин τά άδέστρατα , использованный в данном случае, X. Михаэску производит от лат. ad + dextratus в значении «расположенный справа», τ е. «находящийся под рукой, вблизи, рядом» (см.. Mihãescu. Les elements. VI, 3. Ρ 494-495). Термин обозначал резервных лошадей, на которых перевозилось вооружение, в данный момент не являющееся необходимым. Запасным лошадям посвящена специальная глава «Стратегикона» (см.. Страт. V, 2).
[46] Термин αριθμός в своем техническом значении был синонимичен термину νούμερος, произведенному от лат numerus (= «войсковое подразделение»), и обозначал группу солдат, имеющую самостоятельную организацию и способную выполнять специальные поручения (см.. Mihãescu. Les elements. VII, 1. Ρ 160 с указанием источников и литературы). Термин арифм чаще прилагался к пехотным тагмам, тогда как термин банда — к кавалерийским.
[47] X. Михаэску видит в термине έκατοντάρχης греческую кальку лат. centurio (см.: Mihãescu. Les elements. VII, 1. Ρ 160).
[48] Ассистент — так переводим словосочетание ό την κάππαν βαστάζων, которое Φ. Оссаресом переводится как «ordonnance» — вестовой (Aussaresses. Larmee. Ρ 25). Χ. Михаэску видит в нем «un militaire à qui incombait le soin de porter le manteau du général» (см.. Mihãescu. Les elements. VI, 3. Ρ 487). Э. Гамилльшег переводит указанное словосочетание как «der Träger des Offiziersmantels» (Strat. S. 87), а Дж. Дэннис как «the cape bearer» (Dennis. Strat. P. 15). В дальнейшем этот персонаж упоминается в «Стратегиконе» всего лишь дважды: на схеме в отрывке III, 2 его месторасположение обозначено сразу позади знамени; в отрывке XII В, 11 он упомянут в числе лиц, сопровождающих архонта тагмы вместе с бандофором и горнистом.
[49] Оптиматы — третья (наряду с букеллариеями и федератами) разновидность элитных воинских формирований в составе византийской армии; в боевом построении войска оптиматы составляют костяк второй линии (см.: Страт. II, 6). Возникновение этой категории военнослужащих относится, по мнению Дж. Дэнниса, к III в. (Dennis. Strat. Ρ 15); их подробная характеристика — в исследовании Ф. Оссареса (Aussaresses. Larmee. Ρ 16). Среди малоазийских фем существовала и фема Оптиматов — см. об этом: Haldon. Expeditions. Ρ 190, 235. Термин таксиарх в военных трактатах обычно идентичен термину хилиарх (см. примеч. 1 на с. 75).
[50] Армат ( άρμάτος) — от лат. armatus («вооруженный», «защищенный»). О способах размещения арматов в строю см.: Страт. II, 6. См. также примеч. 1 на с. 92.
[51] Курсоры (единственное число: κούρσωρ) от лат. cursus. См. примеч. 2 на с. 72.
[52] Дефензор (δηφένσωρ) — от лат. defensor («защитник»). Особенно много о боевом применении дефензоров сообщается в III книге «Стратегикона».
[53] Депотаты (единственное число δηποτάτος) — от лат. deputatus. Подробно см. о них: Страт. II, 9. В «Тактике Льва» (см.. Tactica. IV, 15. Col. 704 А) термин депотаты назван устаревшим и заменен термином σκρίβωνες.
[54] Антикенсоры (единственное число: αντικένσωρ) — от лат. antecessor («идущий впереди»); значение термина расшифровано самим Маврикием, а далее (Страт I, 9) еще более уточнено. В отрывке Страт. II, 12 антикенсоры приравнены к препараторам (см. примеч. 3 на с. 94).
[55] Термином менсор (μήνσωρ) в «Стратегиконе» обозначается военный специалист инженерного профиля, обязанность которого состояла в разметке места лагерной стоянки. Латинские термины mensor, mensuratores были известны Вегецию (Вегеций. II, 7 С. 208). Данная должность фиксируется и Анонимом VI в. (см.: Anonymus. XXVI. Ρ 82-84). В более поздних памятниках X в. эти специалисты стали именоваться минсураторами. Вероятно, они стали исполнять и те функции, которые во времена Маврикия возлагались на антикенсоров (см. предыдущее примеч.); сам этот последний термин в трактатах X в. уже не встречается (см.: Кучма В. В. Д ва трактата. С. 172, 322).
[56] В «Стратегиконе» многократно упоминаются два основных вида лагерных стоянок: άπληκτον (его мы переводим словом «лагерь») и φοσσάτον (этот термин мы оставляем без перевода, соглашаясь с его этимологическим толкованием X. Михаэску как «укрепление со рвом» — см. об этом: Mihãescu. Arta militarã. Ρ 95). Разъяснения различий между этими разновидностями в трактате не содержится — можно, однако, с уверенностью утверждать, что автор не рассматривает эти варианты как идентичные. Как следует из дальнейшего описания, под первым термином понимается полномасштабный стационарный лагерь, предназначенный, как правило, для размещения главных сил армии, предполагающий все известные в военной практике инженерные средства оборудования и рассчитанный на максимально длительный (иногда неограниченный) срок своего использования. Второй вариант лагерной стоянки чаще всего оборудуется на ограниченный, всегда более короткий срок, определяемый конкретными условиями протекающей военной кампании. Фоссат может быть сооружен в расчете не на всю армию, а лишь на какую–то определенную (иногда весьма небольшую) часть боевых сил, и хотя требования к его инженерному оборудованию достаточно строги, все же в данном случае речь идет о некотором облегченном варианте оборонительных средств. Маврикию известны и еще некоторые другие разновидности лагерных стоянок, эпизодически упоминаемые по ходу дальнейшего изложения (см. примеч. 3 на с. 148 и 1 на с. 149).
[57] О патрулях см. выше (примеч. 1 на с. 70). В данном сюжете интересна мысль о тождестве патрульной и разведывательной служб, неоднократно повторяемая и в дальнейшем (см., например: Страт. II, 11). Термином катаскопы в памятниках военной литературы (как более ранних, так и более поздних) традиционно обозначались разведчики — см. об этом: Кучма В. В. Д ва трактата. С. 122-123.
[58] Хилиархия, возглавляемая хилиархом (χιλιάρχης) — воинское формирование, которое, исходя из этимологического значения данного термина, должно было состоять из 1 тысячи военнослужащих. Однако уже в данном случае исходный смысл термина оказывается утраченным: Маврикий определяет численность хилиархии в 2-3 тысячи человек. О значении термина в других памятниках военной литературы см.. Кучма В. В. Д ва трактата. С. 319.
[59] О многозначности термина стратилат (στρατηλάτης ) см.: Guilland R. Op. cit. Ρ 43-56. См. также: Durliant J. Magister militum — στρατηλάτης dans lEmpire byzantin (Vl–e — Vll–e siècles) // BZ. 1979. 72.
[60] Использованная здесь Маврикием терминология (мерархи у именуемые также стратилатами) была повторена им в книге XII (см.. Страт. XII В, 8), а позднее воспроизведена в «Тактике Льва» (Tactica . IV, 43, col. 708 D). К этим двум эквивалентным терминам Лев добавляет и третий — турмарх , обозначающий архонта второй (после стратига) ступени военной иерархии фемного войска. По свидетельству Льва, турмарх назначался на должность императорским распоряжением (остальные архонты назначались стратигом); не исключено, что таким же был порядок и назначения мерархов в армии времен «Стратегикона». Требование образовательного ценза, предъявляемого Маврикием к мерарху (для других архонтов это условие, очевидно, не являлось обязательным), сохранено Львом в отношении одного только турмарха (подробнее обо всех этих сюжетах см.. Кучма В. В. Д ва трактата. С. 136-137).
[61] Мандаторы (единственное число μανδάτωρ) — здесь: военнослужащие, в обязанность которых входило выполнение нескольких важных функций в качестве глашатаев, герольдов и вестовых–порученцев (см., например: Страт. III, 5; VII В, 16-17 и особенно много — книга XII В). Любопытная ремарка о том, что мандаторы обязаны владеть иностранными языками, содержится в отрывке XII В, 7 Источники и литературу по термину в его различных смыслах см.: Литаврин Г. Г. К екавмен. С. 608-609, Haldon. Expeditions. P. 173.
[62] См. примеч. 1 на с. 106.
[63] Использованный здесь и многократно далее термин μανδάτον произведен от лат. mandatum («поручение», «распоряжение», «приказание»). Ср. примеч. 1 на с. 76.
[64] Термин декархия (δεκαρχία ), используемый Маврикием здесь и в дальнейшем, в большинстве случаев не соотносится с его этимологическим значением: численность декархии может быть различной (правда, во всех случаях не превышающей десяти человек — см. например: Страт. II, 6). Фактически термин декархия употребляется Маврикием как синоним терминов ряд (составной элемент боевого строя) и контуберния.
[65] Сопоставление норм военно–уголовного устава, содержащегося в «Стратегиконе», а впоследствии воспроизведенного в «Тактике Льва», с нормами т. н. «Воинского закона» было осуществлено нами в статье: Кучма В. В. ΝΟΜΟΣ ΣΤΡΑΤΙΩΤΙΚΟΣ (к вопросу о связи трех памятников византийского военного права) // ВВ. 1971. 32. О влиянии норм византийского военного права на российское военно–уголовное законодательство см. нашу статью: Кучма В. В. Ф еномен рецепции византийского права в российском военно–уголовном законодательстве эпохи Петра I // АДСВ. Вып. 27: Византия и средневековый Крым. Симферополь, 1995.
[66] Использован глагол βαγεύειν — синоним лат. vagari («ходить вокруг»), известный и Константину Багрянородному, и Льву VI (см. об этом: Mihãescu. Les Elements. VII, 1. P. 161).
[67] В данном случае Маврикием использован термин κομεάτος , идентичный лат. commeatus («отпуск»; толкование термина: Mihãescu. Les elements. VII, 1, P. 162). В отрывке Страт. I, 7, 14 этот термин повторен еще дважды подряд. Кроме статей военно–уголовного устава, в других разделах «Стратегикона» термин больше ни разу не встречается. Воспроизведя этот термин в своем труде, Лев счел необходимым сопроводить его пояснением: ύπέρ τον χρόνον του κομεάτου, ήγουν της απολύσεως την στρατιωτών εις τους ιδίους οίκους (Tactica , VIII, 4. Col. 764 В). Очевидно, обычный для времени «Стратегикона» и «Воинского закона», этот термин во времена «Тактики Льва» стал уже анахронизмом и потому потребовал от ее автора специального пояснения. В более поздних трактатах X в. («De velitatione bellica», «De castrametatione») термин κομεάτος больше не встречается.
[68] Использован термин παγανός (от лат. paganus — «сельский житель») для подчеркивания той мысли, что после изгнания из войска данное лицо теряет свой военный статус и поэтому переходит под юрисдикцию гражданских властей (см.: Mihãescu. Les elements. VII, 1. Ρ 163-164).
[69] Кастрон (κάστρον ) — термин, употребляемый в военных трактатах в двух основных значениях: под ним подразумевалось либо специальное военно–крепостное сооружение, либо укрепленное поселение (обычно городского типа). Основная литература указана в издании: Кучма В. В. Д ва трактата. С. 141.
[70] Под соплательщиком (συντελεστής ) здесь и далее (см.: Страт. I, 7, 13; VIII, 1, 3) понимаем особую категорию населения, приближающуюся по своему социальному статусу к стратиотам: это, если можно так выразиться, потенциальные стратиоты, которые в данный момент по каким–то причинам свободны от призыва. Переводы данного термина Э. Гамилльшегом («Steuerzahler») и Дж. Дэннисом («taxpayer») считаем неточными: для обозначения понятия «налогоплательщик» Маврикий использует другой термин — υποτελής (см.: Страт. I, 9).
[71] Так переводим использованный Маврикием термин ρεπαρατίων, усматривая в нем прямой эквивалент лат. reparatio («восстановление», «обновление»). Допускаем возможность понимать эту информацию и несколько по–иному — так, как понимает ее X. Михаэску (см.: Mihãescu. Les elements. VII, 1. Ρ 165): речь может идти не о средствах, полученных на обновление оружия, а о времени, отпущенном на такое обновление. Понимание X. Михаэску подкрепляется ремаркой Льва VI (Tactica. VIII, 11. Col. 764 D), где говорится именно об отпуске для обновления снаряжения. В венском издании (Strat. S. 37) предложен перевод термина ρεπαρατίων термином Erholungsurlaub, в филадельфийском издании Дж. Дэнниса — термином allowance.
[72] Использован термин σέδετον (здесь: единственное число), о латинских истоках которого см.: Mihãescu. Les elements. VII, 2. Ρ 268-269.
[73] Номисма (солид) — золотая монета, на лицевой стороне которой обычно чеканилось изображение правящего императора. Была введена в обращение в первой половине IV в. Одна номисма равнялась 12 серебряным милиарисиям или 288 медным фоллам (оболам). 72 номисмы составляли литру (фунт) золота. См. об этом: Schiibach Ε. Byzantinische Metrologie. München, 1970. S. 160-168 (далее — Schiibach. Metrologie). Содержащаяся в данном отрывке угроза штрафа может относиться только к архонту тагмы, поскольку лишь он мог принять решение о предоставлении отпуска стратиоту
[74] По справедливому предположению Ф. Оссареса (Aussaresses. Larmee. Ρ 10), конкретная продолжительность отпуска зависела от дальности расстояния до того места, где этот отпуск проводился.
[75] Единственный раз употребленный Маврикием термин επαρχία в данном случае равнозначен лат. provincia (именно так его переводят и Э. Гамилльшег и Дж. Дэннис).
[76] Обращает на себя внимание факт использования Маврикием в данном и двух следующих отрывках лексического оборота όπερ απείη, равнозначного по смыслу русскому обороту «не дай бог», «не приведи господь», «боже упаси» и т. п.; фактически точно так же переводит это выражение X. Михаэску: «fereascã Dumnezeu». Переводы, предложенные Э. Гамилльшегом («was ferne seh) и Дж. Дэннисом («may this never happen »), представляются даже еще более точными, но аналогичной русской конструкции нам подыскать не удалось. Подобную личностную оценку рассматриваемых сюжетов Маврикий счел необходимым выразить еще раз в IV книге (см.. Страт. IV, 3).
[77] Речь идет о наказании, известном под наименованием децимации (лат. decimatio), первые случаи применения которого в римской армии фиксируются еще со времен Пунических войн. Сказуемое «расстрелять» в данном отрывке передается глаголом κατατοξενειν — следовательно, расстрел осуществлялся именно из луков.
[78] В данном случае термин схола употреблен в самом широком и неопределенном смысле как воинское формирование вообще. В позднейшей военной лексике это слово приобрело несколько конкретных терминологических значений (см. об этом: Haldon. Expeditions. Ρ 164, 171, 181, 266 etc.).
[79] Как следует из дальнейших сообщений (см. например: Страт. II, 15 и VII В, 16), для охраны знамени в бою выделялось не менее двух рядов солдат (около 15-20 человек). Почти половину из них составляли т.н. отборные солдаты (см. о них примеч. 3 на с. 68). Очевидно, Маврикий имеет в виду разжалование солдат именно этой категории.
[80] Употребленное здесь слововыражение αποσκευή имеет значение технического термина, обозначая транспортные средства, на которых перевозится главным образом защитное снаряжение воинов, а также запас стрел и другого метательного вооружения. В понимании Маврикия в данном случае речь идет о части армейского обоза (см. примеч. 2 на с. 71).
[81] Единственный раз использован термин νούμερος , производный от лат numerus . См. также примеч. 4 на с. 72.
[82] Спафарии (единственное число σκαθάριος) — как следует из контекста, здесь речь идет, разумеется, не о носителях придворных титулов (см. о них: Литаврин Г Г Кекавмен. С. 579; Haldon Expeditions. Ρ 247), а о лицах, игравших роль почетного эскорта и, возможно, личной охраны при стратиге, — см.. Aussaresses . Larmee. Ρ 14. Как следует из отрывков Страт. XII В, 11 и 17, по одному спафарию полагалось иметь и мерархам.
[83] См. примеч. 5 на с. 78-79.
[84] Реализуя эту свою мысль, Маврикий добавляет к основному тексту своего сочинения специальное руководство об организации охоты — см.: Страт. XII D.

Книга II. О боевом строе кавалерии

1. О пользе и необходимости разделения войска на первую и вторую линии

Лишь неопытному человеку, желающему подвергать себя очевидной опасности, свойственно во время генеральных[1] кавалерийских сражений без всяких затей выстраивать все войско в одну линию, видимую всем, не оставляя ничего в резерве для различных действий, рассчитанных на неблагоприятный поворот военной судьбы[2] Ведь исход сражений решается не массой людей, не безрассудной храбростью и не примитивным натиском, как полагают некоторые профаны, но после Божьей помощи - стратегией и тактикой. Стратегия изучает использование в ходе генеральных сражений условий времени и места, неожиданных действий и различных военных хитростей, направленных на обман врага, без чего невозможно достичь желаемых целей, - таким образом, здесь необходимо и спасительно сочетание у стратига благоразумия и мужества. Тактика ведает тем, как следует многообразно и надежно осуществлять сражения и другие боевые действия силами войска после выстраивания его в боевой строй и упорядочивания, и при этом не только защищаться от хитростей врагов, но и применять такие хитрости против них. Вот почему древние, учитывая это, выстраивались по друнгам, то есть мерам и мирам, различающимся по своим функциям; подобным образом ныне выстраиваются авары и турки[3] по той схеме, которая обеспечивает их защиту и с помощью которой они быстро исправляют отдельные неудачи, случающиеся с ними в сражениях. Ведь они не выстраиваются, подобно ромеям и персам, лишь в одну-единственную линию, вверяя участь этих мириадов всадников единому повороту судьбы, но создают вторую, а иногда и третью линии, размещая их в разделенном на части виде позади первой, особенно в тех случаях, когда они оказываются в большинстве и в состоянии успешно предпринимать различные боевые действия. Поэтому мы полагаем, что выстраивание всего войска, и особенно контатов,[4] лишь в одну линию влечет за собой многие неприятности. Ведь если случится, что вся масса войска будет по необходимости растянута на большое расстояние, а местность будет неровной, то боевой порядок из-за своей величины окажется ослабленным и неуправляемым, его части утратят координацию и по этой причине боевой порядок придет в расстройство еще до сражения. Если же, как это случается, произойдет фланговый обход врагов и их неожиданный удар, а резервы в тылу и с флангов будут отсутствовать, и не окажется никаких сил для защиты или помощи, то останется лишь обратиться во всеобщее бегство.
К тому же и во время самих сражений, когда никто не в состоянии обозревать все поле битвы, поскольку боевой порядок сильно растянут, у некоторых тагм появится возможность незаметно оставить поле боя, что явится причиной отхода всех остальных. Когда они повернут назад, не останется никакого препятствия или преграды для сдерживания их бегства, и не найдется никого, кто был бы обязан обратить их вспять, - тогда произойдет, как уже было сказано, всеобщее бегство. Если даже окажется, что солдаты, выстроенные в одну линию, будут действовать успешно и в бою отбросят врагов, то в ходе столкновения боевой строй будет полностью разрушен и преследование врагов будет происходить в беспорядке, а если случится, как это свойственно скифам,[5] что бегущие враги повернут против своих преследователей или неожиданно выступят из засад их другие боевые силы, то преследующие будут вынуждены обратиться во всеобщее бегство, поскольку, как уже было сказано, не окажется никого, кто был бы способен отогнать неожиданно напавших. Представляется, что построение всего войска в одну линию имеет единственное, но только лишь внешнее преимущество: издали врагам кажется, что такой строй является завершенным и внушительным, однако же он уязвим для фланговых охватов, которые легко осуществить изложенными ниже способами. В необходимости создавать двойную линию строя и выделять резерв в соответствии со схемой, которая будет предложена ниже, сочетаются, как мы полагаем, и здравый смысл, и многие необходимые основания. Во-первых, солдаты первой линии будут сражаться смелее, когда они будут защищены с тыла второй линией, а с флангов - плагиофилаками; во-вторых, поскольку многие солдаты, а именно солдаты второй линии, располагаются позади и надзирают за теми, которые имеют возможность дезертировать, никто из них по своей воле не обратится в бегство из первой линии, как это случалось, - это обстоятельство приносит большую пользу делу. Но если во время сражения, возможно, все же произойдет отход или отбрасывание первой линии, вторая линия послужит ей поддержкой и прибежищем, благодаря чему первая линия сможет собраться с силами, повернуть против нападающих и уверенно атаковать преследующих врагов. А если снова произойдет обратный поворот бегущих врагов или внезапно последует какое-то другое нападение, вторая линия снова окажет поддержку солдатам первой линии, сплотит и защитит их. В тех случаях, когда первая линия окажется в состоянии повального бегства, так что ее нельзя будет повернуть против преследователей, вторая линия, находясь в упорядоченном состоянии, сможет успешно противостоять врагу, даже если он, как уже сказано, обратит в бегство первую линию. Ведь совершенно неизбежно, что в результате столкновения строй врагов нарушит свой порядок и окажется деформированным перед лицом упорядоченной силы, то есть перед второй линией. И вообще необходимо иметь в виду, что двойной строй пригоден не только против равных боевых сил, о чем уже было сказано, но и против превосходящих, как об этом ясно свидетельствуют и расчет, и порядок последующего изложения.
Вероятно, некоторые смогут сказать: когда придет в смятение или повернет фронт первая линия, то и вторая будет легко увлечена ею. На это мы ответим: если уж построение двух линий, как об этом сказано, окажется ненадежным делом, то тогда на что же можно надеяться, если будет одна линия и та повернет фронт? Но если же опять кто-нибудь скажет, что при разделении боевых сил, то есть войска, на первую и вторую линию боевой порядок окажется ослабленным, то пусть он поймет, что это справедливо лишь в том случае, когда боевые силы разделены и часть их отстранена от сражения. Но мы никогда не дробили боевые силы - мы изменяли лишь схему построения. И поскольку раньше получалось, что единая линия, в которую выстраивались все боевые силы, оказывалась излишне протяженной и тонкой, мы стали формировать двойную линию, никого не отстраняя от сражения, но изменяя схему построения и укрепляя ее ранее изложенными способами.

2. О распределении тагм в боевом строю

Итак, следует распределить все кавалерийское войско, будет ли оно большим или же средней численности, по различным мирам и мерам, то есть по так называемым друнгам. При этом очевидно, что стратигу следует позаботиться о том, чтобы, насколько это возможно, иметь дело с врагом не более многочисленным, чем он сам, особенно если война ведется против народа, знакомого с тактикой. И если в войске вместе с кавалерией будет и пехота, следует организовать боевой строй так, как это предписывается в соответствующей главе. Если же имеется только кавалерия и сражение предстоит также против кавалеристов, следует организовать три кавалерийские линии. Первую линию, называемую передовой, следует сформировать из трех равных мер, а каждая мера должна состоять из трех мир. В средней мере должен разместиться гипостратиг, а по обе стороны от него - мерархи, заняв центральное место среди подчиненных им мирархов.

3. О курсорах и дефензорах

Названные меры составляются из курсоров и дефензоров, так что одну треть каждой меры, располагаясь по обе ее стороны, составляют курсоры, в первую очередь токсоты,[6] а две миры в середине между ними составляют дефензоры.

4. О плагиофилаках и гиперкерастах

Сбоку от левой меры первой линии, там, где враги могут легко осуществить охват и окружение, следует разместить две или три тагмы плагиофилаков, выровненных по фронту с этой мерой. Сбоку от правой меры следует разместить одну или две тагмы так называемых гиперкерастов - токсотов. Вторая линия, называемая вспомогательной и включающая в себя до одной трети всего войска, должна быть составлена по прилагаемой ниже схеме из четырех мер, удаленных друг от друга на расстояние одного полета стрелы[7] Строй этих мер должен быть с двойным фронтом, рассчитанным и на удары с тыла, а на флангах этих мер, отступив на один полет стрелы,[8] следует с обеих сторон разместить в третью линию по одной тагме нотофилаков[9] Для того чтобы в середине всего построения были в наличии три удобных для прохода промежутка, разделяющих меры второй линии, но чтобы при этом весь строй второй линии представлялся единым целым и не деформировался при передвижении, необходимо в этих промежутках на всю их протяженность разместить по одной тагме, установив глубину ее строя в два, а еще лучше в четыре кавалериста, в зависимости от величины войска; когда наступит момент перехватить бегущие меры первой линии, эти три тагмы, расположенные в удобных для прохода промежутках, должны отойти до линии нотофилаков, очистив промежутки для встречи отступающих. Освободив, как уже мы сказали, промежутки для прохода, они перехватывают отходящих, одновременно ограждая их от дальнейшего рассеивания; кроме того, встав вместе с нотофилаками в третью линию, они отражают врагов и обеспечивают целостность второй линии, если враги, как это случается, показываются в тылу этой линии с целью приведения ее в замешательство. Если, однако, войско имеет среднюю численность, то есть от 5 до 10-12 тысяч человек,[10] вторая линия должна быть сформирована не из четырех мер, а из двух, чтобы иметь лишь один промежуток, удобный для перехвата бегущих. Если же войско имеет численность менее 5 тысяч, вторую линию следует сформировать только лишь из одной меры.

5. Об ударах в тыл или во фланги боевого строя врагов

Для этих целей следует по уже изложенному способу выделить с обеих сторон боевого строя три или четыре тагмы, называемых засадными,[11] чтобы одни из них препятствовали ударам врагов, предпринимаемым против нашего левого фланга, а другие наносили удары по правому флангу врагов, если местность этому благоприятствует. Следует заметить, что нападения, осуществленные в подходящее время на фланги и в тыл неприятельского боевого строя, оказываются более действенными и потому более необходимыми, чем фронтальные удары и столкновения. Ибо если враги слабее, то, подвергшись таким неожиданным ударам, они понесут очень большой урон, поскольку бегущие не смогут легко спастись; если же они будут иметь равную численность или даже превосходящую, они впадут в большое смятение, поскольку подумают, что напавшие на них имеют перевес в численности. В связи с этим вообще не следует без необходимости вести открытое сражение с малыми силами против упорядоченного врага, имеющего перевес. Если же такая необходимость возникнет, то, коль скоро враги в большинстве, не следует атаковать всеми силами в лоб, но необходимо предпринимать удары в тыл или по флангам врагов. Ибо одно только фронтальное сражение, предпринятое против любого народа, всегда опасно и рискованно, даже если его войско имеет меньшую численность.
Итак, все кавалерийские тагмы должны быть разделены на первую и вторую линию в зависимости от численности войска по указанному способу на дефензоров, курсоров, плагиофилаков, гиперкерастов, засадных, вспомогательных, нотофилаков.

6. О глубине строя

Что касается глубины линий, то для каждой тагмы достаточно, чтобы в соответствии со старинной схемой, как об этом писали древние, она оказалась в четыре человека глубиной, поскольку количество, превышающее эту норму, оказывается излишним и бесполезным. Ведь здесь не может происходить некоторого подталкивания вперед со стороны тех, которые расположены в глубине, как это происходит в пешем строю, когда протостаты[12] помимо своей воли устремляются вперед, потому что лошади не могут, припадая грудью к передним, согласованно подталкивать их, как это делают пехотинцы. При этом протостатам, то есть тем, которые расположены по фронту, не может быть оказано какой-либо помощи из большой глубины как со стороны контатов, так и со стороны токсотов: что касается контатов, то они не смогут достать дальше четвертого человека, стоящего впереди,[13] токсоты же будут вынуждены стрелять вверх из-за стоящих впереди них, и поэтому во время боя их стрелы окажутся бесполезными против врагов. Тот, кто сомневается в сказанном, пусть убедится в этом на собственном опыте. Итак, как уже сказано, достаточно глубины в четыре всадника.
Но поскольку может оказаться, что в тагмах отыщется недостаточно людей, достойных роли протостатов, способных завязать сражение, то поэтому глубину строя следует определять в зависимости от качества тагм. Так, в тагмах федератов, которые размещены в середине первой линии, глубину строя следует делать из семи солдат и одного слуги, если в их войске окажутся слуги; такой же состав должны иметь и декархии федератов. В арифмах вексиллариев,[14] расположенных слева от них, каждая декархия должна состоять из семи человек; в тагмах расположенных справа иллирийцев[15] глубина строя должна состоять из восьми человек, соответствующими должны быть и декархии. Остальные тагмы, более худшие, должны иметь глубину от восьми до десяти человек, распределенных по декархиям. Если все же окажется необходимым некоторые из этих более худших тагм разместить в первой линии, то в них, как более слабых, глубину следует установить в восемь или десять человек. Тагмы же оптиматов, поскольку они располагаются во второй линии и относятся к отборным частям, имеют глубину из пяти стратиотов и двух арматов, так что их декархия должна состоять из семи человек; если, как мы сказали, придется разместить их в первой линии, им следует иметь такую же глубину. Иноплеменники, если они имеются в нашем войске, должны быть выстроены в соответствии с их обычаем; целесообразно размещать их в качестве курсоров и засадных. Итак, не следует делать глубину строя больше чем из восьми или - самое большее - из десяти человек в том случае, когда тагмы будут ослабленными, и менее чем из пяти, если они будут отборными, так, чтобы глубина строя оказалась достаточной в соответствии с названным способом и по аналогии с ним и чтобы вместе с тем не была сильно сокращена протяженность первой линии, то есть уменьшено число протостатов. Ведь до настоящего времени все тагмы имели одинаковую глубину по десять человек, так что при боевых построениях вражеские катаскопы могли легко и просто подсчитать численность всего войска по количеству впередистоящих, потому что глубина строя была общепринятой и такое соотношение до сих пор сохранялось. Из оставшегося количества солдат выстраивается вторая линия. Очевидно, что при этом, как уже сказано, тагмам оптиматов придаются арматы, тагмам федератов - их слуги, находящиеся в составе боевых сил[16]

7. О контуберниях

Контубернии должны формироваться пропорционально из ветеранов и новобранцев, чтобы и ветераны, оставшись сами по себе, не оказались бы ослабленными, и новобранцы, будучи неопытными, не терялись бы в бою.

8. О вооружении

Что касается различий в вооружении, то протостаты первой линии и те, что расположены позади них, то есть вторые в ряду, а также ураги, должны быть контатами; все остальные, расположенные в середине, владеющие стрельбой из лука, должны иметь луки, но не иметь щитов. Ведь невозможно вести стрельбу из лука, находясь верхом на лошади и держа в левой руке одновременно и щит и лук.

9. О депотатах

К тому же следует выделить главным образом в передовой линии строя так называемых депотатов из числа более слабых стратиотов, по восемь или десять человек на тагму из состава самой тагмы - мобильных, проворных, подвижных и без оружия, которые должны следовать на расстоянии около 100 шагов позади своих тагм, подбирать и оказывать помощь тем, которые, возможно, в схватках получили опасные ранения, были сброшены с лошадей и оказались небоеспособными, с тем чтобы пострадавшие не были растоптаны второй линией и не умерли бы от ран, брошенные на произвол судьбы. Депотаты должны получать из казны в качестве платы по одной номисме за каждого спасенного ими человека. Кроме того, после вступления в бой второй линии и бегства врагов, они должны собирать на месте первого столкновения доспехи убитых врагов, которые будут там обнаружены, и передавать собранное декархам или протостатам своей тагмы, получая от декархов некоторую часть в свою пользу в качестве вознаграждения. Мы полагаем, что протостаты должны в случае успеха в бою иметь законную и справедливую привилегию,[17] поскольку их роль в первом столкновении более велика по сравнению с остальными, и в то же время у них нет возможности снимать доспехи с убитых, иначе им пришлось бы сойти с лошадей и разрушить боевой строй.
Чтобы облегчить посадку на лошадей депотатов раненых и сбитых на землю, нужно стремена депотатов с левой стороны от седла сделать двойными, то есть одно стремя должно быть, как обычно, у передней луки седла, а второе - у задней, чтобы на лошадь могли подняться сразу двое - и сам депотат, и тот, кто не может сражаться; первый из них должен опираться на стремя у передней луки седла, а второй - у задней. Депотатам также необходимо иметь во фляжках[18] воду для раненых, которых, возможно, придется приводить в чувство.

10. О фламулах на копьях

Мы рекомендуем, чтобы во время сражения фламул на копьях не было; ведь насколько они необходимы во время боевых построений и осад, то есть для демонстрации силы и великолепия войска, настолько же они бесполезны в сражениях. Ибо когда наступит время бросать копья или метать их в цель, фламулы воспрепятствуют точности и дальности метания; когда же придет время стрельбы из луков, они помешают стрелять тем солдатам, которые расположены позади. Кроме того, они окажутся немалым препятствием при нападениях, отходах и контрнаступлениях, и по всем этим причинам использовать их в сражениях не следует. Однако чтобы издали продемонстрировать великолепие и готовность боевого строя, допустимо, чтобы фламулы оставались на копьях до тех пор, пока враги не приблизятся на одну милю;[19] после этого фламулы следует снять и спрятать в предназначенные для них футляры.

11. О катаскопах или патрульных

Ко всему прочему нужно иметь катаскопов или патрульных в каждой тагме оптиматов и федератов - по двое на тагму, а в других более слабых частях - в каждой мере по восемь или двенадцать на каждую меру - людей трезвомыслящих, бдительных, быстрых и хорошо выглядящих,[20] которые, выдвинувшись из своих мер еще накануне сражения и заняв места, которые им определены, должны наблюдать с определенного расстояния вплоть до полного окончания сражения, чтобы со стороны врагов не последовало удара из засады или другой хитрости.

12. О менсорах и антикенсорах

Кроме того, следует иметь и такое же количество менсоров, которые вместе с антикенсорами обязаны идти впереди и делать разметку лагерей. К ним нужно присоединить такое же количество антикенсоров или препараторов,[21] обязанных находиться впереди, разведывать дороги и вести войско к лагерям.

13. Об интервалах между мерами и боевыми линиями

В условиях такого боевого строя, о чем свидетельствует и его изображение, необходимо, чтобы меры первой линии двигались вблизи одна от другой, так чтобы от меры до меры не было большого расстояния или промежутка, но чтобы вместе с тем во время движения меры не сталкивались и оставались разделенными. Плагиофилаки должны держаться рядом вплоть до приближения неприятелей, а после этого отодвинуться на один полет стрелы от левой меры, в особенности если строй врага превосходит наш строй, но не дальше. Точно так же должны действовать и гиперкерасты на правом фланге, когда этого потребует обстановка. Меры второй линии должны иметь промежутки между собой, равные одному полету стрелы, и до тех пор пока враги находятся вдали, вторая линия, располагаясь позади на расстоянии одной мили и более, в зависимости от характера местности должна, насколько это будет возможно, незаметно следовать за первой, чтобы оставаться невидимой для врагов и не быть обнаруженной ими. Когда же враги приблизятся и не останется возможности в дальнейшем скрывать от них вторую линию, она должна выступить открыто, приблизиться к первой линии на четыре полета стрелы[22] и далее двигаться в соответствии с ней. Во время сражения она должна находиться не очень далеко от первой линии, иначе она окажется не в состоянии оказать ей помощь, но и не слишком близко, чтобы не смешаться с первой в ходе столкновений, особенно когда поднимется пыль; также необходимо, чтобы вторая линия не оказалась втянутой в сражение до того, как враги начнут преследование первой линии, иначе, когда произойдет замешательство первой линии, вторая присоединится к ней и не сможет оказать ей помощь. Тагмы, выстроенные по обе стороны позади флангов второй линии, должны располагаться на расстоянии одного полета стрелы в ее тылу, служить ее защитой и в таком виде сопровождать ее[23]

14. О величине знамен и их различиях

Что касается знамен или отличительных знаков, то в тагмах каждой меры они должны быть небольших размеров и удобными для ношения. Ибо мы не знаем, по какой причине они могут оказаться большими и труднопереносимыми. Различие допустимо только лишь для фламул. Знамена мирархов должны быть крупнее фламул и отличаться друг от друга; точно так же и знамена мерархов должны отличаться от знамен подчиненных им мирархов. Нужно и гипостратигу иметь знамя, отличающееся от знамен мерархов; наконец, и знамя стратига должно быть особенным, более заметным по сравнению со всеми остальными и известным всем, так чтобы при неблагоприятном развитии событий все, кто его видят, смогли бы, как уже сказано, легко собраться вокруг него и переломить ход сражения.

15. Об охране знамен

Когда все знамена будут размещены по фронту боевого строя, как это показано на чертеже, следует выделить из числа расположенных вокруг солдат 15 или 20 наиболее храбрых для охраны и защиты каждого из этих знамен[24]

16. О расположении архонтов

Высших архонтов следует размещать в безопасных местах, чтобы они не действовали опрометчиво и не погибли в бою, иначе вследствие этого произошло бы смятение стратиотов. Ведь если что-то случится с младшими архонтами, это не станет широко известно - разве только солдатам этой тагмы; если же погибнет кто-либо из высокопоставленных командиров, то его смерть, станет ли она известна всем или многим, вызовет смятение всего войска. Поэтому гипостратиги и мерархи вместе со своими знаменами должны располагаться на линии фронта, пока она находится на удалении одного или двух полетов стрелы от боевого строя врагов, держать эту линию под наблюдением и управлять ею. Когда же окажется неизбежным столкновение, наиболее храбрые из их солдат, которые располагаются по обе стороны от них, должны выйти вперед, защитить их и вступить вместо них в схватку. Что же касается стратига, то до момента столкновения он должен организовать боевой порядок, проинспектировать его и приспособить к перестроениям войска врагов, а затем прибыть в расположение собственной тагмы, которая предназначена не для сражения, а для наблюдения и координации первой и второй линии, и потому расположена в центральном промежутке второй линии.

17. О сигнальных горнах [25]

Мы не рекомендуем, чтобы во время сражения звучало или использовалось много горнов, вследствие чего возникали бы шум и беспорядок и было бы невозможно правильно расслышать отдаваемые распоряжения. И если местность окажется открытой, достаточно одного горна средней меры во всем боевом строю; но если местность пересеченная, или, как это случается, дует порывистый ветер, или шум воды мешает правильно воспринимать звук горна, то тогда не будет лишним, чтобы и в остальных частях строя[26] звучало по одному горну в каждой части, так чтобы во всем боевом строю их звучало три. Ведь насколько будет сохраняться тишина, настолько и новобранцы будут оставаться невозмутимыми, и лошади не будут пугаться, и боевой порядок покажется врагам более грозным, и команды будут легко восприниматься. Поэтому было бы неуместно позволять звучать какому бы то ни было горну, после того как боевой строй двинулся в сражение.

18. О боевом кличе, некогда издаваемом в сражении

Что касается боевого клича, который иногда по обыкновению издается во время сражения, именно клича "С нами Бог!",[27] то он кажется нам бесполезным и вредным, дающим повод для расстройства боевого порядка, если он будет звучать в это время. Ведь когда это происходит, более трусливые из стратиотов в большом страхе сдерживают свой натиск, а наиболее смелые, движимые запальчивостью, выскакивают вперед и разрушают боевой строй. То же самое можно заметить и об их лошадях - ведь и среди них есть различия. Отсюда, следовательно, возникает неравномерность и несогласованность, а в конечном счете - расстройство боевого порядка еще до сражения, что очень опасно.
Однако каждый день, особенно в период войны, в фоссате, прежде чем выйти из ворот, должна производиться молитва, в ходе которой все вместе под руководством священников, стратига и остальных архонтов должны многократно восклицать: "Господи, помилуй!", а затем, в надежде на благоприятный исход дела, каждая мера, покидающая фоссат, должна троекратно возглашать: "С нами Бог!". Но по выходе из фоссата войско должно идти в сражение в полной тишине без всяких неуместных разговоров. Ведь при этом условии и войско лучше обережется от замешательства, и распоряжения архонтов будут лучше восприниматься. Такое положение дел продиктовано правилами сражения, необходимостью тесного сплочения и присутствием неприятеля, и никакие сигналы здесь не нужны. Когда же войско вступит в рукопашную схватку, тогда крики и шум окажутся небесполезными, особенно со стороны тех, которые расположены позади, для устрашения врагов и воодушевления своих товарищей.

19. О кантаторах

Также полезной представляется нам функция кантаторов,[28] состоящая в том, чтобы накануне сражения подбодрить стратиотов и напомнить им о прежних славных делах. После всего сказанного следует выстроить каждую тагму и приступить к делу.

20. Об удвоенном количестве знамен

Поскольку нам известно, что подсчеты величины войска производятся неприятелями, как правило, по числу знамен, мы считаем необходимым иметь в каждой тагме по два одинаковых знамени: одно подлинное, которое положено иметь по должности комиту или трибуну каждой тагмы, и второе, принадлежащее гекатонтарху, называемому также илархом, чтобы тагмы в каждой мире имели по два одинаковых знамени, и оба их следует носить вплоть до дня сражения. Однако в самый день сражения следует поднять только одни лишь подлинные знамена, иначе при большом количестве поднятых знамен они окажутся перемешанными и неузнаваемыми для своих. Таким образом, предоставляется возможность продемонстрировать врагам численность войска большей, исходя из числа знамен, а в день сражения показать только подлинные знамена, как наиболее знакомые. Тагмы, располагающие более ослабленными силами, не должны в общем боевом порядке поднимать собственных знамен, но их следует выстраивать под другими знаменами, поскольку они, будучи ослабленными, не смогут защитить свои знамена и приведут меру в замешательство, поскольку в ней окажется излишне много символов. Но как уже было сказано, должно быть правилом, чтобы под каждым знаменем было не менее 200, но и не более 400 человек.

---

[1] Здесь и далее так переводим определение δημόσιος , которое в приложении к сражениям у Маврикия играет роль особого военно–технического термина. Во всех случаях, когда используется этот термин, Маврикий имеет в виду ситуацию, при которой в сражении участвует все византийское войско (или, по крайней мере, его большая и основная часть). Квалифицирующим признаком понятия δημόσιος является и то обстоятельство, что сражение ведется с соблюдением упорядоченного боевого построения (обычно в две или три линии со всеми элементами обеспечения безопасности этих линий). Именно этими двумя важнейшими признаками (масштабностью и упорядоченностью) характеризуется генеральное сражение ; решаться на него следует только в переломных обстоятельствах военной кампании, при условии тщательной подготовки, отдавая себе полный отчет в исключительной ответственности принятого решения (см., например: Страт. VIII В, 86). Во всех остальных случаях рекомендовалось ограничиваться менее масштабными, а потому менее обязывающими по своим возможным последствиям боевыми действиями.
[2] Как отмечено в издании Дж. Дэнниса (Strat. Ρ 111, η. 11), в данном случае Маврикий использует образное выражение δευτέρα τύχη как синоним выражения εναντία τύχη; в дальнейшем он прибегает к нему еще несколько раз (см.: Страт. II, 14; VII А, 7; VIII В, 78; XI, 2).
[3] Первое упоминание народа, о нравах и обычаях которого будет подробно рассказано далее в «этнографической» книге «Стратегикона» (см.: Страт. XI, 2).
[4] Контаты (единственное число κοντάτος , от лат. contatus) — солдаты тяжеловооруженных боевых контингентов, главным оружием которых являлось копье (κοντός). О терминах, используемых для обозначения копья, см.. Mihãescu. Les elements. VII, 1 Ρ 160.
[5] Первое упоминание т. н. скифов , о которых будет подробно рассказано в «этнографической» книге «Стратегикона» (см.. Страт. XI, 2).
[6] Токсоты (единственное число τοξότης) — солдаты легковооруженных боевых контингентов, главным оружием которых являлся лук (τόξον ). Подробнее о них см.: Кучма В. В. Д ва трактата. С. 128-129. О луках см. примеч. 1 на с. 67 настоящего издания. Термин токсоты применяется Маврикием для обозначения как византийских, так и вражеских боевых контингентов (см. например: Страт. VII В, 2). В XII книге «Стратегикона» термин токсот в трех случаях заменяется термином σαγιττάτωρ (в этих случаях мы переводим его словом «лучник»).
[7] Согласно расчетам Э. Шильбаха (см.: Schilbach. Metrologie. S. 42 со ссылками на источники и литературу), дальность полета стрелы должна исчисляться 328,84 м. Однако Ф. Оссарес в свое время пришел к существенно другому результату (см.. Aussaresses . Larmee. Ρ 52, n. 4). Сопоставив отрывки II, 4 и 13 «Стратегикона» (где сказано, что промежутки между мерами второй линии равняются одному полету стрелы), а также III, 8 (где сказано, что каждый из этих промежутков равняется пространству, занимаемому 150 кавалеристами, стоящими бок о бок друг с другом) и отрывок IX, 5 этого же трактата (где сказано, что каждая боевая лошадь занимает в ширину 3 фута — о размерах византийского фута см. ниже, примеч. 1 на с. 116), Ф. Оссарес, приравняв фут к 0,296 м, подсчитал, что один полет стрелы исчисляется Маврикием в 133,2 м. Точно таких же расчетов придерживается и А. Бивар (название его работы указано в примеч. 1 на с. 64). Столь серьезные расхождения в подсчетах становятся объяснимыми, если под меньшей цифрой понимать дистанцию, на которой стрела сохраняет свою убойную силу, а под большей видеть расстояние, покрываемое стрелой на ее полном излете при движении по самой оптимальной траектории (под углом 45 градусов). Создается впечатление, что в различных пассажах «Стратегикона» дальность полета стрелы измеряется различными величинами. В комментируемом отрывке Маврикий явно имеет в виду минимальную величину
[8] Логично предположить, что в данном случае имеется в виду максимальная величина полета стрелы, поскольку размещение третьей линии боевого строя на расстоянии всего лишь 133,2 м от второй нелогично с точки зрения военной целесообразности.
[9] Нотофилаки (единственное число νωτοφύλαξ) — боевые подразделения, предназначение которых становится вполне ясным из самой этимологии термина: они служили для отражения вражеских ударов в тыл боевого расположения основных сил.
[10] Численность войска, оцениваемая в качестве средней нормы, в различных книгах и главах трактата определяется несколько отличающимися цифрами (ср. например: Страт. III, 8).
[11] Как следует из сообщаемой здесь рекомендации, функции подразделений, называемых засадными , полностью аналогичны функциям плагиофилаков и гиперкерастов. Очевидно, главное различие между этими подразделениями заключается в том, что плагиофилаки и гиперкерасты размещаются открыто, на виду у неприятеля, представляя собой составные элементы общего боевого построения, тогда как засадные подразделения должны, очевидно, располагаться скрытно, оставаясь невидимыми для неприятеля вплоть до момента своего боевого применения. Что же касается численности засадных подразделений (3-4 тагмы), то она практически не отличается от совокупной численности плагиофилаков и гиперкерастов (3-5 тагм). Организации засад посвящена специальная (IV) книга «Стратегикона».
[12] Оставляем без перевода термин πρωτοστάτης (здесь: единственное число), обозначающий солдата, стоящего на первом месте в своем ряду боевого строя; в целом, протостаты образуют первую шеренгу передовой линии всего построения. В книге XII, посвященной пехоте, протостаты приравниваются к лохагам (см. примеч. 1 на с. 200).
[13] Информация, позволяющая судить о размерах кавалерийского копья, используемого в армии времен Маврикия. Соответствующие подсчеты были произведены Ф. Оссаресом (Aussaresses . Larmee. Ρ 51, n. 3): если копье четвертого всадника в ряду достает первого, то при длине тела лошади в 8 футов (см. об этом: Страт. IX, 5) и при условии, что всадники располагаются в рядах не в затылок друг другу, а в шахматном порядке (на полкорпуса лошади позади друг от друга), длина византийского кавалерийского копья должна быть не более 3,6 м (для сравнения укажем, что во времена Ф. Оссареса длина копья во французской армии составляла 3,25 м). Согласно правилам владения копьем, одна шестая длины копья должна была оставаться позади руки. Следовательно, копье византийского всадника, стоявшего на первом месте в ряду, выступало за линию фронта на 1,8 м, а всадника, стоявшего на втором месте — на 0,6 м. Копье всадника, стоявшего на третьем месте в ряду, при первой атаке неприятеля уже оказывалось бесполезным.
[14] Вексилларии — отдельное кавалерийское формирование, о происхождении и эволюции которого известно недостаточно (Dennis , Strat. Ρ 28, η. 1). Как подчеркивает X. Михаэску (Mihãescu. Arta militarä. Ρ 85), эта боевая часть имела собственное командование, но подчинялась общевойсковым распоряжениям стратига. Факт расположения вексиллариев в первой линии боевого строя (рядом с подразделениями федератов) дает основание судить об элитарном характере данных формирований. Свидетельством примерной равноценности федератов и вексиллариев является рекомендация Маврикия об одинаковой глубине их боевых построений — по 7 всадников.
[15] Иллирийцы — здесь: воинские контингенты, формируемые из представителей романизированного населения Иллирии — северо–западной части Балканского полуострова от среднего течения Дуная до Адриатического побережья. См. об этом: Dennis. Strategikon. Ρ 28, n. 1 со ссылкой на литературу и источник. Упоминание иллирийцев в составе первой линии боевого строя (наряду с федератами и вексиллариями) весьма многозначительно; вместе с тем рекомендацию о более глубоком их построении следует расценивать как косвенное признание их более низкого боевого качества. В дальнейшем иллирийцы упоминаются в трактате еще дважды (см.. Страт. III, 8, где на схеме обозначено их расположение в строю войска, и VI, 3).
[16] Представляется интересным соображение Ф. Оссареса (Aussaresses. Larmee. P. 17-19) о трех разрядах слуг в византийском войске. С точки зрения такой классификации слуги оптиматов и федератов относятся к высшему разряду. Будучи включенными в состав боевого строя и располагаясь в непосредственной близости от военнослужащих элитарных формирований, которым они приданы, слуги первого разряда принимают непосредственное участие в боевых действиях. Характерно, что слуги оптиматов имеют даже особое наименование — арматы (см. их определение: Страт. I, 3). Общую численность сражающихся слуг федератов Ф. Оссарес оценивает в 850 человек на одну меру, численность арматов — в 800 человек на одну миру.
[17] О латинском происхождении и смысле термина πριβιλέγιον, использованного в данном случае, см.. Mihãescu. Les elements. VII, 1. Ρ 165.
[18] Использован термин φλασκίον , который Χ. Михаэску (см.. Mihãescu. Les elements. VI, 3. Ρ 490) производит от лат. flasca («сосуд для вина»), полагая, что данное слово имеет германское происхождение. Еще раз этот термин в варианте φλασκίν встречается в главе VII А, 10 «Стратегикона».
[19] Миля (μίλιον) — мера расстояния, которая в ранневизантийскую эпоху (в том числе и во времена Маврикия) равнялась римской миле (1480 м); максимальный размер византийской мили определялся в 1574,16 м (см.: Schilbach. Metrologie. S. 32-36). В некоторых случаях в качестве синонима термина μίλιον в «Стратегиконе» используется термин σημεῖον ; который служил для обозначения столба (камня), указывавшего расстояние в милях.
[20] Разъяснение, почему патрульные должны иметь хороший внешний вид, дано ниже — см.: Страт. IX, 5.
[21] Термин πρεπαράτωρ (здесь: единственное число) употреблен Маврикием в первый и в последний раз. Отмечая возможные варианты данного термина (см. об этом: Mihãescu. Les elements. VII, 1. P. 156), X. Михаэску предлагает его конъектуру: πραιπαράτωρ (Mihãescu. Arta militarã. P. 91).
[22] В данном случае логично предположить, что Маврикий имеет в виду минимальную, а не максимальную дальность полета стрелы. В противном случае четыре полета стрелы (328,84 м, умноженные на 4) почти полностью покрывают дистанцию в одну милю, которая первоначально отделяла две линии. Движение же второй линии на дистанции около полукилометра от первой вполне оправдано с военной точки зрения. Вероятно, приблизительно таким же должно быть расстояние между линиями и в процессе сражения — оно необходимо и достаточно для осуществления маневров отходов и обратных поворотов, которые рекомендуются в трактате.
[23] Речь идет о нотофилаках , о которых было сказано ранее (см.: Страт. II, 4).
[24] См. примеч. 2 на с. 81.
[25] Так переводим термин βούκινον (здесь: единственное число), равнозначный лат. bucina , который, в свою очередь, является производным от двух слов: bos и cano (см. об этом: Mihãescu. Les éléments. VII, LP 157; Mihãescu. Arta militarã. Ρ 95). В трактате Вегеция указано, что bucina является медным инструментом, свернутым в виде кружка (см.. Вегеций. III, 5. С. 260). Тот, кто играл на горне, обозначался термином βουκινάτωρ (горнист).
[26] Использованный в данном случае термин μέρεσιν (дательный падеж множественного числа) не имеет значения технического термина, обычно употребляемого для обозначения меры как основного войскового формирования — здесь явно имеются в виду отдельные линии строя (передовая, вспомогательная и линия нотофилаков) как части общего боевого построения. При всяком другом понимании данного отрывка (см. переводы М. Цыбышева, Э. Гамилльшега и Дж. Дэнниса) общее количество горнов в войске оказывается гораздо больше трех, тогда как Маврикий определенно называет именно эту цифру.
[27] В трактате Вегеция фраза «С нами Бог!» названа среди тех, которые рекомендуются в качестве пароля (Вегеций. III, 5. С. 260).
[28] X. Михаэску определяет кантаторов как певцов, поэтов, ораторов, актеров, прибегавших и к использованию магических средств (см.: Mihãescu. Les elements. VII, l. P 159; Mihãescu. Arta militarä. Ρ 97). В дальнейшем изложении этот персонаж упоминается лишь один раз (Страт. VII В, 17) — из этого сообщения следует, что на все войско полагался лишь один кантатор.

Книга III. O построениях тагмы

1. Обозначение символов, используемых при построении тагм

1 - знамя тагмы;
2 - архонт тагмы;
3 - букинатор;
4 - ассистент;
5 - гекатонтарх-иларх.
Декархи, имеющие копья со щитами. Пентархи, имеющие копья со щитами.
Третьи в рядах - токсоты без щитов. Четвертые в рядах и ураги - токсоты со щитами.
Пятые в рядах - токсоты без щитов.
Кавалеристы, то есть стратиоты, способные использовать копья или луки.

2. Строй тагмы при ее численности в 310 человек

Схема тагмы, когда она в строю начинает движение в бой
Необходимо, чтобы она двигалась в разреженном строю, так чтобы кавалеристы не были притиснуты друг к другу и не были утомлены перед сражением и чтобы каждый из них смог при желании беспрепятственно повернуть своего коня кругом. Следует подать команду: "Развернутым строем, марш!" И тагмы должны разреженным строем двигаться против врагов, как это показано на чертеже[1]

---

---

Схема той же самой тагмы, когда происходит смыкание к флангу
Когда враги окажутся на расстоянии одной мили и когда будет принято решение осуществить смыкание к флангу, следует подать команду: "К флангу сомкнись!"[2] И после того как кавалеристы сомкнутся к флангу, они будут продолжать движение навстречу неприятелям, как это показано на чертеже.

---

---

Схема той же самой тагмы, когда происходит смыкание к флангу и в глубину
Когда боевой строй приблизится к врагам на расстояние трех или четырех полетов стрелы и будет принято решение сомкнуться к флангу и в глубину, как этого потребует необходимость, должна быть подана команда: "Сомкнись!" И, постепенно сближаясь на ходу и начиная стрельбу из лука, тагма вступает в бой, будучи сомкнутой и уплотненной со всех сторон, как это показано на чертеже.

---

---

3. Об обучении тагмы: как нужно ее тренировать

Когда тагма находится в строю, мандатор должен передать следующие распоряжения: "Соблюдать тишину! Никому не отставать! Никому не опережать знамя! Продвигаться с равнением по фронту! Следить за знаменем! Солдат, следуй за знаменем, как это свойственно истинному воину! Если знамя будет утрачено, ты не сможешь стать победителем! Солдат, сохраняй свое место в строю, а ты, бандофор, свое! Сражаясь, преследуя врага или равняясь по фронту, не следует этого делать опрометчиво, чтобы не разрушать собственный строй".
Для каждой тагмы существует следующее упражнение: начало движения и остановка по команде - соответственно из положения на месте и из состояния движения. Если нужно начать движение, следует подать команду "Марш!" либо сигналом горна, либо движением фламулы, и тагма приходит в движение. Если же нужно остановиться, подается команда "Стой!" либо ударом по щиту, либо движением руки, либо звуком трубы,[3] и тагма останавливается.
Таким же образом следует упражнять тагму во время движения, сначала с разреженными интервалами, для чего подается команда: "В равнении, марш!" Особенно важно смыкаться к флангу и в глубину, как это показано на предыдущих чертежах. Подается команда: "К флангу сомкнись!" То же самое - если надо сомкнуться к декарху: "К декарху сомкнись!", аналогично и к пентарху: "К пентарху сомкнись!", и все от фланга до фланга должны уплотниться, но не в какую-то одну сторону, а к центру расположения, то есть к бандофору, сомкнувшись по обе стороны от него. Это же следует осуществлять и в мерах, ибо такое смыкание может быть достигнуто быстро и с соблюдением строгого порядка. Подобно тому как выравнены декархи, должны быть выравнены и тетрархи или ураги: ведь когда они сомкнуты в строгом порядке, то, если в ходе столкновений произойдет дезертирство тех, которые стоят впереди, ураги воспрепятствуют этому и возвратят их назад.
По команде "Сомкнись!" должно произойти уплотнение в глубину. После окончательного уплотнения, особенно после смыкания к флангу, движение совершается в сомкнутом строю, а когда должна будет начаться стрельба, подается команда: "К бою!". Тогда декархи и пентархи наклоняются вперед, прикрыв щитами свои головы и частично шеи лошадей и положив копья на плечи, подобно светловолосым народам,[4] и под прикрытием щитов идут в наступление в строгом порядке, только галопом и не быстрее,[5] чтобы быстрота движения не разрушила строй еще до рукопашной схватки, ибо это опасно. Те, которые расположены позади и вооружены луками, ведут стрельбу.
Преследовать противника следует либо на скаку - по методу курсоров, либо в линейном строю - по методу дефензоров. И если по методу курсоров, подается команда: "Преследовать на скаку!", и преследование происходит на скаку на дистанцию одной мили; если же по методу дефензоров, подается команда: "Преследовать строем!", и происходит преследование с соблюдением строя.
Удалившись на небольшое расстояние, необходимо возвратиться назад. Когда нужно вернуть курсоров, подается команда: "Отойти назад!", и они на скаку отходят к дефензорам до расстояния одного или двух полетов стрелы. Снова подается команда: "Кругом, угрожай!", и они обращаются лицом к врагам. Это следует делать не только с движением вперед, но и вправо и влево, а также назад, в направлении второй линии. В последнем случае следует отходить либо в интервалы второй линии, либо в свободное пространство между линиями и оттуда скопом[6] бросаться на врагов. Во время таких упражнений копья следует держать вертикально, а не наперевес, чтобы не сковывать лошадей в движении.
Следует упражняться и в поворотах фронта налево и направо при сохранении общего боевого порядка - это касается лишь плагиофилаков и гиперкерастов. Подается команда: "Повернуть фронт налево!"; если направо - "Повернуть фронт направо!", и происходит поворот фронта. Если имеется только одна тагма, то она проделывает это одна, если же больше, то одна из них меняет фронт, а остальные делают все точно так же, как и первая.
Следует упражняться и в поворотах кругом - либо так, что солдаты остаются стоять на своих местах, либо так, что изменяется и фронт боевого строя. Если со стороны врагов угрожает какой-то неожиданный удар в тыл, подается команда: "Кругом!" Солдаты, оставаясь на своих местах, обращаются лицом в тыл; при этом только бандофоры вместе с архонтами переходят на линию нового фронта. Если же сзади появилось большое количество врагов, подается команда: "Перестроиться!", и следует общее перемещение вслед за знаменем.
Тагму следует упражнять не только в упорядоченном строю, как это показано на чертеже, потому что такой строй оказывается полезным только для сражения и боевого столкновения, но необходимо также сводить ее в клубок и применять для действий как в прямом направлении, так и в различных круговых движениях, главным образом для отходов и обратных поворотов, кроме того, для неожиданных ударов по врагам и, наконец, для оказания быстрой помощи тем, которые в ней нуждаются. Ведь если тагмы будут обучены всему этому, они будут готовы выстраиваться и как дефензоры, и как курсоры, и для каждой другой потребности. Следовательно, когда такая тренировка будет успешно завершена и этими навыками многие или даже все солдаты овладеют в совершенстве, то, благодаря использованию этих названных девяти движений, тагмы окажутся готовыми выстраиваться для любого предназначения, будут ли они определены в качестве курсоров или дефензоров, или плагиофилаков, или гиперкерастов, поскольку все построения будут им привычны.
Кроме того, необходимо также приучать тагмы к взаимному согласованию их расположений в едином боевом строю, но так, чтобы весь этот строй не стал заранее известен неприятелям. Поэтому только ради тренировки никогда не следует до сражения выстраивать весь боевой строй, то есть определять и первую, и вторую линию, и плагиофилаков, и гиперкерастов, и тех, которые скрываются в клубках и в засадах позади них. Общие диспозиции являются скорее областью стратегии, чем тактики, и в процессе тренировок они не должны стать известными раньше времени, но должны решаться по мере возникновения необходимости.
Итак, при тренировке каждой тагмы или миры, или меры, или всей первой линии следует разделить всех солдат на три части. Если тагма тренируется отдельно от остальных, большинство ее солдат следует поставить в строй в качестве курсоров, по десятку кавалеристов разместить в развернутом строю тем же фронтом по обе стороны от курсоров в качестве дефензоров, а небольшое число других кавалеристов, около десяти человек, установить лицом против них, чтобы они разыгрывали с ними столкновение. С началом такого столкновения курсоры должны на скаку устремиться вперед якобы для сражения, отделиться от дефензоров, а затем, преодолев по прямой линии одну или две мили, возвратиться назад на половину этой дистанции, совершить перемещения направо или налево, проделав это три или четыре раза, и снова напасть, повернувшись кругом, а после этого возвратиться в тот интервал между дефензорами, откуда они первоначально вышли, и действовать вместе с дефензорами, как бы отражая преследователей. Таким же образом следует действовать и при тренировке миры: одни ее тагмы следует выстраивать как курсоров, другие - как дефензоров, а затем менять их, так чтобы курсоры становились дефензорами, а дефензоры курсорами, для того чтобы они умели действовать в различных обстоятельствах. Подобным же образом следует поступать и при тренировке мер, а также первой линии, равно как и второй. При обучении курсоров круговым движениям, в которых будут принимать участие различные тагмы, следует предусмотреть, чтобы они были разделены на две команды и попеременно нападали одна на другую, но при этом, двигаясь навстречу друг другу, одна команда должна идти выступом, другая же уступом, чтобы всадники не столкнулись.
Плагиофилаков и гиперкерастов следует тренировать отдельно от тех солдат, которые скрытно находятся рядом с ними, будучи свернутыми в клубок. Если вражеская линия протяженнее нашей с обеих сторон, плагиофилаки и гиперкерасты должны сравняться с ней и не допустить охвата; если эта линия более короткая - произвести собственный охват, а если эта линия равна нашей - осуществлять действия по охватам и окружениям. При этом некоторые кавалеристы силой до одной или двух тагм должны быть выстроены против них в развернутом строю под видом врагов, чтобы на них гиперкерасты обучались первыми осуществлять охват, после чего те солдаты, которые рядом с ними скрыты в форме клубка, тайно проникнув в тыл неприятелям, смогли бы нанести неожиданный удар.
Эти упражнения несложны, и в них легко тренироваться тагмам и сообща, и по отдельности, причем боевой строй остается врагам неизвестным; могут быть предложены и другие упражнения в большом количестве. Их следует изложить мерархам и мирархам в письменном виде. Этим упражнениям следует обучаться не только на открытой, но и на труднопроходимой, возвышенной или покатой местности. Хорошо, если солдаты будут тренироваться в жаркое время и привыкать ко всему: ведь никому не дано знать, что может случиться.

4. Построение меры; значение символов, которые используются при построении меры и ее составных частей

1 - мерарх;
2 - мирарх;
3 - знамя курсоров;
4- знамя дефензоров.
Слуги федератов, если они требуются.

---

---

5. Значение символов, которые используются при построении первой и второй линий

1 - стратиг;
2 - гипостратиг;
3 - таксиарх оптиматов;
4 - знамя тулдофилака,[7] если оно предусмотрено. Депотаты.
Плагиофилаки. Гиперкерасты.
Запасные лошади, если они имеются.
Обоз, если он имеется.

6. Как нужно выстроить весь боевой строй, если это необходимо и если вместе с ним выстраивается и обоз

---

---

Если окажется, что численность войска превышает 15 тысяч человек, то отнюдь не возбраняется, а, наоборот, целесообразно в соответствии с прилагаемой схемой иметь во второй линии четыре меры с тремя промежутками, чтобы каждая мера первой линии имела собственный промежуток. Если войско имеет среднюю численность, то есть от 15 до 5 или 6 тысяч, вторая линия должна быть образована из двух мер с одним удобным для прохода промежутком в соответствии с предложенной ниже схемой, касающейся одиночной меры. Если же численность войска еще меньше, например 5 тысяч человек и ниже, вторую линию следует организовать из одной меры. Что касается промежутков для прохода второй линии от меры до меры, то каждый из них должен быть пропорционален размерам находящегося напротив подразделения первой линии, то есть иметь ширину в одну четверть протяженности этого подразделения. Так, если мера первой линии насчитывает по фронту 600 кавалеристов, промежуток для прохода второй линии должен иметь ширину в 150 кавалеристов. Как уже было сказано ранее, при максимальной численности войска глубина строя тагм, расположенных в этих промежутках, должна равняться четырем всадникам, чтобы в случае необходимости они также участвовали в сражении; если же войско имеет среднюю численность, достаточно будет одной тагмы, но не для сражения, а для того чтобы благодаря ей вторая линия оставалась недеформированной.

7. Одиночная мера

---

---

Пример построения одиночной меры на основании вышеизложенного . Если, как это случается, такая мера, обратившись в бегство, устремится ко второй линии и та должна принять отступающих в свою середину, бандофор или архонт тагмы, освобождающей интервал, должен провозгласить: "Принять на себя!"

8. Построение войска уменьшенной численности

---

---

Такая схема, по которой во второй линии устанавливается только одна мера и не более того, применяется тогда, когда войско имеет уменьшенную численность, то есть от 2 до 5 или 6 тысяч человек и меньше. Первая линия, если потребуют обстоятельства, должна устремляться к краям или флангам второй линии, а не к ее центру Если же все войско будет насчитывать от 5 до 10 или 12 тысяч человек, необходимо строить вторую линию из двух мер с удобным для прохода промежутком в середине между мерами, как это предписано в схеме одиночной меры, с тем чтобы первая линия, если случится ее бегство, могла бы там найти убежище. При численности войска в 15 или 20 тысяч и более вторую линию следует строить в четыре меры с тремя промежутками для прохода, как об этом рассказано в соответствующем разделе; такое расположение строя особенно необходимо при большой массе войска.
Теперь о том, как нужно превосходить протяженные и укороченные боевые порядки врагов с помощью плагиофилаков и гиперкерастов.
Когда гиперкерасты до момента сражения будут укрыты, передовую линию необходимо выстраивать следующим образом.

---

---

Когда линия фронта врагов очень протяженна и с ней невозможно уравняться вследствие усиления ее правого фланга, передовую линию необходимо установить следующим образом.

---

---

Если фронт врагов окажется очень протяженным с обеих сторон, то раньше других мер следует бросать в сражение центральную меру, а не боковые.
Если строй противника окажется короче с обеих сторон и если боевые порядки сблизились, охватывать врага следует таким образом:

---

---

Когда необходимо осуществить обходы или охваты, центральным мерам следует немного замедлить продвижение, чтобы боковые меры их опередили, охватив неприятеля еще до начала сражения. Если же случится так, что наш строй, оказавшись более коротким, сам будет охвачен аналогичным способом, солдатам второй линии, сопровождающим первую, следует ударить в тыл охватывающим врагам.
Если линии строя равны, охватывать врага следует таким образом:

---

---

9. Об общих предписаниях

Когда ромейские тагмы, а затем и меры будут организованы и обучены в индивидуальном порядке, следует направить каждому архонту в письменном виде следующие предписания в качестве исходных установок. Если даже зайцы и другие трусливые твари, гонимые во время охоты, не устремляются в бегство вне себя от страха, но соизмеряют свое отступление с силой и натиском своих преследователей, то тем более сражающимся людям, поскольку они наделены разумом и потому превосходят этих тварей, следует во время боевых схваток производить и погони и отступления крайне осмотрительно, а не бросаться и метаться подобно водяным брызгам взад и вперед, особенно если врагам, как это часто случается, нанесен лишь незначительный удар или если подобный удар последовал с их стороны, но следует все превозмочь и постараться любым способом одержать победу над врагом. Ведь полная победа заключается не в том, чтобы слегка отбросить врага и на этом остановиться, но и поражения не произойдет, если немного отойти, а затем снова повернуть назад. И поскольку итог военного противоборства знаменуется этими обоими показателями, необходимо сражаться так, чтобы познать их до конца. Таким образом, когда архонты уяснят смысл предписанного построения, а также значение тренировки, с помощью которой раскрываются данные маневры, то после индивидуального обучения мер следует один раз или самое большее два раза выстроить весь боевой порядок и разъяснить все это с помощью вышеназванных маневров.

10. О предписаниях, даваемых первой линии

Архонтам первой, то есть передовой линии следует приказать, чтобы они сообразовывались с центральной мерой, где обычно располагается гипостратиг, равнялись по ней и вместе с ней вступали в сражение. Если в ходе сражения враги обратятся в бегство, то курсоры должны на скаку устремиться в преследование врагов до их фоссата; дефензоры же должны сопровождать их, соблюдая строй, а не оставаться на месте, чтобы в случае возможного обращения врагов вспять курсоры, оказавшиеся не в состоянии выдержать удар, находясь вблизи неприятеля, отступили к дефензорам и получили от них поддержку. Если же окажется, что в ходе сражения одна или несколько мер обратятся в бегство, они должны отойти ко второй линии на рубеж одного или двух полетов стрелы от нее и снова повернуть против врагов, получив соответствующие и обычные в таких случаях приказы или распоряжения. И если они не смогут обратить врагов в бегство, они должны снова отойти назад и опять повернуть. Если же с первой или со второй попытки они не смогут отбросить врагов, тогда они при подходе второй линии должны отступить к ней, пройти через ее интервалы, развернуться в ее тылу, в середине пространства между второй и третьей линиями, и, приняв форму клубка, ударить по врагам вместе со второй линией и, если те обратятся в бегство, энергично преследовать их.

11. О предписаниях, даваемых плагиофилакам

Плагиофилакам следует приказать, чтобы они, если противостоящий им фланг окажется более протяженным, поспешили податься к этому флангу, то есть влево,[8] и уравняться с ним, чтобы не произошел обход меры со стороны этого фланга. Если противостоящий фланг будет короче, они должны попытаться серпообразным движением[9] обойти и охватить его, прежде чем мера вступит в сражение, то есть тогда, когда только еще предстоит команда о начале сражения. Если же вражеский фланг будет равен нашему, плагиофилаки должны оставаться на своем месте в качестве дефензоров и сражаться вместе с мерой.

12. О предписаниях, даваемых гиперкерастам

Гиперкерастам следует приказать, чтобы до тех пор, пока неприятели не окажутся от нашего боевого строя на два или три полета стрелы, они, как это предписано, скрытно следовали за правым флангом. Одной их тагме, в которой по фронту расположены декархи или пентархи, достаточно иметь по пять человек в глубину, если они боеспособны; другая тагма, выстроенная клубком, должна следовать позади первой. Знамена или боевые знаки им следует до времени держать не поднятыми, а склоненными, чтобы враги не могли их разглядеть и распознать. Если окажется, что противостоящий фланг будет более протяженным, они должны прежде всего податься к этому флангу, то есть направо,[10] в то время как правая мера должна немного замедлить продвижение, развернуться на дистанции полуполета стрелы, и когда фланг врагов будет обойден, а тем самым охвачен и окружен, тогда по команде "Выступай!" скрытый друнг[11] должен внезапно на большой скорости ударить в тыл. Если враги побегут, этот друнг не должен преследовать бегущих, но продолжать действовать с тыла против тех врагов, которые остались стоять, вместе с другой тагмой. Если фланг врагов более короткий, гиперкерастам следует немедленно выступить вперед из фронта меры и охватить вражеский фланг серповидным движением. Если же фланги одинаковы с нашими, следует немного растянуть строй, обойти врагов и атаковать так, как уже было сказано. Если в то время, когда гиперкерасты осуществляют развертывание, враги также захотят развернуться сами, следует немедленно ударить по ним в тот момент, когда они окажутся в неустойчивом состоянии: ведь при развертывании врагов к флангу неизбежно оголяется их правая сторона и ослабляется взаимосвязь. Таким охватам следует обучить не только гиперкерастов, чтобы они и не очень медлили, и не действовали преждевременно, но и архонта меры, и когда гиперкерасты вступят в рукопашную схватку и станут приводить врага в замешательство, архонт должен бросить им на поддержку всю свою меру Этому архонту следует позаботиться о том, чтобы при столкновении с врагами превзойти противостоящую меру, а если это не удастся и строй врагов окажется более протяженным, то полностью уравняться с ним, чтобы благодаря этому гиперкерасты смогли сделать свое дело надлежащим образом. Следует также учесть, что для гиперкерастов наиболее подходящими являются, как уже было сказано, открытые пространства, где они способны совершать внезапные нападения с наименьшей опасностью для себя.

13. О предписаниях, даваемых второй линии

Второй линии следует приказать, чтобы она ориентировалась на центральный пункт своего фронта, где обычно располагается стратиг. В момент начала схватки она должна находиться на расстоянии трех или четырех полетов стрелы от первой линии, и в случае бегства врагов она должна следовать за ними в строю в качестве дефензоров и вспомогательной линии, а не оставаться на месте. Если же первая линия побежит, то та мера, которая понесла урон и обратилась в бегство, должна быть принята тагмами второй линии[12] Вторая линия должна в полном порядке продвигаться вперед вместе с первой линией и вплоть до окончательного исхода сражения и возвращения в фоссат не нарушать строй, но всегда соблюдать его и не преследовать врагов беспорядочно.
Если видно, что сражение первой линии идет с переменным успехом и преследования сменяются антипреследованиями, вторая линия должна выжидать и следить за ходом боя, издавая дважды или трижды воодушевляющие крики с целью ободрения своих и устрашения врагов; ей не следует необдуманно соединяться с первой линией или слишком приближаться к ней, чтобы не произошло какого-либо замешательства и неблагоприятного поворота дел.
Если окажется, как это иногда бывает, что и вторая линия обратится в бегство, откатившись до нотофилаков, то есть до третьей линии, то там ей следует постараться привести себя в порядок. Если же станет известно о внезапном нападении или ударе неприятелей из какой-либо засады в тыл и если появившиеся враги будут малочисленны, а наших солдат в третьей линии будет достаточно, то их и следует направить на отражение удара; если же недостаточно, то в дело вступит вторая линия после поворота фронта, переноса знамен и перехода архонтов в тыл, поскольку эта линия заранее организуется таким образом, чтобы быть готовой вести бой на обе стороны фронта. Для преследования врагов, обратившихся в бегство, следует бросить нотофилаков в количестве одной или двух тагм. Если же в тылу будет обнаружено много врагов, должна быть подана команда: "Перестроиться!" Декархи каждой тагмы переходят в тыл, вследствие чего тыловая сторона становится фронтом. Всем солдатам второй линии следует приказать ни при каких условиях не сметь оставлять строй, даже если, как это случается, произойдет бегство первой линии.

14. О предписаниях, даваемых солдатам, назначенным в засаду

Солдатам, назначенным в засаду или выделенным для скрытых действий против боевого порядка врагов, следует приказать прежде всего выслать вперед патрули, чтобы не столкнуться, как это случается, с основной массой врагов или с засадой, расположенной на флангах или в тылу неприятельского боевого строя. Ведь часто и враги выстраиваются в две линии, и если будут произведены необдуманные нападения на их первую линию, то нападающие могут сами подвергнуться удару вражеской засады. Итак, если враги также выстроены в две линии, не следует устраивать засаду против тыла их первой линии, но следует напасть на их фланг или крыло либо с одной стороны, либо с обеих сторон, как было сказано. Время для нападения должно быть определено таким образом, чтобы наш боевой строй не подошел раньше этого момента, но и не опоздал. Солдаты, отправленные в засаду, должны ударить по врагам тогда, когда оба боевых строя - наш и вражеский - окажутся на расстоянии двух или трех полетов стрелы друг от друга. Но если, как уже было сказано, войско хорошо обучено, не возникнет необходимости тратить время на такие распоряжения - все эти навыки приобретаются по ходу дела.

---

[1] Чертежи построений тагмы по рукописям «Стратегикона» воспроизведены в венском издании Дж. Дэнниса — Э. Гамилльшега (1981 г.) и в филадельфийском издании Дж. Дэнниса (1984 г.). Мы даем лишь принципиальные схемы этих построений.[2] Здесь и далее все армейские команды (а всего их около 50) воспроизводятся в «Стратегиконе» на латинском языке. Как отмечено в исследовании Г Райхенкрона (см.: Reichenkron G. Op. cit. S. 27), командный язык более раннего времени нам совершенно неизвестен; в связи с этим весьма сложно установить, каким путем шло формирование командной лексики от начала императорского периода до VI в. При переводе команд на русский язык мы употребляем, как правило, повелительное наклонение; использование в этих глагольных формах единственного или множественного числа производится с учетом конкретной ситуации.[3] Труба (τούβα) — вторая (после горна — см. примеч. 2 на с. 96-97) разновидность сигнальных музыкальных инструментов, упоминаемая в «Стратегиконе». О конструктивных различиях между трубой и горном в трактате не сказано. Как следует из данного сообщения и из дальнейших описаний (например: Страт. XII В, 16 и 22), горн чаще использовался тогда, когда нужно было подать сигнал к началу движения, а труба — когда нужно было это движение закончить; причина, вероятно, заключалась в том, что сигнал горна отличался более резким (а потому более отчетливо воспринимаемым) звуком. Сигнальщики, пользующиеся этими инструментами, обозначаются различными терминами — βουκινάτωρ и τουβάτωρ. Впрочем, по предположению Ф. Оссареса (см.. Aussaresses. Larmee. Ρ 25), на двух различных инструментах мог играть один и тот же человек. Это предположение не лишено оснований, поскольку в отрывке Страт. III, 1 в составе тагмы указан один лишь букинатор , тогда как в отрывке Страт. XII В, 11 — один лишь тубатор. Букинаторы и тубаторы упоминаются вместе всего лишь один раз (Страт. XII В, 22), когда речь идет о музыкантах в масштабе всего войска.[4] Светловолосые народы — определение, употребляемое Маврикием для обозначения франков, лангобардов и других народов, имеющих сходные военные обычаи; подробнее о них рассказано в «этнографической» книге «Стратегикона» (см.: Страт. XI, 3).[5] Так переводим использованное Маврикием выражение τριπόδω μόνω και μή βιαίως. Перевод первого слова как «шаг» (М. Цыбышев) или как «ускоренный шаг» (X. Михаэску) является весьма приблизительным; перевод же его словом «рысь» (Ф. Оссарес, Дж. Дэннис) представляется неверным, поскольку аллюр рысью осуществляется лошадью в два темпа; три темпа движения характерны только для галопа. Впрочем, скорости движения лошади при рыси и при галопе существенно не отличаются друг от друга. Укажем также, что в новогреческом языке глагол τριποδίζω означает именно «скакать галопом».[6] Здесь впервые использовано слово δρουγγιστί, неоднократно (более десятка раз) встречающееся в дальнейшем изложении. Слово используется в тех случаях, когда Маврикий хочет отметить внутреннюю сплоченность какого–то конкретного военного формирования, согласованный характер действий его личного состава, но при этом одновременно подчеркнуть отсутствие у этого формирования строевой упорядоченности. По предположению X. Михаэску (см.: Mihãescu. Les elements. VI, 3. Ρ 495), слово имеет кельтское происхождение. В форме drungus оно известно в латинском языке; в форме δροῦγγος около 10 раз зафиксировано в «Стратегиконе» (напр., IX, 3, XII В, 20 и др.). Производный термин широко известен в более поздних памятниках (см. об этом: Кучма В. В. Д ва трактата. С. 331-332). В специальной главе следующей книги (см.: Страт. IV, 5) Маврикий достаточно подробно остановился на характеристике достоинств построения методом δρουγγιστί. Заимствуя этот термин в своей «Тактике», Лев VI счел необходимым дать его разъяснение (Tactica. XIV, 57 Col. 868 Α–B). Лев пишет, что такой порядок размещения солдат означает, собственно, отсутствие определенного порядка, так как не имеет ни определенной численности, ни глубины, ни протяженности по фронту — мыслится именно беспорядочное, «тестообразное» (όμοΰ ώς μάζα) расположение группы кавалеристов, вызванное необходимостью приспосабливаться к быстрым измененениям боевой обстановки. Единственное определенное качество такого расположения — его внутренняя сплоченность; подразделение, имеющее такое расположение, может быть легко скрыто в засаде, быстро изменяется в зависимости от ситуации и легче поддается управлению. В свое время термин δρουγγιστί как с этимологической, так и с сущностной точки зрения стал объектом специального исследования Ю. А. Кулаковского (см.: Кулаковский Ю. Друнг и друнгарий // ВВ. 1902. 9. Вып. 1). Перевод слова δρουγγιστί каким–то одним техническим термином не представляется возможным. Дж. Дэннис использует при переводе обобщающее выражение «irregular formation», Э. Гамилльшег и X. Михаэску чаще пользуются словом «толпа». В ряде случаев напрашиваются такие русские аналоги, как «рой» и «клубок»; напомним, кстати, что построение «клубком» было известно и Вегецию (см.: Вегеций. III, 19. Р. 273).[7] Оставляем без перевода термин τονλδοφύλαξ , под которым подразумевается стратиот (обычно из числа старослужащих — см.. Страт VII В, 17), которому поручено возглавлять группу солдат, выделенных для обслуживания и охраны обоза (об этих солдатах говорится в конце отрывка Страт. I, 5).[8] Дословно: «то есть к щиту» (τουτέστιν επι σκουτάριν) — обычный способ выражения, используемый в трактате, поскольку щит придерживался левой рукой и прикрывал левую сторону тела.[9] Использовано наречие μηνοειδώς, которое можно переводить словами «полукругом», «полумесяцем», «дугой» и т п.[10] Дословно: «то есть к копью» (τουτέστιν "επι κοντάριν), поскольку копье держалось в правой руке.[11] Обращает на себя внимание факт отсутствия строгости в использовании Маврикием термина «δρουγγος». В отрывке I, 3 друнг приравнен к мире , в отрывке IX, 3 — к мере, в отрывках II, 1 и II, 2 — к обоим этим формированиям. В рассматриваемом же сюжете, как это следует из второй фразы отрывка III, 14, термин друнг равнозначен термину тагма. Совершенно иной смысл термин друнг имеет в отрывке XII В, 20.[12] Принимаем конъектуру Ρ Вари, исправившему «της τρίτης τάξεως» на «της δευτέρας τάξεως». Всякое иное понимание данного отрывка представляется неправильным: из всей предыдущей и последующей информации совершенно очевидно, что бегущие подразделения первой линии принимают на себя именно подразделения второй линии. Сюжет, связанный с отходом второй линии, специально рассмотрен в этой же главе — через один абзац.

Книга IV. О засадах

1. О засадах и хитростях против более сильного врага

Засады, организованные надлежащим образом, приносят большую пользу в сражениях: с помощью собственных малых сил можно различными способами так расстроить большие силы врагов, что не возникнет необходимости применять весь боевой строй. Некоторые могут воспользоваться для этих целей благоприятной местностью, такой как густой лес, лощины, высокие холмы, скалы или возвышенности, если они находятся поблизости и тянутся почти до расположения вражеского строя. Скрываясь в этих местах и оставаясь незамеченными, можно обмануть противника, неожиданно напав на него с тыла, привести его в замешательство и обратить в бегство еще до рукопашной схватки. При отсутствии удобного для укрытия места другие смогут это сделать, расположив засаду не вблизи вражеского боевого строя, а на фланге, в середине между собственным строем и строем врагов, или же на фланге позади собственного строя. В засады следует отрядить большую часть боевых сил, а оставшуюся часть выстроить в боевом порядке на виду у врагов[1] - так выгодно действовать против светловолосых народов, а также других, не знающих боевого строя.

2. О скифских засадах

Некоторые выстраивают в боевой порядок не бо́льшую часть войска, а меньшую. Если после начала сражения передние ряды обратятся в притворное бегство, а враги предпримут их беспорядочное преследование, то когда останется позади месторасположение засад, солдаты, укрытые в них, должны выступить и ударить врагам в тыл. В этот момент и бегущие должны повернуть назад, приняв боевой порядок, так чтобы враги оказались посередине; этим способом обычно действуют скифские народы.

3. О засадах с обеих сторон

Некоторые выкапывают ров достаточной протяженности, глубиной 8 или 10 футов[2] и шириной 50 или 60 футов, закрывают его сверху тонкими деревьями, травой и дерном, так чтобы поверхность рва сливалась с окружающей землей, была похожа на нее и ничем от нее не отличалась, и не оставляют вынутую изо рва землю рядом с ним, чтобы не бросалась в глаза какая-либо чужеродность. В середине этого рва они оставляют несколько невыкопанных твердых мест, помеченных знаками и предназначенных для прохода собственного войска, тайно размещают вблизи от рва по обе его стороны засады в скрытых местах, а остальных солдат выстраивают перед рвом. После начала сражения солдаты, расположенные перед рвом, изображают притворное бегство; они в полной безопасности преодолеют ров, используя известные им твердые места, а враги, бросившиеся в стремительное и безрассудное преследование, угодят в ров. Когда солдаты, скрытые в засадах, совершат неожиданное нападение и когда те, которые имитировали отступление, также повернут назад, большинство врагов будет уничтожено, поскольку одни из них угодят в ров, а другие вследствие неожиданного изменения ситуации обратятся в беспорядочное бегство. Такой прием использовали нефталиты[3] против персидского царя Пероза[4]
Но поскольку организация такого приема требует большого времени и труда многих людей, о нем врагам легко узнать заранее с помощью перебежчиков и катаскопов. Некоторые использовали подобный прием в болотистой местности, предусмотрев два или три твердых и удобных прохода, известных расставленному в боевой порядок войску; когда войско, выстроенное перед болотом, после начала сражения имитировало бегство указанным способом, оно вынуждало врагов попасть в болото, и тогда неожиданно выступали те, которые располагались в укрытиях на флангах, да и отступавшие, приняв боевой порядок, со всей силой ударяли по врагам. Так поступили скифские племена готов против римского императора Деция, когда они, форсировав Данувий,[5] вторглись во Фракию и начали против него открытую войну в Мисии,[6] да и сам Деций до этого успешно применял так называемую фигомахию,[7] полезную в борьбе против более сильных врагов, и многих из них истреблял этим способом.
Подобная западня для врагов может быть организована и без рва или болота, а с помощью железных триболов,[8] разбрасываемых или раскладываемых незаметно на короткое время, соединенных в пучки, для того чтобы их было легко собрать после использования. Полоса их использования должна иметь в глубину 100 футов и в ширину- по протяженности строя; в ее середине оставляются четыре или пять проходов шириной в 300 или 400 футов, известных сражающемуся войску и обозначенных крупными ветками или копьями, навершия которых чем-либо отмечены, или кучами земли, или грудами камней, или другими хорошо заметными знаками, причем не только в начале, то есть по фронту полосы триболов, но и в ее глубине. Когда произойдет притворное бегство в ходе начавшегося сражения и когда войско пройдет по указанным проходам, следует убрать эти знаки или изменить их с помощью кавалеристов, специально для этого выделенных. После этого с обеих сторон должны ударить по врагам засадные отряды; враги наскочат на триболы и не смогут быстро двинуться ни вперед ни назад.
Сходным образом можно действовать и без триболов, если в разных местах будут вырыты круглые ямы, называемые гиппокластами,[9] имеющие диаметр один фут, а глубину - два или три, с укрепленными в них заостренными кольями; эти ямы следует выкапывать с чередованием,[10] а не по прямой линии, на удалении трех футов во все четыре стороны одна от другой, на полосе глубиной 150 футов и шириной, равной протяженности боевого строя. Когда накануне сражения будет выстраиваться первая линия, ее нужно поставить на расстоянии одной мили впереди этих препятствий, а вторую линию расположить на расстоянии двух или трех полетов стрелы позади этих препятствий, но не по всей их протяженности, а по интервалам, то есть в удобных для прохода местах, чтобы в случае необходимости через эти проходы смогли безопасно отступить те, которые побегут из первой линии, а также в необходимом случае и вторая линия, благополучно пройдя через эти интервалы, смогла бы атаковать врага. Когда же весь боевой порядок выстраивается не впереди, а позади препятствий, следует устанавливать строй на расстоянии трех полетов стрелы позади этих препятствий. И когда враги наткнутся на препятствия, тогда следует ударить по врагам, чтобы уничтожить их в тот момент, когда их лошади угодят в ловушки. Но в тех случаях, когда боевой порядок выстраивается позади препятствий, в них не следует оставлять очень широких проходов, иначе много врагов, избежав опасность, смогут принять участие в сражении.
Такие искусственные сооружения или препятствия следует строить тайно силами немногих и надежных людей или непосредственно в день сражения, или за один день в вечернее время, на том месте, на котором предвидится сражение, и там поджидать врагов; следует заблаговременно оповестить личный состав войска и особенно бандофоров, чтобы они знали об этом и были настороже. Во время отступления солдатам нужно отходить не так, как они располагались в строю, но каждая тагма должна следовать клубком одна позади другой, когда они преодолевают безопасные проходы; необходимо также приказать при отходе всем неукоснительно следовать за своими знаменами, чтобы не сбиться с пути и самим, не дай бог, не угодить в ловушку.
Мы полагаем, что из всех названных ухищрений наиболее легко и незаметно можно организовать в каждой местности хитрость с помощью триболов. Ее можно приспособить и к местности, и к строю. И если будет решено осуществить неожиданное нападение на боевой строй врагов, как сказано об этом в соответствующей книге,[11] следует выделить одну или две тагмы, а в зависимости от наличной численности войска и больше, состоящие из подходящих солдат во главе с отважными и благоразумными архонтами; при этом одна из тагм должна располагаться на правом фланге собственного войска, если позволяет местность, и действовать против боевого строя врагов, а другая - на левом фланге. Если предпринимается нападение со стороны врагов, наша засада должна его отразить и не дать врагам возможности атаковать и привести в замешательство наш боевой строй. Если же такой атаки не предпринимается, то для нападения, в свою очередь, на вражеский обоз, который по обыкновению там находится, или для удара в тыл врагов или во фланг вражеского боевого строя, наши солдаты, выделенные в засады, должны заранее тщательно разведать, не выстроены ли враги, как это случается, в двойную линию и нет ли у них собственных засад в тылу своего боевого строя, чтобы не пострадать от них и соответствующим образом противостоять козням врагов.

4. О времени удара из засад

Время удара из засады должно быть определено с большой точностью: в этот момент наш боевой строй должен находиться не очень далеко, чтобы засадный отряд, будучи малочисленным, не был подавлен врагами, но его удар не должен и опоздать, потому что, если боевой строй уже вступит в сражение раньше, этот удар окажется бесполезным. И боевому строю, и засадному отряду - будет ли такой отряд один или их будет два - следует двигаться согласованно. Лучше, если боевой строй выступит несколько раньше, чтобы он, выйдя на открытую местность, тем самым отвлек внимание врагов, тогда как засадный отряд должен оставаться невидимым. Они должны согласовать свои действия друг с другом с помощью патрулей, условных знаков и тому подобного, и если, как это случается, кто-то из них вследствие благоприятности местности будет опережать другого, то он должен замедлить движение и подождать отстающего, чтобы, насколько это возможно, они оба - и засадный отряд, и боевой порядок - оказались бы перед врагами одновременно. Засадному отряду будет лучше атаковать несколько раньше, чтобы когда враги начали бы приходить в замешательство от удара из засады, тогда и боевой строй, оказавшись вблизи, вступил бы в сражение. С этой целью засадные отряды следует разместить с обеих сторон, если местность благоприятна, в особенности при наличии большого войска, чтобы в то время как один из этих отрядов сдерживал бы атакующих врагов, другой ударил бы по врагам надлежащим образом. Но если только первый из них будет иметь успех, а второй, вступив в бой, не добьется результата и в дополнение к этому произойдет бегство боевого строя, то первый засадный отряд не должен поддаваться врагам, отходить во вторую линию и перемешиваться с бегущими, но должен остаться снаружи и попытаться нанести врагам удар в тыл и тем самым сдержать бегство своих солдат.

5. О построении клубком тех, которые выделяются для засад и внезапных нападений

Мы полагаем, что солдат, которые выделяются в засады или для внезапных нападений на тыл либо фланги боевого строя врагов, или для защиты тыла, флангов либо обоза нашего войска, или для быстрой помощи мере, которая, возможно, окажется пострадавшей, или в небольшом количестве в патрули, будет более целесообразно располагать клубком, нежели чем в развернутом боевом строю, то есть с соблюдением порядка декархий и пентархий. Линейное построение хорошо смотрится, является более прочным, упорядоченным и более приспособленным к сражениям в ходе столкновений, но, однако же, оказывается медлительным и неповоротливым в необходимых случаях в силу своей статичности. Построение же клубком имеет противоположные свойства: его можно легко укрыть в засадах, ему достаточно небольшого пространства, его можно быстро перестраивать по мере необходимости. Вот почему следует заблаговременно испробовать все это в ходе упражнений и овладеть самым необходимым на основе собственного опыта. Построение также должно соответствовать количеству солдат, выделенных для этого, и характеру местности. Если в засаду открыто отряжаются силы, превышающие неприятельские или равновеликие им, и им предстоит ждать столкновения на одном месте, то тогда они должны выстраиваться по декархиям и пен- тархиям, если же малые силы и в различные места - то клубком. Различия между обоими построениями, как уже сказано, заключаются в том, что в первом из них солдаты будут сражаться мощно и непоколебимо, во втором же - оказывать быструю помощь своим, предпринимать преследования врагов, совершать внезапные нападения на них и вызывать их замешательство. Такому построению следует обучать кавалеристов, поскольку они наиболее пригодны к этому, с помощью постоянных упражнений, каждую тагму индивидуально, по способу, изложенному нами ранее. И если все это будет полностью и надлежащим образом усвоено, не понадобится ни распоряжений, ни приказов: сам строй и само упражнение обучат каждого всему необходимому
Возможно, некоторые из наиболее нерешительных и осторожных людей сочтут, что такое построение слишком сложно и многообразно, а потому требует много усилий. Но им следовало бы знать, что борцы, возничие и другие им подобные, состязающиеся ради одного удовольствия, для которых успех измеряется денежной выгодой и ее величиной, а неудача - печалью, не сопряженной с ущербом, обременяют себя такими тяжелыми трудами и страданиями, включая воздержание в пище, и такой неустанной тренировкой, чтобы научиться приносить неудачу соперникам, защитить себя от вреда, причиняемого ими, и таким образом уметь разрушить козни, заранее к ним подготовившись. Насколько же более неутомимо, многообразно и изобретательно следует заниматься построениями и тренировками, где малейший промах влечет за собой либо гибель, либо - что еще хуже гибели - бегство, а успех - ликование и добычу, славу и непреходящую память? И не следует выстраивать войско одним и тем же элементарным способом, чтобы от случайной ошибки не зависела судьба столь большой массы людей. Человек, совершивший ошибку, может остаться неизвестным, но из-за ошибки одного пострадают все. И поскольку главных принципов, которые необходимо соблюдать, не так уж много, то рассуждения об их обосновании лишь затягивают описание, и понадобится больше усилий, чтобы о них прочитать, нежели чем их реализовать.

---

[1] Приведенное здесь свидетельство о соотношении засадных сил и остальной части войска не должно рассматриваться как универсальное — в данном случае оно отражает лишь конкретную ситуацию. Более общий характер имеет рекомендация, высказанная ранее (см.: Страт II, 5), согласно которой численность засадных формирований определялась в 3-4 тагмы.
[2] Фут (πους) — мера длины. Римский фут . который мог использоваться и во времена Маврикия, равнялся 29,63 см. Стандартный византийский фут составлял 31,23 см (см.: Schilbach. Metrologie. S. 13-16, 20).
[3] Нефталиты (эфталиты) — объединение племен, известных также под наименованиями хионтиов или белых гуннов , создавших в V в. могущественную державу на территории Средней Азии, Афганистана, северо–западной Индии и части восточного Туркестана. Подробнее см. о них: Прокопий. Комментарий. С. 460-461, примеч. 23.
[4] Пероз (Фируз) — персидский царь, правивший с 457 (459) г. Упомянутый Маврикием эпизод, относящийся к 484 г., подробно описан Прокопием (см.: Прокопий. Война с персами. I, IV С. 13-14). Сведения о других источниках и литературе см. в комментариях А. А. Чекаловой к указанному изданию Прокопия (С. 461- 462). См. также: Moravcsik G. La tactique de Leon le Sage comme source historique hongroise. AHASH, 1952. 1-2. P. 162, n. 6; Mihãescu. Arta militarã. P. 141.
[5] Данувий — здесь и еще трижды в книге XI обозначение Маврикием названия реки Дунай.
[6] Деций (Decius ) Гай Мессий Квинт Траян (род. ок. 200 г.) — римский император (249-251). Отражая нападение готов, вторгнувшихся во Фракию и Македонию, погиб 24 июня 251 г. в сражении при Абритте (Нижняя Мезия). Об источниках, освещающих эти события, см.. Dennis. Strat. Ρ 197, η. 19.
[7] Термином фигомахия (φυγομαχία) Маврикий обозначает маневренную войну, предполагающую отказ от сражений в «правильном» боевом строю и использование стремительных нападений, неожиданных ударов из засады и других военных хитростей. Еще раз глагол φυγομαχείν с этим же значением использован во второй части книги VII (см.: Страт. VII В, 11).
[8] Триболы (единственное число τρίβολος, от лат. tribulus) — металлические шарики с четырьмя острыми шипами, при любом расположении один из шипов непременно торчал вверх. Представляли собой очень серьезную преграду, особенно для лошадей. Первое описание триболов содержится в трактате Вегеция (см.. Вегеций. III, 24. С. 277; перевод данного отрывка С. П. Кондратьевым нельзя признать точным). В качестве эффективного оборонительного средства триболы активно использовались византийцами как в эпоху, предшествующую «Стратегикону» (о них много пишет, в частности, Аноним VI в.), так и в X в. (см. об этом: Кучма В. В. Д ва трактата. С. 335).
[9] Гиппокласты ( ίπποκλαστός, здесь: единственное число) — ямы–ловушки, оборудование которых обрисовано несколько ниже. Этимология термина, используемого Маврикием, свидетельствует о том, что в данном случае эти устройства были рассчитаны на поражение лошадей. В трактате X в. «Об устройстве лагеря» названы и более универсальные варианты аналогичных устройств под наименованием ποδοκλάσται (см. об этом: Кучма В. В. Д ва трактата. С. 335).
[10] Использовано наречие παραλλάξ , которое можно переводить наречиями «попеременно», «чередуясь» и т. п. Наиболее точно смысл данной рекомендации можно передать выражением «в шахматном порядке».
[11] В данном пассаже фактически повторяется сюжет, который уже был рассмотрен ранее (см.: Страт. III, 16).

Книга V. Об обозе

1. О том, что не следует держать обоз слишком близко к месту сражения

Следует, насколько это возможно, заботиться об обозе, не пренебрегать им и не оставлять его беззащитным, как это бывает, но и не ввергать, наоборот, его в сражение. Ведь обычно в нем находятся слуги, необходимые стратиотам, а также их дети и родственники, и если они не будут в безопасности, то стратиоты, заботясь о них, не смогут целиком сосредоточить свои рассеявшиеся мысли на сражении. Ведь стремление всякого благоразумного человека заключается в том, чтобы достичь перевеса над врагом, не претерпев собственного вреда. И поэтому, прежде всего, мы не советуем, если предполагается генеральное сражение, вести с собой большую массу слуг, ожидается ли битва в нашей собственной земле или же во вражеской, но их численность должна быть соразмерной и достаточной, чтобы они были в состоянии обслуживать лошадей в каждой контубернии, в соответствии с особенностями и качеством тагм или количеством лошадей, но чтобы при этом они не вызывали большого беспорядка, неоправданного расходования средств и излишнего внимания к себе. На время сражения, идет ли война в нашей собственной земле или во вражеской, слуг следует оставить в фоссате, и если имеется пехотное войско, то вместе с солдатами, специально для этого выделенными; при этом обоз должен быть надежно защищен, как это будет изложено в книге о лагерях.

2. О запасных лошадях

Запасные лошади также должны быть оставлены при обозе; мы не знаем, почему кто-то считает правильным, чтобы стратиоты в день сражения имели при себе еще и запасных лошадей, ведомых слугами. Если войско будет одерживать победу или терпеть поражение, то кто сможет в случае необходимости в такой сумятице и путанице узнать свою запасную лошадь среди множества других, чтобы воспользоваться ею? Поэтому-то мы и сочли разумным предусмотреть тагму депотатов для оказания помощи в подобных обстоятельствах. Итак, стратиотам необходимо иметь запасных лошадей во время рейдов и в патрулях, и вплоть до самого дня сражения их нужно беречь и держать наготове. Но в самый день сражения, как мы полагаем, нет необходимости держать запасных лошадей вблизи боевого строя, но их следует оставить в фоссате; ведь может случиться так, что они легко придут в смятение, поскольку ими управляют малолетние слуги.

3. Об обозе, в котором нет надобности

Если в войске имеется пехота, если сражение ожидается в ближайшее время на территории собственной или дружественной земли или в пограничных областях и если откладывать сражение невозможно, то следует в надежном месте, в котором имеется достаточно продовольствия и воды, на удалении около 30 или 50 миль, оставить большую и бесполезную часть обоза, излишних лошадей, инструменты и другое имущество, которое не нужно в день сражения, вместе с одной или двумя тагмами и приказать остающимся заранее заготовить фураж на четыре или пять дней, а лошадей держать под охраной внутри этого места до исхода сражения. Следует также отрядить в промежуток пространства между войском и этим местом некоторых людей, известных всем и не самых плохих, расставить их на некотором удалении друг от друга и представить тому, кто командует обозом,[1] поручив этим людям после окончания сражения передать солдатам, находящимся в обозе, распоряжение, оставаться ли им на том месте, куда они были поставлены, или перейти в другое условленное место, или же присоединиться к войску.

4. О промежуточных лагерях

Выдвигаясь к месту сражения, следует взять из обоза запасных лошадей и либо малые палатки, либо двойные сагии,[2] чтобы в одних случаях укрываться ими, если в этом возникнет необходимость, а в других случаях использовать их в качестве сводчатых палаток,[3] взять также по 20 или 30 литр[4] запасов сухарей, молотого зерна[5] или какого-либо другого продовольствия, в особенности если война ведется против скифов, и разместиться в фоссате, укрепленном против врагов. Этот фоссат следует укрепить или рвами, или оградой,[6] даже если войско будет оставаться там только один день; каждой тагме следует отложить про запас сена или соломы на один день, чтобы в случае возможного неблагоприятного исхода сражения при поспешном отходе войска оно могло остановиться и сосредоточиться в этом фоссате, будет ли он один или их будет два, имея запас корма для лошадей на один день, чтобы не пришлось в такой суматохе либо выгонять лошадей на пастбище, либо заготовлять фураж и вследствие этого стать легкой добычей врагов. Далее, если запасов будет достаточно, следует действовать с этих позиций, угрожая врагам; если же запасов будет недостаточно, следует отсюда уйти. И в том случае, если необходимо будет уйти, сначала следует людям, специально для этого выделенным, сжечь фураж и лишь после этого присоединиться к ушедшим.

5. Об охране обоза на марше

Во время маршей, если враги поблизости, необходимо всегда располагать обоз в середине, чтобы он не пострадал, оставшись без охранения. Войску не следует совершать марши, смешавшись и соединившись с обозом, но двигаться раздельно, чтобы обоз каждой меры следовал за своей мерой, а особый обоз - за стратиотами, идущими налегке[7]

---

[1] Использовано выражение: τώ έπάνω του τούλδου. По всей вероятности, здесь имеется в виду архонт обоза, упоминаемый еще раз в отрывке Страт. XII В, 21.
[2] Сагий (σαγίον, от лат. sagum) — широкий плащ, изготовляемый обычно из грубой шерсти; использовался не только солдатами, но и мирными сельскими жителями (например, пастухами). Выражение «двойные сагии», использованное Маврикием в данном случае, свидетельствует об особенно больших размерах таких плащей; два возможных способа их использования конкретно названы ниже самим автором «Стратегикона».
[3] Единственный раз использован термин καμάρδα , который X. Михаэску (см.: Mihãescu. Les elements. VI, 3. P. 495) производит от лат. camara (camera).
[4] Литра (λίτρα) — здесь: византийская мера веса или объема, соотносимая с римским фунтом (libra) и равная 327,45 г Номинальное значение литры , приведенное X. Михаэску (655 г — см.: Mihãescu . Arta militarã. P. 193), представляется слишком большим. Как указывалось ранее (Страт. I, 2), седельные сумы стратиотов вмещали запас продовольствия на 3-4 дня; на такой срок 6,5-10 кг продуктов было вполне достаточно.
[5] Сухари (единственное число βονκελλάτος) — от лат. bucellatum ; молотое зерно (πίστον) — от лат pistum (причастие к глаголу pinso — «молотить», «толочь» и др.). В таком же сочетании эти два продукта упоминаются в: Страт. XII В, 6. В отрывке Страт. VII А, 10 зерно названо вареным; в отрывке Страт. VII В, 17 термин πίστον заменен термином άλενρον. Перечень продуктов питания, входивших в рацион римского солдата на основании нормативных актов (Кодекса Феодосия и Кодекса Юстиниана), см.: Mihãescu . Les elements. VI, 3. Ρ 489.
[6] Принимаем конъектуру X. Михаэску (Mihãescu. Arta militarã. Ρ 154), впервые предложенную Ρ Вари.
[7] Солдаты, идущие налегке (единственное число — ῎έξπληκτος ) — особая категория солдат, не обремененных лишним вооружением и потому отличающихся максимальной мобильностью. Неоднократно упоминаются в дальнейшем изложении (особенно часто в книгах IX и XI). В большинстве случаев для обозначения этой категории солдат мы будем использовать определение «мобильные». X. Михаэску производит данное определение от лат. explicitus (см. об этом: Mihãescu. Les elements. VII, 1. P. 158).

Книга VI. О различных построениях и упражнениях

Непрерывная тренировка приносит стратиотам много пользы. Однако врагам легко узнать о построениях с помощью эксплораторов[1] и через возможных перебежчиков; тогда эти построения, ставшие известными врагам, оказываются бесполезными. Следовательно, будет достаточно описанных ниже построений, которые являются простыми, но с их помощью можно обучить весь боевой строй, при этом не показывая боевого порядка всего войска. Если же представится какой-нибудь весьма удобный случай организовать крупное и полномасштабное учение, нужно каждую меру по отдельности обучить различным строям и упражнениям, то есть тем необходимым построениям, о которых будет сказано ниже, а сверх того и тем, которые необходимыми не являются. Каждое построение или упражнение следует обозначить соответствующим наименованием, чтобы стратиоты усвоили на практике специфику этих движений и не делали их неосознанно, но при этом не знали, какой именно замысел предполагает реализовать стратиг в момент сражения. Итак, имеются три различных построения по соответствующим схемам - скифское, аланское, африканское, а также одно наиболее полезное - италийское[2]

1. Об упражении по скифской схеме

Скифское построение предполагает, что тагмы строятся без различий между ними, то есть они, как это было прежде, не подразделяются на курсоров и дефензоров. Их следует выстроить в одну линию и при этом разделить не на три, а на две миры. При таком упражнении два крыла боевого строя выдвигаются вперед и осуществляют как бы обходное движение, охватывая значительное пространство и направляясь навстречу друг другу; затем, окружив это пространство правым крылом снаружи, а левым изнутри, они устремляются друг против друга. Таким способом кавалеристы некогда обучались на Марсовом поле[3] во время зимних квартир.

2. Об упражнении по аланской схеме

Аланское построение - это такое, когда миры, подразделяясь на курсоров и дефензоров, выстраиваются в одну боевую линию на удалении 200-400 шагов друг от друга. И когда курсоры на скорости быстро устремляются в преследование, а затем возвращаются, они должны либо сделать поворот в интервалах или свободных пространствах и вместе с дефензорами вступить в бой с врагами, либо, отступив еще далее, пройти через эти интервалы и снова оказаться в качестве курсоров на флангах каждой меры с обеих ее сторон - там, где они были первоначально.

3. Об упражнении по африканской схеме

Африканское построение - когда кавалеристы выстроены в одну линию, как это делается до сих пор, и средняя мира представлена дефензорами, а миры с обеих сторон от нее - курсорами. И когда будет осуществляться маневр преследования, средняя мира совершает движение в качестве дефензоров, соблюдая строй, а миры с обеих сторон вырываются вперед в качестве курсоров. И когда эти миры повернуты назад, одна из них останавливается или замедляет движение, оставаясь снаружи, а другая на скаку продолжает отступать по направлению к дефензорам. Затем задержавшаяся мира снова продолжает движение к дефензорам, а другая устремляется ей навстречу, сместившись в какую-то одну сторону, и, таким образом, миры оказываются обращенными лицом одна против другой, но не приходят во взаимное столкновение. Имеется и другой аналогичный способ, когда миры выстраиваются противоположным образом, то есть когда средняя мира играет роль курсоров, а миры по обеим сторонам играют роль дефензоров в описанных движениях. Если упражнение будет осуществлено этим вторым способом, то его следует назвать иллирийским.

4. Об италийском упражнении как наиболее полезном

Италийский способ построения и обучения, который кажется нам пригодным против любого народа, - это такой, при котором войско выстраивается в две линии, называемые передовой и вспомогательной, с выделением курсоров и дефензоров, плагиофилаков, гиперкерастов и засадных частей по способу, изложенному ранее, и в соответствии с предлагаемым чертежом.
Приучать войско к указанным различиям в обучении следует таким образом, чтобы наиболее пригодное построение не стало широко известным. При обучении первой линии вторую линию не следует устанавливать вместе с ней, но нужно строить только первую линию без плагиофилаков, гиперкерастов и засадных частей - такой подход представляется нам более простым и приемлемым. Но в этом случае вместо второй линии следует построить сзади небольшое количество кавалеристов, чтобы приучить солдат первой линии отходить к этому условному рубежу. Аналогичным образом нужно упражнять отдельно и вторую линию, а некоторых кавалеристов оставлять на месте первой линии, то есть выстраивать их впереди, чтобы в случае условного бегства солдат первой линии приучить вторую линию принимать их на себя.

5. Как нужно тренировать гиперкерастов и плагиофилаков

Необходимо также еще до сражения тренировать по отдельности плагиофилаков и гиперкерастов в их индивидуальном построении и обучении, чтобы они привыкли к соответствующим маневрам, но чтобы последние не стали известными всем. В частности, гиперкерасты, выстроенные либо скрытно позади правого крыла, либо на фланге на одной линии с фронтом, когда наступит время охвата неприятеля, должны податься вправо[4] и после этого продвинуться вперед настолько, насколько потребуется. Таким образом, двигаясь строем и сохраняя порядок, они должны стараться как бы охватить боевую линию врагов. Плагиофилаки, расположенные на левом крыле, должны аналогичным способом податься влево,[5] а затем продвинуться вперед, насколько потребуется, и, таким образом, сохраняя порядок, постараться как бы уравняться с вражеским крылом.

---

[1] Впервые употреблен термин ᾿εξπλοράτωρ , который несколько ниже (см., например: Страт. VII А, 3) приравнен к термину катаскоп (о нем см. примеч. 3 на с. 74). Впрочем, в дальнейшем изложении (см. например: Страт. IX, 5) Маврикий проводит определенное различие между обязанностями катаскопов и эксплораторов . По смыслу этих высказываний термин катаскоп следует точнее всего переводить словом разведчик , а термин эксплоратор — словом шпион.
[2] По справедливому замечанию Ф. Оссареса (Aussaresses. Larmee. Ρ 80, n. 4), названия упражнений, использованные Маврикием, не имеют ни этнического, ни исторического обоснования. Лев VI, воспроизведя фактически те же самые упражнения (см.: Tactica. XVIII, 6-9. Col. 945. С — 948 В), уже не связывал их ни с какими эпохами и народами.
[3] Полагаем, что выражение εν τώ Μαρτίω , использованное Маврикием в данном пассаже, следует понимать не в хронологически–временном смысле, как оно было понято Э. Гамилльшегом и Дж. Дэннисом («в марте месяце»), а именно в пространственно–территориальном («на Марсовом поле»), как переводят его М. Цыбышев (Цыбышев . Стратегикон. С. 88) и X. Михаэску (Mihãescu . Arta militarã. Ρ 159). Марсово поле (Campus Martius) — низменность в излучине Тибра за пределами городских стен Рима, служившая местом проведения центуриатных комиций, религиозных празднеств в честь бога войны, церемоний, парадов и военных учений.
[4] Дословно: έπι δόρυ ; см. примеч. 3 на с. 112.
[5] Дословно: έπι σκοντάριον, см. примеч. 1 на с. 112.

Книга VII

---

Книга VIII

---

Книга IX

1. О неожиданных нападениях

О том, как совершать нападения на врагов без вреда для самих себя, учат наставления древних, да и благоразумные стратиги, использующие эти методы, обычно пользуются доброй славой. Но это оказывается возможным, если нападения на врагов производятся обдуманно и неожиданно. Они оказываются полезными не только против армий, равных по силам, но и против значительно превосходящих. Поэтому необходимо всегда учитывать подходящие условия времени и обстоятельств и опередить врагов, прежде чем они окажутся в состоянии готовности, особенно тех, о которых нам известно, что они превосходят нас по численности. Против таких, как уже сказано, следует в первую очередь использовать различные неожиданные нападения и хитрости, нежели вступать в генеральное сражение и вследствие этого подвергаться жестоким опасностям.
Одни принимают посольство от врагов, обманывают его мягкими и льстивыми речами, и после того как посольство будет отпущено с честью, сразу же отправляются вслед и неожиданно нападают на них. Другие же, отправив собственное посольство с умеренными предложениями, неожиданно совершают нападение. Некоторые тщательно изучают врагов в их лагерях, и если они расположились надежно, совершают нападение на врагов ночью, при свете луны, за два или три часа до рассвета, используя главным образом токсотов, которые наиболее пригодны в данных условиях. Некоторые, узнав, что враги совершают переход, не соблюдая строя и рассеявшись, причиняют им вред, совершив нападение на полпути. Некоторые, заранее укрывшись на такой местности, неожиданно совершают нападение на врагов. Некоторые, совершив обманный отход из тех мест, где они находились, неожиданно возвращаются и нападают на врагов. Другие же, гоня перед собой стада животных, провоцируют врагов на их захват и, видя, что враги из-за этих стад рассеялись в беспорядке, нападают на них.
Но возможны и открытые нападения, если в середине дистанции между нами и врагами находится труднопреодолимая река; в первую очередь это касается конницы. Если там имеется мост, опирающийся либо на деревянные балки, как это бывает в большинстве случаев, либо на плавающие деревянные опоры, либо на сооружения из дикого камня[1] или земли, воздвигнутые по обеим сторонам реки, и это позволяет в случае необходимости безопасно перейти мост и возвратиться назад, то у стратига сохраняется возможность принять решение в зависимости от обстоятельств либо напасть на врагов, либо отойти за мост, разрушив его за собой. Но в ходе подобных действий и вторжений в неприятельские земли не следует предавать огню и уничтожать продовольственные припасы тех областей, через которые предполагается возвращение, чтобы не стеснять самих себя. Мы считаем также необходимым соорудить такой мост к моменту генерального сражения, если у реки уже будут размещены лагеря и местность на каком-то одном берегу реки - в первую очередь с вражеской стороны - окажется труднопреодолимой, с тем чтобы можно было беспрепятственно и без толкотни в день сражения вывести войско. Если же произойдет бегство, то следует сосредоточиться в лагере и надежно там защититься, чтобы не оказаться перед необходимостью в такое время под натиском врагов против собственной воли преодолевать мост. Именно поэтому лагерь необходимо разбить на берегу с вражеской стороны.

2. О ночных нападениях [2]

Ночные нападения совершались стратигами по-разному. Одни располагались лагерем вблизи неприятелей на удалении одного дня пути, направляли одно или два посольства с предложением мира, давали врагам надежду на соглашение и возбуждали их беспечность, а затем неожиданно нападали на рассвете, совершив ночной марш, - так поступил Люсий, римский полководец времени Траяна.[3] Другие в течение нескольких дней выстраивались вблизи собственного лагеря якобы для генерального сражения, но делали вид, что боятся противника и потому не решаются отойти далеко от месторасположения своего лагеря, ослабляли, таким образом, бдительность врагов и ночью нападали на них - так поступил каган аваров при Гераклее в отношении кавалерии ромеев, которая не расположилась в лагере с соблюдением мер безопасности вместе с пехотой, а осталась снаружи без охраны[4] Другие способствовали тому, чтобы некоторые из них перебегали к врагам и сообщали, что войско пребывает в страхе, затем для видимости отходили назад и на небольшом удалении оборудовали фоссат или лагерь, а ночью неожиданно нападали на врагов.
Ночные нападения наиболее эффективны тогда, когда они осуществляются силами пехоты и кавалерии, в особенности токсотами и аконтис- тами,[5] против народов, также имеющих пехоту и кавалерию, которые не располагаются упорядоченно в фоссате, а расставляют палатки разбро- санно и без охраны, и против тех народов, которым не свойственно пользоваться луками и дротиками, но которые предпочитают больше сражаться в рукопашную. Ночью следует использовать такие условия: либо полную луну, либо свет, достаточный для прохождения всего расстояния, чтобы войско не утомилось, двигаясь в темноте, и не сбилось в пути, либо мерцание звезд. Войско всегда следует вести в полном вооружении и в состоянии боеготовности, не нести с собой ничего лишнего и рассчитать прохождение дистанции таким образом, чтобы войско, беспрепятственно закончив марш и при этом не устав, за два часа до рассвета оказалось вблизи лагеря врагов на удалении одной или двух миль; там войско, оставаясь незамеченным, должно собраться с силами и, прежде чем начнет светать, напасть на врагов.
Чтобы во время таких переходов войско не сбилось с пути, его должны вести те, кто в совершенстве знает местность; следует соблюдать полную тишину, чтобы не звучал ни один горн и не раздавалось никакого другого крика. Однако если будет необходимо, чтобы войско либо остановилось, что вполне возможно, либо продолжало движение, следует подать сигнал свистом, одиночным ударом по щиту или командой. Чтобы не возникало никакого замешательства из-за шума, чтобы войско, растянутое в длинную линию, не разбрелось бы в беспорядке и не пришлось бы усиливать звук команд, вследствие чего прибытие войска стало бы известным врагам, следует выстраивать его не по фронту, а в колонну, то есть в вытянутый в глубину строй, чтобы совершать марш в колоннах в затылок друг другу, непременно соблюдая глубину строя. И когда войско окажется близко от врагов, ему следует предоставить отдых, отведя в укрытие, а затем выстроить в боевой порядок и совершить нападение либо с двух сторон, либо с трех, как позволит местность; но не следует нападать с четырех сторон, чтобы враги не сплотились вследствие опасности, угрожающей им со всех сторон, но чтобы те, которые желают спастись бегством, имели возможность сделать это с одной стороны[6] При этом если подошедшее войско велико, следует разрешить подавать сигналы одним или двумя горнами, если же войско невелико - большим количеством горнов, чтобы численность подошедших казалась большей.
Следует всегда некоторые подразделения выстраивать в боевой порядок, но не вводить в сражение одновременно с остальным войском, чтобы они были готовы вовремя перехватить тех наших солдат, которые, возможно, побегут от своих. Описанные нападения, в особенности против конных неприятелей, следует проводить с соблюдением мер безопасности и подготовлять столь же тщательно, как и генеральное сражение. Ведь если внезапное нападение не достигнет цели, поскольку враги, узнав о нем заранее, противопоставят нам свой боевой порядок, то после этого войско не сможет вести дальнейшее сражение, не будучи к нему готовым. Если же войско врагов будет пехотным, а наши нападающие будут кавалеристами, то очевидно, что они причинят врагам вред, а сами отойдут невредимыми, поскольку у вражеской пехоты не будет возможности их преследовать. И если нападение производится ночью на фоссат или днем на войско, совершающее марш, или же на обоз, необходимо иметь специально выделенные тагмы, которые занимались бы сбором добычи. В противном случае, если многие или даже все займутся этим, может произойти нападение со стороны врагов, и войско окажется в опасности.

3. Как надлежит вторгаться во вражескую землю, безопасно совершать передвижение по ней и опустошать ее, избегая собственного вреда

Безопасно вторгаться в неприятельскую землю можно в тех случаях, когда над врагами уже одержана победа в сражений или если известно, что у них недостаточно сил и они не подготовлены, - вот тогда и следует неожиданно напасть на них. Это также возможно, если они и многочисленны, но у них нет порядка и процветает анархия - таковы склавы и анты и подобные им народы, не имеющие порядка и пребывающие в анархии;[7] или если предварительно захватить какое-то место и удерживать его - например, реку или клисуру,[8] опираясь на которые можно причинить вред врагам, а самим оставаться невредимыми.
Вступая во вражескую землю, стратиг прежде всего должен позаботиться о провианте для войска и доставить его, приспособив к этому и общевойсковые транспортные средства, и средства самих стратиотов, и все остальные, чтобы войско не оказалось стесненным, если, как это случается, в пределах страны враги вдруг уничтожат средства пропитания. И не следует совершать ночные переходы во вражеской земле, разве что в исключительных случаях, вызванных крайней необходимостью: например, с целью неожиданного овладения труднопроходимым местом, оставаясь при этом незамеченными врагами, или с целью нападения врасплох на врагов, когда они этого не ожидают. Но для этого предварительно следует постараться изучить дороги и лишь после этого совершать переходы.
Следует направить все усилия на захват в этой земле некоторых пленных, чтобы выведать у них силы врагов и их намерения. Допросы захваченных следует вести самому стратигу и никому другому: ведь часто нечто важное без всякой необходимости становилось известным всем из-за тех, кто вел допрос. И не следует сразу же доверять перешедшим или перебежавшим к нам, равно как и захваченным в ходе внезапного нападения, поскольку сообщения перебежчиков и захваченных могут оказаться противоречащими друг другу. Не следует доверяться показаниям лишь одного человека, но только совпадающим сведениям многих, и больше, как уже сказано, тех, которые были захвачены в ходе стычек, чем перебежчиков. Перебежчиков, желающих сообщить что-либо секретное, следует держать в оковах или под другой надежной охраной, и пообещать им дары, если они скажут правду, и смерть, если обманут.
Если войско врагов упорядочено и поддержано снаружи укреплениями, ни в коем случае не следует направлять стратиотов на сбор добычи или какие-нибудь другие дела, связанные с ограблением,[9] но в первую очередь следует сразиться с врагом. И если исход сражения окажется благоприятным, не следует терять времени, но покуда враги пребывают в большом ужасе и смятении, следует теснить их до тех пор, пока они не будут окончательно уничтожены и рассеяны или пока не будет заключено надежного и бесспорно выгодного для нас соглашения. Если же враги держатся вместе, но уклоняются от стычек, следует в тайне от врагов проникнуть в глубь страны и опустошить окружающую территорию. Но если предполагается, что возвращение будет происходить тем же путем, а запасов продовольствия и фуража не имеется, то эту территорию следует пощадить, а лучше будет опустошить ее при возвращении. Те, кто идут впереди, должны на развилках дорог и в сомнительных пунктах устанавливать условные знаки: если это лес, то на деревьях, если же местность будет открытой, то с помощью груд камней или неглубоких ям, чтобы идущие позади узнавали по ним о движении войска и не сбивались с пути.
Подразделения, выделенные для сбора добычи, не должны сразу все заниматься ограблением, но должны быть разделены: одни из них собирают добычу, а бо́льшая их часть должна следовать за первыми, сохраняя порядок и обеспечивая безопасность, независимо от того, совершается ли нападение на поселение, фоссат врагов, стадо скота, обоз или что-либо другое. Таким же образом следует действовать, если будет решено в тайне от врагов отправить на сбор добычи все войско, чтобы не все одновременно занимались ограблением. Точно так же, когда настанет время сбора провианта, одни должны его собирать, а другие - следовать за ними, сохраняя порядок, потому что, когда враги совершат какое-нибудь нечаянное нападение или удар из засады, будет невозможно вывести из-под удара стратиотов, если все они будут вовлечены в сбор добычи или провианта.
Мы считаем, что специальные отряды, формируемые из небольшого количества людей и предназначенные для рейда, патрулирования или другой военной надобности, не следует без крайней необходимости составлять из солдат различных тагм, но необходимо определять в эти отряды либо тагмы или банды целиком, либо половины этих частей, по илархиям и декархиям. Если же, как это случается, возникнет необходимость сделать выбор либо в связи с тем, что большинство стратиотов по какой-то причине не решается участвовать в таких делах, либо имеет ослабленных лошадей, тогда необходимо выбрать из всех подразделений солдат, выразивших желание и имеющих лошадей в хорошем состоянии, имея целью их дальнейшее совместное использование. Необдуманно же поручать такую службу лишь немногим солдатам из тагм опасно: ведь в этом случае нельзя употребить с пользой ни откомандированных, поскольку они потеряют связь со своими товарищами и не будут знать друг друга, ни оставшихся, поскольку лучшие из них будут выбраны.
Если стратиг намерен захватить раньше врагов фрурион,[10] возвышенность или другой пункт, он не должен заранее говорить об этом многим, пока не приблизится к этому месту и не прикажет приступить к делу. Если возникнет необходимость всему войску стать лагерем или совершить марш вблизи вражеского укрепления, одному из архонтов с мобильными солдатами следует выстроить заслоны на выходах из укрепления, чтобы воспрепятствовать возможным неожиданным нападениям врагов. Так же необходимо действовать и в теснинах. Не следует устраивать привал или размещать войско лагерем вблизи вражеского укрепления или в лесу. Если же возникнет необходимость организовать там стоянку всего войска, следует предусмотреть надежные меры безопасности против ночных нападений врагов. Лучше же постараться стать лагерем на местности открытой, ровной, возвышенной и укрепленной.
При вторжении во вражескую землю военное имущество следует везти позади войска, а при приближении врагов его следует переместить в середину. Военное имущество и пленных,[11] если они будут в наличии, следует отделить от оплитов, чтобы они не были помехой сражающимся при внезапных нападениях врагов; об этом следует позаботиться не только на марше, но и во время лагерной стоянки. Во вражеской земле менсоров и антикенсоров нельзя необдуманно отправлять вперед без положенной им охраны, но следует обстоятельно изучить заранее особенности местности на основании сообщений пленных и перебежчиков.
При разбивке лагеря не следует вводить войско в фоссат вперемешку и беспорядочно, но если враги близко, а в войске имеется пехота, следует в первую очередь расставить повозки и выкопать ров, достаточный для сооружения укрепления; всех мобильных стратиотов следует первоначально расположить снаружи на небольшом расстоянии. Затем следует ввести в укрепление военное имущество в полном порядке и разместить его там и, после того как выдвинутся на свои места патрули, специально для этого выделенные, следует ввести в лагерь и разместить там самих оплитов в надлежащем порядке. Если же врагов нет поблизости, будет достаточно одного только друнга или меры, чтобы действовать по этой схеме, а остальные пусть разбивают лагерь.
Если враги находятся вблизи в упорядоченном состоянии или если близко имеются укрепления, лес или труднопреодолимая местность, то не следует выгонять лошадей на пастбище, как это обычно делается, но необходимо для обеспечения безопасности выставить патрули, а лошадей оставить в лагере. В этом случае следует организовать сбор находящихся вблизи лагеря продуктов питания или фуража вручную, сделав так, чтобы в придачу к слугам из каждой меры были выделены специально отобранные оплиты, которые должны патрулировать вокруг, соблюдая строй, с целью пресечения неожиданных нападений врагов. Если же место освоено, время и обстановка благоприятны для сбора провианта, а упорядоченные боевые силы врагов еще далеко, лошадей можно выгнать на пастбище, выставив в целях безопасности со всех сторон на больших расстояниях попеременно сменяемые двойные и тройные патрули. Стратиотов, по собственной воле присоединившихся к тем, которые были выделены для сбора добычи, следует на основании общего воинского устава задержать и передать их собственным архонтам для наказания, чтобы остальные не своевольничали и, присоединившись к грабежу, не ослабили стратига и не поставили под угрозу все войско.
Найденное вино или хлеб не следует сразу же пить или есть, если они предварительно не проверены на пленных. Воду из колодцев нельзя пить без проверки: часто она оказывалась отравлена ядами. Мы знаем эпизод из истории войн с персами, когда был отравлен каким-то ядом ячмень; погибло немало лошадей, поскольку их нельзя было выгнать на пастбище, и стратиоты в этих условиях вынуждены были давать своим лошадям этот ячмень[12]
Следует приказать войску в случае возможного возникновения во время марша неожиданного замешательства не метаться из стороны в сторону и не впадать в страх, но при возникновении замешательства каждому спешить к своей мере. Ведь в таком случае они окажутся готовыми противостоять врагам, лучше сосредоточатся и не придут в еще большее смятение. Во всех случаях следует не только иметь надежные патрули со стороны вероятных нападений, то есть с фронта, но и разместить с тыла вместе с бдительными патрулями на расстоянии 15 или 20 миль достаточные боевые силы, мобильные и хорошо вооруженные, во главе с опытным архонтом - так называемых опистофилаков,[13] для того чтобы принимать отстающих людей из войска, как это случается по болезни или по другим причинам, а также пресекать неожиданные нападения врагов. Ведь враги предпочитают нападать тогда, когда войско совершает марш без соблюдения мер безопасности и когда идущие впереди не имеют возможность быстро оказать помощь идущим позади. Это нелишне соблюдать и в собственной земле в отношении стратиотов, которые, возможно, собьются с пути и не выполнят в точности распоряжение своих архонтов, для того чтобы знать, кто пренебрегает стратиотским долгом.

4. О прохождении теснин и труднопреодолимых мест

Исключая случаи крайней необходимости, мы считаем непозволительным совершать переходы кавалерии, когда она находится во вражеской земле, в местах лесистых и труднопреодолимых, которые простираются на значительные расстояния и представляют трудность даже для пехоты; особенно это недопустимо в летнее время. Тем не менее даже если переход для пехоты и затруднителен, но его протяженность менее одной мили, кавалеристы в состоянии безопасно преодолеть его пешим порядком. Тесными и труднопреодолимыми мы называем такие места, которые имеют только один-единственный проход. Если же имеются и другие проходы или если они могут быть найдены, переход можно совершить беспрепятственно.
Итак, если возникнет необходимость преодоления теснин, а возвращение предполагается тем же самым путем, то если местность лесистая и простирается, как уже было сказано, на небольшое расстояние, накануне вступления в эту местность ее необходимо вырубить, расширить и расчистить, насколько это возможно. Если же эти места узки и обрывисты, так что их невозможно расширить, следует захватить их раньше врагов и в самых высоких пунктах оставить до возвращения надежные защитные отряды, кавалерийские или пехотные, или же в наиболее важных местах сделать и то и другое, то есть вырубить и расчистить их, а также по возможности оставить защитные отряды. Солдаты, совершающие переход через теснины вместе с обозом или военной добычей, должны следовать двумя походными группами или фалангами и двигаться пешим порядком в колонну друг за другом, неся добычу в руках, идет ли речь о войске, включающем в себя пехоту, для которой переход лесистых труднопреодолимых или тесных мест более легок, или об одной только кавалерии, которая должна сойти с лошадей; обоз и военное имущество[14] следует при этом размещать в середине. В таких условиях и в такой местности помимо двойной фаланги, предназначенной для охраны обоза и добычи (если таковая, возможно, имеется), следует всегда иметь и других хорошо подготовленных мобильных солдат в значительном количестве, дополнительно расставленных с четырех сторон двойной фаланги, насколько это позволит местность, которые должны сопровождать фалангу и отбрасывать врагов, если они, возможно, будут пытаться напасть на фалангу и привести ее в замешательство, так чтобы боевой строй, предназначенный для защиты обоза и добычи, не приходилось ни растягивать, ни смыкать и чтобы солдаты в этом боевом строю не отвлекались на отражение нападающих. Ибо как могут те, которые размещены в двойной фаланге, делать сразу все - и сохранять в полном порядке добычу, и противостоять возможным нападениям врагов? Именно поэтому в дополнение к двойной фаланге следует с четырех сторон снаружи ее и особенно с тыла разместить подразделения солдат в строю. При таком условии труднопреодолимые места можно будет легко пройти в любое время. Но когда стратиоты сойдут с лошадей и будут идти пешим порядком, то при отсутствии пехоты в войске лошади идущих кавалеристов не должны быть рядом с ними, но этих лошадей следует вести в целях безопасности в середине походного строя, чтобы движущиеся пешим порядком стратиоты, придя в замешательство вследствие малодушия и имея вблизи себя своих лошадей, не расхватывали бы их без всякого порядка и не разрушали строй, причиняя тем самым вред самим себе. Если случится вести с собой пленных или нести военную добычу и если враги могут появиться с одной стороны от того места, по которому совершается переход, или же с двух, то пленных следует вести в оковах снаружи строя и прикрываться ими в качестве щита, чтобы враги, щадя их, не решились использовать метательное оружие; если же они его применят, они уничтожат больше своих, чем наших стратиотов. Но если, как это случается, войско во время перехода окажется в ситуации, когда исход дела неясен, когда оно будет заперто в теснинах и не сможет оттуда безопасно выйти, тогда лучше будет по договоренности с врагами уступить им часть добычи или всю ее и безопасно уйти, нежели из-за этого подвергать себя опасности. Если же враги не желают согласиться на такие условия, следует умертвить пленных на глазах у врагов и либо оставаться в их стране и безжалостно опустошать ее, либо, выстроившись в боевой порядок и приняв все меры безопасности, какие только возможны, постараться выйти из нее[15] В таких теснинах, особенно если они простираются на значительное расстояние, цель стратига должна состоять в том, чтобы не форсировать переход, особенно в летнее время, когда заросли леса скрывают врагов, пока враги не будут отогнаны после обнаружения или пока возвышенные пункты перехода не будут предварительно захвачены нашим войском.

5. Как нужно вести разведку врагов и как нужно вылавливать вражеских эксплораторов или катаскопов, намеревающихся укрыться в нашем войске

Схемы кавалерийских и пехотных боевых построений и других размещений имеют большое количество различных вариантов; тех, которые воспринимают их упрощенно и не имеют опыта, это обстоятельство приводит к непоправимым ошибкам. Данное теоретическое положение подтверждается следующим примером. Разместить 600 кавалеристов по фронту, выстроив их в 500 рядов в глубину, - это составит 300 000 кавалеристов. Каждая лошадь по фронту или в ширину занимает три фута - всего получается 1800 футов. Каждая лошадь в глубину занимает восемь футов - получается 4000 футов. Таким образом, получается четырехугольник с двумя сторонами в ширину по 1800 футов и двумя сторонами в глубину по 4000 футов - всего 11 600 футов, что составляет по периметру две с четвертью мили; на этом пространстве будет размещено 300 000 человек. Если же расставить их в одинарную развернутую линию, то, поскольку каждая лошадь занимает по фронту три фута, это составит 900 000 футов, то есть расстояние в 180 миль. Если они двигаются разомкнутым строем, то следует предполагать, что они займут пространство во много раз больше указанного; кроме того, их покажется на взгляд больше, чем в действительности находится в строю. А если они к тому же еще двигаются по наклонной и возвышающейся местности, их покажется еще больше.
Поэтому те, которые желают представить свое войско более внушительным, либо расставляют его на меньшую глубину, либо делают его по фронту более растянутым и разреженным, так чтобы было невозможно отличить боевые части от всех остальных. Но различия проявляются и в другом отношении. Если войско хорошо вооружено и производит внушительное впечатление видом своих людей и лошадей, его следует показать вблизи, выстроив на широком пространстве с небольшой и неравномерной глубиной строя; если же основная масса имеет плохой вид, следует расположить войско отдельными и разрозненными частями или разместить лагерем в различных местах. Поскольку имеются такие различия в построениях и схемах, неопытным людям не следует полагаться на патрули или верить тому, что, возможно, будет ими сообщено: ведь многие не в состоянии определить с точностью, составляет ли данная численность войска 20 или 30 тысяч, в особенности если это касается скифов с их многочисленной конницей. И не следует необдуманно впадать в страх при виде протяженных и неглубоких построений, сделав вывод об их большой численности: ведь если они не имеют соответствующей глубины, большой численности они иметь не могут. Подсчитывая глубину, следует установить, присоединен ли к тылу боевого строя обоз или же в строю находятся только одни оплиты. Более точно общее количество войска можно определить с помощью вражеских перебежчиков или захваченных в плен, а также во время прохождения врагами теснин или пребывания их в лагерях, если им удастся скрытно стать лагерем.
Если фоссата у врагов не имеется, следует расположить в теснинах, в зависимости от характера местности, патрули, составленные из немногих солдат; в других же легко обозреваемых и открытых местах - более многочисленные отряды, имеющие между собой связь и размещенные на удалении друг от друга, особенно ночью, когда у врага появляется возможность в том месте, где он пожелает, вычислить эти патрули и, пользуясь их малочисленностью, внезапно напасть на них, оставаясь незамеченным. Поэтому патрули следует размещать в различных подходящих местах на определенном расстоянии друг от друга.
Обязанность катаскопов состоит в том, чтобы основательно и бдительно наблюдать за местами расположений и маршрутами передвижений врагов. Они должны использовать легкое вооружение и передвигаться на быстрых лошадях, а эксплораторам следует смело вступать в сношения с врагами, делая вид, что они являются их соплеменниками. Патрульными должны быть люди надежные, отличающиеся от остальных стратиотов телесной мощью, душевной отвагой и вооружением, чтобы либо с честью выходить из столкновений с врагами, либо вызывать у них восхищение в случае захвата в плен. Архонтом патруля следует назначать человека бдительного, рассудительного и опытного, а не первого встречного, ибо подобная служба требует не столько мужества, сколько рассудительности и бдительности. Если стратиг намерен узнать о маршрутах врагов, способе их движения и укрепленных пунктах, то следует отправить вперед одних только катаскопов, обязанных изучать врагов издали. Когда же нужно кого-либо из врагов захватить, осуществив нападение, катаскопам должны быть приданы патрули; при этом катаскопы должны находиться впереди и вести наблюдение из укрытых мест, а патрули должны следовать за ними в соответствии с их указаниями.
В необходимых случаях патрули следует устанавливать не в одну линию и не с одной стороны, но с разных сторон, на значительном расстоянии и последовательно друг за другом, в соответствии с характером местности. И если окажется, что враги еще на удалении, а тем более вблизи останутся незамеченными некоторыми патрулями,. они натолкнутся на другие патрули и не останутся незамеченными. В первой линии патрулей солдат должно быть меньше, в следующей - больше, а в третьей еще больше. Необходимо контролировать, как действуют патрули, посылая наиболее надежных архонтов, обязанных подойти незаметно, пронаблюдать, как они несут службу, и наказать нерадивых, поскольку те могут стать виновниками большой опасности для войска. Тот, кто имеет опыт патрульной службы, может по некоторым приметам еще до того, как он увидит врагов, определить их численность по следам их лошадей и размерам их лагерей; он может также вычислить и время, когда было пройдено данное место, по экскрементам людей и лошадей, а также по отпечаткам[16]их ног.
Если у нас имеется лагерное укрепление, то есть фоссат, защищенный рвом или оградой, и будет решено ввести кавалеристов в это укрепление, не следует выдвигать патрули на значительное расстояние и понапрасну утомлять лошадей. Если же кавалеристы разместятся снаружи, патрулям следует действовать особенно внимательно.
Для того чтобы солдаты, посланные в патрульные группы, захватили ко- го-нибудь из врагов, им следует приказать действовать как во время охоты: быть такими же усердными и нести патрульную службу скрытно и незаметно; одним из них следует в небольшом количестве появляться открыто и сразу же отходить, другим же скрытно и незаметно окружать это пространство, сообразуясь с условиями местности. Оставаясь постоянно на виду где-то в одном месте, следует незаметно нападать более крупными силами с другой стороны, и действовать так лучше всего по ночам, особенно когда враги полагают, что мы далеко, и ничего подобного не ожидают.
Необходимо, чтобы местоположение патрулей было неизвестно не одним только врагам, но и большинству нашего войска, чтобы если, как это случается, некоторые вознамерились бы перебежать из войска, они неожиданно натолкнулись бы на эти патрули.
Когда мы захотим схватить вражеских эксплораторов или катаскопов, это следует поручить архонтам тагм: каждый из них должен приказать своим подчиненным, чтобы на следующий день во втором или третьем часу пополудни по первому сигналу горна любой из них, будь то стратиот или слуга, вошел бы каждый в свою собственную палатку и никто не осмелился бы остаться вне палаток, иначе он будет наказан. И после того как все войдут, эти архонты должны оставаться снаружи палаток и пронаблюдать, чтобы те, которые оказались вне палаток, были обнаружены и схвачены. Те из врагов, которые, как это случается, войдут в палатки, будут задержаны солдатами этой контубернии и переданы их архонту Таким образом, одно из двух: либо враг, оставшийся снаружи и не знающий, куда войти, будет задержан, либо если он, возможно, осмелится войти в какую-то из палаток контуберний, он будет опознан как чужак и передан архонту контубернии[17]
Всех тех, которые будут выявлены указанным способом, будут ли они казаться ромеями или чужеземцами, следует задержать и подвергнуть допросу, чтобы установить истину. Подобным образом следует действовать и в объединенном фоссате, предназначенном и для пехоты, и для кавалерии, равно как и в лагерях, разбитых для отдельных мер и тагм. Обнаружение названных эксплораторов можно осуществить и с помощью других аналогичных и сходных способов, которые необходимо использовать, - для этого нужно разработать различные условные знаки или распоряжения. Вследствие этого будут одновременно и вражеские эксплораторы обнаружены, и стратиоты приучатся повиноваться своим архонтам и усердно выполнять приказы, особенно если уклоняющиеся от них будут наказываться соответствующим образом.
Нелишне отдать стратиотам и некоторые другие аналогичные распоряжения, особенно тогда, когда они располагают свободным временем, чтобы они испытали их на практике и научились их исполнять.

---

[1] Так переводим использованное здесь и несколько раз в дальнейшем словосочетание λίθος ξηρός , понимая под ним природный, необработанный камень, использованный без примешивания извести (см. об этом: Mihãescu . Arta militarã. P. 225).
[2] В предшествующей литературе наибольшее внимание подготовке и проведению ночных нападений было проявлено в трактате Анонима (подробно см. об этом: Кучма В. В. В изантийский Аноним VI в. С. 87-88).
[3] Люсий (Quietus Lusius , а не Lucius , как это фиксируют некоторые рукописи «Стратегикона») — римский полководец, упоминаемый в трудах многих греческих и римских авторов (от Диона Кассия до Аммиана Марцеллина). Упомянутый Маврикием эпизод, произошедший во время последнего парфянского похода Траяна при взятии Нисибиса или Эдессы (Северная Месопотамия), датируется 116 г. Источники и литературу см. в изданиях: Strat. Р. 307; Mihãescu. Arta militarã. P. 227
[4] Эпизод кратко упомянут Феофилактом Симокаттой (см.: Симокатта. История. VI, V, 8-9. С. 142). Из всех многочисленных Гераклей, известных в греческой и римской истории (их общее число достигало 30), здесь, несомненно, имеется в виду Гераклея Понтийская, расположенная в Вифинии. Отнесение рассматриваемого здесь события к 592 г. (см.: Mihãescu. Arta militarã. P. 13; введение к изданию: Strat. Ρ 16) является одним из важнейших аргументов в решении проблемы датировки «Стратегикона» (подробнее см. об этом во вводной статье к нашему изданию).
[5] Аконтисты (единственное число ακοντιστής) — разновидность боевых формирований, основным вооружением которых являлись дротики (единственное число ακόντιον). Подробную характеристику термина с указанием источников и литературы см. в издании: Кучма В. В.  Два трактата. С. 128.
[6] См. примеч. 2 на с. 158.
[7] Подробная проработка высказанного здесь положения осуществлена Маврикием в дальнейшем, в специальной «этнографической» главе его сочинения.
[8] Клисура (κλεισούρα ) — здесь: военно–технический термин, используемый для обозначения ключевых позиций в горной местности (теснин, ущелий, перевалов), контроль над которыми обеспечивает безопасность марша армии при ее передвижениях, а в широком смысле слова — безопасность всей прилегающей территории. Об использовании этого термина в военных трактатах и об изменении его смысла в более позднее время см.: Кучма В. В.  Два трактата. С. 119-120.
[9] Основные сведения о сборе добычи содержатся в анализируемой главе «Стратегикона». Этот факт не является случайным, поскольку армия мыслится здесь в условиях военной экспедиции, во время пребывания на вражеской территории. В качестве объектов военной добычи могли выступать продовольственные припасы, скот, движимое имущество, деньги, драгоценности и т. п. См. также примеч. 1 на с. 133.
[10] Оставляем без перевода термин φρονριον , употребляемый здесь и далее (см.: Страт. X, 2) для обозначения укрепленного пункта, предназначенного, в частности, для размещения в нем местного мирного населения (см. об этом термине: Кучма В. В.  Два трактата. С. 362).
[11] Кроме единственного, брошенного вскользь упоминания пленных (единственное число αιχμάλωτος ) в предыдущей книге «Стратегикона» (см.: Страт. VIII, 1,21), все основные сведения о них сосредоточены только лишь в этой и в следующей главах IX книги. Причина этого факта — та же самая, что была уже названа в примеч. 2 на с. 164.
[12] В румынском издании «Стратегикона» X. Михаэску затруднился в определении источников данной информации (см.: Mihãescu . Arta militarã. P. 237). Как отмечено в венском издании трактата (Strat. Р. 320), упомянутый здесь эпизод известен по: Chronique de Jean eveque de Nikiou/ Ed. et trad. Η. Zotenberg. Paris, 1883. P. 408. Во введении к своему изданию (Strat. Ρ 15) Дж. Дэннис выражает согласие с высказанным ранее предположение о том, что данная акция была осуществлена по приказу Хосрова II Парвиза (591-628) и может быть датирована 591 г. (см. об этом во введении к нашему изданию).
[13] Термином опистофилаки (единственное число οπισθοφύλαξ) Маврикий именует солдат, специально выделяемых в состав арьергардных подразделений; кроме указанного места, термин встречается в «Стратегиконе» еще только один раз (Страт. XI, 4). Как сам термин, так и производные от него были известны по трудам Ксенофонта и Плутарха, однако их ни разу не употребляют ни Аноним VI в., ни анонимные авторы трактатов конца X в. Отмечая роль опистофилаков в сражении, Ф. Оссарес был склонен видеть в них «армейских жандармов» (см.: Aussaresses. Larmée. P. 47).
[14] Характерное сочетание–противопоставление двух понятий — обоза (τοῦλδος) и военного имущества (αποσκευή ). См. примеч. 2 на с. 71 и 3 на с. 81.
[15] Все рекомендации Маврикия относительно решения участи пленных в экстремальных ситуациях военной кампании позднее были почти буквально воспроизведены в «Тактике Льва» (см.. Tactica. IX, 49-51. Col. 780 D — 781 А). Впрочем, на уничтожение пленных Лев рекомендует пойти лишь в крайних случаях — гораздо целесообразнее сохранять их (особенно знатных) в качестве «обменного фонда» на пленных ромеев (Ibid. XVI, 11. Col. 909 С). Уничтожение пленных в целях сохранения собственной безопасности высказано в качестве рекомендации и автором «De velitatione bellica» (см.: Кучма В. В. Два трактата. С. 168).
[16] Использован единственный раз термин καλκατούρα (здесь: единственное число), соответствующий лат. calcatura («нажимание ногой»).
[17] Способ поимки вражеских шпионов, рекомендованный Маврикием, был широко известен в предшествующей литературе: он упомянут в сочинении Анонима, а еще до него — в трактате Вегеция; последний, в свою очередь, опирается на традицию, восходящую ко временам Полибия и Гигина (см. об этом: Кучма В. В.  Византийский Аноним VI в…. С. 91).

Книга Χ

1. Как нужно вести осаду вражеских укреплений, если обстановка этого потребует

Следует оборудовать собственный прочный фоссат и выдвинуть надежные и многочисленные патрули, особенно в те места, откуда опасность кажется маловероятной, чтобы ни враги, находящиеся в осаде, ни враги, подошедшие извне, не смогли ни ночью, ни днем причинить опасность нашему войску, как это случилось в Арзанене, где были оставлены для осады вражеской крепости некоторые из наших архонтов[1] Прежде всего следует постараться, если есть возможность, ограничить осажденных в поступлении к ним средств первой необходимости, то есть воды и провианта. Если же они имеются у врагов в изобилии, тогда следует использовать осадные механизмы и военную силу. Проходя вблизи на безопасном расстоянии, нужно стараться показать осажденным, то есть находящимся в крепости, наших солдат, выделяющихся телосложением, и лошадей, имеющих необходимое защитное снаряжение. Худших солдат следует показывать издали вместе с военным имуществом, на таком расстоянии, чтобы врагам, находящимся в осаде, невозможно было отличить, люди это или животные, но чтобы все, кого они видят, казались им людьми, причем именно такими, какими они видели проходящих вблизи. Будет лучше, если многие будут казаться осажденным одетыми в панцири, и пусть те, кто не имеют панцирей, носят капюшоны от панцирей, чтобы и они на расстоянии смотрелись как имеющие панцири. А наши лагеря следует располагать поодаль, чтобы все, что в нем будет просматриваться, воспринималось за стратиотов.
Не следует в качестве предварительных условий предъявлять осажденным суровые и тяжелые требования, чтобы они не посчитали, что тяжесть условий превосходит опасность, и не сплотились бы на почве отчаяния, но следует потребовать от них легкой уступки: или их скот, или какое-то вооружение, или что-либо другое из движимого имущества, чтобы мягкость условий и надежда на спасение привели их к разногласию и чтобы они стали слабее в противостоянии и перенесении опасности. Во время длительных осад следует заранее заготовить все необходимые средства, назначить людей, исполняющих особые обязанности в каждой службе, и распределить, кто какую службу должен нести.
Во время осад не следует ежедневно вести в бой сразу все войско, чтобы все одновременно не утомлялись, но разделить его на отдельные части и определить, сколько людей и в какие часы дня обязаны трудиться, и распределить, кто будет это делать ночью, а кто днем. В течение дня следует тревожить осажденных посредством постоянных нападений, а ночью посредством шума силами тех, которые для этого выделены. Для того чтобы все войско не утомлялось шумом, возникающим из-за криков людей или звона щитов, следует разбивать лагерь за одну или две мили от осажденной крепости, откуда не будет слышен шум, производимый осаждающими. Нападения не следует проводить без соблюдения мер безопасности и необдуманно, чтобы из-за некоторых неудач войско не оробело, а осажденные не воспрянули духом. Если укрепление невелико, но штурм представляется опасным и гибельным, а недостатка во всем необходимом нет, нужно стараться днем и ночью держать осажденных в напряжении посредством шума, чтобы они изнемогли от усталости вследствие постоянного беспокойства.
Если в укреплении имеются дома, которые можно легко поджечь, необходимо направить на них огонь сразу из многих мест, особенно когда дует сильный ветер, с помощью огненосных стрел и так называемых худзий, заполненных огнем[2] и бросаемых петроболами,[3] и когда осажденные будут заняты тушением огня, следует подняться по лестницам,[4] если позволит местность. Обычно при осадах используются петроболы, особенно в тех случаях, когда нелегко устроить подкоп или насыпь или же соорудить "бараны"[5]

2. Как нужно противостоять врагам, если они, как это случается, вторглись в нашу землю

Не следует стремиться к тому, чтобы сразиться с врагом в открытом бою, требующем построения боевого порядка, в момент его вступления в нашу страну, в особенности если войско врагов превосходит наше или равно ему, но будет лучше и надежнее и днем и ночью устраивать ему засады, преграждать маршруты передвижений, опережать в захвате укреплений и уничтожать запасы продовольствия на его пути. А если решиться на сражение, то лучше напасть на врага при его возвращении и выходе из нашей страны, когда он отягощен добычей, утомлен и приближается к своим владениям, - вот тогда и следует напасть, если, разумеется, будет решено сразиться. Ведь тот, кто находится в своей стране, к сражению настроен не очень решительно, поскольку он имеет больше возможностей сохранить свою жизнь и поэтому не склонен рисковать. А тот, кто выходит из чужой страны, будет вынужден сражаться, находясь в безвыходном положении, поскольку для него бегство всегда более опасно.
Следует в любом случае сохранять войско невредимым и неуязвимым: если оно будет таковым, то врагам будет нелегко осаждать наши укрепления и они не смогут расходиться во все стороны с целью опустошения страны, видя наше войско в боевой готовности и опасаясь его.
Даже если стратиг не решается вступить в открытое сражение, он должен тем не менее быть всегда готовым к нему, демонстрировать такую готовность и внушать всему войску, что нападение на врагов возможно в любой момент. Если это будет известно врагам, это будет их тяготить.
Если местность и положение вражеской земли тому благоприятствуют, нужно попытаться лучше направить в нее наше войско другим путем, чтобы это отвлекло врагов из нашей земли. Таким образом, следует, как говорится, брать в расчет и позицию и дистанцию, и когда враги, узнав об этом, обратятся против вторгнувшихся, те пусть выйдут невредимыми другим путем, так чтобы не столкнуться лицом к лицу с врагами, устремившимися на них[6]
Все съестные припасы следует сосредоточить в укрепленных фрурионах; туда же следует согнать и скот из округи. Если враг осаждает наше укрепление, следует постараться, насколько это возможно, уничтожить съестные припасы, находящиеся снаружи, а против тех, кого неприятели посылают на заготовку провианта, устраивать засады и тем самым ограничивать ресурсы врагов.
Фрурионы, не защищенные от природы, следует заранее укрепить и в предвидении войны скрытно направить часть войск для их защиты. Нужно позаботиться о том, чтобы эвакуировать жителей из тех мест, где нет укреплений, чтобы эти жители перебрались в более укрепленные места.

3. Как нужно заблаговременно подготовиться к предполагаемой осаде

Следует позаботиться о запасе продовольствия в таком количестве, чтобы его хватило на время неприятельской осады. После того как такой запас будет сделан, следует еще до подхода врагов выслать из крепости бесполезных людей, таких как женщины, старики, больные и дети, чтобы собранных средств было достаточно для тех, кто в силах обороняться.[7] Затем следует подготовить защитные средства против действия петробол. Чтобы противодействовать их снарядам, следует заготовить утолщенные полотнища из козьей шерсти,[8] размещаемые на брустверах снаружи стен, подвешенные на веревках, перекинутых через деревянные колья, а также запасти кирпичи для брустверов. Действию "баранов" противопоставляются тюфяки и мешки, набитые мякиной и песком; против таранов[9] или бревен, снабженных крюками, используются смола и огонь, а также тяжелые камни с неровными краями, которые внезапно опускаются на веревках или цепях, а затем вновь поднимаются с помощью других противовесов[10]
Против придвигаемых осадных башен используются зажигательные метательные средства и петроболы; если этого будет недостаточно, следует соорудить изнутри стен противостоящие им антибашни. При этом антибашням, защищающим стену, не следует иметь верхних перекрытий, чтобы те, кто на них находятся, могли сражаться свободнее, удобнее устанавливать различные механизмы и пользоваться ими. В этих антибашнях должны сбоку отворяться узкие ворота, расположенные с правой стороны по отношению к вражеским механизмам, придвинутым к стене,[11] так чтобы наша пехота, сделавшая вылазку из ворот и вступившая в рукопашную схватку, была надежно прикрыта щитами и, получая поддержку от своих солдат, находящихся наверху, смогла бы уничтожить вражеские машины. Эти ворота должны иметь двери, через которые в случае необходимости можно спастись и которые не следует держать открытыми.
Гарнизон следует распределить по всей стене и иметь сверх этого другую необходимую военную силу для оказания помощи в случае необходимости тому участку, который в этом нуждается, чтобы в трудной обстановке защитники стен не переходили с места на место и вследствие этого не обнажались бы некоторые участки, что весьма опасно. Если в городе имеется гражданское население, то следует и его расставлять на отдельных участках[12] стены вместе со стратиотами. По этой причине у горожан не будет подходящего времени замыслить мятеж, поскольку им, которым доверена защита города, будет стыдно бунтовать[13]
Ворота города следует поручить надежным людям, и никому из стратиотов или горожан не следует выходить за пределы стен и вступать в сражение, особенно в начальные периоды осады, даже и в том случае, если в укреплении будет много отважных людей. Если только не возникнет необходимость немедленно отбросить осадную машину, опасно угрожающую стене, следует защищаться стоя на стенах, и никому не следует блуждать снаружи и подвергать себя опасности. Ведь если случится так, что самые лучшие погибнут или будут ранены, остальная толпа, брошенная на произвол судьбы, станет легкой добычей врагов[14] Ведь известно, что пока будут в целости люди, будут стоять и стены, а когда одно их этих составляющих выходит из строя, то и оставшееся оказывается обреченным. Будет нелишним, если стена будет иметь протейхизму,[15] на которой можно будет выставить сторожевые посты,[16] особенно по ночам, когда некоторые из врагов стараются подойти ближе и осуществить тайное нападение на стену. Не следует также пренебрегать и метанием дротиков со стен.
Если питьевая вода выдается из цистерны[17] или другой ограниченной емкости, следует определить ее норму и время выдачи, чтобы каждый желающий не смог расходовать ее произвольно, сколько ему заблагорассудится. Сторожевые посты должны бдительно нести службу, сменяя друг друга, особенно ночью; следует тщательно распределить продовольственные припасы и держать их под надежной охраной, чтобы их никто не смог легко расхищать[18]

4. Как нужно тайно оборудовать укрепления в пограничных зонах до начала открытых военных действий

Необходимо заранее тщательно разведать прочное место,[19] которое можно было бы в течение 10 или 12 дней окружить деревянной оградой и во время нападения врагов защитить небольшим количеством людей; необходимо также разузнать, имеются ли вблизи дикий камень, срубленный лес или заготовленный кирпич, а также вода, или же обо всем этом необходимо позаботиться. Необходимо также заранее подготовить соответствующие сооружения, ворота и настенные механизмы, выделить достаточный гарнизон из числа хорошо вооруженной и отважной пехоты во главе с благоразумными и решительными архонтами и запасти продовольствие на три или четыре месяца. И если это будет летнее время, следует выжечь пастбища вокруг укрепления, а если выжечь трудно, то уничтожить другим способом, а затем распространить слух, что нападение на врагов будет в другом месте. Чтобы отвлечь туда врагов, следует послать в это названное место надежный отряд, заблаговременно - за один день - вдохновив тех, которые пожелают выступить в это место: выдать им для поощрения некоторые подарки, а другие пообещать. И пока враги будут удерживаться в этом месте, следует неожиданно со всем войском занять найденную ранее прочную позицию, выставив надежные патрули; при этом пехоту следует разместить лагерем вокруг укрепления и выкопать глубокий ров, если местность позволит это сделать. И если будет в наличии камень или кирпич, следует соорудить из них стену, скрепив ее надежно и неразрывно с помощью бревен; если же имеются в наличии только бревна, ими можно будет огородить только ограниченное, а не большое место.
После того как прочное место будет ограждено указанным способом, а враги устремятся к этому месту, стратигу, если он сознает, что не готов к генеральному сражению, следует до прибытия врагов отойти и стать поблизости лагерем, но так, чтобы не оказаться слишком близко к врагам и не быть вынужденным вступить с ними в сражение, но и не слишком далеко от укрепления, иначе враги получат возможность непосредственно угрожать тем, которые находятся внутри. Находящимся там следует сообщить условные сигналы, одни из которых им следует подавать днем, а другие ночью, с помощью которых они могли бы сообщать находящимся снаружи, в каком положении они находятся, чтобы те смогли оказать им помощь. Когда находящимся внутри будет угрожать окружение, то если имеется возможность отогнать врагов силами пехоты, никогда не следует эту возможность упускать, чтобы находящиеся внутри не подвергались опасности. По мере обеспечения безопасности следует понемногу укреплять оборонительные сооружения в качественном отношении, прочно скреплять их цементом[20] и заботиться обо всем необходимом. Такие мероприятия наиболее эффективны против конных народов в месяцах июле, августе и сентябре, когда можно легко выжечь высохшую растительность, вследствие чего вражеская конница, стесненная тяжелыми обстоятельствами, будет значительное время бездействовать.
Если данное место лишено воды, поскольку нет источника и вода не обнаруживается в грунте, необходимо запасти глиняные пифосы или большие емкости,[21] заполнить их водой и набросать в них речную гальку, чтобы вода сохранялась до зимнего времени, а также успеть соорудить цистерны и собрать в них дождевую воду. Для того чтобы вода в сосудах не стала затхлой, как это случается с ней в неподвижном состоянии, необходимо сделать в этих сосудах краны и подставлять под них меньшие сосуды, чтобы вода, капля за каплей перетекая в них, находилась в движении. Когда эти вместилища наполнятся, следует их опять опорожнить в упомянутые пифосы или емкости, чтобы вода благодаря такому движению проветривалась и не портилась. Для испортившейся воды пригоден и уксус: он легко ослабляет и отбивает дурной запах. Возможно также заранее заготовить толстые доски, установить их в земляных ямах в виде короба, укрепить их соединения или швы смолой, паклей или другим уплотнителем[22] и таким способом постепенно сооружать нечто похожее на деревянную цистерну, либо одну, либо несколько, имеющую размеры 20 на 10 футов в охвате и 8 или 10 футов в глубину; такие цистерны могут быть построены без цемента. Как известно, в более крупных емкостях вода сохраняется дольше. В средней части цистерны должны быть стянуты деревянными креплениями и крепкими обручами, чтобы под напором воды доски не деформировались и не выпустили воду.

---

[1] Воспроизведя в данном отрывке то название, которое указано в рукописях ( Άρζαληνῇ, X. Михаэску (см.: Mihãescu. Arta militarã. Ρ 249) сделал пометку, что крепость с таким названием ему неизвестна. Авторы венского издания (Strat. Ρ 337) полагают, что в данном отрывке речь идет об осаде крепости Акбас, расположенной на реке Нимфий в персидской провинции Арзанене. Эпизод осады названной крепости, датируемый весной 583 г., достаточно подробно описан Феофилактом Симокаттой (Симокатта. История. I, XII, 1-7 С. 41 —42). По предположению Г Моравчика (Moravcsik. La tactique… P. 163) данный боевой эпизод следует датировать 586 г.
[2] Первый и единственный раз использованный здесь термин худзии (единственное число χουζίον) обозначал, как это следует из самого сообщения, сосуды, наполненные неким горючим материалом. Справки об этимологии термина (возможно, германского происхождения) и вариантах его перевода содержатся в статье и издании X. Михаэску (см.: Mihãescu. Les elements, VI, 3. Ρ 494; Mihãescu. Arta militarã. Ρ 251). Кроме трактата Маврикия, ни в каких других военно–научных сочинениях (как более ранних, так и более поздних) данный термин не зафиксирован. О технике использования зажигательных средств в более ранний период см.. Kiechle Fr Die Entwicklung der Brandwaffen im Altertum // Historia. 1977 26. По всей вероятности, Маврикий еще не имел в виду использование т. н. «греческого огня», первое упоминание которого относится к 673 г. (см. специальное исследование: Zenghelis С. Le feu gregeois et les armes à feu des byzantins // Byz. 1972. VII, fasc. 1. Ρ 265-286). Интересные соображения относительно внешнего вида бомб, которые могли быть применены для метания «греческого огня», были высказаны в статье: Sauvaget J . Flocons ä vin ou grenades à «feu grégeois»? // Melanges Η. Grégoire. Τ 1 Bruxelles, 1949. Ρ 525-530.
[3] Петроболы (единственное число πετροβόλος) — осадные метательные орудия, преимущественно камнеметные. Известны с глубокой древности (названы, в частности, еще в трактате Энея Тактика) и упоминаются практически всеми военными авторами. Литературу см.. Кучма В. В. Д ва трактата. С. 374.
[4] Лестницы (единственное число: σκάλα). Использовано выражение: ταῖς σκάλαις ῎ητοι κλίμαξιν. Ср. примеч. 6 на с. 68.
[5] «Бараны» (единственное число κριός) — наиболее распространенное наименование стеноломных орудий таранного типа. В наиболее распространенном варианте «баран» представлял собою массивное бревно с утяжеленной передней частью, которое было подвешено над специальной платформой. Эта платформа, снабженная колесами, могла быть придвинута к соответствующему участку крепостной ограды (как правило, наиболее уязвимому). Раскачивание бревна производилось вручную; солдаты, находившиеся на платформе, были укрыты от метательных снарядов противника боковыми стенками и верхним перекрытием.
[6] Имеются прямые свидетельства о том, что рекомендация, высказанная Маврикием, успешно применялась на практике. Так, в двух местах трактата Льва (см.: Tactica, XI, 25. Col. 800 А; XVII, 83. Col. 933 С) сообщено об успешной экспедиции византийских войск в Киликию, осуществленной под командованием Никифора Фоки (Старшего). Еще более подробно эта же экспедиция описана в трактате «De velitatione bellica» (глава XX); кроме того, здесь упомянуты еще некоторые аналогичные экспедиции. Подробный анализ указанных событий с выяснением их возможных датировок осуществлен в издании: Кучма В. В.  Два трактата. С. 206-211.
[7] Отмеченная рекомендация текстуально воспроизведена в «Тактике Льва» (см.: Tactica, XV, 47 Col. 900 В).
[8] Термин κιλίκιον произведен от лат. cilicium , обозначающего грубую ткань из козьей шерсти, поскольку такая ткань первоначально производилась в Киликии. Слово известно в греческом языке начиная с III в. В «Стратегиконе» указанный термин встречается еще трижды в XII книге (см.: Страт., XII В, 16, 18, 21).
[9] Таково может быть смысловое понимание единственный раз использованного Маврикием термина παλλίων ; точный перевод которого в данном контексте представляется затруднительным (подробно см. об этом: Mihãescu. Les elements, VII, 2. Ρ 271).
[10] Способы противодействия осадным механизмам противника, рекомендованные Маврикием, опираются на установки, содержащиеся в трактатах Энея, Вегеция и Анонима (см. об этом: Кучма В. В. «Византийский Аноним VI в…. С. 80- 82). В свою очередь, практически все они почти текстуально воспроизведены в «Тактике Льва» (см.: Tactica, XV, 48-55. Col. 900 В — 901 В).
[11] Рекомендация, высказанная в данном случае, свидетельствует о предметном знакомстве Маврикия с основополагающим теоретическим принципом взаимного расположения источников стрельбы и поражаемых объектов, разработанным в античной военной науке (т. н. принцип фланкирования). Вплоть до эпохи массированного применения пороха в военном деле источник стрельбы требовалось располагать справа от живой цели, поскольку именно правая сторона тела, не прикрытая щитом, являлась наиболее уязвимой. В сюжете, рассматриваемом Маврикием, ворота в антибашнях должны располагаться именно и исключительно лишь с правой стороны по отношению к противостоящим башням противника— только при этом условии солдаты, выходящие из антибашен, будут защищены от вражеских стрел, поскольку эти стрелы будут падать на солдат слева. Совершенно очевидно, что при противоположном расположении ворот в антибашнях опасность поражения при выходе из них многократно возрастает. Рассматриваемый в более общем плане принцип фланкирования являлся основополагающим принципом всей военной фортификации — он должен был неукоснительно соблюдаться при возведении всех крепостных сооружений, в частности, при определении взаимного расположения ворот и башен в оборонительной стене. По общему правилу башня должна была сооружаться слева от ворот, чтобы солдаты противника, атакующие ворота, подставляли под обстрел свой правый бок. См. об этом: Кучма В. В.  Оборонительные сооружения Херсонеса Таврического в свете установок «Тактики Льва» // АДСВ. 3. Свердловск, 1965. С. 160.
[12] В данном случае Маврикием использовано выражение: εν ταῖς πεδατούραις. Толкование различных значений термина πεδατούρα см.. Mihãescu. Les elements, VI, 3. Ρ 497; Mihãescu. Arta militarã. Ρ 255.
[13] Следует отметить, что проблема пресечения заговоров и мятежей внутри осажденного города занимала внимание автора самого первого военно–научного сочинения — трактата Энея Тактика «О перенесении осады». Как видим, эта проблема оставалась актуальной и во времена Маврикия, писавшего почти на тысячу лет позднее Энея. См. также: Teall J. Byzantine Urbanism in the Military Handbooks // The Medieval City New Haven and London, 1978.
[14] Мысль Маврикия, сформулированная в последних двух фразах, воспроизведена в «Тактике Льва» практически в тех же самых выражениях (см.: Tactica, XV, 57-58. Col. 902 С).
[15] Протейхизма (προτείχισμα ) — единственный раз употребленный в «Стратегиконе» термин, обозначающий передовую стену в общем комплексе городских оборонительных сооружений. Как правило, протейхизма отделялась от основной стены периболом — свободным пространством, служащим для укрытия в нем поселенцев (вместе с их имуществом) из близлежащей сельской округи.
[16] Сторожевые посты (виглы; единственное число βίγλα) — одно из средств обеспечения безопасности войска, находящегося в стационарном состоянии. X. Михаэску производит этот термин от лат. vigil («караульный», «страж» — см.: Mihãescu. Les elements, VII, 1. Ρ 161-162). Подробная характеристика вигл во всем разнообразии их конкретных вариантов содержится в трактате «De velitatione bellica» (см. перевод, комментарии и указатели в издании: Кучма В. В. Два трактата. С. 119 сл.).
[17] Использован термин κινστέρνα , аналогичный лат. cisterna. В следующей главе термин повторяется еще четырежды.
[18] Очень близкое по смыслу воспроизведение этих рекомендаций «Стратегикона» фиксируется в «Тактике Льва» (см.: Tactica, XV, 60. Col. 901 D; 64-65. Col. 904 A).
[19] Использовано выражение τόπον όχυρόν, которое в данном контексте следует понимать как топографическую позицию, отличающуюся большей прочностью уже в силу самих природных условий. Естественно, что военно–инженерное оборудование таких позиций потребовало бы меньших затрат времени, расходных материалов и физических усилий — именно на поиск таких «прочных мест» и ориентирует военное руководство автор «Стратегикона».
[20] Так переводим выражение εγχορήγω ίσχυρόν κτίζειν , соглашаясь с тем его толкованием, которое предложено X. Михаэску (см.: Mihãescu. Arta militarã. Ρ 259).
[21] Использован термин βονττίον (здесь: единственное число), который X. Михаэску производит от лат. buttis ; последнее он считает словом «альпийского происхождения» (см.: Mihãescu. Les elements, VI, 3. Ρ 490). Несколькими строками ниже термин повторен еще раз; в других главах трактата он больше не встречается.
[22] Так переводим выражение Маврикия στονππίον ή καμψαρικών . Первый из этих терминов X. Михаэску совершенно правомерно производит от лат. stuppa («пакля»). Однако связь второго из указанных терминов с лат. capsa («вместилище», «футляр», «ящик»), на которую также указывает румынский исследователь (см.: Mihãescu. Arta militarã. Ρ 261), представляется нам спорной. На наш взгляд, более правы в данном случае авторы венского издания (см.: Strat. Ρ 351), предполагающие, что Маврикий имеет в виду некую биологическую консистенцию, которую можно использовать для уплотнения. Перевод Дж. Дэнниса термина καμψαρικός словом «wicker » также представляется нам спорным.

Книга XI. Об обычаях и способах ведения войны различных народов

Пролог

Рассказав в доступной форме о построениях и способах боевого руководства кавалерией, без чего, как мы полагаем, невозможно успешно сражаться с врагами, необходимо также описать боевые порядки и обычаи каждого народа, представляющего опасность для империи, чтобы те, кто намерены воевать против них, смогли бы надлежащим образом к ним приспособиться, использовав то, что нами изложено. Ведь не все народы используют один и тот же боевой порядок и сражаются одними и теми же способами, так что против всех нельзя сражаться как-то одинаково. Одни вследствие чрезмерной отваги действуют больше напором и натиском, другие же устремляются на противника обдуманно и соблюдая строй.

1. Как следует приспосабливаться к персам

Народ персов порочен, лицемерен и раболепен, но любит свою родину и хранит ей верность; властителям подчиняется из страха. Вследствие этого терпеливо переносит тяготы и войны ради отечества.
Стремясь достичь многого из задуманного прежде всего разумом и полководческим искусством, персы отдают предпочтение боевому строю, а не безрассудной отваге и опрометчивости. Выросшие в жарких краях, они легко переносят неудобства, связанные со зноем, жаждой и нехваткой продовольствия. Грозные при осуществлении осад, они еще более грозны, когда сами подвергаются осаде; имеют особую способность скрывать невзгоды, мужественно переносить превратности судьбы и обращать их в свою противоположность. В переговорах несговорчивы, поскольку сами не просят даже о том, что обеспечивало бы их собственное спасение, но выжидают, что им будет предложено их врагами.
Вооружены панцирями и кольчугами, луками и мечами; превосходят все воинственные народы в стрельбе из лука - скоростной, но не сильной. Продвигаясь навстречу сражению, располагаются лагерем в фоссатах; когда время сражения приближается, окружают себя рвом и надежным частоколом, однако обоз за этим частоколом не оставляют, а ров используют как прибежище в тяжелых обстоятельствах во время сражения. Предпочитают не выгонять лошадей на пастбище, а собирать корм для них вручную.
В сражении выстраиваются тремя равными частями, то есть средней, правой и левой; в средней части максимально до 400 или 500 отборных солдат. Глубину строя не устанавливают определенной величины, но стараются разместить кавалеристов каждой тагмы в первую и вторую линии в качестве фаланги и сделать фронт боевого построения однородным и уплотненным. Запасных лошадей и обоз размещают неподалеку, позади боевого порядка. В условиях сражения с противником, имеющим на вооружении копья, стараются выстроить боевой порядок на неудобных пространствах и использовать луки, так чтобы вследствие неудобства местности контаты, нападающие на них, оказывались бы разрозненными, и их можно было бы легко отразить. Любят оттягивать момент боя не только накануне дня сражения, став лагерем в труднодоступных местах, в особенности если они знают, что их противники хорошо подготовлены и многочисленны, но и в ходе самого боя предпочитают наносить удары главным образом в знойное время и в самые жаркие часы, чтобы солнечный зной и оттяжка времени уменьшали отвагу и пыл их соперников; в боевое соприкосновение вступают сдержанно и осмотрительно, продвигаясь шаг за шагом равномерным и уплотненным строем.
Им тягостны: стужа, дождь и дуновение южного ветра, ослабляющие силу луков; тщательно выстроенный боевой порядок пехоты; ровное и открытое пространство, благоприятное для нападений контатов, для рукопашной схватки или открытого сражения, поскольку в ближнем бою поражающее действие стрел утрачивает свой эффект, а копьями или щитами они не пользуются; внезапные удары в сражениях, в результате которых они обращаются в стремительное бегство и не умеют, подобно народу скифов, делать неожиданные повороты против своих преследователей; нападения или окружения вследствие обхода с флангов или с тыла их построения, потому что они не выделяют из своего строя плагиофилаков, способных отразить сильное нападение; часто также и неожиданные ночные нападения на их лагерь, так как они размещаются в пространстве лагеря беспорядочно и неорганизованно.
Итак, для боевых построений следует, как об этом рассказано в книге о боевых порядках, выбирать, насколько это возможно, места ровные, открытые и однородные, не имеющие болот, ям и кустарников, чтобы не деформировать боевой строй. Когда войско подготовлено и выстроено в боевой порядок, не следует оттягивать схватку, если принято решение провести генеральное сражение в определенный день военной кампании. Столкновение или вступление в сражение должно быть произведено с расстояния полета стрелы, равномерно по всему фронту, с разумной плотностью строя и быстротой, чтобы по причине замедленного соприкосновения и вследствие интенсивной вражеской стрельбы на стратиотов и лошадей не обрушилось большое количество стрел.
Если же окажется необходимо дать сражение на неудобной местности, будет лучше одну часть войска выстроить в пехотный боевой порядок, другую в кавалерийский, а не делать на такой местности весь боевой строй кавалерийским. Ведь как мы уже сказали, применение контатов против токсотов, если контаты не смогут использовать упорядоченный и сплошной строй, повлечет для них большой урон от стрел, и их нападение будет отбито - вот почему местность для сражений должна быть ровной. Но если войско не находится в состоянии боеготовности, не следует вступать в генеральное сражение, но необходимо применять против врагов безопасные для себя нападения и различные ухищрения, используя условия местности. При этом ни врагам, ни своим не должна быть известна причина, по которой откладывается генеральное сражение, чтобы вследствие этого первые не становились отважнее, а вторые не впадали в страх. Повороты или обратные удары при отступлениях следует производить персам не во фронт, но нужно обращаться против их флангов и ударять по их тылам. Ибо персы при преследовании стремятся не разрушать боевой строй, и для тех, кто обратился бы против них вспять, оказались бы легко доступными их тылы. Поэтому если те, которые до этого отступали перед ними, захотели бы повернуть назад и ударить во фронт своих преследователей, они пострадали бы, натолкнувшись на врагов, сохраняющих боевой порядок. Ведь персы в преследованиях действуют не беспорядочно, как скифы, а сдержанно и сохраняя строй. Поэтому тем, кто вновь поворачивает против них, как уже сказано, не следует нападать на их фронт, но нужно стремиться ударить через фланги по их тылу.

2. Как следует приспосабливаться к скифам [1], то есть аварам и туркам и другим гуннским народам, ведущим подобный образ жизни

Народ скифов, характеризующийся, так сказать, единым образом жизни и единым способом ведения боевых действий, живет в условиях многовластия и праздности. Одни лишь турки и авары заботятся о боевом порядке; они искуснее, чем остальные скифские народы, действуют в ближнем бою. Народ турок многочислен и свободолюбив, чуждается многих занятий в сфере искусств и ремесел и не стремится ни к чему иному, кроме как смело противостоять врагам. Авары же в высшей степени порочны, изворотливы и очень опытны в войнах.
Поскольку у аваров единовластие, они, приученные своими архонтами к суровым наказаниям и движимые не любовью, а страхом, мужественно переносят страдания и мучения. Ведя кочевнический образ жизни, они выдерживают жару, холод и нехватку необходимых жизненных средств. Они суетны, скрытны, порочны и ненадежны, одержимы алчностью к деньгам, пренебрегают клятвой, не соблюдают соглашений, не пренебрегают подарками, но даже раньше, чем примут даруемое, уже замышляют козни и отказ от того, что согласовано. Тщательно выбрав благоприятный момент, они незамедлительно используют его, стараясь одолеть врагов не столько силой, сколько обманом, внезапностью и лишением необходимых средств.
Они вооружены панцирями, мечами, луками и копьями, при этом многие из них в сражениях используют двойное вооружение: неся копья за плечами и держа луки в руках, они используют их попеременно, по мере складывающейся необходимости. Защитное вооружение есть не только у них самих, но и лошади их знати имеют защиту передней части, изготовленную из железа или войлока. Обладают хорошими навыками в верховой стрельбе из лука.
Их сопровождает большое количество скота, жеребцов и кобылиц, отчасти для использования в пищу, отчасти для того, чтобы создавать видимость большей массы. Они не размещаются в едином лагере, подобно персам и ромеям, но вплоть до дня сражения остаются разделенными по родам и племенам; лошадей оставляют свободно пастись и летом и зимой. Когда наступает день сражения, они отлавливают нужных лошадей, стреноживают их вблизи палаток и охраняют до момента построения боевого порядка, а к такому построению приступают ночью. Свои патрули они устанавливают на удалении друг от друга, чтобы было нелегко совершить на них неожиданные нападения.
В сражении они не выстраивают, подобно ромеям и персам, боевой строй из трех частей, но группируются в различные миры; при этом миры соединяются компактно одна с другой, чтобы казаться неким единым боевым строем. Снаружи боевого порядка они держат некоторые дополнительные боевые силы, которые направляются в засады против неосмотрительных врагов или служат для оказания помощи мере, находящейся под угрозой. Своих запасных лошадей и обоз они держат неподалеку позади боевого порядка, с его левой или правой стороны, на удалении одной или двух миль, под соответствующей охраной. Часто они собирают избыточных лошадей в тылу боевого порядка, организуя их охрану. Глубина строя у них неопределенна и устанавливается в зависимости от обстоятельств; глубине строя они уделяют много внимания, делая линию фронта равномерной и уплотненной.
Они предпочитают сражения на дистанции, засады, окружения неприятеля, притворные отступления и обратные повороты, построения клинообразные,[2] то есть рассредоточенные. Обратив своих врагов в бегство и отбросив его во вторую линию, они не довольствуются, подобно персам, ромеям и другим народам, умеренным преследованием и грабежом имущества, но напирают до тех пор, пока не добьются полного уничтожения неприятеля, используя для этого все средства. Если же некоторые из врагов, преследуемые ими, спасаются бегством в укреплениях, они, тщательно выяснив потребность в необходимых средствах для лошадей и людей, стараются продолжать давление, чтобы путем ограничения средств одолеть врагов или вынудить их пойти на выгодные для себя соглашения. Сначала они выдвигают более легкие условия, а когда получат согласие, предъявляют требования, гибельные для врагов.
Им доставляют трудности: нехватка провианта, потому что они ведут с собой много скота; во время сражения - упорядоченный боевой строй пехоты, который им чужд: постоянно находясь верхом на лошадях и не сходя с них, они не могут стоять на ногах, поскольку как бы срослись с лошадьми и от долгого сидения на них утратили привычку ходить пешком; местность ровная и открытая, боевой порядок кавалерии, наступающий уплотненным и неразрывным строем; рукопашная схватка или открытое столкновение, ночные нападения с соблюдением мер безопасности, когда одна часть войска должна осуществлять нападение, сохраняя боевой порядок, а другая - находиться в резерве. Сильно вредит им и предательство собственных перебежчиков: отличаясь изменчивым нравом и корыстолюбием, составленные из множества племен, они не считаются с сородичами и не стремятся к взаимному согласию, и поэтому когда некоторые из них начинают перебегать к врагам и там благосклонно принимаются, их примеру следует множество других.
Итак, когда они приближаются для сражения, следует прежде всего выдвинуть на достаточное расстояние надежные патрули, имеющие связь между собой; затем следует обдумать и заранее подготовить все то, что потребуется при неблагоприятном исходе сражения: отыскать укрепленное место на случай опасности и снести туда запас продовольствия на несколько дней, если это удастся, как для лошадей, так и для людей, и прежде всего - запас воды; после этого следует определить месторасположение обоза, как об этом написано в соответствующей книге. И если в первом сражении предстоит действовать главным образом пехоте, при условии что войску будет привычно сражаться с таким народом, то войско следует расположить способом, описанном в диаграмме построения уступом назад,[3] то есть когда кавалерийские части имеют свое месторасположение позади пехотных. Но если боеспособной будет только кавалерия, ее следует расположить способом, описанным в книге о боевых построениях, отрядив на фланги бо́льшую часть наиболее подготовленных солдат; в тылу будет достаточно только дефензоров. Курсоры не должны в ходе преследований удаляться от боевого строя дефензоров более чем на три или четыре полета стрелы и излишне увлекаться атакой на врагов. Следует стараться по возможности выстраивать боевой строй на свободном и открытом пространстве, где не мешали бы ни заросли леса, ни болота, ни лощины, удобные для засад; патрули следует установить на определенной дистанции со всех четырех сторон боевого строя. Будет хорошо, если это окажется возможным, иметь в тылу боевого строя труднопреодолимую реку, болото или озеро, чтобы тыл был надежно защищен. И если сражение закончится благоприятным для нас исходом, не нужно будет ждать оттуда яростных нападений врагов и быть в постоянной тревоге. Потому что они, разгромленные в первом сражении, не отказываются от дальнейшей борьбы, как другие народы, но стараются всеми способами атаковать своих врагов, пока не будут усмирены с помощью силы. Если наше войско смешанное и в нем преобладает пехота, то в таких условиях необходимо проявить заботу о корме для лошадей, поскольку при приближении врагов у кавалеристов не будет возможности собирать фураж.

3. Как следует приспосабливаться к светловолосым народам, таким как франки, лангобарды и другие с подобным образом жизни

Светловолосые народы, ставящие свободу превыше всего, отважны и неустрашимы в войнах, отличаются смелостью и стремительностью; проявление страха и даже малейшее отступление они считают позором и охотно предпочитают этому смерть. Они решительно вступают в рукопашную схватку и верхом, и в пешем строю; если они, как это случается, оказываются в затруднительном положении в конных сражениях, то по условному знаку они сходят с лошадей и встают в пеший строй, не уклоняясь от боя даже будучи в меньшинстве против кавалеристов. Вооружены они щитами, копьями и короткими мечами, которые носят за спиной. Предпочитают сражение в пешем строю и стремительные нападения.
В сражениях, как конных, так и пеших, они выстраиваются не в каком-то определенном количестве и порядке, то есть по мирам и мерам, но по племенам, по родственным и дружеским связям друг с другом, поэтому если их близкие погибают в сражении, то чтобы за них отомстить, они часто подвергают себя опасности. В сражениях фронт своего боевого порядка они выравнивают и смыкают. Атаки, как конные, так и пешие, они производят стремительно и неудержимо, как будто бы они являются единственными из всех, не ведающими страха. Проявляют непослушание по отношению к своим предводителям, всякие необходимые и нужные военные хитрости и меры безопасности считают бесполезными, игнорируют правильный боевой порядок, в особенности кавалерийский. Поскольку они корыстолюбивы, их легко подкупить.
Им губительны лишения и невзгоды: насколько смелы и отважны их души, настолько же чувствительны и изнежены их тела, не способные легко переносить страдание. Кроме того, им в тягость жара, холод, дождь, нехватка съестных припасов, особенно вина, затягивание сражения. Во время конного сражения им невыгодна местность труднопроходимая и лесистая. На фланги и тыл их боевого порядка совершить нападение несложно, потому что они недостаточно заботятся о патрулях и других мерах безопасности. Их легко разбить, обратившись в притворное бегство, а затем внезапно вновь обратившись против них. Часто им приносят вред ночные нападения силами токсотов, поскольку они размещаются лагерем неупорядоченно.
Итак, в войнах с ними в первую очередь не следует стремиться к генеральным сражениям, особенно на начальных этапах, но, соблюдая строгий порядок, нападать из засад, действовать против них больше обманом и хитростью, медлить и затягивать время, притворно вступать с ними в переговоры, чтобы их отвага и рвение ослабли либо из-за недостатка съестных припасов, либо из-за неудобств, вызванных жарой или холодом. Это может также произойти, если расположить войско на укрепленной и труднопроходимой местности, где в соответствии с ее характером враги, вооруженные копьями, не смогут действовать успешно. Если же наступит время выстроить боевой строй для сражения, нужно расположить его так, как изложено в книге о боевых построениях.

4. Как следует приспосабливаться к склавам и антам и им подобным [4]

Племена склавов и антов одинаковы и по образу жизни, и по нравам; будучи свободолюбивыми, они никоим образом не склонны ни стать рабами, ни повиноваться, особенно в собственной земле. Они многочисленны и выносливы, легко переносят и зной, и стужу, и дождь, и наготу тела, и нехватку съестных припасов.
К прибывающим к ним иноземцам добры и дружелюбны, препровождают их поочередно с места на место, куда бы тем не было нужно, так что если гостю по беспечности принявшего причиняется вред, против него начинает вражду тот, кто привел гостя, почитая отмщение за него священным долгом. Пребывающих у них в плену они не держат в рабстве неопределенное время, как остальные племена, но, определив для них точный срок, предоставляют на их усмотрение: либо они пожелают вернуться домой за некий выкуп, либо останутся там как свободные люди и друзья.
У них множество разнообразного скота и злаков, сложенных в скирды, особенно проса и полбы. Жены их целомудренны сверх всякой человеческой природы, так что многие из них кончину своих мужей почитают собственной смертью и добровольно удушают себя, не считая жизнью существование во вдовстве.
Живут они среди лесов, рек, болот и труднопреодолимых озер, устраивая много, с разных сторон, выходов из своих жилищ из-за обычно настигающих их опасностей; все ценное из своих вещей они зарывают в тайниках, не держа открыто ничего лишнего. Ведя разбойную жизнь, они предпочитают совершать нападения на своих врагов в местах лесистых, узких и обрывистых. С выгодой для себя пользуются засадами, внезапными нападениями и хитростями, ночью и днем, выдумывая многочисленные уловки. Они опытнее всех других людей и в переправе через реки и мужественно выдерживают пребывание в воде, так что часто некоторые из них, оставшиеся дома и внезапно застигнутые опасностью, погружаются глубоко в воду, держа во рту изготовленные для этого длинные тростинки, целиком выдолбленные и достигающие поверхности воды; лежа навзничь на глубине, они дышат через них и выдерживают много часов, так что не возникает на их счет никакого подозрения. Но даже если тростинки окажутся заметными снаружи, неопытные посчитают их растущими из-под воды. Опытные же в этом деле, распознав тростинку по срезу и положению, либо пронзают им рты лежащих в воде с помощью этих тростинок, либо, выдернув тростинки, поднимают их из воды, поскольку они оказываются не в состоянии оставаться дольше в воде.
Каждый мужчина вооружен двумя небольшими дротиками, а некоторые из них и щитами, крепкими, но труднопереносимыми. Пользуются они также деревянными луками и небольшими стрелами, намазанными отравляющим веществом, которое оказывает действие, если пораженный им заранее не намазался соком тириака[5] или другими средствами, известными врачебным наукам, либо если тотчас же не вырезал рану, чтобы отрава не распространилась на все тело.
Пребывая в состоянии анархии и взаимной вражды, они ни боевого порядка не знают, ни сражаться в правильном строю не стремятся, ни показываться в местах открытых и ровных не желают. Если же и приходится им отважиться при случае на сражение, они с криком все вместе понемногу продвигаются вперед. И если неприятели поддаются их крику, они стремительно нападают; если же нет, прекращают крик и, не стремясь испытать силу своих врагов в рукопашной схватке, убегают в леса, имея там большое преимущество, поскольку умеют сражаться подобающим образом в тесных местах. Ведь нередко, неся добычу, они, пренебрегая ею при малейшей тревоге, убегают в леса, а когда нападающие сгрудятся вокруг добычи, они, набросившись, без труда причиняют им вред. Они стремятся различными способами и преднамеренно проделывать это с целью заманивания своих врагов.
Они вообще вероломны и ненадежны в соглашениях, уступая скорее страху, нежели дарам. Так как у них господствуют различные мнения, они либо не приходят к согласию, либо даже если и соглашаются, то решенное тотчас же нарушают другие, поскольку все думают противоположное друг другу и ни один не желает уступить другому.
В сражениях для них губительны метания стрел, неожиданные нападения на них, атаки из различных мест, рукопашные бои пехоты, особенно псилов, позиции в местах обнаженных и открытых. Поэтому необходимо подготовить войско из кавалеристов и пехотинцев, прежде всего псилов или аконтистов, и большое количество метательных снарядов, не только стрел, но и иных - например дротиков, а также средств для наведения мостов - если возможно, так называемых "плавающих",[6] чтобы осуществлять неожиданные переправы через реки, так как они в их стране многочисленны и труднопреодолимы; по скифскому способу одни должны наводить мосты, а другие - строить настил[7] Необходимо иметь также меха, бычьи или козьи, чтобы можно было с их помощью строить понтоны, а при неожиданных набегах на врагов и переправах в летнее время - чтобы стратиотам можно было плыть на них.
Нападения на них необходимо производить лучше в зимнее время, когда они не могут легко укрыться из-за обнаженности деревьев, да и снег выдает следы убегающих, и домочадцы их бедствуют, будучи почти нагими, и, кроме того, реки, замерзнув, становятся преодолимыми. Большую часть лошадей и излишнее военное имущество следует оставить в собственной земле в надлежащем месте, под соответствующей охраной во главе с архонтом. Дромоны[8] должны быть поставлены в нужных местах. Одну какую-то миру кавалеристов во главе с видными архонтами следует оставить в своей стране - с одной стороны, для ее защиты, чтобы не отвлекать переправляющееся войско,[9] когда враги, как это обычно случается, попытаются напасть на нее, но также и для распространения слухов, что нападение на врагов может произойти и через другие пункты, чтобы при таком известии каждый из вражеских архонтов, соблюдая предосторожность и радея только о своих, не имел бы времени соединиться с другими и причинить нашему войску затруднения. Названным кавалеристам не следует располагаться ни слишком близко к Данувию, чтобы, будучи обнаруженными, они не оказались бы проигнорированы врагами в силу своей малочисленности, ни слишком далеко, чтобы они, если возникнет необходимость, не замедлили бы присоединиться к переправляющемуся войску, но держались бы на расстоянии только одного дня пути от Данувия. Переправляющемуся же войску надлежит внезапно вступить во вражескую землю, совершать переход по местам открытым и ровным и сразу же выслать вперед опытного архонта с отборными людьми для захвата языка,[10] от которого можно было бы выведать сведения о неприятелях. Насколько это возможно, следует остерегаться совершать в летнее время без разведки переход через труднопреодолимые местности, как это случалось,[11] в особенности если враги собрались вместе, прежде чем они будут отогнаны пехотой или кавалерией. Если же в силу необходимости предстоит возвращение через эти же узкие места, необходимо или вырубить и расширить их, как об этом сказано в соответствующей книге, или оставить в них до возвращения достаточное войско, чтобы враги, появившиеся неожиданно или скрытно, не причинили вреда войску во время похода, идущему, как обычно, с добычей.
Во время лагерных стоянок следует остерегаться, как это принято, лесистых мест и не устанавливать палаток вблизи них: из них ведь врагам легко отважиться на нападения и совершить похищения лошадей. Пешую силу следует размещать упорядоченно внутри фоссата, кавалеристов же - вне его, а патрули располагать на удалении вокруг пасущихся лошадей; впрочем, если выпас лошадей обеспечить невозможно, пусть и днем и ночью лошади находятся внутри фоссата.
Когда наступит время сражения, не следует выстраивать против них слишком глубоких боевых порядков и предпринимать нападения на них только с фронта, но необходимо осуществлять удары и с других сторон. Если же, как это случается, они, заняв укрепленные места и защитившись с тыла, не дают возможности окружить их или совершить нападение на них с флангов либо с тыла, необходимо одним нашим солдатам встать в засады, а другим изобразить бегство на виду у врагов, чтобы они, охваченные надеждой на преследование, покинули укрепленное место, и тогда вновь повернуть против них или ударить по ним тем, которые находятся в засадах.
Поскольку у них много вождей, которые не согласны друг с другом, нелишне будет некоторых из них приручить с помощью речей или даров, в особенности тех, которые ближе к границам, а на других следует нападать, чтобы наше враждебное отношение ко всем не привело их к объединению или единовластию. Так называемых перебежчиков,[12] призванных показывать дороги и свидетельствовать о чем-либо, необходимо надежно охранять: ведь среди них есть и ромеи, переменившиеся со временем, забывшие о своих и отдавшие предпочтение благосклонности врагов; благонамеренным из них надлежит оказывать благодеяние, творящих же зло следует карать. Найденные во вражеской стране припасы не следует неосмотрительно растрачивать на месте, но стараться переправить в свою землю на вьючных животных и судах; поскольку их реки впадают в Данувий, транспортировка с помощью судов оказывается несложной.
Пехота необходима не только в тесных местах и укреплениях, но и в местах труднопроходимых, и у рек: когда там покажутся враги, тогда через эти реки можно легко возвести переправы. Ведь когда немногочисленные скутаты[13] и псилы, переправившись скрытно ночью или днем, сразу же выстроятся в боевой порядок и будут иметь в тылу реку, они создадут возможность навести мосты на реках для переправы. При прохождении труднопреодолимых мест или форсировании рек в зависимости от характера местности совершенно необходимо иметь сильных опистофилаков. Ведь случается так, что нападения врагов предпринимаются тогда, когда войско разделено и ушедшие вперед не могут помочь оставшимся позади. Неожиданные нападения на врагов следует, как обычно, совершать таким образом, чтобы одни нападали с фронта и приводили врагов в замешательство, а другие, пешие и конные, становились скрытно позади, где и ожидали бы бегущих; таким образом, те из врагов, которые, возможно, укрылись или избежали первого нападения, неожиданно подверглись бы второму. Необходимо, однако, и летом не бездействовать в причинении им вреда, так чтобы в это время грабить местности открытые и обнаженные и стремиться подольше задержаться в их земле, чтобы ромеи, находящиеся у них в плену, получили возможность безбоязненно покинуть их: ведь именно тогда, когда лес покрыт листвой, пленным легче уйти без страха.
Впрочем, относительно похода и нападения, то есть об ограблении чужой страны, а также обо всем другом, что связано со вторжением, было рассказано в книге о вторжении во вражескую землю. Теперь же будет сказано об этом кратко. Поскольку хории[14] склавов и антов расположены вряд вдоль рек и соприкасаются друг с другом, так что между ними нет достойных упоминания промежутков, а лес или болота, или заросли тростника примыкают к ним, то при нападениях, против них предпринимаемых, обычно случается так, что со вступлением в их первую хорию там задерживается в бездействии все войско; остальные же хории, поскольку они расположены по соседству и имеют рядом леса, заметив это движение войск, легко избегают им предназначенного из-за близости расстояния. К тому же их наиболее подготовленные юноши, используя подходящий момент, скрытно нападают на стратиотов, вследствие чего те, кто совершает поход против них, оказываются не в состоянии причинить вред своим противникам. Поэтому следует предпринимать против них неожиданные нападения, лучше всего через те места, которые не возбуждают подозрения, и заранее установить порядок движения банд или тагм, чтобы они знали, какой из них надлежит двигаться первой, а какой второй и третьей поочередно, в особенности через тесные места, чтобы они не перемешивались и без спешки разделялись в установленном порядке. Когда неожиданная переправа будет произведена, то если имеется возможность совершить нападение из двух подходящих мест, следует разделить войско надвое и одну из мер, мобильную и без обоза, взять гипостратигу, чтобы, уйдя вперед на расстояние 15 или 20 миль, подступить с противоположного фланга, из неожиданных позиций, со стороны более возвышенных мест, и, приблизившись оттуда к хориям, начать их ограбление, двигаясь навстречу мере стратига. Стратигу же, имеющему под своим командованием другую меру, следует вторгнуться с другого края хорий и тоже их грабить; следует двигаться обоим навстречу друг другу, уничтожая или грабя хории, находящиеся между ними, так чтобы там, где они встретятся, вечером вместе стать лагерем. При этом ведь и нападение будет совершаться безопасно, и те из врагов, которые избегут одной из мер, неожиданно натолкнутся на другую и не смогут собраться вместе.
Если же имеется только один путь, по которому можно осуществить нападение на хории, необходимо разделить войско следующим образом: две его миры или больше, мобильные и хорошо вооруженные, без обоза, поручить гипостратигу, которому следует вместе с его собственной тагмой, в которой он размещается, пойти впереди всех, имея при себе архонтов всех его тагм; когда он вступит в первую хорию, следует отделить от его войска либо одну, либо две тагмы, чтобы одни грабили, а другие охраняли грабящих. Лучше будет в первых хориях отделять не много тагм, даже если хории окажутся большими: ведь когда стратиг появится, он не даст возможности находящимся там оказать сопротивление. А гипостратиг, продолжая быстрое движение вперед, должен подобным же образом поступать и в следующих хориях, пока не будут исчерпаны переданные ему тагмы. Самому же гипостратигу, продолжающему оставаться вне всех остальных, надлежит иметь при себе до полного завершения дела по проведению похода три или четыре тагмы - до тысячи боеспособных воинов, чтобы была обеспечена охрана и безопасность всех прочих.
Итак, в то время как гипостратиг действует подобным образом, стратигу, следующему за ним, надлежит собирать тех, которые занимаются грабежом каждый по отдельности, и продвигаться вперед, навстречу гипостратигу; точно так же следует поступать и возвращающемуся гипостратигу, собирая грабящих. И в каком бы месте они оба не встретились друг с другом, им следует вместе стать лагерем в тот же день. Не следует совершать такие неожиданные нападения, будучи разделенными более чем 15 или 20 милями, чтобы и тот и другой успели собрать добычу и в тот же день стать лагерем[15] При таких нападениях не следует захватывать живыми тех из врагов, которые способны оказать сопротивление, но необходимо убивать всех встречных и продвигаться дальше. И не следует задерживаться ради них, в особенности тем, которые совершают переход, а использовать благоприятное время.

* * *

Итак, восприняв все это по мере возможности из собственного опыта и из того, что было сказано древними, мы описали это для пользы читающих. Обо всех остальных принципах, которые, возможно, смогут проявиться, но не описаны в настоящей книге, можно умозаключить из того, что описано нами, из опыта, приобретенного ранее, и из самой природы вещей, и приспособить, насколько это возможно, к тому, что возникает заново. Ибо как можем мы или кто-либо другой описать каким-то образом все то, что может появиться, предусмотрев все, что в данный или в любой другой момент может быть предпринято врагами? И в состоянии ли кто-либо предугадать грядущее? Но ведь и главнокомандование осуществляется не по одному-единственному замыслу: поскольку существуют разнообразные способы ведения боевых действий, оказываются разнообразными и методы их осуществления. Поэтому необходимо постоянно обращаться с молитвой к Богу, чтобы с Его помощью быть в состоянии изучить врага: поскольку человеческая природа обманчива и непостижима, она заслуживает и многих обсуждений, и применения многих хитростей.

---

[1] Обобщающим наименованием скифы византийские авторы обозначали различные кочевые народы, заселявшие Северное Причерноморье и степи Централь ной Азии. Как отмечает Д. Моравчик (см.. Moravcsik Gy. Byzantinoturcica... S. 419), в эту категорию еще нельзя включать ни хазар, ни венгров. Что же касается «других гуннских народов», то одним из них можно считать кутригуров (Ibid. S. 420). Подробная характеристика одного из «скифских» народов — аваров, построенная преимущественно на информации «Стратегикона», содержится в исследовании: Zasterovd В. Les Avares et les Slaves...
[2] Использован термин κοῦνα , который X. Михаэску (см.: Mihãescu. Les elements, VI, 3. P. 495) производит от лат. cuneus («клин»). Еще раз в варианте κου νίον этот термин употреблен в отрывке: Страт., XII А, 7 См. примеч. 1 на с. 200.
[3] Подробное описание такого построения дано ниже (см.: Страт., XII А, 7).
[4] Данная глава была переведена и прокомментирована нами в издании: Свод древнейших письменных известий о славянах. Том I (I–VI вв). М. 1991. С. 364- 393. В нынешний перевод мы внесли некоторые стилистические изменения. Комментарий, имеющийся в издании 1991 г., в настоящем издании воспроизведен лишь в меньшей своей части.
[5] О тириаке как лекарстве и противоядии (специально против яда отравленных стрел варваров) см.: Литаврин Г. Г Византийские медицинские трактаты // ВВ. 1971. 31. С. 266, примечания 112 и 283. Подробнее об использовании славянами фармакологии в военном деле см.: Цанкова–Петкова Г. Материалната култура… С. 341.
[6] В термине πλωτός (здесь: винительный падеж множественного числа), использованном в данном случае Маврикием, некоторые исследователи усматривали заимствование из славянского языка (см.: Кулаковский К). А. Славянское слово «плот» в записи византийцев // ВВ. 1900. 7 С. 107-112; Пигулевская Н. В. В изантия на путях в Индию. М.; Л. 1946. С. 29-30). Более убедительным представляется толкование X. Михаэску, когда он, анализируя латинскую терминологию мостостроительства, увязывал анализируемый термин с греческим глаголом πλωτεύομαι (πλωΐζομαι)\i0 см.: Mihãescu. Les elements, VII, 2, 1969. Ρ 274- 275. Таким образом, под термином πλωταί Маврикий, вероятнее всего, имел в виду различные плавательные средства (лодки, шлюпки и т. п. играющие роль понтонов), на которые накладывался настил моста.
[7] Использован глагол πονλπιτόω , соответствующий лат. pulpito («обшивать досками»).
[8] Дромоны (единственное число δρόμων) — быстроходные военные суда гребного типа, используемые как на море, так и на реках (см.: Dolley R . Η. The warships of the later Roman Empire // JRS. 1948. 28. Ρ 48-49; Ahrweiler Η. Byzance et la mer. Paris, 1965. Ρ 410-411).
[9] Именуя здесь и далее византийское экспедиционное войско «переправляющимся» (τον περονντα στρατόν ), Маврикий дает понять, что места расселения славян находятся по другую (левую, северную) сторону от Дуная, который для вторжения в славянские земли необходимо в любом случае форсировать.
[10] Захватить языка (κρατήσαι γλώτταν) — идеоматический оборот, встречающийся в этом же самом значении у многих византийских авторов (Продолжатель Феофана, Кекавмен, Никифор Уран, Анна Комнина — см. об этом: Dagron, Traite. Ρ 251, η. 44). Видимо, это выражение являлось устойчивой метафорой в воинском жаргоне, проникшей впоследствии (как калька с греческого) в славянские языки вместе с переводной литературой.
[11] Авторы сербского перевода данной главы «Стратегикона», опираясь на свидетельства Феофилакта Симокатты (см.: Симокатта. История, VII, I–V С. 153- 158), полагают, что здесь имеется намек на неудачный поход против славян, состоявшийся в 595 г. под командованием патрикия Петра, брата Маврикия (см.: Византиски извори за историју народа Југославије. Т. 1. Београд, 1955. С. 137). Если принять это предположение, тогда 595 г оказывается еще одним важным хронологическим свидетельством при определении датировки «Стратегикона».
[12] Использован термин ρίφουγος (здесь: единственное число), произведенный от лат. существительного refuga («дезертир», «перебежчик») и прилагательного refugus («бегущий назад») — см.. Mihãescu. Les elements, VII, 1. Ρ 165-166.
[13] Скутаты (единственное число σκοντάτος, лат scutatus ) — род тяжеловооруженной (линейной) пехоты. Их снаряжение и оружие — преимущественно защитное, в первую очередь тяжелые щиты (единственное число σκοῦτον, σκουτάριον, отсюда наименование данной категории пехоты). Подробная характеристика скутатов дана ниже, во второй части XII книги «Стратегикона» (см. например: Страт., XII В, 2, 4, 11-13 и мн. др.).
[14] Термин хория (единственное число: χωρίον) употребляется в «Стратегиконе» в самых различных значениях («место», «земля», «страна», «сельское поселение»). Во всех десяти случаях упоминания хории в анализируемой главе имеются в виду, по нашему мнению, заселенные славянами и антами пространства, включающие в себя более или менее крупные поселения и прилегающие к ним окультуренные сельскохозяйственные угодья. Ограниченные размеры хории (подсчеты ее возможной площади осуществлены нами в издании 1991 г., с. 391 — 392) заставляют видеть в ней лишь небольшую часть территории, занятой славянским племенем.
[15] Анализ главы о славянах и антах приводит к заключению, что отношение к ним автора «Стратегикона» как к военному сопернику самое серьезное. Отдав дань книжной традиции при описании их быта и нравов, Маврикий совершенно меняет тон, когда переходит к военным рекомендациям, выступая как искушенный специалист, обладающий не только военно–теоретическими познаниями, но и богатым собственным боевым опытом. Военные идеи и тактические приемы, рекомендуемые Маврикием по отношению к славянам и антам, отличаются значительной новизной и оригинальностью. Тот факт, что они сформулированы именно в отношении данного противника и больше ни разу не повторяются ни в предыдущем, ни в последующем изложении, заслуживает самого пристального внимания. Трудно представить себе положение, когда новые военно–научные рекомендации разрабатывались бы применительно к противнику, который не расценивается всерьез. Следует к тому же иметь в виду, что в данном случае в качестве объекта военного воздействия византийской армии представлено в основном мирное славянское население, лишь в силу необходимости вынужденное взяться за оружие. Но даже такой противник заслуживает, по мнению Маврикия, того, чтобы в борьбе с ним были применены самые прогрессивные тактические приемы, самые современные средства вооружения, всевозможные средства дипломатии — одним словом, весь арсенал теоретических знаний и практических навыков, из которых должен сложиться конечный военный успех.

Книга XII

---