Император Адриан и HISTORIA AUGUSTA

Hadrian og HISTORIA AUGUSTA

Автор: 
Sandtveit K.
Переводчик: 
Исихаст
Источник текста: 

UNIVERSITETET I OSLO 2017

Моя диссертация опирается на древний источник, часто называемый Historia Augusta. Он характеризуется неясной датировкой и разногласием по количеству авторов. Кроме того он содержит много недостоверной информации. Тем не менее Historia Augusta часто используется, поскольку она охватывает период, который почти не имеет других письменных источников, а именно период 96-284 гг. Я же собираюсь рассмотреть, как этот источник описывает императора Адриана (76-138 гг.), особенно его личность и правление. Я пришла к выводу, что личность императора описывается как полная контрастов, что отражено в структуре биографии, в которой описание идет от довольно положительной окраски в начале к отрицательной в конце. Его добрые дела часто перемежаются со злыми. Биография изобилует повторениями и расплывчатыми формулировками. Я также углубилась в исторический контекст работы, но проблемы, связанные с Historia Augusta, затрудняют принятие определенных выводов. Тем не менее ясно, что биографии — это литературное произведение, на которое повлияли жанровые особенности и традиции.
Другой аспект этой задачи заключался в использовании книг Антона Рёдера «Keiser Hadrian: En Kulturhistorisk Skildring» (1897 г.) и Энтони Р. Бирли «Hadrian: The Restless Emperor» (1997 г.), чтобы увидеть, как описание в Historia Augusta интерпретировалось более поздними авторами. Когда я начинала писать диссертацию, я ожидала, что найду существенные различия, но в конце концов пришла к выводу, что эти работы имеют больше общего, чем я думала. Рёдер склонен романтизировать Адриана и защищать его. Бирли кажется более приземленным и временами более критичен к Historia Augusta.

1. Historia Augusta

В этой главе будет рассмотрен основной источник жизни императора Адриана, а именно Historia Augusta. Эту работу нельзя упускать, имея дело с императором Адрианом, но также и с большей частью более поздних императоров. Я расскажу о работе и проблемах, в основном связанных с тем, кто ее написал и когда, поскольку об этом идет долгая дискуссия. Затем я рассмотрю биографию, а также то, как этот жанр работал в древности, поскольку речь идет о том, как интерпретировать произведение. Эта тема также будет более подробно рассмотрена в главе о методах. Наконец, я посмотрю, как император Адриан изображен в Historia Augusta и что этот источник рассказывает нам об императоре Адриане. Кроме того, я хочу поставить его в контекст историко–биографической традиции античности.
В своей диссертации я буду рассматривать Historia Augusta как реликвию и в меньшей степени как повествование. Я хочу знать, что этот источник может рассказать нам об императоре Адриане, и поэтому воспользуюсь им как повествованием, чтобы взглянуть на него поближе. Результат я сопоставлю с более поздними интерпретациями изображения Адриана в биографии. В центре моего внимания находятся не автор или авторы Historia Augusta и не причины, по которым эта работа была создана. Тем не менее важно взглянуть на традицию, связанную с биографией, и на контекст, окружающий эту работу, чтобы увидеть, как произведение структурировано и что в нем говорится об Адриане.
Historia Augusta содержит биографии императоров за период 96-284 гг. Как и многие источники по античности, она не сохранилась целиком: отсутствуют первые два императора, Нерва и Траян, несколько императоров, правивших в середине третьего века, и, возможно, первая половина жизни Валериана. Тем не менее это главный источник для описываемого периода, а для императора Адриана это единственное отдельное произведение на латыни.
Проблемы, связанные с Historia Augusta, заключаются, среди прочего, в том, что никто не знает, кто и когда их написал. В работе также обнаружены фальшивые документы и вымышленные лица. Это, конечно, означает, что нельзя полностью доверять тому, что сообщает нам этот источник, но когда дело доходит до того, кто был на самом деле автором Historia Augusta и в какое время она была написана, то говорится о шести разных авторах и что она была написана в четвертом веке, возможно, между правлениями Диоклетиана (284 - 305 гг.) и Константина (306 - 337 гг.). Одна теория состоит в том, что шесть имен вымышлены и что работа была написана позже, вероятно, одним автором. Сэр Рональд Сайм — один из тех, кто убежден, что был только один автор. Но он также считает, что ничто не подтверждает теорию о том, что работа создавалась в течение длительного периода. Многие считают, что единственной логикой является то, что был только один автор, который использовал несколько разных имен. Здесь Т. Д. Барнс соглашается с Саймом и считает, что существует слишком много анахронизмов, чтобы произведение было написано так, как оно написано. Он также согласен с тем, что был только один автор. Барнс заключает датировку между 395 и 399 годами.
Другая теория гласит, что кто–то во второй половине четвертого века снова взялся за перо и отредактировал работу. Норман Бэйнс был одним из тех, кто считал, что Historia Augusta была написана раньше, чем полагают Сайм и Барнс. Бэйнс считал, что Historia Augusta была написана как пропагандистский труд при императоре Юлиане между 362 и 363 годами и не редактировалась более поздним человеком. Он считал, что произведение было написано в спешке, но что оно всегда планировалось и писалось как единое произведение. Некоторые также считают, что произведение написал фальсификатор. Большинство все еще согласны с тем, что Historia Augusta возникла где–то между концом четвертого и началом пятого века, независимо от времени, которое упоминается в самом произведении.
Как уже упоминалось, невозможно обойти эту работу, если вы пройдете через охватываемый работой период, то есть годы 96-284. Это особенно относится к периоду 117-284 гг., где Historia Augusta — единственное латинское произведение, которое касается этого периода и которое дожило до нашего времени. Дело осложняется тем, что произведение полно фальшивок, в том числе поддельных документов, используемых в качестве источников, и вымышленных лиц. Кроме того, 34 автора и историка упоминаются как источники и авторитеты, но они не упоминаются ни в каких других источниках, поэтому предполагалось, что, по крайней мере большинство из них являются вымышленными или поддельными именами. Работа также полна противоречий, но до конца 19 века считалась заслуживающей доверия, так что обсуждение этой работы имеет давнюю традицию.
Лично мне кажется более логичным, что Historia Augusta была написана в конце 300‑х гг. и ближе к началу 400‑х гг., поэтому я больше согласна с Барнсом и Саймом, чем с Бэйнсом. Что касается того, было ли авторов несколько, я весьма не уверена, и вполне возможно, что вы никогда не получите однозначного ответа на этот вопрос. Для моих целей это имеет мало значения, поскольку я сосредотачиваюсь на одной биографии сборника, и очень маловероятно, что в этом контексте было более одного автора. Как его на самом деле звали и кем он был, вероятно, останется неизвестным. Было ли произведение предназначено для развлечения или информирования, или для собственного развлечения автора, весьма неясно.
Когда дело доходит до интерпретации Historia Augusta, можно выделить три основных направления: консервативное, сверхкритическое и критическое. Консервативное направление предпочитает верить в то, что не было доказано ошибочным и что кажется достоверным. Сверхкритичные не хотят ни во что верить, если они не могут получить поддержку из других кругов. Критическое направление пытается найти надежные способы разделить факты и вымысел и пытается расчленить Historia Augusta на разные части. Бэйнс обеспокоен тем, что лучший путь вперед — это изучить все исторические факты по отдельности. Только так можно будет узнать, что достоверно, а что нет. Я бы сказала, что он идет в гиперкритическом направлении, в то время как Барнс считает, что лучшее — это золотая середина между отрицанием всего, что говорит работа, и верой во все. Это, я бы сказала, ведет его в критическом направлении. Сайма определить сложнее, но я думаю, что он движется тем же курсом, что и Барнс. Я сама предпочитаю это направление и считаю его наиболее разумным. Метод Бэйнса кажется мне очень громоздким и медленным, тогда как консервативное направление видится мне слишком наивным.

Historia Augusta и ее источники

Historia Augusta обычно делится на две части. Первой я назову основные биографии от Адриана до Геты (117 - 211 гг.). Затем идут второстепенные биографии различных принцев и претендентов на престол. Согласно Барнсу, второстепенные жизни были написаны вместе после того, как автор написал основные биографии вплоть до Каракаллы (217 г.). Некоторые биографии также должно быть были отредактированы после написания. Основные биографии содержат много достоверной информации, и автор демонстрирует об этом периоде отличные знания. Это разделение и оценка основных биографий пользуются поддержкой других авторов. Думаю, биография Адриана — одна из самых достоверных и исторически точных. По словам Барнса, по крайней мере, в его биографии мало что сфабриковано. Вторичныее биографии содержат гораздо менее надежную информацию.
Что касается источников Historia Augusta, то здесь тоже есть разногласия. Также проблемой является то, что несколько источников, которые могли использоваться, сейчас утеряны, и поэтому мы не можем их проверить. Барнс считает, что Historia Augusta использовала следующие источники: основной, до 217 гг., называемый Ignotus, и ныне утраченный; после него использовался Марий Максим, но наверняка для дополнения Ignotus. Возможно, Геродиан использовался в качестве основного источника для 238 г., а Дексипп должен был использоваться в тот же период как для дополнения, так и для исправления Геродиана. Затем Дексипп использовался в качестве основного источника до 270 г., возможно, еще один утерянный источник под названием Kaisergeschichte, как говорят, использовался в качестве источника знаний о Западе, возможно, после 260 г. или ранее. Последним упомянутым источником является Евнапий, греческий источник, использованный после 270 г.
Бэйнс поддержал разделение Historia Augusta, при котором основные биографии были основаны на латинских источниках, тогда как вторичные биографии использовали в основном греческие источники. Он также упоминает анналистический источник, который был утерян, но из которого Historia Augusta получила много полезной информации.
Сайм в качестве даты окончания источника упоминает тот же год, что и Барнс и Бэйнс, а именно 217‑й, и указывает, что биография Адриана должна была быть основана на двух разных источниках, и это, по его мнению, были Ignotus и Марий Максим. Последний был более враждебен Адриану, в то время как большая часть его биографии показывает более нейтральное, почти дружеское отношение. Барнс указывает на то, что Ignotus и Марий Максим придерживались разных стилей, при этом Ignotus был более трезв и менее озабочен сплетнями и скандалами.
Сайм также выдвинул источник, известный как Kaisergeschichte, собрание императорских биографий. Бэйнс также полагал, что Historia Augusta использовала неизвестный нам биографический источник, который должен быть отделен от анналистического источника. Большинство до сих пор согласно с тем, что основные биографии соответствуют другим стандартам, чем вторичные, и содержат много полезной информации. Бэйнс считал, что второстепенные жизни могут быть признаком того, что автор стал смелее в своих писаниях, но что также могут быть различия между источниками или указание на большее количество авторов. Барнс считал, что автора Historia Augusta на самом деле больше интересовал вымысел, чем история, и он смешал их вместе, исходя из того, что он сам считал захватывающим. Сайм также считал, что автора больше интересовала художественная литература, и это ясно из вторичных биографий.
Как упоминалось ранее, я думаю, что Сайм и Барнс слишком много вкладывают в личность и намерения автора, но, несомненно, второстепенные жизни вносят гораздо больше вымысла и меньше полезной информации. Я думаю, что Бэйнс был прав в том, что некоторые противоречия в работе могут быть связаны с использованием разных источников. По крайней мере, кажется, что это так в биографии Адриана. Поскольку так много литературы утеряно, трудно сказать наверняка, какие источники действительно использовались Historia Augusta и в какой степени. Однако мы видим, что основные биографии довольно хороши и что Historia Augusta использовала несколько различных исторических источников, поэтому автор, должно быть, проделал некоторую работу с историческими трудами.

Биография в древности

В древности люди работали над произведениями вроде Historia Augusta совершенно иначе, чем сегодня мы. Это было биографическое произведение с ярко выраженными жанровыми особенностями. В своей диссертации я рассматриваю Historia Augusta как литературное, биографическое произведение, и поэтому я должна пройти часть связанной с ней древней традиции. Самое важное, о чем следует помнить, — это то, что больше внимания уделялось риторике и что история часто имеет моральную функцию. Римляне были еще более нравоучительными, чем греки, но история все равно оставалась интересной. Ссылки на источники в этом контексте не имели большого значения. Мало того, что авторы действительно сообщали точно, откуда они получили свою информацию, но также есть несколько источников, которые использовались в древности, но теперь утеряны. Поэтому не всегда возможно проверить факты так тщательно, как хотелось бы. Биографии были также моралистическими в большей степени, чем история. Задача состояла в том, чтобы найти примеры для настоящего и будущего, которым нужно было либо следовать, либо учиться. Написание истории также должно быть увлекательным делом, поэтому было также важно включать то, что было захватывающим, и не всегда то, что было достоверным. Писатели также могли пропускать некоторые вещи, которые не были достаточно интересными. Сэр Рональд Сайм утверждает, что Historia Augusta следует читать и интерпретировать как литературное произведение.
В древности не проводилось четкого различия между художественной литературой, с одной стороны, и литературой, основанной на фактах, или прозой, как ее называют в наше время, с другой. Форма множественного числа littera наиболее близка к латинскому слову «литература» и включает в себя все формы литературы. В древности достойная литература была тем, над чем стоило поразмышлять, ее не ранжировали по жанрам, как это часто бывает в наше время. Квинтилиан сказал, что история очень близка к поэзии. Можно сказать, что это очень хорошо согласуется с Historia Augusta, поскольку эта работа смешивает факты и вымысел почти так, как это устраивает автора. Возможно, автор нашел в своем рассказе какие–то пробелы и решил восполнить их интересным материалом. Следовательно, для этой работы большую роль могло играть развлечение, чем просвещение.
Получается, в древности история была формой риторики, и ее также можно было сравнить с убедительной речью. Историк должен был убедить читателя в том, что его труд стоит прочитать и что автор обладает способностью написать правдивую и честную историю. Традиционный способ убедить заключался в том, чтобы указать на важность описываемых событий. Чтобы доказать надежность своего труда, более поздние историки могли ссылаться на друзей или авторитетных лиц. Historia Augusta не имеет предисловия, поэтому мы не знаем, упомянул ли здесь автор какой–либо особый мотив написания работы.
Как упоминалось выше, прямые ссылки на источники не имели для древних историков особого значения. В поздней античности стали чаще ссылаться на свои источники, чтобы доказать свою надежность или показать, как много работы было проделано. Или можно было назвать другого автора, а затем атаковать его работы и мнения. Это можно увидеть в Historia Augusta в отношении Мария Максима. Это также напоминает дебаты, в которых историки сталкиваются друг с другом в разных работах, чтобы показать, что их собственная теория верна. Я столкнулась с этим в дебатах об Historia Augusta, в которых чужие аргументы преуменьшались.
То, что риторика играет столь ​​большую роль, важно не только для того, как представлены вещи, но также может влиять на то, что включено в текст. Возможно, это могло особенно повлиять на биографии императоров, которые имели конкретную цель, а именно показывать хороших и плохих императоров в качестве примеров для потомков. Например, интерес к египетским правителям, известным как Птолемеи, мог иметь негативный эффект. Это касается и Адриана, интересовавшегося египетскими реалиями. Птолемеи заботились, чтобы они были богами, и это привело к передаче отрицательных характеристик императорам, которые интересовались ими. Могло быть так, что император был тираническим, злым, позволял себе убивать сенаторов, членов семьи, много пил, был коварен и так далее. Адриан был описан с некоторыми из этих качеств, например, был коварным и позволял убивать сенаторов.
По мере прихода к власти императоров римская историография становится более биографической. Позже скорее случалось, что историк был лично против императора, а не против самой системы. Историку также постепенно становится трудно следить за политическими решениями, поскольку император принимает их за закрытыми дверями. Часто при жизни императора ему расточали похвалы и лести, но если все заканчивалось плохо, это могло быстро перерасти в злобную критику и осуждение. Мы видим, что адрианову премнику Антонину Пию пришлось использовать свое положение, чтобы спасти наследие Адриана, о чем я расскажу позже. Это также может быть связано с отношениями между императором и сенаторами, были ли они хорошими или плохими. На это также влияло то, поддержал ли преемник почившего императора или наоборот.

Император Адриан в Historia Augusta

Адриан был очень умен и обладал впечатляющей памятью. А еще он мог быть довольно остроумным. Кроме того, он мог делать сразу несколько вещей. Он был очень искусен в различных искусствах вроде рисования, поэзии и арифметики. Как упоминалось ранее, его также описывали как очень капризного и изменчивого человека. После того, как он потерял отца, о нем заботился Траян, и, как говорят, Траян относился к нему как к сыну. Их отношения кажутся несколько турбулентными, поскольку, как говорят позже, Адриан беспокоился о чувствах Траяна к нему после того, как ему стали противостоять в окружении Траяна. Он все же не лишился милости Траяна, следуя его привычкам. Адриан также женился на родственнице Траяна, которую, как говорят, поддерживала Плотина, в то время как Траян сомневался. Хотя друзья Траяна не особенно любили Адриана, он, должно быть, с помощью Плотины сумел остаться рядом с Траяном и был им любим.
Большая часть биографии Адриана вполне к нему дружелюбна, но в некоторых случаях он изображается довольно плохо, например, когда дело касалось его обращения с разными учеными. Говорят, что он горячо спорил с ними, но также унижал их и попирал. Здесь можно представить, что все было искажено враждебным Адриану источником, поскольку часто упоминается, что он дружил с учеными. Его мягкость также подвергается сомнению, и упоминается, что он проявлял ее только для того, чтобы избежать участи Домициана, тогда как в действительности он был жесток. Это утверждение приписывается Марию Максиму, и можно подозревать, что автор биографии сомневается в его словах. Как уже упоминалось, Адриана обвиняли в казни нескольких бывших членов сената, хотя в Historia Augusta видно, что это произошло по приказу сената и вопреки воле Адриана. Он извинился перед сенатом и должен был вручить народу подарки, чтобы отвратить недовольство.
Хотя для Адриана все началось очень хорошо, и во всем, что он делал и пытался сделать, есть много положительных моментов как для народа, так и для сената и провинции, в конечном итоге об Адриане после его смерти было сказано много отрицательного. Как уже упоминалось, Антонину Пию пришлось вмешаться и заставить сенат почтить предшественника. В конце жизни он тяжело заболел, что, должно быть, заставило его отказаться от жестокости. Он также пытался покончить с собой, что, я думаю, свидетельствует о том, насколько он был болен. В этом состоянии, по–моему, то, что он мог сказать и сделать, не должно было восприниматься слишком серьезно, и кажется, что Антонин Пий вмешался и остановил приказы Адриана.
Адриан изображен умным и весьма компетентным лидером с самыми разными интересами. Он, кажется, искренне озабочен тем, чтобы управлять римским государством наилучшим для народа способом. Тем не менее есть выделенные моменты, которые бросают тень на эти хорошие аспекты, например, его поведение во время болезни и предполагаемое поведение с учеными. Его сексуальное поведение также подчеркивается с определенным акцентом на гомосексуализм. Он также проявил большой интерес к военным делам и умение обращаться с армией. В последнее время это часто омрачалось тем фактом, что он отказался от областей, завоеванных Траяном.

Заключение

Цель этой главы — дать краткий обзор проблем и обсуждений, связанных с Historia Augusta. Неизвестно, кто ее написал, один автор или несколько, и когда она была написана. В настоящее время большинство согласно с тем, что произведение было создано между концом 3‑го и началом 4‑го века, и в любом случае позже, чем оно само утверждает. Работа также основана на источниках, к которым у нас сегодня нет доступа, что затрудняет проверку всей информации. Тем не менее большинство согласны, что первые биографии, те, которые я назвала основными, содержат много достоверной и хорошей информации с очень небольшим количеством подделок и вымышленных персонажей. Сюда входит и биография Адриана.
Я также попыталась дать краткий обзор жанра биографии в древности, его традиций и развития. Здесь мы увидели, что есть несколько важных элементов, которые важно помнить при чтении древней биографии. Помимо прочего, важно не забывать, что история была не только для просвещения, но и в значительной степени для развлечения и нравоучения. На это также сильно повлияла риторика, которая также наложила отпечаток на то, как вещи были разработаны и что именно было включено.
Наконец, я хотела показать кое–что из того, как Адриан изображен в Historia Augusta, и подчеркнула, что описания в некоторых случаях довольно четко отличаются, а иногда и противоречат друг другу. Как уже упоминалось, это может быть связано с использованием разных источников с различным восприятием Адриана. Также было показано, как автор биографии Адриана иногда ссылается на утверждения Мария Максима, а затем ставит их под сомнение или позже опровергает их. Адриан, несомненно, был сложной фигурой и отличался как от более ранних, так и от более поздних императоров. У него были турбулентные отношения с сенатом, семьей и друзьями, но он был умным и способным павителем.

2. О методах

Хотя я не буду так близко подходить к эстетике Historia Augusta, меня все же интересуют ее стилистические особенности, поскольку они могут дать представление о том, как текст структурирован и проработан.

Историописание в древности

То, что в древности называлось историописанием, можно разделить на небольшое количество жанров, где каждый жанр имел свои собственные правила, часто негласные принципы и конкретную направленность. Генеалогия или мифография документировали героические традиции и пытались предоставить контекст для сбора иногда противоречивой информации, состоящей из легенд, мифов и этиологии. Этнография стремилась описывать чужие земли и народы. Фокус был велик, а цель заключалась в том, чтобы дать общую картину образа жизни людей в их естественной и исторической среде. История давала описание действий людей. В хорографии или краеведении из года в год рассматривалась история города–государства с момента его основания. Хронография предоставила систему исчисления времени. Она была интернациональной по размеру и позволяла просчитывать события, происходившие в разных частях цивилизованного мира.
Все эти пять жанров возникли к концу V в. до н. э. и впоследствии в целом сохранили свою формальную целостность. Жанры разделяли определяющую черту, заключающуюся в том, что они были непосредственно связаны с описанием действий народов в политике, дипломатии и войне в недавнем или далеком прошлом. В Риме большинством историков в конечном итоге была принята анналистическая форма историографии, поскольку они сочли эту форму практичной. Это не относилось к ранним писателям, писавшим в период между Второй Пунической войной и ок. 150 г. до н. э. Эта группа писала историю по греческому образцу. Греческие писатели поддерживали различие между местной историографией и всеобщей. В Риме же анналисты постепенно вытеснили историков, и историография, вдохновленная греками, прекратилась. Проблема для этого типа написания истории заключалась в том, что эта форма приводила к тому, что авторов вынуждали разделять события или темы, и, тем самым терялись преемственность и текущий контекст.
В связи с повышенным вниманием к выдающимся личностям в IV веке до н. э. в историописании изменились акценты, которые преобладали ранее. Теперь основное внимание уделялось не важным событиям, а стоящим за ними людям. Повествование расширяется за счет включения действий в более крупных географических областях и в течение более длительных периодов времени в то же время, когда перспектива сокращается за счет сосредоточения внимания на действиях конкретного человека. Это также приводит к большему интересу к отдельной фигуре, когда выявляются черты личности, эмоции, добродетели, пороки, мечты и тому подобное. Александр Великий — один из первых, на ком сосредотачивались а этих биографических произведениях.
Важной особенностью, которая раньше отличала римскую историографию от греческой, было то, как римляне рассматривали историю. Для них речь шла о действиях римского народа, а написание истории остается очень этноцентрическим. Римляне видели мир как в пределах Рима, так и за его пределами. На другие народы обращали внимание, когда они вступали в контакт с Римом в основном в результате завоеваний. Чарльз Форнара акцентирует методы сбора информации для своих работ древними историками. Он перечисляет нескольких авторов, которые подчеркивали ценность и важность поездок и опроса свидетелей лично, в отличие от использования в основном письменных источников. Он считал, что визитной карточкой истории были личные наблюдения, исследования и путешествия. Этим он отличается от Эйвинда Андерсена, который считает, что ссылки на устные источники в древних текстах следует воспринимать с долей скепсиса. По мнению Андерсена, фиктивные устные источники были своего рода жанровым блефом. Когда упоминается, что кто–то что–то «говорит», это иногда означает, что автор это прочитал или что автор продолжает что–то, что «все знают».
Юхан Шрайнер указывает, что римские историки испытывали отвращение к современности с ее алчностью, обжорством, безнравственностью и бесчисленными пороками. Это был явный контраст со старыми добрыми временами, когда все было хорошо и прекрасно. Форнара подчеркивает озабоченность римских историков объяснением падения республики. Он также подчеркивает, как они разделились на писателей–республиканцев, которые занимались политическим и моральным разложением римского государства, и писателей–имперцев, которые предрекали лишение свободы по окончании этого процесса. Они выступали против возврата к анархии в поздней республике, но они также были практически и теоретически против природы нового режима.

Биография и поздняя античность

Historia Augusta относится к периоду, называемому поздней античностью, поскольку ее обычно датируют четвертым веком. В этот период древняя историография претерпела изменения, которые повлияли на то, как писалась история, что отражало изменения в обществе. Филип Штадтер подчеркивает, что трудно отделить биографию от истории, и что в древности это не проводилось последовательно. И то и другое можно менять, и поэтому неудивительно, что они пересекаются. В частности, это касается обращения с политическими и военными деятелями и инцидентами. Биография адаптирована к описываемому человеку и его характеру. Она описывает не только его поступки и неудачи, но и то, кем они были, как жили и нужно ли им подражать. Тем не менее биографы используют многие из тех же методов и источников, что и историки.
Штадтер определяет биографию как самодостаточное повествование о типе жизни, которую прожил исторический деятель, которое также оценило характер объекта, цели и поступки. Далее он выделяет семь различных категорий или жанров биографии. Этими семью категориями были философские биографии, литературные биографии, школьные и справочные биографии, хвалебные речи, жизни тех, кто недавно скончался, автобиографии, комментарии и мемуары и, наконец, исторические или политические биографии. Наиболее актуальной для этой задачи является последняя категория. Эти биографии касались людей, активных в военной или политической жизни вроде политических лидеров, полководцев, царей и императоров и близких к политической истории. Границы между этими жанрами все еще не были ясны, и часто биография может содержать элементы из нескольких категорий. Характер биографии также зависит от того, входит ли она в серию или в отдельное произведение. Длина биографий сильно различается, что отражает разные цели и амбиции авторов. Жизненная ситуация автора также может помочь определить цель и форму биографий. В древних биографиях регулярно использовалась естественная структура жизни человека — рождение, юность и обучение, карьера и смерть. Краткие биографии могут быть сосредоточены почти исключительно на карьере.
В биографиях императоров Светония большое внимание уделялось моральным категориям, поскольку это был важный аспект легитимности императора. Важными добродетелями, которые определяли хорошего императора, были мягкость, гражданское поведение, человечность и умеренность. Опасными пороками считались злоупотребление властью, похоть, алчность, роскошь и жестокость. Биографии Светония часто основывались на сомнительных источниках, но работа по–прежнему считается интересным чтением. Жуткие описания сексуальных излишеств и отклонений шокировали и очаровывали читателей того времени. Многие из историй, возможно, пришли из устной традиции, а для автора рассказы об умерших императорах были безопаснее, чем наблюдения за живыми. Работа Светония возвела императорскую биографию в ранг топового исторического метода в имперский период.
Штадтер упоминает о сборнике Historia Augusta как об одном из светониевых преемников. Биография сосредотачивается на том, какой характер был у исторического деятеля, что мотивировало его поведение, чего этот человек достиг и чего ему не удалось. В то время, когда династии и императоры могли управлять судьбами столь многих людей, понимание характера политических лидеров было необходимостью. Поскольку написание истории было формой риторики или убеждающей речи, древний писатель должен был убедить читателя в том, что его рассказ стоит прочитать. Авторы также должны были показать, что у них есть способность и честность, чтобы написать достоверный рассказ. В классический период это делалось через самопозиционирование. Это стремление продемонстрировать ценность и надежность произведения сохранялось и в поздней античности, но для этого появились новые методы, которые соответствовали меняющимся представлениям о политической и религиозной власти. Самым традиционным методом было указание на важность описываемых событий. Это продолжалось как у языческих, так и у христианских историков. Подчеркивается также значимость сохранения памяти о важных событиях.
Некоторые историки поздней античности также уделяли большое внимание тому, как история может служить нравственным воспитанием, как положительными, так и отрицательными примерами. Некоторые писатели поздней античности доверяются друзьям или авторитетным лицам, которые поощряли или поручили им написать произведение, позволяя историку показать, что другие ручаются за их способности. Историки, которые хотели проявить независимость, могли признавать друзей или спонсоров, но избегали признания того, что просило написать начальство. Это могло повлиять на то, как работа была бы принята. Некоторые пытались доказать свою правдивость смелым утверждением, что они привержены истине. Это было больше типично для тех, кто имитировал классический стиль. Некоторые также использовали описания своих источников, чтобы показать свою надежность, или ссылались на свое личное участие.
С самого начала классические историки включали в свои работы речи, произносимые их субъектами. Эти выступления были результатом того времени, когда присутствие на устных презентациях было обычной формой развлечения. Некоторые авторы поздней античности полностью опускали речи. Историки церкви обычно избегали выступлений, но иногда прерывали свои рассказы, вставляя оригинальные документы. Использование больших частей оригинальных документов было очень редким явлением в классической историографии.

Император в поздней античности

Для этого тезиса особенно важно то, как историки относились к императорам и имперскому правлению. Для историков четвертого и пятого веков существовало очевидное противоречие между двумя конкурирующими теориями о царской власти. Одна основывалась на более старой идеологии, согласно которой император был только первым гражданином, в то время как другая возводила императоров поздней античности до божественного статуса. Также существовало мнение, что хорошие императоры были наравне со всеми римлянами, в то время как плохой император шел против прав сената и народа. Историки также считали императоров ответственными за качество их назначений и деятельность их подданных. Считалось положительным, что император нанимал хороших людей и был верен своим друзьям, но в то же время их можно было критиковать за то, что они слишком доверчивы и щедры по отношению к друзьям.
В этом контексте есть несколько контрастов между поведением Адриана в Historia Augusta. Вначале его описывают как человека, который идет на все ради своих друзей и отводит своим союзникам центральное место. Позже указывается, что условия, должно быть, ухудшились, и что он снял тех, которых он поставил, с их позиций. Поскольку получить достоверную информацию об имперском процессе принятия решений было сложно, историки часто полагались на слухи и предположения, чтобы объяснить решения, которые казались злыми или неправильными. Многие историки также соглашались с тем, что величайшая опасность заключается в том, что император будет слишком резок в своих суждениях, а не слишком мягок.
Следовательно, кротость была важной добродетелью императора, особенно в юридическом контексте. Императоров можно было критиковать, среди прочего, за бесчеловечность и беспощадное преследование подозреваемых, за то, что они терпели жестоких судей и побуждали их действовать строго. Хороший император был мягким даже к виновным. Historia Augusta упоминает, что в начале своего правления Адриан очень хотел быть мягким. Это контрастирует с описанием его в позднее время, когда он, как говорят, стал более жестоким, а его преемнику пришлось спасать от него нескольких сенаторов.
Историки поздней античности, как правило, не интересовались экономикой, но до некоторой степени интересовались политикой императора, когда дело касалось налогообложения и регулирования цен. Высокие налоги обычно оправдывались личной алчностью императора. Хорошие императоры снижали налоги, и у них было мало имперских ресурсов. В описании Адриана упоминается, что он первоначально высказался о затруднениях казначейства после того, как облегчил пожертвования, которые должны были внести Италия и провинции. Он также простил огромные суммы долга, что в биографии объясняется его желанием улучшить мнение народа о нем. Вот примеры биографии, в которых экономическая политика Адриана используется, чтобы показать, что он пытался расположить к себе народ, и чтобы показать его щедрость.
Важность республики уменьшается по мере появления более поздней империи в ее новой греческой и христианской форме. В целом историки, писавшие по–гречески, уделяли республике меньше внимания, чем те, кто писал по–латыни. Те, кто писал позже пятого века, возможно, также проявили к республике меньше внимания, чем те, кто писал раньше. В западных кругах в четвертом веке республика считалась очень важной частью римской истории и могла использоваться в моральных, институциональных или военных целях в отношении современных дел. Для этих историков четвертого века далекое прошлое служило легимитизацией современности. Римскую империю окружали соседи, которые играли важную роль в истории и историографии четвертого и пятого веков, Возможно, Персидская империя имела особое значение, поскольку она была соперником Рима по размеру, силе и административной сложности.
В третьем и четвертом веках была масса конфликтов как с потерями, так и с победами Рима и Персидской империи. В конце концов, это закончилось неудачной кампанией Юлиана, которая привела к тому, что Иовиан был вынужден подписать мирное соглашение. Это соглашение отдало персам районы Тигра, а также несколько фортов и городов. Историки четвертого века чаще всего призывали к военному конфликту с персами и даже предлагали совершенно нереалистичные планы вроде полного разрушения персидского государства. Давид Рорбахер упоминает в своей работе, что отказ Адриана от завоеванных Траяном территорий якобы из ревности, возможно, вызвал у читателей ассоциации с позорным мирным пактом с Персией. Это также может иметь какое–то отношение к утверждению биографии о том, что при Адриане не было важных кампаний.

*****

Меня интересует использование переводов. Я использую два разных перевода Historia Augusta, один на английский и один на норвежский. Гунхильд Виден подчеркивает, что при использовании переводов важно помнить, что перевод — это интерпретация. Используя письменные источники для наших гипотез, мы делаем интерпретации, а используя перевод, мы интерпретируем интерпретацию. Другой важный момент, который поднимает Виден, заключается в том, что в переводе всегда что–то исчезает. Если текст неясен или имеется несколько возможных значений, переводчик также делает выбор, основываясь на интерпретации текста. Так, в биографии говорится, что Адриан получил прозвище Graeculus (1.5). На английский это переводится как Greekling, а на норвежский как grekervalpen. Я считаю, что норвежский перевод имеет более негативную коннотацию, чем английский. Это прозвище, вероятно, не было чисто положительным, но норвежский перевод дает гораздо более унизительную картину, чем кажется иначе. Последний важный момент заключается в том, что разные переводы могут основываться на разных версиях текста и иметь вариации. Это связано с методом копирования, который применялся в древности. Обычным методом было копирование текстов вручную, поэтому в копиях легко могли возникнуть ошибки.
Когда дело доходит до проблем, связанных с написанием античной истории, Юхан Шрайнер указывает, прежде всего, на то, что большая часть историографии античности утеряна, что авторы безнадежно расходятся во мнениях и редко идентифицируют свои источники. Они расходились во мнениях не только о причинах и следствиях и интерпретации фактов, но и о самих фактах. Хронология также была одной из многих областей, по которым были разногласия. Он также указывает, что те, кто писал историю в древности, были людьми из богатых семей. Многие греческие писатели писали вдали от родных мест, часто в добровольном или принудительном изгнании — в отличие от римских историков, которые регулярно писали в Риме, независимо от того, родились они там, выросли или нет. Это связано с тем, что уже упоминалось ранее об этноцентрических тенденциях римлян. Идденг подчеркивает важность осознания литературных условностей и риторических приемов. Писатели в древности хорошо знали свой собственный стиль и то, как они старались приукрашивать или подчеркивать его.

Заключение

В этой главе я пришла к выводу, что Historia Augusta попадает в категорию политической биографии, и объяснила, что биографию можно использовать как повествование, так и как реликвию. В последнем случае мою диссертацию интересуют в основном контекст и дизайн. Я также рассмотрела, что биография как жанр выросла из растущего внимания к выдающимся личностям, что стало особенно актуально для историков, писавших в имперскую эпоху. В этой связи я выделила некоторые аспекты, которые авторы использовали для иллюстрации того, что делало императора хорошим или плохим. Например, упор делался на кротость, когда речь шла о наказания преступников, на щедрость, когда дело касалось финансов, и на назначение хороших людей на различные должности. В поздней античности особое внимание уделялось также дурному влиянию на императора плохих советников или евнухов. В этой главе я также затронула некоторые проблемы, связанные с исследованиями древней истории, и попыталась показать, какую роль в написании древней истории играла риторика.

3. Личные связи

В этой главе будут рассмотрены личные связи Адриана, то есть то, как Historia Augusta описывает его отношения с близкими, родственниками и друзьями. Траян был членом семьи Адриана, но об их отношениях я расскажу в другой главе. Historia Augusta очень мало рассказывает об Адриане и его семье, не считая имен и краткого описания истории семьи. В биографии говорится, что отцом Адриана был Элий Адриан из фамилии Афров, и он приходился двоюродным братом императору Траяну. О матери Адриана дается еще меньше информации, только то, что ее звали Домиция Паулина, и что она приехала из города Гадес. Единственной сестрой Адриана была Паулина, вышедшая замуж за Сервиана. Historia Augusta рассказывает, что когда Адриану было десять лет, умер его отец, и он стал подопечным Траяна и Аттиана. Значит, отец Адриана умер около 86 года, но неизвестно, когда он родился. Год рождения матери также неизвестен, а биография не дает никакой информации о том, когда она умерла.
Л. Юлий Урсус Сервиан, возможно, жил с 45 по 136 год и был зятем Адриана. Он управлял несколькими провинциями при Траяне и в третий раз стал консулом при Адриане. Паулина была старшей сестрой Адриана и жила с 75 по 130 г.; о ней сказано очень мало, но отношения между ее мужем и братом изложены более пространно, и поэтому в этой главе они будут рассмотрены отдельно. Я также рассмотрю других друзей Адриана, упомянутых в биографии, и то, как развивались их отношения во время его правления.
Из других важных людей в жизни Адриана была Вибия Сабина, близкая родственница Траяна. Она была дочерью Л. Вибия и Матидии, а ее бабка приходилась сестрой Траяну. Она была женой Адриана и жила с 83 по 136/37 г.; их брак не был безоблачным. За ним стояла якобы Помпея Плотина, жена Траяна. Есть некоторые разногласия по поводу того, когда она жила, большинство полагает, что она умерла между 121-123 годами, возможно, об этих женщинах дается дополнительная информация, и поэтому у меня есть лучшая основа для обсуждения их отношений с Адрианом.
Другой важный персонаж в этой главе — Антиной, которого часто называют фаворитом Адриана. Он был из города Вифиний в провинции Вифиния и жил в 111 - 130 гг., когда он утонул в Ниле. В этой главе я более подробно рассмотрю, как Historia Augusta описывает их отношения, и поэтому не буду вдаваться в подробности о культе, созданном Адрианом в честь Антиноя после его смерти, поскольку это больше превращается в религию.

Женщины в жизни Адриана

Поскольку близкие родственники Адриана в Historia Augusta тушуются, я сосредоточусь на двух других женщинах, которые были близки с Адрианом и о которых биография дает нам дополнительную информацию. Плотина появляется в биографии как женщина, с которой Адриан имел самые тесные связи и самые лучшие отношения. Его отношения с женой Сабиной описываются как намного худшие.
Когда дело доходило до имперских брачных связей, должны были быть две важные вещи: место индивида в династии и отношение к сенаторской аристократии. Существование большой сети плодовитых семей создавало больше проблем для нефертильных императоров вроде Траяна и Адриана. В этих случаях важно было избежать постоянного разочарования и разногласий среди элиты, а это часто означало, что императоры откладывали выбор наследника. Когда Траян выделил Адриана, стало важным, кого тот выберет своей женой. То, что выбор пал на Сабину, следовало объединяющей стратегии предыдущих династий, сблизив Траяна и Адриана. Сабина впервые появляется в самом начале биографии, где она упоминается мельком в связи с кратким описанием адриановой семьи. Позже будет дано немного больше информации об обстоятельствах заключения их брака. Historia Augusta говорит, что движущей силой союза этих двоих была Плотина и что Марий Максим, один из самых важных источников биографии, утверждал, что Траян его не одобрял. Здесь также впервые упоминается тесная связь Сабины с Траяном. Тут выясняется, что Плотина использовала свое влияние способом, который был обычным для женщин, в императорских браках. А именно, у них были хорошие возможности заявить о себе, когда дело доходило до заключения важных браков, хотя их влияние не следует преувеличивать. В конце концов, это дало женщинам возможность возводить претендентов на престол.
Как упоминалось при обсуждении источников Historia Augusta, Марий Максим наиболее негативно относился к Адриану. В этом контексте, возможно, сопротивление Траяна преувеличено из желания показать, что Траян не очень положительно относился к Адриану. Дается очень мало информации о том, какими были отношения между Сабиной и Адрианом и как к браку относилась Сабина. Для Адриана, возможно, брак был в первую очередь предназначен для установления более тесных связей с Траяном и, следовательно, для укрепления его собственного положения.
Позже Historia Augusta рассказывает, что Адриан, как говорят, уволил, среди прочих, Септиция Клара и Светония Транквилла из–за их вольностей в покоях Сабины. Причина увольнения этих людей и «многих других» заключается в том, что они вели себя по отношению к Сабине неподобающим образом. Согласно Historia Augusta, Адриан имел обыкновение говорить, что он уволил бы и свою жену из–за ее раздражительности и скверного характера, если бы был частным лицом. Если утверждение Адриана достоверно, оно дает представление о том, какими были их отношения. Вполне возможно, что это утверждение появилось в совершенно ином контексте, чем то, которое дано в биографии, и что оно не было задумано так серьезно, как здесь. Согласно биографии, после смерти Сабины появились слухи, что Адриан ее отравил. Этот слух появился ближе к концу биографии, после того, как очередной приступ болезни якобы заставил его потерять сдержанность. Среди прочего указывается, что он вынудил покончить жизнь самоубийством Сервиана и убил многих других, как открыто, так и хитростью. Здесь снова появляется это расплывчатое «многие другие», которое, как мне кажется, больше похоже на преднамеренное преувеличение, чем на что–либо еще. Я также считаю маловероятным, что слухи о смерти Сабины верны. Вполне возможно, что они появились в конце биографии, но, скорее, они включены сюда, чтобы подчеркнуть, что к концу своей жизни Адриан потерял контроль над своим гневом и собственными подозрениями. Это побудило его сделать то, что настроило против него народ и, вероятно, также сенат. В этой обстановке довольно легко понять, как могут возникать подобные слухи.
Как видно из Historia Augusta, самой важной женщиной в жизни Адриана была Плотина, жена Траяна. Биография утверждает, что Адриан пользовался ее благосклонностью и что именно благодаря ее интересу к нему он позже стал легатом императора Траяна во время кампании против парфян. В биографии говорится, что второй раунд Адриана в качестве консула был также связан с его отношениями с Плотиной. Не приводится никаких объяснений или предыстории относительно того, почему Плотина была так заинтересована в помощи Адриану, но я могу представить, что возможная причина могла заключаться в том, что, поскольку Траян и Плотина никогда не имели собственных детей, возможно, она чувствовала своего рода привязанность к Адриану.
Другая теория, упомянутая Бирли, заключается в том, что, когда Адриан стал подопечным Траяна, он был не намного моложе Плотины, и что между ними возникла дружба. Historia Augusta довольно кратко упоминает слух, возникший вокруг усыновления Адриана, а именно, что Траян не усыновил Адриана до своей смерти, но что усыновление было инсценировано после смерти императора, когда Плотина заставила кого–то другого притвориться императором. Этот слух упоминается в связи с другими слухами, которые касались усыновления Адриана, и возникает вопрос, действительно ли Траян намеревался выбрать Адриана. Не похоже, что автор биографии придает большее значение репутации Плотины, чем другие, но упоминает ее, чтобы подчеркнуть, что были некоторые предположения, связанные с усыновлением Адриана.
Бирли придает этому слуху больше правдоподобия, чем я считаю. Я понимаю, что ситуация была проблематичной, потому что, если Траян действительно усыновил Адриана, это произошло бы всего за несколько дней до его смерти. Это всегда будет вызывать подозрение и недоумение. По–прежнему кажется, что Бирли слишком быстро признает, что Плотина стояла за кулисами и руководила усыновлением. Антон Рёдер, со своей стороны, считает, что эти слухи не могут быть правдой. Он отмечает, что Historia Augusta считает документ об усыновлении подлинным, и что на самом деле никто ничего не знал. Он скорее подчеркивает, что было много противников Адриана и его политики, которые извлекали выгоду из распространения подобных слухов. Были ли эти слухи основаны на правде или нет, Адриан и Плотина были явно близки. Мне кажется совершенно очевидным, что она поддерживала его и была важной частью его отношений с Траяном. Как упоминалось ранее, согласно Historia Augusta Плотина продвинула брак Адриана с Сабиной, что укрепило его связь с Траяном и его семьей. Как уже упоминалось, в биографии также большое внимание уделяется тому факту, что она помогла Адриану занять важные должности при Траяне. Насколько большую роль она на самом деле сыграла, неясно, но понятно, что она была одним из самых важных друзей и сторонников Адриана. Вкратце упоминается, что Адриан построил в честь Плотины поразительную базилику, которая, должно быть, была возведена примерно в то время, когда она умерла. Биография не упоминает никаких слухов о романе между ними, и Рёдер указывает, насколько они абсурдны, и скорее полагает, что она выполняла функцию покровителя.

Адриан и Антиной

Учитывая, сколько внимания было уделено поздними авторами их отношениям, а также обстоятельствам смерти Антиноя, интересно увидеть, как мало на самом деле Historia Augusta рассказывает об их отношениях. Биография также очень мало говорит нам об Антиное как о человеке и ничего не говорит о том, как эти двое встретились. Адриан основал в честь Антиноя культ, и этот культ был снабжен ответами оракула, которые, как полагает биография, написал сам Адриан. Биография рассказывает, что во время путешествия по Нилу Адриан теряет своего любимца Антиноя, который утонул. Адриан очень расстроен и, как говорится в биографии, плакал как женщина. Затем автор описывает слухи, которые возникли относительно их отношений и обстоятельств смерти Антиноя. Ходили слухи, что Антиной добровольно пожертвовал собой ради Адриана. Есть и другие слухи о чувственности Адриана и красоте Антиноя. Фактически, это единственный раз, когда Антиной упоминается по имени, и больше в биографии об их отношениях не дается никакой информации ни ранее, ни позже.
Однако это не единственный раз, когда упоминается сексуальность Адриана, она также появляется ранее, когда упоминается, что Адриан испытывал страсть к мужчинам. То, что Адриан открыто оплакивал Антиноя, превратилось в нечто женское и кажется чем–то негативным. В этом контексте интересно взглянуть на описание того, что Адриан плакал как женщина и что он был неверен своей жене. Это связано с тенденцией мужской римской элиты сравнивать мужчин, которых хотели унизить, с женщинами, и с чертами, которые были связаны с женственностью. В частности, речь шла об обвинениях, помимо прочего, в неверности, но это также могло быть воспринято как указание на то, что у человека была склонность подчиняться другим мужчинам в сексуальном плане. Это также могло быть более общее обвинение, что кто–то неспособен действовать сильным, мужественным образом. Для римлян любовь к женщинам и любовь к мальчикам не были противоположностями или исключениями. Что было важно в отношениях, так это то, какую роль играл мужчина, был ли он «активным» или «пассивным». Быть «активной» партией считалось мужским делом. В глазах римских моралистов чрезмерный интерес к сексу считался также прерогативой женщин, а сексуальные излишества всех видов лишали мужчину его сил и делали его как женщину неспособным принимать участие в общественной жизни. Неконтролируемая сексуальность могла проявляться как в неверности, так и в гомосексуальной активности, и рассматривалась как угроза моральному порядку государства.
В биографии не говорится прямо, что отношения между Адрианом и Антиноем были сексуальными, но это явно подразумевается. Бирли утверждает, что Адриан, вероятно, был обеспокоен тем, что их отношения имели характер, похожий на традиционные греческие отношения между пожилым мужчиной и красивым юношей. Возможно, неудивительно, что это сходство не исследуется в Historia Augusta, поскольку многие еще не были в восторге от этих греческих традиций. Я не так уверена, как Бирли, что Адриан в своих отношениях с Антиноем был настолько открыт, как он утверждает. Не было секретом, что Адриан с энтузиазмом относился к Греции и греческим традициям, но, как я уже сказала, ходили слухи о неверности, и сексуальные отношения с Антиноем, вероятно, были бы восприняты в том же духе, что и эти. Вероятно, подобное поведение также может быть связано с негативными аспектами императора, поклонника всего египетского, как упоминалось в вводной главе.
Рёдер скорее думал, что их отношения были основаны на дружбе, и что Адриан интересовался им только из–за его верности и преданности, и считает, что слухи были больше из–за тенденции того времени играть на скандальных подробностях. В своей работе Рёдер подчеркивал, что Адриан верил в то, что он умрет, а Антиной сделал свой выбор по собственной воле и пожертвовал собой, чтобы Адриан мог жить. Неудивительно, что Рёдер отрицал, что отношения между Адрианом и Антиноем были сексуальными. Его книга является очень позитивным произведением об Адриане, и автор жил в то время, когда гомосексуализм был чем–то очень негативным. Факт, что Адриану сказали, что он умрет, не упоминается в Historia Augusta, а скорее происходит из других источников. Как уже упоминалось, похоже, ходили слухи, что Антиной пожертвовал собой ради Адриана, и именно это, по мнению Рёдера, произошло. Исходя из этого, он считал, что действия Адриана по созданию культа Антиноя также более логичны, чем если бы они были любовниками.

Сервиан

Отношения между Адрианом и его зятем, Сервианом, описываются как плохие, при этом подчеркивается, что Адриан проявлял к Сервиану большое уважение. Historia Augusta рассказывает, что, когда Нерва умер, Адриан хотел первым сообщить об этом Траяну, но Сервиан задержал его. В биографии говорится, что Сервиан рассказал Траяну о расточительстве Адриана и о том, сколько у него накопилось долгов, что разозлило Траяна. Адриана задержало еще и то, что его колесница была сломана, но ему все же удалось добраться до Траяна раньше посланника Сервиана. Здесь видно, что Сервиан пытался остановить Адриана, и кажется очевидным, что Сервиан пытался испортить отношения между Траяном и Адрианом. Хотя Сервиана прямо не обвиняют в поломке колесницы, похоже, что биография предполагает, что он стоял за этим, поскольку отношения между двумя мужами описываются как турбулентные. Кроме того, в биографии говорится, что Адриан дал своему зятю третье консульство, хотя Сервиан и не просил, но он не был консулом в то же время, что и Сервиан, поскольку не хотел подчиняться ему. Сервиан дважды был консулом до Адриана. И все же он проявлял к зятю настолько большое уважение, что встречал его, когда он выходил из своей комнаты. То, что Адриан не хотел быть ниже Сервиана по рангу, понятно: Сервиан был старше, но Адриан был императором и, вероятно, не хотел, чтобы у него возникло сомнение относительно того, кто на самом деле находится на вершине лестницы. И здесь автор говорит, что Адриан проявил к Сервиану большое уважение, даже после того, как у них, очевидно, были проблемы раньше. Это может быть попыткой показать, что Адриан решил забыть то, что произошло раньше, это также зависит от того, откуда автор получил эту информацию. Если это происходит из автобиографии Адриана, возможно, это была попытка императора показать, что он не держал обид или что отношения между ними были хорошими.
Далее в биографии говорится, что Адриан заставил 90-летнего Сервиана покончить жизнь самоубийством. Это упоминается на протяжении всей биографии четыре раза, в то время как автор утверждает, что Адриан считал Сервиана своим преемником. То, что Адриан должен был считать Сервиана своим преемником, кажется маловероятным, поскольку Сервиан был старше его, а когда он умер, ему было 90 лет. Выбрать преемником человека столь преклонных лет не имеет смысла, поэтому я считаю это либо выдумкой автора, либо ошибкой. Тем не менее интересно, что столько раз упоминается, что Адриан вынудил Сервиана покончить жизнь самоубийством. Эти повторения подчеркивают, что Адриан был виновен в принуждении члена семьи к смерти. Автор также подчеркивает возраст Сервиана, возможно, чтобы еще более ясно показать, что это был жестокий поступок. В любом случае описание отношений между Адрианом и Сервианом кажется очень запутанным, что усиливает ощущение, что в источниках могло возникнуть недоразумение. Также возможно, что автор биографии хотел представить отношения так, чтобы подчеркнуть изменчивую природу Адриана.

Друзья

Historia Аugusta говорит, что Адриан не только пристально следил за своим домом, но и использовал фрументариев, своего рода секретных агентов в распоряжении императора, чтобы шпионить за своими друзьями и их домочадцами. Используя этих агентов, он узнавал секреты каждого, и его друзья ничего не знали об этом, пока он не раскрывал то, что он знал об их частной жизни. В то время это должно было рассматриваться как бремя со стороны императора, и было указано, что он не доверял своим друзьям. Как упоминалось в главе о методах, считалось приличным, что император помогал своим друзьям, давая им хорошие должности, но не слишком доверяя им. Здесь кажется, что Адриан зашел слишком далеко, присматривая за своими друзьями. Historia Augusta много рассказывает об отношениях Адриана с друзьями, что кажется очень противоречивым. Среди прочего, он, как говорят, с удовольствием приходил на пиры своих друзей и посещал их, если они были больны. Ему также приходилось приглашать их на свои собственные пиры, даже если они были всего лишь всадниками и вольноотпущенниками. Он также обогащал своих друзей, даже если они не просили об этом, и он не отказывал им во всем, если они просили. Тем не менее он был готов услышать слухи о своих друзьях, и, в конце концов, согласно биографии, он относился к ним почти ко всем как к врагам, даже к самым близким и даже к тем, кому он оказывал высочайшие почести. Как очень хороший друг он поддерживал своих друзей и был рядом с ними, если они были больны, и в то же время, как говорят, в конечном итоге он им не доверял.
В этом контексте разумно иметь в виду, что к концу его правления, когда он был болен, его описывали все более и более негативно. Также кажется, что он был близок к паранойе. Примером, иллюстрирующим это противоречивое поведение, являются его отношения с Аттианом. Упоминается, что Аттиан, который был его опекуном вместе с Траяном, и Адриан, как говорят, были друзьями. Позже Аттиан посоветовал Адриану казнить некоторых возможных противников, на что Адриан якобы не согласился. Однако позже они были убиты. Позже Адриан сместил Аттиана с поста префекта стражи и сделал его сенатором с консульскими почестями. Он ясно дал понять, что не может оказать ему большей чести. Похоже, Адриан и Аттиан все еще были друзьями, хотя Адриан отстранил его от занимаемой должности. Впоследствии, однако, в биографии говорится, что Адриан удалил Аттиана из–за того, что тот не выносил его власти и хотел его убить. Он удержался, потому что все еще был запятнан убийствами людей консульского ранга, убийствами, в которых он обвинял Аттиана. Так, он вынудил Аттиана попросить замену и передал его власть другому другу, Марцию Турбону. Поэтому получается, что эти двое были друзьями и сотрудничали несколько лет. Есть также причина, по которой Аттиан был отстранен от занимаемой должности, и все это описывается как довольно простое дело, но позже в биографии все это приобретает совершенно другие рассуждения и тон. Тем не менее это соответствует тому, что повторяется в этой биографии, а именно, что первая часть выглядит более позитивной и светлой, чем вторая, для которой характерно больше негативного материала.
Кв. Марций Турбон также упоминается вначале как друг Адриана и один из его самых важных сторонников. Его отправили в Мавританию, чтобы он остановил там восстание. После этого Адриан дал ему звание префекта и временное командование Паннонией и Дакией. Это было особое командование, поскольку эти области были императорскими провинциями и всегда управлялись потомственными сенаторами. Турбон был всего лишь всадником, но это назначение могло создать прецедент в должности префекта Египта. Это кажется довольно хорошей теорией, поскольку в биографии вскоре после этого говорится, что Адриан дал Турбону командование Дакией и ранг префекта Египта, чтобы повысить его авторитет. Позже власть Аттиана была передана Турбону, когда первый был оттеснен. Наконец, Турбон упоминается одновременно с несколькими другими бывшими друзьями, против которых, как говорят, обратился Адриан. Биография утверждает, что Адриан энергично преследовал Турбона. Это преследование упоминается вместе с утверждением, что Адриан обратился против своих друзей без указания времени, когда это должно было произойти. Аттиан и Турбон, например, оба упомянуты в этом месте, но ранее было очевидно, что Аттиан был оттеснен раньше. Другими словами, есть люди, обсуждение о которых повторяется и используется для достижения эффекта. Этот способ повторения отрицательных моментов также появляется, среди прочего, в связи с обхождением с Сервианом. Как упоминалось ранее, среди императоров, связанных с египетской темой, также есть особенность, что они были коварными, что также могло сыграть роль в этом контексте.
Факт, что на раннем этапе Адриан задействовал людей, которым он доверял, чтобы внести изменения, которые он инициировал, проявляется и у Бирли. Он указывает, что Адриан заменил людей, которые, вероятно, не так сочувствовали тому, что было сделано. Турбон, очевидно, был одним из тех, кому Адриан очень доверял, так как он получил несколько важных должностей и, как выяснилось, оказывался на высоте. Также кажется, что Турбон долгое время проделывал хорошую работу, поэтому интересно, что трудно найти причину, по которой их отношения закончились, как описано в биографии. Кажется, что Турбон стал еще одной жертвой непостоянной натуры Адриана. Эта нестабильность — это точка зрения Рёдера, который постоянно указывает, что это произошло не из–за злобы, как часто изображалось, а скорее из–за того, что Адриан был неугомонной личностью и не находил покоя.

Заключение

Кажется, что женщиной, которая значила для Адриана больше всех и была ему ближе всех, являлась Плотина. Биография подчеркивает, что Плотина сделала все, чтобы помочь Адриану в его отношениях с Траяном и его политической позиции. Ходят слухи, что она инсценировала усыновление Адриана, против чего категорически возражал Рёдер. Бирли, с другой стороны, придает слуху больший вес. Плотина также считается той, кто обеспечил брак Адриана и Сабины. Этот брак описывается как совсем несчастливый, а в биографии упоминаются слухи о том, что Адриан был причастен к ее смерти. В контексте, в котором это упоминается, я тем не менее истолковала это как шаг, чтобы подчеркнуть злобу Адриана в его последние дни. Бирли и Рёдер также категорически не согласны в своей интерпретации отношений Адриана с Антиноем. Биография довольно убедительно свидетельствует о том, что у них была интимная связь, но Рёдер утверждал, что их отношения были скорее интеллектуальными и дружескими. Бирли, кажется, полностью убежден в том, что это были сексуальные отношения и что Адриан гордился ими. Намеки в биографии и ссылки на другие сексуальные эксцессы Адриана могут быть признаком негативных связей с императорами, которые ассоциировали себя с египтянами. Возможно, это также была попытка феминизировать его, поскольку схожие эксцессы были связаны с женщиной, но были ли это гомосексуальные или гетеросексуальные отношения, не играло решающей роли.
Обращение Адриана с Сервианом было, как показано, подчеркнуто в биографии повторением того, что он несколько раз заставлял старика покончить с собой. Однако также указано, что Сервиан несколько раз попытался встать между Адрианом и Траяном, и что Адриан несколько раз должен был проявить к своему зятю большое уважение. Так, есть несколько общих черт с тем, как некоторые из друзей императора изображены в биографии. Вначале он был щедрым и добрым, но в конце концов даже самые близкие стали рассматриваться как враги. То, что Адриан рано решил окружить себя людьми, которым он доверял, логично, учитывая слухи, окружавшие его усыновление, и недовольство, которое последовало за внесенными им изменениями. Тема его отношений заключается в том, что они начинаются хорошо, но заканчиваются в более мрачном тоне.

4. Предшественник и преемник

Марк Ульпий Траян жил с 53 по 117 г. и был императором в 98-117 гг. Он был усыновлен Нервой в 97 г. В исторической традиции он стал известен как один из лучших римских императоров. Он был воином и завоевателем и стал изображением успешного солдата–императора. Его репутация хорошего императора сохранилась до наших дней. Траян приходился двоюродным братом отцу Адриана и стал его опекуном после смерти отца Адриана. Сам Траян и его жена Плотина никогда не имели детей, но у сестры Траяна была дочь Матидия, которая в свою очередь стала матерью жены Адриана, Сабины. Отношения Адриана с Траяном временами кажутся несколько неспокойными, и в этой главе мы обсудим их более подробно. Я также рассмотрю дискуссии вокруг возникших после смерти Траяна слухов, связанных с усыновлением Адриана, и их подлинностью.
Т. Аврелий Фульвус Бойоний Аррий Антонин, позже прозванный Пием, в конце концов стал преемником Адриана и, согласно Historia Augusta, не был первым выбором. Антонин Пий жил с 86 по 161 г. н. э. и был императором в 138–161 гг. Несмотря на проблемы, возникшие после смерти Адриана, правление Антонина было отмечено гармонией между сенатом и императором и без каких–либо изменений в силе или положении императора. Антонин Пий следовал административному правлению империи, которое окончательно сформировалось при Траяне и Адриане, но был столь же активным и прилежным императором, как и его предшественники. Хотя Антонин Пий не покидал Рима, положение императора как лидера и источника этого правления не изменилось. Адриан выбирал другие альтернативы, прежде чем выбрать в качестве своего преемника Антонина, что будет обсуждаться в этой главе. Я также рассмотрю несколько необычное решение поставить усыновление в зависимость от усыновления Антонином двух других, более молодых людей, выбранных Адрианом. Конец правления Адриана также будет обсуждаться в этом контексте, чтобы посмотреть, как описываются отношения между Антонином и Адрианом, особенно касательно того, что извлечено из вспышек насилия Адриана.
В этой главе я намереваюсь рассмотреть отношения между Траяном и Адрианом, сначала при жизни Траяна, а затем после его смерти. Затем я посмотрю, как биография описывает действия Адриана, связанные с внесенными им изменениями, вроде отказа от ряда завоеванных Траяном территорий. Я также рассмотрю процесс избрания преемников Адриана и возможных преемников. Это означает обращение не только к Антонину Пию, но и к другим, упомянутым в биографии в качестве потенциальных наследников.

Адриан и Траян

Как упоминалось ранее, Траян был родственником отца Адриана, и когда его отец умер, Адриан стал фаворитом будущего императора. Говорят, что в 15-летнем возрасте Адриан вернулся в свой родной город и поступил на военную службу, как в биографии, но Траян, как говорят, призвал его в Рим, потому что Адриана критиковали за то, что он увлекался охотой. После этого Траян, как говорят, относился к Адриану как к сыну, и вскоре после этого Адриан начал свою политическую карьеру, став одним из децемвиром для решения судебных дел. После этого он стал трибуном второго Вспомогательного легиона. Это немного описывает отношения между Траяном и его подопечным, и кажется, что Траян серьезно отнесся к своей роли, вытащив его из ситуации, которая подвергала его критике. Факт, что Траян относился к Адриану как к сыну, дает картину очень близких отношений между ними. Здесь также описаны первые шаги Адриана на политической сцене, поскольку Траян был полон решимости туда его пристроить.
Более того, похоже, что после того как Адриан стал фаворитом Траяна, между ними были какие–то проблемы. Это должно было произойти после того, как Адриан передал сообщение о смерти Нервы, что я обсуждала в предыдущей главе. Упоминается, что между Адрианом и Траяном возникли трудности из–за его поведения в окружении мальчиков, которых Траян очень любил. Здесь человек по имени Галл, как говорят, навредил Адриану. Здесь не совсем неясно, что происходило между ними. Возможно, здесь намек на то, что Адриан вел себя неподобающим образом с мальчиками, которые были связаны с Траяном, и что другие люди вокруг Траяна, примером которых является Галл, могли использовать возможность создать большее отчуждение между ними. Также впервые упоминается, что не все из окружения нового императора были очень довольны тем, что Адриан подошел так близко к Траяну. Согласно биографии, Адриан сейчас очень обеспокоен отношением Траяна к нему и якобы советовался с Вергилием. Другие считают, что ответ, который он получил, происходил из Сивиллиных книг. Говорят, что он также получил ответы о своей грядущей власти из храма Юпитера.
Это показывает, что между Адрианом и Траяном, должно быть, произошел раскол, и кажется, что Адриана это должно было беспокоить. Однако после получения помощи от Суры дружба Адриана с Траяном была восстановлена ​​и теперь описывается как более крепкая, чем когда–либо. Сура был консулом в третий раз в 107 г. н. э. и был высокопоставленным командиром во время войн в Дакии, за что получил несколько наград. Это подчеркивается тем фактом, что Адриан теперь женат на Сабине, родственнице Траяна. Однако, как упоминалось ранее, Траян не слишком приветствовал замужество Сабины за Адрианом, поэтому может показаться, что они не были так уж близки. В любом случае Адриан снова оказался в хорошей компании, и кажется, что возникший конфликт был улажен. Также упоминается, что когда Адриан присоединился к Траяну в первой дакийской войне (101-102 гг.), эти двое были очень близки. В биографии говорится, что Адриан якобы сказал в своей автобиографии, что он проникся привычками Траяна и пил много вина, за что был щедро вознагражден императором.
Во время Второй дакийской войны (105-106 гг.) Адриан был назначен Траяном командовать легионом Минервы. Биография повествует, что Адриан прославился многочисленными и блестящими подвигами, и за это ему подарили алмаз, который сам Траян получил от Нервы. Этим подарком он воодушевился в своей надежде унаследовать имперскую власть. Хорошо поработав в качестве наместника Нижней Паннонии он был вознагражден первым в своей жизни консульством. Находясь на этой должности, он, как говорят, услышал от Суры, что он будет усыновлен Траяном, и с тех пор друзья Траяна больше не относились к нему с презрением и пренебрежением. После смерти Суры дружба Адриана с Траяном стала крепче в основном благодаря речам, которые Адриан писал для императора. Адриан поэтому продолжил свою политическую карьеру, и возможно, что Траян в это время пытался пообтесать Адриана, потому что имел его в виду как возможного преемника. Здесь также снова выясняется, что другие друзья Траяна плохо обходились с Адрианом. Причин для этого может быть много, об этом дается мало информации, но кажется, что биография намекает на то, что другие, возможно, завидовали положению Адриана и его близости к Траяну. Возможно, именно по этой причине они изменили свое мнение, поскольку появилась реальная возможность того, что Адриан захватит власть.
Бирли утверждает, что Траян хотел обеспечить Адриану нормальную политическую карьеру и замаскировал его под обычного сенатора, по крайней мере, на время. Бирли по–прежнему отмечает, что Адриану разрешили трибунат на год раньше обычного. В биографии утверждается, что после того, как двое врагов Адриана, Пальма и Цельз, оказались под подозрением в стремлении к трону, усыновление Адриана казалось неизбежным. Отсюда должно считаться само собой разумеющимся, что по милости Плотины Адриан стал консулом во второй раз. Ходили слухи, что Адриан подкупал вольноотпущенников Траяна, ухаживал за его фаворитами и развращал их, чему, согласно биографии, многие верили. То, что усыновление Адриана было столь железным, как упоминается здесь в биографии, кажется несколько странным, учитывая все слухи и сомнения, которые появляются вскоре после смерти Траяна. Фактически в биографии упоминается, что преобладала точка зрения, согласно которой Траян с одобрения многих своих друзей планировал усыновить совершенно другого человека, некоего Нератия Приска. Бирли утверждает, что слухи о поведении Адриана с освобожденными рабами и фаворитами Траяна, вероятно, происходили от большого отвращения к Адриану как преемнику.
Некоторые также могли подумать, что Траян планировал последовать примеру Александра Великого: при смерти не назвать преемника. Другие утверждают, что он намеревался послать запрос в сенат об избрании императора, если с ним что–то случится, и назвать лишь несколько имен, чтобы сенат мог выбрать лучшего. Как я обсуждала в предыдущей главе, существовала также теория, согласно которой усыновление Адриана подстроила Плотина. То, что Траян планировал умереть, не назвав преемника, кажется очень маловероятным, поскольку это могло привести к большому хаосу и борьбе за власть. То, что Траян планировал позволить сенату голосовать, могло быть шагом, чтобы показать, что он был императором, который позволил сенату иметь больше голоса, и что он очень уважал это сословие.
Рёдер считал, что проблемы между Траяном и Адрианом возникли из–за того, что Траян не мог понять сложную природу своего подопечного. Траян, должно быть, все же назначил Адриана преемником после того как узнал его побольше, пока последний находился в его окружении. За это время Адриан доказал свои способности администратора и воина. Рёдер считал, что одной из причин, по которой Траян так долго не назначал Адриана, возможно, были разногласия в области политики. Адриан был мирным человеком, думает Рёдер, и это могло беспокоить Траяна. Похоже, что Рёдер верил, что Траян был убежден в способностях Адриана, но он опасался, что Адриан разрушит то, что он сам совершил в своих войнах.

После смерти Траяна

Говорят, что после смерти Траяна Адриан направил в сенат тщательно составленное письмо с просьбой обожествить Траяна, что было единодушно принято. Говорят также, что сенат вполне добровольно вручил Траяну намного больше наград, чем просил Адриан. То, что Адриан попросил у сената этой чести для Траяна, вероятно, не было неожиданностью. Я бы подумала, что если бы Адриан не попросил, это было бы большим шоком.
Решение сената присудить Траяну больше наград тоже не кажется странным. Траян появляется как император, с которым у сената было мало проблем, и он, должно быть, был очень популярен, поэтому кажется естественным, что с ним поступили так после его смерти. Более того, по–прежнему кажется, что сенат должен был предложить Адриану триумф, который должен был быть отдан Траяну. Говорят, что Адриан отказался и велел нести в триумфальной колеснице изображение Траяна, чтобы «лучший из императоров» не упустил чести триумфа даже после своей смерти. Сенат оказал эту честь Адриану, возможно, скорее для народа, чем для Адриана. Возможно также, что это обстоятельство используется как способ показать, что Адриан очень уважал Траяна и его деяния, и он хотел дать понять, что эта честь принадлежит ему. Позже рассказывается о другой инициативе, которую Адриан якобы активировал в честь Траяна: он намазал бальзамом и шафраном сиденья в римском театре. Адриан также построил храм для Траяна, здание, которое, как утверждает биография, было единственным, на котором он указал свое имя.
В биографии говорится, что, когда Адриан принял императорскую власть, он сразу же взял курс на политику прежних императоров и сосредоточился на поддержании мира во всем мире. Вероятно, это должно быть намеком на Августа и его политику убавления империи до управляемых размеров. Чтобы оправдать решение Адриана, биография продолжает, что завоеванные Траяном народы начали восставать. Здесь упоминается, что мавры, сарматы, британцы и области, например, Египет, Ливия и Палестина проявили признаки восстания, и Адриан отказался от всех завоеваний к востоку от Евфрата и Тигра. Говорят, что Адриан имел обыкновение говорить, что он следовал примеру Катона, который просил, чтобы македонцы, поскольку они не могли считаться подданными, были объявлены свободными и независимыми. Об отказе Адриана от больших территорий, завоеванных Траяном, не раз упоминается позже. Затем также добавляется, что он разрушил на Марсовом поле построенный Траяном театр, несмотря на просьбы его сохранить. Далее в биографии говорится, что эти непопулярные решения стали еще менее популярными, потому что у Адриана должен быть полезный предлог, что любое решение, которое, по его мнению, будет плохо принято, было тайно навязано ему Траяном. В этом контексте Бирли добавляет, что народ позже получит выгоду от строительной программы Адриана на Марсовом поле. Поэтому даже если люди будут недовольны, они позже выиграют от этих решений.
Говорят также, что когда дело доходило до других лидеров и мелких царей, Адриан избрал другую тактику. Биография гласит, что он предложил дружбу им и даже Осдрою, царю парфян. Он вернул Осдрою его дочь, захваченную Траяном, и пообещал вернуть отнятый у него тем же Траяном трон. Здесь выясняется, что Адриан, похоже, выбирает гораздо более дипломатичный и примирительный подход, чем его предшественник. Сообщается также, что он сместил Партамазириса, которого Траян назначил царем над парфянами, потому что, как говорят, он видел, как парфяне не уважают этого человека. Вместо этого тот стал править соседними племенами. Эта тактика дала явные результаты, поскольку позже говорят, что парфяне считали Адриана своим другом, потому что он убрал царя, которого поставил над ними Траян. Решения Адриана были направлены на обеспечение мира на границах империи. При Траяне римляне пережили много войн и почитали его, поэтому решения Адриана не были приняты всеми, и упоминается, что он пытался переложить часть ответственности на Траяна. В любом случае, похоже, его образ действий создал более стабильные отношения с другими правителями.
Решение Адриана отказаться от территорий, которые были завоеваны Траяном, защищается Рёдером, который считал, что Адриан был в первую очередь обеспокоен способностью Римской империи удерживать эти территории. По мнению Рёдера, Адриан все тщательно взвесил и в конце концов, должно быть, пришел к выводу, что сохранить их невозможно. Чтобы избежать увеличения расходов и бремени для населения, Адриан решил, что для Римской империи лучше всего отказаться от политики Траяна. Здесь Рёдер снова защищал нового императора, описывая его как умного человека и ответственного правителя, который решил думать обо всем царстве и его будущем, а не о недолговечной славе, которую он мог бы получить в результате войны.
Бирли указывает, что Адриан приказал полностью эвакуировать Месопотамию, Ассирию и великую Армению. На практике, по мнению Бирли, уже Траян отказался от большей части недавно завоеванных территорий, но действия Адриана все еще рассматривались как полный отказ от этих территорий. То, что в биографии приводится как объяснение Адриана, не кажется Бирли очень убедительным, но он добавляет, что уход из этих областей был необходимым шагом. Позже он упоминает, что, вероятно, наибольшее недовольство вызвало оставление завоеванных территорий к северу от нижнего Дуная. Как и Рёдер, Бирли не видит здесь в действиях Адриана ничего негативного, но он не заходит так далеко в интерпретации мотивов Адриана, как Рёдер.

Преемники Адриана

Historia Augusta говорит, что после того, как Адриан заболел, он начал думать о преемнике. Как уже упоминалось, он сначала думал о Сервиане, но затем заставил его покончить жизнь самоубийством. В конце концов, он, должно быть, возненавидел всех, кого он раньше думал продвинуть к власти, как будто они действительно собирались стать императорами. Также упоминаются и другие претенденты, чьи кандидатуры, как говорят, Адриан рассматривал, но передумал, поскольку не мог представить их императорами. Как я объясняла ранее, я думаю, что очень маловероятно, что Адриан считал старшего Сервиана своим преемником. То, что у него были проблемы с поиском преемника, можно увидеть из того, что Адриан к концу своего правления описан как более подозрительный и гораздо менее дружелюбный человек. Описание Рёдера этого позднего времени рисует картину больного императора, который видит, как вокруг него развивается борьба за власть. Как упоминалось ранее, он был хорошо информирован своей тайной полицией, то есть фрументариями.
В биографии говорится, что Адриан усыновил Цейония Коммода, зятя бывшего заговорщика Нигрина, хотя его единственным достоинством была его красота. Несмотря на большое нежелание усыновить его, Адриан смирился. Коммод умер вскоре после усыновления. Говорят, что он был болен какое–то время, настолько болен, что не смог обратиться к сенату, чтобы поблагодарить Адриана за усыновление. Говорят, что ему дали слишком много лекарств, и вскоре он умер. Выбор Цейония Коммода кажется очень странным, особенно с учетом его слабого здоровья. То, что его единственным качеством была его внешность, больше похоже на вялый намек на гомосексуальность Адриана, чем на факты. Возможно, это связано со слухами или сплетнями, которые возникли позже.
Бирли выдвигает теорию о том, что Адриан полностью осознавал, что Цейоний Коммод не проживет долго и будет удерживать власть лишь некоторое время, и тогда один из фаворитов Адриана, Марк Анний Вер, молодой человек, по желанию Адриана женился на одной из дочерей Цейония Коммода. Рёдер считал, что, хотя Цейоний Коммод был известен своей красотой, он все же был умным человеком, иначе Адриан не выбрал бы его. В этом контексте теория Бирли кажется более логичной. Даже если бы этот кандидат был умен, его здоровье все же было слабым, и я сомневаюсь, что Адриан выбрал бы преемника с плохим здоровьем, если бы у него не было другого кандидата, который бы занял его место.
После смерти Цейония Коммода Адриан заболел тяжелой болезнью, и тогда он усыновил Аррия Антонина, которого позже назвали Пием. Адриан поставил ему условие усыновить двоих преемников. В Historia Augusta эти двое названы Аннием Вером и Марком Антонином, и позже они правили как первые совместные императоры. Здесь автор биографии перепутал имена. Один из них был сыном Цейония Коммода, и его самого звали Коммодом. После усыновления он стал Л. Аврелием Коммодом. Другой был молодой человек по имени Марк Анний Вер, помолвленный с дочерью Цейония Коммода. После усыновления его назвали М. Аврелием Вером. Здесь вспоминается теория Бирли. Лично я не совсем уверена, что именно Аврелий Вер всегда был любимцем Адриана. Это кажется очень рискованным, учитывая, насколько болен был Цейоний Коммод и насколько молод был Аврелий Вер. Возможно, он надеялся, что молодой человек пойдет далеко, и у него были на него планы, но я скорее думаю, что это стало реальностью только с усыновлением Антонина Пия. По мнению Рёдера, было ясно, что у Адриана оставалось мало времени, когда он выбрал Антонина Пия. Но на этот раз было также ясно, что не было других причин для выбора, кроме той, что Адриан хотел для империи лучшего кандидата. Хотя он защищал выбор Адрианом Цейония Коммода, похоже, он был рад, что не было никаких обвинений в том, что Адриан выбрал Антонина Пия из–за его внешности. Факт, что Адриан заставил преемника усыновить двоих преемников, поскольку его собственные были мертвы, также рассматривается как желание Адриана обеспечить прием власти в будущем и избежать связанных с этим проблем.
Historia Augusta дает три разных объяснения прозвища Антонина Пия. Первое объяснение гласит, что он получил это прозвище, потому что подал руку своему тестю, когда тот был ослаблен возрастом. Во втором объяснении говорится, что это прозвище было дано ему, потому что он спас многих сенаторов от Адриана, когда болезнь сделала его еще более жестоким. В последнем объяснении утверждается, что Антонин получил свое прозвище, потому что он дал Адриану много посмертных наград. Первое объяснение кажется мне довольно слабым, и я могу предположить, что оно было больше связано с двумя другими причинами. Это может быть одна из них, но также может быть комбинация двух. Биография далее рассказывает, что было много людей, которые были недовольны усыновлением Антонина, и в том числе Катилий Север, городской префект. Говорят, что у него были планы закрепить за собой императорскую власть, но когда об этом стало известно, он был снят со своего поста и заменен.
После этого, согласно биографии, Адриана, должно быть, охватило глубокое отвращение к жизни и он приказал слуге поразить его мечом. Это, однако, стало известно, и Антонин вместе с другими официальными лицами пошел к Адриану и попросил его проявить настойчивость. Говорят, что Антонин заявил, что стал бы отцеубийцей, если бы позволил своему приемному отцу покончить жизнь самоубийством. Это должно быть рассердило Адриана и он приказал убить человека, раскрывшего происшествие, но его спас Антонин. Это кажется хорошим примером того, как Антонин спасал людей от гнева Адриана. Эта небольшая история также иллюстрирует то, что Адриан тяжело переносил болезнь.
В биографии также упоминаются два других случая, когда Адриан, как говорят, пытался покончить с собой. Вскоре после этого Антонин, как сообщается, был оставлен на хозяйстве в Риме, а Адриан отправился на свою виллу в Байях на Неаполитанском заливе. Его состояние не улучшилось, и говорят, что он послал за Антонином. В его присутствии Адриан умер 10 июля 138 г. Возможно, согласно биографии, он был похоронен в Путеолах, на участке, принадлежавшем Цицерону. Historia Augusta далее утверждает, что Адриан умер, ненавидимый всеми. Под конец Адриан был очень болен, о чем свидетельствует его попытка самоубийства. Многое было сказано против него после его смерти, и в биографии говорится, что сенат хотел аннулировать его действия и лишил бы его обожествления, если бы не вмешался Антонин Пий. Последний поддержал Адриана и умолял о наградах для него после смерти, что не должно вызывать удивления. Если бы сенат был так суров по отношению к Адриану, как описано в биографии, Антонин Пий потерял бы авторитет как достойный императорской власти. Для преемника важно, чтобы его предшественник был признан, в противном случае выбор преемника не играл бы решающей роли. Факт, что Адриан решил приказать Антонину Пию усыновить двух преемников, которые позже смогут принять власть, был очень дальновиден. Эта дальновидность была важной добродетелью императоров, она помогала им узнать, что хорошо для империи и что нужно сделать, чтобы защитить ее.

Заключение

Отношения Адриана с Траяном описаны в биографии как несколько турбулентные, с положительными и с отрицательными периодами. Тем не менее Адриан вел довольно нормальную политическую деятельность в римской системе, что может указывать на то, что Траян подготовил его к приему императорской власти. Слухи, возникшие вокруг усыновления, вероятно, были связаны с неопределенной ситуацией, но Адриан в любом случае оказался сильнее всех.
Бирли указывает, что слухи могли возникнуть из–за недовольства Адрианом, но подчеркивает, что Траян потратил время на обеспечение политической карьеры Адриана. Для Рёдера объяснение неуверенности Траяна было связано с тем, что Адриан был мирным человеком, а не победителем, и Рёдер подчеркнул, что Адриан убедил Траяна в своих способностях. Бирли утверждает, что большие территории, которые, как говорят, покинул Адриан, что навлекло против него большое недовольство, были оставлены уже Траяном. Он также указывает, что другие решения, которые были непопулярны, когда они исполнялись, позже послужат во благо народа. Рёдер придавал большое значение тому, что Адриан отказался от территорий, потому что империя не могла удержать их, не возложив слишком тяжелое бремя на население. Отсюда оба автора создают впечатление, будто Адриан действовал из желания сделать лучшее для Римской империи, но эти решения были очень непопулярными. В любом случае в биографии говорится, что на эти решения смотрели неодобрительно, и они преподносятся как отрицательные.
Когда дело доходит до выбора преемника, поздний период жизни и правления Адриана описывается как очень мрачный, тогда как Адриан изображается как подозрительный и жестокий тиран. При этом указывается, что он пытался покончить жизнь самоубийством из–за болезни, что придает образу императора печальный финал. Его первым избранником в качестве преемника был болезненный человек, который умер вскоре после того, как было принято решение. Бирли утверждал, что он был предназначен лишь заполнить место, в то время как биография указывает, что должно быть сыграла роль его внешность. Рёдер твердо заявил, что Адриан не выбрал бы человека, единственной квалификацией которого была приятная внешность, но, похоже, он испытал облегчение от того, что в конце концов преемником стал Антонин Пий. Требование Адриана, чтобы Антонин Пий усыновил двух преемников, было истолковано как попытка закрепить за собой власть и как положительное решение.

5. Адриан и военные дела

В этой главе будут рассмотрены армейские и военные аспекты при Адриане. Во время своего правления Адриан провел реформы и изменения в армии. В биографиях императоров было обычным делом упоминать, что император ужесточал военную дисциплину. Это также упоминается в биографии Адриана, но здесь особо подчеркивается и объясняется, что он очень интересовался армией и военными делами. Также рассказывается о других изменениях, связанных с вооруженными силами, которые я рассмотрю здесь.
Другой аспект, который я здесь рассмотрю, — это отношения Адриана с другими правителями, связанными с Римской империей. Короче, я посмотрю, как биография отображает его взаимодействия с другими правителями, то есть дипломатическую сторону Адриана. Другой стороной будут войны или другие кампании, которые проводились во время его правления. Одним из аспектов биографии Адриана является то, что ему как полководцу уделяется очень мало внимания. Возможно, это должно было подчеркнуть контраст с его предшественником Траяном. В любом случае подчеркивается, что Адриан был миролюбивым человеком и не был победителем.
И последнее, что я рассмотрю в этой главе, — это то, как биография описывает использование Адрианом оборонительных сооружений, и здесь я остановлюсь, в частности, на стене, возведенной в Британии. Другие пограничные укрепления также были возведены там, где это было сочтено необходимым, и они также будут включены в это обсуждение. Они будут обсуждаться в связи с новой политикой Адриана, которая, как предполагается, была больше связана с миром и его укреплением, чем с экспансией и войной, и я более подробно рассмотрю, как это трактуется в биографии.

Реформы Адриана

С самого начала императорского правления, с 30 г. до н. э. император контролировал армию, что лишило сенат большой привилегии. Когда в 27 г. н. э. провинции были разделены между двумя властями, возможно, несколько легионов остались под ведением сената, но где–то в 39 г. последний из них попал под контроль императора. Сенат управлял войсками только в кризисных ситуациях, когда не было императора. Ричард Талберт утверждает, что императоры в той или иной форме предоставляли сенату информацию по военным вопросам, но при Августе и Тиберии есть только конкретные свидетельства. Август дал указание, чтобы вопросы, относящиеся к войне, всегда обсуждались сенатом, что предвещало, что так будет и в будущем. Формальное объявление войны было ритуалом, проводимым сенатом, и соблюдалось по крайней мере до времен Траяна. Императоры также продолжали информировать сенат о военных действиях, текущих или угрожающих.
Итак, сенат получал информацию, и теоретически его члены сохранили за собой право решать вопросы войны и мира. Однако, нет никаких сомнений в том, что на практике эти привилегии оставались за императором. На самом деле только любезность императора обеспечивала участие сената в войне и мире. Талберт приводит пример из второго века, когда император, Адриан или Антонин Пий, представил в сенате двух послов–соперников, откуда может показаться, что в сенат представляли на обсуждение дела войны и мира. Императоры продолжали информировать сенат, из уважения к традициям и из вежливости к сенаторам, однако без консультаций и обсуждения вопросов. Что касается правление Адриана, то обсуждать было нечего, поскольку тот избегал войн.
Адриан восстановил в лагере дисциплину, которая со времен Октавиана ухудшилась из–за слабости его предшественников. Он регулировал как обязанности, так и расходы солдат, и теперь никто не мог получить неправомерное разрешение на отсутствие в лагере, потому что не популярность в войсках, а справедливость позволяла назначать на должность трибуна. Факт, что Адриан разочаровался в своих предшественниках, также был бы способом сказать, что он не согласен с тем, как дисциплину поддерживал Траян.
Как уже упоминалось, ужесточение дисциплины в армии — хорошо известный аспект в биографиях императоров. В итоге это стало обычным явлением, но в случае Адриана его попытка внести изменения имеет крепкое наследие. Бирли отмечает, что акцент на восстановлении дисциплины был институционализирован как часть армейской религии и отражен на монетах. Отсюда кажется, что восстановление дисциплины проводилось не только для вида, но этому на самом деле уделялось много времени и усилий. Все внимание на этот аспект могло быть также связано с тем, что армия больше не имеет той же цели, что раньше. Армия теперь использовалась больше для подавления восстаний и обеспечения контроля, чем для завоеваний и войн. Повышенное внимание к дисциплине могло быть способом гарантировать, что это будет хорошо воспринято солдатами и чтобы не было недовольства.
Факт, что Адриан должен был обеспечить больше справедливости в продвижении по службе, также намекает на то, что кто–то мог получить должности, которые они, возможно, не могли занимать, поэтому они использовали для их достижения нечестные средства. Это также заставляет меня думать о взятках за получение отпуска, поскольку биография указывает на то, что это тоже регулировалось. Благодаря этим постановлениям Адриан выступает как человек, который играл активную роль, когда дело доходило до управления армией. Другим примером является то, что Адриан, как говорят, назначал центурионами только тех, кто был вынослив и имел хорошую репутацию, а в трибуны продвигал только мужчин с бородой или дальновидных и зрелых. Он запретил трибунам принимать подарки от солдат, убрал всю роскошь и улучшил солдатское оружие и снаряжение. Он очистил лагеря от пиршественных залов и портиков.
Сам Адриан часто надевал самую простую одежду и не носил ни золотых украшений на поясе с мечом, ни драгоценностей на пряжке. Он не хотел, чтобы его меч был украшен рукоятью из слоновой кости. Это описание Адриана как ориентированного на практичность человека, не интересующегося предметами роскоши, представляет собой интересный контраст с теми обязанностями, которые упоминаются в биографии, и которые он исполнял, когда императором был Траян. Бирли указывает, что эта строгость могла иметь под собой почву в том, что Адриан, возможно, учился на своих собственных ошибках и хотел что–то сделать с ситуацией в лагерях. Я считаю, что это хорошая теория, и в то же время возможно, что он делал это и по другим мотивам.
Historia Augusta сообщает, что Адриан изо всех сил пытался получить точное представление о военных запасах, и он внимательно изучал поступления из провинций, чтобы учесть возможные дефициты, которые могли возникнуть. Он больше, чем любой другой император, старался избегать покупок чего–то бесполезного. Это может быть связано с тем, что Адриан очистил лагеря от роскоши и взяток. Итак, он изображается как император, который участвует в делах армии и в том, что необходимо, чтобы держать ее сильной и подготовленной, что, в свою очередь, обеспечило бы безопасность населения.
Что касается продолжительности службы солдат, то из соображений гуманности он издал приказ, согласно которому никто не должен был нарушать старинный закон, находясь в строю в слишком раннем или в слишком позднем для службы возрасте. В то же время, поскольку это свидетельствует об уважении к древним обычаям, можно также предположить, что Адриан беспокоился о здоровье и благополучии солдат. Также, возможно, было более практичным, чтобы солдаты были в лучшей форме все время службы. Для Рёдера Адриан был человеком, который использовал термин «человечность» как главное руководство во всем, что он делал. Бирли указывает, что возрастные ограничения Адриана напоминали закон Гая Гракха, о чем Адриан должен был знать.

Адриан и армия

Биография рассказывает историю о том, как Адриан встретил в бане ветерана, который вытирался о стену, и когда император спросил, почему его не вытирает слуга, ветеран сказал, что не может позволить себе слуг. Адриан дал ветерану слуг и достаточно денег, чтобы содержать их. На другой день целая группа людей стала вытираться о стену, чтобы привлечь щедрость императора. Однако, Адриан заставил их вытирать друг друга. История показывает, что Адриан не только узнал этого ветерана, но и озаботился о том, чтобы выяснить, почему он поступил именно так. Он был тогда настолько великодушен, что дал ветерану то, что ему было нужно. Затем показано, что щедрость Адриана нельзя было эксплуатировать, поскольку он не поддался на уловку, которую испробовали другие люди.
Когда он призывал кого–то на военную службу, он всегда снабжал новобранцев лошадьми, ослами, одеждой и деньгами. Фактически он обеспечивал им все снаряжение. Возможно, это был также способ облегчить тяготы призыва, поскольку, по крайней мере, ощущалась поддержка императора. В биографии говорится, что Адриан вдохновлял воинов своей стойкостью и жил среди них солдатской жизнью. Следуя примеру Сципиона Эмилиана, Метелла и своего приемного отца Траяна, он с удовольствием ел ту пищу, которая была обычной в солдатских лагерях. Он подгонял остальных вперед своим боевым духом и мог пройти до 20 римских миль в полном вооружении. Итак, здесь он изображен как человек, который был очень близок к солдатам и вдохновлял их своим примером. То, что он пошел по стопам Траяна, также похоже на попытку приблизиться к армии, поскольку Траян был императором, который был близок к армии.
Ближе к концу своего правления он ожесточился и мстил вольноотпущенникам и даже солдатам. Опять же, действия в конце жизни в сочетании с другими негативными действиями используются для создания очень отрицательного образа Адриана. Здесь также налицо резкий контраст со всем, что он должен был сделать, чтобы приблизиться к армии и солдатам и создать между собой и ими хорошие отношения. Чтобы проиллюстрировать хорошую память Адриана, упоминается, что он знал имена ветеранов, которых призвал в армию в разное время. Это больше согласуется с тем, что было описано ранее в связи с тем, что Адриан много делал, чтобы ознакомиться с армией и обеспечить ее всем необходимым.
Адриан вложил в армию много энергии и ресурсов, и его отношения с ней, кажется, дали результаты. Биография утверждает, что солдаты очень любили его за большой интерес к армии и за его щедрость к ним. Картина, которую рисуют, несмотря на некоторые негативные моменты, в целом кажется позитивной. Адриан, вероятно, знал, что хотя он не обязательно использовал армию для завоеваний и его период был довольно мирным, он в конечном итоге зависел от сильной и подготовленной армии. Поэтому неудивительно, что он работал над этими отношениями.

Оборона и дипломатия

В середине II века до н. э. прием послов был важной привилегией, принадлежавшей исключительно сенату. Иногда это может занимать целые дни в течение февраля. При императорах послы обращались как к императору, так и к сенату, что привело к тому, что роль последнего в дипломатии снизилась, поскольку его власть затмил император. Сенаторы по–прежнему могли служить послами или дипломатами, но это уже не было обычным делом, и их наиболее распространенной задачей стало встречать новых императоров по пути в Рим. Послы от сената также могли встречаться с императорами, если те отсутствовали в Риме или в Италии во время своего правления. Сенат также стал реже брать на себя инициативу отправлять послов к кому–либо, кроме императора.
Талберт указывает, что число послов, принимаемых сенатом, сократилось, но их уменьшение после Августа в любом случае произошло из–за новой эры всеобщего мира. Впечатляющее количество послов по–прежнему прибывало в Рим в начале второго века, но источники не говорят, к сенату или к императору. Роль сената в приеме послов снизилась не в последнюю очередь потому, что все подобные вопросы могли решаться одинаково, если не лучше, императором. Он мог действовать быстрее и решительнее, чем сенат как группа. Запросы в сенат продолжали поступать как из сенаторских, так и из императорских провинций. Например, запросы через послов по–прежнему поступали от Италия. Императоры продолжали консультироваться с сенатом при определенных обстоятельствах вплоть до времен Марка Аврелия, ближе к концу II века. В вопросах дипломатии сенат стал зависеть от инициативы императора. Эта консультация с сенатом давала императору уникальную возможность проявить к нему уважение и развить чувство партнерства. Талберт указывает, что якобы Адриан подключил сенат к слушанию по делу человека из Галлии.
В биографии описывается, как император продолжал охранять границы империи во время своих путешествий по провинциям. Говорят, что во многих областях, где варвары сдерживались искусственными преградами, а не реками, Адриан отгораживался от них с помощью высоких шестов, установленных глубоко в земле и скрепленных вместе наподобие частокола. Более конкретным примером того, как Адриан укреплял оборону границы, было то, что в Британии он возвел стену длиной 80 римских миль, чтобы отгородить римлян от варваров. В биографии утверждается, что он был первым, кто сделал это. Благодаря этим работам армия получает другую функцию, чем раньше, потому что теперь речь идет уже не о завоеваниях или продвижении вперед. Теперь основное внимание уделялось укреплению обороны и обеспечению того, чтобы варвары держались подальше от римлян.
Бирли указывает, что это укрепление приграничных районов имело в качестве военного препятствия очень ограниченное значение. Ранее возведенные сторожевые башни и форты, в основном в великой Германии и Реции, все еще были эффективной границей, и не было никаких признаков угрозы со стороны свободных германцев. По словам Бирли, реальная ценность новой обороны была довольно символической. Это был способ Адриана показать, что период экспансии определенно закончился, и это был шаг в сторону от идеологии империи без границ. Эти огромные строительные проекты также были способом держать войска в форме. Важным моментом в этой теории является то, что даже в Африке было построено несколько более длинных участков, которые имели сходство со стеной в Британии, несмотря на то, что в этой области было мало материалов и рабочей силы. Согласно Рёдеру, мирная политика Адриана была построена на сильной пограничной обороне. Он хорошо понимал, что мир зависит от сильной обороны, поэтому он потратил столько времени и сил на улучшение системы защиты и сделал армию максимально боеспособной. Для этого он по большей части и путешествовал. Он проверял границы и инспектировал войска, в составе которых были пограничники. Следовательно он считал модернизацию защиты границы более военной целью, чем утверждает Бирли, особенно с учетом указания, что Адриан держал войска наготове. Он также подчеркнул личное участие Адриана в работах.
Говорят, Адриан предлагал дружбу мелким царям и правителям. Это также относилось к Осдрою, царю парфян, которому он вернул дочь, захваченную Траяном. Он также пообещал ему вернуть трон, который был отнят у него тем же Траяном. Более того, говорят, что когда некоторые из царей приходили к нему, он обращался с ними так, что те, кто отказался прийти, сожалели об этом. Он выбрал этот подход особенно имея дело с Фарасманом, который, согласно биографии, высокомерно высмеял его приглашение. Вот несколько примеров того, как Адриан отказался от решений своего предшественника или внес в них изменения, показывая, что он предпочел бы заключать соглашения с другими лидерами, а не создавать конфликты. Последнее, упомянутое здесь, может также показать, что не всегда было так легко достичь соглашения или установить хорошие отношения с другими.
Говорят, что он благосклонно относился ко многим царям, но у некоторых он купил мир, а некоторые относились к нему с презрением. Биография утверждает, что многим он преподнес великие дары, но не больше, чем Фарасману, так как он дал ему слона и отряд из 50 человек в дополнение к другим великолепным дарам. Он также получал от Фарасмана большие подарки, в том числе расшитые золотом одежды. Позже с намерением высмеять дары царя он отправил на арену триста осужденных преступников, одетых в эти самые одежды. Опять же оказывается, что у Адриана и Фарасмана не было хороших отношений. Интересно, что биография подчеркивает это поведение, тогда как в то же время он купил мир и многим другим он не нравился. Здесь я думаю о том, как трактовали войны и дипломатические отношения историки поздней античности, а именно, что многие из них часто выступали заприменение силы. Автор биографии, возможно, чувствовал себя некомфортно из–за того, что Адриан решил действовать с другими лидерами так, как он это делал, а не использовал силу или угрозы. То, что он купил мир, а не использовал силу, могло также вызвать ассоциации с областями, от которых Адриан отказался, а не боролся за контроль над ними.
Парфяне смотрели на него как на друга, потому что он удалил Партамаспата, армяне получили своего царя, месопотамцы избежали дани. Албанцев и иберов он сделал своими друзьями, щедро одарив их царей, хотя они отказались к нему явиться. Бактрийские цари послали к нему гонцов, чтобы покорно просить его дружбы. То, что Адриан смирился с тем, что кто–то к нему не пришел, кажется явным контрастом тому, что было сказано выше, но в то же время упоминается, что он не серчал и на других. Большинство вещей все еще кажутся позитивными, поскольку парфяне и другие, очевидно, хотели хороших отношений с императором. Однако вот пример того, как биография может быть довольно неточной и поэтому имеет ряд противоречий. Адриан предотвратил полномасштабную войну с парфянами на личном совещании с ними. Здесь кажется, что император смог предотвратить военные действия дипломатическим путем, но мы не можем подробно описать, как это сработало или какое соглашение было достигнуто. Это также может быть связано со временем написания биографии и с тем, что в подобных соглашениях, возможно, не было никакого интереса, особенно с парфянами. В биографии говорится, что Адриан расследовал дело, представленное царем роксоланов, и, разобрав его, заключил с ним мир. Здесь кажется, что Адриан мог иметь уважение со стороны этого царя, который верил, что Адриан найдет приемлемое решение проблемы. Также возможно, что царь сделал это из желания завоевать расположение Адриана, продемонстрировав свою готовность подчиниться его решению.
Рёдер утверждал, что Адриан был мирным человеком и явным противником мирной политики Траяна. Он считал, что империя достаточно велика и что все районы, которые не могли быть ассимилированы, будут обузой. Он не хотел никакого расширения и был больше озабочен миром с соседями. Адриан хотел окружить царство дружелюбными народами, словно подушкой. Мудрым и осторожным поведением он преуспел в своей цели, и цари и народы доверяли ему настолько, что выбирали его посредником в своих делах. Рёдер указал, что использование субсидий в сотрудничестве с мелкими царьками и другими правителями было стратегией, которую использовали и Август, и Тиберий. Оборонительная политика Адриана была мощной и уважаемой. Рёдер также утверждал, что только невежество или отсутствие доброжелательности заставляли современников видеть в императоре труса. Опять же, похоже, что Рёдер хотел защитить решения Адриана. Он также утверждал, что народ не понимал Адриана, что напоминает объяснение, лежащее в основе отношений Адриана и Траяна.

Без войн

Адриан был мирным человеком, но согласно биографии держал войска в боевой готовности, словно война могла начаться в любой момент. То, что в Адриане не делается акцента на чисто воинственном характере, может быть уловкой со стороны автора, чтобы прояснить контраст с успешным завоевателем Траяном. Как уже упоминалось, возможно, автор не считал происходившие конфликты достаточно интересными по меркам того периода. Также может быть, что кто–то пошел дальше, чем было оправдано, в интерпретации его действий как означающих, что он был исключительно за мир, если биография утверждает, что Адриан сосредоточился на установлении мира. Возможно, его мирное поведение было более практичным, чем пылкое желание мира. В биографии утверждается, что во время правления Адриана не было никаких важных кампаний, и что войны, которые он фактически вел, завершались, почти не вызывая никакого интереса. Игнорируется война против иудеев и все, что связано с оставлением провинций, завоеванных Траяном, о чем говорится в нескольких местах этой работы. Больше внимания, чем раньше, уделялось дипломатии и защите границ, и это описание дает очень короткую, но четкую картину того, как многие думали о правлении Адриана. С чисто военной точки зрения происходило немногое. Тем не менее ясно, что биография избегает и сторонится войны с иудеями.
Historia Augusta говорит, что иудеи начали войну, потому что им запретили обрезание. Это шокирующе краткое описание войны, которая длилась немалое время и приобрела довольно жестокий характер. Приведенная причина, вероятно, также неверна. Как указывает Мэджи, восстание было скорее реакцией на посвящение храма Юпитеру Капитолийскому на месте храма Иеговы в 130 г. н. э., и кровопролитная война продолжалась до 134 г. н. э. Вторая причина происходит из Диона, на котором Бирли также основывает свое описание войны. Сообщается, что иудейские повстанцы заранее прорыли подземные туннели, а затем использовали их в серии очень успешных атак на римские войска. Повстанцам удалось освободить часть своей родины и удерживать контроль над ней более трех лет, что резко контрастирует с восстаниями в начале правления Адриана.
В какой–то момент Адриан вернулся в Иудею, и Бирли отмечает, что источники скудны, но есть свидетельства, позволяющие предположить, что он там был. Однако не он окончательно положил конец войне. Юлий Север был отозван с должности наместника Британии, что намекало на доверие Адриана к этому полководцу, поскольку он находился так далеко. Север также привез подкрепление. Факт, что римляне понесли тяжелые потери, привел к проведению ряда чрезвычайных мер, и Бирли приводит свидетельства о масштабном рекрутинге. Иудеи тоже сильно пострадали: по словам Диона, полмиллиона погибли и многие были проданы в рабство. Победу отпраздновали провозглашением Адриана «императором». Другие участники, в том числе Север, также были удостоены почестей, как и многие солдаты. Императорские монеты в отличие от предыдущих войн отразили победу без помпы и сдержанно. Бирли отмечает, что были и другие вещи, которым, возможно, уделялось в то время больше внимания, например, завершение строительства храма Рима и Венеры, а Адриан отметил 20-летие пребывания на троне.
Рёдер добавил ту же причину иудейского восстания, что и Бирли. Он также подчеркнул, что дела у римлян хромали, пока сам Адриан не отправился в этот район с подкреплением и с Секстом Юлием Севером. Хотя Адриан не руководил операциями лично, Рёдер создает впечатление, будто его присутствие сыграло важную роль в улучшении военного состояния римлян. В конце концов, Рёдер указал, что с иудеями обращались терпимо после того, как военные действия закончились. Следовательно в описании Рёдера больше внимания уделяется влиянию на ход войны самого Адриана, прибывшего в этот район, и тому, что после того как она кончилась, с иудеями обращались довольно сносно. Это вполне согласуется с описанием Адриана как спасителя и императора, желавшего мира и порядка. По словам Рёдера, мирная политика Адриана лучше всего соответствовала времени и наилучшим образом отвечала интересам народа. Она была построена на основе прочной защиты границ. Адриан хорошо понимал, что мир зависит от сильной обороны, и поэтому потратил много времени и сил на улучшение системы защиты и на то, чтобы сделать армию максимально боеспособной. С этой целью была совершена большая часть его путешествий. Здесь, я думаю, Рёдер заходит немного далеко, что можно увидеть из комментария к биографии, что при Адриане не проводилось никаких важных кампаний. Комментарий, кажется, является критикой того факта, что империя больше не должна расти или увеличивать свое влияние посредством силы.

Заключение

Хотя император, вероятно, держал сенат в курсе дел, связанных с армией, при Адриане не было речи о войне и завоеваниях. В биографии больше внимания уделяется дипломатическим отношениям Адриана с другими правителями и его сосредоточению на укреплении обороны границ. Великая британская стена — яркий тому пример. И Бирли, и Рёдер соглашаются, что Адриан сосредоточился не на войне, а на мире и стабильности. Тем не менее Рёдер пошел дальше Бирли в своей интерпретации мотивов Адриана, вызвавших это изменение в политике. Если для Бирли император усиливает защиту границы скорее символически, то для Рёдера он построил мир на сильной обороне.
В биографии очень мало внимания уделяется войне против иудеев, которая длилась несколько лет и унесла бесчисленное количество жизней. Упоминание об этом противоречило утверждению, что при Адриане не было заметных войн, что, по–видимому, является критикой решения императора отойти от расширения территорий империи. То, что окончание войны праздновали без шума, тогда как другие события получили большее отражение, возможно, способствовало тому, что биография рассматривала эту войну как менее важную. По крайней мере, это придает больше правдоподобия заявлению, что кампаниям Адриана уделялось мало внимания.
В отношениях Адриана с другими правителями есть некоторые противоречия. Его описывают как уважаемого человека и опытного переговорщика, но также упоминается, что другие смотрели на него свысока и что ему пришлось покупать мир. То, что Адриан купил мир, подвергается критике, но противоречивое описание дает ассоциации с трактовкой личных связей Адриана или с другими вопросами. Еще одна вещь, которая вызывает ассоциации с отношением Адриана к друзьям, — это описание его отношений с армией. Хотя Адриан отказался от завоеваний и войн, он потратил много времени и ресурсов на поддержание боевой готовности. В свою очередь, солдаты, должно быть, были от него в восторге, и упоминаются некоторые элементы, которые показывают интерес и участие императора в благополучии и функционировании армии. Однако в связи с мрачным описанием последних дней Адриана упоминается, что он преследовал также солдат и наказывал их. Это очень напоминает то, как император относился к своим друзьям, и согласуется с общим тоном биографии, где начало правления Адриана описывается в основном в положительных тонах, а конец становится гораздо более негативным.

6. Адриан и сенат

Цель этой главы — посмотреть, как описываются отношения между Адрианом и сенатом, и как они изменились во время его правления. В частности, в конце биографии Адриан представлен как личность в более негативном свете, и я постараюсь посмотреть, как это влияет на взаимодействие с сенатом или как влияет на него самого. Отношения между императором и сенатом осложнились после казни четырех человек консульского ранга в начале правления Адриана. Этот заговор, как он назван в биографии, будет рассмотрен в этой главе, чтобы увидеть, как Historia Augusta разобралась с ситуацией и как это повлияло на отношения между сенатом и Адрианом на протяжении всего остального времени его пребывания на посту императора. Я также посмотрю, как интерпретировали и трактовали это событие более поздние авторы, чтобы увидеть, есть ли какие–либо различия в том, какая роль отведена этому событию.
Я также рассмотрю конец правления Адриана и его жизни, который будет включать в себя отмеченные в биографии попытки самоубийства. Центральное место в этой дискуссии занимают также люди, которых, как говорят, Адриан убил или пытался казнить. Сюда войдут люди, о которых говорилось в главе о личных связях, но в данном контексте целью будет показать, как описание Адриана приобрело скорее мрачный оттенок. В этом контексте я также коснусь утверждения о том, что Адриана очень не любили, когда он умер, и что сенат должен был аннулировать все его дела.

Сенат

Во время Августа число членов сената было сокращено примерно до 600, и кажется, что оно оставалось относительно стабильным на этом уровне в период с 30 г. до н. э. до 238 г. Проблемой для сената во время имперского периода было то, что многие из старых семей не смогли произвести на свет сыновей, которые могли бы последовать за своими отцами в сенат. Для этого могли быть разные причины, помимо финансовых то, что сыновья не хотели делать сенаторскую карьеру, или то, что сыновья, которые были достаточно взрослыми, имели различные физические слабости, из–за которых было невозможно пройти в сенат. То, что несколько человек умерли по разным причинам во время службы, также является причиной, отмеченной Талбертом. Чтобы поддерживать это число, императоры выдвинули новые семьи, сначала в основном из Италии, но вскоре также принимались семьи из провинций. Сначала провинциальные семьи завозились в основном с запада, но после 69 г,, возможно, также приходили семьи с востока. Во многих случаях эти семьи также выпадали со временем, и возникала необходимость в дальнейших вербовках. Провинции, кажется, укрепили сенат, но он неизменно оставался консервативным институтом, сохраняющим свои традиции и достоинство.
Император все больше отстранялся от заседаний сената и начал брать на себя его функции. В то же время социальные контакты императора были почти исключительно ограничены этим сословием, за исключением некоторых членов класса всадников. Советники в императорском совете всегда выбирались из этой группы, и большая часть обязанностей императора исполнялась сенаторами. Примеры поведения хорошего императора взяты из биографии Адриана и касаются посещения больных, приглашений на обед и согласия прийти в ответ. Сенаторы, должно быть, положительно реагировали на эту ​​любезность. Напротив, тираническое поведение могло вызвать серьезные разногласия, например, требование, чтобы сенаторы глубоко кланялись императору, как при Домициане. По закону должность каждого императора основывалось на назначении сенатом, но эта функция обычно была формальностью. Однако никакая другая привилегия не придавала сенату большего престижа.
В конечном итоге сенат был навсегда лишен некоторых основных функций. Наиболее значимым был мониторинг внешней политики, а также военных и финансовых дел. С приходом Тиберия, однако, положение сената все еще укреплялось: что–то оставалось неизменным еще долгое время после его правления. Например, в сенате больше не было привилегий для небольших групп или советов. Вместо этого он продолжал голосовать и сохранял в широком смысле свои законодательные, дипломатические, религиозные и судебные функции. Следовательно ожидание быстрого упадка сената затянулось. Хотя многие дела, которые рассматривал сенат, были, возможно, менее серьезными, чем раньше, то уровень работы и участия в заседаниях оставались высокими. Сенат продолжал оставаться весомым символом в римском мире, и важность и превосходство сенаторов гарантировались. Каждый император после своего воцарения также обращался за одобрением и поддержкой к сенату.
Заметный спад деятельности сената виден только во II веке. Но из–за отсутствия источников последствия изменений трудно отследить. Участие в сфере дипломатии, упомянутое в предыдущей главе, похоже, ослабевает примерно с середины второго века, и также явно наступает снижение судебной деятельности. Напротив, гражданское право продолжает действовать вплоть до начала третьего века. В общем, кажется, что более мелкие вопросы инициируются не только императором. Но факт, что выступления императора в сенате цитируются юристами как закон времен Адриана, говорит о том, что пожелания императора никогда не отвергались. Однако в некоторых случаях определения сената также документировались. Талберт считает, что более тревожит то, что обсуждения предложений императоров весьма сократились, а некоторые из них были одобрены лишь несколькими короткими указами. В конце концов как увеличивающееся отсутствие императора в Риме, так и тенденция к возвышению фигуры императора привели к тому, что он встал над сенатом выше, чем когда–либо прежде. Последнее, в частности, затрудняло рациональное осмысление решений императора.

Отношения Адриана с сенатом

Отношения между Адрианом и сенатом, кажется, имели несколько турбулентное начало. В биографии упоминается, что Адриан отправил в сенат письмо, в котором извинился за то, что ему ничего не сказали о его назначении императором. Он объяснил, что поспешность войск с провозглашением его императором была вызвана убеждением, что государство не может существовать без императора. То, что войска приходили к императорам с приветствием, не было чем–то новым или необычным, но в данном случае весьма важно то, что Адриан счел необходимым извиниться перед сенатом. Как упоминалось выше, императоры хотели одобрения и поддержки сената, и давать свое согласие новым императорам было привилегией, которую сенат все еще имел. Рёдеру кажется, что Адриан был более влиятельным в сенате, чем указано в биографии. Неясно, как должен был отреагировать сенат, но следующее, что упоминается, это то, что он предложил Адриану триумф, который на самом деле должен был быть отпраздновать Траян, что может указывать на то, что эта ситуация была разрешена без особых проблем.
Другой проблемой, которая на раннем этапе вызвала напряженность между сенатом и императором, была казнь нескольких членов сенаторского сословия. Этот случай будет рассмотрен более подробно ниже, но биография утверждает, что после этого Адриан должен был очиститься от вины в сенате и поклясться никогда не наказывать сенатора до голосования в сенате. Утверждается, что казни были проведены по приказу сената. Биография создает впечатление, что после защиты Адриана перед сенатом проблема исчезла. Однако отмечается, что народ очень негативно оценивал ситуацию. Сенат, вероятно, тоже не забыл этот случай, и, вероятно, это еще больше омрачит ситуацию в будущем.
Адриан пополнил собственность сенаторов, потерявших свои состояния и оказавшихся в безвыходном положении. В каждом случае он давал деньги в зависимости от того, сколько детей было у человека, чтобы у них было достаточно денег, чтобы сохранить свое положение. Он давал деньги на содержание должностей не только своим друзьям, но и многим другим людям, а также помог финансовой поддержкой нескольким женщинам. Как уже упоминалось, финансы являются одной из причин, по которой отсеивались члены сенаторских семей. Так что за этими дарами стояла не только щедрость, но и практические соображения. Было важно сохранить численность сената, чтобы он мог исполнять свои функции. Тем не менее это, кажется, интерпретируется как знак щедрости Адриана и его готовность помочь этому классу сохранить свое достоинство, что является положительным фактором.
Став консулом в третий раз, он назначил многих на третье консульство и бесчисленное количество людей на второе консульство. Его третье консульство длилось четыре месяца, и в течение этого периода он часто занимался судебными делами. В начале имперского периода консулы учреждались исключительно императором, и число лиц, которым назначалась эта должность, увеличилось. Тем не менее не более половины из тех, кто начал сенаторскую карьеру, могли надеяться получить консульство даже при самых щедрых императорах. Во время правления Адриана обычно было восемь консулов ​​в год, а в период империи консулы обычно замещали председателей сената, выполняя особые юридические функции и руководя играми. Представленное здесь делает Адриана очень щедрым на эту честь.
Бирли в этом контексте исправляет биографию и указывает, что на самом деле немногие получили эти награды, хотя это было примечательно, поскольку сам Адриан, возможно, больше не занимал пост консула после 119 г., и что никто, кроме императоров или тех, кто считался преемниками, не удостоился третьего консульство за более чем 300 лет. Двое получили третье консульство, а пятеро — второе. Бирли продолжает размышлять, было ли это потому, что у Адриана было не так много настоящих друзей и союзников, или он, возможно, опасался, что у кого–то могут быть опасные амбиции. Это может быть связано с тем, насколько большую ответственность возложил Адриан, например, на Турбона, который, как говорят, был очень близок к императору.
Адриан всегда присутствовал на регулярных заседаниях сената, был ли он в Риме или даже где–нибудь поблизости. При назначении сенаторов он проявлял предельную осторожность, тем самым значительно повышая достоинство сената. Здесь в биографии также прямо упоминается, что именно император избирал сенаторов, и описывается, что он был очень осторожен при избрании. Это также может быть способом проявить к сенату уважение, поскольку тогда можно показать, что быть принятым в сенат по–прежнему являлось большой честью. Как упоминалось в главе о методах, император нес ответственность за назначенных им людей, а это значит, что для самого императора и его потомков было важно, чтобы в подчинении у него были хорошие люди.
То, что он присутствовал на заседаниях, в этом контексте подчеркивается как нечто положительное. Император имел право созывать собрания, когда желал, и эти встречи п важности не уступали обычным собраниям. Поскольку Адриан в свое правление часто бывал вдали от Рима, можно предположить, что он использовал эти обычные собрания, чтобы выразить уважение к сенату, вместо того, чтобы созывать собрания, когда ему было удобно. Из биографии поэтому создается впечатление, что он следил за заседаниями сената и корректировал свой график под них, а не заставлял сенат подчиняться себе. Следовательно он мог показать, что император все еще не настолько выше сената, что он может делать все, что хочет.
В том же ключе биография упоминает, что когда Адриан бывал в Риме, он часто присутствовал на официальных мероприятиях преторов и консулов, находя время, чтобы сделать то, чего от него ожидали. Кроме того, отмечается, что он очень добросовестно соблюдал римские культы и всегда исполнял обязанности великого понтифика. Бирли указывает, что Адриан, когда он был провозглашен императором, то на церемонии своего прибытия в Рим он решил действовать как член духовенства. Это может быть связано с тем, что он хотел проявить уважение и готовность сотрудничать с сенатом.
Согласно биографии, в то время было обычным делом, что император имел в своем совете и сенаторов, и всадников, и при разбирательстве судебных дел приходил к вердикту, основанному на мнениях обеих сторон. Адриан, однако, не позволял всадникам судить дела с участием сенаторов вне зависимости от того, присутствовал он или нет. Он осуждал тех императоров, которые не оказывали сенату схожего уважения. Опять же из биографии следует, что Адриан пошел на многое, чтобы проявлять уважение к сенату, и в то же время он хотел наладить сотрудничество с сенаторами. То, что только сенаторы могли судить по делам, касающихся представителей сената, также может быть связано с обещанием, которое он, как говорят, дал после казней в начале правления. В биографии также говорится, что он принимал ведущих членов сената в общество своих собеседников. Как упоминалось ранее, сенаторы составляли значительную часть социального круга императора, но, как описано здесь, кажется, что он был несколько более избирателен.
Когда Адриан управлял судом, в его совете были не только друзья и члены его штата, но и юристы, в частности Ювенций Цельз, Сальвий Юлиан, Нератий Приск и другие, но только те, кого приняли в сенат. Он сам провел множество судебных процессов, как в Риме, так и в провинциях, и в его совете были консулы, преторы и самые выдающиеся сенаторы. Факт, что Адриан должен был получить одобрение сената, также является проявлением уважения. Позволив сенату иметь право голоса в этих вопросах, он продемонстрировал готовность к сотрудничеству и то, что мнение сената было важно даже в делах, которые он легко мог решить сам. Само ведение дел могло также повлиять на его восприятие в связи со справедливыми судебными решениями и применением римского права.
Он поддерживал гражданскую дисциплину так же энергично, как и военную. Он приказал, чтобы все сенаторы и всадники одевались в мантии, когда они были на публике, за исключением случаев, когда они возвращались с пиров, и он всегда одевался так, даже когда был в Италии. На пирах он всегда приветствовал сенаторов. Тем самым Адриан предъявлял требования к сенату и его поведению, даже когда они находились за пределами его непосредственной близости, но в то же время он подавал хороший пример. То, что он принимал их стоя, вероятно, также может быть попыткой с его стороны проявлять уважение к сенату и показать, что император должен быть его коллегой. Тем не менее в биографии говорится, что после его смерти много говорилось против него, и сенат хотел аннулировать все его дела и не обожествил бы его, если бы Антонин Пий не попросил об этом.
Рёдер считал, что Адриан вел себя по отношению к сенату и сенаторам очень осмотрительно, стараясь не вмешиваться в сферу власти сената. Он позволял решать все важные вопросы в сенате, но в любом случае Адриан был императором, который больше всего изменил отношения между императором и сенатом, утверждал Рёдер. Он считал, что Адриан сыграл роль в ослаблении власти сената. Это противоречит выводам Талберта, который утверждает, что только после Марка Аврелия в положении сената можно увидеть заметный сдвиг. Он также подчеркивает, что при Адриане нет никаких свидетельств о серьезных изменениях в процедурах. С другой стороны, Адриан упоминается как один из императоров, часто обращавшихся к сенату. Следовательно, мало что может поддержать утверждение Рёдера, что Адриан внес изменения, которые должны были значительно ослабить сенат, но есть несколько больше причин сказать, что он проявлял уважение к сенату.

Заговор

Ранее упоминалось о казни четырех консуляров. В биографии говорится, что Адриан избежал заговора с целью убить его во время жертвоприношения, и что за заговором стояли Нигрин, Лузий и многие другие. Биография утверждает, что Адриан планировал сделать своим преемником Нигрина. В результате этого заговора четыре человека, Нигрин, Пальма, Цельз и Лузий были казнены по приказу сената. Говорят, что Адриан объяснил в своей автобиографии, что это произошло против его воли. Вот еще один пример биографии с использованием слов «многие другие» для преувеличения ситуации, хотя впоследствии говорится, что наказаны были только четверо. Утверждение, что Адриан должен был считать своим преемником Нигрина, далее не объясняется. Сложившаяся ситуация привела к тому, что Адриан приобрел среди населения худую славу, что, как говорят, он пытался компенсировать дополнительным денежным подарком.
По мнению Рёдера вполне логично, что против Адриана составили заговор двое–трое бывших генералов Траяна, недовольных новой мирной политикой. Он подчеркнул, что противодействие Адриану существовало уже при Траяне, и что Адриану давали советы по избавлению от противников, но он отказался. В описании Рёдера подчеркивается, что именно сенат решил казнить преступников без обсуждения этого вопроса с Адрианом, и что вполне вероятно, что новый император не хотел казней, поскольку он жил при Домициане. Поэтому Рёдер полагал, что причиной заговора послужило то, что люди, которым было комфортно при военном режиме Траяна, теперь были недовольны желанием Адриана сосредоточиться на мире. Рёдер также считал, что Адриан не хотел так сурово наказывать этих людей, даже если они были виновны, но его желания не были приняты во внимание. Также Редер считал, что виновато по большей части заблуждение Адриана.
Бирли датирует инцидент примерно 118 годом и утверждает, что покушение на убийство могло быть неправильно понято или приукрашено позже. Тем не менее он осознает, что Нигрин, должно быть, имел возможность напасть на Адриана. То, что Нигрин был возможным преемником, также считается маловероятным. Бирли делает вывод, однако, что биография, возможно, неправильно истолковала источник, и он выдвигает предположение, что Адриан позже усыновил в качестве наследника зятя Нигрина. По мнению Бирли, на самом деле это означало, что Адриан заменил Нигрина и второго предполагаемого заговорщика, Лузия. Говоря иначе, им были назначены другие преемники. Следовательно могло случиться так, что эти двое действовали из уязвленной гордости. Двое других казненных также занимали видное положение при Траяне, но к концу войны отошли от дел и, как говорят, стали врагами Адриана. Бирли утверждает, что версия событий в биографии согласуется с официальным объяснением, что казненные действовали по недостойным мотивам, но что с большей вероятностью они были противниками перемен Адриана. Когда дело доходит до того, был ли это настоящий заговор против Адриана или нет, он, по крайней мере, кажется плохо спланированным. Рёдер быстро согласился с тем, что это была реальная попытка сместить нового императора, в то время как Бирли колеблется. Но оба по–прежнему предполагают, что было недовольство отказом Адриана от политики своего предшественника.

Мрачный конец

Я упомянула разницу в тональности биографии, когда дело касается начала и конца правления Адриана. Это можно проиллюстрировать утверждением биографии, что вначале Адриан настолько желал быть мягким, что, когда Аттиан посоветовал ему казнить Бебия Макра, городского префекта, если тот будет противиться его воцарению, и Лаберия Максима, в то время находившегося в изгнании на острове по подозрению в стремлении к трону, и Красса Фруги, он отказался причинить им вред. Прокуратор все же убил Красса без приказа Адриана, когда тот позже попытался покинуть остров, как замышлявшего бунт. Говорят, что Красс Фруги участвовал в заговоре как против Нервы, так и против Траяна. Поэтому рекомендация преследовать его кажется вполне понятной. Но причастность Адриана к расправам не вяжется с идеалом кроткого императора, который не должен слишком строго наказывать даже виновных. Во всяком случае, биография не ставит под сомнение невиновность Адриана в данной ситуации.
Потом в биографии говорится, что Адриан заболел и начал думать о преемнике. Сначала он подумал о Сервиане, но заставил его совершить самоубийство. Он также казнил Фуска, внука Сервиана, потому что тот надеялся захватить власть на основании пророчеств и знамений. Фуска, кажется, слишком уверовал в то, что станет преемником Адриана, но далее биография ничего не объясняет. Обращение с Сервианом уже обсуждалось, но в этом контексте я думаю, важно увидеть, что двое казнены в связи с тем, что Адриан начал думать о преемнике. Согласно биографии, Адриан, должно быть, ненавидел всех, кого считал возможными преемниками, как будто они действительно собирались стать императорами. В этом контексте Теренций Гентиан упоминается как человек, которого Адриан должен был ненавидеть особенно за то, что тот был любим сенатом. Однако он не упоминается в числе жертв жестокости Адриана.
Биография утверждает, что Адриан сдерживал свою врожденную злобу до тех пор, пока чуть не умер на своей вилле. После этого он полностью потерял самообладание. Также утверждается, что он убил многих других, открыто или коварством, а когда умерла Сабина, ходили даже слухи, что император дал ей яд. Согласно биографии, двое других также были вынуждены покончить жизнь самоубийством. Это были Полиен и Марцелл. Эти двое упоминаются в связи с описанием того, как Адриан восстал против тех, кто ранее были его друзьями. Это довольно интересный переход от положительного описания кротости Адриана к слухам о том, что он убил свою жену. Бирли отмечает, что слухи о смерти Сабины были понятны, поскольку они с Адрианом не ладили. Как упоминалось ранее, мне кажется, что слова «многие другие» в этом контексте используются скорее как литературный инструмент, чем в качестве чего–либо еще.
После неудачной попытки самоубийства, при которой были раскрыты его планы, Адриан сердито потребовал казни человека, который раскрыл секрет. С другой стороны, этого человека, как говорят, спас Антонин Пий. В биографии говорится, что Адриан написал завещание, но продолжал управлять империей. Некоторое время спустя он снова попытался покончить с собой, но опять неудачно, и тогда он, должно быть, стал еще более свирепым. Сообщается, что он потребовал от своего врача яд, но ему не дали. Эти попытки самоубийства дают печальную картину финала Адриана, и в то же время предоставляют дополнительные сведения обо всех негативных явлениях в этот период его болезни и душевного состояния. То, что он продолжал управлять, может показаться признаком того, что он постоянно осознавал свои обязательства перед империей и народом. Вмешательство Антонина Пия также показывает, что некоторые решения Адриана не были приняты, но также может показать контраст между Адрианом и его преемником.
Незадолго до своей смерти Адриан, как уже упоминалось, принудил к смерти Сервиана и приказал казнить многих других виновных в мелких правонарушениях, но Антонин Пий пощадил их. Следовательно, снова оказывается, что Антонин Пий вмешивается в несправедливые решения и спасает потенциальных жертв, откуда преемник изображается как спокойный и уравновешенный антипод позднего жестокого Адриана, и что также может показать, что хотя по утверждению биографии Адриан продолжал управлять, ее свидетельствам нельзя доверять. Подчеркивая, что речь шла о мелких проступках, а не о серьезных преступлениях, мы также видим, как радикально изменился образ Адриана от мягкого императора в начале до жестокого тирана к концу.
То, что в начале правления Адриана были проблемы, кажется вполне логичным, учитывая все сомнения, связанные с его усыновлением. И Рёдер, и Бирли также подчеркивают, что, вероятно, было недовольство переменами Адриана по поводу завоеваний Траяна и использования военной силы. Ранние казни относятся к этому смутному периоду. Когда Адриан заболел, не прояснив, кто будет его преемником, также естественно представить себе, что среди претендентов оказываются среди прочих Сервиан и Фуск.

Заключение

В самом начале были два обстоятельства, которые создали между Адрианом и сенатом напряженность: то, что он был провозглашен императором армией, и казни четырех выдающихся мужей. В обоих случаях Адриан обратился к сенату с извинениями. Биография изображает Адриана как невиновного в казнях и указывает, что сенат действовал против воли императора. Кроме того, описано несколько случаев, когда Адриан, как утверждается, активно работал, чтобы поддержать позиции сената, и он, как говорят, оказывал сенату большое уважение. Согласно биографии, Адриан назначил нескольких человек на третье и второе консульство, но как было показано, их число преувеличено. Тем не менее Бирли отмечает, что поразительно то, что Адриан назначал людей на третье и второе консульство, но не занимал эту должность так часто, как другие императоры.
Рёдер утверждал, что Адриан, хотя и проявлял к сенату большое уважение, был императором, который больше всего сделал для изменения властных отношений между императором и сенатом. Он считал, что из–за этого Адриан представляет собой угрозу, и именно поэтому сенат так жёстко обрушился на него после его смерти. Как пояснялось, согласно Талберту нет никаких оснований для утверждения Рёдера о том, что Адриан угрожал позициям сената, но он был императором, который проявлял готовность сотрудничать с сенатом. Получается, есть несколько признаков того, что Адриан приложил все усилия, чтобы сотрудничать с сенатом и загладить неудачное начало.
То, что в биографии называется заговором, Рёдером и Бирли трактуется несколько иначе. Рёдер воспринимает заговор как логическое следствие политических перемен Адриана и довольно внимательно следует за биографией, обвиняя в казнях сенат. Бирли указывает, что за нападками на Адриана могли стоять другие мотивы, и что представление, которое появляется в биографии, вероятно, основывается на официальной версии. Однако даже в этой интерпретации учитывается недовольство переменами Адриана.
Конец правления Адриана получил в биографии императора мрачное изображение. Здесь акцент делается на том, что болезнь Адриана лишила его всякого самоконтроля и заставила стать жестоким тираном. Также упоминается, что он неоднократно пытался покончить жизнь самоубийством, и нарисована печальная картина того, насколько тяжело болезнь поразила активного императора. Еще одна вещь, которая движет изображение Адриана в более мрачном направлении, — это внимание, уделяемое всем, кто был в конце убит. В некоторых случаях используются туманные намеки, чтобы преувеличить количество жертв жестокости Адриана. По–прежнему кажется, что большая часть жертв принадлежала тем, кто пытался достичь императорской власти, что кажется логичным, поскольку тогдашний император заболел. Жестокость Адриана также дала Антонину Пию удобный случай прийти им на помощь, что выставляло его положительным противником своего предшественника.

7. Путешествия Адриана

В этой главе речь пойдет о путешествиях Адриана, когда он был императором. Я хочу посмотреть, что говорится о том, где он путешествовал и чем занимался во время путешествий. Я также хочу узнать, описывает ли Historia Augusta какой–либо мотив, по которому Адриан так много путешествовал, поскольку путешествия — это то, чем Адриан стал наиболее известен в ретроспективе. Он проводил много времени вдали от Рима, путешествуя по обширным территориям. Биография не повторяет путешествия Адриана в точности, и более подробные сведения опускаются. Описания также не полностью связаны, но разъединены и прерываются. Здесь я хочу восполнить кое–что из того, что было потеряно, но не буду рассматривать каждый шаг во всех поездках, поскольку это займет слишком много места.
Когда Адриан был провозглашен императором, он находился за пределами Рима. Он был наместником Сирии, как говорится в биографии. К концу его жизни, когда болезнь взяла верх, он покинул Рим и умер в Байях на Неаполитанском заливе, как упоминалось ранее. Итак, Адриан начал и закончил свое правление за пределами столицы империи, в дополнение к тому факту, что сам он был родом из провинции. Поэтому я также попытаюсь более подробно рассмотреть отношения Адриана с Римом и то, как это интерпретировалось позже.
В начале биографии есть намек на физическую силу и выносливость Адриана, например, через историю о том, что его колесница была сломана, но он все же сумел опередить посланника Сервиана, продолжив путь пешком. Эта физическая выносливость также проявляется и развивается в более поздних случаях, например, когда рассказывают, что он путешествовал повсюду, даже в бурю, не покрывая головы. Интересно, что это также описывается как первопричина болезни, от которой он в конце концов умер. Когда дело до выяснения, что Адриан делал во время своих путешествий, упор делается на его строительную деятельность и на то, что я бы охарактеризовала как личные удовольствия.

Обзор

Как уже упоминалось, в биографии подробности о путешествиях Адриана довольно скудны и разрозненны. Чтобы получить лучший обзор путешествий и заполнить некоторые пробелы в изложении биографии, я постараюсь дать как можно более точное описание, основанное на книге Альбино Гарцетти «От Тиберия до Антонинов: история Римской империи в 14 - 192 гг.». В этой работе рассматриваются некоторые проблемы, связанные со сроками визитов Адриана и местами, которые он, вероятно, посетил. Одна из проблем состоит в том, что, хотя следы Адриана есть в разных местах, например, через бенефициаров, не всегда ясно, были ли деньги даны лично императором или когда они были переданы точно. Другая проблема заключается в том, что не всегда так просто сказать, во время какой поездки император посетил те или иные места.
Путешествия Адриана в основном делятся на две части. Первое путешествие началось а 120 г. или 121 г., и, возможно, первым пунктом назначения императора стала Галлия, а оттуда он отправился в Германию. Говорят, что он посетил легионы на Рейне и проинспектировал армию в Германии. По словам Гарцетти, Адриан, вероятно, также интересовался организацией границ, и были обнаружены следы дорожных работ в долине Рейна, которые могут быть датированы 121-122 годами. Используя монеты, можно документировать посещения Реции, Норика и, возможно, Паннонии. Возможно, ранней весной 122 года после следования по Рейну Адриан отплыл в Британию. Гарцетти утверждал, что Адриан, вероятно, обследовал бы всю систему обороны в районе Рейна–Дуная, но нет никаких свидетельств какого–либо обходного пути от Рейна. Из Британии Адриан, должно быть, вернулся в Галлию и к середине 122 г. прибыл в Нарбонскую Галлию.
Посещение городов в Нарбонской Галлии продолжалось по мнению Гарцетти, примерно до конца 122 г., возможно, зиму Адриан провел в Таррагоне в Испании. Возможно, в 122–123 годах Адриан построил храм Плотины в Немаусе, который сам освятил. Пребывание в Немаусе зафиксировано и в надписях. Говорят, что Адриан использовал зиму в Таррагоне, чтобы собрать представителей провинции для обсуждения рекрутинга, но он также восстановил храм Августа. Затем Адриан продолжил свое путешествие на юг и дошел до Гадеса. Западная часть этого первого большого плавания закончилась экскурсией в Мавританию и своего рода военной операцией. До конца 123 г. Адриан отплыл либо из Мавритании, либо из Испании прямо на восток.
Единственные известные факты о первом восточном путешествии — это то, что Адриан побывал в Стратоникее, Фригии, Троаде, Кизике, Никомедии и Никее. В какой–то момент он отплыл из Эфеса на Родос, и в конце концов он перешел из Азии в Ахайю, но когда, как и каким маршрутом, неизвестно. Гарцетти считал, что Адриан, вероятно, сошел на берег где–то в южной части Малой Азии, возможно, в Эфесе, а затем отправился на север страны. Он посетил города Вифинии, но, вероятно, позже. В 124 г. Адриан, вероятно, находился в Александрии Троадской, так как к этому времени можно отнести дорожные работы. По мнению Гарцетти, он также несомненно останавливался в Пергаме и Смирне. Адриан основал три новых города в материковой части Мисии. Он отправился морским путем из Смирны в Эрифры, затем в Милет, Эфес и, наконец, на Родос. Из одного из этих городов Адриан отправился в Афины, куда он прибыл в конце сентября 124 г. Возможно, его пребывание в Афинах длилось всю зиму, поскольку есть документация о его присутствии в марте 125 г. Имеются документы еще о двух визитах в Спарту, и Гарцетти утверждал, что одно из них имело место во время этого первого путешествия. Также подтверждается присутствие Адриана в Пелопоннесе, как и его визиты в центральную Грецию. Говорят, что летом 125 или 126 г. он отплыл на Сицилию, где он поднялся на гору Этну. Адриан вернулся в Рим в 126 г., но, как говорят, совершил тур по Италии, который начался 1 марта 127 г. Возможно, он посетил регион сабинскую область, Пицен и Кампанию.
Адриан совершил короткое путешествие в Африку, которое началось летом 128 г. н. э., когда он высадился в Карфагене, и вернулся в Италию в августе. Целью этого визита, судя по всему, были инспектирования вооруженных сил, частично проведенные в Ламбесисе. Через несколько недель после прибытия в Рим Адриан отправился во второе большое путешествие на восток и был в Афинах в начале октября 128 г. Возможно, из Греции Адриан переправился в Азию, из Элевсина в Эфес, вероятно, весной 129 г., возможно, после зимы в Афинах. Из Эфеса он, должно быть, совершал экскурсии в близлежащие соседние города, и, по мнению Гарцетти, Адриан планировал добраться до Сирии через южные провинции Анатолии. Из Памфилии он, вероятно, продолжил путь по морю, проплыл вдоль побережья и высадился, чтобы посетить города Киликии. Согласно позднему и по мнению Гарцети спорному источнику Адриан прибыл в Антиохию в июне 129 года.
Следующим шагом стала поездка в Аравию и Египет. Гарцетти считал маловероятным, чтобы Адриан отправился в Каппадокию раньше, чем в Антиохию, как, кажется, предполагает биография. Адриан был в Александрии летом 130 г., возможно, и провел там не менее двух месяцев. Затем Адриан поплыл по Нилу в Верхний Египет. Во время этой поездки, на полпути между Мемфисом и Фивами, умер Антиной. К ноябрю 130 года императорское окружение достигло Фив, где они услышали, как огромная статуя Мемнона издавала свое знаменитое эхо. Адриан провел в Египте год и уехал в конце лета 131 г. Неизвестно, что он делал в этот период. Обратный путь пролегал через Иудею и Сирию. Из северной Сирии Адриан отправился в Трапезунд на Черном море и, очевидно, вдоль армянского фронта. Трудно проследить за императором в его обратном путешествии на запад через северные и центральные провинции Анатолийского полуострова, но в 134 г. Адриан вернулся в Рим.
Адриан в третий раз приехал в Афины зимой 131-132 гг., где, среди прочего, был освящен завершенный храм Зевса Олимпийского. Также кажется очевидным, что Адриан отправился в район, который был опустошен иудейской войной, где–то между 133-134 годами, возможно, кроме того, есть также несколько мест, которые Адриан, вероятно, посетил, но неизвестно когда, и я не назвала их в этом списке. Адриан путешествует во время своего правления императором. Только то, что я упомянула, заняло много места, но, надеюсь, это упростит отслеживание тематического разделения, которое я выбрала для этой главы.

Адриан как благотворитель

Биография рассказывает, что Адриан отправился в Кампанию, где он помог всем городам в регионе дарами и благотворительностью, и он принял всех ведущих людей в число своих друзей. Он путешествовал по провинциям Галлии, где оказал помощь всем общинам различными щедротами, а оттуда отправился в Германию. Затем Адриан отправился в Британию, где он исправил злоупотребления властью и построил стену в 80 римских миль, которая должна была отделить варваров от римлян. Из Британии он перебрался в Галлию, потому что его обеспокоили известия о восстании в Александрии. Проблемы возникли из–за того, что снова появился Апис, и общины яростно спорили о местопребывании быка. Эти краткие описания иллюстрируют, как биография описывает путешествия Адриана, а именно лаконично и сжато. Однако, судя по всему Адриан сразу же занялся строительством и приобрел связи с элитой за пределами Рима.
В биографии появляется интересное утверждение о том, что во время своих путешествий Адриан испытывал большую ненависть к антиохийцам. Согласно биографии, он хотел отделить Сирию от Финикии, чтобы Антиохия не называлась главным городом среди стольких общин. Мэджи указывает в этом контексте, что Адриан повысил статус трех других городов в этом районе, а именно Тира, Дамаска и Самосаты, но разделение Сирии на две провинции произошло позже, возможно, в 194 году. Адриан построил в Антиохии много общественных зданий, что противоречит данным биографии. Похоже, что биография могла неправильно истолковать источник, считая, что разделение Сирии произошло при Адриане. В любом случае, похоже, у Адриана не было особых причин для неприязни к антиохийцам и строительная программа вроде бы не пострадала.
Адриан путешествовал не только для себя, и в этих поездках по провинциям он добился многого. Биография уделяет большое внимание его строительной деятельности и несколько раз упоминает, что Адриан, как говорят, построил бесчисленное количество общественных зданий везде, где бывал, и что он очень редко писал на них свое собственное имя. Адриан также учредил общественные игры. В качестве примера можно привести Афины, где он, как говорят, показал охоту с тысячей диких животных. Тем не менее биография дает понять, что он никогда не вызывал охотников или актеров из Рима. Поэтому здесь биография показывает щедрость Адриана по отношению к провинциям, и в то же время в обнадеживающем духе говорит, что император не умалил статус Рима удалением артистов, которые там жили. Тот факт, что он не называл здания своим именем, мог показывать, что он не хотел славы для себя, а чтобы услужить тем местам, где были построены здания. По крайней мере, Бирли интерпретирует это как преднамеренный поступок со стороны Адриана, вероятно, с целью завоевать симпатии.
Биография рассказывает, что во время правления Адриана произошло несколько различных катастроф, опустошивших Римскую империи. Были голод, землетрясения и эпидемии. Несчастья, вызванные этими катаклизмами, император облегчал как мог, и он оказал помощь многим разрушенным селениям. Также упоминается о наводнении Тибра. Адриан дал римское гражданство многим общинам, а многим другим простил налоги. Среди этих ошеломляющими бедствий Адриан изображается спокойным и уравновешенным монархом, который делает все возможное, чтобы помочь своим подданным. Забавная история, которую можно связать с этим образом императора, рассказывает о визите Адриана в Африку. Биография утверждает, что после его приезда там впервые за пять лет пошел дождь, и за это африканцы очень его полюбили. В этой истории Адриан выглядит как спаситель или как правитель, благословленный богами. Его прибытие приносит с собой столь необходимый дождь. Бирли указывает, что ни один из предшественников Адриана не видел Африки, даже Август, и что это было достаточной причиной для того, чтобы Адриан уехал.
Говорят, что Адриан перестроил гробницу Помпея в большем великолепии. Также говорят, что во время своего пребывания в Таррагоне он восстановил за свой счет храм Августа. Следовательно Адриан посещал известные места захоронений и, когда видел, что они бедные или нуждается в реставрации, приходил на помощь. То, что он отремонтировал храм Августа за свой счет, свидетельствует не только о щедрости, но и об уважении. В нескольких других случаях упоминается, что Адриан вдохновлялся Августом и следовал его примеру. Это особенно упоминается в связи с отказом Адриана от завоеваний Траяна и отказом от титула pater patriae. Бирли придает особое значение тому факту, что Адриан подражал Августу, включая его пребывание в Таррагоне и встречи с провинциалами в этом районе.
Говорят, что Адриан использовал свои путешествия, чтобы наказывать, где он обнаруживал, злоупотребления властью среди чиновников. Это упоминается в связи с его поездкой в ​​Британию и во время путешествий по провинциям материка. Здесь он изображен как добросовестный правитель, который следит за тем, чтобы подчиненные ему чиновники не эксплуатировали подданных и не злоупотребляли предоставленной им властью. Однако в связи с разборками в ​​провинциях на материке упоминается, что возникло подозрение, что из–за своей суровости Адриан сам поощрял или провоцировал обвинителей. Это кажется странным противоречием тому, что в том же предложении сказано, что он наказывал людей в соответствии с их преступлениями.
Рёдер утверждал, что на должности наместника Адриан был могущественным защитником провинциальных жителей от жадности римских сборщиков налогов. То же самое продолжалось и в бытность его императором. Рёдер зашел настолько далеко, что утверждал, что Адриан жил в памяти людей как «странствующий император», который сеял вокруг себя помощь и добрые дела. Он помогал в финансовых вопросах, старался максимально помочь, когда случались стихийные бедствия или что–то подобное, и оставил неизгладимый след своей огромной строительной деятельностью. Поэтому для Рёдера Адриан был императором, который проявлял неподдельный интерес к благополучию провинции и показывал великую щедрость в строительстве.
Строительство было для правителя традиционным способом завоевать доброжелательность и благодарность народа, поскольку крупные проекты могли обеспечить работой тысячи людей. Элита также могла получить прибыль от строительства, так как она часто владела территориями, откуда поступали материалы. Бирли рассматривает строительство в Галлии и в Риме, как способ завоевать популярность. Но Адриан также стремился лично организовать северо–западные провинции, и, по мнению Бирли, у него были планы относительно границ. Следовательно, в глазах Бирли строительный бизнес имел для Адриана четкую практическую сторону, и у Бирли Адриану как щедрому защитнику интересов провинции уделялось не так много внимания, как у Рёдера.

Адриан и Афины

Адриан рано проявил интерес к греческому языку. Биография утверждает, что после того, как он стал подопечным Траяна и Аттиана, он изучал греческую литературу настолько усиленно, что многие называли его «грекулом». Не похоже, чтобы биография высказывалась здесь особенно негативно, но прозвище, вероятно, также не было прямо позитивным. Как упоминалось в обзоре его путешествий, он неоднократно посещал Грецию, особенно Афины. По мнению Мэри Боутрайт, благотворительные акции императора сделали Афины центром греко–римского мира, тесно связанным с самим Адрианом. Во время своего правления он проводил в Афинах больше времени, чем в любом другом городе империи, кроме Рима.
В биографии говорится, что Адриан путешествовал по Азию и греческим островам, оказал афинянам множество услуг и председательствовал на публичных играх. Это происходило с 123 до 125 г., а в биографии умещается в одно предложение. Также говорят, что император отплыл на Сицилию, где он нашел время, чтобы подняться на знаменитую гору Этну. Еще один пример того, как Historia Augusta резюмирует свое повествование и пропускает важные детали, — это сокращенное описание путешествия Адриана в Африку. В биографии кратко упоминается, что он вернулся в Рим, а затем перебрался в Африку, где, как говорят, он проявил большую щедрость к провинциалам, что описывается как дружественные действия.
Вернувшись из Африки в Рим, он немедленно отправился через Афины на Восток. Здесь он освятил общественные здания, которые он начал в афинском городе, в том числе храм Зевса Олимпийского и алтарь самому себе. Он также освящал посвященные себе храмы, путешествуя по Азии. Как упоминалось, Адриан провел несколько недель в Риме, прежде чем снова уехать, поэтому биография несколько преувеличивает, когда утверждает, что император уехал сразу после своего пребывания в Африке. Окончательное освящение завершенного храма Олимпийского Зевса было совершено во время его пребывания в Греции в 131-132 гг. Возможно, Адриан завершил строительство здания, которое строилось более 600 лет. К этому визиту приурочены несколько других зданий Адриана и благотворительные акты, в том числе афинский Пантеон и то, что Боутрайт называет библиотекой Адриана. У других благотворительных актов нет точных дат, но они могут относиться к этому периоду, например, строительство акведука и постоянные пожертвования городу зерна.
Очень важным моментом для Афин и участия Адриана в жизни Греции в целом было появление Панэллениона. Это был союз греческих городов с религиозными, культурными и политическими интересами. Члены были по крайней мере из одиннадцати городов в Ахайе, десяти в Азии, пяти на Крите и Кирене, одного во Фракии и одного в Македонии. Лидер этой ассоциации, занимавший эту должность в течение четырех лет, вероятно, назначался самим императором, и лига собиралась в Афинах. Посылаемые на собрания делегаты избирались родными городами в соответствии с правилами, установленными Адрианом. Союз объединил народы и города, которые в остальном были изолированы друг от друга. Собрания и правление Панэллениона обеспечили постоянный поток в Афины культурных и богатых посетителей.
По мнению Рёдера, Адриан интересовался в первую очередь греческим миром, и император особенно любил Афины, но он посещал и другие места, которым было чем похвастаться. В Афинах он наслаждался компанией художников и ученых. Факт, что императора окружали философы, грамматики, музыканты и им подобные также подчеркивается биографией, но не делается акцента на конкретном месте. По мнению Рёдера, Адриан чувствовал себя в Греции как дома и предпочитал проводить там время. Император хотел уравнять эллинистический и римский миры. Рим по–прежнему должен был быть штаб–квартирой правительства, но он хотел сделать Афины столицей греческого мира. Адриан был провозглашен благодетелем греческого мира, и благодаря заботе императора Афины смогли снова подняться. Согласно Рёдеру, в ретроспективе политика Адриана стала доминирующей, и греческий мир был приравнен к римскому.
Бирли также указывает на то, что Адриан питал привязанность к грекам, и утверждает, что в эллинистической части империи Адриан, вероятно, чувствовал себя свободнее. Еще один момент, в котором согласны Бирли и Рёдер, — это склонность Адриана общаться с интеллектуалами и выдающимися личностями. Оба указывают на то, что Адриан был заинтересован в обсуждении и взаимодействии с философами, поэтами и активистами в политике. То, что выдающиеся люди вошли в окружение императора, неудивительно, поскольку они входили в элиту, которая составляла социальный круг императора. Бирли утверждает, что Адриану в краткосрочной перспективе не удалось сделать греков довольными правящей властью, но позже император разработал программу, которая дала им гордость за эллинизм. При Адриане греки также продолжили экспансию в каждую команду римской правящей элиты. Греки теперь могли занимать должности на латинском Западе, а не только на Востоке. Бирли также отмечает, что Адриан хотел сделать Афины столицей греческого мира, что ему следовало сделать.
Описание Бирли отношений Адриана с греческим миром несколько более приземлено, чем у Рёдера, и вполне возможно, что последний зашел несколько дальше в своей интерпретации планов Адриана. Оба по–прежнему указывают на то, что Адриан собирался сделать Афины столицей Греции, из–за чего может показаться, что Афины следует приравнять к Риму. Оба автора также описывают Адриана более свободным и счастливым в Афинах, чем в Риме, и что он должен был окружить себя интересными людьми, что соответствует описанию императора как любопытного человека. В любом случае ясно, что у Адриана были планы относительно греческого мира и что ему нравилось там, но действительно ли он хотел приравнять Афины к Риму, из биографии неясно.

Император–турист

Действия Адриана во время путешествий, описанных в биографии, можно в основном разделить на две группы. Одна группа касается его строительной программы, а здесь речь идет о строительстве военного характера, реставрации и возведении общественных зданий. Вторая группа напоминает туристические экскурсии, ибо биография описывает посещения Адрианом известных мест. Иногда они немного пересекаются, но по большей части кажется, что биография проводит различие между практическими или публичными визитами и случаями, когда император был скорее неофициальным лицом и преследовал свои личные интересы.
В биографии говорится, что Адриан очень любил путешествовать и хотел просветить себя во всем, что он читал о каждой части света. Поэтому кажется, что Адриан был очень любопытным человеком, который хотел исследовать места, о которых он узнал. Говорят, что он поднялся на гору Касий ночью, чтобы увидеть восход солнца. Также говорят, что он поднялся на гору Этну, чтобы увидеть восход солнца, который якобы был разноцветным, как радуга. Выходит так, что Адриан интересовался природой, он поднимался на знаменитые горы, чтобы увидеть восход солнца, в то время как это были известные места, о которых он, вероятно, слышал и, возможно, о них читал. Как упоминалось ранее, он также посетил знаменитую статую Мемнона, которая производила эхо.
В биографии говорится, что во время путешествия между греческими островами он, последовал примеру Геракла и Филиппа и стал посвященным в Элевсинские мистерии, о которых, похоже, он где–то прочитал. Это также может быть связано, что подчеркивал Бирли, с тенденцией Адриана идти по стопам Августа. Также говорят, что он поступал как Александр Македонский, например, воздвиг гробницу для своего коня и основал город на месте успешной охоты. Поэтому кажется, что Адриан имел склонность подражать другим, и, возможно, это был сознательный выбор, чтобы быть не хуже других известных личностей.
Historia Augusta также рассказывает, что Адриан очень любил охоту, так что Траян даже забрал его из родного города. Как упоминалось выше, он, как говорят, основал город в месте, где у него была особенно успешная охота, и этот город назывался «Адрианотеры». Кроме того, в биографии говорится, что он настолько любил своих животных, что предоставлял им собственные места захоронения. И поскольку лошади и собаки были очень полезны на охоте, не кажется столь странным, что он крепко привязался к этим животным. Охота явно была источником радости для Адриана, и животные сыграли в этом главную роль. Как упоминалось выше, создание гробниц для животных также может быть подражанием известным личностям, о которых Адриан наверняка был осведомлен.
Рёдер считал, что интерес Адриана к красотам природы был связан с тем, что он имел душу художника. Он также считал, что Адриан получил интерес к природе во время пребывания в родном городе, когда он был фаворитом Траяна. Адриан побывал во многих местах, известных красивой природой, и занимался своим любимым занятием — охотой. Бирли также подчеркивает интерес Адриана к архитектуре. Он также упоминает, что Адриан был неутомимым и любопытным путешественником, и несколько раз упоминает об интересе Адриана к охоте. Отсюда оба автора интерпретировали Адриана как человека, который был заинтересован в использовании путешествий не только для формальной работы. Для обоих охотничий интерес Адриана также играет важную роль в его изображении.
Тем не менее Рёдер пошел дальше, чем Бирли, изображая Адриана энтузиастом активного отдыха, и он указал, что Адриан оставил своих спутников, чтобы идти своим путем, и сделал крюк. Он не заботился о роскоши, но использовал то, что было доступно, утверждал Рёдер. Это рисует очень романтическую картину императора, и я чувствую, что Рёдер зашел немного далеко. Тем не менее поездки были не только полезны, так как выносливость и хорошее здоровье императора, тем не менее, с годами полностью истощились. По мнению Рёдера, Адриан посетил множество храмов, оракулов и загадочных мест, чтобы найти покой от своих сомнений и отдохнуть от своих таинственных размышлений. Поскольку он интересовался искусством, он останавливался во всех местах, где выставлялись интересные произведения искусства, будь то здания, скульптуры или картины. Бирли также указывает на то, что он называет зависимостью Адриана от астрологии, в которой он якобы был экспертом. Следовательно оба автора подчеркивают и более духовную сторону Адриана, что может быть связано с тем, что биография рассказывает о посвящении императора в Элевсинские мистерии.

Почему он путешествовал

Кажется, что биография подчеркивает практические аспекты путешествий Адриана и то, что император воспользовался возможностью, чтобы своими глазами увидеть страны, с которыми он хотел ознакомиться. Примером может служить описание поездки Адриана в Испанию, где он провел зиму 122-123 гг., возможно, в Террагоне. Находясь там, он созвал всех жителей Испании на собрание. Когда они отказались дать рекрутов, он предпринял шаги, которые характеризовались как осмотрительные и благоразумные. Другой пример мастерства Адриана как переговорщика и дипломата — это то, как он справляется с ситуацией с парфянами. В биографии говорится, что отношения между Парфией и Римом в то время были плохими и шла подготовка к войне. Адриану, должно быть, удалось предотвратить конфликт при личной встрече со своим противником. Здесь в биографии пропущено путешествие Адриана из Испании в Сирию весной 123 года с целью прибыть на эту встречу.
Еще одна важная тема, когда речь идет о причинах поездок, — это работа по укреплению границ, что можно проиллюстрировать вояжем в ​​Британию. В биографии говорится, что Адриан исправлял злоупотребление властью и построил стену вдоль границы. Стена была особенной для Британии, но Адриан потратил много времени и ресурсов на улучшение границ, что обсуждалось в предыдущей главе. Важно в этом контексте то, что эти работы рассматриваются как основная цель его путешествия. Встречи с парфянами и с провинциалами Таррагона также касались обеспечения безопасности империи.
Рёдер думал, что Адриан был продуктом своего времени и описывает его как неуемного и нервозного субъекта. Он суетливо переходил из страны в страну, от народа к народу, нигде не находя покоя. Ему быстро надоедало общение в любой компании. Автор полагал, что изменчивая природа Адриана не была чисто негативной, но являлась скорее особенностью его личности. Адриан был человеком нового типа, который больше не сосредотачивался на спокойствии и равновесии. Адриан был полон непоседливости, нервного смятения и любопытства. Опять же, описание Адриана приобретает довольно романтический аспект, и я думаю, что Рёдер несколько увлекся своим энтузиазмом по отношению к императору. На описание может также повлиять время, в которое жил Рёдер.
По мнению Рёдера, путешествия Адриана были в основном деловыми. Их цель заключалась в том, чтобы организовать и проинспектировать охрану границ и ознакомиться с различными областями, чтобы его реорганизация администрирования была максимально эффективной. Рёдер, по утверждению Адриана, хотел сгладить различия между римскими гражданами и жителями провинций, и изображает его в образе просвещенного диктатора, и эта мысль скорее принадлежит эпохе самого Рёдера. Во время своих путешествий Адриан стремился познакомиться с людьми из провинции. Рёдер утверждал, что при Адриане возникла новая концепция провинций и их отношений с Римом. Раньше в Риме и Италии провинциями пренебрегали.
Система правления Адриана заключалась в том, чтобы уравнять провинции и Италию. Он зашел далеко и указал путь последующим императорам. Он считал своим долгом оказывать всем подданным одинаковую помощь и поддержку, независимо от того, где они жили. Поездки были направлены на то, чтобы получить информацию о провинциях, узнать, что им было нужно и как с ними управиться. Он использовал поездки для жесткого контроля над всеми государственными служащими. В связи с комментариями биографии о наказании должностных лиц Рёдер полагал, что ранее о них не сообщалось из–за опасения мести, но это должно было исчезнуть при Адриане. По словам Рёдера, народ весьма доверяли Адриану.
Бирли не слишком останавливается на активной программе по изменению отношений между Италией и провинциями, но указывает, что некоторые решения, например, основание форпоста в Нижней Паннонии и изменение статуса ряда других общин, явились сильным толчком к латинизации. Бирли также утверждает, что Адриан рано задумался о том, как лучше всего обеспечить стабильность и безопасность империи, и, без сомнения, планировал лично увидеть все провинции. Здесь больше внимания уделяется более приземленным мотивам для путешествий, и кажется, что это лучше соответствует описанию в биографии, где больше внимания уделяется охране границ и территорий, уже находящихся под контролем империи.

Адриан и Рим

Адриан был в Сирии, когда стал императором, и биография говорит, что он покинул Антиохию, чтобы увидеть останки Траяна, которые сопровождали Аттиан, Плотина и Матидия, направляясь для погребения в Рим. Говорят, что он встретил их и отправил на корабле в столицу, а затем немедленно вернулся в Антиохию. Назначив наместника Сирии, он отправился в Рим через Иллирию. Адриан пробыл в Риме недолгое время, пока не услышал о внезапных набегах сарматов и роксоланов. Он послал вперед войска и отправился в Мезию. Следовательно в отлучке из Рима нужно с самого начала отдавать приоритет нестабильности за пределами Италии, что неудивительно.
Говорят, что Адриан поспешил в Рим после того, как казни четырех консуляров привели к тому, что отношение народа к нему стало очень негативным. Чтобы остановить слухи о себе, он лично преподнес народу двойной подарок деньгами, хотя в его отсутствие каждому гражданину были розданы по три аурея. Он использовал все средства, чтобы завоевать популярность; среди прочего он простил огромные суммы денег частным лицам, которые были должны Риму и Италии, а в провинциях списал массу недоимок. Чтобы никто не опасался, он приказал сжечь векселя на форуме Траяна. Адриан шесть дней подряд давал гладиаторские бои, а в свой день рождения послал на арену тысячу диких животных. Он отказался от всех цирковых игр в свою честь, кроме устраиваемых в день его рождения. Вот несколько описаний того, как Адриан должен был завоевать расположение народа с помощью щедрости и развлечений.
В Риме он восстановил Пантеон, избирательный участок, базилику Нептуна, многочисленные храмы, форум Августа и термы Агриппы. Все эти здания также были посвящены тем, кто их построил изначально. Он также построил мост, названный в его честь, огромный мавзолей, ныне известный как Кастель Сант Анджело на берегу Тибра, и храм Доброй богини, как говорится в биографии. С помощью архитектора Декриана он переместил с гигантскую статую Нерона и посвятил ее солнцу. Это была огромная работа, и, согласно биографии, для перемещения статуи потребовалось 24 слона. Восстановление Адрианом Пантеона сделало здание намного больше и придало ему совершенно иную форму, чем оно выглядело при Августе и Домициане. Мавзолей Адриана строился в 120‑х годах и не был закончен, когда он умер. По мнению Боутрайт, восстановление первоначального облика здания, особенно верхних этажей, и общая хронология очень сложны.
В описании того, как Адриан путешествовал из Рима в Африку, не упоминается трехлетний период, в течение которого Адриан находился в Италии. В этот период он построил общественные здания и, наконец, принял титул pater patriae. Здесь несколько примеров того, что Адриан сделал для Италии, исчезли, кроме принятия титула отца отечества. Однако в биографии не говорится, что Адриан имел какую–то особую неприязнь к Риму. Время от времени упоминается, что Адриан пытался завоевать расположение народа, или что в Риме к нему была неприязнь, и отсюда может показаться, что народ не любил императора. Хотя Адриан упорно трудился, чтобы улучшить эти отношения различными добрыми делами, ему это, кажется, не удалось, так как биография утверждает, что, когда он умер, против него было сказано много нелицеприятного.
По мнению Рёдера, Адриан так и не стал популярным в Риме, особенно в сенате, и автор подчеркивает то, что он называл систематической клеветой как до, так и после его смерти. Он также считает, что Адриан никогда особенно не любил Рим, и подытоживает, что Адриану приходилось часто менять друзей. В последний год своего пребывания в Риме он, должно быть, заметил, как мало его там любят, утверждал Рёдер. Он не сделал много для того, чтобы завоевать расположение народа после того, как он закрепился на троне. Адриану и римлянам не хватало понимания и, следовательно, доверия. То, что Адриан мало что сделал для того, чтобы привлечь на свою сторону население, кажется неверным, учитывая все строительные проекты и денежные пожертвования, поэтому в этом пункте Рёдер, вероятно, преувеличил.
Бирли лишь раз упоминает, что Адриан, вероятно, был счастлив вернуться в Рим, хотя бы для того, чтобы проверить, как продвигается множество его крупных строительных проектов. По этому случаю была завершена реконструкция Пантеона, и вскоре были завершены еще несколько реконструкций в том же районе. Еще одно короткое пребывание в Риме он использовал, чтобы осмотреть строительные объекты, а также чтобы убедиться, что Рим находится в надежных руках. Бирли также подчеркивает, что Адриан всегда находил время для занятий делами империи и что он регулярно обращал внимание на исполнение должностей на всех уровнях. Интерпретация Бирли кажется если не чисто положительной, то, по крайней мере, гораздо менее отрицательной, чем интерпретация Рёдера. Император, должно быть, находил время для Рима и внимательно следил за своими проектами строительства города, поэтому не похоже, что у него было какое–либо негативное отношение к Риму или к людям, которые там жили. По крайней мере, это не похоже на добрые дела, которые совершал Адриан.
Historia Augusta кратко рассказывает, что в Тибуре у Адриана была вилла прекрасной постройки. Император даже назвал различные части виллы именами очень известных провинций и мест, например, Ликей, Академия, Пританей, Каноп, Расписная галерея и Темпейская долина. В биографии говорится, что для полной программы он даже сделал там Аид. По мнению Мэджи, этот дворец, построенный в поздний период правления Адриана, был характерным выражением его эксцентричности и величия. Бирли считает, что вилла Адриана — результат его большого любопытства, которое также повлияло на его путешествие. Различные части виллы получили свои названия с акцентом на Афины. Получил свою секцию и Египет, где также широко почиталась память Антиноя. Этот участок назывался Каноп, откуда по мнению Бирли началось путешествие по Нилу.
Для Рёдера вилла была убежищем, куда Адриан мог сбежать из Рима, где он не хотел жить и никогда не благоденствовал. Боутрайт, со своей стороны, указывает, что вилла Адриана вписывалась в эдикт о резиденции римских сенаторов в Риме или в радиусе 20 миль от города. Кроме того, и Август, и Клавдий дольше оставались в своих резиденциях в Тибуре, что не вызывало критики. Похоже, что общая интерпретация виллы заключается в том, что она была выражением интересов и характера Адриана, что также можно увидеть в описании биографии. Это также соответствует описанию императора как любознательного человека, обожающего путешествовать, и с большим интересом к архитектуре.

Заключение

В биографии очень мало подробностей о путешествиях Адриана и о том, где он был. Одним из аспектов его туризма, которому, тем не менее, уделяется много внимания, является его строительство, и он изображается как щедрый император, который помогал общинам, пострадавшим от стихийных бедствий или иным образом нуждающимся в поддержке. Рёдер уделял большое внимание тому, что по его мнению было планом Адриана по продвижению провинций и приравниванию их к Италии. Бирли уделяет больше внимания практическим аспектам строительной деятельности Адриана, например факту, что она могла набирать большую популярность, и желанию императора укрепить границы.
Путешествия Адриана также давали ему время и возможность осуществлять свои собственные цели, например, посещать места известных природных явлений и охотиться. Биография утверждает, что Адриан был любопытным человеком, который хотел исследовать то, о чем он читал или слышал лично. И Рёдер, и Бирли продолжают эти аспекты личности императора, в то же время подчеркивая интересы Адриана, среди прочего, к архитектуре и к более духовным элементам вроде астрологии. Рёдер все же идет дальше, чем Бирли, в романтизировании образа Адриана как человека, наслаждавшегося простой жизнью на открытом воздухе, и как блуждающую душу в поисках чего–то, к чему можно привязаться.
Когда дело доходит до отношений между Адрианом и греческим миром, из биографии видно, что император проявлял особый интерес к грекам. Поэтому интересно, что одному из самых важных решений Адриана для Греции, а именно основанию Панэллениона, в биографии не уделяется никакого внимания. Тем не менее некоторым из его строительных проектов внимание уделяется, например, храму Зевса Олимпийского, строительство которого не прекращалось в течение 600 лет. И Рёдер, и Бирли придают большую важность интересу Адриана к греческому языку и тому, что в Греции ему было особенно хорошо, и Афины были городом, в котором помимо Рима Адриан проводил большую часть времени. Все это дает понять, что Афины и Греция в целом имели для Адриана особое значение.
В конце этой главы я более подробно рассмотрела отношения между Адрианом и Римом. Биография явно не демонстрирует особого отвращения императора к Городу или проживающим там людям. Указывается, что Адриан, как утверждается, инициировал в Риме и Италии несколько строительных проектов и реконструкций, но некоторые меры были сочтены необходимыми для улучшения отношения населения к императору. Среди прочего, именно казни выдающихся людей в начале правления Адриана вызвали большое недовольство, и если верить биографии, было очевидно, что это было невозможно изменить. По мнению Рёдера, между Адрианом и Римом никогда не было хороших отношений, и император не блаженствовал в Городе. Бирли с другой стороны подчеркивает, что Адриан был добросовестным императором, который всегда находил время для управления Римом, даже во время своих путешествий.

8. Заключительная глава

В этой главе я попытаюсь собрать темы из предыдущих глав и показать, к каким выводам я пришла по различным вопросам. Я сосредоточусь прежде всего на описании Адриана, которое вытекает из биографии в Historia Augusta. Здесь я рассмотрю описание его личности и то, как это можно связать с тем, что я обсуждала и к чему пришла в предыдущих главах. Я также буду обсуждать использование работ Рёдера и Бирли, чтобы показать, чем они отличаются друг от друга, и что я обнаружила в том, как они использовали и интерпретировали Historia Augusta.
Кроме того, в этой главе я расскажу, как Historia Augusta вписывается в жанровую биографию, и какие элементы, которые я нашла в биографии, можно связать с жанром. Важные аспекты в этом контексте будут включать использование укоренившихся topoi, как описано в главе о методах. Еще одним важным аспектом будет то, как биография трактует различные элементы, связанные с образом хороших и плохих императоров, например, мягкость, когда дело доходит до наказания преступников. Итак, в этой части биография рассматривается скорее как литературное, чем историческое произведение.
Наконец, я также рассмотрю, как биография Адриана функционирует в качестве реликвии в связи с историческим контекстом произведения, а именно с поздней античностью. Как говорилось ранее, существует определенный консенсус, что Historia Augusta была написана примерно в конце четвертого века, и именно на этом периоде я сосредоточусь в связи с контекстом работы. В этом контексте я рассмотрю, на какие элементы биографии могло воздействовать время написания биографии, и может ли это дать какое–либо представление об описании Адриана.

Описание Адриана

Биография описывает Адриана как мрачного и веселого, серьезного и игривого, нерешительного и энергичного, скупого и щедрого, хитрого и прямого, жестокого и милосердного, и всегда изменчивого во всем. Также перечислены различные интересы императора. Биография рассказывает, что Адриан очень интересовался поэзией и писательством. Он очень хорошо разбирался в арифметике, геометрии и живописи. Говорят, что он открыто хвастался умением играть на флейте и петь. Он далеко зашел, чтобы удовлетворить свои желания, и написал много стихов о своих фаворитах и о любви. Согласно биографии, Адриан был знатоком оружия, хорошо разбирался в делах войны и умел пользоваться гладиаторским оружием. Согласно биографии, Адриан был человеком контрастов и изменчивым по своей природе. Его хорошие и отрицательные стороны выходят в биографии на первый план.
Например, эта изменчивая личность выявляется, когда речь идет о его личных связях и о том, как он относился к своим друзьям. Как обсуждалось в главе о личных связях, Адриан был щедрым и добрым со своими друзьями, особенно в начале своего правления. Однако постепенно изложение становится все более негативным, и акцент делается на том, как Адриан преследовал и наказывал своих бывших друзей и союзников. Это двустороннее описание также можно проиллюстрировать другими примерами вроде отношений с Траяном. Сама биография также может отражать то же самое, поскольку она идет от положительного описания в начале истории к отрицательному в конце.
В биографии говорится, что Адриану нравилось дискутировать с учителями и философами, словно он знал больше, чем они, и подвергать их насмешкам, презрению и унижению. В то же время, как говорят, Адриан оказывал почести и давал деньги людям, которых он беспокоил своими вопросами. И хотя император был причиной того, что многие покидали его с оскорбленными чувствами, он говорил, что ненавидит поступать так. То, что Адриан беспокоил людей своими вопросами, со временем возможно преувеличивалось, и возможно, что ему нравилось расспрашивать ученых потому, что он был искренне любопытен. Ему было интересно обсуждать вопросы, которые его волновали. Его непростой характер, возможно, способствовал тому, что дискуссии были жаркими.
То, что Адриан следовал своим желаниям, может быть связано с общим поведением, например, с его интересами к захватывающим местам в путешествиях или с охотой. Это также может быть связано с сексуальным поведением, особенно если учесть, что это упоминается в связи с тем, что он сочинял стихи о своих фаворитах. Это вызывает ассоциации с отношениями императора с Антиноем и с тем, что упоминается о его внебрачных связях. Как уже упоминалось, эти сексуальные излишества или обвинения в подобном поведении часто использовались для феминизации мужчины и демонстрации того, что он не годился для политической жизни.
Интерес Адриана к оружию и войне представляет собой любопытный контраст с отсутствием в ​​биографии важных кампаний в его правление, учитывая, сколько времени и ресурсов он потратил на армию. Похоже, что Адриан интересовался военными делами и поднаторел в них, за что получил положительные отзывы. Тем не менее его критикуют за обращение с другими правителями и обвиняют в том, что он купил мир. В любом случае интересно, что император, который отказался от завоеванных территорий, не расширял границ империи, а скорее делал упор на укрепление границ и дипломатию, должен был иметь голову для войны и хорошие отношения с армией.
Утверждение, что Адриан был одновременно милосердным и жестоким, проиллюстрировано в главе об императоре и сенате. Вначале Адриан хотел быть мягким даже к своим врагам, но ближе к концу превратился в жестокого тирана, который приказывал людям умирать даже за небольшие нарушения. Здесь ясно видно, как меняется биография, изображая Адриана, в то же время показывая весьма позитивный образ его преемника Антонина Пия, который кардинально отличается от мрачного позднего Адриана. Отсюда выявляется, что даже если Адриан в последнее время сурово обращался с элитой, это не продолжалось при Антонине Пии.

Использование Historia Augusta

Historia Augusta часто критикуют за то, что это сложный и ненадежный источник. Однако зачастую без нее нельзя обойтись, и историки постоянно ее используют. Поэтому было интересно наблюдать, как эта работа используется Антоном Рёдером и Энтони Р. Бирли. Хотя между ними лежит промежуток времени в сто лет, оба они активно используют в качестве источника для жизни и деяний Адриана Historia Augusta. Когда Рёдер опубликовал свою книгу, дискуссия о достоверности Historia Augusta еще не получила столь большого внимания, как при Бирли, что проявляется в их интерпретациях, но не так часто, как я думала, когда начинала писать эту диссертацию.
Как обсуждалось в главе о путешествиях Адриана, и Рёдер, и Бирли имели тенденцию акцентировать интерес Адриана к грекам, и оба подчеркивали, что Адриан весьма расцветал в Греции, и особенно в Афинах. Оба также отмечали все, что Адриан сделал для продвижения Афин как новой столицы греческого мира, и указывали, что в римской политической системе грекам была предоставлена ​​большая свобода действий. Хотя оба также соглашались, что Адриан был любопытным человеком и очень интересовался искусством и архитектурой, во время этого обсуждения стало ясно, что Рёдер имел склонность романтизировать Адриана. Описание Бирли несколько более приземленно и не заходит так далеко в предположении о планах императора по выравниванию отношений между Италией и провинциями.
Тем не менее в двух произведениях проявляется разница во времени, особенно в отношениях с Антиноем. В этом контексте Рёдер быстро отошел от объяснения, на которое настоятельно намекает биография, а именно, что отношения были физическими. Для Бирли это объяснение не вызывает никаких трудностей, и он утверждал, что Адриан не скрывал характера их отношений. Он скорее подчеркивал, что Адриан следовал греческой традиции. Для Рёдера это было более проблематично, что, я думаю, связано со временем, в которое он жил, когда на подобные отношения смотрели без одобрения. Рёдер решил последовать одному из слухов, упоминаемых в биографии, а именно, что Антиной пожертвовал собой ради Адриана, что придает всему этому скорее героический ореол, и что их отношения были скорее дружескими, чем сексуальными.
Еще одна вещь, которая проявилась в книге Рёдера, заключается в том, что он, как правило, относился к биографии более серьезно, чем Бирли, что, вероятно, также связано с разницей во времени между двумя работами. Это стало очевидным, среди прочего, благодаря трактовке двумя авторами так называемого заговора против Адриана в начале его правления, который привел к казни четырех человек. Рёдер без труда поверил описанию заговора в биографии и не удивлялся тому, что это произошло. Бирли более подробно обсудил инцидент, предполагая, что биография могла неправильно понять источник. Оба по–прежнему предлагают одну и ту же причину для казней, а именно изменение политики Адриана.
Вывод о том, как два автора использовали в качестве исторического источника Historia Augusta и как они интерпретировали описание Адриана, состоит в том, что они используют его на удивление одинаково и приходят к аналогичным выводам. Рёдер приходил к своим выводам подольше, чем Бирли, и был яснее в своей защите императора там, где он чувствовал, что это было необходимо. В своем романтизировании Адриана он был ближе к биографии как к литературному произведению и, возможно, ближе к интерпретации, которая лучше соответствовала древности. Интерпретации же Бирли больше связаны с биографией как с историческим трудом и более подробно рассматривают ее полезность как исторического источника.

Historia Augusta как литературное произведение

Биография была очень популярна в поздней античности. В прошлом существовала традиция использовать биографии для иллюстрации общих истин о человеческом характере. В поздней античности, особенно после третьего века, биографии чаще использовались для отражения ауры харизматических фигур. Субъекты были представлены как имеющие божественный или близкий к божественному статус, который часто демонстрировался их предполагаемыми сверхъестественными способностями. То, что эти произведения начали появляться в самый важный период перехода от языческого политеизма к христианству, неудивительно, и они использовались в качестве пропаганды конкурирующими религиозными и философскими оппонентами. Historia Augusta была написана в то время, когда в Римской империи начало укрепляться христианство. В этом контексте, возможно, можно увидеть ссылки на опыт Адриана в астрологии в ином свете. В биографии говорится, что император был настолько искусен в ней, что за год до своей смерти он записал все, что собирался сделать, вплоть до последнего часа своей жизни.
Historia Augusta не показывает какой–либо определенной связи с конкретной религией, поэтому трудно сказать, поддерживает ли биография в конфликте между старой политеистической религией и христианством ту или иную сторону. Из биографии следует, что Адриан, как утверждается, очень добросовестно соблюдал римские культы и не любил тех, кого называли чужаками. В описании культа, созданного в честь Антиноя, также нет прямой критики. Может возникнуть соблазн связать описание таланта Адриана в астрологии с попыткой показать, что у императора могла быть особая способность, но важно знать, что эта способность упоминается в связи с самим императором, чтобы иметь в виду, что у него был большой опыт. Следовательно, описание могло быть задумано как иллюстрация высоких мыслей Адриана о самом себе.
Одно обстоятельство, оказавшее влияние на источники поздней античности, связано с автократическим и авторитарным характером позднего римского государства. Вероятно, было некоторое обсуждение основных политических и социальных вопросов, но открытое инакомыслие не поощрялось и не допускалось теми, кто обладал властью. Тем не менее осуждение придворных интриг было обычным явлением среди писателей, писавших об умерших императорах и их соратниках. Вероятно, это было безопаснее, чем критиковать живых императоров в то же время, когда можно было косвенно критиковать живого императора. Как упоминалось ранее, в поздней античности императора часто описывали как человека, который принимал решения тайно, и его можно было представить как находящегося под влиянием плохих советников, особенно евнухов. В биографии говорится, что Адриан тщательно осведомлялся о действиях своих судей и что он приложил все усилия, чтобы его вольноотпущенники не имели над ним власти. Он считал, согласно биографии, что все прежние императоры несут ответственность за действия своих освобожденных рабов.
Похоже, что через описание расследований Адрианом деятельности судей биография пытается создать контраст с императорами, которые не брали на себя ответственность за своих чиновников. Адриан действует как ответственный император, который активно следит за тем, чтобы все было в порядке и ни один из судей не делал того, чего не должен был делать. Описание поведения вольноотпущенников кажется довольно явным уколом против других, которые, как утверждается, находились под влиянием своих освобожденных рабов или тех, кто мог оказывать плохое воздействие. Тем самым автор опять хотел создать контраст между Адрианом и императорами, находившимися под влиянием аморальных людей.
Как уже упоминалось, существовало общее описание императоров как хороших генералов, которое часто включало изложение того, как данный император восстанавливал военную дисциплину. Это относится и к Адриану, что интересно, если вспомнить, насколько тесно связан с военными делами его предшественник. В этом контексте, тем не менее, важно помнить, что для того, чтобы Адриан сосредоточил внимание на дисциплине в армии, есть хорошая основа. Хотя это и является особенностью биографий императоров, это вполне согласуется с работой Адриана в военных делах.
Другой важный элемент, который тесно связан с описанием личности императора касается египетской темы. Уже упоминались определенные негативные аспекты у императоров, интересовавшихся Египтом. Особенно актуальным для Адриана было то, что этих императоров часто связывали с убийствами сенаторов и членов семьи; их описывали как коварных и злых тиранов. Как уже было сказано, конец Адриана был омрачен фактом, что он приказал провести несколько казней и заставил других покончить жизнь самоубийством. Кроме того, казни в начале правления создали плохие отношения между Адрианом и народом Рима и сенатом. Я неоднократно указывала, как для того, чтобы преувеличивать жестокие действия Адриана не только против сенаторов и им подобных, но и против близких, в биографии используются слова «многие другие». Это говорит о том, что биография сделала сознательный риторический выбор, чтобы изобразить Адриана более агрессивным или жестоким, чем были основания, вероятно, чтобы подчеркнуть, что его добрые дела имели противовес злым.

Historia Augusta как реликвия

Светские историки поздней античности — это те, кто предоставляет больше всего информации о событиях, которые сформировали позднюю римскую историю. Их главная цель заключалась в сохранении документации о Римской империи, об успехах и неудачах ее императоров. Она включала в себя деятельность императоров и топовых должностных лиц, армию и кампании, дипломатию и борьбу за власть, а также другие политические события. Почти все светские историки поздней античности были чиновниками и участвовали в государственных делах. И они писали не о далеком прошлом, а о событиях, которые они пережили сами или которые остались в памяти людей, с которыми они разговаривали. Следовательно, они находились близко к римскому центру силы с легким доступом к информации о крупных событиях. Однако существует проблема, связанная с реконструкцией политической истории первой половины четвертого века, а именно отсутствие крупного исторического повествования об этом периоде.
Четвертый век стал годом новых военных конфликтов между противниками имперской власти. Среди прочего произошла битва между Лицинием и Константином при Цибалах в 316 г.; армии Констанция и Магненция встретились при Мурсе в 351 г., а войска Евгения и Феодосия сразились на реке Фригид в 394 г. В ряде случаев претенденты на трон могли захватить власть благодаря своим позициям военачальников и командиров. Сами императоры были военными людьми и добились своего положения благодаря поддержке армии. Это вызывает ассоциации с описанием того, что армия провозгласила Адриана императором после смерти Траяна, и дает интересный взгляд на извинения Адриана перед сенатом и на сомнения в легитимности усыновления. Как уже упоминалось, последнее слово при утверждении нового императора было за сенатом, но его провозглашение армией имело больший вес.
С момента воцарения Диоклетиана в 284 г. до смерти Феодосия в 395 г. н. э. Римская империя управлялась императорами–воинами, которые упорно боролись против внутренних конкурентов и защищали границы от внешних врагов. В течение примерно 200 лет после этого императоры и их дворы оставались в основном в Константинополе на востоке, и в Равенне или в Риме на западе. Вместе с этим произошли радикальные изменения в управлении. С конца четвертого века границы западной части империи стали более проницаемыми, и североевропейские племена переселились в районы, близкие к прежним границам. В конце концов бывшие западные провинции превратились в королевства меньшего размера. Между 380‑ми и 390‑ми годами в Римской империи неоднократно происходили гражданские войны и религиозные конфликты.
Римская империя поздней античности находилась под сильным влиянием военной деятельности, и большая часть экономики государства шла на вооружение. На протяжении четвертого века римские войны преследовали в основном три цели. Первой была сохранить целостность империи в установленных границах против внешних врагов. Второй была война между соперниками за власть, а последняя заключалась в том, что война закрепила за солдатами их ремесло и давала им добычу, которая их мотивировала. Важным моментом в связи с ориентацией на военную деятельность является то, что в этот период, 284-379 гг., император лично руководил всеми крупными кампаниями и почти всегда.
В биографии редко упоминается, что Адриан сам проводил важные кампании. Наиболее распространенной вещью в биографии является то, что ведение военных действий принимали на себя другие, например, во время войны против иудеев. Говорят, что Адриан присутствовал там, но не командовал. Другой пример — то, что для решения проблемных ситуаций он предпочитал посылать людей, которым доверял, например, когда в начале его правления разобраться с ситуацией в Мавритании был отправлен Турбон. Замечание об отсутствии важных кампаний при Адриане могло проистекать из факта, что сам Адриан не возглавлял их. Возможно, описание этих сражений было менее привлекательным занятием, а может быть, и менее важным, поскольку император не руководил ими. Также могла быть косвенная критика решения императора не руководить кампаниями самому. В любом случае, период правления Адриана был довольно далек от времени императоров–воинов и тяжелых внутренних конфликтов.
Биография тратит много времени на объяснение того, как Адриан продвигался к обеспечению мира, укрепляя границы и поддерживая дисциплину и готовность армии. Тем не менее в биографии подчеркивается, что несмотря на то, что Адриан был мирным человеком, для защиты Римской империи он был готов применить военную силу. Использование дипломатии, а не военной силы также не было полностью чуждым для поздней античности. В 365 году Валентиниан захватил западную часть империи и использовал дипломатию, а не открытую войну, чтобы сохранить границу по Рейну и верхнему Дунаю в безопасности, что одобрял историк Аммиан. Четвертый век также видел проблемы за пределами границ с нескольких сторон, включая Персию и готов. В связи с готами, похоже, акцент сместился с войны на дипломатию, и здесь можно увидеть критику предыдущих режимов за расходы на войны. Соглашение с готами в 382 году привело к расселению готов в пределах империи.
Четвертый век был отмечен гражданскими войнами и узурпациями престола. После смерти Константина в 337 г. н. э. начался новый период соперничества за власть между его преемниками и другими претендентами на трон. Вместе с Валентинианом, который был императором с 365 года, появился и первый ребенок–император Грациан, когда последний был назначен Августом своим отцом в 367 году н. э., а позже еще один, Валентиниан II. При этих императорах большей властью обладали полководцы и высокопоставленные чиновники. Поэтому создается впечатление, что в этот период было много проблем с передачей власти, и чтобы произвести впечатление стабильности, появляется тенденция назначать своих детей.
В этом контексте усыновление Адрианом Антонина Пия и требование Антонину Пию усыновить двух преемников представляют собой интересный контраст. Хотя описание первого выбора Адриана на пост преемника представлено не очень положительно, биография гораздо позитивнее относится к окончательному назначению. Биография также одобряет, что Адриан должен был обеспечить себе преемника не только для себя, но и для Антонина Пия. Учитывая упомянутые выше проблемы, возникает соблазн рассматривать описание выбора Адриана как попытку автора показать, что это был лучший подход. В частности, контраст велик, если учесть, что на императорские должности возводились дети, и здесь также чувствуется критика императоров, на которых оказывали влияние советники. Адриан также был усыновлен Траяном, хотя отмечается, что некоторые сомневались, и хотя у него были свои отрицательные стороны, он был искусным императором. Поскольку у Антонина Пия также не было явного наследника, Адриан заранее предпринял шаги, чтобы избежать конфликта, который мог возникнуть позже.

Заключение

Адриан описан в биографии как контрастная фигура и как очень любопытный, но временами высокомерный человек с разными интересами и склонностью этим интересам следовать, куда бы они его ни приводили. Эти черты присутствуют на протяжении всей биографии в описаниях его взаимодействия с другими людьми, его путешествий и его решений. Контрастный характер также дал о себе знать в повествовании биографии через переход от более позитивного и яркого тона в начале к более негативному и более мрачному в конце. Положительные стороны Адриана сопоставляются с отрицательными, и добрые дела с жестокими действиями.
Контрасты делают Адриана очень интересным императором и личностью. Было почти так же интересно посмотреть, как Антон Рёдер и Энтони Р. Бирли интерпретировали и использовали Historia Augusta. Хотя их работы далеки друг от друга по времени, у них на удивление много общего, и оба кажутся одинаково очарованными изображением, которое рисует биография. Однако некоторые вещи разделяют двух авторов, например, то, что они оба находятся под влиянием времени, в которое они писали. Вдобавок, Бирли писал после того, как Historia Augusta привлекла к себе много внимания и была изучена более внимательно.
И природа жанра, и время написания оставили свой след в биографии. Я остаюсь с идеей, что риторические приемы и основанные на жанрах шутки смешаны с фактами для иллюстрации, а не для чисто объективного документирования. Когда кто–то смотрит на жестокий период поздней античности, который привел к созданию произведения, возникает соблазн увидеть скрытую критику и длинные реплики или попытку показать другим лучший метод из другого времени. Проблема с Historia Augusta заключается в том, что, хотя можно сказать, что она, вероятно, была написана в конце четвертого века, возможно и, вероятно, меньшим количеством авторов, чем утверждает биография, трудно сказать, какова на самом деле цель этой работы.