В Historiae Philippicae дельфийский оракул является предметом особого почитания и даже в эпитоме ему дается пространное и подробное описание.
«Храм Аполлона в Дельфах расположен на горе Парнас, на отвесной со всех сторон скале. Наплыв людей, которые, собравшись со всех окрестных мест для почитания величия бога, поселились на скале, создал там город. Храм и город защищены не стенами, а пропастями: природа одна, без рук человеческих, окружила их укреплениями, и можно усомниться, величие ли бога, или сила этих крепостных стен удивляет больше всего. Центральная часть скалы раскинулась в форме амфитеатра; и, следовательно, если когда–либо раздаются крики или если к ним примешивается шум труб, то звук, отдаваясь эхом от скал и перекликаясь сам с собой, слышится многократно повторяемым и более громким, чем вначале. Это явление наполняет изумлением и религиозным ужасом тех, кто не знает о его причине. В изгибе скалы, примерно на полпути вверх по склону, есть небольшая равнина, а в ней глубокая расщелина в земле, открытая для высказываний оракулов; ибо холодный пар, направленный вверх какой–то силой, словно ветром, вызывает в умах жриц некое безумие и заставляет их, вдохновленных богом, давать ответы тем, кто советуется с ними. Поэтому там можно увидеть много богатых приношений царей и народов, которые своим великолепием свидетельствуют о благодарности тех, кто исполнил свои обеты, и об их вере в оракулы, данные божеством» (XXIV 6. 6-10).
В сознании Трога оракулы, предсказания и другие события, которые не могли быть объяснены естественными причинами, играли важную роль в определении хода истории, как это покажут следующие примеры.
Как записано во второй книге, дорийцам было сказано, что они победят афинян в войне, если только они не убьют царя афинян. Когда афинский царь Кодр узнал об оракуле, он переоделся в лохмотья и вошел в лагерь дорийцев. Здесь его убил солдат, которого он нарочно ранил садовым ножом. Когда дорийцы узнали убитого царя, они ушли без боя.
«Между афинянами и дорийцами были старые споры: желая отомстить за них оружием, дорийцы советовались с оракулами об исходе войны. Им ответили, что они одержат победу при условии, что не убьют царя афинян. Поскольку дело дошло до конфликта, солдатам рекомендуется прежде всего щадить царя. У афинян царем тогда был Кодр, который, зная и об оракуле бога, и о рекомендациях насчет него, сменив свое царское одеяние на рубище, входит в стан врагов с вязанкой на плече. Там, в толпе, скопившейся на его пути, он был убит солдатом, которого он глубоко ранил садовым серпом. Узнав труп царя, дорийцы уходят без боя. И так афиняне избавлены от войны благодаря мужеству вождя, который пошел на смерть ради спасения своей родины» (II 6. 16-21)
Здесь вера в оракула заставляла людей вести себя так, чтобы он исполнился.
В той же книге рассказывается, что при нашествии Ксеркса Фемистокл убеждал народ истолковывать «деревянные стены», в которых оракул обещал им защиту, как борта кораблей, и он внушил им, что это было мнение Аполлона.
«При приближении Ксеркса дельфийский оракул приказал им искать спасения в деревянных стенах. Убежденный в том, что оракул имелв виду корабли, Фемистокл говорит народу, что «родина не в стенах, а в людях, что город составляют граждане, а не дома, что они найдут убежище в своих кораблях надежнее, чем в своем городе, и что, наконец, даже бог советует это» (II 12. 13-15).
Фалант, изгнанный вождь парфениев, хитростью обманул бывших жителей Тарента с «помощью» дельфийского оракула:
«Умирая, он уговаривал их сжечь его останки и прах тайно развеять на форуме Тарента. Дельфийский оракул, прибавил он, предсказал, что это путь вернуть себе родину. Те, думая, что он открыл судьбу своих соотечественников, чтобы отомстить за себя, повиновались его указаниям; но намерение оракула было совершенно обратным, ибо он обещал спартанцам, после исполнения того, что он сказал, не утрату, а вечное владение городом. Так, благодаря хитрости их изгнанного военачальника и посредничеству их врагов владение Тарентом было навеки закреплено за парфениями» (III 4. 13-18).
Именно дельфийский оракул посоветовал лакедемонянам искать вождя для победы в борьбе с мессенцами среди афинян. Тиртей, хромой поэт, был послан из Афин в насмешку над спартанцам, но он так вдохновил солдат на битву, что спартанцы победили (III 5. 4-15).
Позднее лакедемоняне колебались, назначать ли Агесилая командующим, потому что оракул предупредил их, что наступит конец их господству, когда царская власть охромеет, а Агесилай хромал. И действительно после того, как спартанцы назначили Агесилая своим вождем, дело обернулось для спартанцев плохо (VI 2-3).
Каран, говорится в эпитоме, поселился в Эдессе под влиянием оракула.
«Наконец Каран, призванный в Македонию оракулом, пришел в Эмафию во главе многочисленной греческой колонии: он захватил Эдессу благодаря обильному дождю и густому туману, который скрыл его приближение от жителей, и ворвался туда, следуя за стадом коз, которых гнало в город ненастье. Поэтому, вспоминая предсказание оракула, который приказал ему «взять коз в качестве проводников, когда он отправлялся за царством», он сделал этот город своей столицей, а затем благочестиво заботился, куда бы он ни повел свои войска, ставить перед своими знаменами тех же самых коз, желая иметь в качестве вождей в своих предприятиях тех, кого он имел проводниками к месту своего правления» (VII 1. 7-9).
Александр подкупил жрецов Юпитера Аммона, чтобы они приветствовали его как сына бога и обещали ему победу во всех войнах и даже мировое господство.
«Поэтому Александр, желая приобрести божественное происхождение одновременно с освобождением своей матери от позора, через послов заставляет жрецов говорить то, что он хотел, чтобы ему ответили. Когда он вошел в храм, жрецы тотчас приветствовали его как сына Аммона. Радуясь этому усыновлению, он приказывает считать его отпрыском этого отца. Затем он спрашивает, все ли убийцы его отца наказаны: ему отвечают, что его отец не может умереть, но что маны Филиппа достаточно отомщены. Наконец оракул, отвечая на вопрос об успехе его оружия, обещает ему вечные победы и вселенскую империю: он приказывает своим придворным почитать в нем уже не царя, а бога. С этого момента его гордыня не знала границ, и неслыханное высокомерие сменило в его душе ту приветливость, которой он был обязан греческим наукам и македонскому воспитанию» (XI 11. 6-11).
Одна из причин, по которой Александр, царь Эпира, вступил в войну против бруттиев на стороне тарентинцев, состояла в том, чтобы избежать опасностей, предсказанных ему оракулом Дельф. Но он встретил свою судьбу недалеко от города Пандосии и реки Ахерона в Италии.
«К этому добавлялось, что как дельфийский оракул предостерегал Александра Македонского от вероломства в Македонии, так и Юпитер в Додоне увещевал другого Александра «остерегаться города Пандосии и реки Ахерона … Именно тогда царь был убит близ города Пандосии и реки Ахерон: он только в последние мгновения услышал название этого рокового места и узнал, что покинул родину, спасаясь от опасностей, поджидавших его вдали от нее» (XII 2. 3, 14).
Философ Анаксарх убедил Александра Македонского не обращать внимания на предсказания магов о том, что Вавилон был для него роковым городом. Александр пренебрег предупреждением и был отравлен (XII 13. 8-10).
Провидцы предупредили Пигмалиона, чтобы он не вмешивался в планы своей сестры Элиссы:
«Однако Пигмалион, узнав о бегстве своей сестры, готовился преследовать ее и нести против нее свое нечестивое оружие: он позволил себя успокоить, наконец, молитвами матери и угрозами богов: прорицатели заявили ему, что он не помешает безнаказанно основанию города, который благоволение богов уже отличает от остального мира: беглый отряд обязан был спасением этим оракулам» (XVIII 5. 6-7).
Метапонтцы, сибариты и кротонцы захватили город Сирис и убили пятьдесят молодых людей, которые обнимали статую Минервы вместе со жрецом богини. В результате их святотатства они стали страдать от чумы и внутренних раздоров. Через оракула кротонианцы и метапонттцы находят решение своей проблемы.
«Страдая по этой причине от чумы и междоусобиц, кротонцы прежде всего обратились к дельфийскому оракулу, и им был дан ответ, что их бедам придет конец, если они успокоят оскорбленное божество Минервы и маны убитых. После того как они начали, соответственно, делать статуи подходящего размера для юношей, и особенно для Минервы, метапонтцы, узнав об оракуле и решив, что будет целесообразно предвосхитить их в умиротворении манов богини, воздвигли юношам меньшие каменные изображения, и умилостивил богиню хлебными приношениями. Так окончилась язва в обоих местах: один народ показал свое усердие своим великолепием, а другой — своей быстротой» (XX 2. 5-8).
Локрийцы получили информацию о данном кротонцам оракуле, и, сделав его исполнение кротонцами невозможным, они добились победы, зависящей от исполнения оракула.
«Узнав об этом деле, кротонцы сами же направили послов к дельфийскому оракулу, прося пути к победе и благополучному окончанию войны. Был дан ответ, что враги должны быть побеждены клятвами, прежде чем их можно будет одолеть оружием. Поэтому они поклялись отдать Аполлону десятую часть добычи, но локрийцы, узнав об этой клятве и об ответе бога, поклялись отдать девятую часть, хотя и держали это в тайне, чтобы их не превзошли в клятвах» (XX 3. 1-3).
Тектосаги, вернувшиеся на свою старую родину в окрестностях Толозы с добычей, взятой из храма в Дельфах, и страдая от чумы, были предупреждены прорицателями избавиться от своих трофеев.
«Тектосаги, возвратившись в свои старые поселения около Толозы, были поражены чумой и не оправились от нее до тех пор, пока, будучи предупреждены увещеваниями своих прорицателей, они не бросили золото и серебро, добытое ими войной и святотатством, в Толозское озеро; все это сокровище, сто десять тысяч фунтов серебра и полторы тысячи фунтов золота, римский консул Цапий, долгое время спустя унес с собой» (XXXII 3. 9-10).
В тридцать шестой книге вкратце говорится, что египтяне были предупреждены изгнать Моисея и евреев из Египта.
«Но когда египтяне стали страдать от чесотки и проказы, они изгнали его с территории Египта вместе с больными, по ответу оракула, чтобы беда не распространилась на большее число людей» (XXXVI 2. 12).
Вся история о том, как Гордий стал царем фригийцев, в значительной степени зависела от оракулов.
«Когда Гордий пахал в этих краях с нанятыми волами, вокруг него начали летать птицы всех видов. Собираясь посоветоваться о случившемся с авгурами соседнего города, он встретил у ворот девушку удивительной красоты и спросил ее, с кем из авгуров ему лучше посоветоваться. Когда же она, услышав причину и зная кое–что об этом искусстве из наставлений своих родителей, ответила, что ему предначертано царство, и предложила стать его женой и соучастницей его надежд. Гордий смотрит на столь прекрасное предложение как на счастливую прелюдию своего царствования. После его женитьбы среди фригийцев началась гражданская война; и когда они посоветовались с оракулами, как прекратить их раздоры, оракулы ответили, что для разрешения их споров требуется царь. В ответ на повторный вопрос о личности царя, им было велено считать своим царем того, кого они увидят, когда возвратятся, едущим в храм Юпитера на телеге. Человеком, представившимся им, был Гордий, и они тотчас же приветствовали его именем царя (XI 7. 5 -13).
Оракулы иногда участвуют в основании городов. Так, Аристей, или Батт. основал Кирену под руководством оракула, чтобы правильно пользоваться своим языком.
«Его отец Грин, царь острова Тера, отправившись к дельфийскому оракулу, чтобы умолять бога исцелить его сына, который вырос, но не мог говорить, получил ответ, в котором его сыну Батту было приказано отправиться в Африку и основать город Кирену, где он обретет речь … Услышав этот рассказ, Батт построил город, повинуясь оракулу, и назвав его Киреной по имени девушки (XIII 7. 2, 11).
Точно так же по указанию оракула беотийцы основали Гераклею:
«Ибо когда беотийцы страдали от чумы, дельфийский оракул сказал им, что они должны основать колонию в стране Понт, посвященную Гераклу. Но так как из–за страха перед долгим и опасным путешествием все люди предпочитали смерть в своей собственной стране, то это дело было оставлено без внимания, фокейцы объявили им войну, и после того, как беотийцы ее проиграли, они обратились к оракулу во второй раз. Ответ, который они получили, был «то, что было средством от чумы, будет также лекарством и от войны».
По мнению Трога, люди могли бы обойти предсказания оракулов, дав им интерпретацию, отличную от ожидаемой, как показывают следующие примеры.
Хорошо известна история о том, как Александр исказил смысл оракула относительно Гордиева узла.
«Александр, взяв город и отправившись в храм Юпитера, попросил показать ему ярмо повозки Гордия, и когда ему показали его, то, не найдя концов веревок, которые скрывались в узлах, он по–своему истолковал оракул и перерезал веревки своим мечом и так обнаружил спрятанные в них концы» (XI 7. 15).
Кроме того, апулийцы предоставили еще один пример обхода оракула. Когда этолийские жители Брундизия были изгнаны из своего города апулийцами, они обратились к оракулу. В ответ они заявили, что будут вечно владеть тем местом, которое отвоевали. Имея это в виду, они потребовали от апулийцев возвращения своего города под угрозой войны. Но когда оракул стал известен апулийцам, они убили этолийских послов и похоронили их в городе, чтобы они имели там вечную обитель. Тем самым, дав оракулу неожиданное исполнение, апулийцы долго удерживали город во владении (XII 2. 7-10).