9. Заключение

Из приведенного выше сравнения видно сходство рассказов Диодора и Курция. Мало того, что существует общее согласие по основным фактам об Александре и его карьере, но и сходство изложения этой информации является единообразным. Общая информация, содержащаяся в этих двух источниках, делится на три группы: информация и факты, которыми делятся два автора, информация и факты, найденные у Диодора, которые не появляются у Курция, и информация и факты, которые появляются у Курция и не встречаются у Диодора.
Общая информация, безусловно, является самой большой из трех групп. Факты, имена, места, события и последовательность, в которой эта информация представлена, непротиворечивы и адекватно продемонстрированы в основном тексте. Общий подход этих двух авторов очень схож, хотя есть стилистические различия.
В рассказе Диодора содержится мало сведений, которых не было бы в рассказе Курция. Самая поразительная информация, которую представляет Диодор, — это описание осадных машин, используемых тирийцами для защиты своего города: вращающиеся колеса, которые отражают македонские стрелы. Эта информация, вероятно, была взята из руководства по военным вопросам, к которому Диодор имел доступ. Описание Александрии, содержащееся у Диодора, которое не встречается у Курция, основано на собственном посещении Диодором Александрии и его собственных наблюдениях там. Ни в одном месте рассказ Диодора не вызывает серьезного несогласия с информацией, предоставленной Курцием.
Курций содержит много информации, которая не найдена у Диодора. Дополнительная информация, содержащаяся у Курция, делится на три категории: речи, факты и разработки по основному фактическому материалу.
Речи, произносимые Курцием, создают определенные проблемы. Едва ли можно сомневаться в том, что эти речи были составлены им самим и написаны с целью продемонстрировать его собственный риторический опыт. Главный вопрос, который возникает, заключается в том, насколько эти речи искажают основные факты истории Александра. Хороший пример использования речей Курцием можно найти в истории о «изувеченных греках», которые обратились к Александру за помощью. Этот эпизод встречается у Диодора (69.2-9) и Курция (V.v.5-24). Диодор и Курций оба записывают, что греки попросили Александра помочь им; Александр предложил отправить греков обратно в их родные страны. Диодор говорит, что греки обсуждали это предложение между собой, и он дает краткое изложение пунктов дебатов. Курций произносит прямые речи по вопросам дебатов. Эти речи отражают и не противоречат наброскам, данным Диодором, а сами речи представляют собой отточенные композиции; одна из них, произнесенная Эвктемоном из Кимы, отражает азианский стиль; другая, произнесенная Теэтетом из Афин, отражает аттический стиль. Хотя по техническим причинам отчеты Диодора и Курция различаются по способу представления соответствующей информации, представленная информация является одинаковой. Этот же вывод можно сделать и обо всех речах Курция; информация, содержащаяся в речах, либо изложена у Диодора, либо полностью отсутствует в рассказе Диодора.
На протяжении всего обсуждения этих двух текстов было очевидно, что Курций содержит много фактического материала, который не появляется у Диодора. Примером фактического материала, найденного у Курция и не найденного у Диодора, является отчет о расположении войск в битве при Иссе. Диодор очень скупо описывает македонский и персидский боевые порядки (33.1); он просто говорит, что Александр разместил кавалерию вдоль линии фронта и сам командовал правым флангом с лучшими из своих конных войск. Фессалийская кавалерия была размещена слева. Диодор не называет никого из македонских военачальников, за исключением Александра. Диодор почти не дает описания персидского боевого порядка. Его единственная запись состоит в том, что персидская кавалерия располагалась вдоль линии фронта, а пехота была выстроена позади кавалерии. Диодор не дает описания самого поля битвы, особенно опуская связь сражения с рекой Пинар. Курций, с другой стороны, дает подробное описание как персидских, так и македонских войск, называет командиров различных боевых отрядов обеих армий, дает тщательное описание позиций как Александра, так и Дария и пытается описать местность, на которой велась битва, хотя его описание по некоторым пунктам неясно. Описание Курцием сил и поля боя не противоречит ничему из записей Диодора. Отсутствие дополнительной информации не делает рассказ Диодора о битве менее драматичным или менее ясным, только менее подробным. Тот факт, что эта информация отсутствует в рассказе Диодора, не приводит к противоречию с рассказом Курция.
Курций также уточняет информацию, которой он делится с Диодором, и информацию, которую он вводит, которая не содержится у Диодора. Эти разработки делятся на две категории: описательные отрывки и спекулятивные или интерпретационные отрывки. Изыскания Курция мало способствуют развитию его повествования, а в случае умозрительных и интерпретационных изысканий они обычно принимают нравоучительный тон.
Пример дополнительных предположений, которые включает Курций, и интерпретации, которую он дает этой информации, содержатся в книге VI.vi.1-13. И Диодор (77.4-7), и Курций обсуждают введение Александром некоторых персидских обычаев в македонскую армию и царский двор. Диодор описывает эти обычаи просто и прямо, в то время как Курций подробно останавливается не только на самих обычаях, но и на вредных последствиях введения этих обычаев. Диодор лишь слегка критикует Александра за это новшество и говорит, что он скупо пользовался персидскими обычаями, не желая обидеть своих македонских собратьев. Тон рассказа Курция о введении персидских обычаев чрезвычайно критичен; за введение этих обычаев он осуждает не только сами обычаи, но и Александра.
Два рассказа о походе против паропамисадов дают пример дополнительного описания, которое Курций приводит, а Диодор опускает. Диодор (82.2) говорит, что Александр выступил против паропамисадов через заснеженные пустыни. Родина паропамисадов бесплодна и неприступна. Затем Диодор описывает дома, в которых живут люди. Из его описания домов трудно составить себе ясное представление о них. Описание Курция более четкое и детальное, особенно в отношении формы домов. Дополнительное описание и толкование, которое включает Курций, отличается от дополнительной фактической информации, которую он включает. Некоторые из дополнительных описаний могут быть взяты из источника или источников его рассказа; некоторые могут быть взяты из его собственного воображения. Курций, несомненно, черпал свое собственное воображение и свое собственное представление о стиле для интерпретационных пассажей, которые он включает, а Диодор опускает.
Осада Тира представляет собой наилучший пример перестановки эпизодов и изменения последовательности событий в рамках более крупного повествования. Однако это перераспределение не приводит к серьезным изменениям фактической информации, содержащейся в этих двух сообщениях. Изменения в последовательном порядке делаются каждым автором по стилистическим соображениям, хотя единственная попытка объяснить перестановку сделана Курцием в первом абзаце книги V, в котором он говорит, что он намерен связать события в логической и драматической последовательности, а не прерывать свое повествование, чтобы представить события, которые происходили в другой части мира.
Из этого сравнения двух рассказов ясно, что Диодор и Курций связывают идентичную информацию и связывают эту информацию в той же последовательности, поэтому не может быть никаких сомнений в том, что они использовали один и тот же источник или источники для своих рассказов. Использование одной и той же последовательности, одних и тех же эпизодов, одних и тех же описаний и в некоторых случаях одних и тех же образов и метафор слишком последовательно, чтобы их можно было отбросить или приписать простой случайности. Для каждой разницы в этих двух сообщениях есть рациональное объяснение. Есть противоречия, которые невозможно объяснить; они, однако, редки и не имеют большого значения.
Тот факт, что Диодор и Курций используют один и тот же источник или источники, является первым шагом к более полному пониманию качества дошедшей до нас информации об Александре. Понимание источников, используемых Аррианом, Плутархом, Курцием, Диодором и Юстином, является самой сложной проблемой в современной науке об Александре.
Арриан очень уверенно заявляет в своем вступительном абзаце, что он использует только те записи, которые написаны Птолемеем и Аристобулом. Ни рассказ Птолемея, ни рассказ Аристобула не сохранились, а поскольку Диодор и Курций отличаются от Арриана, то источники, которыми пользовался Арриан, Птолемей и Аристобол, вероятно, вообще не использовались ни Диодором, ни Курцием.
Гамильтон отмечает, что Плутарх в качестве источников для Жизни Александра называет двадцать четыре более ранних писателя: в «Александре», кроме писем, написанных Александром или к Александру, которые упоминаются более тридцати раз, Плутарх называет не менее двадцати четырех авторов. Из них он приводит Аристобула (15.2; 16.15;.18.4; 21.9; 46.2; 75.6), Харета (20.9; 24.14; 46.2; 54.4; 55.9; 70.2) а еще Онесикрита шесть раз (8.2; 15.2; 46.1; 60.6; 61.1; 65.2), Каллисфена три раза (27.4; 33.1; 33.10), и Эратосфена (3.3; 31.5), Дуриса (15.2; 46.2), и Эфемериды или царский журнал (23.4; 76.1) дважды каждый. По одному разу упоминаются следующие писатели: Антиген, Антиклид, Аристоксен (4.4), Клитарх, Динон (36.4), Гегесий (3.6), Гекатей Эретрийский, Гераклид (26.3), Гермипп (54.1), Истр, Филипп Халкидский, Филипп из Феангелы, Филон, Поликлит, Птолемей, Сотион (61.3) и Феофраст (4.5).
Далее в своем обсуждении источников Плутарха Гамильтон отмечает, что основными источниками, используемыми Плутархом, были труды Каллисфена, Аристобула, Онесикрита, Клитарха и письма Александра.
Гамильтон приписывает различные эпизоды из Плутарха более ранним писателям. Когда эти эпизоды происходят у Диодора и Курция, возникает соблазн заключить, что все три писателя пользовались одним и тем же источником. Однако согласие в последовательном изложении у Диодора и Курция не совпадает с последовательным изложением у Плутарха. Плутарх, возможно, имел доступ к тому же источнику, который использовали Диодор и Курций, но, основываясь на том, что мы знаем о более ранних источниках, это невозможно определить. Хотя эти три автора записывают много одинаковых эпизодов, манера, особенно порядок представления этой информации радикально отличается.
Как отмечалось во введении к настоящей работе, Юстин просто слишком краток, чтобы его можно было рассматривать в подробном обсуждении и сравнивать с Диодором и Курцием на основе содержания или последовательного расположения. Уэллс предполагает, что Диодор, возможно, использовал в качестве своего основного источника Трога, хотя Уэллс допускает, что эта гипотеза не может быть доказана, поскольку изложение Юстина слишком кратко. Невозможно сравнить Диодора и Юстина в подробном виде, необходимом для реалистического вывода об связи этих двух. Однако нет сомнения, что три описания Диодора, Курция и Юстина очень похожи. Гипотеза Уэллса, что и Курций, и Диодор использовали в качестве своего основного источника Трога, предлагает хорошее, хотя и недоказуемое, решение проблемы основного источника, используемого двумя авторами.
Проблемы, связанные с назначением одного известного утерянного источника в качестве основного источника, используемого как Диодором, так и Курцием, аналогичны проблеме, связанной с назначением Трога в качестве основного источника для Курция и Диодора — недостаточно остатков какого–либо одного источника, чтобы детальное содержательное и стилистическое сравнение было необходимо для доказательства того, что Диодор и Курций использовали исключительно один несуществующий ныне источник.
Тот факт, что источник не может быть назван, не умаляет вывода о том, что Диодор и Курций используют один и тот же источник. Факт, что в их работе можно показать общие значимые характеристики — имена, места, события, хронологию — логически, индуктивно устанавливает существование общего источника. Это знание является существенным первым шагом в раскрытии тайн александрова источниковедения; поэтому мы надеемся, что оно приведет к дальнейшим исследованиям и последующему более глубокому пониманию качества нашей информации об Александре.