Корнелий Непот. Исторический комментарий на Жизнь Фемистокла

A historical commentary on Cornelius Nepos’ Life of Themistocles

Автор: 
Musnick Larry Jason
Переводчик: 
Исихаст
Источник текста: 

Faculty of the Humanities University of Cape Town 2008

Введение

Корнелий Непот (около 110-24 до н. э.), которого обычно считают отцом римской «политической биографии», написал несколько работ, в том числе большое собрание биографий, De viris illustribus. Представленное римской аудитории, оно прославляет достижения знаменитых людей и хорошо вписывается в римскую историографическую традицию как средство преподавания нравственных уроков.
В De viris illustribus входила Liber de excellentibus ducibus exterarum gentium, в которой обсуждаются неримские генералы, включая афинского полководца и государственного деятеля Фемистокла (ок. 525/4-560/59 до н. э.). Он лаконично передает нюансы политической биографии, и его «Фемистокл» является ярким примером этого жанра.
При написании биографии Фемистокла он обращался к греческим источникам, главным образом к Фукидиду, которого он часто перефразирует и цитирует, но высказывает свое собственное мнение о смерти Фемистокла. Когда он отступает от рассказа Фукидида, он использует Эфора. Другие дошедшие до нас древние источники о Фемистокле являются преимущественно греческими, а именно Плутарх, Геродот и Диодор. Плутарх — наш главный источник информации о жизни и карьере Фемистокла. Латинская эпитома Трога, составленная Юстином, также охватывает этот период. Цицерон упоминает Фемистокла лишь в отдельных случаях. Итак, Непот является единственным латинским автором цельного произведения о Фемистокле.
Однако, его «Фемистокл» часто игнорируется как незначительное произведение само по себе. Это восприятие неверно. Хотя Непот был плохим писателем с точки зрения латинского стиля, и его биография мало что добавляет к нашим знаниям о Фемистокле, она все еще является ценным источником свидетельств переноса греческих знаний в римский мир и являет здесь прекрасный пример панегирического сочинения, которое сбалансированно контрастирует с Фукидидом, Плутархом и особенно Геродотом, который был чрезвычайно предубежден против Фемистокла. Если Плутарх подробно описывает отрицательные стороны характера Фемистокла и приводит большинство выдвинутых против него обвинений, то Непот изображает Фемистокла как классическую героическую фигуру из греческой трагедии.
Исторический комментарий является наилучшим методом для усвоения нашей темы, так как при оценке древних литературных традиций требуется более тщательная интерпретация источников, с привлечением огромного количества современных исследований по Фемистоклу, написанных с конца XIX века.

Краткая биография Непота.

Помимо De excellentibus ducibus exterarum gentium, которые определяют его как римского историка, Непот также идентифицируется как незначительный эксперт по поэзии. Свидетельства говорят о том, что Катулл посвятил ему стихи. Насколько известно, Непот был первым римлянином, написавшим историческую биографию. Его преномен не дошел. Скудная информация о жизни Непота указывает на то, что он родился либо в Транспаданской, либо в Цизальпийской Галлии (Plin. НХ 3.127). Рольф предполагает, что он родился в Тицине. Непот вроде бы принадлежал к сословию всадников (ср. Plin. Ep. 5.3.6), и около 65 года до н. э. переехал в Рим, чтобы продолжить свою карьеру. Из писем Цицерона мы знаем, что он действительно был другом Марка Туллия Цицерона и Тита Помпония Аттика. Из них же явствует, что Непот, хотя и мог содержать себя на свои доходы, не был достаточно богат, чтобы продвинуться до сенаторского звания. Можно лишь гадать, имел ли Непот даже эту цель в качестве своего намерения. Скорее, слава Непота возникла из его литературы, в том числе утерянных любовных стихов (Plin. Ep. 5.3.6).

Место De viris illustribus в творчестве Непота.

Непот составил De viris illustribus с разделами, посвященными историкам, государственным деятелям, царям и, конечно, генералам. De excellentibus ducibus exterarum gentium является частью De viris illustribus, включая жизнь Фемистокла. Хорсфолл утверждает, что De Viris illustribus можно было бы разложить на восемнадцать книг, содержащих по меньшей мере четыреста жизней. Во всех категориях римлянам предшествовали греки и варвары. Два раздела посвящены историкам и генералам. Хорсфолл также утверждает, что Непот не включил раздел о царях. Отсюда и необходимость в De regibus. Тохер противоречит Хорсфоллу и утверждает, что собрание De viris illustribus состояло из шестнадцати книг. Однако, De excellentibus ducibus exterarum gentium несколько отличается тем, что там также содержится три варварских, то есть негреческих, жизнеописания. Это привело к предположению, что Непот позднее выпустил второе, пересмотренное издание, в которое он включил три варварские жизни. Кроме того, свидетельства из Жизни Аттика говорят о том, что Непот первоначально написал первые восемнадцать глав его биграфии, и потом включил дополнительные главы, с девятнадцатой по двадцать вторую. Хорсфолл признает, что другие категории вызывают больше спекуляций без каких–либо конкретных доказательств, поскольку сохранились только фрагменты.
Тем не менее Тохер утверждает, что «Аттик» является частью De viris Illustribus, и это означает, что Непот создал вторую обновленную версию своей работы; это требует, чтобы «Катон» и выбранный материал из писем Корнелии, матери Гракхов, принадлежали к Latini historici. Вполне вероятно, что Непот расширил объем своей работы, включив дополнительные разделы о жизни Аттика и De viris illustribus.
Непот писал об уроках, которые должны были быть извлечены на примере известных деятелей или отдельных лиц, вроде политиков и генералов, с упором на наиболее влиятельных римлян и их греческих «коллег». Сам De viris illustribus подчеркивает нравственные кодексы, которые, как надеялся Непот, его римская аудитория, читая сравнительную литературу о римлянах и греках, поймет и примет. Эти нормы и ценности были традиционной патриархальной основой римского общества и права.
Римские писатели прямо ссылаются на другие работы Непота:
• Любовная поэзия, упоминаемая Плинием Младшим (Ер. 5.3.6).
• «Хроника», трехтомный труд, в котором излагалась мировая история вплоть до первого века до нашей эры и которому Катулл посвятил стихотворение (Catul. 1.1).
• Exempla, состоявшие из греческих и римских анекдотов, написанных после 44 года до н. э. Геллий упомянул пятую книгу (Gell. 24.3.5).
• Жизнь Катона, которая была частью De viris illustribus. До нас дошли три главы.
• «Жизнь Цицерона», написанная и опубликованная после убийства Цицерона и входившая в De viris illustribus.
• Работа по географии (Pliny NH 5.4; Mela Chor. 3.45).
Непот был первым автором, который систематически сравнивал и противопоставлял illustres греческого и римского миров. Судя по дошедшим до нас свидетельствам, Непот был одним из первых писателей, открывших новый способ писания в римской литературе. Обычно считается, что, сочиняя «Жизни», Непот вдохновлялся варроновыми Imagines, хотя он не ссылается на Варрона или на его работу. Наконец, известно, что Непот составлял De viris illustribus, когда ему шел восьмой десяток.

Жизнеописание как средство представления греков римской аудитории.

Римляне считали себя частью централизованной и стабильной империи, в отличие от децентрализованных и враждующих между собой греческих городов–государств. В своем предисловии к De viris illustribus Непот специально рассматривает некоторые культурные различия между римлянами и греками. Посредством De viris illustribus Непот пытался представить греческую культуру своей римской аудитории. Он утверждает, что только римляне, которые не умели читать по–гречески, не смогли бы оценить различия между греками и римлянами. Непот также пользуется случаем атаковать здесь на своих критиков и доходит до того, что сравнивает их с неграмотным римским аристократом (Praefatio 1.2-3). Кроме того, Непот исследует различия между греческой и римской культурами, в результате чего римляне не одобряли некоторые греческие обычаи, которые не нашли взаимности в Риме, поскольку они считались постыдными (Praefatio 1.6).
Непот часто использует латинские термины, чтобы объяснить римской аудитории эквиваленты в греческом мире, например, imperator (генерал) вместо греческого strategos. Сама идея De viris illustribus открывала римлянам эллинские представления о греческой, в частности афинской и спартанской, политике, религии и общественных ценностях. Общие примеры из дошедших до нас древних источников вроде Фукидида и Геродота включают сохранение греками договора между собой до тех пор, пока не исчезла персидская угроза. Затем они возобновили свои традиционные военные действия друг с другом вместо того, чтобы укреплять общий мир. Афинские изгнанники неизбежно искали убежища при дворе правящего персидского монарха, а Спарта даже заключила с Персией союз во время Пелопоннесской войны. В работе Непота исследуются различия и сходства между римлянами и греками. Эти примеры были выбраны для того, чтобы показать, почему греческое политическое мышление так резко отличалось от римского.
Непот имеет тенденцию проецировать аспекты римского менталитета на греческие сюжеты, о которых он пишет в своей литературе. Ср. Miltiades 6.2; Eumenes 1.5. Это иллюстрируется манерой [и лингвистическим стилем], в которой Непот категорически заявляет о faux pas Фемистокла в его ранней юности (напр., проматывание своего наследства), вплоть до его драматического и внезапного «отрезвления» (Фемистокл защищает различных выдающихся деятелей вроде Мильтиада младшего), кульминацией чего стало возвышение Фемистокла как дальновидного политического и стратега (Фемистокл принял и осуществил свой военно–морской законопроект в 483/2 г.). Непот заходит настолько далеко, что в своем исследовании о Фемистокле он навязывает римскую терминологию, а также идеи, как он это делает фактически везде в De viris illustribus.
Как бы то ни было, жизнеописания, самое главное, являются биографиями, а не историями, что Непот подчеркивает в «Пелопиде» (1.1). По–видимому, Непот пытается представить широкую перспективу достижений греческих (и варварских) деятелей, чтобы создать лучшее римское общество, используя для реализации своей цели моральную функцию историографии. Своими избранными примерами недостатков Непот попытался показать, как беспорядочная и беспокойная юность Фемистокла едва не привела к его личной гибели как члена полуаристократической фамилии в Афинах. Предпосылка, лежащая в основе включения Непотом этих подробностей, поддерживает идею о том, что он желал, чтобы его собратья–римляне признали эти недостатки в Фемистокле и тем самым задумались о своей собственной жизни, чтобы подобно исправившемуся Фемистоклу изменить свое собственное поведение к лучшему. Непота следует похвалить за его старания и усердие.
В то время как средний римский аристократ был столь же обтёсан, как и его греческий «коллега», римляне упорно посылали своих сыновей учиться дальше в греческие философские школы. Греческая литература, философия, искусство и культура, как правило, воспринимались как значительно более превосходные, чем у римлян. Непот пытался несколько восполнить этот пробел, предложив «сравнение» знаменитых римлян с их греческими «аналогами». Непот представлял свою биографию так, чтобы его римская аудитория могла понять и оценить греков и их достижения. Непот предназначал свою работу не для литературоведов в Риме, а для простых (богатых) римлян, которые имели начальное обучение.

Источники «Фемистокла», которыми пользовался Непот.

В качестве своего основного источника для «Фемистокла» Непот использует работу Фукидида о Пелопоннесской войне, как показывают его цитаты и резюме повествования Фукидида. Возможно, Непот использовал «Афинскую Политию» Аристотеля. Непот использовал только хорошо известные (для себя и своих современников) источники, но не обсуждает их подробно. Гейгер отмечает, что основными источниками Непота для «Фемистокла» (и «Павсания») были Фукидид и Эфор. Тем не менее Непот вносит в Фукидида частичные изменения (ср. Nepos Them. 8.3-5 и Thuc. 1.136, 1.137.1, если только Непот не использовал здесь еще один не упомянутый источник). Объясняя события для своей римской аудитории, Непот временами отходит от текста и объяснений Фукидида.
Непот, должно быть, знал или понимал греческого языка. Среди современных ученых бытует мнение, что Непот также использовал в своих трудах исторические монографии. Составляя свою Хронику, Непот обращался к греческим источникам.
Работа Непота о Фемистокле обычно менее информативна, чем «Фемистокл» Плутарха: например, Непот использует гораздо меньше источников, нежели Плутарх. Из греческих источников Фукидид считается самым древним, самым точным и самым авторитетным писателем. Непот в основном использовал два источника. Любые ошибки, которые встречаются в его тексте, приписываются самому Непоту. Однако описание Фемистокла у него является полезным и более точным и может быть противопоставлено, в частности, более антифемистоклову описанию у Геродота. Профемистокловски настроенный Диодор иногда наполняет свой рассказ романическим вымыслом, в то время как единственный другой источник, который отмечает достижения Фемистокла, — это Плутарх.
Помимо фиксирования Фемистокла как одной из немногих достойных героических греческих фигур, Непот также классифицирует Алкивиада (7.1) и Фрасибула (8.1) как единственных двух других героев, достойных аналогичной похвалы. В своих биографических портретах Непот постоянно пытается запечатлеть сущность исследуемого человека (ср. Agesilaus 4.2, 8.1; Alcibiades 4.2; Thrasybulus 3.2-2,4.1; Conon 5.5; Phocion 1.1-2,2.3; Timoleon 3.4-6 и Iphicrates 3.2).
Следовательно, Непот часто подразумевает нечто большее, чем то, что он действительно пишет в пределах ограниченного пространства, которое он предоставляет каждому субъекту.
Кроме того, Гейгер упоминает, что были приведены аргументы относительно прецедента греческих биографических работ, о которых знал и копировал Непот. Нет никаких оснований предполагать, что эти произведения действительно существовали до того, как Непот начал писать свои исторические биографии. Слишком велико совпадение, что сохранившиеся греческие писатели не упоминают о подобных произведениях до Плутарха.
Что же касается других греческих источников, то Непот уже написал «Хронику», что означало его знакомство с греческой историографической работой, чтобы включить этот материал в «Хронику».

Качества и полезность «Жизни Фемистокла»

Непот сочинил De viris Illustribus, хотя заслуга в написании этой работы приписывалась Эмилию Пробу. Гейгер предоставляет prima facie доказательства того, что рассматриваемая работа действительно вне всякого сомнения была написана Непотом.
«Жизнь Фемистокла» Непота является ценным источником, хотя эта работа сама по себе мало что добавляет к нашим знаниям о жизни и карьере Фемистокла. Это единственная доступная запись на латыни о Фемистокле. Это также единственная сохранившаяся латинская биография, посвященная Фемистоклу. Это само по себе способствует уникальности работы Непота с римской или латинской точки зрения. Непот сделал несколько заметных ошибок, например, когда он заявил, что до персидской войны Афины сражались с Коркирой, а не с Эгиной. Геродот решительно настроен против Фемистокла, в то время как Непот защищает Фемистокла и хвалит его за его действия.
Фукидид был апологетом Фемистокла, поскольку он постоянно делал ссылки и сравнения между Фемистоклом и другими персонажами его истории с примерами хитрости и предусмотрительности, которые так прославили Фемистокла. Непот следовал общему отношению Фукидида к Фемистоклу. Хэммонд считает, что Непот полезен, несмотря на некоторые фактические ошибки. Современные ученые по–прежнему не знают, как эта работа была воспринята в Риме. С помощью Непота можно исправлять Геродота. Поэтому непотово упорядочивание событий в 480 году правдоподобно и предпочтительнее геродотова.
Кроме того, De excellentibus ducibus exterarum gentium дает классическим историкам более глубокое понимание De viris ilIuslribus. «Жизнь Фемистокла» важна, поскольку она также позволяет ученым больше узнать об исторических биографиях Непота в целом, поскольку Непот является римским отцом исторических биографий, а также методов, которые он использовал и его художественного стиля при составлении жизни Фемистокла. Непот ссылается на текст Фукидида, но не является раболепным переводчиком Фукидида. Он объясняет своим читателям, почему он следует доводам Фукидида. Рассказ Фукидида о Фемистокле не изобилует подробностями.
В то время как Непот описал биографию Фемистокла, он также изобразил его как великого и дальновидного афинского полководца, чья жизнь олицетворяла классическую фигуру в греческой трагедии и которого навсегда запомнят за его действия. Непотово сравнение Фемистокла с классическим персонажем греческой трагедии прослеживается в пороках его ранней юности, но затем он осознает ошибки молодости и безнравственное поведение, поэтому исправляется, когда спасает Афины в их величайший час нужды и, следовательно, весь остальной греческий мир. Фемистокл претерпевает парадигмальный сдвиг в своем характере от плохого к хорошему.
Однако, как и в трагедиях, Фемистокл изгнан из родины своими врагами, а также неблагодарными и недальновидными согражданами, вследствие чего он вынужден бежать в Персию, избегая захвата афинскими и спартанскими преследователями, пока не умер естественной смертью в старости.

Текст

[1] THEMISTOCLES, Neocli filius, Atheniensis. Huius vitia ineuntis adulescentiae magnis sunt emendata virtutibus, adeo ut anteferatur huic nemo, pauci pares putentur. 2 Sed ab initio est ordiendus. Pater eius Neocles generosus fuit. Is uxorem Acarnanam civem duxit, ex qua natus est Themistocles. Qui cum minus esset probatus parentibus, quod et liberius vivebat et rem familiarem neglegebat, a patre exheredatus est. 3 Quae contumelia non fregit eum, sed erexit. Nam cum iudicasset sine summa industria non posse eam exstingui, totum se dedidit rei publicae. Diligentius amicis famaeque serviens multum in iudiciis privatis versabatur, saepe in contionem populi prodibat; nulla res maior sine eo gerebatur; celeriter, quae opus erant, reperiebat, facile eadem oratione explicabat. 4 Neque minus in rebus gerendis promptus quam excogitandis erat, quod et de instantibus, ut ait Thucydides, verissime iudicabat et de futuris callidissime coniciebat. Quo factum est, ut brevi tempore illustraretur.
[2] Primus autem gradus fuit capessendae rei publicae bello Corcyraeo; ad quod gerendum praetor a populo factus non solum praesenti bello, sed etiam reliquo tempore ferociorem reddidit civitatem. 2 Nam cum pecunia publica, quae ex metallis redibat, largitione magistratuum quotannis interiret, ille persuasit populo, ut ea pecunia classis centum navium aedificaretur. 3 Qua celeriter effecta primum Corcyraeos fregit, deinde maritimos praedones consectando mare tutum reddidit. In quo cum divitiis ornavit, tum etiam peritissimos belli navalis fecit Athenienses. 4 Id quantae saluti fuerit universae Graeciae, bello cognitum est Persico. Nam cum Xerxes et mari et terra bellum universae inferret Europae cum tantis copiis, quantas neque ante nec postea habuit quisquam - 5 huius enim classis mille et ducentarum navium longarum fuit, quam duo milia onerariarum sequebantur; terrestres autem exercitus DCC peditum, equitum CCCC milia fuerunt -, 6 cuius de adventu cum fama in Graeciam esset perlata et maxime Athenienses peti dicerentur propter pugnam Marathoniam, miserunt Delphos consultum, quidnam facerent de rebus suis. Deliberantibus Pythia respondit, ut moenibus ligneis se munirent. 7 Id responsum quo valeret, cum intellegeret nemo, Themistocles persuasit consilium esse Apollinis, ut in naves se suaque conferrent: eum enim a deo significari murum ligneum. 8 Tali consilio probato addunt ad superiores totidem naves triremes suaque omnia, quae moveri poterant, partim Salamina, partim Troezena deportant; arcem sacerdotibus paucisque maioribus natu ac sacra procuranda tradunt, reliquum oppidum relinquunt.
[3] Huius consilium plerisque civitatibus displicebat et in terra dimicari magis placebat. Itaque missi sunt delecti cum Leonida, Lacedaemoniorum rege, qui Thermopylas occuparent longiusque barbaros progredi non paterentur. Hi vim hostium non sustinuerunt eoque loco omnes interierunt. 2 At classis communis Graeciae trecentarum navium, in qua ducentae erant Atheniensium, primum apud Artemisium inter Euboeam continentemque terram cum classiariis regis conflixit. Angustias enim Themistocles quaerebat, ne multitudine circuiretur. 3 Hic etsi pari proelio discesserant, tamen eodem loco non sunt ausi manere, quod erat periculum, ne, si pars navium adversariorum Euboeam superasset, ancipiti premerentur periculo. 4 Quo factum est, ut ab Artemisio discederent et exadversum Athenas apud Salamina classem suam constituerent.
[4] At Xerxes Thermopylis expugnatis protinus accessit astu idque nullis defendentibus, interfectis sacerdotibus, quos in arce invenerat, incendio delevit. 2 Cuius flamma perterriti classiarii, cum manere non auderent et plurimi hortarentur, ut domos suas discederent moenibusque se defenderent, Themistocles unus restitit et universos pares esse posse aiebat, dispersos testabatur perituros idque Eurybiadi, regi Lacedaemoniorum, qui tum summae imperii praeerat, fore affirmabat. 3 Quem cum minus, quam vellet, moveret, noctu de servis suis, quem habuit fidelissimum, ad regem misit, ut ei nuntiaret suis verbis adversarios eius in fuga esse: 4 qui si discessissent, maiore cum labore et longinquiore tempore bellum confecturum, cum singulos consectari cogeretur; quos si statim aggrederetur, brevi universos oppressurum. Hoc eo valebat, ut ingratis ad depugnandum omnes cogerentur. 5 Hac re audita barbarus, nihil doli subesse credens, postridie alienissimo sibi loco, contra opportunissimo hostibus, adeo angusto mari conflixit, ut eius multitudo navium explicari non potuerit. Victus ergo est magis etiam consilio Themistocli quam armis Graeciae.
[5] Hic etsi male rem gesserat, tamen tantas habebat reliquias copiarum, ut etiam tum his opprimere posset hostes. Iterum ab eodem gradu depulsus est. Nam Themistocles verens, ne bellare perseveraret, certiorem eum fecit id agi, ut pons, quem ille in Hellesponto fecerat, dissolveretur ac reditu in Asiam excluderetur, idque ei persuasit. 2 Itaque qua sex mensibus iter fecerat, eadem minus diebus XXX in Asiam reversus est seque a Themistocle non superatum, sed conservatum iudicavit. 3 Sic unius viri prudentia Graecia liberata est Europaeque succubuit Asia. Haec altera victoria, quae cum Marathonio possit comparari tropaeo. Nam pari modo apud Salamina parvo numero navium maxima post hominum memoriam classis est devicta.
[6] Magnus hoc bello Themistocles fuit neque minor in pace. Cum enim Phalerico portu neque magno neque bono Athenienses uterentur, huius consilio triplex Piraei portus constitutus est isque moenibus circumdatus, ut ipsam urbem dignitate aequiperaret, utilitate superaret. 2 Idem muros Atheniensium restituit praecipuo suo periculo. Namque Lacedaemonii causam idoneam nacti propter barbarorum excursiones, qua negarent oportere extra Peloponnesum ullam urbem muros habere, ne essent loca munita, quae hostes possiderent, Athenienses aedificantes prohibere sunt conati. 3 Hoc longe alio spectabat, atque videri volebant. Athenienses enim duabus victoriis, Marathonia et Salaminia, tantam gloriam apud omnes gentes erant consecuti, ut intellegerent Lacedaemonii de principatu sibi cum his certamen fore. Quare eos quam infirmissimos esse volebant. 4 Postquam autem audierunt muros instrui, legatos Athenas miserunt, qui id fieri vetarent. Eis praesentibus desierunt ac se de ea re legatos ad eos missuros dixerunt. 5 Hanc legationem suscepit Themistocles et solus primo profectus est; reliqui legati ut tum exirent, cum satis alti tuendo muri exstructi viderentur, praecepit: interim omnes, servi atque liberi, opus facerent neque ulli loco parcerent, sive sacer, sive privatus esset sive publicus, et undique, quod idoneum ad muniendum putarent, congererent. Quo factum est, ut Atheniensium muri ex sacellis sepulcrisque constarent.
[7] Themistocles autem ut Lacedaemonem venit, adire ad magistratus noluit et dedit operam, ut quam longissime tempus duceret, causam interponens se collegas exspectare. 2 Cum Lacedaemonii quererentur opus nihilo minus fieri eumque in ea re conari fallere, interim reliqui legati sunt consecuti. A quibus cum audisset non multum superesse munitionis, ad ephoros Lacedaemoniorum accessit, penes quos summum erat imperium, atque apud eos contendit falsa iis esse delata: quare aequum esse illos viros bonos nobilesque mittere, quibus fides haberetur, qui rem explorarent; interea se obsidem retinerent. 3 Gestus est ei mos, tresque legati functi summis honoribus Athenas missi sunt. Cum his collegas suos Themistocles iussit proficisci hisque praedixit, ut ne prius Lacedaemoniorum legatos dimitterent quam ipse esset remissus. 4 Hos postquam Athenas pervenisse ratus est, ad magistratum senatumque Lacedaemoniorum adiit et apud eos liberrime professus est: Atheniensis: suo consilio, quod communi iure gentium facere possent, deos publicos suosque patrios ac penates, quo facilius ab hoste possent defendere, muris saepsisse neque in eo, quod inutile esset Graeciae, fecisse. 5 Nam illorum urbem ut propugnaculum oppositum esse barbaris; apud quam iam bis classes regias fecisse naufragium. 6 Lacedaemonios autem male et iniuste facere, qui id potius intuerentur, quod ipsorum dominationi, quam quod universae Graeciae utile esset. Quare, si suos legatos recipere vellent, quos Athenas miserant, se remitterent; aliter illos numquam in patriam essent recepturi.
[8] Tamen non effugit civium suorum invidiam. Namque ob eundem timorem, quo damnatus erat Miltiades, testularum suffragiis e civitate eiectus Argos habitatum concessit. 2 Hic cum [propter multas eius virtutes] magna cum dignitate viveret, Lacedaemonii legatos Athenas miserunt, qui eum absentem accusarent, quod societatem cum rege Perse ad Graeciam opprimendam fecisset. 3 Hoc crimine absens proditionis damnatus est. Id ut audivit, quod non satis tutum se Argis videbat, Corcyram demigravit. Ibi cum cives principes animadvertisset timere ne propter se bellum iis Lacedaemonii et Athenienses indicerent, ad Admetum, Molossum regem, cum quo ei hospitium erat, confugit. 4 Huc cum venisset et in praesentia rex abesset quo maiore religione se receptum tueretur, filiam eius parvulam arripuit et cum ea se in sacrarium, quod summa colebatur caerimonia, coniecit. Inde non prius egressus est, quam rex eum data dextra in fidem reciperet; quam praestitit. 5 Nam cum ab Atheniensibus et Lacedaemoniis exposceretur publice, supplicem non prodidit monuitque, ut consuleret sibi: difficile enim esse in tam propinquo loco tuto eum versari. Itaque Pydnam eum deduci iussit et, quod satis esset praesidii, dedit. 6 Hic in navem omnibus ignotus nautis escendit. Quae cum tempestate maxima Naxum ferretur, ubi tum Atheniensium erat exercitus, sensit Themistocles, si eo pervenisset, sibi esse pereundum. Hac necessitate coactus domino navis, quis sit, aperit, multa pollicens, si se conservasset. 7 At ille clarissimi viri captus misericordia diem noctemque procul ab insula in salo navem tenuit in ancoris neque quemquam ex ea exire passus est. Inde Ephesum pervenit ibique Themistoclen exponit; cui ille pro meritis postea gratiam rettulit.
[9] Scio plerosque ita scripsisse, Themistoclen Xerxe regnante in Asiam transisse. Sed ego potissimum Thucydidi credo, quod aetate proximus de iis, qui illorum temporum historiam reliquerunt, et eiusdem civitatis fuit. Is autem ait ad Artaxerxen eum venisse atque his verbis epistulam misisse: 2 Themistocles veni ad te, qui plurima mala omnium Graiorum in domum tuam intuli, quamdiu mihi necesse fuit adversum patrem tuum bellare patriamque meam defendere. 3 Idem multo plura bona feci, postquam in tuto ipse et ille in periculo esse coepit. Nam cum in Asiam reverti vellet proelio apud Salamina facto, litteris eum certiorem feci id agi, ut pons, quem in Hellesponto fecerat, dissolveretur atque ab hostibus circumiretur; quo nuntio ille periculo est liberatus. 4 Nunc autem confugi ad te exagitatus a cuncta Graecia, tuam petens amicitiam. Quam si ero adeptus, non minus me bonum amicum habebis, quam fortem inimicum ille expertus est. Te autem rogo, ut de iis rebus, quas tecum colloqui volo, annuum mihi tempus des eoque transacto ad te venire patiaris.
[10] Huius rex animi magnitudinem admirans cupiensque talem virum sibi conciliari veniam dedit. Ille omne illud tempus litteris sermonique Persarum se dedidit; quibus adeo eruditus est, ut multo commodius dicatur apud regem verba fecisse, quam ii poterant qui in Perside erant nati. 2 Hic cum multa regi esset pollicitus gratissimumque illud, si suis uti consiliis vellet, illum Graeciam bello oppressurum, magnis muneribus ab Artaxerxe donatus in Asiam rediit domiciliumque Magnesiae sibi constituit. 3 Namque hanc urbem ei rex donarat, his quidem verbis: quae ei panem praeberet - ex qua regione quinquaginta talenta quotannis redibant -; Lampsacum autem, unde vinum sumeret; Myunta, ex qua opsonium haberet. Huius ad nostram memoriam monumenta manserunt duo: sepulcrum prope oppidum, in quo est sepultus; statua in foro Magnesiae. 4 De cuius morte multimodis apud plerosque scriptum est; sed nos eundem potissimum Thucydidem auctorem probamus, qui illum ait Magnesiae morbo mortuum neque negat fuisse famam venenum sua sponte sumpsisse, cum se, quae regi de Graecia opprimenda pollicitus esset, praestare posse desperaret. 5 Idem ossa eius clam in Attica ab amicis sepulta, quoniam legibus non concederetur, quod proditionis esset damnatus, memoriae prodidit.

Комментарий

Глава 1

1.1 Themistocles, Neocli filius, Atheniensis.
Из одиннадцати афинян в Liber de excellentibus ducibus семеро представлены с отчеством и припиской к городу (Мильтиад, сын Кимона, Фемистокл, сын Неокла, Аристид, сын Лисимаха, Кимон, сын Мильтиада, Алкивиад, сын Клиния, Фрасибул, сын Лика и Тимофей, сын Конона), остальные четверо «безотцовщины» (Конон, Ификрат, Хабрий и Фокион). Из остальных девяти неафинских греков только Дион и Эпаминонд, как и оба карфагенянина, имеют и родину, и отца.
Huius vitia ineuntis adulescentiae magnis sunt emendata virtutibus, adeo ut anteferatur huic nemo, pauci pares putentur.
Введение к «Фемистоклу» начинается со смелого утверждения, противопоставляющего противоположные крайности жизни Фемистокла. Непот представляет Фемистокла как величайшего полководца, далеко превосходящего всех остальных в греческом мире. Это, однако, чистая риторика, поскольку другие Жизни начинаются со схожих утверждений, которые логически несовместимы, например «Алкивиад» (1.1: «никто не превзошел его ни в пороках, ни в добродетелях»), «Фрасибул» (1.1: «первым из всех я ставлю его») и «Ификрат» (1.1: «с ним не сравнится никто из предшественников»). Так и здесь: «немногие считаются равными ему». Только Алкивиад и Фрасибул считаются достойными упоминания в том же ряду, что и Фемистокл. Видно (из вступительных замечаний Непота к каждой биографии), как много общего имеют эти три Жизни. Непот категорически ограничивает пороки Фемистокла исключительно его ранней юностью, в то время как безусловные добродетели характеризуют его зрелость, чтобы показать величие этого мужа.
По сравнению с Непотом Плутарх дает более детальное представление о добродетелях и пороках Фемистокла. Например, он объясняет (Them. 21.1; 25.2-3), как Фемистокл шантажировал и запугивал людей до и во время своего изгнания, в то время как Непот (Them. 8.1; 8.6-7) опускает эти нежелательные факты. Опять же, Непот (8.4-5) лепит эпизод с Адметом, чтобы вызвать жалость и сочувствие к Фемистоклу, тогда как Плутарх (Them. 24.2-3) правдоподобно описывает рассчитанный акт шантажа. Геродот, по–видимому, предубежден против Фемистокла и, следовательно, нападает на достижения Фемистокла, приводя худшее возможное сообщение. (Древние писатели вроде Плутарха имели склонность представлять своих субъектов как ущербных или несовершенных персонажей).
1.2 Sed ab initio est ordiendus.
Это авторское утверждение Непота необходимо потому, что это первая жизнь в Liber, которая представляет полную биографию: «Мильтиад» начинается in medias res, с середины. Только в более длинных Жизнях персонажей, которыми особенно интересовался Непот, мы получаем что–либо, приближающееся к полному биографическому очерку (ср. Аlc. 1.2 f, Dion 1.1; Dat. 1.1; Epam. 2.1 f). Для них естественный ритм биографии требует обсуждения их происхождения и ранней карьеры. Непотов «Фемистокл» — одна из самых длинных биографий в Liber. В издании Леба длина «Фемистокла» составляет 256 строк. Для сравнения, в «Алкивиаде» 303 строки, в «Дионе» — 223, в «Датаме» — 267, в «Эпаминонде» 252 строки.
Pater eius Neocles generosus fuit.
Ср. Hdt. 7.143.1. Plut. Them. 1.1; Arist. & Cato: 1.4. Ael. VH 10.17. В дополнение к этим литературным свидетельствам, отчество в лице Неокла подтверждается несколькими остраками, брошенными против Фемистокла в 480‑х и 470‑х гг. Неокл был членом одной из аристократических фамилий в Афинах. Употребление Непотом generosus (в значении высокородный или благородный) подчеркивает его социальный статус (ср. Cim. 1.3).
Восстановление Фемистоклом храма Ликомидов в 480 году (Plut. Them. 1.4) раскрывает его семейные связи. Преуменьшая статус Неокла, Плутарх изображает Фемистокла как пример «успешного, сделавшего себя человека, который может преодолеть все трудности». Для Непота, однако, не было необходимости представлять Фемистокла афинским эквивалентом novus homo, чтобы оценить его превосходство. Размер его богатства не обсуждается. Непот представляет краткий обзор ранней юности Фемистокла и еще более краткую дискуссию о происхождении Неокла. Однако, краткое упоминание о Неокле призвано восхвалить происхождение Фемистокла, хотя он был сыном по–видимому, мелкого афинского аристократа.
О Неокле вообще мало что можно написать. Его имя также может означать «молодая слава», указывая на его цели и амбиции. Внезапная известность его семьи по мнению Бикнелла связана с Мильтиадами. Неокл сопровождал Мильтиада старшего во фракийский Херсонес после 546 года и совершил обратный путь в Афины вместе с Мильтиадом младшим в 524/3 году. Фемистокл защищал Мильтиада младшего, когда последний предстал перед судом в 492 году и стал бы защищать его только в том случае, если бы тот был старым другом и надежным союзником семьи, или если бы этот шаг пошел ему на пользу, укрепив его карьеру. Скорее всего, Фемистокл полагался на мощную поддержку со стороны Мильтиада, поскольку он намеревался штурмовать афинскую политическую сцену в будущем. Ибо без поддержки могущественного политического деятеля с подтвержденным послужным списком Фемистокл испытал бы большие трудности в достижении вершины афинской политической иерархии. Он достиг незначительного политического поста архонта–эпонима в 493/2 г., и только через десять лет, в 483/2 г., стал видной политической фигурой. Основываясь на этих фактах, можно утверждать, что Фемистокл защищал Мильтиада в то время, когда его собственная молодая политическая карьера только начиналась или, возможно, даже до этого события, хотя Подлецкий недооценивает защиту Фемистоклом Мильтиада и даже прямо ее отвергает.
1.2 Is uxorem Acarnanam civem duxit, ex qua natus est Themistocles.
Ср. Plut. Them. 1.1-1.2; Mor. 753d; Ael. VH 12.43; Ath. 13.37. Непот и Плутарх спорят из–за имени матери Фемистокла и названия ее родного города. Каждый из них использовал различные источники, которые были предвзяты либо в пользу Фемистокла, либо против него.
Утверждают, что Бикнелл дает лучшее объяснение относительно Эвтерпы, настоящего имени матери Фемистокла. Наиболее логичным представляется объяснение того, что сама Эвтерпа была дочерью афинского колониста во фракийском Херсонесе, где она встретила и вышла замуж за другого афинского колониста, Неокла, отца Фемистокла. Молодая пара возвратилась в Афины с маленьким Фемистоклом, если только не будет обнаружено новых свидетельств того, что Фемистокл родился в Афинах. (Возможно, мать Эвтерпы была фракиянкой, хотя ни один дошедший до нас древний источник ничего не говорит по этому поводу). Пропагандистская война распространилась на источники, и это создало проблему не только для современных историков, но и для древних. Чтобы еще больше усложнить дело, Непот утверждает, что мать Фемистокла происходила из Акарнании. Это единственный рассказ, который Непот представляет на тему, касающуюся места рождения матери Фемистокла. Непот опускает точные подробности о матери Фемистокла и предлагает только версию, что она происходила из Акарнании. Вполне вероятно, что, поскольку вокруг Фемистокла и его матери было много пропаганды и клеветы, Непот не располагал никакой точной информацией относительно настоящего имени и места происхождения этой женщины.
Civem — любопытное слово для Непота, чтобы использовать его здесь. Оно значит, что мать Фемистокла получила афинское гражданство и может также указывать на закон Перикла, когда гражданство предоставлялось только в том случае, если оба родителя сами были гражданами Афин. Спрашивается, возникли ли политические клеветы против Фемистокла главным образом после его осуждения и изгнания из Афин, или же они начались против его потомков после 451/450 года? Наиболее вероятно, что эта пропаганда возникла после изгнания Фемистокла из Афин, когда спартанцы потребовали, чтобы афиняне изгнали его. Ненависть к его семье из–за матери усилилась бы после изгнания и смерти Фемистокла, а также после принятия закона О гражданстве Перикла.
О матери Фемистокла Плутарх приводит две версии: она была либо иностранкой в Афинах, либо дочерью греческих колонистов. Что именно имеет в виду Плутарх?
Эти теории должны быть связаны с антифемистокловой традицией. Слова «как говорят» указывают на то, что Плутарх цитирует мнения других источников. Следовательно, Плутарх уже дистанцировался от этих версий статуса матери Фемистокла.
Непот утверждает, что Неокл женился на акарнанке, хотя он и опускает любые ссылки на ее имя, анекдотическое или фактическое, как и на место ее рождения. Плутарх, с другой стороны, утверждает, что жена Неокла была известна как Абротонон, прежде чем сослаться на Фания, который утверждал, что ее имя было Эвтерпа. Кроме того, Плутарх ссылается на тот же неизвестный источник, который утверждает, что мать Фемистокла происходила из Фракии, в то время как Фаний настаивает на том, что она была кариянкой. Затем Плутарх цитирует Неанфа, который якобы обосновал утверждение Фания, и указывает, что женщина, о которой идет речь, была родом из города Галикарнаса в Карии.
По Плутарху Фаний отрицал, что Абротонон было именем матери Фемистокла. Имя Абротонон, указанное в эпитафии на ее могиле, обычно давалось рабыне и гетере. Маловероятно, чтобы ее назвали как рабыню. Свидетельства Плутарха говорят о том, что здесь, по всей видимости, насочиняли враги Фемистокла, чтобы дискредитировать его. Анахронизм Плутарха (1.1) связан с тем простым фактом, что Фемистокл родился в конце VI века, тогда как закон о гражданстве был обнародован Периклом только в 451 году. Следовательно, Фемистокл никак не мог быть классифицирован как незаконнорожденный. Скорее, эту путаницу следует отнести к антифемистокловой традиции.
Фаний писал в 330‑х годах до н. э. Плутарх, однако, не всегда был убежден, что Фаний был надежным источником; например, рассказ о Фемистокле, принесшем человеческую жертву перед битвой при Саламине, не соответствует действительности (Plut. Them. 13.2-5). Клевета, что мать Фемистокла звали Абротонон, — явно часть обширной антифемистокловой пропаганды. Эта лживая и язвительная информация отчетливо видна в фальшивой эпитафии, приписываемой происхождению матери Фемистокла, поскольку эта клевета была довольно распространена в IV веке.
Считается, что Неанф следовал версии Фания об испытаниях и несчастьях Фемистокла. Эвтерпа явно не может быть именем рабыни, в то время как Галикарнас имел большое греческое население. Здесь налицо, по–видимому, контрпропаганда с целью сделать мать Фемистокла либо обычной афинянкой, либо знатной женщиной. Для карьеры Фемистокла было бы катастрофой, если бы его мать действительно была рабыней или проституткой, или если бы эта информация была обнародована. Следовательно, необходимо было восстановить доверие к матери Фемистокла, даже два столетия спустя. Эвтерпа как имя матери Фемистокла, по–видимому, является профемистокловой традицией.
Плутарх также перечисляет имена известных афинских полководцев или политиков, у которых не были записаны имена их матерей (Plut. Alcibiades 1.3). Среди них Демосфен, Никий, Формион, Ламах, Фрасибул и Терамен.
Плутарх добыл сведения о матери Фемистокла из «третьей и четвертой книг Неанфа»(ср. Athen. 13.37). Вполне возможно, что Фаний использовал легкодоступный источник о матери Фемистокла в его собственную эпоху, в то время как Неанф, который писал позже, обнаружил тот же источник. Возможно также, что Непот открыл тот же самый источник, или версию источника, которую использовали и Фаний, и Неанф. Однако гораздо более вероятно, что он берет материал из одного из своих главных источников, например из Эфора (Это подтверждается частым сходством между Непотом и Диодором, что будет надлежащим образом отражено в этом комментарии.)
Бикнелл предлагает относительно вопроса о происхождении матери Фемистокла совершенно новое решение. Он пытается реконструировать первоначальный текст Эфора и Непота и, следовательно, понять, как мы получили акарнанку у Непота. Бикнелл пересматривает версии, обсуждавшиеся Фанием, Неанфом, Афинеем, Непотом и Плутархом, в новом свете. Его аргументы заслуживают более тщательного рассмотрения.
Бикнелл утверждает, что Фаний изменил кардианку на кариянку. Он также утверждает, что Непот использует Эфора, который писал примерно на десять лет раньше Фания, в результате чего кардианка была заменена на акарнанку. Таким образом, два возможных источника каждый изменили название первоначального места происхождения матери Фемистокла на другое. Бикнелл утверждает, что Непот существенно опирался на рассказы Эфора, сравнивая то, что каждый автор писал о Паросской экспедиции младшего Мильтиада. (Текст из Эфора происходит от сохранившегося фрагмента FGH 70 F 63, в то время как Непот записал это событие в «Мильтиаде» 7.1-4), следовательно, в качестве своего основного источника Непот использует здесь, возможно, Эфора, опираясь также на другие источники. Затем Непот скопировал или изменил кардианку в акарнанку. Поэтому Бикнелл приводит убедительные доказательства того, что Дэвис не учел факта, что все три предложенных имени были искажены с течением времени. Остается неясным, было ли изменение имени вызвано ошибкой, или же враги Фемистокла исказили факты.
Бикнелл пытается демистифицировать сказание и пропаганду, окружающие мать Фемистокла. Упоминание о кариянке и акарнанке и отвергается Бикнеллом, и приписывается выдумкам Фания, а позднейшими авторами — искажению. Сам Непот здесь главный виновник. Бикнелл находит, что в основном правдивая версия находит отклик в эпитафии матери Фемистокла, как упоминалось Плутархом и Афинеем, и согласно Бикнеллу, она была взята из источника, используемого Амфикратом. Эта информация в обоих источниках по существу одинакова. Необходимо задать простой, но справедливый вопрос: где Амфикрат нашел эту информацию и кто был его источником? Этот вопрос останется без ответа до тех пор, пока не будут обнаружены новые свидетельства, которые могут пролить новый свет на эту тему.
Изменение топонима и настоящего имени матери Фемистокла связано с темой сексуальной клеветы в Афинах VI, V и IV веков. Практика сексуальной клеветы признана распространенной в афинской политике. Эта клевета отражена в аттических комедиях с их нападками на афинских политиков и полководцев, особенно на Фемистокла. Жена или мать политического деятеля (или генерала), о котором идет речь, например Перикла, была унижена и злонамеренно искажена, несмотря на то, что действительные факты о людях, о которых идет речь, были известны в IV веке. Следовательно эта причина объясняет, почему мать Фемистокла также упоминалась как Абротонон, поскольку это имя было синонимом имени гетер (проституток) в афинской комедии в V веке. Бикнелл утверждает, что Эвтерпа и Абротонон всегда связаны с сексуальными намеками.
Вся аргументация Бикнелла вращается вокруг того, что мать Фемистокла была фракиянкой. С какой стати Бикнелл считает, что ее происхождение было исключительно фракийским? Ответ прост: Неокл жил в афинской колонии, основанной Мильтиадом старшим во фракийском Херсонесе в последней четверти VI века. Бикнелл поддерживает доводы Дэвиса, поскольку Фемистокл родился в 524/3 году до н. э. Его отец Неокл был одним из афинских поселенцев, сопровождавших Мильтиада старшего во фракийский Херсонес. Бикнелл продолжает свою теорию тем, что Неокл женился там на дочери греческого гражданина (то ли из Афин, то ли из какого–то другого греческого города–государства), жившего в Кардии, а не на фракийской женщине, как утверждалось в упомянутых афинских пьесах. Более того, предполагается, что Кардия была мощной базой для Мильтиада. Мать Фемистокла изначально была фракийской гречанкой. Фемистокл был признан афинским гражданином. Этот закон соблюдался строго и неуклонно. Теперь необходимо сделать небольшое отступление, чтобы объяснить логику Бикнелла. Старший Мильтиад отправился во фракийский Херсонес после 545 года, чтобы спастись от победоносного Писистрата после битвы при Паллене. Мильтиада сменил его племянник, Стесагор, после 528/7 года. Стесагор был убит около 516/5 г. Его младший брат Мильтиад (известный как Мильтиад младший), затем наследовал ему как правитель Фракийского Херсонеса. Бикнелл связывает историю Мильтиада и его младшего племянника с тем же именем во фракийском Херсонесе с историей Фемистокла и его матери. Дело в том, что Неокл, отец Фемистокла, сопровождал Мильтиада старшего во фракийский Херсонес. Затем неокл женился на женщине из этих мест. Эта женщина, вероятно, была дочерью одного из афинских колонистов, сопровождавших Мильтиада. Афинские пьесы искажали истину и, следовательно, клеветали на жену Неокла, обвиняя ее в том, что она была уроженкой Фракии и, следовательно, варварком, поскольку любой мужчина или женщина, которые не были греками, классифицировались как варвары.
Бикнелл ставит еще один вопрос о том, родился ли Фемистокл в Афинах или во фракийском Херсонесе. Указанный ответ гласил, что Неокл и его невеста вернулись в Афины около 525/4 года. В это же время два сына Писистрата одобрили назначение Мильтиада младшего на должность архонта–эпонима. Мильтиад вступил в должность в 524/3 году. Со стороны Писистратидов это был чисто политический ход, поскольку их обвинили в соучастии в убийстве Кимона Коалема, сводного брата Мильтиада старшего. Кимон Коалем был отцом Мильтиада младшего и Стесагора. Младший Мильтиад жил в Афинах во время убийства отца, после чего отплыл во фракийский Херсонес. Там он каким–то образом соприкоснулся с Неоклом. Бикнелл предполагает, что в этот момент Неокл сопровождал Мильтиада обратно в Афины. Неокл сделал продуманный ход, чтобы завоевать ограниченную благосклонность тиранической семьи Писистратидов.
Когда Неокл вернулся в Афины, его связь с Ликомидами, его родным афинским кланом, не наладилась, вероятно, из–за его длительного отсутствия во фракийском Херсонесе. Бикнелл представляет это как возможную причину, по которой Фемистокл не был связан с демом (или демотами) Флии. Флия считалась традиционным домом Ликомид. Неокл продолжал приобретать собственность во фреаррийском деме. Собственность была расположена недалеко от серебряных рудников Лавриона. Кроме того, как подчеркивает также Бикнелл, в юго–восточной Аттике фреаррийский дем находится далеко от Филы.
После убийства Стесагора в 516/5 году Писистратиды послали Мильтиада править фракийским Херсонесом. Однако персы напали на фракийский Херсонес, вынудив Мильтиада бежать обратно в Афины. Мильтиад вернулся в 493/2 году, когда, по совпадению, Фемистокл был архонтом–эпонимом. В типичной афинской манере противники Мильтиада обвинили его в тирании и отдали под суд. Однако Фемистокл успешно защищал Мильтиада. Бикнелл приходит к выводу, что Мильтиад был постоянным гостем Неокла после того, как оба вернулись в Афины в 525/4гг., до отъезда Мильтиада во фракийский Херсонес в 516/5 гг. Фемистокл привык видеть, как Мильтиад навещал его родителей, когда он рос в Афинах.
Относительно имени матери Фемистокла Бикнелл разделяет точку зрения Фания Эресского, что ее звали Эвтерпой. Бикнелл основывает свое мнение на черепке из Керамика, который содержал имя Менона сына Неокла. Следовательно, он утверждает, что имя Менона могло быть дано отцу Эвтерпы. Если это верно, то эта информация опровергнет утверждения (и последующую клевету) о том, что мать Фемистокла была варваркой, а не гречанкой.
Бикнелл также размышляет, почему три острака, найденные в Керамике, носят имя Ксанфия (рыжий). Они могут относиться либо в 472 г., либо к 480‑м гг. Бикнелл предполагает, что Фемистокл был рыжим.
Итак, можно предположить, что мать Фемистокла была иностранкой. Возможным решением является то, что она была из греческой колонии во фракийском Херсонесе. Подробности, связанные с ее происхождением, были искажены и изменены в интересах Фемистокла и его врагов соответственно. Свидетельства показывают, что афиняне считали «истинным» афинским гражданином того, кто родился и вырос в самом афинском городе.
Вполне вероятно, что политика сыграла важную роль в изменении как имени матери Фемистокла, так и города, из которого она происходила. Свидетельства древних биографов и историков говорят о том, что мать Фемистокла была дочерью афинского колониста фракийского Херсонеса, в то время как современная наука доказала, что Непот либо извратил свой источник, либо использовал искаженный. Следовательно, вполне возможно, что Фемистокл был сыном дочери греческого колониста, Эвтерпы. Его родители — греки с обеих сторон. Доводы Бикнелла доказывают, что рассказ Непота о подлинном афинском и греческом происхождении Фемистокла был верен. Ошибка Непота — это искажение в акарнанку, но она заключается в нем самом или в Эфоре, а не в политической предвзятости, которая возникла от козней врагов Фемистокла.
1.2 Qui cum minus esset probatus parentibus, quod et Iiberius vivebat et rem familiarem neglegebat.
Ch. Athen. 533d и 576c; Plut. Mor. 552b, 795c и 800b; Ach. Tat. 8.17. Непот изначально представляет худший из возможных рассказов о Фемистокле. Он пишет, как Фемистокл был лишен наследства и публично унижен. Непот противопоставляет этот крайне негативный взгляд на Фемистокла, показывая, как это, по–видимому, побудило его отреагировать. Лишение наследства было серьезной проблемой. Фемистокл внезапно изменил весь свой образ жизни, тем самым обретя новых друзей и общественную поддержку. Тем самым Непот провел резкий контраст между молодостью Фемистокла и его более поздней карьерой, не комментируя конкретно его [Фемистокла] молодость.
Среди греческих риторов раннее моральное вырождение Фемистокла было трюизмом, но они не приводят конкретных примеров. Действительно, вся традиция — за исключением истории о четырех проститутках, рассказанной Идоменеем, писателем начала III века, чья склонность к сочным анекдотам предполагает, что к его свидетельствам следует относиться с некоторой осторожностью — подозрительно туманна. Предположение Непота, что Фемистокл вел разгульный образ жизни и расточал семейное добро, тогда не может быть подтверждено, но упреки типичны для обвинений, которые выдвигаются против поведения молодых представителей элиты.
Плутарх, подытожив юношеские недостатки характера Фемистокла, утверждает, что в более поздней жизни он признал свою вину (2.7).
a patre exheredatus est
Aeschines Socraticus Frag I sub–frag. A; Val. Max. 6.9. ext. 2; Sen. Contr. 1.8.6; Plut. Them. 2.8; Aelian: VH 2.12, Alexander of Aphrodisias in a commentary on Aristotle’s Topica p. 179; Libanius Declamationes 9.33; Stobaeus Anth. 4.50(95); Suda [Adler 1 212, I 299].
Дошедшие до нас источники наглядно демонстрируют фемистоклову традицию лишения наследства. Эта традиция может быть прослежена вплоть до середины четвертого века до нашей эры. Таким образом, эта традиция была включена как в историческую, так и в риторическую традиции и была хорошо известна даже среди римлян. Непот также подключился. Плутарх, однако, довольно решительно отвергает эту традицию (Them. 2.8), основывая свою аргументацию на анахронизме. Марр верно объясняет, что Фемистокл приказал построить первые афинские триремы, которые были построены лишь впоследствии, в 483 году, задолго до того, как он начал свою политическую карьеру. Фрост утверждает то же самое и ссылается на Лабарба, чтобы обосновать свою точку зрения. Алкивиад в диалоге Эсхина, по–видимому, предполагает, что эта традиция неисторична.
В отличие от Валерия Максима и Сенеки, Непот переводит греческий термин apokeryxis как exheredatio, а не abdicatio. Непот столкнулся с проблемой, в связи с которой ему нужно было представить латинский перевод и объяснение афинской правовой практики, которая имела важные отличия от концепции лишения наследства в римском праве. Афиняне не позволяли отцу препятствовать наследованию сына, за исключением процедуры отречения от него при жизни, апокериксиса. Напротив, римский эквивалент отречения, т. е. abdicatio,не препятствовал наследованию сына. Согласно римскому праву, отец прямо исключал своего сына по имени из своего (то есть отцовского) завещания (exheredatio). Exheredatio, вероятно, может лучше отражать крайность апокериксиса.
В римском праве exheredatio или закон о лишении наследства гласил, что сыновья лишаются наследства по имени. Если эта процедура не была соблюдена, то воля отца становилась «совершенно неэффективной», когда приходило время оставить лишенных наследства сыновей. Если соблюдалась правильная форма лишения наследства, то лишение наследства сыновей происходило автоматически. Афинский закон о лишении наследства назывался apokeryxis. В соответствии с этим законом законные права законных наследников были «обязательными», когда речь шла о наследстве, поскольку наследник(и) не мог(ли) быть лишен(ы) наследства. Однако отец мог отказаться от своего сына при его [т. е. отца] жизни и тем самым помешать сыну получить наследство. Макдауэлл утверждает, что отец мог отказаться от признания своего сына после того, как он первоначально признал свое отцовство. Это радикальное действие достигалось формальным отказом или апокериксисом. Апокериксис обычно исполнялся, когда у отца были основания полагать, что ребенок, о котором идет речь, ему не принадлежит. Отец также может лишить наследства законного сына.
На основании сохранившихся свидетельств невозможно с уверенностью определить историчность этой традиции, поскольку она явно оспаривалась по крайней мере в середине IV века. Большинство современных ученых отвергают эту точку зрения как пропаганду, распространяемую политическими противниками Фемистокла еще при его жизни. Тот факт, что Фемистокл упоминается под своим отчеством и принадлежностью к дему на остраке, брошенной против него, указывает на то, что ни одно из связанных с этим последствий изгнания из рода и дема, которее должн было следовать как прямое следствие апокериксиса, никогда не материализовалось. Это ставит под серьезное сомнение саму традицию, особенно с учетом того, что в ней нет упоминания о каком–либо политическом или правовом механизме обращения вспять апокериксиса. Тем не менее, некоторый уровень разногласий между Неоклом и Фемистоклом неизбежно может быть предсказан, но он довольно далек от любого юридического нарушения.
Есть похожий анекдот, которым Непот не пользуется. Речь идет о предполагаемом самоубийстве матери Фемистокла, которое Плутарх решительно отвергает (Them. 2.8). Действительно, Фемистокл прославляется в эпитафии на могиле его матери, и его рождение также приветствуется, поскольку он считается спасителем Греции (Plut. Them. 1.1). Это служит противовесом пропагандистской истории о самоубийстве его матери, поскольку на самом деле она празднует его величие. Сама эпитафия — это то же самое свидетельство, которое использует Плутарх, чтобы показать, что относительно самоубийства матери Фемистокла существует немалое противоречие.
1.3 Quae contumelia non fregit eum, sed eresit; nam cum iudicasset sine summa industria non posse eam exstingui, totum se dedidit rei publicae, diligentius amicis famaeque serviens.
Здесь Непот упоминает касающуюся Фемистокла информацию, которая больше нигде не встречается, в том числе и у Плутарха. Непот упоминает, что Фемистокл был вовлечен в гражданские иски. Это означает, что он подвергался судебному преследованию и был вынужден защищать себя или своего друга, как в случае с Мильтиадом младшим, или сам преследовал кого–то другого.
Фемистокл также использовал свои ораторские способности, когда выступал публично. Когда в тексте Непота Фемистокл выступает публично, Непот имеет в виду случаи, когда Фемистокл выступал перед Генеральной ассамблеей или Буле. Непот (1.3) особо отмечает, что Фемистокл часто выступал в народном собрании. В греческом контексте не было профессии юриста, как в Риме. В Афинах человек сам выступал с речами в судебной системе. Прокурору или обвиняемому было разрешено получать помощь или консультации по составлению речи от оратора или от лица, имеющего опыт в этих вопросах. Для дачи показаний в пользу обвинителя или обвиняемого могли также вызываться свидетели. Плутарх упоминает только, что Фемистокл разговаривал с политиками и военными лидерами. Непот указывает, что Фемистокл всегда был занят каким–либо важным делом после того, как он оказался в афинской политике. Став оратором и выступая перед Генеральной Ассамблеей, Фемистокл ловко завоевал общественное внимание.
Непот оставил необъясненными большие пробелы в юности Фемистокла, в то время как Плутарх предоставляет эту недостающую информацию, тем самым давая более глубокое понимание характера Фемистокла. С одной стороны, Непот, по–видимому, не был заинтересован в детальном изучении юности Фемистокла. С другой стороны, Непот, по–видимому, не понимал афинских законов, регулирующих лишение наследства, и решил не анализировать греческое право, поскольку оно было вне его сферы. Непот написал биографию Фемистокла по двум причинам. Во–первых, Непот хочет представить Фемистокла как фигуру спасителя, который должен был искупить свое гнусное прошлое. Во–вторых, Непоту надо было уложиться в ограниченный объем. Следовательно, ему приходилось решать, какие части жизни Фемистокла он хочет синтезировать и что он хочет исключить.
1.3 Multum in iudiciis privatis versabatur, saepe in contionem populi prodibat; nulla res maior sine eo gerebatur; сeleriter quae opus erant reperiebat, facile eadem oratione explicabat.
Cр. Thuc. 1. 138,4; Plut. Them. 5,6; Mor. 185d (ср. Mor. 534e и 807b). Здесь Непот опять упоминает инфонацию, которая больше нигде не встречается. Фемистокл ввязался в гражданские иски для развития своей политической карьеры, защищая потенциальных союзников, и, возможно, даже проводил судебные преследования. Непот проводит сознательный контраст между частным и публичным (populi) преследованиями, чтобы подчеркнуть повсеместность ораторских навыков и деятельности Фемистокла. Под contio populi подразумевается афинская экклесия, где любой афинский гражданин имел прерогативу участвовать в публичных дебатах, но где на практике только небольшое число квалифицированных ораторов фактически практиковали свое ремесло.
Третья составляющая деятельности Фемистокла, которую выделяет Непот, — это его участие во всех вопросах (политической) важности, которое должно растянуться на несколько лет его жизни. Правдоподобность этой теории, однако, следует видеть в последующем избрании Фемистокла в качестве архонта–эпонима и генерала. Сила Фемистокла заключалась в его способности быстро подвести итог любой ситуации и высказать свое собственное благоразумное мнение. Здесь Непот, по–видимому, опирается на лаконично написанное Фукидидом изображение Фемистокла, однако он не принимает ту же близость, которую использует в следующем разделе.
1.4 neque minus iu rebus gerendis promptus quam excogitandis erat
Непотова антитеза между действием и мышлением не является фукидидовой. Есть много примеров «вынужденных» антитез в Непоте.
quod et de instantibus, ut ait Thucydides, verissime iudicabat et de futuris callidissime coniciebat.
Непот косвенно цитирует слова Фукидида о действиях Фемистокла на политической арене: Фемистокл был способен точно оценить ситуацию, а также предсказать будущее. Фукидид утверждает, что Фемистокл был замечателен тем, что его острое суждение позволяло ему принять немедленное решение в дополнение к тому, чтобы иметь мнение по любому вопросу (Фукидид 1.138). Фукидид поддерживает мнение, что Фемистокл был способен предсказывать будущее лучше, чем другие люди, которые обладали этой способностью. Фукидид также утверждает, что Фемистокл мог видеть выгоды или ловушки в любом предлагаемом им образе действий, в то время как другие политики и генералы не обладали такой способностью. Фукидид приписывает эти таланты или способности природному интеллекту Фемистокла. Непот использует эту информацию из Фукидида, чтобы показать, как Фемистокл смог продвинуться в своей более поздней военной и политической карьере, хотя Фукидид останавливается на том, чтобы фактически заявить об этом факте своим читателям, а вместо этого подразумевает этот факт. Непот использует инсинуации, чтобы объяснить, как и почему Фемистокл действовал и изображал себя так, как он это делал на протяжении своей политической и военной карьеры. Фемистокл не смог бы предсказать будущее, хотя вполне возможно, что он обладал предвидением, чтобы увидеть, где могут возникнуть потенциальные проблемы. Афинянам было достаточно верить, что Фемистокл способен «предсказывать будущее».
Более того, Фемистокл утверждал или подразумевал, что он способен предсказывать будущее. Это вполне вероятно, поскольку большинство людей, живших в древности, были склонны к суевериям. Фемистокл будет следить за тем, чтобы каждый человек слышал то, что он должен был сказать, так как он говорил в народном собрании и везде, где люди будут слушать его. Естественно, эта информация была распространена профемистокловой пропагандой уже после его смерти.
Фемистокл якобы обладал евбулией, «сверхъестественным умением предсказывать, что произойдет, и разрабатывать наиболее подходящий ответ», что было самопровозглашенным навыком, который он сам продвигал, например, когда он организовал строительство святилища Артемиды с провокационным эпитетом Аристобула (Plut. Them. 22.2). Позднее его политические сторонники предали гласности это знаменательное событие. Главным применением этого таланта, конечно же, было его предсказание неизбежного конфликта с персами и его неустанная пропаганда разумной морской стратегии как единственного средства победить их. Фрост также согласен с тем, что мифы, окружающие Фемистокла, затмевали правду об этой способности, которой обладал Фемистокл. Под евбулией Фрост имеет в виду эту способность, которая была одним из особых талантов Фемистокла. Фемистокл был известен как стратег во время и после второго Персидского вторжения в 480 году. Это образ, который он культивировал с этого момента на протяжении всей своей карьеры.
Плутарх настаивает, что Фемистокл знал, что персы пойдут на Грецию, так как они были разбиты при Марафоне в 490 году. Трудно поверить, что это единственная причина, по которой Фемистокл начал готовиться к возможности второго персидского вторжения в 480 году, с помощью своего военно–морского билля в 483 году. Новая программа судостроения началась только в 483/2 году, когда генеральная ассамблея приняла фемистоклов военно–морской законопроект.
Quo factum est ut brevi tempore illustraretur.
Непот использует резюме Фукидида, чтобы проиллюстрировать, как Фемистокл смог так быстро продвигаться по политической и военной лестнице, не жертвуя никакими планами на любом пути карьеры. Непот пытается выдвинуть на первый план или сузить карьеру Фемистокла, начиная с его первой государственной должности, признак некоторой известности, произошел приблизительно за десять лет до того, что, по мнению Непота, было первым (незначительным) общественным достижением Фемистокла. Действия Фемистокла быстро гарантировали, что его идеи постоянно доводились до сведения общественности, в то время как он также информировал всех о своих планах и постоянно напоминал всем о своих достижениях. Непот предполагает, однако, что Фемистокл стал знаменитым в одночасье. Это неверно, так как Фемистокл усердно работал, чтобы получить или принять должность архонта–эпонима в 493/92 году. Он служил в афинской армии, когда персы были разбиты при Марафоне, и добивался известности среди афинян, тем более что Мильтиад получил славу главного победителя. Между 489-483/2 гг. Фемистокл укрепил поддержку со стороны Ареопога, так как он автоматически стал его членом, когда он занимал должность архонта–эпонима.
Несмотря на это достижение, Фемистокл успешно боролся за признание его выдающимся политиком и полководцем. Он достиг этой цели в 483 году, когда был публично признан заметным лицом в верхних эшелонах афинской политической иерархии. В дополнение к этой новоприобретенной популярности, Фемистокл был также назначен одним из десяти афинских генералов или стратегов в 483/2 году. Он был повторно назначен стратегом до 480/79 г. После этого, как свидетельствует Девелин, прочие должности, которые он занимал в сфере афинского государственного управления, остаются непроверенными. Берн следует Фукидиду 1.93.3 и утверждает, что Фемистокл действительно начал этап планирования порта Пирей, когда он был избран архонтом в 493/92 году. Кроме того, он также утверждает, что, вероятно, Фемистокл использовал свои полномочия архонта, чтобы закончить процесс над Мильтиадом. Берн замечает, что когда Фемистокл впервые предложил свою идею строительства огромного, нового, современного флота, даже самые бедные классы первоначально не были заинтересованы в его идее.
Непот опускает любую ссылку на анекдоты, которые обсуждают, как Фемистокл с раннего возраста начал проявлять интерес к ораторскому искусству, а также косвенно к политике. Тем не менее этот тип информации обсуждается Плутархом. Непот также игнорирует подробности о скуке Фемистокла в школе. Непот полностью игнорирует анекдот о Неокле и гниющих на пляже триерах, который Плутарх (2.6) использует, чтобы показать, что Неокл не лишил Фемистокла наследства. Возможно, Непот отвергает эту конкретную историю, потому что она может быть явно неисторичной, или, возможно, не соответствует его изображению Фемистокла.
Причина, по которой Непот структурирует свою информацию так, как он это делает, заключается в том, что он пишет четверть объема информации, которую Плутарх написал на всю историю Фемистокла. Непот очень скуп на подробности, поскольку писал небольшой очерк (Praefatio 1.8). Подобное заявление Непота, опровергающее подобные истории, ясно показало бы его римской аудитории, что большинство драматических историй на самом деле были тщательно продуманными измышлениями. Кроме того, Непот также опускает любое упоминание о философском и ораторском наставнике Фемистокла, Мнесифиле. Непот предлагает своим читателям единственное психологическое объяснение карьеры Фемистокла. Молодой человек лишается наследства и вместо того, чтобы сломаться, поощряется к величию. Далее Непот обсуждает решимость Фемистокла восстановить свое собственное имя и его первоначальное вступление в общественные дела. Непот ясно показывает, что Фемистокл еще не начал свою политическую карьеру. Фемистокл устраивал пиры в своем доме, чтобы развлечь конкретных гостей, а также время от времени и широкую публику. В стремлении достичь политической известности он заручился поддержкой великого поэта Симонида. Стоит отметить, что Симонид считался одним из лучших друзей Фемистокла.
Плутарх приводит интересное сообщение о детстве Фемистокла (Them. 2.1-2). Обсуждая юность Фемистокла, Плутарх делает несколько оценочных суждений (Them. 2.5); далее Плутарх замечает, что в юности Фемистокл был неустойчивым и импульсивным. Плутарх приписывает эту импульсивность явному отсутствию самообладания и надлежащей подготовки. Этот недостаток самоограничения упоминается Плутархом в главе I. Третье свидетельство Плутарха касается политических целей Фемистокла и генезиса столкновений с Аристидом (Them. 3.1).
Плутарх не упоминает о том, как Фемистокл пришел к власти, что резко контрастирует с Непотом, который кратко упоминает, как Фемистокл пытался получить власть, влияние и славу. Плутарх предполагает, что эти рассказы были сфабрикованы либо для дискредитации Фемистокла, либо для искажения фактов. Можно видеть, что Фемистокл хотел казаться изменившим свое поведение и поэтому вести себя так, как от него ожидалось. Плутарх ясно заявляет, что импульсивное поведение Фемистокла и его стремление к политической славе создали ему много врагов, в том числе Аристида, сына Лисимаха, который стал главным политическим соперником Фемистокла. Плутарх намекает, что Фемистокл заложил основу своей власти среди простых людей, всегда выступая от имени низших классов, в то же время включив их в свои планы по составлению своего военно–морского билля.
Элиан (VH 3.21) упоминает анекдот, в котором юный Фемистокл отказался уступить дорогу Писистрату. Бикнелл отвергает эту историю как заведомо лживую, поскольку Писистрат уже умер, когда родился Фемистокл. Эта история явно берет свое начало от профемистокловой фракции, возможно, даже от самого Фемистокла. Бикнелл предполагает, что Фемистокл вступил в контакт с сыном Гиппия, Писистратидом, который занимал должность архонта в 522/1 г., что подразумевает, что Фемистокл провел часть своей юности в Афинах. Плутарх отвергает заявления, утверждающие, что поведение Фемистокла стало причиной самоубийства его матери и что он был лишен наследства своим отцом. Он утверждает с помощью своих интуитивных контраргументов, что эти утверждения внутренне противоречивы и поэтому лживы. Плутарх даже заявляет:«… я думаю, что это ложь» (Plut. 2.3). Это явный пример того, когда Плутарх прямо высказывает свое личное мнение по той или иной теме, вместо того чтобы комментировать косвенно, приводя свидетельства и мнения других авторов (вроде Фукидида). Плутарх также прямо отвергает лишение наследства (Plut. 2.6), сообщая своим читателям, что Неокл никогда бы не посоветовал Фемистоклу воздерживаться от политики, если бы действительно отрекся от сына. Кроме того, Плутарх также отвергает предположение о том, что мать Фемистокла покончила с собой (см. 2.3), ибо он упоминает эпитафию матери Фемистокла. Сама эпитафия является свидетельством того, что Плутарх использует ее для доказательства существования противоречия, связанного с самоубийством матери Фемистокла. Пропаганда, касающаяся предполагаемого самоубийства Эвтерпы и лишения наследства, неверна, поскольку она была распространена врагами и недоброжелателями Фемистокла, особенно после его изгнания из Афин и последующей смерти в Персии.
Можно утверждать, как и Фрост, что то, что Плутарх утверждает в этом разделе о юности Фемистокла, является анахронизмом, то есть некоторые сведения верны, но хронологически неуместны. Поэтому он отвергает и анекдот Плутарха о триерах, так как этот анекдот считается анахронизмом, поскольку сам Фемистокл приказал строить афинские триеры только когда он провел свой законопроект о флоте. Ленардон полагает, что рассказ Плутарха о триерах можно отнести к фантастическим рассказам о Фемистокле. Ленардон приходит к выводу, что Фемистокл был честолюбив (и хитер); доказательством этого является тот факт, что Фемистокл общался с драматургами и поэтами, чтобы получить политическое внимание и славу. Это общение, похоже, началось, когда Фемистокл решил обновить свой имидж и продолжить карьеру в афинской политике. Неудивительно, что Фемистокл обхаживал знаменитых драматургов и поэтов на протяжении всей своей карьеры в Греции.
Очевидно, что Фемистокл был колоритным юношей. Однако нет достаточных свидетельств, чтобы отделить то, что он действительно сделал в юности, от мифов, окружающих его детство и юность. Связующим фактором, соединяющим Плутарха и Непота, было то, что каждый человек пытается установить особый взгляд на столь противоречивую историческую фигуру, в данном случае на Фемистокла, прежде чем показать, как личность этого человека изменилась позже либо на пользу ему, либо во вред.

Глава 2

2.1. Primus autem gradus fuit capessendae rei publicae.
Hdt. 7.143; Thuc. 1.93.3. Непот и Геродот недвусмысленно утверждают, что первый шаг Фемистокла к руководству афинским государством был сделан в конце 480‑х годов. Эта традиция расходится с фактом, что Фемистокл занимал должность архонта–эпонима, которая наиболее правдоподобно датируется 493/2 годом. С впечатляющей синхронностью Дионисий Галикарнасский (6.34.1) сообщает, что Фемистокл был архонтом–эпонимом через 260 лет после основания Рима, т. е. в 493 г. Поскольку строительство укреплений на Пирее началось в 493 году, это предполагает, что Фемистокл занимал особую должность магистрата по меньшей мере в течение десяти лет после того, как его архонтат истек в 492 году. Эта теория неправдоподобна, поскольку Фукидид 1.93.3 не упоминает об особой должности Фемистокла после истечения срока его пребывания в должности архонта–эпонима.
Какую бы должность он ни занимал, в начале 480‑х годов Фемистокл был выдвинут в качестве кандидата на остракизм (о чем свидетельствует найденная с его именем острака), наряду с его политическими соперниками Аристидом и Ксантиппом.
Геродот (7.144), Плутарх (4.1) и Непот (2.2) составляют литературную традицию, которая считает Фемистокла единственным человеком, предложившим строительство нового военно–морского флота. Но правдоподобна ли эта традиция? Геродот приписывает Фемистоклу эту идею, несмотря на то, что он враждебно относится к Фемистоклу. Плутарх выступает в роли защитника Фемистокла и обычно восхваляет его. Непот указывает на проступки Фемистокла и изображает его как изменившего свою жизнь к лучшему. Логический вывод состоит в том, что Фемистокл был, по крайней мере, главной движущей силой предлагаемого законопроекта. Представляется возможным, хотя и не вполне правдоподобным, что Фемистокл задумал построить новый флот в 493/2 году или прежде, когда он занимал пост архонта. Наши источники не предлагают ничего постижимого по этому вопросу.
Остаются следующие вопросы: сколько времени потребовалось бы Фемистоклу, чтобы получить поддержку? Когда он завоевал поддержку Буле — до, во время или после 483 года? Репутация Фемистокла в Ареопаге должно было бы возрасти после того, как он автоматически стал его членом, как только занял должность архонта–эпонима в 493/2 году. Фемистоклу потребовалось десятилетие, то есть срок с 493/2 по 483 год, когда Геродот объявил, что он официально стал ведущим политиком, чтобы получить необходимую известность и войти в элиту политической афинской иерархии.
Даже традиция, враждебная Фемистоклу (то есть Геродот), не отрицает его заслуги в расширении афинского флота. Это, как мы знаем, произошло в 483/2 г. (Ath. Pol. 23.1-2). Архонт, возможно, был относительно неважен с точки зрения власти, которую мог осуществлять его обладатель, поскольку архонтат к тому времени стал в значительной степени церемониальной должностью с ограниченными полномочиями, поскольку реальная власть принадлежала Ассамблее, а Буле — в меньшей степени. В архонты шли только мелкие нобили.
Геродот (Hdt. 7.143) сообщает, что Фемистокл обрел известность в 483 году, однако «номинация» на остракизм, датируемая периодом до 483 года, говорит о том, что Фемистокл был знаменитостью и раньше, поскольку остракизму подвергали только «медийных» людей.
Мосхаммер поддерживает мнение, что Фемистокл стал заметен только в 483 году, когда он предложил свой военно–морской билль. В 493/2 году, когда он был архонтом, он вполне возможно предвидел, что Пирей нуждается в укреплении. Фемистоклу был дан приказ, вероятно, военно–морским комитетом Буле с согласия народного собрания, начать укрепление Пирея.
Мосхаммер утверждает, что строительство могло начаться в 493/2 году, в то время как Фемистокл укрепил Пирей только в 483/2 году, когда он стал видным политиком. Мосхаммер рассматривает источники из различных эллинистических писателей и хроник. Все они основаны на фактах, однако сведения и датировка архонтата, изгнания и смерти Фемистокла значительно различаются. Мосхаммер приводит другую точку зрения, согласно которой Фемистокл занимал особую должность магистрата в 493/2 году. Форнара утверждает, что Фемистокл был архонтом–эпонимом в 493/92 г., только в том году, когда он начал укрепление Пирея. Форнара признает, что, судя по многочисленным традициям, окружающим Фемистокла, вполне вероятно, что именно он отдал приказ о строительстве порта Пирей в 493/92 году. Льюис утверждает, что Фемистокл был архонтом–эпонимом в 493/92 году, когда началось строительство Пирея. Скорее, укрепить Пирей афинян убедили набеги эгинцев. Для Льюиса эти набеги произошли в 493/92 году, когда Фемистокл занимал должность архонта–эпонима, и поэтому идея предвидения в данном случае не может быть приписана Фемистоклу. Дикки утверждает, что Фемистокл занимал должность архонта–эпонима в 493/92 году, когда Пирей был укреплен, но отвергает представление, что Фемистокл занимал ежегодно возобновляемую должность.
Фемистокл сделал предложение о строительстве нового флота из триер в 483/2 году, так как он правильно предвидел, что война с персами была неизбежна из–за нынешней напряженности, которая преобладала между Персией и греческим материком. Это мнение, по мнению Непота, неверно, так как Афины были вовлечены в войну против Эгины в 483 году. Новый флот был построен в попытке модернизировать старый афинский флот. Непот здесь путается с фактами, так как Фемистокл убедил афинян построить дополнительное количество триер в 481/0 году для войны против Персии. В то время Афины и Эгина были временными союзниками против Персии. Так случилось, что его морская политика позволила Афинам и остальным грекам сражаться с персами на море, поскольку афиняне имели самый мощный флот из всех греческих городов–государств, когда битва при Саламине состоялась в 480 году. Непот не упоминает, что Фемистокл популяризировал свою идею до тех пор, пока народ не поверили ему и не проголосовал за реализацию его законопроекта о флоте в 483/2 г., а затем снова в 481/480 году. Фемистокл постоянно стремился убедить массы в том, что он был подходящим политиком и полководцем. Эта уловка была использована с большим эффектом, чтобы завоевать народную поддержку.
bello Corcyraeo
Хотя Непот записывает, что первое действие нового флота Фемистокла было направлено против Коркиры, Плутарх (Them. 4.2-3), Геродот (7.144) и Фукидид (1.14.3) указывают на то, что врагами были эгинцы. Их версия подтверждается ссылками Геродота на длительную, ожесточенную войну между Афинами и Эгиной с конца VI в. до незадолго до вторжения Дария (Hdt. 5.81-9, 6.87-93), хотя Геродот прямо не упоминает о возобновлении войны между персидскими вторжениями. Наиболее вероятная дата войны против Эгины, упомянутая Плутархом и Фукидидом, — 483/2 г., вскоре после того, как был построен новый афинский флот (ср. Ath. Pol. 22.7).
Два наиболее убедительных объяснения несовпадения между Непотом и большей части традиции заключаются в том, что Непот выписал здесь из своего источника неточную информацию или что война против Коркиры предшествовала Эгинской войне. Если следовать второму варианту, то Фукидид, автор, неизменно более справедливый по отношению к Фемистоклу, чем Геродот, должен ошибаться. Также трудно найти правдоподобный хронологический контекст или объяснение войны против Коркиры, колонии коринфян, с которой афиняне разделяли общую антипатию к эгинцам и от которой они получали материальную помощь. Можно поместить Коркирскую войну у Непота, например, в 490‑х годах, но тогда у Афин не было нового флота, на наличии которого настаивает Непот.
ad quod gerendum praetor a populo captus.
Употребление латинского термина «претор» якобы допускает два толкования: должность архонта или генерала (strategos). «Претор» во всех биографиях других афинян наводит на мысль о том, что это и есть strategos. В «Мильтиаде» (4.4; 6.3) претор недвусмысленно указывает на десять стратегов, которые возглавляли афинские войска при Марафоне. Непот использует несколько терминов для описания военных командований в «Алкивиаде», например imperator (1.2), praetor (5.3 - 4; 8.1) и praeesse (5.4; 6.3); praetorque или general и praefictur (5.4). Сравнение с рассказами Фукидида и Ксенофонта о Пелопоннесской войне показывает, что у Непота имеется в виду стратег. Конон как praetor pedestribus и praefectus classis (1.1) означает, что он обладал полководческой властью на суше и на море. Наконец, избрание Менесфея претором (Тимофей 3.2) бесспорно подразумевает должность стратега.
«Претор» очень подходит для римской аудитории, так как основной ролью претора, как видно из этимологии термина, было военное командование. Самое большое различие между претором и его афинским эквивалентом состояло в том, что для переизбрания стратегом не было никаких ограничений. Девелин предполагает, что Фемистокл был избран одним из стратегов в 483/2, а также в 481/0 и 480/79 годах.
non solum praesenti bello, sed etiam reliquo tempore ferociorem reddidit civitatem.
Слова Непота здесь могут быть истолкованы как положительные, поскольку Фемистокл действительно медленно вел Афины по новому имперскому пути под своим руководством. Непот, как римлянин, не был бы враждебен понятию империализма, поскольку именно так Рим строил свое огромное богатство и мощь.
Более чем вероятно, что один или несколько источников Непота были предубеждены против Фемистокла, что он был представлен как империалистический подстрекатель войны, а не как фигура спасителя, хотя это не обязательно означает неодобрение и критику со стороны источника. Геродот и Плутарх осторожно относятся к империалистическим устремлениям Фемистокла. Эгина в этом контексте не упоминается.
Геродот хранит молчание по этому вопросу, возможно, потому, что, когда он писал, Афины гордились своим имперским статусом. Комментарии Непота предполагают, что один из его источников из–за антидемократических настроений мог относиться к Фемистокла предвзято и взваливать на него, демократического героя, ответственность за катастрофы конца V в. Эти катастрофы были знаменитыми политическими и военными неудачами, которые Афины пережили во время и после последних этапов Пелопоннесской войны в конце V века.
2.2 Nam cum pecunia publica, quae ex metallis redibat, largitione magistratuum quotanois interiret.
Hdt. 7.144.1; Plut. Them. 4.1; Ath. Pol. 22.7: Серебряные рудники в Лаврионе принадлежали государству. Однако работали на шахтах частные подрядчики. В 483/2 г. в Маронее были открыты новые копи (Ath. Pol. 22.7). Афиняне добыли сто талантов и обсуждали, как распределить это новообретенное богатство. Фемистокл убедил афинян в собрании дать («взаймы» Ath. Pol. 22.7) один талант ста самым богатым гражданам Афин для строительства ста трирем.
ille persuasit populo.
Hdt. 7.144. Слово populo, естественно, относится к Фемистоклу, обращающемуся к собранию, как ясно дает понять версия Плутарха (Them. 4.1). Как и Непот, он опускает любое упоминание о Буле и Ареопоге. Замечание Геродота достаточно туманно, чтобы заключить о собрании, а также о Буле и Ареопаге.
Учитывая серьезность этого вопроса, весьма маловероятно, что Фемистокл не привлек к формулировке своего предложения Буле Пятисот, хотя в источниках об этом нет и следа. Буле отвечало как за внешнюю политику, так и за государственные финансы. Фемистоклу в 483 году было бы весьма трудно провести через Совет и представить Ассамблее предложения, если бы он не имел достаточной поддержки в Совете. Нет никаких упоминаний о конкретном органе, который поддержал Фемистокла per se, хотя он не мог бы достичь того, чего достиг, без поддержки всех или большинства членов Ареопага.
ut ea pecunia classis centum navium aedificaretur.
Ср. Hdt. 7.144. Плутарх (Them. 4.2) и Непот оба утверждают, что были построены сто кораблей. Плутарх специально упоминает, что корабли были трирами, в то время как Непот опускает любую ссылку на тип построенных кораблей. Геродот (7.144) удваивает количество кораблей, но он также не указывает, какие типы кораблей были построены. Аристотель указывает на 100 триер (Ath. Pol. 22.7). Фукидид (14.2) в своем предисловии к Пелопоннесской войне не уточняет, сколько триер построили афиняне.
Фукидид (1.14) утверждает, что до второй персидской войны ни один греческий город–государство не имел сколько–нибудь значительного флота. Первый афинский флот состоял в основном из «пятидесятивесельных судов» (Фукидид 1.14). Афины отстали от других государств в преобразовании флота на базе триер. Во время Ионийского восстания 498 года против Персии Афины послали на помощь ионийцам двадцать кораблей. Геродот (5.99) отмечает, что из двадцати судов, собранных Афинами, пять кораблей были триерами от эретрийцев. Это означает, что афинские корабли были устаревшими. Хаас предполагает, что они были пентеконтерами, так как, чтобы выигрывать свои сражения, афиняне полагались на свою армию гоплитов.
Строительство даже 100 трирем повлекло за собой массовую приверженность афинян к новой форме ведения войны: полностью укомплектованные экипажи гребцов, морских пехотинцев и моряков составили бы от 17 000 до 20 000 человек — значительную долю мужского населения Афин.
2.3 Qua celeriter effecta, primum Corcyraeos fregit.
Hdt. 7.144.2. Геродот предполагает, что афиняне никогда не использовали свой новый флот из триер против Эгины, хотя он и не развивает дальше это утверждение. Похоже, это была еще одна из его атак против Фемистокла. Афинский флот был построен быстро. Этот новый флот победил эгинцев. Поэтому флот из триер строился в течение двух сезонов в 483/2 и 482/1 годах. Ни в одном из источников (включая перечисленных современных авторов) не упоминается, сколько времени потребовалось для строительства флота триер, но мы можем оценить период, по меньшей мере, в два года.
deinde maritimos praedones consectando mare tutum reddidit.
Плутарх никак не комментирует усилия афинян по избавлению Эгейского моря от пиратов. Геродот (7.144) делает краткую ссылку на афинян, приобретающих опыт морской войны, когда он утверждает, что флот не был использован для своей первоначальной цели. Геродот предполагает, что новый флот был впервые использован против Персии при Саламине, поскольку он не описывает никакой войны до 480 года с Эгиной.
in quo cum divitiis ornavit, tum etiam peritissimos belli navalis fecit Athenienses.
Непот и его авторы намекают на то, что это богатство было накоплено за счет грабежей и новых торговых путей для афинских купцов после того, как эгинцы были разбиты во время афинского наступления, а также за счет открытия старых траффиков после разгрома пиратов. Вполне логично, что новые торговые пути стали бы доступны афинянам, как только эгинцы больше не имели бы достаточно сил для патрулирования морских путей к этим рынкам. По мнению Непота, две военно–морских операции Фемистокла против эгинцев и пиратов позволили афинянам получить больше опыта в морских боях, а также обучить афинских морских рекрутов морской войне. Берн предполагает, что Афины действительно зачистили пиратов, когда Фемистокл выступил посредником в заключении договора между Коринфом и Коркирой, согласно которому коркирцы помогли новоафинскому флоту с этим важным учебным упражнением для афинян.
2.4 Id quantae saluti fuerit universae Graeciae bello cognitum est Persico.
Cр. Plut. Them. 4.5. И Непот, и Плутарх здесь указывают, что политика Фемистокла спасла Грецию, а не только Афины. Даже Геродот (8.123.3) показывает, что после войны греки оказали наибольшее доверие Фемистоклу.
Nam cum Xerxes et mari et terra bellum universae in ferret Europae cum tantis copiis quantas neque ante nec postea habuit quisquam
Непот представляет войну как титаническую борьбу между востоком и западом за свободу запада против восточной тирании и культуры. Плутарх никогда так не заявляет в «Фемистокле». Весь мир у Геродота был задуман как столкновение между Азией и Европой.
2.5 classis mille et ducentarum navium longarum fuit, quam duo mille onerariarum sequebantur;
Aeschylus Pers. 341-343; Hdt. 7.184.1; Plut. Them. 14.1; Diod.11.3.7. Непот утверждает, что в персидском флоте было 1200 кораблей, в то время как Геродот (7.89) также записывает, что персидский флот, исключая вспомогательные суда, насчитывал 1207 кораблей. Современные ученые, например Марр и Фрост, указывают на то, что обычный персидский флот состоял из шестисот военных кораблей. Эта цифра, указанная Эсхилом для битвы при Саламине, представляется нереальной, поскольку греки на службе у персов не смогли бы обеспечить достаточное количество моряков и кораблей, чтобы удвоить численность уменьшившегося персидского флота.
terrestres autem exercitus neс peditum, equitum ecce fuerunt.
Hdt. 7.184.1. Геродот (7.60) утверждает, что персидская армия, которая состояла из многих других азиатских и африканских народов под персидским владычеством, насчитывала один миллион семьсот тысяч человек. Это довольно необычная сила, если цифры и источники Геродота точны.
2.6. cuius de adventu cum fama in Graeciam esset perlata et maxime Atbenienses peti dicerentur propter Marathoniam.
Непот не включает в качестве элемента мотивов Ксеркса для нападения на Афины важную роль, которую Афины сыграли в поощрении восстания ионийцев, отправив военные корабли в Ионию.
miserunt Delphos coosultum quidnam facerent de rebus suis.
Hdt. 7.140.1. Согласно Геродоту, афиняне дважды советовались с дельфийским оракулом относительно предстоящего персидского вторжения. Непот делает простую ссылку на Дельфы, хотя у него был доступ к обширным сведениям Геродота о Дельфах. Непот использовал свою технику сжатия, чтобы изложить контуры консультации в Дельфах, избегая при этом снова обсуждать какие–либо подробности. «Когда народ Афин переселялся на своих кораблях в то время когда персы раздули пламя великой войны против греков, и оракулы гласили, что афинянам лучше покинуть свою страну и взойти на триеры» (Aelian NA 12.35). У Плутарха (10.2) мы видим, как Фемистокл манипулировал свиданием с дельфийским оракулом, чтобы продвинуть свои идеи отказа от Афин и привлечения персов в Саламин. Фемистокл убедил афинян, что его толкование оракула было правильным, так как оракул имел в виду флот из триер, который был построен благодаря принятию его военно–морского билля. Кроме того, оракул также подтвердил его стратегию вовлечения персидского флота в бой при Саламине, поскольку Фемистокл подчеркивал положительную связь олимпийских богов с Саламином, о чем прямо говорил оракул. Тем не менее, целью путешествия в Дельфы было получить разрешение богов покинуть святые места и храмы в Афинах, если персы были готовы взять город. Из комментариев древних авторов о Дельфах ясно, что для греков было оскорблением оставить или пренебречь святынями и храмами.
Афины традиционно консультировались с Дельфами всякий раз, когда они сталкивались с серьезным кризисом и искали необходимого одобрения богов, прежде чем сделать трудный выбор. По мнению Фонтенроуза и Боудена, Афины посылали официальную делегацию в Дельфы только по самым неотложным делам.
Фонтенроуз составил каталог афинских вопросов, задаваемых в Дельфах. Перечисленные ниже вопросы были заданы до или во время второй персидской войны. Фонтенроуз утверждает, что большинство вопросов не были подлинными. Некоторые из вопросов, которые афиняне задавали дельфийскому оракулу, не сохранились, хотя ответы на них указывают на то, что эти вопросы были весьма разнообразны. Короче говоря, Афины консультировались с Дельфами по вопросам, главным образом касающимся их собственной политии, решения вести войну, как остановить болезнь от разорения города и чумы.
Следствие действительной просьбы, сделанной в Дельфах, указывает на Трезенский декрет от 480 года, в котором афинянам было сделано общее объявление покинуть город Афины, в дополнение к призыву мужчин призывного возраста для подготовки к битве. Хэммонд постулирует идею о том, что частичная эвакуация началась до лета 480 года. Поэтому первоначальный Трезенский декрет был публично объявлен до эвакуации в 480 году после того как предварительная политика эвакуации была бы обсуждена Фемистоклом и его политическими союзниками/сторонниками.
2.7 Deliverantibus Pythia respondit ut moenibus ligneis se munirent.
Hdt. 7.141.3; 7.142.2-3. Подробное повествование Геродота (Hdt. 7.140-142) показывает, что у афинян была одна длительная встреча с Пифией. Первая часть оракула была полностью пессимистична, после чего афиняне были воодушевлены Тимоном обратиться в качестве просителей к Пифии. Афиняне последовали этому совету и получили более оптимистичный ответ. Боуден утверждает, что у афинян была одна долгая встреча с Пифией, и что Геродот разделил эту единственную встречу на две ради литературного развлечения. Вполне возможно, что Пифии потребовалась передышка во время беседы, когда афиняне разговаривали с Тимоном. Геродот приводит имя Пифии, которая была на дежурстве, когда афинская делегация прибыла в Дельфы. Странно, однако, что она обратилась к афинянам прежде, чем они успели завершить прочие обязательные ритуалы внутри храма. До этого момента они выполняли обычную процедуру в Дельфах.
Рассказ Геродота о дельфийском оракуле заслуживает доверия, хотя он изменил некоторые части событий, которые развернулись в захватывающую историю, вместо того чтобы изложить точный исторический факт. Робертсон предполагает, что существует вероятность того, что между двумя консультациями оракула был большой промежуток времени.
Первый вопрос, были ли там один или два оракула. Боуден является сторонником единой теории консультаций, и он по существу поддерживает рассказ Геродота о встрече афинской делегации с Пифией. Несмотря на то, что Геродот был склонен к расширению некоторых вопросов для литературного улучшения, Боуден указывает, что в этом рассказе есть несколько расхождений.
Во–вторых, почему Геродот так подробно описал персидское вторжение вплоть до кульминационной битвы при Саламине? Геродот разделил оракул на две половины для литературного и политического эффекта. Ответ на первый вопрос можно отнести только к литературному стилю Геродота, поскольку нет достаточных свидетельств, чтобы предложить другую альтернативу.
Геродотова версия устроена так, что информация совпадает с санкционированными историческими событиями. Афиняне проконсультировались с Дельфийским оракулом в августе–сентябре 481 года, как только услышали о планируемом вторжении. Боуден согласен с этим пунктом, но не с этой датой. Как обычно, афиняне сначала обсуждали бы между собой, какой курс действий принять в этих тяжелых обстоятельствах. Боуден утверждает, что афиняне только один раз послали бы одну делегацию в Дельфы и только после того, как был бы согласован план действий. Мнение, выраженное Боуденом, является правильным, чтобы принять, поскольку оно имеет наибольший смысл.
Некоторые современные ученые обвинили Дельфы в медизме. Когда до Греции дошла весть о том, что Персия собирается начать полномасштабное вторжение на греческую родину, Дельфы уже заняли пессимистическую позицию. Жрецам и другим людям, которые управляли Дельф, было очевидно, что персы займут Дельфы. Чего дельфийцы никак не могли знать, так это того, что персы просто захватят или уничтожат Дельфы. Даже дельфийцы покинули Дельфы до того, как персы прибыли в город к оракулу. Боуден принимает свидетельство Геродота о том, что дельфийцы просили разрешения у оракула покинуть оракул и город перед вторжением, как доказательство того, что Дельфы не вмешивались — почему дельфийцы покинули свои дома и святыни, если они были в союзе с персами? Однако вполне вероятно, что дельфийцы лгали. Кроме того, дельфийцы также оставили символическую силу, чтобы защитить оракул и святыни. Дело в том, что Дельфы имели все основания опасаться персидского вторжения, поскольку это был выдающийся греческий оракул. Это объясняет пессимистический ответ, который афинская делегация получила в 481 году за единственную консультацию с оракулом.
Рассказ Непота отличается тем, что он заставляет афинскую делегацию отправиться в Дельфы в 480 году, проконсультироваться с оракулом, вернуться в Афины и провести широкие митинги, пока не была принята морская политика Фемистокла. Поскольку в 480 году события разворачиваются в пользу Персии, поражение спартанцев при Фермопилах и тупик при Артемизии обеспечили немедленную эвакуацию всех афинских граждан и их движимого имущества в Саламин или Трезену. Сразу после завершения эвакуации происходит битва при Саламине, и персидский флот полностью разгромлен. Непот сжал хронологическую последовательность событий за четыре года в один сезон или год. Непот не знает, посылали ли афиняне в Дельфы одну или две делегации. Он упоминает только об одной, хотя и не уточняет, что именно афиняне действительно собирались узнать у оракула. Вместо этого он представил краткое изложение произошедшего, и уместил события в одну лемму.
Есть три проблемы с Дельфами до персидского вторжения. Первая проблема — это датировка делегирования оракулу. Советовались ли афиняне с оракулом в 480 году или раньше? Вторая проблема — реакция в каждом случае. Фактический ответ, записанный Геродотом (7.140-141) в каждом случае, состоял из двенадцати гекзаметров, что было чрезвычайно длинно для ответа из Дельф. Поскольку Фонтенроуз отстаивает двух оракулов, а не одну длительную встречу, третья проблема для него касается продолжительности времени, которое делегация ожидала, прежде чем подойти к Пифии для второго свидания. Обычно это заняло бы еще один месяц, а в худшем случае — целый год. Наконец, чтобы еще больше усугубить проблему первой консультации, Фонтенроуз спрашивает, задавали ли афиняне вообще вопрос оракулу, прежде чем получить свой первый ответ. Геродот ясно говорит «нет». Обычная процедура состояла в том, чтобы задать вопрос жрецам, прежде чем советоваться с дежурной Пифией. (Были три женщины, которые служили Пифией одновременно. Они сменялись, когда Дельфы были открыты для консультаций только по специальным приглашениям). Третий вопрос Фонтенроуза следует проигнорировать, поскольку произошла только одна консультация.
Соответствующий ответ Дельф явно свидетельствует о негативном поведении. Этот момент весьма поразителен, поскольку он имеет два важных последствия. Первая возможность заключается в том, что Дельфы мидийствовали, и поэтому оракул попытался убедить просителей сдаться персам. Вторая возможность состоит в том, что оракул отразил подлинную пораженческую позицию перед лицом надвигающейся резни и разрушения. Любая точка зрения осуществима.
Имея в виду эту информацию, аргументы Фонтенроза придают достоверность аргументам, которые представляют Фемистокла как манипулирующего Дельфами. Существуют три альтернативы. Во–первых, Фемистокл выдумал весь этот консультационный эпизод. Этот довод слишком абсурден и неправдоподобен даже для Фемистокла, чтобы пытаться его привести, и поэтому он отвергается полностью. Во–вторых, Фемистокл подкупил Пифию и жрецов, чтобы те посоветовали афинянам следовать его морской политике, в соответствии с которой у него было бы единственное решение загадочного ответа. Однако все древние источники указывают на то, что Пифия не упоминала никаких сведений, касающихся Фемистокла. Нет также никаких указаний на то, что жрецы говорили что–либо на этот счет. Пифия приказала афинской делегации бежать, а также сообщила им, что Афины вступят в неизбежную битву с персами. Дельфы просто прикрывали себя, чтобы впоследствии можно было утверждать, что они предсказали исход персидского нашествия, не теряя доверия в греческом мире. В-третьих, Фемистокл услышал ответ, после чего он манипулировал и агитировал за свою интерпретацию «деревянных стен», чтобы отразить свою военно–морскую политику. Фонтенроз поддерживает первую точку зрения и даже предполагает, что Фемистокл распространял ложные слухи о том, что афиняне послали делегацию в Дельфы, хотя это было невозможно, так как Дельфы были захвачены персами. Излишне говорить, что в этих условиях Афины не могли бы послать делегацию в Дельфы. Микальсон поддерживает мнение Геродота, что афиняне подвергли сомнению первоначальный ответ дельфийского оракула, прежде чем приступить к обсуждению этого вопроса в Афинах, чтобы решить, какой курс действий они должны принять. Первоначально оракул ничего не ответил афинянам. Впоследствии оракул дал ответ, который Фемистокл превратил в реальность. Микальсон предполагает, что эти ответы у Геродота указывают на то, что оракул не всегда отвечал в традиционной метрической версии. Что необычно во второй части встречи, так это то, что афинские посланники записали благоприятный ответ перед тем, как уехать. Микальсон указывает, что Геродот не обсуждает обычные методы и процедуры, связанные с посещением Пифии и жрецов, которые прислуживали ей. Геродот либо дал сжатую версию происшедших событий, либо он точно описывает то, что произошло.
Почему же тогда афиняне обратились к оракулу во второй раз? Микальсон предполагает, что афиняне избежали навлечь на себя беду, задав вопрос оракулу во второй раз, в дополнение к факту, что афиняне продолжили обсуждать и анализировать наилучшую стратегию, руководствуясь ответом Пифии. Робертсон утверждает, что с оракулом нельзя было консультироваться дважды из–за церемониальных процедур, которые должны были выполняться в одно и то же время. Пифия видела много людей 7‑го бисия, когда людям разрешалось испрашивать оракул. Было бы необычно откладывать обычную практику проведения одного собеседования до встречи с другими просителями. Геродот утверждает, что афиняне игнорировали пышные и церемониальные процедуры и в каждом случае задавали свои вопросы прямо.
Персы вторглись в материковую часть Греции в 480 году, хотя Непот, в своей обычной манере, не упоминает фактическую дату, только событие. Непот (2.4) упоминает, что Ксеркс вторгся в Грецию. Он не говорит, как и когда афиняне впервые услышали о намерениях Ксеркса. Плутарх впервые упоминает о фактическом вторжении в Грецию в Them. 6.1. Если ход событий у Плутарха в 7.1 датируется 481 годом, так как новый флот из триер был построен по меньшей мере в течение года, то дата должна быть 481 годом. Это, в свою очередь, означает, что оракул посетили в 481 году, поскольку потребовалось бы время, чтобы добраться из Афин в Дельфы, увидеть оракул дважды или провести один длительный сеанс, разделенный на две части, а затем вернуться в Афины. Плутарх рассказывает, как Ксеркс также послал гонцов, требуя, чтобы греки уступили Персии. Путешествие из Сузы в Грецию заняло бы три или четыре месяца. Персидские посланники посетили каждый греческий город–государство на материке, а также греческие острова. Гонцы были отправлены в 481 году. Фрост приходит к выводу, что точную хронологическую дату можно почерпнуть из сведений, содержащихся в трудах Плутарха и Геродота. Поэтому афиняне проконсультировались с дельфийским оракулом в 481 году и также начали предварительные переговоры об эвакуации Афин в том случае, если персы захватят Афины.
Плутарх (10.1-2) добавляет к сведениям Геродота, что Фемистокл использовал три шага, чтобы завоевать народное собрание, помимо красноречивого выступления перед собранием, как это сделал бы любой хороший оратор и государственный деятель. Во–первых, Фемистокл подкупил афинских жрецов, чтобы те сказали, что Афина покинула Афины. Это побудило бы людей покинуть Афины и последовать примеру богини. Во–вторых, Фемистокл убедил народ, что оракул назвал Саламин «благословенным», а не «ужасным». В-третьих, Фемистокл играл на суевериях и ненависти афинян к персам, точно так же, как он сделал это в случае с эгинцами (см. Them. 4.2), чтобы его мнение было принято собранием.
По словам Хэммонда, афинская делегация прибыла в Дельфы в августе или сентябре 481 года. Холладей в свою очередь утверждает, что свидетельства Геродота (7.220.3, 239.1) подразумевают, что афиняне консультировались с Дельфами в конце лета 481 года. Холладей отвергает идею о том, что Фемистокл подкупил оракула, чтобы тот поддержал его военно–морскую политику и планы эвакуации. Холладей поддерживает Хэммонда, когда тот утверждает, что Дельфы уже приняли пораженческую позицию. Эта точка зрения вполне правдоподобна, хотя и спорно, вмешивалась ли Дельфы в это дело или просто впали в уныние.
Робертсон не согласен с Хаммондом и помещает консультацию в 480 г. Консультации проходили ежегодно по 7 мая или в течение года. Альтернативное консультационное время дается как происходящее один раз каждый месяц на седьмое число, в то время как три зимних месяца, предшествующие бисию, считаются неконсультационными. Робертсон помещает консультацию в 480 г. После консультаций в 480 году для афинян было бы довольно поздно провести дебаты и увеличить размер своего нового флота из триер, несмотря на то, что эвакуация афинского гражданского населения не произошла в одночасье. Робертсон ставит под сомнение историческую достоверность рассказа Геродота об оракуле и отвергает вторую консультацию. Из его рассуждений можно сделать вывод, что Геродот лжет о консультациях и реакции Афин на ответ оракула.
Даже Боуден согласен с распространенным (и правильным) мнением, что первая часть «оракула» была крайне пораженческой. Эта точка зрения отчетливо прослеживается у Геродота, и, по–видимому, представляется всепоглощающим чувством уныния, исходящим от дельфийского оракула. Это означает, что Дельфы находилась в процессе медизма. Тем не менее он не согласен с мнением, которое отстаивает тот факт, что Дельфы мидийствовали. Он указывает, что это недавняя современная точка зрения, и полностью отвергает ее. «Эпизод, который был взят наиболее явно, чтобы доказать, что Дельфы действовали в мидийском стиле, был поведением оракула во время персидского вторжения в 480-479 годах. Однако это полностью современная выдумка: нет ни малейшего свидетельства того, что какой–либо индивид или государство в древности думали, что Дельфы действовали в пользу персов…».
Дельфам было бы выгодно применить ту же тактику в отношении Фемистокла, хотя остается без ответа вопрос, насколько далеко Фемистокл использовал «исправленную» версию истории из Дельф. Их ответы обычно были двусмысленными, что гарантировало, что оракул не может быть обвинен, если лицо или делегация действовали неправильно. Этот метод освобождал Дельфы от всякой вины или проступка, если какой–нибудь совет приводил к ужасным последствиям для просителя. Боуден по существу согласен с этой точкой зрения. Оракул ответил двусмысленно, чтобы просители пересмотрели вопрос, поставленный перед оракулом, и в конечном итоге оракул получил бы высокую оценку за информирование просителя о том, какой курс действий следует принять.
Id responsum quo valeret cum intellegeret nemo, Themistocles persuasit consilium esse Apollinis, ut in naves se suaque conferrent: cum enim a deo sigificari murum ligneum.
Hdt. 7.143.1-3 и 7.144.1-3. Непот (2.7) подкрепляет представление о том, что Фемистокл является фигурой спасителя, упоминая, что только он мог интерпретировать загадочную ссылку оракула на «деревянные стены». Непот опускает любое указание на другие конкурирующие интерпретации, в частности предложение об укреплении Акрополя.
Геродот отмечает, что одна группа интерпретировала «деревянные стены» как защиту Акрополя, в то время как другая утверждала, что это относится к новому флоту. Фемистокл утверждал, что афиняне должны были сражаться с персами при Саламине, поскольку оракул предсказал им победу, если они воспользуются своим флотом.
Люди в Афинах, которые толковали ответ оракулов, назывались хресмологами. Фемистокл не согласился с хресмологами по поводу их пораженческого толкования второго оракула. Именно в этот момент, после консультаций в Афинах, он убедительно отстаивал свою военно–морскую стратегию, как ее представляет Плутарх (Them. 10.3).
Непот, напротив, предоставляет другую хронологическую шкалу. Он (2.1-4) утверждает, что Фемистокл убедил афинян построить новый флот из триер для войны против Эгины. О 483 годе он не упоминает. Он (2.5) переходит к 480 году и приводит описание огромной армии и флота Ксеркса. Он утверждает (2.6), что афиняне послали делегацию в Дельфы в 481/0 году, когда Ксеркс атаковал материковую Грецию. Он (2.8) помещает Трезенский декрет в 480 г. Непот (2.8) также утверждает, что эвакуация афинян в Саламин и Трезену произошла в 480 году. Берн добавляет, что афинская делегация или теопропы, посланные в Дельфы, попали бы в беду в Афинах, если бы они не задали официальный афинский вопрос. Он подразумевает, что теопропы были бы судимы перед экклесией. Кроме того, Саламин был бы естественной целью для персидской армии и флота для осады, так как многие афинские беженцы в любом случае бежали бы в Саламин. Этот удар нанес бы ущерб Афинам и вынудил бы их капитулировать перед Персией. Наконец, упоминание Геродотом убедительных аргументов Фемистокла теперь, помимо его первого появления в Геродоте, было впечатляющей записью со стороны галикарнасца, поскольку Фемистокл наконец убедил большинство афинян принять его морскую стратегию, которую оракул «одобрил». Он добавляет, что Геродот упоминает сейчас Фемистокла только из–за его враждебных источников по отношению к Фемистоклу. Это была «самая важная дискуссия, когда–либо проводившаяся на Пниксе … ".
Здесь Монро опровергает доводы Геродота, поскольку они откровенно предвзяты против Фемистокла в крайней степени. Монро приводит в пример второе совещание командующих военно–морскими силами для обсуждения стратегии в отношении Саламина. Он настаивает: что дискуссия касалась намеренного двуличия Ксеркса, из–за которого персидский флот будет ослаблен. Монро цитирует, как Геродот обсуждает отправку Сикинна, прежде чем внезапно переходит к драматическому рассказу о том, как персы окружили греческий флот, а затем заканчивает этот рассказ внезапным отзывом и немедленным прибытием изгнанного Аристида. Он разделяет мнение Монро о том, что Аристид уже был отозван и на самом деле являлся одним из тех, кто был послан в Саламин — чтобы опровергнуть предвзятое мнение Геродота против Фемистокла.
2.8 Tali consilio probato, addunt ad superiores totidem naves triremes
Афиняне удвоили свой флот на 100 триер. Это первый раз, когда Непот упоминает, что афиняне построили новый флот из триер. Плутарх не упоминает, что афиняне построили еще триеры. Геродот (7.144) упоминает, что афиняне построили 200 триер для войны с Персией. Непот фактически описывает два периода строительства для нового афинского флота. Геродот (7.141) также упоминает, что было построено 200 триер.
Однако Геродот (8.14) упоминает, что афиняне послали 53 триеры для усиления греческого флота в Саламине. Это утверждение Геродота, по–видимому, подтверждает утверждение Непота, что афинский флот был построен в два этапа. Геродот (7.144.1) утверждает, что первые 200 триер были построены на первом этапе строительства, в то время как остальные 53 триеры были фактически построены на втором этапе строительства.
suaque omnia quae naven poterant partim Salamina, partim Troezena deportant.
Hdt. 8.41. Плутарх (Them. 10.3) комментирует, что трезенцы создали особые условия для афинян. После чтения Плутарха и Геродота, в дополнение к исследованию Боудена, становится ясно, что решение об эвакуации Афин уже было принято в 481 году. Это подтверждается тем фактом, что афиняне послали делегацию в Дельфы, чтобы получить от богов разрешение покинуть Афины, святыни и храмы. Трезенский декрет был принят в 481 году, за год до Саламина. Фемистоклу потребовалось бы время для переговоров с Саламином и Трезеной, чтобы переместить афинские семьи и имущество в оба места соответственно. Трезенский декрет был исполнен только после поражения спартанцев при Фермопилах и тупиковой ситуации в Артемисии, после возвращения афинского флота. Впоследствии Афины были эвакуированы.
С момента обнаружения копии в 1983 году разгорелась дискуссия о том, была ли эта находка Трезенским декретом. Существующий указ — в лучшем случае копия третьего столетия настоящего указа пятого века, предложенного Фемистоклом. Эта копия содержит достаточно словарного запаса, чтобы идентифицировать ее как происходящую из пятого века. Однако, некоторые историки считают, что Джеймсон подделал указ, чтобы сделать себе имя. Почему Джеймсон подделал декрет в грамматике и лексике третьего века вместо правильной грамматики и лексики из пятого века? Кеннелли отклонил идею, что Трезенский декрет был подделкой. Однако другие ученые также поставили под сомнение, является ли указ древнегреческой подделкой. В свете того, что известно об эпохе, в которую указ был обнародован и официально объявлен, кажется довольно резким предполагать, что это подделка. Сам декрет содержит указание Фемистокла эвакуировать Афины до того, как персы достигнут города. Детали документа слишком подробны, чтобы быть выдуманными творческим фальсификатором. Наиболее вероятный ответ заключается в том, что указ был скопирован с оригинала в третьем веке, когда македонцы контролировали Грецию. Указ преследовал две цели. Во–первых, в ней было описано сказание о вторжении Ксеркса и о том, какие шаги предпринял Фемистокл, чтобы помочь Афинам и грекам против персов. Во–вторых, декрет был политическим актом неповиновения со стороны афинян против македонян — он показал, как афиняне при Фемистокле помогли освободить Грецию, в то время как македонцы угнетали греков своим жестким политическим и военным контролем над греческим материком. Однако, было отмечено, что слов, использованных в тексте, возможно, не существовало в пятом веке.
arcem sacerdotibus paucisque maioribus natu ad sacra procuranda tradunt, reliquum oppidum reliquunt.
Согласно Непоту, жрецы и часть граждан остались в Афинах. Плутарх (10.5) замечает, что афиняне сочувствовали пожилым гражданам, которые остались в Афинах из–за старости, когда город был оставлен; они также чувствовали симпатию к собаке, которая плыла рядом с триерой своего хозяина (отца Перикла, Ксантиппа) до Саламина, прежде чем собака умерла от истощения. Из Геродота (7.142) мы можем заключить, что некоторые из тех, кто остался, не ушли, потому что они интерпретировали «деревянную стену» оракула как древнюю терновую изгородь, которая окружала Акрополь. Непот упоминает, что все движимое имущество было перевезено в Саламис и Трезену, не комментируя, куда были перевезены некомбатанты после их эвакуации из Афин. Только жрецы остались охранять или заботиться о святынях и храмах в самих Афинах.
Любопытно, что Непот (2.8) является единственным автором, который упоминает какую–либо информацию, касающуюся перемещения собственности в Саламин или Трезену. Если Непот прав относительно движимого имущества, то это означало бы, что афиняне использовали по меньшей мере половину своего нового флота из 69 трирем для перевозки эвакуированных в Саламин или Трезену, в то время как транспортные или вспомогательные суда сопровождали людей с их движимым имуществом. Однако когда Непот упоминает о «движимом имуществе», возникает вопрос, имеет ли он в виду мебель, греческие религиозные инструменты и статуи или какую–либо другую форму собственности.
Джеймсон помещает декрет до середины лета 480 года. Указ был издан после того, как афинская делегация вернулась из Дельф. Если будет предоставлено время для продолжительных дебатов, которые последовали за консультацией, то можно будет датировать декрет 480 годом. Спорный вопрос, связанный с этой датой, заключается в том, был ли декрет принят до или после Артемисия. Современные ученые не могут прийти к единому мнению по этому вопросу. Для каждого случая есть убедительные аргументы. Джеймсон пришел к выводу, что нет никаких расхождений в датировке, и основал эту предпосылку на том факте, что триеры, которые вернулись в Афины, фактически перевезли афинских эвакуированных в Саламин после патовой ситуации в Артемисии (и победы персов при Фермопилах).
Фрост предполагает, что Трезенский декрет можно было бы записать как один декрет, хотя на самом деле он состоял из нескольких декретов. Он утверждает, что дата принятия (окончательного) декрета была назначена на конец лета 480 года, поскольку Темпе и Фермопилы произошли только в 480 году. Фрост поддерживает мнение, что декрет, обнаруженный Джеймсоном, был подлинной копией первоначального декрета Фемистокла.
Итак, нет никаких оснований полагать, что Трезенский декрет является подделкой. Скорее, это копия третьего века декрета пятого века.

Глава 3

3.1 Huius consilium plerisque civitatibus displicebat et in terra dimicari magis placebat.
Hdt. 7.173.1-4. Непот не упоминает, были ли другие греки несогласны с Фемистоклом просто из–за его дерзкой морской стратегии, или же они не признавали того, что им отдавали приказы афиняне.
Греческая политика по защите Греции была сформулирована на первом конгрессе эллинов осенью 481 года. Войска из Спарты и Фив установили передовые позиции в Темпе в мае 480 года, но по совету македонцев.
«Но они возвратились оттуда, не достигнув цели: Фессалия присоединилась к царю, и все области вплоть до Беотии были на стороне персов. Тогда афиняне стали с бо́льшим вниманием относиться к совету Фемистокла относительно моря и послали его с флотом к Артемисию для охраны пролива» (Plut. Them. 7.2). Геродот (7.172-176) замечает, что фессалийцы информировали греков о реальной опасности, с которой они столкнулись из–за превосходящей численности персов. Они потребовали, чтобы другие греки послали мощные силы для усиления Фессалии, иначе фессалийцы были бы вынуждены присоединиться к персам, чтобы выжить. Греки послали армию из 10 000 гоплитов. Фемистокл был одним из военачальников. (Афинский) флот был также послан в Артемисий для поддержки армии в Фессалии (только после того, как армия достигла Фермопил). Геродот сообщает, что греки вывели свою армию из Темпе по совету Александра Македонского. Чтобы их позиции не были захвачены увеличившейся численностью персидской армии и флота, греки решили разбить лагерь и создать стратегическую оборону на перешейке, построив укрепления. В кратком отчете Непота не упоминается о роли Фемистокла в формулировании греческой политики здесь и о службе в качестве генерала в 481 году.
Предложение Фемистокла сразиться с персами в Саламине сперва было встречено несогласием со стороны других греческих командиров объединенного греческого флота. Непот (3.1) утверждает, что подавляющее большинство других греков не одобрило его плана вести морскую битву вместо сухопутной битвы после того, как Афины были эвакуированы в 479 году, после Фермопил и Артемисия. Геродот (8.59-64) утверждает, что противостояние плану Фемистокла произошло после эвакуации Афин в 479 году.
Плутарх (11.2-5) приводит анекдот о противостоянии, с которым столкнулся Фемистокл. Он также согласен с Непотом в том, что разногласия возникли после принятия Трезенского декрета в 479 году. Диодор (11.15.2-4) вторит аргументу Непота, что разногласия возникли после того, как афиняне эвакуировали Афины в 479 году.
Так, Монро утверждает, что первоначально Фемистокл предлагал встретиться с персами в Фессалии. Совет оракула афинянам после вмешательства Тимона подразумевает, что Саламин был упомянут для того, чтобы гарантировать, что дельфийцы не попадут в беду с афинянами. Фемистокл, следовательно, представил эту часть оракула афинянам и отстаивал, что бог Бакис поддерживает его стратегию. Монро критикует Геродота и сравнивает его рассказ о защите Фермопил с поэмой, а не с историческим произведением. Кроме того, Монро критикует Геродота за использование «внешних источников», когда Геродот обсуждает стратегические совещания, которые проводили греческие военачальники.
Itaque missi sunt delecti cum Leonida, Lacedaemoniorum rege, qui Thermopylas occuparent longiusque barbaros progredi non paterentur. Hi vim hostium non sustinuerunt eoque loco omnes interierunt.
Itaque показывает, что Непот рассматривает отправку Леонида как прямое следствие второго эллинского Конгресса. Греческие города–государства, которые все были союзниками в войне против Персии, провели так называемый второй Эллинский Конгресс, чтобы решить дальнейший совместный курс действий, чтобы принять решение о дальнейших совместных действиях против вторгшихся персов. Каждый раз, когда созывался съезд эллинов, каждый греческий город–государство на материке Греции давал обещание отложить свою враждебность к другим городам–государствам, чтобы совместно работать в защиту Греции и тем самым дать отпор персидским захватчикам. Геродот (7.175) ясно дает понять, что греческая стратегия предполагала тесное взаимодействие между греческой армией и греческим флотом. В то время как армия сражалась с персами в Фермопилах, флот одновременно сражался с персидским флотом в Артемисии. При Фермопилах все спартанцы под предводительством Леонида погибли, пытаясь удержать перевал против персов. Непот опускает любые дальнейшие подробности этой героической спартанской обороны, поскольку это могло бы умалить собственные достижения Фемистокла. Кроме того, спартанцы играют ключевую роль в окончательном изгнании Фемистокла из Афин. Наконец, Непоту нужно быть кратким и лаконичным.
Геродот (7.214-232) рассказывает, как в Фермопилах персы использовали другой путь, чтобы напасть на спартанцев с тыла. Армия из 300 спартанцев пала перед персами; только два или три спартанца выжили, но они были отосланы Леонидом. Непот демонстрирует безрассудство других греков, особенно спартанцев, не последовавших совету Фемистокла, когда они потерпели поражение от персов при Фермопилах.
3.2 At classis communis Graeciae trecentarum navium, in qua ducentae erant Atheniensium.
Hdt. 8.1-2: Plut. Them. 14.1. Непот приводит цифры, чтобы подчеркнуть, что небольшой объединенный греческий флот был готов вступить в бой с гораздо более многочисленным персидским флотом и что большинство кораблей греческого флота принадлежало Афинам. Тем самым он напоминает своим читателям, что военно–морская политика Фемистокла имела решающее значение для победы греков.
Цифра Непота в двести судов состоит из ста восьмидесяти триер, управляемых афинянами, и еще двадцати афинских кораблей, управляемых халкидийскими моряками.
primum apud Artemisium inter Euboeam continentemque terram cum classiariis regis conflixit. Angustias enim Themistocles quaerebat, ne multitudine circuiretur.
Plut. Them. 8.3; Hdt. 7.176.1-3. Непот объясняет, что Фемистокл решил вступить в бой с персами у Артемисия, где численное превосходство персов не могло быть использовано, но также и для того, чтобы фланг спартанской позиции в Фермопилах не мог быть опрокинут десантными войсками персов к югу от их позиции. Греческая совместная армейская и военно–морская политика диктовала эту стратегию для подрыва численного превосходства персов.
В первый же день битвы греки застали персов врасплох, направившись прямо к ним и вступив с ними в бой. Хотя борьба была нерешительной, из того, что говорит Геродот, греки получили небольшое преимущество над персами, которые весьма недооценили решимость греческих моряков и их командиров.
Геродот (8.13) упоминает о том, что во время битвы грекам помогла удача. Все двести персидских кораблей, которые плыли вокруг Эвбеи, были уничтожены внезапным штормом в бухтах Эвбеи. Геродот (8.14) упоминает, что афиняне послали 53 триеры для усиления греческого флота. Афинское подкрепление, о котором упоминает Геродот, указывает, что афиняне построили 226 триер. Это показывает, что военно–морская политика Фемистокла была успешной.
В третий и последний день битвы персы напали на греков. В последовавшем сражении участвовали триеры и абордажные группы морской пехоты. Геродот (8.16) упоминает, что численное превосходство персов причинило много потерь среди греков, как в живой силе, так и в кораблях. Геродот подчеркивает, что афиняне были единственными греками, отличившимися в этой битве. Геродот (8.21) рассказывает, что гонец Аброних, афинянин (один из двух разведчиков, ожидавших известий от спартанцев в Темпе), сообщил грекам, что спартанцы были перебиты. Греки решили отступить из Артемисия до того, как персы смогут привести подкрепление, чтобы сокрушить их. Геродот подчеркивает, что коринфяне были первыми, кто бежал, в то время как афиняне храбро выполняли арьергардные действия, чтобы задержать преследующие персидские суда. Непот указывает, что Артемизий превратился в патовую ситуацию.
3.3 Hic etsi pari proelio discesserant, tamen eodem loco non sunt ausi manere, quod erat periculum ne, si pars navium adversariorum Euboeam superasset, ancipiti premerentur periculo.
В результате греки решили отступить до того, как персы смогут отрезать им единственный путь к отступлению. Геродот (8.18) утверждает, что греки понесли тяжелые потери, в частности, в течение третьего дня битвы. Половина афинских триер была повреждена в сражении. Общая стратегическая позиция после поражения спартанцев при Фермопилах сделала положение греков при Артемизии несостоятельным.
Непот представляет позитивное стратегическое объяснение выбора Фемистока, но Геродот рассказывает, что эвбейцы заплатили Фемистоклу взятку в 30 талантов, чтобы вести битву в защиту Эвбеи, поскольку они не смогли убедить Эврибиада. Фемистокл, в свою очередь, подкупил Эврибиада пятью талантами, чтобы удержать флот в Эвбее. Непот обычно умалчивает о частых обвинениях в финансовой коррупции, выдвигаемых против Фемистокла.
Подлецкий отвергает утверждение Геродота (8.4-5), что Фемистокл, получив взятку от эвбейцев за сражение при Артемисии, в свою очередь подкупил Эврибиада и Адиманта, коринфского адмирала. Его аргумент явно неверен, поскольку и Геродот, и Плутарх согласны с тем, что на протяжении всей своей карьеры Фемистокл иногда брал взятки. Тот факт, что Плутарх также выдвигает обвинения во взяточничестве против Фемистокла, является достаточным доказательством того, что это утверждение верно.
3.4 Quo factum est ut ab Artemisio discederent et exadversum Athenas apud Salamina classem suam constituerent.
Hdt. 8.40. Саламин был следующим стратегическим рубежом, с которого можно было противостоять превосходящим силам персов. Задержка персидского наступления у Артемисия привела к тому, что для эвакуации Афин было достаточно времени, что спасло население города от осады персами. Общая стратегия афинян после Фермопил вынудила греков отказаться от Артемисия ради Саламина.
По словам Плутарха, Фемистокл пришел в отчаяние, когда узнал, что другие греческие города–государства, на которых оказывалось давление со стороны персов, решили не присоединяться к афинянам, достигнув соглашения об оказании им поддержки до персидского вторжения (Plut. Them. 9.3-4). Рассказ Геродота не противоречит рассказам Непота и Плутарха, которые утверждают, что Фемистокл хотел вступить в бой с персами при Саламине. Подлецкий критикует Плутарха за «бессистемность», поскольку–де он выхватывал свою информацию где ни попадя. Однако, Плутарх всегда выстраивает свои аргументы конструктивно и работает в соответствии со своей собственной методологией, даже если его информация иногда неточна, и его доводы могут отклоняться от первоначальной темы.
Дата отзыва изгнанных афинян перед Саламином датируется временем архонта Гипсихида (Ath. Pol. 22.8). Однако с датой существует хронологическая проблема. Дата, упомянутая в «Афинской политии» подразумевает, что изгнанники вернулись сразу же, как только услышали, что их отозвали воевать при Саламине (а также чтобы предотвратить любые предательские действия против Греции). Было бы более правильным полагать, что изгнанники вернулись только во время до битвы при Саламине, поскольку Аристид утверждает, что афинские изгнанники, несомненно, были отозваны в начале этого кризиса, а не когда Афины были эвакуированы.
По мнению Берна половина афинского флота при Артемизии получила повреждения во время боев. Кроме того, Берн называет битву при Фермопилах у Геродота вымышленной сказкой, поскольку Ксеркс изображается там как ребенок, а персы неумелы в горной войне, например, нет упоминания о какой–либо персидской разведке или стратегическом планировании. Берн здесь явно неправ и лицемерен, поскольку защищает Геродота за использование предвзятых источников против Фемистокла. По иронии судьбы Берн не считает эти самые источники враждебными по отношению к персам.

Глава 4

4.1 At Xerxes, Thermopylis expugnatis, protinus accessit astu idque nullis defendentibus, interfectis sacerdotibus quos in arce invenerat, incendio delevit.
Hdt. 8.51-53: Diod. 11.14.5. Войско Ксеркса, вероятно, прошло не более десяти дней до прибытия в Афины из Фермопил в середине сентября 480 года. Марр утверждает, что переход фиванцев к персам привел к тому, что греки не смогли противостоять персидской армии в любом месте на греческом материке. Плутарх предполагает, что между победой персов при Фермопилах и их оккупацией Афин прошло значительное количество времени. Геродот (8.50-51) утверждает, что прошла всего неделя. После эвакуации населения в Саламин и Трезену официальной обороны Афин не было. Берн утверждает, что Фемистокл был стратегом–игемоном с 480-79 гг. до н. э. во время сражений при Артемисии и Саламине. Весной 479 года Фемистокл был заменен в качестве стратега–игемона Ксантиппом. Существует недостаточно свидетельств, чтобы объяснить, почему произошла эта смена военного руководства, однако, возможно, что враги Фемистокла успешно удалили его от должности стратега.
Тем не менее те, кто остался в Афинах, заняли позицию в Акрополе, укрепив цитадель на холме. Некоторые верили, что деревянные доски, которые они использовали в процессе укрепления, были «деревянными стенами», о которых упоминала Пифия. Персы приступили к избиению жрецов (и всех тех, кто решил остаться), а затем сожгли Афины. Это был акт мести, так как во время восстания ионийцев один из их храмов был случайно уничтожен огнем афинских экспедиционных сил. Непот утверждает, что персы сразу же подошли к Афинам.
4.2 Cuius fiamma perterriti cIassiarii cum manere non auderent et pIurimi hortarentur, ut domos suas discederent moenibusque se defenderent, Themistocles unus restitit et universos pares esse posse aiebat, dispersos testabatur perituros, idque Eurybiadi, regi Lacedaemoniorum, qui tum summae imperii praeerat, fore adfirmabat.
Hdt. 8.56-57. Геродот (8.49-50) утверждает, что Эврибиад обратился к офицерам и полководцам за советом относительно разумной военной стратегии, которую следует принять против персов. Большинство офицеров высказались за то, чтобы начать сражение у перешейка, откуда они могли бы бежать в свои родные города, если бы их там разбили, вместо того чтобы быть разбитыми при Саламине и затем быть пойманными в ловушку на острове в осаде. Во время встречи прибыл афинский посланник и сообщил собравшимся, что персы разрушают Афины, после того как они сожгли Феспии и Платеи, два города, которые отказались подчиниться персам.
По свидетельству Непота, афиняне, по–видимому, не были уверены, следует ли им возвращаться в Афины, когда они увидели разрушение своего города, в то время как Фемистокл возражал против этого предложения, поскольку именно этой реакции желали персы, а именно ослабления греческого флота. Геродот (8.56-63) записывает, что греки запаниковали, услышав эту катастрофическую новость. Некоторые хотели немедленно бежать, в то время как другие хотели сражаться с персами на перешейке. Тем временем к Фемистоклу подошел афинянин Мнесифил, который убедил Фемистокла в необходимости сражаться при Саламине; по отдельности греческая армия или флот никогда не смогли бы противостоять персидскому вторжению. Геродот характерно очерняет Фемистокла, утверждая, что он не был вдохновителем греческой стратегии. Непот, однако, справедливо игнорирует эту клевету
Фемистокл подошел к Эврибиаду и попытался убедить его сразиться с персами в решающей битве при Саламине. Фемистокл указывал, что сражение на перешейке в нынешних условиях благоприятствовало персам, в то время как он подчеркивал, что местность вокруг Саламина благоприятствовала грекам и ставила персов в невыгодное положение, так как они не могли использовать весь свой флот сразу против греков.
Адимант, коринфский военачальник, напал на Фемистокла только для того, чтобы Фемистокл пригрозил вывести афинский флот из состава греческого флота. Геродот подчеркивает, что Эврибиад смирился с угрозами Фемистокла, поскольку уход афинского флота серьезно ослабил бы греческий флот.
4.3 Quem cum miuus quam vellet moveret, noctu de servis suis quem habuit fidelissimim ad regem misit, ut ei nuntiaret suis verbis adversarios eius in fuga esse
Aesch. Pers. 355-60; ср. Hdt. 8.74.1 -76.3: Diod. 11.17.1: Plut. Them. 12.3-5. Непот (4.3) совпадает с Геродотом (8.75) относительно подробностей о рабе, но не упоминает его имени. В «Персах» Эсхила Сикинн упоминается как «грек из афинского лагеря», в то время как Диодор расплывчат в подробностях. После битвы при Саламине у греков не было бы достаточно времени, чтобы распределить захваченных персов отдельным грекам. Марр предполагает, что Сикинн на самом деле был фригийским рабом. Арриан утверждал, что Сикиннида была нимфой Фригийской богини Кибелы. Фрост задается вопросом, почему Ксеркс и его греческие советники больше не допрашивали Сикинна и не пытали его, чтобы подтвердить истинность его слов. По–видимому, сообщение было доставлено, и Сикинн быстро ушел назад к греческому флоту. Подлецкий обвиняет Геродота в том, что тот приукрасил анекдот о первом послании Фемистокла Ксерксу, чтобы представить Фемистокла в лучшем свете. Это мнение совершенно неверно, так как Геродот либо пользовался источниками, которые сами были враждебны Фемистоклу, либо, возможно, он сам был враждебен Фемистоклу. Меньше всего враги Фемистокла стали бы восхвалять Фемистокла за какие–либо позитивные действия.
4.4 qui si discessissent, maiore cum labore et longinquiore tempore bellum confecturum, cum singulos consectari cogeretur; quos si statim aggrederetur, brevi universos oppressurum.
Plut. Them. 12.5. Justin 2.12.19. Непот продолжает свою мысль утверждением, что Фемистокл решил, что объединенный греческий флот должен вести решающую битву с персами в благоприятных для греков условиях любой ценой. Непот намекает, что Фемистокл воспользовался желанием Ксеркса сокрушить греков, надеясь, что персидский царь проигнорирует здравый смысл и военную стратегию в попытке победить бегущих греков. Это была идеальная установка и привело ко второй величайшей греческой ловушке, первой из которых, конечно же, был троянский конь. Подлецкий отвергает силу персидского флота как 1207 кораблей, эффективных у Артемисия, несмотря на цифры, представленные Геродотом, Плутархом и Непотом.
4.5 Hac re audita, barbarus, nihil doli subesse credens, postridie alienissimo sibi loco, contra opportunissimo hostibus, adeo angusto mari conflixit, ut eius multitudo navium explicari non potuerit.
Aesch. Pers. 361-73: Plut. Them. 14.3; 15.4: Justin 2.15.1-8. Саламин — это остров, расположенный к югу от Афин. Топографически его легко оборонять и трудно атаковать, так как естественные проливы препятствуют массовому развертыванию огромного флота. Несколько небольших островов также усеивают окрестности. Тяжелые греческие триеры были идеально приспособлены для борьбы в ограниченном пространстве, так как персы не могли атаковать греческий флот своим значительно превосходящим численностью флотом. Греки использовали свои тяжелые триеры, чтобы таранить более легкие персидские суда, а также давали грекам возможность подниматься на борт персидских судов и сражаться на палубах судов, словно велось сухопутное сражение. То, как развернулась битва при Саламине, показывает, как Фемистокл намеревался реализовать свою стратегию. Берн комментирует, что Фемистокл специально решил атаковать персов при Саламине, когда преобладающие направления ветра будут препятствовать персидским кораблям и наоборот благоприятствовать греческим защитникам. Наблюдение Берна основано на Плутархе (Them. 14.2).
Victus ergo est magis etiam consilio Themistocli quam armis Graeciae.
Thuc. 1.74.1: Plut. Them. 14.3: Diod. 11.27.3. Непот рисует Фемистокла в особенно хорошем свете здесь как спасителя Греции. Фокусирование Непота на интеллекте и хитрости Фемистокла восходит к современному взгляду. Даже Геродот, столь откровенно враждебный Фемистоклу, пишет (8.123-4), что все греческие войска, включая спартанцев, признали вклад Фемистокла.
Берн утверждает, что коринфяне и их адмирал Адимант не были удостоены должной доли признания за ту роль, которую они сыграли при Саламине (и во всей войне в целом). Фемистоклу приписывают основные тактические стратегии, применявшиеся при Саламине, в то время как Геродот преуменьшает тактику, которую Фемистокл, Адимант и другие адмиралы решили принять в ходе самой битвы. Берн говорит, что эта негативность явилась результатом горькой ненависти, которую источники Геродота чувствовали к Коринфу и Спарте (и были особенно враждебны к Фемистоклу).

Глава 5

5.1 Hic etsi male rem gesserat, tamen tantas habebat reliquias copiarum, ut etiam tum his opprimere posset hostes. Iterum ab eodem gradu depulsus est.
Diod. 11.19.6. Геродот (8.130.2) утверждает, что после Саламина персидский флот состоял из 300 кораблей, в то время как Диодор (11.27.1) называет цифру более 400. Ср. Hdt. 8.130.2; Plut. Them. 16.1.
Nam Themistocles, verens ne bellare perseveraret, certiorem eum fecit id agi, ut pons quem ille in Hellesponto fecerat dissolveretur ac reditu in Asiam excluderetur, idque ei persuasit.
Hdt. 8.97.1; 8.110. Марр обсуждает параллельные версии и правдоподобие этой истории.
Plut. Them. 16. 4-5: «Фемистокл отыскал среди пленных одного царского евнуха по имени Арнак и послал его к царю с приказанием передать тому, что эллины, выиграв сражение на море, решили плыть в Геллеспонт и разрушить построенный на нем мост, а Фемистокл, заботясь о царе, советует ему поспешить к своим рубежам и переправиться, пока он сам будет устраивать союзникам разные проволочки и замедлять их погоню. Услыхав это, варвар, страшно перепуганный, стал поспешно отступать. Как благоразумны были Фемистокл и Аристид, показала битва с Мардонием: хотя эллины сражались при Платеях лишь с ничтожной частью Ксерксова войска, они рисковали потерять все.
Геродот враждебно относится к Фемистоклу и утверждает, что он действовал из корыстных побуждений. Геродот вызывает подозрение, когда он добавляет, что Фемистокл хотел найти убежище. Напротив, Диодор утверждает, что Фемистокл был чрезвычайно патриотичен. Непот вторит чувствам Диодора. В «Фемистокле» Плутарха Фемистокл и Аристид вступают в сговор с целью обмана Ксеркса, в то время как в «Аристиде» Фемистокл озабочен своими собственными интересами. Фукидид дает правдоподобное объяснение каждому посланию, отправленному Ксерксу.
Непот следует традиции Фукидида (1.137.4: «И этим я приобрел право на благодарность. Здесь Фемистокл сослался на то, что предупредил об отступлении от Саламина и воспрепятствовал разрушению моста — заслуга, которую он приписал себе безосновательно»). Марр сомневается, что было отправлено второе сообщение. Источники изменяются в зависимости от места, откуда, когда и кем было отправлено сообщение. Фукидид прокомментировал второе сообщение так: Фемистокл сообщил Ксерксу, что тот должен покинуть Грецию, пока мост через Геллеспонт еще не разрушен. Только Фукидид представляет наиболее правдоподобное объяснение. Что касается этой истории, то последователи Фемистокла и его враги распространяли множество слухов, защищая или нападая на его имя после его смерти. Следовательно, история второго послания менее чем достоверна, если не считать рассказа Фукидида. Непот велел Фемистоклу обмануть Ксеркса, вынудив персов уйти из Греции в достаточном количестве, чтобы ослабить персидские силы, оставленные позади. Марр не верит анекдотам о строительстве Ксерксом мола до или после поражения персов при Саламине. Без сильного флота Ксеркс не смог бы построить мол до Афин. Зачем Ксерксу было строить мол, что является трудоемкой задачей, в качестве уловки, если персы отступали? Они бы этого не сделали. Ксеркс также не построил бы мол до Саламина, так как он верил, что его огромная армия и флот легко покорят греков. Однако, любые свидетельства этого строительства были уничтожены последующими постройками на этой территории. Подлецкий сомневается в Геродоте (8.79), когда тот говорит, что Аристид сражался при Саламине. Эта точка зрения неверна, ибо даже Плутарх (9.1) замечает, что Аристид был отозван вместе с остальными афинскими изгнанниками еще до Саламина.
Непот согласен с Фукидидом в том, что Фемистокл послал Ксерксу второе послание после битвы при Саламине в 480 году, когда греческий флот все еще стоял на якоре у Саламина. Плутарх пишет, что Фемистокл сообщил Артаксерксу, когда они встретились лично, что он помешал грекам преследовать Ксеркса после Саламина. Геродот, с его сильными антифемистокловыми настроениями, записывает в 8.109.3, что Фемистокл разрабатывал план побега, если он попадет в беду в Афинах. Геродот добавляет, что беда, которую предвидел Фемистокл, действительно произошла. Это заявление очень подозрительно. Еще один момент, который следует отметить, заключается в том, что у каждого сообщения есть другой посланник с другим именем и этнической принадлежностью, передающий второе послание Фемистокла Ксерксу после победы греческого флота при Саламине.
Марр утверждает, что Фемистокл не посылал Ксерксу никакого второго послания. Скорее, анекдот о втором послании был создан где–то в 450‑х годах в Афинах недоброжелателями Фемистокла, чтобы еще больше очернить его имя. Отрывок из Геродота (8.109.3) выглядит довольно обличительно, хотя современному читателю в свете этого аргумента он представляется крайне подозрительным. Марр указывает, что в «Персах» Эсхила, исполненных в 472 году, нет никакого упоминания о втором послании. Геродот, как полагают ученые, написал свою историю в 430‑х или 420‑х годах. Его рассказ о послании (8.108-110) сильно предвзят против Фемистокла. Марр предполагает, что Геродот имел доступ к обеим соперничающим традициям, касающимся второго предполагаемого послания Ксерксу, и что Геродот решил использовать антифемистоклову традицию, поскольку он также был пристрастен к Фемистоклу. Геродот утверждает, что посланником был тот же самый Сикинн, который доставил первое послание Ксерксу до Саламина.
Диодор (11.19.5-6) в своем профемистокловом сообщении заявляет, что Фемистокл пытался уменьшить число персидской пехоты и кавалерии, с которыми грекам пришлось бы столкнуться в дальнейших сухопутных сражениях, прежде чем изгнать персов из Греции.
Согласно Диодору (11.17.2), Ксеркс верил, что греки могут разрушить построенный им мост. Марр также ссылается на Диодора (11.59.2), где сицилиец комментирует, что хитрость Фемистокла сработала, и из–за этой уловки персидские войска были сокращены наполовину. Кроме того, Диодор упоминает тот же самый анекдот из· Геродота, касающийся посланца Сикинна, хотя он и опускает имя этого человека. У Непота (5.1), как известно, Фемистокл отправил того же посланника, чтобы предупредить Ксеркса о предполагаемом предстоящем разрушении его моста через Геллеспонт. Непот опускает все относящиеся к делу подробности, касающиеся имени гонца и откуда было отправлено сообщение. У Плутарха (16.2-6) Фемистокл сообщает Аристиду, еще находясь в Саламине, о своей идее разрушить мост через Геллеспонт. Эта идея была отвергнута, и был предложен альтернативный план избавления Греции от персов. Аристид и Фемистокл совместно разработали план. Затем Фемистокл отправил Ксерксу послание, в котором утверждал, что это его собственная идея. В этом профемистокловом рассказе Ксеркс последовал фемистоклову совету, который был доставлен ему захваченным евнухом Арнаком, и греки позже победили ослабленные персидские силы в Платеях.
Марр также указывает на плутархова «Аристида» (9.5-6), ссылаясь на то, что Аристид отклонил предложение Фемистокла, после чего Фемистокл все же отправил сообщение вместе с Арнаком, который был обычным пленником. Тем самым Фемистокл поступил эгоистично. Марр подчеркивает, что этот отрывок напоминает рассказ Геродота. Фукидид (1.137.4) рассказывает, что Фемистокл отправился в Эфес, где он написал Артаксерксу об одолжении, которое он оказал царю. Диодор (11.56.5-8) утверждает, что Фемистокл лично говорил с Артаксерксом. Артаксеркс освободил Фемистокла от любого проступка против Персии. Непот (9.1-4) следует сообщению Фукидида. Плутарх (18.1-5) также следует Фукидиду, сообщая читателю, что Фемистокл был вынужден обмануть персидского царя, хотя херонеец изменил письмо на речь.
Марр утверждает, что у Эсхила первое Послание к Ксерксу является установленным историческим фактом. Марр ссылается на Фукидида (1.134.1-4) и утверждает, что Непот или Плутарх вообще следовали тексту Фукидида абсолютно до 1.134.3-4. Например, он утверждает, что Непот с подозрением относится к антифемистокловым заявлениям. Кроме того, второе послание, упомянутое Фукидидом, было, как называет его Марр, «разведывательным сигналом», который также встречается у Непота и Диодора. Фемистокл солгал Артаксерксу, утверждая, что он предотвратил разрушение моста через Геллеспонт. Тогда Артаксеркс предложил бы Фемистоклу «политическое убежище».
Марр приходит к выводу, что Фемистокл никогда не отправлял Ксерксу второго послания после поражения персидского флота при Саламине. Эсхил, который является самым ранним литературным источником о Саламине, никогда не указывает на какое–либо второе послание. Остается спорным, был ли Эсхил личным другом или сторонником Фемистокла. Ибо у персов он восхваляет коварство Фемистокла. Вместо этого Марр добавляет, что после Платей и Микале греческие генералы утверждали бы, что идея разрушить мост была их собственной. Предстал перед Артаксерксом в изгнании, Фемистокл никогда не упоминал о своем первом послании, так как это противоречило бы его намерению просить убежища. Он также не упомянул о более благоприятном втором сообщении. Марр объясняет причину этого тем, что не было второго сообщения, которое можно было бы упомянуть.
В Фукидиде появляется указание на предполагаемое второе сообщение. Враги Фемистокла утверждали, когда его семье было разрешено вернуться в Афины в 450‑х годах, что Фемистокл встал на сторону персов с помощью Павсания после Саламина, когда он отправил второе послание Ксерксу. Другие сторонники Фемистокла отбивали это обвинение, утверждая, что Фемистокл сам решил обмануть Ксеркса, чтобы тот покинул Грецию с максимальным количеством солдат, тем самым оставив значительно ослабленную персидскую армию, которую греки могли бы атаковать с большими шансами на успех, даже если они все еще будут в меньшинстве.
Поэтому как сторонники, так и противники Фемистокла утверждали, что было и второе послание, хотя и по совершенно противоположным причинам. Однако со временем причины, стоявшие за пропагандой с обеих сторон, были забыты, и второе послание, как утверждает Марр, стало частью исторически принятого факта.
Мильтон утверждает, что Фемистокл действительно послал Ксерксу второе послание. Мильтон утверждает, что греки действительно плыли из Саламина к Геллеспонту с намерением разрушить мост. Кроме Геродота, все три [основных] других рассказа были получены из одного и того же источника. Мотивацией для второго послания был патриотизм, в то время как сообщения включали различных гонцов, доставляющих сообщение, поскольку оригинал со временем был искажен. Мильтон замечает, насколько похожи друг на друга Геродот (8.111.1) и плутархов «Аристид» (9.3-10.1). Рассказ Диодора отличается от плутархова «Фемистокла» в двух отношениях. Во–первых, Фемистокл сам задумал этот план. Во–вторых, Фемистокл послал наставника своих сыновей, чтобы тот передал послание Ксерксу.
Мильтон отвергает мысль о том, что второе послание было выдумано. Скорее, Фемистокл совершил второй и еще более патриотический акт, когда он отправил свое второе послание Ксерксу. В профемистокловых источниках имя посланника было изменено, в то время как имя Аристида было заменено именем Эврибиада или наоборот. Греки, как и персы, теперь обращали свое внимание на сухопутные сражения. Мильтон утверждает, что греческие стратеги обсуждали бы возможность разрушения моста через Геллеспонт, но отвергли эту идею, поскольку персы напали бы на Грецию и разграбили ее еще более жестоко, если бы их единственное средство спасения пропало. Однако моряки не были проинформированы об этом решении сразу.
Локация греческого флота имеет важное значение, так как она показывает, что решение стратегов было принято в Саламине. Если бы флот приплыл на Андрос, который географически был ближе к Геллеспонту, тогда было бы принято решение разрушить мост через Геллеспонт. Однако флот остался в Саламине, и было принято решение позволить персам бежать из Греции, если их удастся убедить сделать это. Предложение Фемистокла разрушить мост было отвергнуто. Не сообщив морякам об этом решении, Фемистокл в своем послании смог сказать Ксерксу чистую ложь, что он задержал разрушение моста через Геллеспон. Поэтому Ксеркс «задолжал» Фемистоклу милость в обмен на его услугу царю. Поэтому это был акт патриотизма, замаскированный под помощь Ксерксу, в то время как на самом деле многие персы бежали из Греции вместе с Ксерксом. Два более поздних сухопутных сражения были отложены по стратегическим причинам, чтобы они принесли пользу грекам. Мильтон задается вопросом, хотел ли Фемистокл возглавить афинский натиск для освобождения греков в Малой Азии, и заключает в своем аргументе, что должны были быть и другие политические причины, по которым Фемистокл не был переизбран стратегом, возможно, связанные с изменением афинской политики в пользу его врагов.
5.2 Itaque qua sex mensibus iter fecerat, eadem minus diebus triginta in Asiam reversus est seque a Tbemistocle non superatum, sed eonservatum iudieavit.
Hdt. 8.115.1; Plut. Them. 16.5. Непот отмечает, что Ксеркс отступил из Греции быстрее, чем за то время, которое потребовалось ему, чтобы отправить свою армию в Грецию. Ни Плутарх, ни Диодор не сообщают, сколько времени понадобилось Ксерксу, чтобы вернуться в Персию. Берн утверждает, что Ксерксу не потребовалось бы так мало времени, чтобы вернуться в Персию, как указывал Геродот. Скорее, он утверждает, что эта история была приукрашена, хотя Ксерксу потребовалось бы меньше времени для возвращения, поскольку его армия не строила никакой осадной техники и не сталкивалась с врагами. Берн также ставит под сомнение достоверность источников Плутарха при обсуждении Саламина. Он настаивает на том, что источники Плутарха (например, в Them. 14) были неполноценны для использования.
5.3 Sic un ius viri prudentia Graecia liberata est Europaeque succubuit Asia.
Непот подчеркивает, что Греция была в конечном счете спасена только Фемистоклом, без помощи других греков. Ср. Мильтиад 3.6; Фракибул 1.2; Конон 4.5; Эпаминонд 10.3; Пелопид 3.3; и Агесилай 6.1. Он опускает любое упоминание о решающем сражении при Платеях в 479 году между греками и оставшимися персами под командованием Мардония.
Haec altera victoria, quae cum Marathonio possit comparari tropaeo. Nam pari modo apud Salamina parvo numero navium maxima post hominum memoriam classis est devicta.
Непот сравнивает победу Фемистокла при Саламине с победой афинян при Марафоне. Он вновь подчеркивает, как меньшая греческая сила победила численно превосходящую персидскую силу, которая в этот период истории все еще была «сверхдержавой» древнего мира. У Непота есть две цели при проведении этого сравнения. Во–первых, он приписывает все успехи греков руководству и предвидению Фемистокла. Во–вторых, он рассказывает о крупнейшем морском сражении древности, в котором меньшая сила победила величайшую силу, которую только можно себе представить. Кроме того, Непот уже во второй раз с гордостью признает, что афиняне одержали победу над персами, причем первый раз это произошло при Марафоне в 490 году (Мильтиад 5.5). Даже после возвышения римского империализма Непот утверждает, что Саламин все еще является окончательным и величайшим морским сражением древнего мира.

Глава 6

6.1 Magnus hoc bello Themistocles fuit neque minor in pace.
Фемистокл продемонстрировал свое лидерство и способности. Его находчивость развивалась и развивалась. Непот только что дал краткий обзор того, насколько Фемистокл был способен противостоять своим врагам. Непот использует латинскую антитезу bellum и pax, чтобы показать, насколько проницательным и эффективным был Фемистокл в принятии решений в довоенный и послевоенный периоды.
Cum enim Phalerico portu neque magno neque bono Athenienses uterentur.
Hdt. 6.116; Plut. Them. 19.3. Афиняне все еще пользовались Фалеронской гаванью, так как Пирей все еще строился. Его строительство началось в 493/2 году, когда Фемистокл был архонтом–эпонимом. Геродот (6.116) пишет, что после битвы при Марафоне персы поставили свой флот на якорь возле порта Фалерон. Афиняне использовали бухту Фалерон в качестве своей главной гавани во время и до первого персидского вторжения в Грецию. Фалерон был не настоящей гаванью, а пляжем, который афиняне использовали для стоянки своих кораблей зимой, а также когда не выходили в море. Пирей был закрытой гаванью, где грузовые суда могли загружаться и разгружаться, в то время как более легкие суда вроде триер должны были храниться и содержаться в специальных сараях. Более легкие суда вытаскивали на берег, в то время как более тяжелые суда ставили на якорь на мелководье. В отличие от Пирея, он не мог быть защищен, так как был открыт для нападения.
huius consilio triplex Piraei portus constitutus est iisque moenibus circumdatus ut ipsam urbem dignitate aequiperaret, utilitate superaret.
Thuc. 1.93.7; Plut. 19.3-4. Непот не допускает возможности того, что Фемистоклу как архонту–эпониму было поручено наблюдать за началом строительства в Пирее. Марр уточняет, что Фемистокл укрепил свою поддержку фетами, которые составляли большинство моряков в новом флоте, увеличивая их политическую власть. Марр отвергает представление о том, что Фемистокл создал основы Афинской империи. Он также утверждает, что Плутарх неправильно понял «Всадников» Аристофана, в которых Фемистокла прославляли и защищали за его строительство Пирея. Аристофан восхвалял Фемистокла за его «самые знаменитые послевоенные достижения». Вот почему Марр говорит, что Плутарх неверно понял упоминание Аристофана о Фемистокле.
6.2 Idem murns Atheniensium restituit praecipuo suo periculo.
Plut. Them. 19.1: «Покончив с упомянутыми выше делами, Фемистокл тотчас принялся вновь отстраивать город и обносить его стенами». Непот подчеркивает риск, т. е. политические нападения и физический ущерб, которым Фемистокл подвергал себя, когда он приказывал или наблюдал за строительством Пирея. Стены вокруг Афин до появления Саламина были признаком мощи города. Новые стены, построенные после Саламина, демонстрировали вновь обретенную Афинами силу и превращение в греческую «сверхдержаву» наряду со Спартой.
Namque Lacedaemonii, causam idoneam nacti propter barbarorum excursiones qua negarent oportere extra Peloponnesum ullam urbem muros habere, ne essent loea munita, quae hostes possiderent, Athenienses aedificantes prohibere sunt conati.
Thuc. 1.90.1-2. Спартанцы воспользовались нежеланием, чтобы какие–либо греческие крепости попали в руки персов, если они снова вторгнутся в Грецию, как предлогом, чтобы помешать афинянам укрепить свою оборону. Они рассматривали афинян как реальную угрозу своей политической и военной гегемонии над другими греками. Спартанцы боялись, что они потеряют свое господство над греками, уступив его Афинам.
Из всех союзных греческих государств Афины стали главным победителем после Саламина. Спартанцы поняли, что Афины стали морской державой, и увидели, сколько государств было передано под контроль афинян с новым афинским флотом. Это привело к изменению баланса сил в Пелопоннесе и в самой Греции. Цель спартанцев состояла в том, чтобы ослабить новую власть Афин. Фукидид предполагает, что спартанцы постепенно начали заговор против афинян (1.92.1). Диодор разделяет подобные чувства (11.43.1).
Hoc longe alio spectabat atque videri volebant.
Хотя персидская угроза еще не отступила, спартанцы уже планировали подорвать позиции своих бывших союзников.
6.3 Athenienses enim duabus victoriis, Marathonia et Salaminia, tantum gloriam apud omoes gentis erant consecuti, ut intellegerent Lacedaemonii de principatu sibi cum iis certamen fore.
Diod. 11.39.2. Победы афинян при Марафоне и Саламине заставили спартанцев осознать, что Афины могут бросить вызов Спарте за гегемонию над Грецией, поскольку при Саламине Афины обрели новую славу. По мнению некоторых, Непот здесь отклоняется от своего главного источника, Фукидида, и использует Эфора, который также использовался в качестве источника Диодором Сицилийским.
6.4 Qua re eos quam infirmissimos esse volebant.
Непот подчеркивает, что спартанцы внезапно осознали, что их гегемония над Грецией оспаривается афинянами.
Postquam autem audierunt muros instrui, legatos Athenas miserunt, qui id fieri vetarent.
См. Thuc. 1.90.1; Diod. 11.39.3. Плутарх (Them. 19.1) записывает утверждение Феопомпа, что Фемистокл подкупил спартанских эфоров, чтобы позволить Афинам восстановить свои стены.
6.5 His praesentibus desierunt ac se de ea re legatos ad eos missuros dixerunt.
Thuc. 1.90.3: «Афиняне же по совету Фемистокла дали ответ, что сами отправят к ним посольство по этому делу». Фемистокл отправился на встречу со спартанцами без всякой предварительной поддержки.
Hanc legationem suscepit Themistocles et solus primo profectus est; reliqui legati ut tum exirent, cum satis alti tuendo muri exstrueti videretur, praecepit.
Thuc. 1.90.3; Diod. 11.39.5; 40.1; Plut. Them. 19.1 Фемистокл обманул спартанцев, приказав продолжить строительство стен и одновременно задержать спартанцев. Спартанцы не смогли бы так легко разрушить стены или напасть на Афины, если бы укрепления были полностью или почти полностью построены. Непот утверждает, что Фемистокл опередил остальную афинскую делегацию.
Фукидид (1.191.3) перечисляет имена других афинских членов делегации, а именно: Аброниха, сын Лисикла, а также Аристида, сына Лисимаха, который был главным политическим соперником Фемистокла до войны.
interim omnes, servi atque liberi, opus facerent neque ulli loco parcerent, sive sacer sive privatus esset sive publicus, et undique quod idoneum ad muniendum putarent congererent. Quo factum est ut Atheniensium muri ex sacellis sepulcrisque constarent.
Thuc. 1.90.3; Diod. 11.40.1. Интересно, что Непот включает примечание, что материал для стен брали из общественных зданий и частных домов, а также религиозных сооружений. Фукидид включает эту информацию, чтобы показать, насколько серьезно Фемистокл хотел восстановить укрепленные стены как можно быстрее. Римлян интересовало лишь то, обладал ли Фемистокл способностью в одиночку и лидерскими качествами убедить афинян так быстро восстановить свою оборону. Римляне были более известны своей военной изобретательностью. Римляне никогда бы не совершили столь кощунственного поступка, чтобы построить оборонительную стену.

Глава 7

7.1 Themistocles autem ut Lacedaemonem venit, adire ad magistratus noluit et dedit operam ut quam longissime tempus duceret, causam interponens se collegas exspectare.
Thuc. 1.90.4-5: «Прибыв в Лакедемон, он не явился сразу же к властям, но под разными предлогами постоянно откладывал посещение. И всякий раз, когда власти спрашивали, почему он не обращается к ним, Фемистокл отвечал, что ожидает товарищей–послов, которые случайно задержались и скоро прибудут»
Все источники сходятся на том, что Фемистокл обманом заставил спартанцев позволить Афинам восстановить свои стены. Магистратами, с которыми Фемистокл отказывался говорить, были эфоры. Маловероятно, что Фемистоклу было позволено обратиться к (спартанскому) собранию, поскольку собрание было ограничено всеми взрослыми спартанскими гражданами мужского пола с двадцати лет. Спарта не хотела, чтобы кто–либо из ее солдат или политиков подвергался влиянию иностранных ораторов. Дебаты были разрешены в спартанском собрании, но до какой степени, остается неизвестным.
7.2 Cum Laсedaemonii quererentur opus nihilo minus fieri eumque in ea re сonari fallere, interim reliqui legati sunt consecuti. A quibus cum audisset non multum superesse munitionis, ad Ephoros Lacedaemoniorum accessit, penes quos summum erat imperium, atque apud eos contendit falsa iis esse delata: quare aequum esse iIlos viros bonos nobilesque mittere quibus fides haberetur, qui rem explorarent; interea se obsidem retinerent.
Thuc. 1.91.1-2; Plut. 19.1-2; Diod. 11.40.2. Подобно Диодору (и, возможно, его источнику Эфору), Непот подчеркивает факт, что Фемистокл выступил в качестве заложника, когда спартанская делегация отправилась в Афины [ср. Плутарх (19.2-3) и Фукидид (1.90-92)]. Употребление nobilesque относится к спартанским эфорам, которые действовали как специальные магистраты с далеко идущими полномочиями. Именно так он объясняет своим римским читателям спартанскую терминологию для их управляющих структур.
Спартанские эфоры были особым правлением, состоящим из пяти эфоров, которые избирались ежегодно. Эфоры не могли выставить свою кандидатуру больше одного раза. Один из эфоров был эпонимом. Его имя присваивалось году, в котором он был избран на вышеупомянутую должность. Эфоры обычно согласовывали законы, которые должны были быть приняты, и законы, которым следовало следовать. Однако, когда они расходились во мнениях и заходили в тупик, то для решения этого вопроса было достаточно большинства в один голос. Эфоры следили за действиями спартанских царей и даже могли арестовать, объявить импичмент или оштрафовать царей, если они считали, что цари не действовали законно или в соответствии со спартанским законом. Каждый год новое правление эфоров объявляло войну несчастным илотам и даже могло казнить их без суда и следствия. Эфоры обладали властью дисциплинировать и штрафовать других спартанских магистратов. Власть эфоров распространялась и на обычных спартанских граждан. Эфоры выносили решения по всем гражданским делам. Однако эфоры вели каждое дело отдельно, а не с полным составом правления. Эфоры обычно принимали решения по внешней политике, они собирались в собрании, а также председательствовали в Совете. Эфоры обменивались ежемесячными клятвами с царями и действовали теоретически как представители обычных спартанских граждан, Плутарх (19.1) сообщает о найденном у Феопомпа утверждении, что Фемистокл подкупил 105 спартанских эфоров. Непот не использует традицию подкупа; он приписывает обман спартанцев Фемистоклом природному уму Фемистокла. Рассказ Фукидида совпадает с рассказом Плутарха о военной хитрости Фемистокла против Спарты.
Фукидид добавляет, что Фемистокл тайно предупредил афинян о своем намерении взять в заложники вторую спартанскую делегацию.
В древности существовало два основных правила, которыми руководствовались дипломаты. Во–первых, дипломаты или посланники рассматриваются как гости иностранного города или государства и не должны были пострадать при выполнении дипломатической миссии. Во–вторых, дипломаты были защищены от любых санкций со стороны иностранного города или государства, которые принимали их в течение всего срока дипломатического визита. Только высокопоставленные политики и чиновники направлялись в дипломатические миссии.
Дипломаты были защищены правилами гостеприимства. Однако греческие города–государства не имели конкретных законов, касающихся дипломатической неприкосновенности, пока римляне не вторглись в Грецию. Вместо этого было достигнуто общее политическое понимание в отношении обращения с посланниками. Понятие, запрещавшее нарушение дипломатических послов, восходит к гомеровской эпохе, а может быть, и еще раньше. Дипломаты не могли быть подкуплены, арестованы, задержаны, убиты или подвергнуты угрозам. Фемистокл приказал афинянам задержать традиционную спартанскую делегацию из трех человек, соблюдая при этом большинство правил, регулирующих защиту дипломатических посланников. Однако Афины и Спарта проигнорировали эти правила, когда Ксеркс отправил своих послов в Грецию в 491 году н. э., и убили их.
7.3 Gestus est ei mos, tresque legati functi summis honoribus Athenas missi sunt. Cum bis collegas suos Themistocles iussit proficisci iisque praedixit ut ne prius Lacedaemoniorum legatos dimitterent quam ipse esset remissus.
Thuc. 1.91.3-4; Diod. 11.40.3; Plut. Them. 19.2. Здесь Фемистокл гарантирует, что его коллеги–делегаты смогут вернуться в Афины после того, как спартанская делегация из трех человек будет взята под охрану в Афинах.
Фемистокл манипулировал спартанцами, используя тактику отсрочки, в то время как он фактически держал спартанских дипломатов в плену без их изначального знания этого факта.
7.4. Hos postquam Athenas pervenisse ratus est, ad magistratum senatumque Lacedaemoniorum adiit et apud eos liberrime professus est Athenienses suo consilio, quod communi iure gentium facere possent, deos publicos suosque patrios ac penates, quo facilius ab hoste possent defendere.
Thuc. 1.91.4-7; Justin 2.15.9-12. Фемистокл открыл истину только спартанским эфорам (отсюда отсылка к магистратуре) и герусии. После этой конференции Фемистокл обратился к спартанским эфорам и предложил направить спартанскую делегацию в Афины для проверки ситуации. Фемистокл немедленно предложил себя в качестве заложника еще до того, как спартанская делегация из трех человек была отправлена в Афины, где их тайно удерживали в качестве заложников без их ведома. Непот подчеркивает тот факт, что Фемистокл признал, что идея восстановления афинских укреплений была его собственной. Он изобразил Фемистокла как храброго и героического человека, готового бросить вызов спартанцам и встретить их гнев лицом к лицу. Непот объясняет спартанские уровни правления в терминах, которые могут относиться к его римским читателям.
Под сенатом Непот имеет в виду герусию или совет Спарты, который состоял из двадцати восьми членов. Два спартанских царя также были частью герусии, доводя общее число ее членов до тридцати. Не было никаких имущественных или родовых ограничений. Герусия возглавляла все уголовные суды и рассматривала все дела, связанные с изгнанием из Спарты и смертью. Совет мог привлекать к ответственности царей. Совет руководил работой Ассамблеи и вносил в нее все предложения. Совет обладал огромной властью, когда цари или другие военачальники подвергались судебному разбирательству.
7.5 muris saepsisse neque in eo quod inutile esset Graeciae fecisse. Nam illorum urbem ut propugnaculum oppositum esse barbaris, apud quam iam bis classes regias fecisse naufragium.
Thuc. 1.90.2. Фемистокл пытается, опираясь на общие греческие идеалы, воззвать к спартанцам, чтобы достичь с ними своего рода соглашения. Фемистокл утверждает, что это укрепление было необходимо для того, чтобы защитить Грецию от врага. Слово barbaris относится к персам.
7.6 Lacedaemonios autem male et iniuste facere, qui id potius intuerentur quod ipsorum dominationi quam quod universae Graeciae utile esset. Qua re, si suos legatos recipere vellent quos Athenas miserant, se remitterent; aliter illos numquam in patriam essent recepturi.
Thuc. 1.92.1; Diod. 11.40.4; Plut. Them. 19.2. Фемистокл шантажировал спартанцев. Его должны были освободить и позволить безопасно вернуться в Афины, после чего спартанские делегаты также будут освобождены и отправлены обратно в Спарту невредимыми. Непот показывает, что спартанцы потеряли бы много доверия, если бы их дипломаты были убиты. Эта тактика подчеркивает коварство Фемистокла, который почти разрушил репутацию спартанцев как политической силы, Фукидид (1.92) предполагает, что спартанцы не отреагировали сразу, так как афиняне держали своих собственных делегатов в качестве заложников.
По прибытии афинян в Афины спартанцам было разрешено вернуться домой. Кроме того, Афины при Фемистокле непосредственно оспаривали спартанскую гегемонию за политическое и морское лидерство над греками. Этот вызов в конечном счете привел к двум «Пелопоннесским войнам» между Афинами и Спартой. Фемистокл ловко изменил статус–кво в Греции со спартанской точки зрения. Отныне Афины будут бросать вызов Спарте при каждом удобном случае, когда каждый город–государство не разделяет общей политики или угрозы. Уэстлейк добавляет, что Фукидид (1.90-93) одобрил стратегию Фемистокла держать спартанскую делегацию в заложниках в обмен на свою собственную свободу. Однако он оговаривает, что Фукидид делает исключение, когда пишет о человеке, давно умершем, например, когда он обсуждает Фемистокла и Павсания. Кроме того, Фукидид также хвалил Фемистокла (1.138.3) за его военные навыки.

Глава 8

8.1 Tamen non effugit civium suorum invidiam.
Plut. Them. 22.4. Во–первых, Непот ссылается на спартанские усилия по удалению Фемистокла из Афин в свете стратегических и политических побед, которые Фемистокл недавно одержал над Спартой. Во–вторых, Непот ясно указывает, что Фемистокл был осужден из–за ревности афинского населения в целом. В сочетании эти два фактора гарантированно подрывают успешную карьеру политика. Геродот (8.109.5) нападает на Фемистокла и туманно ссылается на его остракизм и изгнание. Плутарх (Them. 22.4) приводит свидетельства того, что поведение Фемистокла было причиной ненависти к нему в Афинах, подтверждает, что основной причиной была зависть. Неизменный успех Кимона стал катализатором падения Фемистокла (ср. Plut. Them. 27.6 и Plut. Cimon 18.6).
Namque ob eundem timorem quo damnatus erat Miltiades.
Непот проводит параллель между Фемистоклом и Мильтиадом. Вообще у него пересекаются Мильтиад с Фемистоклом, Агесилай 4.4 с Фемистоклом 5.2 и Агесилай 6.1 с Эпаминондом 8.5. Вполне возможно, что Непот молчаливо ссылается на вопрос о тирании. Может быть, простые афиняне считали Фемистокла тираном, в то время как он был самым выдающимся политиком в Афинах? Его враги изобразили бы его диктатором. Мильтиад был сослан во фракийский Херсонес, где он действовал как тиран, пока его не отозвали в Афины. Когда Мильтиада судили в 492 году, то в дополнение к злоупотреблению своей политической властью его обвинили в том, что он был тираном. Мнение в Афинах, как упоминает Непот (Milt. 8.1-2) было то, что Мильтиад не удовлетворился бы своей ограниченной властью в Афинах после того, как он установил единоличную власть в греческой колонии во фракийском Херсонесе.
testularum suffragiis e civitate eiectus
Фемистокл был изгнан из Афин остракизмом. В своих греческих жизнеописаниях Непот упоминает только три остракизма: Фемистокла (8.1), Аристида (1.2) и Кимона (3.1). Фокион был объявлен вне закона, хотя молчание Непота подразумевает, что в этом случае не использовалось голосование черепков. Правильно ли Непот (и другие не греческие писатели) перевели греческий текст на латынь? Остракизм был введен в Афинах Клисфеном и был впервые приведен в действие в 488/7 году. Идея состояла в том, чтобы помешать влиятельным политикам стать тиранами. Начиная с 485/4 года афиняне решили использовать остракизм для устранения влиятельных людей, угрожавших их демократии, включая друзей и членов семьи бывшего тирана Писистрата. Подробности в лучшем случае отрывочны или опущены. Фемистокл был наказан не потому, что пренебрег своим долгом перед Афинами, а из–за своих достижений и стремления хвастаться старыми успехами, чтобы оставаться в центре внимания после того, как он был вытеснен из политического поля Кимоном, его новым политическим соперником. Плутарх (22.4) подтверждает эту точку зрения. Спартанцы намеревались наказать Фемистокла еще больше и после его изгнания, хотя этот дополнительный акт мести не был осуществлен немедленно. Вместо этого дальнейшие действия спартанцев произошли только после того, как Фемистокл попытался организовать политическую оппозицию против Спарты, находясь в изгнании. Его изгнание было вызвано не обоснованным обвинением в тирании, а скорее злонамеренностью со стороны его врагов.
Отвергая древние представления о подозрительности и ревности, современные ученые сосредоточивают свое внимание на антиспартанской теме как существенной причине остракизма Фемистокла. Геродот не упоминает об остракизме и изгнании Фемистокла. Фемистокл был изгнан и подвергнут остракизму где–то между 475-470 гг. Обнаруженные черепки не дают точной даты. Диодор (11.54.1) приводит дату архонтата Праксиэрга в 471/0 году, что соответствует марту/апрелю 470 года по нашим меркам. При проведении остракистского голосования существовала целенаправленная, но четкая двухэтапная процедура в течение афинского гражданского года, т. е. в основном в апреле или мае. Фрост, соглашаясь с Ленардоном, предполагает, что дата находится в 472 году. Впрочем, сообщение Диодора предпочтительнее. Диодор представляет наиболее правдоподобный рассказ об остракизме Фемистокла, поскольку он соответствует системе хронологических датировок его жизни, в дополнение к его последующему изгнанию и попыткам организовать антиспартанский Союз в северной Греции.
Argos habitatum concessit.
Thuc. 1.135.3; Diod. 11.55.3. Гомм оговаривает, что афинский закон, датированный 480 годом, требовал, чтобы изгнанники жили за пределами определенной черты, от мыса Герест в Эвбее до Скиллея в Арголиде.
8.2 Hic cum propter multas eius virtutes magna cum dignitate viveret.
Thuc. 1.135.2. Плутарх (20.3-4) рассказывает, как Фемистокл защищал Аргос от обвинений спартанцев после войны. Поэтому Фемистокл установил тесные связи с аргивянами. Они были благодарны Фемистоклу за его услуги в пользу их города. Плутарх (23.1) указывает, что только после того, как Фемистокл жил в изгнании в Аргосе, спартанцы предъявили против него обвинения в государственной измене афинянам. Кроме того, Фемистокл помогал поддерживать новое демократическое правительство в Аргосе, которое заменило про–спартанских правителей Аргоса. Со своей базы в Аргосе Фемистокл основал антиспартанскую лигу в северном Пелопоннесе. Лига руководствовалась демократическими принципами. Вмешательство Фемистокла в послевоенные политические амбиции Спарты еще больше разозлило спартанцев, поскольку Фемистоклу уже трижды удавалось одержать верх над спартанцами как на политическом, так и на дипломатическом уровнях.
Победами Фемистокла были восстановление оборонительных стен Афин, успешная защита Аргоса от осуждения греческим политическим союзом и вытеснение проспартанской фракции в Аргосе.
Lacedaemonii legatos Athenas miserunt, qui eum absentem accusarent, quod societatem cum rege Perse ad Graeciam opprimendam fecisset.
Thuc. 1.135.2; Plut. Them. 23.4. Непот, Плутарх, Фукидид и Диодор не обсуждают юридические последствия Панэллинского процесса (который должен был состояться предположительно в Афинах). Геродот замалчивает этот инцидент и кратко упоминает об остракизме Фемистокла и изгнании его из Афин (8.109.5). Непот не упоминает о каком–либо конкретном суде, приговорившем Фемистокла за измену. Это голосование было бы обсуждено и принято в Генеральной Ассамблее (в Афинах). Марр также отмечает молчание Непота по вопросу о суде, проводящем разбирательство. Что касается свидетельств о суде, Плутарх использует для информации Эфора, в то время как Диодор (11.55.4-5) упоминает о панэллинском синедрионе, который был тем самым судом, который фактически осудил Фемистокла.
Дата его остракизма весьма спорна, поскольку нет никаких конкретных свидетельств, чтобы зафиксировать точные движения Фемистокла после Олимпиады в 476 году. Обвинение сводилось к тому, что Фемистокл планировал предать Афины и остальную Грецию персам.
Непот описывает этот эпизод так, как будто спартанцы послали свое специальное посольство (в Афины) только после того, как Фемистокл был изгнан из Афин, чтобы убедиться, что он не сможет опровергнуть обвинения против себя лично. Плутарх (23.1-2) утверждает, что Павсаний (бывший спартанский царь и друг Фемистокла) пригласил Фемистокла после его изгнания поддержать Персию. Важно отметить, что Фемистокл отверг эту идею. Его единственной ошибкой было то, что он не сообщил об этом происшествии афинянам. Казалось бы, Фемистокл надеялся, что Павсаний придет в себя и перестанет следовать этому предательскому образу действий. Спартанцы впоследствии «открыли» свидетельства в виде писем после смерти Павсания и изгнания Фемистокла в Аргос (Plut. Them. 23.3). Спорно, действительно ли спартанцы нашли какие–либо вещественные доказательства измены Павсания.
Тем не менее кажется невероятным, что Фемистокл мог предать Афины или Грецию персам. Для спартанцев было бы весьма удобно утверждать, что доказательства, которые они «обнаружили», были реальными. Это обвинение было совершенно необоснованным, поскольку измена родине противоречила самой природе Фемистокла. Спартанцы были полны решимости изгнать Фемистокла из Греции, так как он не поддавался и еще больше унизил их в амфиктионии в 479 году. Они все еще переживали из–за того, что он захватил в заложники их второе посольство, когда восстанавливались афинские оборонительные стены (также в 479 году), в дополнение к организации антиспартанского Союза в северной Греции с его новой базы в Аргосе после 471 года. Это были веские причины для того, чтобы попытаться избавиться от Фемистокла. Спартанцы были главной движущей силой этой новой акции против Фемистокла, но его обвинителем был Леобот из дема Агравлы, член проспартанской фракции в Афинах, которую возглавлял Кимон.
Hoc crimine absens proditionis damnatus est.
Plut. Them. 23.1; Diod. 11.55.4-5. Плутарх (24.4) упоминает, что Фемистокл должен был предстать перед судом Конгресса эллинов.
Кажется невероятным, что для осуждения Фемистокла были проведены два отдельных процесса. Единственный суд был бы более правдоподобным. Марр предполагает, что был только один суд, и поэтому отвергает два судебных процесса об измене, а вместо этого приписывает путаницу в рассказе Диодора к первоначальному рассказу в Эфоре.
Однако единственным судебным органом в Афинах, обладавшим необходимыми юридическими полномочиями для суда и осуждения Фемистокла, был Ареопаг. Если теория Марра лишь об одном процессе верна, то решение этой путаницы состоит в том, что подлинная вражда между Фемистоклом и Ареопагом уже возникла до его осуждения за предполагаемую измену. Поэтому Ареопаг был единственным официальным органом, который судил и осудил Фемистокла.
Фактом является то, что Фемистокл был подвергнут судебному преследованию в рамках исангелии. Этот термин использовался для описания всей процедуры, связанной с событием, когда информатор уведомлял афинскую экклесию или Буле о совершении акта измены или аналогичного преступления схожего масштаба, и проводился последующий судебный процесс, чтобы судить и наказать виновную сторону. При исангелии дело обычно рассматривалось в Буле или обычном суде. Буле имел право наложить максимальный штраф в размере 500 драхм. Если преступление было более серьезным и поэтому требовало более сурового штрафа или наказания, Буле первоначально рассматривал дело до передачи дела в суд, который мог бы обеспечить более суровое наказание, или даже в экклесию. Сама экклесия также имела возможность рассматривать это дело, когда обвинение касалось государственной измены или аналогичного преступления. Обычный декрет или псефисма выносился Буле или экклесией и можно даже предположить, какие виды наказаний встретил бы обвиняемый, будь он осужден за измену. Кроме того, Фемистокл был осужден за государственную измену на суде в Афинах, который проводился в его отсутствие. Рассказ Непота предполагает, что он понимает обвинение как месть спартанцев Фемистоклу, но только из–за его двуличия против спартанцев, когда он восстанавливал афинские укрепления и удерживал их вторую делегацию в Афинах в качестве заложников для безопасного возвращения в Афины. Непот не включает защиту Фемистоклом Аргоса или принятие демократических принципов в Аргосе в качестве дополнительных причин политического нападения Спарты на Фемистокла. Некоторые афиняне бежали от исангелии и получили еще более суровое наказание, чем если бы обвиняемый присутствовал на суде. Вероятно, именно поэтому Фемистокл бежал из Афин, чтобы избежать исангелии. Однако ни один источник не упоминает о смертном приговоре в качестве наказания [который был судьбой Павсания в Спарте], хотя все имущество Фемистокла было конфисковано, а его семья была изгнана из Афин.
Непот, Плутарх и Диодор все утверждают, что фактическое обвинение, выдвинутое против Фемистокла, было связано с его (предполагаемым) предательством Греции. Однако Фукидид не упоминает, в чем именно его обвиняли. Улики против Фемистокла свидетельствовали о том, что он был глубоко вовлечен в махинации Павсания. Всегда остается под вопросом, была ли эта документация реальной или сфабрикованной, поскольку спартанцы представили «доказательства».
Согласно Плутарху (23.3), Фемистокл писал согражданам, что он не был предателем Афин или Греции. Непот утверждает, что Фемистокл только слышал о его осуждении заочно, не написав ни одного письма в знак протеста против своей невиновности. Тем не менее спартанцы и его политические враги (в Афинах) успешно осудили Фемистокла как предателя. В результате афиняне послали людей вместе со спартанскими представителями арестовать Фемистокла и вернуть его в Афины для дополнительного наказания. Каким именно было это дополнительное наказание, остается неясным, так как остракизм и изгнание были страшными наказаниями, самым суровым из которых, конечно же, была казнь.
8.3 Id ut audivit, quod non satis tutum se Argis videbat, Corcyram demigravit.
Узнав о предстоящем аресте, Фемистокл бежал в Коркиру. Он больше не считал Аргос дружественным городом–убежищем (Thuc. 136.1; Plut. Them. 24.1). Современная наука в целом считает, что во время своего пребывания в Аргосе и на севере Фемистокл воспользовался возможностью заручиться поддержкой антиспартанского Союза. Однако нет никаких свидетельств, подтверждающих эту гипотезу, кроме того факта, что спартанцы были чрезмерно настойчивы в своих попытках повторно арестовать и задержать Фемистокла после его изгнания из Афин. Тем не менее, Аргос был одним из городов–мишеней Фемистокла, поскольку он специально решил остаться там после изгнания. Аргос также был отправной точкой для возникновения синойкизма в городах–государствах Элиде и Мантинее. Фемистокл пытался найти поддержку для свержения олигархических правителей в пользу продемократических, антиспартанских правителей.
Междугородняя политика и междоусобная вражда позволили Фемистоклу создать антиспартанскую лигу. Непот предполагает, что коркирцы сдали бы Фемистокла спартанцам и/или афинянам, как только против него было выдвинуто ложное обвинение в измене.
Фемистокл воспользовался нестабильной политической ситуацией в северном Пелопоннесе между Элидой, Аркадской лигой во главе с Тегеей, Мантинеей и Аргосом. Следует отметить, что эти четыре группировки участвовали в междугородних войнах и союзах между собой и Спартой с 491 по 465/4 год. В 480‑х годах Элида и Мантинея были горячими точками для Спарты и ее союзников в регионе в качестве соперничающих политических групп; они поддерживали некоторые формы демократических принципов и бросали вызов проспартанским олигархам за господство в этих городах–государствах. Аргос также враждебно относился к Спарте, в то время как Тегея была стойким спартанским союзником, как и Аркадская Лига. Два союзника Спарты в северном Пелопоннесе покинули ее в конце 470‑х гг. Аргивяне, тегейцы и аркадцы также были вовлечены в войны против двух других спартанских союзников, а именно Микен и Тиринфа. Спартанцы не ожидали, что Фемистокл будет связан с этими городами–государствами и попытается нарушить статус–кво в регионе.
Форрест комментирует вероятную дату и предполагает, что с помощью Фемистокла антиспартанская лига была создана около 470 года между Аргосом, Клеонами (другим городом–государством), Аркадией, Тегеей, Мантинеей и Элидой. Поскольку Форрест указывает дату примерно 470 г., то только в 469 году антиспартанская Лига атаковала Микены, и произошла битва при Тегее. В 468 году Спарте удалось помочь своим политическим союзникам восстановить контроль над Аргосом и Мантинеей. Это привело к восстанию Тиринфа, который поддержала Аркадия против теперь уже проспартанского Аргоса. Однако в 465/4 году илоты вновь восстали против Спарты, в то время как битва при Дипее произошла против антиспартанского Союза, который был ослаблен уходом Аргоса, Мантении и некоторых других аркадских городов–государств.
Микены пали перед Лигой, а Аргос захватил Тиринф. Фемистокл, несомненно, разбудил в этих краях пресловутое осиное гнездо. Его политические баталии против спартанцев быстро переросли в открытое кровопролитие и поглотили другие города–государства с их собственными союзниками в конфликте между Афинами и Спартой (самые ранние свидетельства о конфликте относятся к 508 году до н. э.), хотя было очень забавно, что большинство афинян встало на сторону Спарты против Фемистокла. Форрест также утверждает, что бегство Фемистокла из Аргоса было непосредственно связано с поворотом против его антиспартанского Союза, и таким образом указывает, что отъезд Фемистокла из Аргоса можно обоснованно датировать 468 годом.
О’Нил не согласен с Форрестом. Он утверждает, что Фемистокл отказался от своих демократических принципов, когда был сослан в Аргос. Решения Мантинеи, Элиды и Аргоса принять демократию были независимы от действий Фемистокла. Кроме того, даты, указанные для принятия или повторного принятия демократии в каждом городе, не совпадают с теми, которые были предоставлены Форрестом.
О’Нил утверждает, что демократы в Элиде были в союзе со Спартой, когда Фемистокл отправился в город, и что впоследствии они проигнорировали его предложения разорвать все связи со Спартой. Поэтому афиняне расценили действия Фемистокла как антидемократические. Если аргументы О’Нила убедительны, то отсюда следует, что действия Фемистокла никак не повлияли на дальнейшее демократическое развитие в Пелопоннесе. Однако эти аргументы должны быть отвергнуты, поскольку у Фемистокла была особая привычка вмешиваться в политику, даже если он предпочитал оставаться вне поля зрения, дергая за ниточки со стороны.
Обвинения, выдвинутые Спартой против Фемистокла, были признаком только что проснувшейся злобы со стороны спартанцев. Остракизм Фемистокла и изгнание его из Афин, несомненно, было бы достаточной победой для спартанцев. Это было не так, поскольку спартанцы ответили более жестоко, организовав охоту на Фемистокла после того, как он попытался разрушить и свести на нет союз Спарты с ее союзниками в северном Пелопоннесе. Итак, антиспартанская лига была спровоцирована и создана Фемистоклом. Это объясняет, почему Фемистокл был осужден в его отсутствие в Афинах и так жестоко преследовался от Аргоса до Коркиры, до царя Адмета и, в конечном счете, до Персии. Все спартанские союзники объединились в концентрированном стремлении удалить Фемистокла с греческого материка, островов и подчиненных государств. Имея в виду этот акт возмездия, легко понять, почему Афины и Спарта угрожали Коркире войной, если Фемистокл не будет передан им для дополнительного суда и наказания, несмотря на то, что он уже был осужден и сослан.
Поэтому Фемистокл был вынужден бежать из Аргоса, поскольку он не был уверен, будут ли аргивяне сотрудничать со спартанцами, когда они потребуют его выдачи от Аргоса, хотя он подозревал, что аргивяне в конечном итоге будут сотрудничать. Цель бегства Фемистокла в Коркиру можно объяснить двояко. Во–первых, Корсира была стратегически расположена в северной Греции, так что Фемистокл мог продолжать строить антиспартанскую лигу на севере с надеждой, что она распространится на центральную Грецию, тем самым подрывая политическое влияние Спарты и военную поддержку в регионе.
Во–вторых, его почитали в этом городе–государстве за то, что он выступал в качестве арбитра между Коркирой и Коринфом. Как уже упоминалось выше, эти два города–государства вели спор по поводу Левкады, совместно основанной колонии (см. 24.1). Фемистокл постановил, что Коринф будет управлять колонией при условии, что все коркирские и коринфские колонисты будут равны перед законом. Марр, однако, сомневается, что коркирцы использовали бы арбитра, который напал на их командующего флотом. Он приходит к выводу, что Плутарх ошибся или что этот анекдот является тщательно продуманной выдумкой.
Ibi cum cives principes animadvertisset timere oe propter se bellum iis Lacedaemonii et Athenienses indicerent, ad Admetum, Molossum regem, cum quo ei hospitium erat, confugit.
Thuc. 1.136.2; Plut. Them. 24.2. Правители Коркиры искренне опасались, что угрозы войны, исходившие от Спарты и афинян, были вполне серьезны. Фемистокл теперь настолько отчаялся, что в качестве последнего средства вынужден был бежать к Адмету, царю молоссов. Непот утверждает, что у Фемистокла была дружба с Адметом.
Принцип дружбы с гостями рассматривался в Греции довольно серьезно, поскольку Адмет легко мог выдать Фемистокла его преследователям. Римским эквивалентом было hospitium, гостеприимство. У римлян были концептуальные различия между hospes, «чужестранец» или hostis, «враг». Предложение гостеприимства создавало длительные отношения, в ходе которых совершались особые ритуалы и обмен памятными подарками, которые были связаны с различными уровнями символики. Поэтому чужестранец был бы принят в местную общину, где происходило hospitium. Чужестранец, который не имел никаких отношений с Римом, будь то дипломатические или формальные, был conlibertus, и не имел прав или защиты как cliens или как hospes. В результате чужеземец в раннем Риме был вынужден вступить в отношения cliens, то есть стать рабом. Ко времени Варрона, hostis имел иммунитет от римских законов, включая право гостеприимства, ius hospitii. Гостеприимство предоставлялось иностранцу или перегрину, который устанавливал дипломатические или личные отношения с Римом, римской общиной или выдающимся римским гражданином.
Hospitium позволяло реализовать политические и экономические интересы. В Риме существовала еще одна отличительная черта hospitium. Hospitium privatum подразумевало покровительственные отношения с участием частных лиц, в то время как hospitium publicum предоставлялось сенатом и народом Рима и жаловалось городам. Hospitium privatum классифицировалось как договорный и наследственный контракт. Оно завершалась рукопожатием или обменом жетонами (tessera/tabula hospitalis), хотя эти формальности не всегда были обязательными. Hospitium privatum позволяло hospes просить о необычном одолжении, хотя необычная просьба редко исполнялась без нарушения отношений hospitium privatum или publicum. Кроме того, согласно hospitium privatum римский хозяин мог оказывать юридическую помощь своему гостю–другу. Hospitium между отдельными людьми имел потенциал для развития военного и политического союза между общинами и иностранными державами. Кроме того, римляне, которые пользовались дружескими отношениями с иностранными правителями, стали официальными послами в Риме. Римляне рассматривали ius hospitii с религиозной и этической точки зрения. С религиозной точки зрения считалось грехом оскорблять римских богов и богинь гостеприимства, особенно Юпитера, нарушая законы гостеприимства. В договорном плане hospitium privatum регулировалось foedus (концепция частного соглашения) и fides (взаимное доверие).
Плутарх (24.2) утверждает, что основанием для обращения Фемистокла к царю Адмету была отвергнутая просьба Адмета Афинам либо когда Фемистокл был архонтом–эпонимом в 493/2 году, либо когда он был видным политиком. Какова бы ни была причина отказа, Адмет был смертельно обижен, поскольку счел себя оскорбленным. Теперь Фемистокл умолял Адмета не мстить одинокому скитальцу без государства, так как теперь он был беспомощной фигурой и беглецом. Спорно, был ли этот акт мольбы крайним шагом Фемистокла или же это была угроза. Судя по его действиям и отчаянным обстоятельствам, мольба Фемистокла была заранее спланированным действием, поскольку жена Адмета, Фтия, консультировала Фемистокла по процедурным вопросам.
Диодор 11.56.1-4 утверждает, что Фемистокл бежал к царю Адмету прямо из Аргоса. Диодор вообще обходил стороной путешествие Фемистокла в Коркиру. Более того, Диодор фактически не упоминает, почему Фемистокл бежал из Аргоса. Он только рассуждает о том, почему Фемистокл не доверял всеобщему съезду (эллинов).
8.4 Huc cum venisset et in praesentia rex abesset, quo maiore religione se receptum tueretur, filiam eius parvulam adripuit et cum ea se in sacrarium quod summa colebatur caerimonia coniecit.
Thuc. 1.136.3; Plut. Them. 24.3. Плутарх также включает анекдот о собственной жене Адмета, Фтии, и утверждает, что Фтия отрепетировала сцену с Фемистоклом. Фукидид (1.136) также указывает на Фтию, помогающую Фемистоклу, хотя он и не упоминает ее имени. Диодор опускает любое упоминание о жене Адмета, помогавшей Фемистоклу, в дополнение к любому упоминанию о том, что Фемистокл схватил младшего ребенка Адмета, сына или дочь. Он только утверждает, что Фемистокл стал просителем Адмета, когда тот ждал царя у очага. Молитвенный акт играл важную роль в греческой религии. Это была обычная практика для людей, чтобы обратиться за помощью к олимпийским богам, ища убежища в храме конкретного бога. Было запрещено физически удалять просителя из храма или причинять ему какой–либо вред. Те же самые законы применимы и к человеческим мольбам, как показывает пример с Фемистоклом и царем Адметом. Религиозные условности обязывали Адмета удовлетворить просьбу Фемистокла. Хотя основные детали этого анекдота несколько отличаются, Фемистокл злоупотребил этой гостевой дружбой, используя страховой полис в виде маленького ребенка Адмета, чтобы гарантировать, что его просьба в качестве просителя не будет отклонена, поскольку он угрожал в противном случае убить ребенка. По его версии, Непот подразумевает, что Фемистокл злоупотребил долгом дружбы с гостем.
Только Непот утверждает, что ребенок Адмета был дочерью (ср. Thuc. 1.136; 1.137.1 и Plut. Them. 24.2), возможно, для патетического эффекта. Parvulam, уменьшительное слово для «маленький», и оно сильно увеличивает эффект. Он также скрывает помощь Фемистоклу получил от жены Адмета (ср. Thuc. 1.136.3, Plut. Them. 24.5), возможно, чтобы представить Фемистокла как всегда находчивым человеком (ср. 1.4). Изучив рассказы Плутарха и Фукидида, можно с большой долей вероятности предположить, что Непот не воспользовался помощью Фтии, чтобы вновь представить Фемистокла в благоприятном, героическом свете.
lnde non prius egressus est, quam rex eum data dextra in fidem reciperet, quam praestitit.
По словам Непота, Фемистокл эксплуатировал обязательство дружбы с гостем. Фемистокл отпустил девочку только тогда, когда Адмет пообещал ему свою личную защиту.
Очевидно, каждый, кто падал ниц перед священным очагом, совершал формальный акт мольбы. Подобной просьбе нелегко было отказать, хотя Плутарх предполагает, что существовали редкие обстоятельства, когда просьба могла быть отклонена.
8.5 Nam cum ab Atheniensibus et Lacedaemoniis exposceretur publice, supplicem non prodidit monuitque ut consuleret sibi: difIiciIe enim esse in tam propinquo loco tuto eum versari.
Эта мольба подействовала настолько, что Адмет счел своим долгом не отдавать Фемистокла его афинским и спартанским преследователям. Интересно, что ненависть спартанцев к Фемистоклу вышла за пределы международных границ. Обычно изгнанный из своего города–государства в Греции затем либо оставался в другом городе–государстве, либо бежал в Персию. Диодор также утверждает, что Адмет хорошо относился к Фемистоклу, пока спартанское посольство не потребовало его выдачи. Спартанцы обвинили Фемистокла в медизме и пригрозили вторгнуться в царство Адмета, если он откажется выдать Фемистокла. Адмет умолял Фемистокла бежать, так как он жалел его и вдобавок опасался за безопасность своего царства. Диодор (11.56.2) утверждает, что Адмет дал Фемистоклу золото, чтобы облегчить его побег от спартанцев. Стоит отметить, что Диодор отличается от Фукидида и Плутарха тем, как Фемистокл приобрел средства для своего путешествия в Малую Азию. Диодор утверждает, что только спартанцы преследовали Фемистокла, без помощи афинян.
Itaque Pydnam eum deduci iussit et quod satis esset praesidii dedit
Thuc. 1.137. 1; Plut. Them. 25.2. Царь Адмет защищал Фемистокла от спартанцев и афинян, не сдавая его, когда было выдвинуто официальное требование о выдаче Фемистокла. Только Непот утверждает, что Адмет позаботился о том, чтобы Фемистокл покинул свое царство с почетным караулом или эскортом, чтобы наблюдать за его отъездом.
Диодор (I 1.56.3) добавляет, что Фемистокл ночью бежал с территории молосса. Он также предполагает, что Адмет препятствовал спартанской погоне, задерживая их. Диодор включает анекдот, в котором Фемистокл, чтобы спастись от преследующих спартанцев заручился помощью двух братьев, линкестийских торговцев. Диодор опять расплывчат и говорит только, что братья помогли Фемистоклу добраться до Азии. Все другие сведения о бегстве Фемистокла в Малую Азию, обнаруженные у Плутарха и Фукидида, явно отсутствуют в рассказе Диодора.
8.6 Quae cum tempestate maxima Naxum ferretur, ubi tum Atheniensium erat exercitus, sensit Themistocles, si eo pervenisset, sibi esse pereundum.
Thuc. 1.137.2; Plut. Them. 25.2. Здесь Плутарх явно опирается на Фукидида. Непот настаивает, что Фемистокл сбился с курса и был отнесен к острову Наксос. Эта подробность представляет две проблемы. Во–первых, как мог корабль, на борту которого находился Фемистокл, так сильно отклониться от курса из Пидны к Наксосу? Некоторые современные ученые, например Мильтон, утверждают, что Фукидид ошибается и что Фемистокл отправился на Фасос, а не на Наксос. Во–вторых, когда афиняне действительно осаждали остров Наксос? Непот и Плутарх ссылаются на афинскую осаду острова Наксос, которая произошла в 469 году. Афиняне, в частности, осаждали те города–государства, которые были выведены из состава Афинской лиги в 473 году. Афины покорили эти государства–изгои между 473-467 годами, хотя конец восстания также оспаривается, так как некоторые ученые мнения ставят завершение военных действий в 469, а не 467 году.
Проблема с последней датировкой событий в жизни Фемистокла возникает с датами его остракизма, осуждения, изгнания и бегства в Персию, а также его возможной смерти. В свете этих проблем Хорнблауэр придерживается мнения, что остракизм, осуждение и изгнание Фемистокла произошли между концом 470‑х и началом 460‑х гг. Родос предполагает, что вполне вероятно, что Фемистокл пересек Эгейское море, не проходя через Наксос или Тасос.
Hac necessitate coactus domino navis quis sit aperit, multa pollicens, si se conservasset.
Непот изображает Фемистокла положительно, когда он вел переговоры с капитаном корабля в соответствии с его героическим изображением Фемистокла. Плутарх упоминает о подкупе, в то время как Фукидид упоминает о подкупе и угрозах. Факт у Плутарха (24.4), который Непот не упоминает, состоит в том, что жена и дети Фемистокла были тайно вывезены из Афин. Эпикрат из дема Ахарны помог им спастись бегством. Плутарх утверждает, что Стесимброт записывает, что Кимон позже казнил Эпикрата за помощь Фемистоклу. Тогда Стесимброт противоречит сам себе и утверждает, что Фемистокл приплыл на Сицилию и попросил о женитьбе на дочери сицилийского тирана Гиерона в обмен на помощь Гиерону в завоевании Греции. Гиерон отклонил это предложение, и Фемистокл отплыл в Азию. Однако Плутарх (25.1) отвергает эту историю как лживую.
Он цитирует работу Феофраста «О царской власти», в которой автор утверждает, что Гиерон однажды послал своих лошадей на состязание в Олимпии и поставил палатку, чтобы показать свое богатство, Фемистокл же настаивал, чтобы павильон был разрушен, а лошади сняты с гонок.
8.7 At ille clarissimi viri captus misericordia, diem noctemque procul ab insula in salo navem tenuit io ancoris neque quemquam ex ea exire passus est.
Thuc. 1.137.3. Изображая период задержки (т. е. день и ночь) у Наксоса, Непот следует Фукидиду (1.137.2). Капитан соглашается с пожеланиями Фемистокла. Только Непот утверждает, что капитан помогал Фемистоклу из сочувствия. Плутарх и Фукидид утверждают, что Фемистокл угрожал капитану и подкупил его. Непот представляет позитивную традицию, а Плутарх и Фукидид — негативную.
lnde Ephesum pervenit ibique Themistoclen exponit. Cui ille pro meritis postea gratiam rettulit.
Непот утверждает, что Фемистокл заплатил капитану за помощь. Он намеренно подчеркивает, что плата не была взяткой, в то время как Плутарх и Фукидид утверждают, что Фемистокл подкупил капитана. Это еще одно свидетельство существования двух конкурирующих традиций.
Капитан оставил Фемистокла в Эфесе, после чего Фемистокл заплатил капитану нераскрытую сумму денег за его помощь. [Фукидид (1.137.3) утверждает, что деньги Фемистокла были вывезены из Афин двумя способами. Во–первых, друзья Фемистокла в Афинах тайно присылали ему часть его денег. Во–вторых, Фемистокл также отдал деньги на хранение в Аргосе, хотя Фукидид не развивает далее этот спорный вопрос.] Неясно, взял ли Фемистокл эти деньги [депонированные в Аргосе], когда он бежал из Аргоса, или же они были тайно перевезены позже в Персию.
Плутарх (25.3) включает краткое обсуждение состояния Фемистокла. Большая часть имущества Фемистокла, то есть финансы, была тайно послана ему его друзьями, все еще живущими в Афинах. Плутарх снова цитирует Феопомпа, который перечисляет богатство Фемистокла, обнаруженное и захваченное его противниками в Афинах, как стоящее сто талантов. Плутарх также процитировал Феофраста, который приводит цифру в восемьдесят талантов.
Тем не менее Плутарх подчеркивает, что до вступления на афинскую политическую арену Фемистокл не обладал даже тремя талантами. Плутарх указывает, что он накопил богатства благодаря взяткам во время его политической карьеры, в дополнение к деньгам, которые он вымогал у афинских союзников после завершения второй персидской войны вплоть до его собственного изгнания из Афин и бегства с греческого материка. Отсюда следует, что большая часть богатства Фемистокла происходила от взяточничества и вымогательств, что Непот избегает обсуждать.

Глава 9

9.1 Scio plerosque ita scripsisse, Themistoclen Xerxe regnante in Asiam transisse.
Thuc. 1.137.3; Plut. Them. 27.1; Diodorus 11.56.6. Непот следует рассказу Фукидида о том, что Фемистокл, как только тот оказался в Персии, отправился к Артаксерксу. Непот (9.2) говорит, что Артаксеркс был царем Персии, поскольку он признает, что следует рассказу Фукидида и, следовательно, хронологической датировке событий, поэтому дата прибытия Фемистокла в Азию может быть 466 или 463 год.
Необходимо кратко взглянуть на хронологические данные, чтобы понять, как и почему Фемистокл искал убежища в Персии после восшествия на престол Артаксеркса.
Фемистокл прибегнул к хитроумной уловке, чтобы остаться в Персии, несмотря на то что он уже много лет был пресловутой занозой в персидской плоти, особенно в дни второго персидского вторжения в Грецию и битвы при Саламине. Греческий флот нанес поражение персам при Саламине в 479 году. Фемистокл был изгнан из Афин около 475 года и осужден примерно в 471/0 году. Фемистокл бежал в Аргос, откуда он путешествовал по северному Пелопоннесу, прежде чем был вынужден бежать в Коркиру, а затем к царю Адмету. Адмет помог Фемистоклу добраться до Пидны. После нескольких дальнейших путешествий, о которых наши древние источники дают нам довольно сжатую версию, Фемистокл, наконец, прибыл в Малую Азию. Поэтому изгнание и бегство Фемистокла длились от девяти до одиннадцати лет. Этот период бегства затем приводит Фемистокла к Артаксерксу, как упоминалось Фукидидом. Согласно Плутарху (27.1), Фемистокл говорил с Ксерксом. У Плутарха (26.1-29.3) есть совершенно другой анекдот, касающийся пребывания Фемистокла в Персии. Рассказ Плутарха не только отличается от рассказов Непота и Фукидида, но и содержит дополнительную информацию, отсутствующую в других рассказах. У Плутарха (26.1) Фемистокл высаживается в Киме, где узнает, что в Персии за его голову назначена награда. Плутарх называет имена Эрготела и Пифодора, двух охотников за головами, которые также преследовали Фемистокла. Плутарх уточняет, что нынешний царь Персии назначил награду в двести талантов за голову Фемистокла. Марр отвергает эту точку зрения, поскольку она является частью романа о Фемистокле, поскольку ни один другой источник не упоминает охотников за головами.
Sed ergo potissimum Thucydidi credo, quod aetate proximus de iis qui illorum temporum historiam reliquerunt, et eiusdem civitatis fuit.
Непот поддерживает сообщение Фукидида, поскольку он считает, что Фукидид (1.137.3)написал сбалансированный рассказ о Фемистокле по двум причинам. Во–первых, Непот классифицирует Фукидида как «почти современника Фемистокла». Во–вторых, Фукидид дал бы более честный отчет о Фемистокле, поскольку он тоже был родом из Афин. Этот отрывок из «Фемистокла» (9.1) уникален, так как эта беспрецедентная похвала Фукидиду не встречается ни в одной другой из Жизней Непота. Он также ссылается на Фукидида как на один из своих (первичных) источников в Фемистокле (1.4). Непот довольно наивен, когда утверждает, что Фукидид не будет настроен против Фемистокла по той простой причине, что оба они были родом из Афин. Непот имел в виду, что афинский источник теоретически не должен давать предвзятого отчета, в отличие от явно предвзятого и антифемистоклова спартанского описания.
Хотя Фукидид имел доступ к лучшим источникам о Фемистокле, для Непота было бы неразумно восхвалять Фукидида только потому, что он тоже был афинянином. Фукидид мог быть столь же пристрастен. Современные ученые не знают о политической лояльности Фукидида. Кроме того, Афинам было политически неудобно, когда Фемистокл был вынужден бежать в Персию. Не имело большого значения, отправился ли Фемистокл в Персию в 466 или 463 году. Однако для современных ученых важны хронологические данные.
Плутарх (27.1) утверждает, что Фемистокл не переписывался с персидским царем. Скорее всего Фемистокл встретился с царем лично. Плутарх — единственный источник, который утверждает, что существует спор о личности персидского монарха, с которым встречался Фемистокл. Следовательно, Плутарх утверждает первую точку зрения, что Ксеркс умер и ему наследовал его сын Артаксеркс. Он приводит в подтверждение этого взгляда как Фукидида (1.137.3), так и Харона Лампсакского. Он противопоставляет эту точку зрения мнениям Эфора, Динона, Клитарха и Гераклида, что Ксеркс был еще жив. Плутарх допускает, что хронология Фукидида о Фемистокле может быть ошибочной. Однако он признает, что когда он писал, не было достаточно свидетельств, чтобы окончательно согласиться с датами Фукидида.
Диодор Сицилийский (11.56.4) говорит, что Фемистокл бежал в Азию и остановился у личного друга по имени Лисифид. Диодор (11.56.6) отмечает, что Фемистокл просил о встрече с Ксерксом. Диодор (11.56.8) добавляет, что Лисифид получил заверения от Ксеркса, что Фемистоклу не причинят вреда, пока он он приведет его [Фемистокла] к царю.
9.2 Is autem ait ad Artaxerxen eum vecisse atque his verbis epistulam misisse
Thuc. 1.137.3-4; Plut. Them. 28.1-2; Diod. 11.56.8. Непот цитирует Фукидида (1.137.3), который упоминает, что Фемистокл послал письмо Артаксерксу, умоляя царя не обращать внимания на ту роль, которую он сыграл в защите Греции, когда Ксеркс и его отец до него вторглись в Грецию. Непот согласен с Фукидидом, что нынешний персидский царь — Артаксеркс. Непот точно процитировал этот раздел Фукидида.
Сравнение Nepos Themistocles 9.2-4 с Thucydides 1.137.2-3.
В «Фемистокле» (9.2) Непот утверждает, что Фукидид говорит, что Фемистокл написал письмо Артаксерксу, в котором Фемистокл утверждал, что он причинил наибольший вред Ксерксу. Это относится к битве при Саламине в 479 году. Фемистокл тут же заявляет, что оказал Ксерксу несколько услуг. По–видимому, это была одна из тех тактик, которые он использовал, когда просил об одолжении персидского царя. Непот не уточняет другие услуги. Непот упоминает о втором послании, которое Фемистокл послал Ксерксу после поражения персов при Саламине. Затем Фемистокл объяснил свою проблему и попросил Артаксеркса предоставить ему политическое убежище в Персии. У Непота письма заканчиваются тем, что Фемистокл просит год на изучение персидского языка, прежде чем он лично приедет и встретится с Артаксерксом.
Фукидид (1.137.2-3) сообщает, что Фемистокл писал Артаксерксу. В своем письме Фемистокл признал, что причинил наибольший вред Ксерксу, что является отсылкой к битве при Саламине. Фемистокл подчеркнул, что он спас Ксерксу жизнь, и предположил, что Артаксеркс должен ему услугу. Далее Фукидид дает краткое изложение второго послания Фемистокла к Ксерксу и даже добавляет, что Фемистокл ложно претендовал на то, чтобы приписать ему единственную заслугу за то, что он придумал хитрость, которая заставила бы большую часть персидской армии бежать из Греции вместе с Ксерксом. Письмо заканчивалось тем, что Фемистокл просил год на изучение персидского языка, чтобы лично поговорить с Артаксерксом, подразумевая, что Фемистокл не хотел использовать переводчика для общения с царем.
Дает ли Непот точный перевод греческого текста Фукидида о Фемистокле? Ну, в какой–то степени это делает Непот, хотя он пропустил синопсис Фукидида о Саламине, а также тот факт, что Фемистокл и Аристид думали о плане заставить большинство персов в армии бежать вместе с Ксерксом обратно в Персию. Кроме того, в своей цитате из Фукидида Непот утверждает, что Фемистокл оказал Ксерксу несколько услуг, не вдаваясь в подробности остальных, кроме ссылки на Саламин.
Фукидид не упоминает никаких дополнительных услуг. Существует возможность, что Непот использовал искаженную копию Фукидида или, наоборот, Непот неверно перевел Фукидида (1.137.2-3).
Фукидид и Непот предоставляют достаточно свидетельств, подтверждающих мнение, что Фемистокл действительно написал письмо Артаксерксу с просьбой о политическом убежище. Плутарх и Диодор представляют фемистоклову версию романа, которая кажется фантастической, в которой Фемистокл пережил напряженную и опасную встречу с Артаксерксом.
Плутарх (Them. 27.2-27.5) рассказывает о встрече Фемистокла с Артабаном, хилиархом или Великим Визирем, т. е. эквивалентом премьер–министра в древности.
После того как Фемистокл попросил Артаксеркса о встрече, ему сообщили, что он не получит аудиенции, если не совершит перед царем поклон или проскинесис (Them. 27.5). Фемистокл ответил, что его послание было только для царя, после чего Фемистоклу была предоставлена встреча с Артаксерксом. Однако в ту же самую главу Плутарх включает анекдот со свидетельствами Фания и Эратосфена, что жена Артабана, эретриянка, помогла организовать встречу Артабана и Фемистокла.
Фрост настаивает на том, что в Them. 9.1 Непот осведомлен о хронологической проблеме касательно Ксеркса. Поэтому Непот цитирует Фукидида, чтобы придать вес собственной версии событий. Марр использует персидские записи, чтобы датировать вступление Артаксеркса на трон в 465/4 г. Он одобряет два источника Плутарха V века, т. е. Фукидида и Харона, которые упоминают о смерти Ксеркса, в то время как Непот поддерживает только рассказ Фукидида. Ленардон утверждает, что Ксеркс умер в 465 году, после чего Артаксеркс стал царем. Мысль, что Фемистокл встречался с Ксерксом, можно отнести к романической выдумке или пропаганде, распространяемой врагами Фемистокла. Фемистокл написал бы письмо Артаксерксу в 465/4 году, прежде чем получить аудиенцию в 464/3 году.
9.3 Idem multo plura bona feci, postquam in tuto ipse et ille in periculo esse coepit; nam cum in Asiam reverti vellet, proelio apud Salamina facto, litteris eum certiorem feci id agi, ut pons quem in Hellesponto fecerat dissolveretur atque ab hostibus circumiretur; quo nuntio ilIe periculo est liberatus.
Фукидид (1.137.3) специально упоминает, что Фемистокл ложно приписал себе обман Ксеркса, чтобы тот бежал из Греции, без упоминания Аристида; факт этот Непот опускает, поскольку он не согласуется с его героическим образом Фемистокла. Themistocles 9.3 — перекрестная ссылка на Themistocles 5.1-3, где он обсуждает, как Фемистокл обманом заставил Ксеркса бежать из Греции с большинством войск, хотя значительные персидские силы все еще оставалась в Греции.
Плутарх (28.1) ставит под сомнение достоверность анекдота о жене хилиарха. Плутарх поднимает вопрос, как Фемистокл мог совершить перед Артаксерксом проскинесис, что в глазах греков было презренным признаком раболепия. Авторы, которые следуют письменной традиции, вроде Непота и Фукидида, не ссылаются на проскинесис Фемистокла перед Артаксерксом.
Фрост также задается вопросом, каким образом Фемистокл, патриотически настроенный грек, мог исполнить презренный персидский обычай.
Ленардон утверждает, что Фукидид создает романтическое повествование, описывая изгнание Фемистокла из Афин, пока он не достиг Малой Азии, в то время как Диодор записывает более серьезный рассказ. Ленардон ставит под сомнение достоверность различных свидетельств о том, что у Фемистокла в Малой Азии был персидский или греческий друг. Кроме того, он также спрашивает, какие свидетельства, к которым имел доступ Фукидид, утверждали, что Фемистокл написал письмо Артаксерксу. Ленардон предполагает, что таинственный «друг» Фемистокла в Малой Азии был заимствован из истории с Адметом. Ленардон имеет в виду, что этот анекдот также является частью фемистоклова романа. Фемистокл упомянул Додону и богов, чтобы расположить к себе Артаксеркса, польстив ему. Ленардон утверждает, что Плутарх опускает часть речи Фукидида, чтобы быть более драматичным. Это усиливает напряженность в рассказе Плутарха. Ленардон полностью отвергает рассказ Диодора и приходит к выводу, что из трех версий, касающихся причины, по которой Фернистокл изучал персидский язык, только рассказ Фукидида является наиболее правдоподобным.
9.4 Nunc autem confugi ad te, exagitatus a cuncta Graecia, tuam petens amicitiam; quam si ero adeptus, non minus me bonum amicum habebis, quam fortem inimicum ille expertus est.
Объяснив свое нынешнее затруднительное положение, Фемистокл предложил Артаксерксу свою дружбу и верность.
Te autem rogo, ut de iis rebus, quas tecum conloqui volo, annuum mihi tempus des eoque transacto ad te venire patiaris.
Thuc. 1.137.4; Diod. 11.57.5. Фемистокл попросил аудиенции у персидского царя через год, чтобы изучить персидский язык и говорить непосредственно с царем. Вполне возможно также, что Фемистокл надеялся, что он сможет вернуться в Грецию или Афины в течение этого периода, если политическая сцена в Греции качнется в его пользу. Фукидид (1.137.3) завершает анекдот в том месте, где Фемистокл просили годовую отсрочку перед встречей с Артаксерксом.
Непот создал риторически усиленную версию письма Фемистокла с призывом к Артаксерксу. Непот приукрашивает Фукидида (1.137.3), когда Фемистокл просили год, чтобы выучить персидский язык. Согласно Фукидиду, Фемистоклу потребовался год для максимального изучения персидского языка, чтобы общаться с Артаксерксом напрямую, не полагаясь на переводчика. Может ли какой–нибудь греческий или персидский переводчик при дворе Артаксеркса иметь скрытые мотивы навредить Фемистоклу? Ответ — однозначное «да». Плутарх (29.1-2) продолжает, что Фемистокл был вызван к царю на следующий день, хотя сначала Фемистокл не был уверен в своей судьбе. Теперь Плутарх упоминает, что хилиарх по имени Роксан унизил его перед Артаксерксом. Вполне возможно, что Плутарх ошибся в имени хилиарха, а если нет, то у персидского царя было несколько хилиархов, которые помогали ему управлять делами.
Артаксеркс наградил Фемистокла двумя сотнями талантов, назначенными за его голову. Это был подарок в знак благодарности Фемистоклу, так как царь верил, что Фемистокл станет ему полезным и верным советником.

Глава 10

10.1 Huius rex animi magnitudinem admirans cupiensque talem virum sibi conciliari, veniam dedit.
Непот утверждает, что Артаксеркс удовлетворил эту просьбу, поскольку он воспринимал Фемистокла как потенциального советника, который поклянется в верности Персии. Непот — единственный автор, который хвалит Фемистокла за его дух и упорство. Это умная уловка, чтобы изобразить характер Фемистокла в хорошем свете, прежде чем защищать его от обвинений в трусости и самоубийстве.
Ille omne ilIud tempus Iitteris sermonique Persarum se dedidit; quibus adeo eruditus est, ut multo сommodius diсatur apud regem verba fecisse quam ii poterant qui in Perside erant nati.
Thuc. 1.138.1; Diod. 11.57.5. Непот делает общее замечание, что Фемистокл изучал персидский язык, но не указывает, какой диалект он действительно изучал. Марр предполагает, что Непот неверно истолковывает свой источник относительно того, насколько бегло и стилистически Фемистокл умел говорить по–персидски.
Ни Фукидид, ни Плутарх не упоминают, что Фемистокл говорил по–персидски лучше, чем персидская знать. Фукидид продолжает, что самым важным греком при дворе Фемистокла сделали его репутация, его обещание покорить Грецию для Артаксеркса и, в частности, его ум и способности. Диодор (11.57.1-6) заставил Фемистокла выучить персидский язык, чтобы предстать перед судом, в котором он успешно защищался. Непот не верит, что Артаксеркс предал Фемистокла суду.
Непот, который следует версии Фукидида, отвергает эфорову традицию, сохраненную у Диодора.
10.2 Hic cum multa regi esset pollicitus gratissimumque illud, si suis uti consiliis vellet, illum Graeciam bello oppressurum
Непот настаивает, что Фемистокл обещал покорить греков для Артаксеркса. Это был еще один отвлекающий маневр Фемистокла. У Плутарха (29.3) Артаксеркс приглашает Фемистокла рассказать ему о политических, социальных, экономических и военных делах Греции. Фемистокл красноречиво отклонил эту просьбу.
Его мотивы можно рассматривать двояко. Во–первых, Фемистокл все еще непоколебимо поддерживал Афины (и остальную часть греческого материка). Во–вторых, вполне вероятно, что Фемистокл надеялся, что ему позволят вернуться в Афины.
magnis muneribus ab Artaxerxe donatus,
Непот намеренно расплывчат в этом вопросе. Фемистокл использовал свой интеллект для того, чтобы манипулировать Артаксерксом, заставляя его дарить ему подарки. Диодор (11.57.6) утверждает, что Ксеркс был настолько доволен тем, как Фемистокл оправдал себя, что среди прочих подарков подарил ему персидскую женщину в качестве невесты. Это резко контрастирует с Плутархом (24,4), который утверждает, что жена и дети Фемистокла присоединились к нему, когда он находился у царя Адмета, после того как они были тайно вывезены из Афин.
in Asiam rediit domiciliumque Magnesiae sibi constituit.
Thuc. 1.138. 5; Plut. Them. 31.2; Diod. 11.58.1. Может быть, Фемистокл должен был править Магнесией как сатрапией для Артаксеркса? Непот не согласен с этим. Были ли у Фемистокла другие дары, кроме городов? Плутарх не уточняет, какими были дополнительные дары, в то время как Диодор вторит Плутарху, но также упоминает сомнительную историю персидской невесты.
10.3 Namque hane urbem ei rex donarat, his quidem verbis, quae ei panem praeberet - ex qua regione quinquaginta talenta quotannis redibant - Lampsacum autem, unde vinum sumeret, Myunta, ex qua obsonium haberet.
Плутарх Them. 29.11. В то время как Непот (10.3), Плутарх (29.7), Фукидид (1.138.3) и Диодор (11.57.7) утверждают, что Фемистокл получал доход от Магнесии, Лампсака и Миунта, Непот и Плутарх подразумевают, что Фемистокл был самым влиятельным человеком в Магнесии, когда он жил там. Фукидид согласен с этим мнением (1.138.5).
Марр утверждает, что Магнесия была настоящим даром, в то время как Артаксеркс не имел никакого контроля над Миунтом. Спорно, имела ли Персия власть над Лампсаком, хотя Фемистокл и его сын Клеофант пользовались в городе почетом. Они получали часть его доходов в виде налогов и, возможно, иногда посещали город. Фрост предполагает, что Магнесия была подлинным подарком, в то время как Миунт и Лампсак, хотя и не контролировались Персией, платили дань как Персии, так и Афинам. Это объясняет, как Фемистокл мог получать налоги и продовольствие из этих городов.
Фукидид (1.138.5) и Плутарх (29.7) соглашаются, что Фемистокл получал пятьдесят талантов в год в качестве дани от Магнесии. В трудах Непота и Диодора нет никаких упоминаний о том, что Фемистокл правил городами в качестве персидского сатрапа или уполномоченного. Марр доказывает, что Фемистокл получил часть доходов от Магнесии, Миунта и Лампсака (ср. Thuc. 1.138). Магнесия в Малой Азии была настоящим подарком от Артаксеркса. Существует нумизматические свидетельства того, что Фемистокл и его семья сами выпускали монеты из Магнесии. Это объясняет, что Фемистокл действовал как царь или сатрап для Артаксеркса, что противоречит описанию Фемистокла у Непота. Марр ссылается на монету, на которой изображена статуя Фемистокла на могиле. Тиброн, спартанский полководец, переместил Магнесию в 400 году до нашей эры в более безопасное место. Миунт был даром лишь номинальным, поскольку он принадлежал Делийской Лиге и являлся также целью афинского флота. Лампсак, по–видимому, был податной территорией. Надпись, сделанная примерно в 300 году до нашей эры, свидетельствует о том, что там проводились игры в честь Фемистокла. Фрост добавляет, что Фукидид был первым автором, который упомянул о трех городах, переданных Фемистоклу, а также о пятидесяти талантах дохода, полученного от Магнесии. Марр также утверждает, что Миунт был фактически членом Делийской лиги, а это означает, что город платил дань лиге в 454/3 году. Получается, к 454/3 г. Лампсак был также платящим дань членом Делийской Лиги. Решение состоит в том, что многие города в Малой Азии платили двойной налог, Делийской Лиге и персам.
Между древними авторами существует консенсус относительно городов и их названий. Есть два вопроса, которые следует рассмотреть. Во–первых, были ли это настоящие дары или просто жесты со стороны Артаксеркса? Во–вторых, каков был статус Фемистокла? Магнесия была настоящим даром в отличие от городов–данников Миунта и Лампсака, которые не находились под контролем персов. Чеканка монет подразумевает, что Фемистокл правил Магнесией как сатрап для Артаксеркса. Ему не разрешили бы чеканить монеты, если бы он не обладал соответствующими политическими полномочиями для производства собственных монет. Ленардон упоминает о том, что Фемистокл выпускал в Магнесии монеты, которые носили его имя. Монеты были сделаны по аттическому стандарту. Было обнаружено четыре типа монет с именем Фемистокла.
К ним относятся цельный серебряный дидрахм весом 8,56 грамма, второй цельный серебряный дидрахм весом 5,59 грамма, посеребренный дидрахм весом 5,83 грамма, а также невидимая для общественности монета, принадлежащая коллекционеру в Турции. Первые три монеты соответствуют аттическому стандарту монеты. Были обнаружены также еще две монеты в четверть обола с именем Фемистокла. Подлецкий замечает, что Фемистокл выпускал свои собственные монеты только для того, чтобы заплатить войскам, которыми он командовал в качестве регионального правителя для Артаксеркса.
10.4 Huius ad nostram memoriam monumenta manserunt duo: sepulcrum prope oppidum, in quo est sepultus, statua in foro Magnesiae.
Thuc. 1.138.5; Plut. Them. 32.3: По словам Непота, два памятника были построены в честь Фемистокла в Магнесии, где он был первоначально погребен. Первым памятником была гробница Фемистокла, а вторым — статуя, которая была установлена на форуме в Магнесии. Фукидид (1.138.3) отличается от Непота и говорит, что в Магнесии для Фемистокла был построен только один памятник. Он был установлен на агоре или рыночной площади в Магнесии.
Диодор (11.58.1) сообщает о великолепном похоронии в Магнесии. Диодор отличается от Фукидида и Непота в двух аспектах. Во–первых, Диодор упоминает только об одном памятнике, построенном в Магнесии после смерти Фемистокла. Во–вторых, Диодор не упоминает о том, что останки Фемистокла были перезахоронены в Афинах позднее.
Диодор записывает уникальную хвалебную речь в честь Фемистокла в 11.58.4.1-59.4.2. Он восхваляет Фемистокла как самого выдающегося патриота, полководца и политика в Греции, чьи достижения никогда не были сопоставимы ни с одним другим политиком или полководцем. Ленардон утверждает, что Конон мог воздвигнуть гробницу в гавани, когда перестраивал оборонительные стены Пирея в 395 году. Ко времени Геродота о гробнице в Афинах знали все. Гробница в Пирее была терпима правящей элитой, даже если она не была официально санкционирована. Фрост упоминает, как афиняне тайно вывезли кости Фемистокла из Магнесии и привезли их в Афины, чтобы положить конец эпидемии чумы в городе. Фрост приписывает веру в реальную гробницу в Афинах мнениям различных писателей, которые писали на эту тему. Хотя большинство авторов сходятся во мнении, что Фемистокл был перезахоронен где–то в Пирее или поблизости от него, окончательного вывода сделать нельзя.
De cuius morte multimodis apud plerosque scriptum est, sed nos eundem potissimum Thucydidem auctorem probamus
Непот согласен с Фукидидом, что Фемистокл умер от старости, и отвергает любую другую причину смерти.
qui illum ait Magnesiae morbo mortuum neque negat fuisse famam, venenum sua sponte sumpsisse, cum se quae regi de Graecia opprimenda pollicitus esset praestare posse desperaret.
Thuc. 1.138.4, Plut. Them. 31.5. Непот точно перевел Фукидида, а также считает, что Фемистокл умер от естественных причин. Фемистокл умер в Магнесии в 460/59 году. Ему было 65 лет, ибо он родился в 525/24 году. Верхняя хронология представляет собой наиболее правдоподобные данные, поскольку она совпадает с датами деятельности Мильтиада во фракийском Херсонесе, суда над ним в Афинах, архонтата Фемистокла в 493/92 году, первого персидского нашествия 490-489 годов, строительства гавани Пирея, создания нового афинского флота из триер, второго персидского вторжения в 480-479 годах, изгнания Фемистокла из Афин в 471/70 году и первого египетского восстания против Персии в 459 году.
Кризис, который завершился смертью Фемистокла, был восстанием в Египте против персидского правления (Plut. Them. 31.3-5). Однако Плутарх допустил хронологическую ошибку относительно года, в котором умер Фемистокл, поскольку Египет восстал против персидского правления в 459 и 449 годах. Плутарх также путает даты в «Кимоне». Афины прислали помощь Египту, чтобы поддержать восстанию. Кимон, глава проспартанской фракции в Афинах, выиграл важные морские сражения против персов. Афиняне достигли Кипра и Киликии. Артаксеркс в конце концов отреагировал на новую афинскую угрозу и мобилизовал персидскую армию. Артаксеркс также настаивал на том, чтобы Фемистокл выполнил свое обещание сражаться с другими греками. Кимон умер вскоре после первого египетского восстания. Нижняя хронология предполагает, что Фемистокл родился в 515/5 году и поэтому умер в 450/49 году, особенно если использовать неверные даты Плутарха для двух египетских восстаний.
Миф о самоубийстве Фемистокла распространился, когда сыновья Фемистокла вернулись в Афины в 450‑х гг. друзья и семья Фемистокла утверждали, что Фемистокл почетно умер, остановив еще одно персидское вторжение в Грецию. Его враги, проспартанская фракция, утверждали, что Фемистокл совершил самоубийство из трусости, так как он был ошеломлен перспективой возглавить армию, поэтому он не мог сдержать своего обещания Артаксерксу вторгнуться в Грецию во главе персидской армии.
Довольно любопытно, что обе истории сохранялись на протяжении веков, хотя в некоторых случаях, как у Диодора, истории смешались, а факты слились.
Фрост не может поверить, что когда Фемистокл был стариком, Артаксеркс приказал бы ему вести армию в бой. Фемистокл умер примерно в 460 году. Плутарх утверждает, что Фемистоклу было шестьдесят пять лет, когда он умер. Если 460 год — это точная дата его смерти, то Фемистокл должен был родиться в 525 году. Марр следует высокой хронологии и помещает смерть Фемистокла в 460/59 году. Высокая хронология–это правильная хронология, которой необходимо следовать. Когда египтяне восстали в 461 году, Кимон жил в изгнании. Это отражает хронологическую ошибку Плутарха (31.4), который использует нижнюю хронологию. Позднее Кимон был отозван из ссылки и возглавил вторую афинскую экспедицию в Египет, где и умер. Плутарх действительно совершил хронологическую ошибку, перепутав даты и события двух египетских восстаний. Афинская помощь Египту и набеги на Персию стали причиной самоубийства Фемистокла. Скорее, Плутарх перепутал египетскую кампанию с киликийской. Кроме того, в «Кимоне» Плутарха Кимон захватывает Египет и достигает большого военного успеха, что заставляет Фемистокла совершить самоубийство. Плутарх также опускает любую ссылку на изгнание Кимона. Вряд ли Фемистокл дал бы обещание покорить Грецию. Источники претендуют здесь на романтическую выдумку. Ленардон поддерживает Плутарха.
10.5 Idem ossa eius clam in Attica ab amicis sepulta, quoniam legibus non concederetur, quod proditionis esset damnatus memoriae prodidit.
Thuc. 1.138.6; Plut. Them. 37.4. Непот согласен с Фукидидом в том, что кости Фемистокла были тайно захоронены в Афинах его друзьями, так как он был (ложно) осужден за измену. Этот приговор был закреплен проспартанской афинской политической фракцией, которую возглавил Кимон после изгнания Фемистокла.
Плутарх (32.3-5) представляет различные описания места последнего упокоения Фемистокла, включая почетную гробницу, построенную рядом с гаванью Пирей. Плутарх не упоминает, что Фемистокл был тайно перезахоронен в Афинах. Фукидид и Непот сходятся во мнении, что Фемистокл не совершал самоубийства. Вместо этого Фемистокл умер естественной смертью.
Непот опускает или резюмирует значительные аспекты жизни Фемистокла, которые он считает неподходящими для героической формы, в которую он помещает Фемистокла. У него нет упоминания о традиции, согласно которой Фемистокл получал и платил взятки. Фемистокл, возможно непреднамеренно, заложил основы для основания более поздней Афинской империи. Он был сторонником афинской демократии, что было существенным фактором в его столкновениях со Спартой после того, как персидская угроза спала. В конце концов, Непот превозносит Фемистокла после его смерти в изгнании в Персии за то, что он не предал Грецию (свою родину) или не отказался от своего собственного набора моральных принципов и ценностей. Вопрос патриотизма — это важное качество в Жизнях Непота, ср. Мильтиад 6.2; Фемистокл 2.3, 4.3-5, 6.2; Эпаминонд 6.4; Агесилай 6.1; и Тимолеонт 3.4-6. Это была принципиально значимая концепция, которую римляне должны были бы понять.
Непот кратко фиксирует нюансы политической биографии, особенно это касается De excellentibus ducibus exterarum gentium, наиболее яркий пример которого содержится в «Фемистокле». Хотя «Жизнь Фемистокла», несовершенна, она представляет собой подробное исследование, касающееся великого афинского политика и генерала, который был известен как своими недостатками, так и своими добродетелями.

Хронология жизни Фемистокла

 

Дата

Непот

Плутарх

Геродот

Фукидид

Диодор

Ath. Pol.

525/24 Рождение Фемистокла

 

 

 

 

 

 

 

Nepos 1.3 утверждает, что Фемистокл участвовал в гражданских судебных процессах и выступал перед Собранием.

 

В 7.143 Фемистокл представлен как только что ставший заметной фигурой на афинской политической сцене.

 

 

 

493/92

2.1 Если praetor переводится как strategos, то Фемистоклу было за 30.

 

 

1.93 «в год его архонтата в Афинах»

 

В 25.3 Фемистокл упоминается как член Ареопага. Как архонт он стал им автоматически. Это поддерживает Thuc. 1.93.2

490 Марафонская битва

 

3.3: Молодым Фемистокл сражался при Марафоне. Arist. 5.4. Он командовал полком своей филы, поэтому ему было больше 30.

 

 

 

Фенипп был архонтом–эпонимом в 490/89; отсюда Фемистокл не занимал эту должность архонта в течение десяти лет подряд.

 

488/7-485/4

 

 

 

 

 

Hайдена oстрака середины 480‑х гг. с именем Фемистокла

483/82

Морской билль прошел

Морской билль прошел после того как Фемистокл не- давно влился в ряды афинской политической элиты.

В 7.143 Фемистокл становится выдающимся политиком незадолго до 483/82

 

 

22.7: Фемистокл упомянут в морском билле 483/82

483-480 — Война между Афинами и Эгиной

Непот 2.3 ошибочно называет эгинцев коркирцами. Афиняне избрали Фемистокла генералом

В 4.2 Фемистокл провел свой военно–морской законопроект, манипулируя ревностью афинян к Эгине

В 7.144 война против Эгины.

 

 

 

480 Второе персидское вторжение в Грецию.

 

Персидское вторжение в Грецию

 

 

 

 

480

 

 

Объединенная греческая армия высаживается в Темпе

 

 

class="western"> 

480

 

Фемистокл командует афинскими силами у Артемисия

Греки достигли соглашения с персами у Артемисия

 

 

 

479/78

Фемистокл отстраивает оборонительные стены вокруг Афин

Фемистокл реконструирует оборонительные стены Афин

 

 

 

 

479/78

Фемистокл обманывает спартанцев, убивая время, пока не будут построены стены.

Фемистокл отправляется в Спарту и организует в Афины визит спартанского посольства, которые остаются заложниками до тех пор, пока Фемистокл не вернется в Афины.

 

 

 

 

471

Фемистокл подвергнут остракизму и изгнан из Афин на десять лет

Фемистокл подвергнут остракизму и изгнан из Афин

 

 

Под годом архонта Праксиэрга Диодор сообщает об изгнании и остатке жизни Фемистокла

 

471-465

Фемистокл в изгнании в Аргосе, Коркире и у молосцев

Фемистокл бежит из Аргоса в Коркиру

 

Фемистокл в изгнании в Аргосе, бежит в Коркиру

Адмет помогает Фемистоклу переправиться в Азию

 

468 Осада Наксоса/ Фасоса

Фемистокл минует Наксос, когда афиняне осаждают остров

25.2 цитирует Фукидида, который говорит, что Фемистокл был отнесен штормом к Наксосу

 

Шторм относит корабль к осаждаемому афинянами Наксосу

Адмет дает Фемистоклу золото и посылает проводников забрать его в Азию

 

465

Фемистокл пишет Артаксерксу просьбу о политическом убежище

Фемистокл пишет Артаксерксу, который дает ему свидание

 

Фемистокл посылает письмо Артаксерксу, который недавно стал царем после Ксеркса

Фемистокл говорит с Ксерксом и просит убежище

 

 

Фемистокл учит персидский язык целый год

Фемистокл просит год на изучение персидского языка, чтобы говорить без помощи переводчика

 

Фемистокл усердно учит персидский язык

 

 

465

Фемистокл обещает покорить Грецию для Персии

Артаксеркс требует, чтобы Фемистокл повел армию для завоевания Греции

 

Фемистокл совершает суицид, когда он не смог исполнить свое обещание Артаксерксу

 

 

 

Фемистокл управляет Магнесией, Лампсаком и Миунтом

Фемистокл получает доходы и кормление от Магнесии, Лампсака, Миунта, Перкоты и Палескепсиса

 

Фемистокл управляет Магнесией, Лампсаком и Миунтом

Фемистокл управляет Магнесией, Лампсаком и Миунтом

 

460/59

Фемистокл умирает естественной смертью в Магнесии Лампсаком и Миунтом

Plut. 31.3-5 lang="ru-RU"> не верит анекдоту, что Фемистокл совершил суицид, а скорее он умер естественной смертью в возрасте 65 лет

 

Фемистокл умер от болезни

Фемистокл совершает суицид, выпив бычьей крови, так как он не хотел вести армию в Грецию, что он обещал Артаксерксу

 

 

Фемистокл погребен близ Магнесии и на рынке ему воздвигнута статуя

Фемистоклу воздвигнута гробница на рынке в Магнесии. Согласно одному источнику он погребен в гробнице в Пирее

 

Монумент воздвигнут на рынке в Магнесии. Фемистокл просил, чтобы его семья тайно похоронила его останки в Афинах.

Фемистокл удостоен великолепного погребения в Магнесии, где построен монумент, чтобы воздать ему дань