I. Речи в защиту Ликофрона

В папирусе с этим текстом нет имени автора. Но в источниках эти речи приписываются только Гипериду, поэтому авторство его не вызывает сомнений.
Время процесса точно неизвестно. Тексты выступлений датируются приблизительно 333—330 годами до н. э. на следующих основаниях: во фрагменте XIII второй речи упоминается в числе событий, происшедших за три года до процесса, олимпийская победа атлета Диоксиппа. Он числится в списке победителей 336 года до н. э., следовательно, процесс был в 333 году до н. э. Другое основание для датировки дает §8 первой речи, где говорится, что автор исангелии не подвергался никакому риску. Между тем, согласно Демосфену (см.: Dem. De cor. 250), выходит, что в 330 году до н. э. автор исангелии должен был уплатить 1000 драхм, если не собирал 1/5 голосов. По–видимому, эти изменения произошли в промежутке между 333 и 330 годами до н. э.
Ликофрон — афинский гражданин, мастер коневодства, три года командовал конницей на Лемносе и получил от жителей острова венок за свои заслуги (см.: Hyper. Pro Lycoph. I. 16). Пятидесяти лет, еще находясь на Лемносе, был обвинен в Афинах в адюльтере. Дело возбудили Аристон и оратор Ликург. Рассмотрение дела было поручено специальному суду. Родные Ликофрона написали ему обо всем на Лемнос. Он вовремя приехал и заручился поддержкой Гиперида.
Решение суда неизвестно.
ПЕРВАЯ РЕЧЬ В ЗАЩИТУ ЛИКОФРОНА
Фрагмент I
Стб. XLI …и каждый как в частной, так и в общественной жизни и в согласии с законом и присягой, предписывающей, чтобы вы одинаково слушали и обвинителей и обвиняемых…[1]
Фрагмент II
Стб. XLIII …обвинять, так и мне позвольте защищаться тем способом, который избрал я, по мере своих сил, и пусть никто из вас не прерывает меня в середине речи [словами]: «К чему ты нам это говоришь?». Не добавляйте ничего от самих себя к обвинению, а лучше — к защите…[2]
Фрагмент III
Стб. XLIV …ведь закон не таков, чтобы желающему выступить сообвинителем против судимых давать разрешение, а тому, кто хочет помочь в защите, — чинить препятствия. Чтобы не тратить много слов до разбора дела по существу, я перейду к самой защите, помолившись богам, чтобы они помогли мне и спасли от этого процесса, а вас, о судьи, попрошу, чтобы вы прежде всего…
Или предательство верфей, или поджог правительственных зданий, или захват Акрополя…[3]
Фрагмент IV
Стб. XLVII …и он оставил [после себя] жену беременной от него, что произошло не вопреки законам. Если же они решили, что дела действительно обстоят так, как пишет Аристон в своей исангелии, то они, конечно, должны были бы не препятствовать ближайшим родичам выгнать Евфема, а [напротив] позволить [им сделать это]. Поступив же таким образом, они на деле сами засвидетельствовали, что обвинение против меня ложно. Кроме того, разве не странно, что, если бы ребенок умер при рождении или позже, они согласно этому завещанию, утвердились бы [в правах наследства]…[4]
Фрагмент IVb
Стб. II
…он имел рабов Аристона в рудниках. Он сам это засвидетельствовал вам в суде, когда у него был спор с Архестратидом.
2. Ведь занятие этого Аристона таково: идя от одного к другому, он всех вызывает в суд. Тех, кто не дает ему денег, он привлекает к суду и обвиняет; тех, кто согласен платить, оставляет в покое. Деньги же он отдает Феомнесху. Последний, беря деньги, покупает рабов и дает ему [Аристону] пропитание, как разбойникам (Стб. III). Ведь он [Аристон] за каждого раба дает обол в день, чтобы тот мог всегда заниматься сикофантством.
3. Важно, граждане судьи, проследить дело с того самого [времени], как они впервые обинили меня в народном собрании. Ведь мои родственники сообщили мне в письме и об исангелии, и о тех обвинениях, которые эти выдвинули против меня в экклесии, когда внесли исангелию. Там было написано, что Ликург, утверждая, что слышал это от родственников, говорит, будто я, когда Харипп брал в жены эту женщину, идя рядом, увещевал ее не сходиться с Хариппом, но блюсти себя.
Стб. IV
4. Я же то, что говорил сразу же по прибытии своим родственникам и свойственникам, то же и вам теперь скажу, а именно — если это правда, то я согласен, что и остальное все совершил, что написано в исангелии. Но всем, я думаю, легко увидеть, что это ложь.
5. Кто из живущих в городе столь безрассуден, чтобы поверить таким россказням. Во–первых, граждане судьи, упряжку, везущую женщину, обязательно сопровождали погонщик мулов и поводырь; (Стб. V) затем следовали провожавшие ее дети и Диоксипп; ведь он сопровождал, так как выдавал замуж вдову.
6. И значит, я так далеко зашел в безумии, что в присутствии и других стольких сопровождающих ее людей, и Диоксиппа, и его сотоварища по атлетике Евфрая, которые, по единодушному мнению, являются самыми сильными из эллинов, не постыдился во всеуслышание произносить такие речи, касающиеся свободной женщины, и не боялся, что сразу же погибну задушенный [ими]. Ведь кто бы удержался, слыша относительно своей сестры ( Стб. VI) такие речи, какие эти люди приписывают мне в своем обвинении, и не убил бы говорящего.
7. И самое главное, о чем я уже говорил немного раньше, до какого бесчувствия дошел, по–видимому, Харипп, если он взял в жены женщину, которая говорила, что она связана клятвой со мной, и после того как слышал, будто я уговаривал ее сохранить верность данным ею клятвам. Не кажется ли вам, что такое мог бы сделать Орест, охваченный безумием, или Маргит, глупейший из всех?
Стб. VII
8. Но я думаю, граждане судьи, что на процессах обвиняющие имеют много преимуществ в сравнении с привлеченными к суду. Первые, ввиду того что процесс не грозит им никакой опасностью, говорят что бы ни захотели и клевещут, а те, кого судят, вследствие боязни забывают сказать многое даже из того, что сделано ими.
9. Далее, обвинители, поскольку они получают первое слово, говорят не только то, что имеется у них по праву относящееся к делу, но, состряпав ложные наветы против обвиняемых, наносят ущерб (Стб. VIII) делу защиты. Ибо обвиняемым приходится одно из двух: либо, оправдываясь в дополнительных наветах, ослабить защиту по существу дела, либо, не упоминая о только что приведенных обвинениях, создать у судей впечатление, будто сказанное является истинным.
10. Кроме того, обвинители заранее наговаривают на тех, кто собирается помочь привлекаемым к суду, и извращают защиту самого обвиняемого. Так и Аристон этот попытался сделать в своем обвинении: он не дает даже говорить тем, кто выступает за меня и кто хочет помочь в моей защите (Стб. IX). А почему бы им не выступить в защиту? Разве не справедливо, чтобы родные и друзья помогали привлекаемым к суду? Или разве есть в нашем государстве более демократическое установление, чем то, что умеющие выступать с речами решаются помогать гражданам, не способным говорить, когда те подвергаются опасности?
11. Ты же выступил с речью не только о моих защитниках, но распоряжаешься и моей собственной защитой. Ты предписываешь судьям, что они должны слушать и в чем приказывать мне оправдываться, и о чем они не должны разрешать мне говорить. Но разве это хорошо, чтобы ты построил обвинение как хотел (Стб. X), зная заранее, что я могу сказать справедливого в ответ на твои измышления, а меня лишил возможности защищаться.
12. И меня ты обвиняешь в исангелии [5] в том, что я, нарушая законы, подрываю демократию, сам же ты, вопреки всем законам, внес исангелию по такому поводу, по какому, согласно законам, полагается обращаться к фесмофетам… и это для того, чтобы, во–первых, ты шел на процесс не подвергаясь опасности, затем, чтобы ты мог написать в исангелии — что ты и сделал — трагические вещи, обвиняя меня в том, что якобы по моей вине многие женщины старятся в доме, не выходя замуж (Стб. XI), а многие другие сожительствуют с кем не следует, в нарушение законов.
13. Разумеется, ты не можешь назвать ни одной другой женщины из нашего города, относительно которой я виновен во всем этом? А та, из‑за которой ты теперь составил обвинение, не думаешь ли ты, что ей не следует сожительствовать с Хариппом, одним из граждан, за которого ее выдали замуж, или что ей надо незамужней стариться в доме? А ведь ее сразу же выдали замуж, причем Евфем дал ей еще талант серебра в приданое — явно не за дурное поведение, а за порядочность.
14. Пусть он, о граждане судьи, и говорит, что хочет, и лжет, А (Стб. XII) вы же, я думаю, должны рассудить мое дело не по наветам обвинителя, но приняв во внимание всю прожитую мною жизнь. Ведь от народной массы вашей не может укрыться то, является ли кто‑либо из живущих в городе негодяем или порядочным человеком;
15. протекшее время является наиболее точным свидетелем образа жизни каждого, в особенности же относительно того, в чем меня теперь обвиняют. Исходя из самого обвинения, возведенного против какого‑либо человека, надо посмотреть, какие проступки свойственно совершать человеку того или иного возраста. Человек не начинает прелюбодействовать в возрасте пятидесяти лет, (Стб. XIII) или он давно уже таков, — пусть они это покажут, — или обвинение явно ложное.
16. Ведь я, граждане судьи, прожив вместе с вами в городе все время, никогда не был обвинен в чем‑либо дурном и сам никого из граждан ни в чем не обвинил, сам никогда не привлекался к суду и другого не привлекал. Я все время занимался коневодством сверх своих сил и материальных возможностей. За храбрость я был награжден венком всеми всадниками и товарищами по должности.
17. Вы ведь, о граждане судьи, сперва избрали меня открытым голосованием филархом, (Стб. XIV) затем гиппархом на Лемнос [6], и я, единственный из всех, когда‑либо занимавших эту должность, был там гиппархом два года, а затем остался еще на третий год, не желая, чтобы с граждан, находившихся в нужде, опрометчиво взыскивали деньги для оплаты всадников.
18. И в это время никто здесь не предъявил мне обвинения ни по частному, ни по общественному делу. Я получил в награду три венка — один от граждан Гефестии и два от граждан Мирины [7]. Все это должно для вас быть доказательством (Стб. XV) в этом процессе, что обвинения против меня ложны. Ведь невозможно ни чтобы человек, дурной в Афинах, был порядочным на Лемносе, ни чтобы вы послали меня туда, если бы я был дурным, вверив мне два из принадлежавших вам городов.
19. Вы, граждане судьи, выслушали примерно все, что я имел сказать о себе. Так как мой обвинитель, весьма искусный в речах, привыкший часто выступать в тяжбах, приглашал себе в помощь адвокатов, чтобы они помогли ему несправедливо погубить какого‑либо гражданина, то и прошу и умоляю вас разрешить и мне пригласить людей, которые будут выступать за меня (Стб. XVI) в столь серьезном процессе, и прошу вас доброжелательно выслушать, если кто- нибудь из моих родственников или друзей захочет мне помочь…
20. Ведь я — ваш гражданин, но простой человек, не привыкший выступать, а привлечен к суду и подвергаюсь опасности не только смертной казни — это наименьшее зло для здравомыслящих людей, — но изгнания и в случае смерти погребения на чужбине. Если вы разрешите, о граждане судьи, я приглашу кого‑либо в помощь себе. Взойди на возвышение, Феофил, и скажи, что имеешь, в мою пользу. Судьи разрешают.
ВТОРАЯ РЕЧЬ В ЗАЩИТУ ЛИКОФРОНА[8]
Фрагмент I
Стб. I
Совершенно невероятно, чтобы он прорыл стену ради сообщения с этой женщиной. Ведь он (обвинитель) не показал, почему тот (Ликофрон) рассорился с теми [людьми], которые раньше оказывали ему услуги и усердно выполняли все его предписания, и что после произошло столкновение с ними, и они отказали ему в помощи, и тогда Ликофрон был вынужден прорыть стену…
Стб. II
…чтобы он не прорывал стены. К чему же человек, не принуждаемый ничем, но имеющий возможность и от нее получать известия, и ей передавать… и которому никогда Хр… не отказал в доме? И ведь совершенно невозможно допустить, чтобы ее служанки противоречили ему. Какая из них могла бы оказаться столь дерзкой, чтобы из личной вражды не передать [этой женщине] сказанное им или не передать ему поручение от нее. Ведь опасность была налицо…
Стб. III
Они (служанки) видели, что он (муж) очень тяжело болен, а их госпожа вскоре станет хозяйкой в доме. И, конечно, они хорошо предвидели, что, если с ним произойдет несчастье (он умрет), они понесли бы наказание за то, что поступали вопреки ее воле. И конечно, неубедительно утверждение обвинителя, что Ликофрон прорыл стену и не имел обыкновения беседовать со служанками. Ради чего? Зачем было служанкам противиться ему, настроенному дружелюбно, в то время как госпожа содействовала ему?
Фрагмент V
На основании каких доказательств он требует их осуждения? Клянусь Зевсом, он пользуется свидетельствами свойственников Анасхета, Феомнеста и Критона. Эта свидетельства вам, граждане судьи, следует тщательно проверить. Что же касается обвинения в целом…
Фрагмент XIII
…Диоксипп, когда собирался выдать свою сестру за Хариппа, отправился в Олимпию, чтобы получить венок для своего города, но тем временем Ликофрон прислал письма, говоря…

[1] Недостает 21 строки XLI столбца и почти всего столбца XLII. Текст фрагмента восстановлен Кенионом.
[2] Недостает 15 строк столбца XLIII и 10 строк столбца XLIV.
[3] Недостает почти всего столбца XLV и 15 строк XLVI столбца.
[4] Недостает 20 строк XLVIII столбца.
[5] И меня ты обвиняешь в исангелии… — Выступивший в качестве истца Ликург оправдывал внесете им жалобы в форме исангелии тем, что адюльтер — это преступление, подрывающее благоустройство города (см.: Hyper. Lycoph. 12). В действительности по таким делам жалоба подавалась фесмофетам (λραφὴ ὔβρεως).
[6] …сперва избрали меня филархом… затем гиппархом на Лемнос… — Из двух гиппархов, избиравшихся в Афинах из состава всего демоса, начиная с 387 г. до н. э., один направлялся на остров Лемнос см.: Arst. Ath. pol. 61. 6; Dem. Phil. 1. I. 27).
[7] Я получил в награду… от граждан Гефестии и… граждан Мирины. — Гефестия и Мирина — города на острове Лемнос.
[8] Фрагменты «Второй речи в защиту Ликофрона» были найдены в 1905 г. в Египте, а опубликованы — в 1919 г. (см.: Pap. Oxyr. XIII. № 1607). В источниках «Вторая речь в защиту Ликофрона» Гиперида нигде не названа. Поэтому принадлежность ее оратору вызывает сомнения.
Известны две речи Ликурга против Ликофрона: по–видимому, одна была произнесена в народном собрании, другая — в суде. Возможно, что и Гиперид составил две речи — главную, которую произнес Ликофрон, и вторую, которую говорил он сам или кто‑либо другой. Но, поскольку в источниках вторая речь Гиперида за Ликофрона не упоминается, она, возможно, написана другим оратором.

II. Речь против Филиппида

Во фрагментах этой речи не сохранились ни имя автора, ни заглавие, даже имя Филиппида частично восстановлено. Из Афинея (см.: Athen. Deipno. XII. 552d) известно, что у Гиперида была такая речь. Дошедшая до нас часть вероятнее всего является заключением.
Речь датируется 338-336 годами до н. э. (то есть она была написана уже после битвы при Херонее, но до или вскоре после смерти македонского царя Филиппа II).
О Филиппиде мало что известно. Он явно принадлежал к про- македонской партии. Суть процесса в следующем: после херонейского поражения в афинское народное собрание был внесен проект о даровании почестей некоторым македонянам. Страх перед Филиппом был велик, и председательствовавшие члены Совета поставили на голосование и провели этот проект. Учитывая, что они действовали под давлением, никто не привлек их за это к ответственности. Но когда Филиппид предложил дать председателям наградные венки за достойное выполнение обязанностей перед народом, представители антимакедонской партии возмутились и привлекли его к суду по графе параномон.
Исход процесса неизвестен.

Фрагмент I
…того, кто в свободном городе всегда все делал в пользу тиранов… для порабощения.
Фрагмент VI
…благодаря ему были совершены прекрасные деяния и городом, и эллинами. Поэтому он удостоился величайших даров и от вас, и от всех других… справедливо.
Фрагмент VIII
…нужно нам благодарить Александра за погибших… я же считаю…
Фрагмент X
…затем они нападают на (народ) демократию в период бедствий. Поэтому они в гораздо большей степени заслуживают ненависти. Ведь, подобно тому как тела в период болезней нуждаются больше всего в уходе, гак и города во время бедствий нуждаются в наибольшей заботе. Только этим людям…
Фрагмент XI
…я не буду говорить о многом. Но раскрою самое главное — почему он содействовал Филиппу и воевал вместе с ним против нашего государства. Вместе с Филиппом он пошел походом против нас и союзников…
Фрагмент XVа
…каждый из них; один действовал в Фивах, другой в Танагре, третий в области [Элевфер] [1]…
Фрагмент XVb
…Разве те, которые получают первинки от уничтоженных городов, не молят богов, чтобы и все остальное в Элладе было разрушено? Они хотят, чтобы и вы находились в постоянном страхе и опасности.
Фрагмент XXI
Стб. I
…они составляют обвинения и делают очевидным, что и тогда, когда выступали за лакедемонян, они поступали так не из дружбы к ним, а из ненависти к городу.
2. Они всегда были против вас, на стороне тех, кто был каждый раз более сильным. Когда же теперь могущество перешло от лакедемонян к Филиппу, они предпочитают льстить ему. А Демократ из Афидны всегда рядом с ними… Он смеется над бедствиями города и в течение дня издевается над вами на агоре, а вечером приходит к вам обедать [2]. И это в то время, как одному тебе, Демократ, ничего дурного невозможно сказать о демосе.
3. Почему же это? (Стб. II) Во–первых, потому, что не от кого друг ого, а от самого себя тог можешь узнать, что народ одаряет милостью своих благодетелей. Ведь теперь ты сам получаешь почести за то хорошее, что некогда сделали другие. Затем потому, что народ издал закон, запрещающий кому бы то ни было говорить дурное о Гармодии и Аристогитоне или пародировать песни о них. Не ужасно ли, что народ считает, что даже пьяному нельзя разрешить дурное сказать о твоих предках, а ты и в трезвом виде дурно говоришь о народе.
4. Я скажу вам еще немногое и, подведя итоги, сойду с трибуны. Вы собираетесь голосовать по поводу иска о противозаконии. (Стб. III) Он возбужден по поводу псефизмы о почестях проэдрам [3]. Когда здесь зачитывались законы, вы сами слышали, что проэдры должны председательствовать и согласии с законами, а они председательствовали в противоречии с законами. Вам остается только сделать выводы.
5. Ведь вы покажете, будете ли наказывать тех, кто вносит противозаконные предложения, или вы воздадите те же почести, которые предназначены для благодетелей, тем, кто председательствовал в противоречии с законами. А ведь вы дали присягу голосовать согласно законам. Пусть вас не вводит в заблуждение их довод, будто необходимо было, чтобы народ голосовал по вопросу о почестях.
Стб. IV
6. Но ведь нельзя утверждать, что была какая‑либо необходимость даровать венки проэдрам. К тому же он сам облегчил для вас понимание этого. Ведь он написал, за что он предлагает даровать венок проэдрам: за справедливость в отношении к афинскому народу и за то, что они председательствовали согласно законам. Заставьте его защитигь эти доводы, а ты, Филиппид, если докажешь, что предложенное гобой о проэдрах правильно, будешь оправдан.
7. Но ты глупец, если думаешь добиться оправдания или вызвать какую‑то жалость и незаслуженное снисхождение судей, выплясывая по своему обыкновению кордак и возбуждая смех в дикастерии. До этого далеко. (Стб. V) Ведь ты искал благосклонности не у народа, а в другом месте, полагая, что угождать надо не тем, кто может спасти тебя, а тем, кто вызывает у народа страх.
8. Ты счел бессмертным одного человека, а столь великий город обрек на смерть, но ты не учел, что из тиранов никто никогда не воскрес после смерти, а многие города после полного разрушения вновь обретали силу. Вы не приняли во внимание и того, что произошло при Тридцати тиранах, когда город отстоял себя против напавших на него и содействовавших им нападением изнутри. Вы явно только и поджидали в городе удобного момента, не появится ли возможность выступить или совершить что‑нибудь против демократии.
Стб. VI
9. Осмелитесь ли вы сейчас говорить о сложившихся тогда обстоятельствах? Разве вы не выжидали обстоятельств, неблагоприятных для города?
Ты являешься в дикастерий, ведя с собой детей, и, выведя их на возвышение, думаешь вызвать жалость судей? Но этого ты не заслужил. Когда все другие сожалели о судьбе, постигшей наш город, вы глумились над ним. А ведь они за то, что хотели спасти Элладу, претерпели бедствия, недостойные их высоких стремлений; ты же, повергший город без всякого основания в крайний позор, теперь заслуженно получишь наказание.
10. За что бы вы могли его пощадить? Может быть, за то, что он предан демократии? Но вам известно, что он предпочел быть в рабском подчинении у тиранов, а над народом считал возможным господствовать. (Стб. VII) Может быть, он честный человек? Но ведь вы дважды осудили его за противозаконие. Или он приносит пользу? Но если вы теперь признаете полезным человека, которого ранее единодушно осудили как дурного, то получится, или что вы плохо судите, или что вам по душе дурные люди. Справедливо, разумеется, не то, чтобы вы на себя брали его проступки, а чтобы провинившийся был наказан.
11. И если кто‑нибудь выступит и скажет, что он уже дважды был осужден за противозаконие (по графе параномон) и что поэтому вы должны оправдать его, вы поступите наоборот по следующим двум причинам: во–первых, это счастливый случай — осудить привлеченного в третий раз человека, уже дважды единодушно осужденного за противозаконные предложения. Ведь если бы это был порядочный человек, его следовало бы щадить, а от такого надо как можно скорее избавиться. Он уже дважды изобличил перед вами свои качества.
Стб. VIII
12. Во вторых, тем, кто дважды был уличен в лжесвидетельстве, вы не позволяете в третий раз выступать свидетелями, даже если они присутствовали [при случившемся]. И по для того, чтобы ваш народ не был виновником лишения прав ни для кого из граждан, а сам этот гражданин был бы повинен в своем обесчещении, если он не прекращает лжесвительствовать. Точно так же не разрешается больше вносить предложения тем, кто был осужден (по графе параномон), а иначе ясно, что они это делают в каких‑то личных целях. Поэтому они не жалости заслуживают, а наказания.
13. Чтобы не быть многословным, я ограничусь тем, что сказал в пределах отведенного мне времени. Секретарь вам снова прочтет жалобу. Вы же, (Стб. IX) помня об обвинениях и выслушав чтение законов, вынесете решение, справедливое и полезное для вас самих.

[1] …в области [Элевфер]… — дополнение Кениона.
[2] А Демократ из Афидны… смеется… а вечером приходит к вам обедать. — Демократа из Афидны упоминают: Эсхин (см.: Aeschin. De Leg. 17), Исей (см.: Isae. De hered. Philoct. 22). Как потомок Аристогигона, он получал обеды в пританее.
[3] …о почестях проэдрам. — Председатель дежурной припиши для каждого заседания Совета или народного собрания назначал с помощью жребия председателей (проэдров) по одному от филы, кроме той, к которой принадлежал он сам. Из проэдров затем (тоже путем жребия) выбирался председатель (эпистат) (см.: Arst. Ath. pol. 44. 2; Aeschin. Contra Tim. 104; Idem. Contra Ctes. 39).

III. Речь против Афиногена

Хотя название речи в папирусе не сохранилось, авторство Гиперида в этом случае сомнений не вызывает. Речь датируется 330— 324 годами до н. э. Прошло 150 лет после Саламинской битвы (см.: Hyper. Contra Athin. 32), но еще не издан декрет Александра о возвращении изгнанников (324 г. до н. э.).
Афинский метек Афиноген, египтянин по происхождению, владел тремя парфюмерными предприятиями, одним из которых ведал его раб Мидас, отец двух сыновей. Молодой афинянин (его имя — Эпикрат — предположительно восстанавливается в §24 настоящей речи) влюбился в мальчика — сына раба Мидаса — и хотел выкупить его на свободу. Афиноген подучил мальчика требовать одновременного выкупа его отца и его брата. В сообществе со своей возлюбленной, гетерой Антигоной, Афиноген убедил Эпикрата приобрести в собственность всех трех рабов вместе с парфюмерной лавкой и взять на себя связанные с нею обязательства. Убедившись, что это грозит ему разорением, молодой афинянин пытается через суд расторгнуть сделку, аргументируя тем, что, поскольку противная сторона обманула и запутала его, сделка недействительна.
Характер процесса неизвестен. Предполагают, что это δίκη βλάβης (иск о нанесении вреда, ущерба).
Известно, что Гиперид сочинил две речи на эту тему, но от второй дошли лишь небольшие цитаты. Приговор неизвестен.
Публикуемую здесь «Речь против Афиногена» Гиперида, наряду с речью на процессе Фрины, древние критики считали одним из лучших образцов его мастерства.

Стб. I
1….когда я рассказал этой женщине о том, что произошло, что Афиноген гневается и не хочет пойти на разумное соглашение, она посоветовала мне бодриться, говоря, что он всегда такой, а она во всем будет мне содействовать. Она говорила это, стараясь всем своим поведением и величайшими клятвами убедить меня, что она расположена ко мне и говори!· одну только правду.
2. И я, граждане судьи, — да будет сказана вам вся истина — поверил этому. Таким образом, по–видимому, страсть при содействии женщины преображает природу человека. Она же, обманывая во всем этом, выпросила у меня за свое благоволение 300 драхм, как будто для покупки рабыни.
3. Наверное, нет ничего удивительного, граждане судьи, в том, что меня таким образом провела Антигона, женщина, бывшая в юности прелестнейшей из гетер, а теперь — содержательница публичного дома… она разорила не уступавший никому другому дом… из дема Холлида. И если она сама по себе проделывала такое, представьте себе, на что она способна сейчас, получив в качестве соратника (Стб. II) Афиногена, мастера составлять речи, рыночного завсегдатая и — что самое главное — египтянина.
4. Наконец, — я не хочу быть многословным — она пригласила меня позднее опять и сказала, что ей с трудом, после многих уговоров, удалось убедить Афиногена отпустить для меня на свободу Мидаса с обоими сыновьями за сорок мин. Она посоветовала мне как можно скорее достать деньги, а то как бы Афиноген не передумал.
5. Собрав отовсюду деньги и обременив своих друзей, я поместил в трапезу сорок мин и пришел к Антигоне.
Она же свела нас, меня и Афиногена вместе, примирила и убедила впредь хорошо относиться друг к другу. Я сказал, что так и сделаю, а Афиноген этот, в свою очередь, сказал, что я должен благодарить Антигону за произошедшее. «И теперь, — сказал он, — [ты увидишь], сколько я тебе сделаю добра ради нее. Ты ведь, — продолжал он, — и носишь деньги для освобождения Мидаса и его детей, а я их тебе продам в собственность [1], для того прежде всего, чтобы никто не беспокоил и не развращал мальчика, а затем, чтобы и сами они (рабы) боялись предпринять что- либо дурное.
6. А самое
Стб. III
…главное: теперь, [если ты их выкупишь], им покажется, что они получили свободу благодаря мне. Если же ты, купив их в собственность, затем, позднее, когда сочтешь нужным, отпустишь их на свободу, они будут тебе благодарны вдвойне. А те деньги, которые они должны Пагкалу и Проклу за какую‑то парфюмерию и, если еще кто‑нибудь из завсегдатаев имеет претензии к парфюмерной лавке, сколько там будет, — и это, — сказал он, — возьми на себя. Это совсем немного, гораздо дороже стоят имеющиеся в эргастерии товары — благовония, флаконы, благовонное масло». И еще кое‑что он назвал, говоря: «Благодаря этим [товарам] легко будет выплатить все долги».
7. На деле же, о граждане судьи, как оказалось, именно здесь‑то и были заключены коварный замысел и величайшее притворство. Если бы я внес деньги для выкупа их на свободу, я потерял бы только то, что дал ему, но не претерпел бы ничего страшного. Если же я покупал их в собственность, договорившись с ним взять на себя долги, якобы незначительные, как представлялось по моему неведению, он собирался, воспользовавшись договором, позднее напустить на меня кредиторов и организаторов эранос–займов [2]. Именно это он и сделал.
8. Когда я согласился с тем, что он сказал, он сразу же взял с колен какой‑то написанный документ и прочел его.
Стб. IV
Это был договор со мной. Я, правда, слушал, когда его читали, но спешил устроить то, зачем пришел. И он сразу в том же доме запечатывает договор, чтобы никто из здравомыслящих людей не услышал написанное там. Кроме меня, он вписал туда еще и Никона из дема Кефисии.
9. Отправившись в парфюмерную лавку, мы положили документ на хранение у Лисикла из дема Левконои. Я же, внеся сорок мин, совершил куплю. После этого ко мне стали приходить кредиторы и организаторы эранос–займов, которым должен был деньги Мидас, и стали объясняться со мной. И в течение трех месяцев выяснились все долги, так что у меня оказалось долгов вместе с эранос–займами, о которых я только что упомянул, около пяти талантов.
10. Когда я понял, в какую беду попал, тогда уже и созвал друзей и родных, и мы прочли копию договора. Там ясно вписаны были имена Пат–кала и Поликла, которым следовало уплатить за благовония — это была мелочь, и они вправе были сказать, что благовония, имеющиеся в эргастерии, покрывают сумму долга. Но большая часть — и притом самых значительных (крупных) долгов — не была указана в договоре с
Стб. V
именами кредиторов, а только в виде примечания, как будто это ничего не составляло: «И если кому‑нибудь другому еще должен что‑либо Мидас».
11. А из эранос–займов был указан только один, записанный на имя Дикеократа, от которого оставались неуплаченными три взноса. Имена же остальных лиц, от имени которых Мидас получил эранос–займы — они были недавно собраны, — он (Афиноген) не вписал в договор, а утаил.
12. Посоветовавшись, мы решили отправиться к нему и переговорить. Застав его возле парфюмерных лавок, мы стали спрашивать, не стыдится ли он, что обманул нас и поймал в ловушку с помощью договора, не предупредив о долгах. Он же ответил нам, что не знает, о каких долгах мы говорим, и ему нет до нас дела, ведь на хранении находится письменное соглашение его со мной по этому поводу.
Собралось много людей, которые стали прислушиваться к нашему разговору, — ведь дело происходило на агоре. Они осуждали его и убеждали нас отдать его в руки властям, как торгующего свободными людьми [3]; но мы не сочли нужным так поступить, а вызвали его на суд к вам в соответствии с за коном. Прежде всего вам прочтут договор. Из того, что гам написано, вы
Стб. VI
узнаете его (Афиногена) коварный замысел.
Читай договор.
Договор
13. Вы, граждане судьи, услышали обо всем случившемся подробно. Афиноген, разумеется, сразу же будет говорить вам о законе, который гласит: «О чем бы ни договорились стороны друг с другом, это имеет силу». Но только в том случае, если это законно, дружище. Если же договорились о незаконном, это по закону не имеет силы. Я это тебе лучше разъясню на основании самих законов. Ты привел меня в такое состояние и возбудил такие опасения, как бы (мне) не погибнуть из‑за тебя и твоей изворотливости, что я стал дни и ночи изучать и сопоставлять законы, пренебрегая всем остальным.
14. Есть ведь закон, который предписывает не обманывать на агоре, и это, как я полагаю, прекраснейшее предписание. Ты же заключил со мной договор, прибегнув к обману, в самом центре агоры. Ибо, если ты докажешь, что предупредил меня об эранос–займах и долгах или что ты написал об этом в договоре, я не буду спорить с тобой, но соглашусь, что должен это уплатить.
15. Затем имеется и другой закон относительно того, о чем заключают
Стб. VII
соглашение, договорившись друг с другом: когда кто‑нибудь продает раба, он должен предупредить, если у того есть какая‑либо болезнь. В противном случае можно вернуть его обратно. Но если разрешается вернуть обратно раба, в случае, когда продавец не указал его болезни [4] — а ведь это несчастная случайность, — почему же ты не должен отвечать за проступки, обдуманно совершенные самим тобой? Однако же покупка раба–эпилептика не приводит к тому, чтобы купивший потерял и свое состояние; Мидас же, которого ты мне продал, погубил состояние [и мое,] и моих друзей.
16. Ты посмотри, Афиноген, что говорится в законах не только относительно рабов, но и относительно свободных людей. Ты ведь, как и все остальные, знаешь, что только дети от женщин, обрученных по закону, являются законными. Однако законодатель не ограничился указанием, что обручить женщину должен отец или брат, а ясно написал в законе, что законными детьми являются дети только от той женщины, которую выдадут замуж на законных основаниях. Дети не являются законными, если кто‑либо обманным путем обручит под видом своей дочери чужую женщину [5]. Закон установил, что силу имеет лишь то обручение, которое совершено согласно правилам, а то, которое совершено вопреки правилам, — недействительно.
17. Сходен с этим законом и закон
Стб. VIII
о завещаниях. По этому закону разрешается завещать свое имущество как кто захочет, кроме тех случаев, когда это делают в состоянии дряхлости, болезни, безумия, под влиянием женщины, или в заключении, или вынужденные силой.
И если завещание относительно своего собственного имущества считается недействительным, когда оно составлено не по справедливости, почему должно быть действительно то несправедливое, что подстроил Афиноген в отношении моего имущества?
18. Когда окажется, что кто‑нибудь написал завещание под влиянием собственной жены, оно не будет иметь силы. Неужели же я, поддавшийся убеждению гетеры Афиногена, должен еще и разориться, в то время как на моей стороне величайшая помощь, записанная в законе; ведь я заключил договор, принуждаемый ими. Ты опираешься на договор, который оформили ты и твоя гетера, поймав меня в ловушку; за это по закону вы виновны в злоумышлении. А вы считаете возможным на этом основании еще что‑то получить сверх этого? Тебе мало тех сорока мин, которые ты получил за парфюмерную лавку? Ты еще сверх того сделал меня должником на сумму в пять талантов…
19….Он скажет, граждане судьи, что не мог знать…
Стб. IX
…о долгах Мидаса. Ведь я, не участвуя в делах агоры, не прилагая усилий, в течение трех месяцев узнал обо всех долгах и эранос–займах. Он же, занимаясь парфюмерным делом уже в третьем поколении, ежедневно сидя на агоре, владелец грех парфюмерных лавок, получающий ежемесячные отчеты, — он не знал о долгах. Между тем во всех остальных делах он отнюдь не простак, а вот в отношении к рабу оказался таким наивным, что о кое–каких долгах как будто и знал, а о других, о которых не хочет знать и не знал.
20. Такое его заявление, о граждане судьи, является не оправданием, а скорее подтверждением того, то мне не надо платить этих долгов. Когда он утверждает, что не знал обо всей задолженности, он тем самым не может больше сказать, будто предупредил меня о долгах: а я вправе не платить того, о чем мне не сказал продавец. Но ты, Афиноген, знал, что Мидас должен эти деньги, — это, я думаю, всем ясно и из многого другого, и из того, что ты потребовал, чтобы за меня поручился Никон [ибо ты знал, что я сам без него не смогу справится с имеющимися долгами].
Стб. X
21….Если же ты не предупредил меня обо всех долгах потому, что не знал о них, а я заключил договор, полагая, что имеются только те долги, о которых я слышал, кому же по справедливости надлежит уплатить их? Тому, кто позже купил его (Мидаса), или тому, кто издавна владел им, когда он делал долги? Я полагаю, что платить должен ты. Если же мы расходимся в этом вопросе, пусть нашим диэтетом [6] будет закон, который установили не влюбленные и не люди, злоумышляющие против чужого имущества, а величайший приверженец демократии Солон.
22. Он, зная, что в городе заключаются многочисленные сделки купли–продажи, установил справедливый, по общему признанию, закон, чтобы за проступки и убытки, причиненные рабами [7], платил тот господин, которому они принадлежали, когда совершили проступок [8]. И это естественно. Ведь если раб добьется какого‑либо успеха или получит доход, он будет принадлежать тому, кто владеет им. Ты же, оставив в стороне закон, толкуешь о нарушении договора. Солон не считал, что даже справедливая псефизма, предложенная кем‑нибудь, должна иметь большую силу, чем закон. Ты же полагаешь, что несправедливый договор должен иметь большую силу, чем все законы.
23. И кроме того, о граждане судьи, он и отцу моему, и другим родственникам говорил, что…
Стб. XI
он будто бы убеждал меня оставить ему Мидаса и не покупать; что я не соглашался, но хотел купить всех. Он говорит, что и вам собирается сказать то же самое, чтобы изобразить себя порядочным человеком, как будто он будет разговаривать с какими‑нибудь [глупцами, которые не почувствуют его наглости].
24. Вам нужно выслушать, как было дело: окажется, что оно соответствует и всем другим козням этих людей. Он посылал ко мне мальчика, о котором я уже упоминал выше, с заявлением, что тот не сойдется со мной, если я не выкуплю его отца и брата. Когда я уже согласился внести деньги за всех троих, Афиноген обратился к некоторым из моих друзей, говоря: «Зачем Эпикрату хочется иметь хлопоты, когда он может, взяв мальчика, пользоваться…»
25….никто из вас бы не поверил, что я… не захотел взять мальчика, когда он мне его давал.., а стремился истратить сорок мин и сверх того еще погубить пять талантов…[9]
Стб. XII
26….Я не продаю парфюмерии и не занимаюсь никаким другим доходным делом, но… я обрабатываю ту землю, которую дал мне отец. Он (Афиноген) вовлек меня в эту куплю. Что более правдоподобно, Афиноген? Что я стремился к твоему занятию, не имея в этом никакого опыта, или что ты вместе с этой гетерой злоумыслили против моего имущества? Я думаю, что правдоподобнее второе.
Поэтому, о граждане судьи, вам следует иметь снисхождение ко мне… которому довелось попасть в беду из‑за такого человека, к Афиногену же…[10]
Стб. XIII
27….все [беды] достаются мне, а выгоды от обмана — ему. И Мидаса, которого, по его словам, он отпускает нехотя, этого… взять, а мальчика, о котором он говорит, что давал мне его впридачу, а получил теперь за гораздо большую сумму, чем тот стоит. И это не для того, чтобы он принадлежал мне, а чтобы вы его своим голосованием отпустили на свободу. Но не думаю, что, сверх всего остального, я должен и прав лишиться из‑за Афиногена.
28. Уж слишком ужасное случилось бы со мной, граждане судьи, если бы… [11] (Стб. XIV) самые из метеков… были…[12]
29. Во время войны с Филиппом он (Афиноген) перед самым сражением покинул город и не отправился вместе с вашим войском к Херонее, а переселился в Трезену, несмотря на закон, предписывающий, чтобы против выехавшего во время войны, если он возвратится снова, было сделано заявление и он был доставлен к должностному лицу [13]. Он поступил таким образом, рассчитывая, по–видимому, что город тех людей устоит, а нашему городу он предрек гибель. И дочерей своих, воспитав в полученном благодаря вам довольстве, он выдал замуж…
30 …. чтобы снова… получать доходы, когда наступил мир…[14]
Стб. XV
Он, нарушив общие установления города, опирается на частый договор со мной, как будто кто‑нибудь поверит, что человек, пренебрегший законным в отношении вас, соблюдал это в отношении меня.
31. Этот человек настолько подл и везде одинаков, что после приезда в Трезену, когда трезеняне дали ему гражданские права, он подчинился влиянию аргивянина Мнесия [15]. И, сделавшись благодаря ему архонтом, Афиноген изгнал из города граждан, которые сами вам это засвидетельствуют: ведь они бежали сюда.
32. А вы, о граждане судьи, приняли этих изгнанников и даровали им гражданские права и уделили долю из всех ваших благ·, памятуя об их благодеянии во время войны с варварами более чем 150 лет назад и полагая, что, когда в беде оказываются люди, которые были вам полезны в период опасности, они должны получить помощь от вас.
А этот негодяй, покинувший вас и внесенный там в списки граждан, оказался недостойным ни прав гражданина, ни нравов города, но так жестоко обошелся с теми, которые приняли его, что после… в экклесии…
33….[16]
Стб. XVI
…и в доказательство того, что говорю правду, вам [секретарь] прочтет сперва закон, который запрещает метекам выезжать во время войны, затем свидетельство трезенян, а кроме того — еще и псефизму о трезенянах, принятую в вашем городе, по которой вы их приняли и сделали гражданами. Прочти
[Закон]. Свидетельства. Псефизма
34. Возьми для меня и свидетельство его свойственника (тестя?), который говорит, что Афиноген получил два состояния — и унаследованное от отца, и от брата, — но все, что он получал, истратил на гетеру Антигону…[17]
35….что сделано
Стб. XVII
…и каким образом злоумышлял против меня Афиноген, и как он оказался предателем в отношении вас. Неужели вы не лишите свободы и не осудите его, человека дурного и в частной жизни, не надеявшегося на спасение города и покинувшего вас, а тех, к кому он переселился, сделавшего изгнанниками?
36. Я, о граждане судьи, прошу вас и умоляю сжалиться надо мной, приняв во внимание, что в такого рода процессе вы должны соболезновать тому, против кого строят козни, а не тому, кто их устраивает…

[1] …тебе продам в собственность… — А именно: «отдам в порядке купли и продажи» (ὠνῇ καί πράσει).
[2] Эранос — букв, «пирушка на паях». Отсюда другие значения этого слова: пай, взнос, общество на паях, товарищество.
[3] …отдать его в руки властям, как торгующего свободными людьми… — В отношении к вору и к незаконно порабощающему людей (ἀνδραποδιστής) допускался насильственный привод (ἀπαγωγή) к магистрату. К Афиногену это неприменимо, и требование толпы, если оно и было, отражало враждебное и пристрастное отношение к дельцу–метеку, обманувшему афинского гражданина. Большие долги, в которые Афиноген вовлек истца, могли довести того до состояния бесправия.
[4] …вернуть обратно раба, в случае… его болезни… — Об ответственности за продажу больного раба см.: Aeschin. Contra Ctes. 249; Plat. Leg. 915c.
[5] Текст восстановлен издателями на основании цитаты у Демосфена (см.: Dem. Contra Steph. II. 18; ср.: Idem. Contra Leoch. 49).
[6] Диэтет — третейский судья, посредник.
[7] …за проступки и убытки, причиненные рабами… — Выражение в подлиннике ζημίαν ἐργάζεσθαι издатели понимают различно. Напр., Буртг в этом же месте речи принимает: «to incur loss, to incur a fine offences, or crimes committed» (см.: Minor Attic…).
[8] …когда совершили проступок. — В подлиннике: …διαλύειν δεσηόρην παρ᾽ ᾧἄν [έργάσ]ωνται οί οἰκέται.
[9] Недостает 2 строк.
[10] Недостает 16 строк.
[11] Недостает почти 10 строк.
[12] Недостает почти 10 строк.
[13] …он был доставлен к должностному лицу. — В подлиннике: ἔνδειξιν δἷναι καί ἀπαγωγήν.
[14] Недостает около 6 строк.
[15] …подчинился влиянию аргивянина Мнесия. — У Демосфена (см.: Dem. De cor. 295) в числе предателей назван аргивянин Мнесий.
[16] Недостает одной строки.
[17] Недостает около 10 строк.

IV. Речь в защиту Евксениппа по обвинению его Полиевктом в противозаконии

*[1]
После битвы при Херонее Филипп II вернул афинянам город Ороп. Городская земля, за исключением священной, была разделена между десятью филами по одному участку на две филы. После раздела появились сомнения, не является ли земля, доставшаяся филам Гиппофонтиде и Акамантиде, священным участком Амфиарая. Трем афинянам, в том числе Евксениппу, поручено было провести ночь в храме Амфиарая в Оропе в надежде, что им откроется истина. Евксенипп заявил потом, что видел сон, по–видимому, благоприятный для двух фил. Но сомнения оставались, и некий Полиевкт предложил, чтобы филы отдали землю божеству, а остальные восемь фил компенсировали их. Предложение не прошло, и автор его был оштрафован на 25 драхм. Не успокоившись, Полиевкт внес исангелию против Евксениппа, обвинив его в том, что он был подкуплен заинтересованными филами и потому сообщил о сновидении в их пользу. Речи обвинителей, в числе которых был и оратор Ликург, не сохранились.

Стб. I
1. Я, право, граждане судьи, удивляюсь — об этом я говорил уже недавно присутствующим здесь, — как вам не в тягость исангелии, подобные этой. Ведь прежде по исангелиям привлекались у вас Тимомах [2], Леосфен [3], Каллистрат [4], Филон из дема Эксонеи [5], Феотим, погубивший Сест [6], и другие такие же люди. Одни из них обвинялись в том, что предали корабли, другие — что предали принадлежавшие афинянам города, оратор — в том, что выступал против интересов афинского народа.
2. Из названных пяти лиц ни один не дождался суда, а сами они удалились, отравившись в изгнание. И многие другие, протв которых подавали исангелии, поступали так же,
Стб. II
и редко можно было увидеть, чтобы человек, привлекаемый по процессу такого рода, явился в суд. Настолько велики и очевидны были преступления, по поводу которых тогда вносились исангелии.
3. То же, что теперь делается в городе, совершенно смехотворно; Диогнид и метек Антидор привлечены по исангелии за то, что сдают внаймы флейтисток по более высокой цене, чем предписано законом. Агасикл из Пирея [7] — за то, что был внесен в списки в Галимунте, Евксенипп — за сны, которые он, по его словам, видел.
Стб. III
Ни одно из этих обвинений ничего общего, разумеется, не имеет с законом об исангелиях.
4. Однако, граждане судьи, в процессах политического характера судьям не следовало бы допускать, чтобы они соглашались выслушивать мелкие детали обвинения, прежде· чем установят самое основное в процессе — соответствует ли или нет исковая жалоба закону. И, клянусь Зевсом, не так, разумеется, надо вести дело, как предлагал Полиевкт, заявивший в своей обвинительной речи, что обвиняемые не должны основываться на законе об исангелии; а этот закон требует, чтобы исангелии вносили в случае выступлений во пред демократии, против самих ораторов, а не против рядовых афинян.
Стб. IV
5. Что касается меня, то я ни о чем другом не напоминаю прежде, чем об этом законе, и думаю, что самое большое значение надо придавать тому, чтобы в демократии имели силу законы и чтобы исангелии и другие судебные дела поступали в дикастерий в соответствии с законами. Ведь именно ради этого вы установили особые законы относительно каждого из всех тех проступков, которые совершаются в городе.
6. Совершит ли кто кощунство в отношении святынь — подается письменная жалоба о кощунстве басилею; кто‑нибудь дурно обращается со своими родителями — для этого поставлен архонт.
Стб. V
Кто‑нибудь в городе вносит противозаконное предложение? Для этого существует коллегия фесмофетов. Совершил ли кто проступок, заслуживающий увода в тюрьму, — есть коллегия Одиннадцати. Точно так же и для других всех проступков вы создали подобающие каждому и законы, и должностных лиц, и дикастерии.
7. По поводу каких же проступков следует, по вашему мнению, вносить исангелии? Ведь для того, чтобы никто не был в неведении, вы подробно написали об этом в законе: «Если кто‑нибудь будет содействовать уничтожению демократического строя». И это естественно, о граждане судьи. Ведь такого рода обвинение не допускает ни с чьей стороны никаких клятвенных просьб об отсрочке и должно как можно скорее
Ств. VI
поступить в дикастерий.
8. «Или если кто вступит в заговор или организует гетерию для ниспровержения демократии, или предаст какой‑либо [наш] город, или флот, сухопутное либо морское войско, или если оратор будет выступать во вред афинскому народу, получая за это деньги». Первую часть закона написали для всех граждан — ведь такого рода проступки могут совершать любые из них. Но заключительную часть закона составили именно против ораторов, ведь составление проектов декретов — их дело.
9. Было бы весьма неразумно с вашей стороны, если бы вы этот закон установили иным, чем вы это сделали, способом: ведь тогда получилось бы, что ораторам
Стб. VII
достаются от их выступлений почести и выгоды, а связанные с их выступлениями опасности вы возложили бы на частных лиц. Однако же у Полиевкта достало наглости, внося исангелию, заявлять, что привлекаемые им к суду не должны ссылаться на закон об исангелии.
10. Все другие, выступая с обвинениями, когда хотят в своей речи — она произносится первой [8] — свести на нет защитительные речи привлеченных к суду, убеждают судей, чтобы они отказывались слушать ответчиков, если те будут говорить не в соответствии с законами; [в этом случае] пусть они прерывают выступления и требуют оглашения закона. Ты же, напротив,
Стб. VIII
полагаешь, что надо лишить Евксениппа обращения к законам в целях защиты.
11. И кроме того, ты говоришь, что никто не должен ни помогать ему, ни выступать в его защиту, и предписываешь судьям, чтобы они отказывались слушать тех, кто выступит. Однако разве среди многочисленных прекрасных установлений нашего города есть лучшее или более демократичное, чем такое, [согласно которому], если какой‑либо простой человек, подвергшийся опасности судебного процесса, не может защитить себя сам, то дозволяется любому желающему из граждан, выступив в суде, помочь ему, направить судей в связи с этим делом по правильному пути и сообщить им о рассматриваемом деле?
Стб. IX
12. Но, клянусь Зевсом, разве ты сам не прибегал к этому? Да, прибегал, когда тебя привлек к суду Александр из Ойи, ты потребовал десять защитников от филы Эгеиды, в числе которых был избран тобой и я, да и других афинян ты призывал на суд, чтобы они помогли тебе. Но к чему говорить о другом? Ведь как ты вел себя на этом самом процессе? Разве ты не обвинял сколько хотел? Разве не призывал в качестве сообвинителя Ликурга [9], который никому в городе не уступает по умению говорить, а у этих людей (судей) слывет рассудительным и добропорядочным.
13. Значит, тебе дозволяется призывать себе на помощь, в случае когда тебя привлекают к суду, и выводить на трибуну сообвинителей, когда ты сам возбуждаешь дело?
Стб. X
И это в то время, как ты способен не только сам защитить себя, но в состоянии доставить неприятности целому городу. А почему Евксениппу, человеку неопытному в процессах и пожилому, не могут помочь его друзья и родственники из боязни быть оклеветанными тобой?
14. Клянусь Зевсом, содеянное им, как ты заявляешь в обвинении, ужасно и заслуживает смерти. Посмотрите же, граждане судьи, взвешивая все в отдельности. Народ предписал Евксениппу и еще двум лицам совершить инкубацию в храме, и он (Евксенипп) говорит, что, заснув, увидел сон,
Стб. XI
о котором сообщил народу. Если ты полагаешь, что это правда и что он сообщил народу именно то, что увидел во сне, то почему он виновен, сообщив афинянам то, что ему предписывал бог?
15. Если же, как ты теперь утверждаешь, ты думаешь, что он, прикрываясь именем бога и в угоду каким‑то людям, сообщил народу неправду, то тебе следовало не псефизму предлагать по поводу сновидения, но сделать то, что предложил говоривший до меня, а именно — послать в Дельфы, чтобы выяснить истину у бога. Ты же этого не сделал, а внес против двух фил псефизму без предварительного рассмотрения в Совете [10], не только в высшей степени несправедливую,
Стб. XII
но противоречащую самой себе. Из‑за этого, а не из‑за Евксениппа ты был осужден за противозаконие.
16. Рассмотрим все это следующим образом: филы, объединившись по две, разделили между собой горные области в Оропе, которые им дал народ. Эту горную область получили по жребию филы Акамантида и Гиппофонтида. Ты внес предложение, чтобы эта филы отдали горный участок и полученные от арендаторов деньги Амфиараю на том основании, что определявшие границы 50 человек выделили этот участок богу и установили его границы, и не подобает, чтобы эти две филы владели им.
17. В той же самой псефизме немного дальше ты предложил, чтобы [остальные] восемь фил возместили и уплатили разницу тем двум филам так, чтобы они не оказались ущемленными. Однако, если ты отнял у фил принадлежавший им горный участок, разве не справедливо негодовать против тебя? Если же они владели участком не по праву, но он принадлежал богу, зачем же ты предлагал, чтобы остальные филы им сверх того вернули еще и деньги? Ведь они должны были бы быть довольны, если только возвращали богу то, что ему принадлежит, и не платили еще сверх того денежного штрафа.
18. Когда эти предложения рассмотрели в дикастерии, то решили, что они несправедливы, и при голосовании судьи присудили тебя к [штрафу]. Но раз твой проект не прошел, следовательно, Евксенипп не обманывал от имени бога. Не потому ли уж, что тебе привелось проиграть процесс, Евксенипп должен быть осужден?
Стб. XIV
И тебе, автору такой псефизмы, был назначен штраф в 25 драхм, а ему, переспавшему в храме по приказу народа, надо лишиться погребения в Аттике?[11]
19. Разумеется, Евксенипп совершил страшный проступок тем, что разрешил Олимпиаде посвятить фиалу на статую Гигиеи. Ты ведь на этом процессе как бы мимоходом связываешь Евксениппа с ее именем и, необоснованно обвиняя его в лести, имеешь в виду вызвать против него гнев и ненависть судей. А следовало бы тебе, дружище, не стремиться к тому,
Стб. XV
чтобы причинить зло кому‑либо из граждан, пользуясь именем Олимпиады или Александра.
20. Но когда они предъявляют афинскому народу несправедливые и неподобающие требования, вот тогда тебе следовало бы выступить в защиту города и возражать, и спорить с их посланцами, и отправиться на общий совет эллинов, чтобы помочь своему отечеству. Там ты никогда не выступал и не произносил речей о них; а здесь ты высказываешь ненависть к Олимпиаде ради того, чтобы погубить Евксениппа, и утверждаешь, что он низкопоклонничает перед ней и македонянами.
21. Если ты докажешь, что он когда‑либо приезжал
Стб. XVI
в Македонию или принимал кого‑либо из македонян в своем доме, встречается и имеет дело с кем‑нибудь оттуда, произносил речи или что бы то ни было говорил об этих делах в эргастерии, на агоре или в друг–ом месте, а не занимался своими делами скромно и спокойно, как и любой другой из граждан, — тогда пусть судьи поступят с ним, как им угодно.
22. Если бы то, в чем та его обвиняешь, было правдой, то об этом знали бы все жители города, а не только один ты. Ведь относительно других, которые выступают или действуют в пользу македонян,
Стб. XVII
знают не только они сами, но и все остальные афиняне, и даже дети, обучающиеся в школах; всем известны и ораторы, которые находятся на содержании у македонян, и другие, которые радушно угощают и принимают в своем доме приходящих оттуда или открыто встречают на дорогах, когда те приближаются. Но нигде не видно, чтобы Евксенипп был причислен к кому‑либо из этих людей.
23. Ты же никого не преследуешь и не привлекаешь к суду из тех людей, которые, как всем известно, этим занимаются; а Евксениппа, образ жизни которого не дает повода к порицанию, ты обвиняешь в лести?
Стб. XVIII
Однако, если бы ты был благоразумен, ты не обвинял бы Евксениппа по поводу посвящения фиалы и вообще не говорил бы здесь об этом. Это не в наших интересах. Почему же? А вот выслушайте, граждане судьи, что я собираюсь вам сказать.
24. Олимпиада несправедливо обвинила вас в связи с тем, что произошло в Додоне. Я уже дважды в народном собрании в присутствии вас и других афинян доказывал присланным ею людям, что она предъявляет городу необоснованные обвинения. Ведь Зевс из Додоны предписал вам в прорицании украсить статую Дионы.
Стб. XIX
25. И вы, сделав лицо и все остальные детали как можно более прекрасными, и приготовив многочисленные и дорогое украшения для богини, и отправив священное посольство с дорогими жертвоприношениями, украсили статую Дионы достойным вас самих и богини образом.
Из‑за этого и появились жалобы против вас в посланиях Олимпиады, а именно, что страна молоссов, где находится святилище, принадлежит ей [12], и ни в коем случае не следует вам [вмешиваться в дела этой области].
26. Если бы вы постановили, что действия, связанные с фиалой, являются проступком,
Стб. XX
то некоторым образом признали бы, что сами мы неправильно поступили в Додоне. Если же мы оставим без внимания случившееся здесь, то окажемся отвергнувшими и ее (Олимпиады) трагические заявления и обвинения. Ведь не может же быть, что Олимпиаде дозволено украшать афинские святилища, а нам не будет разрешено украсить святилища в Додоне, тем более по предписанию бога.
27. Право, мне кажется, что нет ничего такого, чего бы ты не использовал в целях обвинения. Однако же, раз ты избрал себе политическую деятельность, и, клянусь Зевсом, у тебя есть для этого данные, тебе следовало бы не частных лиц привлекать к суду и поступать нагло в отношении их, а привлекать к суду
Стб. XXI
ораторов, если кто‑либо из них прегрешит, или подавать исангелию против стратега, который действует неправильно. Ведь у этих людей, если кто‑нибудь из них захочет, есть возможность вредить городу, но ее нет ни у Евксениппа, ни у кого‑либо из этих судей.
28. Я полагаю, что тебе не следовало бы поступать таким образом. Сам же я занимаюсь политической деятельностью несколько иначе; я сам никогда в жизни не привлекал к суду частного человека, напротив, некоторым оказал помощь по мере своих сил. Каких же людей я привлек к суду и вызвал на процесс? Аристофана из дема Газении, который был влиятельнейшим политическим деятелем.
Ств. XXII
И он в этом дикастерии был оправдан большинством только в два голоса.
29. Диопейфа из Сфеттия, который считался самым ужасным в городе человеком; Филократа из дема Гагнунт, бесстыднейшего и наглейшего политического деятеля. Я внес исангелию против него, обвиняя его в прислужничестве Филиппу против города, и он был осужден в дикастерии. А исангелию я написал справедливую и в соответствии с предписаниями закона: «Если кто, будучи оратором, говорит вопреки интересам афинского народа, получая деньги и подарки от врагов демократии».
30. Но я не удовлетворился подачей исангелии в таком виде,
Стб. XXIII
но еще приписал ниже: «Вот это вредное для демократии он предложил, получив деньги». Затем я приписал ниже его предложение и снова: «Это вредное для демократии он предложил, получив деньги». И это у меня написано пять или шесть раз. Я полагал, что и процесс и суд должны соответствовать закону. Ты же, утверждая, что Евксенипп предложил вредное для демократии, не имеешь, что написать в исангелии, ибо ты частного человека привлекаешь к суду, словно бы он был оратором.
31. Сказав очень кратко относительно письменного ответа обвиняемого, ты являешься уже с новыми обвинениями и наветами
Стб. XXIV
против него; ты говоришь, что он выдавал дочь за Филокла, что он взял на себя посредничество для Демотиона [13], и другие подобные обвинения. Все это для того, чтобы судьи, если обвиняемые, оставив в стороне исангелию, будут защищаться против обвинений, сделанных не по существу дела, остановили бы их: «Зачем вы нам говорите об этом?» Если же они (обвиняемые) ничего не скажут относительно этих дополнительных обвинений, процесс окажется для них еще более тяжким. Ведь такое обвинение, которое не отведено защитой, дает основание для гнева судей.
32. А самое подлое из того, что ты сказал в своей речи, — ты рассчитывал, что не заметят, ради чего ты это говоришь, но тебе не удалось скрыть, — это то, что ты многократно напоминал в своей речи, что Евксенипп богат, и немного погоди [сказал об этом] снова, как будто он нечестным путем составил себе большое состояние. Большое ли состояние у Евксениппа или малое — это, разумеется, не имеет никакого отношения к этому процессу, но Полиевкт, говоря это, злонамеренно создает у судей неосновательное предубеждение, чтобы они вынесли решение на основании не самого дела, а чего‑то другого, независимо от того, провинился ли в отношении вас подсудимый или нет.
33. Мне кажется, что и ты, Полиевкт,
Стб. XXVI
и твои соумышленники плохо знаете, что нет на свете народа, монарха или племени более великодушного, чем афинский народ, — и он тех граждан, которые становятся жертвой сикофантов, отдельный ли это человек или группа их, не оставляет без внимания, а помогает им.
34. Так, например, когда Тисид из дема Агрилы подал заявление, что имущество Евфикрата подлежит конфискации как принадлежащее народу — оно составляло более шестидесяти талантов, а он обещал после этого донести и об имуществе Филиппа и Навсикла, заявляя, что они разбогатели от разработок незарегистрированных рудников, — судьи
Стб. XXVII
так далеки были от поддержки кого‑либо в таком заявлении и от стремления к чужому имуществу, что сами тут же лишили прав пытавшегося сикофантствовать против них, не уделив ему и одной пятой своих голосов.
35. Или, если хочешь, вот как поступили судьи совсем недавно, в прошлом месяце, и разве это не достойно великой похвалы? Когда Лисандр донес, что рудник, разрабатывавшийся уже в течение трех лет Эпикратом из дема Паллены в компании с едва ли не богатейшими в Афинах людьми, прорублен за пределами установленных границ, он сулил городу взыскание трехсот талантов — столько эта люди будто бы получили с рудника.
Стб. XXVIII
36. Тем не менее судьи, исходя не из обещаний обвинителя, а из того, что справедливо, постановили, что рудник — частная собственность, и тем же самым голосованием обеспечили безопасность имущества этих людей и утвердили дальнейшую разработку ими рудника. Именно поэтому новые разработки, которыми раньше пренебрегали из страха, теперь действуют, и отсюда вновь возрастут доходы города, которые были загублены некоторыми ораторами, обманувшими народ и обложившими налогами разрабатывающих рудники.
37. Не тот гражданин хорош,
Стб. XXIX
граждане судьи, кто, дав мало, во многом вредит общему делу, и не тот, кто незаконным путем, доставив городу доход в данный момент, уничтожает законные доходы города. Хорош именно тот гражданин, который печется о выгодах города и на будущее время, о единодушии граждан и о вашей славе. Некоторые же люди не заботятся об этом, но, лишая доходов тех, кто разрабатывает рудники, заявляют, что доставляют эти доходы [городу], в действительности же уготовляют материальные затруднения для города. Ведь если будет опасно приобретать имущество и делать сбережения, кто захочет рисковать?
38. Может быть, нелегко помешать этим людям поступать таким образом. Но вы, о граждане
Стб. XXX
судьи, подобно тому как спасали и многих других граждан, несправедливо привлеченных к суду, так помогите и Евксениппу и не оставляйте его без внимания в деле, которому грош цена [14]. Евксенипп не только не совершил того, что написано в исангелии, но и сама исангелия составлена вопреки законам и, кроме того, опорочена некоторым образом самим обвинителем.
39. Ведь Полиевкт заявил в ней (исангелии), что Евксенипп говорил не ко благу афинского народа, получив деньги и подарки от врагов афинской демократии. Если бы он
Стб. XXXI
обвинил Евксениппа в том, что тот, получив подарки от каких‑то людей вне города, стал их соратником, он мог бы сказать, что поскольку тех людей наказать невозможно, то отвечать перед судом должны те, кто помогает им в Афинах. Но в действительности Полиевкт утверждает, что люди, от которых получил дары Евксенипп, являются афинянами. Гак почему же, если враги демократии находятся в городе, ты не наказываешь их, а беспокоишь Евксениппа?
40. Я еще скажу вкратце о предстоящем вам голосовании и сойду с трибуны. Когда же вы соберетесь голосовать, граждане судьи, потребуйте,
Стб. XXXII
чтобы секретарь прочел пункт за пунктом и исангелию, и закон об исангелиях, и присягу гелиастов. И выносите решение, отвлекшись от речей всех нас, а голосуйте, приняв во внимание и исангелию и законы, за то, что вы сами сочтете справедливым и соответствующим присяге.
41. Я помог тебе, Евксенипп, как умел. Остается просить у судей [разрешения] пригласить друзей и вывести на подмостки детей.

[1] В источниках не упоминается эта речь Гиперида. И в папирусе, сохранившем ее текст, имя автора не указано. Принадлежность речи Гипериду определяется упоминанием в ней фактов, известных из биографии оратора (участие его в суде над Полиевктом в качестве одного из десяти адвокатов; возбуждение им процесса против Аристофонта и Филократа).
[2] Тимомах — стратег, потерпевший неудачу во Фракии в 361 г. до н. э. По возвращении в Афины был осужден.
[3] Леосфен — командующий афинским флотом во время военной кампании против Александра Ферского в 361 г. до н. э. За потери был приговорен афинским судом к смерти, но вместо этого отправился в изгнание.
[4] Каллистрат — знаменитый оратор, был изгнан из Афин, самовольно вернулся и был казнен.
[5] Филон из дема Эксонеи. — О Филоне более ничего не известно.
[6] …Феотим, погубивший Сест… — Феотим был привлечен к суду в 361 г. до н. э., после того как Сест занял фракийский царек Котис.
[7] Агасикл из Пирея — метек, добившийся с помощью подкупа включения в списки граждан. В словаре Гарпократиона (см.: Harpocr. Lex. S. ν. Ἀγασικλῆς) упоминается обвинительная речь Динарха против этого Агасикла.
[8] …в своей речи — она произносится первой… — В афинском суде первыми выступали представители обвинения, а затем уже обвиняемые и их защитники.
[9] …в качестве сообвинителя Ликурга… — Упоминание здравствующего Ликурга (который умер в 324 г. до н. э.) дает terminus ante quem для датировки речи.
[10] …внес… псефизму без предварительного рассмотрения в Совете… — В оригинале: ψήφισμα αὐτοτελής — в таком сочетании встречается только здесь (см.: Hesych. Lex. S. ν. ψήφισμα — о декрете, внесенном в собрание без предварительного рассмотрения в Совете). Буртг переводит: «entirely conceived by yourself»; Лиделл–Скотт (Liddell‑Scott) принимает: ψήφισμα «without appeal».
[11] …лишиться погребения в Аттике… — В этом месте речи подразумевается, что в случае обвинительного приговора Евксениппу грозило пожизненное изгнание.
[12] …страна молоссов… принадлежит ей… — Олимпиада получила контроль над Молоссией в 330 г. до н. э. Это дает terminus post quem для данной речи.
[13] …посредничество для Демотиона… — Это лицо упоминается в комедии в связи с параситом Херефонтом (см.: Athen. Deipno. VI. 243b // Comicorum Atticorum Fragmenta: In 2 vol. / Ed. T. Kock. Lipsiae, 1884. Vol. 2. S. 455).
[14] В подлиннике: ἐπὶ πράγματι οὐδενός άξίωί…

V. Речь против Демосфена по поводу денег Гарпала

Фрагмент I
Стб. I
Но я, о граждане судьи, как уже говорил недавно присутствующим, крайне удивляюсь этому делу. Неужели, клянусь Зевсом, для одного Демосфена не имеют силы ни законы города, по которым действительны решения, предложенные человеком против самого себя [1], ни псефизмы народа, в соответствии с которым вы, согласно вашей присяге, будете голосовать; но ведь эти псефизмы внес не какой- либо враг Демосфена, а он сам, и народ принял решение по его настоянию, как будто бы он сам добровольно себя [хотел] погубить…[2]
Стб. II
Я полагаю, граждане судьи, нам ясно, что является справедливым в отношении Демосфена. Подобно тому как и многие частные тяжбы решаются с помощью добровольных соглашений, так было разрешено и рассматриваемое дело. Обратите внимание, граждане судьи, на следующее. Народ обвинил тебя, Демосфен, что ты взял двадцать талантов противозаконно и вопреки интересам государства. Ты отрицал это, утверждая, что не брал, и, написав заявление, внес его в виде псефизмы в народное собрание, предлагая передать имеющиеся против тебя обвинения Ареопагу…[3]
Фрагмент II
Стб. III
И ты сикофангствуешь против Совета, внося предложения [4] [о представлении доказательств обвинения] и спрашивая в них, откуда ты взял золото и кто был тот, кто дал тебе с ιό, и где. В конце концов, ты, может быть, спросишь, и на что ты истратил взятое тобой золото, как будто бы ты требовал у Совета банковского отчета [5]. Я же, напротив, охотно бы у тебя спросил, почему это Совет Ареопага утверждал…[6]
Фрагмент III
Стб. V
Это не так, они показали, что действовали в этом деле самым подобающим для демократии образом: они ведь объявили [имена] провинившихся и [сделали] это не по своей воле, а многократно принуждаемые народом. А наказание виновных они не взяли на себя, а передали вам как имеющим полномочия [для вынесения такого решения]. Демосфен же,
Стб. VI
клевеща на [судебное] решение, думает ввести вас в заблуждение не только по поводу его собственного процесса, но стремится свести на нет и все другие судебные процессы в городе. И вам теперь надо вынести решение, приняв это во внимание, а не поддаваться обману его речей. Ведь эти решения, вынесенные Советом относительно денег Гарпала, были все сходными и одинаковыми против всех, и ни в одном [решении] не было сделано приписки, в чем изобличается каждый, но написано в общем, сколько каждый взял золота — за эту сумму он и должен ответить. Неужели Демосфен
Стб. VII
значит для вас больше, чем принятое против него решение?.. [7] Ведь это решение будет действительно не только для Демосфена, но и для других. Вы, однако, судите теперь не о 20 талантах, а о 400 и не об одном проступке, а обо всех. Ведь ты, Демосфен, со своим безрассудством бесстыдно сражаешься в первых рядах за тех, которые совершают преступления. Что касается меня, то я полагаю, что для судей достаточным доказательством того, что ты взял золото, является признание [этого факта] тем Советом (Ареопагом),
Стб. VIII
которому ты вверил себя. Ради чего ты взял и по каким причинам весь город… [8] я это разъясню.
Вы помните, граждане судьи, когда Гарпал прибыл в Аттику и одновременно с ним явились в народное собрание посланцы Филоксена с требованием его (Гарпала) [выдачи], какую длинную речь произнес тогда Демосфен, доказывая, что нехорошо городу выдать Гарпала посланцам Филоксена, но и не следует, чтобы у народа была из‑за него (Гарпала) какая‑то вина перед Александром;
Стб. IX
что безопаснее всего для города взять под стражу этого человека и его деньги: чтобы все деньги, с которыми Гарпал прибыл в Аттику, на следующий день перенесли на Акрополь. И пусть Гарпал объявит относительно денег, сколько их у него, по–видимому, не для того, чтобы узнать количество этих денег, но чтобы узнать, с какой суммы он (Демосфен) должен получить оплату. И, сидя внизу, под нишей [9], на своем обычном месте, он (Демосфен) потребовал, чтобы хоревт Мнесифей спросил Гарпала, каково количество денег, которые будут перенесены на Акрополь. Тот же ответил, что семьсот талантов.
Стб. X[10]
Сам сказав вам в народном собрании, что денег такая сумма, он, когда перенесено было вместо семисот талантов триста пятьдесят, взяв двадцать талантов, не обратил никакого внимания… [11]. Сказав в народном собрании, что [их] семьсот талантов, ты теперь приносишь половину…
Стб. XI[12]
Гарпал бы не купил… город бы не был предметом обвинений и клеветы. Но всего этого ты, Демосфен…
Стб. XII
Ты, который внес псефизму о взятии его (Гарпала) под стражу, не восстановил это постановление, когда им пренебрегли, и не привлек к ответственности виновных, когда оно было нарушено. Не очевидно ли, что ты бескорыстно распорядился в этот подходящий момент? И более слабым ораторам, мастерам только шуметь и кричать, им Гарпал уплатил золотом, а тебя, руководителя всей политии [13], он обошел? Кто этому поверит?
Демосфен, граждане судьи, проявил такое пренебрежение к этому делу, а вернее — если говорить со всей откровенностью — к вам и к законам, что вначале…
Стб. XIII
…признал, что взял деньги, но использовал их для вас в качестве займа на феорикон [14]. И Кносион, и другие его друзья повсюду ходили и говорили, что обвинители этого человека (Демосфена) вынудят его открыть то, чего бы ему не хотелось, и сказать, что он взял в долг для народа эти деньги на общественные расходы [15]. Так как те из вас, которые услышали это, еще более вознегодовали на него за такие речи, направленные против нашего народа; [16] как будто недостаточно было того, что Демосфен получил взятку для себя [17], но он считал нужным впутать в это еще и народ…[18]
Стб. XIV
…говоря и обвиняя Совет [Ареопага], будто он хочет в угоду Александру его (Демосфена) уничтожить. Как будто вы все не знаете, что никто не уничтожает такого [человека], которого можно купить; а человека, которого невозможно ни убедить, ни совратить деньгами, от такого всеми способами стараются избавиться. Опасность, по–видимому, в том, Демосфен, чтобы ты не оказался неумолимым и не поддающимся подкупу.
Стб. XV
И пусть никто не думает, что из‑за продажности этих (людей) гибнут [лишь] незначительные государственные дела [19]. Ведь хорошо известно, что все, кто злоумышляет против эллинских государств, подчиняет себе небольшие города с помощью оружия, а большие [города] путем подкупа влиятельных [там] лиц; известно также, что Филипп приобрел такую силу в этих государствах, посылая с самого начала деньги в Пелопоннес, Фессалию и остальную Элладу, и [подкупил] тех, кто был влиятелен в городах и руководил…[20]
Фрагмент IV [V]
Стб. XVII
…ты рассказываешь сказки и думаешь, не всем ясно, что, когда ты заявляешь, будто говорил в защиту народа, ты явственно выступал за Александра? Я думаю, все знают, что ты и раньше поступал так же и относительно фиванцев, и всех других, и что деньги, данные на это из Азии, ты присвоил и большую часть истратил на самого себя. А теперь ты наживаешься на морских операциях и даешь ссуды [под залог кораблей или грузов], и, купив дом… [21] не живешь в Пирее, но уходишь из города. Но подлинный вождь народа должен быть спасителем своего отечества, а не беглецом. Когда Гарпал неожиданно для всех, столь внезапно
Стб. XVIII
появился в Элладе, он застал в Пелопоннесе и в остальной Элладе сложное положение, создавшееся в результате прибытия Никандра, привезшего распоряжения Александра относительно изгнанников и общих собраний [22] ахеян, аркадян и беотян…[23]
Стб. XIX
…ты, устроив это [своей] псефизмой, тем, что задержал I арпала, всех эллинов [вынудил] отправить послов к Александру — ведь у них не было другого выхода, а сатрапам, каждый из которых, имея деньги и воинов, охотно присоединился бы к этим силам, ты, задержав Гарпала, не только помешал отложиться от него (Александра), но и…[24]
Фрагмент V [VI]
Стб. XX
…посланный Демосфеном, а у Олимпиады халкидянин Каллий, брат Тавросфена. Демосфен внес предложение о даровании им прав афинского гражданства и был с ними ближе, чем с кем бы то ни было. И (в этом нет) ничего удивительного: я думаю, что если бы он оставался на (одних и) тех же позициях, то, разумеется, он никогда не приобрел бы друзей из Еврипа [25]. Затем ты, конечно, осмелишься говорить сейчас о дружбе со мной [26].
Стб. XXI
…Ты сам уничтожил эту дружбу, когда взял золото, чтобы действовать против отечества, и сам стал другим. Ты и самого себя сделал посмешищем, и покрыл позором тех, которые в прежние времена в чем‑либо придерживались одинаковой с тобой линии поведения. И в то время, как нам можно было стать самыми почитаемыми у народа людьми и остаток жизни пользоваться доброй славой, ты все это разрушил, и тебе не стыдно теперь, что тебя, человека такого возраста [27], юнцы осуждают за взяточничество. А ведь должно было быть иначе — чтобы вы наставляли более молодых ораторов и порицали бы и наказывали их, если они совершат
Стб. XXII
что‑либо слишком необдуманное. А теперь наоборот — юноши вразумляют людей старше шестидесяти лет. Поэтому, граждане судьи, справедливо, чтобы вы обратили свой гнев против Демосфена, который, получив благодаря вам и немалую славу, и большое богатство, на пороге старости не заботится об отечестве. Но вы стыдились бы за… [28] окружающих из эллинов, когда осуждали некоторых [людей], если бы оказалось, что у вас такие народные вожди и стратеги и хранители государственных дел…[29]
Фрагмент VI [VII]
Стб. XXIV
Когда кто‑либо берет [деньги], [это] не [всегда] одинаково ужасно: но [вот] [плохо], если [он] взял там, где не следовало [брать].
И точно так же небезразлично, взяли ли золото частные лица или ораторы и стратеги. Почему же? А потому, что частным людям Гарпал дал золото, чтобы те хранили его, а стратеги и ораторы взяли [золото] для того, чтобы действовать. Законы предписывают, чтобы люди, совершившие проступки [30], платили обычный штраф, а получившие взятки уплачивали в десятикратном размере. Подобно тому, как наказание устанавливается для тех на основании законов… так и для этих… Как я уже говорил в народном собрании, вы, граждане судьи, сами, по своей воле
Стб. XXV
позволяете наживаться ораторам и стратегам, ведь не законы дают им право это делать, но ваши терпимость и великодушие: вы заботитесь только о том, чтобы то, что они получают с вашей помощью, не использовалось против вас. Я полагаю, что и Демосфен и Демад от одних только псефизм и проксений в [нашем] городе получили каждый более чем по шестьдесят талантов, не считая тех [денег, которые они получили] от царя и Александра. Но и те и другие деньги показались им недостаточными, и они приняли взятку, хотя это угрожало жизненным интересам и самому существованию города… Разве не справедливо, чтобы они понесли за это наказание? Когда простой человек,
Стб. XXVI
исполняющий какую‑либо должность, допустит оплошность по незнанию или неопытности, то он, оговоренный ими в дикастерии, будет или казнен, или изгнан из отечества. Неужели сами они, совершив столь тяжкие преступления против города, останутся безнаказанными? Ведь по обвинению этих людей Конон из дема Пэании, за то что получил феорикон — всего‑то пять драхм — за находившегося в отъезде сына, был осужден в дикастерии, несмотря на его мольбы, к уплате таланта. И Аристомах, ставший главой Академии, за то, что перенес заступ из палестры в свой сад, находившийся поблизости, и пользовался им, утверждая…[31]
Фрагмент VII [VIII]
Стб. XXVIII
…однако народ в последовавшее за этим время не запрещал нам выступать в народном собрании и высказывать мнения, но использовал [нас] и как советников, и как заступников… [32] [народ] голосованием избрал его казначеем для управления всеми средствами, полагая — и это было справедливо, — что мы должны быть ему благодарны. Сверх того, когда позднее у нас происходили многочисленные процессы из‑за этих государственных дел и войны, никогда [вот] эти [люди] не голосовали против нас, но спасли от всех [обвинений], что является величайшим и убедительнейшим свидетельством благоволения народа. И ты, о Демосфен, напиши.,.[33]
Стб. XXX
Народ поступил так, что в то время судьба лишила его самого венца славы, он не отнял у нас того, что даровал [нам]. Если народ так поступил с нами, разве не было бы в высшей степени справедливым, чтобы мы служили ему и, если нужно, отдали за него жизнь…[34] благодеяния? Ведь не чужому отечеству, а своему они делали добро…[35]
Стб. XXXI
…и ты всегда показывал могущество слова. И когда ты думал, что Совет [Ареопага] объявит [имена] тех, у кого золото, ты был воинствен и будоражил город, чтобы задержать расследование. Так как Совет [Ареопага] все откладывал объявление [имен], заявляя, что [они] еще не выяснены, тогда та в собрании сделал уступку Александру, признав, что он сын Зевса и Посейдона, если ему угодно [36], и когда прибыл…[37]
Стб. XXXII
…он хотел воздвигнуть статую царя Александра, непобедимого бога…[38]
Фрагмент VIII [IX]
Стб. XXXIV
…обвинений и сделал заявление относительно их [39]. Они же, вместо того чтобы, вернув то, что взяли, освободиться [от ответственности], стали вносить предложения о наказаниях и расследовании против самих себя. Что же надо сделать с теми, которые, совершив с самого начала преступление и получив взятку, [все же] не возвратили золота, хотя им дарована была безопасность? Неужели оставить их без наказания? Но позорно, граждане судьи, рисковать благополучием города из‑за обвинений против частных лиц. Невозможно ведь вам оправдать их, разве только вы считаете, что должны взять на себя…[40]
Стб. XXXV
…о граждане судьи, не цените их корыстолюбие выше, чем ваше собственное спасение. Сделайте гак, чтобы война шла не из‑за позорных прибылей, а ради более достойных деяний и
Стб. XXXVI
перемены к лучшему…[41]
Фрагмент IX [X]
Стб. XXXVIII[42]
ему было от каждого из нас; обвинять в дикастерии и изобличать тех, кто взял деньги и получил взятку против отечества, он поручил [специально] избранным обвинителям: а объявление [имен] получивших [деньги] он передал Совету па холме Ареса, который объявил о них народу. А наказать |их| [поручил] вам, судьям…[43]
Стб. XXXIX
…Если же решение не будет в согласии с законами и справедливостью, это, граждане судьи, останется на вашей ответственности. Поэтому надо, чтобы все вы… [44] [для] спасения города и остального благополучия, которым мы все сообща и каждый в отдельности пользуемся в [нашей] стране, и ради могил [наших] предков от лица всего города наказать совершивших преступление и не [поддаваться] словесным увещеваниям… [45] которые получили взятки против [интересов] отечества и вопреки законам. И не обращайте внимания на слезы Гагнонида [46], помня то, что несчастному… [47] ведь если бы такой [человек] плакал, [вымаливая снисхождение], он делал бы [это], не имея на то права, подобно пиратам, которые плачут на колесе [пытки], хотя никто не заставлял их садиться на корабль. Так и у Демосфена нет оснований жаловаться — ведь он мог бы не брать денег…
Цитаты из фрагмента IX[48]
а) Но ты призываешь на помощь молодых людей, которых ты оскорблял и осмеивал, называя пропойцами [49].
б) Если кто пил несмешанное вино, [это] огорчало тебя.

[1] …решения, предложенные человеком против самого себя… — В процессах по делам, по которым наказание не было предусмотрено законом, обвиняемый после признания судом его вины мог сам предложить для себя меру наказания. При соответствии ее проступку, судьи могли согласиться с ней.
[2] Недостает 3 строк I столбца.
[3] Недостает 3 строк II столбца и 14 строк III столбца.
[4] …внося предложения… — В подлиннике: Προκλήσεις ἐκτιθείς.
[5] …требовал… банковского отчета. — В подлиннике: …τραπέζι τικὸν λόγον´.
[6] Недостает 20 строк IV столбца и 10 строк V столбца.
[7] В следующих строках сохранились лишь отдельные слова. Смысл этого текста, по–видимому, таков: если будет дискредитировано решение относительно Ареопага, обвинившего Демосфена в получении денег, то тем самым будут оправданы и все остальные.
[8] Пропуск в тексте.
[9] …сидя внизу, под нишей… — В подлиннике: ὑπὸ τῆ κατατομῆ.
[10] Недостает 12 строк.
[11] Недостает 3 строк.
[12] Недостает 4 строк.
[13] …руководителя всей политии… — В подлиннике: ἐπιστάτην τῶν ὃλων πραγμάτων. Возможный вариант перевода: «возглавляющего все дела».
[14] …деньги…использовал в качестве займа на феорикон. — В подлиннике: ἀλλὰ κατακεχρῆσθαι αὐτἀ ὐμῖν προδεδανεισμένος εἰς το θεωρικόν. Буртг (см.: Minor Attic… P. 509 sq.) понимает προδεδ ανεισμενος по аналогии со словом προδανειστής в одной надписи с Делоса, где оно означает «тот, кто берет взаймы у другого лица», и переводит: «caving borrowed for the people». Но поскольку в тексте уже стоит ὑμῖν («для вас»), слово προδεδανεισμένος, вероятно, выражает заблаговременный характер займа.
[15] …деньги на общественные расходы. — В подлиннике: …εἰς τὴν διοίκησιν.
[16] …речи, направленные против нашего народа… — В подлиннике: …κατὰ τοῦ ηλήυους τοῦ ύμετέρου.
[17] …взятку для себя… — В подлиннике: ἰδια.
[18] Недостает 1 строки ХIII столбца и 8 строк XIV столбца.
[19] В подлиннике: …τἀ τυ[χόντα των] πραγμάτων ἁλίσκεσθαι.
[20] Недостает 15 строк столбца XV и почти всего XVI столбца.
[21] Недостает 2 строк.
[22] В подлиннике: κοινοὑς συλλόγους.
[23] Недостает 12 строк столбца XVIII.
[24] Недостает 6 строк XIX столбца и 11 строк XX столбца.
[25] Еврип — пролив с очень изменчивым течением, здесь сравнивается с характером Каллия (ср.: Aeschin. Contra Ctes. 90).
[26] Недостает 1 строки XX столбца и 1 строки XXI столбца.
[27] …и тебе не стыдно… что тебя, человека такого возраста… — Демосфену в ту пору минуло 60 лет.
[28] Недостает 1 строки.
[29] Недостает 4 строк столбца XXII и почти всего XXIII столбца.
[30] …люди, совершившие проступки… — То есть совершившие мелкие правонарушения.
[31] Недостает почти всего столбца XXVII и 7 строк столбца XXVIII.
[32] Недостает 2 строк.
[33] Недостает нескольких строк.
[34] Недостает нескольких строк.
[35] Недостает нескольких строк.
[36] …он сын Зевса и Посейдона, если ему угодно… — Ср.: Dinarch. Contra Dem. 94.
[37] Недостает 10 строк XXXI столбца.
[38] Недостает 14 строк ХХХП столбца и почти всего ХХХIII столбца.
[39] …и сделал заявление относительно их. — Ср.: Dinarch. Contra Dem. 4.
[40] Недостает 4 строк столбца XXXIV и около 21 строки столбца XXXV.
[41] Недостает 26 строк XXXVI столбца и 15 строк XXXVII столбца.
[42] Недостает 16 строк.
[43] Недостает 11 строк.
[44] Недостает 4 строк.
[45] Недостает 3 строк.
[46] …не обращайте внимания на слезы Гагнонида… — По–видимому, Гагнонида оправдали. Один из обвинителей Фокиона, он после Ламийской войны бежал из Афин, позднее вернулся и был приговорен к смерти (см.: Plut. Phoc. 38).
[47] Недостает 10 строк.
[48] Цитаты сохранились у Присциана и Афинея (см.: Priscian. Inst gram. XVm. 235; Athen. Deipnosoph. X. 424d).
[49] …называя пропойцами. — В подлиннике: ἀκρατοκώνωνας, (букв, «флягами с вином, не разбавленным водой»).

VI. Речь в честь афинян, павших в Ламийской войне (эпитафий)

*[1]
Стб. I
1. Само время явится свидетелем слов, которые будут сказаны на этой могиле о стратеге Леосфене [2] и других павших вместе с ним. Это были доблестные мужи… [не видели] ни лучших людей, чем погибшие, ни деяний более великих.
2. Поэтому я очень боюсь, как бы не получилось, что речь моя окажется недостойной свершенных подвигов. Но тем не менее я ободряю себя тем, что вы, слушая меня, добавите, если я что‑либо пропущу. Ведь речь моя будет произноситься не перед случайными людьми, а перед такими, которые сами являются свидетелями подвигов, совершенных ими.
Стб. II
3. Заслуживает хвалы наш город за его политику, которая не только не хуже проводившейся им прежде, но еще более достойна и прекрасна. Тех, которые погибли, надо восхвалять за храбрость на войне, за то, что они не посрамили доблести предков. А стратега Леосфена следует славить и за то, и за другое: ведь он был советником города при выборе им политической линии, а во время похода возглавил армию граждан.
4. У нас, разумеется, сейчас нет времени подробно рассматривать, каким образом в прежние времена наш город стал благодетелем всей Эллады. Да и данные обстоятельства не благоприятствуют длинным речам. И нелегко о столь многочисленных и столь великих деяниях сказать и напомнить одному мне. Но я возьму на себя смелость в общих чертах сказать о нашем городе.
5. Подобно тому, как солнце обходит всю вселенную,
Стб. III
надлежащим образом распределяя время и прекрасно все устраивая, — заботясь для разумных и порядочных людей и о потомстве, и о питании, и о плодах, и обо всем другом, полезном для жизни, — так и город наш, постоянно наказывая дурных и оказывая помощь справедливым, поддерживая у всех справедливость в противовес беззаконию, обеспечивал общую безопасность Эллады, сам подвергая себя опасности и неся расходы.
6. Но, как я уже сказал вначале, я не стану говорить об общих заслугах города. Моя речь будет о Леосфене и остальных. С чего же мне начать говорить, о ком прежде всего напомнить? Сказать ли мне о происхождении каждого из них? Но я думаю, что это неразумно.
7. Тому, кто восхваляет каких‑нибудь других людей,
Стб. IV
которые, сойдясь из многих мест в один город, живут там, [обосновав там] каждый свой род, — ему надлежит сообщил родословную каждого. Но когда произносят речь об афинских мужах, общее происхождение которых — ведь они автохтоны — ставит их благородство вне сомнения, я думаю, излишне прославлять отдельные родословные.
8. Но не напомнить ли мне, как делают обычно некоторые, о воспитании, полученном этими людьми, о том, как они, будучи детьми, воспитывались и обучались с великим благоразумием. Однако, я думаю, всем известно, что мы воспитываем детей ради того, чтобы они стали доблестными мужами. А раз погибшие на войне мужи выделились своей храбростью, то ясно, что они получили прекрасное воспитание, когда были детьми.
9. Самое естественное, я думаю, — рассказать об их доблести на войне и о том, как они стали виновниками многих благ для отечества и других эллинов. Я начну прежде всего со стратега. И это, разумеется, справедливо.
10. Ведь Леосфен, видя, что вся Эллада унижена и…
Стб. V
устрашена, что ее губят люди, подкупленные Филиппом и Александром во вред их собственному отечеству, что наш город нуждается в таком человеке, а вся Эллада — в таком городе, который смог бы взять на себя руководство, [видя все это], он предоставил самого себя отечеству, а наш город — эллинам для борьбы за свободу.
11. И он, набрав наемное войско и сам возглавив армию из граждан, одержал победу, сражаясь в Беотии с теми, кто первым выступил против свободы эллинов, — с беотянами, македонянами, евбеянами и другими их союзниками.
12. Отправившись оттуда к Пилам и заняв проходы, через которые и прежде варвары проходили против эллинов, он помешал Антипатру пройти в Элладу и, настигнув его в этих местах и победив в сражении, запер в Ламии и стал осаждать.
13. Фессалийцев, фокидян, этолян и всех других жителей этой местности он сделал своими союзниками и стал предводительствовать с их согласия теми самыми людьми, которых возглавили вопреки их воле Филипп и Александр, чем они гордились. В избранной им политической линии ему удалось победить,
Стб. VI
но судьбы преодолеть он не смог.
14. По справедливости нужно быть благодарными прежде всего Леосфену не только за то, что он сам совершил при жизни, но и за битву, происшедшую позднее, после его смерти, и за остальные удачи, выпавшие эллинам на долю в этом походе. Ведь нынешние [стратеги] воздвигают последующие подвиги на заложенных Леосфеном основаниях.
15. И пусть никто не подумает, что я ни во что не ставлю никого из других граждан, а прославляю одного только Леосфена. В действительности хвала Леосфену за сражения является прославлением и других граждан. Ведь заслугой стратега является принятие разумных решений, а побеждают в сражении те, которые добровольно рискуют своей жизнью. Таким образом, когда я славлю одержанную победу, я восхваляю вместе с предводительством Леосфена и доблесть остальных.
16. Разве несправедливо славить тех граждан, которые погибли в этой войне, отдав свои жизни за свободу Эллады, уверенные, что наилучшее доказательство их желания дать свободу Элладе —
Стб. VII
это умереть за нее в бою.
17. Во многом способствовало их рвению и борьбе за отечество то, что первая битва произошла в Беотии. Ведь они видели, что город фиванцев безжалостно стерт с лица земли, что Акрополь их занят македонским гарнизоном, что жители обращены в рабство, земля разделена между другими. И эти ужасы, представшие пред их глазами, внушили им неустрашимую отвагу, и они с готовностью подвергли себя опасности.
18. Однако же военные действия, происходившие у Пил (Фермопил) и Ламии, заслужили им не меньшую славу, чем сражение, которое они и дали в Беотии, и не только потому, что [здесь] они победили в бою Антипатра и [его] союзников, но и из‑за самого того места, где произошла битва. Ведь все эллины, дважды в год приходя в область Пил, будут паломниками, зрителями свершенных ими подвигов: они будут одновременно и собираться в это место, и вспоминать о доблести этих людей.
19. Ведь никто из когда‑либо живших людей не сражался за более прекрасное дело, против более сильных врагов, с меньшим числом [союзников], полагая, что силу и перевес дают добродетель и мужество, а не большее количество людей. И, в то время как они утвердили свободу для всех [эллинов] к общему благу, славу деяний своих они принесли как победный венок своей родине.
Стб. VIII
20. Можно мысленно представить себе, что случилось бы, если бы эти люди не сражались подобным образом. Разве не очевидно, что весь мир стал бы подвластен одному деспоту, а Эллада принуждена была бы руководствоваться не законами, а его волей. Короче говоря, везде у всех господствовала бы дерзость македонян, а не сила справедливости, так что [3] не прекращались бы наглость и насилия в отношении женщин, девушек, детей…
21. Это и теперь уже ясно из того, что мы вынуждены видеть, как жертвы приносятся в честь людей, как пренебрегают сооружением статуй, алтарей и храмов для богов, но усердно делают это для людей, слуг которых мы должны почитать словно каких‑нибудь героев.
22. Но когда из‑за дерзости македонян разрушено благочестие в отношении богов, что же можно думать о справедливости в отношении к людям? Разве не очевидно, что от нее бы ничего не осталось. Таким образом, чем ужаснее то, что, по нашему мнению, могло бы случиться, тем больших похвал, надо полагать, заслуживают погибшие.
23. Ибо ни один поход не показал в большей степени, чем этот, доблести сражавшихся. Ведь им приходилось ежедневно строиться в боевой порядок, участвовать в течение одного похода в большем числе сражений,
Стб. IX
чем все другие имели поражений за все прошлые времена [4], так мужественно переносить сильные бури и столь великую и значительную нужду в предметах первой необходимости, что об этом тяжко говорить в речи.
24. Разве не следует считать Леосфена, который склонил граждан бесстрашно сохранять столь большую твердость, и тех, кто с готовностью предоставил себя в соратники такому стратегу, скорее счастливыми вследствие проявленной ими доблести, чем несчастными из‑за того, что они лишились жизни? Ведь они взамен смертного тела приобрели бессмертную славу и своей личной доблестью утвердили общую свободу для эллинов.
25….[5]
Для благоденствия людей нужно, чтобы силу имел голос закона, а не гнев какого‑либо человека, чтобы свободные люди опасались улик, а не обвинения, чтобы безопасность граждан зависела не от тех, кто льстит династам и клевещет на граждан, а от верности законам.
26. Ради всего этого они, перенося одни трудности за другими и в повседневных опасностях освобождая навсегда от постоянных страхов сограждан и эллинов, сами лишились жизни для того, чтобы другие жили хорошо.
27. Благодаря им отцы [их] стали знамениты, а матери прославлены среди граждан; их сестры вступали и будут вступать в подобающие браки в соответствии с законами. Дети их легко смогут снискать благоволение народа благодаря доблести не погибших, а
Стб. X
получивших в удел вечную жизнь, ибо грех называть погибшими людей, потерявших жизнь, как они, ради прекрасной цели.
28. И если для других [людей] смерть — самое тяжкое несчастье, а для них она явилась началом великих благ, то несправедливо считать их несчастными и потерявшими жизнь, нет, их надо считать родившимися вновь рождением более прекрасным, чем было первое. Тогда они были детьми и, следовательно, неразумными, теперь же они родились доблестными мужами.
29. И тогда они проявляли свою доблесть в течение долгого времени и в больших опасностях. Теперь же им, начавшим с такой доблести [6], можно стать известными всем и заслужить память своим мужеством.
30. Разве будет время, когда мы не будем вспоминать о доблести этих людей? Разве есть место, где мы не увидим, что они пользуются любовью и почетнейшими хвалами? Разве может быть иначе в счастливые для города времена? Но раз это достигнуто благодаря им, кого же другого за это восхвалять и чью чтить память? Или когда наступило благополучие в личной жизни? Но ведь мы будем прочно наслаждаться им благодаря их доблести.
31. У людей какого возраста они не будут самыми
Стб. XI
благословенными? Неужели не у стариков, которые будут считать, что благодаря этим людям они без страха и в безопасности проведут остаток жизни? Не у людей [ли] нашего возраста..[7]?
32. Не у юношей ли и детей? Но разве они не позавидуют смерти тех людей и сами не будут стремиться подражать, как образцу, их жизни, взамен которой они оставили после себя доблесть. Разве не следует считать их счастливыми при таких почестях?..[8]
33….А если о твердости такого рода вспоминают ради удовольствия, то что может быть приятнее для эллинов, чем хвала тем, кто обеспечил свободу [греков] от македонян?
34. Если же память такого рода
Стб. XII
существует ради пользы, то какая речь будет полезнее для душ слушающих, чем та, которая будет восхвалять доблесть и храбрых мужей?
35. Но из этого очевидно, что они обязательно должны иметь хорошую славу и у нас, и у всех остальных [эллинов]. Стоит подумать и о царстве Аида — кто там будет приветствовать полководца этих людей? Почему бы нам не думать, что придут приветствовать Леосфена и восхищаться им из числа гак называемых полубогов участники похода под Трою; [ведь] он, совершив подвиги, сходные с подвигами этих людей, настолько отличается от них, что они, [имея поддержку всей Эллады], взяли один [только] город, а он при поддержке одного [только] своего отечества усмирил всю мощь, властвовавшую над Европой и Азией.
36. И те ведь дали отпор из‑за оскорбления одной только женщины, а он воспрепятствовал оскорблениям, угрожавшим всем эллинским женщинами, — он вместе с погребаемыми с ним мужами [9].
37. А те, которые жили позже них [10], свершили достойные их подвиги. Я говорю о Мильтиаде, Фемистокле и других, (Стб. XIII) которые, освободив Элладу, сделали свою родину почитаемой и прославили свою собственную жизнь.
38. И этих людей он (Леосфен) постольку превзошел и мужеством и разумением, поскольку они отразили уже напавшее войско варваров, а он не дал врагам даже напасть. И тем ведь пришлось увидеть врагов, сражавшихся на их земле, а он одержал верх над противниками на вражеской земле.
39. Я полагаю, что тех, которые показали народу, сколь прочна их взаимная дружба, — я говорю о Гармодии и Аристогитоне [11], — можно считать наиболее сходными с Леосфеном и его соратниками, и нет никого другого в Аиде, кто был бы так близок к ним. И это естественно; они совершили подвиги не меньшие, чем те, и, если позволено сказать, даже большие. Ведь те уничтожили таранов своей родины, а эта — [тиранов] всей Эллады.
40. О, прекрасна и удивительна отвага, проявленная этими мужами, почетна и величественна избранная ими политическая линия, превосходны доблесть и мужество, проявленные ими в опасностях ради общей свободы эллинов!
* * *
41. [12] Тяжко, нет сомнения, утешать тех, кто испытывает такие страдания: ведь скорбь не смягчается ни словом, ни законом, но меру горести определяют натура каждого и привязанность его к умершему. Однако надо мужаться и по мере возможности подавлять горе и помнить не только о смерти погибших, но и о доблести, которую они оставили после себя.
42. Если они и претерпели то, что достойно слез, то свершили то, что достойно великих похвал. Если им и не досталось в удел староста смертного, то они получили нестареющую добрую славу и оказались счастливыми во всех отношениях. А для тех из них, кто погиб бездетным, бессмертными детьми будут хвалебные гимны эллинов. Для тех же, кто оставил после себя детей, благоволение отечества будет опекуном их детей.
43. А кроме того, если умереть — это то же самое, что не существовать, — то они избавились от болезней и горя и других напастей в человеческой жизни. Если же в Аиде есть способность чувствовать и, как мы полагаем, забота со стороны божества, то естественно, что те, которые пришли на помощь, когда уничтожались почести богам, получат наибольшую заботу божества.

[1] Эта речь была произнесена в 322 г. до н. э. Текст легко отождествлен, хотя заглавие не сохранилось. Упоминания о речи см.: Diod. XVIII. 13; Plut. Vita X oral. 849F.
[2] …о стратеге Леосфене… — О деятельности Леосфена в период, предшествующий смерти Александра, сведений нет. Он погиб при осаде Ламии.
[3] Испорченное место, восстановлено издателями лишь по смыслу.
[4] …чем все другие имели поражений за все прошлые времена… — Чтение сомнительно ввиду явного преувеличения.
[5] Место настолько испорчено, что переводу не поддается.
[6] …им, начавшим с такой доблести… — Место испорчено, перевод дается по дополнениям, принятым в оксфордском издании Буртга (см.: Minor Attic… Vol. 2).
[7] Текст испорчен в ряде строк.
[8] Текст испорчен.
[9] Чтение следующих строк сомнительно. Перевод дается по оксфордскому изданию Буртта (см.: Minor Attic…).
[10] А те, которые жили позже них… — То есть после героев Троянской войны.
[11] Текст далее испорчен, восстановлен приблизительно.
[12] Эпилог сохранился у Стобея (см.: Stobae. Rorilegium. CXXIV. 36).

Избранные фрагменты

*[1]
Делосская речь [2]
1. (67) Рассказывают, что Латону, носившую в себе детей от Зевса, Гера преследовала и на суше, и на море. Когда она уже изнемогала и выбилась из сил, она пришла в нашу страну и развязала пояс в месте, которое теперь называется Зосгер [3].
2. (68) Там ежедневно приносят жертвы Аполлону и ему предлагается доля и обед [4].
3. (69) И эллины сообща разбавляют вино водой в панионийском кратере [5].
4. (70) Прибыли на Делос какие‑то богатые эолийские люди, у которых было много золота. Они поехали из своей страны на священный праздник Эллады. Их выброшенные трупы были обнаружены на [острове] Ренее. Так как об этом много было разговоров, жители Делоса обвинили ренейцев, будто это свершили они, и возбудили против их города обвинение в кощунстве. Ренейцы вознегодовали на это и предъявили то же обвинение делосцам.
2. Когда происходило разбирательство по поводу того, кто же из них совершил преступление, ренейцы стали спрашивать делосцев, к чему было [тем людям] идти к ним [на Ренею]; ведь у них нет ни гаваней, ни торгового порта, ни какого бы то ни было другого [интересного] развлечения. Они говорили, что все приезжают на Делос, да и сами они большей частью проводят время на Делосе.
3. Когда делосцы ответили им, что те люди переправились на Ренею для покупки жертвенных животных, ренейцы возразили им: «Почему же, если они, как вы утверждаете, пришли, чтобы купить жертвенных животных, они не привели себе в помощь рабов [6], которые перегнали бы животных, а оставили их (рабов) у вас на Делосе, [сюда] же переправились одни? А кроме того, хотя от переправы до города Ренеи тридцать стадий и дорога, по которой им надо было идти к месту покупки, трудная, почему они переправились без сандалий, а на Делосе в храме разгуливали в сандалиях? [7]
5. (71) Теперь мы никому не платим взносов, а некогда считали нужным получать их [от других] [8].

18. (27¡ª32. 39) Против Аристогитона [9]
1. Зачем ты часто спрашиваешь о моем пребывании в должности следующими словами: «Внес ты предложение о предоставлении свободы рабам?» Да, я внес такое предложение. Ради тою, чтобы свободным не пришлось испытать рабства. «Внес ты предложение о восстановлении в правах изгнанников?» Внес, ради того, чтобы никто [более] не подвергался изгнанию. «Разве ты не читал законов, запрещающих это (вносить подобные предложения)?» Я не мог [этого сделать]; оружие македонян закрывало [от меня] буквы этих законов [10].
2. Не я предложил эту псефизму, а Херонейская битва.
3. Во¨Cпервых, чтобы [внести в число граждан] более ста пятидесяти тысяч [рабов] с серебряных рудников и других областей страны, затем ¡ª государственных должников, лишенных гражданских прав, и метеков [11].
4. И ты не сумел следовать поговорке «не тронь лиха, пока тихо» [12].
5. И они сказали, что в Эное услышали о происшедшем сражении [13].
6. И храмовые и священные деньги [14].
7. Когда город был взволнован этими вестями [15].
8. Ибо есть другое подходящее время для споров и увещевания. Когда перед тобой стоит вооруженный враг, ему надо противостоять не словами, а оружием [16].

19. (76¡ª 79) Против Армада за противозаконное предложение [17]
Те [доводы], которые привел Демад, не являются подлинным основанием для [дарования] проксении. Если нужно сделать его вашим проксеном, я вношу [составленное мной предложение с указанием], за что он получит проксению: «Народ постановил сделать его проксеном за то, что он и делом и словом действует в пользу того, что выгодно Филиппу; за то, что он, будучи гиппархом, предал олинфских всадников Филиппу; за то, что, сделав это, он стал виновником гибели халкидян; за то, что после взятия [Филиппом] Олинфа он был оценщиком пленных; за то, что выступил против [нашего] города в деле о делосском храме; за то, что после поражения [нашего] города при Херонее не предал погребению никого из павших и никого не выкупил из попавших в плен [18]. Если бы Демад хотел сказать об Евфикрате правду, он, предлагая сделать его проксеном, должен был составить такого рода псефизму, какую я, написав от имени Демада, прочту [вам]: «Демад, сын Демеи, из дема Пэании, внес предложение: "Так как Евфикрат предал свое отечество ¡ª Олинф и виновен в разрушении сорока городов, [бывших у халкидян]¡K"» [19].
2. Алкимаха [20] и Антипатра мы сделали афинскими гражданами и проксенами [21].
3. У них не оказалось ни города, ни гражданских прав [22].
4. Гораздо справедливее было бы, чтобы стела, [посвященная ему], была воздвигнута среди отбросов [23], а не в наших храмах.
5. Ораторы подобны змеям: ведь и змеи все вызывают ненависть, но из самих змей одни приносят вред людям, а другие (неядовитые) поедают этих [24].

23. (118) Речь в защиту детей Ликурга [25]
Как будут говорить о Ликурге люди, проходящие мимо его могилы? Этот человек жил благоразумно, а когда его назначили управлять финансами [государства] он изыскал источники доходов, построил театр, одеон, верфи, соорудил триеры, гавани. И такого человека наш город лишил гражданских прав, а его детей заключил в тюрьму.

28 и 29. (13, 20, 21, 24) / Двe речи против Аристагоры ¡ª по обвинению в том, что она не взяла себе простата [26]
1. Так что Лаис, которую считают самой выдающейся по внешности из всех [когда-либо существовавших женщин], и Окимон и Метанира [27].
2. К данному процессу ведь применим закон [относительно] пыток получения гражданства за взятку. Ибо в законе сказано, что любой желающий может снова возбудить дело против тех, кто был оправдан по обвинению в незаконном присвоении гражданских прав, если он сочтет, что первое оправдание несправедливо. Разве не очевидно, что справедливо [возбудить дело] и против Аристагоры [28].

36. (97) Речь против Дррофея
Я знаю по слухам, что оратор Автокл поспорил с Гиппоником, сыном Каллия, из‑за какого‑то земельного участка, и, когда у них случилась перебранка, он ударил Гиппоника в висок [29]. Притом Гиппоник получил от Автокла только удар в челюсть, меня же они тащили за волосы и били кулаками [30].

37. (120.) [Речь] против Мантифея по делу об избиении [31]
Они установили [закон] не только в защиту свободных, но если кто‑либо совершит насилие в отношении раба [32], можно подать жалобу против обидчика [33].

43. (134) [Речь] против Пасикла [34] по делу об обмене имуществом
1. До тех пор пока богачи [35], надувая город, выполняли триерархию вместе с пятью или шестью [другими лицами], эти люди хранили спокойствие. Когда же Демосфен, заметив это, провел закон, чтобы триерархию выполняли Триста и триерархии стали обременительными [36], Формион [уже] прячется.

Фрагмент неизвестной речи
А Зевсу, граждане судьи, дали наименование Освободителя из-за того, что вольноотпущенники воздвигли поблизости от него стою [37].

[1] Из сохранившихся фрагментов взяты только наиболее пространные, представляющие интерес в плане экономической или политической истории. Заглавия и порядок даются по изданию Буртта, который придерживается классификации Бласса, номера фрагментов ¡ª по Буртту, в скобках ¡ª по оксфордскому изданию.
[2] Еще в период Пелопоннесской войны Афины лишили делосцев контроля над храмом. В 346 г. до н. э. делосцы подали жалобу в Совет амфиктионов, надеясь на поддержку Филиппа. Ареопаг назначил Гиперида представлять в Совете интересы Афин. Он выступил, по¨Cвидимому, успешно, так как контроль над храмом и позднее оставался в руках Афин.
[3] Syrian. In Hermog. I. 37; Max. Planud. Antholog. V. 481. 10 sq.
[4] Priscian. Inst gram. XVIII. 251.
[5] Athen. Deipno. X. 424e.
[6] ¡Kсебе в помощь рабов¡K ¡ª В подлиннике: πα╓δας τοzς 1κολούυους.
[7] Sopat. Ad Hermog. IV. 445 sq.
[8] Harpocr. Lex. S. ν. σύνταξς.
[9] Эта речь датируется примерно 338 г. до н. э. После битвы при Херонее Гиперид предложил для усиления армии дать свободу рабам, восстановить в правах тех, кто лишился их по суду, и дать права метекам. Позднее его за это привлек к суду Аристогитон, но Гиперида оправдали (см.: Lyс. Leoсr. 36; Plut. Hyp. 848F).
[10] Rutil. Lup. I. 19; Plut. Hyp. 849A.
[11] В рукописях: PAGE \*Arabic 2ποίκους; μετοίκους ¡ª конъектура Шмидта (Schmidt). (Текст Гиперида дается по: Suid. Lex. I. 1. 562. 19.)
[12] ¡Kне тронь лиха, пока тихо. ¡ª Букв, «не трогать хорошо покоящегося зла». (Текст дается по: Schol. Plat. 254Н.)
[13] Harpocr. Lex. S. ν. Οινόη.
[14] Harpocr. Lex. S. ν. δσιον.
[15] Phot. Lex. 346.
[16] Rutil. Lup. II. 2; Quintil. Instit. oral X. 3. 75.
[17] Речь датируется 337 г. до и. э. Демад предложил сделать проксеном олинфянина Евфикрата, хотя тот в 348 г. до и. э. предал Олинф и отдал его Филиппу Π (см.: Dem. De lйgat 265; Suid. Lex. S. v. Demades).
[18] Apsines. IX. 547W.
[19] Johannes. Ad Hermog. Fr. 48: περί μεθόδου δεινότητος.
[20] Алкимах ¡ª по происхождению был македонянином.
[21] Harpocr. Lex. S. ν. Άλκίμαχος.
[22] Etym. Magn. 357. 25; Porphur. Quaest. Horn. 1.
[23] Harpocr. S. Lex. v. όξυθυμία.
[24] Harpocr. Lex. S. v. παρείαι οφεις.
[25] После смерти Ликурга в 324 г. до н. э. Менесехм привлек его детей к суду, заявив, что их отец был государственным должником. Гиперид и Демосфен успешно защитили их (об этом см.: Plut. Lyc. 842Е; Dem. Epist. ΙII. 1 sq.).
[26] В подлиннике: δίκη PAGE \*Arabic 3προστασίου ¡ª так назывался вид процесса против метеков, которые не взяли себе простата.
[27] Athen. Deipno. ХШ. 587С.
[28] Harpocr. Lex. S. ν. δωροξενία.
[29] Etym. Laurentianum. Str. 121.
[30] Harpocr. S. v. έπί κ@ρρης.
[31] В подлиннике: αικεvας. Название речи сохранилось у Афинея. Больше об этом деле ничего не известно.
[32] ¡Kесли кто‑либо совершит насилие в отношении раба¡K ¡ª В подлиннике: ε1ς δούλου σцμα ύβρίση.
[33] Athen. Deipno. VI. 267Α.
[34] Название речи сохранилось у Гарпократиона. Дата процесса и детали неизвестны.
[35] ¡Kпока богачи¡K ¡ª В подлиннике: σι πλουσιώτατοι.
[36] Когда¡K Демосфен¡K провел закон, чтобы триерархию выполняли Триста и триерархии стали обременительными¡K ¡ª Об этом законе см.: Dem. De cor. 104. В период с 357 по 340 г. до н. э. 1200 богатейших афинян несли бремя триерархии, независимо от степени богатства. По закону Демосфена, принятому в 340 г. до н. э., выплаты по триерархии распределялись соответственно состоянию, так что один богач мог нести расходы и по двум кораблям. Триста ¡ª группа богатых афинян, отвечавших за сбор военного налога ¡ª эйсфоры. По¨Cвидимому, с 340 г. до н. э. эти Триста стали ответственными и за триерархию.
[37] Harpocr. Lex. S. ν. λευθέριος Ζεύς.