После Аристотеля начинается третий и последний период развития греческой философии, который заканчивается в начале VI в. н. э., когда императором Юстинианом был издан эдикт (529 г. н. э.), запрещавший преподавание философии в Афинах, и когда прекратила свое существование основанная Платоном в Афинах Академия. Начало этого периода характеризуется упадком древнегреческих полисов последующей потерей греческими государствами политической независимости и образованием на месте старых греческих полисов и наряду с ними монархий, разрушивших национальные границы древних полисов, а в культурном отношении - распространением греческой образованности далеко за пределами Греции, эллинизацией окружающих Грецию стран и усвоением греческой культурой элементов восточных культур. Греческая философия становится одной из отраслей эллинистической культуры, отражая в своих доктринах общие черты этой культуры и испытывая ее общую судьбу.
Греческая философия, зародившаяся на ионийском побережье Малой Азии в начале VI в. до н. э. и достигшая в Афинах со второй половины V в. до н. э. наивысшего расцвета, в этот последний период, с конца IV в. до н. э., расширяет свое влияние, проникая в окружающие Грецию страны и испытывая культурное влияние стран, вошедших в тесное общение с Грецией вследствие завоеваний Александра Македонского и затем Рима. Если завоевания Александра Македонского поставили Грецию в тесную политическую и культурную связь со странами Востока и Юга, то завоевания Рима, подчинившего во II в. до н. э. и Грецию, создали тесное взаимодействие греческой и римской культур и содействовали усилению греческого культурного влияния на Западе. В этот период, наряду со старыми центрами греческой культуры, создаются новые: Александрия, Пергам, Антиохия, Таре, Родос, Сиракузы, из которых важнейшим научным и литературным центром становится Александрия с ее музеем и знаменитой библиотекой.
Утрата независимости греческими государствами и исчезновение резких национальных границ создают почву для идей космополитизма - всемирного гражданства, характерных как для культуры эллинизма вообще, так и, в особенности, для философских школ киников и стоиков. Рост имущественного неравенства и новых социальных противоречий, выражающихся в часто вспыхивающих восстаниях и в войнах и подготовляющих почву для феодального общества, идущего на смену рабовладельческой формации, утрата веры в прочность религиозных, моральных и политических принципов, организовывавших жизнь древнегреческих полисов, неуверенность в будущем заставляют искать новую опору в жизни; но эту опору философы ищут не в социально-политических преобразованиях общества, а в мировоззрении, обеспечивающем человеку безмятежность духа, духовную независимость от окружающей среды. Философия претендует на руководство лишь частной жизнью человека и становится житейской мудростью. Так возникают философские воззрения эллинизма. Если в эллинистическую эпоху эти взгляды складываются преимущественно в виде этических учений, опирающихся на онтологию и космологию учений классического периода (стоики, эпикурейцы), или в виде скептических учений, то в римский период наряду с указанными учениями появляются религиозно-философские системы, возрождающие в преобразованном виде платонизм или пифагорейство, а также сочетающие принципы греческого идеализма с восточной мистикой (платонизм I в. до н. э. - II в. н. э., неопифагорейство, иудейско-эллинистическая философия Филона, неоплатонизм). Если поиски мировоззрения в эллинистический период возбуждают философские споры и вызывают к жизни многочисленные школы и острую борьбу между ними (стоики, киники, эпикурейцы, академики, перипатетики, скептики), то после завоевания Греции Римом обнаруживаются попытки примирить враждующие доктрины, выработать универсальное мировоззрение - создаются эклектические учения, в конце концов поглощаемые неоплатонизмом.
Перемещение интересов философов из сферы решения общих теоретических проблем космологии и онтологии в область поисков критериев правильной жизни существенно сказалось как на содержании философских учений, так и на литературной форме философских произведений.
В эллинистическую эпоху значительно слабеет тот дух философского творчества, благодаря которому в предшествующие эпохи философская мысль Греции достигла большой высоты. Вместо творческого решения теоретических проблем философы эллинистической эпохи главным образом стремятся найти готовые доктрины и занимаются их дальнейшей разработкой, комментированием, приспособлением к новым потребностям жизни. Эпикурейцы продолжают линию материализма Демокрита и усваивают, правда, с отступлениями, этические принципы школы киренаиков. Стоики возрождают учение Гераклита и в вопросах этики примыкают к кинической школе. В созданной Аристотелем и его учеником Феофрастом перипатетической школе развивается и комментируется учение Аристотеля. Созданная Платоном Академия после его смерти сближается с пифагореизмом. Затем в ней господствующим становится умеренный скептицизм, который сменяется эклектизмом. В мистико-философских учениях римского периода, как уже было сказано, возрождаются учения пифагорейцев и Платона. В связи с интересом к историческому прошлому начинают изучать философские теории и систематизировать философские учения. Создается обширная историко-философская литература. Исследовательская мысль уходит из сферы философии и обнаруживается с большой силой в сфере частных наук (математика, механика, астрономия, физика, биология, география, филология, история), обособление и развитие которых, хотя и началось в аттический период, стало характерной чертой эллинистической эпохи. Исследованием в области частных наук особенно прославились представители перипатетической школы и ученые Александрии: математик Эвклид, математик и механик Архимед, поэт и грамматик Каллимах, грамматик Аристарх из Самофракии, астроном Конон, астроном Аристарх Самосский - автор гелиоцентрической теории, астроном Гиппарх, географ и математик Эратосфен, астроном и географ Клавдий Птолемей и другие.
В соответствии с указанными чертами эллинистической философии складываются и литературные формы философских и научных трудов. Наряду с формой ученого трактата, излагающего результаты исследования, - формой, сложившейся еще в аттический период философии (классические образцы находим у Аристотеля) и безраздельно господствующей в области частных наук, появляется обширная популярная философско-моральная литература в форме прозаических и стихотворных поучений, сатир (силлы [1] Тимена), пародий, бесед (диатрибы киников и стоиков), писем и т. д. Обширную отрасль философской литературы эллинизма составляют историко-философские исследования в виде биографий философов, истории школ, изложения мнений (доксография), истории философских направлений. Ввиду большого значения этой литературы как источника изучения греческой философии целесообразно выделить ее и с нее начать обзор философской литературы.
Историко-философскую литературу эллинистического периода можно разделить на следующие группы:
1. Обширную группу составляют биографии и хронографии. Начало биографической литературе было положено учеником Аристотеля Аристоксеном (акмэ [1]-318 г. до н. э.), автором биографий знаменитейших философов, в частности Пифагора и Платона, и сочинений "Пифагорейские мнения", "Пифагорейский образ жизни". Сочинения Аристоксена являлись одним из важнейших источников для ознакомления с пифагорейскими учениями древнего периода, а написанные им биографии с этическими характеристиками и подробностями частной жизни философов, порой рассчитанными на сенсацию, стали стилистическими образцами для биографий, составлявшихся перипатетиками. Другой перипатетик, Неант из Кизика, в сочинении "О знаменитых мужах" дал биографические сведения о Пифагоре, Гераклите, Эмпедокле, Платоне и Антисфене. Иной характер имели биографические сведения, сообщавшиеся знаменитым александрийским поэтом и грамматиком Каллимахом, который составил сто двадцать книг-каталогов или списков выдающихся ученых всех областей знания и их сочинений, причем в особый отдел были выделены философы. Сведения, сообщаемые Каллимахом, были обоснованы литературными источниками и носили более строгий характер. Перипатетик Гермипп из Смирны (ок. 200 г. до н. э.) в своих биографиях сочетал традиции александрийской школы Каллимаха с особенностями перипатетических биографий. Такого же характера были биографии, составленные перипатетиком Сатиром (конец III в. до н. э.). Значительный материал для биографий давал труд Деметрия из Магнезии (I в. до н. э.) "О поэтах и прозаиках, носящих одинаковые имена". К биографической литературе следует отнести жизнеописания философов, составленные Антигоном из Кариста на Эвбее (ок. 225 г. до н. э.), цитируемые Диогеном Лаэртским.
Большое значение для истории философии имели хронографии александрийского математика и биографа Эратосфена (276-194 гг. до н. э.), бывшего библиотекарем в Александрии, и особенно четыре книги "Хроник" Аполлодора Афинского (II в. до н. э.), опиравшиеся отчасти на хронографии Эратосфена и написанные стихами, в форме дидактической поэмы. "Хроники" Аполлодора обнимали период от взятия Трои (1184 г. до н. э.) до 144 г. до н. э. (до 129 г. до н. э. во втором издании) и содержали хронологические данные по истории философии и науки. Особенностью "Хроник" Аполлодора является определение дат акмэ жизни ученых, на основе которых устанавливаются даты рождения.
Упомянутые работы биографов и хронографов почти не сохранились, но послужили основой для более поздней литературы по истории философии, в частности для истории философских школ Диогена Лаэртского.
2. Особенностью литературы по истории философских школ было то, что биографии и учения философов излагались не изолированно, а в той связи, в какой школы стояли друг к другу. Начало этой литературы было положено перипатетиком Сотионом из Александрии, автором написанного между 200 и 170 гг. до н. э. сочинения "Преемство философов", в котором была осуществлена попытка изложить историю греческой философии по "преемствам школ и философов".
Важнейшим дошедшим до нас трудом по истории философских школ являются десять книг Диогена Лаэртского[2] "Жизнеописания и мнения прославившихся в философии, и о положениях отдельных школ". В этом сочинении, ставшем одним из главных источников по истории греческой философии, излагаются по школам биографии и учения философов, начиная с Фалеса и кончая философами III в. до н. э., причем в основу деления по школам положена система Сотиона.
3. Третьим видом историко-философских сочинений являются доксографические сочинения - изложения истории философии по мнениям (δόξοα), высказанным относительно той или иной проблемы. Начало этому виду историко-философской литературы было положено Аристотелем, который исследованию отдельных проблем обычно предпосылал изложение истории исследуемого вопроса (этот прием особенно ярко выражен в "Метафизике" и "Физике" Аристотеля). Наиболее видным доксографом, положившим начало этой литературе как особому виду изложения истории философии, был ученик Аристотеля Феофраст, руководивший школой перипатетиков с 322 г. до своей смерти, последовавшей около 287 г. до н. э. Феофраст написал 18 книг "Мнений физиков", в которых излагались философские и физические учения по следующим проблемам: начала, божество, космос, метеорологические явления, психологические и физиологические проблемы. Это сочинение до нас не дошло и известно лишь по извлечениям, которые делались последующими доксографами. Извлечения из "Мнений физиков" содержались, по-видимому, в так называемых "Древних мнениях", принадлежавших неизвестному последователю (I в. до н. э.) Посидония и не дошедших до нас. На эти "Древние мнения", по предположению Х. Дильса, опирался Аэтий (ок. 100 г. н. э.) в своем "Своде положений". "Свод" Аэтия послужил, как доказывает Х. Дильс, основным источником Псевдо-Плутарховых "Мнений философов", относящихся ко II в. н. э., и "Эклог" Иоанна Стобея (ок. 400 г. н. э.). На извлечения из Феофраста опираются также Псевдо-Плутарховы "Строматы". Историко-философское значение имеет также дошедший до нас фрагмент Феофраста "Об ощущениях", содержащий критику психологических учений Парменида, Эмпедокла и Анаксагора.
4. Наконец, четвертый вид историко-философских работ представляет собой изложение истории философии не по проблемам и не по отдельным школам, а по философским учениям или направлениям, взятым в целом. Таковы сочинения "Об учениях философов" академика Клитомаха (И в. до н. э.), эпикурейца Аполлодора (II в. до н. э.), стоика Ария Дидима из Александрии (I в. до н. э.), автора "Эпитомы". К этому же виду исследований относятся десять книг сочинения перипатетика Аристокла (II в. н. э.) "О философии".
Созданная Платоном около 387 г. до н. э. в Афинах, в гимнасии Академа, и переведенная затем в соседний сад философская школа, получившая по месту своего учреждения название Академии, по форме представляла собою религиозное общество, посвященное почитанию Муз, а по существу своей деятельности - ученое общество, члены которого - учителя и ученики - занимались изучением философии, математики, астрономии и естественных наук. После смерти Платона Академия управлялась схолархами, избиравшимися участниками школы.
В истории Академии выделяют три периода: Древняя Академия, период от Платона до схоларха Аркесилая (270 г. до н. э.), Средняя Академия- от Аркесилая до Карнеада (II в. до н. э.) и Новая Академия - после Карнеада и Клитомаха (от II -I до н. э. до VI в. н. э.). В 529 г. н. э. Академия была закрыта и сад ее конфискован в силу эдикта Юстиниана.
Древняя Академия, состоявшая из ближайших последователей Платона, занималась догматической разработкой учения Платона последнего периода, сближая его с учением пифагорейцев.
Из сочинений древних академиков сохранились лишь фрагменты.
Первый после Платона схоларх Академии - племянник Платона Спевсипп (395-334 гг. до н. э.) - был автором многочисленных работ по разнообразным отраслям знания, большая часть которых, по-видимому, представляла собою записки, связанные с преподаванием в Академии. В частности, им были написаны биография Платона, сочинение о пифагорейских числах, энциклопедия естественнонаучного содержания в десяти книгах, диалог "Аристипп". Из представителей Древней Академии особого упоминания ввиду его литературной деятельности заслуживает Гераклид Понтийский (акмэ - 340 г. до н. э.), автор многочисленных сочинений не только по вопросам философии и естествознания, но также филологии и искусства. Ему принадлежали сочинения: "О времени Гомера и Гесиода", "Об Архилохе и Гомере", "О некоторых особенностях Эврипида и Софокла", "Гомеровские вопросы", "О поэзии и поэтах", "О грамматике" и сочинение по истории музыки.
Он также писал о Зеноне, Гераклите, Демокрите и пифагорейцах.
В истории философии Гераклид известен учением о строении мира из раздельных частиц, по-видимому, делимых и имеющих качественные различия. Он заимствовал у пифагорейца Экфанта учение о вращении земли вокруг своей оси.
К числу представителей Древней Академии относятся: ученик Платона Филипп Опунтский, бывший, по-видимому, редактором ."Законов" Платона и автором послесловия к ним - "Эпиномиды" [1], которое приписывалось также самому Платону; астроном и математик Евдокс из Книда (406-353 гг. до н. э.), открывший вместе с Платоном золотое сечение; Крантор (прибыл в Афины около 320 г. до н. э.) - первый комментатор "Тимея" Платона и автор сочинения "О печали", где в противоположность киникам и стоикам он рекомендует не искоренение, а лишь разумное ограничение страстей. Это сочинение стало образцом для составителей "утешений".
Период Средней Академии начинается с 270 г. до н. э., когда схолархом стал Аркесилай из Питаны в Эолии (315/4-241/40 гг.) - остроумный оратор и приверженец скептиков, благодаря которому в Академии стало господствовать скептическое направление. Аркесилай сам ничего не писал, и учение его было записано учеником и преемником его Лакидом, который был схолархом с 241 до 215 г. Согласно Аркесилаю, в практической деятельности мы руководствуемся вероятностью, которая делится на два вида: вероятность, покоящаяся на разумных основаниях (εὔλογον), и вероятность, покоящаяся на субъективной уверенности (πιθανόν).
Основателем Новой Академии считают Карнеада из Кирены (214/12-129/28 гг. до н. э.), блестящего оратора, ставшего главою школы, видимо, ранее 155 г. В 155 г. он вместе с перипатетиком Критолаем и стоиком Диогеном находился в Риме в составе афинского посольства. От Карнеада не осталось никаких сочинений. Так же как и Аркесилай, он вел философскую борьбу со стоическим догматизмом и особенно с Хрисиппом. Он говорил, что если бы не было Хрисиппа, то не было бы его самого. В частности, он боролся против стоической теологии, считая несостоятельными доказательства существования бога, а само представление личного бога - внутренне противоречивым. Со скептицизмом Карнеада было связано и его ораторское, скорее даже софистическое мастерство. По сообщению Лактанция, будучи в составе посольства в Риме, он произнес две речи: одну в похвалу справедливости и другую, на следующий день, против справедливости. Учеником Карнеада был карфагенянин Клитомах (187/6-110/9 гг. до н. э.), ставший схолархом в 129 г. и давший письменное изложение учения Карнеада.
Начиная с Филона из Лариссы, ставшего схолархом в 110/9 г., и в 88 г. бежавшего в Рим, где он был учителем Цицерона, Новая Академия отступает от скептицизма, на смену которому приходят попытки построить учение о достоверном знании. Уже ближайшие ученики Карнеада не придерживались положения учителя о непознаваемости вещей, а Филон учил, что Аркесилай и Карнеад не имели намерения отрицать познание" Совершенно порвал со скептицизмом Антиох из Аскалона, учитель Цицерона, ставший главою Академии, вероятно, около 88 г. до н. э. и умерший около 68 г. По учению Антиоха, не может быть вероятности и очевидности, если нет истины: утверждение, что ничего нельзя утверждать, - внутренне противоречиво. Истинное знание Антиох пытался добыть путем открытия общих идей в учениях академиков, перипатетиков и стоиков. Так возникло в Академии эклектическое направление.
Перипатетическая школа была основана Аристотелем совместно с его учеником и другом Феофрастом в 335/4 г. до н. э. в Ликее - гимнасии, посвященном Аполлону Ликейскому, где Аристотель вел преподавание, прогуливаясь со своими учениками (περίπάτοῦντες), откуда школа и получила название перипатетической. Первым после Аристотеля главой школы в течение 35 лет, начиная с 322 г. до н. э., был Феофраст (327-287 гг. до н. э.). Он уже упоминался выше как первый доксограф, автор 18 книг "Мнений физиков". Феофраст был выдающимся оратором и плодовитым писателем (ему приписывают 227 сочинений), работавшим во всех областях знания. Из его произведений сохранились "Нравственные характеры", в которых даются логически обработанные определения моральных недостатков и смешных сторон людей и в качестве иллюстрации - конкретные образцы поведения людей: скрытный, льстец, болтун, неотесанный, угодливый, скупой, сплетник, бесстыдник, недоверчивый и т. д. Например, лесть определяется как постыдное поведение, полезное лишь для самого льстеца (гл. 2 - "О лести"); если льстец идет по площади, он говорит. "Не замечаешь ли, как все смотрят на тебя? Это случается только с тобою. Вчера много говорили о тебе и не удержались от похвал..."; снимая пушинку или соломинку с волос или с бороды другого, льстец скажет: "Удивительно, как ты побелел за те два дня, в которые я тебя не видал", - и добавит: "Для человека твоего возраста у тебя достаточно черных волос...". Льстец покупает фрукты для детей, дарит их в присутствии отца и, целуя детей, говорит: "Вот прекрасные дети, достойные такого отца..." и т. д.
Помимо "Характеров" сохранились сочинения "Об истории растений", "О происхождении растений" и ряд фрагментов других сочинений, в частности упоминавшийся фрагмент "Об ощущениях". Трактаты о растениях создали Феофрасту славу "отца ботаники"; средневековые ботаники считали его своим учителем. "Нравственные характеры" Феофраста являются одним из источников для изучения античного театра, а в XVII в. они вдохновили французского переводчика Ла Брюйэра на подражание, в котором он дал блестящие, иногда портретные характеристики людей своего века.
Работая во всех областях знания, Феофраст внес ряд дополнений и исправлений в логические, метафизические и естественнонаучные учения Аристотеля.
Вопросам поэтики и риторики было посвящено не дошедшее до нас сочинение "О стиле", оказавшее сильное влияние на античные теории речи (Деметрий Фалерский, Дионисий Галикарнасский, Цицерон). Феофраст различал два рода речи: речь, имеющую в виду слушателей и делящуюся на поэтическую и ораторскую, и речь, направленную на исследование предмета и ставящую задачу опровергнуть ложь и доказать истину. В теории стилей Феофраст создает учение о выборе слов, словосочетаниях, исследует различные риторические фигуры, в частности антитезу, тропы.
Вместе с Феофрастом над дополнением логики Аристотеля работал Евдем из Родоса, вернейший ученик Аристотеля (по выражению Симпликия, известного комментатора сочинений Аристотеля).
Учеником Аристотеля также был Аристоксен из Тарента (акмэ - 318 г. до н. э.), вышедший из пифагорейской школы и упоминавшийся выше как биограф философов. В соответствии с пифагорейским учением Аристоксен считал душу гармонией - гармоническим сочетанием частей, подобно тому, как музыкальная гармония является сочетанием различных тонов. Ему принадлежит сочинение в трех книгах по теории музыки "Об элементах гармонии", в котором в основу учения кладется не теория чисел, как это делал Пифагор, а слуховое восприятие.
Дикеарх из Мессены (347-287 гг. до н. э.), от сочинений которого дошли только фрагменты, тоже ученик Аристотеля, был автором известного труда по истории культуры Греции "Жизнь Эллады", в котором давалось описание Греции и излагалась ее история, включая историю политическую, литературную, историю музыки, нравов и религии. Кроме того, им были написаны биографии "семи мудрецов", Пифагора, Ксенофонта и Платона, а также сочинения: "О поэте Алкее" - реальный комментарий; "О Гомере"; "О мифах, лежащих в основе трагедий Софокла и Эврипида"; "Полития" в которой упоминались политии Пелленская, Коринфская, Афинская и Спартанская; "Триполитик" - диалог о лучшем государственном строе, которым он считал строй смешанный, состоящий из элементов демократии, аристократии и монархии; "О душе" - сочинение, распадавшееся на Коринфские и Лесбосские диалоги, в которых доказывалось, что душа является силой, разлитой по всему телу и неотделимой от него, и отрицалось самостоятельное существование души и бессмертие; биографические сочинения.
Праксифан Родосский (акмэ - 300 г. до н. э.), ученик Феофраста, известен своей критикой текста поэмы Гесиода "Труды и дни", начало которой он считал не подлинным, и критикой текста "Тимея" Платона.
Другой ученик Феофраста - Деметрий Фалерский (354- 283 гг. до н. э.) был политическим деятелем (стоял во главе управления Афин с 318 до 307 г.) и оратором. Деметрий писал об "Илиаде" и "Одиссее", собирал басни Эзопа, составил список архонтов в Афинах, написал трактат "О стиле", в котором развивалась перипатетическая теория речи, в частности, подробно разрабатывалось учение о типах речи и о периоде, и был автором пяти книг "О сновидениях". Сочинения его утрачены. Особенную известность Деметрий приобрел как инициатор создания библиотеки в Александрии.
Выдающимся и наиболее самостоятельным в области философии учеником Феофраста был Стратон из Лампсака, руководивший школой с 288/7 до 270 г. до н. э., прозванный "Физиком" за его склонность к естествознанию. Стратон внес значительные изменения в философскую систему Аристотеля, истолковав ее в эмпирически-натуралистическом смысле и приблизив к материализму Демокрита. В учении о душе Стратон не проводил принципиальной границы между разумной и чувствующей душою, душевную деятельность сводил к движению, отрицал бессмертие и полагал, что душа находится в голове. Стратон также не отделял мышления от восприятия, считая чувственное впечатление основой мысли, а мышление - необходимым условием восприятия.
После Стратона до второй половины I в. до н. э. перипатетическая школа переживает период упадка, в течение которого главным образом разрабатываются вопросы этики и составляются труды историко-философского характера.
Начиная с Андроника Родосского, ставшего около 70 г. до н. э. одиннадцатым главою перипатетической школы, школа переживает новый подъем. Андроник известен главным образом как издатель сочинений Аристотеля, перевезенных в Рим в 86 г. до н. э. и совместно с грамматиком Тираннионом подготовленных им к изданию. С этого времени начинается оживленная работа по комментированию сочинений Аристотеля.
Николай из Дамаска (род. ок. 64 г. до н. э.), советник иудейского царя Ирода, написал сочинение "О философии Аристотеля". Ему же принадлежит труд по всемирной истории в 144 книгах и дошедших до нас под именем Аристотеля две книги "О растениях".
Самым выдающимся комментатором Аристотеля был ученик Аристокла Александр Афродисийский (конец II и начало III в. н. э.), которого называли "Экзегетом" (истолкователем) и "Вторым Аристотелем". Его комментарии, охватывающие основные сочинения Аристотеля, имели целью не только разъяснить учение Аристотеля, но и защитить его от возражений представителей других школ. Александр склонялся к натуралистическому истолкованию учения Аристотеля.
Перечисляя труды перипатетиков, следует еще упомянуть о метафизически-теологическом сочинении неизвестного перипатетика конца I или начала II в. н. э. "О космосе", которое приписывалось Аристотелю; по содержанию оно является попыткой примирить аристотелевское и стоическое учения о божестве.
С конца III в. н. э. перипатетическая школа сливается с неоплатонизмом. Из числа поздних писателей, причисляемых к перипатетикам, можно отметить Фемистия [1], оратора и философа-эклектика, называвшего себя перипатетиком и пытавшегося создать нечто целое из учений Аристотеля и Платона; от него сохранились собрание речей и парафразы к аристотелевым сочинениям: "Вторая аналитика", "О душе", "Физика", "О небе" и "12-я книга метафизики". Парафразы ко "Второй аналитике" послужили образцом для средневековых комментаторов логики Аристотеля, в частности для Михаила Пселла - византийского писателя XI в.
Академия и школа перипатетиков по времени их возникновения были наиболее старыми школами эпохи эллинизма, основанными еще в классический период философии. Наиболее влиятельными и ярче всего отражавшими черты эллинистической культуры были школы Эпикура и стоиков.
Если академики в эпоху эллинизма были представителями философского идеализма и умеренного скептицизма, если работы перипатетиков свидетельствовали о больших или меньших колебаниях этой школы в сторону идеализма (Аристокл) или материализма (Стратон), то школы Эпикура и стоиков, опираясь в своих теоретических положениях на материалистические учения еще доаттического периода, расходились, однако, как в своих исходных пунктах, так и в выводах, причем эпикурейская школа, примыкая к учению Демокрита, последовательно продолжала материалистическую традицию греческой философии, а стоическая школа, истолковав теологически учение Гераклита, стала идеалистической школой, поглощенной в IV в. неоплатонизмом.
Эпикур родился в 341 г. до н. э. в семье учителя Неокла, поселившегося на острове Самосе в качестве афинского клеруха. Философией Эпикур стал заниматься с 14-летнего возраста под влиянием сочинений Демокрита. Сохранились сведения, что учителями его были платоник Памфил и последователь Демокрита Навсифан. Однако Эпикур, первоначально называвший себя демокритовцем, впоследствии стал подчеркивать свою самостоятельность, а о Навсифане говорил с презрением. Эпикур, подобие отцу, тоже занимался преподаванием в школе, а с 32-летнего возраста учил философии в Колофоне, Митилене, Лампсаке, а затем (с 306/7 г.) в Афинах, где он основал школу в приобретенном для этой цели саду, причем она иногда называлась "Сад Эпикура", а эпикурейцы - "философами из сада". Школа представляла собою содружество людей, стремившихся путем философии достигнуть безмятежной и блаженной жизни; основатель школы - Эпикур - был предметом преклонения и культа. На воротах сада была надпись: "Гость, тебе будет здесь хорошо; здесь удовольствие - высшее благо". Умер Эпикур в 271/0 г. до н. э.
Эпикур излагал свое учение в многочисленных сочинениях (около 300), важнейшими из которых были 37 книг "О природе", в письмах и беседах. В противоположность Демокриту, письменная речь которого благодаря ритмичности, умелому подбору слов и обилию образных сравнений, вызывала восхищение Цицерона, сочинения Эпикура были лишены литературных достоинств. Они были написаны сухим, мало выразительным языком, без поэтических украшений. Из всех сочинений Эпикура до нас дошли: "Письмо к Геродоту", в котором излагается физика Эпикура; "Письмо к Менекею", в котором излагается этическое учение; "Письмо к Пифоклу", посвященное вопросам астрономии и метеорологии и, видимо, являющееся извлечением из физических сочинений Эпикура: собрание "Главных мыслей" и несколько фрагментов сочинений и писем [1].
В I в. до н. э. философия Эпикура была блестяще изложена римским поэтом Лукрецием [2] в поэме "О природе вещей".
Философия для Эпикура была деятельностью, доставляющею нам посредством исследования и размышления счастливую жизнь. Он делил ее на три части: 1) практическая философия, или этика, 2) физика и 3) каноника - учение о путях и критериях познания. "Пусты слова того философа, - говорит Эпикур, - которыми не врачуется никакое страдание человека. Как от медицины нет никакой пользы, если она не изгоняет болезни из тела, так и от философии - если она не изгоняет болезни души" ("Отрывки из неизвестных источников", 54). В соответствии с этим главенствующее положение в системе Эпикура занимает этика, указывающая принципы счастливой жизни, а физике и канонике отводится подчиненное положение. Если счастье состоит в освобождении от страданий, в частности от страданий, которые внушаются верой в бессмертие, в сверхъестественные божественные силы, неправильными представлениями о смерти и верой в рок, то физика путем открытия естественных связей в мире должна разрушить веру и суеверие, а каноника - показать критерии истины, без чего невозможна разумная жизнь.
Практический характер философии Эпикура отмечался Марксом в его докторской диссертации "Различие между натурфилософией Демокрита и натурфилософией Эпикура": "Эпикур сознается, что его способ объяснения имеет целью невозмутимость самосознания, а не познание природы само по себе" [3].
Будучи рациональным мировоззрением, философия Эпикура ставила себе просветительные задачи. Просвещение, которое несла философия Эпикура, состояло в борьбе с верой в сверхчувственные божественные силы, в борьбе с религией, мистикой и суевериями и в объяснении природы и человека из естественных причин. Эпикур, говорится в "Немецкой идеологии", "был подлинным радикальным просветителем древности, он открыто нападал на античную религию, и от него ведет свое начало атеизм римлян, поскольку последний у них существовал. Поэтому Лукреций и прославлял Эпикура как героя, впервые низвергнувшего богов и поправшего религию, поэтому же у всех отцов церкви, от Плутарха до Лютера, Эпикур слывет безбожным философом" [4].
Если Эпикур и признавал существование богов, наслаждающихся блаженной жизнью ("Письмо к Менекею", 123), то вместе с тем он отрицал какое бы то ни было влияние их на жизнь вселенной и человека, отводя им место в промежутках между бесчисленными мирами.
В сочинении, озаглавленном "Канон", в качестве критериев истины Эпикур указывает восприятия (αἰσθήσεις), понятия (προλήψεις) и чувства (πάθη).
Под восприятиями в широком смысле он понимает как чувственные восприятия, так и образы фантазии. И те и другие порождаются проникновением в нас образов вещей - образов, подобных по виду плотным телам, но по тонкости далеко превосходящих их ("Письмо к Геродоту", 46- 48). Эти образы истекают от вещей, причем они или, истекая с определенной устойчивой последовательностью от одной и той же вещи, проникают в наши органы чувств, и в таком случае возникают чувственные восприятия в узком значении этого слова, или же носятся изолированные в воздухе, подобно паутине, иногда переплетаются друг с другом, а затем проникают уже не в органы чувств, а в поры нашего тела, и тогда возникают фантастические представления вроде химеры, кентавра и т. д. В результате восприятий образуются единичные представления (φαντασίαι). На основе единичных представлений возникают общие представления или понятия (προλήψεις).
Восприятие как очевидное (ἐνάργεια) всегда истинно, оно всегда отражает действительность. Обманы чувств и фантастические образы не опровергают этого положения, так как и за ними стоит известная действительность, правда, иная, чем действительность восприятий органов чувства.
Ложь возникает только вследствие суждения или мнения (ὑπόληψις, δόξα). Источник лжи или ошибки состоит в том, что мы в суждении что-либо прибавляем к чувственному восприятию от себя, в частности относим представление не к той действительности, с которой оно на самом деле в восприятии связано.
"А ложь и ошибка, - пишет Эпикур Геродоту (50), - всегда лежит в прибавлениях, делаемых мыслью [к чувственному восприятию] относительно того, что ожидает подтверждения или неопровержения, но что потом не подтверждается [или опровергается]".
Если каноника Эпикура покоится на сенсуалистической теории познания, то основой физики Эпикура, как было указано, является атомистическое учение Демокрита, принятое с рядом изменений.
В качестве исходных недоступных чувствам положений физического учения Эпикур принимает следующие: ничто не происходит из несуществующего и не переходит в несуществующее; вселенная всегда была такой, какова она теперь, и всегда будет такой ("Письмо к Геродоту", 38).
Далее, следуя Демокриту, Эпикур учил, что тела или представляют собою соединения, или то, из чего образованы соединения. То, из чего образованы соединения, это неделимые плотные тела - атомы (ἄτομου), различающиеся по форме, величине и весу. Допуская различие атомов по весу, Эпикур отступал от учения Демокрита, не указывавшего на такое различие. Наиболее существенной особенностью физики Эпикура было то, что в противоположность Демокриту, не допускавшему случайности и свободы в природе и считавшему, что все связано строгой необходимостью, Эпикур признавал свободу как в поведении людей, так и в движении атомов. Он учил о спонтанном отклонении (πορέγκλισις) атома от прямолинейного движения, как об этом свидетельствуют Аэтий [5] и эпикуреец Диоген. Эту спонтанность отклонения атома Лукреций в поэме "О природе вещей" выражает так [6] :
Легкое служит к тому первичных начал отклоненье,
Но не в (положенный срок и совсем не на месте известном.
(II, 292-293)
Допущение свободного, не связанного необходимостью отклонения атомов вводится Эпикуром, с одной стороны, для объяснения образования вещей, а с другой стороны, выражает в физике один из основных принципов эпикурейского мировоззрения, опирающегося на учение о свободе воли в противоположность стоикам, учившим о связанности человека судьбою или роком.
"В самом деле, - пишет Эпикур Менекею (134), - лучше было бы следовать мифу о богах, чем быть рабом судьбы физиков: миф дает намек на надежду умилоствления богов посредством почитания их, а судьба заключает в себе неумолимую необходимость".
Как писал Маркс в вышеупомянутой диссертации: "Отклонение атома от прямой линии не есть особое, случайно встречающееся в эпикурейской физике определение. Напротив, закон, который оно выражает, проходит через всю эпикурейскую философию, но таким образом, что-как это само собой разумеется - определенность его проявления зависит от той сферы, в которой он применяется" [7].
Вселенную Эпикур считал безграничной и по числу тел и по пустоте, ("Письмо к Геродоту", 41-42); безгранично и число миров, образующихся во вселенной.
Душа человека, по Эпикуру, представляет собою вещество, состоящее из тонких частиц, рассеянное по всему телу, "очень похожее на ветер" (там же, 63). "Говорящие, что душа бестелесна, - говорят вздор" (там же, 67). Вместе с разложением организма душа рассеивается.
Основным положением этики Эпикура было утверждение, что удовольствие (ήδονή) есть начало и конец счастливой жизни, что оно - первое и прирожденное благо ("Письмо к Менекею", 128-129). В этом этика Эпикура совпадала с учением Аристиппа (435-360 гг. до н. э.) -основателя школы киренаиков. В отличие от Аристиппа, считавшего удовольствие положительным состоянием души, которое вызывается ровным движением, Эпикур сводил удовольствие к отсутствию страданий. Эпикур цель жизни видел в состоянии, свободном от телесных страданий и от душевных тревог, в безмятежности души (ἀταραξία τῆς ψυχῆς). Удовольствие, согласно Эпикуру, является критерием поведения человека. "С него начинаем мы всякий выбор и избегание; к нему возвращаемся мы, судя внутренним чувством, как мерилом, о всяком благе" ("Письмо к Менекею", 129). Однако это не значит, что человек должен отдаваться всякому удовольствию, и было бы совершенно неправильно думать, что Эпикур проповедовал грубую распущенность, вульгарный гедонизм. Выбор удовольствия Эпикур, так же как и Аристипп, подчинял благоразумию. Эпикур считал благоразумие величайшим благом, которое "дороже даже философии. От благоразумия произошли все остальные добродетели: оно учит, что нельзя жить приятно, не живя разумно, нравственно и справедливо, и, наоборот, нельзя жить разумно, нравственно и справедливо, не живя приятно" (там же, 132; ср. "Главные мысли", V). В связи с этим и желания Эпикур делил на естественные и вздорные, а естественные подразделял на необходимые и не необходимые ("Письмо к Менекею", 127; "Главные мысли", XXIV). В отдельных случаях Эпикур даже рекомендовал избегать удовольствия и предпочитал страдания, а именно тогда, когда удовольствие сопровождается большими неприятностями или когда за страданием следует большее удовольствие ("Письмо к Менекею", 129).
Особенностью этики Эпикура, присущей и другим этическим учениям эпохи эллинизма, был ее индивидуализм, отсутствие в ней социальных принципов. Недаром одним из правил Эпикура было "живи незаметно" ("Этика", 86). В соответствии с индивидуалистическим характером своей этики Эпикур ценил и дружбу ради приносимого ею блага безмятежности души.
Этическому индивидуализму соответствовало учение Эпикура о договорном происхождении справедливости. "Справедливость не есть нечто само по себе, но в сношениях людей друг с другом в каких бы то ни было местах всегда она есть некоторый договор о том, чтобы не вредить и не терпеть вреда" ("Главные мысли", XXXV). В учении о происхождении языка Эпикур отрицал договорный принцип при объяснении начальной стадии образования языка и вводил договорное начало для объяснения последующих этапов развития языка, когда люди стали устранять двусмысленности из языка и давать названия новым предметам ("Письмо к Геродоту", 75-76) [8].
Из представителей эпикурейской школы, излагавших это учение на греческом языке, следует упомянуть: ученика Эпикура Метродора из Лампсака, автора сочинений полемического характера: Аполлодора (II в. до н. э.), которого звали "властителем сада", - автора многочисленных работ (около 400 книг); Зенона из Сидона - ученика Аполлодора (Цицерон выделял его из среды других эпикурейцев по причине логической строгости и отделки изложения); Федра, которого слушал Цицерон в Риме; Филодема из Гадар (акмэ - 50 г. до н. э.), часть сочинений которого найдена в Геркулануме, в том числе логический трактат, списки академических и стоических философов из сочинения "Порядок философов" и др.; Диогена из Эноанд, пропагандировавшего эпикурейское учение около 200 г. н. э. (от него в качестве литературного документа осталась запись учения, сделанная на каменной стене зала в его родном городе).
Особенно широкое распространение эпикурейская философия получила в Италии в I в. до н. э., когда близ Неаполя была основана эпикурейская школа, а в Риме появилась поэма Лукреция "О природе вещей".
Эпикурейская школа прекратила свое существование в IV в. н. э. В отличие от других школ эпохи эллинизма, допускавших значительные отклонения от первоначальной доктрины и кончавших эклектизмом, эпикурейское учение не претерпело существенных изменений и эклектизм остался чужд ему.
Философской противоположностью эпикуреизму явилось учение стоической школы, сложившееся на основе иных теоретических принципов и иначе решавшее основные проблемы практической философии. Так же как и Эпикур, стоики стремились найти мировоззрение, которое давало бы истинные критерии и твердую опору в жизни. Стоики тоже искали теоретическую базу мировоззрения в древних учениях классического периода, а принципы моральной философии - в послесократовой философии. Однако в отличие от философии Эпикура, опиравшейся на материализм Демокрита и гедонизм киренаиков, философское мировоззрение стоиков, примыкавшее в области этики к киникам, строилось на основе учения Гераклита об огне как о логосе и сущности мира; будучи усвоено стоиками не только в качестве космологического, но и теологического учения, оно привело их к религиозному идеализму.
Стоическая школа была основана в 300 г. до н. э. в Афинах Зеноном (336/5-264/3 гг. до н. э.) из Китиона на Кипре, сыном купца Мнасея. Так же как и отец Зенон занимался торговлей и на 22-м году жизни попал в Афины вследствие кораблекрушения. Сильное влияние на Зенона оказали сочинения учеников Сократа и киник Кратет. Свое название стоическая школа получила от места собрания участников ее- Στἀα ποικίλη (разукрашенный портик - портик, украшенный картинами художника Полигнота).
Философия стоицизма получила широкое распространение в Греции и в Риме и привлекла к себе представителей различных классов общества, начиная от низших (Клеанф - кулачный боец, Хрисипп - атлет, Эпиктет - раб) и кончая римской аристократией (Арриан, Сенека, император Марк Аврелий).
Представители стоицизма были плодовитыми писателями, излагавшими свое мировоззрение и исследования по отдельным вопросам знания в теоретических трактатах, лекциях, частью оставшихся в записях, в письмах и в популярных сочинениях, среди которых выделяются как особый род философской литературы, созданный киниками, так называемые диатрибы, морально-полемические рассуждения или беседы.
Историю стоической школы делят на три периода: 1) Древняя Стоя (конец IV - середина II вв. до н. э.), когда сложилось мировоззрение стоиков; 2) Средняя Стоя (середина II в. до н. э. - начало I в. н. э.), когда стоическая школа в лице Панэтия и особенно Посидония приобрела черты эклектизма, сблизившись с платонизмом и аристотелизмом, и 3) Новая Стоя (I-II вв. н. э.), характеризующаяся новым расцветом стоицизма на почве греко-римской культуры. О сочинениях стоиков двух первых периодов мы знаем лишь по фрагментам и по свидетельствам других писателей', зато от периода Новой Стой осталось довольно богатое литературное наследство на латинском и греческом языках.
Стоики делили философию на физику, этику и логику [1]. Уже в этом делении философии обнаруживается отличие стоицизма от эпикурейской школы, так как наряду с физикой и этикой эпикурейцы указывали канонику - учение о путях и критериях познания, а не логику, в которой стоики объединяли исследования о внутренней и внешней речи. С другой стороны, если Эпикур, основным принципом философии которого являлась счастливая жизнь, во главе системы ставил этику, то многие стоики, проповедуя жизнь, сообразную природе, отдавали первенство физике. Если для Эпикура физика была мировоззрением, освобождающим душу от тревог, то для стоиков она имела значение науки, открывающей законы, сообразно которым должна протекать жизнь человека.
В ряде исходных положений учение стоиков было материалистическим. Реальными признавались лишь материальные тела, так как только они могут действовать или страдать. Действие (τό ποιοῦν) и страдание, или претерпевание (τό πάσχον), являются двумя принципами, лежащими в основе всего. Претерпевающее начало является материей в узком смысле слова. Действующее начало есть разум (Νοὔς), логос (λόγος) или божество (θεός), представляющее тончайшую, всюду распространенную и все наполняющую собою материю, которую стоики, следуя Гераклиту, называли огнем (πῡρ), или творческим огнем (πυρ τεχνικόν), или теплым дыханием (πνεῦμα ἔνθερμον). Из этого огня возникли все вещи и снова в него обращаются. В процессе возникновения вещей часть огненного дыхания обращается в воздух, часть воздуха - в воду, в свою очередь часть воды - в землю. По истечении определенного периода времени наступает мировой пожар (ἐκπύρωσις), и все вещи снова обращаются в огонь. Затем возникает новый мир, после чего через определенный срок следует новый мировой пожар. Так следует друг за другом бесконечное число мировых циклов. Творческий огонь, или бог, является семенем космоса, семенным логосом (λόγος σπερματικὸς) и источником формирующих начал отдельных вещей, которые в свою очередь носят название семенных логосов вещей.
Говоря о строении вещей, стоики различали связующее начало - огонь и воздух - и связываемое начало - воду и землю.
Душа, по учению стоиков, имеет тоже телесную природу и является частью божественного огня. Местопребыванием господствующей части души (ᾑγεμονικόν) или разума стоики считали сердце.
Все в мире связано строгой закономерностью. Всем управляет судьба (είμαρμένη), которая не является особой силой, стоящей рядом с божеством, но силой самого божества или самим божеством. Поэтому все в мире предопределено, и свобода человека, очевидно, сводится к тому, чтобы по-ступать согласно предопределению из собственного побуждения, а не по принуждению. В этом учении о судьбе стоическая школа глубоко противоположна эпикурейской, согласно которой признавалась свобода как в человеческом поведении, так и в движениях атомов. Именно учение стоиков о судьбе и подвергалось наиболее ожесточенным нападкам со стороны эпикурейцев. Основным этическим принципом философии стоиков было требование жить согласно природе. Не на удовольствие, как учили эпикурейцы, а на самосохранение направлено основное влечение человека. Удовольствие может быть лишь следствием удовлетворения влечения, соответствующего природе. Из всех элементов человеческого существа высшим является разум, через который человек познает мировой порядок. На сохранение разума и должна быть направлена человеческая деятельность. Живя согласно разуму, человек тем самым не противоречит требованиям природы. Поэтому жизнь человека должна быть разумной (βιος λογκός), покоящейся на постижении природы (θεωρία). Если для Эпикура критерием поведения было разумное удовольствие, то для стоиков таким критерием становится долг, определяемый разумом. Деятельность согласно разуму - добродетель. Добродетель - это подлинное благо, и она сама по себе достаточна для блаженства. Злом является порок и только порок. Все остальное (так называемые внешние блага): жизнь, здоровье, богатство-безразличны. Неразумное влечение, страсти (πάθη) следует не только умерять, но искоренять, ставя себе целью свободу от страстей, бесстрастие (ἀπάθεια). Подобно Сократу, стоики считали добродетель знанием, но связывали ее также и с силой воли. Однако наряду с таким бескомпромиссным, абсолютным разграничением добродетели и порока, с отрицанием этического значения за всем остальным, стоики вынуждены были уже в ранний период допускать отступления от принципов своей этики, в частности в учении о благе различать среди этически безразличных вещей вещи естественные или предпочтительные (προηγμένα), вещи, которых следует избегать (ὰποπροηγμένα), и вещи, безразличные в собственном смысле слова.
Основными добродетелями стоики считали или благоразумие (Зенон), или мудрость (Хрисипп), из которой выводились благоразумие, храбрость, справедливость; при этом они различали действие, согласное с разумом (καθῆκον), и действие, выполняемое из послушания разуму (κατόρθωμα).
Чертой радикализма этики стоиков было отрицание степеней добродетельности. Стоики считали, что и порок, и добродетель не имеют степеней. Человек может быть или добродетельным - мудрецом, или порочным - глупцом. Признание жизни лишь внешним благом приводило к допущению добровольного ухода из жизни (ὲξαγωγή); многие стоики кончали жизнь самоубийством.
Хотя этика стоиков, подобно этике Эпикура, по существу была индивидуалистической, однако в отличие от эпикурейцев, считавших общение не самоцелью, а лишь средством достигнуть безмятежности души, стоики считали общество продуктом природы, а не договора и общению людей придавали значение нравственной ценности. Это вытекало из их физического учения о единстве вселенной, управляемой единым законом и связанной единым дыханием творческого огня. Хотя мудрец стремится к самодостаточности, независимости от внешних благ, в силу действия единого закона он не может отвергать связи с другими людьми. Эти связи складываются в виде концентрических кругов общения. Ближайшим кругом общения является семья, затем следуют круги гражданских и политических связей: демы, филы, государство и самый широкий круг - все человечество. В соответствии с этим стоики ценили брак, основанный на нравственных началах, дружбу, не отвергали государства, но приходили к проповеди космополитизма, к учению об универсальном мировом гражданстве, к учению о равенстве и братстве всех людей как детей единого бога.
Значительное место в учении стоиков отводилось логике, которую они понимали очень широко - как учение о мысли и речи, вводя в ее состав, помимо логики в нашем понимании, также грамматику и риторику. Включение в состав логики всех названных дисциплин связано с тем, что все они являются науками о слове, которое может быть внутренним или выраженным во внешних знаках (λόγος ἐνδιάθετος, λόγος προφορικός).
Логика делилась стоиками на диалектику (учение о рассуждениях в форме вопросов и ответов или наука об истинном и ложном и о том, что не относится ни к тому, ни к другому) и риторику (учение о рассуждениях в форме непрерывной речи). Диалектика в свою очередь подразделялась на учение о словесных выражениях и о том, что они обозначают и выражают. Логика сравнивалась с костями и сухожилиями животных и скорлупою Писатель Средней Стой Панэтий (185-110/9 гг. до н. э.), трактаты которого нам известны лишь по заглавиям ("О долге", "О провидении", "О политике" и др.), и знаменитый Посидоний значительно отступили от учений Древней Стой, сочетая стоическую философию с платонизмом и аристотелизмом.
Писатели Новой Стой возрождают древний стоицизм, но вместе с тем усиливают в нем религиозное начало, следуя в этом отношении общей тенденции своей эпохи (I и II вв. н. э.), когда стали возникать и распространяться мистические и религиозные доктрины. В этот период стоицизм широко распространяется в Риме. В отличие от более ранних (периодов стоицизма от этого времени до нас дошло значительное количество литературных памятников.
Из числа представителей Новой Стой следует упомянуть: учителя Сенеки Аттала (I в. н. э.), сатирика Персия Флакка (I в. н. э.), историка философских учений Ария Дидима, автора популярных книг по моральной философии, отрывки из которых сохранились в антологии Иоанна Стобея, Гиерокла, а также известных своими аллегорическими толкованиями мифов философов I в. до н. э. Гераклита, автора "Гомеровских аллегорий", и Корнута, давшего физико-аллегорическое толкование греческих мифов. Корнут видел в богах греческой религии мировые силы и стихии (например, в Зевсе - разум). Такое толкование мифов послужило образцом для многих последующих писателей, в частности для Филона и Оригена в толковании Ветхого Завета.
Главными представителями стоицизма I и II вв. н. э. были Сенека и излагавшие стоическое учение на греческом языке Мусоний Руф, Эпиктет и Марк Аврелий.
Мусоний Руф (I в. н. э.) из Вольсиний в Этрурии, высылавшийся из Рима Нероном, проповедовал моральную философию стоиков, обращаясь преимущественно к частным вопросам жизни, в чем он сближался с киниками, хотя в противоположность им и не отвергал занятий логикой и физикой. Целью философии он считал добродетель, которая приобретается не столько обучением, сколько упражнением. Лекции его дошли до нас в отрывках, переданных Иоанном Стобеем.
Учеником Мусония был раб Эпиктет из Гиераполя во Фригии, родившийся около 50 г. н. э., раб Эпафродита, телохранителя Нерона, впоследствии сделавшийся вольноотпущенником, одно время живший в Риме, а после изгнания из Рима философов при Домициане (ок. 93 г. н. э.) переселившийся в Никополь в Эпире, где он до самой смерти (ок. 138 г. н. э.) возглавлял философскую школу.
Лекции и беседы Эпиктета были записаны его учеником Флавием Аррианом [2]. Из них до нас дошли четыре книги бесед или диатриб (всего было восемь книг) и извлечения из бесед под названием "Руководство".
Эпиктет не был женат, свою жизнь он провел в крайней бедности, довольствуясь лишь самым необходимым, и пользовался известностью как человек душевной чистоты и железной воли. Рассказывают, что он велел на своей могиле сделать такую надпись: "Я, Эпиктет, был рабом, калекой, бедным, как Ир, но боги считали меня своим другом".
В основе учения Эпиктета лежали древние стоические представления о единстве природы, управляемой и поддерживаемой единым божественным началом, которое древние стоики называли огнем, и о господстве железной необходимости, называвшейся древними стоиками роком, или судьбой. Эпиктет принимает эти принципы, не отвергает ни логику, ни физику Древней Стой, но углубляет теологическое начало в этих учениях. Учение Эпиктета приобретает характер религиозного учения, проповедующего единого бога и покорность его воле. "Блюдите клятву этому богу, как солдаты остаются верными присяге императору", - говорится в "Руководстве" Эпиктета (I, 14). И далее: "В чем же будет ваша клятва? Во всем повиноваться богу, не роптать на него, оставаться довольными всяким его деянием, охотно делать и терпеть все, что ни пошлет судьба". Преобладающее значение в учении Эпиктета получает этика, полная афоризмов и предписаний, с одной стороны, сближающих ее с кинизмом, а с другой - с христианским учением, от которого, однако, она отличается своим интеллектуализмом. Он проповедует: автаркию мудреца ("Владей страстями - или они овладеют тобой", "Раб тот, кто не умеет владеть собою", "Умен тот, кто не печалится о том, чего у него нет, и доволен настоящим", "Помни, что такое человек, и будь равнодушен ко всему происходящему"); кротость, доброту к ближним ("Намерен ты украсить приношениями родной свой город? Приноси прежде всего в дар самого себя - свою кротость, любовь и справедливость и доброе сердце, драгоценнейшее из даров". "Делись своим добром со странником и нищим". "Если ты не поможешь неимущему, не помогут и тебе в нужде"). Когда Эпиктета спросили, чем можно отомстить своему врагу, он отвечал: "Стараться делать ему как можно больше добра". В византийскую эпоху "Руководство" Эпиктета перерабатывалось и комментировалось в целях христианской проповеди.
Отступает от материалистических основ стоицизма и Марк Аврелий Антонин, родившийся в 121 г. н. э. в знатной римской семье, усыновленный первоначально своим дедом Аннием Вером, а затем Антонином Пием; после смерти последнего в 161 г. Марк стал римским императором. Марк в юности получил систематическое образование, изучив под руководством многочисленных учителей грамматику, математику, риторику, юриспруденцию и философию, к которой он стал чувствовать склонность с 12-летнего возраста. О своих учителях он с благодарностью вспоминает в первой книге своих размышлений, озаглавленных "К себе самому". Под влиянием стоицизма Марк в юности старался закалять себя и подражать философскому образу жизни, а в зрелом возрасте стоическое учение должно было поддерживать в нем уравновешенность и умение владеть собою в условиях, когда его личная жизнь подвергалась тяжелым испытаниям и когда Римская империя испытывала серьезные потрясения и извне и внутри. Марк Аврелий умер в 180 г. н. э. Его сочинение "К себе самому" разделено на 12 книг. Оно представляет собой запись размышлений о жизни человека, о его связи с миром и богом, о судьбе, о добре и зле, о добродетели, об искусстве жизни, о стойкости.
В сочинении Марка часто встречаются образы гераклитовой философии. Время - река возникающего, стремительный поток. Лишь появится что-нибудь, как уже проносится мимо, но проносится и другое, и вновь в виду первое. "Ведь единая гармония проникает все. И подобно тому как из всех тел слагается мир- совершенное тело, так и из всех причин слагается судьба - совершенная причина" (V, 8). "Сущность целого подобна стремительному потоку: она все уносит с собой" (IX, 29). "Сущность подобна непрерывно текущей реке... И нет, по-видимому, ничего устойчивого, а рядом с нами безмерная бездна прошедшего и грядущего, в которой все исчезает" (V, 23) [3].
Отсюда - стоическая проповедь покорности судьбе, верности природе, безмятежности духа, который не должен тревожиться ни будущим, ни прошлым. "Что бы ни случилось с тобой - оно предопределено тебе от века" (X, 5). "Настоящее - вот все, чего можно лишиться, ибо только им и обладаешь, а никто не лишается того, чем не обладает" (II, 14).
Марк Аврелий различает в человеке тело, жизненную силу (πνευματιον) и стоящее над ними руководящее начало (ήγεμονικόν), или разум, истекающий из бога, который каждому человеку дает гения (δαίμων). Поэтому: "Живи в общении с богами" (V, 27). "Тот, кто отдал предпочтение своему духу, гению, и служению его добродетели... не нуждается ни в уединении, ни в многолюдстве. Он будет жить - и это самое главное, - ничего не преследуя, и ничего не избегая" (III, 7). После смерти тела изменяются и разлагаются, а души "растекаются и возгораются, возвращаясь обратно к семенообразующему разуму целого" (IV, 21). Марку Аврелию не чужда стоическая идея космополитизма, но она у него сочетается с принципом государственности. "Для меня как Антонина град и отечество - Рим, как человека - мир. И только (полезное этим двум городам есть благо для меня" (VI, 44).
Наряду с эпикурейцами и стоиками в эпоху эллинизма встречаются писатели и ораторы, примыкавшие к старым сократическим школам киников и киренаиков.
Ближе к старому кинизму как по времени, так и по содержанию учений стояли киники III в. до н. э., создавшие особые литературные формы моральной проповеди и популяризации морально-философских учений. Эти киники не ставили себе задач систематического развития школьного учения, но видели свое призвание в учительстве, в общедоступной проповеди кинических идеалов бесстрастия, самодостаточности, независимости от внешних благ и пренебрежения к тому, что они считали условностями культуры. Средством для этого стал не ученый трактат, а составленная на общедоступном языке устная или письменная речь или беседа, полная саркастической полемики, насмешек над нравами, сравнений, украшенная цитатами из поэтов. Так создались диатрибы - жанр, нашедший широкое применение у писателей кинической и стоической школ. Создателем этой литературной формы был Бион из Борисфена на Днепре, в Скифии (первая половина III в. до н. э.); сын работорговца и гетеры, первый, кто "нарядил философию в цветное платье" [1], как говорили о нем, намекая на профессию его матери (гетеры носили цветные платья). Бион вместе с отцом был продан в рабство, после смерти своего господина получил от него наследство и стал заниматься философией в Афинах, проповедуя умеренный гедонический кинизм.
Подражателем Биона был Телес (акмэ - ок. 240 г. до н. э.), диатрибы которого представляли собой рассуждения о различных житейских вопросах: о богатстве и бедности, об изгнании, о киническом бесстрастии, о недопустимости считать удовольствие критерием счастья и т. д.
К киникам относятся: Менипп из Гадар (середина III в. до н. э.), писавший сатиры прозой, смешанной со стихами, и оказавший сильное влияние на Варрона и Лукиана; Керкид из Мегалополя (вторая половина III в. до н. э.), законодатель и государственный деятель своего родного города, создатель мелиямбов - сатир, написанных лирическими размерами; Мелеагр из Гадар (I в. до н. э.), подражавший Менипповым сатирам, составитель сборника эпиграмм [2]. К числу киников относится также Менедем (вторая половина III в. до н. э.), полемизировавший с эпикурейцем Колотом и в отличие от упомянутых авторов диатриб и сатир не прибегавший к популярной форме[3].
Иной характер имел кинизм, возродившийся в I и II вв. н. э. Новой литературной формой пропаганды кинизма явились так называемые кинические письма, содержавшие проповедь радикального кинизма и составленные от имени старых киников - Диогена, Кратета и Мениппа. Особым уважением у авторов этих писем пользовались Диоген и Кратет. Наряду с этой проповедью радикального кинизма в рассматриваемую эпоху появились также тенденции сочетать кинизм с другими учениями, проповедь часто принимала религиозный характер и предписания кинической морали смягчались под влиянием других школ.
К воззрениям киренской школы примыкал Эвгемер из Мессины (конец IV - начало III в. до н. э.) - автор философского утопического романа "Священная запись", дошедшего до нас в извлечениях, переданных Диодором Сицилийским. В этом романе Эвгемер рассказывает о том, как он, путешествуя, попал на острова панхейцев, недалеко от берегов Индии, описывает своеобразный коммунизм и счастливую жизнь обитателей островов, где отсутствует частная собственность на землю, и сообщает, что на одном из островов он нашел храм Зевса Трифилия и в нем надпись: "Деяния Урана, Кроноса и Зевса". Сообщая содержание надписи, Эвгемер излагает свое учение о происхождении веры в богов, согласно которому боги были людьми доисторического времени, выделявшимися по уму и силе, обожествившими себя и создавшими культы. Таким образом, Эвгемер делает попытку исторического объяснения происхождения религии; его теория получила впоследствии название эвгемеризма. Книга Эвгемера была переведена на латинский язык Квинтом Эннием (236-169 гг. до н. э.).
Наконец, говоря о философских школах эллинистической и римской эпох, следует особо остановиться на скептических школах Пиррона и Тимона (IV и III вв. до н. э.), возродившихся в I и II вв. н. э. в виде школы Энесидема.
Скептицизм господствовал и в Платоновой Академии в III и II вв. до н. э. Однако скептицизм академиков существенно отличался от скепсиса школ Пиррона, Тимона и Энесидема как в отношении последовательности, так и в отношении значения, которое придавалось воздержанию от суждения. А именно, скептики Академии Аркесилай и Карнеад, отрицая критерии знания, тем не менее для руководства в практической жизни допускали вероятность. Пиррон же и его последователи ради безмятежности души проповедовали последовательный агностицизм, воздержание от каких-либо суждений. "Мы утверждаем, что начало и причина скепсиса лежит в надежде на невозмутимость", - писал Секст Эмпирик ("Пирроновы положения", I, 12). Поэтому Секст Эмпирик (там же, 1-7) противопоставляет последователей Пиррона, истинных скептиков, академикам, указывая, что деятельность скептика заключается в искании, в осматривании кругом (σκέπτεσθαι), в раздумьи.
Корни как академического, так и пирроновского скептицизма лежат еще в доэллинистической философии, поставившей вопрос об отношении мысли и бытия. Так возник агностицизм Горгия, релятивизм Протагора, эристика мегарцев, пренебрежение киников к теоретической науке. Скептики эллинистической эпохи углубили принципы сомнения, а пирроновцы, особенно Секст Эмпирик, пытались "освободить агностицизм" от того противоречия, которое коренится в нем. А именно, агностики, отрицая знание, допускают знание того, что знания нет. Это противоречие ясно видел Секст Эмпирик, настаивавший на том, что подлинный скепсис состоит в отказе от всякого утверждения - в признании равносильности противоречащих друг другу положений. Поэтому он посвятил много труда для вскрытия смысла скептических выражений: "может быть", "возможно", "допустимо", "воздерживаюсь от суждения" - и т. д. Однако следует отметить, что при всех этих оговорках рассуждения скептика все-таки состоят из положений, в частности положений, доказывающих сомнение, которые сами уже не подвергаются сомнению, так как если бы они подвергались сомнению, то пришлось бы считать в равной мере правым и догматизм.
Школа пирроновцев, или скептиков, возникла до эпикурейской и стоической школ. Основателем ее был Пиррон из Элиды (ок. 360-270 гг. до К. э.), о котором сложилось много легенд; ему, в частности, приписывается знакомство с халдейскими и индийскими магами. Известно, что он сопровождал демокритовца Анаксарха, участвовавшего в походе Александра Македонского на Восток. Пиррон ничего не писал, и с его учением еще в древности знакомились по сочинениям его ученика Тимона из Флиунта. На вопросы: "Что мы знаем о вещах?", "Как мы должны к ним относиться?" и "Что из этого вытекает?" Пиррон отвечал: "Мы ничего не знаем; мы должны относиться к вещам с полным безразличием, и из этого вытекает полная невозмутимость" (ἀταραξία). Поэтому каждому положению можно противопоставить имеющее равную силу противоречащее положение, и мы должны удерживаться от осуждения какого-бы то ни было учения.
Тимон из Флиунта (320-230 гг. до н. э.), излагавший учение Пиррона, известен как автор трех книг сатирических стихов - силл, написанных гекзаметром. В них Тимон издевается над греческими философами, исключая только двух: Ксенофана, которого он называет силлографом, так как он осмеял богов Гомера и Гесиода, и Пиррона. Первая книга силл имеет повествовательный характер, а две другие написаны в форме бесед философов, с которыми автор встретился в подземном царстве. До нас дошло 140 силл Тимона. Некоторые из них пародийны. Приводим фрагменты из силл, касающиеся наиболее известных философов [1].
Ну-ка, скажите вы мне, сколько вас, хлопотливых софистов?
Много теперь развелось в краю многолюдном Египта
Книжных писак; меж собой грызутся они непрестанно
В клетке у Муз...
Всюду блуждает меж них, пустословя, мужам на погибель
Распря, сестра и подруга победы, убийством живущей,
Бродит, слепая, она; где пройдет, за нею повсюду
Головы чванством набиты и полны надеждою тщетной.
Кто ж их в погибельной распре заставил сражаться друг с другом?
Голос шумливой толпы. Это он, не взлюбив молчаливых,
Людям послал пустословья заразу и многих сгубил он.
Ах, злополучные люди, позорные трусы, обжоры.
Вы преисполнены вечно одних лишь раздоров и жалоб.
Люди, вы все - бурдюки, налитые пустым предрассудком.
(1-14)
[О Сократе]
В мненьях от них отклонялся ваятель, болтун о законах:
Эллинов он чаровал, людей обучал хитрословью,
Острый шутник, он меж риторов терся, насмешник афинский.
(54-56)
[О Платоне]
Всех их ведет самый плоский из них; но болтун сладкогласный
Он и в речах, и в письме; так цикады в садах Гекадема,
Сидя в древесной листве, заливаются песнею звонкой.
Эх ты, Платон, и тебя охватила учености жажда;
Много в уплату отдал серебра, книжонку купивши,
Ты от нее исходя, сумел написать про Тимея.
Много наплел нам Платон небылиц, умело сплетенных.
... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...
Нет мне заботы о тех пустомелях, и вовсе мне дела
Нет до Федона, кто б ни был он; дела мне нет до Эвклида,
Спорщика ярого; даже мегарцев он выучил спорить.
Дела мне нет до туманных речей академиков плоских.
Нет и до пышно-пустой Аристотеля мудрости нудной.
(65-87)
[О Клеанфе-стоике]
Вроде машин стенобитных ты шумом людей оглушаешь;
Многоречивый, и весом тяжелый, но вовсе не веский.
(106-107)
[Об Эпикуре]
Пес из Самоса нахальный, последний пытатель природы,
Годный ребят лишь учить, из всех наибольший невежда.
(115-116)
[О Пирроне]
Но увидал я того, кто, скромный, умел не сгибаться
В прах перед всем, что владеет людьми втихомолку иль явно,
Всем, что волнует всегда легковесное племя людское -
К славе напрасная страсть, измышленье ненужных законов...
Нет, не сравнится с Пирроном никто никогда из живущих.
Старец Пиррон, как найти удалось тебе выход из рабской
Службы богам, изо всех пустоумных суждений софистов?
Как ты раскрыл все обманы, как цепи порвал доказательств?
Бросил ты думать о том, от бога какого в Элладу
Ветер подует, - о том, откуда и что происходит.
(122-131)
Кроме силл, Тимон писал философские трактаты, ямбы, эпические поэмы и комедии.
После Тимона школа Пиррона угасает и снова возрождается Энесидемом на рубеже новой эры.
Энесидем родился в Кносе и учился в Александрии. Точные даты жизни его неизвестны. Есть основание думать, что Энесидем жил в конце I в до н. э. и в начале I в. н. э. Сочинения Энесидема не сохранились. Ему, по-видимому, принадлежат 10 тропов (способов обоснования сомнений), доказывающих непознаваемость сущего и относительность чувственных восприятий.
Систематическое изложение учения скептиков мы находим в дошедших до нас трактатах Секста Эмпирика, жившего в Александрии во II в. н. э. и названного Эмпириком потому, что он принадлежал к школе врачей-эмпириков. (Сам Секст причислял себя к школе врачей-методиков, мало отличавшейся от школы эмпириков.) До нас дошли написанные Секстом Эмпириком: "Три книги Пирроновых положений" [2], в которых излагается учение скептиков; шесть книг против представителей грамматики, риторики, геометрии, арифметики, астрономии, музыки и пять книг против философов, излагавших физические, логические и этические учения. Два последних трактата обычно цитируются под общим заглавием "Против математиков".
Эти произведения являются не только основным источником для ознакомления со скептическим учением, но содержат также богатый материал для знакомства с греческими философскими школами и направлениями, являясь, таким образом, одним из источников изучения греческой философии.
Скептическая школа Пиррона прекратила свое существование в III в. н. э. Последним известным нам скептиком был Сатурнин (начало III в. н. э).