Зарождение греческой философии относят к началу VI века до н. э. К этому времени, являющемуся концом так называемого архаического периода развития древнегреческого рабовладельческого общества, утверждается рабовладельческий способ производства с присущим ему классовым построением общества и классовыми противоречиями. В греческих поселениях ахейско-эолийской, ионийской и дорийской групп уже складываются греческие формы государственности в виде полисов (городов-государств).
Состав свободного населения греческих государств в классовом отношении ко времени возникновения греческой философии был далеко не однороден. Уже к VI веку до н. э. как в метрополиях, так и в колониях разгорелась борьба демократических слоев населения с родовой аристократией, повлекшая за собой ограничение власти аристократии, а затем и демократические преобразования аристократических учреждений, наследованных от родового строя.
Наряду с этой борьбой углубляется и расслоение населения на бедных и богатых. В конце VI века до н. э. в Афинах, после тирании Писистрата и реформ Клисфена, освободившего Афины от Писистратидов, утверждается демократия, достигающая своего расцвета после греко-персидских войн, когда Афины становятся культурным и философским центром всей Эллады. В соответствии с этим и развитие греческой философии в ее основных течениях отражало борьбу идеологий различных группировок древнегреческого рабовладельческого общества.
Возникнув на почве рабовладельческого общества, древнегреческая философия не только отразила в себе черты своего социального базиса, но вместе с тем проявила себя и в качестве активной силы породившего ее общества, силы, поставленной на службу ему.
"Надстройка, - как указывает И. В. Сталин, - порождается базисом, но это вовсе не значит, что она только отражает базис, что она пассивна, нейтральна, безразлично относится к судьбе своего базиса, к судьбе классов, к характеру строя. Наоборот, появившись на свет, она становится величайшей активной силой, активно содействует своему базису оформиться и укрепиться, принимает все меры к тому, чтобы помочь новому строю доконать и ликвидировать старый базис и старые классы"[1].
При всем богатстве и разнообразии философских направлений и школ в древнегреческой философии и в философии последующих эпох основными враждебными одна другой линиями или тенденциями развития стали те линии или тенденции, о которых В. И. Ленин писал:
"Могла ли устареть за две тысячи лет развития философии борьба идеализма и материализма? Тенденций или линий Платона и Демокрита в философии? Борьба религии и науки? Отрицания объективной истины и признания ее? Борьба сторонников сверхчувственного знания с противниками его?" [2]
Однако эти тенденции стали обозначаться и вступили в борьбу друг с другом еще до появления учений Демокрита и Платона, которые в своих доктринах в известной мере подвели итоги предшествующему развитию древнегреческого материализма и древнегреческого идеализма. Философия Демокрита завершает развитие стихийного материализма ионийцев, философия Платона опирается на традиции древнего пифагореизма и элейской школы. Материалистическая линия древнегреческой философии возникает вместе с зарождением древнегреческой науки в восточных ионийских поселениях, в Милете (милетская школа); основы объективного идеализма в виде учений пифагорейской и элейской школ складываются в западных поселениях греков на побережье Южной Италии (в "Великой Греции"), причем пифагорейский союз объединяет представителей аристократической партии и вступает в активную борьбу с демократией, окончившуюся разгромом союза. Объективный идеализм в дальнейшем находит свое классическое выражение в учении Платона.
Ко времени зарождения философии наибольшего экономического расцвета достигли ионийские поселения, расположенные на побережье Малой Азии и прилегающих островах, т. е. на торговых путях, связывающих Восток с Западом. Это положение малоазийских поселений способствовало, с одной стороны, их экономическому росту, а с другой - открывало широкие возможности для знакомства с культурой и наукой восточных стран. Поэтому зарождение греческой философии в восточных поселениях ионийцев, а не где-либо в другом месте, не дело случая, а результат благоприятных условий экономического и культурного развития этих поселений.
Философия (от слов φίλος - любящий, друг и σοφία-мудрость) означает любовь к мудрости - "любомудрие". По свидетельству Аэтия (I, 3, 8,), философию впервые назвал этим именем Пифагор. Слово "философы" впервые встречается у Гераклита Эфесского в одном из сохранившихся фрагментов его сочинения "О природе" (фр. 35), а глагол φιλοσοφέω (философствую)-у Геродота (I, 30).
Та единая, нерасчлененная наука, охватывающая все отрасли научного знания, доступные древним грекам, и объединяемая целью постичь мир в целом - в его происхождении и сущности, на древнейшей стадии своего развития и называлась философией.
Эта наука при ее зарождении и на первых этапах развития была по преимуществу исследованием природы, и поэтому сочинения ранних греческих философов обычно озаглавлены "О природе" (Περί φύσεως); лишь постепенно в сферу исследования вводились проблемы теории познания и "человеческие дела" - вопросы этики и политики. Во всех же досократовских философских учениях мысль исследователя была направлена на постижение картины мира в целом. Древнегреческий философ, исследуя действительность в ее происхождении, определяющих началах и сущности, стремился дать законченный образ мира в целом.
Энгельс, говоря о теориях прошлого, оказавшихся особенно плодотворными для развития естествознания, характеризует эту конкретную "созерцательность" греческой философии в следующих словах:
"Первая [форма естествознания. - Ред.] - это греческая философия. Здесь диалектическое мышление выступает еще в первобытной простоте, не нарушаемой теми милыми препятствиями, которые сама по себе создала метафизика XVII и XVIII веков - Бэкон и Локк в Англии, Вольф в Германии - и которыми она заградила себе путь от понимания единичного к пониманию целого, к постижению всеобщей связи вещей. У греков - именно потому, что они еще не дошли до расчленения, до анализа природы, - природа еще рассматривается в общем, как одно целое. Всеобщая связь явлений природы не доказывается в подробностях: она является для греков результатом непосредственного созерцания. В этом недостаток греческой философии, из-за которого она должна была впоследствии уступить место другим воззрениям. Но в этом же заключается и ее превосходство над всеми ее позднейшими метафизическими противниками. Если метафизика права по отношению к грекам в подробностях, то в целом греки правы по отношению к метафизике. Это одна из причин, заставляющих нас все снова и снова возвращаться в философии, как и во многих других областях, к достижениям того маленького народа, универсальная одаренность и деятельность которого обеспечила ему в истории развития человечества место, на какое не может претендовать ни один другой народ. Другой же причиной является то, что в многообразных формах греческой философии уже имеются в зародыше, в процессе возникновения, почти все позднейшие типы мировоззрений"[3].
Этот конкретно-зрительный характер философии сказался в часто встречающемся у греческих философов, - как идеалистов, так и материалистов, - уподоблении акта мышления чувственному зрению и абстрактного содержания мысли - зрительному образу, а также и в философской терминологии греков. Следует отметить, что термин "идея" (дословно: внешний вид), происходящий от корня слова ίδεῖν (видеть), отнюдь не принадлежит Платону, изменившему его первоначальный смысл, а материалисту Демокриту, применявшему термин "идеи" (ίδέα) для обозначения твердых и неделимых телец - атомов. Вспомним, что и слово "теория" (θεωρία) в основном значении есть "смотрение", и именно в этом значении оно употребляется греческими философами.
Кроме того, характеризуя древнегреческую философию, следует отметить как ее особую черту, обеспечившую ей необыкновенный подъем в течение трех веков, то, что можно назвать принципом рационального миропонимания, в силу которого она отделилась от древнего мифа и расцвела в виде изумительных по глубине и точности наблюдений природы, математических изысканий и философских гипотез, многие из которых оказались гениальными догадками, вошедшими в состав научного знания.
Как было сказано, те философские учения, которые явились первой попыткой материалистического понимания природы, возникли в ионийских поселениях на побережье Малой Азии, и первые философские учения излагались на ионийском диалекте[4], который оставался языком философии до того времени, когда центром умственной жизни стали Афины и на смену ионийскому литературному языку пришел аттический литературный язык.
При своем зарождении греческая философия опиралась на довольно широкий круг астрономических, математических, географических и иных знаний, заимствованных у народов более древних культур (эгейской островной культуры, культуры Египта, Финикии, Вавилона и других стран Востока) и добытых из собственных наблюдений и исследований греков. Довольно высокий уровень этих знаний предполагал уже значительное развитие производительных сил и экономической жизни общества, вышедшего из родового строя.
Кроме того, почва для философии в ионийских поселениях греков была подготовлена мифологией и поэзией ионийцев, поселения которых стали центром греческой культуры после крушения древней крито-микенской культуры.
Греческая мифология, нашедшая свое поэтическое выражение у Гомера и Гесиода, которых Геродот[5] называет создателями феогонии для эллинов, была далеко не только феогонией, а - что гораздо важнее - содержала учение не только о происхождении богов, но и о происхождении мира, т. е. космогонию. Элементы космогонии мы находим уже в стихах "Илиады" Гомера о происхождении всего из Океана:
... усыплю я и самые волны
Древней реки Океана, от коего все родилося.
(XIV, 245. Перев. Н. И. Гнедича)
О происхождении мира рассказывается и в "Феогонии" Гесиода, согласно которой прародителем олицетворенных сил природы и богов является Хаос, из которого родилась Земля (Гея) и Эрос, Ночь и Мрак (Эреб), затем День и Эфир; из Земли - Небо (Уран), Горы и Пучина морская, а затем от брака Геи с Ураном - река Океан и Тефия и ряд космических сил, а также Титаны, Киклопы, Сторукие. За царством Урана следует царство Кроноса, а за ним - царство Зевса. Близка к феогонии Гесиода феогония орфиков. Гесиода и орфиков имеет в виду Аристотель, говоря о богословах, рождающих все из ночи (Мет. XII, 6, 1071 b 27). Иной характер носит феогония Ферекида Сиросского (VI век до н. э.), в основу всего полагавшего разумное начало - Зевса. Наряду сфеогониями и, вернее, космогониями имеет значение и дидактический эпос, особенно поэма Гесиода "Труды и дни".
Однако, хотя философия, особенно при ее зарождении, занималась, как и мифология, проблемой происхождения мира, но с мифологической космогонией у нее был общим лишь предмет учения, постановка же проблемы и метод ее решения были принципиально иными, поскольку философия заменяла мифологические образы понятиями, ставя своей задачей объяснить происхождение мира из естественных причин и понять начало бы+ия средствами разума в его свободном искании истины. Греческая философия, возникнув на почве мифа, в конце концов разрушила его.
Первыми проблемами, которые были поставлены греческой философией, были проблемы возникновения и сущности мира. Первые философские ответы на них мы находим у представителей той стихийно-материалистической школы, которая возникла в Милете и поэтому получила название милетской школы. Представителями этой школы были Фалес, Анаксимандр и Анаксимен, называемые также исследователями природы - "фисиологами" (φύσις -природа). Аристотель сообщает, что из тех, кто впервые занялся философией, большинство считало началом всех вещей материю, и родоначальником такой философии называет Фалеса (Мет. I, 3, 983 а 24 b 21), жившего приблизительно между 624 и 574 гг. до н. э., уроженца Милета - приморского города, расположенного на ионийском побережье Малой Азии.
Фалес был философом, астрономом, математиком, физиком, политическим деятелем и купцом. Не сохранилось никаких его сочинений. Впоследствии ему приписывали сочинения "О началах", "О солнцестоянии и равноденствии" и "Морскую астрономию"; имеются также сведения о том, что Фалес излагал свое учение в стихах и отдельных изречениях.
По свидетельству Аристотеля (Мет. 1, 3, 983 b 21) и других писателей древности, Фалес началом и сущностью всего считал воду, вследствие чего, как говорит Аристотель, он учил, что земля находится на воде.
Другим положением учения Фалеса было то, что вселенная одушевлена (Аэтий I, 7, 11; Аристотель "О душе" I, 5, 411 a 7). Это признание одушевленности материи давало основание характеризовать учение Фалеса как гилозоизм (от ὔλη - материя и ζωή - жизнь).
Фалеса называют не только первым философом, но и первым греческим ученым, который перенес ряд астрономических и геометрических сведений из Египта и сделал ряд открытий; в частности, сообщается, что он разделил год на 365 дней (Диоген Л. I, 27), предсказал солнечное затмение 585 г. (Геродот I, 74), указал способ измерения пирамид по длине тени (Плиний XXXVI, 82; Плутарх, Conv. VII), открыл несколько геометрических теорем (например, равенство углов равнобедренного треугольника у основания - Прокл, Комментарий к Эвклиду, 157, 10).
Первое место Фалесу отводят и предания о первых мудрецах. Согласно одному из этих преданий, милетцы передали найденный рыбаками треножник Фалесу, как мудрейшему, по указанию Дельфийского бога, присудившего треножник тому, кто выше всех мудростью. Согласно другому преданию, Фалесу, как самому мудрому, был передан кубок некоего Бафикла, который велел передать его наилучшему из мудрецов (Диоген Л. I, 28). Согласно преданию, сообщаемому Платоном в диалоге "Протагор" (343 AB), Фалес был одним из семи мудрецов (Фалес, Питтак, Биант, Солон, Клеобул, Мисон и Хилон), которые, сойдясь вместе, посвятили начатки своей мудрости Дельфийскому храму Аполлона, написав то, что всеми прославляется: "Познай самого себя" (γνῶθι σαυτόν) и "Ничего через меру" (μηδὲν ἄγαν). Если эти предания и недостоверны, то они во всяком случае выражают оценку Фалеса его современниками.
Последователем и учеником Фалеса был его соотечественник Анаксимандр (610/09-547/46 гг.), автор первого прозаического сочинения "О природе" (Περὶ φύσεως), из которого до нас дошел лишь один отрывок в передаче Симпликия (Phys. 24, 13, из Феофраста "Мнения физиков", фр. 2). В этом отрывке Анаксимандр, имея в виду возникновение всех вещей из беспредельного (ἄπειρον), утверждает: "А из чего возникают все вещи, в то же самое они и разрешаются согласно необходимости. Ибо они за свою нечестивость несут наказание и получают возмездие друг от друга в установленное время"[1]. Некоторые сведения об астрономической и биологической теории Анаксимандра находятся у поздних авторов, например, "выделившиеся из первоначала вещи через определенные сроки снова возвращаются в беспредельное. Так возникает и гибнет бесконечное число миров" (Аэтий I, 3,31).
Согласно астрономической теории Анаксимандра, в центре мироздания находится Земля, имеющая форму цилиндра. Землю окружает воздух, в свою очередь облекаемый огненной сферой, разорванной на отдельные кольца. В воздушных массах, обволакивающих огненные кольца, возникли отверстия; эти отверстия и являются звездами, планетами, Луной и Солнцем. Выше всего расположено Солнце, за ним следует Луна, а под ними - неподвижные звезды и планеты (Аэтий II, 13, 1).
Первые животные, по учению Анаксимандра, возникли из влаги и были покрыты иглистой кожей (Аэтий V, 19, 4). Человек произошел от животных и вначале был подобен рыбе.
Анаксимандру приписывается изобретение гномона (вертикального стержня на горизонтальной плоскости) для определения солнцестояний и равноденствий, сооружение солнечных часов и составление первой географической карты.
Третьим представителем милетской школы был ученик Анаксимандра Анаксимен, живший приблизительно между 585 и 528 годами, писавший так же, как и Анаксимандр, прозой. Как сообщает Диоген Лаэртский (11,3), Анаксимен пользовался ионийской речью, простой и безыскусственной.
По сообщению Симпликия (Физика, 24-26), "милетец Анаксимен, сын Эвристата, бывший другом Анаксимандра, говорит согласно с ним, что природа, лежащая в основе всего, - едина и беспредельна, но, вопреки тому, признает ее не неопределенной, но определенной, ибо он называет ее воздухом" [2]. В сохранившемся отрывке сочинения Анаксимена говорится: "Подобно тому, как душа наша, будучи воздухом, сдерживает нас, так дыхание и воздух объемлет весь мир" (Аэтий I, 2, 4). Таким образом, Анаксимен, утверждая, что началом является вечно движущийся воздух (ἀῄρ), с одной стороны, в своем выборе стихии руководствуется идеей Анаксимандра о беспредельном, а с другой - делает шаг назад, признавая за начало одно из состояний материи. Все вещи возникают путем разрежения или сгущения воздуха. Разрежаясь, воздух становится огнем, сгущаясь - ветром, затем облаком, сгущаясь еще более - водой, затем землей, потом камнями, и все прочее возникает из тех вещей (Симпликий, Физика, 24-26). Земля, согласно Анаксимену, имеет плоскую форму, благодаря которой держится в воздухе. Светила имеют огненную природу, а некоторые из них заключают в себе землистые тела.
Представителями ионийской философии в V в. являются: Гиппон, прозванный "безбожником", не признававший других начал, кроме воды, и отождествлявший душу то с водою, то с мозгом; Идей и Диоген из Аполлонии, примыкавшие к Анаксимену и признававшие первовеществом воздух, обладающий силой мышления и отождествляемый с душой человека и животных.
Диоген был автором двух книг "О природе", от которых дошло несколько фрагментов. Он был хорошо известен в Афинах, и его учение было осмеяно Аристофаном в комедии "Облака", где оно приписано Сократу, рассуждающему, сидя в подвешенной корзине, так как для правильного решения самых важных вопросов необходимо якобы соединение тонкого ума с поданым ему тонким воздухом.
Учения ионийских философов, даже судя по тем скудным отрывкам сочинений, какие дошли до нас, явно противоположны теологическому и идеалистическому миропониманию. Кладется ли в основу мира как его первичный элемент то или иное вещество, или "беспредельное" Анаксимандра во всяком случае оно понимается в качестве материальной, а не идеальной основы. Воля богов абсолютно исключена. Об Анаксимене имеется далее сообщение, правда позднее (Августин, De civ. dei, VIII, 2), что он хотя и не отрицал богов, но считал их, как и все в мире, тоже порождениями воздуха. Анаксимандр делает попытку естественно-научным путем объяснить происхождение человека. Солнце и звезды признаются Анаксименом раскаленными массами, Анаксимандром - струями огня, прорывающегося в отверстия в воздушных кольцах. "Таким образом, уже здесь перед нами целиком первоначальный стихийный материализм, который, естественно, считает при своем возникновении само собою разумеющимся единство в бесконечном многообразии явлений природы и ищет его в чем-то определенно телесном...
Уже Аристотель говорит, что эти древние философы ищут первосущество в каком-то виде материи..."[3].
Особое место в истории древнегреческой философии и именно в развитии стихийного материализма ионийской философии занимает Гераклит из Эфеса, которого Ленин называет одним из основоположников диалектики [1]. Гераклит происходил из знатного рода и жил приблизительно между 544 и 475 гг. до н. э. Согласно Диогену Лаэртскому, акмэ Гераклита приходится на 504-501 гг. Свое учение Гераклит изложил в сочинении, которое было известно под названиями: "О природе", "Музы", "Логос", от которого дошло довольно значительное число фрагментов (137, включая сомнительные). Как сообщает Диоген Л. (IX, 5), книга Гераклита "О природе" делилась на три части: о вселенной, о государстве и о божестве. Написана она была образным языком. Большинство отрывков представляют собой афоризмы. Отрывочность и своеобразный стиль этих изречений чрезвычайно затрудняют их понимание, поэтому Гераклит уже в древности был прозван "Темным" (σκοτεινός).
Однако необыкновенная яркость образов в афоризмах Гераклита, искусное пользование его любимой фигурой - антитезой - придают даже тем отрывочным фрагментам, которые мы имеем, своеобразное очарование. Перевод не может дать полного представления о них, так как они написаны ритмической прозой, но даже в переводе можно оценить Гераклита как большого мастера языка и афористической формы.
С милетскими философами Гераклита сближало его учение об огне как сущности мира. "Этот мировой порядок, тождественный для всех, - говорит Гераклит (фр. 30), - не создал никто, ни из богов, ни из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живым огнем (πὔρ ἀείζωον), мерами вспыхивающим и мерами угасающим". Здесь выражено признание вечности, несотворенности материального мира, а также вечности присущего миру движения. Этот фрагмент Ленин назвал очень хорошим изложением начал диалектического материализма [2].
"Все обменивается на огонь, - говорит Гераклит в другом месте (фр. 90), - и огонь на все, подобно тому, как на золото товары и на товары золото".
Так, по Гераклиту, возникают воздух, вода, земля и затем снова все превращается в огонь.
В мире все находится в вечном движении и изменении. В нем нет ничего, что можно было бы назвать абсолютно неподвижным или неизменным. Впоследствии тезис Гераклита о всеобщности движения и изменения формулировался в словах "все течет". Вот как Гераклит сам выражает этот принцип в дошедших до нас фрагментах:
"В одни и те же воды мы погружаемся и не погружаемся, мы существуем и не существуем" (фр. 49a).
"В одну и ту же реку невозможно войти дважды и <вообще > нельзя дважды коснуться смертной субстанции, которая была бы тождественной <по своему свойству >; но изменяясь с величайшей быстротой, она· рассеивается и вновь собирается <лучше же сказать, не вновь и не затем, но в одно и то же время она и прибывает и убывает>, и притекает и уходит" (фр. 91).
Само движение и изменение Гераклит определял как борьбу противоположностей, враждующих друг с другом, и в этой борьбе видел начало движения.
"Война есть отец всего, царь всего. Она сделала одних богами, других людьми, одних рабами, других свободными" (фр. 53).
"Но должно знать, что война всеобща, что правда есть раздор и что все возникает через борьбу и по необходимости" (фр. 80).
С учением о борьбе противоположностей непосредственно связано учение о том, что все существующее представляет собой единство противоположностей.
"В нас <всегда> одно и то же: жизнь и смерть, бдение и сон, юность и старость. Ибо это, изменившись, есть то, и обратно - то, изменившись, есть это" (фр. 88).
Борьба и единство противоположностей образуют гармонию. "Расходящееся сходится, и из различных образуется прекраснейшая гармония, и все возникает через борьбу" (фр. 8).
Течение вещей, борьба и гармоническое сочетание противоположностей подчинены закономерному началу, которое Гераклит называет Логосом (λόγος), что в переводе на русский язык значит слово, разум, разумное основание. Термин "логос" впервые вводится в философию Гераклитом.
Логос он считает познаваемым. Логос познается как всеобщее, и средством познания его является мышление.
"Желающие говорить разумно должны опираться на это всеобщее подобно тому, как государство < зиждется > на законе и даже еще крепче. Ибо все человеческие законы питаются единым божественным. Ибо последний господствует, насколько ему угодно, довлеет всему и все побеждает" (фр. 114).
"Мудрость заключается в одном: познавать мысли, как то, что правит всем во всем" (фр. 41).
"Мышление есть величайшее превосходство, и мудрость состоит в том, чтобы говорить истину и, прислушиваясь к <голосу> природы, поступать согласно с ней" (фр. 112).
Таким образом, у Гераклита в связи с учением о логосе ставятся и гносеологические проблемы об отношении мысли и бытия, познаваемости бытия и средствах познания. При этом познание не есть путь субъективного развития мысли, а путь следования голосу природы. Поэтому Гераклит не только не отвергает чувственное восприятие, но считает необходимым опираться на него. "Все, что доступно зрению, слуху и изучению - я предпочитаю" (фр. 55). При этом зрению, как источнику знания, Гераклит отдает предпочтение. "Ибо между тем, как у нас по природе как бы два некиих органа, при посредстве которых мы все узнаем и исполняем множество дел, <а именно> зрение и слух, <однако> зрение гораздо правдивее: ибо глаза более точные свидетели, чем уши" (фр. 101 a).
Как видно из изложенного, учение Гераклита в образной форме выражало некоторые принципы объективной диалектики. Оно было одной из тех гениальных догадок, которыми так богата древнегреческая философия. Но это была именно только гениальная догадка, лишенная всесторонней проверки и той научной аргументации, которую дало развитие наук и общественной жизни в XIX веке, когда Марксом и Энгельсом была создана философия диалектического материализма. Диалектика Гераклита, равно как и его политические взгляды, несла в себе черты той ограниченности, которая определялась рабовладельческим строем греческих полисов, недостатком научных знаний и созерцательностью греческой философии. Это сказалось в наивном отождествлении начала всего сущего с огнем, в понимании борьбы противоположностей как некоторой гармонии и в аристократических взглядах Гераклита, нашедших выражение в следующем фрагменте (49): "Один для меня десять тысяч, если он наилучший".
Говоря об ограниченности диалектики Гераклита, следует отметить, что, по свидетельствам Аэтия (II, 32, 5-6), Аристотеля ("О небе" 279 b 14-17) и др., Гераклит признавал цикличность в образовании и гибели миров, считая, что через определенный промежуток времени мир обращается в огонь, из которого возникает новый мир, гибнущий в новом мировом пожаре, причем каждый мировой год (продолжительность существования мира) Гераклит считал равным 10 800 солнечным годам.
Последователем Гераклита был Кратил, современник Платона. Ошибочно истолковав положение Гераклита о всеобщей изменчивости как тезис, отрицающий объективные определенности сущего, он пришел к убеждению, что об изменяющемся нельзя ничего высказать истинного, а поэтому, по словам Аристотеля, "под конец пришел к тому мнению, что не следует ничего говорить, но только двигал пальцем" (Мет. III, 5, VII 1010a - 13).
В учении о происхождении языка Кратил придерживался того мнения, что наименования вещей не произвольны, а обусловлены природою вещей.
Родиной стихийного материализма и диалектики были, как видно из предыдущих глав, малоазийские греческие колонии. Несколько позднее милетской школы возникла на другой окраине греческого мира, в Южной Италии, другая древнейшая философская школа, воспринявшая некоторые черты дорийской культуры. Это была пифагорейская школа, получившая свое название по имени ее основателя Пифагора. Эта школа, созданная как аристократический союз, положила начало древнегреческому идеализму.
Пифагор родился на острове Самосе в Ионии около 571 г. и умер около 497 г. в Метапонте. Около 530 г. он переселился в Кротон на юге Италии, где основал религиозно-политический союз. Этот союз в религиозном отношении был близок к орфикам[1], а в политическом отношении представлял собою реакционное объединение сторонников аристократического строя.
Политической целью пифагорейского союза было обеспечение господства знати в греческих поселениях на юге Италии. Политическая деятельность союза в Кротоне и в других городах вызвала сопротивление демократически настроенных слоев населения. Разгорелась серьезная борьба, которая закончилась разгромом пифагорейского союза во второй половине V века до н. э., когда дом, в котором собрались пифагорейцы, был сожжен вместе с собравшимися. Пифагорейцы подверглись преследованиям не только в Кротоне, но и в других городах Великой Греции, причем многие из членов союза погибли, а часть бежала из Италии.
От Пифагора и от древних пифагорейцев не сохранилось философских произведений, за исключением небольшого числа фрагментов. Сам Пифагор, по видимому, ничего не писал. Первое письменное изложение пифагорейской философии дал Филолай, живший в V веке до н. э., современник Сократа. Филолай написал на дорийском диалекте три книги "О природе", из которых сохранилось несколько фрагментов в передаче Диогена Лаэртского, Стобея, Боэция, Климента и др.
Недостаток источников лишает нас возможности проследить эволюцию учения пифагорейцев в древний период (VI век). Поэтому пифагорейское учение можно характеризовать только в целом - так, как оно сложилось за весь этот период.
О содержании учения пифагорейцев мы узнаем главным образом из свидетельств Платона, Аристотеля и перипатетиков - Феофраста, Эвдема, Аристоксена, Дикеарха и др.
По учению пифагорейцев, мир прерывен, и началами его являются числа и пустота. Единица признавалась принципом числа и в качестве точки - принципом образования геометрических фигур и тел. Из соединения единиц возникают четные и нечетные числа, а из их сложения- квадратные (из четных), прямоугольные (из четных) и треугольные (из нечетных и четных) числа и соответственно- пространственные линии, поверхности, тела. Мир и вещи в нем мыслятся без развития, как порождения чисел. Основными элементами мира являются предел и беспредельное, соответствующие основным элементам чисел - нечету и чету. Это метафизическое миропонимание вместе с тем было и первой идеалистической противоположностью стихийному материализму ионийцев. Хотя ранние пифагорейцы, по видимому, считали числа телесными, но по существу здесь в качестве первопричины и начала всего полагалось идеальное начало.
Эта принципиальная близость пифагореизма и платонизма обнаруживалась не только в отвлеченных вопросах космологии и онтологии, но и в вопросах политики. Как было уже сказано, древний пифагореизм возник как выражение идеологии реакционного политического союза, боровшегося за господство аристократии в греческих поселениях на юге Италии. Как будет показано ниже (гл. VII), идеалистическое учение Платона заключало в себе попытку философского оправдания реакционных целей афинской аристократии.
Значительно большую известность заслужили себе представители древнепифагорейской школы своими исследованиями в области точных наук, в особенности математики.
Пифагору приписывается не только известная под его именем теорема о равенстве квадрата гипотенузы сумме квадратов катетов, но и доказательство несоизмеримости диагонали квадрата с его стороною. Это открытие несоизмеримости находилось в прямом противоречии с учением самого Пифагора о прерывности мира и о том, что все в мире состоит из рациональных чисел и отношений между ними. Поэтому, как гласит предание, открытие несоизмеримости хранилось пифагорейцами в тайне и за разглашение этой тайны был исключен из пифагорейской школы ученик Пифагора Гиппас.
С орфиками пифагорейцев сближало, в частности, мистическое учение о переселении душ. С этим учением были связан культ, обряды и "пифагорейский образ жизни", целью которых было очищение и спасение души, освобождение ее от последующих переселений в другие тела и приобщение к бессмертию. Каждый член союза должен был следовать определенным предписаниям - "акусмам" (ἄκουσμα - слушаемое, то, что услышано от учителя). Помимо древних предписаний, касавшихся внешнего образа жизни, пифагорейский союз требовал от своих членов нравственного совершенствования, которое должно было достигаться путем развития таких добродетелей, как послушание, верность друзьям, самообладание, строгое отношение к своим обязанностям, а также путем занятий музыкой (лира и кифара) и наукой, особенно математикой. Впоследствии стали различать два направления, или две секты, пифагорейцев: акусматиков и математиков.
Древняя пифагорейская школа существовала до второй половины IV века до н. э., когда пифагорейская философия поглощается платонизмом. Во II веке н. э. она возрождается вновь в качестве неопифагорейской школы. В этой школе многие древние предписания, понимавшиеся некогда в прямом значении, истолковывались как символы, например, акусма: "Сердца не ешь" впоследствии стала пониматься символически: "Не мучь сердца печалью". В последующие периоды пифагореизм и платонизм существуют как два родственные друг другу идеалистические течения, иногда сливаясь друг с другом, пока не поглощаются неоплатонизмом (III век н. э.).
Противоположностью диалектическому учению Гераклита о всеобщем движении явилось метафизическое учение о неподвижном сущем элейской школы, названной так по месту ее возникновения - г. Элее в Фокейской колонии на юге Италии.
Представителями элейской школы были Ксенофан, Парменид, Зенон и Мелисс.
Принципы элейского учения мы находим у Ксенофана - поэта, родившегося около 565 или 573 г. до н. э. (по Дильсу) в Колофоне (ионийской колонии в Малой Азии). Во время нашествия персов Ксенофан вынужден был покинуть родину и стать странствующим рапсодом. К концу жизни он поселился в Элее, где и умер около 473 г.
Ксенофан написал в стихах философскую поэму "О природе", а также писал элегии, пародии, сатирические стихи (силлы). Им воспеты основание Колофона и основание Элеи.
В силлах Ксенофан осмеивает греческую религию с ее многобожием и антропоморфизмом, нападает на Гомера и Гесиода. "Все, что есть у людей бесчестного и порочного, - говорит Ксенофан, - приписали богам Гомер и Гесиод: воровство, прелюбодеяние и взаимный обман" (фр. 11 в переводе Маковельского). Осмеивая антропоморфизм религии, Ксенофан говорит: "Но если бы быки, лошади и львы имели руки и могли бы ими рисовать и создавать произведения <искусства>, подобно людям, то лошади изображали бы богов, похожими на лошадей, быки же - похожими на быков и придавали бы <им> тела такого рода, каков телесный облик у них самих" (фр. 15). На этот фрагмент ссылается Ленин в своем конспекте лекций Гегеля по истории философии [1].
В сохранившихся отрывках поэмы "О природе" содержится учение о едином боге, не подобном смертным ни внешним видом, ни мыслью (фр. 23) [2] Это учение о боге, тождественном миру, сложилось как антитеза антропоморфизму греческой религии и гомеровской мифологии и явилось отправным пунктом элейской философской школы.
Подлинным основателем элейской школы был Парменид из Элеей, родившийся около 540 г., если исходить из свидетельств Аполлодора и Диогена Лаэртского. Парменид происходил из богатого и знатного рода, занимался политической деятельностью и для своей родины составил законы. По свидетельству Диогена Лаэртского (IX, 21-23), Парменид был учеником пифагорейца Аминия и членом пифагорейского союза.
Свое философское учение Парменид изложил в поэме "О природе", написанной гексаметром и состоящей из введения и двух частей, из которых в первой - "Истина" - излагается учение об истинном бытии, а во втором - "Мнение" - учение о кажущемся мире. Из поэмы до нас дошло 155 отрывков. Помимо этой поэмы Пармениду приписываются другие сочинения, в частности "Ахиллес", в котором была применена форма диалога (Диоген Л. IX, 23).
Поэтические достоинства поэмы Парменида в древности подвергались сомнению. Плутарх считает, что Парменид, как Эмпедокл, пользуется стихотворным размером и высокопарным языком только для того, "чтобы избежать прозы". Эта оценка вряд ли справедлива, в особенности в отношении введения поэмы, где несомненно имеется поэтический образ; а кроме того, во времена Парменида стихотворный размер был обычным способом изложения мыслей[3]. Во введении описывается путешествие философа на конях, символизирующих стремления души, под водительством дев Солнца (ощущений слуха и зрения), в царство богини Правды (Δίκη), означающей размышление и открывающей ему истину.
Вот и врата: разделяют пути они Ночи туманной
И лучезарного Дня косяком и порогом из камня.
Между обоими створы эфирный простор заполняют;
Их же ключами владеет богиня возмездия Правда.
С ласковой речью к ней обратились ведущие девы
И убедили ее, чтоб колодчатый сдвинула скоро
С двери богиня засов. И один за другим повернули
Створы на острых шипах свои медью обитые оси,
Прочно сидящие в гнездах; и двери широко раскрылись,
Светлый являя простор. Чрез негр напрямик устремили
Девы коней с колесницей по торной дороге к богине.
(фр. I, перев. Ф. Э.)
Богиня обращается к философу с речью, в которой предлагает исследовать все с помощью разума, не поддаваясь соблазнам чувств.
Исходными и взаимно связанными положениями философии Парменида являются отождествление мысли и бытия и отрицание небытия.
Мыслить и быть одно и то же.
(Фр. 5)
"Следует говорить и мыслить, что <только> бытие существует. Ибо бытие есть, небытия же нет". (Фр. 6).
Одно и то же есть мысль и то, о чем она мыслит:
Без сущего мысль не найти - она изрекается в сущем,
Иного не будет и нет: ему же положено роком -
Быть неподвижным и целым. Все прочее - только названья:
Смертные их сочинили, истиной их почитая, -
"Быть" и вместе "не быть", "рождаться" и вместе "кончаться".
Цвет, окраску менять и двигаться с места на место.
(Фр. 8, стихи 34-40, перев. С. Н. Трубецкого).
Если нет небытия, то бытие неделимо, неизменно, неподвижно и непрерывно (фр. 8). Будучи непрерывным, бытие едино, ибо множественность предполагает отделение вещей друг от друга.
Наконец, бытие не беспредельно и представляет собою шар:
Сущее все замыкается в круг пределом конечным,
Массой своей подобно оно совершенному шару.
(Фр. 8, перев. С. Н. Трубецкого)
Таково бытие по истине, как предмет мысли.
Первая часть поэмы заканчивается следующими стихами:
Здесь я кончаю тебе достоверное слово и думу
Об истине. Смертное мнение отселе познай,
Прикрасам обманчивым речи моей твоим слухом внимая.
(Перев. С. Н. Трубецкого)
Во второй части, посвященной "мнению", Парменид излагает гипотезы, объясняющие "кажущийся", распадающийся на множество вещей мир с его противоположностями, движением и изменениями.
Если учение Ксенофанта еще сохраняет некоторые черты материализма ионийских философов, то поэма Парменида представляет собою метафизическое учение, враждебное не только диалектике Гераклита, но и стихийному материализму ионийцев. В лице элейской школы наряду с пифагорейством возникло в пределах развития греческой философии второе идеалистическое учение. Впоследствии на почве элейской философии возникла софистика так называемой мегарской школы (см. ниже), а часть принципов философии Парменида Элейского была усвоена Платоном в его поздних диалогах.
Учеником и последователем Парменида был Зенон из Элей, защищавший учение Парменида путем вскрытия противоречий в попытках мыслить сущее множественным, делимым, прерывным и движущимся. Акмэ Зенона приходится, согласно Аполлодору, приблизительно на 464-460 гг. Платон сообщает о встрече Зенона и Парменида с Сократом, когда Зенону было 40 лет, а Пармениду 65 ("Парменид" 127 А). Как сообщает Свида, Зенон написал сочинения: "Споры", "Изъяснение учений Эмпедокла", "Против философов", "О природе". Из сочинения "О природе" до нас дошло несколько отрывков в передаче Симпликия и Диогена Лаэртского.
Против возможности движения Зенон построил ряд доказательств.
Ленин в своем конспекте лекций Гегеля по истории философии в той части, где исследуются эти аргументы Зенона против движения, пишет: "Мы не можем представить, выразить, смерить, изобразить движения, не прервав непрерывного, не упростив, угрубив, не разделив, не омертвив живого. Изображение движения мыслью есть всегда огрубление, омертвление, - и не только мыслью, но и ощущением, и не только движения, но всякого понятия.
И в этом суть диалектики. Эту-то суть и выражает формула: единство, тождество противоположностей" [4]. Зенон к такому пониманию диалектики не пришел, да и не мог прийти, оставаясь последователем Парменида, и для него движение осталось немыслимым, а тем самым в силу принципов Парменида и недействительным.
Другим известным учеником Парменида был Мелисс, уроженец острова Самоса - философ, государственный деятель и начальник Самосского флота (наварх), разбивший флот афинян в 441/40 г. до н. э. Акмэ Мелисса, согласно Аполлодору, приходится на 84 Олимпиаду (444-440 гг.). Мелисс написал сочинение "О природе или о сущем", из которого до нас дошло несколько отрывков в передаче Симпликия.
Мелисс защищал учение Парменида о едином, однородном, неизменном, неподвижном, вечном сущем, развивая его аргументы, в частности доказывая возможность движения тем, что нет пустоты (Аристотель, "Физика", IV, 6, 213 b, 12). Мелиссу принадлежат решительные высказывания об обманчивости свидетельств органов чувств и о том, что сущее познается только разумом.
Учения Ксенофана о вечном и едином сущем и Гераклита о всеобщем движении были восприняты Эпихармом - автором многочисленных комедий [1] и философом.
Эпихарм родился на острове Косе около 550 г., но всю свою жизнь провел в Сицилии. Он умер в возрасте 90 или 97 лет.
По свидетельству древних, Эпихарм "изобрел" комедию, т. е. создал соответствующую правильную литературную форму. "Поэтически обрабатывать <комедию> начали Эпихарм и Форм. Она впервые вышла из Сицилии" (Аристотель, "Поэтика", V, 1449, b, 5). Платон называет величайшими из поэтов Эпихарма - в комедии и Гомера - в трагедии (Феэтет 152 ДЕ). Писал Эпихарм на дорическом диалекте, что было отмечено и в надписи на статуе Эпихарма в Сиракузском театре: "Изобретший комедию Эпихарм - дорянин по речи и происхождению" (Феокрит, эпигр. 7). Им было написано, по разным свидетельствам, от 35 до 52 комедий, из которых сохранилось несколько отрывков.
Кроме комедий, Эпихарму приписывают сочинение "О природе", а также сочинения по медицине, ветеринарии и сельскому хозяйству.
От Эпихарма сохранилось несколько изречений в стихах, как, например: "Боги продают все блага людям только за труды", "Дурень, не гонись за мягким: как бы жестко не было!" (Ксенофонт, "Воспоминания о Сократе", II, I, 20 в пер. С. И. Соболевского) и эпиграмма:
Мертв я; мертвый есть тлен, а тлен возвращается в землю,
Если ж мертва и земля - сам я не мертвый, но бог [2].
Сохранившиеся фрагменты комедии позволяют думать, что Эпихарм пытался примирить учения Ксенофана и Гераклита.
В одном фрагменте кто-то из собеседников доказывает непрерывную изменчивость вещей. Утверждение, что люди постоянно изменяются, вчера были другими, чем сегодня, и в будущем будут опять иными, получило название "умозаключения об увеличивающемся человеке" и было впоследствии заимствовано софистами. Это утверждение послужило почвой для введения комедийных персонажей: кредитора, требующего возвращения долга, и должника, доказывающего, что он - не то самое лицо, вследствие того, что в нем кое-что прибавилось и кое-что убавилось; когда же требовавший возвращения денег побил его и был привлечен к суду, то в свою очередь и он говорил, что побил один, обвиняется же другой.
Попыткой примирить противоположность учений Парменида и Гераклита было учение сицилийца Эмпедокла. Эмпедокл из Акраганта, живший приблизительно между 484 и 424 гг. до н. э., происходил из знатного рода, но, вступив на путь политической борьбы, примкнул к демократической партии и стал ее вождем.
Эмпедоклом были написаны в стихах две философские поэмы - "О природе" и "Очищения", заключавшие в себе до пяти тысяч стихов, из которых до нас дошло около 450. Кроме того, имеются упоминания о сочинениях Эмпедокла: "Переправа Ксеркса", или "Персидские войны", и "Гимн Аполлону".
Поэмы Эмпедокла в древности пользовались широкой известностью. По сообщению Дикеарха, "Очищения" Эмпедокла пел на Олимпийских играх рапсод Клеомен (Афиней XIV, b 20 Д). Высокую оценку Эмпедокла мы находим у Цицерона (De oratore I, 50, 217), который называет поэму Эмпедокла превосходной. Лукреций пишет об Эмпедокле:
И песнопенья его из глубин вдохновенного сердца
Так громогласно звучат, излагают такие открытья,
Что и подумать нельзя, что рожден он от смертного корня.
("О природе вещей", I, 731-733, перев. Ф. А. Петровского)
Иная оценка литературных достоинств поэм дается Аристотелем, который, возражая против отождествления поэзии со всякой речью, имеющей "метр", считает, что "у Гомера и Эмпедокла нет ничего общего кроме метра, почему первого справедливо называть поэтом, а второго скорее фисиологом, чем поэтом" ("Поэтика" I, 1447 b 17). Вместе с тем Аристотель в качестве поэтических средств Эмпедокла отмечает употребление им метафор; например, "Море есть пот земли" (Метеорол. 357 a, 24), "вычерпав душу мечом" ("Поэтика", 21, 1457 b 13), "вечер - старость дня" ("Поэтика", 21, 1457 Ь 22). Эмпедокл ввел также много риторических фигур, почему Аристотель называл его изобретателем риторики.
В своей космологии Эмпедокл продолжает линию материалистического миропонимания. Он считал сущее единым, но признавал в нем четыре материальных начала, называемых им корнями всего: огонь, воду, землю и воздух, и две деятельные причины - Любовь или Дружбу и Вражду, которым приписывал пространственные формы ("О природе", фр. 6 и 17)[1]. Многообразие мира, становление вещей, их изменение Эмпедокл объясняет смещением четырех основных элементов, приводимых в движение равными силами Любви и Вражды. Вследствие отсутствия пустоты элементы вплотную примыкают друг к другу, и смешение их происходит путем взаимного перемещения частей элементов ("О природе", фр. 96).
Но и другое тебе я поведаю: в мире сем тленном
Нет никакого рожденья, как нет и губительной смерти.
Есть лишь смешенье одно с размещеньем того, что смешалось.
Что и зовут неразумно рождением темные люди.
("О природе", фр. 8, перев. Г. И. Якубаниса) .
Многообразие вещей зависит от количественного отношения элементов, из которых они состоят.
Познание Эмпедокл объяснял истечениями (ἀπορροαί) ("О природе", фр. 89) от объектов, проникающими в соответствующие поры (πόροι) органов чувств, и восприятием подобного в объекте подобным же элементом в органах чувств.
Землю землею мы зрим, и воду мы видим водою,
Дивным эфиром эфир, огнем же огонь беспощадный,
Также любовью любовь и раздор ядовитым раздором.
("О природе", фр. 109)
"Очищения" Эмпедокла начинаются стихами, в которых он приветствует жителей Агригента и описывает свое шествие как шествие бессмертного бога, принимающего почет от людей, ищущих пути к спасению.
Путь к спасению предлагаемый Эмпедоклом, соответствует учению пифагорейцев. Эмпедокл учит о переселении душ, сообщая, что он сам был "и юношей, и девицей, и веткою, и птицею, а также немою рыбою в море" ("Очищения", фр. 17). В связи с этим Эмпедокл запрещает убийство, кровавые жертвы и принятие мясной пищи.
Где же убийствам ужасным предел? Неужели беспечный
Ум ваш не видит того, что друг другу вы служите пищей?
("Очищения", фр. 13, перев. Г. И. Якубаниса)
В поэме содержится учение о боге, близкое учению Ксенофана Колофонского. Бога Эмпедокл называет невыразимым и священным духом, обегающим быстрою мыслью весь мир ("Очищения", фр. 134).
Хотя в "Очищениях" Эмпедокла заметно влияние пифагорейского учения, однако это еще не значит, что он был членом союза пифагорейцев или был близок ему: как было сказано выше, Эмпедокл примкнул к демократической партии своего города и даже стал вождем ее.
Об Эмпедокле сохранилось много баснословных сказаний, повод к которым дал сам философ своим образом жизни и высказываниями о себе. В частности, в нескольких вариантах сохранился рассказ о том, что он погиб в кратере Этны, куда он бросился, "желая утвердить славу о себе, будто он стал богом" (Диоген Л. XIII, 69). О случившемся жители, как говорит легенда, узнали потому, что вулкан выбросил одну из его медных сандалии. На самом деле Эмпедокл, по видимому, умер изгнанником в Пелопонессе.
Другой материалистической попыткой объяснить из вечных и неизменных начал качественное многообразие и движение мира было учение Анаксагора. Анаксагор из малоазийских Клазомен в Ионии (близ Смирны) родился около 500 г. до н. э. и умер в 428 г. Он происходил из знатного рода, государственной же деятельностью не занимался, предпочтя научные занятия. В 464 г. Анаксагор переселился в Афины, где прожил 30 лет. В Афинах его друзьями стали Перикл и Эврипид. Приблизительно около 434 г. он был обвинен в безбожии; в частности, ему вменялось в вину его учение о том, что солнце есть огненная масса. Благодаря заступничеству Перикла он избежал тяжкого наказания и переселился в Лампсак.
Анаксагор написал прозою сочинение "О природе", изложенное, по выражению Диогена Лаэртского (II, 6), приятным и возвышенным языком. Первоначально сочинение его не пользовалось известностью, так как было запрещено и тайно ходило по рукам (Плутарх, "Никий", 23). Однако уже во времена Платона оно получило широкое распространение. До нас дошло 22 отрывка из этого сочинения.
Так же как и элейцы, Анаксагор считал сущее вечным, отрицал пустоту и возможность превращения одного качества в другое. Однако, в отличие от элейцев, он вместе с Эмпедоклом признавал движение и качественное многообразие мира. Для объяснения этого многообразия Анаксагор предположил существование бесконечного числа чрезвычайно малых элементов, из которых каждый нес в себе различные качества. Эти элементы он называл семенами вещей, а Аристотель стал называть гомеомериями (όμοιομερή) - "подобочастными", - поскольку каждая часть их подобна любой другой их части (Мет. I, 3, 984 а 11, Физика III, 4, 203 а 19). Другой особенностью Анаксагора было признание делимости до бесконечности сущего в целом и любой части его, вследствие чего каждая вещь и каждая часть ее оказывается бесконечной, одновременно великой и малой.
"И в малом ведь нет наименьшего, но всегда есть меньшее. Ибо бытие не может разрешаться в небытие. Но и в отношении к большему всегда есть большее. И оно равно малому по количеству. Сама по себе каждая <вещь> и велика и мала" (фр. 3).
Анаксагор считает, что в природе не встречается элементарно простых вещей, но каждая вещь заключает в себе бесконечное количество качественно различных элементов - семян, каждая вещь содержит в себе части всего.
То, что мы называем возникновением вещи, на самом деле представляет собою смешение, а то, что называется гибелью вещи, есть разделение: "Ибо на самом деле, ни одна вещь не возникает, не уничтожается, но каждая составляется из смешения существующих вещей, или выделяется из них" (фр. 17).
Для того чтобы в мире могло возникнуть преобладание тех или иных элементов и выделение из первичной смеси, в которой "все вещи вместе", качественно различных вещей, необходимо, чтобы существовала движущая причина - какая-либо сила. Эту силу Анаксагор называет Умом - Νοὓς, бесконечным, самовластным и ни с чем не смешанным началом, из которого возник круговорот вселенной. Этому уму Анаксагор приписывает материальную природу, называя его тончайшей и чистейшей из всех вещей (χρημάτων, фр. 12).
Левкипп и Демокрит
Наиболее последовательным материалистическим объяснением движения и многообразия мира на основе признания вечности бытия и неизменности его элементов явилось учение атомистов - Левкиппа и в особенности Демокрита, значение которого выходит далеко за пределы греческой философии.
О Левкиппе, современнике Эмпедокла и Анаксагора, не сохранилось достоверных биографических сведений, а Эпикур даже сомневался в его существовании. Феофраст сообщает, что Левкипп происходил из Элей или Милета и был учеником Парменида, но в учении о сущем пошел совершенно по иному пути, допустив наряду с бесконечным числом всегда движущихся, плотных и полных неделимых частиц - атомов, имеющих бесконечное множество форм, также и пустоту, которую он называл небытием и признавал за нечто, не менее существующее, чем бытие.
У Аристотеля мы находим совершенно определенные ссылки на Левкиппа, хотя обычно он излагает учения Левкиппа и Демокрита, не отделяя одного от другого.
Левкиппу перипатетики приписывали два сочинения: "Великое устройство" и "Об уме", вошедшие по списку Фрасилла в состав сочинений Демокрита.
Демокрит, ученик Левкиппа, происходил из Абдер - города, основанного во Фракии ионийскими колонистами; родился он около 470 или 460 г. до н. э. и умер в возрасте 90 или 100 лет. Всю жизнь свою он посвятил науке, много путешествовал, был на Востоке, в Египте и Вавилонии. Много лет провел он в Афинах, где, однако, как он сам пишет, никто его не знал (фр. 116).
Демокрит был автором многочисленных сочинений, написанных на ионийском диалекте и охватывавших разнообразные отрасли знания. Маркс называл Демокрита "эмпирическим естествоиспытателем и первым энциклопедическим умом среди греков" [1].
По сообщению Диогена Лаэртского, сочинения Демокрита касались самых разнообразных областей знания: этики, физики, логики, математики, музыки, поэзии, фонетики. Из всех сочинений Демокрита до нас дошел ряд небольших фрагментов в передаче древних писателей. С литературной стороны сочинения Демократа отличались большими достоинствами, сближавшими их с художественной речью. Прозаическая по внешней форме, письменная речь Демокрита ритмична и изобилует образами, сравнениями, аналогиями. Это заставляло Цицерона уподоблять ее поэзии. "Итак, - говорит Цицерон, - я вижу, что по мнению некоторых, хотя речь Платона и Демокрита и разнится от стиха, однако, так как она слишком стремительно несется и пользуется самыми яркими словесными украшениями, то ее должно считать поэзией скорее, чем произведения авторов "комедий" (Orator, 20, 67). Вместе с тем, как отмечал Цицерон, Демокрит свои мысли выражал вполне ясно: "В высокой степени темен Гераклит, весьма ясен Демокрит" (De divin. II, 64, 133).
В вопросе о происхождении сущего Левкипп и Демокрит исходили из положения элейцев в том, что сущее вечно, телесно, качественно, однородно и неизменно. Однако, чтобы объяснить множественность сущего, движение и качественное изменение, они, наряду с сущим, допустили не сущее - пустоту (см. Аристотель, "О происхождении и уничтожении", I, 325 а 23-29). Эта пустота разделяет сущее на неделимые, полные, качественно однородные частицы - атомы. Допустив пустоту, атомисты считали движение объяснимым.
Атомы, по учению Левкиппа и Демокрита, качественно однородны и бесконечны по множеству и по форме. Помимо различий по форме Демокрит признавал различие атомов и по величине.
Происхождение и гибель вещей объясняются соединением и разделением атомов. Качественное же различие вещей и изменение их объясняются формой, порядком и положением атомов в пространстве. "Ибо, - говорит Аристотель, - бытие, по их словам, различается лишь строем, соприкосновением и поворотом... з самом деле, А отличается от N формой, AN от NA- порядком, Ζ и N - положением" (Мет. I, 4, 985 b 15 - 19).
Атомисты полагали, что движение вечно присуще атомам, перемещающимся в пустоте, и что движение не подчинено никакому целевому принципу (Аэтий I, 4). Таким образом, атомисты создали чисто механистическую теорию космоса. Они утверждали, что атомы, сталкиваясь друг с другом, образуют вихрь, причем более тяжелые скопления собираются в центре, более же легкие - на периферии. Так, в центре нашего мира образуется земля, а на периферии - звезды (Диоген Л. IX, 31-33; Аэтий I, 4). Вселенная бесконечна и заключает в себе бесконечное число миров (Диоген Л. IX, 4; Симпликий, De caelo, 202, 16).
В основе теории познания Демокрита лежит тезис познаваемости действительности и доступности для человека объективной истины, больше того, Демокрит, будучи современником софистов, первый выступил с принципиальным возражением против релятивистского тезиса софиста Протагора: "Человек есть мера всех вещей -существующих, что они существуют; несуществующих, что они не существуют", - тезиса, из которого вытекало признание всякого мнения истинным. Демокрит, опровергая Протагора, указывал, что положение Протагора обращается против него самого: "Если всякое представление является истинным, то и мнение, что не всякое представление истинно, поскольку оно принимается согласно представлению, будет истинно; и таким образом положение, что всякое представление истинно, станет ложным" (Секст Эмпирик, "Против математиков", 389 сл.).
Душа, по учению атомистов, материальна и состоит из круглых, удобоподвижных атомов, приводящих в движение тело. Эти атомы легко проникают в тело в процессе дыхания.
Восприятие Демокрит объяснял проникновением в наше тело телесных образов (εἵδωλα), истекающих из вещей. Таким образом, всякое восприятие объясняется соприкосновением образа вещи с органами чувств, причем каждая вещь наиболее легко познает вещи, однородные с ней (Феофраст, "Об ощущениях", 50). В "Канонах" Демокрит различал познание, основанное на мышлении, в котором постигается истинно сущее и которое он называл подлинным, и познание, исходящее из чувственных восприятий. Однако, так как вне чувственного восприятия познание невозможно, Демокрит заставляет чувства обращаться к рассудку с такими словами: "Жалкий рассудок, ты хочешь нас опровергать доказательствами, заимствованными от нас же? Твоя победа -это твое поражение!" (фр. 125).
В значительном количестве сохранившихся фрагментов изложены принципы этики Демокрита. Согласно учению Демокрита, благо человека состоит в благодушии (εὐθίμίη) или в блаженстве (εὐδαιμονίη). "Самое лучшее для человека, - писал он, - провести жизнь возможно более благодушествуя и как можно менее печалясь; и он достигнет этого, если не будет искать наслаждения в том, что смертно" (фр. 189).
Это благодушие не следует смешивать с наслаждением.
"Не следует стремиться ко всякому наслаждению, но только к такому, которое связано с прекрасным" (фр. 207).
"Отказывайся от наслаждения, которое не полезно" (фр. 74).
Руководящим принципом благой жизни является мера - принцип, характерный для древнегреческой культуры вообще, с которым мы встречаемся как в древних изречениях (гномах), приписываемых первым мудрецам ("ничего через меру"), так и в аттический период у Аристотеля.
"Прекрасна во всем соразмерность. Мне не нравятся ни недостаток, ни переизбыток" (фр. 102).
"Тому, кто преступает правильную меру, самое приятное может стать самым неприятным" (фр. 233).
Этическое учение Демокрита, конечно, нельзя назвать этическим материализмом. Однако в качестве принципиальной черты этики Демокрита следует отметить ее стремление понять нормы человеческого поведения из естественных склонностей человека в противоположность крайнему этическому идеализму Платона.
Большой интерес представляет собою учение Демокрита о происхождении земли, о естественном возникновении и развитии жизни на земле, о ходе истории человеческого рода, начиная с первобытных людей, жизнь которых была беспорядочна и подобна жизни зверей, и кончая цивилизованным образом жизни в городах. Движущей силой развития человеческой культуры Демократ считает материальные потребности человека, а источник всякой творческой деятельности он видит в подражании природе [2].
Возникновение государства и права Демокрит объяснял соглашением людей. К этому соглашению люди должны были придти, чтобы избежать насилия и произвола, господствовавших в естественном состоянии (см. Лукреций, "О природе вещей", V, 1143-1155; Платон, "Законы", X, 889 E).
В своем учении о договорном происхождении государства Демокрит был не одинок. Как мы увидим ниже, договорные теории происхождения государства и права были довольно широко распространены среди его современников - софистов. Некоторые из них в этом учении следовали за Демокритом.
Договорный принцип Демокрит применил и в своем лингвистическом учении. По сообщению Прокла (Коммент. к "Кратилу" 16, 525), Демокрит, в противоположность Кратилу и Пифагору, считавшим, что имена вещам не даются произвольно, а выражают сущность вещей, учил о том, что имена вещей являются результатом соглашения.
Учение Демокрита создалось как наиболее зрелая и последовательная в пределах классической греческой философии материалистическая теория, противоположная древнегреческому идеализму. По своим политическим взглядам Демокрит был демократом. Эти взгляды находят вполне определенное выражение в одном из фрагментов его сочинений: "Бедность в демократии настолько же предпочтительнее так называемого благополучия граждан при царях, насколько свобода лучше рабства" (фр. 251, см. Маковельский, "Древнегреческие атомисты", Баку, 1946, стр. 319, № 494). В ряде высказываний Демокрит настаивает на подчинении личной пользы общему благу, на повиновении законам и на суровых наказаниях тех, кто нарушает законы и попирает справедливость.
Исключение из этих правил Демокрит делает лишь для мудреца, который должен жить свободно. Эта защита государства и правопорядка есть защита рабовладельческой демократии, причем наиболее близки Демокриту были, по видимому, интересы средних торговых и промышленных кругов.
Характеризуя материализм Демокрита в целом, следует отметить в нем и некоторую ограниченность, обусловленную уровнем общественного развития и научных знаний того времени, а именно: господство механического принципа в объяснении явлений природы. Однако впервые созданная Левкиппом и Демокритом гипотеза атомного строения материи оказалась в дальнейшем развитии естествознания весьма плодотворной.
Учениями Эмпедокла, Анаксагора, атомистов и современных им последователей милетской школы заканчивается первый, ионийский или точнее ионийско-италийский, период греческой философии. Центрами философской мысли в этот период были ионийские колонии в Малой Азии, города Великой Греции (Италии) и Сицилии. Языком философских сочинений были ионийский и отчасти дорийский диалекты у пифагорейцев. Литературная форма ряда философских сочинений (поэмы Ксенофана, Парменида, Эмпедокла) тесно примыкала к ионийской литературной форме теогоний и дидактического эпоса.
После ионийского периода, в блестящий век расцвета афинской демократии наступает аттический период греческой философии. Центром философской мысли становятся Афины и языком философии - аттический диалект. Первым философом, учившим в Афинах, был Анаксагор, который, однако, по характеру своего учения относился к ионийскому периоду. Чисто аттический период начинается с появлением в Афинах "учителей мудрости" - софистов.
Первоначально "софистом" называли мыслителя, мудреца или вообще человека знающего, искусного в какой-либо области знания или практики. В этом широком смысле слова Геродот именовал софистами Солона и Пифагора. Однако с середины V века до н. э. это слово приобрело более узкое значение: софистами преимущественно стали называть платных учителей, профессиональных преподавателей космологии, этики, риторики, грамматики, мифологии, поэтики, истории, политики - всего, что было необходимо знать для того, чтобы стать, как выражались софисты, "сильными в речах". Потребность в этих "учителях мудрости" возникла в период расцвета афинской рабовладельческой демократии после персидских войн - в век Перикла, когда влияние на политическую жизнь страны стало зависеть не столько от знатности происхождения, сколько от успеха в народных собраниях, когда искусная по форме и содержанию речь могла решить дело в суде или судьбу предложения в народном собрании.
Эти потребности и вызвали появление "учителей науки и добродетели", по выражению Платона, т. е. таких людей, которые брались научить "мыслить, говорить и делать", так как греческое слово "аретэ" (ἀρετή) означает вообще совершенство в чем-либо. Они сами стали называть себя софистами, и это название в его узком значении закрепилось за ними.
Деятельность софистов внесла много принципиально нового в умственную жизнь Греции. Мифологическое сознание, уже в достаточной степени расшатанное философскими доктринами, и философский объективизм уступили место у софистов критицизму и субъективизму в учении о познании и в этике. Религиозная вера в богов, уверенность в неизменности и непоколебимости этических принципов, а также философское доверие к разуму, как к органу познания, сменились проповедью скептицизма, учениями об относительности и даже о невозможности познания.
Деятельность софистов, с одной стороны, привлекала к ним молодежь и всех искавших расширения знаний; но, с другой стороны, она подрывала устои афинского рабовладельческого общества, требовавшего уважения к богам, законам и государству. В 30-х годах V века, при Перикле, народным собранием было принято постановление, по которому отрицание богов и исследование небесных явлений было признано государственным преступлением. Как уже упоминалось, именно тогда Анаксагор подвергся обвинению в безбожии и должен был покинуть Афины. Тому же обвинению подвергся и софист Протагор в 411 г. после появления его сочинения "О богах", в котором он заявлял, что "о богах неизвестно: существуют они или не существуют" (фр. 4); это сочинение было сожжено на площади.
Практическая цель деятельности софистов - делать учеников умелыми в мышлении, речах и действиях - направила научный интерес к "человеческим делам", т. е. к проблемам теории познания, вопросам этики, политики, риторики, эристики (искусству вести споры), к вопросам языка и грамматики, причем основным предметом преподавания софистов становится риторика.
До софистов философы не брали плату за преподавание, взимание платы за преподавание и профессионализм софистов были новостью в философской жизни Греции.
Хотя центром софистики стали Афины, но большинство софистов были не афиняне, а иноземцы, приезжавшие в Афины с целью преподавания, а иногда с дипломатическими миссиями (Горгий, Продик). Однако свои сочинения софисты писали на аттическом диалекте. Из их сочинений сохранилось лишь небольшое количество фрагментов, и поэтому основным источником в изучении софистики являются сочинения их противников - Платона и Аристотеля. Диалоги Платона, с одной стороны, дают яркое художественное изображение софистов, их манеры говорить и держать себя в беседе с учениками и в споре и излагают содержание их учений, но вместе с тем носят ярко выраженный полемический характер, что следует учитывать при оценке свидетельств Платона.
Софистика не была единой философской школой или каким-либо вполне определенным общественно-политическим течением. Среди софистов были и сторонники демократии (Протагор) и ее противники (Фрасимах, Калликл, тиран Критий), были даже противники рабовладельческого строя (Алкидам). В философских вопросах Протагор примыкал к последователям Гераклита, Антифонт - к школе Демокрита, Горгий многое заимствовал у элеатов. Софистами были и знаменитые ораторы (Горгий) и крупные ученые, сделавшие вклады в различные отрасли научного знания (Антифонт и Гиппий - в область математики, Протагор - в область грамматики).
Софистов обычно делят на старших и младших. К старшему поколению относят Протагора и Горгия, к младшему - Гиппия, Продика, Крития и многих других.
Наиболее выдающимся представителем софистического движения и первым назвавшим себя софистом - "учителем науки и добродетели" был Протагор из Абдер, соотечественник Демокрита, родившийся около 481 г. до н. э. Будучи софистом, Протагор странствовал в течение 40 лет, много раз бывал в Афинах. Он утонул в возрасте 70 лет во время бегства в Сицилию из Афин, где был осужден за безбожие. Им были написаны сочинения "Истина или ниспровергающие речи", "О сущем", "Великий Логос", "О богах", две книги "Противоречий".
Протагору принадлежит знаменитая формула об относительности человеческого знания: "Человек есть мера всех вещей - существующих, что они существуют, несуществующих, что они не существуют" (Платон, "Феэтет", 152 A).
С этим гносеологическим релятивизмом связывается этический и политический релятивизм, отрицание божественного или просто объективного начала в морали и политическом устройстве, признание чего было характерно для старого мировоззрения. Согласно учению Протагора, "что каждому городу кажется справедливым и похвальным, то и есть для него справедливое и похвальное, пока он так думает" (Платон, "Феэтет", 167 C). Поэтому добродетели может научиться каждый (Платон, "Протагор", 328 C), причем возможность обучения добродетели Протагор объяснял тем, что зачатки стыда и правды свойственны всем людям.
Протагору принадлежал ряд исследований в области филологии. Он различал четыре "разветвления" речи: просьбу, вопрос, ответ, приказание - и классифицировал имена на мужские, женские и "утварь" (средний род).
Другим выдающимся софистом, особенно прославившимся в качестве оратора и преподавателя риторики, был Горгий из Сицилийских Леонтин, ученик Эмпедокла. Горгий родился в 484 г. до н. э., несколько раз бывал в Афинах, в частности, в 427 г. прибыл в Афины во главе посольства своего города просить помощи против Сиракуз, и умер в Фессалии в возрасте свыше 100 лет. Горгию принадлежало сочинение "О не сущем или о природе" и много речей, в частности риторическое похвальное слово "Елена" и апология "Паламед", из которых сохранилось несколько фрагментов. В своем искусстве убеждать Горгий отводит значительное место влиянию речи на чувства человека. Ему принадлежит введение словесных фигур: антитезы, симметрии и созвучия. Учеником Горгия был Исократ. Горгия, как учителя риторики, Платон изображает в диалоге "Горгий". В философии Горгий придерживался скептицизма.
Несколько моложе Протагора и Горгия был Гиппий из Элиды, изображенный Платоном в диалоге "Гиппий меньший", современник Сократа, славившийся многосторонними знаниями и более известный как преподаватель риторики, математики, астрономии, грамматики и истории, чем как философ. Гиппий был крупным математиком. Его считали также специалистом в различении значений букв, слогов, ритмов и гармоний (Платон, "Гиппий больший", 285 CD). Гиппий делит все существующее на то, что существует по природе (φύσει), и то, что возникло по установлению людей (νόμῳ), причем он утверждал, что закон насилует природу и искажает ее.
Это воззрение является исходным пунктом учений софистов о естественном праве и естественном состоянии людей как царстве справедливости.
Отсюда развились учения других софистов, критиковавших с точки зрения естественного права существующий общественный и политический строй, в частности рабство.
К воззрению Гиппия на преимущества естественного права по сравнению с законами примыкает учение Алкидама (ученика Горгия), отрицавшего рабство: "Бог всех создал свободными - природа никого не сделала рабом" (Схолии к "Риторике" Аристотеля I, 13, 1373 b 18).
Другой софист - Ликофон - отрицал привилегии рождения и, по словам Аристотеля ("Политика" III, 9, 1280 b 10-12), считал закон просто известной гарантией справедливого; сделать же граждан добрыми и справедливыми, по его мнению, закон не в силах. В этом утверждении Ликофона содержится идея "общественного договора", развитая софистом Фрасимахом из Халкедона.
Учение об относительном характере закона породило у Калликла - софиста младшего поколения - проповедь крайнего индивидуализма и анархизма.
Человеческие установления противопоставлял природе также софист Антифонт, автор двух книг "Об истине", в которых исследуются вопросы теории познания, этики, математики, физики, и сочинений "О единомыслии" и "О толковании сновидений".
Большой известностью в Афинах пользовался Продик из Иулиды на острове Кеосе, родившийся около 470 г. до н. э., прославившийся главным образом учением о синонимах, умением различать близкие по значению слова. Образец его речи, построенной на различении значения слов, дает Платон в диалоге "Протагор" (337 ВС). Продику принадлежит известная аллегория "Геракл на распутье", составлявшая часть большого сочинения и переданная Ксенофонтом в "Воспоминаниях о Сократе" (II, 1, 21-33). В этой аллегории рассказывается о встрече юного Геракла с Порочностью и Добродетелью, представших перед ним в виде двух женщин, из которых первая пыталась склонить его на свой путь, соблазняя приятностью жизни человека, отдавшегося наслаждениям, а вторая, разоблачая мнимое счастье порочной жизни и показывая необходимость труда и лишений для достижения истинного достоинства и славы, предлагала ему свой путь добродетельной жизни.
К софистам принадлежит также Критий, один из 30 тираннов, автор многочисленных стихотворных (в частности элегий) и прозаических произведений.
Философским противником как софистики, так и материализма ионийцев был Сократ. Сократ не написал ни одного сочинения. Философское творчество его выразилось в многочисленных беседах, главным образом на темы, поднятые софистикой и общественной борьбой в Афинах конца V века до н. э.
Сократ родился в 469 г. до н. э. в деме Алопеке, недалеко от Афин. Отец его, Софрониск, был ваятелем, а мать Фенарета - повивальной бабкой. Почти всю свою жизнь Сократ провел в Афинах, отлучаясь только для участия в военных походах и для посещения Дельфийского оракула.
В 399 г. Сократ по жалобе трагического поэта Милета был предан суду по обвинению в том, что он "не признает богов, признаваемых государством, а вводит другие новые божества", а также в том, что "развращает молодежь" (Ксенофонт, "Воспоминания", I, 1, 1). Он был осужден гелиеей - судом присяжных - на смерть и, по возвращении корабля с острова Делоса, когда заканчивался праздник "Делии" (во время праздника, продолжавшегося 30 дней, смертные приговоры не приводились в исполнение), выпил в тюрьме чашу с ядом.
Основными источниками изучения философии Сократа являются сочинения: 1) Ксенофонта, 2) Платона, давшего в своих диалогах как изложение учения Сократа, перерастающего, однако, в изложении Платона в учение самого Платона об идеях, так и художественный образ самого Сократа, и 3) Аристотеля, родившегося через 15 лет после смерти Сократа.
У Сократа было много восторженных почитателей и яростных врагов как при жизни, так и после смерти; одни видели в нем олицетворение философии (Платон, Ксенофонт), другие видели в нем софиста, разрушающего старые верования и развращающего молодежь (Аристофан в комедии "Облака", обвинители в процессе Сократа), одни - верного слугу законов Афин, пекущегося о том, чтобы сделать граждан лучшими, другие - врага афинской демократии, одни - проповедника нравственности, другие - скучного моралиста, говорящего банальности.
По словам Платона, Сократ уверял афинян на суде, что, подчиняясь своему внутреннему голосу, он всегда уклонялся от занятий политическими делами (Платон, "Апология Сократа", 31 Д). Если Сократ действительно не принимал непосредственного участия в политических делах (хотя и не уклонялся от несения гражданских обязанностей в качестве воина или гражданского должностного лица), то его философские беседы были полны иронии и насмешек над демократическими порядками Афин и над политическими деятелями афинской демократии, мудрость которых, по мнению Сократа, была мнимой и ниже его мудрости, состоявшей в знании своего незнания. Враждебно-ироническое отношение к афинской демократии и к ее представителям и нескрываемые симпатии к аристократическому строю Спарты (Ксенофонт, "Воспоминания", III, 6, 14) были органически связаны с этическим учением Сократа о том, что добродетель есть знание, что только знание делает человека лучшим и что этого знания он, Сократ, не обнаружил не только у большинства, но даже у того меньшинства, которое претендует на руководящую роль в политической жизни Афин. Такое учение, на первый взгляд демократическое, ибо оно не отрицает возможности для каждого стать благодаря занятиям философией знающим и добродетельным как в личных, так и в общественных делах, формулировало по существу аристократический идеал управления государственными делами не большинством свободного населения, как это было в Афинах, а избранным меньшинством граждан, что потом со всей определенностью заявил ученик Сократа Платон в своем диалоге "Государство".
Если Сократ и не создал учения об аристократическом строе идеального государства, что впоследствии сделал его ученик Платон, то тем не менее его философия подрывала доверие молодежи к демократическим учреждениям родного города, а также к политическим и моральным традициям афинского народа. Поэтому ближайшим окружением Сократа, хотя сам он происходил из демократической семьи, были молодые люди из аристократических семейств Афин (Платон, Алкивиад, Ксенофонт, Хармид, Критий и др.). Поэтому-то противники Сократа, поняв его философские беседы как пропаганду взглядов, враждебных политическим, моральным и религиозным устоям афинской демократии, возбудили обвинение против него в суде, и по этой же причине демократический суд Афин осудил Сократа на смерть.
У Ксенофонта и Платона мы находим противопоставление Сократа софистам. Если Сократа и нельзя причислять к софистам, как это иногда делают, то вместе с тем нельзя отрицать и наличие общих элементов в учениях Сократа и софистов. С софистами Сократа сближало, во-первых, поле исследования - этика, сфера "человеческих дел", а во-вторых - поставленная софистикой проблема о познаваемости действительности и доступности для человека объективной истины. Возражения против философского релятивизма и субъективизма Протагора с позиций материалистической философии были формулированы, как указано выше, Демокритом. Сократ же, напротив, не оспаривал взгляда тех, кто считал познание сущности природы- "божественных дел" - недоступным для человека; по мнению Сократа, человек, не будучи творцом природы, не владеет и понятиями, в которых открывается сущность природных явлений. Познание природы доступно, с точки зрения Сократа, только божеству, и здесь скептицизм и теология Сократа находят взаимную поддержку. Иначе относится Сократ к "человеческим делам", творцом которых является сам человек. С точки зрения Сократа, человек располагает объективным критерием своего поведения. Однако этот объективный критерией открывается через некий внутренний голос сознания, различающий добро и зло, прекрасное и постыдное и приобретающий у Сократа мистическую характеристику голоса божества (даймония). Опирающееся на этот внутренний голос познание "человеческих дел" осуществляется через наведение (индукцию) в форме определений - понятий прекрасного самого по себе, справедливого самого по себе и т. д. Именно владение этими определениями делает человека, по учению Сократа, знающим и добродетельным; и этого-то Сократ не находит у своих сограждан.
Отсюда становятся понятными основные положения идеалистической этики Сократа, утверждавшего тождество мудрости и добродетели.
Знание достигается путем исследования отдельных поступков или примеров и обобщения их черт. Такой путь Платон называл "нахождением единого во многом", а затем этот метод получил название сократовой индукции. Образцы такой индукции мы находим в так называемых сократических диалогах Платона и в сократических сочинениях Ксенофонта.
Эти индуктивные рассуждения осуществляются обычно в беседе, состоящей из вопросов, задаваемых Сократом, и ответов его противников или просто собеседников. Сократ, задавая вопросы, заставляет собеседника высказывать общие положения и определения; затем последующими вопросами, касающимися единичных случаев применения определения, приводит собеседника к противоречию между данным определением и признаваемой им оценкой этих единичных случаев, что влечет за собой отказ от данного определения и замену его новым, ведущим к новым противоречиям.
Обычно в таких беседах Сократ выступает в качестве желающего поучиться мудрости у тех, кто считает себя ее носителем. Намеренное шутливое подчеркивание Сократом своего незнания, своей позиции "поучающегося" получило название "иронии Сократа", противопоставляемой хвастовству, высокомерию его собеседника.
Описанный метод сам Сократ называл своим "повивальным искусством" - "майевтикой" (Платон, "Феэтет", 150 BC), унаследованной от его матери, повивальной бабки; только его майевтика помогает не в телесных, а в духовных родах, а именно в рождении истины.
На почве философии Сократа сложились, помимо школы Платона, всесторонне развившего и углубившего аристократические принципы и идеализм доктрины своего учителя, так называемые сократические школы - мегарская, родственная ей элидо-эретрийская, киническая и киренская, впитавшие в себя, помимо учения Сократа, также элементы софистики, а отчасти взгляды элейской школы.
Основателем мегарской школы был ученик Сократа Эвклид из дорийских Мегар (не смешивать с геометром Эвклидом). Мегарец Эвклид был близким другом Сократа, посещавшим его и тогда, когда мегарцы, воевавшие с Афинами, запрещали своим согражданам под страхом смертной казни посещать Афины. Он предоставил свой дом в Мегаре бежавшим туда после смерти Сократа его друзьям.
Эвклид писал свои сочинения в диалогической форме и объединял в своем учении понятие блага по Сократу с единым истинно сущим элейцев.
В дальнейшем мегарцы, пользуясь приемами элейской диалектики (Зенон), защищали свои положения путем раскрытия противоречий в тезисах противников, вследствие чего и вся школа получила название школы диалектиков или эристиков (спорщиков).
Мегарская школа просуществовала до первой половины II века дс н. э. Родственной ей была элидо-эретрийская школа, основанная любимым учеником Сократа Федоном из Элиды.
Основателем кинической школы был Антисфен, сын афинянина и рабыни-фракиянки. Антисфен родился в 440 г. до н. э., был сначала учеником Горгия, а затем Сократа. Умер он в 370 г. Антисфен учил в гимнасии Киносарг. Патроном Киносарга был Геракл, который стал патроном киников потому, что наполненная трудами и лишениями жизнь Геракла, боровшегося с чудовищами, была образцом для киников. От наименования "гимнасия", по видимому и школа получила название кинической (хотя некоторые связывают это название с "собачьим" образом жизни киников, от греческого κύων - собака).
Антисфен был автором многочисленных сочинений (свыше 70), отличавшихся риторической отделкой и по большей части написанных в форме диалогов, из которых сохранились незначительные отрывки. Им было написано также много книг, посвященных толкованию греческой мифологии, от которых до нас ничего не дошло.
Воплощением идеала киников была жизнь ученика Антисфена Диогена Синопского (умер в Коринфе в 323 г. до н. э.). Диогену приписывают ряд сочинений, в том числе семь драм, наполненных парадоксами. Однако свою известность он приобрел преимущественно своим киническим образом жизни. Будучи изгнан из родного Синопа, Диоген отправился в Афины и провел свою жизнь частью в этом городе, частью в Коринфе, где любимым его местопребыванием была кипарисовая роща Кранейон. Обладая сильной волей, сведя свои потребности путем упражнений до минимума, Диоген вел нищенский образ жизни, питаясь травами, кореньями, иногда сырым мясом, странствуя с посохом и нищенской сумой, ночуя на голой земле и укрываясь от непогоды в старой бочке. Об образе жизни Диогена сохранилось множество рассказов, частью анекдотичных, в которых сообщается о его ровном, веселом расположении духа, остроумных словах и гордых беседах с людьми низкого и высокого происхождения. Диоген первый назвал себя гражданином вселенной.
Киренская школа получила свое название по месту ее основания Аристиппом из Кирены - богатой греческой колонии на северном побережье Африки. Аристипп, живший приблизительно между 435 и 360 гг. до н. э., первоначально, по видимому, у себя на родине, познакомился с учением Протагора и сам преподавал за плату (ввиду чего Аристотель называл его софистом), а затем, заинтересовавшись рассказами о Сократе, отправился в Афины и стал учеником Сократа. Из учения Сократа Аристипп заимствовал идею господства разума в оценке различных "благ", но само благо отождествил с удовольствием (ήδονή), почему и школа получила название "гедонической". Из сочинений Аристиппа до нас не дошло ничего.