ВСТУПЛЕНИЕ
Ныне я вас вспомяну: нас с вами не кровь породнила,
Нет, - но людская молва, к родине милой любовь,
Наше в науках усердье, забота о наших питомцах
Нас породнили, - но смерть славных мужей унесла.
Может быть, годы пройдут - моему подражая примеру,
Кто-нибудь, нас вспомянув, все наши тени почтит.
4. АТТИЙ ПАТЕРА. РИТОР
Ты страше был, чем те, кто мною названы.
Патера, муж известнейший [1],
Но в смежных поколениях повстречались мы,
Ты - стариком, я - юношей,
И я не обойду тебя в стенаниях,
Учитель славных риторов.
Друидов Байокасских был ты отпрыском [2],
Коли не лжет предание;
Твой род - жрецы в кумирне бога Белена [3]:
10 Вот почему зовешься ты
Патерой - это имя Аполлонова
Служителя при таинствах.
Твои отец и брат по Фебу названы,
Сын - по его святилищу [4].
Никто не превзошел тебя из сверстников
Ученостью, речистостью;
Ты был изящен, ясен, плавен, сладостен,
Стремителен и памятлив,
Умерен в шутках, чуждых издевательства,
20 Неприхотлив в еде, питье;
Красив и весел, был и в седине ты схож
С конем, с орлом стареющим.
16. ЭЛИЙ МАГН АРБОРИЙ, РИТОР В ТОЛОЗЕ
Был ты оплакан уже, мой дядя, меж родственных теней -[5]
Ныне меж риторов будь мною помянут опять.
Там благочестье родства пребудет, а здесь - преклоненье
Перед мужами, чей труд город прославил родной.
Дважды прими двойную хвалу, родитель Арборий
(Ты - Арбория сын, ты же - Арбория внук).
Были из эдуев предки отца; рождена у тарбеллов[6]
Мавра, матерь твоя, - оба из лучших родов.
Знатную взял ты жену с приданным; и в доме, и в школе
10 Дружбу виднейших людей знал ты еще молодым
В дни, когда Константиновы братья в богатой Толозе,
Мнимым изгнаньем томясь, дни проводили свои [7],
Следом за тем на Фракийский Боспор, к Византийской твердыне
В Константинополь тебя слава твоя повела.
Там, в щедротах, в чести, как Цезаря чтимый наставник,
Ты и скончался, о Магн, не переживши отца.
Прах твой в родные места, ко гробницам предков и близких
Август, наш господин, благочестиво вернул.
С этих-то пор, что ни год, проливаем мы новые слезы,
Горестный дар любви в должные дни принося.
22. ВИКТОРИЙ, ПОМОЩНИК ПРЕПОДАВАТЕЛЯ ИЛИ ПРОСХОЛ
Ты, Викторий, проворным умом и памятью острой
В книгах, неведомых нам, тайн сокровенных искал.
Свитки, угодье червей, ты любил разворачивать больше,
Нежели дело свое делать, как должно тебе.
Все - договоры жрецов, родословья, какие до Нумы
Вел из древнейших веков первосвященник-сабин [8],
Все, что Кастор сказал о владыках загадочных, все, что,
Выбрав из мужниных книг, миру Родопа дала [9],
Древних уставы жрецов, приговоры старинных квиритов,
То, что решал сенат, то, что Дракон и Солон [10]
Дали афинянам, то, что Залевк - италийским локрийцам,
То, что людям - Минос, то, что Фемида - богам, -
Все это лучше знакомо тебе, чем Вергилий и Туллий,
Лучше, чем то, что хранит Лаций в анналах своих.
Может быть, ты и до них дошел бы в своих разысканьях,
Если бы парка тебе не перерезала путь.
Мало почета тебе принесла нашей кафедры слава:
Только грамматики вкус ты ощутил на губах.
Большего ты не достиг, и в Кумах скончался далеких,
Путь совершивши туда из Сицилийской земли.
Но, упомянутый мною в ряду именитых и славных,
Радуйся, если мое слово дойдет до теней.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Прощайте же, о тени славных риторов,
Прощайте же, ученые,
История ли вас или поэзия,
Дела ли шумных форумов,
Платонова ли мудрость, врачеванье ли
Вовеки вас прославили.
И если мертвым от живущих радостно
Внимание и почести,
Мою примите эту песню скорбную,
10 Из слез и жалоб тканую.
Покоясь мирно под плитой могильною,
В людской живите памяти,
Доколе не наступит, богу ведомый,
День, в коем все мы встретимся.