Разговоры богов

Автор: 
Переводчик: 

4
Зевс и Ганимед

1. Зевс. Ну вот, Ганимед, мы пришли на место. Поцелуй меня, чтоб убедиться, что у меня нет больше ни кривого клюва, ни острых когтей, ни крыльев, как раньше, когда я казался тебе птицей.
Ганимед. Разве ты, человек, не был только что орлом? Разве ты не слетел с высоты и не похитил меня из средины моего стада? Как же это так вдруг исчезли твои крылья и вид у тебя стал совсем другой?
Зевс. Милый мальчик, я не человек и не орел, а царь всех богов, и. превратился в орла только потому, что для моей цели Это было удобно.
Ганимед. Как же? Ты и есть тот самый Пан? Отчего же у тебя нет свирели, нет рогов и ноги у тебя не косматые?
Зевс. Так, значит, ты думаешь, что, кроме Пана, нет больше богов?
Ганимед. Конечно! Мы всегда приносим ему в жертву нехолощеного козла у пещеры, где он стоит. А ты, наверно, похитил меня затем, чтобы продать в рабство?
2. 3евс. Неужели ты никогда не слыхал имени Зевса и никогда не видал на Гаргаре алтаря бога, посылающего дождь, гром и молнию?
Ганимед. Так это ты, милейший, послал нам недавно такой ужасный град? Это про тебя говорят, что ты живешь на небе и поднимаешь там шум? Значит, это тебе отец принес в жертву барана? Но что же я-то сделал дурного? За что ты меня похитил, царь богов? Мои овцы остались одни; на них, наверно, нападут волки.
Зевс. Ты еще беспокоишься об овцах? Пойми, что ты cделался бессмертным и останешься здесь вместе с нами.
Ганимед. Как же? Ты меня сегодня не отведешь обратно ша Иду?
Зевс. Нет! Мне тогда незачем было бы из бога делаться орлом.
Ганимед. Но отец станет меня искать и, не найдя, рассердится, а завтра побьет меня за то, что я бросил стадо. Зевс. Да он тебя больше не увидит.
3. Ганимед. Нет, нет! Я хочу к отцу! Если ты отведешь меня обратно, я обещаю, что он принесет тебе в жертву барана как выкуп за меня; у нас есть один трехлетний, большой, - он ходит вожаком стада.
Зевс. Как этот мальчик прост и невинен! Настоящий ребенок! Послушай, Ганимед, все это ты брось и позабудь о стаде и об Иде. Ты теперь небожитель - и отсюда можешь много добра ниспослать отцу и родине. Вместо сыра и молока ты будешь есть амброзию и пить нектар; его ты будешь всем нам разливать и подавать. А что всего важнее: ты не будешь больше человеком, а сделаешься бессмертным, звезда, названная твоим именем, засияет на небе, - одним словом, тебя ждет полное блаженство.
Ганимед. А если мне захочется поиграть, кто будет играть "со мной? На Иде у меня было много товарищей.
Зевс. Здесь с тобой будет играть Эрот, а я дам тебе много-много бабок для игры. Будь только бодр и весел и не думай о том, что осталось внизу.
4. Ганимед. Но на что я вам здесь пригожусь? Разве и .здесь надо будет пасти стадо?
Зевс. Нет, ты будешь нашим виночерпием, будешь разливать нектар и прислуживать нам за столом.
Ганимед. Это нетрудно: я знаю, как надо наливать и подавать чашку с молоком.
Зевс. Ну вот, опять он вспоминает молоко и думает, что ему придется прислуживать людям! Пойми, что мы сейчас на самом, небе, и пьем мы, я говорил тебе уже, нектар.
Ганимед. Это вкуснее молока?
Зевс. Скоро узнаешь и, попробовав, не захочешь больше молока.
Ганимед. А где я буду спать ночью? Вместе с моим товарищем Эротом?
Зевс. Нет, для того-то я тебя и похитил, чтобы мы спали вместе.
Ганимед. Ты не можешь один спать и думаешь, что тебе будет приятнее со мной?
Зевс. Конечно, с таким красавцем, как ты.
Ганимед. Какая же может быть от красоты польза для сна?
Зевс. Красота обладает каким-то сладким очарованием и делает сон приятнее.
Ганимед. А мой отец, как раз наоборот, сердился, когда спал со мной, и утром рассказывал, что я не даю ему спать, ворочаюсь и толкаю его и что-то говорю сквозь сон; из-за этого он обыкновенно посылал меня спать к матери. Смотри, если ты меня похитил для этой цели, то лучше верни обратно на Иду, а то тебе не будет сна от моего постоянного ворочанья.
Зевс. Это именно и будет мне приятнее всего; я хочу проводить с тобой ночи без сна, целуя тебя и обнимая.
Ганимед. Как знаешь! Я буду спать, а ты можешь целовать меня.
Зевс Когда придет время, мы сами увидим, как нам быть. Гермес, возьми его теперь с собой, дай ему испить бессмертия, научи, как надо подавать кубок, и приведи к нам на пир.

18
Гера и Зевс

1. Гера. Мне было бы стыдно, Зевс, если бы у меня был сын такой женоподобный, преданный пьянству, щеголяющий в женской головной повязке, постоянно находящийся в обществе сумасшедших женщин, превосходящий их своей изнеженностью и пляшущий с ними под звуки тимпанов, флейт и кимвалов; вообще он похож скорее на всякого другого, чем на тебя, своего отца.
Зевс. И тем не менее этот бог с женской прической, более изнеженный, чем сами женщины, не только завладел Лидией, покорил жителей Тмола и подчинил себе фракийцев, но пошел со своей женской ратью на Индию, захватил слонов, завоевал всю страну, взял в плен царя, осмелившегося ему сопротивляться, - и все это он совершил среди хороводов и пляски, с тирсами, украшенными плющом, пьяный, как ты говоришь, и объятый божественным безумием. А тех, кто осмелились оскорбить его, не уважая таинств, он сумел наказать, связав виноградной лозой или заставив мать преступника [1] разорвать своего сына на части, как молодого оленя. Разве это не мужественные деяния и не достойные меня? А если он и окружающие его при этом преданы веселью и немного распущены, то невелика в том беда, в особенности когда подумаешь, каков он был бы трезвым, если пьяный совершает такие подвиги.
2. Гера. Ты, кажется, не прочь похвалить Диониса и за его изобретение - виноградную лозу и вино, хотя сам видишь, что вытворяют опьяненные, теряя самообладание, совершая преступления и прямо впадая в безумие под действием этого напитка. Вспомни, что Икария, который первый из людей получил в дар виноградную лозу, убили мотыгами собственные сотрапезники.
Зевс. Это все пустяки! Во всем виновато не вино и не Дионис, а то, что люди пьют, не зная меры, и, переходя всякие границы, без конца льют в себя вино, не смешанное с водой. А кто пьет умеренно, тот только становится веселее и любезнее и ни с одним из своих сотрапезников не сделает ничего похожего на то, что было сделано с Икарием. Но, Гера, ты, кажется, ревнуешь, не можешь забыть Семелы и оттого бранишь прекраснейший из даров Диониса.

24
Гермес и Мая

1. Гермес. Есть ли во всем небе бог несчастнее меня?
Мая. Не говори так, Гермес.
Гермес. Как же не говорить, когда меня совсем замучили, завалив работой, - я разрываюсь на части от множества дел. Лишь только встану поутру, сейчас надо идти выметать столовую. Едва успею привести в порядок ложа и устроить все как следует, нужно являться к Зевсу и разносить по земле его приказания, бегая без устали туда и обратно; только это кончится, я, весь еще в пыли, уже должен подавать на стол амброзию - а раньше, пока не прибыл новый виночерпий [2], я и нектар разливал. И ужаснее всего то, что я, единственный из богов, по ночам не сплю, а должен водить к Плутону души умерших, должен быть проводником покойников и присутствовать на подземном суде. Оказывается, всех моих дневных трудов еще мало, мало того, что я бываю в палестрах, служу глашатаем на народных собраниях, учу ораторов произносить речи, - устраивать дела мертвецов - это тоже моя обязанность.
2. Сыновья Леды [3] сменяют друг друга: когда один находится на небе, другой проводит день в преисподней. Только я один принужден каждый день делать и то и другое. Сыновья Алкмены и Семелы [4], рожденные от жалких женщин, живут в свое удовольствие, не зная никаких забот, а я, сын Май, дочери Атланта, должен им прислуживать! Вот сейчас я только что вернулся из Сидона, от сестры Кадма, куда Зевс послал меня посмотреть, как поживает его возлюбленная; [5] не успел еще я перевести дух, а он уже посылает меня в Аргос навестить Данаю, на обратном пути оттуда "зайди, - говорит, - в Беотию повидать Антиопу". Я не могу больше! Если бы было возможно, я с удовольствием заставил бы его продать меня другому хозяину, как это делают на земле рабы, когда им служить невмоготу.
Мая. Оставь эти жалобы, сынок. Ты еще молод и должен прислуживать отцу, сколько он ни пожелает. А теперь, раз он посылает тебя, беги поскорее в Аргос и затем в Беотию, а то он, пожалуй, поколотит тебя за нерасторопность: влюбленные всегда очень раздражительны.


[1] Агава, мать Пенфея.
[2] Ганимед.
[3] Диоскуры.
[4] Геракл и Дионис.
[5] Европа.