Наши знания о личной истории Колумеллы и датах его сочинений были почти полностью получены путём догадок из тех случайных упоминаний, которые он делает в самых разных местах своих трудов о себе и своих современниках. Из этих источников мы узнаём, что он был уроженцем Гадеса (Кадис) (VIII, 16,9; X, 185) — римского муниципия в провинции Бетика в южной Испании; и хотя дата его рождения неизвестна, очевидно, что рождён он был примерно в начале I в. н. э.
Колумелла в общих чертах определяет своё время упоминанием Марка Варрона (ок. 116 -27 гг. до н. э.) как современника своего деда (I, Praef., 15). Более точно время его определяется по упоминанию Сенеки (III, 3,3) как жившего в его дни; так же он говорит как о современнике о Корнелии Цельсе (I в. н. э.) (I, 1,14; III, 1,8; III, 2, 31; III, 17,4; IV, 1,1). По мнению Цихориуса Цельс написал свой сельскохозяйственный трактат в 25-26 гг. н. э. Он так же упоминает как авторитетных писателей своего времени нескольких других о ком нам кое–что известно — Требеллия (Марк Требеллий, легат Вителлия (Tac., Ann., VI, 41,1), в 36 г. н. э был наместником Сирии), Грецина (Юлий Грецин был казнён при Калигуле (Tac., Agr., IV) в 39 или 40 гг.), Юлия Аттика (IV, 1,1; IV, 8,1. О нём неизвестно ничего, кроме беглых упоминаний Колумеллы как о современнике Цельса; некоторые учёные предполагают, что он был несколько старше Цельса и писал во времена Тиберия), Волузия (I, 7,3; Луций Волузий упоминается Плинием (N. H., VII, 49) как умерший в 56 г. н. э в возрасте 93 лет; ср. Tac., Ann., XIII, 30; XIV, 56) и Галлиона (IX, 16,2; Галлион, брат Сенеки Младшего, умер в 65 г. н. э.). Из этих и других упоминаний ясно, что Колумелла жил во времена Луция Аннея Сенеки (ок. 4 г. до н. э – 65 г. н. э.) и Плиния Старшего (23-79), который его упоминает (N. H., XV, 18, 66) и что он был того же возраста, что первый и несколькими годами старше второго. Мы имеем основание считать (из заключения книги XII), что он завершил свой труд, будучи уже в преклонных годах.
Родителей своих Колумелла ни разу не упомянул в своих трудах, но он часто и с величайшим уважением говорит о своём дяде, Марке Колумелле (II, 15,4; VII, 2,4; XII, 21,4; XII, 40,2; XII, 43,5) — опытнейшем фермере провинции Бетика, в обществе которого он провёл большую часть своей юности. Так же родственником его мог быть философ–пифагореец Модерат из Гадеса, упоминаемый Плутархом (Quaest., VIII, 7,1).
Неясно когда Колумелла оставил родную Испанию, чтоб обосноваться неподалеку от Рима. Там, in hoc Latio et Saturnio terra (I Praef., 20) он провёл большую часть своей жизни, владея в разное время имениями в Карсеолах, Ардее и Альбануме в Лации (III, 9,2) имением, которое он именовал Церетанум (Ceretanum) (III, 3,3), вероятно находившемся в Цере в Этрурии. Мы располагаем данными (II, 10,18; возможно в 36 г. н. э., при Требеллии), что он в какой–то период своей жизни посетил Сирию и Киликию, а из надписи (CIL, IX, 235 = Dessau 2923):
L. IUNIO L. F. GAL.
MODERATO
COLVMELLAE
TRIB. MIL. LEG. VI FERRATAE
найденной в Таренте, мы можем заключить, что он находился на военной службе, так как его родной город Гадес относился к Галериевой трибе (tribus Galeria), которая поставляла солдат в VI Железный легион (legio VI ferrata), расквартированный в 23 г. н. э. в Сирии и остававшийся там во всё время правления Тиберия. Из этой надписи заключают обычно, что Колумелла умер и был погребён в Таренте.
Колумелла известен нам по 12 книгам своей Res Rustica и книге De Arboribus. Кассиодор (Div. Lect., 28: sed Columella XVI libris per diversas agriculturae species eloquens ac facundus illabitur, disertis potius quam imperitis accommodus, ut operis eius studiosi non solum communi fructu, sed etiam gratissimis epulis expleantur), однако, упоминает 16 написанных им книг, число объявляемое некоторыми ошибкой переписчика, но другими учёными защищаемое потому, что они придерживаются мнения — более обширная работа представляет собой расширенный вариант более раннего руководства из трёх или четырёх книг на ту же самую тему, из которых только вторая, «О деревьях», сохранилась (что имелась по крайней мере одна предшествующая книга, ясно из De Arboris, I, 1 Quoniam de cultu agrorum abunde primo volumine praecepisse videmur, non intempestiva erit arborum virgultorumque cura). Эта точка зрения подкрепляется тем фактом, что в книге «О деревьях» речь идёт о тех же самых предметах, которые обсуждаются в большем объёме в III -V книгах Res Rustica. De Arboris в рукописях и в первых печатных изданиях помещается в качестве третьей книги всего сочинения, так что книга теперь обозначаемая как третья в наиболее ранних изданиях была четвёртой и т. д. То, что книга «О деревьях» не относится к большому сочинению очевидно из того факта, что она не посвящена Сильвину как другие двенадцать и из того, что другие книги Res Rustica дают точные данные о числе предшествующих книг (VIII, 1,1; XI, 1,2; XII, 13,1). Так же Колумелла упоминает своё сочинение «Против астрологов» (Adversus Astrologos) (XI, 1, 31) и задуманное, но возможно не написанное сочинение о религиозных церемониях, связанных с сельским хозяйством (II, 21, 5-6).
Res Rustica, посвящённая некоему Публию Сильвину (известному только из многочисленных упоминаний о нём Колумеллы, землевладельцу и соседу автора) — самое обширное и систематическое из всех сочинений римских авторов по вопросам сельского хозяйства. Первая книга содержит общие указания относительно выбора земельного участка, снабжения его водой, обустройства хозяйственных построек и распределении различных работ между работниками поместья. Вторая посвящена собственно сельскому хозяйству, вспашке и удобрению почвы, уходу за различными сельскохозяйственными культурами. Третья, четвёртая и пятая книги посвящены выращиванию, прививке и обрезке плодовых деревьев и кустарников, виноградных лоз и оливок. Шестая дает рекомендации по отбору (селекции), разведению и выращиванию крупного рогатого скота, коней и мулов вместе с экскурсом в ветеринарию. Седьмая продолжает ту же тему с упором на более мелких домашних животных — овец, коз, свиней и собак. Восьмая касается разведения домашней птицы и рыбных садков. Девятая трактует сходным образом о пчёлах. Десятая представляет собой эксперимент в гекзаметрах, предназначенный для того, чтобы удовлетворить просьбу Галлиона и Сильвина, добивавшихся «попробовать на вкус моего стихосложения» (XI, 1,2; cf. IX, 16,2; X Praef., 1,3) и трактует вопросы садоводства, являясь своего рода дополнением к четвёртой книге «Георгик» Вергилия. Из введения ко всему труду (I. Praef., 25-28), так же как из заключения книги IX (IX, 16,2) и введения к книге X (X. Praef., 1) ясно, что десятой книгой должен был завершаться весь трактат. Но по настойчивым просьбам Сильвина (XI, 1,2) была добавлена XI книга, содержащая обсуждение обязанностей управляющего имением, а так же Calendarium Rusticum, в котором установлены времена и сезоны для различных сельскохозяйственных работ в связи с восходом и заходом звёзд и длинный раздел о садоводстве в качестве дополнения к трактату в стихах. Двенадцатая книга написана для жены управляющего и определяет её особые обязанности и содержит советы по изготовлению различных сортов вина, консервированию овощей и фруктов. То, что все двенадцать книг отправлялись Сильвину по мере того как завершались и что они дошли до нас в порядке написания показывают их начальные или завершающие строки содержат либо некий комментарий к предыдущей книге либо краткое содержание следующей.
Трактат «О деревьях» посвящён Эприю Марцеллу (претору–суффекту 49 г. н. э., пребывавшему в этой должности один день или даже несколько часов (Tac., Ann., XII,4); при Нероне был доносчиком). Речь идёт в нём о возделывании и разведении виноградной лозы, оливок и различных деревьев. И хотя в Res Rustica тема эта раскрывается полнее, это сочинение всё же представляет интерес и ценность, так как проливает свет на более позднюю и обширную работу, особенно на повреждённый в рукописи текст четвёртой книги.
Труды Колумеллы, хоть и относительно забытые с XVIII века, всё ж в своей специальной сфере занимают важное место. Плиний, его современник упоминает их творца в числе авторитетов для своего труда по естественной истории (N. H., VIII, 153; XV, 17-19, 66; XVII, 51-52, 137, 162; XVIII, 70, 303; XIX, 68). Ветеринар Пелагоний, писавший незадолго до Вегеция (IV в. н. э) (Artis Veterinariae), часто дословно цитирует наставления Колумеллы из его VI книги. Так же часто поступает и Евмел, греческий писатель по ветеринарии. Вегеций хвалит его facultas dicendi (Vegetius, Ars Veterinaria, Praef. 2). В IV в. н. э. его много цитирует в своей De Re Rustica Палладий, которого, как кажется, стихотворное De Cultu Honorum побудило написать последнюю книгу своего трактата (De Insitione) в стихах. Кассиодор (Div.lect., 28) упоминает его как одного из выдающихся сельскохозяйственных писателей, так же как и Исидор (Orig., XVII, 1,1: Columella, insignis orator, qui totum corpus disciplinae eiusdem complexus est) в VII столетии. «Hortulus» Валлафрида Страбона (ок. 809-849) в 443 гекзаметрах, так же может быть обязан в чём–то стихотворному трактату о садоводстве Колумеллы. В XVI в. его восхваляет в своей эпиграмме Феодор Беза (швейцарский реформатор, сторонник и преемник Кальвина). А в XVII столетии Милтон, в своём кратком трактате «Об образовании» хотел бы, чтобы ученики его идеальной школы посвятили свои мысли «после вечерней трапезы до сна» сначала священному писанию, а затем «сельскохозяйственным писателям, Катону, Варрону и Колумелле ибо это нетрудно сделать и если язык их труден, то тем лучше». «Это», добавляет он, — «побудит их и даст им в будущем возможность экспериментировать с обработкой почвы своего имения, восстанавливать плохие почвы и т. д».