a) Arr., An. VI 29, 4-11
Ἐλύπησε δὲ αὐτὸν ἡ παρανομία ἡ ἐς τὸν Κύρου τοῦ Καμβύσου τάφον, ὅτι διορωρυγμένον τε καὶ σεσυλημένον κατέλαβε τοῦ Κύρου τὸν τάφον, ὡς λέγει Ἀριστόβουλος. εἶναι γὰρ ἐν Πασαργάδαις ἐν τῷ παραδείσῳ τῷ βασιλικῷ Κύρου ἐκείνου τάφον καὶ περὶ αὐτὸν ἄλσος πεφυτεῦσθαι δένδρων παντοίων καὶ ὕδατι εἶναι κατάρρυτον καὶ πόαν βαθεῖαν πεφυκέναι ἐν τῷ λειμῶνι, καὶ αὐτὸν δὲ τὸν τάφον τὰ κάτω λίθου τετραπέδου ἐς τετράγωνον σχῆμα πεποιῆσθαι, ἄνωθεν δὲ οἴκημα ἐπεῖναι λίθινον ἐστεγασμένον, θυρίδα ἔχον φέρουσαν ἔσω στενήν, ὡς μόλις ἂν <εἶναι> ἑνὶ ἀνδρὶ οὐ μεγάλῳ πολλὰ κακοπαθοῦντι παρελθεῖν. ἐν δὲ τῷ οἰκήματι πύελον χρυσῆν κεῖσθαι, ἵνα τὸ σῶμα τοῦ Κύρου ἐτέθαπτο, καὶ κλίνην παρὰ τῇ πυέλῳ· πόδας δὲ εἶναι τῇ κλίνῃ χρυσοῦς σφυρηλάτους καὶ τάπητα ἐπίβλημα τῶν Βαβυλωνίων καὶ καυνάκας πορφυροῦς ὑποστρώματα. ἐπεῖναι δὲ καὶ κάνδυς καὶ ἄλλους χιτῶνας τῆς Βαβυλωνίου ἐργασίας. καὶ ἀναξυρίδες Μηδικαὶ καὶ στολαὶ ὑακινθινοβαφεῖς λέγει ὅτι ἔκειντο, αἱ δὲ πορφύρας αἱ δὲ ἄλλης καὶ ἄλλης χρόας, καὶ στρεπτοὶ καὶ ἀκινάκαι καὶ ἐνώτια χρυσοῦ τε καὶ λίθων κολλητά, καὶ τράπεζα ἔκειτο. ἐν μέσῳ δὲ τῆς κλίνης ἡ πύελος ἔκειτο ἡ τὸ σῶμα τὸ Κύρου ἔχουσα. εἶναι δὲ ἐντὸς τοῦ περιβόλου πρὸς τῇ ἀναβάσει τῇ ἐπὶ τὸν τάφον φερούσῃ οἴκημα σμικρὸν τοῖς Μάγοις πεποιημένον, οἳ δὴ ἐφύλασσον τὸν Κύρου τάφον ἔτι ἀπὸ Καμβύσου τοῦ Κύρου, παῖς παρὰ πατρὸς ἐκδεχόμενος τὴν φυλακήν. καὶ τούτοις πρόβατόν τε ἐς ἡμέραν ἐδίδοτο ἐκ βασιλέως καὶ ἀλεύρων τε καὶ οἴνου τεταγμένα καὶ ἵππος κατὰ μῆνα ἐς θυσίαν τῷ Κύρῳ. ἐπεγέγραπτο δὲ ὁ τάφος Περσικοῖς γράμμασι· καὶ ἐδήλου Περσιστὶ τάδε· ὦ ἄνθρωπε, ἐγὼ Κῦρός εἰμι ὁ Καμβύσου ὁ τὴν ἀρχὴν Πέρσαις καταστησάμενος καὶ τῆς Ἀσίας βασιλεύσας. μὴ οὖν φθονήσῃς μοι τοῦ μνήματος. Ἀλέξανδρος δὲ (ἐπιμελὲς γὰρ ἦν αὐτῷ, ὁπότε ἕλοι Πέρσας, παριέναι ἐς τοῦ Κύρου τὸν τάφον) τὰ μὲν ἄλλα καταλαμβάνει ἐκπεφορημένα πλὴν τῆς πυέλου καὶ τῆς κλίνης· οἱ δὲ καὶ τὸ σῶμα τοῦ Κύρου ἐλωβήσαντο ἀφελόντες τὸ πῶμα τῆς πυέλου καὶ τὸν νεκρὸν ἐξέβαλον· αὐτὴν δὲ τὴν πύελον ἐπειρῶντο εὔογκόν σφισι ποιήσασθαι καὶ ταύτῃ εὔφορον τὰ μὲν παρακόπτοντες, τὰ δὲ ξυνθλῶντες αὐτῆς. ὡς δὲ οὐ προ<ὐ>χώρει αὐτοῖς τοῦτο τὸ ἔργον, οὕτω δὴ ἐάσαντες τὴν πύελον ἀπῆλθον. καὶ λέγει Ἀριστόβουλος αὐτὸς ταχθῆναι πρὸς Ἀλεξάνδρου κοσμῆσαι ἐξ ὑπαρχῆς τῷ Κύρῳ τὸν τάφον. καὶ τοῦ μὲν σώματος ὅσαπερ ἔτι σῶα ἦν καταθεῖναι ἐς τὴν πύελον καὶ τὸ πῶμα ἐπιθεῖναι, ὅσα δὲ λελώβητο αὐτῆς κατορθῶσαι· καὶ τὴν κλίνην ἐντεῖναι ταινίαις καὶ τἆλλα ὅσα ἐς κόσμον ἔκειτο κατὰ ἀριθμόν τε καὶ τοῖς πάλαι ὅμοια ἀποθεῖναι καὶ τὴν θυρίδα δὲ ἀφανίσαι τὰ μὲν αὐτῆς λίθῳ ἐνοικοδομήσαντα, τὰ δὲ πηλῷ ἐμπλάσαντα, καὶ ἐπιβαλεῖν τῷ πηλῷ τὸ σημεῖον τὸ βασιλικόν. Ἀλέξανδρος δὲ ξυλλαβὼν τοὺς Μάγους τοὺς φύλακας τοῦ τάφου ἐστρέβλωσεν, ὡς κατειπεῖν τοὺς δράσαντας, οἱ δὲ οὐδὲν οὔτε σφῶν οὔτε ἄλλου κατεῖπον στρεβλούμενοι, οὐδὲ ἄλλῃ πῃ ἐξηλέγχοντο ξυνειδότες τῷ ἔργῳ· καὶ ἐπὶ τῷδε ἀφείθησαν ἐξ Ἀλεξάνδρου.	Осквернение гробницы Кира, сына Камбиса, сильно огорчило Александра: он обнаружил, что она повреждена и разграблена, как сообщает Аристобул. Гробница этого знаменитого Кира, на самом деле, была в Пасаргадах, в царском саду; вокруг него был посажен лесной массив с множеством видов деревьев, и он был орошаем родником; на лугу росла трава. Сама гробница в нижней части была прямоугольной формы с квадратными валунами. Наверху была комната с каменным потолком, внутри которой была маленькая дверь, настолько узкая, что в нее мог протиснуться человек небольшого роста, все равно причинив себе боль. В комнате, где лежало тело Кира, помещался золотой саркофаг, а рядом с ним стояло ложе. У ложа были ножки из кованого золота, и на нем лежали ковер вавилонского производства и пурпурные меха, похожие на матрацы. На ложе были также персидский сюртук и вавилонские хитоны. Аристобул говорит, что были также штаны мидийского покроя, платья, окрашенные одни в фиолетовый, другие в пурпурный цвет, третьи самых разных цветов, а затем ожерелья, ятаганы, золотые серьги и набор с драгоценными камнями. Был также стол. Посередине между столом и кроватью стоял саркофаг с телом Кира. Внутри ограждения, возле склона, ведущего к гробнице, было построено небольшое здание для магов, которые охраняли гробницу Кира со времен сына Камбиса, передавая должность надзирателя от отца к сыну. Они получали от царя овцу в день, определенное количество муки и вина и каждый месяц лошадь для жертвоприношения Киру. Гробница представляла надпись персидскими буквами, которая на персидском языке означала: «О человек, я Кир, сын Камбиса, который основал персидское царство и управлял Азией. Поэтому не завидуй моему памятнику». Александр — покорив Персию, он посетил гробницу Кира — обнаружил, что все вещи кроме саркофага и ложа были украдены. Воры также осквернили тело Кира: сняв крышку с саркофага, они выбросили труп. Они также пытались управиться с саркофагом и вынести его, удалив некоторые его части и обломав другие. Поскольку они не преуспели, они оставили саркофаг и ушли. Сам Аристобул сообщает, что получил от Александра задание восстановить гробницу Кира, какой она была раньше: поместить в саркофаг то, что осталось от тела, и накрыть его крышкой, отремонтировать саркофаг там, где он был поврежден, покрыть ложе тканями, воссоздать все другие вещи, которые лежали в качестве украшений в том же количестве, что и прежде, и закрыть маленькую дверь, огородив ее камнями и облепив глиной, и наложить на нее царскую печать. Затем Александр арестовал хранителей гробницы и пытал их, чтобы узнать о виновных в осквернении. Несмотря на пытки, они ничего не сказали ни о себе, ни о ком–либо еще — и никоим образом не удалось доказать, что они были соучастниками преступления, поэтому они были освобождены Александром
b) Strab. XV 3, 7
Εἶτ’ εἰς Πασαργάδας ἧκε· καὶ τοῦτο δ’ ἦν βασίλειον ἀρχαῖον. ἐνταῦθα δὲ καὶ τὸν Κύρου τάφον εἶδεν ἐν παραδείσῳ, πύργον οὐ μέγαν, τῷ δάσει τῶν δένδρων ἐναποκεκρυμμένον, κάτω μὲν στερεὸν ἄνω δὲ στέγην ἔχοντα καὶ σηκὸν στενὴν τελέως ἔχοντα τὴν εἴσοδον, δι’ ἧς παρελθεῖν εἴσω φησὶν Ἀριστόβουλος κελεύσαντος τοῦ βασιλέως καὶ κοσμῆσαι τὸν τάφον· ἰδεῖν δὲ κλίνην τε χρυσῆν καὶ τράπεζαν σὺν ἐκπώμασι καὶ πύελον χρυσῆν καὶ ἐσθῆτα πολλὴν κόσμον τε λιθοκόλλητον· κατὰ μὲν οὖν τὴν πρώτην ἐπιδημίαν ταῦτ’ ἰδεῖν, ὕστερον δὲ συληθῆναι, καὶ τὰ μὲν ἄλλα ἐκκομισθῆναι τὴν δὲ κλίνην θραυσθῆναι μόνον καὶ τὴν πύελον, μεταθέντων τὸν νεκρόν, δι’ οὗ δῆλον γενέσθαι διότι προνομευτῶν ἔργον ἦν, οὐχὶ τοῦ σατράπου, καταλιπόντων ἃ μὴ δυνατὸν ἦν ῥᾳδίως ἐκκομίσαι· συμβῆναι δὲ ταῦτα, καίπερ φυλακῆς περικειμένης Μάγων, σίτισιν λαμβανόντων καθ’ ἡμέραν πρόβατον, διὰ μηνὸς δ’ ἵππον. ἀλλ’ ὁ ἐκτοπισμὸς τῆς Ἀλεξάνδρου στρατιᾶς εἰς Βάκτρα καὶ Ἰνδοὺς πολλά τε ἄλλα νεωτερισθῆναι παρεσκεύασε, καὶ δὴ καὶ τοῦθ’ ἓν τῶν νεωτερισθέντων ὑπῆρξεν. οὕτω μὲν οὖν Ἀριστόβουλος εἴρηκε, καὶ τὸ ἐπίγραμμα δὲ ἀπομνημονεύει τοῦτο «ὦ ἄνθρωπε, ἐγὼ Κῦρός εἰμι, ὁ τὴν ἀρχὴν τοῖς Πέρσαις κτησάμενος καὶ τῆς Ἀσίας βασιλεύς· μὴ οὖν φθονήσῃς μοι τοῦ μνήματος».	Александр прибыл в Пасаргады. Здесь была древняя царская резиденция. В саду он также увидел гробницу Кира, небольшую башню, скрытую густым лесом деревьев. Строение было кубической формы, с крышей над ней, забором вокруг и очень узким входом. Аристобул сообщает, что он вошел туда, так как царь приказал ему восстановить гробницу. Он увидел золотое ложе, стол с глиняной посудой, позолоченный саркофаг, множество одежд и ювелирные изделия, украшенные драгоценными камнями. Он видел эти вещи во время первого визита. Затем гробницу разграбили, и все вещи забрали, кроме ложа и саркофага, которые были сломаны только тогда, когда забрали покойника, что доказывает, что это была работа мародеров, а не сатрапа, потому что они оставили вещи, которые не могли быть легко унесены. Разграбление имело место, несмотря на то, что рядом находились охранники–маги, получая овцу в день и лошадь каждый месяц для своего существования. Во время долгого пути армии в Бактру и Индию произошло много других событий, в том числе и это осквернение. Поэтому Аристобул указывал на эти вещи, а также упомянул следующую эпиграмму: «О человек, я Кир, который завоевал власть для персов и был царем Азии. Не завидуй поэтому моей гробнице»

Фрагмент посвящен визиту македонцев в гробницу Кира в Пасаргадах и его последующей реставрации. Аристобул прямо цитируется Аррианом и Страбоном, хотя две версии показывают некоторые различия.
Александр прибыл в Пасаргады с легковооруженными пехотинцами, этерами и частью лучников в начале 324 года [1].
Фрагмент Аристобула, переданный Аррианом, начинается с описания боли, которую испытал Александр, когда он узнал, что могила Кира была осквернена, особенно у Страбона. Горечь Александра понятна, если он думал о том, что он сам был признан законным преемником Дария и, следовательно, наследником династии, основанной Киром [2].
Затем следует подробное описание гробницы: сначала здание, как оно выглядело снаружи, — и окружающие деревья, затем интерьер, с мебелью, обстановкой и одеждой, оставленной там в честь умершего. Интересно отметить, что описания Арриана и Страбона почти полностью совпадают, хотя у второго, который приводит более короткое описание, некоторые детали отсутствуют, зато оба упоминают сад и рощу вокруг гробницы, оба согласны с формой гробницы: двухэтажное квадратное здание с довольно узким входом наверху. Это подробное описание позволило идентифицировать гробницу с руинами так называемой "гробницы матери Соломона", которая лежит в деревне Мургаб, между притоком реки Пулвар и каналом, берущимся из той же реки.
Как можно видеть, Арриан и Страбон описывают одни и те же предметы внутри гробницы, — и это показывает, что у обоих был текст Аристобула [3]. Затем Арриан описывает здание, в котором жили маги, которые должны были охранять гробницу: их поместил туда Камбис, сын Кира, и должность переходила от отца к сыну [4].
И Арриан, и Страбон также сообщают о вознаграждении, которую эти маги получали за свою работу: одну овцу в день и одну лошадь в месяц: последняя по указанию Арриана предназначалась для жертвоприношений Киру [5]; кроме того, добавляет историк из Никомедии, маги также имели определенное количество муки и вина.
Наконец, оба автора сообщают, что в гробнице была надпись, по словам Арриана, персидскими буквами, в то время как Страбон о ней не упоминает. Если посмотреть на тексты, переданные двумя источниками со ссылкой на Аристобула, то увидишь, что различия действительно минимальны, а содержание одинаково.
Надпись упоминается и другими источниками. Страбон, приведя сообщения Аристобула, сообщает версию Онесикрита, согласно которой гробница была высотой в десять этажей, а тело Кира хранилось на верхнем этаже, и была короткая надпись, упоминающая о его царствовании [6]. Плутарх также записывает надпись, сообщая, что Александр скопировал ее греческими буквами: содержание отличается и говорит о мимолетности существования на земле [7].
Наконец, Страбон также цитирует Ариста Саламинского, согласно которому башня была высотой в два этажа, и она была построена во время прихода персов к власти, находилась под охраной, и надпись была по–гречески, а по–персидски была еще одна похожая надпись [8].
Таблица 13 — Надпись на гробнице Кира

Аристобул (у Арриана)	ὦ ἄνθρωπε, ἐγὼ Κῦρός εἰμι ὁ Καμβύσου ὁ τὴν ἀρχὴν Πέρσαις καταστησάμενος καὶ τῆς Ἀσίας βασιλεύσας. μὴ οὖν φθονήσῃς μοι τοῦ μνήματος,	о человек, я Кир, сын Камбиса, установивший власть персов и царь Азии; не завидуй моему памятнику
Аристобул (у Страбона)	ὦ ἄνθρωπε, ἐγὼ Κῦρός εἰμι, ὁ τὴν ἀρχὴν τοῖς Πέρσαις κτησάμενος καὶ τῆς Ἀσίας βασιλεύς· μὴ οὖν φθονήσῃς μοι τοῦ μνήματος,	о человек, я Кир, добывший власть для персов, и царь Азии; не завидуй моему памятнику
Онесикрит	ἐνθάδ’ ἐγὼ κεῖμαι Κῦρος βασιλεὺς βασιλήων,	здесь лежу я, Кир, царь царей
Плутарх	ὦ ἄνθρωπε, ὅστις εἶ καὶ ὁπόθεν ἥκεις, ὅτι μὲν γὰρ ἥξεις οἶδα, ἐγὼ Κῦρός εἰμι ὁ Πέρσαις κτησάμενος τὴν ἀρχήν. μὴ οὖν τῆς ὀλίγης <μοι>. ταύτης γῆς φθονήσῃς ἣ τοὐμὸν σῶμα περικαλύπτει,	о человек, кто бы ты ни был и откуда бы ты ни пришел, ибо я знаю, что ты придешь, я Кир, добывший власть для персов; не лишай меня горсти земли, которая покрывает мое тело.

Как видно, две версии, приписываемые Аристобулу, практически идентичны, а две последние совпадают. Версия Онесикрита очень короткая, но следует подчеркнуть, что историк не присутствовал в Пасаргадах, потому что, согласно источникам, он снова был в море с Неархом после его встречи с Александром в Кармании: он, следовательно, мог подобрать информацию у других и поэтому не мог точно сказать ни о надписи, ни о размерах гробницы [9].
Что касается Плутарха, то, вероятно, он предоставляет собственную переработку оригинального текста, нацеленную на то, чтобы подчеркнуть, что Александр настолько был впечатлен прочитанным, что призадумался о неопределенности и изменчивости судьбы (ταῦτα μὲν οὖν ἐμπαθῆ σφόδρα τὸν Ἀλέξανδρον ἐποίησεν, ἐν νῷ λαβόντα <τῶν πραγμάτων> τὴν ἀδηλότητα καὶ μεταβολήν) [10].
Отрывок Арриана продолжает описывать условия, в которых Александр нашел гробницу, оказавшуюся оскверненной. Следовательно, хотя Арриан что–то не уточняет, очевидно, что предыдущее описание оборудования и оснащения погребальной камеры следует отнести к моменту, предшествующему ее осквернению неизвестными лицами. С этой точки зрения на помощь приходит Страбон, который прямо упоминает о двух посещениях гробницы: при первом Аристобул входил в гробницу и украсил ее по приказу Александра; второе, напротив, состоялось по случаю возвращения в Пасаргады из Индии. Если согласиться с версией Страбона, Аристобул впервые вошел в гробницу в 331/330 году, а во второй раз — через шесть лет. Арриан не упоминает этот первый визит, когда речь идет о прохождении через город македонской армии, идущей в Азию, но следует отметить, что он очень кратко обрисовал эпизод: «Александр также овладел богатствами Пасаргад, которые принадлежали к сокровищам Кира Великого» [11]. Факт, что Арриан не упоминает о первом посещении гробницы Кира, не означает, что это первое посещение не произошло, но более вероятно, что историк следовал другому источнику (вероятно, Птолемею, цитируемому ранее), который не сообщал об эпизоде, но бегло сказал о прохождении армии через древнюю столицу; другая гипотеза состоит в том, что Арриан рассказал о царском захоронении только один раз. С другой стороны, обилие подробностей о погребальном оборудовании персидского государя, подтвержденных Аррианом и Страбоном, по–видимому, указывает на то, что Аристобул видел гробницу лично, когда на нее еще не совершили налет [12].
И Страбон, и Арриан сообщают, что из гробницы было унесено все, кроме саркофага и ложа, хотя они были частично разбиты на куски: поскольку они оказались нетранспортируемыми, их оставили там. По словам Страбона, это доказывало, что мародерство совершил не сатрап, на которого, вероятно, пали подозрения, а налетчики, которые забрали только мелкие предметы.
Что касается тела государя, то из текста Арриана видно, что мародеры осквернили саркофаг и выбросили труп, в то время как у Страбона тело забрали. Отрывок Страбона заканчивается размышлением о том, что многие беспорядки были связаны с тем, что армия ушла далеко в сторону Бактрии и Индии, и, следовательно, осквернение гробницы могло быть включено в список этих беспорядков из–за отсутствия македонского контроля в этих областях империи.
Арриан, с другой стороны, сообщает, что Аристобул получил от Александра приказ восстановить гробницу: поместить в должным образом реставрированный саркофаг то, что осталось от тела государя, накрыть тканями ложе, возвратить предметы, которые были там, огородить ведущую в комнату маленькую дверь и наложить царскую печать. Кроме того, Арриан также сообщает, что Александр арестовал магов, которые охраняли гробницу, и пытал их, чтобы они назвали мародеров, но от них ничего не добились и затем отпустили.
Имя преступника сообщается Плутархом: согласно тому, что пишет биограф, Александр казнил человека из македонской знати, родом из Пеллы, по имени Полимах [13]. Факт, что Плутарх приводит личность расхитителя, указывает на то, что он следовал не рассказу Аристобула, а другому источнику, из которого он также извлекает переработку эпиграммы. Имя Полимаха не встречается где–либо еще, и поэтому невозможно получить дополнительную информацию об этом персонаже.
Другую версию сообщил Курций Руф, согласно которому за разграбление гробницы Кира был осужден Орсин, сатрап Персии, но он был невиновен и стал жертвой зависти со стороны евнуха Багоя, фаворита Александра [14]. Следовательно, и в этом случае можно сказать, что Аристобул не использовался в качестве источника для этого эпизода. Основное различие между пассажами Арриана и Страбона заключается в упоминании о двойном посещении, которое, тем не менее, подразумевается у историка из Никомедии, описавшего гробницу до акта мародерства. Последний также останавливается на мерах, принятых Александром против магов, что не заинтересовало Страбона, который вместо этого предпочитает включить два других свидетельства (Онесикрита и Ариста из Саламина) о здании гробницы Кира и ее надписи.
Наконец, следует подчеркнуть, что только Арриан сообщает, что, по словам самого Аристобула, Александр поручил ему восстановить гробницу; в самом деле Страбон ограничивается словами, что во время первого визита Александр послал Аристобула с украшениями, которые нужно было положить в гробницу. И в этом случае показания Страбона не приводят автоматически к исключению активной роли историка из Кассандрии в восстановлении царского захоронения, также потому что Страбон не упоминает никаких мер, принятых Александром по этому поводу: его единственная цель состоит в том, чтобы описать погребальный памятник, и поэтому его не интересуют решения, принятые македонцами.
Это восстановление гробницы Кира заставило многих поверить, что Аристобул следовал за Александром как архитектор или инженер [15]. Тем не менее следует подчеркнуть, что другие фрагменты не раскрывают полезных данных для подтверждения этого тезиса: нет упоминаний о строительстве городов, реставрациях, созданиях новых инфраструктур (за исключением восстановления каналов на Евфрате). Кроме того, как мы видели, Арриан утверждает, что в его работе не был описан переход через реку Инд, и это контрастирует с возможной квалификацией инженера или архитектора. Поэтому более вероятно, что Александр поручил Аристобулу задачу восстановления потому, что последний лично видел гробницу до грабежа, и поэтому он вполне подходил, чтобы давать указания, как ее восстановить. Кроме того, чтобы использовать этот фрагмент для идентификации предполагаемой профессии историка из Кассандрии, представляется целесообразным подчеркнуть, что из этого эпизода возникает определенная доверительная связь между Аристобулом и Александром, так что царь выбрал его для столь важной задачи, как обустройство гробницы основателя империи, законным наследником которого он себя считал.
Наконец, этот фрагмент также свидетельствует об интересе Аристобула к событиям, связанным с Персидской империей, что также может быть характерной чертой его работы.

---

[1] Arr., An. VI 29, 1.
[2] Об Александре как наследнике персидского престола см. комментарий к F 24. О внимании Александра к Киру см. Arr., An. III 27, 4-5 (Александр почтил ариаспов за помощь, которую они предложили Киру в экспедиции против скифов); Strab. XV 2, 5 (Александр предпочитает пересечь Гедросию чтобы превзойти Кира, который выжил, и спаслось только семь человек). По мнению Э. Бэдиана, Александр посетил гробницу Кира в ожидании торжественной церемонии коронации в Пасаргадах, которая не удалась из–за состояния, в котором было найдено царское захоронение: отсюда и его беспокойство. Однако, источники не подтверждают предположение Бэдиана.
[3] Согласно Бадиану, предметы, присутствующие в гробнице, могут быть связаны с мистическим обрядом коронации. Гипотеза, однако, не находит подтверждения где–то еще.
[4] О магах, представляющих в империи Ахеменидов священнический класс, который отвечал за жертвоприношения, толкование снов и охрану могил царей, см. Hdt. I 132, 3; Strab. XV 3, 13-14.
[5] Что касается жертвоприношения Киру лошади, Якоби считает, что это неправильное понимание Арриана, но, как отмечает Систи–Замбрини, жертвоприношения лошадей солнцу также были засвидетельствованы Ксенофонтом (IV, 5, 35) и Страбоном (XI 8, 6). См. также Curt. Ruf. III 3, 11; Plut., Art. 1, 3.
[6] Strab. XV 3, 7 (= Onesicr., FGrHist 134 F 34).
[7] Plut., Alex. 69, 4.
[8] Strab. XV 3, 8 (= Aristos, FGrHist 143 F 1).
[9] Arr., An. VI 28, 5-6; Ind. 38-39.
[10] Plut., Alex. 69, 5.
[11] Arr., An. III 18, 10.
[12] Босуорт утверждает, что двойное посещение является ошибкой Страбона, и что состояние, в котором находится гробница, происходит от грабежей, произошедших за несколько поколений прежде, или из–за естественного разрушения.
[13] Plut., Alex. 69, 3.
[14] Curt. Ruf. X 1, 22-38. Обвинения в адрес Орсина (Орксина) также встречаются у Арриана, но без упоминания ни о Багое, ни о предполагаемой невиновности сатрапа, который действительно выглядит как жадный и испорченный человек. Арриан сообщает, что Орксин был признан виновным в разграблении храмов и царских гробниц и в несправедливом убийстве многих персов, и за это его повесили, а на его место был назначен сатрапом Певкеста (An. VI 30, 1-2).
[15] Пирсон подчеркивает «молчание» Аристобула о строительстве моста через Инд (Arr., An. V 7).